*2493. В развале СССР виноват джугашвили

[Chugunka]

30 май 2010, 14:41

За период НЭПа изменился состав крестьянских хозяйств:
"Качественно изменились хозяева крестьянских хозяйств. В 1927 г. в записке В. Молотову тогда еще директор Института сельскохозяйственной экономии и политики А. Чаянов писал, что произошла довольно значительная смена (более чем наполовину) руководящего состава крестьянских хозяйств: старики ушли и к руководству пришли солдаты мировой и Гражданской войны. Это «люди с неизмеримо более широким кругозором, чем хозяева 1906 — 1915 годов. Это новый „персонал” крестьянских хозяйств на две головы выше старого, более подвижные и восприимчивые к агроулучшениям»
6. Именно совокупность этих причин обусловила подъем села в начальный период нэпа."
Так что трудовая этика у крестьянина того времени изменилась.

"С отходом от рыночных принципов экономики началось строительство административно-командной модели хозяйствования. Уже в 1927 г. развернулась кампания по привычной схеме поиска «идеолога кулачества». В журнале «Большевик» Г. Зиновьев объявил Н. Д. Кондратьева автором «манифеста кулацкой партии».

«Скромные „тезисы” и не менее скромные устные выступления его представляют собою на деле настоящий манифест кулацкой партии… Пора, давно пора дать идейно-политический отпор Кондратьевым и Ко, действующим сейчас в порах очень многих важнейших наших государственных учреждений и использующих легальные советские возможности более чем усердно. Кондратьевщина — это уже не просто накипь нэпа, это более или менее законченная идеология новой буржуазии. Борьба против нее есть составная часть борьбы против кулака, нэпмана и „бюрократии”. Словесная эквилибристика нужна либеральному профессору для того, чтобы жульнически скрыть, что его „ставкой” является ставка на кулака, что его стремлением является стремление увековечить и узаконить существование кулачества (и буржуазии вообще)».

В конце декабря 1929 г. в Институте экономики (тогда еще — Коммунистической академии) состоялась конференция аграрников-марксистов. На ней выступил И. Сталин. Это был настолько мощный удар по российской школе экономической мысли, что она практически прекратила свое существование. Произошло это намного раньше, чем сессия ВАСХНИЛ (1948 г.) и борьба с кибернетикой.

Кондратьев, автор теории больших циклов конъюнктуры, был известен и тем, что участвовал в разработке проекта развития сельского хозяйства РСФСР («пятилетка Кондратьева»). Поэтому его критиковали как инициатора аграрных преобразований. После конференции аграрников-марксистов и XVI съезда партии И. Сталин написал В. Молотову: «Кондратьева, Громана и пару-другую мерзавцев нужно обязательно расстрелять».
Так что тогда в конце двадцатых предлагался и другой путь развития.

[Chugunka]

30 май 2010, 14:44

У крестьян отобрали хлеб силой. Миллионы из них умерли от голода. Крестьяне оказались людьми второго сорта без права на пенсию, с зарплатой, в 10 раз меньшей, чем в городе, без права смены места работы, жительства.

В странах более развитых, чем мы, крестьянский труд, даже в условиях индустриализации, высоко ценился. Старший сын – наследник хозяйства, оставался в деревне. Младшие должны были адаптироваться к жизни в городе. Массовая эмиграция из Европы в Северную Америку была во многом связана со стремлением сохранить статус крестьянина, фермера. В рамках этого сценария развития не было разделения на людей первого сорта, уходивших в город, и второго – остававшихся в деревне. Советское руководство такое деление создало.

Нетрудно понять какие стимулы в подобной ситуации определяют поведение молодых, способных к социальному продвижению юношей и девушек из деревни. Им дали сигнал, что главное, что необходимо сделать в жизни – любой ценой перебраться в город. Каналы для этого были – ударные стройки, армия. После этого пауперизация села стала данностью. Такого падения факторной продуктивности сельского хозяйства, которое произошло в СССР на протяжении четверти века, следующего за 1928–1929 годами, аграрная история применительно к крупным странам не знает.

[Chugunka]

30 май 2010, 14:52

Посмотрим официальные цифры:
http://grachev62.narod.ru/stalin/t14/t14_57.htm#r21

Сталин И.В.
Отчетный доклад на XVIII съезде партии о работе ЦК ВКП(б)
10 марта 1939 года

Источник:

Сталин И.В. Cочинения. – Т. 14. –

М.: Издательство “Писатель”, 1997. С. 290–341.

Красным шрифтом в квадратных скобках обозначается конец текста на соответствующей странице печатного оригинала указанного издания

I. Международное положение Советского Союза

Товарищи! Со времени XVII съезда партии прошло пять лет. Период, как видите, немалый. За это время мир успел пережить значительные изменения. Государства и страны, их отношения между собой стали во многом совершенно иными.

Какие именно изменения произошли за этот период в международной обстановке? Что именно изменилось во внешнем и внутреннем положении нашей страны?

Для капиталистических стран этот период был периодом серьезнейших потрясений как в области экономики, так и в области политики. В области экономической эти годы были годами депрессии, а потом, начиная со второй половины 1937 года, – годами нового экономического кризиса, годами нового упадка промышленности в США, Англии, Франции, – следовательно, годами новых экономических осложнений. В области политической эти годы были годами серьезных политических конфликтов и потрясений. Уже второй год идет новая империалистическая война, разыгравшаяся на громадной территории от Шанхая до Гибралтара и захватившая более 500 миллионов населения. Насильственно перекраивается карта Европы, Африки, Азии. Потрясена в корне вся система послевоенного так называемого мирного режима.

Для Советского Союза, наоборот, эти годы были годами его роста и процветания, годами дальнейшего его экономического и культурного подъема, годами дальнейшего роста его политической и военной мощи, годами его борьбы за сохранение мира во всем мире. [c.290]

Такова общая картина.

Рассмотрим конкретные данные об изменениях в международной обстановке.

1. Новый экономический кризис в капиталистических странах.

Обострение борьбы за рынки сбыта, за источники сырья, за новый передел мира
Экономический кризис, начавшийся в капиталистических странах во второй половине 1920 года, продолжался до конца 1933 года. После этого кризис перешел в депрессию, а потом началось некоторое оживление промышленности, некоторый ее подъем. Но это оживление промышленности не перешло в процветание, как это бывает обычно в период оживления. Наоборот, начиная со второй половины 1937 года, начался новый экономический кризис, захвативший прежде всего США, а вслед за ними – Англию, Францию и ряд других стран.

Таким образом, не успев еще оправиться от ударов недавнего экономического кризиса, капиталистические страны очутились перед лицом нового экономического кризиса.

Это обстоятельство естественно привело к усилению безработицы. Упавшее было число безработных в капиталистических странах с 30 миллионов человек в 1933 году до 14 миллионов в 1937 году теперь вновь поднялось в результате нового кризиса до 18 миллионов человек.

Характерная особенность нового кризиса состоит в том, что он во многом отличается от предыдущего кризиса, причем отличается не в лучшую сторону, а в худшую.

Во-первых, новый кризис начался не после процветания промышленности, как это имело место в 1929 году, а после депрессии и некоторого оживления, которое, однако, не перешло в процветание. Это означает, что нынешний кризис будет более тяжелым и с ним будет труднее бороться, чем с предыдущим кризисом.

Далее, нынешний кризис разыгрался не в мирное время, а в период уже начавшейся второй империалистической войны, когда Япония, воюя уже второй год с Китаем, дезорганизует необъятный китайский рынок и делает его почти недоступным для товаров других стран, когда Италия и Германия уже перевели свое народное хозяйство на рельсы военной экономики, ухлопав [c.291] на это дело свои запасы сырья и валюты, когда все остальные крупные капиталистические державы начинают перестраиваться на военный лад. Это означает, что у капитализма ресурсов для нормального выхода из нынешнего кризиса будет гораздо меньше, чем в период предыдущего кризиса.

Наконец, в отличие от предыдущего кризиса нынешний кризис является не всеобщим, а захватывает пока что главным образом экономически мощные страны, не перешедшие еще на рельсы военной экономики. Что касается стран агрессивных, вроде Японии, Германии и Италии, уже перестроивших свою экономику на военный лад, то они, усиленно развивая свою военную промышленность, не переживают еще состояния кризиса перепроизводства, хотя и приближаются к нему. Это означает, что в то время, как экономически мощные, не агрессивные страны начнут вылезать из полосы кризиса, агрессивные страны, истощив свои золотые и сырьевые запасы в ходе военной горячки, должны будут вступить в полосу жесточайшего кризиса.

Это наглядно иллюстрируется хотя бы данными о наличии видимых золотых запасов в капиталистических странах.

Видимые золотые запасы в капиталистических странах
(в млн. старых золотых долларов)

Конец 1936 года Сентябрь 1938 года

Всего США Англия Франция Голландия Бельгия Швейцария Германия Италия Япония

12980 6649 2029 1769 289 373 387 16 123 273

14301 8126 2396 1435 595 318 407 17 124 97

Из этой таблицы видно, что золотые запасы Германии, Италия и Японии, вместе взятых, представляют меньшую сумму, чем запасы одной лишь Швейцарии. [c.292]

Вот некоторые цифровые данные, иллюстрирующие кризисное положение промышленности капиталистических стран за последние пять лет и движение промышленного подъема в СССР.

Объем промышленной продукции в процентах к 1929 году
(1929 = 100)

1934 1935 1936 1937 1938

США Англия Франция Италия Германия Япония СССР
66,4 98,8 71,0 80,0 79,8 128,7 238,3
75,6 105,8 67,4 93,8 94,0 141,8 293,4
88,1 115,9 79,3 87,5 106,3 151,1 382,3
92,2 123,7 82,8 99,6 117,2 170,8 424,0
72,0 112,0 70,0 96,0 125,0 165,0 477,0

Из этой таблицы видно, что Советский Союз является единственной страной в мире, которая не знает кризисов и промышленность которой все время идет вверх.

Из этой таблицы видно, далее, что в США, Англии и Франции уже начался и развивается серьезный экономический кризис.

Из этой таблицы видно, дальше, что в Италии и Японии, которые раньше Германии перевели свое народное хозяйство на рельсы военной экономики, уже начался в 1938 году период движения промышленности вниз.

Из этой таблицы видно, наконец, что в Германии, которая позже Италии и Японии перестроила свою экономику на военный лад, промышленность пока еще переживает состояние некоторого, правда, небольшого, но все же движения вверх, – соответственно с тем, как это имело место до последнего времени в Японии и Италии.

