https://postnauka.ru/video/46946 Философия культуры Лосева
Философ о неоплатонической диалектике Лосева, критике Шпенглера и методологии исследования культуры
12 мая 2015
https://philos.msu.ru/node/1405
В чем заключается особенность метода изучения культуры Лосева? Какую роль в философии культуры играет миф? За что Лосев критиковал Шпенглера? На эти и другие вопросы отвечает доктор философских наук.
Алексей Федорович Лосев — не тот мыслитель, которого надо как-то специально представлять. Это всемирно известный ученый и философ. Я хотел рассказать о его философии культуры, которая неявным образом представлена в его трудах. Проще всего будет начать с его собственных небольших интервью, в которых он высказал центральные идеи, показал нерв своего мышления.
В принципе Лосев описал много больших и малых культур, но теоретического обоснования его методов почти нет. Тем не менее его особенность в том, что этот метод очень четко и конкретно очерчен и везде присутствует. Это неоплатоническая диалектика, которая прочитана глазами платонизма Отцов Церкви. Эту философию он выразил по крайней мере в теоретическом виде в двух трудах: это «Философия имени», одно из самых знаменитых его философских творений, и «Диалектика мифа». Опираясь на эти теории, я попытаюсь коротко нарисовать контуры философии культуры Лосева.
Во-первых, Лосев твердо уверен, что вся мировая культура — это целостность. Это совсем нетривиальный подход, потому что как раз в 1920-е годы, когда он писал основные труды, в моде была морфология культуры, разбивающая принципы на отдельные, совершенно несводимые друг к другу. Самая громкая слава была у Шпенглера, которого Лосев изучал и несколько критиковал.
Подход у Лосева двойственный: он, с одной стороны, соединяет анализ общих больших исторических контекстов, а с другой стороны, переходит к детальному, научно выверенному описанию небольших феноменов, но ярких и связанных с культурой. Он сам это называл методом соединения всеобщего, особенного, единичного. Привычный для марксистской лексики термин — это было удобно Лосеву, потому что ему надо было вписаться в контекст времени и идеологии.
На самом деле диалектика, которую он излагал, — это омоним для марксистской диалектики. Ничего, кроме названия, их почти не объединяет. Некоторый общий генезис. Это диалектика в платоновском смысле, то есть выявление внутренней динамики диалога категорий, которые переходят друг в друга, но переходят неслучайным образом.
Можно нарисовать общее поле лосевского видения культуры как ось горизонтальную и ось вертикальную. По горизонтали это развитие культур. Особенно подробно Лосев описал культуры Античности и Ренессанса. Но такая вертикальная ось придает этому историческому движению метафизический смысл. Это ось восхождения от таких простых и понятных категорий к высшим обобщениям, к универсалиям. На вершине для Лосева абсолютная Личность. Мы понимаем, что это Бог. Но Лосев предпочитает в рамках философии обходиться такими метафизическими категориями.
Все многообразие и кипение диалектики по этой вертикали понемногу восходит к двум центральным способам понимания явления: это то, что платоники называют эйдос, то есть лицо, лик, четко прочерченный образ явления, причем это всегда достаточно индивидуально, и логос, то есть логическая формула, которая дает сущность объекта. Лосев, как истинный платоник, соединяет логос и эйдос в одну точку, и в нем появляется нечто вроде личности, которую можно обозначить на этом уровне словом «символ», то есть это конкретно явленная логическая формула, у которой есть портретный облик. Это то, что начинает жить. А в культуре это проявляется как личность, реализующая смыслы. Потом этот символ, который уже можно обозначить некоторым именем, — это же все-таки некоторая личность — дорастает до высших категорий, которые перерастают в историческую судьбу личности. Это Лосев называл словом «миф».
Тут мы видим, что, по сути дела, миф — это способ рассказать о культуре, показать, как эмпирические личности, а может быть, и какие-то воплощенные идеи создают некоторое поле, почти театральную сцену, на которой происходят исторические события.
То есть миф — это сущность личности, развернутая в исторической судьбе в конкретных обстоятельствах.
Лосев так и видел культуру. И он считал, что весь смысл вообще говорить об этих культурах заключается в том, что это не набор каких-то событий, как у Шпенглера проявлялось, это даже не событие, а для Шпенглера это отдельные растения, какие-то деревья, которые друг с другом не общаются, вырастают из почвы, расцветают, засыхают и умирают.
Лосев считал, что Шпенглер гениально научился рисовать дерево культуры и замечать детали, которые другие не замечали. Но он критиковал Шпенглера за то, что он теряет смысл изображения культуры. На самом деле для него всегда есть абсолютный контекст, в котором происходит это движение от одной культуры к другой, — контекст, который задается означенной мной вертикалью. И с этой точки зрения метод Лосева уникален: он дает, с одной стороны, всегда конкретный портрет явления или личности. Можно посмотреть на его знаменитую историю античной эстетики, посмотреть, например, как он изображает Сократа. Фактически это новелла в философской прозе, которая изображает и философский смысл, и судьбу Сократа. Еще Лосев ухитряется свой автопортрет встроить в это изображение. Это его гениальное, не уступающее Шпенглеру искусство увидеть всеобщее в индивидуальном, к чему он так стремился.
Но в то же время у него всегда присутствуют эти контексты. За это его и критиковали. Даже Аверинцев его критиковал за то, что Лосев как бы создает жесткий каркас. Но эффективность метода Лосева в том, что каркас нежесткий. Дело в том, что он никогда не жертвует индивидуальностью ни явления, ни культуры, но всегда показывает, что смысл события заключается в том, что они на этой вертикальной лестнице находят определенную ступень.
Анализируя метод Лосева, к этим горизонталям и вертикалям можно добавить третью ось, задающую объем, ее иногда называют сагитталью. Это как бы отношение уже личности, может быть, даже нашей, воспринимающей, включающейся в эти события: что нам ближе, что дальше, как соотнестись с эпохой, с личностью? Лосев никогда об этом не забывает. Он напрямую не анализирует современность, но мы слышим его голос в контексте этих разговоров о культуре. Причем это не голос медитирующего созерцателя, а это очень агрессивный, воинственный голос человека, который понимает, что какая-то культура несет зло, какая-то — добро, удачу или неудачу. И мы вынуждены соотнестись с ней, если хотим включиться в то, что он называл мифом и судьбой.
Я думаю, наследие Лосева сейчас есть смысл прочитать с точки зрения его общей теории, потому что неплохо исследованы отдельные его аналитические исследования культур. У него есть и теоретические работы по филологии, лингвистике и философии истории. Но иногда за этой яркой и насыщенной невероятным количеством фактов и полемических экскурсов не видна его философия культуры. Она не сводится ни к привычным западным моделям, ни к тому, что мы знаем о Серебряном веке, хотя, конечно, Лосеву Флоренский, Вячеслав Иванов достаточно близки, в том числе Франк. Но все-таки это человек, который прошел опыт 1920–1930-х годов. И он не может на культуру глядеть уже так оптимистично, так прогрессистски, как это возможно было раньше. Это, конечно, эсхатологический, кроме всего прочего, взгляд. Я думаю, сегодня эта модель нам может быть ближе, стоит на нее обратить внимание.
