*83. Владимир Прибыловский

[Ольга Маранди]

http://www.mk.ru/social/2016/01/13/o...-v-moskve.html

Обстоятельства смерти журналиста пока неизвестны
Вчера в 11:39,

В своей московской квартире найден известный публицист, один и авторов книги "Корпорация: Россия и КГБ во времена президента Путина" Владимир Прибыловский. Причины смерти пока неизвестны, хотя, по словам жены, признаков насильственной смерти не обнаружено.

О том, что Владимира Прибыловского нашли мертвым в своей квартире, сообщил его друг и соавтор историк Юрий Фельштинский. В своем ЖЖ он написал, что никакой дополнительной информации об обстоятельствах смерти Прибыловского у него нет.

Трагическую новость подтвердил Business FM сын журналиста Михаил Прибыловский. По его словам, причины смерти отца будут обнародованы после вскрытия тела.

В свою очередь экс-супруга Прибыловского Милана Богданова сообщила, что ее бывший муж давно болел - диабет. «Никаких признаков насильственной смерти нет. Хотя он мечтал быть убитым. Пусть будет так. Всю информацию сообщим тут, когда определимся. Кто хочет помочь и что-то сделать, можно пойти с церковь. Большая просьба не трогать родственников», - написала она в своем Facebook.

Обозреватель Михаил Гохман в соцсетях сообщил, что вскрытие пока не проводилось, по предварительным данным инфаркт или инсульт.

Прибыловский — выпускник МГУ, историк, публицист, переводчик, автор порядка 40 книг, президент информационно-исследовательского центра «Панорама», глава интернет-издания «Антикомпромат», лидер движения «Субтропическая Россия». В журнале «КоммерсантЪ Власть» несколько лет вел рубрику «Отставки и назначения».

В августе 2015 года Прибыловский сообщил в соцсети, что эта рубрика закрыта. И привел примеры цензуры - так, из его текста вырезали сведения о том, что депутат от "ЕР" Гаджи Махачев был судим.

[АПН]

http://www.apn.ru/column/article34536.htm
2016-01-13 От редакции

Редакция АПН с печалью сообщает о смерти известного диссидента, правозащитника и политолога Владимира Валериановича Прибыловского.

Владимир Валерианович отличался редкостно последовательной личной порядочностью как в делах, так и в смысле политической позиции.

В то время как изрядная часть "борцов за права человека" запятнала свою репутацию тем, что делила политзаключённых на "своих" и "чужих", не обращала внимания на нарушения прав русских, Владимир Прибыловский был принципиален и никогда не отказывался поднять свой голос в защиту каждого, чьи права были нарушены.

Его личные качества так же вызывали всяческое уважение и приязнь.

Владимир не был зверино-серьёзным, одержимым вселенской миссией или зацикленным и упёртым борцом ради борьбы.

Это был весёлый, приятный в общении человек. Хороший товарищ, обладающий чувством юмора и тактом.

Редакция АПН искренне скорбит о его кончине и выражает своё сочувствие его родным и близким.

Уверены, что Владимир Валерианович вписал свою страницу в историю современной России и останется в ней надолго.

[Svobodanews]

http://www.svoboda.org/content/article/27485260.html
В Москве скончался политолог и публицист, руководитель центра "Панорама" Владимир Прибыловский

Владимир Прибыловский. Январь 2014 года

Любовь Чижова

Опубликовано 13.01.2016 15:30

В Москве умер политолог и публицист Владимир Прибыловский. По предварительным данным, причиной его смерти стал инфаркт. Прибыловскому было 59 лет, долгое время он страдал диабетом. Яркий комментатор внутриполитических событий, Владимир Прибыловский возглавлял информационно-исследовательский центр "Панорама", руководил интернет-изданием "Антикомпромат" и движением "Субтропическая Россия". Прибыловский много лет делился своей политической экспертизой с Радио Свобода.

Историк по образованию, в 1990-е годы Владимир Прибыловский принимал активное участие в российском демократическом движении. В 2008 году он стал одним из инициаторов выдвижения кандидатуры правозащитника Владимира Буковского на пост президента России. Власть не оставляла расследований Прибыловского без внимания: в мае 2007 года в его квартире прошел обыск в связи с расследованием уголовного дела по статье о разглашении государственной тайны – после публикации на сайте "Антикомпромат" материалов по делу об убийстве экс-главы московского управления ФСБ Анатолия Трофимова и его супруги. В ходе обыска, в частности, изъяли материалы будущей книги Владимира Прибыловского и Юрия Фельштинского "Корпорация. Россия и КГБ при Путине". Книга все же была опубликована в Нью-Йорке в феврале 2009 года, а в сентябре 2010 года вышла и в России. Владимир Прибыловский – автор, соавтор или составитель более 40 книг, в том числе многих политических справочников и сборников биографий российских политиков.

О смерти Прибыловского сообщил его коллега и соавтор, бостонский историк Юрий Фельштинский. Информацию подтвердил сын Прибыловского Михаил.

Владимир Прибыловский в эфире Радио Свобода

Вот что написали о смерти Владимира Прибыловского его друзья и коллеги:

​Михаил Соколов: Умер наш друг и коллега Володя Прибыловский: создатель "Панорамы" и "Антикомпромата", массы прекрасных справочников, соавтор Юрия Фельштинского по очень важной книге "Корпорация: Россия и КГБ во времена президента Путина" ("запрещенка"). Настоящий историк печальной российской современности. Обидно, что его последние работы цензурировал выродившийся "Ъ-Власть": нельзя было читателям знать, что депутат, "доктор наук" Махачев сидел по 3-м статьям, включая изнасилование. За ненужностью таких фактов Володю уволили. Володя Прибыловский был очень хороший человек. Веселый. Не зря он придумал проект "Субтропическая Россия" и баллотировался в Думу от Партии любителей пива. Вечная память.

О Владимире Прибыловском говорит политолог, профессор Европейского университета Санкт-Петербурга Владимир Гельман:

– Прибыловский был, по сути, основателем историографии современной России. Он был первым человеком в нашей стране, который еще в перестроечные годы начал систематизировать и анализировать богатый материал о формировавшейся тогда политической жизни страны, о новых политических партиях, выборах, лидерах. Первая книга, которая была написана о первых выборах 1989 года, была сделана Центром "Панорама", который возглавлял Прибыловский. Он продолжал эту работу на протяжении многих лет, работал в жанре хроникера или хронографа, как он сам это называл. Это, на самом деле, нелегкая миссия, потому что всегда есть соблазн встать на чью-то сторону в тех или иных политических дискуссиях. Володе как историку по образованию были присущи интеллектуальная честность и дотошность.

– Что вас связывало по работе?

– Я с ним общался в начале 1990-х годов, тогда "Панорама" создавала базу данных с биографиями российских политиков, не только общенациональных, но и в регионах, и Прибыловский мне заказал несколько биографических справок о петербургских политиках. Я посмотрел этот список и сказал, что он неполный, потому что есть еще несколько значимых людей в городской администрации. В частности, был такой заместитель мэра – Владимир Путин, и я написал про него биографическую справку для базы данных "Панорамы". С подачи Прибыловского я стал, можно сказать, первым биографом Путина. Володя был очень живым человеком, любил рассказывать всякие байки, анекдоты, истории. В последние годы, насколько я знаю, у него дела шли все хуже и сложнее, были проблемы со здоровьем. Он прожил всего 59 лет, это очень немного, но, думаю, свой след в изучении современной истории России и современной политической историографии он, конечно, оставил.

