*791. О Егоре Гайдаре

[Forbes]

http://www.forbes.ru/interview/8191-...shchei-sistemy

Егор Гайдар: «Кризис приведет к изменению существующей системы»
Планета Саракш и современная Россия

Ваши впечатления от фильма «Обитаемый остров»?

Фильм в целом понравился. Проблема с экранизациями прозы Стругацких в том, что очень талантливые режиссеры все время борются с авторами, хотят показать, что они не менее великие художники. Это заслуживает уважения, но мне не очень нравится. Мне нравится проза Стругацких. «Обитаемый остров» хорошо поставлен, и он действительно поставлен по первоисточнику.

У вас не возникло ощущения, что планета Саракш похожа на современную Россию?

Я предпочел бы уклониться от ответа, пока неизвестно, будет ли снята вторая серия.

Она снята, должна выйти в апреле.

Тогда я могу сказать, что очень похоже. Я не понимаю, как при нынешнем информационном режиме такой фильм мог выйти на экраны… Но, конечно, нынешний режим более мягкий, чем во времена Главлита.

А как вы относитесь к идеологеме «прогрессорства»? Была ли она вам когда-нибудь близка?

Я люблю все написанное Стругацкими. Но если вы хотите меня спросить, было ли то, что мы делали, когда начинали реформы в России, как-нибудь связано с линией прогрессорства, — твердо могу ответить «нет». Во времена тяжелейшего кризиса, связанного с крахом советской экономики, нам было не до прогрессорства.

Насколько я могу судить, прогрессорство как идеология было привлекательно для значительной части советской интеллигенции 1970-х…

Это не было элементом практической политики, это творчество. Так они выстраивали свои миры. Не надо проводить параллелей между событиями в России конца 1980-х — начала 1990-х и прогрессорством. Почти все известные реформаторы, которые принимали участие в экономической политике России последних 20 лет, любили и читали Стругацких. Но это не значит, что они были заражены идеей прогрессорства.

Почему ведомство прогрессоров называется у Стругацких Галактической Безопасностью, ГеБе?

После публикации «Гадких лебедей» на Западе у Стругацких были тяжелые проблемы с тем, чтобы их печатали. Многие годы они писали в стол. И я думаю, что здесь был флирт с организацией, которая давала санкцию на публикации. Это моя догадка, не более того: ни Аркадий Натанович, ни Борис Натанович мне этого не говорили.

Начать нужно с изменения отношений власти с обществом

Мы оказались в гораздо более жестоком кризисе, чем тот, о котором вы предупреждали год назад. Придерживаетесь ли вы по-прежнему мнения, что он приведет к трансформации системы, сложившейся в России за последние 20 лет.

Системы менялись. Одна, далеко не идеальная, сложилась в 1991-1999 годах. Ее можно назвать «олигархический капитализм». Другую систему, которая начала формироваться с 2000 года, можно назвать бюрократическим капитализмом. Думаю, что нынешний кризис приведет к изменению существующей системы. Надеюсь, это произойдет мягко, без катастроф и революций.

Как бы вы описали оптимальную модель политической трансформации?

Оптимальный сценарий: власть осознает, что надо поворачивать на общий путь мирового политического развития, восстанавливать систему разделения властей, восстанавливать влиятельную и свободную прессу, делать работу государственного аппарата более прозрачной, сокращать сферу секретности, восстанавливать реальные демократические механизмы. Начать нужно с изменения отношений власти с обществом: 10-процентного роста реальных доходов, который был реальностью последних лет, не будет. Возможно, они сократятся. Плохая модель — это когда власть реагирует на кризис репрессиями против оппонентов. Подобная политика в урбанизированных, грамотных обществах для власти кончается плохо, вопрос только когда.

Насколько быстрой должна быть трансформация?

Подобные процессы лучше проходят, когда они растянуты во времени. Когда они занимают не три дня, которых хватило, чтобы в России рухнул царский режим между 25 и 28 февраля 1917 года, и не три дня, которые были нужны, чтобы рухнул советский режим в августе 1991 года. Реформы, которые идут организованно, растягиваются на многие месяцы и годы, зато они прокладывают путь к более устойчивому состоянию общественной жизни.

Кто может стать субъектом либерализации?

Покажет жизнь. Политическая элита реагирует на меняющуюся ситуацию. Жизнь руководителей России в июле прошлого года, когда нефть стоила $145 за баррель, и их жизнь сегодня различаются. К этому трудно сразу приспособиться. Приятно верить, что в стране хорошо, потому что ею правят столь компетентные, замечательные люди, отличающиеся этим от своих предшественников. Когда жизнь меняется в худшую сторону — а она существенно изменилась в худшую сторону, и не по вине, собственно, российских властей, а просто потому что мировая экономика циклична, — требуется по меньшей мере несколько месяцев, чтобы осознать, что реалии изменились, нужен другой механизм принятия решений. Позитивно то, что как бы руководители нашей страны ни отзывались о девяностых годах, все они вышли из девяностых. Они руководили экономикой крупных городов либо страной в целом в условиях острейшего кризиса, связанного с крахом советской экономики, и способны, на мой взгляд, понять, что надо вспоминать старое. По-моему, они дают сигналы, что поняли. Это, например, пересмотр бюджетной трехлетки, повышение процентных ставок.

Повышение ставки — это попытка реактивного управления с целью сбить девальвационные ожидания. В чем тут отход от прежнего курса?

Это реактивная мера, но это разумная и правильная реакция. В условиях кризиса многое приходится делать именно в таком режиме.

Существует масса вариантов мирной трансформации авторитарных режимов: чилийский, польский, тайваньский, испанский. Во всех этих случаях благополучный исход был обеспечен путем диалога власти и оппозиции. У нас власть все последние годы зачищала политическое пространство. Кто же теперь будет ее собеседником?

В изменившихся экономических условиях оппозиция неизбежно сформируется. Где была оппозиция в Чили, когда Пиночет решил провести референдум по конституции? Диктатор полностью контролировал силовые структуры, экономический рост был динамичным. Тем не менее он вступил в диалог с оппозицией. Результатом стал референдум, который он проиграл, после чего ушел от власти. Конечно, формирование дееспособных партнеров по диалогу, с которыми имеет смысл разговаривать, — серьезная задача. Но как раз в условиях кризиса задача, казавшаяся неразрешимой, становится разрешимой. Все понимают, что речь идет о серьезной трансформации, а не о том, сколько у кого будет депутатских мандатов. Речь о судьбе страны.

Конечная цель политической реформы?

Воссоздание открытой демократии. Она была крайне несовершенна в 1990-е годы, но она существовала. Разве у нас в девяностые не было свободной прессы? Это же смешно. Да, часть ее контролировали олигархи, но она была. И с ней приходилось считаться.

Кто станет инициатором политического диалога — Кремль или Белый дом?

Не хочу гадать. Жизнь покажет.

Но вы ведь наверняка задумывались об этом.

Я задумывался об этом и, потому что я не знаю точного ответа, предпочитаю держать свои мысли при себе.

В современной России все ветви власти — придаток власти исполнительной. Парламент штампует решения, вносимые правительством. Суды контролируются Кремлем. С чего начинать построение сильных институтов? C досрочных выборов по новым правилам в Думу? С реформы судебной системы?

С восстановления свободы слова. В первую очередь с отказа от цензуры на телевидении, отказа от цензуры в многотиражных газетах.

Вы имеете в виду, что, прежде чем выходить на новые выборы, общество должно открыто обсудить накопившиеся проблемы?

Да. Я надеюсь, что журналистское сообщество, наученное горьким опытом, будет на этот раз более ответственным, чем в 1990-е годы, когда свобода слова свалилась с неба и было очень велико желание сделать карьеру на том, что теперь можно говорить то, за что вчера можно было лишиться права на профессию.

У политической элиты, у высшей бюрократии, у деловой элиты рыльце в пушку. При независимом судопроизводстве и независимой от конъюнктуры правоохранительной системе многие из них рискуют потерять кто состояние, кто свободу. Это значит, что они будут сражаться за этот режим до конца. Не кажется ли вам, что для бескровной трансформации нужно проводить амнистию, возможно, с последующей люстрацией, чтобы политический и деловой классы могли дальше жить, не оглядываясь на накопленные вагоны компромата?

В известном смысле это идея испанского компромисса. Без этого вряд ли можно было бы добиться относительно мирной трансформации режима. Там люди договорились подвести черту под прошлым. Кто что делал во время Гражданской войны и после, договорились забыть. Эта идея кажется разумной, но есть много вопросов: необходимо найти формулу компромисса, партнеров по компромиссу, гаранта компромисса. Не всегда это работает. Пример Чили показывает, что компромисс может быть нарушен. Если мы ставим задачу мирной и нереволюционной трансформации России в демократию, подобная формула компромисса, конечно, должна быть выработана. Нечто похожее на испанский пакт Монклоа — не худший выход для России.

Должна ли этому предшествовать политическая реформа, чтобы у власти появились те самые партнеры по компромиссу?

Никогда нельзя загадывать. Это выяснится в конкретном политическом процессе. Формулы из политологических учебников здесь не работают. Нужно понять, кто договаривается, с кем, на каких основаниях, что происходит после этого. Важно принять стратегическую линию на демократическую трансформацию, а дальше решать конкретные политические и технические вопросы.
Подготовить программу структурных реформ не составляет труда

Какие самые серьезные ошибки были совершены либералами в двухтысячные годы?

Я их, честно говоря, не вижу. У либералов были какие-то инструменты влияния на власть, и они их разумно использовали. Если вы говорите об ошибках, совершенных властью в целом, то, конечно, это была остановка структурных реформ в 2003-2004 годах, линия на ренационализацию собственности. Ничего хорошего это российской экономике не принесло.

Я имел в виду сюжет со Стабилизационным фондом, созданным благодаря усилиям и экспертизе либералов. Кажется неслучайным, что авторитаризм в стране стал усиливаться одновременно с появлением стабфонда, создавшего у власти иллюзию, что можно больше никого не слушать: жизнь и так удалась.

