3297. Публикации Юлии Латыниной

[Азеф на велосипеде]

Авиалайнеры и бомбардировщики
alstem2
Новосибирск

06 Окт 06:55

У банкротства «Трансаэро» не могло быть рыночных причин, потому что в России нет рынка авиаперевозок

Долгая и продолжительная болезнь авиакомпании «Трансаэро» кончилась летальным исходом. «Трансаэро» — банкрот. «Аэрофлот» будет перевозить ее пассажиров до 15 декабря, а дальше — как карта ляжет.

Российские чиновники начали наперебой раздавать комментарии о том, что «Трансаэро» избрала ошибочную рыночную стратегию, что убыток компании за прошлый год составляет 14,4 млрд руб., а долги ее превышают 250 млрд. Итого: из заявлений следует, что ничего страшного не произошло, мало ли кто банкротится, у нас в России рынок, правительство не отвечает за ошибочную стратегию: хоть авиакомпании, хоть ларька.

У нас вообще, если вы заметили, как кого-то отжать, так это государственный интерес, а как кто-то сдох — так это рынок.

Я совершенно согласна, что правильный рынок предусматривает, что слабый — сдохнет. И нимало не отрицаю ошибок в управлении компанией «Трансаэро». Я только хочу сказать, что, к сожалению, главная ошибка, которую совершили ее владельцы, было намерение вести бизнес в путинской России. Потому что в стране, где нет рынка вообще, нет рынка и авиаперевозок. Это как в анекдоте: «У верблюда спросили: чего у тебя шея кривая? А он ответил: а что у меня прямое?»

У «Трансаэро», бесспорно, убыток за 2014 год — 14,4 млрд рублей. Но вот только у «Аэрофлота» убыток за тот же год 17 млрд рублей (корректировка на курсовую разницу дает прибыль 10,8 миллиарда. — Ю. Л.).

«Трансаэро», говорят нам, с 2007 года показывала прибыль только в 2011-м и в 2013 гг. Вот именно — она показывала прибыль до Крыма, когда рынок авиаперевозок в России рос, с 2013-го по 2014-й он вырос на 11%. Наступил Крым — и все кончилось.

Давайте посмотрим на мировой рынок авиаперевозок. В США в 2014 году перевезли 848 миллионов. Китай перевез 390 миллионов, плюс еще 37 миллионов перевез Гонконг.

Япония в 2014 году перевезла 100,5 миллиона, Германия — 107,5. Бразилия перевезла 100 миллионов, Индонезия — 95, Индия — 82.

Российская Федерация в 2014 году перевезла 72 миллиона пассажиров. Для сравнения — один крошечный Сингапур, две трети площади Москвы, перевез 32 млн пассажиров.

Не то что бы 72 млн пассажиров была б совсем уже позорная цифра, это все-таки не Северная Корея, где в прошлом, 2014 году летало аж 232 тысячи. Ну, допустим, во Франции летало 63 млн, почти столько же, сколько в России, а в Корее Южной летало 59 млн.

Но где Франция и где Россия? У Франции небольшая по сравнению с Россией территория и сеть скорых поездов, а у России территория гигантская и скорых поездов раз-два и обчелся.

Авиамобильность населения в России меньше в разы. Что больше в России — это цена на билеты. Россияне получают куда меньше европейцев, но европеец может перелететь с севера Европы на юг за 19 евро, если постарается. У нас билет сопоставимой дальности начнется с 20 тысяч. 19 евро — это 1% европейской скромной зарплаты. 20 тысяч — это 50% российской скромной зарплаты.

Результат: одна только Ryanair перевезла за прошлый год 90 млн пассажиров, на 20 млн больше, чем летало по всей России. Еще 62 млн перевезла EasyJet.

Ryanair имеет в три раза больше самолетов, чем «Трансаэро», — 319 судов против 104, а перевозит в семь раз больше пассажиров, и это проблема не только плохого управления компанией: это проблема наземных служб.

