*578. «Манифест здравого экономического смысла»

[Слон]

http://slon.ru/fast/economics/manife...u-805657.xhtml
Манифест Кругмана: Долой дисциплину!
28.06.2012, 18:00
Даниил Александров

Фото: DYCJ / IMAGINECHINA

Сегодня Пол Кругман в своем блоге в NYTimes объявил о том, что вместе с Ричардом Лэйардом написал манифест, и призвал всех экономистов доброй воли оставлять под ним подписи. Текст Кругмана озаглавлен «Манифест здравого экономического смысла», где он в доходчивых выражениях суммирует все, о чем автор уже давно трубит не только на своей странице, но и везде, где ему только удается высказаться. Коротко говоря, Кругман хочет спасти мир. Как это часто бывает, спасать мир необходимо от самого этого мира.

Затянувшийся кризис, из финансового ставший глобальным экономическим, продолжает усугубляться, несмотря на отдельные успехи разных стран по отдельно взятым параметрам. Однако экономическая доктрина, взятая на вооружение большинством правительств и, что самое неприятное, поддержанная большинством избирателей в развитых странах, не только не помогает выйти из этого кризиса, но только делает все хуже. Путая причины кризиса и его симптомы, неверно понимая природу экономических проблем, полностью пренебрегая опытом 30-х годов, руководители – и вместе с ними целые страны – все ближе подходят к пропасти.

Спор между Кругманом и, в первую очередь, европейскими лидерами сводится к следующему. Лидеры считают, что проблема в банковских и государственных долгах, и ратуют за бюджетную дисциплину. Кругман считает, что проблема в порочном круге низкого спроса, безработицы и рецессии, а сокращение госрасходов на этом фоне приводит только к снижению экономической активности, а значит и доходов, как бюджета, так и частного сектора. То есть, сокращая расходы, мы сохраняем долговую вилку, как в бюджетах, так и в частных банках и компаниях.

Природа кризиса – как и в 30-е годы – в противоречии между индивидуально рациональным поведением экономических субъектов, и катастрофическими последствиями того, что рационально ведут себя все одновременно. После кризиса в недвижимости и последовавшего за ним финансового кризиса компании по обе стороны океана дружно сократили траты: инвестиции, сотрудников, зарплаты, дивиденды. Это разумно, если намереваешься выплатить большие долги, а доходы упали. «Но траты одного – это доходы другого, – пишет Кругман. – И результатом резкого падения трат стала депрессия, которая и привела к росту государственных долгов».

Разбирая аргументы сторонников «дисциплины», автор приходит к выводу: массовое затмение нашло на лучшие европейские умы, они перестали понимать очевидное. А значит, пора бить в набат, пока безработица по всему миру не стала хронической, а кризис спроса не разросся до масштабов Великой депрессии.

Подписей только за первые полдня собралось уже больше 500, их с каждым часом все больше. Профессура активно включается.

[Ведомости]

http://www.vedomosti.ru/finance/news...jyard?full#cut

Пол Кругман
Ричард Лэйярд
Financial Times

29.06.2012, 13:28

С начала финансового кризиса минуло более четырех лет, но крупнейшие в мире развитые экономики пребывают в глубокой депрессии, как в 1930-е гг. Объяснение тому найти несложно: мы руководствуемся теми же идеями, которые определяли экономическую политику в ту эпоху. Эти идеи, давным-давно доказавшие свою несостоятельность, ведут к неверным выводам о причинах кризиса, его природе и мерах преодоления.

Идеи эти укоренились в общественном сознании, толкая многие страны на чрезмерно жесткие меры по сокращению бюджетных расходов. Настало время представить экономический манифест, содержащий анализ наших проблем на основе эмпирических данных.