Авторитаризм стал усиливаться не из-за создания Стабилизационного фонда, а из-за скачка цен на нефть. Стабилизационный фонд был создан прямо перед скачком цен. Сейчас стабфонд — важнейший инструмент управления кризисом. Я категорический противник подростковой идеи отморозить уши назло маме. Нам не нужна была финансовая катастрофа в России. Наша страна сильно зависит от двух параметров — конъюнктуры рынков нефти, газа, металлов и от притока/оттока капитала. Было ясно, что рано или поздно конъюнктура изменится в негативную сторону. Можно было занять позицию: вот и прекрасно, получите крах российской экономики и вместе с этим крах антинародного режима. Я переживал крах одного антинародного режима, он назывался Советский Союз. И совершенно не хотел бы переживать это второй раз. Всегда надо думать о стране, а не только о режиме. Стране, столь зависящей от нестабильных, непредсказуемых сырьевых рынков, в условиях благоприятной конъюнктуры нужно создавать Стабилизационный фонд — неважно, какой в стране режим. Я могу во многом расходиться с режимом, но не собираюсь наносить ему ущерб, давая непрофессиональные советы. Это безнравственно по отношению не к режиму, а к людям. Сбережения в случае краха потеряют не представители режима, они уж как-нибудь справятся с задачей их сохранения. Сбережения потеряют люди. Я в своей жизни довольно долго отвечал за утраченные сбережения Советского Союза. Знаю, что они были утрачены советским руководством, читал по этому поводу много документов, цитировал их в своей книге «Гибель империи». Переживать подобное еще раз, просто для того чтобы насолить не совсем любимому режиму, не собираюсь.

Кризис только разворачивается, непонятно, когда и где будет очередной всплеск и виток. Мы не знаем, когда мир начнет выходить из кризиса, и любому руководству в этих условиях нужно определиться с тем, как оно распределяет свои силы по решению краткосрочных и долгосрочных задач. Как совместить краткосрочную и долгосрочную перспективу в экономической политике?

Надеюсь, что из кризиса мы выйдем с пониманием того, что нужны серьезные структурные реформы, и программа таких реформ будет подготовлена. Сделать это не составляет труда: достаточно создать рабочую группу, которая начинает работать над программой институциональных реформ, основы которой известны. Там ничего принципиально нового выдумывать не надо. Многое было включено в нереализованную часть «программы Грефа» 2000 года. Не нужно суетиться. В условиях тяжелого кризиса это все равно повестка завтрашнего дня. Если говорить о практической политике, сегодня главное — управление кризисом, чтобы он не дошел до катастрофы. Думать, что мы сможем урегулировать кризис с помощью глубоких институциональных реформ, наивно. Власть и так может дать бизнесу значимые сигналы. Освобождение Бахминой для улучшения инвестиционного климата будет значить больше, чем любые декларации. Это сигнал о том, что власть хочет восстанавливать правопорядок, справедливость суда.

В путинскую восьмилетку люди из списка Forbes чрезвычайно преуспели.

Если не лезли в политику. Правда, сейчас масштабы их преуспеяния начинают быстро сжиматься. Они преуспели, но перестали быть олигархами. У тех, кто хотел остаться олигархом, никакого процветания не было: один в Лондоне, другой, условно говоря, в Израиле.

Все эти богатые люди зачастую действительно лучшие. Они не боялись рисковать в 1990-е, когда цена ошибки была запредельно высока…

Все, кто сделал ошибку, давно уже на кладбище.

И вот сейчас эти сильные, умные, ловкие, хитрые люди — одна из главных опор путинского режима.

Да, конечно.

Но это значит, что политическая трансформация в России будет сопровождаться реакцией против капитализма и капиталистов.

Такой риск существует.

Какая из двух угроз — «левый поворот» или националистическая революция — кажется вам более опасной?

Я не очень люблю цитировать Иосифа Виссарионовича Сталина, он не мой любимый герой, но на сходный вопрос он ответил: «Оба хуже».

Оба хуже, а какой опаснее?

Правый мне нравится меньше. Левый поворот очень опасен для страны, для перспектив ее развития, а правый опасен для мира.

Иными словами, вы не верите в то, что в России возможен цивилизованный гражданский национализм — как в той же Восточной Европе, где он стал одной из движущих сил капиталистической трансформации?

Боюсь, что у нас не националисты, а нацисты. Надо иногда вспоминать историю. В стране, которая была центром территориально интегрированной империи, где больше 20 млн людей оказались в других странах, чтобы не было риска радикального национализма по образцу Германии 1930-х годов… Да с какой стати?

Последние четыре года вы посвятили подготовке к событиям, разворачивающимся на наших глазах. Вы выпустили книжку про гибель империи, вы предсказали глобальную рецессию. Над чем вы работаете сейчас?

31 марта мы будем представлять книгу, посвященную экономической политике путинского президентства. Это наша традиционная красная книга, две таких мы уже выпускали по разным периодам. Мы долго думали, делать ли книгу о нынешнем кризисе, пока он не завершен. Это занятие опасное при продолжающейся рецессии, именно потому, что он не завершен. С другой стороны, тема горячая и элите и обществу требуются разъяснения. Поэтому мы завершаем работу над книгой, посвященной первому этапу финансового кризиса. Понимаем, что года через два ее надо будет переписывать, но мы все-таки решили, что представим ее обществу, а дальше будем работать над продолжением. Меня также попросили о возможности переиздать мою книгу «Государство и эволюция» и дописать туда несколько глав, посвященных деинституционализированным обществам, революциям и краху институтов. Я это сделал и собираюсь книгу представить.
Европа не хочет видеть Россию в Евросоюзе

Какие элементы экономического наследия Путина обязательно нужно сохранить?

Общие контуры налоговой системы. Она достаточно приличная, является образцом для подражания во многих странах мира: плоский подоходный налог, простая система налога на прибыль. Не нужно искажать налог на добычу полезных ископаемых, корежить НДС. Нужно сохранить общие контуры системы фискального федерализма. Они неидеальны, нуждаются в совершенствовании по частностям, но все-таки эта система намного проще и понятнее, чем та, которая существовала 10 лет тому назад.

Общие контуры земельного законодательства. Земельный кодекс несовершенен, он слишком сложен, но сам факт укоренения правил частного земельного оборота надо сохранить. Стабилизационный фонд, общие контуры финансовой стабильности, ответственной бюджетной политики. Бюджетный кодекс. Все это я бы сохранил.

В «Гибели империи» вы изображаете перестройку вынужденным актом, на который Горбачев пошел под давлением нарастающего финансово-экономического кризиса. Это правильная интерпретация вашей позиции?

Она чуть упрощена. Конечно, кризис платежного баланса Советского Союза, который последовал за падением нефтяных цен, оказал фундаментальное воздействие на все, что происходило в СССР между 1985-м и 1991 годом. Но был и другой фактор — оптимизм нового руководства, наложившийся на крупномасштабную финансовую катастрофу. У Горбачева была иллюзия, что он сейчас все наладит, ведь к руководству пришли молодые люди, умные, лучше образованные, чем их предшественники. Эта взрывчатая смесь и определила течение событий. Новые руководители в полной уверенности, что они знают, что делать, а у них все начинает разваливаться под руками.

Почему в Восточной Европе удалось построить более-менее чистые, некоррумпированные режимы, провести более-менее честную приватизацию, а в России это сделать не удалось?

Я поклонник венгерской приватизации. Считаю, она была проведена прилично, так, как я хотел бы ее провести в России. Но вы спросите мнение венгерского общества о том, как была проведена приватизация в Венгрии. Большая часть общества скажет, что она была проведена ужасно, отвратительно, абсолютно несправедливо. То же относится фактически к любой восточноевропейской стране. В некоторых из них приватизация действительно была проведена лучше, чем в России. Но после социализма получить систему отношений собственности, к которой общество будет относиться как к справедливой, нерешаемая задача. Справедливой частную собственность делает традиция.

Но почему в отличие от России Восточная Европа, не принявшая итогов приватизации, не испытала отката к авторитаризму, когда на волне критики реформаторов к власти приходят спецслужбы или просто «сильные личности»?

У них был важнейший якорь — перспектива членства в Евросоюзе. Никакого членства в Евросоюзе, если приходят автократы, быть не могло. И общество, и элиты это понимали. У нас такого якоря не было. У них был и второй якорь. Они были сателлитами империи. Ее крах для них был обретением национальной независимости. Мы были центром империи. Это несимметричная ситуация.

Может, нам тоже стоит заявить о стремлении вступить в Евросоюз?

Эта задача нереализуема. Хорошо знаю позицию европейской элиты по этому поводу, обсуждал ее неоднократно. Европа не хочет видеть Россию в Евросоюзе. Она для Евросоюза слишком большая, изменит его слишком сильно. Обсуждать эту идею на научных конференциях можно. Всерьез ее никто обсуждать не готов. Сейчас появилась новая разумная инициатива — посмотреть на переработанную энергетическую хартию. Это очень сильный шаг в сторону Европы, но это именно договоренности о правилах дружеского добрососедства, а не вопрос об интеграции России в Европу.

России негде взять внешний якорь?

Это наша судьба. Надо с ней жить.
Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/interview/8191-...shchei-sistemy

