*338. Мой бред по мировой экономике - Форум "Солнечногорской газеты"-для думающих людей

Михаил Хазин · #1 20.01.2019, 05:15

04.11.2011, 06:52
http://www.odnako.org/blogs/show_11083/

О масштабе экономики и геополитике, или Почему Америка остаётся на коне

Родился в 1962 г. В Москве. Окончил Механико-математический факультет МГУ. Экономист, публицист. Президент компании экспертного консультирования «Неокон». В 1997 – 2001 гг. совместно с Олегом Григорьевым и Андреем Кобяковым разработал теорию современного экономического кризиса.
06 июня 2011

Когда в 1944 году на конференции в Бреттон-Вуде закладывались контуры современного мира, то понятно было, почему приоритет отдавался США – они на тот момент составляли более 50% мировой экономики. Но с тех пор ситуация сильно изменилась, доля США в мировом производстве упала до уровня примерно в 20%, и есть по крайней мере два региона, которые им, как минимум не уступают. Это Евросоюз (который по совокупному производству сегодня как минимум не меньше) и Китай, который по производству точно больше и уступает только благодаря методикам оценки финансовой надстройки экономики. А по некоторым методикам он уже несколько лет США превосходит.

И, тем не менее, Штаты абсолютно доминируют и в финансовой сфере, и в военной, и во многих других. Почему же ЕС или Китай не могут дать адекватный отпор, в чём здесь проблема? А проблема в том, что мировая экономика устроена очень интересно с точки зрения системы разделения труда, и это устройство предполагает безусловное доминирование США. Суть его можно понять, если углубиться в историю «постбреттонвудского» мира.

Вспомним про «план Маршалла». Суть его, по общепринятым описаниям, состояла в выдаче кредитов странам Европы на восстановление промышленности после войны. Однако одного восстановления явно было мало – во всяком случае, для германского «экономического чуда». Ну, действительно, построить завод, чтобы он изготовлял продукцию, можно. Но кто в нищей и разоренной Европе эту продукцию будет покупать?

И вот здесь нужно отметить ключевой момент «плана Маршалла», который состоял в том, что США открыли для Европы рынки сбыта её продукции. Это, собственно, главный момент, который и обеспечил «экономическое чудо»: европейские предприятия стали получать прибыль, перераспределение которой и создавало рынок сбыта собственно внутри стран, вовлечённых в этот план.

По его итогам были достигнуты несколько результатов. Во-первых, произошло быстрое восстановление экономики Западной Европы. Во-вторых, доллар США де факто стал в этих странах второй, а то и первой валютой – поскольку именно в нём эти страны получали прибыль, которая и стала основой их восстановления. В-третьих, они оказались прочно «привязаны» к США – и потому что вначале основная, а потом значительная часть получаемой ими прибыли была не просто номинирована в долларах, но и формировалась в рамках экономики США. Ну и, наконец, в-четвёртых, в США в результате произошло разделение спроса и производства: второе стало меньше первого, если считать в долях мировой экономики. Это компенсировалось потоками капитала и чистым экспортом в другие регионы, кроме Западной Европы, но в целом тенденция обозначилась.

Следующий этап этой же схемы начал реализовываться с 1950 года, а точнее, с 1 октября 1949 года – провозглашения Китайской Народной Республики. США начали противодействие этой социалистической стране, предложив аналогичную схему с доступом национальных производителей на свои внутренние рынки Японии, Тайваню и Сингапуру. В этих странах тоже началось «экономическое чудо». Соответственно, роль доллара опять выросла, а разрыв между производством и потреблением в США увеличился.

Затем схема была повторена ещё два раза: С Южной Кореей после окончания Корейской войны, и опять с Китаем – после визита Никсона в эту страну в начале 70-х годов (после дефолта США 1971 года и начала «кризиса 70-х»). В результате доля потребления США в мировой экономике стала (относительно) уже существенно больше, чем производство. А после того, как в начале 80-х было в рамках «рейганомики» запущено кредитное стимулирование частного спроса, этот разрыв увеличился ещё больше.

Точно его оценить практически невозможно, поскольку статистики натуральных товаропотоков между различными странами и регионами не существует, а значит, точно отделить конечный спрос от промежуточного практические невозможно. По моим экспертным оценкам, получается соотношение примерно 20/40 (и я чуть позже напишу, откуда оно берется), то есть доля США в мировой экономике по паритету покупательной способности по производству составляет около 20%, а по потреблению – около 40%. Есть и другие оценки, но, собственно, само существование существенного разрыва серьёзные эксперты не отрицают.

И вот в этой ситуации становится понятна роль США и доллара. Доминирование доллара в мире связано с тем, что именно в нём выражен спрос. Заменить его на что-то другое достаточно сложно, поскольку это «другое» нужно ещё как-то доставить американскому (или какому-нибудь другому) потребителю. В США эта система отлажена за многие десятилетия, а вот, скажем, попытки Китая повторить опыт стимулирования внутреннего спроса пока заканчиваются серьёзными проблемами с надуванием финансовых пузырей.

Доминирование самих США тоже понятно: именно их спрос вызывает экономическое развитие в мире. Заменить его быстро невозможно ничем: и потому, что уникальна роль доллара, и потому, что потребителей с таким объёмом денег и близко нигде не наблюдается. А то, что собственное производство низкое, США с успехом компенсируют, во-первых, притоком внешнего капитала (там, где сосредоточен спрос, формируется и прибыль), а, во-вторых, эмиссией, которая компенсирует недостающий капитал (поскольку возвращается в США всё-таки не вся вывезенная прибыль).

При этом нужно учесть, что до недавнего времени эта эмиссия была не столько денежная, сколько кредитная (то есть количество денег возрастало за счёт увеличения кредитного мультипликатора). Это существенно ослабляло негативный эффект увеличения предложения денег в экономике (то есть потенциальной высокой инфляции). Разумеется, такая схема не могла быть вечной, поскольку стимулирование спроса должно было рано или поздно исчерпаться, что, собственно, и произошло в конце 2000-х годов. Однако для более или менее адекватного описания развития кризиса нужно учитывать ту структуру разделения труда и специфику образования прибыли в мировой экономике, которая стала следствием описанной выше схемы.

Текст написан для fintimes.ru

Виктор Савенков · #2 20.01.2019, 17:35

http://svpressa.ru/economy/article/49530/
3 ноября 2011 года 09:56 | Виктор Савенков

Вопреки оптимистичным заявлениям Путина, страну ждет финансовый удар более сильный, чем в 2008 году

Не успели мировые рынки обрадоваться новости, что лидеры Евросоюза согласовали очередной план спасения Греции, как неожиданно власти этой страны с населением всего в 11 миллионов человек, но при этом сделавшей заложником своего тяжелого положения всю мировую экономику, совершили демарш: было объявлено, что Греция вынесет вопрос о принятии предложенного плана на референдум. «Это наивысшая форма демократии, это великая возможность для граждан проявить патриотизм – принять решение. Так давайте же дадим слово народу и гражданам. Пришло время, чтобы гражданин ответственно сказал, хочет ли он, чтобы мы реализовали программу или хочет, чтобы мы ее отвергли. Если народ не хочет, она не будет реализована. Если да, то мы будем двигаться вперед. Пусть люди скажут свое последнее слово, пусть они решат судьбу страны» – столь торжественно обратился к парламенту премьер-министр Греции Георгиос Папандреу.

На экстренной встрече президента Николя Саркози, канцлера Ангелы Меркель и греческого премьера, которая прошла в Каннах накануне саммита «большой двадцатки», Франция и Германия согласились дождаться итогов греческого референдума по резкому сокращению расходов в обмен на финансовую помощь ЕС. Но поставили ультиматум: никакой финансовой помощи пока греки не определятся с дальнейшим членством в зоне евро. «Мы предпочли бы достичь стабилизации евро вместе с Грецией, чем без нее, однако задача стабилизации евро более важна», - сказала А.Меркель.