Не может быть сомнения, что если не случится чего-либо непредвиденного, промышленность Германии должна будет встать на тот же путь движения вниз, на который уже встали Япония и Италия. Ибо что значит перевести хозяйство страны на рельсы военной экономики? Это значит дать промышленности однобокое, военное направление, всемерно расширить производство необходимых для войны предметов, не связанное с потреблением [c.293] населения, всемерно сузить производство и особенно выпуск на рынок предметов потребления населения, следовательно, сократить потребление населения и поставить страну перед экономическим кризисом.

Такова конкретная картина движения нового экономического кризиса в капиталистических странах.

Понятно, что такой неблагоприятный оборот хозяйственных дел не мог не привести к обострению отношений между державами. Уже предыдущий кризис перепутал все карты и привел к обострению борьбы из-за рынков сбыта, из-за источников сырья. Захват Японией Манчжурии и Северного Китая, захват Италией Абиссинии – все это отразило остроту борьбы между державами. Новый экономический кризис должен был привести и действительно приводит к дальнейшему обострению империалистической борьбы. Речь идет уже не о конкуренции на рынках, не о торговой войне, не о демпинге. Эти средства борьбы давно уже признаны недостаточными. Речь идет теперь о новом переделе мира, сфер влияния, колоний путем военных действий.

Япония стала оправдывать свои агрессивные действия тем, что при заключении договора 9–ти держав ее обделили и не дали расширить свою территорию за счет Китая, тогда как Англия и Франция владеют громадными колониями. Италия вспомнила, что ее обделили при дележе добычи после первой империалистической войны и что она должна возместить себя за счет сфер влияния Англии и Франции. Германия, серьезно пострадавшая в результате первой империалистической войны и Версальского мира, присоединилась к Японии и Италии и потребовала расширения своей территории в Европе, возвращения колоний, отнятых у нее победителями в первой империалистической войне.

Так стал складываться блок трех агрессивных государств.

На очереди встал вопрос о новом переделе мира посредством войны.

2. Обострение международного политического положения, крушение послевоенной системы мирных договоров, начало новой империалистической войны

Вот перечень важнейших событий за отчетный период, положивших начало империалистической войне В 1935 году Италия напала на Абиссинию и захватила ее. Летом 1936 года Германия [c.294] и Италия организовали военную интервенцию в Испании, причем Германия утвердилась на севере Испании и в испанском Марокко, а Италия – на юге Испании и на Балеарских островах. В 1937 году Япония, после захвата Манчжурии, вторглась в Северный и Центральный Китай, заняла Пекин, Тяньцзин, Шанхай и стала вытеснять из зоны оккупации своих иностранных конкурентов. В начале 1938 года Германия захватила Австрию, а осенью 1938 года – Судетскую область Чехословакии. В конце 1938 года Япония захватила Кантон, а в начале 1939 года – остров Хайнань.

Таким образом, война, так незаметно подкравшаяся к народам, втянула в свою орбиту свыше пятисот миллионов населения, распространив сферу своего действия на громадную территорию – от Тяньцзина, Шанхая и Кантона через Абиссинию до Гибралтара.

После первой империалистической войны государства-победители, главным образом Англия, Франция и США, создали новый режим отношений между странами, послевоенный режим мира. Главными основами этого режима были на Дальнем Востоке – договор девяти держав, а в Европе – Версальский и целый ряд других договоров. Лига Наций призвана была регулировать отношения между странами в рамках этого режима на основе единого фронта государств, на основе коллективной защиты безопасности государств. Однако три агрессивных государства и начатая ими новая империалистическая война опрокинули вверх дном всю эту систему послевоенного мирного режима. Япония разорвала договор девяти держав, Германия и Италия – Версальский договор. Чтобы освободить себе руки, все эти три государства вышли из Лиги Наций.

Новая империалистическая война стала фактом.

В наше время не так-то легко сорваться сразу с цепи и ринуться прямо в войну, не считаясь с разного рода договорами, не считаясь с общественным мнением. Буржуазным политикам известно это достаточно хорошо. Известно это также фашистским заправилам. Поэтому фашистские заправилы раньше, чем ринуться в войну, решили известным образом обработать общественное мнение, то есть ввести его в заблуждение, обмануть его.

Военный блок Германии и Италии против интересов Англии и Франции в Европе? Помилуйте, какой же это блок! “У нас” нет никакого военного блока. “У нас” всего-навсего [c.295] безобидная “ось Берлин – Рим”, то есть некоторая геометрическая формула насчет оси.

Военный блок Германии, Италии и Японии против интересов США, Англии и Франции на Дальнем Востоке? Ничего подобного! “У нас” всего-навсего безобидный “треугольник Берлин – Рим – Токио”, то есть маленькое увлечение геометрией.

Война против интересов Англии, Франции, США? Пустяки! “Мы” ведем войну против Коминтерна, а не против этих государств. Если не верите, читайте “антикоминтерновский пакт”, заключенный между Италией, Германией и Японией.

Так думали обработать общественное мнение господа агрессоры, хотя нетрудно было понять, что вся эта неуклюжая игра в маскировку шита белыми нитками, ибо смешно искать “очаги” Коминтерна в пустынях Монголии, в горах Абиссинии, в дебрях испанского Марокко.

Но война неумолима. Ее нельзя скрыть никакими покровами. Ибо никакими “осями”, “треугольниками” и “антикоминтерновскими пактами” невозможно скрыть тот факт, что Япония захватила за это время громадную территорию Китая, Италия – Абиссинию, Германия – Австрию и Судетскую область, Германия и Италия вместе – Испанию, – все это вопреки интересам неагрессивных государств. Война так и осталась войной, военный блок агрессоров – военным блоком, а агрессоры – агрессорами.

Характерная черта новой империалистической войны состоит в том, что она не стала еще всеобщей, мировой войной. Войну ведут государства-агрессоры, всячески ущемляя интересы неагрессивных государств, прежде всего Англии, Франции, США, а последние пятятся назад и отступают, давая агрессорам уступку за уступкой.

Таким образом, на наших глазах происходит открытый передел мира и сфер влияния за счет интересов неагрессивных государств без каких-либо попыток отпора и даже при некотором попустительстве со стороны последних.

Невероятно, но факт.

Чем объяснить такой однобокий и странный характер новой империалистической войны?

Как могло случиться, что неагрессивные страны, располагающие громадными возможностями, так легко и без отпора отказались от своих позиций и своих обязательств в угоду агрессорам? [c.296]

Не объясняется ли это слабостью неагрессивных государств? Конечно, нет! Неагрессивные, демократические государства, взятые вместе, бесспорно сильнее фашистских государств и в экономическом и в военном отношении.

Чем же объяснить в таком случае систематические уступки этих государств агрессорам?

Это можно было бы объяснить, например, чувством боязни перед революцией, которая может разыграться, если неагрессивные государства вступят в войну и война примет мировой характер. Буржуазные политики, конечно, знают, что первая мировая империалистическая война дала победу революции в одной из самых больших стран. Они боятся, что вторая мировая империалистическая война может повести также к победе революции в одной или в нескольких странах.

Но это сейчас не единственная и даже не главная причина. Главная причина состоит в отказе большинства неагрессивных стран, и прежде всего Англии и Франции, от политики коллективного отпора агрессорам, в переходе их на позицию невмешательства, на позицию “нейтралитета”.

Формально политику невмешательства можно было бы охарактеризовать таким образом: “пусть каждая страна защищается от агрессоров, как хочет и как может, наше дело – сторона, мы будем торговать и с агрессорами и с их жертвами”. На деле, однако, политика невмешательства означает попустительство агрессии, развязывание войны, следовательно, превращение ее в мировую войну. В политике невмешательства сквозит стремление, желание не мешать агрессорам творить свое черное дело, не мешать, скажем, Японии впутаться в войну с Китаем, а еще лучше с Советским Союзом, не мешать, скажем, Германии увязнуть в европейских делах, впутаться в войну с Советским Союзом, дать всем участникам войны увязнуть глубоко в тину войны, поощрять их в этом втихомолку, дать им ослабить и истощить друг друга, а потом, когда они достаточно ослабнут, выступить на сцену со свежими силами – выступить, конечно, “в интересах мира” и продиктовать ослабевшим участникам войны свои условия.

И дешево и мило!

Взять, например, Японию. Характерно, что перед началом вторжения Японии в Северный Китай все влиятельные французские и английские газеты громогласно кричали о слабости [c.297] Китая, об его неспособности сопротивляться, о том, что Япония с ее армией могла бы в два-три месяца покорить Китай. Потом европейско-американские политики стали выжидать и наблюдать. А потом, когда Япония развернула военные действия, уступили ей Шанхай – сердце иностранного капитала в Китае, уступили Кантон – очаг монопольного английского влияния в Южном Китае, уступили Хайнань, дали окружить Гонконг. Не правда ли, все это очень похоже на поощрение агрессора: дескать, влезай дальше в войну, а там посмотрим.

Или, например, взять Германию. Уступили ей Австрию, несмотря на наличие обязательства защищать ее самостоятельность, уступили Судетскую область, бросили на произвол судьбы Чехословакию, нарушив все и всякие обязательства, а потом стали крикливо лгать в печати о “слабости русской армии”, о “разложении русской авиации”, о “беспорядках” в Советском Союзе, толкая немцев дальше на восток, обещая им легкую добычу и приговаривая: вы только начните войну с большевиками, а дальше все пойдет хорошо. Нужно признать, что это тоже очень похоже на подталкивание, на поощрение агрессора.

Характерен шум, который подняла англо-французская и северо-американская пресса по поводу Советской Украины. Деятели этой прессы до хрипоты кричали, что немцы идут на Советскую Украину, что они имеют теперь в руках так называемую Карпатскую Украину, насчитывающую около 700 тысяч населения, что немцы не далее, как весной этого года, присоединят Советскую Украину, имеющую более 30 миллионов, к так называемой Карпатской Украине. Похоже на то, что этот подозрительный шум имел своей целью поднять ярость Советского Союза против Германии, отравить атмосферу и спровоцировать конфликт с Германией без видимых на то оснований.

Конечно, вполне возможно, что в Германии имеются сумасшедшие, мечтающие присоединить слона, то есть Советскую Украину, к козявке, то есть к так называемой Карпатской Украине. И если действительно имеются там такие сумасброды, можно не сомневаться, что в нашей стране найдется необходимое количество смирительных рубах для таких сумасшедших. Но если отбросить прочь сумасшедших и обратиться к нормальным людям, то разве не ясно, что смешно и глупо говорить серьезно о присоединении Советской Украины к так называемой Карпатской Украине? Пришла козявка к слону и говорит ему, [c.298] подбоченясь: “Эх ты, братец ты мой, до чего мне тебя жалко... Живешь ты без помещиков, без капиталистов, без национального гнета, без фашистских заправил, – какая ж это жизнь… Гляжу я на тебя и не могу не заметить, – нет тебе спасения, кроме как присоединиться ко мне… Ну что ж, так и быть, разрешаю тебе присоединить свою небольшую территорию к моей необъятной территории...”

