*5090. Фарада Семён Львович

[Chtoby-pomnili.com]

http://chtoby-pomnili.com/page.php?id=505

Заслуженный артист РСФСР (1991)
Народный артист России (1999)

Семен Фарада (настоящая фамилия – Фердман) родился 31 декабря 1933 года в селе Никольское. В 1960 году это село вошло в черту Москвы, и сейчас на его месте находится станция метро «Речной вокзал».

Родители Семена Лев Соломонович Фердман и Ида Давыдовна Шуман переехали в Москву на учёбу из Новоград-Волынска Житомирской области Украины, и их сын Семен Фердман был настоящим сорванцом, учился на «отлично», и позже о своем детстве в книге «Уно моменто» рассказывал: «Сейчас мне приятно, что мой день рождения празднует вся страна, правда, не догадываясь об этом. А раньше это приносило немало проблем: я на год раньше пошел в школу, на год раньше ушел в армию. Зато сейчас - хорошо. Днем 31 декабря ко мне приходят родственники и друзья, все те, кто среди предновогодних хлопот не забыл обо мне. Мы посидим, поговорим, выпьем. Кто-то потом уходит, кто-то остается. И тосты плавно переходят в другую ипостась - это «За дорогого Сеню!» и пожелания счастья в новом году. Мои родители. Мама, Ида Давыдовна Шуман, успешно окончила рабфак по специальности фармацевт. Была активисткой, комсомолкой. Папа, Лев Соломонович Фердман, был офицером. Впоследствии стал адъютантом главного маршала артиллерийских войск Яковлева в Главном артиллерийском управлении - ГАУ, но не надолго. В то время военнослужащих-евреев старались переводить подальше от Москвы, на периферию. Вскоре и мой папа оказался под Харьковом, служил в Балаклее в должности заместителя командира большой артиллерийской части».

При этом нужно отметить, что далеко на все из написанного Семеном Львовичем в его книге, соответствовало действительности. Так, в частности, его отец, действительно, служил в артиллерийском управлении, но в отделе снабжения лесоматериалами и никогда не был адъютантом маршала артиллерийских войск.

К сожалению, отец Семена был контужен, после войны умер, и вся тяжесть воспитания Семена и его сестры легла на плечи их мамы. Окончив школу с золотой медалью, Семен хотел поступить в бронетанковую академию имени Сталина, но для поступления в академию была необходима отличная физическая подготовка, а этим он похвастаться не мог, забрал документы из академии и отнес их в первое, попавшееся по ходу трамвая, заведение. Им оказалось МВТУ имени Баумана. Но по негласному распоряжению, в это престижное училище старались не принимать студентов с нерусской фамилией. Семен, не зная об этом, написал сочинение на тему «Сталин - это мир во всем мире». Он все тщательно списал со шпаргалки, но проверяющий забраковал сочинение, найдя в нем 11 несуществующих ошибок. Тогда мама Семена отправилась в Министерство образования и добилась пересмотра работы. Семену разрешили написать еще одно сочинение, за которое он получил «четверку» и поступил на энергомашиностроительный факультет. Позже в интервью Семен Львович рассказывал: «Я собирался пойти по стопам отца. Он у меня военный. Пришел поступать в бронетанковую академию. Получил хорошие отметки по всем предметам, но по легкой атлетике надо было иметь второй разряд, а я с детства играл только в футбол. Пришлось забрать документы. Отнес их в первое попавшееся заведение по ходу трамвая. Это было Бауманское училище. Мама так радовалась, когда я туда поступил! А к перемене моей деятельности она сначала отнеслась настороженно, а потом увидела, как на меня реагируют зрители в театре, и расплакалась прямо в зале! Я же всегда был сорванцом. В детстве я жил в одной коммунальной квартире с Владимиром Ресиным. Сейчас он первый вице-премьер правительства Москвы, и многие считают его моим братом, хотя это и не так. Мы регулярно с ним дрались! До сих пор поддерживаем дружеские отношения».

В МВТУ имени Баумана Семен проучился три года, активно участвуя в самодеятельности, затем был призван на флот, где прослужил четыре года. В интервью Семен Львович рассказывал: «Из «Бауманки» меня то и дело пытались отчислить за задолженности и безудержную любовь к самодеятельности, а со второго курса призвали в армию. Я служил четыре года во флоте на Балтике, так что мое высшее образование растянулось лет на десять. Из армии я вернулся с двумя рекомендательными письмами: к режиссеру Юрию Завадскому и Аркадию Райкину. Но институт ради мамы все же закончил и даже 6 лет проработал инженером-механиком по котельным установкам в Министерстве энергетики и электрификации СССР. Восемь лет я работал в разных организациях, вплоть до министерства, и все это время принимал участие в самодеятельности. В армии, например, я руководил эстрадной группой, в которой был единственным исполнителем. Еще я выступал в драматическом коллективе при Доме офицеров города Балтийска. В пьесе Лавренева «Разлом» я сыграл маленькую роль матроса-анархиста. Для этой роли мне, единственному из балтийских моряков, военный комендант города разрешил носить длинные волосы. И когда на улице меня останавливал патруль и задавал вопросы по поводу моего внешнего вида, я с гордым видом протягивал официальную бумагу, выданную в комендатуре. Все это, в конце концов, привело меня в театр-студию «Наш дом» при МГУ. …И даже дослужился до должности директора! Репетировали в свободное от учебы и работы время, часто по ночам, и за это не получали ни копейки! Помню, как боялся провала. Мы выступали перед студентами. Дрожать начал за кулисами. Вышел, и вдруг кто-то свистнул. Я совсем растерялся. Подумал с минуту и говорю: «Вообще-то я привык выступать после второго свиста». Раздался свист, и я начал, но рассказал не запланированный монолог, а несколько пошлых анекдотов из студенческой жизни… Публика меня приняла тогда лучше всех. В другой раз я попросил использовать себя в серьезном качестве — хотел прочитать со сцены «Стихи о советском паспорте». «Сеня, все будут смеяться! Могу поспорить на ящик коньяка!» — сказал мне тогда Марк Розовский. Мы поспорили. За кулисами был поставлен ящик, оплаченный Розовским. Я вышел на сцену и с серьезным видом начал читать патриотические стихи. Сначала в зале возникло недоумение, потом — тишина, а на третьем четверостишии зал буквально стонал от хохота. Я тут же ушел за кулисы и отдал деньги Розовскому… Через два года студию разогнали, так как мы «не проводили правильную линию партии» — не играли патриотические спектакли об успеваемости студентов, а показывали серьезные постановки по произведениям Хайта, Горина и Арканова. Многие артисты пошли на профессиональную сцену — в Москонцерт: Александр Филиппенко, Алла Демидова, Геннадий Хазанов, Михаил Филиппов, Марк Розовский… Просто наши постановки «не проходили» по идеологическим меркам того времени. Но после закрытия студии многих, в том числе и меня, пригласили работать в Москонцерт. Именно тогда я стал дипломантом конкурса эстрадных артистов и начал получать приглашения сниматься в кино...»

В 1972 году Юрий Любимов пригласил Семена в Московский театр драмы и комедии на Таганке, в котором актер впоследствии прослужил три десятилетия. Для Семена Львовича такой поворот судьбы был совершенно неожиданным: он не ожидал, что его - непрофессионального актера, примут в популярный московский театр. Начинающего артиста в коллективе встретили с пониманием, тем не менее, он очень болезненно ощущал, что попал в непривычную среду. И ему пришла на помощь Мария Витальевна Полицеймако - талантливая и мудрая актриса, дочь народного артиста СССР Виталия Полицеймако и актрисы Ленинградской филармонии Евгении Фиш.

