*1999. Михаил Сергеевич Горбачев

[Евгений Ихлов]

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=56D6ED1B8F567
02-03-2016 (17:06)

Истинной целью политики Горбачева было создание режима, который сейчас назвается "путинизм"

! Орфография и стилистика автора сохранены

85 лет исполнилось ученику чародея, который честно не виноват ни в чем из того, что ему вменяют враги, и который честно не хотел ничего из того, за что его хвалят поклонники. Чтобы оценить по справедливости действия Михаила Сергеевича Горбачева, надо понять исторический контекст его прихода к власти.

Но прежде всего я хочу высказать свой главный тезис, который буду стараться доказать в последующих рассуждениях. Итак, вот он: ИСТИННОЙ ЦЕЛЬЮ ПОЛИТИКИ ГОРБАЧЕВА БЫЛО СОЗДАНИЕ РЕЖИМА, КОТОРЫЙ СЕЙЧАС НАЗЫВАЕТСЯ ПУТИНИЗМ.

Где-то за полтора года до мартовского дня, когда после нескольких дней напряженной аппаратной борьбы неприлично молодой член Политбюро, секретарь ЦК по сельскому хозяйству Горбачев стал Генеральным секретарем, бесславно провалился второй после 1953 года путч госбезопасности против партии. Еще был жив Андропов, но партаппарат нейтрализовал все его усилия превратить КГБ если не в новую партию власти, то, по крайней мере, низвести партаппарат до обслуги комитетской верхушки. Андропов отлично понимал, что СССР в том виде, каким он его принял осенью 1982, уже нежизнеспособен. Опыт посла в Будапеште осенью 1956 года наглядно показал ему, каким может быть этот финал, в первую очередь - для партработников и работников госбезопасности… Поэтому Андропов принял в принципе верное решение низвести партийного монстра до роли коллективного пропагандиста и агитатора (о чем мечтал еще Хрущев), а роль коллективного организатора забрать на Лубянку, где, как ему казалось, находятся самые адекватные мозги в стране, которые располагают (как ему казалось) самой адекватной картиной положения дел.
Он только не догадывался, что силовики могут управлять страной только в тех жарких странах, где они действительно управленческая элита. В нежаркой стране, где с липким страхом прячущий ксероксы книги Джиласа о номенклатуре кандидат социологии, доцент МГУ лучше понимает происходящее, чем заваленный оперсводками генерал КГБ, такое не могло получиться. Это осознал Путин, стремительно наводнивший свой аппарат такими доцентами.

Горбачева, который был креатурой Андропова, его заготовкой на несостоявшуюся кадровую революцию, продвинули еще сталинские монстры во главе с Громыко, решившие вести курс Андропова на, как они считали, неосталинскую реставрацию, только с возвращением центра принятия решений обратно – с Лубянки на Старую площадь. Горбачева воспринимали как "Дмитрия Медведева минус 1" - шустрого краснобая, хорошего бюрократа, руками которого можно делать нужные, но непопулярные шаги.
Альтернативой был только ярый борец с сионизмом первый секретарь МГК Виктор Гришин. Но экспериментировать с красным нацизмом они не решились. Очередь придти к власти в России так называемой "русской партии" из молодой поросли комсомола и КГБ, мечтающей заменить опостылевший коммунизм на русский национальный социализм, настала только при Путине. Полтора десятилетия "передержки" они скоротали в бизнесе или на плохо оплачиваемых силовых должностях, копя злобу на реформаторов и демократов, оттолкнувших их буквально с предпоследней ступеньки к трону.

Но вернемся к Горбачёву. Путина и Сечина рядом с этим "Медведевым минус 1" не оказалось, и он, что называется, отвязался… Горбачев немедленно начал из партии Брежнева делать свою – пачками заменять пожилых первых секретарей на более молодых секретарей - вторых и третьих. Он решил, что полностью обязанные свои возвышением ему, они будут лично преданны именно ему, а не обсевшему его со всех сторон "коллективному руководству". Горбачев начал как правильный неосталинист: борьба с нетрудовыми доходами – и милиционеры крушили лопатами "незаконные" парники у колхозников, и новая волна арестов "цеховиков", только и обеспечивающих приезжающих отдыхать на черноморские курорты мало-мальски интересными шмотками; ну, и конечно, "трезвость – норма жизни", с уничтожением ценнейшего виноградарства… Потом последовало введение госприемки – создание альтернативного фабрично-заводскому ОТК госоргана, маловосприимчивого к доводам дирекции о срывающемся плане и срывах поставок. Одновременно был полностью перекрыт поток еврейской эмиграции, а голодающему в знак протеста ссыльному академику Сахарову стали делать искусственное кормление.

Когда нефть в два рывка подешевела в четыре раза, и ровно во столько же уменьшились водочные доходы, СССР заглянул в лицо финансово-экономического краха. И тут до славного тандема Горбачев - (Николай) Рыжков наконец дошла простая мысль – советской властью исчерпаны все нерыночные механизмы стимулирования экономики, кроме как возвращение сталинского прикрепления работников к предприятиям. Одновременно академической и научно-технической интеллигенции, решившей было, что раз настала "пора обновления", то теперь удастся преодолеть склеротические препоны и двинуть науку и технологии, был дан показной урок – все "высунувшиеся" немедленно получили по башке, а сладкогласый генсек даже не удостоил внимания десятки и сотни человеческих драм поверивших в него ученых и конструкторов. Десяток лет готовившийся Пленум ЦК по вопросам научно-технического прогресса так и не был собран до той поры, когда на Пленумах уже обсуждалось только как остановить революцию…

Но Горбачев, как и оба русских царя-реформатора по имени Александр, как потом и Дмитрий Медведев, решил компенсировать неудачи в экономике и структурных реформах разговорным жанром. Вольнолюбивая риторика первого лица развязала языки, а развязанные языки, устав прославлять славную пору обновления, принялись докапываться до причин неудач. Этому очень способствовала славная манера новых правителей перекладывать всю вину на предшественников. Но как только табу на критику системы оказывалось можно обойти под предлогом критики неправильных предыдущих правлений, по системе начались непрерывные таранные удары, все реже сопровождающиеся оговорками, что все это - лишь расчистка места под новое созидание.