О Владимире Прибыловском вспоминает директор аналитического центра СОВА Александр Верховский:

– Я с Володей знаком с 1988 года, и в 1989 году мы совместно (и еще куча народу) основывали центр "Панорама", который он и возглавлял до самой своей смерти. Я проработал с ним почти 14 лет, и это, конечно, существенным образом на меня повлияло. Я пришел в эту деятельность со стороны, я был программистом, а Володя – историк. Он многих, и меня в том числе, обучал разным полезным вещам в профессиональной деятельности. Именно он меня ввел в сферу, которой занимался сам и которой я занимаюсь сейчас, – изучение националистических организаций. Это случилось 20 лет назад, и я ему благодарен.

– Какие из его исследований современной России и российской политики имеют наибольшую ценность?

​– Безусловно, Володя сделал себе имя как исследователь русского национализма. В 1990-е годы и в начале 2000-х ему не было равных на этом поле. С тех пор он занимался многими другими вещами, он написал вместе с Фельштинским книгу про Путина и КГБ. Сейчас она, наверное, никому ничего нового не скажет, но когда она писалась, там было много нового и интересного.

– А каким он был человеком?
Прибыловский намеревался превратить Россию в субтропическую страну, со средней температурой в году плюс 20 градусов

– Забавным он был человеком. У нас в "Панораме" собрались разные люди – было то веселье, то конфликты. Володя был очень интересный человек. Как раз ему, в частности, принадлежит прекрасное изобретение – движение "Субтропическая Россия". У меня был партбилет номер 4. Это было движение за то, чтобы превратить Россию в субтропическую страну, со средней температурой в году плюс 20 градусов. Я считаю, что это очень достойная цель. Видимо, мы не очень серьезно отнеслись к этой задаче, так и не добились регистрации для участия в выборах. Я помню, нас отказались зарегистрировать как общественное движение, сославшись на то, что "достижение целей этого движения приведет к страшным катастрофам и нарушит право российских граждан на жизнь". Очень серьезная бумага была из Минюста. В общем, жалко Володю, конечно... Мы с ним как-то мало общались в последнее время, но надеялись еще посотрудничать в будущем... Теперь не выйдет... – сказал Александр Верховский.

О времени и месте прощания с Владимиром Прибыловским будет сообщено в ближайшее время.

Николай Иванов
Наверное бы тоже сказал: Светлая память хорошему человеку... По случаю, читал, не со всем соглашался, но не было у него той политиканствующей позиции которую заняла столичная оппозиция святош, ни чем не отличающаяся от гебельспропагондоса Кремля, кроме властных рычагов.

Но задела фраза "В общем, жалко Володю, конечно..." - вот он штришок от радетельского политиканства. Жалко тех, кого госмафия Кремля, нормальной жизни человеческой лишая, не даёт возможности проявить себя.

Alexander Georgy
вполне возможно что Великий Путин , уходя в мир иной , хочет забрать с собой по больше холопов. Уже много людей так или иначе связанным с ним оказались в другом мире. И это только те кого мы знаем- а кого не знаем - о ком не говорят? там уже тысячи людей - и чеченцев и сирийцев и украинцев не говоря о русских.... Он маниак!.. Больной человек... А может и НЕ человек вовсе???

Николай Иванов
Alexander Georgy, ну да, "яблоко от яблони...", сталинизма вша от генсекретаря-палача Джугшвили - у холопов, волею судеб повавших в Кремль, и возомнивших из себя царя всего и вся, совесть и честь есть, только паразита

Татьяна Доровская · Школа 15
Карлик думает убийством Прибыловского он будет спать спокойно не дождется
его же "друзья" Ликвидируют его.Бойся стерх своих "друзей" и знай БОГ на свете
есть.

Николай Иванов
Бога на свете нет! Он в мире ином! Кгбизма подонку, В. В. путину, и вольготно во Кремлю, что все, как и вы, ищут на него управу на стороне, но только не в суду.

Сергей Прохоров · Работает в Пенсионер, коломна
Светлая память

Василь Гуменюк · Львов
Грустная новость, Вечная Память Усопшему! Подозрительно что-то: Люди такого способа мышления в России своей смертью не умирают. В современной, в частности...

Alexander Georgy
Светлая память хорошему человеку.

[Непорочная гриша]

Умер Владимир Прибыловский.

Он был настоящим профессионалом и честным человеком. Российская политика для него была не просто предметом исследования, комментария. Он жил своей работой, поэтому вытаптывание публичной политики, деградация политической дискуссии, подмена информации пропагандой буквально сокращали его жизненное пространство.

Было и целенаправленное давление, преследование за его информированную профессиональную смелость. Ему не давали работать, его профессионализму и честности не находилось места в искривленном мире лжи, ненависти, провокаций, доносов, однако он продолжал заниматься своим делом и планировал новые публикации до самого последнего момента. А то, что уже опубликовано живет и будет жить и работать во благо граждан и в интересах страны в их истинном понимании.

Вечная светлая память

[Николай Митрохин]

http://anonymouse.org/cgi-bin/anon-w.../m.247791.html
18.01.2016

Прошедшие в субботу похороны московского историка и политолога Владимира Прибыловского неожиданно собрали едва ли не весь столичный оппозиционный политический бомонд в диапазоне от Григория Явлинского до Дмитрия Демушкина. Попробую объяснить, чем был важен этот давно отсутствовавший в мейнстримных российских медиа и не так часто поминавшийся оппозиционной прессой человек, скончавшийся между 8 и 13 января от инсульта на кухне своей московской квартиры.

Информационный поток сносит почти всю нашу память о событиях прошлого. Особенно это касается малозначительных событий, фигур второго-третьего-четвертого плана, организаций и партий, которые были когда-то важны и интересны, но утратили значение. Казалось бы, еще вчера эти персонажи или общественные структуры были на виду, а уже через несколько лет мало найдется людей, готовых о них вспомнить.

И это забвение не столь безобидно. Нередко вновь общественно значимыми становятся фигуры прежде второго, а то и четвертого ряда, которые, разумеется, хотят представить публике свою "правильную" биографию, избавленную от подробностей, позволяющих разглядеть истинное лицо этого реанимированного политика или общественного деятеля.

В эпоху интернета истину установить вроде бы несложно: достаточно погуглить. Но на практике это не так. Доступные обычному гражданину электронные архивы не охватывают даже значимого объема бумажных медиа своей эпохи, не говоря о предшествующей. А ведь есть и другие источники информации, которые могут существенно дополнить и изменить биографию: справочники, партийные издания, малотиражная периодика, электронные базы данных, исследовательские работы. К тому же бывает, что информация из интернета стирается - иногда по глупости или коммерческим соображениям, иногда по злому умыслу, который нередко принимает форму постановления правительства.

Вся жизнь Владимира Прибыловского была посвящена борьбе с подобной "энтропией" информационного поля. Во многих некрологах, появившихся на прошедшей неделе, повторялось, что он был подлинным историком актуальной российской политики. И в самом деле его деятельность практически не имела в этом отношении аналогов.

Сейчас на полках библиотек крупных западных университетов, где хранятся материалы о российской политике, взгляд то и дело цепляется за характерно выглядящие стопки листов формата А4, скрепленные пластиковыми пружинками. Почти всегда это книги, выпущенные в 1990-е и первой половине 2000-х годов информационно-экспертным центром "Панорама", где Владимир Прибыловский был одним из основателей и президентом. Они посвящены разным сторонам политической, общественной и экономической жизни России и некоторых других постсоветских государств. В основном это биографические справочники, типологические описания общественных организаций, "телефонники", позволявшие разобраться в сложной структуре органов власти и найти нужного человека. В этих справочниках и в информационных базах "Панорамы" - "Лабиринт" и "Просопограф" - содержится основной массив доступных нам данных о российской политике и общественной жизни 90-х и начала 2000-х. Больше десяти лет не столь уж маленький коллектив "Панорамы" под неизменным руководством проводившего за компьютером по 14 часов в сутки Прибыловского обрабатывал тонны газет, сотни анкет, множество сайтов и блогов начинающего развиваться интернета для создания, казалось бы, лаконичных и сухих справок.