Программа помощи, о которой идет речь, предусматривает выделение этой многострадальной стране очередного кредитного транша размером €130 млрд и списание 50% всех ее долгов частным банкам (около €100 млрд). Но сделано это будет не просто так: за это Греция должна принять на себя новые обязательства по сокращению бюджетного дефицита, а это будет сделано, прежде всего, за счет урезания социальных расходов, что влечет дальнейшее понижение жизненного уровня населения. При таких условиях, каким будет ответ народа на голосовании, догадаться несложно. Уже многие месяцы граждане Греции устраивают масштабные беспорядки и столкновения с полицией, протестуя против политики властей, и без того затрудняющей условия их жизни.

«Сложно предугадать, что будет с Грецией, если она откажется от нее (программы помощи). Это будет довольно плохо для Европейского Союза и, в особенности, для еврозоны, но еще хуже это будет для Греции… В том случае, если греки проголосуют «нет», Греция сразу объявит себя банкротом, там сразу произойдет дефолт. Я не могу представить себе, что они сохранят евро», – рассуждает лауреат Нобелевской премии по экономике 2010 года Кристофер Писсаридес.

При этом последние опросы общественного мнения касательно плана, предложенного ЕС, свидетельствуют, что среди граждан Греции понимание неразрывной связи этих событий явно отсутствует: хотя к самому плану негативно относятся 58% греков, но 72% одновременно считают, что Греция должна оставаться частью еврозоны.

На фоне новостей из Греции два дня фондовые рынки по всему миру падали: так 31 октября индекс крупнейших компаний еврозоны Euro Stoxx 50 обвалился на 5,79%. Французский индекс CAC 40 упал на 5,02%, немецкий DAX – на 5,8%, Dow Jones потерял 2,26%, S&P 500 – 2,47%, NASDAQ – 1,93%. 1 ноября снижение на биржах оказалось еще сильнее. Лишь 2 числа фондовым рынкам удалось отыграть примерно половину потерь двух предыдущих дней. Вполне вероятно, что на это оказало влияние прозвучавшее требование отставки правительства Греции со стороны парламентской оппозиции, считающей решение о проведении референдума «катастрофичным» и ставящим под сомнение европейское будущее страны.

Эту непростую ситуацию корреспондент «Свободной прессы» обсудил с экономистом, президентом консалтинговой компании «Неокон» Михаилом Хазиным:

«СП»: – Михаил Леонидович, предложение премьера Греции уже поддержало ее правительство. Уже можно говорить о предстоящем отказе от европейского плана по итогам референдума?

– Предложение поддержало правительство, но не греческий парламент. Европа еще может попытаться его заломать, и в этом случае он может отправить правительство в отставку, и референдума не будет. Тогда просто примут план.

«СП»: – Но если все же референдум состоится, и на нем будет принято решение не поддерживать условия оказания помощи, выдвинутые Евросоюзом, может ли это повлечь новое развитие кризиса, как в 2008 году?

– Не в том направлении, но теоретически да, конечно.

«СП»: – Почему Греция не может просто согласиться с предложением Европы?

– Потому что он предполагает резкое снижение жизненного уровня населения, а политикам сложно на это пойти.

«СП»: – Но ведь это снижение, так или иначе, все равно произойдет?

– Не совсем. Дело в том, что если Греция объявит дефолт, то в этом случае она просто те деньги, которые сейчас идут на погашение долгов, сможет отправлять на социальную поддержку населения и снижение будет уже не таким.

«СП»: – Можно ли дать однозначный ответ, как правильно поступить греческому правительству?

– Нужно понимать, что есть разные интересы: есть интересы банков, есть интересы греческого правительства, есть интересы греческого народа – это все разные группы и разные интересы. С точки зрения руководства основных европейских стран, желательно, чтобы Греция тихо приняла предложенный ей план и не рыпалась, по крайней мере, еще хотя бы полгода, а лучше год. С точки зрения США, чем сильнее кризис в Евросоюзе, тем лучше. С точки зрения народа Греция, его жизненный уровень нельзя снижать столь откровенно и столь сильно в угоду банкирам.

«СП»: – Недавно вы заявили, что для ключевых стран Евросоюза важно, чтобы Греция с дефолтом дотянула до выборов в этих странах. Почему?

– Потому что в случае продолжения кризиса в Европе у правящих партий будут проблемы. Поэтому они заинтересованы в их переносе на послевыборный период. Они все равно будут, но пусть лучше после выборов.

«СП»: – Если говорить о нашей стране, Путин утверждал, что сегодня Россия лучше готова к финансовому кризису, чем в августе 2008 года. Это имеет под собой какие-то основания?

– Я не знаю, что он имеет в виду. Никто не знает. На самом деле мы не готовы к финансовому кризису. 800 миллиардов рублей, составляющие Резервный фонд, помогут на какое-то время, но в целом, конечно, нет.

«СП»: – Если Греция сейчас объявляет дефолт, насколько высока вероятность того, что это повлечет цепную реакцию по отношению в странах PIGS?

– Понимаете, у Португалии, Испании и Италии свои проблемы. Да, конечно, если сейчас греческий кризис ускорится, то это ускорит все процессы в Европе.

Другое мнение у президента Союза предпринимателей и арендаторов Андрея Бунича:

– Я думаю, что даже постановка вопроса, «какие негативные последствия может вызвать референдум в Греции» показывает неоднозначность восприятия этой ситуации и в самой Европе, и вне ее, потому что вынесение вопроса на референдум не должно вызывать таких бурных чувств у других стран. Это совершенно нормальное решение, учитывая, что принятый план затронет греков на 10-15 лет вперед, а может быть, и больше. Это правильно также и с логической точки зрения, потому что иначе премьер-министр Греции нес бы единоличную ответственность за принятие плана, который все равно не выведет никуда, кроме большого количества проблем для населения, поэтому с точки зрения политического выживания он поступает совершенно правильно. Большинство греков вообще считает этот план введением какой-то немецкой администрации в Греции.

«СП»: – Что может произойти в результате проведения референдума?

– Его последствия продиктованы не референдумом, а ответом на вопрос, как Греция пришла к этой ситуации? Есть ли из него вообще выход? Нужно ли ей оставаться в зоне евро? На все эти вопросы ответов в действительности нет, и Германия с Францией их также не дают. В ситуации, когда Греция неконкурентоспособна, она все равно будет жить очень плохо, бедно, с очень куцым бюджетом и с плохим жизненным уровнем – это совершенно не то, ради чего греки стремились в Евросоюз. Так что причина совсем не в референдуме, а в отсутствии решения, которое таили бы в себе эти планы. Последний план сводился к тому, чтобы списать с Греции определенную часть долга, что абсолютно не решает проблемы, и навесить на нее такое количество обязательств, которое она не в состоянии выполнить. Если взять другие планы, то Европейский фонд финансовой стабильности – это фикция, потому что непонятно, кто будет его пополнять. Называются суммы в триллион, но кто дает эти финансовые гарантии? Если посмотреть на структуру фонда, то 35% его гарантий дают Италия и Испания. Получается, что Италия и Испания, которые сами нуждаются в помощи, сами задолжали, будут давать гарантии сами же себе – это уже нелепость.

Франция призывала все делать через Европейский центральный банк, что означало бы программу количественного смягчения, аналогичную американской, а Германия понимает, что в таком случае это будет скрытая дотация именно за ее счет, с чем она не согласна. Тогда говорится, что будут продаваться облигации, но кому? США заявили, что не собираются в этом участвовать, не хочет участвовать ни Канада, ни Австралия, ни Норвегия. Бразилия и Индия уже отказались, Китай - под большим вопросом – только Дворкович хочет 10 миллиардов зачем-то сразу дать. Получается, это пустышка: гора родила мышь. Фактически этими заявлениями временно поднимают рынки, и какое-то время на этом можно играть, пока идет обсуждение, говорить, что «вот-вот сейчас появятся деньги, сейчас китайцы триллион дадут, еще кто-то появится, сейчас марсиане прилетят – тоже дадут». Все равно решения-то нет. У одной Ирландии долг банковской системы – два триллиона, о чем тоже предпочитают не вспоминать. В такой ситуации грекам просто невыгодно оставаться в еврозоне. Будь я греком, я бы голосовал против этого плана на референдуме. Какой смысл оставаться в еврозоне, если у нее нет никакой перспективы?