Еще более характерно, что некоторые политики и деятели прессы Европы и США, потеряв терпение в ожидании “похода на Советскую Украину”, сами начинают разоблачать действительную подоплеку политики невмешательства. Они прямо говорят и пишут черным по белому, что немцы жестоко их “разочаровали”, так как вместо того, чтобы двинуться дальше на восток, против Советского Союза, они, видите ли, повернули на запад и требуют себе колоний. Можно подумать, что немцам отдали районы Чехословакии как цену за обязательство начать войну с Советским Союзом, а немцы отказываются теперь платить по векселю, посылая их куда-то подальше.

Я далек от того, чтобы морализировать по поводу политики невмешательства, говорить об” измене, о предательстве и т.п. Наивно читать мораль людям, не признающим человеческой морали. Политика есть политика, как говорят старые прожженные буржуазные дипломаты. Необходимо, однако, заметить, что большая и опасная политическая игра, начатая сторонниками политики невмешательства; может окончиться для них серьезным провалом.

Таково действительное лицо господствующей ныне политики невмешательства.

Такова политическая обстановка в капиталистических странах.

3. Советский Союз и капиталистические страны

Война создала новую обстановку в отношениях между странами. Она внесла в эти отношения атмосферу тревоги и неуверенности. Подорвав основы послевоенного мирного режима и опрокинув элементарные понятия международного права, война поставила под вопрос ценность международных договоров и обязательств. Пацифизм и проекты разоружения оказались похороненными в гроб. Их место заняла лихорадка вооружения. Стали вооружаться все – от малых до больших государств, в том [c.299] числе и прежде всего государства, проводящие политику невмешательства. Никто уже не верит в елейные речи о том, что мюнхенские уступки агрессорам и мюнхенское соглашение положили будто бы начало новой эре “умиротворения”. Не верят в них также сами участники мюнхенского соглашения – Англия и Франция, которые не менее других стали усиливать свое вооружение.

Понятно, что СССР не мог пройти мимо этих грозных событий. Несомненно, что всякая, даже небольшая война, начатая агрессорами где-либо в отдаленном уголке мира, представляет опасность для миролюбивых стран. Тем более серьезную опасность представляет новая империалистическая война, успевшая уже втянуть в свою орбиту более пятисот миллионов населения Азии, Африки, Европы. Ввиду этого наша страна, неуклонно проводя политику сохранения мира, развернула вместе с тем серьезнейшую работу по усилению боевой готовности нашей Красной Армии, нашего Красного Военно-Морского Флота.

Вместе с тем в интересах укрепления своих международных позиций Советский Союз решил предпринять и некоторые другие шаги. В конце 1934 года наша страна вступила в Лигу Наций, исходя из того, что, несмотря на ее слабость, она все же может пригодиться как 'место разоблачения агрессоров и как некоторый, хотя и слабый, инструмент мира, могущий тормозить развязывание войны. Советский Союз считает, что в такое тревожное время не следует пренебрегать даже такой слабой международной организацией, как Лига Наций. В мае 1935 года был заключен договор между Францией и Советским Союзом о взаимной помощи против возможного нападения агрессоров. Одновременно с этим был заключен аналогичный договор с Чехословакией. В марте 1936 года Советский Союз заключил договор с Монгольской Народной Республикой о взаимной помощи. В августе 1937 года был заключен договор о взаимном ненападении между Советским Союзом и Китайской Республикой.

В этих трудных международных условиях проводил Советский Союз свою внешнюю политику, отстаивая дело сохранения мира.

Внешняя политика Советского Союза ясна и понятна:

1. Мы стоит за мир и укрепление деловых связей со всеми странами, стоим и будем стоять на этой позиции, поскольку эти страны будут держаться таких же отношений с Советским Союзом, поскольку они не попытаются нарушить интересы нашей страны. [c.300]

2. Мы стоим за мирные, близкие и добрососедские отношения со всеми соседними странами, имеющими с СССР общую границу, стоим и будем стоять на этой позиции, поскольку эти страны будут держаться таких же отношений с Советским Союзом, поскольку они не попытаются нарушить, прямо или косвенно, интересы целости и неприкосновенности границ Советского государства.

3. Мы стоим за поддержку народов, ставших жертвами агрессии и борющихся за независимость своей родины.

4. Мы не боимся угроз со стороны агрессоров и готовы ответить двойным ударом на удар поджигателей войны, пытающихся нарушить неприкосновенность советских границ.

Такова внешняя политика Советского Союза.

В своей внешней политике Советский Союз опирается:

1. На свою растущую хозяйственную, политическую и культурную мощь;

2. На морально-политическое единство нашего советского общества;

3. На дружбу народов нашей страны;

4. На свою Красную Армию и Военно-Морской Красный Флот;

5. На свою мирную политику;

6. На моральную поддержку трудящихся всех стран, кровно заинтересованных в сохранении мира;

7. На благоразумие тех стран, которые не заинтересованы по тем или иным причинам в нарушении мира.

* * *
Задачи партии в области внешней политики:

1. Проводить и впредь политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами;

2. Соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками;

3. Всемерно укреплять боевую мощь нашей Красной Армии и Военно-морского Красного Флота;

4. Крепить международные связи дружбы с трудящимися всех стран, заинтересованными в мире и дружбе между народами. [c.301]

II. Внутреннее положение Советского Союза

Перейдем к внутреннему положению нашей страны.

С точки зрения внутреннего положения Советского Союза отчетный период представляет картину дальнейшего подъема всего народного хозяйства, роста культуры, укрепления политической мощи страны.

Наиболее важным результатом “в области развития народного хозяйства за отчетный период нужно признать завершение реконструкции промышленности и земледелия на основе новой, современной техники. У нас нет уже больше, или почти нет больше, старых заводов с их отсталой техникой и старых крестьянских хозяйств с их допотопным оборудованием. Основу нашей промышленности и земледелия составляет теперь новая, современная техника. Можно сказать без преувеличения, что с точки зрения техники производства, с точки зрения насыщенности промышленности и земледелия новой техникой наша страна является наиболее передовой в сравнении с любой другой страной, где старое оборудование висит на ногах у производства и тормозит дело внедрения новой техники.

В области общественно-политического развития страны наиболее важным завоеванием за отчетный период нужно признать окончательную ликвидацию остатков эксплуататорских классов, сплочение рабочих, крестьян и интеллигенции в один общий трудовой фронт, укрепление морально-политического единства советского общества, укрепление дружбы народов нашей страны и как результат всего этого – полную демократизацию политической жизни страны, создание новой Конституции. Никто не смеет оспаривать, что наша Конституция является наиболее демократической в мире, а результаты выборов в Верховный Совет СССР, равно как и в Верховные Советы союзных республик, – наиболее показательными.

В итоге всего этого мы имеем полную устойчивость внутреннего положения и такую прочность власти в стране, которой могло бы позавидовать любое правительство в мире.

Рассмотрим конкретные данные об экономическом и политическом положении нашей страны. [c.302]

1. Дальнейший подъем промышленности и сельского хозяйства

а) Промышленность. Движение нашей промышленности за отчетный период представляет картину неуклонного подъема. Подъем этот отражает не только рост продукции вообще, но прежде всего процветание социалистической промышленности, с одной стороны, гибель частной промышленности, с другой стороны.

Вот соответствующая таблица:

Рост промышленности СССР за 1934–1938 годы

В %% к предыдущему году

1938 в %% к 1933

1933г. 1934г. 1935г. 1936г. 1937г. 1938г.

1934г. 1935г. 1936г. 1937г. 1938г.

В млн. руб.в ценах 1926–27 года
Вся продукция в том числе

1. Социалистическая промышленность

2. Частная промышленность

42030 42002

28 50477

50443 34
62137 62114

23
80929
80898
31
90166
90138
28
100375
100349
26
120,1
120,1
121,4
123,1
123,1
67,6
130,2
130,2
134,8
111,4
111,4
90,3
111,3
111,3
92,9
238,8
238,9
92,9
В процентах
Вся продукция
в том числе
1. Социалистическая промышленность

2. Частная промышленность
100 99,93 0,07
100 99,93 0,07
100 99,96 0,04
100 99,96 0,04
100 99,97 0,03
100 99,97 0,03
[c.303]

Из этой таблицы видно, что наша промышленность выросла за отчетный период более, чем в два раза, причем весь рост продукции шел за счет социалистической продукции.

Из этой таблицы видно, далее, что социалистическая система является единственной системой промышленности СССР.

Из этой таблицы видно, наконец, что окончательная гибель частной промышленности является фактом, которого не могут отрицать теперь даже слепые.

Гибель частной промышленности нельзя считать случайностью. Она погибла прежде всего потому, что социалистическая система хозяйства является высшей системой в сравнении с системой капиталистической. Она погибла, во-вторых, потому, что социалистическая система хозяйства дала нам возможность в несколько лет переоборудовать всю нашу социалистическую промышленность на новой, современной технической базе. Такой возможности не дает и не может дать капиталистическая система хозяйства. Это факт, что с точки зрения техники производства, с точки зрения объема насыщенности промышленного производства новой техникой наша промышленность стоит на первом месте в мире.

Если взять темпы роста нашей промышленности в процентах к довоенному уровню и сравнить их с темпами роста промышленности главных капиталистических стран, то получится следующая картина:

Рост промышленности СССР

и главных капиталистических стран за 1913–1938 годы

1913 г. 1933 г. 1934 г. 1935 г. 1936 г. 1937 г. 1938 г.

СССР США Англия Германия Франция
100,0 100,0 100,0 100,0 100,0
380,5 108,7 87,0 75,4 107,0
457,0 112,9 97,1 90,4 99,0
562,6 128,6 104,0 105,9 94,0
732,7 149,8 114,2 118,1 98,0
816,4 156,9 121,9 129,3 101,0
908,8 120,0 113,3 131,6 93,2

Из этой таблицы видно, что наша промышленность выросла в сравнении с довоенным уровнем более, чем в девять раз, тогда как промышленность главных капиталистических стран продолжает топтаться вокруг довоенного уровня, превышая его всего лишь на 20–30 процентов. [c.304]

Это значит, что по темпам роста наша социалистическая промышленность стоит на первом месте в мире.