Биографии, подготовленные "Панорамой", кардинально отличались от привычных для чиновничества России "объективок" c их традиционным набором позитивных или нейтральных сведений. Прибыловский и "Панорама" стремились "зрить в корень", собирая максимум информации о жизненном пути и взглядах человека, не скрывая его достижений и промахов, связывая его биографию с именами близких знакомых и соратников. При этом вся включенная в базы и справочники информация многократно проверялась и переписывалась в академическом стиле, что позволяло избегать судебных и внесудебных претензий.

Этот способ сбора, обработки и подачи информации был в России настолько внове, что клиентами "Панорамы", работавшей на коммерческой основе и на западных грантах, были практически все представительства зарубежных СМИ и многие крупные российские государственные и частные организации. Консультациями Прибыловского и его сотрудников пользовалось руководство основных демократических партий - от команды Гайдара до "Яблока".

Предметами исследовательского интереса самого Прибыловского всегда были наиболее политически значимые явления и фигуры. Собирая информацию об их деятельности, он пускал в ход и свое немалое обаяние, и возможности своих многочисленных знакомых в политических и журналистских кругах. Сначала это было резко стартовавшее в конце 1980-х и страшно волновавшее общество движение "Память" и его многочисленные клоны. Потом сотни партий, появившихся в России в 1990-1992 годах. Затем он начал разбираться в российских политиках федерального и регионального уровня. В разное время это были Чубайс, левые, лужковские, питерские, сетевые гопники блогосферы, Навальный. Причем огромный объем информации собирался с запасом. Я помню, как еще в 1993-1994 годах он проводил много времени в беседах с занудными и внешне нелепыми знатоками питерской политической жизни, заполняя один за другим файлы с биографиями начальников управлений питерской мэрии и депутатов горсовета. Тогда эта информация представляла в лучшем случае академический интерес. Сейчас это основа расследований, способных взорвать политический фундамент путинской России.

Ценнейшая информация, уникальные издания или документы, как правило, доставались ему "за так" - просто потому что хорошему человеку это нужно, а еще потому что он всегда сам охотно делился своими знаниями с теми, кто в них нуждался. Наша с ним переписка по поводу материалов для моей недавней колонки велась в тот час, когда он оставил последнюю запись в своем ФБ.

Без лишних слов, без позиции в системе высшего образования или научном институте, заражая примером и глубоко скрытым под иронией энтузиазмом, Владимир Прибыловский заложил несколько научных направлений в деле изучения постсоветской политики.

Самым заметным из них стала история современного русского национализма и правого радикализма. И руководитель центра "Сова" Александр Верховский, и покойная сотрудница этого центра Галина Кожевникова, и ставший специалистом по украинским ультраправым Вячеслав Лихачев, и, разумеется, автор этих строк - все мы обязаны своим интересом к этой теме ранним исследованиям Прибыловского. Специалисты по всему миру, занимающиеся идеологией и практикой русских правых 1980-1990-х годов, основывают свои работы прежде всего на книгах и статьях, написанных в свое время Прибыловским.

Расследование Прибыловского по "питерским", начатое им еще в девяностых, впервые познакомило общество с кооперативом "Озеро". И хотя сейчас над этой темой работает немало людей, Владимир оставался по ней крупнейшим экспертом и всегда был готов помочь другим.

Одним из последних крупных успехов Владимира Прибыловского стало осуждение в 2015 году в Германии руководителя компании сетевых хулиганов Сергея Максимова. Прибыловский, чей блог был взломан управляемыми из Кремля интернет-гопниками, долго не очень-то разбирался в компьютерной технике. Однако, решив наказать неуловимого взломщика, оскорбившего десятки популярных пользователей ЖЖ, он проявил настойчивость. За шесть лет по крупицам собрав информацию о его личности, он не только вычислил его реальное имя, место жительства и род занятий, но и при содействии другого пострадавшего - Алексея Навального - довел дело до суда. Максимов получил полтора года условно и много других неприятностей, позволивших прекратить деятельность банды.

Представитель "поколения дворников и сторожей", сочетавший работу по охране богом забытых складов с путешествием к жене в Мексику, тиражированием самиздата и посещением полуподпольных собраний политических неформалов, Владимир Прибыловский был одним из тех, кому перестройка позволила развернуться в полный рост. Он поначалу активно участвовал в движении неформалов, но быстро понял, что его главное призвание - быть летописцем движения.

При этом Прибыловский, никогда этого открыто не проговаривая, долго был, возможно, единственным в Москве последовательным левым западного типа. Тут, наверное, сказались близость к московским подпольным социалистам начала 1980-х и круг общения, сформированный благодаря его первой, мексиканской жене. Эти взгляды практически не отражались на работе (разве что порой на выборе тем) и на знакомствах, охватывавших все оттенки политического спектра, но много определяли в его повседневной жизни. От созданной им в середине 1990-х абсурдистской минипартии "Субтропическая Россия" до последовательного отторжения любой буржуазности и официоза, какого-то вечно юношеского восприятия всех аспектов существования.

Разумеется, все это не могло не сказаться отрицательным образом на "чинах и званиях", а также доходах и состоянии здоровья. Но Володя (так его называли все - близкие и не очень), похоже, мало думал об этом. Наверное, для него было важнее правильно прожить жизнь и оставить после себя добрую память. Это ему удалось.

[Библиотекарь]

С тех пор прошло много лет. Старый хряк Наполеон пережил всех своих ровесников, но все-таки умер. Незадолго до смерти он совсем выжил из ума: приказывал псам рвать друг друга без всякого на то разумного повода, пожирал отбивные из тушек зарезанных поросят, заедал неразбавленный виски сырым мясом казненных псов, месяцами прятался от всех в дальнем флигеле, вновь запретил прямохождение как явное нарушение принципов Зверизма. Когда его тушу, уже изъеденную червями, нашли в дальнем флигеле, среди животных пронесся слух, что это молодые свиньи, не желая идти на отбивные, подсыпали ему какой-то гадости в виски.

После смерти Наполеона свиньи несколько недель боролись за власть над фермой, натравливая друг на друга псов. На гумне чуть ли не каждое утро перед помостом находили новую тушку с кровавыми следами клыков на горле, а свиньи говорили, что это очередной умерший своей смертью враг зверей, который по заданию Человечества спаивал Наполеона все последние годы его жизни.

Наконец все как-то утряслось. Верховной властью на ферме было объявлено Свинское Бюро (Свинбюро) во главе со свиноводом - серым хряком средних лет по имени Плешка. Всю близкую родню Плешки Наполеон в свое время пустил на котлеты, но самого Плешку любил за веселый нрав, и потому его очередь пойти на котлеты все время отодвигал.

После ознакомления с архивами фермы свиновод Плешка объявил всем животным, что герой Восстания конь-тяжеловоз Боксер отнюдь не умер - как гласила прежняя официальная версия - в своем стойле от старости, твердя знаменитый афоризм "Наполеон всегда прав". Оказывается, по приказу Наполеона старый Боксер был продан на живодерню двуногим, где его жестоко убили, выварили его кости на клей, а мясо пустили на консервы для собак. Точно так же, оказывается, погибли и многие другие достойные животные - герои Восстания и строительства Мельницы. Это злой советник Наполеона кабан Визгун облыжно объявил их агентами двуногих и несправедливо казнил.

Свиновод Плешка заявил, что необходимо восстановить чистоту принципов Зверизма. Главная заповедь, которую выдвинул легендарный хряк Майор и которую почему-то забыли при Наполеоне, звучит так: "Зверь да не съестдругого зверя". Слова эти были торжественно обновлены на внешней стене гумна. Кроме того, Плешка говорил, что в очень близком будущем он восстановит также заповедь "Все звери равны". Для введения этой заповеди в действие нужно только, чтобы все животные достигли полного свинства, а именно: научились хорошо читать и писать, а также заниматься руководящей и направляющей деятельностью.