Причины кризиса. Многие представители властей утверждают, что кризис вызвали безответственные заимствования отдельных государств. За редким исключением — например, Греции — это неверно. Условия для возникновения кризиса возникли благодаря чрезмерным заимствованиям в частном секторе и щедрому кредитованию (в том числе банков с высоким уровнем задолженности). «Пузырь» лопнул, что привело к значительному снижению объемов промышленного производства, а следовательно, к уменьшению налоговых поступлений. Дефицит государственного бюджета — это следствие кризиса, а не его причина.

Природа кризиса. Когда «пузыри» на рынке недвижимости лопнули по обе стороны Атлантики, многие сегменты частного сектора урезали расходы, чтобы выплатить старые долги. Это разумно с индивидуальной точки зрения, но с коллективной точки зрения обречено на провал, поскольку расходы одного человека — это доходы другого. Результатом резкого сокращения потребительских расходов стала депрессия в экономике, которая только увеличила размер государственного долга.

Как бороться с кризисом. Сейчас, когда частный сектор вместе со всем обществом пытается урезать расходы, политика государства должна играть роль стабилизирующей силы, направленной на то, чтобы эти расходы поддержать. По крайней мере, не стоит усугублять ситуацию, значительно сокращая государственные ассигнования или заметно повышая налоги для простых людей.

Большая ошибка. Денежно-кредитные власти предприняли правильные меры в первую, особенно острую фазу кризиса, но затем взяли неверный курс, поставив во главу угла дефицит государственного бюджета и решив, что госсектору следует уменьшать размер долга наравне с частным сектором. Вместо того, чтобы играть стабилизирующую роль, фискальная политика только усугубила пагубные последствия сокращения расходов в частном секторе.

Если бы спад в экономике был не столь резким, денежно-кредитные власти справились бы с ним сами. Но когда процентные ставки приближаются к нулю, денежно-кредитные власти — даже сделав все, что в их силах — не в состоянии решить проблему в одиночку. Разумеется, следует выработать среднесрочный план сокращения бюджетного дефицита. Но если на эти цели сразу же бросить все силы, мы получим противоположный эффект: восстановление экономики будет подорвано. Приоритетом для нас является снижение уровня безработицы, прежде чем она примет масштаб эпидемии, воспрепятствовав восстановлению экономики и дальнейшему сокращению бюджетного дефицита.

Что возразят нам сторонники нынешнего курса? Обычно их доводы сводятся к следующим двум пунктам:

Восстановление доверия. Первый довод состоит в том, что дефицит государственного бюджета приводит к повышению процентных ставок и тем самым мешает росту экономики. Напротив, ужесточение бюджетной дисциплины способно укрепить доверие инвесторов и вызвать экономический подъем.

Но свидетельств тому мы не обнаружили. Несмотря на чрезвычайно высокий уровень бюджетного дефицита, большинство крупных экономик с исправно функционирующими центробанками опустили процентные ставки до беспрецедентно низкого уровня. Высокие процентные ставки остались только в нескольких странах еврозоны, поскольку Европейскому Центробанку не дозволено выступать кредитором последней инстанции для правительств. За пределами еврозоны центробанки всегда могут в случае необходимости выделить правительству средства для сокращения дефицита, не обрушив при этом рынок облигаций.

Накопленный опыт не подтверждает тезис о том, что сокращение бюджетного дефицита ведет к повышению экономической активности. Международный валютный фонд (МВФ) изучил 173 случая и пришел к выводу, что страны, сокращавшие государственные расходы, неизбежно приходили к экономическому спаду. В реальности получается, что государства, сильнее прочих урезавшие бюджетные расходы, пережили самое сильное сокращение промышленного производства.

Правда состоит в том — и это очевидно, — что сокращение госрасходов отнюдь не способствует улучшению делового климата. Компании инвестируют средства только тогда, когда рассчитывают на достаточное количество клиентов с достаточным уровнем доходов, чтобы позволить себе расходы. Ужесточение бюджетной дисциплины препятствует инвестициям.