Содержание темы:
01 страница
#01. Forbes. О Егоре Гайдаре
#02. Андрей Колесников. Повестка от Гайдара
#03. Мариэтта Чудакова. Какую же страну мы развалили?
#04. Андрей Пионтковский. Слепящая тьма-2
#05. Валерия Новодворская. Переучет
#06. Shusharin. Его призвали всеблагие
#07. Илья Мильштейн. Егорные вершины
#08. Валерия Новодворская. Военная тайна Егора Гайдара
#09. Валерия Новодворская. Реформы, которые нас выбирают
#10. Андрей Колесников. Помнить Гайдара
02 страница
#11. Сергей Ковалев. О Егоре Гайдаре
#12. Андрей Нечаев. О вечере памяти Гайдара и статье Лужкова-Попова
#13. Больная совесть либерализма. Просьба Гайдара
#14. Евгения Квитко. Все не могли стать миллиардерами
#15. Больная совесть либерализма. "Нельзя сотрудничать с властями, наносящими вред своей стране"
#16. Лешек Бальцерович. «Гайдар ограничил политический контроль над экономикой»
#17. Анна КОМАРОВА. ВРЕМЯ МЕЖДУ ПРАВИТЕЛЬСТВОМ И УЧЕБНИКОМ ИСТОРИИ
#18. Виктор Иванович ИЛЮХИН. Откровенный разговор с Россией
#19. Анатолий Чубайс. Е.Гайдар построил фундамент современного российского государства – А.Чубайс
#20. Юрий Васильев. Эволюция политического мутанта
03 страница
#21. Юрий Васильев. ЕГОР ГАЙДАР - Эволюция политического мутанта. Продолжение
#22. Больная совесть либерализма. Без мифов
#23. Больная совесть либерализма. Гайдар и Указ о свободе торговли 1992 г.
#24. Больная совесть либерализма. К чему был «глух» Гайдар?
#25. Больная совесть либерализма. Разговоры с Гайдаром
#26. Юрий Лужков, Гавриил Попов. Еще одно слово о Гайдаре
#27. Больная совесть либерализма. Про голод, гражданскую войну и пропаганду
#28. Игорь Бойков. Антигерой нашего времени
#29. Больная совесть либерализма. Гайдар. Продолжение
#30. Больная совесть либерализма. Новый клерикализм
04 страница
#31. Больная совесть либерализма. Новый клерикализм. Продолжение
#32. Ирина Павлова. Совсем обленинились
#33. Больная совесть либерализма. Текст Егора Гайдара
#34. Больная совесть либерализма. Гайдар образца 1990-91 гг. о стабилизационнной программе
#35. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе
#36. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Продолжение
#37. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Продолжение
#38. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Продолжение
#39. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Продолжение
#40. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Продолжение
05 страница
#41. Олег Мороз. Принизить Гайдара
#42. Больная совесть либерализма. Гайдар и назначение Геращенко
#43. Больная совесть либерализма. Об "угрозе введения продразверстки" осенью 1991 года
#44. Больная совесть либерализма. Продолжение
#45. Больная совесть либерализма. Статья Е.Гайдара от 8 октября 1989 г.
#46. Больная совесть либерализма. Что это было? -1
#47. Больная совесть либерализма. Что это было? - 2
#48. Друг истины и Платона. Егор Гайдар об эпохе Ельцина
#49. Олег Мороз. Егор Гайдар: "За рюмкой ключевые вопросы не решались"
#50. Больная совесть либерализма. Похороны мифа о «спасении страны от угрозы голода»
06 страница
#51. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Часть вторая
#52. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Часть вторая. Продолжение
#53. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Часть вторая. Продолжение
#54. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Часть вторая. Продолжение
#55. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Часть вторая. Продолжение
#56. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Часть вторая. Продолжение
#57. Больная совесть либерализма. Трудный путь к свободе. Часть вторая. Продолжение
#58. Больная совесть либерализма. Окончание
#59. Больная совесть либерализма. Окончание
#60. Больная совесть либерализма. Окончание
07 страница
#61. Больная совесть либерализма. Окончание
#62. Больная совесть либерализма. Завещание Гайдара
#63. Больная совесть либерализма. Подражания Макиавелли
#64. Больная совесть либерализма. Хороший иллюстратор
#65. Больная совесть либерализма. Еще один гайдаровский миф
#66. Больная совесть либерализма. Гайдар и его команды
#67. Больная совесть либерализма. Кто либерализовал цены? Или: Зачем так откровенно лгать? – 4
#68. Больная совесть либерализма. Почему Гайдар – не Эрхард
#69. Илья Мильштейн. Статуя командира
#70. Больная совесть либерализма. «Наследство» Гайдара в деле ставок подоходного налога
08 страница
#71. Анатолий Чубайс. Фильм о моем друге
#72. Что делать? Роль Гайдара в новейшей истории
#73. Друг истины и Платона.
#74. Всеволод Чернозуб. Неуслышанное покаяние Гайдара
#75. Валерия Новодворская. Танец маленьких лилипутов
#76. Грани.Ру. Мария Гайдар: Отец умер от отека легких
#77. Валерия Новодворская. Зависть
#78. Вадим Медведев. Гайдар не прав
#79. Полит. ру. «Я плохой публичный политик»
#80. Полит. ру. «Я плохой публичный политик»
09 страница
#81. Полит. ру."Главным призом была полная власть в стране"
#82. Полит. ру. Откуда пошли реформаторы
#83. Компромат.Ru. Дай, друг, на счастье в лапу мне
#84. Компромат.Ru. Мальчиш-плохиш
#85. Компромат.Ru. Егор Гайдар -- это диагноз
#86. Компромат.Ru. Артем Тарасов об откатах в правительстве Гайдара
#87. Больная совесть либерализма. Норма отката – 69%
#88. Больная совесть либерализма. Про гайдаровско-газовые оффшоры
#89. Больная совесть либерализма. Гайдаро-кубинские сделки – 2
#90. Компромат.Ru. СПС утвердил новый прейскурант на свои услуги
10 страница
#91. Компромат.Ru. Истоки благосостояния: Гайдар зажал отчет "Кролл"
#92. Компромат.Ru. Гайдар сделал операцию и больше не чмокает
#93. Компромат.Ru. Гайдар и Коньяк
#94. Компромат.Ru. Американский лоббист Гайдар
#95. Alexlotov2. Советская элита нас предала и разграбила СССР
#96. Россия 1. О Егоре Гайдаре
#97. Евгений Ясин. Памяти Егора Гайдара
#98. Больная совесть либерализма. Память, оставленная Гайдаром
#99. Россия 1. Исторические хроники. 1991 год
#100. Россия 1. Исторические хроники. 1992 год
11 страница
#101. Томас Мальтус.
#102. Алексей Калинов. Про величие Гайдара, экономический популизм и Глобальный Экономический Кризис
#103. Больная совесть либерализма. Проф Е.Ясин: «Это ерунда»
#104. Геродот.
#105. Красная линия. "Гайдаровщина: реформы ненависти"
#106. "Коммерсантъ Власть". Компромат
#107. Ирина Ясина. "Дни поражений и побед" Егора Гайдара
#108. "Коммерсантъ Власть". Умер Егор Гайдар
#109. Кирилл Рогов. Смуты и институты
#110. Наталия Геворкян. Лучшие люди меньшинства
12 страница
#111. Борис Немцов. Мифы и правда о Гайдаре
#112. Светлана Бочарова. Не могли помолчать
#113. Газета.Ru. «Он задал России вектор положительного развития»
#114. Газета.Ru. Биография Егора Гайдара
#115. Владимир Милов. Спасибо Гайдару
#116. Валерия Маркова. "Тяжелые раздумья о последствиях реформ": вспоминая Егора Гайдара

[Андрей Колесников]

http://grani.ru/Society/m.83156.html
21.01.2005

Егор Гайдар. Фото с сайта www.iet.ru

В условиях современной российской "закрытой" демократии протестная активность существует в разных видах: кухонная, нацболовская, пенсионерская... Каждая имеет свою степень эффективности. Одна из них, до поры до времени не имевшая внятно оформленного вида, - интеллектуальная.

Спрос на интеллектуальную оппозицию есть. Не было предложения, потому что ценностный ряд, например, либерализма не изменился, а новые идеи отсутствовали. Глава первого правительства реформ Егор Гайдар помог спросу счастливым образом встретиться с предложением: более 500 человек, пришедших послушать гуру в ходе презентации его книги "Долгое время. Россия в мире. Очерки экономической истории", получили то, чего хотели: обоснование экономической неэффективности режимов "закрытой" демократии.

Этот базовый тезис многолистного (в смысле числа авторских листов) исследования отца русского неолиберализма впервые был им сформулирован во время работы над книгой еще пару лет тому назад, что среди прочего и послужило причиной некоторого охлаждения верховной власти к занудливому всезнайке-реформатору. И несмотря на то, что книга, носящая сугубо ученый характер, снабженная колоссальным научным аппаратом, при этом написанная достаточно простым языком, явно далеко отстоит от политико-номенклатурных баталий, судьбе было угодно распорядиться иначе. Многими трактат прочитывается именно как политический манифест антиавторитарного демократического либерализма, адаптированного к постиндустриальной эпохе.

Даже появление на масштабной презентации книги любого из представителей правящей, оппозиционной, салонной, интеллектуальной, журналистской элит ожидалось и воспринималось как знаковый поступок, личная, индивидуализированная политической декларацией. Вопрос, приедет или не приедет Михаил Касьянов, разрешился положительно. Вместо Бориса Ельцина публика получила Сергея Степашина. Многочисленные либеральные чиновники, которые, разумеется, не имели возможности (то есть разрешения свыше) выступить, слушали Гайдара и обсуждали услышанное в гостиничном лобби. Один из тех, кому нельзя, не выдержал и вышел к трибуне: первый зампред Центробанка Алексей Улюкаев пожелал руководству страны прочитать "Долгое время". Неслыханный по дерзости демарш по нынешним временам!

Ужин у адмирала Колиньи накануне Варфоломеевской ночи. Так кто-то, возможно, сам виновник торжества назвал это впечатляющее собрание. "Можно брать всех – удобно и компактно!", - констатировали присутствовавшие. Этот черный юмор свидетельствовал о том, что, быть может, до начала презентации не всеми осознавалось: интеллектуальная оппозиция стала фактом. И, согласно формуле страстно выступившего Анатолия Чубайса, "Гайдар опять шагает впереди".

Власть получила повестку – во всех смыслах этого слова – от Гайдара. Напоминание о том, что затягивание реформ неумолимо увеличивает их социальную цену и гарантированно обеспечивает отставание от всего остального мира. Повестку критически необходимых преобразований, которую необходимо осуществить в ближайшие годы, потому что без этого невозможно дальше двигаться. Но вот трагический парадокс – сделать это, как показывает опыт как минимум последних двух лет, можно только в условиях открытой демократии. "Закрытая" демократия не позволяет не только реформировать экономику, удваивать ВВП, гасить инфляцию, но и просто эффективно администрировать, осуществлять банальное государственное управление на сколько-нибудь пристойном уровне.

Собственно, Гайдар выступил в роли "пророка, предсказывающего назад" - экономического историка, на основе исторических же данных выстраивающего повестку дня сегодняшнего, завтрашнего и послезавтрашнего. В центре его внимания – современный экономической рост, его истоки и история нашего отставания и вечного догоняющего развития, сначала индустриального, а теперь уже постиндустриального. Как заметил ректор Академии народного хозяйства, близкий соратник Гайдара Владимир Мау, у России есть шанс на успешное развитие, потому что она умеет нарушать традиционные правила, а это важно в постиндустриальном мире. Однако, по его словам, "главное – не перепутать, какие законы нарушать".

