*4550. Политико-правовые идеи коммунизма

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...ommunizma.html
§ 5. Политико-правовые идеи раннего коммунизма
"Утопия" Т. Мора.

"Город Солнца" Т. Кампанеллы

Возрождение античного наследия повысило интерес к книге Платона "Государство". Развитие идей Платона об общности иму-7 История политических и правовых учений ществ привело к появлению произведений, заложивших основы коммунизма Нового времени. Существенным новшеством теорий раннего коммунизма было умозрительное распространение общно*сти имуществ на всех граждан (а не только на философов и воинов, как у Платона), а также обоснование демократических учреждений в государствах, базирующихся на общественной собственности.

В 1516 г. была опубликована "Весьма полезная, а также и за*нимательная, поистине золотая книжечка о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия мужа известнейшего и красноречивейшего Томаса Мора, гражданина и шерифа славного горо*да Лондона". Англичанин Томас Мор (1478—1535), правовед по об*разованию, прославился как блестящий адвокат, был избран в парла*мент, затем занимал должность судьи, помощника шерифа г. Лон*дона и другие должности. "Утопия" создана во время поездки во Фландрию в составе посольства.

Сочинение написано в форме диалога: мореплаватель расска*зывает автору и другим лицам о различных народах и странах, в том числе об острове Утопия.

В первой части сочинения Мор дал резкую критику огоражи*вания и кровавого законодательства современной ему Англии. По*рицая жестокость многочисленных законов, направленных против краж и бродяжничества, Мор остро ставит вопрос о причинах пре*ступности в современном ему обществе. Основная причина всех вообще пороков и бедствий, считал Мор, — частная собственность и обусловленные ею противоречия интересов личности и общества, богатых и бедных, праздности и изнурительного труда, роскоши и нищеты. Частная собственность и деньги порождают преступления, которые "подвергаются ежедневной каре, но не обузданию", обще*ство само "создает воров и одновременно их карает".

Взгляд на собственность как основу общества позволил Мору сделать ряд новых выводов о сущности государства и права. "При неоднократном и внимательном созерцании всех процветающих ныне государств, — писал Мор, — я могу клятвенно утверждать, что они представляются не чем иным, как неким заговором богачей, ратую*щих под именем и вывеской государства о своих личных выгодах". Богачи используют государство, "во-первых, для того, чтобы удер*жать без страха потери то, что стяжали разными мошенническими хитростями, а затем для того, чтобы откупить себе за возможно дешевую плату работу и труд всех бедняков и эксплуатировать их, как вьючный скот. Раз богачи постановили от имени государства, значит, также и от имени бедных, соблюдать эти ухищрения, они становятся уже законами".

Во второй части книги описываются учреждения и нравы жи*телей острова Утопия, находящегося в Новом Свете, где-то в юж*ном полушарии ("утопия" по-гречески — "место, которого нет"). В Утопии существуют общность имуществ и всеобщая обязатель*ность труда; это коренным образом отличает общественный и политический строй утопийцев от порядков всех других государств.

Утопия — своеобразная федерация 54 городов. Утопийский се*нат (по три представителя от каждого города) обсуждает общие дела острова — перераспределение продуктов, рабочей силы, при*ем иностранных посольств и др.

Устройство и управление каждого из городов одинаковы. В городе 6000 семей; в семье — от 10 до 16 взрослых. Каждая семья за*нимается определенным ремеслом (разрешен переход из одной се*мьи в другую). Для работы в прилегающей к городу сельской мест*ности образуются "деревенские семьи" (от 40 взрослых), в которых житель города обязан проработать не менее двух лет (поощряются горожане, остающиеся в деревенской семье сверх этого срока).

Должностные лица в Утопии выборные. Каждые 30 семей из*бирают на год филарха (сифогранта); во главе 10 филархов стоит протофиларх (транибор). Протофилархи избираются из числа уче*ных. Они образуют городской сенат, возглавляемый князем. Князь (принцепс) избирается филархами города из кандидатов, предложен*ных народом. Должность князя несменяема, если он не заподозрен в стремлении к тирании. Наиболее важные дела города решают народные собрания; они же избирают большую часть должностных лиц и заслушивают их отчеты.

При описании государственных учреждений Утопии Мор во многом следовал античным Образцам (государство-город, смешан*ная республика и др.). Органы власти Утопии осуществляют общее руководство народным хозяйством и образованием. Именно поэто*му должностные лица избираются из среды ученых (траниборы — члены городских сенатов); по той же причине создаются специаль*ные учреждения для координации производства и потребления в масштабах страны (общеутопийский сенат).

Новы и оригинальны рассуждения Мора о праве в Утопии. По*скольку в Утопии нет частной собственности, споры между уто-пийцами редки и преступления немногочисленны; поэтому утопий-цы не нуждаются в обширном и сложном законодательстве. "У уто-пийцев законоведом является всякий. Ведь... у них законов мало, и, кроме того, они признают всякий закон тем более справедливым, чем проще его толкование".

Очень своеобразно для своего времени Мор решает проблему наказания. Протестуя против применения смертной казни за кражу, Мор противопоставлял жестокому законодательству современной ему Англии законы живущего где-то на востоке народа, по которым преступников не казнят, а присуждают к общественным работам. Аналогичное законодательство существует в Утопии; утопийцы, совершившие тяжкое преступление, обращаются в "рабство".

Рабство, о котором идет речь в "Утопии", — совсем не то раб*ство, которое было известно Античному миру, — оно не пожизнен*но (князь или народ могут смягчить или прекратить рабство раска*явшихся и исправившихся преступников) и не наследственно. "По мнению утопийцев, оно является достаточно суровым для преступ*ников и более выгодным для государства, чем спешить убить ви*новных и немедленно устранить их. Труд этих лиц приносит более пользы, чем их казнь, а, с другой стороны, пример их отпугивает на более продолжительное время других от совершения подобного по*зорного деяния". Рабами становятся также военнопленные, взятые с оружием в руках, и осужденные на казнь преступники, куплен*ные в других странах. Рабы закованы в золотые цепи (чтобы вос*питать общественное презрение к драгоценным металлам) и вы*полняют неприятные работы (убой и свежевание скота и т. п.). Од*нако рядом с ними трудятся свободные утопийцы, добровольно выполняющие грязные работы: "Чем более они несут рабский труд, тем больший почет получают от остальных". Основная мысль Мора сводится к тому, что принудительные работы — более гуманная мера наказания, чем широко распространенная в его время смерт*ная казнь.