Можно ли организовать в России настоящий лоукостер? Нет, потому что для этого нужна не только другая авиакомпания, но и другой аэропорт.

Для этого, например, нужно, чтобы аэропорт мог отправить в воздух самолет через 15 минут после приземления. Кто у нас это может? Мог бы «Домодедово», пока его не начали раскулачивать.

Реконструкция небольшого аэропорта «Пулково», к примеру, обошлась бюджету в головокружительную сумму — 1,4 млрд евро. Вопрос: может ли из такого бриллиантового аэропорта летать лоукостер?

Премьер Дмитрий Медведев, объясняя проблемы «Трансаэро», не поперхнувшись, сказал, что они заключаются в том, что «Трансаэро» закупила слишком много самолетов. «Закупили лишние и просчитались», — объяснил он.

Докладываю премьеру: только в прошлом году китайские авиакомпании закупили только у «Боинга» 143 новых самолета, включая 18 Dreamliner. «Боинг» полагает, что к 2032 году Китай закупит еще 5580 самолетов общей ценой 780 млрд долларов. А общее количество аэропортов в Китае возрастет с 2010 года по 2015-й со 175 до 230.

И ничего — растущий рынок все это выдерживает. «Закупили лишние и просчитались», — объясняет премьер.

Естественно, просчитались. «Трансаэро» же не знала, что будет Крым. И что рынок рухнет.

Второй фактор российского рынка авиаперевозок — аварийность. Давайте посмотрим на график аварийности с 1945-го по 2015 год. Кто первый? США — 784 случая.

Это огромное число, но мы должны помнить, что речь идет о стране, которая летала с 1945 года, в том числе на крошечных частных самолетиках с пилотами-любителями, на которые и приходится львиная доля аварий.

Кто следующий? Россия — 326 случаев. В 2011 году у нас был печальный гиннессовский рекорд — мы были самой опасной для полетов страной мира. Опасней Нигерии. Опасней Чада. Не то чтобы шансы разбиться были велики — но все-таки они на порядок выше, чем шансы разбиться в Европе. И, к сожалению, когда самолеты разбиваются, речь идет не о фатальных совпадениях или невероятных неполадках.

В Петрозаводске в 2011 году Ту-134 разбился потому, что пилот, садясь ночью, принял шоссе за ВПП, а сделал он это потому, что в аэропорту стояло примитивное оборудование. В 2008-м «Боинг» разбился в Перми, потому что один из пилотов был пьян, а другой просто не умел управлять «Боингом». Когда пилотов попросили уйти на второй круг, это оказалось выше их возможностей. Российский пассажир не слеп и не глух, и эти происшествия тоже снижают привлекательность авиаперелетов.

Банкротство «Трансаэро» — это хороший пример того, что не может быть рынка в одной отдельно взятой отрасли.

Или у вас рынок везде, и тогда у вас есть рынок авиаперевозок и на нем — несколько конкурирующих компаний, как в Европе или США. Или у вас нет рынка, и как следствие — у вас нет рынка авиаперевозок. Тогда в стране появляется невольный или вольный монополист, который принимает на себя общий убыток.

Перевозки в такой стране требуют субсидий со стороны государства, но все равно оказываются слишком дорогими для рядового пассажира. Возникает порочный круг — чем дороже перевозки, тем меньше летает, чем меньше летает, тем дороже стоит инфраструктура. Самолет превращается из массового транспорта в эксклюзивный, из автобуса — в карету, зато государственная компания осваивает любые субсидии, а чиновники радостно зарывают деньги в землю на строительство аэропортов.

Согласно прогнозам, в 2034 году Китай обгонит США и будет перевозить около 1,3 млрд пассажиров ежегодно. О России прогнозы делать невозможно. Если все пойдет так, как пойдет, то единственными полетами, которые Россия будет регулярно совершать, будут полеты наших бомбардировщиков над Сирией.

Это уже, знаете, такая примета. Чем больше летают бомбардировщиками, тем меньше летают гражданскими авиалайнерами.