Последний раз редактировалось Chugunka; 16.09.2021 в 16:16.
http://www.calend.ru/person/1698/ Алексей Лосев
русский философ и писатель
22 сентября 1893
123 года назад
— 24 мая 1988
28 лет назад
Алексей Фёдорович Лосев родился (10) 22 сентября 1893 года в Новочеркасске. В 1915 году окончил Московский университет по двум отделениям, философии и классической филологии. Сблизился со многими религиозными философами. Был собеседником Николая Бердяева и учеником Павла Флоренского. В 1929 году вместе с женой Валентиной Михайловной Лосевой тайно постригается в монахи от Афонских старцев. Супруги Лосевы принимают монашеские имена Андроник и Афанасия. Под видом изучения античной эстетики, слова и символа Лосев всячески проповедует философию Имени, как изначальной сущности мира. Резкий поворот в его жизни вызвало написание книги «Диалектика мифа» (1930), где он открыто отвергал марксизм и официальную философию – диалектический материализм. Он был подвергнут травле, арестован и приговорен к 10 годам лишения свободы. Репрессии коснулись и жены Лосева – ее приговорили к 5 годам. Отбывал наказание на строительстве Беломорско-Балтийского канала, почти полностью потерял зрение, лишь частично восстановив с годами возможность видеть. Благодаря ходатайству первой жены Горького - Екатерины Пешковой, в 1933 году они с женой были освобождены. После возвращения из ссылки Лосев вынужден был маскировать свои мысли под диалектику марксизма, неуклюже снабжая философско-богословские изыскания цитатами из Маркса и Ленина. Читал курсы античной литературы, логики, эстетики и истории философии в ВУЗах Москвы, однако философию ему преподавать не разрешалось. Профессор Нижегородского университета, Московской консерватории, а затем и других столичных ВУЗов, в том числе и МГУ. В 1960-х годах выходит первый том «Истории античной эстетики», взорвавший традиционные представления об античности. Год за годом и том за томом выходили новые книги Лосева по античной эстетике, открывая тонкости античного идеализма от Сократа, Платона и Аристотеля до мистической апофатики Плотина и неоплатоников. В сущности, это было богословие. Несмотря на чрезвычайную осторожность, Лосев постепенно обрастает кругом учеников и последователей среди молодых ученых. Выходит популярная книга «Владимир Соловьев». Тираж книги сначала полностью арестован, но потом всё же распродан в дальних уголках страны. Власти ведут двойную игру, одновременно запрещая работы и награждая всемирно известного ученого. В 1980-е годы тяжело больной Лосев, уже не маскируясь, открыто говорит ученикам и последователям о своей вере, проповедуя имяславие. Скончался Алексей Фёдорович Лосев 24 мая 1988 года в Москве.
Лосев Алексей Федорович это:
Толкование http://great_philosophers.academic.r...B2%D0%B8%D1%87
Лосев Алексей Федорович
(18931988) - русский философ и филолог. Родился в Новочеркасске, окончил Московский университет в 1915 г., одновременно получил музыкальное образование. В 1930-1933 гг. был подвергнут репрессиям. В послереволюционные годы работал преподавателем философии в Нижнем Новгороде, Москве, профессором Московской консерватории, в Академии художественных наук.
В конце 20-х годов публикуется его произведение «Философия имени» (1927). В этой книге дана всесторонняя проработка проблематики, связанной с философией имени. Используя диалектику, автор раскрывает значение имени в жизни и культуре, показывает роль имени в социальном общении. Он писал, что человек без имени «антисоциален», «не индивидуален». Имя несет в себе онтологическое звучание. Без имени мир темен, глух, нем, а с именем мир оживает.
Лосев выступал не только как «философ имени», но и как «философ числа». В книге «Музыка как предмет логики» (1927) он, исходя из принципа единства философии, математики и музыки, отстаивает идею, что музыка основана на соотношении числа и времени. Музыка - это чистое время, которое предполагает число и его воплощение, а «без числа нет различения и расчленения, а следовательно, нет и разума».
В 1930 г. публикуется книга Лосева «Диалектика мифа», где он выступает уже как «философ мифа». Проблематика мифологии стала сквозной темой творчества Лосева. Автор определяет «миф как саму жизнь», как «само бытие, саму реальность, само конкретное самоутверждение личности» в «выразительных функциях», как «образ личности», как «лик личности». Лосев понимает миф как господство одной-единственной значимой идеи. В мифе факты представляются как абсолютные, непререкаемые и воспринимаются догматически. Наука всегда проникнута мифологией, которая препятствует правильному восприятию социальных идей. Таким образом, в этой книге Лосев раскрыл роль научных, философских и социальных мифов в современной жизни. Цензура исключила наиболее сомнительные, с ее точки зрения, в идеологическом плане места, однако Лосев вставил их обратно, за что и поплатился арестом и ссылкой на три года.
После освобождения из заключения в 1933 г. Лосев занимается научной деятельностью и преподаванием, но печатать свои произведения ему было запрещено. Однако он писал по самым различным вопросам философии и культуры, прежде всего по античной философии. Лишь после смерти Сталина он стал активно печататься. Были выпущены: несколько объемистых томов «Истории античной эстетики» (1963-1988), «Эстетика Возрождения» (1978), «Античная мифология в ее историческом развитии», «Знак, символ, миф» (1982), «Владимир Соловьев и его время» (1990) и др. Эти работы представляют собой глубокую разработку проблем истории философии, мифологии, эстетики, музыки, языкознания и др. Лосев являлся переводчиком античных философов - Аристотеля, Плотина, Секста Эмпирика, Прокла, автором превосходного комментария к сочинениям Платона. Всего им опубликовано более 500 книг и статей. Многие работы Лосева хранятся в рукописях и ждут своего часа.
Философ Лосев в 1930 году об анархистском конце мира
http://ttolk.ru/2017/01/06/%d1%84%d0...a%d0%be%d0%bc/
06.01.2017
Интернет, телепортация, освоение Луны, воскрешение мёртвых — и всё это случится на Земле после того, как социализм сменится анархизмом, когда наступит царство Каббалы. Таким в 1930 году видел будущее мира русский философ Алексей Лосев.
Блог Толкователя публиковал дневники философа и филолога Алексея Лосева, которые он вёл в 1970-е годы. В них Лосев выглядит уставшим от жизни мудрецом, неоплатоником. Но в 1920-30-е Лосев — активист тайной церковной организации (т.н. «имяславцев»), проповедник фашизма муссолиниевского типа. Русская интеллигенция того времени видела в фашизме ту единственную силу, которая могла покончить с большевизмом. Его дело вела следователь ОГПУ Марианна Герасимова (сестра известного советского кинорежиссера), и в записях следствия со слов подсудимого основное обвинение Лосева — в мракобесии и участии в церковной организации, тогда как упоминание о его фашизме имело второстепенное значение.
До заключения в 1930 году Лосев пишет «Дополнения к Диалектике мифа» (видимо, в конце 1929-го или в начале 1930 года). Среди комментариев к работе — небольшое футурологическое произведение, в котором философ осмысливает то, что придёт на смену победившему во всём мире социализму. Запись хранилась в архиве ФСБ и была обнаружена исследователем Еленой Тахо-Годи. Этот комментарий был опубликован в журнале «Вопросы философии».
Диалектика требует, чтобы и социализм перешёл в своё инобытие. И куда же он мог бы перейти? К природе пути закрыты; природа это ещё до-христианский бог, а тут отвергнуто уже и само христианство. К субъекту нет перехода, ибо это уже давным-давно преодолённая позиция. Идти некуда, и история оказывается исчерпанной. Вот тут-то и приоткрывается таинственный лик каббалистического Эн-Софа, этого апофатического чудища, которое не есть ни то, ни то и ни это, которое есть, как гласит его основное наименование, просто не-нечто, не-нечто как все, и всё как не-нечто. Этот абсолютный анархизм и есть последнее детище Каббалы, которое мы ещё не увидели лицом к лицу, так как покамест мир ещё содрогается в судорогах рождения социализма, а настоящего анархизма ещё никто в мире не видел и во сне.
Сначала летают по воздуху чуть-чуть, часто падают и убиваются. Но наступит время, когда человек станет летать свободнее птицы. Наступит время, когда не только не нужен будет рукопашный бой (это феодальное понимание войны отжило уже и теперь свой век), но когда не нужна будет и самая обстановка войны. Города и государства будут уничтожаться путём нажатия каких-нибудь кнопок где-нибудь в лаборатории или в учёном кабинете.
Наступит время, когда люди полетят на Луну и будут химически воскрешать мёртвых. Наступит время, когда без механических приспособлений будут читаться мысли по выражению лица или по внутримозговым процессам, когда будут появляться живые существа в <пропуск одного слова> и когда всякий будет в состоянии творить чудеса при помощи знания физики, механики и химии. Наступит время, когда в любой момент по маленькой прихоти можно будет очутиться в любом месте земного шара, употребивши небольшое усилие, чтобы сесть на какую-нибудь машину.
Наступит время, когда в любом месте земного шара будет видно всё, что делается во всяком другом месте земного шара. Уже и сейчас научились слушать по телефону за сотни верст. Наступит время, когда без всякой специальной установки житель экватора сможет увидеть на экране, если захочет, все мелочи событий, совершающихся на полюсах, когда сидя в любом доме и в любой части дома и в любом городе, можно будет видеть всё, что творится, делается, думается и чувствуется во всяком другом доме, и во всяком другом городе. Наступит время, когда человек сумеет собирать и наблюдать световые лучи, исходившие от прежних фактов, лиц и событий, когда, следовательно, любая эпоха из прошлой истории также предстанет пред ним на экране по его малейшему желанию, подобно тому как уже теперь, хотя всё еёе слишком <пропуск одного слова>, при помощи киноаппарата можно видеть воспроизведение всего раньше случившегося в его реальной последовательности.