Горбачев, хотя мог бы получать информацию из первых рук – от доцента МГУ социолога Раисы Максимовны, - не знал о двух важнейших факторах: что антикоммунизм давно стал криптоиделогией творческой интеллигенции (основных смыслопроизодителей), а этнический национализм – криптоидеологией титульной номенклатуры и титульной интеллигенции во всех национальных республиках, включая российские и закавказские автономии.

Словом, дав даже дозированную свободу слова, Горбачев точно также раскачал страну до революционной ситуации, как оба первых Александра, Николай II, и как потом Медведев.

А потом настала пора завершать Холодную войну красивой почетной капитуляцией. Прекращать глушение "голосов", выпускать политзэков, разрешать массовый выезд "прорабов перестройки" за рубеж, где они уже несли совок по-черному. И объяснять народу, что Запад – не враг, но взаимовыгодный партнер. И брать, брать кредиты под любые проценты…

Тут сделаю маленькое лирическое отступление. Не хочу показаться гением прогностической мысли, но уже лет в 14 (апрель 1973 года) я очень четко представлял себе конец социализма (я просто помню этот момент, когда на Остоженке выходил из троллейбуса и шёл в сторону Савёловского переулка): когда начнутся экономические трудности, попытаются начать экономические реформы, реформам будет сопротивляться бюрократия, тогда к власти придет русский Дубчек (тогдашний идеал коммуниста-реформатора) и начнет политические реформы, но не удержит ситуацию под контролем и начнется антисоветская революция…

Собственно, почти все так и случилось, только коварный и двуличный, но незадачливый диктатор Горбачев – это совсем не прекраснодушный реформатор Дубчек.

Но выруливаю к финишу. Начинаются попытки экономических реформ, тех самых, что должны были произойти к концу 60-х годов, как развитие косыгинских реформ, но были свернуты после открытия в 1967 году самотлорских месторождений, быстро превративших СССР в сырьевой придаток Западной Германии и США.

Эти реформы немедленно создали двухсекторность (т.е. шизофреничность) в народном хозяйстве. Возник госкапиталистический сектор с хозрасчетными возможностями, а рядом бился в корчах дефицита сектор бюджетный. Рядом с убогой советской торговлей появились кооперативы. Столь обожаемая сторонниками демократического социализма двуукладность экономики имела хоть какой-то смысл, когда вектор был устремлен к плану и индустриальному развитию. Когда вектор устремлен к рынку, а экономический идеал – это Америка Рейгана и Англия Тэтчер, - начался стремительный распад социалистического сектора и выход скрытой накопленной инфляции наружу. Чтобы уяснить, насколько Горбачев не понимал реальность экономической ситуации в СССР, кратко расскажу анекдот из моей жизни. Горбачеву понравился красный ирландский сеттер Буша-старшего, ему решили в утешение подарить такого же. Подарить нельзя – партийная этика, только купить в клубе по официальной клубной цене (в 5 раз меньше реальной, но одного щенка с помета полагается продавать через клуб – дань советскому лицемерию). Готовый щенок – только у меня. Приезжают, забирают, платят 50 рублей. Апокриф. Узнав о нужной сумме, инициатор перевода экономики на модели хозрасчета восклицает: Как дорого!

После "письма Нины Андреевой" (март 1988) – фактического ультиматума сталинистов, точнее, советских фундаменталистов, - Горбачев объявляет войну КПСС, поскольку понимает, что она больше не инструмент реформ, но орудие любого контрреформатора. Пример с карабахским кризисом, когда коммунисты Армении мгновенно стали армянской национальной, а коммунисты Азербайджана – азербайджанской национальной партией, очень наглядно показал и бессмысленность использования местных структур КПСС в качестве инструмента имперской политики. Поскольку опора на поющую ему непрерывную осанну творческую интеллигенцию оказалась очень зыбкой, Горбачев пошел правильным путем – он благосклонно отнесся к созданию массовых антипартийных движений – "Народных фронтов в защиту перестройки", включающих прибалтов-членов КПСС. Горбачеву все-таки не пришло в голову опираться на движение пэтэушников из числа тех, кого из-за трусости не приняли в гопоту.

Всю настройку сбило появление Ельцина как харизматического вождя русского антиноменклатурного движения. Но Горбачев виртуозно лавировал, превратившись в главного заступника членов КПСС перед лицом быстро поднимающейся антиноменклатурной и антикоммунистической революционной волной.

Дальнейшее было просто филигранно. Как бы уступая требованиям демократов, Горбачев сперва разрешает на выборах выбор из нескольких кандидатов от КПСС, а это уже внесение открытого политического раскола в партию власти, приглашение к фракционному расколу, - а затем легализует многопартийность. Таким образом, КПСС больше не сакральная партия-церковь, а вульгарная партия власти. Он дает возможность всем самым оголтелым свои противникам скопиться в Компартию РСФСР унылого аппаратчика Полозкова.