Теоретически они могли бы просто объявить дефолт и, несмотря на то, что это временно ударит по жизненному уровню, это хоть какой-то выход и шанс в перспективе 3-5 лет выйти на траекторию роста. А в том варианте, который им предлагается, им вообще ничего не светит: бесконечное затягивание поясов, бесконечное обнищание, при этом конкурентоспособности никакой не будет, т.к. долги будут висеть, все деньги будут уходить на выплату долга, издержки будут большие – эффекта девальвации ведь не будет. Получается, что страна будет вечно жить впроголодь. Поэтому я считаю, что идея с референдумом здравая – население будет само нести ответственность за свою судьбу на протяжении следующих 15-20 лет. Если оно согласится идти на жертвы, то тогда оно потом не сможет ходить на демонстрации и кого-то громить, если же оно отвергнет этот план, то я не знаю, как будут выкручиваться уже Германия и Франция, потому что насильно оказывать помощь смешно.

«СП»: – Выходит, что оказание помощи Греции нужно не столько самими грекам, сколько всей остальной Европе?

– Конечно. Дело в том, что любой сценарий развития событий в Греции будет плохим для ее жителей. Просто в одном сценарии жизнь будет плохой вечно, а в другом – да, жить будет сложно, тяжело, но потом хоть какие-то перспективы, может быть, откроются: когда будет введена драхма, долги перестанут давить и так далее. Это все невыгодно не самим грекам, а держателям этих долгов. А откуда они появились? Эти банки долго и злонамеренно создавали эту ситуацию, сознательно играли на том, чтобы накручивать доходность ценных бумаг. И именно они хотят получить помощь, шантажируя Евросоюз коллапсом Греции и всей Европы. В этом участвовали и те, кто намеренно скрывали финансовое состояние разных институтов и даже стран, как Goldman Sachs, например. А зачем это все нужно грекам? Получается, что они должны жить плохо, чтобы махровые спекулянты могли получить прибыль. А зачем это все нужно немцам? Им это тоже совершенно ни к чему: они должны платить даже не грекам, а тем, кто создавал эту проблему.

«СП»: – Что нужно сейчас делать грекам?

– Прежде всего, проголосовать на референдуме против любого плана, а там уже легче будет вести любые переговоры. Если они так поступят, то мяч попадает на половину Евросоюза, и ему уже надо будет придумать другой план, на который бы греки согласились – т.е. отрицательное решение на референдуме значительно усиливает переговорную позицию Греции. Либо европейцам надо будет умыть руки, что может вызвать неконтролируемый процесс, который греков уже затронет очень слабо, но может затронуть многих других. Например, это накажет финансовые структуры, которые ставили на то, что им заплатят деньги. А это, на мой взгляд, как следует, их проучит.

Все три года, начиная с 2008-го, эта сакрализованная идея, что никто не должен пострадать, привела к колоссальным злоупотреблениям. Получается, кто-то может специально нагнетать долговую проблему: скупать «мусорные активы», специально провоцировать колебание их цены, нагонять доходности, увеличивать «спреды», а потом предъявлять их к оплате государственным лидерам и говорить: «Вы обязаны сделать программу количественного смягчения, вы обязаны сделать выкуп наших облигаций, вы обязаны нам все выплатить, потому что мы не можем пострадать: если с нами что-то случится, то все рухнет» – такая порочная логика. И разрубить ее можно только одним способом – один раз дать кому-то по рукам. Может быть, тогда они поостерегутся делать то же самое в мировом масштабе.

«СП»: – Но ведь дефолт Греции может легко вызвать цепную реакцию и в других слабых странах Еврозоны, тогда пострадают далеко не только инвесторы и финансисты.

– Да, я согласен, но это просто болезненное политическое решение. Это кажется, что все так страшно, возникает ощущение апокалипсиса. Немцы и французы поставили себя как лидеры Европы и бесконечно повторяют заклинания, что нельзя допустить коллапса евро, и теперь это воспринимается как жуткий кошмар. Но мое личное мнение совпадает с позицией покойного Милтона Фридмана (лауреата Нобелевской премии по экономике 1976 года – прим. «СП»), который при основании зоны Евро отвел ей 10-15 лет. Я считаю, что сама зона Евро была сделана абсолютно неправильно и поспешно. Прежде всего, была допущена кардинальная ошибка – не была прописана процедура выхода. Союз может существовать только в том случае, если четко прописано, при каких условиях вы можете его покинуть сами, либо вас могут из него исключить принудительно. В противном случае будет злоупотребление с обеих сторон, и союз окажется нежизнеспособен.

Примечательно, что в результате мирового финансового кризиса одна европейская страна уже объявляла референдум из-за ситуации с огромной задолженностью внешним кредиторам. Эта страна – Исландия. В этом крохотном островном государстве с населением в 320 тысяч человек в результате развития кризиса развернулась настоящая детективная история, которую в каком-то смысле можно трактовать как отпор «финансовой элите» Запада ради сохранения благополучия простых людей, о чем говорит Андрей Бунич, поэтому ее стоит привести отдельно.

Как поясняет в своей сентябрьской статье Михаил Хазин, кризис в Исландии на фоне масштабов экономики этой страны оказался самым крупным: крупным настолько, что «МВФ назвал единовременный коллапс трех главных исландских банков крупнейшим банковским банкротством в мировой истории. Накануне краха эти три банка выдали кредитов на сумму, в девять раз превышающую национальный ВВП. А поскольку вкладчиками банков были в основном иностранцы, когда пирамида рухнула, Исландия оказалась должна англичанам и голландцам €4 млрд.».

Ее правительство было вынуждено в спешном порядке национализировать все крупнейшие банки страны и обратиться за помощью к международным институтам, однако государство решило дать своим гражданам право самостоятельно решить, должна ли Исландия возвращать долги частных банков, и вынесло вопрос на всенародный референдум. Прошло целых два, и в обоих случаях простые жители отказались расплачиваться за ошибки финансовой элиты. В итоге Исландия как государство отказалась брать на себя ответственность за долги частных банков, чем вызвала настоящую бурю возмущения в Великобритании и Голландии.

Но для премьер-министра Гейра Хорде все закончилось не слишком хорошо. В 2009 году он был вынужден подать в отставку и вскоре предстал перед судом за «халатность... проявленную в ходе событий, приведших к коллапсу исландских банков, которая выразилась в отсутствии должной реакции на надвигающуюся на исландскую экономику угрозу, вызванную положением дел в этих банках». Стоит отметить, что слушания дела проходят в суде Landsdomur, учрежденном в 1905 году специально для рассмотрения дел в отношении высших правительственных чиновников, но прежде никогда раньше не использовавшемся.

Как пишет Михаил Хазин, «Многие сочли убедительными аргументы Хорде, который заявил, что повел себя умнее, чем лидеры Греции, Португалии и других стран, также попавших в долговую ловушку, – те сокращают социальные программы и параллельно поддерживают банковскую систему, а Хорде дал банкам умереть, отказав им в господдержке: «Мы их [банки] не поддержали. Они обанкротились. И теперь мы видим, что это было правильное решение... Произошел банковский коллапс, но реальный сектор, производство в стране было спасено». Но героизм бывшего премьера оценен не был. Так британская The Guardian удостоила его звания «одного из главных виновников мирового финансового кризиса».

Можно по-разному относиться к волевому поступку исландского экс-премьера, но факт налицо: «Премьер Исландии спас своих граждан от серьезных неприятностей, но создал проблему всему остальному миру. Исландцы отказались платить по долгам – чем создали страшный прецедент. С которым нужно жестко разбираться тем, кто является бенефициаром той самой кредитной схемы, которая была принята в начале 80-х годов. В противном случае, шансов на сохранение выдающейся в своем масштабе «халявы», когда на протяжение десятилетий прибыль создавалась из воздуха, путем перераспределения эмиссионных денег, больше нет».

Чем закончится история с греческим референдумом нам неизвестно, но пока зададимся вопросом: как же должно было «прижать» греческого премьера, что он не побоялся разделить участь своего исландского коллеги и пойти наперекор всей Европе? Может быть, Георгиос Папандреу понял, что если в результате оказания помощи Греции в борьбе с долговым кризисом размер этого долга только увеличивается, значит, надо самостоятельно искать альтернативные пути борьбы с ним?