К моменту поступления в Театр на Таганке был дважды женат, разведен и в 40 лет, женившись в третий раз, обрел настоящее семейное счастье с Марией Полицеймако. В интервью Семен Львович рассказывал: «Как раз на Таганке я и встретил свою жену Машу… Она мне часто помогала, так как я был новый человек в театре. Маша — красивая, добрая, отзывчивая женщина. Я влюбился. Мы с ней играли тогда в двух спектаклях — «А зори здесь тихие» и «Добрый человек из Сезуана». Встречались два года… Нельзя сказать, что я задумал жениться на Маше сразу. Я к тому времени уже дважды был женат, а Маша воспитывала сына от первого брака. Сейчас он вместе с семьей живет в Африке. Я шел на сближение очень осторожно. Мои жены не были связаны с театром, и оба брака были случайные. Любви не было — так, привязанность. А с их стороны были истерики, трагедии, но мы остались друзьями, и бывшие жены даже иногда мне звонят… Я поставил Маше условие — родить сына (в двух предыдущих браках у меня не было детей, что и послужило причиной разводов). Маша родила мне Мишу, и мы поженились. Потом у нее начался мастит, и я бегал за молоком… Володя Высоцкий, который был единственным человеком, имевшим доступ к валютным магазинам, купил там банку сухого датского молока, которого нам хватило на несколько месяцев… Я учил сына играть в футбол, отдал его в музыкальную школу, боролся с его детской аллергией, возил в Коктебель… А он пошел по Машиным стопам. Даже фамилию ее взял и тем самым продолжил великую актерскую династию Полицеймако…»

После свадьбы Мария и Семен Львович по ходатайству дирекции театра сдали две двухкомнатные квартиры Моссовету, и взамен получили четырехкомнатную квартиру, куда переехали вместе со своими мамами и маленьким сыном Мишей. Мария Витальевна рассказывала: «Семен очень хотел сына, и когда я родила Мишу, чуть не умер от счастья... Кстати, в фильме «Болотная Стрит, или Средство против секса» они снимались вместе, и играли отца и сына».

В Театре на Таганке Семен Львович сыграл в спектаклях «Мастер и Маргарита», «Обмен», «Добрый человек из Сезуана», «А зори здесь тихие...» и во многих других постановках. Одной из лучших актерских работ актера стала роль в спектакле «Пять рассказов Бабеля». А с конца 1960-х годов он начал сниматься в кино. В 1967 году Семен дебютировал в малоизвестной картине «Каникулы в каменном веке», и последующие десять лет снимался от случая к случаю в эпизодических ролях в различных картинах. В одной из картин - фильме Валерия Ахадова «Вперед, гвардейцы» - актер приобрел свой знаменитый псевдоним. Об этом случае он рассказывал в интервью: «Я снимался в Душанбе, в фильме Валерия Ахадова «Вперед, гвардейцы!». Когда пришел получать гонорар, директор киностудии «Таджикфильм» говорит: «У нас в Таджикистане не может быть актера с такой фамилией – Фердман». Я, конечно, пытался спорить, указывая на ведомость, говорю: «Посмотрите, есть же в ведомости и Иванов, и Слуцкис...» А он мне: «У этих товарищей есть свои республики». Что я мог ответить? Логика железная. Но гонорар-то надо получить. Стали думать, как меня «перекрестить». Получалась какая-то шарада с фамилией. От этой шарады и родился псевдоним Фарада. «Шарада» - «Фарада». Тем более что звучало это как-то по-восточному». Многие ставили ударение в фамилии Семена Фарады на последний слог, но сам актер утверждал, что это ошибка, и ударение должно приходиться на второй слог.

Настоящее открытие киноактера Семена Фарады состоялось в конце 1970-х годов. Тогда в 1979 году вышли сразу две картины с его участием - комедия Эльдара Рязанова «Гараж», где актер сыграл музыканта-трубача, и кинопритча Марка Захарова «Тот самый Мюнхгаузен».

После выхода этих фильмов Семену Фараде сразу стали поступать новые предложения сняться. Режиссеры заинтересовались комедийным талантом актера, и вскоре он снялся в картинах «Дом, который построил Свифт» и «Убить дракона» Марка Захарова, «Будьте моим мужем» Аллы Суриковой, «Предчувствие любви» Тофика Шахвердиева, «Чародеи» Константина Бромберга и «Миллион в брачной корзине» Всеволода Шиловского.

Фарада также снимался у Леонида Квинихидзе, Павла Чухрая, Аллы Суриковой, Александра Панкратова Черного и Эфраима Севелы. Одной из самых удачных комедийных работ Семена Фарады является роль в иронической мелодраме Марка Захарова «Формула любви», а песня «Уно моменто», исполненная Фарадой в этом фильме с Александром Абдуловым, стала на долгие годы настоящим киношлягером.

Фарада в интервью рассказывал: «В кино мне везло на хороших режиссеров, и я всегда играл в хорошем актерском составе. Особенно мне запомнился фильм Алексея Германа «Мой друг Иван Лапшин». Герман — удивительный, настоящий киношник! Он «ставит» каждый кадр. Например, на столе стоит селедочница. Он говорит: «Неправильно! Она должна быть в другом конце! Будем переснимать!» Все ему: «Леша, ты с ума сошел!» Но переснимают, и, когда смотришь материал, понимаешь, что он был прав. Именно эта деталь создает настроение! В последнее время молодые режиссеры часто предлагают мне сниматься в своих работах и при этом не показывают сценарий, говоря: «Ты сыграй, неважно, про что фильм!» От таких предложений я всегда отказывался».

Сам же актер своей самой лучшей ролью в кино считал доброго пожилого портного из трагикомедии Эфраима Севела «Попугай, говорящий на идиш», снятой в 1990 году. Всего более чем за 30 лет творческой жизни Семен Фарада снялся в 155 фильмах, но, несмотря на такую обширную фильмографию, окружающие всегда его называли «Сеня» и на «ты». Так, например, в детской передаче «АБВГДейка» он играл самого себя — грустного клоуна Сеню. Но ему пришлось уйти из программы после того, как председателю Гостелерадио Лапину не понравился профиль Сени. Актер мог бы уехать к своей сестре в Израиль, но не думал об этом. В интервью он рассказывал: «Сейчас сестра живет в Израиле. У нее огро-о-мная семья! Столько детей народилось — ужас! У каждого из ее двоих детей еще по двое! А я православный человек. К сожалению, в церковь хожу редко, но я верующий. Меня жена крестила. А сестра не крестилась, она сразу надумала поехать в Израиль. Я был у нее во время театральных гастролей раз тридцать и считаю, что эмигрировать не нужно… Лично я в любом зарубежном государстве больше десяти дней не выдержал бы! Меня домой тянет».

В конце 1980-х годов у Семена Фарады серьезно ухудшилось здоровье. Врачи обнаружили у Семена Львовича порок сердца, и в 1988 году актеру сделали операцию на сердце, поставив искусственный клапан. Операция прошла успешно, долгое время Семен Львович чувствовал себя нормально, и даже играл с искусственным клапаном в футбол, но в июне 2000 года у него случился инсульт - это случилось на следующий день после похорон Григория Горина. У Семена Львовича нарушилась речь, но после лечебного курса в ярославском санатории «Большие соли» актеру стало чуть лучше, он мог передвигаться по квартире с тростью и начал разговаривать. Но его ждали новые испытания - на следующий день после рождения внука Никиты, овчарка Рик, услышав звонок, сорвалась к двери и хвостом выбила трость у Семена Львовича. Он упал, и в институте Склифосовского врачи поставили диагноз - перелом шейки бедра. Семену Фараде сделали операцию в Центральной клинической больнице, но после нее Семен Львович начал жаловаться на сильные боли. В госпитале имени Бурденко сделали рентген, и выяснилось, что нужна повторная операция. Но и эта операция не была последней, и даже после целой череды хирургических вмешательств врачи не смогли поставить актера на ноги. Семен Львович стал с трудом говорить и передвигался в инвалидной коляске. Врачи делали все возможное, но ни лечебный массаж, ни физкультура не давали должного результата, и медики приняли решение перевести Семена Фараду в Институт нейрохирургии. Все это время рядом с ним находилась его жена Марина Витальевна. В интервью она рассказывала: «Все началось с той самой операции на сердце в 1988 году. Я с самого начала была против замены клапана...» Она знала - нередко подобные операции приводят к ухудшению кровообращения.

