Ровно 79 лет назад, 22 июня 1941 года в 4 утра без объявления войны фашистская Германия и её союзники напали на Советский Союз. Бомбардировкам подверглись Рига, Виндава, Либава, Шауляй, Каунас, Вильнюс, Гродно, Лида, Волковыск, Брест, Кобрин, Слоним, Барановичи, Бобруйск, Житомир, Киев, Севастополь и многие другие города, железнодорожные узлы, аэродромы, военно-морские базы СССР, осуществлялся артиллерийский обстрел пограничных укреплений и районов дислокации советских войск вблизи границы от Балтийского моря до Карпат. В 5-6 часов немецко-фашистские войска перешли Государственную границу СССР и повели наступление в глубь советской территории. Началась Великая Отечественная война.
Небольшая подборка фото о начале этой страшной войны.
1. Войска фашистской Германии переходят пограничную реку. 22 июня 1941 г.
2. Начало боевых действий фашистской Германии против СССР. Литовская ССР. 1941 г.
3. Начало боевых действий фашистской Германии против СССР. Белорусская ССР. 1941 г.
4. Части германской армии вступили на территорию СССР. Июнь 1941 г.
5. Части германской армии вступили на территорию СССР. Июнь 1941 г.
6. Части германской армии вступили на территорию СССР. Июль 1941 г.
is_pavel написал в picturehistory
21 июня 2019, 20:57 582
51
20000
Категории:
История
Армия
СССР
Блицкриг, которого не будет. 22 июня 1941-го.
22 июня 1941-го. Блицкриг, которого не будет.
В историографии начальный период Великой Отечественной войны представлен в основном как неудачный для Красной армии и трагический для всей страны.
По немецкому плану «Барбаросса» разгром Красной армии предусматривалось осуществить в ходе одной быстротечной кампании. В общей директиве по плану «Барбаросса» планировался выход на линию Архангельск – Волга. В тоже время в приказе на операции по плану «Барбаросса» планировался выход на линию: район Луги – район Смоленска – Киев – Одесса. До этой линии планировалось разгромить и уничтожить главные силы Красной Армии. С этой целью намечалось нанести по советским войскам, находившимся в западной части СССР, внезапный и мощный удар. В последующем, стремительно продвигаясь в глубь территории страны, захватить важнейшие политические и экономические центры.
Итак, общая схема операции выглядела следующим образом: глубоким танковым прорывом окружить основные силы Красной Армии до рубежа Днепр-Двина. Расчет времени таков: на восьмые сутки выйти на рубеж Каунас, Барановичи, Львов, Могилев-Подольский. На двадцатые сутки войны "немецкой армии удастся после тяжелых пограничных сражений в Западной Украине, в Белоруссии и в балтийских государствах захватить территорию и достигнуть рубежа: Днепр до района южнее Киева, Мозырь, Рогачев, Орша, Витебск, Великие Луки, южнее Пскова, южнее Пярну". После чего пауза на двадцать дней, во время которой предполагалось сосредоточить и перегруппировать соединения, дать отдых войскам и подготовить новую базу снабжения. На сороковой день войны должна начаться вторая фаза наступления в общем направлении на Москву. Командование вермахта считало, что на защиту столицы Красная Армия бросит последние оставшиеся силы, что даст возможность разгромить и их в одной операции.
Вторая фаза операции разрабатывалась гораздо менее тщательно, нежели первая. Даже общего представления о том, что следует делать после приграничного сражения, у немцев не было. Три базовые схемы - наступление на Ленинград, Москву или Ростов -"тасовались" постоянно, и штаб ОКХ не мог сделать между ними выбор, хотя Гальдер и склонялся к центральному варианту. Решение было оставлено Верховному командованию (то есть, Браухичу и Гитлеру), но фюрер не разобрался в сути проблемы и настаивал на наступлении сразу по всем направлениям.
Обычно, рассказывая о плане войны с СССР упоминают о рубеже Архангельск-Волга, на который должны были выйти немецкие войска. На самом деле, столь далеко операцию штаб ОКХ не планировал.
Немецкое командование сосредоточив в первом эшелоне все свои войска, предназначенные для нападения на СССР, практически ничего не оставило в резерве. Для того чтобы не пополнять войска в ходе боевых действий в каждой дивизии были созданы запасные батальоны, которые насчитывали до 1000 человек. В нанесение первого удара вкладывались все силы Германии. За три месяца Вермахт должен был сломить сопротивление СССР. Ни о каком поэтапном наращивании усилий после начала войны речь не шла. Всё вкладывалось в первый сокрушительный удар, тем более что гитлеровские войска к 22 июня были уже отмобилизованы.
На фронте, составлявшем 40% протяженности западных сухопутных границ СССР, имелось 70% всех немецких дивизий, 75% орудий и минометов, 90% танков и около 30% самолетов.
Основными оперативными линиями были признаны московское и киевское направления. Их обеспечивали группы армий "Центр" (на фронте 500 км. сосредотачивалось 48 дивизий) и "Юг" (на фронте 1250 км. сосредотачивалось 40 немецких дивизий и значительные силы союзников). Группа армий "Север" (29 дивизий на фронте 290 км.) имела компромиссную задачу: обеспечивать северный фланг группы "Центр", захватить Прибалтику и установить контакт с финскими войсками. Общее число дивизий первого стратегического эшелона, с учетом финских, венгерских и румынских войск составляло 157 дивизий, из них 17 танковых и 13 моторизованных и 18 бригад.
Начало наступления стало для вермахта весьма удачным. Танковые группы преодолели полосу сопротивления дивизий первого эшелона, и уже в первый день продвинулись на 35-50-км, вступив в бой с бронетанковыми дивизиями второго эшелона армий. Контрудары советских войск оказались, несмотря на всю их беспорядочность, существенной проблемой. Особенно неприятным сюрпризом для немцев оказались новые русские танки. Основная противотанковая пушка вермахта (37 мм) их броню не пробивала!
Первая фаза была безусловно выиграна немцами. На четвертый день войны их передовые отряды выдвинулись на 200 км., и на центральном участке фронта вели бои под Минском. Уже к 3 июля немецкие танковые армии в целом выполнили первую поставленную перед ними задачу - вышли на линию Западная Двина - Днепр. Советская Армия прикрытия - вся, целиком - попала в окружение.
С достижением линии Западная Двина-Днепр план Паулюса был выполнен, и перед немцами вплотную встал вопрос: что делать дальше? Дожимание попавших в окружение советских войск оказалось неожиданно трудным делом. Фактически, все германские пехотные дивизии первого эшелона были в начале июля связаны этой задачей. Так что, для продолжения операции у Германии оставалось примерно 60 дивизий - четыре танковые группы и резерв пехотных дивизий. Правда, по мнению начальника Генерального штаба Гальдера у СССР осталось перед фронтом всего лишь 46 дивизий.
В реальности дело обстояло для вермахта несколько хуже. Красная Армия развернула группу армий резерва Главного командования - 74 дивизии в трех эшелонах. Учитывая недоукомплектованность советских войск, можно считать, что советская сторона выставила силы, эквивалентные 55-60 "расчетным дивизиям". Итак, фактически на фронте оказались равные силы.
Обратим внимание, что при первоначальном планировании оперативная пауза была признана необходимой, и на нее отводилось целых 20 дней. (Точнее говоря, срок перехода ко второй стадии был назначен не позднее сорокового дня от начала кампании.) Но немецкие генералы зачем-то торопились выиграть войну! Группа армий "Центр" докладывала, что для продолжения наступления ей нужна пауза всего в семь дней (кстати, она не получила и этой недели).
Маленькое отступление. Причина спешки в том, что требовалось закончить операции за 90 дней. Здесь надо вспомнить полет Гесса в Англию с непонятной целью. И скорей всего он сказал англичанам, что Гитлеру надо дать 3 месяца форы и СССР будет разгромлен, а дальше Британия и Германия договорятся. Война могла снова перейти в фазу «Странной войны». При анализе поставок из Британии в СССР оружия и техники можно увидеть одну странность, они начались именно через три месяца после начала войны, также были заключены договора на поставку оружия. А после заявления Черчилля, Сталину, о том, что он весной 1941 года был уверен в нападении Германии на СССР, то вообще все сомнения пропадают. Англичане не были бы англичанами, позволив одному напасть, а другому помогать против первого.
Во всяком случае, вместо обоснованной и запланированной паузы, развернулась серия сражений, центральным из которых, несомненно, является Смоленское. Начавшееся 10 июля, оно продолжалось по 10 сентября и определило ход и исход всей операции "Барбаросса".