Что касается прямохождения, то к этому вопросу Плешка подошел диалектически. Всем, кто ведет деловые переговоры с представителями Человечества, ходить на двух ногах теперь не только не возбранялось, но и прямо предписывалось. По этой причине некоторые гуси, как наиболее способные к прямохождению, были введены в состав свинского комитета внешних сношений (а потом постепенно вошли и в некоторые другие свинские комитеты - свинкомы). Для остальных животных прямохождение не то чтобы запрещалось, но как-то не приветствовалось. Молодые подсвинки любили прогуляться по ферме на задних ножках, особенно если поблизости не было видно псов: псы этой моды не одобряли.

Сам Плешка, выпив бокала три виски и пообщавшись с гусями, тоже любил иногда побродить на задних ножках, но с годами ему это давалось все труднее и труднее. Поэтому мода ходить на задних лапах становилась для любителей все более опасной. Псы могли за это очень больно покусать.

Но еще более опасной стала другая ересь, которую подхватили некоторые животные, побывавшие по служебным делам на соседних фермах. Они стали говорить о возможности "свинства с человеческим лицом" и даже пытались перетянуть на свою сторону Плешку. Плешка сначала их просто не понял, а когда понял, рассвирепел. Он велел псам у всякой свиньи, замеченной в том, что у нее человеческое лицо, отрывать хвост по самый копчик. Так оно и делалось, причем псы исполняли приказ по своему разумению: отрывали хвосты не только свиньям, но и овцам, гусям и курам, и не только за человеческое лицо, но и за прямохождение, и не только по самый копчик, а иногда и по самую голову. Плешка такое расширительное толкование своих приказаний не одобрял и иногда устраивал псам выволочку.

За это псы очень не любили Плешку. Кончилось это тем, что они сговорились со свиньями и выгнали Плешку из Свинбюро. Новым свиноводом свиньи избрали хряка Брешку.

В подвале дома фермера Джонса свиновод Брешка обнаружил большую цистерну с мазутом, которую, видимо, еще отец Джонса закопал про запас. Брешка провел деловые переговоры с двуногим фермером Фредериком и, отдав ему все снесенные за год куриные яйца и все запасы овечьей шерсти, получил взамен большую трубу. Через эту трубу мазут стали перекачивать на фермы Фредерика и других двуногих. Взамен двуногие поставляли виски, комбикорм и солому. Через пару лет сначала свиньям, а потом и всем остальным животным были увеличены кормовые пайки.

Из-за покупки трубы и контактов с двуногими по поводу получения от них натуральной оплаты поставок мазута на ферме усилилось вредное влияние двуногих. Теория "свинства с человеческим лицом" получила, как ни старались псы, широкое распространение. Особенными приверженцами "свинства счеловеческим лицом" стали гуси. Они часто давали понять, что считают прямохождение неотъемлемым правом наиболее умных и горластых животных, и договаривались до абсурдных утверждений, что не только свиньи, но также и гуси, а может быть, даже и все звери - "равнее других зверей". Некоторые из гусей, пользуясь леностью псов, уходили за Изгородь, а потом шипели и гоготали из-под Изгороди, сманивая овец и кур в рабство к двуногим. Поговаривали, что за это фермер Пилькингтон хорошо их кормил.

Некоторые особо наглые гуси даже стали утверждать, что прямохождение и человечность - это то, к чему должны стремиться все звери. За эту ересь легавые псы сажали таких гусей в подвал на перевоспитание, а то и просто рвали на части.

Следуя дурному примеру гусей, шипеть и гоготать (когда не слышат псы) стали на ферме и другие животные - овцы, коровы, лошади, некоторые свиньи и даже куры.

Чтобы досадить Пилькингтону и вообще двуногим, свиновод Брешка отправил стаю голубей к животным соседнего старого и очень запущенного поместья "Южное" с заданием организовать бунт зверей против тамошнего двуногого хозяина. Бунт удался, а хозяина поместья "Южное" тамошние свиньи и псы заперли в подвале и уморили голодом.

Отряд псов, отправленный на помощь животным "Южного", обнаружил, что поголовье свиней там очень невелико, а овец, тягловых лошадей и кур вовсе не имеется. Четвероногое население поместья "Южное" составлял в основном полудикий рогатый и очень агрессивный скот, совсем не похожий на обычных козлов, баранов и буйволов. Они не хотели признавать над собой власть свиней, а когда увидели чужих свиней и псов, совсем озверели и били их рогами и копытами насмерть при каждой случайной встрече. В результате, чтобы сохранить контроль хотя бы над центральной усадьбой поместья "Южное", все время приходилось отправлять туда все больше советников-свиней и новые отряды псов, лошадей и овец.

От огорчения и старости свиновод Брешка умер. После него Зверской Фермой сначала целый год правил старый клыкастый пес Андрон. У свиновода Андрона были плохие почки, испорченные многолетним употреблением всякой дряни на службе у Брешки. Пес Андрон не только ужесточил наказания за гоготание и шипение, но запретил также блеянье и кряканье. Он пытался посягнуть также и на хрюканье, но тут умер - то ли сам, то ли его уморили свиньи. За ним к власти пришел старый хряк Черныш, брат покойного свиновода Брешки, но тоже скоро умер. Наконец свиньи избрали свиноводом молодого пятнистого кабана Мишку, известного своей любовью к прямохождению.

Свиновод Мишка начал с того, что восстановил утраченную заповедь: "Зверь да не пьет", написав ее на стене амбара очень крупными буквами выше плешкиной заповеди "Зверь да не съест другого зверя". Вскоре выяснилось, что он издавна был не только любителем ходить на задних ножках, но и тайным сторонником теории "свинства с человеческим лицом".

Свиновод Мишка отозвал псов фермы из поместья "Южное". Он запретил псам кусаться, а гусям разрешил сначала хрюкать, а потом - шипеть и гоготать - причем везде и всюду, даже в свинкомах. За это гуси полюбили кабана Мишку.Не спрашивая разрешения, остальные животные тоже стали везде хрюкать, шипеть и гоготать. Пресечь их в этом, не кусая, псы не имели никакой возможности. Некоторые гуси, без спросу начитавшись найденных на помойках винных этикеток, стали утверждать, что изгнанный Наполеоном кабан Снежок был героем Восстания, а вовсе не предателем и агентом двуногих. Другие гуси провозгласили своим идеалом замученного по приказу Наполеона коня-тяжеловоза Боксера и требовали установить памятник Боксеру у центрального гумна. На внешней стене гумна по ночам кто-то стал писать никем не утвержденные заповеди: "Да здравствует Боксер!", "Снежок - герой Восстания!", "Вся власть гусям!", "Лошади равнее свиней!" и даже "Все свиньи - козлы!".

Напрасно псы каждый день замазывали эти неутвержденные заповеди - на следующее утро они появлялись снова. Псы изловили автора надписи "Все свиньи - козлы!" - толстую гусыню Калерию, но кабан Мишка не разрешил псам загрызть ее. С тех пор гусыня Калерия стала, дразня псов, ходить по всей ферме с плакатами "А я знаю, кто козел!" и "Свиновод Мишка - пятнистая свинья". Увидев Калерию с плакатом, псы окружали ее и яростно лаяли, но не кусали. Калерия в ответ громко шипела, гоготала и даже норовила ущипнуть кого-нибудь из слишком близко подошедших псов. Такие спектакли она стала устраивать у центрального гумна каждое воскресенье. Посмотреть на бои псов с гусыней Калерией иногда собиралась половина фермы, для многих животных это стало главным развлечением в их скучной жизни, заменой запрещенного алкоголя.