В 2003 году Семен Фарада перенес второй инсульт, а в феврале 2004 года в средствах массовой информации появилось открытое письмо от члена Национальной Гильдии авторов Канады Анны Евсеевой о тяжелейшем положении, в которое попал Фарада. Вот текст этого письма: «Он болен уже три года. Жена Мария Полицеймако — после тяжелой операции. Сын Миша крутится, как может. Денег постоянно не хватает ни на что. Да вы, наверное, это и сами знаете, так как о болезни Фарады знают совершенно все, но почему-то помощи ему ждать, получается, что неоткуда. Семен Львович лежит в постели, маленький, жалкий и никому не нужный. Он говорит: «Обо мне все забыли». К нему приходят простые люди, его зрители, которые любят его работы в кино, и дают, кто сколько может. Кто — сто рублей, кто — двести. Его знаменитые друзья, о которых Фарада рассказывал мне с придыханием, считая себя «личностью рангом пониже», растворились в вечности. Гильдия актеров выплачивает ему по 1000 руб. в месяц. Одна ампула лекарства, необходимого Фараде, стоит $100, таких ампул в месяц надо несколько штук. Ему надо в санаторий, который стоит несколько тысяч долларов, потому что там какое-то супероборудование. И Фарада верит, что это супероборудование его поднимет. Фарада с гордостью и со слезами на глазах показал мне правительственную телеграмму. Президент Путин поздравил его с днем рождения. Я вчера ездила в Союз кинематографистов. Все смотрели на меня широко закрытыми глазами. «Да, мы знаем, что он болен. Но мы думали, что он обеспечен». Интересно, каким образом беспомощный старик может обеспечивать себя после инсульта? Отчаявшийся Фарада позвонил Кобзону как председателю Комитета по культуре. Кобзон сказал, что постарается помочь, но обещать не может, он записал телефон Фарады. Старый друг Александр Абдулов тоже ничего не обещал и не перезванивал. Юрий Любимов дал интервью, в котором выразил надежду, что Сеня еще выйдет на сцену Таганки. Сын Миша разговаривал и со Швыдким, и с Михалковым, и со многими другими. В воскресенье мы будем с Мишей писать письма Михалкову, Шахназарову, Швыдкову, Голутве, Лужкову. Не знаю, кому еще. Господу Богу, может быть... Мы все всегда переживаем, когда умирает любимый актер, и очень любим выражать соболезнование родным и близким покойного. Мы даже ходим на похороны и кладем к ногам усопшего цветы. На похоронах Лени Филатова я видела многих, кто стряхивал непрошеную слезу. Интересно, кто из носителей непрошеной слезы помогал ему, пока он был жив? Сейчас любимый миллионами зрителей актер умирает медленно и мучительно, тихо радуясь каждому, кто приходит его навестить. Он помнит имя каждого зрителя, который ему помог. Фарада сейчас часто плачет. Ему стыдно за то, что он стал обременителен. Но его часы идут намного быстрее наших. Может быть, вместе с Вами мы постараемся что-то изменить в его жизни? Мы не изменим ход времени, но если не медлить, можно успеть ему помочь. Хотя бы ради того, чтобы жить дальше с чистой совестью. С уважением, Анна Евсеева».

Многие люди откликнулись на этот призыв, предлагали прислать Фараде продукты, фрукты, лекарства и даже одежду. Откликнулась эмигранты из Америки, Канады, Израиля, Германии, Франции и даже из Японии. О Фараде вспомнили многочисленные друзья, руководство театра на Таганке и зрители. Актеру помогли Владимир Ресин, Ефим Шифрин, Геннадий Хазанов, Инна Чурикова, Дмитрий Харатьян, Юлий Ким, Юлий Гусман, бизнесмены Геннадий Лазаревский и Богдан Масловец.

Но, несмотря на всенародную любовь и поддержку, Семен Фарада скончался 20 августа 2009 года. Он был похоронен на Троекуровском кладбище в Москве в одном ряду с Вячеславом Невинным, семьей Александра Дедюшко и Виталием Вульфом.

О Семене Фараде была подготовлена телевизионная передача.

Текст подготовил Андрей Гончаров

Использованные материалы:

Материалы сайта www.rusactors.ru
Материалы сайта www.world.lib.ru
Материалы сайта www.yevreyskiy.narod.ru
Материалы сайта www.akter.kulichki.net
Материалы сайта www.realdvd.ru
Материалы сайта «Википедия»
Текст статьи «Семён Фарада: Грустный клоун», автор О.Барциц
Текст интервью с Семеном Фарадой «Я - Млечный Путь», автор Е.Корешева

Фильмография:

1967 Каникулы в каменном веке
1976 В один прекрасный день
1977 Риск - благородное дело
1978 Дуэнья
1979 Гараж
1979 Тот самый Мюнхгаузен
1980 Откуда в траве рыба
1981 Будьте моим мужем
1981 Шляпа
1982 Предчувствие любви
1982 Чародеи
1983 Дом, который построил Свифт
1983 Клетка для канареек
1983 Петля
1984 Герой ее романа
1984 Мой друг Иван Лапшин
1984 Прежде, чем расстаться
1984 Тайна виллы «Грета»
1984 Формула любви
1985 Как стать счастливым
1985 После дождичка, в четверг
1985 Страховой агент
1986 Голос
1986 Миллион в брачной корзине
1986 Нужные люди
1986 От зарплаты до зарплаты
1986 При открытых дверях
1987 Гардемарины, вперед
1987 Где бы ни работать
1987 Дрессировщики
1987 Человек с бульвара Капуцинов
1988 История одной бильярдной команды
1988 Раз, два - горе не беда
1988 Убить Дракона
1988 Француз
1989 Вход в лабиринт
1989 Криминальный квартет
1989 Созвездие Козлотура
1989 Частный детектив, или Операция «Кооперация»
1990 Попугай, говорящий на идиш
1990 Система ниппель
1990 Страсти по Владимиру
1991 Семь дней с русской красавицей
1991 Болотная Стрит или Средство против секса
1991 Год хорошего ребенка
1991 Детство Темы
1991 Красный остров
1991 Чокнутые
1992 Алмазы шаха
1992 Бабник-2
1992 Воздушные пираты
1992 Грех
1992 Детонатор
1992 Ноев ковчег
1992 Сезон обнаженного сердца
1992 Фанданго для мартышки
1993 В Багдаде все спокойно
1993 Охламон
1993 Русский бизнес
1993 Тутэйшия
1994 Бульварный роман
1994 Веселенькая поездка
1994 Кофе с лимоном
1994 Мсье Робина
1994 Русское чудо
1995 Роковые яйца
1999 Директория смерти. Купи очки
2000 Антология приколов. Клиент всегда прав
2000 Бременские музыканты и К

31 декабря 1933 года – 20 августа 2009 года

Похожие статьи и материалы:

Фарада Семён (Документальные фильмы)
Фарада Семён (Цикл передач «Острова»)

[CALEND.RU]

http://www.calend.ru/person/3310/

Семен Фарада советский и российский актер театра и кино, Народный артист России
31 декабря 1933
83 года назад
— 20 августа 2009
7 лет назад

Семен Фарада
Семен Львович Фарада Семен Львович Фарада родился в селе Никольское Московской области 31 декабря 1933 года. Настоящая фамилия актера Фердман. Он окончил МВТУ им. Н. Баумана и после учебы работал инженером. Начиная с 1970 года, Фарада выступал артистом на эстраде. В 1972 году начал работать в Театре драмы и комедии на Таганке, где играл в спектаклях: «Гамлет», «Мастер и Маргарита», «Добрый человек из Сезуана», «Пять рассказов Бабеля» и других. Первым опытом Семена Львовича в кинематографе стала картина «Каникулы в каменном веке», вышедшая на экраны в 1968 году. Потом последовали: «Риск – благородное дело», «Тот самый Мюнхгаузен», «Гараж», «Тайна виллы "Грета"», «После дождичка в четверг», «Чародеи», «Дом, который построил Свифт», «Мой друг Иван Лапшин», «Формула любви», «Гардемарины, вперед!», «Частный детектив, или Операция–Кооперация», «Бременские музыканты» и множество других.
Всего на счету Фарады более 70 разноплановых киноролей. Неповторимое обаяние актера быстро принесло ему всенародную любовь, фразы, сказанные им с экрана, стали «крылатыми». Также он принимал участие в озвучивании мультфильмов. В 1991 году Семену Фараде было присвоено почетное звание заслуженный артист РСФСР. А спустя 8 лет в 1999 году – звание Народный артист России. Семен Львович Фарада скончался 20 августа 2009 года в Москве после тяжелой продолжительной болезни.