Генерал-фельдмаршал фон Бок, командующий группой армий "Центр", заявил 4 августа Гитлеру, прибывшему на Восточный фронт: "Дальнейшее наступление группы армий "Центр" я считаю, мой фюрер, опасным и предлагаю в сложившейся обстановке занять прочные позиции, чтобы переждать русскую зиму".
Десятого сентября и советские и немецкие войска окончательно перешли к обороне. Встречное смоленское сражение закончилось.
Операция "Барбаросса" была сорвана. Дальнейшие действия вермахта были явной импровизацией - попыткой как-то выиграть войну в отсутствие ясного понимания происходящего и при недостатке резервов. Триумф первых двух недель "русской кампании" оказался сведен на нет совершенно прямыми действиями второй фазы. Крупнейшее наступление вермахта захлебнулась. С точки зрения немецкого военного искусства, кампания была безоговорочно проиграна - поскольку первоначальный план был опровергнут, а для создания нового не было времени.
https://www.youtube.com/watch?v=GA6OOT-whdI
На 22 июня 1941 года на Восточном фронте Гитлер имел 3350 танков... Не надо быть генерал-полковником чтобы знать, что наступающему требуется втрое больше сил, а обороняющемуся втрое меньше у наступающего Гитлера 3350 танков, следовательно, обороняющемуся Сталину для равновесия надо было иметь 1127 танков. У Сталина танков в 21 раз больше, чем это необходимо для обороны.
А если Сталин решил на Гитлера напасть, то против 3350 гитлеровских танков троекратное превосходство — 10 050. Сталина.
Соотношение сил на советском западной границе 22 июня 1941:
Дивизии: 166 - Германия и союзники. Советский Союз 190 дивизий
Танки: 4 171штук - Германия. СССР - 15 687 из них 1475 танков Т-34.
Боевые самолеты: 4846 - Германия. 10743 - СССР
Германия просто опередила Советский Союз, напав первой.
Почему всеобщая милитаризация СССР, огромное количество танков и самолетов, миллионы "ворошиловских стрелков" и парашютистов не помогли одолеть созданный всего за пять лет гитлеровский Вермахт?
Весь ход событий от Октябрьского переворота и до катастрофы 1941-1942 года 1923 год -- 550 000 1927 год -- 586 000 1933 год -- 885 000 1937 год -- 1 100 000 1938 год -- 1 513 400 на 19 августа 1939 года численность Красной Армии достигла двух миллионов.
Процесс мобилизации маскировался. Скорость мобилизации нарастала. 1 января 1941 года численность Красной Армии составляла 4 207 000 человек.
В феврале скорость развертывания была увеличена.
21 июня 1941 года численность Красной Армии -- 5 500 000
Советские механизированные корпуса были самыми мощными танковыми соединениями мира. Они предназначались для вторжения и могли использоваться только в наступательных операциях.
В 1941 году Гитлер бросил против Советского Союза 10 механизированных корпусов, в среднем каждый из них имел по 340 легких и средних танков.
Сталин по требованию Жукова формировал 29 механизированных корпусов по 1031 танку в каждом, включая легкие, средние и тяжелые.
Не все советские механизированные корпуса были полностью укомплектованы на 22 июня 1941 года. 4-й мехкорпус, например, имел 892 танка. Даже неукомплектованный советский корпус был мощнее двух германских вместе взятых. В 1941 году Красная Армия потеряла 6.290.000 единиц стрелкового оружия. ("ВИЖ" 1991 No 4)
Этого оружия было бы вполне достаточно чтобы вооружить весь Вермахт.
Советские механизированные корпуса были самыми мощными танковыми соединениями мира. Они предназначались для вторжения и могли использоваться только в наступательных операциях.
Когда СССР напал на Финляндию, то народ не особо переживал за эту страну. Также внутренне поддерживали «присоединение» прибалтийских государств (1940) и Западной Украины в 1939 году. Из ограбленных прибалтийских государств в Москву и Ленинград хлынуло огромное количество кондитерских изделий, «появились такие вкусные конфеты, каких мы раньше не видывали». А те, кто участвовал в «освобождении» Львова, тоже прихватили с собой массу никогда не виданных в СССР вещей. И русская эмиграция в западных странах поддерживала захватническую политику Сталина, который, по ее мнению, восстанавливал утраченные границы империи.
Но вот наступило 22 июня 1941 года, все дожидались сообщения Молотова о начавшейся войне с Германией. Собственно, о ней уже знали. Часть народа была охвачена патриотическим порывом, мужчины побежали записываться в военкоматы, другая - притаилась в надежде, что немцы свергнут советский строй и восстановят прежнюю жизнь без коммунистов (о ней еще помнили). Нет, немцы не пришли устанавливать в России антикоммунистический режим, непонятно вообще, зачем они пришли и как собирались осваивать своими силами такую гигантскую территорию, не создав местные органы самоуправления (маленькая Локотская республика – не в счет). Да даже государственность прибалтийских стран не восстановили.
Ну, вот и началась война, смысла которой я не вижу. В выигрыше от этой жестокой войны осталась только одна этническая группа, получившая впоследствии невиданные и неслыханные преференции. Она ими пользуется в свое благо до сих пор.
Что касается России, то во время войны грохнули почти всех мужчин. С тех пор везде одни женщины и какие-то неполноценные мужчины. Безотцовщина повсюду. И без того был ГУЛАГ, повальные аресты и расстрелы, а тут еще война!
Георгий Эфрон, сын Марины Цветаевой, писал в дневнике, что люди сначала тайно ждали немцев, а потом англо-американцев, «которые нас освободят». Не освободили. А еще и сдали Сталину всю восточную Европу, выдали в СССР на расстрел эмигрантов из Западной Европы и много других гадостей натворили.
И людей жалко, тех, кто ждал, и тех, кто не ждал, и тех, кто погиб безвестно и непонятно за что. А погибла - лучшая часть народа.
Люди плохо знают географию. Когда начинаешь спрашивать, граничил ли СССР с Германией, отвечают, что да, конечно. На самом деле эти две страны разделяло расстояние порядка 400 км. Т.е. была своего рода буферная зона. А если не учитывать Восточную Пруссию, то километров 700 разделяло. Так было до сентября 1939 года, и, следовательно, войны между СССР и Германии не могло быть. Только в случае посягательства на третьи, разделявшие их государства. Т.е. на Польшу, главным образом.
original
Ситуация в корне изменилась после подписания пакта Риббентропа – Молотова, а вернее, тайного протокола к нему о разделе Восточной Европы. Я, конечно, понимаю, что главной целью советского руководства была война и завоевание в идеале всего мира, т.е. установление марксистского режима повсюду. СССР и предложил Германии для начала поделить Восточную Европу.
А вот Германии зачем это было нужно? Зачем надо было создавать общую границу с Советским Союзом, который вынашивал планы мировой революции? На Бессарабию и Буковину немцы наплевали (берите!), приблизили СССР к Плоешти. На что рассчитывали? Что всё равно очень скоро отыграются? Нет, в 1939 г. это совсем не было очевидно. И позже тоже. Все объяснения, что немцам не хватало жизненного пространства, тоже несостоятельны.
Если поразмышлять, то без войны Германия достигла бы гораздо большего и могла бы создать своего рода pax germanica на иной основе, чем нынешний ЕС. В результате войны выиграли, стали единственными победителями и извлекателями пользы совсем не те силы. Не та сила. Вот и живем с той неисправимой ошибкой и с той силой. До скончания веков по ее законам.
Переговоры Гитлера и Молотова в Берлине *
13 ноября 1940 г
(Запись личного переводчика Риббентропа посланника Пауля Шмидта)
[...] В ответ на высказывание Молотова относительно безопасности в вопросе о Финляндии фюрер подчеркнул, что он кое-что в военных вопросах понимает и считает вполне возможным, что в случае участия Швеции в эвентуальной войне Америка утвердится в этом районе. Он [фюрер] хочет закончить европейскую войну и может лишь повторить: новая война на Балтийском море лишь обременит германо-русские отношения теми последствиями, предвидеть которые нельзя, учитывая невыясненную позицию Швеции. Объявила бы Россия войну Америке, если бы та вмешалась в связи с финским конфликтом?
На возражение Молотова, что этот вопрос неактуален, фюрер сказал: когда он станет актуален, отвечать на него будет поздно. Затем Молотов заявил, что никакого признака возникновения войны на Балтийском море он не видит. В ответ фюрер отметил, что в таком случае все в порядке, а само обсуждение носит, собственно говоря, чисто теоретический характер.