P.S. Несмотря на то, что решение о референдуме по европейскому плану спасения страны от долгового кризиса еще не одобрено греческим парламентом, в ночь на 3-е ноября стало известно, что он состоится 4 декабря 2011 года. О том, что референдум назначен на эту дату, сообщил премьер-министр Люксембурга Жан-Клод Юнкер и президент Франции Николя Саркози, которые присутствовали на встрече с премьер-министром Греции Георгиосом Папандреу. Очередной транш финансовой помощи Греции от ЕС, подчеркнул Саркози, будет выделен лишь после того, как станут известны результаты референдума.

Справка «СП»

Выражение «Долговой кризис Греции» сегодня известно даже школьнику, но далеко не каждый понимает, что именно скрывается за этой фразой:

В 2009 году государственный долг Греции составлял 127,1% от ее ВВП.

В 2010 - 142,8% от ВВП.

В 2012 году, по прогнозам, он составит 170% от ВВП.

Сегодня общие размеры госдолга Греции приближаются к €350 млрд.

В 2009 году затраты на выплату процентов €12 млрд. На погашение долга - €29 млрд.

В 2010 году затраты на выплату процентов €13 млрд. На погашение долга - €20 млрд.

В 2011 году затраты на выплату процентов €16 млрд. На погашение долга - €36 млрд.

Расчеты Еврокомиссии на ближайшие годы:

2012 год. Выплата процентов - €17 млрд. Погашение долга - €33 млрд.

2013 год. Выплата процентов - €20 млрд. Погашение долга - €37 млрд.

2014 год. Выплата процентов - €22 млрд. Погашение долга - €48 млрд.

2015 год. Выплата процентов - €23.4 млрд. Погашение долга - €33 млрд.

Согласно расчетам Еврокомиссии, на процентные платежи в 2015 году страна будет тратить 9,6% своего ВВП, а не 6,8%, как в текущем.

В Евросоюзе в целом за истекшие четыре года общее увеличение долга государств-членов достигло 34%, что способствует распространению греческого сценария.

По данным Евростата, дефицит бюджета Греции в 2009 году составил 15.4% от ВВП.

Дефицит в 2010 году – 10.5% от ВВП, что сопоставимо с дефицитом бюджета США (10.6%). Разница лишь в том, что Греция не может покрывать его, печатая мировую резервную валюту в неограниченных количествах, как это делает Федрезерв Соединенных Штатов.

(По материалам журнала «Эксперт» и открытых источников).

Михаил Хазин · #3 21.01.2019, 05:34

http://www.odnako.org/blogs/kratkiy-...ormirovat-mvf/

Одной из крайне интересных тем, дающих много информации о процессах, которые протекают в мировых финансах и мировой финансовой элите, является реформа МВФ. Для того, чтобы объяснить значение этого процесса, вначале предлагаю прочитать статью с сайта РБК:

«Реформа Международного Валютного фонда (МВФ) зашла в тупик, невзирая на согласование лидерами минфинов и центробанков стран "Группы двадцати" (G20) объединенной декларации. В ней говорится о намерении продолжать продавить реформу МВФ без участия Соединенных Штатов в случае, если США не одобрят согласованные в 2010г. реформы к концу 2014г., сообщает Reuters со ссылкой на сообщение источника в аппарате G20.
США против G20?

Неспособность увеличить квоты стран формирующегося рынка в рамках МВФ и увеличить объем ресурсов МВФ являются главной проблемой, создаваемой Вашингтоном для G20, а также для всех стран-членов МВФ, сообщил источник.

В своем финальном коммюнике министры финансов и главы центробанков стран G20 заявили, что они "глубоко разочарованы" нежеланием Вашингтона ратифицировать реформы МВФ.
"Некоторые говорят, что нам нужно дать США больше пространства для маневра", - сказал источник Reuters на условиях анонимности. - "По моему мнению, мы в тупике".

Любая попытка разделить пакет реформ 2010г. на отдельные меры, и имплементировать их по отдельности, будет катастрофической не только для Соединенных Штатов, но и для G20 в целом, полагает источник Reuters, поскольку большинство стран уже прошли через ратификационные процедуры всего пакета в целом.
"Если вы начнете делить пакет 2010г. на части, все придется начинать заново", - сообщил источник Reuters - "И этот фактор никак не обойти. Как? Никто не захочет начинать снова процесс (ратификации) во второй раз".
Прочие участники вчерашней встречи глав финансовых ведомств стран G20 в Вашингтоне, оказались недоступны для комментария.

Почему реформе не бывать?

Развивающиеся страны, чувствующие себя ущемленными в рамках МВФ из-за непроведения реформы, выражают свою раздраженность тем, что приходится ждать имплементации реформы уже 4 года. Однако непонятно, какие шаги можно предпринять, чтобы преодолеть эту тупиковую ситуацию.

Могут быть приняты меры специального характера (ad hoc) ради того, чтобы достичь хотя бы некоторого пересмотра структуры управления МВФ без формального одобрения со стороны США. Российский министр финансов Антон Силуанов полагает, что развивающимся странам следует требовать реформы механизма экстренного кредитования МВФ, если Соединенные Штаты не одобрят реформу 2010г.

Напомним, доля участия Соединенных Штатов в МВФ составляет в настоящее время 17,69%, что дает Соединенным Штатам 16,75% голосов при принятии решений в рамках Фонда. Для принятия большинства решений, согласно правилам МВФ, достаточно простого 50-процентного большинства, для принятия решений по операционным вопросам требуется 70-процентное большинство голосов, и для принятия стратегических решений - таких как реформа МВФ - требуется стратегическое 85-процентное большинство голосов.

Таких образом, Соединенные Штаты сохраняют в МВФ лишь право вето при принятии стратегических решений. Большинство решений относительно процесса принятия решений и организационной структуры МВФ могут быть приняты лишь стратегическим 85-процентным большинством - что без одобрения США невозможно. Министр финансов США Джейкоб Лью сообщил, что президент Барак Обама прилагает все свои усилия для продвижения реформы МВФ в Конгрессе, однако республиканцы настроены решительно против.

Кристин Лагард, директор-распорядитель МВФ, сообщила, что еще очень рано говорить о каких-либо альтернативах согласованной в 2010г. реформе.

"План А следует пытаться выполнить до конца и полностью, но если план А не работает, тогда мы подумаем над планов Б", - сказала она.

На данный момент у G20 нет плана Б, сообщил источник Reuters.

"Делать нечего", - сказал он. - "Сначала у вас происходит обсуждение, но по мере того, как вы продвигаетесь к рассмотрению деталей, не происходит ничего".

Тупиковая ситуация с реформой МВФ уже вызвала к жизни некоторые побочные эффекты, в т.ч. увеличение объемов региональных механизмов экстренного кредитования, которые действуют в местной масштабе, но в случае скоординированных действий которых роль МВФ окажется серьезно размыта в будущем.

На текущей встрече глав финансовых ведомств G20, тем не менее, сохранялась оптимистичная атмосфера - ожидается, что Соединенные Штаты, несмотря на сопротивление некоторых членов Республиканской партии в Конгрессе, одобрят перемены, которые к тому же для Соединенных Штатов мало что значат. Сегодня квота США в МВФ составляет, как отмечалось выше, 17,6%, после имплементации реформы она составит 17,398%, т.е. США сохраняют право вето на принятие стратегических решений. Иное дело, на что многие эксперты и ученые обращают внимание, - некоторые из европейских союзников США столкнутся с серьезной потерей своего влияния в рамках МВФ, более того, от реформы МВФ больше других проигрывает Европейский Союз, теряющий свою совокупную квоту в 30%.

Перспективы реформы МВФ 2010г. не очень вдохновляющие, сообщил источник Reuters.

"Невозможно защитить национальные интересы, а нам приходится так делать, и нет никакого революционного решения, которое помогло бы ответить на текущие нужды", - сказал он. - "Во времени многополярности мира, почему лишь у одной из стран должно быть право вето?"

Альтернатива есть?