[Азеф на велосипеде]

При этом общее сокращение пирога вызывает только одну реакцию: моя доля должна остаться прежней. Вот нельзя на нефти сидеть, хорошо, давайте запустим Платон. Еще раз повторяю, проблема заключается в том, что на один рубль Платона нанесется сто рублей ущерба, не сто, пятьдесят, не знаю сколько, за руку не держала, и это в кризис. Когда на перевозки в рублях упали расценки в 2-3 раза. Наоборот, когда начинают шоферы протестовать, то это вызывает к Кремле дикое возмущение и возмущение против Платона приравнивается ко всем этим белоленточникам.
Более того, задним числом вот тут Путин сделал уступку этим шоферам, какую — если вы еще не знаете, держитесь крепче. Потому что владельцы грузовиков, если они сейчас платят в систему Платон больше, чем платят транспортный налог, могут не платить транспортного налога. Закон об этом подписан и действует с воскресенья. То есть еще раз, между бюджетом и доходами частной компании Ротенбергов Кремль выбрал Ротенбергов. Так тихо, минус 8,7 млрд. рублей получают у нас наши региональные бюджеты, у них и так все позабирали. Они и так в долгах как в шелках. Закон Яровой только что принят. Который сотовым операторам мы не знаем, во сколько обойдется. Мы только можем предполагать, и самое главное дело не в том, что по этому закону будут всех слушать, потому что у нас и так все слушали. И видимо суть сама закона заключается в том, что вот эти наши спецслужбы слушали, иногда ради частной выгоды, иногда ради чтобы прикрыть государственную задницу. И это же отнимало у них большое количество времени и большое количество денег, которые могли быть израсходованы какими-то другими способами. Например, на покупку нескольких десятков Гелендвагенов черных, на которых так хорошо проехаться после выпуска академии ФСБ по Москве.</p>

И в чьей-то голове родилась гениальная идея: а мы не будем тратить бабками на это, давайте обложим этим оброком сами сотовые компании, чтобы они сами все записывали и напишем, что это очень хороший закон, потому что он не стоит государству ни копейки. А ничего, что он будет стоить сотовым компаниям миллиарды, если не триллионы. А ничего, что все триллионы в кризис будут сняты с потребителя. Ну, упали после этого акции сотовых компаний. Ну, какая разница. То есть у нас все время происходит дележка пирога. Приходит какой-нибудь Несис со своим тихвинским заводом вагоностроительным и говорит, что у него инновационные вагоны. Что такое инновационные вагоны я не знаю. Это как инновационное колесо. Вот тут хорошая есть идея, никто эти инновационные вагоны у Несиса не покупает, а давайте мы по этому поводу старые вагоны запретим, ничего, что в Америке они все равно ездят, мы запретим. Они не инновационные. А Несису, если у него вагоны покупают, мы дадим скидку. А ничего что в результате этого замечательного закона тарифы на железнодорожные перевозки в кризис, подчеркиваю, выросли вдвое. Тарифы вроде в кризис должны падать. Как я уже сказала, у дальнобойщиков бедных там, где рынок, они упали в два, а то и в три раза. А тарифы на железнодорожные перевозки у нас в кризис выросли вдвое. Зато у нас вагоны покупают.

Запретили делать, мини-хостелы и гостинички в жилом фонде. Еще раз, во время кризиса, ребята. То есть в тот самый момент, когда государство должно всеми силами поощрять какую-нибудь частную активность, почему эти мини-гостинички запретили, я не знаю. Может быть, прибежал какой-нибудь большой товарищ с пятизвездочной гостиницы и которому кажется, что эти мини-хостелы составят его пятизвездочной гостинице конкуренцию. Может быть, ФСБ точно так же как в истории с сотовыми операторами решило, что за мини-хостелами не уследишь. Еще осталось только обязать после нашего закона о сотовых операторах все отели за свой собственный счет повесить видеокамеры в номерах. Это же за собственный счет, это же никак не скажется на экономике и на посещаемости. Это же никак не скажется с точки зрения государственных мужей на государственном бюджете. И вот на фоне всех этих действий по бесконечной крысиной дележке пирога, принимаются одновременно какие-то феерические решения, типа мы будем вкладывать деньги в телепортацию или в создание отечественного программируемого языка.