Обобщая, имперский министр иностранных дел указал на то, что:
1. Фюрер заявил, что Финляндия остается в сфере интересов России и Германия не будет держать там своих войск;
2. Германия не имеет ничего общего с демонстративными шагами Финляндии против России, а использует свое влияние в противоположном направлении и
3. Решающая проблема многовекового значения это сотрудничество обоих государств, которое в прошлом уже принесло России большие выгоды, а в будущем еще даст такие, рядом с которыми те вопросы, которые обсуждаются сегодня, покажутся совершенно незначительными. Следовательно, нет никакого повода вообще делать из финского вопроса какую-то проблему. Вероятно, речь идет только о недоразумении. Впрочем, ведь Россия своим заключением мира с Финляндией осуществила все свои стратегические желания. Демонстрации со стороны побежденной страны дело не такое уж неестественное, и если, скажем, проход германских войск должен был вызвать у финского населения определенную реакцию, то с прекращением таких проходов она точно так же и исчезнет. Поэтому, если смотреть на вещи реально, между Германией и Россией никаких разногласий нет.
Фюрер на это указал, что обе стороны в принципе едины в том, что Финляндия принадлежит к русской сфере интересов. Поэтому, чем продолжать чисто теоретическую дискуссию, лучше обратиться к более важным проблемам.
При сокрушении Англии мировая Британская империя окажется гигантской мировой банкротной массой площадью 40 миллионов квадратных километров, которая будет подлежать разделу. Раздел ее открывает России путь к незамерзающему и действительно открытому Мировому океану. Меньшинство англичан, насчитывающее 45 миллионов, до сих пор управляло 600 миллионами жителей мировой Британской империи. Он намерен это меньшинство расколошматить. И Америка тоже, собственно говоря, постаралась уже теперь выхватить некоторые особенно пригодные для нее куски. Германия, естественно, хотела бы избежать любого конфликта, который отвлек бы ее от борьбы против сердца этой мировой империи Британских островов. Поэтому ему [фюреру ] несимпатична и война Италии против Греции, ибо она оттягивает силы на периферию, вместо того чтобы сконцентрировать их на одном пункте борьбе против Англии. То же самое произошло бы при войне в Балтийском море. Столкновение с Англией будет доведено до своего решающего конца, и у него нет никаких сомнений, что поражение Британских островов приведет к распаду империи. Утопия верить, будто мировая империя может управляться и удерживаться от распада, скажем, из Канады. При таких обстоятельствах открываются перспективы мирового масштаба. В ближайшие недели они должны быть выяснены в ходе совместных с Россией дипломатических переговоров; следует определить участие России в решении этих проблем. Все государства, могущие быть заинтересованными в этой банкротной массе, должны приостановить все конфликты между собой и заняться только разделом Британской мировой империи. Это относится к Германии, Франции, Италии, России и Японии.
Молотов ответил, что он с интересом следил за ходом мыслей фюрера и со всем, что он понял, согласен. Однако он может сказать по этому поводу меньше, чем фюрер, поскольку тот наверняка больше задумывался над этими проблемами и получил для себя конкретное представление о них. Главное сначала внести ясность в вопрос о германо-русском сотрудничестве, к которому потом могли бы присоединиться также Италия и Япония. При этом в начатом деле ничего менять не надо, а следует иметь в виду только продолжение начатого.
Фюрер высказал мысль, что дальнейшая работа по раскрытию крупных перспектив будет непроста, и в этой связи подчеркнул: Германия не хочет аннексировать Францию, как это предполагают русские. Он хочет создать мировую коалицию заинтересованных стран, которая должна состоять из Испании, Франции, Италии, Германии, Советского Союза и Японии и определенным образом представлять собой простирающееся от Северной Африки до Восточной Азии сообщество интересов всех тех, кто хочет быть удовлетворен за счет британской конкурсной массы. С этой целью все внутренние противоречия между членами данного международного сообщества интересов должны быть устранены или по меньшей мере нейтрализованы. А для этого необходимо выяснение ряда вопросов. Он считает, что на Западе, то есть между Испанией, Францией, Италией и Германией, уже найдена та формула, которая равным образом удовлетворяет всех. Было нелегко, например, согласовать интересы Испании и Франции в отношении Северной Африки, но, сознавая большие возможности в будущем, обе стороны пошли на это. После того как таким образом Запад пришел к единому решению, следует достигнуть такого же согласия и на Востоке. Здесь речь идет не только об отношениях между Советским Союзом и Турцией, но и о Великоазиатском пространстве. Однако оно состоит не только из Великоазиатского пространства, но и из чисто Азиатского, которое ориентировано на Юг, и Германия готова уже теперь признать его областью интересов России. Дело идет о том, чтобы в общих чертах установить границы будущей активности народов и указать нациям крупные пространства, в которых они в течение 50 100 лет будут в достаточной мере находить поле своей деятельности.
Молотов ответил, что фюрер выдвинул ряд вопросов, касающихся не только Европы, но и других регионов. Он же хочет сначала поговорить о более близкой для Европы проблеме о Турции. Советский Союз как черноморская держава связан с рядом других государств. В этом отношении есть еще не выясненные вопросы, которые сейчас как раз обсуждает Дунайская комиссия (она заседала в Бухаресте с 29 октября до 20 декабря 1940 г. — Авт.). Впрочем, Советский Союз уже высказал Румынии свое неудовольствие по поводу того, что эта страна без консультации с Россией приняла гарантию Германии и Италии. Советское правительство уже излагало свою точку зрения и придерживается того взгляда, что эта гарантия, "если можно так грубо выразиться", направлена против интересов Советской России. Поэтому он ставит вопрос об отмене этой гарантии, на что фюрер ответил: на определенное время она необходима, а потому отмена ее невозможна. Это, отметил Молотов, затрагивает интересы Советского Союза как черноморской державы.
Затем Молотов завел речь о морских проливах, которые он, ссылаясь на Крымскую войну и события 1918—1919 гг., охарактеризовал как исторические ворота агрессии Англии против Советского Союза. Положение является для России еще более угрожающим потому, что теперь англичане закрепились в Греции. Из соображений безопасности отношения Советской России с другими черноморскими странами имеют большое значение. В данной связи Молотов задал фюреру вопрос: что сказала бы Германия, если бы Россия дала Болгарии, то есть ближе нее расположенной к проливам независимой стране, гарантию на точно таких же условиях, на каких ее дала Германия Румынии? Однако Россия намерена предварительно достигнуть в этом вопросе единства с Германией, а, возможно, также и с Италией. <.. .> На вопрос Молотова о германской позиции в отношении проливов фюрер ответил: имперский министр иностранных дел уже предусмотрел этот пункт и имеет в виду пересмотр заключенного в Монтре соглашения о них в пользу Советского Союза.
Имперский министр иностранных дел подтвердил это и сообщил, что в вопросе об этом пересмотре итальянцы тоже заняли благожелательную позицию.
Молотов снова заговорил о гарантии Болгарии и заверил, что Советский Союз никоим образом не желает вмешиваться во внутренние порядки этой страны. Они не будут изменены ни "на йоту".
По вопросу о данной Германией и Италией гарантии Румынии фюрер заявил: эта гарантия явилась единственной возможностью побудить Румынию без борьбы передать Бессарабию России. Кроме того, Румыния ввиду своих нефтяных источников представляет абсолютный интерес для Германии и Италии. Наконец, это само румынское правительство попросило, чтобы Германия взяла на себя защиту нефтяного района с воздуха и на суше, так как оно не чувствует себя вполне в безопасности от воздушного нападения англичан. Ссылаясь на грозящую высадку англичан в Салониках, фюрер в этой связи повторил, что Германия такой высадки не потерпит, однако заверил при этом, что по окончании войны все германские солдаты будут из Румынии выведены.
Отвечая на вопрос Молотова относительно германской точки зрения на русскую гарантию Болгарии, фюрер сказал, что если эта гарантия будет дана на тех же условиях, что германо-итальянская Румынии, то сразу встанет вопрос: а просила ли сама Болгария о такой гарантии? Ему [фюреру] такая просьба Болгарии неизвестна. Кроме того, прежде чем высказаться самому по этому вопросу, ему надо выяснить позицию Италии.
Решающий же вопрос состоит в том, считает ли Россия, что пересмотр заключенного в Монтре соглашения даст достаточную гарантию соблюдения ее интересов на Черном море. Он не ожидает на этот вопрос немедленного ответа, ибо знает, что Молотов должен сначала обсудить этот вопрос со Сталиным.