Структурные дисбалансы. Второй довод против усиления спроса состоит в том, что промышленное производство в действительности сдерживается предложением из-за структурных дисбалансов в экономике. Если бы это теория оказалась верной, производственные мощности в отдельных отраслях были бы полностью загружены, а специалисты соответствующего профиля не искали бы работу. Но в большинстве стран все иначе. Таким образом, на самом деле проблема состоит в недостаточных расходах и низком спросе.

В 1930-е гг. те же доводы приводили противники проактивной политики увеличения госрасходов в США. В 1940-1942 гг. Вашингтон повысил расходы, и промышленное производство выросло на 20%. Так что основная проблема в 1930-е гг. (и в настоящее время) — это недостаток спроса, а не предложения.

Исходя из ошибочных установок, денежно-кредитные власти западных стран подвергают народ страданиям. Но исповедуемые ими теории о том, как следует бороться с рецессией, были отвергнуты почти всеми странами, пережившими депрессию в 1930-х гг. В последние годы изжившие себя идеи снова укоренились в общественном сознании, и это трагично.

Верный курс экономической политики будет разным для разных стран, и найти его можно путем сопоставления различных мнений. Но все дискуссии должны основываться на корректном анализе существующих проблем.

Пол Кругман — американский экономист и публицист, лауреат Нобелевской премии по экономике (2008), профессор Принстонского университета. Ричард Лэйярд — британский экономист и писатель, профессор Лондонской школы экономики

Перевела Анна Разинцева

Читайте далее: http://www.vedomosti.ru/finance/news...#ixzz1zG13XghU

[Тоталитарная пресса]

http://www.svpressa.ru/economy/article/56552/
2 июля 2012 года 08:33 | Виктор Савенков


Нобелевские лауреаты постепенно понимают, что падать придется долго и болезненно. Но признаться в этом боятся...

В конце прошлой недели британская Financial Times опубликовала «Манифест об экономической рациональности» (перевод BFM.ru) за авторством нобелевского лауреата по экономике, профессора Принстонского университета Пола Кругмана и профессора Лондонской школы экономики Ричарда Лэйарда. Основные положения этой любопытной статьи странным образом выбиваются из западного экономического мейнстрима, а главный вывод и вовсе противоречит основным принципам либеральной экономики - «святая святых» западного общества.

Причины и суть экономического кризиса

«Многие политики настаивают, что кризис был вызван безответственными государственными заимствованиями. За очень редкими исключениями – в частности, в Греции, – это неверно. На самом деле предпосылки кризиса создали чрезмерные объемы заимствований и кредитования в частном секторе, в том числе в перегруженных долгами банках. Схлопывание пузыря привело к серьезному сокращению производства и, соответственно, налоговых поступлений. Сегодняшние дефициты являются следствием кризиса, а не его причиной» – пишут авторы манифеста.

«Когда пузырь недвижимости в Европе и США лопнул, многие отрасли в частном секторе стали сокращать расходы, чтобы оплатить старые долги. Это рациональный ответ на уровне частного лица, но в массовом масштабе это саморазрушительно, потому что расходы одного – это доходы другого. Результатом экономии стала экономическая депрессия, которая усугубила проблему госдолга.

В период, когда частный сектор коллективно сворачивает расходы, государственная политика должна обеспечивать стабилизирующий эффект, чтобы поддерживать нормальный уровень расходов в экономике. Во всяком случае, по меньшей мере, не следует усугублять ситуацию масштабным сокращением государственных трат или повышением налоговых ставок для рядовых граждан».

Смена мышления

Что нового в этих тезисах, так это открытое заявление авторитетных западных экономистов в не менее авторитетном экономическом издании, что кризис был вызван искусственной стимуляцией частного потребительского спроса через механизм кредитования физических лиц. Но самым важным здесь является не столько эта декларация, сколько выводы, которые должны из нее неизбежно последовать.