После всего этого (а подобную картину нынешние идолопоклонники техники могут расширить в тысячи раз больше, чем я) можно спросить: если всякий сможет делать всё, что он ни вздумает, если всякий сможет увидеть, услышать всё, что творится на земном шаре; если на малейшую прихоть будет отвечать тончайший аппарат, могущий исполнить желание в несколько секунд, – то не есть ли все это сумасшествие – царство сплошного анархизма, царство некоего земного ада, где, действительно, всё до последней глубины есть человек, в человеке, для человека и где всё есть в то же время абсолютно земная жизнь, абсолютно земное божество, всемогущая и самоопределяющая власть того, что есть -нечто, есть великий и уже настоящий Израиль, единственно способный заменить старого трансцендентного Бога.
Не забудем: Каббала есть абсолютизация инобытия. Но инобытие, в конечном своём счёте, есть алогическое становление. Могло ли оно быть полным в капитализме или социализме? Конечно, нет. Там всё еще оставались целые царства такого бытия, которое не есть ни что-нибудь алогическое, ни что-нибудь становящееся. Так, в либерализме и капитализме не были алогическим становлением трансцендентальные идеи, игравшие роль регулятивных принципов. В социализме не была алогическим становлением авторитарная система мысли. Нужно же всё бытие, решительно всё человеческое бытие превратить в алогическое становление. Нужно, чтобы всё превратилось в эту сплошную, нерасчленённую, абсолютно иррациональную массу человеческих влечений, поступков, мыслей. Нужно, чтобы водворился мировой хаос человечности, где, в общем потоке сплошного и взрывного бытия, каждый мельчайший атом стремится стать абсолютом и сесть на место Божие.
Нужно, чтобы заплясала вся вселенная в неукротимой радости самоутверждения, самообожествления, самовлюбленности, чтобы каждый <конец текста пропущен>.
Последний раз редактировалось Толкователь; 20.01.2017 в 05:55.
https://www.gumer.info/bogoslov_Buks...l_dict/422.php ЛОСЕВ Алексей Федорович (1893-1988)
русский философ 20 в. Учился на историко-филологическом факультете Московского университета. В 1920-е активно входит в философскую жизнь послереволюционной России, продолжая традиции русской религиозной философии, но уже с учетом открытий и достижений философии и науки 20 в. Миросозерцание Л. формируется на основе глубокого овладения философским учением Платона, сквозь призму которого он воспринимал и интерпретировал самые различные проявления духовной культуры. Результатом явился выход в конце 1920-х цикла философских сочинений Л. (8 книг), центральное место среди которых занимают "Философия имени" и "Диалектика мифа". Итогом публикации стала разносная критика Л., его арест и "трудовое перевоспитание" на Беломорканале. После освобождения в 1933 Л. в течение почти 20 лет занимался исключительно педагогической деятельностью в области классической филологии и не имел возможности публиковаться. Новый этап в его жизни начался с конца 1950-х. Итогом стала публикация ок. 400 научных работ, выдающееся место среди которых занимает фундаментальная 8-томная "История античной эстетики". В поздних работах Л. предпринимает попытку сблизить свое философское учение с марксизмом, однако органического синтеза в итоге не получилось. Л. фактически перестал "существовать" как оригинальный мыслитель ("Я только подошел к большим философским работам, по отношению к которым все, что я написал, только предисловие"). Правда, публикация в последние годы рукописей Л. позволяет сделать вывод, что философ продолжал развивать свою систему. Соответственно, актуальной становится задача адекватной интерпретации его творчества как целостности, включая и "марксистский" этап. Философский поиск Л. был изначально ориентирован на создание оригинальной системы диалектико-феноменологической философии, имеющей в своей основе новые концепции имени, символа и мифа, генетически связанные с имеславием и доктриной православного энергетизма, понимаемой в духе исихазма. Именно в символически интерпретированном энергетизме Л. видел единственно возможный путь разрешения предельно значимой для религиозного философствования антиномии дуализма и монизма. Для решения поставленных задач Л. разрабатывает собственный метод (которому он останется верен на протяжении всего своего творчества) - метод логико-смыслового конструирования философского предмета на основе синтеза феноменологии и диалектики. Результатом применения данного метода является "платоновско-гуссерлианский эйдос" - совершенное единство умственного и чувственного содержания, что есть не что иное, как символ: необходимым продолжением эйдологии оказывается симвология ("символ... есть эйдос, воспроизводимый на ином"). Лосевская трактовка символа открывает широкие пути для конкретных приложений: феноменологическая компонента метода дает возможность зафиксировать живое своеобразие каждого конкретного рода символов; диалектическая компонента обеспечивает эффективный и единообразный их анализ в рамках целостной философской системы. В итоге обнаруживается грандиозный замысел Л. - создание качественно нового типа философии как всеохватного символистского синтеза, в котором вместо традиционного членения (онтология, гносеология и т.д.) философия организуется по видам символов и сферам их применения. В духе имеславия такая система строится Л. на основании тщательного анализа природы "имени" или "слова". Понятое онтологически имя является особым местом встречи смысла человеческой мысли и имманентного смысла предметного бытия, что в законченном выражении делает имя "идеей", улавливающей и очерчивающей "эйдос", существо исследуемого предмета (символа, энергии). Наибольшую глубину и полноту имя обретает, охватывая сокровенный слой бытия и раскрываясь как миф, который есть не вымысел, но последняя полнота реальности, "непосредственно ощущаемая действительность", уже не эйдос, а "само бытие" в его самораскрытии. При этом миф всегда личностен, тогда как символ может быть только лишь статуарен: "тождество символа и мифа... есть личность", точнее, "миф не есть сам личность, но лик ее", т.е. "личность есть миф не потому, что она - личность, но потому, что она осмыслена и оформлена с точки зрения мифического сознания". Результатом является оригинальная трактовка Л. истории. Исторический процесс имеет три слоя, высший из которых - самосознание истории, выражаемое в речи, слове; тем самым история становится ликом личности, т.е. мифом. В итоге "миф не есть историческое событие как таковое, но... всегда есть слово... миф есть в словах данная личностная история". Данная концепция дополняется Л. оригинальной интерпретацией понятия "чудо", что приводит к итоговой формуле лосевской философии: "...миф есть в словах данная чудесная личностная история". Очевидно движение символистского синтеза Л. к православно-персоналистскому синтезу, осуществить который до конца философу не было суждено. Основные сочинения: "Эрос у Платона" (1916); "Античный космос и современная наука" (1927); "Музыка как предмет логики" (1927); "Диалектика художественной формы" (1927); "Диалектика числа у Платона" (1928); "Критика платонизма у Аристотеля" (1929); "Очерки античного символизма и мифологии" (т. 1, 1930); "Диалектика мифа" (1930); "Олимпийская мифология в ее социально-историческом развитии" (1953); "Античная мифология в ее историческом развитии" (1957); "История античной эстетики" (т. 1-6, 1963-1980; "История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития". Кн. 1-2, 1992- 1994); "Античность как тип культуры" (1988); "Дерзание духа" (1989); "Владимир Соловьев и его время" (1990); "Жизнь. Повести. Рассказы. Письма" (1993) и др.
Алексей Федорович Лосев – профессор, доктор филологических наук, антиковед, переводчик, писатель, видный деятель культуры и "андеграунда".
Автор: Ревизор.ru
Алексей Лосев. Фото: vk.com
Алексей Лосев. Фото: vk.com
Как религиозный философ Алексей Федорович Лосев был сторонником движения Имяславия (оно же – имябожие или ономатодоксия). Приверженцы его искали доказательства незримого присутствия Бога в Божественных именах, отталкиваясь от формулы: "Имя Бога есть Сам Бог, но Бог не есть имя". Утверждение на мирском уровне невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Алексей Лосев своим земным существованием неопровержимо доказал другое - что дух сильнее плоти.
…В "революционном" рассказе Бориса Лавренева "Сорок первый" есть поразительный эпизод: захваченный туркестанскими красноармейцами в плен белогвардейский поручик Говоруха-Отрок тащится с ними в отступление по голодной степи близ Аральского моря. Вернее, тащатся победители. А плененный идет легко, будто бы ему нипочем голод, жажда, палящее солнце и усталость. На изумленные и злые вопросы поручик отвечает, что у них тело доминирует над духом, а у него дух сильнее тела, вот все испытания и нипочем.