© Calend.ru

[Новомосковск]

20 августа 2009 года умер Семен Фарада, актер театра и кино.

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/editions/daily/art...sle-komyi.html
“Государство дало мне новую кровать, телевизор “Шарп” и коляску”

21.10.2007 в 16:55, просмотров: 2747
Скажешь: Семен Фарада — сразу смешно. И уже несмешно. Семь лет назад знаменитый артист, узнав, что умер его друг Григорий Горин, тяжело заболел. Очень тяжело: инсульт. Потом второй. Его, никакого, папарацци иногда снимали на камеру, затем давали это по телевизору. Потом общественность возмущалась: как можно такое показывать?! А он, Семен Львович Фарада, вопреки всем наветам боролся со смертью. И его семья боролась. Недавно партнер Фарады по “Формуле любви” Александр Абдулов, тяжело больной раком, сказал всем нам: “Я постараюсь”. Фарада уже постарался. Он сделал это. Он смог. Может, просто весело засмеялся в лицо своим недугам — и они отступили. Сегодня любимый артист дает первое интервью с начала своей болезни.

— Семен Львович, как вы себя сейчас чувствуете?

— Чувствую себя хорошо. Последний раз лежал в военном госпитале №6. Это хороший госпиталь, я уже там несколько раз был. У меня там своя палата.

— Именная?

— Да, именная.

— Вы там, в палате, один лежите?

— Один, но с сиделкой. Ее зовут Лена. Она с Украины приехала. В госпитале я лечился, меня возили на процедуры. Говорил с разными больными. Они меня узнавали, приносили цветы, конфеты. А я никому не отказывал — я конфеты люблю и цветы тоже.

— Для вас это морально очень важно?

— Очень приятно. Снова хочется работать для зрителей.

— Люди обычно познаются в тяжелой ситуации. Вы просто почувствовали, как вас любят.

— Да, это правильно, но я не хочу навязываться. Если меня спрашивают, я отвечаю, если нет — то молчу. Когда я в госпитале ехал по коридору на процедуры, люди выходили и — “Здрасьте, здрасьте, здрасьте!”. Все здоровались. Там лежали ребята: инвалиды чеченской войны — без рук, без ног, но, когда меня видели, кричали: “Але, привет! Здравствуйте!”. Было тяжело и трогательно, но меня это мобилизует.

— Наверное, когда вас везут по коридору, все стоят по стеночке и поют: “Уно, уно, уно, уно моменто”?

— Некоторые поют, но очень искажают текст. Спрашивают: “Это вы итальянскую песню поете?” Я говорю: “Да, спасибо, желаю вам быть здоровым, до свидания”.

— Порой, артисты, у которых все в порядке, говорят, что им досаждает их популярность, узнавание. Кокетничают, наверное. А вам сейчас это жизненно необходимо?

— Меня такая любовь людей обязывает вернуться в свой театр и кино.

— Вас навещают друзья-артисты?

— С самого начала их приходило очень много. Но я же болею уже очень долго, семь лет. А у моих коллег дела. Сейчас посещают мало. Вот приходили Марк Розовский, Виктор Славкин, Александр Карпов, Слава Суховерх, Андрей Пирлик. Ну и, конечно, близкие люди: жена, сын. Так что я не страдаю дефицитом общения. А государство дало мне новую кровать, телевизор “Шарп”, коляску.

— Что значит государство?

— Комитет по социальной помощи при Лужкове, за что ему большое спасибо. И всем спасибо.

— А Союз кинематографистов, Союз театральный деятелей?

— Каждый по разу перечислил материальную помощь, а больше ничего не было. Все равно меня содержат сын и жена. А я получаю пенсию, солидную пенсию — шесть тысяч рублей.

— Не шесть, а пять с чем-то, — вступает в разговор жена — актриса Марина Полицеймако.

— Нет, пусть думают, что у меня большая пенсия, аж шесть тысяч.

— Семен Львович, а Александр Абдулов к вам приходил, когда был здоров? Ведь по фильму “Формула любви” кажется, что вы с ним просто лучшие друзья.

— Очень тяжелый вопрос, тем более что Саша сейчас болен. Он один раз вместе с Марком Захаровым и другими артистами дал концерт, а деньги мне перечислил.

— А Юрий Петрович Любимов вас не забывает?

— Наш Театр на Таганке сыграл “Мастера...” и весь доход тоже перечислил мне. Вообще мы пользуемся взаимопониманием.

* * *


— Семен Львович, какой у вас сейчас распорядок дня?
— С утра — зарядка.

— Сколько зарядка идет по времени?

— Полчаса, лежа и сидя. Затем — туалет и завтрак. А после завтрака опять зарядка, которую делает со мной жена Марина Витальевна Полицеймако, заслуженная артистка России. За роль в фильме “У реки” она получила призы на трех кинофестивалях. А вот мой приз (Семен Львович показывает на полку в стене) — “Улыбка России”.

— А днем вы что делаете, вечером?

— При моей болезни нужно все время двигаться. Движение — это жизнь. Нельзя просто так лежать, смотреть в потолок. Я смотрю телевизор.

— Я знаю, вы футбол очень любите.

— Да, сегодня в 18.48 по первой программе будут показывать матч Россия—Англия (Разговор проходил за три часа до начала игры. — А.М.). А хотите знать мой прогноз? Наши выиграют 1:0 или 2:1. (И угадал!!! — А.М.).

— И это вы говорите после того, как мы в Лондоне 0:3 проиграли? Ну вы и оптимист.

— Но здесь-то им поможет наша публика, погода, поле.

— Искусственная трава пресловутая...

— Не знаю, я на такой не играл. Я играл на других полях.

— Да, вы известный футболист. А в каком амплуа: защитник, нападающий?

— Полузащитник. Я выступал за сборную артистов страны под девятым номером. Во время игры подходил к защитнику соперников и говорил ему: “Ты понял, у меня никогда вне игры нет”. Но судья этого не знал, свистнул мне “вне игры”, я подошел к нему, спрашиваю: “А вы что, не знаете, что у меня “вне игры” нет?” Это шутка, конечно, я-то хорошо понимаю, что “вне игры” — это “вне игры”.

* * *


— Семен Львович, а вам читать можно?
— Читаю — сколько угодно. Во время болезни в основном газеты, журналы и некоторые книги — их мне вслух жена читает. Вот недавно читала об истории Таганки. Очень хорошая книга, называется “В границах красного квадрата” Эллы Михалевой. Там все рассказано о театре, о Любимове, о Высоцком, о других актерах.

— Когда в начале 80-х Любимов не вернулся в СССР, а вместо него в театр пришел Эфрос, многие актеры Таганки открыто выступили против “пришельца”. Но ваша фамилия в этих театральных войнах, интригах никогда не упоминалась.