Молотов ответил: в этом вопросе Россия имеет только одну цель. Она хочет обезопасить себя от нападения на нее через проливы и хотела бы урегулировать этот вопрос с Турцией, причем данная Болгарии русская гарантия облегчила бы положение. Как черноморская держава Россия имеет право на безопасность такого рода, и он думает достигнуть в этом деле взаимопонимания с Турцией.
В ответ фюрер сказал: это примерно отвечало бы ходу мыслей Германии, согласно которому через Дарданеллы могли бы свободно проходить только русские военные корабли, а для всех других военных кораблей пролив был бы закрыт.
Молотов добавил: Россия хотела бы создать гарантию от нападения на Черное море через проливы не только на бумаге, но и "на деле", и он считает, что Россия могла бы договориться об этом с Турцией. В данной связи он снова вернулся к вопросу о русской гарантии Болгарии и повторил, что внутренний режим страны затронут не будет, причем со своей стороны Россия была бы готова обеспечить Болгарии выход в Эгейское море. Он еще раз задал фюреру в числе тех вопросов, которые тот должен решать в отношении германской политики в целом, вопрос: какую позицию заняла бы Германия насчет этой русской гарантии?
Фюрер ответил встречным вопросом: просила ли Болгария о гарантии? И вновь заявил, что должен выяснить точку зрения дуче.
Молотов подчеркнул, что не требует от фюрера никакого окончательного решения, а просит только о предварительном обмене мнениями.
Фюрер ответил: он никоим образом не может занять никакой позиции, пока не переговорит с дуче, так как Германия заинтересована здесь только во вторую очередь. Как великая дунайская держава, она заинтересована только в самом Дунае, а не в выходе из Дуная в Черное море. Ведь если бы он нуждался в каких-либо трениях с Россией, ему не нужен был бы для этого вопрос о проливах.
Затем разговор снова перешел на крупные планы сотрудничества стран, заинтересованных в разделе конкурсной массы мировой Британской империи. Фюрер указал на то, что он, естественно, не абсолютно уверен в том, что этот план осуществим. Если же осуществить его окажется невозможно, будет упущен важный исторический случай. Все эти вопросы должны быть эвентуально снова изучены министрами иностранных дел Германии, Италии и Японии вместе с господином Молотовым в Москве, после того как они соответствующим образом будут подготовлены дипломатическим путем.
В этот момент беседы фюрер обратил внимание на то, что прошло уже много времени, и заявил, что ввиду возможного налета английской авиации переговоры сейчас лучше прервать, так как главные пункты вполне достаточно обсуждены.
Подводя итог, фюрер сказал, что возможности обеспечить интересы России как черноморской державы будут изучены и вообще дальнейшие желания России относительно ее будущего положения в мире должны быть приняты во внимание.
В заключительном слове Молотов заявил: для Советской России возник целый ряд больших и новых вопросов. Советский Союз как могучее государство не может стоять в стороне от крупных вопросов в Европе и Азии.
Затем Молотов заговорил о русско-японских отношениях, которые с недавних пор улучшились. Он предвидит, что их улучшение пойдет дальше еще более быстрыми темпами, и поблагодарил имперское правительство за его усилия в этом направлении. Что касается японо-китайских отношений, задачей России и Германии наверняка является забота об их урегулировании. Но надо обеспечить Китаю почетный выход, тем более что Япония теперь имеет виды на "Индонезию".
Р. Schmidt. Statist auf diplomatischer Buhne. 1923—1945. Bonn. 1953 @ Hans-Adolf Jacobsen. 1939-1945. Der Zweite Weltkrieg in Chronik und Documenten. 3.durchgesehene und erganzte Auflage. Wehr-und-Wissen Verlagsgesselschaft. Darmstadt, 1959 @ Вторая мировая война: Два взгляда. — М.: Мысль, 1995 @ «Военная литература» (militera.lib.ru), 2003. OCR, правка и оформление: Hoaxer (hoaxer@mail.ru)
Спустя 80 лет после аннексии балтийских стран Советским Союзом власти РФ зачем-то продолжают настаивать, что «присоединение» происходило на добровольной основе и в полном соответствии с международным правом. Документы и факты говорят об обратном.
Красная армия в Риге, 1940 г. Фото: public domain
Бытует мнение, что независимость балтийским государствам легким росчерком пера подарил Ленин. Между тем появление на политической карте Латвии, Литвы и Эстонии случилось не благодаря, а вопреки воле большевиков. Независимость трех стран уже была провозглашена, когда Красная армия в ноябре 1918 года двинулась на запад, чтобы установить в балтийском регионе советскую власть.
В то время как основу ударной силы РСФСР в Прибалтике составляли красные латышские стрелки (горькая ирония истории), им противостояли разрозненные формирования белогвардейцев, балтийских немцев, скандинавских добровольцев и остатков германской армии. Национальные вооруженные силы прибалтов едва начали зарождаться. Ситуация осложнялась еще и тем, что немцы воевали не только против Красной армии, но и за свою гегемонию над регионом. Кроме того, Литва воевала с Польшей, которая, в свою очередь, тоже воевала с большевиками. Именно этот двухлетний хаос войны всех против всех и выковал балтийские государства.
В 1920 году Советская Россия подписала с Латвией, Литвой и Эстонией мирные договоры, в которых «безоговорочно» признавала их «независимость, самостоятельность и суверенность», а также отказывалась
«добровольно и на вечные времена от всяких суверенных прав, кои принадлежали России, в отношении к латвийскому (литовскому, эстонскому) народу и земле».
В результате балтийские страны получили международное признание и вступили в Лигу Наций. К роковому 1939 году они подошли в качестве мягких автократий с вполне преуспевающей экономикой, провозглашенным нейтралитетом и пактами о ненападении с Германией и СССР.
Военный парад в честь 20-летия Эстонской Республики, 1938 год. За парадом наблюдает Константин Пятс
Последние, в частности, подчеркивали, что стороны обязываются воздерживаться не только от нападения, но и «от всяких насильственных действий, направленных против целости и неприкосновенности территории или против политической независимости другой договаривающейся стороны».
Проблема, увы, заключалась в том, что к 1939 году — после аншлюса, Мюнхена и Чехословакии — дипломатические обязательства в Европе едва ли имели какое-то значение.
Советский Союз провел аннексию прибалтийских стран в три этапа: установление протектората, оккупация, инкорпорация. На каждом следующем этапе СССР прямым образом нарушал все заключенные ранее соглашения.
Но началось все, конечно, со злосчастного пакта Молотова — Риббентропа.
Протекторация
Предварительные договоренности о сферах влияния между СССР и Германией были достигнуты еще до прибытия Риббентропа в Москву. Согласно первоначальному плану, граница интересов в Прибалтике проходила вдоль Западной Двины — таким образом, Латвию собирались разделить пополам. Однако во время переговоров в Кремле аппетиты Сталина выросли — теперь он хотел получить незамерзающие порты в латвийских Вентспилсе и Лиепае.
Риббентроп поспешил в посольство Германии, откуда отправил Гитлеру телеграмму с описанием советских требований. Ответ пришел незамедлительно — фюрер согласен уступить. Советский Союз получал Латвию и Эстонию, нацистский рейх — Литву.
Через неделю Германия напала на Польшу и началась Вторая мировая война. Но если раздел польского государства, оговоренный в том же секретном протоколе, завязался по инициативе Гитлера — то как же Сталину подступиться к нейтральной Прибалтике? С чего начать? Подходящего случая не пришлось ждать слишком долго.
14 сентября, спасаясь от германского флота, в порт Таллина зашла польская подводная лодка «Орел». Эстонские власти интернировали экипаж и конфисковали навигационные карты, но польские моряки решились на побег. В ночь на 18 сентября, сразу после вторжения СССР в Польшу, «Орлу» удалось ускользнуть в Балтийское море.
Подлодка «Орел». Фото: public domain
Наутро же после исчезновения подлодки Молотов объяснял эстонскому послу, что
«неспособность Эстонии обеспечить безопасность своих территориальных вод» создает угрозу для СССР.
Обвинение являлось дипломатическим абсурдом хотя бы по той причине, что Советский Союз напал на Польшу без официального объявления войны (не говоря уже о нарушении польско-советского договора о ненападении от 1932 года).
Именно с этого аргумента и начал переговоры с Молотовым прибывший в Москву министр иностранных дел Эстонии Карл Сельтер. Его соображения, впрочем, никого не интересовали. Молотов сообщил, что от Эстонии требуется заключение пакта о взаимопомощи, в рамках которого СССР сможет иметь на эстонской территории военно-морские базы, аэродромы и гарнизоны численностью в несколько десятков тысяч человек.
