2445. Неслучайная ошибка

[Леонид Волков]

http://echo.msk.ru/blog/volkov_l/1897538-echo/
17:33 , 23 декабря 2016
автор
член центрального совета Партии Прогресса

В первой рассылке для тех, кто записался в волонтеры президентской кампании Навального, штаб попросил волонтеров принять участие в публичном обсуждении шести базовых тезисов программы кандидата — поделиться в соцсетях, написать, что нравится, что не нравится.

Очень многие сделали это (спасибо!), но много было и таких писем:

И таких:

И хотя даже в России-2016 трудно себе представить, каким образом репост тезиса «Пора выбирать: больницы и дороги, а не дворцы чиновников» может стать поводом для уголовного дела, тем не менее людей, которые пишут такое, я очень хорошо понимаю и не осуждаю.

Потому что люди боятся. Потому что люди испуганы. Затерроризированы. (Любой словарь напоминает: террор — от лат. terror — страх, ужас). Потому что число уголовных дел, возбужденных «за перепосты» уже исчисляется сотнями. Возбуждает эти дела — государство, оно и выступает террористом.

«Дела за перепосты» — это акт государственного терроризма. Их единственная цель — запугивание граждан, никакой другой цели они не преследуют. Инструмент запугивания — заведомая хаотичность, ведь «дела о перепостах» стучатся в дверь к самым обычным людям без какой-либо системы; домохозяйка тут и студент там вдруг получают условный и реальный срок — в то время, как сотни и тысячи людей репостнувших или лайкнувших ровно тот же самый контент и дальше спят спокойно.

Именно так действуют террористы, взрывающие метро и самолеты: нестрашное становится страшным из-за хаотичности и непредсказуемости. Риск погибнуть от теракта в тысячи раз меньше риска погибнуть в ДТП; но страшно, потому что теракт вдруг выдергивает из жизни заведомо случайных людей, которые заведомо ничего не могут с этим сделать.

Ровно та же тактика и у террористов, которые возбуждают дела за перепосты: даже 300 уголовных дел (примерно столько их было за последний год; а приговоры к реальным срокам пока что остаются единичными случаями) на фоне 80 миллионов пользователей интернета в России означают, что на самом деле постить и репостить все что угодно в интернете гораздо безопаснее, чем ходить по скользким и неосвещенным улицам российских городов. Но хаотичность и предсказуемость делают свое дело: люди начинают бояться. Один испугался, другой — и вот, скорость распространения информации из экспоненциальной становится линейной; интернет становится вязкой и мутной информационной средой, перестает быть свободным. Этого террористы и добиваются.

И, надо признать, тактика не нова и тактика работает. Впервые они опробовали ее на «Болотном деле» — когда, опять же, выдернули и осудили 30 совершенно случайных людей. Каждой твари по паре — левого и правого, студента и домохозяйку, активиста и прохожего; именно для того, чтобы каждый мог на себя это легко примерить и для себя осознать: это может случиться и со мной, на их месте мог бы быть я. И испугаться; и отказаться от участия в больших митингах, например.

Вот все эти «дела за перепосты» — это, на самом деле, одно такое большое электронное «Болотное дело», хочется, чтобы все это понимали.

[Леонид Волков]

http://blog.newsru.com/article/25jan2017/state
25 января 2017 г. время публикации: 10:44

Moscow-Live.ru

"Мудрый Кирилл Рогов написал очень правильный текст о том, что такое есть на самом деле слабость и разложение институтов. Об институтах любят говорить кудрины, чубайсы и шуваловы, дворковичи и улюкаевы: мол, разом они не строятся, нам их надо постепенно развивать и укреплять, надо потерпеть, и вот тогда. Вот тогда", - пишет глава избирательного штаба Алексея Навального в Facebook.

"Но дело в том, что под слабостью институтов они понимают совсем не то. Они считают, что слабость институтов - это низкий уровень правовой культуры, коррупция или там, допустим, нечестные выборы. И это все можно постепенно подкрутить, поднастроить.

И это конечно тоже, но есть примеры куда ярче и важнее.

Слабость (да что там, отсутствие) институтов - это когда банк блокирует счет клиента вне всяких правовых оснований, по звонку регулятора, исполняя политическую команду.

Это значит, что никто не может быть уверенным, что его счет в банке будет в сохранности. Потому что если в принципе существует механизм "блокировки счета по звонку", то это как с заряженным ружьем на стене в театре - рано или поздно это ружье выстрелит; рано или поздно найдется кто-то, чей финансовый интерес задействовать такой механизм окажется достаточным, чтобы спустить курок.

Разложение институтов - это когда из государственного реестра пропадают записи о собственности членов семьи высокопоставленного чиновника ЙЛДУ3 4АР7Ч. Это значит, что никто не может быть уверенным, что его собственность останется в сохранности. Потому что если в принципе существует механизм "удаления записей из госреестров", то рано или поздно для каждого лакомого кусочка собственности найдется желающий переписать его на себя.

Failed state - это когда политического противника судят по выдуманному уголовному делу, за обычную предпринимательскую деятельность, опираясь на специальную, только для него придуманную версию УК и УПК. Это значит, что никто не может уверенным, что его свобода останется в сохранности. Потому что если в принципе существует механизм "судить по особой процедуре", то рано или поздно найдется желающий, которого соблазнит такая возможность расправиться с оппонентом.

Именно эти частные случаи ярче всего подчеркивают, что никакого государства в России нет. Вообще нет. И коррупция много где в мире есть, и выборы далеко не везде кристально честные, и прочие разные проблемы разные страны решают с той или иной степенью успешности. Но страна - это территория, на которой функционирует государство; а в России государство не функционирует".