К войнам Мор относился отрицательно. Политике феодальных монархов, помышлявших в основном о завоеваниях и военной сла*ве, он противопоставлял миролюбие утопийцев. "Утопийцы сильно гнушаются войною, как деянием воистину зверским... вопреки обы*чаю почти у всех народов, они ничего не считают в такой степени бесславным, как славу, добытую войной".

Основным препятствием на пути учреждения нового строя Т. Мор считал жадность и гордость богачей. Он рассчитывал на разум (рационалистическое обоснование преимуществ обществен*ной собственности, всеобщего равенства и общего труда) и случай (в сочинении Мора — философ Утоп, основавший новое государ*ство и учредивший его законы).

Другие произведения Т. Мора не столь значительны, как "Уто*пия". Вскоре после опубликования этой книги английский король Генрих VIII приблизил к себе Мора, назначая его на высокие госу*дарственные должности вплоть до высшей — лорда-канцлера. Раз*рыв Генриха VIII с римским папой явился одной из причин отстав*ки Мора, отрицательно относившегося к Реформации. Мор был казнен по обвинению в государственной измене, за отказ присягнуть королю как главе церкви. Поскольку Мор пострадал за веру, като*лическая церковь канонизировала (1886 г.) автора "Утопии".

Последующие теоретики раннего коммунизма испытали на себе сильное влияние "Утопии", в том числе и новых идей о государстве и праве.

Эти идеи получили развитие в произведениях Томмазо (Джи-ана Доменико) Кампанеллы (1568—1639). Доминиканский монах Кам-панелла был заключен в тюрьму за участие в подготовке восстания против испанского ига в Калабрии (южная Италия). В тюрьмах, где он провел около 27 лет, Кампанелла написал, в числе других про*изведений, "Город Солнца" (издано в 1623 г.).

При описании общественного строя Города Солнца Кампанелла во многом следует "Утопии" Томаса Мора. Город находится где-то на острове около экватора. Он основан народом, решившим "вести философский образ жизни общиной". Здесь нет частной собствен*ности, все трудятся в соответствии со своими природными склон*ностями, труд почетен. Воспитание и обучение связаны с произво*дительным трудом, организуются и регулируются государством.

Мысли Кампанеллы о наилучшем общественном строе отлича*ются от взглядов Мора тем, что Кампанелла, подобно Платону, пытался распространить принцип общности на брачно-семейные отношения; соответственно этому производственной ячейкой в Го*роде Солнца является не семья, а мастерская или бригада. Всячес*ки подчеркивая вслед за Мором почетность труда, Кампанелла осуж*дает рабство; поэтому преступников в Городе Солнца не присужда*ют к общественным работам. Вместе с тем в описании порядков Города Солнца значительно резче, чем в "Утопии", сказались ка-зарменность и аскетизм, навеянные идеями Платона. Вся жизнь соляриев (жителей Города Солнца) тщательно регламентирована. Они носят одинаковую одежду, получают одинаковую пищу (только в общественных столовых), военным строем отправляются рабо*тать, питаться, отдыхать, развлекаться.

Кампанелла полагал, что в обществе, основанном на общей соб*ственности, сохранится государство. Однако государство, им описан*ное, отличалось от всего, что было известно истории политической мысли и государственных учреждений.

Ученые и лица, сведущие в какой-либо отрасли знания или искусства, образуют централизованную иерархию должностных лиц. Во главе Города стоит верховный правитель — Солнце (Метафи*зик) — всесторонне образованный человек, сведущий во всех на*уках, искусствах, ремеслах. Соответственно трем главным атрибу*там бытия (мощь, мудрость, любовь) ему помогают три соправите*ля: Пон (Сила — ведает военным делом), Син (Мудрость — руково*дит развитием наук), Мор (Любовь — управляет воспитанием, деторождением, сельским хозяйством, производством продуктов питания, одежды и др.).

Коллегии высших должностных лиц подчинены лица, ведаю*щие узкими специальностями (таковы, в частности, Агроном, Ско*товод, Воспитатель, Экономист, Перспективист, Геометр, Поэт, Ас*троном). Имеются начальники отрядов, главные мастера; существу*ют и такие должности, как Правосудие (уголовное и гражданское), Мужество, Великодушие, Усердие, Бодрость и т. д.

В Городе Солнца дважды в лунный месяц созывается общее собрание всех соляриев, достигших 20-летнего возраста. На Боль*шом Совете, как называется это собрание, каждому предлагается высказаться о том, какие есть в государстве недочеты. На Большом Совете обсуждаются все важные вопросы жизни государства.

Весьма оригинальны мысли Кампанеллы о способах сочетания демократии и правления ученых-специалистов. Кандидатуры на тот или иной пост предлагаются воспитателями, старшими масте*рами, начальниками отрядов и другими должностными лицами, знающими, кто из соляриев к какой должности более пригоден; в Большом Совете каждый может высказаться за избрание или про*тив него; решение о назначении на должность выносится коллегией должностных лиц (четыре главных правителя, руководители соот*ветствующих наук или ремесел, начальники отрядов).

Большому Совету принадлежит право поддержать или, наобо*рот, предотвратить назначение какого-либо лица; еще обширнее права Совета в контроле, критике и смене должностных лиц — здесь ему принадлежит решающее слово.

Должностным лицам помогают советом так называемые жрецы, которые определяют дни посева и жатвы, ведут летопись, зани*маются научными изысканиями (в том числе модной тогда астроло*гией, которую Кампанелла в духе времени считал важной наукой).