[Азеф на велосипеде]

http://worldcrisis.ru/crisis/2494564?COMEFROM=SUBSCR
26 Окт 17:37

Как правительство решит проблему нехватки денег на медицину и почему затем придется увеличить расходы на Нацгвардию

В России кризис, и в связи с этим несчастьем в правительстве серьезно задумались о новых источниках дохода и открыли еще один: безработные. Министр труда Максим Топилин заявил, что его ведомство будет собирать по 20 тысяч рублей в год с неработающих граждан в фонд обязательного медицинского страхования.

Итак, прикинем. Расходы на здравоохранение, заложенные в бюджет 2017 года, составляют 363 млрд рублей, то есть чуть больше 5 млрд долларов по нынешнему курсу. Для сравнения: Олимпиада в Сочи стоила 50 млрд долларов. То есть в 10 раз больше, чем правительство России собирается потратить на всех сердечников, онкобольных, увечных, хромых и слепых России. Из этих 50 млрд часть была разворована, а остальное — потрачено на бесполезные после Олимпиады объекты.

Примерная стоимость газопровода «Сила Сибири» — 60 млрд долларов, то есть опять-таки на порядок больше, чем все здравоохранение 2017 года. При существующих ценах на газ, по оценкам экспертов, газопровод не окупится. В переводе: строят затем, чтобы украсть деньги на строительстве.

Чемпионат мира по футболу-2018 обойдется стране в 664 млрд рублей, почти вдвое больше здравоохранения. Это — по сметам 2013 года, которые, как показывает опыт, будут превышены в разы. Уже один стадион «Зенит» стоит 43,8 млрд рублей.

Реальные военные расходы России в 2016 году превысили 4,2 трлн рублей, или 5,3% ВВП. В 2017 году эти расходы станут еще больше: только закрытые статьи бюджета вырастут на 800 млрд рублей — это почти столько же, сколько все расходы 2017 года на здравоохранение и образование, вместе взятые.

При этом Россия только что заняла последнее место в мире по эффективности расходов на здравоохранение в рейтинге, составленном Bloomberg. Не общего объема расходов — какая-нибудь Гана тратит меньше нас, — а именно эффективности. Понятно, почему. Львиная часть расходов на здравоохранение выглядит так: купили за границей томограф, распилили бабки, поставили в больницу, где он не работает.

И вот после этого безработному говорят: а с тебя, пожалуйста, 20 тысяч. Чтобы мы могли попилить деньги за томограф, построить стадион «Зенит» за 43 млрд рублей и продолжить воевать в Сирии, из расчета 2,5 млн долларов в день.

Нет спору: теоретически вопрос является очень серьезным. Одна из самых важных проблем развитых государств на сегодняшний день — проблема всевозрастающей стоимости продления жизни. Медицина делает фантастические успехи, но эти успехи стоят фантастические деньги.

У этой проблемы нет хороших решений. Дело в том, что бесплатная медицина не бывает хорошей. А платная медицина — тоже не выход. Дело в том, что современная медицина, как современный iPhone, рассчитана на массовое производство. Больница — это фабрика, которая производит здоровье, и она делает это на конвейере.

Если то или иное лекарство или операция станут штучным товаром для избранных, то стоимость их возрастет невероятно. Это все равно как если бы какой-нибудь эксцентричный правитель или миллиардер попросил бы изготовить исключительно для себя iPhone с принципиально новым дизайном, железом и софтом. Этот iPhone попросту никогда бы не был построен, потому что стоил бы миллиарды, а если бы наш гипотетический правитель заплатил миллиарды — то их легче было бы украсть.