Повестка от Гайдара приблизительно совпадает с тем, о чем он и многие другие либеральные экономисты, социологи, демографы говорят последние года три (примерно столько и писалась книга "Долгое время"). Она диктуется и особенностями мировой экономики (вступление в постиндустриальную стадию), и глобальными демографическими тенденциями (старение населения, дефицит трудовых ресурсов), и отставанием России от лидеров (в среднем стабильно на два поколения – лет на 50), и внутрироссийскими особенностями (советская институциональная среда). Соответственно, директор Института экономики переходного периода и говорит о "переходной" повестке: новой миграционной политике, снижении государственной нагрузки на экономику и верхнего уровня налоговых изъятий, модернизации социальной защиты и пенсионной системы, реформе здравоохранения, образования и системы комплектования вооруженных сил, адекватных реформам и современному экономическому росту политических институтах и процедурах, предполагающих формирование открытой демократии.

Егор Гайдар в 1991—1993 годах заплатил своим именем за то, чтобы реализация этой повестки стала в принципе возможной. Дорога была расчищена, оставалось только идти по ней, не оглядываясь назад и не превращая экономическую и внутреннюю политику в антикварный магазин советской эпохи. Но, вероятно, число масштабных фигур в постсоветской российской истории ограничено, и прокладывать просеку, пусть даже не в административном, а в интеллектуальном плане, приходится одним и тем же людям.

Других реформаторов у нас для вас нет.

[Мариэтта Чудакова]

http://www.grani.ru/Society/m.108209.html

Есть впечатление, что в последние годы жители России - не все подряд, а те, что относят себя к мыслящим, - резко разделились на две неравных доли. В одной (малой) доле - читают. Сейчас есть что почитать об истории и экономической жизни царской России, Советского Союза и о постсоветском времени вплоть до сего дня. Гуманитарная мысль, в отличие от советской эпохи, с ее тогдашним либо блудословием, либо попытками сказать хоть что-то серьезное, пряча мысль от цензуры за экивоками (еще немало тех, кто потратил на это запрятывание драгоценные годы жизни - нелегко, кстати, было возвращаться от экивоков к прямой речи), - под вопли о гибели культуры переживает подлинный подъем.

Чтобы убедиться в этом, достаточно задержаться у полок книжного магазина - хоть полистать, если не хватит средств купить (книги, увы, дорогие). Беда и в дороговизне, и еще более в том, что книготорговцы не развозят этих книг по России, поскольку тираж меньше Донцовой для них нерентабелен, и все оседает по большей части в Москве и Петербурге.

Так или иначе, толковые экономические, социологические, исторические и прочие работы выходят сейчас во множестве (помимо обильного печатного хлама и бессмыслицы - многие дорвались до печати). И люди из упомянутой малой части читают, думают над прочитанным, сопоставляют с увиденным, корректируют собственные оценки или, напротив, утверждаются в них и оттачивают аргументы в свою пользу.

В другой - гораздо большей - части общества живут иначе. Там ничего серьезного давно не читают, хотя образования на такое чтение хватило бы. Не читают принципиально (во всяком случае книг - довольствуются в крайнем случае небольшими интернетными текстами). Вместо этого активно высказываются по самым разным вопросам истории и экономики - устно или на форумах.

Здесь спорят исключительно обладатели доопытного знания, всё знающие заранее. Здесь не соотносят свой личный опыт с другим, свои представления - с фактами и цифрами, добытыми и предложенными к рассмотрению добросовестными профессионалами. Здесь возглашают и утверждают экономические, политические, исторические истины в последней инстанции.

Всегда ли это безобидно?

Вот вышла новая книга Егора Гайдара "Гибель империи: уроки для современной России" - подлинное событие в сегодняшней интеллектуальной жизни страны, поскольку ясно показывает огнеопасность некоторых сегодняшних ходячих и охотно везде повторяемых мнений.

Очень сильная ее сторона, заставляющая думать, что тираж должен быть не 8 тысяч, а раз в десять больше, - исключительная простота и ясность авторского изложения. В сущности это книга для умных старшеклассников - и как раз впору той группе соотечественников, которая относится к читающим.

"Империи распадаются... Эксплуатация постимперского синдрома - эффективный способ получить политическую поддержку".

Не на этой ли полусознательной вере в то, что наш нынешний президент тяготеет к восстановлению советской империи - глядишь, и восстановит, - основана часть его рейтинга? Сама тема империи, державы (полюбившееся слово, любимый, хоть смутный, образ) - сейчас едва ли не самая актуальная.

"...Концепция империи как государства мощного, доминирующего над другими народами, - продукт, продать который так же легко, как кока-колу или памперсы. Чтобы рекламировать его, интеллектуальные усилия не требуются (здесь и далее курсив наш. - М.Ч.)". Знай нутром и повторяй, по возможности с надрывом, что развалили мощную богатую страну, которую "все боялись", - и люди к тебе потянутся.

"Проблема страны, столкнувшейся с постимперским синдромом, в том, что разжечь чувство ностальгии по утраченной империи легко. Призывы к ее восстановлению на практике нереализуемы. Сказать "восстановление империи - благо для народа" нетрудно. Этот лозунг обречен на популярность. Но реальность в том, что возродить империю невозможно".

Правда, случаи были. Гайдар показывает - не дай Бог пытаться повторить.

"Уникальный случай - восстановление в иных, коммунистических, почти неузнаваемых формах Российской империи в 1917-1921 гг. Это исключение, здесь все дело именно в иных формах (выделено автором), которые-то и слово "восстановление" строгого исследователя заставят взять в кавычки. СССР возник в результате братоубийственной Гражданской войны, невиданного в истории террора и гибели миллионов людей. В подавляющем большинстве случаев реставрация империй... невозможна".

Постимперский синдром - "это болезнь. Россия проходит через ее опасную стадию. Нельзя поддаваться магии цифр, но то, что крушение Германской империи отделяло от прихода Гитлера к власти примерно 15 лет - столько же, сколько отделяет крах СССР от России 2006-2007 гг., - заставляет задуматься". В другом месте книги к магии добавлены такие цифры: возвращение имперской символики в Германии - через восемь лет после краха в мировой войне, в России после краха СССР - через девять (сталинский гимн в функции государственного).

Весьма и весьма тревожный абсурд сегодняшней ситуации заключается в том, что кому-то эта параллель только в радость. Осознанной цели у многих даже и нет, а - радостная щекотка. Как в анекдотах про сумасшедших.

У политиков цели ясные. "...Социальная боль, порожденная проблемами разделенных семей, мытарствами соотечественников за рубежом, ностальгическими воспоминаниями о былом величии, привычной географии родной страны, уменьшившейся, потерявшей привычные очертания. Эксплуатировать эту боль в политике нетрудно. Произнеси несколько фраз, суть которых в том, что "нам нанесли удар ножом в спину", "во всем виноваты инородцы, которые расхитили наше богатство", "теперь мы отберем у них собственность и заживем хорошо", - и дело сделано. Эти фразы не надо выдумывать самому, достаточно прочесть учебник, посвященный нацистской пропаганде. Успех обеспечен. Это политическое ядерное оружие. Его редко применяют. Конец тех, кто его использует, как правило, трагичен. Такие лидеры приводят свои страны к катастрофе. К сожалению, в России в последнее время ящик Пандоры оказался открытым".

Это не страшилки, не "взятие на испуг". Ситуация в нашей стране постепенно переходит в ту стадию, где слово становится делом.

Почему же почва оказалась столь рыхлой, не держит здание демократии? Почему столько людей оказались столь податливыми ко всякой державной чепухе?

В 1930-е и до смерти Сталина "основа устойчивости коммунистического режима - страх общества перед властью... В 1960-х годах страх перед массовыми репрессиями уходит в прошлое. Отказ от государственного террора... со временем оказывает влияние и на поведение населения. Режим воспринимается как данность, но не внушает панического ужаса". С этого времени "экономическая система трансформируется, формируется в то, что Виталий Найшуль назвал "экономикой согласования", автор же книги - "системой иерархических торгов". "Аргументы вышестоящего органа - находящиеся в его распоряжении ресурсы, возможность применения санкций..." Аргументы подчиненных, совслужащих разных уровней - "информация о реальных производственных проблемах и возможностях... Она доводится до начальства в ограниченной мере".

Что это значит? К концу советской эпохи давно уже потерялось представление о действительном положении вещей. Это была маленькая месть тех, кому постоянно недоплачивали, кого лишали возможности купить элементарные продукты и хозтовары, не говоря уже о прочих свойствах рабского существования: "А зато мы вам что хотим, то и скажем, а что не захотим - утаим!" Отсюда и памятное "они делают вид, что нам платят, а мы делаем вид, что работаем".

Могло ли все это пройти бесследно? Не только впиталось в плоть и кровь за долгие десятилетия, но вьется невидимыми частицами в семейной, уличной, любой атмосфере, окружающей тех, кто в то время не жил.

А что вообще представляла собой рухнувшая империя, тоску по которой внушают в семьях и тем, кто ее не видел? Как исторически оценить "великие стройки социализма", о которых тоскуют те, кто не хочет узнать наконец, что же из всего этого на деле вышло. "Многие проекты, в которые вкладывались значительные ресурсы, оказывались либо малоэффективными, либо бессмысленными. Характерный пример - мелиоративное строительство. По объему капитальных вложений эта отрасль опережала легкую промышленность".

Что получилось? "Результаты этой циклопической деятельности были скромными. С течением времени объемы выбывающих орошаемых и осушенных площадей почти сравнялись с объемами вводимых". К концу 80-х "каждый пятый гектар орошаемых земель засолен... По этой причине в 1986-1988 годах в целом по стране выбыло около 2 млн гектаров".

И насчет экологических угроз. "Реальностью советской экономики были острые экологические проблемы. Характерный пример этого - многолетнее и масштабное использование в СССР ДДТ, после того как он был запрещен в развитых странах... После подписания соглашения о запрещении химических вооружений надо было использовать созданные в 1940-1950-х годах мощности по его производству. Жертвами пищевых продуктов, содержащих ядохимикаты, как показали результаты закрытых разработок середины 80-х годов, оказались десятки миллионов человек".

Это к вопросу о "России, которую мы потеряли".

Михаил Сергеевич Горбачев, начавший перестройку, закончить ее не мог: потенциал реформатора был исчерпан, вступили в действие стереотипы генерального секретаря. На фоне падения цен на нефть и исчерпанности валютных резервов (в книге все это показано в цифрах - с предельной убедительностью) он не мог решиться их ломать.