Летом 1990 года, одновременно с легализацией малых предприятий (идеальный механизм обналичивать средства хозрасчетных госпредприятий, аффилировавшись с ними), принимается решение о создании государственно-монополитического капитализма путем номенклатурной приватизации самых прибыльных активов. Все только портит "война законов" - объявляющие свой государственный суверенитет республиканские номенклатуры накладывают на предприятия свои длани загребущие.

Дальше Горбачев несется вскачь с вырвавшейся на свободу революцией. Он вводит пост президента, поднимаясь над КПСС и превращая этим ее в аналог ПЖиВ – приводные ремни президентской машины власти.
Горбачев, подобно Хрущеву, с добровольной помощью статусной интеллигенции создает новую популярную идеологию, замешанную на антисталинизме и призывах к дозированной гласности.

Он устраняет слишком самостоятельное правительство Рыжкова-Шеварднадзе и собирает новое - будущий ГКЧП. Уже повсюду в бунтующих республика льется кровь, но Запад снисходителен – ведь Горбачев не решился давить танками все восточноевропейские революции. Он только намекал тамошним заскорузлым деятелям, что надо бы стравить пары и сработать на опережение.

Остается сделать последний шаг – прижать ненавистных нищающему простонародью кооператоров, и под предлогом борьбы с хаосом и национальными столкновениями ввести чекистско-полицейскую диктатуру (ненадежную армию бы быстро вернули в казармы). Самый тяжелый этап должен был пройти ровно четверть века назад, пока, как предполагали, американцы увязли бы в партизанской войне в Ираке. Но стратеги Буша-старшего, осмыслив уроки Индокитая, предпочли двум месяцам уличных боев полтора месяца бомбардировок и 100 часов блицкрига в Кувейте.
Словом, ничего не вышло. А потом начались политические забастовки шахтеров, распалась Югославия, показав, что делает история с упирающимися. Все сломал идиотизм будущих деятелей ГКЧП, не понявших, что новый союзный договор все же лучше многолетних непрерывных войн, и разобиженных на то, что Горбачев решил слить и их (они-то были заготовкой на вариант "А"), и пойти на некий вариант "Б".

Но Ельцин уцелел, КПСС распалось во мгновение ока, и Горбачев вернулся не как спаситель и объединитель, но как заложник антикоммунистов-победителей.

Но он честно старался создать авторитарный государственный капитализм. Только он опередил время. В первый раз в своей политической деятельности, когда он всегда запаздывал на такт.

[Эдуард Лимонов]

http://limonov-eduard.livejournal.com/
02.03. 05:16
Родился Михаил Горбачёв - бывший генсек КПСС, бывший первый президент СССР, совершивший следующие (среди прочих) государственные преступления :

-Воссоединение Германии, вызвавшее в сою очередь расчленение Югославии и кровавые войны на её территории, спровоцированные объединённой Германией. Сербы его ненавидят.На его счету сотни тысяч убитых в Югославии.

-Фактическое уничтожение Варшавского пакта. При укреплении НАТО. Потеря союзных СССР стран, народных республик- Восточного блока: Венгрии, РУМынии, Болгарии,ГДР, Польши, Чехословакии.

Маленький человек,ставший лидером могучей советской империи мещанин( его суть- зализанная норковая шапка-пирожок ). деревенский дурачок, которого обдурили, - Горби с обожанием снизу вверх смотрел на Татчер и Ригана.

Будет проклят поколениями русских и сербов.

[Николай Травкин]

http://www.mk.ru/blogs/posts/nenavis...orbacheva.html
Чебурашки, вы можете истекать злобой по Горбачёву, но если у вас от ненависти ещё не совсем высохли мозги, то радуйтесь его бодрости в 85 лет!

Молитесь за его здоровье!!

...Василий Шандыбин умер ровно через 2 недели после кончины Егора Гайдара.

Смысл жизни "академика рабочих наук", её учащённый пульс, содержание всей политической и публичной деятельности были заключены в ненависти к Гайдару.

Скончался объект ненависти

коммуниста-депутата и смысл жизни исчез.

И умер Василий Шандыбин, здоровью

которого завидовали Думы двух созывов.

...И все скоро забыли кто был Василий Шандыбин, а Егора Гайдара помнят.

Поняли, завистники-ненавистники?

Вы слышны и существуете в окружающем пространстве только благодаря живому Горбачёву.

Без него вы не интересны никому, так, пустое место.

Бегом по церквам и ставьте свечки о его здравии...

[Александр Майсурян]

http://forum-msk.org.prx.zazor.org/m.../11514915.html
Опубликовано 03.03.2016

Исполнилось 85 лет М. С. Горбачёву, на данный момент — одному из самых непопулярных в народе правителей России/СССР за всю отечественную историю. О чём свидетельствуют, в частности, такие современные анекдоты:

"— Почему Горбачёв ещё жив?

— Потому что черти боятся, что он развалит ад."

Или:

"Проводится опрос населения: нужно ли наказывать Горбачёва. Десять процентов ответили, что не надо, так как он сделал много хорошего. Остальные сказали, что не надо, так как такого наказания ещё не изобрели."

Но мало кто задаётся вопросом: а почему, собственно, всё затеянное Михаилом Сергеевичем с таким неизменным треском проваливалось (если, конечно, не считать его "успешными проектами" сам развал СССР и крушение социализма).