— А я не интриган. Я занимаюсь творчеством: театр, кино, эстрада, телевидение. А все остальное не воспринимаю. Хотя раза три-четыре я активно заступался за Юрия Петровича Любимова.

— Но это вы говорите о конфликте Любимова с Губенко. А Эфрос?

— Эфрос — отличный режиссер, но он пришел в театр, построенный Любимовым, Боровским... И он оказался один на один с труппой. Помню, одна актриса так Эфроса и спросила: “Зачем вы сюда пришли?” А он сказал: “Поживем — узнаем”. Но случилась трагедия. Эфрос сделал много хороших спектаклей, но он ушел от нас. Умер.

Марина Полицеймако: — Сеня — вообще не конфликтный человек, он и на артиста в этом плане не похож. Ни в каких революциях и контрреволюциях не участвовал. Он предан театру и Юрию Петровичу.

— Говорят, что Эфроса погубили актеры.

— Это неправда, театральные слухи.

— Но есть немало артистов, которые не смогли выдержать все эти театральные интриги.

— Если ты работаешь в театре и не доволен политикой главного режиссера, то должен благородно сказать “до свидания” и уйти в другой театр.

— А если дело не в режиссере, а в актере, который не доволен, что не он играет в спектакле, а другой?

— У меня такого никогда не было, никогда!

М.П.: — То, что может сделать Сеня, не повторит никто. Он штучный товар. У него нет соперников.

— Но ведь говорила Раневская: “Против кого дружите?”

— Раневская — это вершина, талант, царица!

— Мне кажется, у вас с ней одна группа крови. Раневская разошлась на цитаты, но ведь и вы тоже.

— Да, когда меня видят, то либо произносят фразу из фильма “Чародеи” “лю-ю-юди, ау, где вы”, либо “уно моменто”. Так что я тоже попал. Но у Раневской таких цитат больше.

— А вы на сцене любили артистов “раскалывать”?

— Нет, я никого не колол. А меня мог рассмешить только Иван Бортник. Он так играл, что я не мог удержаться от смеха. Он очень хороший актер. У нас на Таганке вообще много талантов. Но самым большим был, кончено, Володя Высоцкий.

— Вы с ним были близко знакомы?

— Нет, мы близки были только на сцене. Я играл могильщика, а он Гамлета. Он — в главной роли, а я в его окружении. Я всегда ценил его как большого поэта и актера.

— Любимов любил Высоцкого и часто закрывал глаза на его “нарушения режима”. А вы как профессионал были снисходительны к Владимиру Семеновичу, если он не приходил на репетиции?

— Я этим никогда не интересовался. Для меня всегда существовала только моя роль. И больше ничего.

* * *


— Вы действительно такой жизнерадостный человек или просто стараетесь так держаться?
— Я и в жизни такой. Я обыкновенный человек, имею только техническое образование МВТУ им. Баумана. Был инженером по тепловым котлам. Служил на Балтийском флоте, старшина первой статьи. Почти десять лет работал инженером, а потом стал актером Театра на Таганке.

— В таких случаях говорят, что страна потеряла великого инженера.

— Это только в шутку можно так сказать. Я инженером был добротным, но рядовым. У меня не было каких-то оригинальных мыслей, идей о паровых котлах. Хотя я всех инженеров уважаю и жалею. Они же тяжело живут.

— Так ведь и в советское время инженеры получали гораздо меньше простых работяг. Всего 120 рублей.

— Но ведь на них много чего можно было купить. Сейчас совсем другое время. И я его переживаю так же, как и все.

— Ну разве вы как все?! Вот вам наше любимое государство подарило кровать с телевизором, и вы счастливы. Вы же народный артист России, любимец народа, а у вас пенсия меньше шести тысяч. Это нормально?

— Но мне же помогают родные и близкие.

— А государству за кровать теперь ручки целовать, что ли? Понимаю, вы не хотите просить, чем-то выделяться. Но ведь материальную сторону жизни еще никто не отменял, тем более в вашем положении. В нормальной стране артисты вашего уровня давно уже стали бы миллионерами и в ни в чем не нуждались. Вот вы много раз должны были лежать в госпитале, а все лечение оплачивал ваш сын — артист Михаил Полицеймако...

М.П. — Ну зачем об этом говорить, все равно ничего не изменится. У нас такая страна. Что, мы одни такие? Есть же те, кому еще хуже. А пенсионерам как жить, а сколько детей бездомных? Или вот сейчас все дорожает.

— Вы чувствуете на себе это подорожание?

М.П.: — А как же. Ведь сколько теперь стоит молоко! А творог, сыр! И рассчитывать, кроме как на себя и на свою семью, не на кого. Но говорить об этом бесполезно.

— Как бесполезно? Ведь Фарада — национальное достояние, он не должен ни в чем нуждаться. И государство обязано оплатить его лечение. Семен Львович, что вы по этому поводу думаете?

— А вы напишите: Семен Фарада молчит. Я еще раз хочу сказать спасибо за кровать, за телевизор, за коляску. Все-таки государство мне помогает. Но главное — сын и жена. Только что говорить, старость не отменишь, она приходит — и все, понимаете. Старость — это плохо.

— Но бывает ведь и обеспеченная старость.

— Где-то бывает. Вот у олигархов, наверное.

* * *


— Какая у вас любимая роль?
— Все. Каждая роль для меня — кусок моего естества, здоровья, удачи. Я не могу сказать про какую-то роль: плохая она была или хорошая. Оценивают зрители и режиссеры. А актер выполняет свое дело. Он играет. Он мажет красками по холсту, как художник, творит.

— Я вспомнил еще одну вашу фразу, разошедшуюся в народе: “Хочешь большой и чистой любви? Приходи вечером на сеновал”.

— Это все придумал Григорий Горин. Великий автор, сценарист, мой любимый писатель. У меня самые любимые Гоголь, Пушкин, Бабель, да и многие другие. Из сегодняшних — Горин.

М.П.: — Большая просьба к газете “Московский комсомолец”. Пожалуйста, повлияйте на Сеню, чтобы он выходил на улицу, ведь и коляска уже есть, и погода такая хорошая, а он ни в какую. Это ужасно, это больше всего меня расстраивает.

— Семен Львович, почему вы не хотите выходить на улицу?

— Мне неудобно перед проходящими людьми. Они увидят, какой я уже старый и больной.

М.П.: — Все на улице меня спрашивают, почему Сеня не выходит. А он стесняется.

И тут Семен Львович преобразился.

— Хотите, я встану, — вдруг спросил он и потихонечку с помощью сиделки Лены стал подниматься. И действительно встал! Уперся руками в спинку кровати, да как закричит голосом Владимира Ильича: “Товарищи! Революция, о которой так долго говорили большевики, свершилась!” Ну, Артист!!!

* * *


— Семен Львович, когда же вы стали Фарадой? Ведь были же Фердманом.
— Это было в 72-м году.

— И Фердманом себя уже не ощущаете?

— Я был и остаюсь Фердманом, а Фарада — это псевдоним.

— А в паспорте что у вас написано?

— Фарада. Это придумал таджикский директор киностудии. Он сказал, что не может писать Фердман. Я его спрашиваю: “А литовских актеров вы писать можете?”. “У них республика есть”, — закричал в ответ директор. И я сказал: “Давайте придумаем шараду”. А он: “Шарада, шарада... Фарада!”

— Мне кажется, Горин написал ваш девиз по жизни “улыбайтесь, господа, серьезное лицо — еще не признак ума... Улыбайтесь!”

— И я улыбаюсь.