"Казалось бы, столь катастрофическая ситуация с валютой должна была побудить советских руководителей позаботиться о всемерном сокращении валютных расходов. Отнюдь нет. Им и в этих условиях казалось невозможным отказаться от финансирования масштабной внешнеполитической деятельности". Заведующий международным отделом ЦК КПСС Валентин Фалин в декабре 1989 года напоминает своему ЦК, что Польша и Румыния с конца 1970-х, а Венгрия, "сославшись на валютно-финансовые трудности", - с 1987 года прекратили участие в Международном фонде помощи левым рабочим организациям (объяснять про эту "помощь", наверное, не нужно; некоторые страны до сих пор результаты наших провокаций - чтоб красный флажок повсюду стоял! - расхлебывают). В 1988 и 1989 годах, сообщает Фалин, и компартии Чехословакии, Болгарии и ГДР (там она называлась "социалистическая единая") "без объяснения причин уклонились от внесения ожидавшихся от них взносов, и Фонд формировался целиком за счет средств, внесенных КПСС". Какие еще объяснения?

Начали разгребать "социалистические" завалы - забрезжило возвращение к нормальной жизни. Тут не до оброка в пользу зарубежных "друзей" (официальный был термин) - леваков, террористов и полутеррористов. Но не таковы мы, советские. Солидарность важнее нужд своего народа. Уже в 1989 году, когда вроде бы пора было опомниться, передано "73 коммунистическим, рабочим и революционно-демократическим партиям и организациям... 20,5 млн долл. Партии, на протяжении длительного периода регулярно получающие определенные суммы из Фонда, высоко ценят эту форму интернациональной солидарности, считая, что ее невозможно заменить никакими другими видами помощи". Ну еще бы! На замену душеспасительными брошюрами они не согласны.

Варшавский блок распадается, СССР трещит по швам, с эффективностью социалистического планового хозяйства все уже ясно - кого и зачем наша власть продолжает подкармливать за наш счет? Могло ли все это закончиться иначе, как крахом империи?

Но нечитающие люди понять этого не могут. Не могут они оценить роль Ельцина и Гайдара, отважно взявших в руки ситуацию - и не испугавшихся ответственности.

В одной из солидных газет появилась недавно короткая рецензия на книгу Гайдара. На форуме - 300 отзывов не читавших самой книги.

"...Напрашивается мысль, что эта книга - злобная клевета бывшего госчиновника, отстраненного от кормушки". Пишущий - он не одинок! - совершенно не представляет себе - ну, видимо, по особенностям своего опыта и мышления не может представить, - что в сегодняшнем мире крупному ученому, вообще человеку с прекрасной головой совершенно не требуется и не хочется быть "у кормушки". Что за нее держатся те, кто не может зарабатывать деньги напряжением творчества, научной мыслью - просто по неспособности. Такие же малоспособные люди, находящиеся в силу жизненных обстоятельств не "у кормушки", действительно глубоко уверены, что люди, уже побывавшие близ нее, только о том и думают, как к ней вернуться. Ведь их родителям, а потом и им самим внушали в советское время, что все равны. И они не могут представить себе (может, впрочем, и хорошо - некоторые могли бы этого и не перенести), что есть люди намного умнее и талантливей их. Как пишет один из здравомыслящих участников форума, "а Гайдара судить сейчас - дело неблагодарное. Судить его может только человек равного с ним масштаба". Но в том и проблема: понять масштаб Гайдара - это тоже требует масштаба.

Другой из участников форума с горечью пишет преуспевшей в постсоветское время женщине: "...У вас не было еще одного крайне депрессивного чувства - осознания напрасно прожитой жизни". Так не надо было напрасно жить. Не рассказывайте только, что, находясь не в советском концлагере, нельзя было жить не напрасно!

Но разумные люди еще сохранились в нашем отечестве. Оин из них замечает: "...Ну да, конечно, кто же не знает, как грамотно провести реформы в такой стране, это ж проще некуда, как два пальца об асфальт... это только Гайдар такой неквалифицированный, а мы все с вами - просто ух! нам бы доверить - эх, жаль, не догадались в свое время... вообще я заметил, что больше, чем по проведению экономических реформ, специалистов только по выведению нашей сборной в финальную часть чемпионата мира..."

Еще раз - к тому, какую блестяще работавшую советскую промышленность "развалили" Ельцин с Гайдаром. "В расчете на единицу конечного продукта СССР расходовал в 1980 году стали - в 1,8 раза больше, чем США, цемента - в 2,3, минеральных удобрений - в 7,6 раза, лесопродуктов - в 1,5 раза. СССР производил в 16 раз больше зерноуборочных комбайнов, чем США, при этом собирал намного меньше зерна и поставил себя в зависимость от его поставок по импорту".

И прогнозы. "По состоянию на сегодняшний день риски дестабилизации положения в России намного ниже, чем те, которые существовали в начале 80-х. Мы назвали политический режим мягким авторитаризмом. В нем есть еще немало элементов свободы и гибкости. Это обнадеживает... В России функционирует рыночная экономика, несопоставимо более гибкая, чем социалистическая... Но все же это не значит, что риски... исчезли.

И, если вернуться к началу книги: "Правда о причинах и механизмах крушения Советского Союза, на мой взгляд, в системном виде не сказана... Легенда о процветающей могучей державе, погубленной врагами-инородцами, - миф, опасный для будущего страны... Не хотелось бы повторять ошибки, сделанной немецкими социал-демократами в 1920-х годах. Цена подобных ошибок в мире, где есть ядерное оружие, слишком высока".

Мы хотели бы выделить в богатой мыслями и фактами книге именно это предупреждение.

Наступает в постимперской жизни момент, когда державническая болтовня становится опасной. Когда шапкозакидательские разговорчики о том, как бы к нам всех снова присоединить и славно зажить, надо прекращать - поняв, что брезжит там, впереди, если недержание речи продолжится. Когда, оглянувшись на историю ХХ века, следует вспомнить: спички детям не игрушка.
03.07.2006 14:55

[Андрей Пионтковский]

http://grani.ru/opinion/piontkovsky/m.117669.html
05.02.2007

Письмо Егора Гайдара Джорджу Соросу

Факсимиле письма

Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется. Через час после появления на "Гранях" статьи "Слепящая тьма" один зарубежный читатель прислал мне документ, наглядно ее иллюстрирующий. Он столь красноречив, что я привожу его полностью в том виде, в каком он появился в моем электронном ящике. Подлинность его не вызывает сомнений, да и вряд ли кто-то попытается ее оспорить.

Да, как говаривал один известный политик, эта штучка посильнее гетевского "Фауста".

"Вам напомнить об этом особенно удобно..."

"На мой взгляд, полезно отметить..."

"Возможно, Вы сочтете нужным вспомнить..."

"То, как это сделать, Вы знаете лучше меня..."

Виртуозная работа. Так обычно опытный следователь НКВД (добрый) готовил свидетеля для открытого процесса над врагами народа. Коварство текста в том, что каждое отдельное слово в нем сущая правда.

Борис Березовский действительно яркий, умный, талантливый и абсолютно безнравственный человек. Окружающие люди для него - навоз под ногами, который можно как угодно использовать для достижения своих сиюминутных целей.

Психологически блистательно просчитана и ссылка на безусловно памятный Джорджу Соросу его последний разговор с Березовским в Доме приемов "ЛогоВАЗа" в 1997 году. Уважаемая Екатерина Гениева немного перепутала. Речь там шла не о "международном терроризме" (тогда такого дурацкого термина еще не существовало), а об отказе Сороса поддержать лоббируемый Березовским вариант приватизации "Связьинвеста".

Я однажды слышал рассказ Сороса об этой встрече в небольшой компании в Давосе в 2001 году. Coрос очень серьезно уверял, что тогда, в 1997-м, он несколько часов не знал, выйдет ли из Дома приемов живым.

В целом, великолепная вербовка. Интеллигенция! В третьем поколении. Патрушевские остолопы никогда бы не были способны на такое.

Но почему же Сорос не клюнул на эту наживку? Может, его смутила слишком деловитая нахрапистость только что оправившегося от покушения автора или авторов и он прочел письмо в несколько другом ракурсе:

"Владимир Владимирович Путин сразу же после убийства Анны Политковской заявил, что "у нас есть информация, и она достоверна, что некоторые эмигрантские круги на Западе готовят серию жертвенных убийств для дискредитации российских властей". К сожалению, Владимиру Владимировичу не поверили, и ему не удалось предотвратить дальнейшие злодеяния. Более того, в некоторых западных средствах массовой информации звучат кощунственные подозрения в отношении российской власти. Нам с Чубайсом верят еще меньше. Так что теперь давай ты, cтарина Джордж, прикрывай эту легенду всем своим моральным авторитетом непримиримого борца с кровавым бушевским режимом".

Джордж Сорос - старый, мудрый и многое повидавший в жизни человек. И он понимает, что Березовский способен на что угодно. Но он также понимает, что с первого дня своего пребывания в Великобритании Березовский находится под плотным наблюдением английских спецслужб. И они никогда не позволили бы ему загадить пол-Лондона радиоактивным веществом. "Учения в Рязани" на своей территории они никогда проводить не будут.

Да и хорош бы был Сорос, если бы через неделю он получил от Гайдара второе письмо: "Cпасибо, Джордж. Отличная работа! Только замени везде Березовского на Невзлина".

И последнее. В конце 1991 года Егор Тимурович Гайдар взял на себя ответственность за страну без государственных границ, без армии, без государственного банка и с запасами продовольствия на одну неделю. Наверное, он совершил много ошибок, которые нетрудно увидеть в сегодняшней исторической перспективе. Но страна выжила, и через год он передал ее другому премьер-министру в гораздо менее катастрофическом состоянии.Как герой знаменитого романа, он заслуживает покоя.

Что же сказать о людях, тем более числящихся его друзьями, втянувших его в свою очередную политическую авантюру. И ради чего? Чтобы еще раз отчаянно прокричать:

"Владимир Владимирович! Мы еще можем быть вам полезны. У нас огромные связи на Западе. Мы отмоем вас от полония. Только не выбрасывайте нас. Так хочется остаться во Власти. Не корысти ради. А исключительно для продолжения курса Великих Либеральных Реформ, который во всем мире справедливо связывают с вашим, Владимир Владимирович, именем. Так чертовски хочется поработать..."

От редакции Граней.Ру:
В пресс-службе г-на Гайдара нам сообщили, что Егор Тимурович сейчас болен, но он благодарит за сведения о готовящейся публикации и, возможно, сочтет нужным ответить на нее. В этом случае мы охотно предоставим такую возможность.