На мой взгляд, первопричина довольно проста. Как известно, советские революционеры, пришедшие к власти в 1917 году, провозглашали, что творцом истории является народ. Это говорили все руководители СССР, начиная от Ленина и заканчивая Горбачёвым, но проблема заключалась в том, что поколение Горбачёва уже в эти слова само не верило. Оно не застало революцию, когда этот тезис доказывался, так сказать, предельно наглядно. Войну с фашизмом, исход которой тоже решался молчаливым или деятельным сочувствием населения той или иной стороне, оно застало ещё в детском возрасте. Конечно, Михаилу пришлось ощутить "прелести" нацистской оккупации на своей, в буквальном смысле слова, шкуре (его мама как-то рассказала журналистам, что остановившиеся в их доме немцы заставляли 11-летнего мальчика без устали таскать им воду для бани, часами ощипывать гусей, кур и уток для их угощения, готовить им пищу, а однажды по приказу немцев Михаила выстегали нагайкой, что он запомнил на всю жизнь). Но понять, что исход войны решило в конечном итоге сочувствие простых людей советской власти и их, мягко говоря, несочувствие фашистам, он едва ли мог.

В итоге самыми характерными чертами последнего генсека оказались высокомерие, надменность и пренебрежительное отношение к "простым людям". Переводчик Виктор Суходрев отмечал в этом плане диаметральную противоположность Брежнева и Горбачёва: "В то время, когда «весь советский народ», как у нас любили писать в газетах, связывал имя Горбачёва с наконец-то проснувшейся в нашем руководстве долгожданной чуткостью, внимательностью, я лицезрел перед собой человека, отнюдь не блистающего этими душевными качествами. За период деятельности Горбачева на высоком посту вряд ли кто из его окружения слышал от него слово «спасибо». Если Брежнев, даже будучи уже дряхлым и больным, после окончания официальной беседы с иностранцем, попрощавшись с ним, считал для себя обязательным пожать руку переводчику и поблагодарить его за работу, то Горбачёву это и в голову не приходило. Для него все мы были своеобразной частью обстановки, как столы, стулья, карандаши."

Мелочь, скажет кто-то? Нет, не мелочь, а если и мелочь, то "такая мелочь, которая может получить решающее значение". "Простые люди" очень чутко чувствуют неуважение к себе, и никогда его не забывают и не прощают. А неуважение со стороны генсека народ почувствовал очень скоро — например, в том, как стали воплощаться в жизнь его знаменитые "антиалкогольные" указы. Дело было даже не в борьбе с крепкими напитками как таковой (лозунгу "укрепления дисциплины и порядка" во времена Андропова люди скорее сочувствовали), а в том, что это сопровождалось бессмысленными унижениями в очередях перед винными магазинами. В те же годы в каком-то журнале мне попалась фотография Горбачёва за накрытым столом с А. Н. Яковлевым. На столе стояла початая бутылка дорогой водки, и по влажному блеску глаз было видно, что собеседники к ней уже основательно "приложились". Хотя я и тогда вовсе не был поклонником крепких напитков, но при виде этой фотографии, помню, мне очень сильно захотелось свернуть Михаилу Сергеевичу шею. Так издеваться над людьми давкой и унижениями в винных очередях и при этом преспокойно "принимать на грудь" в милой компании г-на Яковлева!

А роковым шагом для дальнейшей карьеры Горбачёва, возможно, стало то, что первые выборы президента СССР он решил провести не всенародно (как предписывал, между прочим, закон), а голосами депутатов. То есть опять пренебрёг простыми людьми как возможным источником своей власти. Ельцин же, наоборот, избирался главой РСФСР всенародным голосованием, и уже по этому факту его мандат оказался в решающий момент выше мандата первого и последнего президента СССР...

Вот, возможно, поэтому первые отклики в фольклоре на приход нового генсека, довольно благожелательные (например, шутка о том, что Горбачёва никто в Кремле не поддерживает — потому что "он сам ходит") уже через пару лет сменились едкими насмешками над неумеренной словоохотливостью генсека и вообще его полной оторванностью от жизни. Потом народная нелюбовь стала понемногу переходить в активную ненависть. Ну, а конец был немного предсказуем...

Вот ещё несколько старых, перестроечных лет, анекдотов про Михаила Сергеевича:

1. — Что представляет политика Горбачёва: прогресс или обман?

— Прогресс обмана.

2. Как расшифровывается «Горбачёв»?

— Граждане, обождите радоваться, Брежнева, Андропова, Черненко Ещё Вспомните!

3. Перед перестройкой страна оказалась буквально на краю пропасти. Но потом она сделала большой шаг вперёд и стала двигаться с ускорением.

4. В течение десятилетий КПСС говорила народу, что капитализм — это воровство и бандитизм. А потом Горбачёв заявил: товарищи, мы должны все стать капиталистами. Его соответственно и поняли.

Ну и, наконец, пророческий анекдот, который полностью подтвердился и продолжает подтверждаться у нас на глазах:

— Что будет после перестройки?

— Перестрелка.

[Игорь Яковенко]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=29389
2 МАРТА 2016,

ТАСС

Судьбу России в ХХ веке во многом определили три крупные фигуры: Ленин, Сталин, Горбачев. Помня об отсутствии в истории сослагательного наклонения, нельзя не признать, что в какие-то переломные моменты именно крупные личности делают выбор и запускают тот или иной вариант исторического процесса.

Ленин в основном задумал и сконструировал тоталитарный античеловеческий режим, в котором не было места свободе. Сталин этот чудовищный конструкт привязал к российской местности, немного «допилил» вручную и воплотил в жизнь. Горбачев этот режим разрушил и выпустил обитателей барака на свободу. Заодно освободил половину человечества от советского рабства, а всех остальных — от страха уничтожения в ядерной войне.