Авторы пишут, что «схлопывание пузыря» привело к тому, что «многие отрасли в частном секторе стали сокращать расходы». Иными словами, когда механизм стимуляции роста экономики (и благосостояния рядовых граждан) путем погашения старых долгов за счет образования новых (еще больших, но под более низкую процентную ставку) оказался исчерпан, т.к. ставка рефинансирования Федеральной Резервной Системы США достигла нуля, начался естественный процесс выравнивания завышенных расходов и реальных доходов. Это означает, что кризис достигнет своего дна только тогда, когда общество начнет жить только на те деньги, которые обеспечены его реальной экономикой, а все что было создано в ней сверх этого, должно исчезнуть.

Уже сегодня мы видим, насколько масштабные акции протеста населения вызывают планы западных правительств по «затягиванию поясов»: повышение пенсионного возраста, сокращение социальных программ, уменьшение зарплат бюджетников, – а ведь это только начало.

Все последние саммиты G8 и G20, которые по своей идее должны были быть посвящены поиску путей выхода из кризиса, стабильно отличались тем, что все мировые лидеры упорно игнорировали вопрос обсуждения его причин. Но обратившись к манифесту Кругмана и Лэйарда, мы легко поймем, почему. Потому что тогда пришлось бы открыто сказать населению своих стран, что ему предстоит изрядно обеднеть. Вопрос «насколько?» остается открытым.

Авторы пишут, что «В период, когда частный сектор коллективно сворачивает расходы, государственная политика должна обеспечивать стабилизирующий эффект, чтобы поддерживать нормальный уровень расходов в экономике». Но, во-первых, вмешательство государственной политики в экономику противоречит всему, чему нас учит либеральная экономическая мысль, - об этом нам постоянно напоминают и российские экономисты из своих правительственных кабинетов, обосновывая те или иные из своих инициатив. Во-вторых, даже Кругман и Лэйард, указывая на необходимость компенсации выпадающих частных расходов государственными, говорят, что это поддержит «нормальный» уровень расходов, но при этом они упорно отказываются довести свою же логику до конца и признать, что именно эти шаги будут поддерживать НЕнормальный уровень расходов в экономике, то есть они будут лишь откладывать неизбежное. Откуда взять деньги на эту поддержку, авторы также не уточняют.

В любом случае можно сказать, что в западной экономической мысли с появлением этой статьи обозначается новый этап дискуссии о причинах и последствиях кризиса. Фигуры Кругмана и Лэйарда слишком значительны, также как и место публикации их манифеста, чтобы их выводы можно было просто проигнорировать. Осталось с интересом ждать, каким будет ответ со стороны их коллег.

Мы попросили прокомментировать главные тезисы статьи научного руководителя НИУ Высшая Школа Экономики, министра экономики России в 1994-97 гг. Евгения Ясина:

– Эта точка зрения не является столь уж новой. Это обычная аргументация левых либералов и социалистов: они говорят, что можно спасти любую ситуацию, если улучшить жизнь населения, раздать ему деньги, на которые он сможет покупать товары. Я не стану спорить, что в некоторых случаях такой подход дает свои результаты. Даже сейчас в России есть такие сектора, которые требуют такого подхода, например, это бюджетный сектор. Безусловно, для нас это было бы полезно, но в целом для выхода из кризиса на Западе это было бы вредно. Прежде всего, потому что в течение длительного времени, начиная с 2001-го года, когда Алан Гринспен уменьшил базовую учетную ставку процента с 6 до 1 процента, а теперь и до 0,25, были созданы условия для очень дешевого кредитования. Количество денег, которые с 2008-го года правительства вложили в увеличение ликвидности, просто зашкаливает. Да, может быть, эти деньги давали не столько простым работникам, сколько банкам и корпорациям, но их давали: эта ликвидность находится в экономике и представляет собой значительную величину. Может быть, это предупредило начало крупных кризисов в ряде стран но, но в целом ситуация не поправилась. Моя позиция заключается в том, что на Западе нужно проявлять жесткость и ограничивать ликвидность в экономике, чтобы деньги больше стоили и создавали больше стимулов для каких-то усилий.