Казалось бы, это чистый литературный прием. Но образ человека, чей дух сильнее тела, словно бы списан с Алексея Федоровича Лосева. Не то чтобы создатель жанра советской героико-революционной драмы Лавренев был лично знаком с Лосевым и превратил его в прототип своего героя – но он, видимо, хорошо представлял себе таких людей. Они и в советскую эпоху были уходящей натурой. А к нашему времени ушли совсем…
Алексей Федорович Лосев родился 22 сентября 1893 года в Новочеркасске – нынешней столице Войска Донского. Отец его Федор Петрович происходил из казаков. Мать, Наталья Алексеевна, дочь священника из казачьего рода потомственных дворян. Как дед стал священнослужителем, так и Алексей Федорович впоследствии тайно примет монашество.
Отец, преподаватель математики в гимназии и по совместительству талантливый музыкант, рано оставил семью, ибо, как горько резюмировал сын, "отдался богеме". Алексея Лосева воспитывала одна мать. Несмотря на неполную семью и провинциальное происхождение, он получил блестящее образование. В родном городе Алеша окончил c золотой медалью классическую гимназию, программа которой содержала не только учебные дисциплины, но и формирование широкого круга гуманитарных и эстетических познаний. Уже в гимназии Лосев был начитан античными авторами и "насмотрен" театром, куда ходил по восемь раз в неделю (в воскресенье – утром и вечером). После каждого спектакля Лосев записывал размышления над постановкой в дневник. Мальчик выписывал журналы "Вокруг света", "Природа и люди", "Вестник знания", читал французского астронома Камилла Фламмариона. Небо стало для него первым образом бесконечности, которой коснется его философия. Алексей унаследовал от отца музыкальные гены, а природный дар "отшлифовал" уроками у итальянца – выпускника Флорентийской консерватории. В 1920-е годы Лосев станет даже профессором Московской консерватории и напишет ряд работ по философии музыки.
Молодой Лосев. Фото: поисков.рф
Эрудиция и эстетическое развитие Лосева уже в юные годы были на высоте. Первый крупный научный труд, "Античный космос и современная наука" 1927 года, Лосев написал на основе знаний, почерпнутых в гимназии и усвоенных непрерывным самообразованием.
Но выше, чем все на свете знания, Алексей Лосев ставил нравственный кодекс: понятия чести, порядочности, ответственности. Моральные основы закладывались в гимназии, но важнее для юноши были те нравственные нормы, что привила ему нежно любимая мать. Труд об античном космосе Лосев посвятил матери и жене – двум самым дорогим ему существам. Мать к тому времени в Гражданскую войну умерла от тифа.
Гимназию Лосев закончил уже сложившимся филологом и философом. Поступить в Московский университет, о чем мечтала мама, ему не составило труда. В 1911 году юный Лосев поступил в твердыню науки сразу на два отделения – философское и классической филологии. По окончании курсов юношу оставили в университете для подготовки к профессорскому званию. В 1914 году Лосев выехал в Берлин, где повышал образование в Королевской Библиотеке и наслаждался операми Вагнера. Первая мировая "прогнала" его домой. Алексей Лосев тогда не знал, что больше за границу он не попадет никогда.
На сайте "Православие.ру" есть огромная лекция о Лосеве, составленная для студентов Сретенской духовной семинарии в 2010 году Надеждой Малинаускене, знавшей Алексея Федоровича и его вторую жену, секретаря и соратницу Азу Алибековну Тахо-Годи. Аза Тахо-Годи и еще ряд учеников Лосева были наставниками Малинаускене в Московском университете и несли дальше тот комплекс знаний по классической филологии и изучению античной культуры, что сформировал выдающийся ученый. Как пишет автор, Алексей Лосев называл ее своей "внучкой" в силу преемственности воспитания. "Внучка" упоминает особый "дух Лосева", который философ передавал своему окружению.
Женщина полно изложила биографию Алексея Федоровича Лосева, основы его философских учений, базовые концепции мировоззрения. Остановимся из этого на самой трагичной странице биографии мыслителя – и на том, как он доказал примат духа над плотью.
А.Ф. Лосев. Фото: slovo-bogoslova.ru
Перед революцией и в первые послереволюционные годы Лосев писал труды по своей любимой античности и по философии музыки. С 1911 года он состоял в Религиозно-философском обществе памяти Владимира Соловьева, где знался с крупнейшими философами Серебряного века, авторами сборника "Вехи" – Николаем Бердяевым, Евгением Трубецким, Семеном Франком, Сергием Булгаковым, а также отцом Павлом Флоренским. Булгаков с товарищами задумывали масштабный труд по истории русской религиозной философии. По-видимому, для него Алексей Лосев написал объемную статью "Русская философия". Она не была издана в Советской России, но неисповедимыми путями попала на Запад, так что много позже ее переводили на русский с немецкого, а не наоборот. Естественно, советская власть это общество закрыла. Философы собрались в Вольную академию духовной культуры. Ее постигла та же участь. Академию уничтожили в 1922 году. Около 200 известных ученых выслали за рубеж на "философских пароходах". Алексея Лосева эта чаша обошла: он был еще слишком молод и казался новой власти птицей невысокого полета. Меж тем на этом агрессивном фоне знаток античности все глубже уходил в русскую религиозную философию и духовную жизнь.
В 1922 году Лосев женился на Валентине Михайловне Соколовой. Брак был церковным, венчал молодых сам Павел Флоренский в Сергиевом Посаде. Годом позже Алексей Федорович стал профессором Московского университета. При этом он активно служил в столичном храме Воздвижения Креста Господня на одноименной улице и заработал прозвище Алексей Звонарь, так как исполнял в храме почти все повинности. Духовным отцом Алексея Лосева был архимандрит Давид, настоятель Андреевского скита на Афоне, служивший в то время в Москве. Давид возглавлял движение имяславцев, к нему примкнул и Лосев. Более того, в 1929 году Алексей Лосев и его жена тайно постриглись в монахи от афонских старцев, повторив шаги первых христиан в эпоху гонения на церковь. Супруги стали в монашестве Андроником и Афанасией. Андроник стал носить монашескую скуфью на голове.
Как религиозный философ и знаток античности, Алексей Федорович не был нужен новой власти, потому и преподавал какое-то время в Московской консерватории. Но это была верхушка айсберга: Лосев писал книги по античной философии. Он исследовал ход рождения мифа как древнейшей формы освоения мира. Не думайте, что это была умозрительная, далекая от повседневности тема!.. Алексей Федорович проецировал теорию рождения мифа на современную действительность, где буквально обожествлялись, несмотря на запрет религии, идеи материализма, классовой борьбы, построения социализма в отдельно взятой стране… У философа неумолимо выходило, что советское общество заставляет себя жить по законам мифотворчества. Мало того, что Лосев писал подобную крамолу – он еще набирался наглости издавать эти книги за собственный счет, пользуясь отсутствием строгой системы государственных издательств!..
Последняя работа из так называемого "восьмикнижия" Лосева носила невинное название "Диалектика мифа", но горячо обличала мифы "пролетарской идеологии". Она буквально напрашивалась на запрет. Запрет книги не мог пройти бесследно для автора и его жены, которая занималась изданием трудов супруга. Оба сознавали, на что идут, и готовились к мученическому венцу. Валентина Михайловна записала в дневник: "Предстоит мученичество за исповедование Христа. Или надо уходить в пустыню, или на подвиг исповедничества".
На XVI съезде ВКП(б) Лазарь Каганович в своем докладе лично обрушился на труд "Диалектика мифа". Работу он окрестил "контрреволюционным и мракобесовским произведением", а Лосева, нетрудно догадаться, классовым врагом, реакционером и черносотенцем. В апреле 1930 года Лосев в первый раз очутился на Лубянке. Вскоре забрали и Валентину Михайловну. "Под них" и еще ряд арестованных соорудили дело церковно-монархической организации "Истинное православие". Лосев несколько месяцев провел в одиночной камере. А попав в общую камеру, читал другим узникам лекции по истории философии, эстетике, логике и диалектике, а для себя прошел курс математики.