Выходит, таким образом, что по технике производства и темпам роста нашей промышленности мы уже догнали и перегнали главные капиталистические страны.

В чем же мы отстаем? Мы все еще отстаем в экономическом отношении, то есть в отношении размеров нашего промышленного производства на душу населения. Мы произвели в 1938 году около 15 миллионов тонн чугуна, а Англия – 7 миллионов тонн. Казалось бы, дело обстоит у нас лучше, чем в Англии. Но если разложить эти тонны чугуна на количество населения, то получается, что в Англии на каждую душу населения в 1938 году приходилось 145 килограммов чугуна, а в СССР – всего 87 килограммов. Или еще: Англия произвела в 1938 году 10 миллионов и 800 тысяч тонн стали и около 29 миллиардов киловатт-часов (производство электроэнергии), а СССР произвел 18 миллионов тонн стали и более 39 миллиардов киловатт-часов. Казалось бы, дело у нас обстоит лучше, чем в Англии. Но если разложить все эти тонны и киловатт-часы на количество населения, то получается, что в Англии приходилось на каждую душу населения в 1938 году 226 килограммов стали и 620 киловатт-часов, тогда как в СССР приходилось всего 107 килограммов стали и 233 киловатт-часа на душу населения.

В чем же дело? А в том, что населения у нас в несколько раз больше, чем в Англии, стало быть, и потребностей больше, чем в Англии: в Советском Союзе 170 миллионов населения, а в Англии не более 46 миллионов. Экономическая мощность промышленности выражается не в объеме промышленной продукции вообще, безотносительно к населению страны, а в объеме промышленной продукции, взятом в его прямой связи с размерами потребления этой продукции на душу населения. Чем больше приходится промышленной продукции на душу населения, тем выше экономическая мощность страны, и наоборот, чем меньше приходится продукции на душу населения, тем ниже экономическая мощность страны и ее промышленности. Следовательно, чем больше населения в стране, тем больше в стране потребностей в предметах потребления, стало быть, тем больше должен быть объем промышленного производства такой страны. [c.305]

Взять, например, производство чугуна. Чтобы перегнать Англию экономически в области производства чугуна, производство которого составляло там в 1938 году 7 миллионов тонн, нам нужно довести ежегодную выплавку чугуна до 25 миллионов тонн. Чтобы перегнать экономически Германию, которая произвела в 1938 году всего 18 миллионов тонн чугуна, нам нужно довести ежегодную выплавку чугуна до 40–45 миллионов тонн. А чтобы перегнать США экономически, имея в виду не уровень 1938 кризисного года, когда США произвели всего 18,8 миллиона тонн чугуна, а уровень 1929 года, когда в США был подъем промышленности и когда там производилось около 43 миллионов тонн чугуна, мы должны довести ежегодную выплавку чугуна до 50–60 миллионов тонн.

То же самое нужно сказать о производстве стали, проката, о машиностроении и т. д., так как все эти отрасли промышленности, как и остальные отрасли, зависят в последнем счете от производства чугуна.

Мы перегнали главные капиталистические страны в смысле техники производства и темпов развития промышленности. Это очень хорошо. Но этого мало. Нужно перегнать их также в экономическом отношении. Мы это можем сделать, и мы это должны сделать. Только в том случае, если перегоним экономически главные капиталистические страны, мы можем рассчитывать, что наша страна будет полностью насыщена предметами потребления, у нас будет изобилие продуктов и мы получим возможность сделать переход от первой фазы коммунизма ко второй его фазе.

Что требуется для того, чтобы перегнать экономически главные капиталистические страны? Для этого требуется прежде всего серьезное и неукротимое желание идти вперед и готовность пойти на жертвы, пойти на серьезные капитальные вложения для всемерного расширения нашей социалистическая промышленности. Есть ли у нас эти данные? Безусловно есть! Для этого требуется, далее, наличие высокой техники производства и высоких темпов развития промышленности. Есть ли у нас эти данные? Безусловно есть! Для этого требуется”, наконец, время. Да, товарищи, время. Нужно строить новые заводы. Нужно ковать новые кадры для промышленности. Но для этого необходимо время, и немалое. Невозможно в 2–3 года перегнать экономически главные капиталистические страны. Для этого требуется несколько больше времени. [c.306] Взять, например, тот же чугун и его производство? В продолжение какого периода времени можно перегнать экономически главные капиталистические страны в области производства чугуна? Некоторые работники Госплана старого состава предлагали при составлении второго пятилетнего плана запланировать производство чугуна к концу второй пятилетки в размере 60 миллионов тонн. Это значит, что они исходили из возможности среднегодового прироста выплавки чугуна в размере 10 миллионов тонн. Это была, конечно, фантастика, если не хуже. Впрочем, эти товарищи ударялись в фантастику не только в области производства чугуна. Они считали, например, что в течение второй пятилетки ежегодный прирост населения в СССР должен составить три-четыре миллиона человек или даже больше этого. Это тоже была фантастика, если не хуже. Но если отбросить прочь фантазеров и стать на реальную почву, то можно принять как вполне возможный среднегодовой прирост выплавки чугуна в размере двух-двух с половиной миллионов тонн, имея в виду нынешнее состояние техники выплавки чугуна. История промышленности главных капиталистических стран, так же как и нашей страны, показывает, что эта норма ежегодного прироста является напряженной, но вполне достижимой.

Стало быть, требуется время, и немалое, для того, чтобы перегнать экономически главные капиталистические страны. И чем выше будет у нас производительность труда, чем более совершенствоваться будет у нас техника производства, тем скорее можно будет выполнить эту важнейшую экономическую задачу, тем больше можно будет сократить сроки выполнения этой задачи.

б) Сельское хозяйство. Развитие сельского хозяйства шло за отчетный период, так же как и развитие промышленности, по линии подъема. Подъем этот выражается не только в росте сельскохозяйственной продукции, но прежде всего в росте и укреплении социалистического сельского хозяйства, с одной стороны, гибели единоличного хозяйства, с другой стороны. В то время как посевная площадь зерновых у колхозов выросла с 75 миллионов в 1933 году до 92 миллионов гектаров в 1938 году, посевная площадь зерновых у единоличников сократилась за этот период с 15,7 миллиона гектаров до 600 тысяч гектаров, то есть до 0,6 процента всей посевной площади [c.307] зерновых. Я уже не говорю о посевных площадях по техническим культурам, где роль единоличного хозяйства сведена к нулю. Известно, кроме того, что в колхозах объединено теперь 18 миллионов 800 тысяч крестьянских дворов, то есть 93,5 процента всех крестьянских дворов, не считая рыболовецких и промысловых колхозов.

Это значит, что колхозы окончательно закреплены и упрочены, а социалистическая система хозяйства является теперь единственной формой нашего земледелия.

Если сравнить движение посевных площадей по всем культурам за отчетный период с размерами посевных площадей дореволюционного периода, то получится следующая картина:

Посевные площади всех культур по СССР

В миллионах гектаров

1938 г. в %% к 1913 г.

1913 г. 1934 г. 1935 г. 1936 г. 1937 г. 1938 г.

Вся посевная площадь
В том числе:
а) Зерновые
б) Технические
в) Огородно-бахчевые
г) Кормовые
105,0
94,4
4,5
3,8
2,1
131,5
104,7
10,7
8,8
7,1
132,8
103,4
10,6
9,9
8,6
133,8
102,4
10,8
9,8
10,6
135,3
104,4
11,2
9,0
10,6
136,9
102,4
11,0
9,4
14,1
130,4
108,5
244,4
247,4
671,4

Из этой таблицы видно, что посевные площади выросли у нас по всем культурам и прежде всего по линии кормовых, технических и огородно-бахчевых культур.

Это значит, что наше земледелие становится более квалифицированным и продуктивным, а внедрение правильного севооборота получает под собою реальную почву.

Как росла вооруженность наших колхозов и совхозов тракторами, комбайнами и другими машинами за отчетный период, – ответ на это дают следующие таблицы: [c.308]

1) Тракторный парк в сельском хозяйстве СССР

1933 г. 1934 г. 1935 г. 1936 г. 1937 г. 1938 г.

1938 г. в %% к 1933 г.

а) Количество тракторов (в тыс. шт.)

Всего тракторов

В том числе:

а) Тракторов в МТС

б) Тракторов в совхозах и подсобных с/х. предприятиях
210,9
123,2
83,2
276,4
177,3
95,5
360,3
254,7
102,1
422,7
328,5
88,5
454,5
365,8
84,5
483,5
394,0
85,0
229,3
319,8
102,2

б) Мощность в тыс. лош. сил

Всех тракторов

В том числе:
а) Тракторов в МТС
б) Тракторов в совхозах и подсобных с/х предприятиях
3.209,2
1.758,1
1.401,7
4.462,8
2.753,9
1.669,5
6.184,0
4.281,6
1.861,4
7.672,4
5.856,0
1.730,7
8.385,0
6.679,2
1.647,5
9.256,2
7.437,0
1.751,8
288,4
423,0
125,0

[Chugunka]

2. Парк комбайнов и других машин в сельском хозяйстве СССР

(в тыс. штук; на конец года)
1933 г. 1934 г. 1935 г. 1936 г. 1937 г. 1938 г.

1938 г. в %% к 1933 г.

Комбайны
Двигатели внутреннего сгорания и локомобили

Сложные и полусложные зерновые молотилки

Грузовые автомобили

Легковые автомобили

(в штуках)
25,4
48,0
120,3
26,6
3.991
32,3
60,9
121,9
40,3
5.533
50,3
69,1
120,1
63,7
7.555
87,8
72,4
123,7
96,2
7.630
128,8
77,9
126,1
144,5
8.156
153,5
83,8
130,8
195,8
9.594
604,3
174,6
108,7
736,1
240,4

[c.309]
Если к этим цифрам добавить тот факт, что количество машинно-тракторных станций за отчетный период выросло у нас с 2900 единиц в 1934 году до 6350 единиц в 1938 году, то можно на основании всех этих данных с уверенностью сказать, что реконструкция нашего земледелия на основе новой, современной техники уже завершена в основном.

Наше земледелие является, следовательно, не только наиболее крупным и механизированным, а значит и наиболее товарным земледелием, но и наиболее оснащенным современной техникой, чем земледелие любой другой страны.