В феврале в Сбербанке Нуриэля Рубини спросили, стоит ли увеличивать ликвидность дальше. Он ответил: «Это проблема не ликвидности, это проблема конкурентоспособности». Я с ним полностью согласен и трактую его высказывание следующим образом: Европа жила довольно прилично, пока не начался подъем в развивающихся странах. Прежде всего, в Китае, Индии, Турции и так далее. В результате в больших количествах стали появляться товары, которые были не хуже своим качеством, чем западные, но они были намного дешевле, потому что стоимость рабочей силы в Азии намного меньше, чем в Европе. Совокупные расходы на труд в Европе делают ее экономику неконкурентоспособной по сравнению с экономикой развивающихся стран. Если вы добавите ликвидности, то вы лишь еще больше повысите свои издержки, и конкурентоспособность упадет еще сильнее. Поэтому европейским странам нужно либо делать свою производительность намного выше, чем сейчас, и создавать новые привлекательные продукты – тогда это будет означать, что они будут получать больше доходов и смогут обеспечивать какое-то развитие экономики, – либо они должны будут снижать свои трудовые издержки. Нужно не повышать их, как это предлагают мои друзья Лэйард и Кругман, а снижать их. По крайней мере, если не непосредственно заработную плату, то существующие социальные платежи. Иначе эти страны из кризиса не выйдут.

«СП»: - Вы согласны с базовым тезисом Кругмана и Лэйарда, что кризис возник из-за несоответствия расходов доходам, что создало лишний спрос, который сейчас сдувается?

– Да, но ведь они сейчас предлагают завысить этот спрос еще сильнее. Действительно раньше дешевые кредиты раздавали чуть ли не всем подряд, но это то же самое, что и непосредственный рост заработной платы. Отличие только в том, что вы какое-то время берете кредиты, покупаете на них товары, недвижимость и думаете, что все в порядке и так будет всегда. А потом цены повышаются, условия выдачи кредитов ужесточаются, и вы лишаетесь этого источника доходов. В результате вы также теряете возможность вернуть уже взятые займы или расплатиться по ипотеке, что и произошло в 2008-м. Предложение Кругмана и Лэйарда по своей сути аналогичное, но по их логике, деньги будут выдаваться не временно в виде кредитов, а насовсем в виде заработка. Но если ваша производительность не обгоняет ваши доходы, вы делаете то же самое: вы как бы кредитуете население, создаете денежный навес, под которым недостаточно оснований. Нет той основы, которая позволяет материально увеличить эти доходы. В чем они здесь видят такое отличие, мне неясно: раньше давали много кредитов, а теперь будут давать более высокую зарплату. Но мы уже видим, к чему это приводит. Менее развитые страны Европы – Греция, Португалия, Испания – проигрывают, потому что у них недостаточно высокая конкурентоспособность по сравнению с Китаем, Бразилией или Турцией.

«СП»: - В России нужно принимать те же меры, что вы рекомендуете для стран Запада?

– У нас положение промежуточное. Наши трудовые издержки несколько выше, чем в развивающихся странах, но существенно ниже, чем в европейских. Поэтому мы неконкурентоспособны по сравнению с Китаем, но все же мы могли бы повышать производительность с большей легкостью, чем европейские страны, т.к. у нас больше резервов для заимствования технологий и т.д. Только для этого нам нужна либеральная рыночная экономика, которая создает более жесткие условия конкуренции. Вот это ответ и для нас, и для Европы.

Статью в Financial Times комментирует соавтор теории Мирового кризиса, экономист, президент консалтинговой компании «Неокон» Михаил Хазин:

– Все это очень мило. Видимо, Кругман и Лэйард прочитали нашу теорию кризиса, но, похоже, что не до конца. Впервые государство начало стимулировать рост своих заимствований, а затем заимствований и частного сектора в Соединенных Штатах Америки. В 1981-м году началась программа увеличения государственных расходов – так называемые «Звездные войны», - а с 1983-го началась программа кредитования потребителей. После этого это явление перекинулось на все другие страны и стало общей политикой последних 30 лет.