Лосев с женой на Белбалтлаге. Фото: твиттер
Супруги были приговорены к 10 годам лагерей в разных, далеко друг от друга отстоящих зонах. Мыслитель попал по этапу на строительство Беломорско-Балтийского канала, прошел концлагери в Кеми, Свирстрое, Медвежьей горе. Валентину сослали на Алтай – учетчицей на лесоповал.
Алексей Федорович сперва работал на сплаве леса. Тяжкий физический труд продолжался по 12 часов в сутки по пояс в ледяной воде. За ночь вещи просохнуть не успевали, их надевали холодными и мокрыми. У Лосева быстро развился ревматизм, и он начал слепнуть. Полуослепшего ученого перевели на должность сторожа дров. Во время сторожевых вахт он полностью сформировал в уме труд "Диалектические основы математики". Также он придумал и сохранил в памяти целый комплекс произведений, включая философскую прозу.
Лосеву разрешали переписываться с женой. Сейчас их переписка издана отдельной книгой. По мнению верующих, обращения Лосева жене из лагеря – это письма истого христианина, сознающего свою немощь и то, как тяжело оставаться православным человеком в окружающем ужасе, видящего, как слаба его вера, но понимающего, что ему без этой веры не прожить. Видимо, в этом и был секрет необычайной стойкости духа философа.
Екатерина Пешкова, первая жена Максима Горького и глава политического Красного Креста, добилась сначала того, что Лосевых "свели" в одном и том же лагере – Белбалтлаге на Медвежьей Горе. Затем общественная деятельница "пробила" то, что в 1933 году, после завершения строительства канала, обоих освободили досрочно по инвалидности и за ударный труд. Лосевы получили справки, снимающие с них судимость и разрешающие жить в Москве. Что же касается дела организации "Истинное православие", то все его участники впоследствии были полностью реабилитированы. Только никто до этого не дожил, включая Лосева. Он скончался в 1988 году, а вожделенную справку составили в 1994 году.
Возвращение из ссылки, увы, не значило для Алексея Лосева возвращения к нормальной жизни и научной деятельности. Ему запретили заниматься философией, "попросили" из Московского университета, несколько лет он ездил читать лекции лишь в провинциальные вузы. Лосев даже пошел на компромисс с собой, пытаясь мыслить в русле материалистической диалектики и цитируя в исследованиях Маркса и Ленина. Получалось у него скверно. Ценящий правдивость превыше всего Лосев не сдержался и назвал работу Сталина "О диалектическом и историческом материализме" наивной. Потом ему пришлось оправдываться, что имелась в виду гениальная, почти античная простота текста. Но по части "фиг в кармане" Лосев не мог конкурировать с приспешниками власти… Потому и писал "в стол", не хуже деятелей поэтического андеграунда.
Все эти книги Алексея Лосева изданы в новое время. Фото: ozon.ru
В те годы родился живучий анекдот, как Сталину доложили о существовании в советском философском цехе одного идеалиста – Алексея Лосева. Вождь спросил, где другие? Все другие – материалисты, ответили Сталину. "Тогда пусть будет одын идеалист", - разрешил лучший друг советских ученых. В основе анекдота есть доля правды: Лосева уволили из университета именно за то, что идеалист, об этом было доложено "куда надо" в доносе. Но увольнение не повлекло за собой новой ссылки или иных репрессий – кроме забвения и невостребованности. Может быть, так и родился миф о высочайшем заступничестве? Что повлияло на "благосклонность" власть предержащих, мы уже не узнаем…
Валентина Михайловна Лосева до самой смерти в 1954 году преподавала в Московском авиационном институте на кафедре теоретической механики. Наивные Лосевы считали, что техника вне идеологии, и раз уж судимая Валентина может работать в вузе, то и Алексей Федорович сумеет опубликовать труд "Диалектические основы математики". Жена написала предисловие к этой сугубо технической, без подтекстов, работе. Увы! – издательства отказывались печатать опального профессора. Вышел в свет этот труд только в 1997 году.
В 1944 году Алексей Лосев чудом получил новое место в Московском государственном педагогическом институте, который в советские годы носил имя Ленина. В ту пору в столице было два педагогических вуза. Один звался в честь Ленина и считался солидным учебным заведением; второй – в честь Крупской, и слыл "так себе". Не присутствие ли в институте Лосева повысило престиж вуза в глазах научной общественности?.. Алексей Федорович числился сначала на филологической кафедре, позже — на кафедре языковедения.
Алексей Лосев, Аза Тахо-Годи и ученики. Фото: loveread.com.ua
Лосев работал в МГПИ до конца своей карьеры, а она продолжалась практически столько же лет, сколько и жизнь. Только в 1980-е, полностью ослепнув, мыслитель ушел из института. Судьбой Лосеву было отмерено целых 94 года. Он не дожил до 95-летия 3-х месяцев.
Возможность печататься к Лосеву вернулась после смерти Сталина. Валентина Лосева успела подготовить к выпуску статьи "Олимпийская мифология", "Эстетическая терминология ранней греческой литературы" и "Гесиод и мифология". Затем она ушла из жизни. Вскоре после этого вдовец Лосев женился на своей аспирантке Азе Тахо-Годи, дочери врага народа Алибека Тахо-Годи – первого прокурора и наркома юстиции Дагестана. Тот погиб в застенках в 1937 году. С 1944 года Аза Тахо-Годи жила в семье Лосевых.
Брак был чистой формальностью, супругов объединяла только научная деятельность. Остальные работы Алексея Федоровича, а их вышло около пятисот, готовила к печати Аза Тахо-Годи. Она же стояла у истоков библиотеки русской философии и культуры (ныне "Дом Лосева", центр сохранения его наследия).
Аза Тахо-Годи. Фото: domloseva.ru
Близкие друзья тяжело переживали уход Лосева из большой науки, говорили, что держать такую глыбу в преподавателях – все равно, что забивать гвозди скрипкой. Но школа Лосева подарила российской философии крупнейших современных мыслителей Сергея Аверинцева и Владимира Бибихина, бывших вольнослушателями его занятий. Более того – сам Алексей Федорович каждодневной институтской работой не тяготился. Возможно, она была для него еще одним доказательством торжества идеи над материей. Лосев работал каждый день без выходных. Свои книги, в том числе гигантскую по объемам "Историю античной эстетики", Алексей Лосев по лагерной привычке складывал в уме, а потом надиктовывал жене или другим, временным "секретарям" – студентам, аспирантам, поклонникам философии Лосева. О постоянном доступе этой публики к философу заботилась Аза Алибековна. Мыслитель охотно общался с молодежью. Рассказывал ученикам не только о философии и культуре, но и о своей вере имяславии. И лишь одна тема была для него табу – лагерь. Даже когда об этом стало можно и даже где-то "модно" говорить. Безнадежно слепнущий человек никогда и никому из учеников не признавался, где и как потерял зрение. Придумывал что-то о том, что во время войны копал картошку, да и повредил сосуды в глазах… Скорее всего, все понимали, какую картошку великий ум копал столь неудачно. Но не возражали, ибо такая сила духа заслуживает безоговорочного уважения.
Умер Алексей Федорович Лосев в высшей степени символично: 24 мая 1988 года, в день святых и равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия. Святых-просветителей Лосев чтил всю жизнь, с гимназии, где им был посвящен домовый храм, а гимназист Алеша в нем пел в хоре. В тот год уже день в календаре 24 мая назывался "праздником славянской письменности и культуры", но широко не праздновался. Общероссийское значение и ежегодное проведение "Дней славянской культуры и письменности" дате придали постановлением Президиума Верховного Совета РСФСР от 30 января 1991 года. Но глубоко верующий знаток церковной истории Лосев, безусловно, знал, что это за день.
Могила Лосева. Фото: ruspekh.ru
Похоронили его по православному обряду на Ваганьковском кладбище в Москве. Каждый год 24 мая на панихиду на могиле ученого собираются его коллеги, ученики, ценители величайшего лосевского наследия, которое еще предстоит изучать многим поколениям россиян.
Теги:
ЛОСЕВ Алексей Федорович (23.9.1893, Новочеркасск – 24.5.1988, Москва) – философ, богослов, филолог-классик, эстетик, музыковед, культуролог, логик, переводчик, историк античной культуры, мифолог, семиотик, математик; проф. классической филологии (1921), д-р филологических наук (1943); действит. чл. Государственной академии художественных наук (ГАХН) (1923).