Если взять движение роста продукции зерновых и технических культур за отчетный период в сравнении с дореволюционным периодом, то данные дают следующую картину:
Валовая продукция зерновых и технических культур по СССР
В миллионах центнеров
1938 г. в %% к 1913 г.
1913 г. 1934 г. 1935 г. 1936 г. 1937 г. 1938 г.
Зерновые
Хлопок (сырец)
Лен (волокно)
Сахарная свекла
Масличные
801,0
7,4
3,3
100,0
21,5
894,0
11,8
5,3
113,6
36,9
901,0
17,2
5,5
162,1
42,7
827,3
23,9
5,8
168,3
42,3
1202,9
25,8
5,7
218,6
51,1
949,9
26,9
5,46
166,8
46,6
118,6
363,5
165,5
153,0
216,7
Из этой таблицы видно, что, несмотря на засуху в восточных и юго-восточных районах в 1936 году и в 1938 году и несмотря на небывало высокий урожай в 1913 году, рост валовой продукции зерновых и технических культур шел у нас за отчетный период неуклонно вверх в сравнении с уровнем 1913 года.

Особенно интересен вопрос о товарности колхозно-совхозного зернового производства. Известный статистик товарищ Немчинов высчитал, что из пяти миллиардов пудов валовой [c.310] продукции зерна в довоенное время на рынок отпускалось товарного зерна всего около 1 миллиарда 300 миллионов пудов, что составляет 26 процентов товарности тогдашнего зернового производства. Товарищ Немчинов считает, что товарность колхозного и совхозного производства как производства крупного, например, в 1926–1927 годах составляла около 47 процентов валовой продукции, а товарность единоличного крестьянского хозяйства – около 12 процентов. Если подойти к делу более осторожно и принять товарность колхозно-совхозного производства в 1938 году в 40 процентов валового производства, то получится, что наше социалистическое зерновое хозяйство могло отпустить и действительно отпустило в этом году на сторону около двух миллиардов и трехсот миллионов пудов товарного зерна, то есть на 1 миллиард пудов больше товарного зерна, чем довоенное зерновое производство.

Следовательно, высокая товарность колхозно-совхозного производства является его важнейшей особенностью, имеющей серьезнейшее значение для снабжения страны.

В этой именно особенности колхозов и совхозов заключается секрет того, что нашей стране удалось так легко и быстро разрешить зерновую проблему – проблему достаточного снабжения громадной страны товарным зерном.

Следует отметить, что за последние три года ежегодные заготовки зерна не спускались у нас ниже миллиарда шестисот миллионов пудов зерна, подымаясь иногда, например, в 1937 году до миллиарда 800 миллионов пудов. Если добавить к этому около 200 миллионов ежегодной закупки зерна да несколько сот миллионов по линии колхозной торговли зерном, то мы получим в общем ту сумму отпуска на сторону товарного хлеба колхозами и совхозами, о которой упоминалось выше.

Интересно, далее, отметить, что за последние три года база товарного зерна переместилась из Украины, которая считалась раньше житницей нашей страны, на север и восток, то есть в РСФСР. Известно, что за последние два-три года Украина заготовляет зерна всего около 400 миллионов пудов ежегодно, тогда как РСФСР заготовляет за эти годы ежегодно миллиард сто – миллиард двести миллионов пудов товарного зерна.

Так обстоит дело с зерновым производством. [c.311]

Что касается животноводства, то и в этой, наиболее отсталой, отрасли сельского хозяйства наметились за последние годы серьезные сдвиги. Правда, по конскому поголовью и овцеводству мы еще отстаем от дореволюционного уровня, но по крупному рогатому скоту и свиноводству мы уже перевалили дореволюционный уровень.

Вот данные на этот счет:
Поголовье скота по СССР (в млн. голов)
На июль месяц
1938 год в %% 1916 год
по данным переписи
1933
1934
1935
1936
1937
1938
к 1916 году по переписи
к 1933 г.
Лошади
Крупный рогатый скот
Овцы и козы
Свиньи
35,8
60,6
121,2
20,9
16,6
38,4
50,2
12,1
15,7
42,4
51,9
17,4
15,9
49,2
61,1
22,5
16,6
56,7
73,7
30,5
16,7
57,0
81,3
22,8
17,5
63,2
102,5
30,6
48,9
104,3
84,6
146,4
105,4
164,6
204,2
252,9
Не может быть сомнения, что отсталость в области коневодства и овцеводства будет ликвидирована в кратчайший срок.

в) Товарооборот, транспорт. Вместе с подъемом промышленности и сельского хозяйства рос и товарооборот в стране. Розничная сеть государственной и кооперативной торговли выросла за отчетный период на 25 процентов. Розничный оборот государственной и кооперативной торговли вырос на 178 процентов. Оборот колхозно-базарной торговли вырос на 112 процентов.

Вот соответствующая таблица: [c.312]
Товарооборот
1933 г 1934г. 1935 г. 1936 г. 1937г. 1938 г.
1938 г. в %% к 1933 г.

1. Розничная сеть государственной и кооперативной торговли (магазины и палатки) – на конец года
285.355
286.236
268.713
289.473
327.361
356.930
125,1

2. Розничный оборот государственной и кооперативной торговли (включая общественное питание) – в млн. руб.
49.789,2
61.814,7
81.712,1
106.760,9
125.943,2
138.574,3
278,3
3. Оборот колхозно-базарной торговли в млн. руб.
11.500,0
14.000,0
14.500,0
15.607,2
17.799,7
24.399,2
212,2

4. Областные торговые базы сбытов наркомпищепрома, НКЛегпрома, наркомтяжпрома, НКЛеса, НКМестпромов союзных республик – на конец года
718
836
1.141
1.798
1.912
1.994
277,7
[c.313]
Понятно, что товарооборот в стране не мог бы так развернуться без известного роста транспортных перевозок. И действительно, перевозки выросли за отчетный период по всем видам транспорта, особенно по железнодорожному и воздушному транспорту. Перевозки выросли также по водному транспорту, но с большими колебаниями, а в 1938 году перевозки по водному транспорту дали, к сожалению, некоторое снижение в сравнении с предыдущим годом.

Вот соответствующая таблица:
Грузооборот
1933 г. 1934 г. 1935 г. 1936 г. 1937 г. 1938 г.
1938 г. в %% к 1913 г.
Железные дороги
(в миллиардах тонно-километров)
169,5
205,7
258,1
323,4
354,8
369,1
217,7
Речной и морской транспорт
(в миллиардах тонно-километров)
50,2
56,5
68,3
72,3
70,1
66,0
131,5
Гражданский воздушный флот
(в миллионах тонно-километров)
3,1
6,4
9,8
21,9
24,9
31,7
1022,6
Не может быть сомнения, что некоторая отсталость водного транспорта в 1938 году будет ликвидирована в 1939 году.
2. Дальнейший подъем материального и культурного положения народа
Продолжающийся подъем промышленности и сельского хозяйства не мог не привести и действительно привел к новому росту материального и культурного положения народа.

Уничтожение эксплуатации и укрепление социалистической системы в народном хозяйстве, отсутствие безработицы и связанной с ней нищеты в городе и деревне, громадное расширение промышленности и непрерывный рост численности рабочих, [c.314] рост производительности труда рабочих и колхозников, закрепление земли навечно за колхозами и снабжение колхозов громадным количеством первоклассных тракторов и сельскохозяйственный машин – все это создало реальные условия для дальнейшего роста материального положения рабочих и крестьян. Улучшение же материального положения рабочих и крестьян естественно привело к улучшению материального положения интеллигенции, представляющей значительную силу нашей страны и обслуживающей интересы рабочих и крестьян.

Теперь уже речь идет не о том, чтобы пристроить как-нибудь в промышленности и взять из милости на работу безработных и бездомных крестьян, отбившихся от деревни и живущих под страхом голода. Таких крестьян давно уже нет в нашей стране. И это, конечно, хорошо, ибо оно свидетельствует о зажиточности нашей деревни. Теперь речь может идти лишь о том, чтобы предложить колхозам уважить нашу просьбу и отпускать нам для растущей промышленности ежегодно хотя бы около полутора миллиона молодых колхозников. Колхозы, ставшие уже зажиточными, должны иметь в виду, что без такой помощи с их стороны очень трудно будет расширять дальше нашу промышленность, а без расширения промышленности – не сможем удовлетворять растущий спрос крестьян на товары массового потребления. Колхозы имеют полную возможность удовлетворить эту нашу просьбу, так как обилие техники в колхозах освобождает часть работников в деревне, а эти работники, переведенные в промышленность, могли бы принести громадную пользу всему нашему народному хозяйству.

В итоге мы имеем следующие показатели улучшения материального положения рабочих и крестьян за отчетный период:

1. Народный доход возрос с 48,5 миллиарда рублей в 1933 году до 105,0 миллиардов рублей в 1938 году;

2. Численность рабочих и служащих поднялась с 22 миллионов с лишним человек в 1933 году до 28 миллионов человек в 1938 году;

3. Годовой фонд заработной платы рабочих и служащих вырос с 34.953 миллионов рублей до 96.425 миллионов рублей;

4. Среднегодовая заработная плата рабочих промышленности, составлявшая в 1933 году 1.513 рублей, поднялась до 3.447 рублей в 1938 году;

5. Денежные доходы колхозов поднялись с 5.661,9 миллиона рублей в 1933 году до 14.180,1 миллиона рублей в 1937 году; [c.315]

6. Средняя выдача зерна в зерновых районах на один колхозный двор поднялась с 61 пуда в 1933 году до 144 пудов в 1937 году, не считая семян, семенных страховых фондов, кормового фонда для общественного скота, зернопоставок, натуроплаты работ МТС;

7. Государственные ассигнования по бюджету на социально-культурные мероприятия возросли с 5.839,9 миллиона рублей в 1933 году до 35.202,5 миллиона рублей в 1938 году.

Что касается культурного положения народа, то его подъем шел вслед за подъемом материального положения народа.

С точки зрения культурного развития народа отчетный период был поистине периодом культурной революции. Внедрение в жизнь всеобщеобязательного первоначального образования на языках национальностей СССР, рост числа школ и учащихся всех ступеней, рост числа выпускаемых высшими школами специалистов, создание и укрепление новой, советской интеллигенции – такова общая картина культурного подъема народа.