Сельтер пытается лавировать — он подчеркивает, что Эстония не хотела бы подвергать сомнению свой нейтралитет, заключая с кем-либо военный договор. Молотов неумолим:
«Кто не хочет? Вы не хотите, правящие круги не хотят. А народные массы в Эстонии — хотят. Нам это известно».
Сельтер высказывает опасения по поводу эстонского суверенитета. Молотов успокаивает: «Не бойтесь, пакт о взаимопомощи с Советским Союзом не несет в себе опасности. Мы не хотим ослаблять ваш суверенитет или политическую систему. Мы не собираемся принуждать Эстонию к коммунизму».
Наконец, звучит решающий довод:
«Я прошу вас, не заставляйте нас применять против Эстонии силу».
28 сентября 1939 года Сельтер подписал пакт о взаимопомощи с СССР. Советы получили базы на эстонских островах Моонзундского архипелага и в городе Палдиски.
Сельтер в Берлине. Фото: Bundesarchiv
Навязанный Эстонии пакт оказался не единственным договором, заключенным в тот день в Кремле. Польша разгромлена — уже прошел совместный танковый парад вермахта и Красной армии в Бресте, и настало время уточнить линию раздела. Риббентроп и Молотов подписывают Договор о дружбе и границе между СССР и Германией. Помимо согласования польских вопросов, соглашение перемещало Литву из нацистской в советскую сферу влияния.
Тем временем наступила очередь Латвии. 2 октября в Кремль прибыла латвийская делегация во главе с министром иностранных дел Вильгельмом Мунтерсом. На переговорах, помимо Молотова, присутствовал Сталин. Молотов делает первый ход: «Хотелось бы с вами поговорить насчет того, как упорядочить наши отношения. Примерно так, как с Эстонией. Нам нужны базы у незамерзающего моря». Ему вторит Иосиф Виссарионович:
«Думаю, вы нас ругать не станете. Прошло 20 лет (с мирного договора между Латвией и РСФСР от 1920 года); мы стали сильнее, и вы тоже.
Ни вашу конституцию, ни органы, ни министерства, ни внешнюю и финансовую политику, ни экономическую систему мы затрагивать не станем».
Подписание пакта о взаимопомощи. Справа от Сталина — Мунтерс.
Мунтерс пытается хоть как-то смягчить условия — в частности, просит не создавать советскую базу в Риге. Молотов негодует: «По размерам вы крупнее, чем Эстония, а дать хотите меньше». Сталин добавляет: «Вы полагаете, что мы хотим вас захватить. Мы могли бы это сделать прямо сейчас, но мы этого не делаем».
В итоге 5 октября 1939 года Мунтерс подписывает идентичный эстонскому пакт о взаимопомощи — СССР получает военно-морские базы в Лиепае и Вентспилсе с гарнизонами общей численностью до 25 тысяч человек.
Несколько иначе прошла встреча с министром иностранных дел Литвы Юозасом Урбшисом, также вызванным в Москву. Сталин лично показал ему секретные протоколы к пакту Молотова — Риббентропа и карту с разграниченными сферами влияния. После разговора на повышенных тонах Урбшис вернулся в Литву для консультаций с правительством. Попробовали обратиться за помощью к Берлину — но там лишь подтвердили, что секретные протоколы действительно существуют. Литовское руководство убедилось в безвыходности положения, и 10 октября Урбшис подписал пакт о взаимопомощи с СССР.
Урбшис подписывает акт о взаимопомощи, 1939 г.
Он предусматривал не только создание на территории Литвы советских баз, но и передачу ей Вильнюса и Вильнюсской области, отнятых у переставшей существовать Польши,
— в полном соответствии с советско-германскими договоренностями.
Так, в течение полутора месяцев после сговора Сталина с Гитлером, Прибалтика перешла в полусуверенный статус де-факто советских протекторатов.
Де-юре, впрочем, процесс оформили с полным соблюдением внешних приличий. Все три пакта о взаимопомощи не только обещали «ни в какой мере не затрагивать суверенных прав Договаривающихся Сторон, в частности их экономической системы и государственного устройства», но и заверяли в незыблемости обоих предыдущих соглашений — о мире и о ненападении.
Гарантии суверенитета восхваляла и советская пресса. «Правда» пишет в передовице: «Отныне население Латвии знает, что суверенные права Латвийской Республики, ее независимость обеспечены пактом о взаимопомощи с великим Советским Союзом. «Известия» восхищаются великодушием большевиков: «Советский Союз никогда не пользовался своим преимуществом великой и сильной державы перед малыми странами [и] с величайшим уважением и доброжелательством относился к государственной независимости отделившихся от России народов».
Фильм 1939 года о вводе подразделений Красной армии в Эстонию
Оккупация
В течение восьми месяцев относительно спокойного полусуверенного существования балтийские страны продолжали во всеуслышание заявлять о своем нейтралитете. Еще теплилась надежда, что Советский Союз удовлетворится произведенными уступками, и три маленьких государства проскочат между вращающимися шестеренками геополитики. Однако 10 мая 1940 года Гитлер напал на Нидерланды, Бельгию и Люксембург, и дипломатическая молва начала сигнализировать о скорых переменах.
Советская пресса, как водится, приступила к удобрению почвы.
«известия». 16 мая 1940 года
«Война англо-французского военного блока против Германии вступила в новый этап (обратите внимание на то, как СССР предпочитал называть Вторую мировую. Это к вопросу о «переписывании истории»). Шансы малых стран, желающих оставаться нейтральными и независимыми, резко сокращаются и сводятся к минимуму.
Всякие рассуждения о правомерности или неправомерности действий в отношении малых стран, когда великие империалистические державы ведут войну не на жизнь, а на смерть, могут выглядеть только наивными».
Действовать Советы решили по аналогии с 1939 годом. Главное — зацепиться за предлог, а там уж «коготок увяз, всей птичке пропасть».
25 мая 1940 года Молотов обвинил Литву в похищении трех солдат из советского гарнизона. Литовские власти выразили желание провести подробное расследование инцидента и запросили у советской стороны необходимые сведения, но в ответ получили дополнительные обвинения.
Оказывается, между Литвой, Латвией и Эстонией уже давно существует военный союз, направленный против СССР. Имелась в виду «Балтийская Антанта» — дипломатическое соглашение трех республик от 1934 года, в котором полностью отсутствовали какие-либо военные обязательства. Единственным проявлением «Балтийской Антанты» на международной арене были ежегодные встречи министров иностранных дел, которые только и делали, что заявляли о нейтралитете Прибалтики.
Литовское руководство приступило к отчаянным попыткам объясниться и умиротворить Сталина, но уже 7 июня приграничные формирования Красной армии получили приказ о подготовке к вторжению. В ночь с 14 на 15 июня — накануне падения Парижа — Молотов предъявил прибывшему в Кремль Урбшису окончательный ультиматум. СССР требовал от Литвы образования нового правительства и согласия на ввод в страну неограниченного числа советских войск. На ответ было отпущено 12 часов.
Антанас Сметона
К семи утра литовский кабинет министров принял решение подчиниться всем советским требованиям. Президент Антанас Сметона, выступавший за оказание вооруженного сопротивления, сбежал из страны через немецкую границу. Правительство ушло в отставку.
Пока Красная армия занимала Литву, Молотов в Кремле предъявил идентичные ультиматумы послам Латвии и Эстонии. И здесь обвинение сводилось к нарушению пактов о взаимопомощи, заключавшемуся в проведении конференций министров иностранных дел в рамках «Балтийской Антанты».
Латвия и Эстония подчинились. 17 июня 1940 года все три балтийских государства были оккупированы советской армией.
Читайте также
Сталин о Гитлере и Германии, Гитлер о Сталине и России. Как менялось взаимовосприятие двух диктаторов на протяжении предвоенных лет.
Инкорпорация
Для координации легитимизирующих аннексию мероприятий Москва направила в Прибалтику трех наместников.
В Латвию прибыл Вышинский — знаменитый советский прокурор, участвовавший в показательных сталинских процессах.
Литвой занялся Деканозов — один из организаторов Большого террора, а теперь — заместитель Молотова.
За Эстонию взялся Жданов — новоиспеченный член Политбюро.