В 1911–15 обучалсяна истор.-филол. факультете Императорского Московского ун-та (ИМУ) одновременно на двух отделениях: классической филологии и философии, по окончании получив два диплома. Учебу совмещал с чтением докладов и лекций, посвященных философии Платона и Аристотеля («Учение Аристотеля о трагическом мире», «Греческая языческая онтология у Платона», «Термины ”эйдос” и ”идея” у Платона» и ряд др.) в Психологическом обществе при ИМУ под руководством Г.И. Челпанова и при Вольной академии духовной культуры, организованной Н.А. Бердяевым. После окончания ИМУ был оставлен на каф. классической филологии для подготовки к званию проф. Одновременно преподавал в московских гимназиях древние языки и русскую литературу. Работал в Психологическом ин-те им. Л.Г. Щукиной (1915–19), был избран по конкурсу проф. классической филологии Нижегородского ун-та (1919), занимал пост проф. Государственного ин-та музыкальной науки. Начиная с 20-х гг. преподавал психологию и древние языки во 2-ом МГУ. Наряду с этим работал в Государственной Академии художественных наук, где заведовал комиссиями музыкально-психологической и по истории эстетических учений, сотрудничал в исследованиях проблем художественной формы и терминологии; в Московской консерватории вел курс истории эстетики. Читал логику и руководил семинаром, посвященным философии Г.В.Ф. Гегеля в МГУ им. М.В. Ломоносова на философском факультете. Преподавал латинский и древнегреческий языки сначала на классическом отделении, а затем после его закрытия – на каф. общего языкознания в МГПИ им. В.И. Ленина (1944–88). Вел спецкурс по Гомеру. С 1916 по 1927 практически не публиковал своих работ, однако работал над рядом фундаментальных соч. С 1927 по 1930 вышли 8 кн. (т.н. «Восьмикнижие»: «Античный космос и современная наука», «Музыка как предмет логики», «Философия имени» и др.), в кот-х Л. разрабатывал богословские, мистические, религиозно-философские проблемы, реконструировал античную культуру, предложил свою трактовку православной догматики и мистики и собственное символистское учение, построенное вокруг понятий «эйдос», «символ», «имя» и «миф».Данные труды объединены понятием «Всеединства» и использованием диалектического метода, с помощью кот-говозможно описать действительность в ее целостности. Изучал проблему соотношения сущности и энергии в православной догматике, в теории мифа, в учении о художественных формах и в философии имени; реконструировал античное мышление и миросозерцание; создавал диалектико-феноменологическую философскую систему, опиравшуюся на новые концепции мифа, символа и имени. Ряд статей посвящен темам языка, имени, категорий, речевой реальности. В последние годы жизни создавал «Историю античной эстетики» в 8-ми т. (выходила с 1963 по 1994) и работал над трудами по проблеме символа и по теории стиля.
Только в 1953 началась публикация трудов Л. С 1953 по 1988 вышло более 500 науч. трудов и пер. (напр., Платона и Секста Эмпирика) из них более 40 монографий.Участвовал в изд. «Философской энциклопедии» в 5-ти т., для кот-й написал более 100 статей.
Ученики: А.А. Тахо-Годи, В.В. Бибихин, С.С. Аверинцев, Ю.А. Шичалин. Памяти Л. в МПГУ ежегодно проводится конкурс на лучшую науч. работу в обл. гуманитарных наук.
Награжден Орденом Трудового Красного знамени. Лауреат Государственной премии за написание «Истории античной эстетики».
Соч.: Античный космос и современная наука. М., 1927; Диалектика художественной формы. М., 1927; Диалектика числа у Плотина. М., 1928; Диалектика мифа. М., 1930; Олимпийская мифология в ее социально-историческом развитии // Ученые записки МГПИ им. В.И. Ленина. 1953. Т. 72, вып. 3; Эстетическая терминология ранней греческой литературы (эпос и лирика) // Ученые записки МГПИ им. В.И. Ленина. 1954. Т. 83, вып. 4; Бытие, имя, космос. М., 1993; Гомер. М., 1996; Хаос и структура. М., 1997.
«Мне мало жить. Я хочу ещё и понять, что такое жизнь».
Фото. Алексей Фёдорович Лосев (1893–1988)
Тяжело и радостно писать об этом удивительном человеке, Алексее Лосеве (1893-1988), философе, филологе, великом гражданине России, пережившего Первую Мировую войну, Революцию, Гражданскую и Великую Отечественную войны и прожившего долгую жизнь в своем необыкновенном творчестве. Его книгами по античной эстетике, античной мифологии и философии зачитывались весь Советский Союз и европейские страны. И эти книги очень трудно было достать, и единственно потому, что они были бестселлерами. На них воспиталось не одно поколение советской и зарубежной интеллигенции. Такого ученого энциклопедиста античной и мировой культуры: литературы, философии, логики, религии, музыки, мифологии, математики и других наук, история не знала. Это был философ от Бога, которому в русском и мировом культурных пространствах, равных не было.
Лосев родился в Новочеркасске в скромной семье учителя математики, страстного любителя музыки, скрипача-виртуоза.
Мать его была дочерью настоятеля храма Михаила Архангела, протоиерея Алексея Полякова Отец оставил семью, когда сыну было всего три месяца, и воспитанием мальчика занималась мать. От отца будущий философ унаследовал страсть к музыке и, как он сам признавался, "разгул и размах идей", "вечное искательство и наслаждение свободой мысли" От матери - строгое православие и нравственные устои жизни. Мать и сын жили в собственном доме, который в 1911 году, когда Алексей окончил с золотой медалью классическую гимназию, пришлось продать. Нужны были деньги для обучения в Московском Императорском Университете. Еще в гимназии юный Лосев стремился соединять все области знания в нечто единое. Он увлекался литературой, философией, математикой, историей, древними языками.
Фото. Алексей Лосев – студент университета
В 1915 году Лосев окончил два отделения историко-филологического факультета университета - философии и классической филологии, получил профессиональное музыкальное образование (школа итальянского скрипача Ф Стаджи) и серьёзную подготовку в области психологии.
Еще студентом он стал членом Психологического института, который основал и руководил профессор Г. Челпанов. Учителя и ученика связывало глубокое взаимопонимание. Челпанов рекомендовал студента Лосева в члены Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьева, где молодой человек общался с Вяч. Ивановым, Булгаковым, Ильиным, Франком, Е. Трубецким, П. Флоренским. Оставленный при университете для подготовки к профессорскому званию, Алексей Лосев одновременно преподавал в московских гимназиях древние языки и русскую литературу, а в трудные революционные годы ездил читать лекции в только что, открытый Нижегородский университет, где и был избран по конкурсу профессором, в 1923 году Лосева утвердил в звании профессора уже в Москве Государственный Ученый Совет. В начале 20-х годов Алексей Лосев становится действительным членом Государственной Академии Художественных наук, профессором Московской консерватории, в которой преподавал эстетику и теорию музыки. В ней Лосев имел возможность выступать с докладами среди профессионалов, хотя и там притесняли «формалистов» и требовали классового подхода ко всему искусству. Разобравшись, что к чему, революционная власть в 1929 году закрыла эту «лавочку», назвав ее «рассадником буржуазных идей». В эти годы, как известно, начались судебные процессы над технической интеллигенцией.
Публиковать свои произведения Алексей Лосев начал в 1916 году. Его первыми трудами были - «Эрос у Платона», «Два мироощущения», «О музыкальном ощущении любви и природы», вызвавшие заинтересованность читателей и уважение к автору.
За кратчайший срок, с 1927 по 1930 годы он издал восемь своих книг. В 1927 году - «Античный космос и современная наука»; «Музыка как предмет логики», «Философия имени», «Диалектика художественной формы». В 1928 году – «Диалектика числа у Плотина»; в 1929 г. – «Критика платонизма у Аристотеля»; в 1930 г. – первый том «Очерков античного символизма и мифологии». Второму тому не дали выйти. И наконец, последняя, фатальная книга - «Диалектика мифа» (1930 г.), приведшая семью Лосева к заключению. Одни заголовки этих книг свидетельствуют, что на российском небосклоне засияла новая звезда по античному миру - Алексей Федорович Лосев, - заявившая о себе, как философе имени, мифа и числа. Нужна ли была античность в годы разрухи и классовой борьбы? Наверное, нужна была. Ведь история повторяется и повторяется не только в государственных формациях, но и в культуре, искусстве. Античность просто была необходима в те времена, когда старались уничтожить фундамент культуры, оторвать человека от его естественной почвы. Именно в ней, в античности, заложены корни жизненных основ современности. Там рождалась древнейшая форма мышления – миф; там же заложено учение об имени и числе.