Вот данные на этот счет:
1. Повышение культурного уровня народа
Показатели
Единица измерения
1933/34 г.
1938/39 г.
1938/39 г.
в % к 1933/34 г.
Число учащихся в школах всех ступеней,
тыс. чел.
23.814
33.965,4
142,6
в том числе: по начальному образованию
”
17.873,5
21.288,4
119,1
по среднему образованию
(общему и специальному)
”
5.482,2
12.076,0
220,3
по высшему образованию
”
458,3
601,0
131,1

Число обучающихся в СССР (включая все виды обучения)
–
47.442,1
–
Число массовых библиотек тысяч
40,3
70,0
173,7
Число книг в них млн.
86,0
126,6
147,2
Число клубных учреждений тысяч
61,1
95,6
156,5
[c.316]
Число театров единиц
587
790
134,6
Число киноустановок (без узкопленочных)
”
27.467
30.461
110,9

в том числе звуковых
”
4915.202
в 31 раз
Число киноустановок (без узкопленочных) на селе
”
17.470
18.991
108,7
в том числе звуковых
”
24
6.670
в 278 раз
Годовой тираж газет млн.
4.984,6
7.092,4
142,3
2. Построено школ за 1933–1938 годы по СССР
Число школ
Годы
В городах и поселениях городского типа
В сельских местностях
ВСЕГО
1933 1934 1935 1936 1937 1938
326
577
533
1.505
730
583
3.261
3.488
2.829
4.206
1.323
1.246
3.587
4.065
3.362
5.711
2.053
1.829
Всего за 1933–38 гг.
4.254
16.353
20.607
3. Выпущено молодых специалистов из высших учебных заведений за 1933–1938 годы
1933 1934 1935 1936 1937 1938
Всего по СССР
(не считая военных специалистов)
34,6
49,2
83,7
97,6
104,8
106,7

1. Инженеры промышленности и строительства
6,1
14,9
29,6
29,2
27,62
25,2

2. Инженеры транспорта и связи
1,8
4,0
7,6
6,6
7,0
6,1

3. Инженеры по механизации сельского хозяйства,

агрономы, ветеринарные врачи и зоотехники
4,8
6,3
8,8
10,4
11,3
10,6

4. Экономисты и юристы
2,5
2,5
5,0
6,4
5,0
5,7
[c.317]

5. Преподаватели средней школы, рабфаков, техникумов и другие работники просвещения,
в том числе работники искусства
10,5
7,9
12,5
21,6
31,7
35,7

6. Врачи, провизоры и работники физической культуры
4,6
2,5
7,5
9,2
12,3
13,6
7. Другие специальности
4,3
11,1
12,7
14,2
9,9
9,8

Давайте я буду низвергать эти цифры. Ну о количестве произведённого чугуна я сегодня не буду спорить. Всё ещё впереди.
Поговорим пока о хлебе. Рост производства зерна к уровню 1913г. составил всего 18%. И это при том, что была проведена полная механизация с\х. Можете там почитать об увеличении тракторного парка на селе. И всего рост на 18%. А площадь зерновых увеличилась на 8%. Урожайность не выросла. Крестьянин с сохой в 1913 году лучше работал, чем советский колхозник.
Теперь о мясе. Поголовье скота по отношению к 1916 увеличилось всего лишь на 4%.
Основное поголовье крс было в личных подсобных хозяйствах, то есть в частном производстве. К концу тридцатых годов Сталин совсем задавил частника(а их в 30-х было 30%) и довел процент коллективного хозяйства до 93. Производство зерна не росло, а падало. А население росло, понимаете беда какая люди то размножаются. Или по Жванецкому нас надо, что бы меньше было.
Так что эти официальные цифры подтверждают мою правоту. Население росло и его кормить надо было. Сталину ещё, если можно так сказать повезло, война началась, а то проблемы с едой у него начались гораздо ранее. С\х сталинского периода этот вопрос с едой не решало.

[Bricklayer]

01 июн 2010, 06:30

chugunka писал(а):
Поговорим пока о хлебе. Рост производства зерна к уровню 1913г. составил всего 18%. И это при том, что была проведена полная механизация с\х. Можете там почитать об увеличении тракторного парка на селе. И всего рост на 18%. А площадь зерновых увеличилась на 8%. Урожайность не выросла.

Ну и ну! Как это она у вас вдруг не выросла, если посевные площади увеличились на 8 %, а производство зерна выросло на 18 %. А механизация она сама по себе урожайность не поднимает, она позволяет меньшим количеством рабочих рук обрабатывать увеличившиеся на эти 8 % посевные площади.

Крестьянин с сохой в 1913 году лучше работал, чем советский колхозник.

Это еще как? Ранее вы сами писали об уменьшении числа занятых в сельском хозяйстве. По России сокращение численности сельского населения с 1926 по 1939 год составило 3,5 млн. и при этом производство зерна выросло. То есть было произведено больше продукции меньшим количеством рабочих рук.

Теперь о мясе. Поголовье скота по отношению к 1916 увеличилось всего лишь на 4%.

Конечно, крупного рогатого скота на 4 %, а свиней на 46 %.

Производство зерна не росло, а падало.

И где же вы это падение увидели?

[Chugunka]

18 июн 2010, 11:24

Смотрите тут: http://users.livejournal.com/_devol_/279376.html

Сталинская деревня в 1946-1953 гг. в Коми АССР
Общие сведения

В 1946 году в Коми АССР числилось 673 колхоза (в 1940 году – 718). К 1950 году их количество снизилось за счет укрупнения до 400, к 1953 году - до примерно 330. В среднем на колхоз приходилось в 1946 году:

- 64 двора;
- 188 человек наличного населения (250 в 1940 году);
- 76 человек трудоспособного населения (114 человек);
- 56 человек, принимавших участие в общественном хозяйстве (96);
- из них 12 мужчин (37).

К 1953 году благодаря укрупнению, средний размер колхоза увеличился до 100 дворов, по наличному населению – до 302 человек, по трудоспособному – 126 человек. Из них 94 человека принимали участие в общественном хозяйстве. Доля мужчин была по-прежнему ниже, чем в 1940 году – 26 человек.

Демографически деревня переживала жесткий кризис, в частности, речь шла о сокращении трудовых ресурсов. Общая численность мужчин, работавших в колхозах в 1946-1953 годах снизилась с 10,23 тыс. человек до 8,7 тыс. Лишь к 1958 году численность мужчин достигла 11 тыс. человек, что все равно было ниже показателя 1940 года (26,32 тыс. человек) более чем в 2 раза. При этом существенного роста производительности труда в целом не произошло – оно понижалось в зерноводстве и крайне медленно росло в животноводстве.

По размеру посевной площади около половины колхозов (46%) имели площадь запашки до 100 гектаров, около 36% имели посевные площади от 100 до 200 гектаров, остальные – от 200 до 300 гектаров. Было также несколько колхозов с площадями от 300 до 700 гектаров.

Для растениеводства были характерны низкие показатели урожайности с гектара. По зерновым урожайность колебалась от 3,6 центнеров с гектара (1952) до 5,6 в 1953 году. Урожайность картофеля была также невысокой – от 16,5 центнеров в 1947 году до 40 центнеров в 1953 году. При этом в 1940 году табличные данные показывают урожайность зерновых в 10,4 центнера с гектара, картофеля – 81,7.

Для личного хозяйства колхозников характерно снижение общей площади – с 5,6 тыс. гектаров в 1940 году до 4,3 тыс. гектаров в 1953 году (в среднем одно хозяйство имело от 12,3 до 12,7 соток в личном пользовании). Поголовье КРС в колхозах в 1940 году составило около 84 тыс. голов, в 1945-1953 годах оно колебалось на уровне 70-80 тыс. (в 1949-1950 годах доходило до 98 тыс. голов). Количество лошадей неуклонно снижалось – с 44,2 тыс. в 1940 году до 30-35 тыс. в среднем в 1945-1953 годах.

При этом производство мяса в колхозах имело тенденцию к увеличению. В 1946 году колхозы достигли цифры валового производства в 1,2 тыс. тонн, а к 1953 году оно составило уже 3,5 тыс. тонн. Надои молока не имели такой тенденции к росту, и долгое время оставались ниже даже довоенного уровня. В 1940 году колхозы Коми произвели 23 млн. литров молока, в 1946 году – 21,5 млн. литров, в 1953 году – 20,6 млн. литров. Более уверенным был рост производства яиц – со 100 тыс. штук в 1940 году до 650 тыс. штук в 1953 году. Сбор картофеля довоенного уровня так и не достиг – в 1940 году было собрано 448,1 тыс. центнеров картофеля, в 1946-1953 годах его сборы колебались от 100 до 285 тыс. центнеров.

Продуктивность колхозного хозяйства была достаточно низкой. Среднегодовой удой молока на 1 корову составил в 1940 году 850 литров, в 1946-1953 годах он составлял порядка 650-900 литров. Настриг шерсти с одной овцы снизился с 1,45 кг в 1940 году до 0,8-1,2 кг. Анализ группировки колхозов по продуктивности молочного хозяйства показывает, что 1946 году 64,6% колхозов имели средние удои ниже 800 литров на 1 корову, остальные давали более 800 литров. В 1950 году доля колхозов с удоями ниже 800 литров снизилась до 47%, доля же артелей, получавших более 800 литров, увеличилась до 53%. Правда, затем эта тенденция на несколько лет прервалась – в 1953 году 75% колхозов показали удои с одной коровы в год ниже 800 литров.

Поголовье продуктивного скота в индивидуальных хозяйствах колхозников имело тенденцию к сокращению – с 30,9 тыс. голов в 1940 году до 19,3 тыс. голов в 1953 году. При этом сокращалось и количество самих хозяйств – с 41,3 тыс. в 1946 году до 33,78 тыс. в 1953 году. Количество хозяйств, имевших (в т.ч. и совместно) КРС традиционно колебалось около 58-68%, доля хозяйств без КРС составляла порядка 32-42%. Хозяйств без всякого скота в 1946 году насчитывалось до 21,6%, к 1953 году их удельная доля сократилась до 14%.

Доля государственных заготовок по молоку в колхозах Коми составляла в среднем от 46 до 56% в 1946-1953 годах, по мясу (без закупок в живом весе) – около 5-10%, по шерсти – от 48 до 98%. В эти заготовки входят госпоставки, госзакупки и натуроплата МТС. По показателям денежных доходов колхозов ситуация была такова:




В 1946-1953 годах возросла механизация работ в колхозах (как за свой счет, так и за счет МТС). По подъему паров механизация выросла с 56% в 1940 году до 90% в 1953 году, севу зерновых – с 9,6% до 57%, по посадке картофеля – с 1,4% до 28%. Уборка комбайнами зерновых увеличила свою долю с 7,4% до 30,4%. Между тем, в ряде сфер механизация развивалась слабо. Уборка картофеля в 1940 году была механизирована на 1,7%, в 1953 году – на 2,5%. В 1959 году для сравнения этот показатель составил 7,3%. Электрифицированность колхозов увеличивалась, однако достаточно скромными темпами – с 1,3% в 1946 году до 19% в 1953 году (в немалой степени за счет укрупнения колхозов). К 1958 году доля колхозов, пользующихся так или иначе электроэнергией выросла до 44%. К 1946 году положение с грузовым автотранспортом в колхозах было печальное – в наличии было лишь 11 машин. К 1953 году их количество выросло до 172 единиц.