Бразильский министр финансов Гвидо Мантега в ходе встречи G20 призвал руководство глобального экономического управления начать рассматривать вариант пересмотра структуры принятия решений в МВФ в обход мнения Конгресса Соединенных Штатов.

"МВФ не может оставаться парализованным и откладывать выполнение своих обязательств по реформе", - сказал Мантега 12 апреля. - "Альтернативы для продвижения реформы нужно искать, пока главный акционер (США) решает свои политические проблемы". Под "политическими проблемами" бразильский министр подразумевает наличие в Конгрессе США более, чем одной точки зрения относительно реформы МВФ, а также продолжающиеся дискуссии между представителями Демократической и Республиканской партий по данному вопросу.

Пока американский Конгресс тормозит имплементацию пакета реформ 2010г., предусматривающего, помимо некоторого перераспределения квот в МВФ, также и увеличение объема ресурсов Фонда до $739 млрд., по причине неясности последствия такой реформы для Соединенных Штатов, их союзников и их возможной будущей роли в МВФ.
Мантега полагает, что способом достижения удовлетворяющего всех (кроме США?) решения является устранение привязки размера квоты индивидуальных стран-членов к доле их присутствия в Исполнительном совете МВФ. Иными словами, министр предлагает отказаться от действующего с 1944г. принципа соответствия участия страны-членоа в капитализации Фонда влиянию этого государства-члена на процесс принятия решений в МВФ. Об этом сообщает Bloomberg.

Такой шаг "с точки зрения правил возможен, и позволит нам двигаться дальше вне зависимости от того, что происходит в Конгрессе США", - заявил Мантега.

Однако что будет означать такой шаг на практике? Если влияние той или иной страны-члена в МВФ не будет более определяться тем, сколько денег эта страна вкладывает в Фонд, не приведет ли это к опасно разбалансировке всей структуры МВФ и его упадку?

Возможные перспективы

Предложение бразильского министра отражает в общих чертах то, что министр финансов Французской республики Мишель Сапен охарактеризовал как "разочаровние" развивающихся стран. В случае одобрения реформы МВФ 2010г. КНР станет третьим крупнейшим акционером МВФ с квотой в 6,39% , а Южная Корея и Турция также увеличивают свои квоты.

Однако Сапен, как и директор-распорядитель МВФ Лагард и министр финансов Сингапура Тхарман Шанмугаратнам, полагает, что сейчас лучше всего сосредоточиться на достижении целей, поставленных к выполнению до конца текущего года.

Если реформа 2010г. не будет имплементирована, предупредил сингапурский министр, "мы скорее всего с течением времени увидим ослабление принципа мультилатерализма (многостороннего подхода к решению проблем), возникновение регионализма, билатерализма (двустороннего подхода к решению проблем) и иных путей преодоления глобальных проблем, и такой мир не будет лучше для нас всех".

В своем официальном заявлении для комитета МВФ по реформе структуры управления Фонда, секретарь Казначейства Лью подтвердил приверженность Соединенных Штатов "выполнению нашей важнейшей обязанности" по одобрению реформы 2010г. до конца 2014г.

Кристиан Роуз

Текст этот крайне познавательный не только потому, что в нем немножко затронута реальная подоплека реформы МВФ (сокращение доли и роли США на фоне увеличения уставного капитала самого фонда), но и тем, что в нем делается попытка тщательно затушевать реальные проблемы, с которыми столкнулась реформа. Проблема тут вот в чем. МВФ - это один из Бреттон-Вудских институтов, в некотором смысле штаб, в котором разрабатываются новые правила существования долларовой финансовой системы (именно в рамках МВФ создавался пресловутый «Вашингтонский консенсус», который описывал механизм включения бывших социалистических стран в Западную системы разделения труда). И его реформа может происходить по одному из двух сценариев: либо с сохранением его роли, либо - с разрушением.

Все время существования МВФ его контролировала правящая верхушка США «сросшаяся» с мировой финансовой элитой. И те решения, которые предлагал МВФ странам мира были, естественно, направлены на достижение контроля со стороны Западного капитала над экономиками этих стран. Сегодня мы это хорошо видим на примере дискуссии о рублевой финансовой системе и политике Центробанка у нас в стране. Но и во всем мире так.

И вот случилось страшное - Бреттон-Вудская система перестала работать. Реформа МВФ задумывалась как способ обновить механизмы разработки стратегических планов путем усиления роли новых экономических «игроков», которые растут быстрее, чем «старые» лидеры. Но растут он экономически - а их роль в рамках контроля над мировыми финансами по прежнему не очень велика - и по этой причине США реформу пока не разрешили. Но это все происходило еще до «дела Стросс-Кана», до раскола мировой финансовой элиты, а сейчас дело еще более усложнилось.

Сегодня есть серьезные силы, которые активно борются против монополии доллара, за создание региональных валютно-эмиссионных центров, им МВФ уже вообще не очень интересен, им нужно только лишить его стратегической монополии на определение «правил игры» в мировых финансах. Понятно, что альтернативной группе (центр координации которой как раз расположен в МВФ) допустить это категорически нельзя, причем не только реализации таких планов, но даже их публичного обсуждения (поскольку ситуация продолжает ухудшаться и такое обсуждение может стать поводом для активного выход отдельных стран и регионов из долларовой системы). В результате, кстати,и появляются статьи, подобные процитированной в начале настоящего текста. Но и сидеть сложа руки нельзя.

Если бы дела в мировой экономике реально шли бы более или менее прилично, можно было бы реформу отложить, что называется, в долгий ящик. Но на самом деле спад продолжается и потребность в поддержке со стороны испытывают все больше и больше стран. В рамках Бреттон-Вудской системы это дело как раз МВФ и отказываться от такой поддержки это значит собственными руками гробит саму систему. Но сделать это уже не получится без капитальной реформы фонда, поскольку нужно увеличивать уставной капитал Фонда, а это сегодня уже невозможно сделать без пересмотра долей и реального влияния отдельных участников в пользу новых «игроков», Китая в первую очередь. И что с этим делать?

«Казнить нельзя помиловать» ... Где ставить запятую? Поскольку молчать явно невозможно, реформу проводить придется, причем достаточно быстро (поскольку уже этой осенью нужно будет довольно много денег разным странам, например, Украине). Единственный выход в такой ситуации - это так сделать изменение устава, чтобы любые принципиальные изменения невозможно было провести без поддержки аппарата фонда, а он полностью контролируется Казначейством США и руководством крупнейших банков. Понятно, что и Китай, и даже Россия (если удастся заменить руководство ЦБ и Минфина, которые сегодня прочно «лежат» под МВФ) будут этому противостоять, но они, в отличие от США, внутреннюю «кухню» МВФ знают слабо и их эффективность в части чисто бюрократических процедур будет низкой.

Сам по себе возврат реформы МВФ в активную стадию говорит об ухудшении ситуации в мировых финансах - иначе бы США этого не сделали. Но и сама реформа уже не поможет, Бреттон-Вудская система уже вышла из состояния, когда могла помочь реформа, тут уже нужно радикально менять систему. Но и выкидывать МВФ на помойку пока не стоит - я думаю, что стоит сегодня, все-таки, продавить США на увеличение уставного капитала этой организации и проследить, чтобы ее помощь стала более полезной для стран-получателей.

Но в целом - это уже умирающая организация. И изучать перипетии ее реформы полезно только с точки зрения понимания того, как на самом деле обстоят дела в мировых финансах и как их понимают отдельные представители мировых элит. Чем мы, собственно, и занимаемся.

Источник: Worldcrisis.ru

Михаил Хазин · #4 21.01.2019, 05:36

Михаил Хазин · #5 21.01.2019, 05:36

http://www.odnako.org/blogs/o-spade-v-ekonomike-ssha/

Как нам на днях сообщили статистические органы США, экономика США в I квартале сократилась на 1% в годовом выражении. В соответствии с официальными данными, это первое падение ВВП с начала 2011г. Эксперты прогнозировали, что аномальные холода в США этой зимой окажут негативное воздействие на экономику, но итоговые данные оказались хуже самых пессимистичных оценок. Правительство ждало замедления роста экономики до 0,1%. Консенсус-прогноз аналитиков, опрошенных Bloomberg, говорил о сокращении ВВП на 0,5%.