Старые кабаны и псы поняли, что сделали ошибку, допустив Мишку к власти, и стали думать, как бы выгнать его из Свинбюро. Но однажды ночью свиновод Мишка сам восстановил на стене амбара заповедь "Все звери равны" (он написал ее чуть ниже заповеди "Зверь да не пьет", но такими же крупными буквами) и велел провести во всех частях фермы выборы в Животные Советы. В основном в Живсоветы были избраны молодые свиньи, гуси, утки и овцы. Председателем главного Живсовета Мишка назначил самого себя, а во главе почти всех других Живсоветов также встали кабаны из тех, кто помоложе. Так как за членство в Живсоветах полагалось увеличенная кормовая пайка, а работать живсоветчиков никто не заставлял, то большинству животным это очень нравилось.

Все было бы хорошо, если бы не всеобщее недовольство Мишкой из-за строгого насаждения заповеди "Зверь да не пьет". На поиски исчезнувших куда-то виски и пива животные тратили все свое время и почти не работали. Из-за этого пришлось сильно уменьшить кормовые пайки, что, конечно, усилило недовольство. Возглавил недовольных бывший член Свинского Бюро кабан Борька. Кабан Борька сначала поддерживал все начинания кабана Мишки, но по своей натуре просто не мог исполнять заповедь "Зверь да не пьет". Мало того, выпив, он не лежал себе мирно на соломе, как другие, а шатался по ферме, колобродил и ссорился с другими кабанами. За такое поведение свиновод Мишка выгнал его из Свинбюро. После этого кабан Борька быстро научился шипеть, гоготать, блеять и даже кое-как ходить на задних ножках. Он подружился с гусями и объявил себя отцом и защитником овец. Гуси и примкнувшие к ним утки совсем разочаровались в Мишке и стаями бегали за Борькой, который ходил теперь по ферме без охраны из псов. Овцы выбрали Борьку сразу во все Животные Советы. Многие молодые свиньи стали критиковать свиновода Мишку за плохое прямохождение и объявили себя сторонниками платформы кабана Борьки. Чтобы отличаться от кабанов и быть ближе к другим животным, свиновод Мишка велел именовать себя животноводом. То же самое сделал и кабан Борька. Так как бывший кабан Борька не был за это наказан, многие другие кабаны тоже объявили себя животноводами.

Еще при Наполеоне для расплодившихся свиней были выстроены малые свинарники в разных концах фермы, а проживавшим в них свиньям были отданы под надзор окрестные огороды, пастбища, овчарни и курятники - вместе с овцами, козами, коровами, курами и другими животными. Отношения между некоторыми кабанами всегда были не слишком хорошими, но Свинбюро и псы не позволяли им затевать публичные драки. Теперь же два хряка-животновода, подравшись из-за спорного огорода, стали ежедневно подрывать друг другу стенки свинарников. Они науськивали друг на друга гусей, создали себе партии сторонников среди овец и, наконец, стали посылать на пастбища и курятники друг друга своры псов и прирученных крыс. Псы и крысы до смерти покусали многих кур и овец.

Подученные людьми и гусями-отщепенцами из-за Изгороди, три небольшие свинарника, построенные у самых ворот Фермы, вообще заявили, что они вместе с прилегающими огородами и курятниками переходят в Человечество. Некоторые тамошние овцы пытались против этого блеять, за что перешедшие в Человечество и вставшие на ноги бывшие кабаны объявили их грязными свиньями и последышами Наполеона.

Поддавшись шипенью гусей-отщепенцев из-за Изгороди, Живсоветы тоже стали поговаривать о переходе в Человечество и открыто игнорировать Свинбюро и животновода Мишку. Свиньи фермы перессорились между собой и поделились на две партии: "кабаны прямоходящие" и "кабаны четвероногие". Животновод Мишка не знал, что с ними делать и в целях примирения сам то вставал на четыре ноги, то опять демонстративно разгуливал по ферме на двух.

Некоторые особо умные гуси придумали теорию "просвещенного скотоводства". Согласно этой теории, успешный переход в Человечество должен возглавить какой-нибудь бывший кабан - авторитетный, высокого происхождения и хорошо образованный. Этот бывший кабан должен объявить себя просвещенным скотоводом, распустить все Животные Советы, взять всю полноту власти в свои руки и строго запретить выборы и хождение бывших зверей на четвереньках. Когда все привыкнут к прямохождению, можно будет снова разрешить выборы - такие, как у людей. Все это они называли "авторитетной гуманизацией". Некоторые гуси считали, что просвещенным скотоводом ("авторитетным гуманизатором") должен стать бывший кабан Мишка, другие - что бывший кабан Борька, а третьи - что кто-нибудь из псов.

Политическое брожение проникло и в ряды псов. Возникло движение псов-реставраторов, выдвинувшее идею восстановления исторической преемственности путем назначения животноводом вместо Мишки кого-нибудь из потомков хряка Наполеона. От движения псов-реставраторов вскоре откололась партия псов-младореставраторов, которая выступила за возвращение к власти свиноводческой династии фермера Джонса. Дальних родственников Джонса из-за Изгороди псы-младореставраторы не признавали, и утверждали, что прямых потомков фермера следует искать на ферме - среди псов и кабанов старинных пород.Среди псов-младореставраторов получила широкое распространение теория, сформулированная маленьким толстым бульдогом Димсоном. Согласно бульдогу Димсону, в уменьшении кормовой пайки на ферме виноваты овцы каракульской породы. При фермере Джонсе их численность регулировалась естественным образом (из шкурок ягнят этой породы делались шапки на продажу другим двуногим), а после Джонса эти овцы расплодились и, по мнению бульдога Димсона, объедали всех остальных животных.

Всего этого идейного разброда уже никак не могли вынести старые кабаны из Свинского Бюро. Они создали Чрезвычайный Свинский Комитет (ЧСК), в состав которого вошло несколько самых мудрых кабанов, а также пара самых старых псов. ЧСК объявил кабана Мишку заболевшим дурной человеческой болезнью, запретил всем громко шипеть и гоготать и намекнул, что собирается запретить прямохождение - как источник всех беспорядков. ЧСК пригрозил разогнать все Живсоветы, особенно те, которые норовят перейти в Человечество. Больше всех этого испугались гуси и утки, но и молодым кабанам планы старых не понравились.

Бывший кабан Борька возглавил борьбу гусей, уток и младокабанов против Чрезвычайного Свинкома. Тут-то и выяснился тщательно скрываемый факт, что у старых псов давно повыпадали зубы и кусаться они не могут. Молодые же псы, как оказалось, были сами не прочь позаседать в Живсоветах, получать повышенные пайки, и даже были готовы ради этого шипеть, гоготать и ходить перед животноводом Борькой на задних лапах. В борьбе против Чрезвычайного Свинкома особенно отличился бесхвостый пес Решка (потерявший свой хвост еще при Брешке, в боях за поместье "Южное"), а также вожак Главного Животного Совета злобный и горластый черный кот Хасан.

После поражения ЧСК и разгона Свинбюро, бывший кабан Борька и черный кот Хасан не стали восстанавливать власть животновода Мишки. Было объявлено, что Чрезвычайный Свинком дейс твовал с согласия кабана Мишки, и что теория "свинства с человеческим лицом", которую отстаивал Мишка, придумана только ради восстановления тирании "кабанов четвероногих". Чтобы другие крупные кабаны и их Живсоветы не скандалили, всю Ферму разделили между кабанами-животноводами на 15 кусков - считая те три куска, которые уже давно объявили себя частью Человечества.

Животновод Борька подтвердил и велел записать на внешней стене гумна право всех зверей хрюкать, гоготать, шипеть, а также произносить все прочие звуки. Партия "кабаны четвероногие" подверглась временному запрету. Поросята из партии "кабаны прямоходящие" даже выдвинули гуманитарное требование вообще запретить всем животным ходить на четвереньках.