В 1922 году Алексей Федорович женился на Валентине Соколовой, молодой девушке, преподавательнице математики и астрономии Астрофизического института. Венчание состоялось в Ильинском храме Сергиевого Посада, в котором службу вел Павел Флоренский, друг Лосева. Духовником четы Лосевых был архимандрит Давид, старец Афонского монастыря, наставник в жизни и в молитвах.
Выражая свой протест против насилия новой власти, молодые люди 3 июня 1929 года приняли обет (постриг) тайного монашества. Алексей и Валентина взяли себе имена - Андроник и Афанасия, в честь святых супругов, живших в Антиохии в V веке. Из монашеского облачения Алексей Лосев, до конца своих дней, носил скуфью — черную шапочку, а Валентина – женскую черную шапочку.
Выбор монашества, для Валентины был не легким. Не всякая женщина может добровольно отказаться от радостей семейной жизни, от возможности родить и воспитывать детей. Только любовь к своему мужу, верность его идеалам, позволили молодой супруге принять монашеский обет: отказаться от материнства. У Алексея даже было решение уехать на Афон и там стать монахом: удержали семейный долг и чувства. Алексей и Валентина 32 года прожили в "нездешней" любви. Как говорил Вячеслав Иванов, это были "две руки единого креста".
По натуре Лосев идеалист - романтик. Жизнь его и мысли были оторваны от реальной жизни, весь он находился в античности: Сократе, Платоне, Гомере и греческой мифологии. Лосев противился перегибам революционной власти и не воспринимал их, он видел теневую сторону революции: тупых, невежественных чиновников, приносящих непоправимый вред своему народу; видел, как уничтожались храмы, церковная живопись, русская духовность, как священников отправляли на Соловки; видел бездуховные лозунги и слышал партийную демагогию. Вот потому ученый выступил против этих бездушных «государевых слуг» в книге «Диалектика мифа», по существу, это была бомба, брошенная в стаю разъяренных волков, причем брошенная профессором философии Алексеем Лосевым.
В книге «Диалектика мифа» (1930) Лосев отвергал марксизм и официальную философию: диалектический материализм. Если точнее, то бурю гнева чиновников вызвали его вставки в книгу, которые Лосев сделал без разрешения цензуры. Такое не прощалось, и было уголовно наказуемо. Лосева осудили на 10 лет лагерей, а его жену, Валентину Михайловну – на 5 лет. Просидел Лосев в Лубянской тюрьме 18 месяцев, из них четыре - в одиночной камере, а оттуда, по этапу, был отправлен на строительство Беломорско-Балтийского канала. В Алтайском лагере «Севлаг», за тысячу километров от мужа, отбывала наказание его жена - Валентина Лосева, мужественно переносившая свои лишения.
Фото. Валентина и Алексей Лосевы – узники Белбатлага, 1933г.
На находившегося в лагере на строительстве Беломорско-Балтийского канала Лосева в статье "О борьбе с природой" обрушился М Горький "Профессор этот явно безумен, очевидно, малограмотен, и если дикие слова его кто-нибудь почувствует как удар - это удар не только сумасшедшего, но и слепого". Горький ссылается на работу Лосева, оставшуюся в рукописи и бесследно исчезнувшую в органах советской тайной полиции, - "Дополнения к "Диалектике мифа".
С удивительной стойкостью переносили Лосевы свое лагерное бытие, о чем свидетельствует переписка супругов. Поддерживала их силу духа глубокая вера и тайно принятый ими монашеский постриг. Однако сфабрикованное дело потерпело в конечном счете крах. Лосевых освободили в 1933 году в связи с завершением строительства канала. Алексей Федорович вышел из лагеря, почти потеряв зрение, но зато с разрешением (сказалась помощь Е.П. Пешковой, жены Горького, главы Политического Красного Креста) вернуться с восстановлением гражданских прав в Москву.
В ЦК ВКП(б) бдительно следили за философом. Ему наложили запрет на работу по его прямой специальности, разрешив заниматься античной эстетикой и мифологией. Все 1930-е годы Лосев переводил античных авторов: Платона, Аристотеля, Плотина, Прокла, Секста Эмпирика, мифографов и комментаторов философии, Николая Кузанского, а также знаменитый ареопагитский корпус. Штатного места в высших учебных заведениях для бывшего арестанта не было, и он вынужден был выезжать из Москвы раза два в год для чтения курсов античной литературы в провинцию.
Наука о числах, математика, "любимейшая из наук", связана для Лосева с астрономией и музыкой. Он разрабатывал ряд математических проблем, теорию множества, теорию функций комплексного переменного, занимался пространствами разного типа, общаясь с великими математиками Ф Д Егоровым и Н.Н. Лузиным.
Сохранился большой труд Лосева "Диалектические основы математики" с предисловием В.М. Лосевой. 16 октября 1943 года А.Ф. Лосеву без защиты диссертации, по совокупности работ, была присвоена степень доктора филологических наук. С 1944 года, Лосев - профессор Московского государственного педагогического института. В 1954 году умирает его жена, друг, соратница по подвигу тайного монашества – Афанасия (Валентина Михайловна Соколова-Лосева). Лосев тяжело заболевает, даже исповедуется и причащается, думая, что при смерти.
В том же 1954 году новым помощником и другом Алексея Фёдоровича становится его аспирантка Аза Алибековна Тахо-Годи. Аза Алибековна познакомилась с Лосевым, учась в аспирантуре, и стала духовной дочерью Алексея Фёдоровича и Валентины Михайловны. Валентина Михайловна перед смертью просила ее не оставлять Лосева, к тому времени уже беспомощного, слепого инвалида, которому даже передвигаться без посторонних было затруднительно. Он не мог уже даже писать и свои книги и статьи надиктовывал. Аза Алибековна будет с философом до самой его кончины и останется навсегда преданной его делу. Но регистрация брака была лишь формальностью, мужем и женой они не были. Именно поэтому Аза Алибековна всегда опровергала приписываемый ей статус вдовы, считая более уместным называться «спутницей жизни» или «хранительницей наследия».
После смерти Сталина у Лосева снова появилась возможность публиковать свои работы. Библиография Лосева насчитывает более 600 произведений, среди которых 40 монографий. Книги Лосева были тесно связаны с современностью, в них проглядывается личность самого автора. Он писал не просто об античной культуре, науке и космосе, скорее писал о достижениях современной науки, причем самых последних и наиболее интересных, знания о которых были небезопасны в 20-е годы. Алексей Лосев с полным правом говорит, что он первый в русской философии не лингвистически и не феноменологически, но диалектически обосновал слово и имя, как орудие живого социального общения и вскрыл живую и трепещущую стихию слова. В слове, пишет он, люди общаются между собою, в имени обосновывается глубочайшая природа социальности и проявлена сама социальная действительность. Без слова и имени человек «антисоциален, необщителен, не собореносен, не индивидуален», являясь чисто животным организмом.
У Лосева был большой круг учеников и последователей его учений. Среди интеллектуалов молодого поколения мы назовем - С.С. Аверинцева, В.В. Асмуса, В.В. Бибихина, П.П. Гайденко, Г.Ч. Гусейнова, С.Б. Джимбинова, К.А. Кедрова, В.А. Косаковского, А.В. Михайлова, Ю.Н. Холопова, С.С. Хоружего, В.П. Шестакова, были и другие известные ученые, философы, деятели культуры и искусства. Среди исследователей старшего поколения второй половины XX века с Лосевым были близки - В.Ф. Асмус, А.В. Гулыга, Б.И. Пуришев, А.Г. Спиркин и другие.
Фото. А.Ф. Лосев, А.А. Тахо-Годи и сотрудники МГПИ
90-летний юбилей Лосева был отмечен в стенах его родного МГПИ. Накануне 90-летия его приняли в Союз писателей и наградили Орденом Трудового Красного Знамени. А через два года Лосеву присудили Государственную премию СССР за многотомную "Историю античной эстетики" (тома 1–6). Указ был подписан Горбачевым. К концу жизни А.Ф. Лосев стал практически слепым и различал только свет и тьму. В память о выдающемся человеке и о том, что и при нарушениях зрения можно достичь больших творческих результатов, в Российской Государственной библиотеке для слепых установлен бюст А. Ф. Лосева. 22 мая 1988 года Лосев продиктовал свой последний текст: «Слово о Кирилле и Мефодии». Его должен был зачитать 24 мая, в День славянской письменности в Великом Новгороде один из молодых друзей Лосева Юрий Алексеевич Ростовцев. Св. Кирилл и Мефодий были покровителями Алексея Федоровича с детских лет (в гимназии домовый храм был посвящен этим святым). Но именно в этот день - 24 мая А.Ф. Лосев скончался.