Мы не будем здесь спорить по поводу качества статистики - желающие могут посмотреть еженедельные обзоры Сергея Егишянца (http://worldcrisis.ru/crisis/wc_market_review ), практически в каждом он анализирует эти данные и дает их более или менее разумную коррекцию к реальной ситуации. Речь пойдет о другом. Зачем были показаны резко негативные данные? Разумеется, речь здесь может пойти только о гипотезах, но в нынешней ситуации и это не так плохо.

Для начала посмотрим, а какие факторы падения экономики называют американские эксперты? Пол Эшворт, анализирующий ситуацию в США, пишет в своей аналитической записке: "Складские запасы - основная причина снижения экономики. Слабые данные по их формированию "украли" 0,6% ВВП в предварительной оценке и 1,6% в текущей оценке Минторга". И объясняет, что проблемы с транспортом не дали пополнить складские запасы, в то время как все остальные показатели практически не изменились по сравнению с предварительной оценкой. Так, например, рост потребительской активности - основной индикатор здоровья экономики - даже увеличился на 0,1 п.п., до 3,2%. По мнению Эшворта, причин для беспокойства нет, и уже во втором квартале следует ждать положительных изменений.

Ну, позитивные оценки ситуации мы оставляем на совести эксперта (точнее, экспертов, поскольку остальные «мэйнстримовские» специалисты дудят в ту эе самую дуду), а вот некоторые детали к приведенному рассуждению добавить стоит. В чем состоит специфика экономики США с точки зрения производителя и торговли в настоящий момент? В том, что объем продаж все время оказывается ниже прогнозов. То есть - складские запасы все время растут и, хотя они и дают положительный вклад в ВВП, в реальности эти товары никогда не будут проданы. Или же, их можно продать только в случае сокращения производства.

Если складские запасы не пополняются - то они, так или иначе, распродаются. То есть в этом случае имеется один из двух вариантов. Либо новые товары скапливаются у производителя (в виде, подготовленном к отправке), либо он приостанавливает производство. В первом случае склады довольно быстро наполнятся (что даст формальный прирост ВВП), во втором случае мы получим, теоретически, спад занятости и загрузки мощностей. Однако первая из этих цифр жестко контролируется, а вторая, во многом, носит расчетный характер, то есть чрезвычайно легко манипулируется. Что касается объема поставок, который, конечно, тоже меняется в условиях стихийных бедствий, то он носит еще более расчетный характер. Если бы в США были бы данные по отраслям, например, объем поставок цемента или чугуна, еще можно было бы что-то понять, но в общих, агрегированных цифрах, тут вытащить реальные показатели сложно.

Что мы получаем в итоге? Что либо во II квартале текущего года складские запасы резко вырастут (сильно быстрее, чем даже официальные цифры роста экономики), либо они останутся на прежнем уровне, но зато должны упасть показатели производства. Поскольку забивать склады продукцией, которую никто не может продать, особого смысла не имеет, а бизнесмены склонны скорее смотреть на реальные показатели своих продаж, чем на официальные цифры, в этом варианте я не очень уверен. В отличие от «экспертов». А вот второй вариант с точки зрения бизнесменов более осмысленен - тем более, что для них он никакой новой информации не несет.

Зато он не может нравиться официальным статистическим органам. Поскольку для правительства (в широком смысле), частью которого они являются, самое главное - это обеспечить рост (ну, в крайнем случае, не слишком быстрый спад) частного спроса. А для этого нужен оптимизм, которые негативной статистикой никак не поднимешь. И врать уж слишком сильно тоже опасно - в том числе потому, что разрыв между реальность и виртуальной картинкой все время растет.

И вот тут-то погодные неурядицы дали замечательный повод сократить этот разрыв. Данные по сокращению ВВП, связанные с непогодой, существенно (в масштабах явления, разумеется) завысили - и включили в них, частично, разумеется, то падение ВВП которые было в реальности в предыдущие кварталы. В результате появился «резерв» фальсификации, которые можно будет использовать для того, чтобы смазать данные по падению зарплат и занятости в последние месяцы.

Разумеется, сказанное выше - это гипотеза. Но, в общем, достаточно правдоподобная. О ее правильности можно будет сказать только через несколько месяцев, когда выйдут данные за II квартал, хотя и тут нужно будет достаточно долго «колдовать» с цифрами, заниматься анализом их согласованности и пытаться привести все данные «к общему знаменателю». Более того, теоретически, такую работу нужно делать практически каждую неделю - только так можно более или менее адекватно понять, что происходит в мировой экономике. Именно по этой причине я переопубликовываю здесь отчеты Сергей Егишянца, Spydell’а и, реже, некоторых других аналитиков. Потому что иначе понять, что же на самом деле означают опубликованные цифры экономической статистики, практически невозможно.

Хорошо, когда противоречия видны невооруженным глазом (например, одновременно говорится о росте занятости и сокращении среднего рабочей недели или загрузки мощностей), тогда по крайней мере понятно, где искать проблемы. И еще не факт, что они будут найдены - иногда в экономике бывают сложные и неожиданные эффекты. А ведь очень часто сложности спрятаны куда глубже и без более или менее системной картинки всей экономики их вообще найти невозможно. В общем, экономика - сложная наука!

Михаил Хазин · #6 21.01.2019, 05:37

http://worldcrisis.ru/crisis/1539153
NYT: "Отсутствие большой войны - замедляет экономический рост"

На замену монетаризму в США приходит новая "экономическая теория". В New York Times опубликована статья под заголовком"Отсутствие большой войны - замедляет экономический рост". Подлые ублюдки втирают следующие тезисы (это цитаты!):

На рисунке - потери в боях на 100 тысяч населения (только боевые потери, без учета погибших от хаоса и голода)

1. "Требует внимания еще одно объяснение медленного роста - это продолжительность мира и его дальнейшее ожидание. На планете просто не было много войн в последнее время по историческим меркам";

2. "Войны приносят безотлагательность, которую правительства не в состоянии вызвать иначе";

3. "Япония, к примеру, встретив прессинг со стороны Китая, запустила национальное оживление через экономические реформы Абе";

4. "Войны запускают инновационный прогресс и внутренний социальный порядок более высокого порядка";

5. "Не является ли период мира всего лишь временным пузырем, которые скоро лопнет?".

Новая "теория" объясняет американцам, что в банкротстве США виноваты не допущенные в течении десятков лет дикие хозяйственные дисбалансы, деградация хозяйства и жизнь не по средствам, а "мирная жизнь".

Вместо анализа физических процессов, вместо отказа от всякого безумия типа "зеленой энергетики", сокращения паразитарных секторов экономики - требуется большая войнушка!

Исходная ссылка: http://www.nytimes.com/2014/06/14/up...ml?_r=1(ссылка)

Сcылка: http://oko-planet.su/finances/financ...skiy-rost.html

Михаил Хазин · #7 21.01.2019, 05:39

http://worldcrisis.ru/crisis/wc_2122277?COMEFROM=SUBSCR
11 Ноя 22:26

Данное эссе написано по просьбе "Бретон-Вудского комитета" и для сборника под редакцией Марка Узана.

Уже общим местом стало то, что Бреттон-Вудская финансовая система находится в кризисе. Однако более или менее внятного объяснения того, в чем этот кризис состоит, так и не дано. Точнее, делаются попытки найти локальные проблемы и их преодолеть - однако глобального эффекта такие действия не дают. Соответственно, можно сделать предположение, что истинная причина кризиса пока не найдена.

В настоящем эссе делается попытка найти глобальную причину кризиса Б.-В. системы и проанализировать возможности по сохранению или преобразованию этой системы.

В дальнейшем, я буду пользоваться выводами, сделанными в книге А.Кобякова и М.Хазина «Закат империи доллара и конец «Pax Americana», изданной в Москве в 2004 году, а также других работ ее авторов, О.Григорьева и ряда других экономистов.

I.