Одержав победу, животновод Борька почил на лаврах. Он отдыхал на завалинке перед усадьбой, пил виски и кормил с рук старенького, но прожорливого ворона Моисея. Ворон Моисей по-прежнему любил рассказывать животным сказки о Леденцовых Горах, в которые попадают все звери после смерти. Моисей считался верным сторонником кабана Борьки, но когда Борька засыпал, ворон улетал покормиться и к другим кабанам (особенно его привечал начальник большого гумна хряк Лужок), а потом летел в гости к бесхвостому псу Решке.Управлять фермой животновод Борька поручил своему новому советнику - гусаку Гургулису. Гусак Гургулис познакомил Борьку с целой стаей молодых и очень умных гусей. Самыми умными был два друга-гусака - жирный кругленький гусь Гай-Гар и рыжий гусь Га-Гайс. Жирный гусь Гай-Гар объяснил Борьке, что вековая мечта зверей - то есть поголовная гуманизация - осуществляется просто. Для этого нужно только убедить всех свиней встать на задние ножки, а за ними и остальные животные сделают то же самое. Чтобы свиньи не упрямились, нужно дать свиньям право свободного кормления - то есть право съедать все, что им попадется на глаза и понравится.

А чтобы другие животные не возмущались, им тоже нужно дать права, такие же, как на соседних фермах: каждому псу - право на собственную конуру, цепь и большую железную миску, каждому гусю - право гоготать везде и сколько угодно, каждой лошади - право на собственное седло, каждой овце - право на свои ножницы для стрижки овец и т.д. Каждому животному будет выдано свидетельство о том, что у него есть это право.

Рыжий гусь Га-Гайс предложил, чтобы такими свидетельствами стали кленовые листики с написанными на них какими-нибудь хорошими словами. Кроме того, эти кленовые листики можно будет временно использовать вместо одежды. Как известно, двуногие тоже не сразу стали носить джинсы и фраки - начинали они с фиговых листиков. У рыжего Га-Гайса сразу появилось много поклонниц - кур, уток, пожилых гусынь и овечек. Даже неистовая гусыня Калерия признала мудрость рыжего Га-Гайса. Она помягчела к кабанам прямоходящим и обвиняла в свинстве тех гусей, которые сомневались во врожденном благородстве и человечности Га-Гайса.

Бывшие свиньи высоко оценили право свободного кормления и пользовались им охотно. Кабан Шварценморд, в обязанности которого еще со времен кабана Брешки входила чистка мазутной трубы, взял себе право свободного кормления на трубу. Бывший кабан Лужок выпросил у свиновода Борьки право свободного кормления на большом гумне, а цепной пес Борьки волкодав Коржик - на приусадебном дворе. И волкодав Коржик, и бывший кабан Лужок развели в своих владениях ручных крыс. Ручные крысы вообще вошли в моду среди кабанов и псов.

Всем остальным животным рыжий Га-Гайс выдал кленовые листики, на которых было написано: "Четыре - хорошо, а две - лучше. Животновод Борька". Листики очень понравилась овцам: они старались с ними не расставаться и часто всем стадом блеяли написанные на них слова.

Черный кот Хасан и бесхвостый пес Решка получили право на свободное кормление в повышенном - за заслуги - размере, но все равно остались недовольными. Кот Хасан провел в Главном Животном Совете постановление о том, что на кленовых листиках должны быть написаны какие-нибудь другие слова, например: "Четыре ноги - две", а главное, что руководить раздачей листиков должны не самозванцы Га-Гайс и Гай-Гар, а Главный Живсовет во главе с Хасаном. Пес Решка поддержал Хасана, а гусак Гургулис обвинил сначала Хасана и Решку, а потом и весь Главный Живсовет в откровенном свинстве. Животновод Борька поначалу не обращал никакого внимания на перебранку гусей с котом Хасаном и мирно пил свой виски. Потом, раздраженный постоянным шумом, он прогнал гуся Гай-Гара и назначил на его место кабана Шварценморда, с которым кот Хасан обещал жить в мире. Но кот Хасан не сдержал обещания ипо-прежнему шумел каждый день, настраивая Живсовет против Борьки. В конце концов, это так надоело животноводу Борьке, что он велел псам разогнать Главный Животный Совет, а заодно и остальные Живсоветы. В процессе разгона псы покусали несколько сот овец - приверженцев кота Хасана или просто любопытных, а заодно также пару особо надоедливых гусей - верных сторонников свиновода Борьки (будто бы по ошибке).

Кота Хасана и бесхвостого пса Решку, которые подняли страшный шум, животновод Борька объявил свиньями и закоренелыми врагами человечности. Только пьяное добродушие Борьки спасло черного Хасана и бесхвостого Решку от самого худшего. Но некоторое время их в назидание все-таки подержали в холодном подвале.

Чтобы навести страх на недовольных, начальник большого гумна бывший кабан Лужок велел псам выгнать из гумна и его окрестностей всех черных котов. Псы по обыкновению перестарались: перекусали и разогнали не только черных котов, но заодно также черных уток, петухов и грачей. Но зато порядок и тишина были восстановлены. Животные с удивлением обратили внимание на то, что в разгоне Живсоветов и наведении порядка на большом гумне вместе с псами и гусаками участвовали какие-то крупные крысы, каких раньше никто нигде не видывал. Кабан Лужок и волкодав Коржик разъясняли для любопытных, что это крысы-мутанты, освоившие прямохождение и вставшие на путь очеловечивания. Петух Шах написал для животновода Борьки новые законы. По законам петуха Шаха бывший кабан Борька объявлялся просвещенным скотоводом, а Животные Советы были отменены. Кабаны четвероногие слегка похрюкали по этому поводу в своих свинарниках, но волкодав Коржик на них разок гавкнул и они смолкли. Вместо Живсоветов были созданы Шиповники. Единственной обязанностью избранных в Шиповники животных было развивать прямохождение, а единственным правом - право шипеть.

К удивлению и сожалению петуха Шаха и гуся Гургулиса, настоящих гусей и кабанов прямоходящих в Главный Шиповник Фермы было избрано очень мало. К тому же гуси сразу же поделились на "гусей-оптимистов" (их возглавили гуси Гай-Гар и Га-Гайс) и "гусей-пессимистов" (избравших своим вождем особо ворчливого гуся Григория). Гуси-оптимисты громко гоготали, что "скотовод Борька всегда прав", а гуси-пессимисты шипели, что "скотовод Борька - пьяная свинья".

Но больше всех мест в Главном Шиповнике получила партия "гуси-гуманисты". На самом деле это были какие-то странные мелкие свиньи и отчасти даже псы, которые любили ходить на голове и выдавали себя почему-то за гусей. Вождем этой фракции было двуногое существо по кличке Жмурик. Во времена кабана Брешки он, как говорят, ходил на четвереньках и прикидывался поросенком, при кабане Мишке выглядел совершенно как утка и примазывался к гусям. Теперь же он возглавил худопородных поросят и собачек и говорил, что самый скорый путь в человечество - это избрать его скотоводом и авторитетным гуманизатором. На вопрос о том, кто же он сам и откуда взялся, гусь-гуманист Жмурик отвечал, что он прямой потомок старого друга Наполеона адвоката Вимпера от его брака с овцой местной породы.

Кроме сторонников гуся-гуманиста Жмурика животные понавыбирали в Шиповник большое количество неуклюжих свиней из восстановленной партии "кабанов четвероногих". Самым главным в партии "кабанов четвероногих" стал бородавчатый кабан Зюка.