Лосев прожил долго и оказался действительно последним русским философом, который не устрашился мифа о несокрушимости сталинской системы, а с молодым задором и зрелой мудростью создавал мощный свод трудов, удивительных по глубине мысли и творческим замыслам.
Я - писатель и не могу быть без литературной работы; и я -
мыслитель и не могу жить без мысли и без умственного
творчества. Я не могу, не могу иначе. Это - мой путь, мое
послушание, мое призвание и то, что заняло всю жизнь и
отняло все силы. Расстаться с этим - значит духовно умереть,
и я не вижу никакого другого пути»
В жизни философа Алексея Лосева, автора знаменитой «Диалектики мифа», было множество испытаний: ссылка и каторга, болезни и слепота, гонения власти и потери близких. Однако ему удалось не только отстоять свои философские взгляды, но и воспитать целую плеяду выдающихся молодых мыслителей.
«Готовый философ и филолог»
Алексей Лосев родился на Юге России, в Новочеркасске. Его отцом был преподаватель математики, но он быстро оставил семью, и воспитывала мальчика мать. Именно она — строгая религиозная женщина — дала сыну всестороннее образование.
Первым учебным заведением Алексея Лосева стала классическая гимназия в Новочеркасске. Программа гимназии предполагала, кроме комплексного изучения точных и гуманитарных наук, обширный курс Закона Божия. Кроме занятий Лосев «ходил в театр по восемь раз в неделю», выписывал и читал журналы «Вокруг света», «Природа и люди», «Вестник знания» и другие, окончил частный класс игры на скрипке, пел в церковном хоре, увлекался астрономией и философией Владимира Соловьева. Из гимназии Алексей вышел золотым медалистом. Лосев вспоминал, что в это время он был уже «готовый философ и филолог».
В 1911 году Лосев без труда поступил в Московский университет, причем сразу на два отделения: философское и классической филологии. После выпуска Лосеву предложили добиваться профессорского звания, и в качестве поощрения отправили в Берлин: там он работал в Королевской библиотеке и слушал оперы Рихарда Вагнера. Эта поездка стала единственным в жизни философа визитом за границу.
Лосев посещал Религиозно-философское общество памяти Владимира Соловьева, где познакомился с крупнейшими философами Серебряного века — Николай Бердяевым, Семеном Франком, Иваном Ильиным, Платоном Флоренским. Там Лосев зачитывал свой университетский диплом «Мировоззрение Эсхила», который высоко оценил знаменитый символист Вячеслав Иванов.
Строитель Беломорканала
лосев1
лосев1
лосев1
В 1917 году Лосев снял комнату в семье Соколовых на улице Воздвиженке. Дочь хозяев Валентина влюбилась в ученого, и через три года они стали мужем и женой. В 1922-м молодые венчались, но тайно: уже начались советские гонения на церковь. Обряд в Сергиевом Посаде провел Павел Флоренский. В 1929 году молодая чета приняла монашеский постриг афонских старцев.
Алексей получил имя Андроник, а Валентина стала Афанасьей. Лосевы стали последовательным приверженцами имяславия, которое принимало философию имени как «изначальную» сущность мира. Именно тогда Лосев стал носить знаменитую маленькую шапочку — скуфью, часть монашеского облачения, — а комната на Воздвиженке стала своеобразной кельей супругов. О своем браке он писал: «Может ли кто-нибудь, кроме монаха, понять что истинное монашество есть супружество, а истинный брак есть монашество?»
В 1920-е годы для философии, отличной от марксизма, наступили трудные времена. Поскольку опубликовать философские труды государственным путем было немыслимо, Лосев решил действовать самостоятельно, и в период с 1927 по 1930 год выпустил восемь книг с пометой «издание автора». Последняя книга цикла — «Диалектика мифа» — стала для автора фатальной. В ней Лосев раскрывал понятие «мифа» на примере советской реальности и иронизировал над идеей строительства социализма в отдельно взятой стране.
Цензурная комиссия исключила из книги недопустимые фрагменты, однако Лосев вернул их, хоть и прекрасно понимал, чем это грозило всей его семье. В дневниках Валентины сохранилась запись: «Предстоит мученичество за исповедование Христа. Или надо уходить в пустыню, или на подвиг исповедничества».
Ночью 18 апреля 1930 года в квартиру на Воздвиженке пришли, и Лосева увезли на Лубянку. Кроме обвинений, связанных с «Диалектикой мифа», ему и Валентине предъявили обвинения в связи с «Истинной православной церковью». Лосеву назначили срок — 10 лет лагерей.
Ученый отбывал наказание на строительстве Беломоро-Балтийского канала. Он вспоминал, что работать приходилось по 12 часов, стоя по пояс в ледяной воде. За ночь вещи просохнуть не успевали, отчего у Лосева быстро развился ревматизм. Зрение философа стремительно ухудшалось — он почти ослеп. После этого его перевели на должность сторожа дров. Лосев вспоминал, что во время этих вахт он придумал труд «Диалектические основы математики». Валентина Лосева отбывала наказание в «Сверлаге», где работала учетчицей на лесоповале.
В 1933 году строительство Беломорканала завершилось, и Лосевых освободили. Они смогли вернуться в Москву.
Возвращение в Москву
лосев2
лосев2
лосев2
Однако возвращение гражданских прав не означало возврат к прежней жизни. Лосеву запретили работать по прямой специальности, и, чтобы найти средства к существованию, с 1938 по 1941 год ученый ездил на заработки в пединституты Куйбышева, Чебоксар, Полтавы, где читал лекции по истории античной литературы. Также он занимался восстановлением изъятых при обыске рукописей. Много переводил. В те годы Лосев подготовил двухтомную «Античную мифологию» и начал работать над «Историей античной эстетики».
В 1942 году Лосева опять пригласили преподавать в Московский университет. Однако уже через два года ученому снова грозило обвинение в идеализме: считается, что на Лосева написали донос. Новой ссылки удалось избежать, но из университета ученого уволили.
В 1944 году он чудом получил новое место: стал профессором Московского государственного педагогического института, где работал до конца своей карьеры сначала на филологической кафедре, а потом — на кафедре языковедения. Все это время Лосев был лишен возможности публиковаться, работал в стол.
Близкие друзья тяжело переживали уход Лосева из большой науки, сравнивали его преподавание с забиванием гвоздей скрипкой. Однако именно школа Лосева подарила российской философии крупнейших специалистов и самобытных мыслителей — Сергея Аверинцева и Владимира Бибихина, которые ходили на его занятия вольнослушателями.
Возможность печататься Лосев получил после смерти Сталина. За короткий срок Валентина Лосева подготовила к выпуску статьи «Олимпийская мифология», «Эстетическая терминология ранней греческой литературы» и «Гесиод и мифология».
В 1954 году Валентина Лосева скончалась. Вскоре после этого Лосев женился на своей аспирантке и близкой подруге семьи Азе Тахо-Годи. Брак Лосева с Азой был формальным, это был «брак в науке». Аза готовила к печати большинство работ Лосева, всего при жизни ученого их вышло около 500, в том числе несколько десятков монографий. Именно Аза инициировала создание библиотеки русской философии и культуры на Арбате. Сегодня эта библиотека известна как «Дом Лосева», центр сохранения наследия философа.
В 1980-е годы Лосев полностью ослеп. Своим ученикам, наряду с предметом, Лосев открыто рассказывал о своей вере — имяславии, — которую пронес, несмотря на репрессии, через всю свою жизнь. Незадолго до смерти ученого документалист Виктор Косаковский снял о нем фильм «Лосев».
Алексей Лосев умер в 1988 году и был похоронен на Ваганьковском кладбище.
https://rg.ru/2018/11/01/filosof-los...migraciiu.html
04.11.2018 08:55
Рубрика: Общество
Серебряная мысль железного века
Философ Лосев не уехал из России, предпочтя духовную эмиграцию
Текст: Елена Яковлева
Российская газета - Неделя № 246(7709)
5252. Алексей Федорович Лосев
Линейный вид