Современная экономика – это экономика разделения труда. Соответственно, развитие в рамках действующей экономической парадигмы – это углубление разделения труда, которое является основой модели развития, называемой научно-техническим прогрессом (НТП). Обязательным условием этого процесса являются инновации - появление как новых продуктов, так и новых технологий производства старых. Понимание этой модели возникло еще в XVII веке в работах первых меркантилистов. Замедление процессов разделения труда или их остановка воспринимается в современной модели экономики как кризис. Упрощение системы разделение труда (ее деградация), как, например, это было в СССР в 90-е годы, воспринимается как экономическая катастрофа.

II.

Углубление разделения труда неминуемо влечет за собой увеличение рисков производителей, которые должны встраиваться во все более и более сложную технологическую (производственную) цепочку. Если нет механизмов снижения этих рисков, то в какой-то момент углубление разделения труда становится невозможным – система переходит в состояние глубокого кризиса.Соответственно, в рамках замкнутой экономической системы (не взаимодействующей с внешним миром), естественное углубление разделения труда может развиваться только до некоторого фиксированного уровня, дальше инновации перестают окупаться и научно-технический прогресс вначале замедляется, а затем останавливается. Этот тезис впервые сформулировал Адам Смит во второй половине XVIII века, затем эту тему в рамках марксистской политэкономии развивала в конце XIX - начале XX Роза Люксембург.Таким образом, развитие в рамках парадигмы НТП возможно только по мере использования механизмов снижения рисков производителей. Таких механизмов было изобретено всего три: кредитование производителя (риски частично передаются финансовой системе), расширение рынков сбыта продукции (снижаются риски производителя в исходной экономической системе), кредитование потребителя. Отметим, что только физическое расширение рынков обеспечивает снижение рисков во всей экономической системе, первый и третий способ только перераспределяют их.

Сформулированные выше тезисы позволяют определить современные проблемы Бреттон-Вудской системы. Поскольку масштаб платежеспособного спроса в мире исчерпан, дальнейшее уменьшение рисков практически невозможно. Что касается перераспределение рисков, то инструменты для этого также подошли к своему пределу: кредитные и страховые инструменты практически больше не повышают эффективность работы прозводителей (в том числе и услуг). Возможности кредитного стимулирования потребления тоже практически исчерпаны, в мире идет жесточайший долговой кризис. Как следствие, в мире начался кризис падения эффективности капитала, связанный с быстрым снижением темпов дальнейшего углубления разделения труда. Кризис, аналогичный первой (в 1908-14 гг.) и второй (1933-41 гг.) «Великим» депрессиям, и кризису 70-х годов. Спецификой этого типа кризиса является то, что, в отличие от обычных циклических кризисов, из него нет «естественного» выхода - экономика продолжает находиться в минимумах и рост не начинается. Для финансовой системы это выражается в том, что она не может нарастить свою эффективность в части предложения новых инструментов снижения рисков производителей. Все попытки решить эту проблему на уровне пруденциальных мер не приводят к существенному позитивному эффекту и это понятно из вышесказанного – без роста рынков сбыта эта задача сегодня решена быть не может.С точки зрения финансовой системы это означает, что сегодня невозможно решить некоторые ее ключевые проблемы. Это, прежде всего, противоречия доллара, который, с одной стороны, является национальной валютой США, то есть используется для стимулирования спроса внутри этой страны, а с другой – является мировой и резервной валютой. В 1944 году экономика США составляла более 50% мировой, что позволяло балансировать ситуацию в рамках этого противоречия, однако сегодня эта доля снизилась до, примерно, 20% и поддерживать устойчивость мировой валюты ресурсами США становится затруднительно. О этом, кстати, говорил президент США Обама в своем выступлении на Генеральной Ассамблеи ООН, однако этот его тезис не был услышан. Еще одно противоречие - это структурные диспропорции между совокупным частным спросом и частными доходами. В США сегодня, реально располагаемые доходы домохозяйств (с учетом реального, а не официального уровня инфляции) находятся на уровне начала 60-х годов прошлого века, все остальное потребление достигается за счет снижения сбережений и роста долговой нагрузки (как домохозяйств, так и государства). Примерная оценка этот структурного разрыва составляет около 3 триллионов долларов в год и он поддерживался за счет постоянного рефинансирования долга на фоне планомерного снижения стоимости заимствований. В 1980 году, перед началом программы «рейганомики», учетная ставка ФРС США составляла 19%, к декабрю 2008 года она снизилась, практически, до нуля. Совпадение этой даты с началом «острой» стадии кризиса в сентябре того же года, естественно, не случайно.

Еще одно противоречие – необходимость использовать все более и более сложные финансовые инструменты для снижения рисков производителя привела к тому, резко изменился масштаб перераспределения совокупной прибыли в экономике в пользу финансовой системы. Если до II Мировой войны нормой считалось 5%, к концу 40-х годов эта цифра поднялась до 10%, сегодня она превышает 50%. Понятно, что принципиально увеличить ее уже невозможно, а экономика, в которой более половины прибыли выводится из производственного контура (еще раз повторю – здесь имеется в виду не только производство товаров, но и услуг, которые потребляются конечным потребителем) в посреднический, не может повышать свою эффективность Есть и другие, менее принципиальные противоречия, но уже перечисленные показывают, что решить проблемы финансовой системы исключительно за счет чисто финансовых методов невозможно - кризис носит общеэкономический характер.

При этом, опыт последних, примерно, 40-45 лет, когда от кейнсианских методов управления правительства перешли к монетарным, не дает возможности выйти за пределы чисто финансового управления: никто из действующих чиновников уже не помнит, что это такое. В развитых странах, по крайней мере, в России это пока еще не так.

Окончательный вывод из вышесказанного: кризис Бреттон-Вудской финансовой системы связан не столько с внутренними механизмами этой системы, сколько с внешними. Отсюда следует принципиальный вывод - реформирование самой Б.-В. системы, скорее всего, решить проблемы начавшегося кризиса не поможет. Вместе с тем, приведенные выше рассуждения показывают, как можно, хотя бы теоретически, компенсировать некоторые внутренние противоречия в рамках Бреттон-Вудской системы. Весьма вероятно, что это позволит увеличить ее ресурс и продлить нынешнюю ситуацию, возможно, на несколько десятилетий. Прежде всего - это разделения функций национальной валюты и международной. Отметим, что подобная попытка была сделана в 2011 году в рамках проекта «центробанка центробанков», однако после «дела Стросс-Кана» этот проект был закрыт. Отметим, что если рассматривать исторические аналогии, то «центробанк центробанков» был явным аналогом ФРС, только не в масштабах страны, а в масштабах всей Бреттон-Вудской системы. Но то, что удалось сделать в 1910-13 годах, на этот раз реализовать не получилось. Фактически, эта неудачная попытка как раз и показала, что чисто финансовые методы больше не работают: вполне рациональная попытка совершить реформу управления мировыми финансами, более того, реформу, которая уже 100 лет назад показала свою эффективность, не прошла по чисто политическим причинам.