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/culture/cinema/art...u-faradey.html
Марина Полицеймако: “31 декабря Сеня, когда был здоров, всегда с друзьями шел в баню. Как в “Иронии судьбы”

28.12.2008 в 17:46

Семен Фарада — человек-солнце, человек-праздник. Как и Буратино, он смело мог про себя сказать: “Я создан на радость людям”. Но вот уже семь лет Семен Львович прикован к постели. Он борется изо всех сил. Рядом — самые родные его люди и самые любимые: жена Марина, сын Миша. Они очень помогают ему и верят в него. И мы верим. 31 декабря, 75 лет назад, появилась хорошая традиция — Семен Фарада каждый год отмечает свой день рождения.

“МК” от всего сердца поздравляет юбиляра и желает ему крепкого здоровья! Накануне мы встретились с супругой артиста, тоже актрисой, Мариной Полицеймако.

— Мы знакомы с Семеном Львовичем с 1972 года, сразу после того, как он пришел к нам в Театр на Таганке. Через какое-то время он стал за мной ухаживать.

— Вы помните ваши первые впечатления от Фарады?

— Он совершенно не похож на стандартного актера, абсолютно не Актер Актерович. Сеня — нормальный человек, при этом замкнутый, остроумный. Он очень скромный. Одевался всегда неброско. На Таганку он пришел уже опытным человеком: сначала закончил МВТУ им. Баумана, а потом по артистической линии играл в мюзик-холле, в знаменитой студии “Наш дом”. Сеня показался Юрию Петровичу Любимову, и он сразу его взял. Словом, Сеня очень отличался от других артистов, в нем не было всего того, что мне не нравится. Даже когда он был уже знаменит и с ним невозможно было ходить по улицам, он ничего не делал напоказ, для публики. И дружил Сеня всегда не потому, что надо, а просто по любви. Его знакомые были самые простые люди.

— А, по выражению Раневской, он не дружил против кого-то в театре?

— Никогда! Он очень честный человек. Никого не подсиживал, ничего не выпрашивал, всего всегда сам добивался. У него в театре и врагов-то не было. Наверное, это еще потому, что Сеня всегда был независимый человек. Он ведь много снимался.

— Когда на Таганку пришел Эфрос, Семен Львович как к этому отнесся?

— Он всегда говорил то, что считал нужным. Сеня не входил в состав тех актеров, которые привлекали Эфроса. Фарада сразу же отнесся к Анатолию Васильевичу резко отрицательно. Конечно же, для Эфроса это было обидно, поэтому Сеня играл у него в одном спектакле незначительную роль.

— А вы?

— Мне очень нравился Анатолий Васильевич, я его считаю большим режиссером и играла почти во всех его спектаклях. То есть по отношению к Эфросу мы с Сеней разошлись. Хотя Любимов, безусловно, для меня просто родной человек.

— Простите, но когда вы стали встречаться с Семеном Львовичем, он был тогда женат?

— У него была дама. А у меня был муж, но мы с ним разошлись. Поженились мы с Сеней в 73-м, а через три года у нас родился сын Миша.

— Как проходила ваша свадьба?

— Она была очень скромной. У нас на квартире собралось человек 20—30. Из театра были люди, приехали две мои очень близкие подруги, а со стороны Сени присутствовали его двоюродные братья, другие родственники.

— А Любимов был?

— В театре он нас, конечно, поздравил, но никакого праздника там не было. У нас это не было принято.

— Считается, что мужу с женой вместе работать не стоит. В театре вы с Фарадой чувствовали себя семьей или больше коллегами?

— У меня не было безумных треволнений по поводу того, как сыграет Семен в своем спектакле, я не стояла за кулисами и не тряслась. Ну и Семен Львович тоже. И никаких профессиональных разборок в театре у нас не было.

— Какие отношения были у Семена Львовича и у вас со знаковыми людьми театра: Демидовой, Филатовым, Высоцким?

— Алла Демидова вообще моя однокурсница, у нас с ней просто свойские отношения. Был такой период в моей жизни, когда я буквально осталась на улице, и Алла меня приютила у себя. Я всегда это помню и никогда не забуду. Это случилось очень давно, когда я только приехала в Москву. С Леней Филатовым и Сеня, и я так дружили! С Володей поначалу, когда он был еще не очень знаменит, у нас были прекрасные отношения. Сеня с Володей тоже хорошо друг к другу относились. Высоцкий его называл Фарадей. Они всегда вместе выступали на концертах, уважали друг друга. Высоцкий очень помогал Сене, доставал лекарства для меня, для моего отца, молоко для Миши.

— Где вы поначалу жили?

— Сначала мы жили у меня в квартире, у метро “Ждановская”, на улице Хлобыстова. Квартирка совсем маленькая, на пятом этаже, без лифта. Помню, там были бесконечные протечки. В двух комнатах жили мы с Сеней, моя мама, мой старший сын от первого брака Юра с женой, а потом у нас еще Миша родился. Было, конечно же, тесновато. Потом мы поменялись и переехали на Рязанский проспект. Ну а затем перебрались сюда, на “Красные ворота”. И здесь с нами жила не только моя мама, но и мама Сени, Ида Давыдовна. И сейчас у нас в квартире столпотворение: мы с Сеней, а еще Миша с женой Ларисой и дочкой Эмилией. Так что нам всегда было весело во всех отношениях.

— И как Семен Львович выносил такое многолюдье?

— Ему было легче, он ведь много работал. Домой приходил поздно вечером. Сеня прекрасно умеет уходить в себя даже при большом количестве народа.

— Что самого яркого можете вспомнить за 35 лет совместной жизни с Фарадой?

— Все было очень интересно, хотя я не могу сказать, что у меня была безоблачная жизнь. Да, наверное, она ни у кого не бывает. С Сеней жить трудно. Но вспоминаются его великолепные театральные работы, особенно спектакль по рассказам Бабеля. Рождение сына. Сеня был просто счастлив, ведь у него никогда не было детей. Сына он просто обожал. Хотя, когда Миша стал вырастать, я не могу сказать, что Сеня уделял ему очень много внимания в смысле воспитания. Он всегда говорил: “Я всего сам добился, пускай и Миша попробует”. И никогда за сына не просил. А сейчас уже Миша относится к отцу как старший. Он очень любит Сеню, переживает за него, помогает. При этом всегда советуется с папой по поводу своих ролей. Он очень хороший сын. Но и отцовские черты характера у него присутствуют по полной программе: такой же взрывной и такой же замкнутый. Миша — работяга, все тащит в дом. Он все взял на свои плечи.

— Дома у Семена Львовича есть какие-нибудь постоянные привычки? Может быть, даже вредные?

— Он любил всегда заходить в магазины, накупать полные сумки, потом приходил и все это скидывал. Затем, если меня не было дома, писал записки: это собаке, это кошке… А ест он всегда очень быстро, я его постоянно ругаю за это. Еще иногда ворчу: “Никогда ты мне не скажешь, что это вкусно”. “Вкусно-вкусно”, — отвечал он без всякого выражения на лице…

— А по дому он вам помогал?

— По дому он ничего не делал. Даже чайник не кипятил. И гвоздя вбить не мог. Это называлось “вызовем специалиста”. Я ему всегда говорила: “Как же тебе не стыдно, ты же кончил МВТУ”. “Зато я другое могу”, — отвечал он. Я соглашалась.

— Действительно, вот артисту нужно дождаться вдохновения, полежать на диване, помечтать.

— Нет, Сеня очень живой человек. Когда он был здоров, то был как ртуть, бешено живой. Всегда куда-то ездил, мчался, играл в футбол. У него была расписана каждая минута. Великолепно водил машину, потрясающе знал Москву. Всегда обижался, когда какой-нибудь “Запорожец” его обгонял. Вообще, он Козерог, а я — Водолей. Как оказалось, это не сочетается. Но, слава богу, мы об этом ничего не знали.

— А отпуск как проводили?