В Городе Солнца существуют право, правосудие, наказания. Законы немногочисленны, кратки и ясны. Текст законов вырезан на колоннах у дверей храма, где осуществляется правосудие. Солярии спорят друг с другом почти исключительно по вопросам чести. Про*цесс гласный, устный, быстрый. Для уличения необходимо пять свидетелей (это определяется тем, что солярии всегда ходят и ра*ботают отрядами). Пытка и судебные поединки, свойственные фео*дальному процессу, не допускаются. Наказания воздаются по спра*ведливости и соответственно проступку.

Кампанелла порицал аморализм политиков и тиранов, приду*мавших понятие "государственная необходимость", которое сводится, как он писал, к выгодному только им правилу — "для сохранения и приобретения власти можно преступить любой закон". Кампанелла с горечью писал: "Государи почитают Макиавелли за Евангелие. Ведь никто не верит ни в Библию, ни в Коран, ни в Евангелие, а все ученые и государи суть политики — макиавеллисты".

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...j-francii.html

В процессе обсуждения проблем свободы, равенства и собствен*ности некоторые просветители обосновывали коммунистические идеалы.

Морелли (около 1715—?) — французский просветитель. О жиз*ни Морелли известно мало. Под этим именем в середине XVIII в. опубликовано несколько произведений (например, "Базилиада"), причем главная книга Морелли — "Кодекс природы, или истинный дух ее законов" (1755 г) долгое время приписывалась Дидро.

"Кодекс природы" содержит теоретическое обоснование строя, основанного на общественной собственности, и нечто вроде проекта конституции бзщущего общества: "Образец законодательства, соглас*ного с намерениями природы".

В политико-правовой концепции Морелли заметно влияние идей Платона, содержащихся не только в книге "Государство" (критика частной собственности, обоснование общности имуществ и государст*венного руководства общественной идеологией), но и в сочинении "Законы" (детальная регламентация законами всех сторон жизни граждан).

Морелли изображает естественное состояние как золотой век, когда люди подчинялись только законам природы, предписываю*щим общность имуществ и всеобщую обязательность труда. Обще*ством управляли отцы семей, ведавшие организацией труда и вос*питанием.

Морелли писал, что конец естественному состоянию (отказ от законов природы) положило не соглашение народа, а процесс на*громождения ошибок, главная из которых — "чудовищный раздел произведений природы". На каком-то этапе истории, рассуждал Морелли, кто-то когда-то разделил имущество. Учреждение част*ной собственности исказило страсти людей, породило жадность. Возникла "всеобщая чума — Частный интерес — эта изнурительная болезнь всякого общества". В результате для подчинения людей порядку пришлось издать великое множество "жестоких и крова*вых законов, против которых природа не перестает возмущаться".

Морелли возражал Монтескье, р

азличавшему принципы демо*кратии, аристократии, монархии и деспотизма. "Все они покоят*ся, — писал Морелли, — в большей или меньшей мере, на соб*ственности и интересе". При сохранении частной собственности, рассуждал Морелли, концентрация богатств неизбежно ведет к тому, что демократия превращается в аристократию, аристократия — в монархию, а та — в тиранию; поэтому совершенно бессмысленно искать наилучшую форму правления; пока не уничтожены соб*ственность и порожденные ею частные интересы, никакие полити*ческие преобразования не приведут к положительному результату.

Морелли излагает понимание свободы, аналогичное идеям Уин-стенли: "Истинная политическая свобода человека состоит в бес*препятственном и безбоязненном пользовании всем, что может удов*летворить его естественные и, следовательно, законные желания". Такая свобода обеспечивается только восстановлением обществен*ной собственности, соответствующей природе человека. Поэтому первый "основной и священный" закон будущего общества гласит: "В обществе ничего не будет принадлежать отдельно или в соб*ственность кому бы то ни было, кроме тех вещей, которыми он будет действительно пользоваться для своих нужд и удовольствий или для своего повседневного труда".

К "основным и священным" относятся также законы, опреде*ляющие право и обязанность каждого гражданина трудиться "со*образно своим силам, дарованиям и возрасту", право получать про*кормление и содержание на общественный счет.

Кроме "основных и священных" в "Кодексе природы" содер*жатся законы распределительные, или хозяйственные, земельные, об общих порядках, о роскоши, о форме правления, о воспитании, о научных занятиях, о наказаниях и др. (всего 118 законов).

Морелли полагал, что все стороны жизни граждан должны де*тально регламентироваться правом. Законы определяют, кто в ка*ком возрасте чем должен заниматься (ремесло, земледелие), когда какую одежду носить, когда вступать в брак. Предписано даже, в каких науках допускается свобода проницательности ума, в каких вольнодумство запрещается.

Считая свою теорию единственно научной, отражающей истин*ный дух законов природы, Морелли полагал необходимым принять особые меры для того, чтобы человечество в будущем не отклони*лось от этих законов. В обществе будут запрещены умозрения в области "морали и метафизики" (к ним относятся общие понятия о божестве, человеке, разуме). Будут разрешены исследование тайн природы (прикладные, полезные науки) и усовершенствование по*лезных для общества искусств. Однако число лиц, посвятивших себя наукам и искусствам, будет ограничено, причем они не осво*бождаются от обязательного для всех (от 20 до 25 лет) труда в земледелии.

Строгая цензура и государственный надзор за науками и ис*кусствами, тотальная регламентация жизни, деятельности, помыс*лов, вкусов, одежды, семейного положения каждого члена обще*ства оправдывались тем, что интересы общества стоят выше инте*ресов личности.

Морелли — сторонник централизованного в масштабах страны производства и распределения, строго регламентированных зако*ном и управляемых государственной властью. Основная задача го*сударства — охранять законы, не допуская повторения ошибок, уже породивших когда-то возникновение частной собственности и связанные с ней бедствия. Государство организуется как орудие осуществления законов природы, т. е. лишь как власть исполни*тельная и наблюдательная.

В проекте законов будущего общества Морелли описывает ори*гинальную форму организации власти, основанной на суверените*те законов природы. Нация делится на провинции, провинции включают города, которые делятся на трибы, трибы — на семьи. Из отцов семейств образуется сенат города, из представителей го*родских сенатов — Верховный сенат Нации. Сенаты подчинены власти законов.