Читайте также
21 июня. Как СССР пропустил войну. Дневник Геббельса, тосты Сталина, доклады о положении дел в Красной армии и рассекреченные документы НКВД. К статье Путина в National Interest
Президенты — Карлис Улманис в Латвии и Константин Пятс в Эстонии — пошли на безоговорочное сотрудничество с оккупационной администрацией. В Литве сбежавшего Антанаса Сметону заменил такой же лояльный премьер-министр. Работая для видимости «вместе» с балтийскими лидерами, советские эмиссары сразу приступили к созданию «народных правительств». Таковые были в скором времени сформированы и состояли из местных коммунистов и представителей левой интеллигенции. Правительства распустили национальные парламенты и назначили выборы,
которые должны будут проходить в течение двух дней (вам это ничего не напоминает?) — с 14 по 15 июля.
В преддверии назначенных выборов из подпольного небытия воскресили местные коммунистические партии. На их основе в каждый стране были образованы «Союзы трудового народа», которым и предстояло выдвинуть кандидатов в парламенты. Все остальные политические партии и организации объявили вне закона.
Для обеспечения явки населению разъяснили, что каждому проголосовавшему в паспорт будет проставлен специальный штамп. Местная коммунистическая пресса заверяла, что «отказ от голосования рассматривается как преступление против народных интересов» и «только враги народа остаются дома в дни голосования». В городах организовывались бесчисленные просоветские митинги.
Митинг за присоединение к СССР в Риге. Фото: public domain
Стоит ли говорить, что результаты безальтернативных выборов наглядно продемонстрировали масштаб всенародной любви трудящихся Прибалтики к советским гарантам их суверенитета. В Эстонии «за» проголосовало 92% при явке 82%; в Латвии — 98% «за» при явке 95%; в Литве — 99% «за» при явке 96%.
Через неделю, 21 июля 1940 года, новоизбранные (теперь уже «народные») парламенты провели первые заседания, сопровождавшиеся «дружными овациями и приветствиями всего зала, обращенными к тов. Сталину, тов. Молотову, Советскому правительству и Красной армии». Парламенты объявили свои страны Советскими Социалистическими Республиками и приняли решение послать в Москву делегатов, которые будут просить Верховный Совет СССР о принятии республик в состав Советского Союза. С 3 по 6 августа 1940 года соответствующие прошения были торжественно удовлетворены.
Читайте также
80 лет назад СССР предъявил ультиматум странам Балтии и Румынии. Через год началась июньская депортация. Павел Полян — о зачистке новых советских границ
Так завершились 20 лет независимости балтийских стран.
***
Карлис Ульманис
В день провозглашения Латвийской ССР президент Карлис Улманис ушел в отставку, попросив у советского руководства разрешение выехать в Швейцарию и пожизненную пенсию. Советское руководство депортировало Улманиса в Ставрополь, где он в течение года работал колхозным агрономом. Затем Улманис был повторно выслан в Туркменистан, где и умер от дизентерии в 1942 году. Его внучатый племянник Гунтис Улманис в 1993 году стал первым президентом новой независимой Латвии.
Президенту Литвы Антанасу Сметоне, сбежавшему из страны после советского ультиматума, удалось добраться до США. Он погиб во время пожара в Кливленде в 1944-м.
Константин Пятс
Президент Эстонии Константин Пятс пытался вырваться из страны через американскую дипломатическую миссию, но 30 июля был арестован вместе сыном и его семьей — всех депортировали в Уфу. Многочисленные обращения Пятса к советской власти с просьбами об освобождении внуков и их матери оставались без ответа. Через несколько лет жену сына отправили в сибирские лагеря, Пятса с сыном — в Бутырку, а внуков — в детский дом.
С 1943 года Пятс находился на принудительном психиатрическом лечении в различных советских больницах. Он умер в 1956 году. Поговаривают, что основанием для диагноза Пятса стали его «настойчивые утверждения, что он президент Эстонии».
Когда Гитлер в 1933 г. пришел к власти, ему было сорок четыре года, Сталину исполнилось пятьдесят пять. С января 1933 г. по конец апреля 1945 г., т.е. двенадцать лет, они жили, одновременно являясь правителями своих стран, иногда — вспоминая о «соседе» в связи с политической или государственной необходимостью, а последние шесть-семь лет — постоянно думая друг о друге, приглядываясь друг к другу, осознавая в противнике ровню и все более друг другом восхищаясь. Даже смерть одного из них не прервала это тайное и заочное общение: и в послевоенные годы Сталина интересовала судьба мертвого Гитлера, чему есть бесспорные свидетельства.
КАРТОЧКА АВТОРА
Борис Илизаров — доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, директор негосударственного Центра документации «Народный архив». Автор монографий, учебных пособий, более 150 работ по истории России, философии истории, источниковедческим и архивоведческим проблемам.
В 1988–1993 гг. возглавлял группу, подготовившую первый в истории России демократический «Закон об архивах» (1993 г.). В 1991–1993 гг. — член Государственной комиссии по передаче архивов КПСС и КГБ СССР в архивы РФ. В 2002 г. вышла книга «Тайная жизнь Сталина. Портрет на фоне его библиотеки и архива».
«Восхищаясь» — не совсем то слово, которое точно передает чувство обоюдоострого интереса, замешанного на страхе и зависти. Втайне они как будто удивлялись, что личная судьба и очередная кровавая конвульсия Европы свели их так, что весь мир содрогнулся то ли от восторга, то ли от ужаса. Это сейчас мы знаем, что в истории человечества никогда еще не было такого моря убитых, сожженных в печах, насмерть замученных, покалеченных, закабаленных и не родившихся людей.
Хотя в подвластных странах Сталина и Гитлера величали одинаково («фюрер» по-русски тот же «вождь»), они были самыми обычными, хотя и очень разными людьми, разными не только по происхождению, воспитанию, темпераменту, талантам и умственным способностям.
Война очень наглядно продемонстрировала это, когда Гитлер и Сталин одновременно и навстречу друг другу во всевозрастающих масштабах бросали в ее топку свои и чужие народы. Бросали безжалостно, часто бессмысленно и преступно с военной точки зрения. Я очень хорошо осознаю спорность последнего тезиса и даже, для кого-то, его полную неприемлемость. Но мораль в истории — важнейшая категория:
руководители тоталитарных режимов всегда и везде ведут себя как массовые или серийные убийцы, и иначе ни один тоталитарный «проект» длительно не просуществовал — никогда и нигде.
Адольф Гитлер в детстве. Фото: public domain
И Сталин, и Гитлер воспитывались матерями и без отца. Оба были практически самоучками; так, Сталин окончил только среднее духовное училище. Оба были любознательны, но очень односторонне. Гитлер любил архитектуру, классическую музыку, особенно оперную: произведения Вагнера слушал множество раз, многие из них знал наизусть. Сталин больше увлекался драматическим театром, очень любил кино. И у того и у другого были обширные библиотеки; то и другое собрание полностью не сохранилось.
Что касается гитлеровской библиотеки, то сейчас существуют лишь ее фрагменты (несколько тысяч томов) в хранилищах США. Они были захвачены американскими солдатами в мае 1945 г. в резиденции фюрера в Оберзальцберге; до недавнего времени библиотека была не разобрана. Она включает военную литературу, книги по искусству, архитектуре, театру, а также «коричневые» творения, включая 26 томов «Майн кампф». В его собрании представлены сотни произведений разного рода чернокнижников, парапсихологов, а также религиозных деятелей. Сохранилась много раз читанная, потрепанная и с пометами книга, содержащая толкования стихов «Библии».
Современные средства массовой информации наполнены нелепыми писаниями о тяге Гитлера к мистике, оккультизму и т.п. Это чушь, он был очень рациональным человеком и мистицизм изучал как врага. Он больше верил в расплывчатое Провидение и был убежден, что оно ему покровительствует лично.
Иосиф Джугашвили во время учебы в семинарии. Фото: РИА Новости
О Сталине также пишется и говорится много всяких нелепостей. Он, хотя и учился в православном духовном училище, а потом в семинарии, но к церкви и ее служителям с молодости питал неприязнь; до конца дней не забывал о том унижении, которое он, нищий и темпераментный молодой грузин, испытывал от русских преподавателей и служителей церкви. Позже, став во главе государства, Сталин подходил к российским религиозным организациям как истинный наследник Ленина, рационально и прагматически; ярких священников уничтожал, остальных держал в узде и страхе.
Во время войны и Гитлер, и Сталин, каждый со своей стороны, косвенно обратились за поддержкой к Русской церкви. Гитлер разрешил открыть православные храмы, закрытые большевиками, а в Псковской епархии церковная жизнь была восстановлена полностью. Для немецкого же народа Гитлер считал церковь (и католическую, и протестантскую) вредным «еврейским» пережитком и собирался после войны полностью лишить ее влияния в немецкой среде. Известно, что в лагере смерти в Маутхаузене умерли от голода 780 священников разных конфессий.