— Сеня любил ездить в санаторий, он “дитя асфальта”. А я люблю спуститься по реке в лодке, жить в палатке, есть кашу на костре. Он меня всегда называл “туристка”. Вместе мы ездили в Коктебель, снимали там домик. Но когда мы поженились, я уже в походы перестала собираться.
Когда-то Сеня по совету своей сестры Жени купил дом в деревне Лидино под Воскресенском. Но он же терпеть не может ездить за город. А я обожаю. Женя уехала в Израиль, помахав мне ручкой, и в результате весь дом свалился на меня. Когда редко-редко Сеня приезжал в этот дом, он мог с удовольствием на веранде пропустить рюмочку с селянами, но на этом все и заканчивалось. Я говорю: “Пойдем в лес, там грибы, птички”. Ни в какую!

— Как Семен Львович общается с внуком Никитой и внучкой Эмилией?

— Никите семь, он уже пошел в первый класс. Любит приезжать к дедушке, разговаривать с ним, все рассказывает. Да и с маленькой Эмилией у них полный контакт. Она подбегает к нему и кричит “деда!”, теребит за усы.

Тут в разговор вступает Фарада:

— Моя внучка Миля — гениальная девочка, она будет артисткой. Внук Никита хорошо учится, в мюзикле “Красавица и чудовище” играет Чашку. Маше, своей жене, я желаю, чтобы она была здорова и продолжала играть в Театре на Таганке. Сыну Мише — побольше ролей, ну и больше быть дома. А всем читателям “МК” желаю дожить до следующего года и чтобы они все были здоровы.

Марина Полицеймако:

— Сеня — очень добрый человек и делал добро людям вне зависимости от их ранга. Очень многим он выбил квартиры, устраивал в больницы… и делал все это абсолютно бескорыстно.

— Как же вы дома отмечаете двойной праздник — день рождения Семена Львовича и Новый год?

— Когда Сенечка был здоров, то 31 декабря он шел с друзьями в баню. Как в “Иронии судьбы”. Потом они приходили домой — здесь уже было все накрыто, — и день рождения плавно перетекал в Новый год. На день рождения Сеня всегда надевает кофточку, на которой написано “Young”. Это значит “молодой”.

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/culture/interview/...-normalno.html
О Семене Фараде вспоминает его сын Михаил Полицеймако

23.08.2009 в 18:34

Сегодня в 11 часов утра в Доме кино состоится панихида по Семену Фараде. Нашему любимому Фараде, который всегда дарил смех и радость. Говорят, последние годы он провел в мучениях, и не от боли даже, а оттого что почувствовал себя забытым, ненужным. Рядом были только самые близкие Семена Львовича — жена Марина Полицеймако, сын Михаил… Они все сделали для того, чтобы их самый любимый человек не чувствовал свое одиночество. Сегодня последнее “прости” ему говорит сын.

— Миша, вспомни, пожалуйста, самое свое яркое воспоминание из детства, связанное с Семеном Львовичем.

— Их очень много. Вот он идет в плавках и в белой шапочке с козырьком от солнца по Коктебелю. Мы шагаем вместе, он впереди, но все время следит, где иду я. Оглядывается, с ним все здороваются, улыбаются, шутят… Я помню, как папа нырял, он мог пронырнуть весь бассейн 25-метровый. Он не отталкивался от бортика, а уходил вниз, делал большой вдох и медленно плыл под водой.

Помню, мама и бабушки наряжали меня в костюмчик, давали в руки ноты, и я должен был идти в музыкальную школу. Но я клал ноты в стол и бежал играть с пацанами в футбол во дворе. Мне было лет 12—13. Уже тогда все крепко ругались матом, и я тоже. Как-то я, прогуливая, играл в футбол и, выкручивая очередное ругательство, поднял глаза и вдруг увидел, что папа стоит за сеткой и смотрит на меня. Он мне ничего не сказал, просто посмотрел молча, постоял и ушел.

Помню съемки фильма “Человек с бульвара Капуцинов”. Мы жили в Коктебеле и вместе с папой ездили в ковбойский городок, построенный специально для съемок в Тихой бухте. Папа ходил в ковбойском костюме, и мне это очень нравилось.

Когда я уже стал актером, мы поехали с друзьями в Екатеринбург. Это был 98-й год. Сделали спектакль, ночами его репетировали, но нас там обманули, кинули, не заплатили денег. Мы отправились обратно на поезде, а у меня совершенно случайно было с собой 100 долларов, на которые мы все и ели пока ехали в Москву. Помню, как папа нас встречал на Казанском вокзале с такой улыбкой ехидной, с подколом: “Ну что, гастролеры, приехали?”

Помню, как мы с ним ездили на машине. Папа всегда очень ругался на других водителей. Его любимое ругательное выражение было “пес горбатый”. Он ездил всегда очень резко, резво. Никогда не пересаживался на иномарку, даже когда была уже возможность в конце 90-х. У него была даже “Волга-2410” бежевого цвета, он очень гордился ею. А последнюю машину купил — “семерку” цвета “баклажан”. Из-за инсульта так на ней и не поездил.

— А когда ты уже учился в театральном и стал актером, как он оценивал твои работы? Вы профессионально могли говорить уже на равных?

— К сожалению, ничего вместе мы так и не сделали. Снялись только в одном фильме “Директория смерти”, он играл там главную роль вместе с Мариной Могилевской, а я в эпизоде был. То есть всего один раз мы с ним в кадре встретились. А потом втроем — мама, папа и я — сыграли отрывок из моего дипломного спектакля “Мораль пани Дульской” в Доме актера. Но дома, поскольку мы все актеры, о театре почти не говорили. У нас мама любительница об этом поговорить, а мы с папой как-то не очень.
Меня всегда поражало, как папа записывал свои дела на отрывном календаре. Он писал: “7 утра — Рик”. Это у нас была немецкая овчарка, которую я купил. Папа с ней всегда гулял по утрам. Дальше запись: “9 утра — зубы”, то есть после прогулки с Риком он ехал к зубному. “11 утра — репетиция” или “Вылет”. Он очень часто летал на концерты, уже в зрелом возрасте мог слетать в Воркуту и обратно на один день. Даже после операции на сердце, которая вроде бы прошла удачно, он никогда не сидел на месте, все время был в ритме аллегро. На какое-то время вроде сбавил темп, у него была реабилитация. Потом папа полетел на Канары восстанавливаться. Вернулся и опять все завертелось.
Из моих работ он видел очень мало. Разве что когда я в Молодежном театре работал, играл в массовке. Ну и дипломные спектакли мои видел.

— Что говорил, как оценивал?

— Молчал. А если папа молчит, значит, все нормально.

— Как он относился к твоей личной жизни, твоим женитьбам? Насколько здесь он был тактичен, позволял ли себе давать советы?

— В этом плане отец был очень мудр. Он никогда не лез в мои дела. Если видел, что девушка мне нравится, то принимал ее. Единственный раз ему не понравилась девушка, с которой я встречался еще в школе. Он подошел к ней и сказал: “Не общайся больше с моим сыном”. Папа очень нежно полюбил мою жену Ларису, хотя поначалу напрягся: ведь до этого я развелся, и в Ларисе он мог видеть какую-то очередную девушку. Когда отец, будучи больным, капризничал, не хотел слушаться, я на него кричал, но ничего не мог с ним сделать. А Лара как-то находила к нему подход. Ну и, конечно, внуки. Всего лишь месяц назад он смотрел на Милю, мою младшую дочь, и очень у него сердце радовалось. А вчера она зашла в комнату, посмотрела: “Деда Сеня, ай-ай-ай, ты где?..” Об этом невозможно говорить. Вчера Миле исполнился 1 год и 10 месяцев.

— С Семеном Львовичем случился первый инсульт, после того как умер его друг Григорий Горин. Он был настолько чувствителен, раним, хрупок, беззащитен?

— Если мы говорим о духовной стороне, то да. Но если брать только медицину и его жизненные силы, то ему после операции на сердце просто нельзя было вести такой образ жизни. А с Гориным — это уже совпадение. Операция была очень серьезной, ему заменили аортальный клапан, разрезали грудную клетку. Я, несмотря на то что тогда еще был совсем зеленый, разговаривал с врачами. “Ему надо беречься”, — сказали они. А он жил так, будто ничего не произошло.