Особенность государственного устройства в том, что все долж*ности замещаются "по очереди" — освободившуюся должность за*нимает (на год или пожизненно) тот из состоящих на предшествую*щей должности, чья очередь подошла (отец семейства становится главой трибы, глава трибы — начальником города и т. д.). Своеоб*разный проект демократии без выборов связан, очевидно, с отрица*тельным отношением Морелли к политической деятельности, с опа*сением, что выборы могут в какой-то мере поколебать равенство членов общества.

Главы триб, начальники городов и провинций, глава Нации осу*ществляют надзор за соблюдением законов, за работами, снабжением и распределением.

Еще одна система должностных лиц образуется из мастеров и старшин корпораций (производственных объединений); они входят в советы городов, посылающих депутатов в Е! ерховный совет На*ции, подчиненный Верховному сенату. Сенаты запрашивают мне*ние советов по вопросам производства, труда, воспитания, распре*деления и другим и учитывают его при принятии решений. Сочета*ние этих двух систем (общенациональной и производственной) ор*ганов и должностных лиц должно обеспечить компетентность руко*водства процессами производства, потребления, воспитания.

Подобно ряду других коммунистов Морелли предполагал со*хранение в будущем обществе уголовных законов. Наиболее тяж*кими преступлениями признаются убийство, а равно попытка "по*средством интриги либо иным путем уничтожить священные зако*ны с целью ввести проклятую собственность". Виновный заключа*ется "на всю жизнь, как буйный помешанный и враг человечества, в построенную на кладбище пещеру".

Менее тяжкие преступления (неповиновение должностным ли*цам или родителям, оскорбление словом или действием) должны караться тюремным заключением от одного дня до нескольких лет. В числе наказаний — лишение права занимать определенные дол*жности на время или навсегда.

Путь к восстановлению попранных законов природы Морелли видел в просвещении. Как и другие просветители того времени, он надеялся на философов-правителей, способных исправить ошибки политики и морали.

Учение Морелли оказало значительное влияние на последую*щее развитие политико-правовой идеологии. Ряд идей Морелли развивал Мабли. Затем на "Кодекс природы" ссылались Бабёф и другие участники "Заговора во имя равенства" (см. § 7). Учение Морелли повлияло и на идеи коллективистов и коммунистов Фран*ции первой половины XIX в., особенно на книгу Э. Кабэ "Путеше*ствие в Икарию" (см. гл. 19).

Габриэль Бонно де Мабли (1709—1785) родился в дворянской семье и получил религиозное образование. Отказавшись от духов*ной карьеры, он занялся изучением античной литературы, истории и философии. Мабли написал много сочинений по истории, между*народному праву, морали и политике. Его политическое и правовое учение сложилось под сильным влиянием теории Руссо, а также идей Морелли.

Описывая (вслед за Морелли) республику, "где первым зако*ном было бы запрещение владеть собственностью", Мабли замеча*ет, что такой счастливый строй общества сейчас мог бы быть осно*ван разве только на каком-нибудь пустынном острове людьми, сво*бодными от предрассудков и неискоренимых страстей Европы. Мабли доказывал, что общность имуществ идеальна для человече*ства, но она неосуществима не только из-за "испорченности" лю*дей, но и еще более из-за деления общества на противоположные классы и отсутствия сил, способных" взять на себя осуществление коммунистического идеала. "Но оставим Платона; и не бойтесь, — писал Мабли, — ...что я вздумаю основать республику более совер*шенную, чем платоновская; у меня нет материала, чтобы соору*дить такое здание". "Вот на берегу Огайо или Миссисипи, — го*рестно добавлял Мабли, — Платон мог бы учредить свою респуб*лику".

В наиболее известной своей книге "О законодательстве или прин*ципы законов" (1776 г.) Мабли отказывался от идей общности иму-ществ, но еще резче, чем в предыдущих сочинениях, порицал по*роки и бедствия, проистекающие из частной собственности. Она неизбежно порождает неравенство имуществ, неотвратимо веду*щее к деспотизму, утверждал Мабли: "Едва богатства приобретут какой-то вес, богатые пытаются захватить государственную власть. Незаметно для себя государство оказывается во власти деспотиз*ма, а глупость народа навеки закрепляет его порабощение".

Мабли делает вывод: лучше всего, чтобы нация была настолько бедна, чтобы богатых вообще не было бы и быть не могло. "Чем беднее нация, — рассуждал Мабли, — тем меньше склонна она к честолюбивым замыслам и к тирании... Богатства, по природе сво*ей, не могут сочетаться с хорошими законами... Чем больше зако*ны научат нас довольствоваться малым, тем больше они скрепят связи общества, ибо они разовьют и поддержат наши социальные качества."

Мабли, как и Руссо, считал невозможным ликвидировать час*тную собственность, породившую жадность. Но он предлагал огра*ничить частную собственность законами: "Устройте свои законы так, чтобы я довольствовался умеренным состоянием. Покажите мне, что богатства бесполезны". Для этого, полагал Мабли, нужно запретить торговлю, вместо денежных взносов (налогов) требовать от граждан услуг, отменить завещания; дробить состояния между наследниками, определить законом предел владения каждого граж*данина, ввести аграрные законы. Не следует допускать бесполез*ных искусств. Весьма важны, согласно учению Мабли, законы про*тив роскоши. "Они должны распространяться на все: на мебель, жилища, стол, слуг, одежду; если вы что-нибудь оставите без вни*мания, вы откроете путь для злоупотреблений, которые распрост*ранятся на все. Чем суровее будут законы, — писал Мабли, — тем менее опасным будет неравенство имуществ".

Детальное регулирование законами хозяйственных и многих бытовых отношений, искусственное поддержание бедности, искоре*нение роскоши и искусств, тотальный государственный надзор и строгие наказания должны, по мысли Мабли, обеспечить всеобщее равенство граждан при сохранении строго ограниченной частной собственности.

Сочинения Мабли оказали влияние на развитие коммунисти*ческой идеологии во Франции. Бабёф назвал "абзацем из Мабли" основной программный документ "Заговора во имя равенства". После революции с критикой идей Мабли выступали идеологи либера*лизма.