«СП»: - До этого момента в западном экономическом мейнстриме еще никто не осмеливался говорить, что причиной кризиса является «жизнь не по средствам» на протяжении многих лет. Это прогресс?

– В этом смысле да: не прошло и десяти лет с тех пор, как теория кризиса была написана, как до них что-то дошло.

«СП»: - Кругман и Лэйард говорят о необходимости сохранения государственных расходов для поддержания спроса. Это действенная мера?

– Да, утверждать, что дело только в государственных долгах, а не в частных, или наоборот, некорректно. В США, например, проблема именно в частных долгах. Здесь все меняется от страны к стране. Европейские государства предпочитали наращивать госдолг и увеличивать спрос через официальные бюджетные программы, а Соединенные Штаты предпочитали достигать этого через рост частных долгов, но суть от этого не меняется, это две стороны одной монеты. Речь идет о том, что на протяжении многих лет спрос стимулировался ростом долга.

«СП»: - Кругман и Лэйард говорят о необходимости сохранения госрасходов, но они не дают ответ, за счет каких ресурсов это будет происходить, ведь странам Запада денег не хватает уже сегодня, и главное - где наступит конец этому.

– Я тоже не знаю, откуда они будут брать на это ресурсы. Говорить о том, что надо продолжать, можно только при условии, что вы показываете достаточные для этого источники, но я их не вижу. Раньше за счет того ресурса, который создавался благодаря росту долга, вы стимулировали спрос. В результате вырос долг и домохозяйств, и корпораций, и государства, но у корпораций он вторичен, потому что они наращивали долг в связи с тем, что рос спрос. И в этой ситуации теоретически можно, например, списать все частные или все государственные долги, или сделать и то, и другое. Любой из этих вариантов даст резкий толчок спросу, но ликвидирует наросший за эти 30 лет финансовый сектор. Фактически речь идет о том, что придется радикальнейшим образом менять структуру активов, а на это современные политики пойти не могут.

«СП»: - Почему?

– Причин две. Первая состоит в том, что у них нет на это полномочий. На Западе слово «мандат» понимается значительно более буквально, чем у нас. Есть очень жесткие рамки, далеко не всегда формализованные, за пределы которых они выйти не могут. Вторая проблема состоит в том, что кто платит, тот и заказывает музыку, а т.к. ключевым источником денег для них является именно финансовый сектор, то они не могут себе позволить его ликвидировать. То есть любые действия, направленные на ухудшение ситуации финансового сектора для них очень ограничены.

«СП»: - Разве в последние несколько лет в странах Запада активно не занимались тем, что пытались заместить падающий частный спрос государственными расходами, оказывали поддержку населению?

– Да, оказывали. Обама, например, за свой президентский срок увеличил дефицит бюджета США на триллион, и все эти средства пошли на социальные расходы. То есть политика, о которой говорит Кругман на деле так и продолжается. Но вся проблема состоит в том, что реальный масштаб дырки, которая образуется выпадающим спросом, только в США составляет 3 триллиона долларов в год...

«СП»: - Как вы относитесь к противоположной идее, что в нынешней экономической ситуации госрасходы необходимо не повышать, а понижать?

– Как вариант можно пойти и по этому пути. Две недели назад на форуме в Астане этот вопрос задавался 6 нобелевским лауреатам. Они сказали то же самое: «Нужно затягивать пояса». На этом круглом столе я был модератором и тут же спросил: «Какова цена вопроса? Если мы увеличивали социальные расходы путем увеличения долга, а теперь больше не увеличиваем, насколько упадет жизненный уровень населения?» На это премьер-министр Казахстана – человек, который понимает, что он говорит, – ответил, что сегодня расходы домохозяйств на Западе больше, чем их доходы на 20-25 процентов. Это означает, что если мы даже не будем отдавать старые долги, а просто перестанем набирать новые, то у нас уровень жизни населения упадет минимум на треть. Это социально-политическая катастрофа. Экономисты зачастую существа безответственные, и они могут позволить себе сказать «А, пусть жизненный уровень населения упадет на треть», но ни одному действующему политику или чиновнику такого и в страшном сне не может присниться.