— Нельзя было его заставить вести другой образ жизни?

— Это могла сделать только покойная баба Ида, его мама. Только ее он боялся, слушал. А то, что говорили ему моя мама и я, как бы слушал, но не воспринимал.

— Девять лет Семен Львович был очень серьезно болен. Как он ощущал мир в это время, свои отношения с тобой, с твоей мамой?

— Со стороны папа всегда казался строгим, его все очень уважали. Но на самом деле он был очень беззащитен. Когда с ним случилась эта болезнь, он поначалу был уверен в том, что все соберутся, помогут ему, и он встанет. Эта вера поначалу придавала ему силы, он стал выкарабкиваться. Но, когда спустя два года он все-таки понял, что мало кому есть до него дело, это стало для отца ударом. Он очень замкнулся. Как-то папа позвонил своему товарищу и сказал: “Мы сейчас с тобой поедем в Кремль, к Путину”. Они поехали в Кремль, остановились на мосту перед Спасской башней. Подошел охранник: “Вы что здесь делаете? Уезжайте отсюда”. На что папа ответил: “Я к Путину, он меня ждет”. Видимо, он хотел попросить какой-то помощи у президента. Помню, дома мы над этим смеялись. Интересно, что бы было, если бы его пропустили. Но папа все равно боролся. А в последние два года сник, в основном сидел или лежал. Смотрел по телевизору спорт, футбол, новости. Очень тяжело воспринимал смерть своих коллег, друзей. Всего лишь за десять дней до смерти Александра Абдулова он говорил с ним по телефону.

— Какие у тебя остались самые последние воспоминания об отце?

— Последние три месяца у меня было отчаяние. Я себя уговаривал, что все будет лучше, а было все хуже и хуже. Зимой он был дома. У него был юбилей, 75 лет. В тот день он надел свою любимую красную майку с надписью Young, молодой. В мае мы были в 6-м госпитале на Речном вокзале. Я понял, что ему нужно серьезное лечение, ведь у него была сильная апатия. После этого мой друг Сергей Анатольевич Белякин, заведующий военным госпиталем №3, очень хороший человек, позвонил мне: “Я папу заберу в свой госпиталь. Приезжай, посмотри”. В июле я приехал, посмотрел, госпиталь действительно очень хороший. Мы договорились, что в августе с папой туда поедем. Вернее, хотели мы туда отправиться 29 июля, но 25-го у папы сильно упало давление. Вызвали “скорую”. Врачи говорят: “Надо срочно ехать в больницу”. Я позвонил Сергею Анатольевичу, он сразу: “Езжайте к нам”. Мы приехали. У отца нашли пневмонию, правда, не очень большую. Его тут же отправили в реанимацию, ему стало лучше. Я потом к нему приехал: температура упала, пневмония стала уходить. Ему кололи антибиотики. Несмотря на всю его депрессию, папа в госпитале стал восстанавливаться. Я планировал в октябре еще раз его туда повезти, потому что в этой клинике люди небезразличные. Я должен был забрать папу утром 21 августа, а 19-го у него взяли анализы уже под выписку, и они были лучше, чем когда он поступал. Но 20-го в 9 вечера резко упало давление. Прибежали врачи из реанимации, два раза запускали сердце. Один раз запустили, второй — уже не вышло… Я знаю, они сделали все, что могли. Когда после я с ними говорил, они мне сказали: “Пришло время, организм боролся 9 лет, а ведь некоторые не выдерживают и пяти”. Папа девять лет боролся. Единственное, он ушел с мыслью, с неразрешенным вопросом: “Как же так, почему меня не вылечили?”

[Russia Today]

https://russian.rt.com/nopolitics/fo...-farada-aktyor

31 декабря 2018, 12:26

31 декабря исполняется 85 лет со дня рождения советского и российского актёра театра и кино Семёна Фарады. В юности он планировал поступить в академию бронетанковых войск, однако из-за проблем со здоровьем молодого человека не допустили до экзаменов. В кино артист дебютировал в конце 1960-х, сыграв эпизодическую роль в ленте «Каникулы в каменном веке». Актёрским триумфом Фарады стал «Тот самый Мюнхгаузен». Позже он снялся в таких культовых советских картинах, как «Чародеи», «Формула любви», «После дождичка в четверг», «Гардемарины, вперёд!» и «Гараж». В начале 1970-х годов артист выступал на эстраде, а потом по приглашению режиссёра Юрия Любимова перешёл в Театр драмы и комедии на Таганке. За свою творческую деятельность Фарада был удостоен званий заслуженного артиста РСФСР и народного артиста России.
Семён Фарада / Алексей Бойцов / РИА Новости

[Dubikvit]

https://dubikvit.livejournal.com/767532.html
Пишет Виталий Дубогрей (dubikvit)
2019-01-02 13:01:00 9323


Роль Семена Фарады, "Гость с юга", была задумана как эпизодическая - четыре фразы и всё. Но актер придумал много забавных ситуаций с участием своего героя и смешных фраз и расширил роль.




Вот как рассказывал режиссёр Константин Бромберг: "Семён Фарада даже эпизоды додумывал. Как-то предложил: "Я в кадре должен пройти босиком. Давайте я ноги намочу, чтобы следы оставались". Я говорю: "Замечательно". Он намочил ноги и, перед тем как пройти, воскликнул: "Боже, как я вспотел!" Правда эту фразу вырезали.



Но в фильме осталось много других, к примеру - знаменитая фраза: "Кто так стротит?!", которую тоже придумал Фарада, после того как реально заблудился в телецентре "Останкино", где проходили съёмки

[Dubikvit]

https://dubikvit.livejournal.com/782732.html

Пишет Виталий Дубогрей (dubikvit)
2019-02-19 14:01:00 5122

Семен Фарада и Александр Абдулов на шоу "Возвращение Мюнхгаузена, или 20 лет спустя". 1999 год. Фото Бориса Кавашкина (ИТАР-ТАСС)

Попалось интересно фото двадцатилетней давности - Семен Фарада и Александр Абдулов на шоу "Возвращение Мюнхгаузена, или 20 лет спустя". 20 лет назад в Цирке на Цветном бульваре и праздновали 20-летие выхода на экран популярного фильма "Тот самый Мюнхгаузен". Программа подготовлена кинокомпанией "Кинотавр" вместе с Московским цирком имени Юрия Никулина. В ней приняли участие прославленные актеры - исполнители основных ролей в фильме-юбиляре. В этом году этому замечательному фильму исполнится уже 40 лет.


Кстати выход фильма на экраны (а его показали первый раз в новогодней программе 1 января 1980 года) тоже сопровождался своего рода музыкальным шоу. Вот фото из Новогоднего голубого огонька 1980 года



Получается барон был одним из участников этого огонька. Вот найти запись этого огонька не удалось, к сожалению

Но вернёмся к Абдулову и Фараде. В "Мюнхгаузене" Захарова они сыграли Рамкопфа и главнокомандующего герцога. Но на 20-летии они в виде клоунского дуэта исполняли песню из другого Захаровского фильма. Ведь именно как дуэт они запомнились в другом фильме Марка Захарова - "Формула любви". "Неаполитанская песня" в их исполнении неподражаема.



А был ещё вот такой вариант этой песни - пародия на фестиваль в Сан-Ремо

[ААГ]

https://www.sports.ru/tribuna/blogs/glebis/2684004.html
Блог ЦСКА - Онлайн
31 декабря 2019, 16:51

Сегодня советскому и российскому актёру театра и кино, заслуженному артисту РСФСР, Народному артисту Российской Федерации, болельщику ПФК #ЦСКА Семёну Львовичу Фараде исполнилось бы 86 лет...