[Валерия Новодворская]

http://www.grani.ru/Politics/Russia/m.161439.html
Егора Гайдара многие лихие демократы упрекали за то, что он отдал собственность партийной номенклатуре и "красным директорам". Ее, мол, надо было раздать народу. В своей давней книге "Государство и эволюция", переизданной сейчас (в связке с новой, "Государство и собственность"), Егор Тимурович очень убедительно отвечает: никак нельзя было, народ безмолвствовал, революцию не делал, реформы не поддерживал. Не было опоры, и если бы не заткнуть глотку "бывшим" собственностью, они вообще бы ничего сделать не позволили. Это так. Но в новой книге Егор Гайдар невольно признается в другой своей вине, которую делит с ним весь демократический истеблишмент, от Бориса Ельцина и Александра Яковлева – до лидеров "ДемРосссии". Никто не посмеет обвинить его, ибо формулировка обвинения – чистый "экстремизм", с точки зрения всех официозов мира, как бывших, так и настоящих.

Однако я рискну. Все равно исторический момент этого рода (как в августе 19991-го, так и в октябре 1993-го) уже никогда не повторится. Бывает ли срок давности для "экстремистов"? Мой экстремизм по объективным историческим причинам остался там, в 1991-93-м. Вот передо мной лежит хорошая, четкая схема Смут и Революций, начиная с той, Великой Французской. Потом октябрь 1917-го. Потом август 1991-го. И еще один октябрь – 1993-го. В "Государстве и собственности" (а может, надо так: "Собственность и государство", но у нас так уже не получилось) есть четкая классификация Революций и Смут. Революция уничтожает препятствия на пути прогресса, и прежние институты общества ликвидируются ею навсегда. А после Смуты эти самые институты возвращаются. Есть два способа взять продукты у деревни (или товаропроизводителей) для голодной городской революции: посылать продотряды (как Ленин до 1921 года) или так устроить цены, чтобы и продукты вынесли на продажу добровольно.

Честь и слава Гайдару за то, что он провел либерализацию цен и не позволил послать продотряды, а то страна никогда бы не наелась досыта, и мы бы вообще рынка не увидели. Но как укладываются в его схему события нашей жизни? Понятно теперь, почему Владимир Ульянов в 1903 году настаивал на том, чтобы покончить с режимом по-якобински, а не эволюционным, демократическим путем. Он хотел необратимости перемен к тоталитаризму, хотел ликвидировать парламентаризм, свободы и права, многопартийность, церковь, рыночную экономику, образованные и зажиточные классы общества, бизнес, дворян, знать, частную собственность – навеки, физически. Он этого достиг. Уже к 1922 году. Но позвольте, значит, это была Революция? А как же прогресс? Вместо него – дикая деградация, фантастический строй, какого не было в истории России. Какая-то китайщина, времена Цинь Шихуанди. Какой-то пещерный социализм времен инков, какая-то утопия из обихода Мора и Кампанеллы, но куда более свирепая. Оруэлл, словом. "1984".

Прогресс-то где? Как назвать по гайдаровской систематике то, что случилось в 1917 году? А тогда август 91-го – это что? Прогресс, снятие препятствий для развития – это есть. Но прежние институты возвращаются: чекистская хунта захапала собственность, а несчастные бизнесмены вроде Абрамовича, Дерипаски, Авена, Фридмана, Прохорова – разве они не приказчики при своем же добре, которое в любой момент могут отобрать? А кто не согласится, тот сядет рядом с Ходорковским. Пришла цензура, идет асфальтовым катком однопартийность. Вернулся институт политзаключенных, вернулись колониализм и империализм, и Россия вновь тюрьма народов. Значит, Смута? А сейчас возвращаются советская власть, самодержавие, православие и "народность" (охлократия и популизм). А почему? На это Гайдар дает четкий ответ. И не только он.

В августе 1991 года Александр Яковлев увел народ с площади, не дав штурмовать Лубянку, и Гайдар вторит ему в этой радости, в этом триумфе. Не пролилась кровь, не было гражданской войны. Все обошлось мирно. А ведь можно было бросить народ на штурм. Кто из нас тогда отказался бы отдать всю свою кровь до последней капли за светлое царство капитализма? Один выстрел из окон Лубянки, один убитый в толпе – и гэбистов разорвали бы на куски, Лубянку бы снесли как Берлинскую стену, своротили бы Мавзолей, запретили коммунистическую деятельность, разогнали и посадили на скамью подсудимых КГБ (пятый отдел и руководство, вместо того чтобы трудоустраивать Филиппа Бобкова на НТВ). Провели бы люстрацию. Объявили коммунизм преступной идеологией. Честные демократы ради этого пошли бы в могилу с песнями и танцами. И никакие "бывшие" не получили бы собственность. А только продвинутые кооператоры и иностранные корпорации. И никто не помешал бы Егору Гайдару проводить реформы.

Но цена не была уплачена, и в 1993 году – тоже. Борис Ельцин чувствовал себя обязанным армии, а не тем, кто вышел к Моссовету. Сейчас уже поздно, тогда люди пошли бы против коммунистов, советской власти и КГБ. Но прошло 18 лет. Мы больше никого не сможем послать на штурм Лубянки и Кремля, потому что это будет социальный, левый протест: против богатых, против "Бентли", против имущественного неравенства. На Рублевке не только чекисты живут, а народ повернется спиной к капитализму и лицом – к Зюганову с Лимоновым. Рисковать этим нельзя. Чему радуется Егор Гайдар в своей книге? Мы больше не купим свободу и капитализм ценой своей жизни. Лавочка закрыта на переучет. Скорее всего на столетие. Если не навсегда.
30.10.2009 21:13

[Дмитрий Шушарин]

http://www.grani.ru/Politics/Russia/m.172220.html
При жизни Егору Гайдару завидовать было нечего. Он совершил самое главное, когда ему не было еще сорока лет, и отправился на политическую пенсию. Все его попытки принять участие в публично-партийной политике следует признать неудачными, за исключением самого последнего шага – отказа от участия в создании праволиберальной партии-спойлера.

После окончательного ухода со всех государственных постов Егор Гайдар не нашел себе места в российской политической жизни. Возглавляемый им институт работал, производил некую интеллектуальную продукцию, время от времени о Гайдаре вспоминали журналисты, но при этом к нему относились как к герою прежних дней.

Или как к антигерою. Нет смысла говорить о тех, кто будет сетовать на его раннюю смерть потому, что она не дала им возможности самим расправиться с ним. Они так же были расстроены и смертью Ельцина. Но вот те прогрессивные интеллигенты, которые кричали об "ужасных реформах", "социальном дарвинизме" и прочем гайдаровском кошмаре, - они ведь подобны человеку, проклинающему реаниматора, спасшего ему жизнь. Был он груб, нелюбезен и делал больно. И вообще: кто его просил меня спасать и ставить на ноги? Может, мне в инвалидах хорошо было.

По-своему хорошо, да. Ни за что не надо было отвечать, а главное – платить. Но вот пришли два человека и сделали все по-другому. Один покончил с Советским Союзом – одним махом, без дури и трепотни. А другой... С пустыми прилавками Гайдар покончил, вот что он сделал.

Но это неважно, совсем неважно. Все равно он – Егор-Отступник. Он не по статусу поступил. Ему положено было вместе со всеми интеллигентами вещать на кухне, в прессе, с трибуны и кафедры о том, что надо делать другим, дабы наступило благорастворение воздухов.

А он, паршивец, пошел в правительство и сделал все сам. Причем решился на это, не имея стопроцентной политической поддержки, ничего, кроме расположения Ельцина, которое оказалось недолгим и ненадежным. С первых дней реформ в январе 1992 года, еще в новогоднем угаре, началась острейшая борьба за власть – Хасбулатов поехал по регионам, лексика Руцкого становилась все более агрессивной. Каюсь, сам язвил, сравнивая Гайдара с немецким посттоталитарным реформатором: мол, Эрхард двенадцать лет до своего назначения провел, по существу, под домашним арестом, обозревателем "Фолькишер беобахтер" не работал и отделом экономики в журнале "Национал-социалист" (если б такой был) не заведовал. Но у Эрхарда были железные политические гарантии, так что чего уж сравнивать.

И, конечно, люди, которым Ельцин с Гайдаром подарили новую жизнь (не все, но многие из них), не могут простить им не только ликвидации СССР, но и ликвидации советской власти осенью 1993 года. С Ельциным понятно: ему следовало капитулировать перед Макашовым и позволить Баркашову себя арестовать. А Гайдар - мало того что накануне вернулся в правительство, так еще и призвал идти защищать Кремль. Ах-ах, да как он смел, да как это можно – призывать людей делать что-то в свою защиту! Это нетолерантно и неинтеллигентно.

И только в последнее время некоторые из возмущавшихся тогда зачесали репу: а ведь Гайдар при нынешнем-то режиме ничего предосудительного не совершил. С нанотехнологиями и авторитарной модернизацией не связывался. И вообще, чего это все вдруг: гайдарочубайс да гайдарочубайс. Что это за приватизация "по Гайдару и Чубайсу", ежели Гайдар во время залоговых аукционов, формирования олигархии и прочих семибанкирщин был в глубокой отставке?

Что же все-таки скажет прогрессивная общественность и демократическая интеллигенция над гробом Гайдара? Промолчит? Попросит прощения? Поблагодарит?

Поздно. Все это надо было делать при жизни Гайдара. Посмертная благодарность – это для следующих поколений. Современникам же придется признать, что они свое место в истории рядом с этим человеком уже определили. И исправить теперь ничего нельзя.
16.12.2009 16:50

[Сергей Ковалев]

http://www.grani.ru/blogs/free/entries/173894.html

January 27, 2010 13:52

Гайдар ярко вошел в историю. Есть вопросы о социальных последствиях способа, которым проводились реформы, они никуда не денутся и будут обсуждаться еще долго. Эти социальные катастрофы, как мне кажется, Егор Тимурович предвидел, но он был убежден, что, как бы ни был плох этот путь реформации, другого просто нету, другой невозможен. Он был абсолютно искренен в этом убеждении и достаточно глубок в анализе ситуации и в выборе направления реформации.

Выбор Гайдара был очень тяжелый для него лично. Исчезает ли проблема от понимания того, что этот путь был необходим? Нет. Надо сказать, что никто не предложил альтернативы. Я с полной уверенностью могу сослаться на свой разговор с одним из самых ярых критиков гайдаровского направления реформации – Григорием Алексеевичем Явлинским. В свое время он сказал мне: "Я нахожу, что реформы должны были проводиться иначе, но мы все, критики, горазды критиковать, а Егор-то делал, это разные вещи, и окажись кто из нас перед такой необходимостью, еще неизвестно, что бы мы делали".