Во Франции XVIII в. возникли и развивались теории общин*ного безгосударственного коммунизма. Одна из них изложена в произведении сельского священника Жана Мелье (1664—1729), во*шедшем в историю под названием "Завещание".

В концепции Мелье нет идеи общественного договора, положив*шего начало обществу и государству. Коль скоро для общего труда необходимо объединение усилий народа и управление им, невозмож*но предположить реальное существование обособленных, отдель*ных индивидов, а тем самым "естественного состояния", предше*ствовавшего общественному. Что касается современного государ*ства, то начало ему положено не "всеобщим соглашением", а обма*ном, насилием, принуждением, при помощи которых на спины трудящегося народа взвалили целую махину тиранов, попов, дво*рян, чиновников.

В "Завещании" порицается частная собственность. Она порож*дает жадность; отсюда — обогащение наиболее сильных, хитрых и ловких, злых и недостойных, с одной стороны, обнищание народ*ных масс — с другой.

Осуждение феодализма и частнособственнического строя в уче*нии Мелье связано идеей народной революции.

Будущее общество Мелье представлял в самых общих чертах. Жители каждой деревни, города, местечка должны составить общи*ну. Они будут "сообща пользоваться одной и той же или сходной пищей, иметь одинаково хорошую одежду, одинаково хорошие жи*лища, одинаково хороший ночлег и одинаково хорошую обувь; с другой стороны, должны все одинаково заниматься делом, т. е. тру*дом или каким-нибудь другим честным и полезным занятием".

Об организации управления в будущем обществе Мелье писал кратко: "Все это должно происходить не под руководством лиц, желающих властно-тиранически повелевать другими, а исключи*тельно под руководством самых мудрых и благонамеренных лиц, стремящихся к развитию и поддержанию народного благососто*яния".

Сочинение Мелье распространялось в рукописях; извлечения из него, опубликованные Вольтером, содержали почти исключи*тельно философские и антирелигиозные идеи.

Оригинальную концепцию безгосударственного коммунизма раз*работал бенедиктинский монах Леже-Мари Дешан (1716—1774), со*чинение которого "Истина, или Истинная система" в рукописи чи*тали Дидро и другие просветители.

История человечества, по Дешану, делится на три этапа. Сна*чала было "состояние дикости", когда люди не знали ни собственно*сти, ни власти, ни законов; они были разъединены и невежественны.

Затем люди перешли в "состояние законов", когда возникли неравенство, собственность, а также укрепляющие их законы чело*веческие и божественные. "Состояние законов" бедственно для че*ловечества. Неравенство достигло крайних степеней. Социальный порядок поддерживается насилием (человеческие законы, "шпа*га") и обманом (божественные законы, церковь). Полезные сосло*вия (земледельцы, ремесленники, пастухи) находятся в пренебре*жении и угнетении, над ними господствуют бесполезные сословия (дворяне, духовенство, чиновники). Царят "безумие нравов", обман и насилие.

Постепенное раскрытие и распространение истины должно обус*ловить переход к "состоянию нравов, равенства, или истинного ес*тественного закона", в котором исчезнут частная собственность, законы, короли, сословия. В "состоянии нравов" не будет религии, войн, судов, торговли, мошенничества, банкротства, спекуляции, воровства, уголовных законов, городов, храмов, лувров, крепостей, арсеналов, трибуналов, монастырей, академий, госпиталей, тюрем. Люди будут жить поселками, сообща работать и пользоваться об*щими домами, амбарами, складами, постройками. Жизнь станет простой и близкой к природе. Исчезнут все произведения искусст*ва, театры, величественные дворцы, сады и парки, изысканные блюда, драгоценные камни и т. п. Будут сожжены все книги. Люди будут носить простые удобные одежды, употреблять в пищу хлеб, овощи, фрукты, молоко, масло, мед, яйца. Все будут абсолютно равны в моральном отношении. Сознание морального единства лю*дей и простота жизни приведут к отпадению надобности не только в принуждении, но и в руководстве, управлении.

Идеи безгосударственного коммунизма обосновывал также Сгшъ-вен Марешалъ (1750—1803). Уже в период революции, в 1793 г., он писал, что в начале истории был период патриархального правле*ния, когда люди жили семьями. Затем в результате ошибки воз*никло гражданское общество; в нем царят всеобщий эгоизм, скры*тая война людей, обездоленное большинство которых поддержива*ет существование горстки сибаритов-деспотов. Пороки граждан*ского общества не зависят от формы правления Все правительства мира являются дефектными. Политические преобразования ничуть не улучшают положение вещей. Человек исчерпал все возможные формы правления. Наступило время, чтобы он вернулся к исходно*му пункту.

Возвращение человечества к первоначальной свободе Марешаль мыслил как отделение от современного общества маленьких ассо*циаций, или семей (по 100 человек), поселяющихся на пустующих землях. В конечном счете распад гражданского общества на общи*ны-поселения приведет к исчезновению политической власти, за*конов, кодексов, конституций. При новом патриархальном правле*нии не должно быть других различий между людьми, кроме раз*личий по полу, возрасту и семье. Не будет больших городов, исчез*нут многие искусства. "Ну и что же? Будет меньше статуй и боль*ше людей".

После термидорианского переворота 1794 г. Марешаль принял участие в "Заговоре во имя равенства". Его позиция по вопросам об управлении и об искусствах стала предметом дискуссии участни*ков заговора (см. § 7).

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...iny-xix-v.html

Начало развитию социалистической мысли положили Шарль Фурье (1772—1837) ККлод Анри Сен-Симон де Рувруа (1760—1825). Основные книги Фурье были изданы в начале XIX в. ("Теория ч е т ы р е х движений и всеобщих судеб" — 1808 г. , "Новый промышлен*ный и социетарный мир" — 1829 г. и др.). Тогда же были опублико*ваны главные произведения Сен-Симона ("Письма женевского обита-т е л я к современникам"— 1802 г., "Катехизис промышленников" — 1823 г., "Новое христианство" — 1825 г. и др.). Под влиянием этих трудов возник ряд теоретических школ и направлений, развивав*ших идеи основателей социализма либо обосновывавших самостоя*тельные социалистические (коллективистские) учения. Наиболее фундаментальным теоретическим произведением было "Изложе*ние учения Сен-Симона", которое издали сен-симонисты Базар, Родриг и Анфантен.