Экономика колхозов

Из приведенных выше таблиц видно, что денежные доходы колхозов были относительно невысокими. Это обуславливалось, в первую очередь, государственной аграрной политикой, направленной на получение ресурсов из колхозов. Каждый колхоз получал определенный норматив по обязательным государственным поставкам и государственным закупкам по установленным ценам, выплачивал натуроплату за работу МТС и, разумеется, уплачивал сельхозналог. Доля последнего в денежном валовом доходе колхозов в среднем имела тенденцию к росту (в пределах 1946-1953 годов).

В 1947 году площадь пашни колхозов исчислялась в 104 тыс. гектаров, обязательные поставки для государства рассчитаны с 91 тыс. гектаров. Площадь поставок продуктов животноводства была рассчитана с 417 тыс. гектаров, но точной общей площади нет. В 1949 году обязательные поставки государству продукции животноводства исчислялись с 421 тыс. гектар пастбищ и сенокосов (всего числилось до 651,3 тыс. гектар таких угодий включая пастбища под лесом).

Так, если в 1946 году колхозы направили на уплату налога в денежном эквиваленте до 17,84% валовых денежных поступлений, то в 1947 года эта доля выросла до 19,35%. В 1950 году она составила уже 20,5%, а в 1952 году - 24,9%. Это было равно почти 80% инвестициям колхозов на производственные нужды и почти в полтора раза превышало сумму, выделенную на распределение по трудодням для колхозников.

Государственная закупочная цена килограмма мяса в убойном весе составляла в 1948 году 55 копеек, литра молока – 14 копеек. Это было примерно 10-12% от себестоимости производства 1 килограмма мяса и 1 литра молока. Килограмм зерновых государство закупало по 11 копеек, картофеля – 5 копеек, овощей – 7 копеек. Себестоимость 1 кг. зерна при этом составляла от 1,3 до 2 рублей, картофеля – около 55-65 копеек. Даже в 1958 году, когда закупочные цены были уже в 7-10 раз выше (1 кг. зерна – 70 копеек, 1 кг. картофеля – 40 копеек, овощей – 55 копеек), колхозы несли убытки с каждой тонны зерна – 1400 рублей, картофеля – 130 рублей, овощей – более 1200 рублей.

Соответственно, общая сумма денег, направленная на выплату колхозникам Коми АССР неуклонно снижалась. Если в 1946 году колхозы усредненно на эти цели направили до 35% от валового дохода (19,2 млн. рублей), то в 1952 году - лишь 7,8 млн. рублей (16,5%). Общая ценность 1 трудодня имела тенденцию к снижению:



Если в денежном эквиваленте определенный рост все же произошел (в немалой степени за счет укрупнения колхозов), то в продуктовой части налицо сохранение невысокого уровня. Группировка колхозов по выдаче денег на 1 трудодень выглядит по годам так:

[Chugunka]

В 1946 году 55% колхозов выдавали в деньгах ниже среднего уровня на 1 трудодень, в 1949 году доля таковых выросла до 71%. В 1953 году по итогам года (несмотря на некоторые послабления) доля таких хозяйств оставалась все же значительной - порядка 62%. Доля колхозов, не распределявших зерно на трудодни, оставалась стабильной - около 12-14%, а доля колхозов, распределявших до 0,5 кг. на 1 трудодень плавно сокращалась:




В целом, доля артелей, вообще не распределявших зерно по трудодням, а также выдававших ниже среднего по республике имела тенденцию к снижению (в немалой степени за счет укрупнения артелей). Если в 1946 году таковых хозяйств было до 73%, то в 1949 году - лишь 57%, в 1953 году - около 54%.

С 1946 по 1952 годы в колхозах не произошло существенного роста выработки по трудодням в пересчете на 1 человека (хотя по сравнению с 1940 годом выработка явно возросла):



Примечательна диспропорция в колхозах между окладами в трудоднях у верхушки и рядовых работников. Так, "получка" няни в детском саду в колхозе в 1946 - 1952 годах колебалась в размере 129-138 трудодней в год. Председатель колхоза в среднем получал в 1948 году 495 трудодней, в 1950 году - 744, а в 1952 году - 600 (за счет укрупнения колхозов). Бухгалтер в колхозе в 1948 году получал 371 трудодень, в 1950 году - 576 трудодней, а в 1952 году его заработок составил "только" 493 трудодня.

Основной денежный доход колхозы, естественно, получали не от поставок государству и госзакупок. Как правило, после выполнения всех этих обязательств, колхозы получали право на реализацию своей продукции на колхозных рынках. В 40-50-х годах доля колхозных рынков в структуре потребления у рабочих в городах составляла около 45-65%, поэтому колхозы могли сбывать свои небольшие остатки (после выполнения обязательных поставок и госзакупок, создания семенного и неделимого фонда и распределения зерна по трудодням) достаточно выгодно на этих рынках.

В этой связи примечательна структура валовых доходов в денежном выражении у колхозов. Невооруженным взглядом видно, что доля продаж на колхозном рынке у артелей Коми АССР в 1948 составила около 47%, а в 1954 году (несмотря на повышение закупочных государственных цен) - 63,75% (это с учетом даже отходничества и подсобного приозводства).

[Chugunka]

Проще говоря, колхозы выживали в основном за счет продаж своих продуктов горожанам по высоким ценам на колхозных рынках (они превышали цены в государстенной торговле в 2-3 раза в среднем - см. Б.Н. Казанцева "Продовольственный рынок в жизни горожан в 50-60-е годы". 1994).

Жизнь сталинских колхозников: уровень заработка и потребления

Попробуем рассчитать совокупный усредненный доход колхозной семьи из 2-х работников (мужчина и женщина) и двух детей для 1948 года. Средняя выработка трудодней в том году на мужчину составила 311, на женщину - 260. Итого - 571 трудодень. По деньгам (1 трудодень = 1,18 рублей) домохозяйство получило за год 673,78 рублей, по зерну (0,64 кг. на 1 трудодень) - 365,4 килограмма. По картофелю и мясу (по 0,02 кг. на трудодень) - 11,4 килограмма картофеля и столько же мяса (как правило, эти продукты распределялись на трудодни крайне редко). Усредненно на 1 члена семьи в месяц приходилось 7,6 кг. зерна в месяц, 14 рублей (около 28 на работающего), 230 граммов мяса и картофеля соответственно (не надо забывать, что все это выплачивалось раз в год). Возможность приобретения крестьянами в том году продуктов в государственной торговле я исключил, поскольку стоимость 1 кг. ржанового хлеба в 3,2 рубля ситуацию не исправляло (см. таблицу ниже).

Помимо зерна и денег, колхозы также распределяли корма для животных. В 1950 году усредненно средний двор в колхозах Коми АССР получил 381 трудодень, на которые было распределено 183,6 кг. зерна, а для животных - 384 кг. сена и 119 кг. соломы. Естественно, что на это содержать корову было просто невозможно.

Примечательно, что расценки труда колхозников были мизерными даже на фоне рабочих совхозов и механизаторов из МТС. Последние в среднем получали в месяц до 100 рублей (в год гарантированный минимум составлял 1200 рублей и 600 кг. зерном), однако это не спасало от большой текучести кадров. Стоимость трудодня рабочего совхоза составляла около 15 рублей (деньги выплачивались ежемесячно). Шофер автомашины в МТС в 1952 году в год зарабатывал до 522 рублей, сотрудник административного аппарата - до 1400 рублей.

Согласно рациональным (физиологическим) нормам питания на 1 взрослого мужчину, занятого физическим трудом, разработанным Институтом питания АМН СССР в 1978 году, за счет "получки" от колхоза работник мог покрывать только 9-10% от предписанного ему медицински уровня питаня. По данным авторов книги, чисто денежный доход колхозника покрывал только 3,5% от стоимости минимального набора продуктов в госторговле. Стоит также отметить, что если колхозник по тем или иным причинам не выработал положенного минимума трудодней, то он мог лишиться оплаты до 25% от общего числа выработанных (в колхозах Коми АССР на этом основании в 1948 году было не оплачено 256 тыс. трудодней, в 1952 году - 236 тыс.). С 1948 года председатели колхозов получили право также высылать не выполняющих трудовой "минимум" (100-120 трудодней) в Сибирь и на Дальнй Восток (без всякого решения суда). Только за лето 1948 года в СССР число таких ссыльных составило около 23 тыс. человек, из них по РСФСР - около 12 тыс. человек.

В принципе, можно было бы сделать вывод о тотальном вымирании сталинской деревни от недоедания, но ситуацию несколько спасали две вещи: постояный отток из колхозов трудовых ресурсов и, самое важное - наличие собственного приусадебного хозяйства у работников артелей. Согласно Уставу сельскохозяйственной артели, колхозный двор имел право на личный участок размером от 25 до 50 соток. И, естественно, поскольку показатели эффективности ведения хозяйства на этих клочках земли были несравненно выше, а также в целях ограничения потребления крестьян, государство пристально контролировало их.

Сразу же после войны в деревне началась т.н. "борьба с рвачеством", нацеленная на то, чтобы отрезать у колхозников излишки личных подворий (как правило, они возникали за счет прирезок крестьянами брошеных земель). В Коми АССР доля личных приусадебных участков из-за этого сократилась с 5,6 до 5 тыс. гектаров к 1947 году. По всей стране была проведена компания обмеров крестьянских наделов. На судах колхозники недоумевали, почему у них отрезают их жалкие сотки, когда у колхозов большие земельные наделы лежат необработанными.

В 1947 году вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР "Об уголовной ответственности за кражу колхозного имущества", по которому за такое деяние устанавливалось наказание от 5 до 20 лет лишения свободы с возможной конфискацией имущества. По сути, это был дубляж печально известного постановления о "трех колосках" (ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 года).

Крестьяне со своего индивидуального хозяйства были обязаны платить государству достаточно большие налоги, прежде всего, т.н. прогрессивный денежный сельхозналог, взимавшийся по вмененной системе. При этом, естественно, реальная доходность сотки земли или единицы скота в учет не принималась. С 1948 года в "связи с ростом доходов колхозников от индивидуального подсобного хозяйства" и по просьбам самих трудящихся было принято увеличение ставок денежного налога (по совкупности показателей - на 30%). С дохода до 2000 рублей в год взимался налог по 11 копеек с рубля (220 рублей), с дохода в рамках 2-3 тыс. рублей в год - 220 рублей с хозяйства и 13 копеек с каждого рубля сверх 2 тыс. рублей (итого совокупно 220 + 130 рублей для хозяйства с доходом в год 3000 рублей). При доходности от 3 до 4 тыс. рублей хозяйство уплачивало 350 рублей и 16 копеек с каждого рубля, превышающего 3 тыс. рублей.