У самих немцев священники служили в сухопутных войсках (чем Гитлер был страшно недоволен), кроме соединений СС. В СССР о присутствии церкви в армии не могло быть и речи. Роль священнослужителей в какой-то степени выполняли политкомиссары и политруки, руководимые Главным политическим управлением РККА.
***
Позже Гитлер делился воспоминаниями с Г. Раушнингом, одним из давних соратников, ставшим врагом и покинувшим его:
«В молодости, находясь в Мюнхене, вскоре после войны (Первой мировой. — Б. И.), я не боялся общаться с марксистами всех мастей. Я считал, что всякая вещь пригодится. И к тому же у них было много возможностей развернуться по-настоящему.
Но они были и остались мелкими людишками. Они не давали ходу выдающимся личностям. Им не нужны были люди, которые, подобно Саулу, были бы на голову выше их среднего роста…»
«Выдающимся» человеком Гитлер, видимо, считал себя. Гитлер много раз обращался к воспоминаниям об истоках своего движения и всегда подчеркивал далеко не очевидную связь с марксизмом.
«Я многому научился у марксистов, — заявлял он не раз. — И я признаю это без колебаний. Но я не учился их занудному обществоведению, историческому материализму и всякой там «предельной полезности». Я учился их методам. Я всерьез взглянул на то, за что робко ухватились эти мелочные секретарские душонки. И в этом вся суть национал-социализма. Присмотритесь-ка внимательнее. Рабочие спортивные союзы, заводские ячейки, массовые шествия, пропагандистские листовки, составленные в доступной для масс форме,
— все эти «новые» средства политической борьбы в основном берут свое начало у марксистов. Мне достаточно было взять у них это средство и усовершенствовать его — и мы получили то, что нам надо».
К одной из «секретарских душонок» Гитлер тогда явно относил Генерального секретаря ЦК ВКП(б) Сталина.
***
Кадр из фильма «Если дорог тебе твой дом». Гитлер в самолете над Минском. Фотохроника ТАСС
Следует иметь в виду, что ни Гитлер, ни Геббельс, ни другие нацистские бонзы (кроме «знатока» русского языка и литературы А. Розенберга) в России и СССР не бывали, но безапелляционно судили о стране и ее народах. Никто из них не признавался в чтении произведений Сталина.
Сталин же «Майн кампф» Гитлера и другие «первоисточники» нацизма читал — и внимательно.
Партийных «теоретиков», по собственным признаниям, Сталин не любил и с гордостью называл себя в письмах и в разговорах «практиком». Систематически читать марксистскую литературу начал только после революции и тогда, когда был назначен на должность секретаря ЦК ВКП(б). О его библиотеках известно больше, чем о библиотеках Гитлера (о них и некоторых книгах с пометами Сталина я писал в книге «Тайная жизнь Сталина. По материалам его библиотеки и архива. К историософии сталинизма»). Везде, где жил Сталин, у него были библиотеки, но наиболее значительные находились в личном кабинете в Кремле и на Ближней даче в Кунцево. Из 24,5 тыс. томов этого собрания до нашего времени дошло только 5,5 тыс., в том числе более трех сотен томов с пометами Сталина, которые хранятся сейчас в его личном архиве в РГАСПИ.
Несмотря на эти библиотеки и склонность к хаотичному чтению, Сталина и Гитлера нельзя считать ни образованными, ни природными интеллектуалами-самоучками. Ими двигали врожденная интуиция, наблюдательность, переросшие у Сталина в манию преследования и комплекс неполноценности, а у Гитлера — в безграничную веру в свое умение предвосхищать, что выродилось в манию величия.
***
Я уже писал о том, как Сталин в 1913 г. в Германии трудился над своей известной статьей «Марксизм и национальный вопрос». Именно в ней были выдвинуты пять знаменитых признаков буржуазной нации: единство территории, языка, истории, психического склада, общенационального рынка. Сталин очень гордился этой работой, которая вывела его в «теоретики большевизма».
Немецкие коммунисты Эрнст Тельман и Вилли Леов (на переднем плане). Фото: creative commons
И если фюрер утверждал, что изучал марксизм, то он не мог не знать, как трактуют немецкие коммунисты-коминтерновцы одно из главных для нацистов политических понятий. Значит, он сознательно пренебрегал сталинскими теоретическими трудами? Ссылок на них я не нашел.
Понятно, что сформулированные в сталинской статье идеи не имеют ничего общего с нацистской интерпретацией нации, но ровно до тех пор, пока Сталин не поставил перед партийно-пропагандистскими органами цель: преобразовать совокупность советских наций в новую «социалистическую общность людей», а советского человека воспитать как стойкого идейного бойца и героя. Тогда же из состава полноценных наций Сталин вывел евреев, не подходивших ни под один из его критериев нации.
Различие между гитлеровской моделью и сталинской лежит в оценке возможностей биологии и социальной среды.
Гитлер предполагал вырастить нового человека-арийца так, как выращивают племенной скот, используя возможности генетики. Сталин же, как известно, еще до войны и в разгар дружбы с нацистской Германией начал кампанию против советских генетиков, разгромил научные центры, посадил (а потом уничтожил) Вавилова и поднял на щит народного академика-селекционера Трофима Лысенко. Гитлеровская «теория» поиска «чистых линий» арийцев в различных частях света чем-то напоминала научный метод Вавилова, его поиск «чистых линий» зерновых культур, которые ученый обнаружил в древних очагах цивилизации. Сталин же опирался на широко распространенные в марксизме взгляды на определяющую роль социальной среды в процессе формирования человека. Марксистская доктрина гласила: измените среду обитания, измените социальные связи между людьми — и получите человека новой общественно-экономической формации. Сталин довел эту модель до абсурда: уничтожал «чуждых» строю людей целыми «паразитическими» классами и группами, других «перевоспитывал» рабским трудом в ГУЛАГе, формировал «нового» человека оглушительной пропагандой в замкнутых границах СССР. Гитлер был менее жесток к немецкому народу до тех пор, пока не возникла потребность умирать за фюрера. Окончательно решить «немецкий вопрос» с помощью собственного ГУЛАГа он не успел...
***
В литературе установилось почти единодушное мнение, что антисемитизм Гитлера носит иррациональный, болезненный характер, сформировавшийся еще в молодые годы. Думаю, это — заблуждение. Гитлер исходил из двойной, пусть ложной, но рационально объясняемой посылки: евреи, благодаря распространению идей монотеизма, приобрели неимоверно большое влияние в античной Европе, а после распространения христианства это влияние усилилось многократно. Христианство, считал Гитлер, как религия рабов, вредит возрождению национального самосознания германского народа. Значит, для того, чтобы уничтожить влияние христианства, а с ним влияние евреев на другие народы, надо физически уничтожить носителей этой идеологии, т.е. самих евреев, что «хорошо согласуется» с требованиями расистской теории и с социал-дарвинизмом.
***
Сталин и Гитлер — совершенно разные типы, использовавшие противоположные тоталитарные механизмы, но для одной и той же цели — тотального господства над людьми. Поэтому один внимательно наблюдал за другим, и оба многому учились друг у друга. Их знания были недостоверны или приблизительны, но их власть была почти абсолютна и очень конкретна.
Когда Сталин заприметил Гитлера на политической сцене Германии, установить нелегко, хотя он с середины 20-х годов следил за становлением фашизма в Италии, а затем национал-социализма в Германии. Наиболее раннее упоминание, которое мне удалось найти, относится к критичному для партии Гитлера 1932 году, когда вся его государственная карьера оказалась под угрозой. Летом 1932 года Сталин играл на даче в городки с одним из соратников. Во время игры партнер стал ерничать, заявляя, что каждая брошенная бита уложила наземь то Геббельса, то Геринга, а теперь вот упал и сам Гитлер. Сталин оборвал его:
«Прекратите!.. По-моему, этот Гитлер чертовски шустрый парень!»
Придя к власти, «шустрый парень» прекратил всякие неофициальные контакты с СССР и по примеру его властителей запретил у себя все политические партии, а их лидеров посадил в концлагерь. Но он же одновременно дал команду принимать без ограничений в партию нацистов рядовых членов компартии. Еще до прихода к власти Гитлер говорил: «Из мелкобуржуазного социал-демократа и профсоюзного бонзы никогда не выйдет настоящего национал-социалиста, из коммуниста — всегда...» В Советском Союзе физическое уничтожение остатков всех партий, включая ленинскую, продолжалось до смерти вождя.