У меня нет никаких сомнений в том, что Горбачев и сегодня мог бы оставаться Генеральным секретарем ЦК КПСС, страна и сегодня могла называться СССР, в ней не было бы никакой свободы слова, никакой частной собственности и желающие поехать в социалистическую Болгарию, получали бы разрешения в комиссии райкома КПСС.

В марте 1985 года старцы вполне могли избрать хоть Романова, хоть Гришина, и обсуждали бы мы сейчас решения какого-нибудь очередного съезда-пленума, тщетно пытаясь разглядеть за мертвыми словами и стертыми фразами хоть какой-то смысл и угадать хоть что-то дающее надежду. Горбачев стал той исторической случайностью, за которой, как полагал классик, стеснительно прячется закономерность.

Горбачев лично сделал в ХХ веке то и столько, чего и сколько не сделал ни один человек в мире. Вот неполный перечень. Ушел из Афганистана. Сломал Берлинскую стену и отпустил на волю народы Восточной и Центральной Европы. Прекратил гонку вооружений и холодную войну. Дал вольную СМИ и запустил политику гласности и плюрализма. Выпустил из ссылки Сахарова и отпустил политзаключенных. Разрешил создавать кооперативы и запустил в стране развитие предпринимательства и частной инициативы. Провел первые за 70 лет конкурентные выборы в парламент страны, в котором впервые за эти 70 лет возникла политическая дискуссия.

Горбачев отпустил нас на волю, но не сказал, что нам с этой волей делать. Потому что и сам не знал. Он, конечно, не хотел того, что получилось в итоге. Не хотел, чтобы распался СССР. Не хотел, чтобы сгинула КПСС вместе с советской властью и коммунистической идеей. Но когда запущенный им процесс пошел не так и не туда, когда приоткрытая им щелочка распахнулась во всю ширь, он не стал мобилизовывать все силы старого монстра, чтобы силой и большой кровью загнать нас опять в барак.

Спасибо Вам, Михаил Сергеевич, за то, что пустили нас погулять. Не Ваша вина, что рабское начало в нас оказалось сильнее и мы сами снова набились в барак, из которого Вы нас выпустили. Опыт свободы даром не проходит, и Россия обязательно будет свободной. Во многом благодаря Вам, дорогой Михаил Сергеевич. С юбилеем Вас! Живите долго.

Фото: Россия. Москва. 29 февраля 2016. Бывший президент СССР Михаил Горбачев на презентации книги "Горбачев в жизни", приуроченной к своему 85-летнему юбилею, в "Горбачев-фонде". Издание представляет собой сборник цитат, отрывков из воспоминаний, интервью, писем, документов М.Горбачева, а также его советников и помощников, деятелей культуры, журналистов, предпринимателей. Сергей Бобылев/ТАСС

[Роман Попков]

https://openrussia.org/post/view/13234/
Однажды, 02 марта

Михаил Горбачев и Эрих Хонеккер на параде в честь 40-летия образования ГДР, 1989 год
Михаил Горбачев — не только первый и последний президент СССР, но и первый и пока единственный из советско-российских правителей, для кого уход из власти стал началом новой жизни. Роман Попков объясняет, что так сильно отличало Горбачева и от его советских предшественников, и от современников из соцлагеря

Люди, которые правили нашей страной последние десятилетия, в эпоху телевидения, часто воспринимаются через раскрученные телеобразы.

Вижу слово «Хрущев» в тексте — и где-то на задней стенке черепной коробки идут черно-белые кадры с лысым некрасивым мужчиной: вульгарно-шумным, все время в обнимку то с охапками кукурузы, то с какими-то поросятами — целует их в мордочки-пятаки. И, разумеется, большой зал в ООН, Хрущев что-то орет за трибуной.

Никакого ботинка в его руках нет, мы это уже знаем, но штампы настолько тяжелы, так глубоко вошли в голову, что все равно видишь в руке этот ботинок.

Слово «Брежнев» — это, конечно, сверкающие килограммы орденов. Дед что-то проговаривает, и это больше похоже даже не на нечленораздельную речь, а на какие-то магические, жреческие заклинания. Словно колдует, просит богов отвратить от царства надвигающуюся гибель. Золотые плиты орденов, много ритуалов. Да что там, вся общественная жизнь — сплошной ритуал. Ступенчатые контуры мавзолея добавляют схожести с Шумером и Египтом. Отбубнил свое, стоит, опираясь на крышку стола, а легионы комсомольцев в пиджаках и галстуках в возрасте от 20 до 60 лет хором поют«Интернационал» — песню, которую когда-то в древности пели на баррикадах, в тюрьмах и по дороге на эшафот. А тут стоят рядами туловища в пиджаках и в декорациях ВЛКСМ поют: «Никто не даст нам избавленья: ни бог, ни царь и ни герой. Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой». Вот это все Брежнев.

Андропов и Черненко были мимолетны — кроме гробов на лафетах толком никаких сформировавшихся картинок и нет. Да, есть абсолютно адское видео с участием Черненко. Он голосует, находясь при смерти, глава московского горкома Гришин с какой-то челядью поздравляет его с победой, а сам Черненко сидит за столом и по бумажке с трудом зачитывает слова благодарности. Но это видео стало популярным уже сейчас, во времена ютьюба, а не живет в памяти долгие годы.

И вот Горбачев. Есть видеоряд, который сопровождает мои личные мысли о Горбачеве, является фоном для них. Эта видеозапись мне вообще нравится, она замечательная, я о ней уже писал.