Вечер памяти Гайдара прошел на сороковой день, это не был вечер содержательных дискуссий, это был вечер личных воспоминаний об усопшем. Другой вопрос, что наследие Гайдара подлежит разработке, обсуждению на содержательных конференциях, скорее всего чисто экономических. Авторитет Гайдара в экономике был для меня непререкаемым, я видел уровень его личности.

Гайдар – фигура того масштаба, для которой не страшны критические оценки и дискуссии. Он вошел в историю государства и вошел с отчетливым знаком "плюс". Что до памятника, я уверен, что рано или поздно он будет установлен, но когда? При нынешней власти точно нет, не та у нас сейчас политическая ситуация.

[Андрей Нечаев]

http://www.grani.ru/blogs/free/entries/173896.html

January 27, 2010 14:01

Вечер мне очень понравился. Когда такое огромное количество людей пришло и хотело выступить, понятно, что это было нужно прежде всего самим этим людям. Им было что сказать о Гайдаре, за что поблагодарить его, было что превознести в нем, не побоюсь этого слова.

Что касается памятника, это дело вторичное. Сам Егор очень спокойно относился к внешним формам признания, он никогда в жизни не был представлен ни к ордену, ни к другой государственной награде. Тем не менее, я думаю, что, раз уж у нас есть традиция ставить памятники выдающимся людям, было бы правильно поставить памятник Гайдару.

Самое главное сейчас - не физический памятник, а тот интерес в обществе, который возник к тому, что делал Гайдар, какое это было время. Этот интерес дает хороший повод рассказать правду и о времени, и о деятельности Егора Тимуровича, и о ценностях, которые он исповедовал, потому что в последние годы было много лжи по этому поводу, появился расхожий термин "проклятые девяностые". Во многом это происходит потому, что люди не знают правды, не знают, в каком состоянии Гайдар принял страну на руки. Он действительно спас страну, угрозы голода, хаоса, гражданской войны были реальными.

В обществе, несмотря на длительное промывание мозгов, проснулся реальный интерес и желание разобраться в том, что это было за время – 90-е годы, и прежде всего начало 90-х, к которым Гайдар имел отношение как политический деятель.

Если говорить о статье Лужкова-Попова, обсуждать-то особенно нечего: там нет идей, нет цифр, нет умозаключений, это просто набор довольно расхожих лозунгов и голословных обвинений. Дискутировать с ними бессмысленно, это политические пенсионеры (я думаю, Лужков скоро таковым станет), которые решили о себе напомнить и, как им кажется, таким образом расписаться в своей лояльности нынешним властям, которые сейчас начали кампанию против 90-х годов. Их морализаторский тон просто смешон, если вспомнить, что первая идея экс-мэра Гавриила Харитоновича была легализовать взятки чиновникам.

Деятельность Лужкова, я думаю, не нуждается в комментариях. Жена мэра – долларовый миллиардер, которая сделала свое состояние, получая заказы де-факто от собственного мужа – нигде в мире эта история не случилась бы. Поэтому их претензии на морализаторство нелепы. Есть понятие, которое очень любил покойный академик Сахаров, – человек нерукопожатный. Вот этой своей выходкой Лужков и Попов сделали себя людьми нерукопожатными.

[Больная совесть либерализма]

http://aillarionov.livejournal.com/2008/06/14/
Saturday, June 14th, 2008

Time Event
6:19a
Ко мне с просьбой обратился Е.Т.Гайдар.

Он прочитал мое интервью в журнале "Континент" http://www.iea.ru/publ.php?id=9.

При чтении того места в нем, где речь шла об обмене рублей на доллары руководителями российской власти в преддверии августовского кризиса 1998 г., у Егора Тимуровича и у его близких сложилось впечатление, будто бы в тексте речь идет именно о нем. Гайдар сообщил мне, что он тогда не менял рубли на доллары, и попросил меня сделать публичное заявление, снимающее с него такого рода подозрения.

Я еще раз перечитал соответствующее место своего интервью:

( см. здесь )
Мне по-прежнему не кажется, что в этом интервью сказано, что Гайдар менял рубли на доллары. Тем не менее я выполняю просьбу Егора Тимуровича. Поэтому всем, кто прочитал мое интервью, и у кого сложилось впечатление, подобное тому же, что возникло у Е.Т.Гайдара, я хотел бы заявить следующее:

"Насколько мне известно, Е.Т.Гайдар не работал летом 1998 г. в Администрации российского президента. Е.Т.Гайдар не участвовал во встрече с руководством Администрации российского президента в июне 1998 г., о которой идет речь в моем интервью. Мне ничего неизвестно о том, менял ли Е.Т. Гайдар рубли на доллары в июне 1998 г. Ничто в моем интервью не следует интерпретировать таким образом, будто бы я утверждал, что в июне 1998 г. Е.Т.Гайдар менял рубли на доллары."

Сделав это заявление, я считаю также возможным сделать еще один комментарий.

Я не считал и не считаю обмен рублей на доллары вообще и накануе валютного кризиса в частности ни преступлением, ни предосудительным делом. Я считал и считаю, что обмен одной валюты на другую является неотъемлемым правом любого гражданина.

Я считал и считаю, что обмен валюты накануне девальвации является не только неотъемлемым правом, но и совершенно разумным и необходимым делом любого гражданина. Делом, которое ответственные перед своим народом государственные власти должны приветствовать, поскольку путем такого обмена сохраняются, а не уничтожаются сбережения, созданные гражданами.

С моей точки зрения как минимум предосудительным является создание руководителями государственной власти, политическими деятелями, лидерами общественного мнения любых препятствий для осуществления гражданами их законного права по обмену одной валюты на другую, в особенности накануне ее девальвации. К такого рода препятствиям относятся в том числе: установление запретов на обмен валюты, произнесение призывов не менять валюту, сокрытие важной и распространение ложной информации о финансовом положении страны.

[Евгения Квитко]

http://www.izbrannoe.ru/40008.html
Директор института экономики переходного периода Егор Гайдар оценивает риски, надвигающиеся на Россию
24.06.2008 18:58

Егор Гайдар

Фото EPA PHOTO/EPA/YURI KOCHETKOV

Одна из основных тем бюджетного послания президента Медведева – стремительный рост цен, высокая инфляция. По некоторым прогнозам, Россия вошла в опасный период, который вполне может окончиться новой экономической и политической катастрофой.

Но, в отличие от революционных 90-х, когда все риски были на поверхности, угрозы 2000-х размыты. Кто сегодня в России нервничает из-за возможности близкой рецессии в США, если баррель нефти дороже 100 долларов?

О современных рисках корреспондент "Избранного" беседует с директором Института экономики переходного периода Егором Гайдаром.

НЕЗАВИСИМЫЕ ОТ СОБСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ

- Егор Тимурович, в январе вы утверждали, что период благоприятной внешней экономической конъюнктуры для России заканчивается. Прошло несколько месяцев. Россия близка сегодня к катастрофе?

- Говорил, что темпы мирового экономического роста замедляются. Сегодня с этим согласны больше экспертов, чем в то время, когда я это сказал. Российская экономика движется в направлении диверсификации, обрабатывающие отрасли растут быстрее, чем добывающие. Но при этом мы по-прежнему зависим от конъюнктуры рынка нефти, газа и металлов. А эти рынки сильно зависят от темпов мирового экономического роста. Между тем при обсуждении проблем экономической политики в нашей стране мировой конъюнктуре на протяжение последних лет уделялось немного внимания. А от нее зависят цены на товары, составляющие 80 процентов нашего экспорта, от них в значительной степени зависит бюджет нашей страны. Если завтра скажут, что цены на нефть упали вдвое – а в прошлом году они дважды падали и дважды поднимались в таких масштабах - и поэтому вам не будут платить зарплату, вряд ли это кому-то понравится. Тем, кто жил в Советском союзе, падение цен на нефть в четыре раза удовольствия не доставило.

- В 1985-м?

- Да, в конце 1985-го – начале 1986-го. Собственно, тогда и был предопределен крах Советского Союза. Никто не знает, упадут цены на нефть или нет. Но нельзя проводить экономическую политику в стране, зависимой от конъюнктуры сырьевых рынков, игнорируя такие риски. Повторять ошибки Советского Союза не стоит.

- Пока, кажется, еще ничего драматического не произошло?

- Рецессии последних двух десятилетий были мягкими, но это не значит, что они были не значимыми. Скажем, в мире в 1998 году немного замедлился экономический рост – для России это обернулось снижением бюджетных доходов и дефолтом по долговым обязательствам.

Сомнений в том, что сегодня мировая конъюнктура существенно хуже, чем была год назад, нет. Некоторые индикаторы указывают на то, что рецессия может оказаться жестче, чем в 2001 году.

ОБЪЯТИЯ ВПЛОТЬ ДО УДУШЕНИЯ

- В декабре 1992 года вы дали интервью «Литературной газете». И сказали: «От того, как поведет дело новое правительство, в значительной степени зависит, окажется ли наша деятельность очень трудным прологом к более-менее успешному развитию или просто эпизодом, который ведет в никуда». 15 лет прошло, и уже не так интересно оценивать правительство Черномырдина. Важно, как вы теперь оцениваете свои усилия. Как «пролог» или «эпизод в никуда»?

- Результат есть: российская экономика 10 лет динамично растет. Это рыночная экономика с частным сектором и конвертируемой валютой, она интегрирована в глобальную экономику.

- Вы считаете, это не случайность, подаренная хорошей нефтяной конъюнктурой?

- Нет, экономический рост начался при низких ценах на нефть. Если посмотреть на динамику развития 28 постсоциалистических стран, среди которых есть и импортеры и экспортеры нефти, то везде был приблизительно один сценарий: крутой спад, связанный с крахом предшествующей системы, затем восстановительный рост и затем – рост инвестиционный. В России рост возобновился в 1997-м, был прерван кризисом, связанным с финансовыми проблемами в Юго-Восточной Азии, с падением цен на нефть. В 1999-м он восстановился, и с тех пор продолжается.

- Трудно поверить. Рост российской экономики – следствие политики властей?

- Конечно. Аномально высокие цены на нефть, подобные ценам брежневских времен, появились только с 2004 года. К этому времени за нами было уже несколько лет устойчивого, динамичного экономического роста.