Большинство кабанов четвероногих совсем не умели ходить на задних ножках и, нарушая все приличия, даже с трибуны шипели, стоя на четвереньках. Кленовые листики они осудили с самого начала и не носили их, утверждая, что "звери должны блюсти свою наготу". Кабаны четвероногие добыли где-то полный первоначальный текст Семи Заповедей и носились с ними как с писаной торбой. Некоторые из кабанов четвероногих, правда, говорили, что одна или две заповеди все-таки устарели и их следует отменить. "Например, можно отменить заповедь "Зверь да не пьет", - говорили они и призывно заглядывали в глаза просвещенного скотовода Борьки.

Гуси-гуманисты и кабаны четвероногие часто шипели друг на друга, но завидев гуся Гай-Гара или гуся Га-Гайса, объединялись и начинали хрюкать на них, а то и гавкать. В Шиповник было избрано также два десятка кабанов двуногих, дюжина овец, пяток мелких псов-реставраторов, несколько кур и уток, пара кошек и с десяток двуногих крыс. Интересно, что крысы не стали создавать собственную фракцию, а распределились между ранее созданными. Во фракции гусей-гуманистов крысы гоготали и ходили на голове, во фракции кабанов четвероногих резво бегали на четырех лапах, а в компании гусей-оптимистов чинно вышагивали на хвосте и говорили умные слова про успехи очеловечивания. Кроме того, в Шиповник попало изрядное количество толстых породистых свиней, составивших фракцию кабанов-прагматиков. Дома они предпочитали ходить на четырех ногах, но в Шиповнике и других общественных местах - передвигались на двух. Они говорили, что в целом поддерживают программу очеловечивания животновода Борьки, но с гусями-оптимистами не смешивались.

Признанным вождем кабанов-прагматиков стал смотритель трубы кабан Шварценморд, хотя некоторые из них выказывали также особую любовь и уважение к бывшему кабану Лужку. И Шварценморд, и Лужок по возрасту и застарелым привычкам были мало способны к прямохождению и открыто заявляли, что главное - это огороды возделывать по-человечески, а прямохождение - дело пустое. "Может статься, что и само Человечество, посмотрев на успехи нашей фермы, захочет встать на четвереньки", - говорили они.

Кабаны-прагматики были большими сторонниками бывшего кабана Борьки и теории просвещенного скотоводства. Тем, кто с этой теорией не соглашался, они тыкали ножкой в заросшего грязью и бородавками четвероного кабана Зюку и спрашивали: "Вы себе такого хотите Наполеона?" Зюка любил говорить, что когда он станет вождем фермы, при нем все будет, как при Наполеоне, за одним исключением: гуси и утки тоже будут ходить на четвереньках.

...Тем временем положение на ферме становилось все хуже и хуже. Свиньи росли и плодились с невероятной скоростью, и им уже не хватало старых свинарников, поделенных между их родителями гусем Га-Гайсом. Плодовитость овец, наоборот, упала. К тому же стригли они сами себя плохо. Стая одичавших черных котов объявила о самостоятельном и ускоренном переходе в Человечество самой высокой горы мусора на окраине фермы, где они обитали. Псы этого стерпеть никак не могли и уговорили кабана Борьку послать их на мусорную кучу в карательную экспедицию. Против всех ожиданий, хотя псы и загрызли некоторое количество котят и кошек, с самими котами им справиться никак не удавалось. Жестокие бои псов с черными котами стали такой же частью обыденной жизни, как и ежедневные нападения диких крыс. Наглые коты иногда даже делали набеги на одинокие курятники довольно далеко от своей мусорной кучи.

Сторожевой пес просвещенного скотовода Борьки волкодав Коржик не очень любил драться с котами на мусорной куче. От скуки он то лаял на кабана Шварценморда, то гонял по гумну бывшего кабана Лужка, то шутил со своими легавыми псами и ручными крысами, что неплохо бы как-нибудь устроить охоту на гусей.

Гуси волновались, писали скотоводу Борьке доносы на волкодава Коржика, обвиняя его в тайном свинстве. Они шелестели и потрясали законами, которые написал когда-то петух Шах, но в законах петуха Шаха ничего не говорилось о том, что волкодав Коржик не может, если захочет, поохотиться на гусей. Не умея справиться с волкодавом Коржиком, гуси срывали злобу на бульдоге-младореставраторе Димсоне - ненавистнике овец каракулевой породы. Время от времени гуси вместе с овцами окружали бульдога, шипели на него и забрасывали овечьим пометом. Бедный Димсон решался выползать из конуры только по ночам.

Наконец, невесть откуда взявшийся на ферме лысый гусак Абрау-Дерсо нашипел что-то пьяному Борьке про Коржика, после чего Борька прогнал Коржика со двора барской усадьбы вместе со всей его сворой борзых, легавых и волкодавов.

Отставной волкодав Коржик и бывший кабан Лужок обвиняли Абрау-Дерсо в дружбе с дикими крысами и спонсировании овечьим молоком одичавших котов с мусорной кучи. На это лысый Абрау-Дерсо отвечал, что он - как и сами Лужок с Коржиком - поддерживает деловые отношения с выпестованными им ручными двуногими крысами, а с дикими никаких дел не имеет. Что касается одичавших котов, то о них он многозначительно помалкивал, подтверждая тем самым худшие подозрения на свой счет.

По совету Абрау-Дерсо, животновод Борька тоже набрал в свою новую свиту ручных крыс. Они охраняли Борьку не хуже своры волкодава Коржика, только все время кусали друг друга, а иногда набрасывались всей стаей на какую-нибудь одну и загрызали ее насмерть.

Советнику бывшего кабана Борьки рыжему Га-Гайсу все это не очень нравилось, и он все время то ссорился, то мирился с гусаком Абрау-Дерсо. Ручных крыс он побаивался и в споры с ними старался не вступать. Его политика заключалась в том, чтобы продвигать своих учеников в помощники к Борьке. Один такой помощник, утенок Кирюшка, сумел ненадолго стать любимчиком Борьки и даже чуть было не отнял мазутную трубу у Шварценморда. Скотовод Борька перестал передвигаться на задних ножках, да, собственно, вообще перестал передвигаться. Чаще всего он полеживал в доме и лакал свой виски, не обращая никакого внимания на раздраженное шипение гусей в Шиповнике, хмурый вид Га-Гайса, вопли гуманиста Жмурика и голодное блеянье овец на вытоптанных пастбищах.Мазутная труба засорилась и некому было ее прочистить. Отстояв трубу от утенка Кирюшки, Шварценморд теперь только делал вид, что заботится о ней, а больше тренировался в прямохождении и употреблении виски. Из-за этого соседние двуногие фермеры стали считать его самым мудрым советником и законным наследником бывшего кабана Борьки.

Лошади все как одна стремились быть избранными на обильные корма в Шиповник и не работали. Волкодавы и легавые совершенно перестали гонять диких крыс, уклонялись от войны с черными котами и тоже наперебой баллотировались в Шиповник, где шипели друг на друга и даже на скотовода Борьку. На этом поприще особенно прославился и снискал одобрение овец отставной волкодав Птичка. Его образные высказывания ("ходить, как козел за морковкой...", "сделать коту козью морду", "для легавых повторяю...", "законное место крысы - капкан") стали пословицами и поговорками. А опальный волкодав Коржик написал с помощью одной гусыни мемуары о своей службе бывшему кабану Борьке и на волне литературной славы тоже избрался в Шиповник.

Другим популярным деятелем стал старый мудрый кабан-прагматик Примус. Он был очень похож на покойного кабана Брешку, при котором всем животным были повышены кормовые пайки. В отличие от пса Птички, Примус не говорил образных слов, а все больше помалкивал. Когда же что-нибудь хрюкал - то делал это очень рассудительно.