В тот же период продолжались разработка и обоснование ком*мунистических идей. Видным теоретиком коммунизма являлся ан*гличанин Роберт Оуэн (1771—1858), основные труды которого из*даны в 20—30-е годы XIX в. Тогда же (1828 г.) Буонаротти опубликовал книгу "Заговор во имя равенства, именуемый заговором Бабё-фа". В 1841 г. переиздан "Кодекс природы" Морелли.

Исторически сложившимся центром разработки и обсуждения коллективистских (социалистических) и коммунистических теорий в 20—40-е годы стал Париж. Здесь создавались полулегальные или тайные общества, издавались газеты, журналы и книги коммунисти*ческого направления, проводились собрания сторонников социализма и коммунизма.

Все социалисты и коммунисты порицали развивающийся ка*питализм и резко критиковали свойственные ему пороки. Капита*лизму противопоставлялись проекты идеального строя. Разное пред*ставление об идеалах и способах их достижения породило ряд школ и кружков. Кроме фурьеристов, сен-симонистов, оуэнистов, бабу-вистов существовало множество других направлений, сочетавших идеи разных школ либо разрабатывавших оригинальные доктрины.

Социалистические и коммунистические теории XIX в. содер*жали новые идеи, отличавшие их от предшествующих доктрин.

Большинство социалистов и коммунистов придавало большое значение промышленному перевороту.

Оуэн подчеркивал, что внедрение машин в производство созда*ло в Англии (и во всем мире) совершенно новое общество и подго*товило условия перехода к строю коммун (ассоциаций). С помощью крупного производства, писал Фурье, человечество могло бы мино*вать самые злосчастные периоды своей истории, скоро перейдя к высшим этапам развития. Вся теория Сен-Симона и сен-симонис-тов основана на идее развития экономики, становления нового "про*мышленного общества". Паровые машины, утверждал Пеккёр (сен*симонист, потом фурьерист), создают условия для перехода к новой индустриальной организации, открывают "эру ассоциации". Посколь*ку машины обеспечивают изобилие, "рост промышленности дела*ет возможным коммунизм теперь более, чем когда-либо...", — пи*сал Кабе.

В литературе с 20-х годов XIX в. твердо обозначилась тенден*ция поиска содержания истории, закономерностей общественного развития, обусловливающих неизбежность социализма и комму*низма. Стремление создать социальную науку, подобную физике, было свойственно Сен-Симону и его ученикам; изучению законо*мерности истории большое значение придавал Фурье, разработав*ший оригинальную концепцию общественного развития; свою сис*тему Оуэн оценивал как важное научное открытие, основанное на изучении современного общества и его предыстории.

Прудон утверждал, что социализм становится научным только тогда, когда опирается на выводы политэкономии (все остальные виды социализма он считал утопическими). Стремление научно ос*мыслить промышленный переворот, разработать "новую теорию социальной и политической экономии" в каждой из влиятельных школ вело к неодинаковым теоретическим результатам, но общим выводом оставалось признание неизбежности общества, свободного от эксплуатации человека человеком, основанного на всеобщем труде, материальном достатке и высокой духовной культуре.

В то же время было немало сторонников социализма, видевших в нем осуществление не "науки", а заповедей Христа или пред*писаний общечеловеческой морали либо здравого смысла. Высказы*вались также опасения в отношении доктринерского подхода к соци*ализму (см. ниже).

Все социалисты и коммунисты XIX в. подчеркивали деление общества на классы и их противоречия.

Предыдущая история человечества обычно определялась ими как история эксплуатации человека человеком, угнетения и сопро*тивления, борьбы между антагонизмом и ассоциацией.

"Именно захват орудий труда, — писал в 1834 г. бабувист О. Бланки, — а не тот или иной политический строй превращает массы в рабов". В том же духе высказывался бывший сен-симонист Леру (1833 г.): "В настоящее время борьба пролетариев против бур*жуазии есть борьба тех, кто не обладает орудиями труда, против тех, кто ими обладает". Борьбу классов одобряли далеко не все со*циалисты, но всем были ясны ее причины. "Капитал и труд, — пи*сал фурьерист Консидеран, — находятся в состоянии явной войны".

Представления социалистов и коммунистов первой половины XIX в. о современном и будущем государстве, а также о его роли в переходе к идеальному обществу были очень разнообразны.

Уделяя главное внимание социальным проблемам, значитель*ная часть теоретиков социализма и коммунизма относилась отри*цательно или безразлично к политике, государству и праву.

Так, Оуэн был принципиальным противником государственных реформ. Его обращения к королеве и к парламенту Англии с проек*тами коммунистического преобразования страны были продиктова*ны скорее стремлением сделать эти проекты достоянием гласности, чем надеждой на их осуществление государственной властью Анг*лии. Аналогичными мотивами предопределялись и многие обраще*ния Фурье и других социалистов к видным государственным деяте*лям и политикам.

Некоторые социалисты рассчитывали на помощь современного им государства в проведении социальных реформ. "Промышлен*ный класс, — писал Сен-Симон, — должен соединить свои усилия с королевской властью для установления промышленного режима, т. е. режима, при котором наиболее видные промышленники соста*вят первый класс в государстве и получат в свои руки управление государственным достоянием". При этом предполагалось, что в сис*теме представительных учреждений, окружающих монарха, будут созданы полновластные палаты промышленников и ученых. Такая "промышленная монархия", считал Сен-Симон, способна обеспе*чить переход к промышленной системе, в которой место управле*ния людьми займет система управления вещами.

Более распространены были среди социалистов и коммунистов надежды на помощь демократически преобразованного государства.

Идею всеобщего избирательного права поддерживал очень по*пулярный до 1848 г. французский социалист Луи Блин (1811—1882), книга которого "Организация труда" (1840 г.) неоднократно переизда*валась.