Платить приходилось также за каждое животное, находившееся в хозяйстве. Так, доходность 1 коровы в среднем по РСФСР была установлена государством в размере 2540 рублей в год, в Коми - 1800 рублей. Крестьянин в 1948 году в республике отдавал сталинскому государству за нее налог в размере 198 рублей. Много ли это было? Усредненно, денежный доход от трудодней в республике на 1 хозяйство в том же году составлял 373,59 рублей. Т.е. крестьянин отдавал со своей колхозной "получки" до 53% только за корову.

Проиллюстрировать грабительство крестьян можно следующим примером. Так, колхозница Е.М. Семяшкина из колхоза имени Маленкова Троице-Печорского района заплатила в 1950 году налог в размере 539,04 рублей. Налог был выплачен с:

- 1 коровы;
- 390 кв. метров огорода под картофель;
- грядки в 20 кв. метров;
- 1,5 гектаров сенокосов.

Собственно, именно поэтому среди крестьян была так высока доля хозяйств не имевших коров (каждое третье) и никаких животных (каждое пятое-четвертое). Чтобы продекларировать заботу о тружениках села, государство иногда шло на некоторые меры по облегчению налогового бремени, но эти послабления сопровождались издевательскими условиями. К примеру, престарелые и нетрудоспособные мужчины старше 60 лет (женщины - 55 лет) получали 50% скидку на сельхозналог. Но только в том случае, если трудосопобные члены семей не помогали им в хозяйстве. То есть, если сын помог нетрудоспособной матери вскопать грядку, наколоть дров и принести воды, то она по доносу или заявлению учетчиков лишалась "льготы".

В свою очередь крестьяне всеми силами стремились уйти от уплаты налогов путем вырубки фруктовых деревьев, посадке менее дорогих культур. Например, вместо настоящих коров многие хозяйства переходили на т.н. "сталинскую корову" - козу. Налог на нее был на порядок ниже (140 рублей в год), чем на буренку.

Помимо уплаты сельхозналога, советское государство обязывало крестьян уплачивать обязательные страховые взносы, местные налоги, добровольное самообложение, а также приобретать облигации различных займов. К слову, в 1947 году при реализации Второго государственного займа восстановления и развития народного хозяйства СССР колхозники Коми АССР выплатили государству 5,25 млн. рублей, что в пересчете на 1 двор составило около 130 рублей. Отмечу, что практика таких денежных заимствований была прекращена лишь в 1958 году. В 1952-1953 годах колхозники уплачивали государству также подоходный налог с полученных на трудодни продуктов!

Неуплата налогов по закону могла иметь печальные последствия для крестьянина - его имущество конфисковывалось (по решению нарсуда). Общий уровень эксплуатации крестьян в позднесталинском СССР вырос в несколько раз. Если в 1940 году в денежном выражении сельхозналог составил 1,9 млрд. рублей, то в 1951 году - 8,3 млрд. рублей. Впрочем, помимо денежной части налогов, колхозные крестьяне уплачивали со своего хозяйства государству и натуральные налоги (т.н. "государственные поставки"). Так, каждый колхозный двор в республике в северных районах ежегодно был обязан сдавать до 250 литров молока с коровы, в центральных - 180 литров, в южных - 140 литров. Если молока не было, то налог брался по эквиваленту другими продуктами - мясом, маслом и т.п. Закупочные цены у государства были символическими - в 1946 году оно покупало у крестьян молоко по 25 копеек за литр (в госторговле литр молока стоил в 1947 году 5 рублей, в 1950 году - 2,7 рубля).

Килограмм мяса сталинское государство покупало у колхозников по обязательным поставкам совсем по смехотворным ценам - 14 копеек (в госторговле оно стоило 32 рубля за 1 кг. в 1947 году и 11,4 рубля в 1950 году). Килограмм сливочного масла большевики оценивали у крестьян в 4,5 рубля, продавали населению через госторговлю за 66 рублей (1947 год). Помимо мяса и молока, каждый крестьянский двор должен был отдавать государству по обязательным поставкам в год от 40 до 60 кг. мяса, от 30 до 150 штук яиц, а также шерсть, зерно, картофель.

В силу этих причин практически каждое третье хозяйство было в числе тех, кто не мог расплатиться по обязательным поставкам. По молоку их доля достигала до 33%, мясу - 12-18%. Лишь со снижением норм поставок в 1953 году после смерти Сталина количество неплательщиков резко снизилось до 12-15% в среднем. Стоит также отметить абсурдность сталинского законодательства по обязательным поставкам. Колхозники были обязаны уплачивать даже теми продуктами, которых у них не было в хозяйстве. Так, отсутствие куриц не давало освобождения от поставок яиц.

Таким образом, нельзя не отметить продуманность и жестокость политики большевиков по отношению к крестьянам. С одной стороны, колхозный двор был заложником участия его жителей в общественном труде (при выходе из колхоза крестьянин терял право на приусадебное хозяйство), при этом налоговая политика властей вела дело к его сокращению (сокращение посевов, поголовья скота), чтобы избежать налогов. С другой - только приусадебное хозяйство спасало крестьян от голодной смерти, поскольку заработки в колхозах не покрывали и четверти от необходимых продуктов.

Такая политика государства объяснялась стремлением выкачивать из деревни как можно больше ресурсов, оставляя участки самих крестьян в полуживом виде. Это должно было воспрепятствовать их росту и возникновению враждебной "пролетарскому государству" мелкобуржуазной крестьянской стихии. Кстати, разрекламированная правительством компания снижения цен в 1947 - 1949 годах крестьян затронула мало, она принесла облегчение лишь городскому населению.

Государственная ценовая политика носила в отношении жителей деревни дискриминационный характер и касательно расценок в госмагазинах. Из нижеприведенной таблицы можно заметить, что ряд расценок на товары т.н. "народного потребления" устанавливался для жителей сельской местности на 10-20% выше, чем для горожан (при том, что денежные доходы первых были на порядок меньше):



Стоит также сказать пару слов о том, что в социальном плане крестьяне были самой бесправной частью населения. Они не имели профсоюзов, были отключены от государственной пенсионной системы, отпуск по родам у женщин был 2 месяца. Правом на пенсию могли пользоваться только инвалиды войны и председатели колхозов, с 1956 года престарелые колхозники получили возможность получать пенсию по усмотрению артели в размере 10 трудодней и 50 рублей ежемесячно. В целом же, уровень жизни населения колхозников в Коми АССР в 1945 - 1953 годах неуклонно снижался. Многие колхозы балансировали на грани нищеты. Из таблиц выше видно, что доля колхозов, не распределявших продукты на трудодни оставалась достаточно высокой. Особенно удручающая ситуация была в социальных учреждениях (школы, детские сады, которые колхозы сами содержали). Так в 1948 году в детских садах республики на 1 ребенка в день приходилось 100 грамм молока, а питание детей целиком состояло лишь из картофеля и хлеба.

Дополнительным источником дохода для колхозников была охота. Так, крестьянин В.Н. Беляев из колхоза имени Ленина в 1954 году сдал государству шкур на 7 тыс. рублей. Колхозник артели "Красная звезда" в 1952 году сдал государству пушнины на 2783 рубля. Тем не менее, это были случаи скорее единичные, хотя крестьянские хозяйства в немалой степени кормились за счет "даров природы" - сбора ягод, грибов, охоты и рыболовства. В целом же шел рост протестных отношений к политике государства, выражавшийся в увеличении числа "саботажников". Например, количество крестьян, не вырабатывавших минимума трудодней выросло к 1952 году до 16,9% (в 1947 году таковых было 7,3%). Недобросовестность в труде в колхозах была отмечена в 1946 году у 8,5% крестьян, а в 1952 году - уже у 36,7%.

Помимо бегства сельского населения, о котором надо писать отдельно (с 1945 по 1958 год численность сельского населения республики снизилась со 126,6 до 98,2 тыс. человек), другой формой борьбы крестьян с государством была утайка скота. Даже в 1958 году выяснилось, что реально колхозники укрывали от учета каждую седьмую овцу, каждую шестую свинью и каждую пятую козу. Помимо этого, в колхозах процветали хищения, которые никаким законодательством остановить было нельзя. Доходило дело до того, что в некоторых колхозах содержались "неучтенные" стада, мясо от которых делилось между колхозниками. Максимальные по размеру хищения, конечно, совершала колхозная верхушка.

Кросс-пост в su_industria

Д.В. Милохин, А.Ф. Сметанин. Коми колхозная деревня в послевоенные годы (1946-1958). М., Наука, 2005.

[Diletant]

31 май 2010, 13:47

Крестьяне оказались людьми второго сорта без права на пенсию, с зарплатой, в 10 раз меньшей, чем в городе, без права смены места работы, жительства.

Правильно ли я понял, что в СССР крестьяне всегда были людьми второго сорта без пенсий и с зарплатой в 10 раз меньше чем по стране?

[Bricklayer]

01 июн 2010, 09:30

chugunka писал(а):

Поговорим пока о хлебе. Рост производства зерна к уровню 1913г. составил всего 18%. И это при том, что была проведена полная механизация с\х. Можете там почитать об увеличении тракторного парка на селе. И всего рост на 18%. А площадь зерновых увеличилась на 8%. Урожайность не выросла.

Ну и ну! Как это она у вас вдруг не выросла, если посевные площади увеличились на 8 %, а производство зерна выросло на 18 %. А механизация она сама по себе урожайность не поднимает, она позволяет меньшим количеством рабочих рук обрабатывать увеличившиеся на эти 8 % посевные площади.

Крестьянин с сохой в 1913 году лучше работал, чем советский колхозник.

Это еще как? Ранее вы сами писали об уменьшении числа занятых в сельском хозяйстве. По России сокращение численности сельского населения с 1926 по 1939 год составило 3,5 млн. и при этом производство зерна выросло. То есть было произведено больше продукции меньшим количеством рабочих рук.

Теперь о мясе. Поголовье скота по отношению к 1916 увеличилось всего лишь на 4%.

Конечно, крупного рогатого скота на 4 %, а свиней на 46 %.

Производство зерна не росло, а падало.

И где же вы это падение увидели?