Октябрь 1989 года, Берлин, празднование 40-летия ГДР. Восточногерманский режим устраивает помпезные торжества на пороге своего краха.

Простые гэдээровцы толпами бегут в ФРГ, в Венгрии и Польше начались реформы, в СССР идет Перестройка. Но Хонеккер намерен стоять гранитом до конца.

Горбачев приезжает в агонизирующую ГДР на празднования ее юбилея. Ситуация сложилась парадоксальная. ГДР была создана Советским Союзом на руинах рейха и тщательно опекалась десятилетиями, советская армия спасла ее от восставших рабочих еще в 1953-м. Но в 1989 году Горбачев приехал в ГДР не как всесильный и бдительный глава метрополии, а как лидер режима, куда более свободного и прогрессивного, чем режим Хонеккера. На протяжении долгих лет с востока в центральноевропейские столицы шли танки — подавлять то один мятеж, то другой. Теперь с востока своего посла прислала свобода.

Хонеккер не любил Горбачева за порочащую связь с реальностью.

На всем протяжении юбилейного военного парада этот тяжело больной тощий немецкий старик сохранял непроницаемое лицо — этому он хорошо научился в догорбачевской Москве.

А Горбачев — он ведь весь виден в этой видеозаписи с берлинского парада 1989 года. Все сложные драмы его правления видны прямо на генсековском лице.

Во-первых ему смертельно скучно — он десятки раз стоял на трибунах во время таких парадов, многие часы своей жизни провел, глядя на шагающих солдат и громыхающую бронетехнику.

Он понимает, что это вообще ни о чем: что толку от милитаристской трескотни, если страна — экономический, политический, идеологический банкрот, а управляет ею невменяемая глухая геронтократия, почему-то считающая себя революционерами и поющая геройские песни вековой давности.

Горбачев наверняка испытывает досаду от того, сколько времени он, глава страны с огромными экономическими проблемами, тратит сейчас впустую, глядя на этот парад. В этом же ряду почетных гостей стоит Николай Чаушеску — он не думает, что тратит время попусту. Но как раз у Чаушеску времени осталось совсем мало — через два с половиной месяца его жизнь оборвет залп расстрельной команды перешедших на сторону революции солдат.

Горбачев также осознает, что это преступный маразм — называть бетонную стену, разделившую город и семьи, «Антифашистским защитным валом». На стене от пуль гибнут обычные люди, захотевшие лучшей жизни, а вовсе не фашисты. Но Хонеккер в это не врубается — он продолжает в 1989 году бороться с «фашизмом».

Еще у Горбачева проскальзывает досада из-за того, что он пока еще верит, что Ленин в целом «был прав». Но что-то где-то когда-то пошло не так, но что, где и когда — уже черт его разберет.

Иногда на лице Горбачева возникает и светлая грустная улыбка, он устало подносит руку к козырьку шляпы. В конце-концов, этот парад — в последний раз.

Горбачев окружен на трибуне толпой слепых и глухих людей — они не понимают, что все это в последний раз. Но Горбачев-то не слепой и не глухой, он понимает. Видит.

Этот октябрьский берлинский день — иллюстрация всего горбачевского правления.

Историческая миссия Горбачева была в том, что он среди толпы невменяемых бонз в какой-то момент стал агентом здравого смысла. Всего-то навсего. А здравый смысл диктовал дать людям свободу, потому что время совсем поджимало, и другого выхода не было. Совсем не было.

[Евгения Альбац]