Блан полагал, что демократическое (основанное на всеобщем избирательном праве) государство станет "банкиром бедных". При помощи правительственного кредита рабочие организуют производ*ственные ассоциации в промышленности и в сельском хозяйстве, осуществив тем самым право на труд и ликвидировав эксплуата*цию пролетариата, ("последнюю форму рабства"). Грубая полити*ческая оплошность, сотрудничество с буржуазным правительством в 1848 г. глубоко скомпрометировали Блана; однако его идеи долго воспроизводились в социалистической литературе.

Почти одновременно с книгой Блана Этьен Кабе (1788—1856) издал знаменитый в свое время социально-философский роман "Пу*тешествие в Икарию" (1840 г.).

Необходимым предварительным условием осуществления ком*мунизма Кабе считал развитие демократии, расчищающей дорогу для равенства. Важное значение он придавал установлению всеоб*щего избирательного права как предпосылке всех других реформ, особенно социальной. Кабе считал возможной и необходимой дик*татуру временного правительства, если оно одобрено народом и действительна опирается на народ. Среди мер, призванных подго*товить переход к коммунизму, Кабе называл отмену наследования по боковой линии, отмену права завещания, выкуп государством частных имуществ, прогрессивный налог, организацию при поддер*жке правительства рабочих ассоциаций, коммун, больших нацио*нальных мастерских.

Значительное распространение во Франции имело теоретичес*кое направление, считавшее насилие, принуждение, диктатуру сред*ством перехода к коммунизму.

Первое открытое собрание коммунистов ("банкет коммунистов в Бельвиле 1 июля 1840 г." — около 1200 участников) поддержало идею насильственной социальной революции, ведущей к установ*лению народной диктатуры, цель которой — "реальное и совершен*ное равенство".

Один из организаторов "банкета коммунистов" Теодор Дезами (1803—1850) в книге "Кодекс общности" (1842—1843 гг.) и в ряде статей в журналах выступал против всеобщего избирательного права и парламентской борьбы, называя их буржуазным обманом. Он обо*сновывал необходимость пролетарской революции и диктаторского правительства на период перехода к коммунизму. На время этого перехода должны быть созданы военные лагеря из вооруженных молодых людей, подавляющих сопротивление свергнутых классов; из таких лагерей впоследствии организуются промышленные ар*мии. "Непосредственное введение общности имуществ. — ...Верное средство лишить энергии, одержать победу, разгромить все анти*коммунистические правительства путем посылки за пределы стра*ны не более 300—400 тысяч воинов. — Постепенное освобождение всех народов менее чем через десять лет войны. — Полная, все*человеческая общность", — писал Дезами о системе переходного периода.

Аналогичные идеи высказывал Луи Огюст Бланки (1805—1881). Уже на судебном процессе над обществом "Друзья народа" (1832 г.) он говорил: "Государство есть жандарм богатых, охраняющий их от бедных. Необходимо создать иное государство, которое было бы жандармерией бедных против богатых... Социализм немыслим без политической революции". Под влиянием бабувистских идей Блан*ки писал о революционной власти народа: "Франция, ощетинивша*яся штыками трудящихся, — это пришествие социализма". Рево*люционное правительство должно создать условия для перехода общества через ассоциации и просвещение к коммунизму.

Среди сторонников революционного перехода к коммунизму был Вильгельм Вейтлинг (1808—1871). Революция мыслилась им как стихийный бунт, партизанская война, разгром буржуазного обще*ства армией из 20—40 тыс. люмпен-пролетариев.

Многие сторонники социализма и коммунизма тех лет были противниками новой революции, утверждая, что революции по*рождают лишь террор и разрушение; за революциями неизбежно следуют реставрации и усиление реакции.

Сен-симонисты относились к революции как к страшной ката*строфе, бессмысленно разрушающей промышленность, учрежде*ния науки и искусства, раскалывающей общество.

Известный коммунист Кабе говорил, что революция либо будет подавлена и повлечет реакцию, либо (в случае победы) приведет к безуспешным попыткам правительственного меньшинства силой навязать большинству коммунизм. "Когда общественное мнение примет коммунизм, его легко будет установить". "Я предпочитаю реформу, — писал Кабе, — не отвергая революции, когда ее при*знает необходимой общественное мнение".

Проблемы государства и права занимали немалое место в пред*ставлениях теоретиков социализма и коммунизма о будущем иде*альном строе.

Одни теоретики полагали, что при коммунизме будет существо*вать демократическое государство. Наиболее детально такое госу*дарство описано Кабе: в коммунистической Икарии имеются народ*ные собрания, народное представительство, выборное правитель*ство. "Для меня, — утверждал Кабе, — демократия и коммунизм — синонимы".

Однако икарийский коммунизм близок к тоталитаризму: твердо определен распорядок труда, все живут в одинаковых домах с оди*наковой мебелью. В Икарии "нет решительно ничего во всем, ка*сающемся пищи, что не было бы урегулировано законом". Каждая семья имеет поваренную книгу, определяющую, какие продукты и каким способом нужно готовить, сколько раз в день, в какие часы, в какой последовательности приготовленные продукты надо съедать; эта книга, имеющая силу закона, составлена комитетом ученых, назначенных народным представительством. То же относится к одеж*де — все регулирует закон, принятый по рекомендации комитета ученых, исследовавшего одежду во всех странах и составившего обязательный для всех список: "Нет ни одного экземпляра обуви, головного убора и т. д., который не был бы обсужден и принят согласно плановому образцу... Все индивиды одного и того же поло*жения носят одинаковую одежду, но тысячи различных форм одежды соответствуют тысячам различных положений".

Законы в Икарии принимаются народом по рекомендации уче*ных; законов в Икарии очень много, ежегодно принимаются сотни законов — законов о введении новых видов пищи, одежды, обста*новки жилищ, об усовершенствовании дорог и других путей сооб*щения, об изобретениях, о введении новых машин, об улучшении преподавания, о внешних связях государства и пр.

Всенародно принятыми законами Икарии твердо определен рас*порядок дня всех граждан. Предписано даже "тушение огней", т. е. обязательность сна с 10 часов вечера до 5 часов утра. "Предписан*ное тираном, это было, действительно, невыносимым мучительст*вом, — пояснял Кабе, — но, принятое всем народом в интересах его здоровья и хорошего порядка в работе, это — наиболее разумный, наиболее полезный и наиболее тщательно исполняемый закон".