***
В 1934 г. произошло еще одно событие, знаменовавшее собой начало синхронизации радикальных поворотов истории двух стран. В середине лета 1934 г. в Германии была проведена политическая «чистка» — военно-полицейская операция по уничтожению оппозиции в рядах собственной партии; было уничтожено от 150 до 200 человек: как бывших сподвижников Гитлера, так и случайных людей. Гитлер уничтожил лидеров «левого» крыла своей партии, видевшей, как, например, Эрнст Рём и Георг Штрассер, в большевизме и СССР источник для заимствований идей социализма. По свидетельству переводчика Сталина В.М. Бережкова, сославшегося на А.И. Микояна, вождь, узнавший об этом, якобы заявил:
«Какой молодец! Вот как надо расправляться с политическими противниками!»
Через десять лет, незадолго до самоубийства, Гитлер ответно похвалит Сталина за то, что тот вовремя, с его точки зрения, расправился со своими военачальниками, а он, Гитлер, этот момент упустил, в 1944 г. получил покушение и проиграл войну.
Спустя полгода после «Ночи длинных ножей» в Германии 1 декабря 1934 г. было совершено убийство С.М. Кирова, которое, как известно, привело к широкомасштабным репрессиям как гражданских и партийных лиц, так и военных. Расстрел группы М. Тухачевского в 1937 г., а затем Н. Бухарина в начале 1938 г. и вал массовых немотивированных ничем репрессий не только окончательно освободили советского диктатора от страха перед возможным переворотом, но и привели к полной деградации массового народного сознания. Такой же всепроникающий контроль осуществлялся и в нацистской Германии, проводимый, впрочем, более изощренными методами доктора Йозефа Геббельса и имперским руководителем печати Отто Дитрихом.
***
До 1938 г. между СССР и Германией продолжалась открытая идеологическая и дипломатическая борьба, достигшая своего апогея во время гражданской войны в Испании. До этого Гитлер ни на какое сближение со Сталиным не шел, видя в СССР главного идеологического и геополитического противника. Его высказывания того времени о советских вождях неизвестны, но известны откровенные и агрессивные выступления в рейхстаге, в которых заявлялись претензии на земли Украины и другие, простиравшиеся вплоть до Урала. Как засвидетельствовал советник посольства Германии в СССР Густав Хильгер, осенью 1938 г. напряжение между двумя странами достигло апогея, а это могло привести к военному столкновению; правда, Хильгер не поясняет, как оно могло произойти при отсутствии общих границ. Между Германией и СССР довольно мощным барьером располагалась Польша, которая в 1934 г. заключила договоры о ненападении и с Советской Россией, и с Германией. Пакт о ненападении Польши с Германией по своей схеме очень напоминал будущий пакт Гитлера со Сталиным, но, конечно, без «тайных протоколов». После Мюнхенского сговора и раздела Чехословакии Польша оккупировала часть ее территории, заселенную поляками, что в то время гарантировало Германии свободу рук со стороны Востока, т.е. Польши.
Когда в 1939 г. наступит очередь самой Польши, Сталина это повторение дипломатических ходов Гитлера не встревожит и не остановит.
***
Все эти годы (1933–1938) печать и массовые средства пропаганды представляли лидеров двух стран в самом неприглядном и карикатурном виде. Но вот неожиданно, в октябре 1938 г., между наркомом по иностранным делам СССР Литвиновым и послом Германии графом Шуленгбургом «была достигнута договоренность о том, что пресса и радио обеих стран в будущем должны воздерживаться от прямых нападок на глав государств»; понятно, что ни нарком, ни посол не посмели бы проявить личную инициативу, не получив прямых указаний свыше. Именно с этого момента началось сближение двух стран и их лидеров, а пакт о ненападении и Договор о дружбе 1939 г. стали только высшими точками их сближения. С тех пор не только в мирное время, но, что удивительнее, и во время войны Сталин и Гитлер не позволяли себе слишком грубых выпадов в личном плане, а Гитлер в узком кругу и в начале, и в конце войны, когда уже безнадежно проигрывал, высказывался о противнике почти восторженно. Сталин вел себя сдержаннее и таинственнее, но и он редко говорил о фюрере ругательно. Это не мешало официальной пропаганде обеих стран во время войны опять всячески поносить лидеров противника и особенно зло характеризовать идеологию коммунизма или национал-социализма. Расистские выпады против славян и русских, немцев и их сателлитов стали во время войны вполне обычными для них лично и пропаганды двух стран.
Гитлер в своей ненависти был более искренен и последователен: он умел ненавидеть целые народы и призывать к их уничтожению, и все это якобы ради блага Германии и немцев. Сталин делал то же самое, но обставлял свою нелюбовь рациональными объяснениями и текущей политической необходимостью. Этим он «тихо» занимался перед войной, во время и после войны. О преследовании в СССР целых народов знали все, но об этом до 1953 г. нельзя было ни говорить, ни писать.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
80 лет назад СССР предъявил ультиматум странам Балтии и Румынии. Через год началась июньская депортация. Павел Полян — о зачистке новых советских границ
***
Обе стороны позже считали, что решающее слово, приведшее к сближению, было все же сказано именно Сталиным — в докладе на ХVIII съезде партии 10 марта 1939 г., проходившем в дни оккупации Чехословакии. На нем Сталин заявил, что Англия и Франция, т.е. демократические страны, распускают слухи об агрессивных намерениях Германии, пытаются натравить ее на СССР, и выразил уверенность, что этого им сделать не удастся. С этого началось быстрое развитие событий:
обе стороны пошли навстречу друг другу, при этом каждый спешил, преследуя свой интерес.
Следующий шаг опять сделал Сталин. М.М. Литвинов был заместителем наркома иностранных дел с 1921 г., а с 1930 г. сменил Г.В. Чичерина, заняв его место во главе наркомата, т.е. оказался назначен на эту должность именно Сталиным, уже полностью овладевшим диктаторскими полномочиями. Так же как Риббентроп в Германии выполнял политическую волю Гитлера, так и Литвинов в еще большей степени был дипломатическим оформителем указаний Сталина, закамуфлированных решениями Политбюро. Когда же курс на сближение с Германией стал определяющим, Сталин перешел «к ручному управлению» всей внешней политикой, и в первую очередь — в сношениях с Германией. В январе 1939 г. Наркомат иностранных дел, т.е. фактически Литвинов, был лишен прямого доступа к советскому представительству в Берлине, и дипломаты отныне непосредственно докладывали генсеку. В современном архиве Сталина, в закрытых для исследователей архивных делах, содержатся в том числе шифрограммы, среди которых есть документы, относящиеся к рассматриваемому вопросу. До сих пор засекречена и часть дипломатической переписки с фашистской Германией за предвоенные и военные годы.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Зачистка памяти. Поправка в Конституцию об «исторической правде» окончательно убивает свободомыслие в России
***
После отставки Литвинова сменивший его Молотов приступил к масштабной «чистке» наркомата от многолетних сотрудников-евреев, из которых многие закончили жизнь у расстрельной стенки или сгинули в ГУЛАГе. К этому шагу никто извне не побуждал ни Сталина, ни Молотова, как не принуждал к чистке других государственных учреждений от различных «сомнительных» этнических и национальных элементов — от латышей и поляков до немцев и татар. Отставкой Литвинова и чистками наркоматов от евреев Сталин подавал нацистам сигнал, и действительно, на нацистскую верхушку откровенно антисемитские действия Сталина произвели нужное впечатление. С этого времени Сталин повел открытую антисемитскую политику, которую в первые годы войны вынужден был приостановить, а после войны сделал главным фактором внутренней жизни страны.
Но войну это, как известно, не предотвратило...
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Коренной перелом в памяти. Как Кремль вдохновляется советскими учебниками истории
Биографии обоих диктаторов переполнены мифами, домыслами, слухами; они сами всячески способствовали распространению сомнительных фактов, в том числе и друг о друге.
«Кокон» лжи содействует сакрализации их образов. Сталин, узнав от Жукова о самоубийстве Гитлера, якобы воскликнул: «Допрыгался, подлец!..» Затем, инициировав тщательное расследование и убедившись в смерти фюрера, приказал засекретить факты на несколько десятилетий, а основные документы ведущих нацистских преступников, захваченные нашими войсками в Германии и свидетельствующие о смерти «преступника № 1», специально перевести — для себя.
И здесь я бы подчеркнул важнейшие слова сталинской (и гитлеровской) эпохи — ЗАСЕКРЕТИТЬ и ДЛЯ СЕБЯ.
22 июня 1941 года. Почему?
Линейный вид