http://www.newtimes.ru/articles/detail/108369/
№7 (398) от.02.16

Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев, октябрь 1986 года

2 марта первому и единственному президенту СССР Михаилу Горбачеву исполняется 85 лет Мало есть в мире людей, которые могут похвастаться, что изменили ход истории, судьбу целого поколения, — Горбачев именно из этих людей. Ему, генеральному секретарю партии, которая скромно именовала себя «ум, честь и совесть эпохи» (предварительно перестреляв, разорив, превратив в варваров десятки миллионов людей), — и он был частью этого апокрифа, досталась страна, в которой дети на Курилах никогда не видели свежего молока и апельсинов, а бабы в городах Урала на балконах морозили на зиму солонину, потому что свежего мяса в магазинах там не было; страна, в которой женщины рожали в роддомах, где не было душа (да-да, в Москве, а не только в Нарьян-Маре), слово «биде» не знали, никаких прокладок в помине не было, но были талоны в магазин «Аист», где беременные могли купить белье, способное налезть на все то, что девять месяцев (сюрприз, сюрприз!) росло и росло, и сверху и посередине; страна, где в детских больницах (не говоря уже про взрослые) не было одноразовых шприцов и детей заражали вирусом ВИЧ, где продавщицы продуктовых магазинов — номенклатура низов — брали мзду собраниями сочинений, потому что книги, даже разрешенных классиков, тоже были в дефиците; страна, где не было политических наук, социология существовала в полуподполье (первый съезд социологов прошел в 1986-м, и автор делала с него репортаж), секс до брака был порицаем, за адюльтер выгоняли с работы, выезд за границу требовал не только специального паспорта, собрания старых большевиков и соглашения с чекистами, но и специальной выездной визы, которую автор никакими силами получить (вплоть до перестройки, до восемьдесят девятого года) не могла; страна государственного антисемитизма (квота на евреев в брежневском СССР была 3 %, тогда как в царской России — 12 %) и чудовищной несвободы, войны в Афганистане, четырехмиллионной армии, пожиравшего все и вся — мозги, ресурсы (100 % выпуска цветных металлов и 75 % производства всей черной металлургии), судьбы — ВПК и 60-тысячной партийно-хозяйственной номенклатуры, построившей для себя отдельную жизнь. Жизнь — с больницами с одноразовыми шприцами, роддомами, где был душ и обезболивание, «кормушками», где за смешные деньги продавали продукты, о которых остальная страна даже не догадывалась, со специальным «Белым ТАССом» — бюллетенями с информацией со всего мира, а не тем фейком, который втюхивали остальной стране, книжными «списками», шмоточными каталогами, позволявшими одеваться на загнивающем Западе, машинами без очереди, просторными квартирами (норма для остальных — 9 м2 на одну советскую душу), дачами и — такой же чудовищной несвободой, где каждый подсматривал за каждым и каждый готов был броситься на горло каждому, только бы не быть выброшенным из обоймы, из «кормушки» и из больницы, с дачи и из черного «ЗИЛа» с шофером — туда, где жила остальная страна. Горбачев был частью этой номенклатуры, причем самой успешной ее части: его родителей не расстреляли при Сталине, он выжил в чистках при Хрущеве, пришелся ко двору Брежнева (возглавлял хлебородный Ставропольский край), стал любимцем главы КГБ Андропова, он поднялся на самый верх, стал генсеком, распорядителем номенклатурных душ и судеб… Обернулся, посмотрел и начал рубить сук, на котором сидел. Сталин просидел на советском олимпе 30 лет, Хрущев, открывший ворота ГУЛАГа, — 11, Брежнев — 18, Ельцин — 9, Путин — уже 16, Горбачев — 6 лет. А мог править вечно: из кабинета генсека — прямиком к Кремлевской стене. Он выбрал другое — освободил страну, которая по большей части до сих пор этой свободы не приняла, не поняла и не поблагодарила его, и снова, кажется, готова поклоняться идолу. Ельцин останется в истории тем, что выбрал в преемники Путина, Путин — что при нем и у его ворот убили Немцова, Горбачев — тем, что предпочел свободу. И для себя, и для других.

Фото: Юрий Лизунов, Александр Чумичев/Фотохроника ТАСС

[Максим Кононенко]

http://blog.newsru.com/article/03mar2016/gorbachev
Весной 1989 года мы с моим одногруппником Петей ехали на раздолбанном рейсовом автобусе из МИРЭА на базовую кафедру в НИИАА. Петя смотрел в грязное окно и говорил: вот сейчас мы поедем на эту кафедру, потом сдадим сессию, потом закончим институт, будем работать в этом НИИАА. А потом пенсия.

Да, план был именно такой. И никакого другого плана не было.

Теперь Петя работает боссом в крупной русской финансовой корпорации и живет в Лондоне. У меня есть дом на собственном (собственном!) куске земли, своя квартира и четыре автомобиля. Всего этого бы у меня не было, если бы оставался совок.

Сегодня 85 лет Михаилу Сергеевичу Горбачеву.

В таком возрасте каждый день рождения - юбилей.

Михаил Сергеевич был первым руководителем СССР, который решил бороться с совком. Совок был сер и уныл. В совке было скучно, а план был только один - это пенсия.

Я видел Горбачева один раз. В 96-м году мы с Катей гуляли по Красной площади и увидели некоторое скопление людей. Стало интересно, мы подошли и увидели, что в центре скопления стоит Горбачев и разговаривает с людьми. А люди разговаривают с ним, и они совершенно доброжелательны. Несмотря на всю довольно суровую жизнь в девяностых. Несмотря на то, что геополитическая катастрофа.

Потому что люди были ему благодарны. За то, что он решил бороться с совком.

Потому что совок был сер и уныл.

Дай ему бог здоровья и жизни. Ура.

[Николай Стариков]

http://nstarikov.ru/blog/63308
Горбачев жив. И поэтому о нем можно говорить. Это ведь о покойнике либо хорошо, либо никак. А Горбачев жив. Хотя в институте, где учится моя дочь, учитель истории задает “провокационный вопрос” студентам. Как дополнительный. Жив ли Горбачев? Отвечают на него с трудом. И большей частью … неправильно.

Накануне 85-летия Горбачева “Аргументы и факты” спросили о моем личном отношении к бывшему президенту моей страны. Который сам с себя сложил полномочия, вместо того, чтобы бороться за целостность державы с “беловежскими предателями”.

Источник: Аргументы и Факты

Понять Горбачёва. Какую роль сыграл президент СССР в истории России?

Последний генсек ЦК КПСС, первый и единственный президент СССР, Михаил Горбачёв несомненно вписал своё имя в мировую историю. Но вопрос, с каким знаком, для многих по-прежнему остаётся открытым.

— Когда началась перестройка, мне было 15 лет. В 1987 г. я поступил в инженерно-экономический институт. К тому моменту, когда я его окончил, в стране не осталось ни экономики, ни химической промышленности, работе в которой меня обучали. Многие, такие как я, были вынуждены охранять ларьки или продавать газеты в электричках. И мне сложно простить это Горбачёву.

Я не могу простить ему то, что из моего и из параллельного класса несколько человек умерли от наркотиков; что кто-то из моих знакомых погиб в межнациональных конфликтах, которые начались в стране повсеместно; что кто-то спился, потому что в результате “реформ” не нашёл работу. Я не могу простить Горбачёву ни наших офицеров, выведенных из Германии в чистое поле, ни преданных нами союзников, начиная с Афганистана и заканчивая Кубой.