Следуя во многом Морелли, Кабе писал, что истина одна, а заблуждений много; людей и общество, вставших на путь истины, должно удерживать от уклонений с этого пути. Поэтому в Икарии существует цензура. Газеты являются лишь протоколами, со*держащими описание и факты без всякой журналистской оценки и дискуссии. Существует одна национальная газета, по одной — для каждой провинции и коммуны.

Поскольку только с победой коммунизма началась подлинная история человечества — в Икарии решили сжечь все старые книги; оставлено лишь по несколько экземпляров старых произведений, "чтобы констатировать невежество или безумие прошлого и про*гресс настоящего".

Описанное Кабе государство представляло собой попытку со*единить научное руководство обществом с народовластием, веду*щую роль ученых — с институтами традиционной демократии.

Идеалом других теоретиков была не традиционная демократия, а научная организация управления обществом. В наибольшей мере это стремление присуще Сен-Симону и сен-симонистам (Базар, Род-риг, Анфантен). В промышленном обществе не будет управления людьми, господства и подчинения. Их место займет централизован*ная система управления производством, подчиненным единому плану. Банки будут становым хребтом общественной организации про*изводства. Носителями управленческой власти, которая сменит пра*вительственную, станут ученые, промышленники, художники, со*ставляющие иерархию, возглавляемую Академией наук, "Советом Ньютона" (в нем представлены математики, физики, экономисты).

Много споров среди теоретиков социализма и коммунизма было о принципах распределения (в переходный период и в идеальном обществе). Стремясь привлечь имущих к организации фаланг (про*изводственно-потребительских объединений), Фурье предлагал на первое время распределение доходов по формуле: 5/i2 — труду, 4/i2 — капиталу,3/п — таланту. Сен-симонисты отстаивали распре*деление по труду; многие же социалисты и коммунисты (Блан, Ка-бе) — по потребностям. Вейтлинг предлагал сочетать эти показате*ли (необходимое и полезное — по потребностям, приятное — по "коммерческим часам", отработанным сверх общеобязательных шес*ти часов в сутки).

Продолжительность переходного периода определялась комму*нистами и социалистами по-разному.

Бабувисты считали, что он продлится в течение жизни одного-двух поколений (поскольку отменяется право наследования). Кабе писал, что переход к коммунизму займет от 20 до 50, даже до 100 лет, но он может быть сокращен с помощью просвещения.

Все коммунисты связывали становление и успехи нового строя с просвещением. Даже Бланки, наиболее решительный сторонник революционных методов низвержения имущих классов, утверж*дал, что коммунистический строй установится нескоро, ибо "ком*мунизм несовместим с невежеством"; "нет прочной революции без просвещения".

Многие теоретики социализма и коммунизма полагали, что в будущем обществе вообще не будет надобности в управлении и принуждении.

Фурье, Оуэн и их последователи, а также Бланки и некоторые другие коммунисты считали, что в идеальном обществе не будет ни государства, ни права.

Сен-Симон и сен-симонисты, Фурье и его последователи, Леру и другие социалисты и коммунисты, осуждая разобщение народов по государствам и войны между ними, выдвигали идеи интерна*ционализма, обосновывали идеал слияния всех общин и коммун во всеобщий союз всего человеческого рода, всех народов — в один народ, разобщенных государств — в единую всемирную респуб*лику.

Ряд социалистов ставил вопрос об уничтожении (или отмира*нии) государства не только в будущем, но уже и в настоящем.

В 40-е годы XIX в. нередко высказывались идеи, ставящие госу*дарство в один ряд с эксплуатацией, отношения господства и под*чинения — в один ряд с отношениями собственности. Такие идеи высказывал Прудон в своей нашумевшей книге "Что такое собствен*ность?" (1840 г.), где он писал: "Хотя я большой приверженец по*рядка, тем не менее я в полном смысле слова анархист".

В следующем году в одном из журналов социалистической ори*ентации была опубликована сочувственная статья о Сильвене Ма-решале, направленная против законов и правительства, за анар*хию как за господство морали и порядка. Вскоре анархизм развер*нулся в одно из влиятельных идейных течений рабочего класса.

Серьезной альтернативой политическим реформам и полити*ческой борьбе становилось массовое движение профессиональных союзов. Ряд влиятельных вождей рабочего класса Англии (Морри-сон, Смит, Бенбоу) доказывал, что растущее профсоюзное движе*ние, борющееся за действительно общие и насущные интересы на*емных рабочих, важнее всех политических реформ и свобод. Дей*ственным средством борьбы с произволом капиталистов станови*лась забастовка (в перспективе — всеобщая: "одна безработная неделя или безработный месяц"). Будущее общество мыслилось ими как ассоциация трудящихся, объединенных по профессиям и руко*водимых Советом тред-юнионов.

Под флагом антипарламентаризма в Лондоне прошел органи*зованный оуэнистами конгресс кооператоров и тред-юнионистов (1833 г.). Доказывая бесполезность политических реформ, оуэнисты настойчиво пропагандировали планы организации производствен*ных кооперативов рабочих для постепенного перехода к строю ком*мунистических общин. За организацию кооперативов, ассоциаций, фаланг выступали также сторонники Фурье. Сам Фурье полагал, что если бы удалось в 1823 г. приступить к организации фаланги, то через 6 лет "цивилизацию" (т. е. капитализм) уже заменил бы "гар*монический строй" (социализм). Оуэн предполагал (в 1849 г.), что для перехода к коммунизму Европе и Северной Америке потребу*ется 5 лет, а Африке и Азии — 10 лет.

Фурьерист Консидеран в книге "Манифест демократии в XIX веке" (1847 г.) призывал прекратить политическую борьбу и вообще борьбу классов, сосредоточив общественные силы на организации ассоциаций, фаланг для строительства социализма.

Наконец, некоторые критики капитализма и сторонники соци*ализма стремились облечь свои планы в форму христианства (Ла-менне, Бюше) либо создать новые религию и церковь, призванные объединить людей во имя социализма (сен-симонисты).