Эту теоретически не решаемую задачу тем не менее как-то решают на практике, и в итоге все виды решений сводятся к комбинации двух вариантов: или частная страховая медицина (как раньше в США) — или тот или иной вид всеобщего медицинского страхования (как Obamacare).

Казалось бы, если российская медицина все равно не работает, а денег на нее нет, Кремлю тоже было бы проще сказать: всё, ребята, — лечим за деньги. Нет страховки и нет нала — дохни.

Но в Кремле нашли уникальный третий вариант. Кто не может страховаться — мы с него все равно возьмем 20 тысяч рублей, а потом он все равно пойдет и сдохнет, потому что деньги, которые у него возьмут, — это не на лечение, а на распил томографов.

Самый интересный вопрос: это как MedvedevCare отразится на избирателях? Ведь из тех 85%, которые составляют «крымнаш», значительная часть нигде формально не работает. Этих «неработающих» можно условно разделить на три части. Первая — люди, которые заняты в серой экономике. Они ставят кондиционеры и не платят при этом в ОМС. Вторая — люди, занятые натуральным хозяйством. Они выращивают картошку и пьют самогон. И третья — люди, перешедшие благодаря прежним благодетельным распоряжениям правительства из второй категории в первую.

Представим себе, к примеру, человека, который взял кредит, купил грузовик и зарабатывал в тени 80 тысяч рублей в месяц. Сначала он обнаружил, что правительство обязало его за 80 тысяч рублей купить кирпич под названием «тахограф»; потом — что сертификация, связанная с тахографом, занимает полгода (правительство, продав кирпич, даже это не может сделать быстро); потом его доходы в рублях после кризиса упали втрое… а потом он обнаружил, что своим трудом должен компенсировать выпавшие доходы Ротенбергов, и для этого ему надо включиться в «Платон», потеряв на каждом заработанном Ротенбергами рубле своих три. Он не смог погасить кредит, лишился грузовика, запил и вернулся к натуральному приусадебному хозяйству.

Он существует на картошке, которую растит в огороде, пьет самогон и покупает в магазине соль и спички. И вот теперь он обнаружил, что государство не оставляет его своим вниманием, и он еще должен этому государству 20 тысяч рублей — за медицинские услуги, которыми он никогда не воспользуется, потому что ближайшая больница находится в 100 км и представляет собой заблёванную развалюху с железными койками без простыней, в которой недавно пьяный врач приказал связать не понравившегося ему пациента так, что у последнего отнялись руки.

Вопрос: что будет, если он не заплатит? У него конфискуют квартиру? Посадят в долговую тюрьму? Обратят в рабство? Какой механизм взыскания недоимок по MedvedevCare возможен, например, с пьющего люмпена, проживающего в развалившемся сарае?

Вопрос налогов во всю историю человечества был главным двигателем мятежей и народных бунтов. Не цен, не ухудшающихся условий жизни — налогов. Подданный инертен и удивительно равнодушен, когда речь идет о вранье, пропаганде и даже неурожае. На что он всегда реагировал: это когда во время неурожая приходил мытарь и грузил на телегу последний мешок зерна. Вот тут хватались за вилы. Ни к чему человек так не чувствителен, как когда с него лично — не с его работодателя, не с компании, не косвенным путем через НДС, зашитого в цене товара, — а прямо, из бумажника, требуют: вынь да положь!

Постсоветская Россия это хорошо знала и построила налоговую систему так, что практически все налоги в России носят внеличный характер. И вот теперь Кремль впервые хочет нарушить это неписаное правило, причем главным объектом удара оказались огромные массы именно тех людей, для которых 20 тысяч является огромной суммой…

[Азеф на велосипеде]

Jun. 16th, 2018 at 8:23 PM

В тот самый момент, когда внимание населения отвлечено чемпионатом мира по футболу, правительство объявило о планах по увеличению НДС на 2%, с 18 до 20%, и одновременно — о повышении пенсионного возраста на 8 лет для женщин и на 5 для мужчин.