Горбачёв в один момент уничтожил экономический блок наших союзников — СЭВ, переведя его на расчёты в долларах. Без особой необходимости распустил военно-политический блок — Варшавский договор. Он и правда был настолько наивен, что верил, будто НАТО после этого тоже возьмёт и распустится?

Были ли у СССР в 1985 г. такие проблемы, каких у него не было году в 1941-м? Почему в тот раз мы устояли, а теперь развалились? И почему Китай, развивавшийся по нашей модели, но сильно от нас отстававший, смог достичь фантасти*ческих результатов, а СССР рухнул? Говорить, что у Советского Союза не было перспектив, — значит, отрицать реальность.

Думаю, что Горбачёв боролся не за сохранение СССР, а за сохранение собственного влияния. Иначе в декабре 1991 г. он как легитимный президент Советского Союза, которому подчинялись могучие спецслужбы и армия, отдал бы приказ об аресте троих заговорщиков в Беловежской Пуще. Но вместо этого он заявил о сложении с себя полномочий...

Так что ничего положительного в этой фигуре я не вижу. Да и народ к 1991 г. в нём полностью разочаровался.

[Леонид Сторч]

Прошедший юбилей Михаила Горбачева еще раз продемонстрировал, насколько российское массовое сознание склонно творить себе кумиров, или, другими словами, как легко удается россиянам переставить свое историческое прошлое с ног на голову. Восторженные утверждения, что генеральный секретарь ЦК КПСС стремился разрушить свою партию, положить конец империи зла и дать советскому народу свободу, не могут не покоробить. Возможно, в какой-то степени он и был освободителем, но в первую очередь он был профессиональным коммунистом, плотью от плоти советской номенклатуры. Горбачев понимал, что партия, которой он руководил, теряет свое влияние, как внутри страны, так и за ее пределами; что выдохшаяся советская экономика более неспособна состязаться с западной; и что нужно создать новый эффективный механизм, который бы позволил бы номенклатуре удержать власть в руках. Перестройка и стала таким механизмом.

Реформы диктовались отнюдь не заботой о народе или свободолюбием, а весьма своекорыстными соображениями: сохранить СССР и помочь КПСС удержать власть, пусть даже пойдя ради этого на политические уступки. Понятие «демократия» находилось в самом конце списка приоритетов для Горбачева и по сути рассматривалось им как идеологическая реклама и средство для достижения цели по спасению номенклатурной советской системы.

Впрочем, реклама имела успех, и перестройка покатила по Союзу полным ходом. Однако со временем у нее выявились досаднейшие побочные эффекты — национальное движение, межэтническая рознь, и гражданское самосознание. Ничего из этого Горбачев не предвидел. Армянская резня в Сумгаите, отделение Карабаха от Азербайджанской ССР, ферганские погромы, общеприбалтийская кампания за независимость, новые партии, новые лидеры, митинги, критика, непослушание, массовое проявление недовольства номенклатурой — все это явилось для него неожиданностью. А путч ГКЧП и последовавший одновременный выход союзных республик из состава казалось бы вечной советской державы стали для него шоком. Таких последствий Горбачев не хотел.

Параллельно в мире проходила другая перестройка — в соседнем Китае, под руководством Дэн Сяопина. Полагаю, что в значительной степени она явилась источником реформистского вдохновения для Горбачева. Поднять уровень жизни, разрешить частное производство, дать народу заработать, но так, чтобы при этом компартия СССР, как и компартия КНР, контролировала эти процессы и обогащалась благодаря им, сохраняя власть, — такие идеи не могли не импонировать Горбачеву. Но даже эти идеи он — в отличие от китайцев — не сумел воплотить в жизнь. Вскоре выяснилось, что СССР все-таки не Китай: в первом национальный фактор оказался слишком сильным, а руководство — недостаточно жестким. В КНР регионы не стремились к обособлению и, тем более, к независимости, а в ключевые конфронтационные моменты — например, во время демонстраций на Тяньаньмэнь, перед которыми меркнут события в Тбилиси, Риге и Вильнюсе — партийные боссы Поднебесной вели себя намного решительней, чем их советские коллеги. Когда летом 1991 г. московская номенклатура все-таки созрела для брутальных действий, было, к счастью, уже поздно.

Да, Горбачев начал перестройку, но сделал это не для того, чтобы демонтировать советскую систему, а чтобы спасти ее. Он совершенно не предполагал, что в результате побочных эффектов реформы завершатся крахом социалистического лагеря, организации Варшавского договора, и номенклатурного аппарата, которому он всю жизнь верно служил. Коммунистический режим пал, но произошло это не благодаря, а вопреки воле и намерениям Горбачева. Превозносить бывшего генсека за произошедшее — все равно, что превозносить Николая Второго за свержение монархии и установление демократии в России: ведь, в конце концов, именно Николай дал России конституцию, учредил Думу, а затем втащил страну в проигрышную войну, приведшую к либеральной Февральской революции. Впрочем, я не исключаю, что через какое-то время самосознание россиян именно так и будет воспринимать последнего императора, но пока этого, слава Богу, не произошло. Можно даже возносить славословия Гитлеру: ведь если бы он не начал Вторую мировую войну, приведшую к развалу к Третьего рейха, то и сегодня нацизм задавал бы тон во всем мире. Но ведь у большинства хватает рассудительности, чтобы этого не делать. Тогда почему столь необоснованно идеализируются действия Горбачева? Как и культ личности, историческая идеализация личности — вещь опасная, ибо притупляет способность адекватно воспринимать реальность. Сотворение кумиров до сих пор ни к чему хорошему не приводило.