Тем временем дикие крысы грызли все подряд - зерно, корнеплоды, засоренную трубу, солому и друг друга. Они объединялись в большие стаи и этими стаями нападали на других животных. В некоторых крысиных стаях стали встречаться какие-то очень крупные особи - то ли убежавшие из питомников Лужка и Абрау-Дерсо гигантские крысы-мутанты, то ли одичавшие легавые псы. Пока крысы грызли главным образом овец и кур, это никого особенно не трогало. Но однажды они в течение недели насмерть загрызли и объели несколько свиней - и ладно бы из захудалых, но нет - породистых крупных кабанов, и даже одного, только что избранного в Шиповник. Гусь-гуманист Жмурик, правда, авторитетно утверждал, что тот кабан из Шиповника был вовсе не кабан, а такая же крыса-мутант, отбившаяся от своих сородичей...

Прошло еще несколько лет. Животновод Борька совсем спился и помер, встав перед смертью на четвереньки. Накануне он написал завещание, где было названо имя нового просвещенного скотовода, который должен стать его преемником. Завещание это, как утверждали ручные крысы и псы-волкодавы, Борька написал такой куриной лапой, что имя никак было невозможно прочесть. Гуманист Жмурик (как раз только что объявивший, что он никогда не был ни гусем, ни уткой, а всегда был фермером - потомком просвещенного животновода Джонса) утверждал, что в завещании написано его имя, и требовал графологической экспертизы. Кабаны-прагматики поделились на три группировки: одна настаивала на том, что в завещании назван бывший хряк Лужок, другая - что бывший кабан Примус, третья - что все-таки кабан Шварценморд.

Псы-реставраторы лаяли на всю ферму, что просвещенным скотоводом может быть только волкодав, и грозились перекусать всех несогласных. Овцы, куры и гуси опасались, что их-то как раз и перекусают в первую очередь, и поэтому были теперь согласны на все.А тут еще как-то вдруг сгорело сразу три курятника вместе с курами. Двуногие крысы из свиты покойного Борьки заявили, что в пожарах виновны черные коты с отделившейся мусорной кучи. Кучу в отместку подожгли, и она стала чадить на всю ферму. Зато у псов появилось постоянное занятие - ловить взбесившихся от дыма черных котов, за что псам выдавалась повышенная пайка. В конце концов, кабаны договорились о чем-то с псами, и совместными усилиями завещание было, наконец, расшифровано.

Завещание бывшего кабана Борьки, как оказалось, фактически было развернутой программой дальнейшей гуманизации фермы. Всем бывшим кабанам покойный Борька предписывал выдать субсидии на ремонт свинарников и решительную борьбу с дикими крысами, овцам - провести рекультивацию пастбищ, псам - дать право кусать котов, котят и кошек (в особенности - черных), гусям - обещать повышенное прямохождение, ворону Моисею - поставить большой позолоченный шест в центре фермы и ежедневное корыто с помоями и вымоченными в пиве хлебными корками. Фермера-гуманиста Жмурика покойный Борька завещал назначить торговым представителем на ферме Пилькингтона, а отставного волкодава Птичку - посадить на цепь у задних ворот.

"Успешно провести все эти реформы в жизнь, - говорилось в завещании Борьки, - способен не просто авторитетный гуманизатор, а только истинный просвещенный скотовод, или, говоря иными словами, пахан. Всем необходимым требованиям, которые предъявляются к просвещенному пахану, в полной мере соответствует офицер моей новой охраны Хорек. Хорек, кстати, внес видный вклад в разработку теории просвещенного паханизма, поджог мусорной кучи и борьбу с дикими черными котами". Инаугурацию Хорька предписывалось провести немедленно после расшифровки завещания.

"Откуда он взялся, этот просвещенный Хорек?" - недоумевали животные. Некоторые говорили, что Хорек - это дальний родственник кабана Шварценморда, другие, что он - ручная крыса из питомника Абрау-Дерсо, а третьи шептали, что он прямой потомок грозного хряка Наполеона.

А помирившиеся гусаки Га-Гайс и Абрау-Дерсо всех удивили совместным заявлением, о том, что Хорек - это белый и пушистый гусь. Но при этом, по их словам, Хорек - мудр как кабан, зубаст как волкодав, и непобедим как стая крыс.

- Какое свинство! - всплеснула крыльями гусыня Калерия, охрипшая за последние дни от шипения в поддержку преимущественного права Га-Гайса на наследие Борьки.

Ведомые любопытством, все животные собрались на гумне, где им должны были показать белого пушистого Хорька и его инаугурацию. На помост взобрался, балансируя на задних ножках, худосочный зверек, похожий сразу и на мелкую борзую, и на ручную крысу, и на не успевшего еще разжиреть кабанчика, но с утячьим носом. Это и был будущий просвещенный пахан Хорек.

Некоторые гуси в задних рядах, подстрекаемые охрипшей гусыней Калерией, недовольно зашипели: "Это же борькина крыса! И даже не очень ручная, мы ее раньше видели!" Другие животные и моргнуть глазом не успели, как одного гуся-смутьяна нечаянно боднул рогом пьяный козел, другого насмерть задавило упавшим на него невесть откуда взявшимся колесом от телеги. А гусыню Калерию закапали жидким пометом белые голуби.

- Я боюсь, что это все неспроста... - задумчиво прохрипел своим гусям-пессимистам гусак Григорий. Гуси-пессимисты взмахнули крыльями и разлетелись - кто поближе к воротам гумна, а кто к помосту - поближе к бывшим кабанам. Кабан Примус, хотевший хрюкнуть то же самое, передумал и притворился старым, хромым и глухим.

Два пса торжественно внесли и бросили Хорьку под ноги черного кота-поджигателя, специально для инаугурации отловленного на мусорной куче. Кот был одноглазый, весь покусанный и без хвоста.

- Мочить котов! - рявкнули псы.

Хорек поднял над съежившимся котом заднюю ножку и пустил на него обильную мутную струю. Струя срикошетила и забрызгала сгрудившихся на помосте псов, кабанов, Абрау-Дерсо и Га-Гайса. Рыжий Га-Гайс сделал вид, что не заметил этого, а Абрау-Дерсо стал громким шепотом убеждать всех, что он стоит к Хорьку очень близко и именно поэтому замочился больше других.

- Смерть котам! - прохрюкал протолкавшийся в первые ряды бородавчатый кабан Зюка.

- Мочить котов, кошек, котят и гусей тоже! - загоготал бывший гусь-гуманист фермер Жмурик.

- Слава... это... пагану... пахану... Хорьку слава! - прохрипел бывший кабан Шварценморд.

- Благословение Леденцовых Гор нашему Хорьку! Анафема черным котам! - едва слышно закаркал старенький ворон Моисей.

- Слава Хорьку! - пролаяли Решка и Коржик.

- Слава Хорьку! - проскулил из толпы бульдог-младореставратор Димсон, уже полузатоптанный в толпе овцами ненавистной ему каракулевой породы.

- Слава Хорьку! - донеслось со стороны задних ворот - это гавкнул посаженный на цепь волкодав Птичка.

- Слава Хорьку! Четыре - хорошо, а две - лучше! - сказал Га-Гайс.

- Слава, слава, слава Хорьку! - заблеяли овцы.

- Слава Хорьку! - солидно подтвердил Лужок.

- Слава Хорьку! Мочить-мочить-мочить котов! - хором завыли псы.- Слава Хорьку! Мочить котов! - закудахтали куры.

Хорек все стоял, подняв лапку, и лил, лил, лил свою струю. И откуда столько жидкости нашлось в таком мелком звере! Какой он породы - то ли молодой борзый кобель, то ли утка из свиты рыжего Га-Гайса, то ли хряк-недоросток из партии кабанов-прагматиков, то ли двуногая крыса из питомника лысого гусака Абрау-Дерсо - звери не поняли. Но глаза у него были рыбьи.

Источник - http://xwap.me/books/55955/Zverskaya-ferma-2.html?p=1