«СП»: - Можно ли пытаться выйти из кризиса за счет повышения своей конкурентоспособности по отношению к развитым странам либеральными рыночными методами?

– Для того чтобы конкурировать в либеральной рыночной экономике, нужны инвестиции. Кто же в условиях спада своей экономики будет делать инвестиции в чужую, которая и так конкурент? Пускай нам объяснят, кто их будет делать, тогда и будем это обсуждать.

[Слон]

http://slon.ru/economics/pochemu_kru...y-806898.xhtml
Андреас Хёферт

Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru


Развитые экономики с финансового кризиса 2007–2008 гг. страдают от низкого роста, рецессии и даже депрессии. Их пытаются стабилизировать и перезапустить от внешнего источника с помощью монетарных и фискальных инструментов. Успехи этой политики выглядят не очень впечатляющими. Экономика США растет медленными темпами, Европа благодаря еврокризису погружается обратно в рецессию. Нужно что-то делать, правда ведь? Я больше в этом не уверен.

Есть такое популярное определение помешательства: это когда кто-то снова и снова делает те же самые вещи, в каждом случае ожидая другого результата. Я не утверждаю, что Федрезерв и Бен Бернанке помешались. Но после почти четырех лет нулевых ставок (которые сохранятся до конца 2014 года), двух раундов количественного смягчения и операции «Твист» – в результате чего баланс Федрезерва утроился – стоило бы признать, что монетарная политика не обеспечивает реальной поддержки экономики.

Банк международных расчетов открыто заявил об этом в своем последнем годовом отчете: «Сама по себе мягкая монетарная политика не может решить проблем платежеспособности и глубоких структурных проблем. Она позволяет выиграть время, но может в действительности лишь привести к потери времени, таким образом задержав самопроизвольное восстановление. [...] Монетарная политика не может заменить мер, направленных на ликвидацию причин финансовой нестабильности и слабости экономики».

Многие из развитых экономик застряли в ловушке ликвидности; низкие процентные ставки уже не могут побудить закредитованные домохозяйства занимать еще больше. Более того, плоская кривая доходности снижает доходность финансовых посредников, откладывая оздоровление их балансов и определенно не побуждает их кредитовать больше.

Нобелевский лауреат, колумнист «Нью-Йорк Таймс» и самопровозглашенный «настоящий кейнсианец» Пол Кругман утверждает, что, когда процентные ставки так низки и каждый кажется готов дать правительству денег под супер-низкий процент, особенно в США, расходование бюджетных средств, не обеспеченных доходами (формирование дефицита бюджета), – правильный способ оживить экономику. Это совет, который Кейнс – великий английский экономист, одним из первых говоривший о ловушке ликвидности, – дал бы нам сейчас.

Но если учесть, что в последний год дефицит бюджета США составлял умопомрачительные 8,5% ВВП и, согласно прогнозам, останется на этом уровне в 2012 году, следует сделать вывод, что фискальная политика не дает результата в виде поддержки реальной экономики.

Кроме того, Кругман в своей книге утверждает, что размер дефицита бюджета, наблюдаемый в последние пять лет в США, благодаря которому государственный долг взмыл к астрономическим $15 трлн, что составляет более 100% ВВП, на самом деле недостаточен. Это сомнительное рассуждение не может быть на самом деле никак развенчано. Кругман всегда говорит, что если бюджетные траты не приводят к результату, то это только потому, что они недостаточны. Кидайте еще больше денег в костер, кажется, говорит он. Но как долго?

После пяти лет пробуксовки в развитых странах настало время признать: процесс оздоровления чрезмерно закредитованного общества будет длинным и болезненным. Просто швырять деньги в экономики, заливая пожар ликвидностью и увеличивая долг, одновременно думая, что это решит все наши проблемы, очевидно, нельзя.