На смущенный вопрос: а как же президент? Он же лично заявлял в 2005 году, что пенсионный возраст повышать не будет, пресс-секретарь Дмитрий Песков заявил, дословно: «Вы говорите о 2005 годе, и здесь важно вспомнить, что все-таки это было 13 лет назад. <…> Пенсионная реформа прорабатывается правительством. Президент не участвует в процессе».

Вот как славно. У нас в стране вертикаль власти. Президент отвечает за все, даже за погоду в Арктике. То он дарит путевку в Сочи жительнице Ижевска, то щенка — мальчику из Тобольска.

И вот только — ну надо же, такая напасть — за пенсионный возраст не он отвечает, а правительство.

И повышение пенсионного возраста, и повышение НДС принесет казне немало денег. При средней пенсии в 14 тыс. руб. это позволит сэкономить с каждой особи женского пола по 1,68 млн руб. и с каждой особи пола мужского — по 0,96 млн. Что же касается НДС, то эффект от него вычислить сложнее. Теоретически повышение НДС на 2% должно привести к повышению цен на 2% с соответствующим ударом по беднейшим слоям населения. Но учитывая, что народ и так бедный, цены, скорее всего, повысятся меньше чем на 2%, — покупатели просто сократят потребление, а у производителей упадет в очередной раз маржа.

С пенсионным возрастом дело сложное. С одной стороны, его и вправду надо повышать. У американцев возраст выхода на полную пенсию — 66 лет, и будет 67 для тех, кто родился после 1960-го. С другой — средняя продолжительность жизни у тех же американцев — без малого 79 лет, а в России — 72. Так что в 65 лет пенсия в России — это жесть.

Для большинства населения это значит, что человека вышвырнут за ворота ровно в тот момент, когда его биологический механизм начнет срываться, задыхаться, давать сбои:

ровно в тот момент, когда толку от него, как от работника, никакого, а тратить деньги на его медицинское обслуживание не хочется.

Так в Римской империи хозяева часто отпускали старых рабов «на свободу» — то есть на голодную смерть, чтобы не содержать.

Прекрасней же всего вопрос о том, куда пойдут эти деньги. Пойдут они — ни более, ни менее — на «прорыв» в научно-технологическом и социально

Правда, не совсем понятно, почему, чтобы совершить прорыв, надо отнимать деньги у населения. В рыночной экономике «прорывы» совершаются другим способом: а именно тем, что само население свои деньги и инвестирует. Если государство изымает деньги в казну так, что у потребителя нет денег на покупку товаров, а у бизнесмена нет, как следствие, выручки от их продажи, — так и прорыва никакого не будет.

Это все равно как если бы у вас была тысяча долларов, и вы раздумывали, что с ней сделать: на юг съездить? Холодильник купить? В бизнес вложить?

А тут к вам бы пришел незнакомый дядя, деньги забрал и сказал: «А я вложу их в прорыв».

Это-то и есть самое скверное. В реальности дело, конечно, ни в каком не в «прорыве», а просто в том, что правящей клептократии не хватает денег. Резервный фонд израсходован, в Фонде национального благосостояния остались всего 4 трлн руб., за рубежом денег больше в долг не дают…

«Прорыв» у нас будет — строительство инфраструктуры. А что такое у нас строительство инфраструктуры? Приходит компания человека из окружения президента и строит, зарабатывая в пять концов. Вот и вся инфраструктура. Можно было бы заработать и в четыре конца, и тогда и пенсии были бы целы, и НДС жив — но нельзя. Меньше пяти — как-то даже и неприлично.

Этот принцип можно назвать «принцип Газпрома».

Помните? Когда-то «Газпром» продавал газ в Европу по 250 долларов за тысячу кубов, в СНГ поставлял по 100 долларов, а для российских предприятий газ стоил копейки.

Потом пришли эффективные менеджеры, начали строить газопроводы, — которые, как отметил уволенный за это аналитик Сбербанк SIB Александр Фэк, имеют смысл только если предположить, что целью строительства всех этих газопроводов является освоение денег.