- Мне кажется, два основных фактора, которыми завершились все усилия реформаторов 90-х, сегодня налицо. Россия превратилась в экономику крупнейших госкорпораций. А все ключевые места заняты ставленниками силовых ведомств. Вы согласны?

- Согласен. Эта тенденция, на мой взгляд, вредна для развития России. Но финансовое положение государства пока позволяет делать ошибки.

- До какого момента?

- Пока цены на нефть выше ста долларов за баррель. Потом придется за эти ошибки платить. Я не принимал решения о залоговых аукционах, но именно поэтому могу сказать об их результатах. До того, как была приватизирована нефтяная отрасль, в стране катастрофически падала нефтедобыча. После приватизации – может быть, мы ее проводили неправильно – ключевым стал вопрос, как сделать, чтобы добыча нефти не росла слишком быстро, чтобы избежать ценовой войны со странами ОПЕК. Теперь эта проблема решена – добыча нефти и газа, благодаря недавним экономико-политическим ошибкам, расти перестала.

- Рейдерство – и крупно-государственное, и мелкое - сегодня основной способ перераспределения капитала. Вы предвидели такой «этап»?

- Я предполагал, что есть такой риск, писал об этом. Написал книгу «Государство и эволюция», где пытался рассказать: когда собственность и власть четко не разделены, это опасно для экономики. Последнее время собственность и власть объединены в России теснее, чем мне бы хотелось.

- Наверное, сегодня можно прогнозировать последствия? Политическая линия новой – условно говоря, новой – власти ясна.

- Риск есть. В какой степени он реализуется, покажет время.

- Вы сегодня консультируете действующую власть? Президента Медведева? Новый политический "дуэт"?

- Наш институт включен в процесс обсуждения некоторых экономико-политических решений.

- Насколько реально людей, находящихся сегодня у высшей власти, в чем-то убедить, перенаправить?

- По каким-то проблемам можно, по каким-то – нет.

ЗАБОТЫ ЖИТЕЛЯ ИМПЕРИИ

- Стремительное проникновение государства в частные капиталы сопровождается мощным плачем по исчезнувшей империи. О том, что распад Советского союза был ошибкой, теперь говорит даже миддл-класс. Вы написали книгу «Гибель империи» с интересной и сильной аргументацией. Тем не менее, не понятно: чем объяснить популярность имперской темы сегодня? Не тупостью же людей?

- Не тупостью. Не надо заниматься самоуничижением, столь характерным для России, и думать, что мы одни такие несчастные. Достаточно перелистать работы по французской революции 18 века, чтобы понять: крушение старого режима вначале всегда представляется частью общества как что-то красивое и романтичное. Многие знали, что предшествующий режим был отвратительным. Но за его крахом наступает период безвластия, когда нет полиции, армии, на улицах беспорядки, рост преступности. В стране гиперинфляция, бюджетные обязательства не выполняются. Общество устает от подобных потрясений, растет спрос не на свободу, а на порядок, дееспособную власть. Революция – это катастрофа. За нее приходится платить. Но реставрационные режимы редко бывают долгосрочно устойчивыми. Какое-то время общество готово терпеть любую власть, если она обеспечивает хоть какой-то порядок. Но, по историческим меркам, недолго.

Реставрационный режим, пришедший на смену революционному ельцинскому, сформировался в России в последние несколько лет. Кстати, с точки зрения экономики сроки сопоставимые. После революции 17-го года экономический рост начался в конце 1922 года, после хорошего урожая и введения золотого червонца. Крах советского режима произошел в 1991 году, а рост начался в 1997-м.

- Но сейчас 2008-й. А народ – в большинстве постсоветских стран – даже намного активнее, чем прежде, жалеет об СССР.

- Когда 10 лет подряд динамично растут реальные доходы, а они растут, самое время помечтать о восстановлении империи. В начале – середине 90-х думали о том, не выгонят ли завтра с работы и как дожить до следующей зарплаты. Тогда было не до мечтаний об имперском величии.

- Но не все в России знают о динамично растущих доходах. Есть люди в регионах, очень тяжко живущие.

- Конечно. Проблем немало: депрессивные регионы, бедность, преступность. Там, где живется особенно тяжко, люди редко задумываются об имперском величии.

Должен признаться в ошибке. Был убежден: после краха Советского Союза переход к рыночной экономике будет тяжелым, тем, кто возьмется за реформы, «спасибо» никогда не скажут. Но полагал, что когда и если удастся создать предпосылки динамичного экономического роста, мы получим и социальную опору устойчивости демократической системы - средний класс. Именно он сделает антидемократические авантюры в политике невозможными. Мы просчитались.

- Но ведь нельзя недооценивать и PR-машину, работающую на восстановление «былого величия».

- Но и переоценивать ее не стоит. Конечно, работает. Но знаете, на коммунистическую власть тоже работала хорошо отлаженная PR-машина. Это ей помогло?

- Какой финал может быть у реставрационной работы?

- Она вредна для страны. Мы на фоне своей постимперской ностальгии умудрились добиться того, что соседи нас не любят. Можно на них обидеться, а можно и задуматься: отчего они наперегонки бегут в НАТО?

Реставрация империи невозможна. Руководство Сербии в конце 1980-х – начале 1990-х годов сделало ставку на радикальный сербский национализм. Получило поддержку. Но хорватский президент получил не меньшую поддержку, сказав, что ни одного сантиметра хорватской земли сербы не получат. Тогда пришлось воевать. Но когда Югославская народная армия сказала сербскому руководству, что, если надо воевать, давайте нам 250 тыс. сербских резервистов, выяснилось, что к этому никто не готов.

Никто в России не собирается отправлять своих детей на войну за восстановление империи. Все, что говорится об этом, – пустые слова. Но слова опасные. Боюсь, отношения, которые сложились у нас с Украиной, Грузией, многими другими соседями, в значительной степени связаны с тем, как ведет себя Россия.

ПЕРЕВАЛ ВЫСОТОЙ В 200 ЛЕТ

- Как и 15 лет назад, в названии вашего института присутствует «экономика переходного периода». Тогда было примерно понятно, откуда и куда переходим. А сейчас?

- Исходя из того, как мы понимаем переходный период, в России он завершен. Для нас это крах социалистической экономики, постсоциалистическая рецессия, начало восстановительного роста, переход к инвестиционному росту. Все это в России произошло. И все же мы решили Институт не переименовывать. Во-первых, его название – уже бренд, «торговая марка». Во-вторых, пройдя постсоциализм, мы вернулись отнюдь не к стабильной экономике, а к реальности, которую Саймон Кузнец назвал «миром современного экономического роста». А это мир переходного периода, только глобального. И длится он уже примерно 200 лет.

- Когда завершился переходный период в России?

- Условно говоря, когда начался резкий рост инвестиций – примерно в 2003 – 2005-м.

- В каких еще постсоветских странах переходный период завершен?

- Практически во всех. За исключением специфических случаев вроде Белоруссии, Узбекистана, Туркмении, где сохранилась старая структура принятия экономических решений. В больших постсоциалистических странах рыночная экономика сформирована и динамично растет.

О ТЕХ, КОГО ТЕРЯЛИ ПО ДОРОГЕ

- Есть важный вопрос для тех, кто все начинал в 90-х. Об оправданности либеральной политики. Тогда она виделась панацеей, теперь о ней часто говорят как о главном виновнике всех неприятностей, бывших и настоящих.

- Меня ругают за проведение либеральной политики. Но вот, что забавно: те, кто меня в ней упрекают, регулярно называют меня «псевдолибералом». Но если я псевдолиберал, значит, настоящий либерал - это неплохо?

Знаете, когда у нас вели нелиберальную политику, до начала реформ, - добыча нефти сокращалась в год на 50 млн. тонн. И советское правительство обсуждало вопрос о том, что делать, если совсем закончатся деньги. Как быть с советскими дипломатами – и платить им нечем, и вывезти не на что. Сейчас у нас другие проблемы. Может быть, оттого, что мы проводили либеральную политику, создали частную собственность, рыночную экономику, конвертируемую валюту?

Мы прошли тяжелый этап в развитии нашей страны. Общество не обязано понимать разницу между словами «из-за» и «после». После того как крах советской экономики стал реальностью, наше сограждане не были обязаны понимать, что реформы необходимы, чтобы преодолеть кризис, и не являются его причиной.

- В начале 1990-х я вложила свой ваучер в известную тогда компанию «Московская недвижимость». Несколько месяцев назад выяснила, что мои дивиденды за прошедшие 15 лет составили 26 рублей. Это ведь тоже вопрос успеха реформ и приватизационного процесса?

- Мне не нравилась идея ваучерной приватизации. Не нравилась она и Анатолию Борисовичу Чубайсу. Писал тогда об этом. Но мы пришли в правительство, когда уже существовало законодательство о приватизации, и бесплатная приватизация там была прописана. Мы столкнулись с дилеммой: либо сказать, что не согласны с принятым законодательством, останавливаем легальную приватизацию. Но тогда продолжается спонтанная приватизация, при которой просто все растащат «красные директора». Этот процесс шел. Либо говорим: ладно, поверим в теорему Коуза, которая гласит, что если собственность распределена, то раньше или позже она окажется в руках тех, кто ею наилучшим образом распорядится. Будете смеяться, но российский опыт – лучшее подтверждение этой теоремы.

- А мои 26 рублей?

- После приватизации начался экономический рост. Дивиденды от приватизации вы сегодня получаете не этими 26 рублями, а своей зарплатой. Средняя зарплата в России в конце 1991 года составляла семь долларов. И половина людей, по данным опросов ВЦИОМ, считали, что их ждет голод, отсутствие электричества и тепла.

Есть иллюзия, что все могли стать миллиардерами? На самом деле, это было опасное занятие – заниматься бизнесом в то время. Тех, кого по дороге убили, теперь не вспоминают. Но все знают тех, кто оказались достаточно «крутыми», чтобы теперь иметь предприятия с растущим производством и быстро, как на дрожжах, растущей капитализацией. Но этот бизнес нужно было сделать.

СПРАВКА

Егор Тимурович ГАЙДАР. 52 года. Доктор экономических наук. Директор Института экономики переходного периода.

В 1991-м - зампредседателя правительства РСФСР, министр экономики и финансов РСФСР. В 1992-94-м - первый зампред правительства России.

1994 – 1995-й - депутат Госдумы РФ, председатель фракции «Выбор России».

1999 – 2003-й - депутат Госдумы от партии «Союз правых сил».