[Николай Дзись-Войнаровский]

http://slon.ru/economics/kak_angela_...m-807656.xhtml

Почему мировой кризис до сих пор не закончился? Что сделать, чтобы он завершился? И кто во всем виноват? Читая мировые СМИ – в том числе Slon – у вас может сложиться впечатление, что экономисты противоречат друг другу, отвечая на эти вопросы, и сами ничего не знают. Ошибка – экономисты знают ответы на все вопросы. Просто одни специалисты знают одни ответы, а другие – другие ответы.

Экономисты разделились на два лагеря: тех, кто предлагает спасать экономику с помощью траты государственных денег, и тех, кто предлагает начать государствам экономить. На стороне первых – нобелевские лауреаты по экономике Пол Кругман и Джозеф Стиглиц, а также глава ФРС Бен Бернанке, получивший прозвище Бен-вертолет за «разбрасывание» денег над экономикой.

Самый известный поборник другой точки зрения – канцлер Германии Ангела Меркель. А чтобы читатель мог быстро определить, с представителем какого лагеря он имеет дело, мы составили сравнительную таблицу на основе двух колонок – лауреата Нобелевской премии по экономике Джозефа Стиглица на Project Syndicate (сокращенная версия на русском, оригинал на английском) и главного экономиста UBS Wealth Management Андреаса Хёферта.

Возможно, она потрясет вас так же, как и нас: оппоненты порой объясняют один и тот же факт диаметрально противоположным образом, обвиняют друг друга в зашоренности и неумении видеть очевидное.


Сторонники
наращивания
расходов

Сторонники
экономии
средств

Почему надо наращивать расходы?



Почему надо экономить?

Главы стран, которые сокращают расходы, надеются, что рынки оценят это. Но рынки более прагматичны: если – это почти уже случилось – сокращение расходов ослабит экономический рост и подорвет способность обслуживать долг, то процентные ставки не упадут. На самом деле упадут инвестиции – это порочная нисходящая винтовая лестница в пропасть, на которую уже ступили Испания и Греция.

Евроцентробанк должен поддерживать стабильность цен, но инфляция и так далеко не самая главная проблема Европы.

Многие из развитых экономик застряли в ловушке ликвидности; низкие процентные ставки уже не могут побудить закредитованные домохозяйства занимать еще больше. Более того, плоская кривая доходности снижает доходность финансовых посредников, откладывая оздоровление их балансов, и определенно не побуждает их кредитовать больше.

После пяти лет пробуксовки в развитых странах настало время признать: процесс оздоровления чрезмерно закредитованного общества будет длинным и болезненным. Просто швырять деньги в экономику, заливая пожар ликвидностью и увеличивая долг, одновременно думая, что это решит все наши проблемы, очевидно, нельзя.

Почему оппоненты ошибаются?




Работники уезжают из, например, Греции в, скажем, Германию не потому, что производительность их труда в Греции низка, а потому что только так могут избежать бремени долга, возложенного на них их родителями.

У Испании, Ирландии и многих других проблемных стран перед кризисом был профицит бюджет, а не дефицит. Спад в экономике вызвал дефициты, а не наоборот.


Развитые экономики с финансового кризиса 2007–2008 гг. страдают от низкого роста, рецессии и даже депрессии. Их пытаются стабилизировать и перезапустить от внешнего источника с помощью монетарных и фискальных инструментов.

Успехи этой политики выглядят не очень впечатляющими. Экономика США растет медленными темпами, Европа благодаря еврокризису погружается обратно в рецессию.

Почему мы считаем, что наши оппоненты сошли с ума и не видят очевидного?


Подобно средневековым кровопускателям, нынешние руководители Германии отказываются признать, что их методы лечения экономики просто не работают, и настаивают на еще большей экономии расходов – и так до тех пор, пока пациент, наконец, не умрет от потери крови.

Экономист Пол Кругман всегда говорит, что если бюджетные траты не приводят к результату, то это только потому, что они недостаточны. Кидайте еще больше денег в костер, кажется, говорит он. Но как долго?