Еще один вариант спасения ситуации – это списание части накопившегося долга. Вернуть его все равно невозможно, реально располагаемые доходы населения не генерируют необходимый по масштабу финансовый поток, а необходимость его обслуживания серьезно сдерживает возможность экономического роста. При этом есть несколько различных вариантов списания долгов: списать долги корпораций, чтобы они могли себе позволить снизить отпускные цены, списать долги частных лиц, чтобы можно было стимулировать реальный платежеспособный спрос и оздоровить его структуру, наконец, реструктурировать долги на несколько десятилетий, что, с учетом начинающихся инфляционных процессов, не сильно отличается от полного списания. Проблема состоит в том большая часть активов в современной экономике - это именно финансовые активы и такое предложение не только требует принципиального изменения всей финансовой инфраструктуры, но и закрытия большинства современных финансовых институтов с лишения их бенефициаров и владельцев подавляющей части доходов и активов. Понятно, что эти люди, которые, во многом, контролируют современную политическую систему, такого решения никогда не допустят. При том, что сохранение финансовой инфраструктуры в ее современной виде в долгосрочной перспективе все равно невозможно. Таким образом, мы видим, что Бреттон-Вудская система, созданная для стимулирования экономической экспансии долларовой системы после II Мировой войны, подошла к своему естественному пределу. Ее теоретически, еще можно реформировать, чтобы продлить время ее существования, однако необходимые для этого действия сталкиваются с чисто политическими проблемами. Как следствие, я считаю, что сохранять Б.-В. систему в современном виде нецелесообразно – поскольку последствия принимаемых для этого мер уже в среднесрочной перспективе может привести к крайне негативным последствиям. Однако можно говорить о том, чтобы создать некую новую систему, построенную на идеях Бреттон-Вудса. Суть этой системы можно описать следующим образом. Бреттон-Вудская система включает в себя не только общеизвестные институты – МВФ, Мировой банк и ВТО (ГАТТ), но и эмиссионный центр – Федеральную резервную систему США. С имманентно присущей ей противоречием между национальной и международной функцией валюты. По этой причине, для того, чтобы возродить мировую финансовую систему на приниципах Б.-В., необходимо перейти от мононациональной валютной системе, к полинациональной (валютным зонам). Такой переход позволит решить сразу несколько задач. Во-первых, он снимет нагрузку на эмиссионный валюты - масштаб новых эмиссионных центров в рамках ограниченных региональных систем разделения труда будет больше, чем нынешний масштаб экономики США в мире (и сравним с их ролью в конце 40-х гдов прошлого века). Во-вторых, по новым валютам (за исключением евро) практически нет долговых проблем. Как следствие, в-третьих, нет политических проблем связанных с накопленными финансовыми активами. Более того, с учетом того, что совокупный частный спрос, который активно стимулировался последние десятилетия за счет эмиссии (как кредитной, так и денежной) доллара, будет резко сокращаться, проблема распада единой системы разделения труда все равно встанет на повестку дня. Так что создание региональных систем (как это было, например, в первой половине ХХ века) все равно встанет на повестку дня. Вопрос состоит только в том, чтобы сделать этот процесс управляемым и за счет этого наименее болезненным.

Заключение.

Таким образом, мне представляется, что оптимальная структура мировой экономики и финансов выглядит следующим образом. Она состоит из нескольких региональных систем разделения труда (валютных зон), построенных, внутри себя, на Бреттон-вудских принципах. При этом в торговом взаимодействии между зонами принцип свободной торговли действовать не будет, в этмо смысле ВТО прекратит свое существование. Навскидку таких систем получается 6-7 (англо-саксонский мир с долларом, латиноамериканская зона с Южной Африкой, Западная Европа и Западная Африка с евро, Индия, Китая и ЮВА с юанем, Евразийская зона с условным рублем). При этом, псокольку межзональная торговля тоже будет существовать (хотя и в меньших объемах, чем сейчас), необходима надстроечная инфраструктура. Поскольку эмиссионный принцип сильно скомпрометирован, межзональная торговля (точнее, паритет зональных валют) может быть привязана к золоту, а контроль за межзональным взаимодействием должен осуществлять еще один международный институт. Такая модель позволит не только существенно снизить противоречия нынешней системы, но и даст миру как минимум несколько десятилетий для того, чтобы разработать новые инструменты экономического развития. В противном случае, мы рискуем попасть в череду кризисов, аналогичных осени 2008 года, которые будут проходить все чаще и похоронят под собой все экономические достижения последних десятилетий.

Михаил Хазин · #8 21.01.2019, 05:40

http://khazin.ru/khs/2215580?COMEFROM=SUBSCR
вчера 10:39 Темы: 2016 год , прогноз , экономика
Традиционный прогноз мировой экономики на очередной год

Как обычно, прогноз на новый, 2016 год, мы начинаем с анализа прогноза предыдущего ( http://khazin.ru/khs/hs_1844366 ). Он констатировал, что рост, который демонстрировался в 2014 году был достаточно иллюзорным, «нарисованным» и аналогичная ситуация должна наблюдаться в 2015 году. Именно этот вариант, обозначенный в прогнозе как «депрессионно-инерционный» и имел место, что видно по объективной оценке статистики ( http://khazin.ru/khs/2181844 ).

В прогнозе было написано (впрочем, со ссылкой на авторитеты), что в 2015 году могут рухнуть фондовые рынки США и других стран. Этого не произошло, но зато соответствующие процессы довольно активно начались в первые дни нового года ( http://khazin.ru/khs/2201829 ) , так что вряд ли это можно считать принципиальным недостатком прогноза. А вот дальше в нем говорилось о проблемах Бреттон-Вудской экономической системы, которые проявились в прошедшем, 2016 году, что называется, в полный рост.

Фактически, раскол западных элит, который произошел в 2011 году, после «дела Стросс-Кана» и о котором я неоднократно писал, вышел на первый план. И хотя в политической сфере этот вопрос мы больше описывали в наших обзорах западной прессы ( http://www.fondkhazin.com/#!obzory/c1zpsим ), в экономической он проявился тоже.

В прогнозе были рассмотрены три базовых варианта развития кризиса после обвала рынков. И хотя он и не произошел, но подготовка к обеспечению этих вариантов шла достаточно активно. В частности, в первом варианте я писал о том, что должен быть подготовлен форс-мажор, который бы позволил списать долги финансовых институтов - и события на Ближнем Востоке продемонстрировали это достаточно убедительно. Для полноценного форс-мажора необходима сухопутная операция - и мы все видели, какие усилия тратят различные силы на то, чтобы затащить на территорию Ближнего Востока российские, французские или какие-нибудь еще войска. Пока это не получилось - а значит, форсировать обвал, в соответствии с первым сценарием, пока не стоит.

Второй сценарий - чисто дефляционный и проявился он в том, что в мире постепенно замедляется инвестиционный процесс. Не потому что нет денег (их, как раз, больше, чем нужно), а потому, что в 2014 году закончилась массовая эмиссия доллара и, соответственно, приостановился процесс стимулирования частного спроса. Кроме того, усилились проблемы доллара, как мировой валюты. Этот вопрос тоже на сайте неоднократно обсуждался, так что здесь особых ошибок в прогнозе не было.

Третий сценарий, «перехвата» мировой финансовой элитой контроля над эмиссионным центром мировой валюты у бюрократии США, пока не столь актуален. Хотя есть по крайней мере два процесса, которые в него укладываются. Это, во-первых, активное продвижение в президенты Хилари Клинтон (которая, напомню, представляет именно мировую финансовую элиту), а, во-вторых, перехват контроля, так сказать, «снизу», через ротацию руководителей региональных резервных банков. В прошедшем году на эти посты активно выдвигались представители банка Голдман Сакс (напомню, что именно этот банк, фактически, почти 40 лет контролировал экономический блок администрации президентов США, до тех пор, пока Обама, после «дела Стросс-Кана» резко не сократил представительство этой группы).

Довольно много места заняло описание этих трех сценариев и, поскольку обвала фондового рынка и начала нового этапа кризиса пока не было, этот момент прогноза сохраняет свою актуальность и в новом, 2016 году. Точно также остается вопрос о том, когда именно произойдет переход к острому кризису. Одной из причин, по которой ситуацию тянут, стало то, что организовать войну на Ближнем Востоке не удалось, но, возможно, сыграл свою роль и другой фактор, который я рассмотрю уже собственно в прогнозе.

Рассуждения о микроэкономических проблемах кризиса сохранили свою актуальность, так что тут прогноз был вполне адекватен, все описанные там проблемы, связанные с изменением модели финансирования, проявили себя и будут проявлять и в дальнейшем.

Геополитическая часть прогноза, частично, еще не начала реализовываться (в части разрушения ВТО и так далее), хотя, например, исторический минимум BDI ( http://khazin.ru/khs/2203084 ) весьма показателен. А вот проблемы регионов были описаны довольно адекватно, особенно, в части Евросоюза. Разумеется, не был описан кризис с беженцами (он носит уникальный характер, никак не связан с объективными экономическими процессами), но в целом развитие системных процессов в прогнозе было отражено достаточно полно.

Прогнозы по рынкам, с учетом того, что дело это достаточно неблагодарное, тоже можно признать достаточно адекватными. Не было описано падение нефтяного рынка к концу года, но само это падение не катастрофично (российский бюджет тут не может быть аргументом), оно вполне укладывается в термин «вяло-депрессивный сценарий». Рост доллара также был отмечен.

В целом, можно отметить, что, как это обычно и бывает с макроэкономическими сценариями, тенденции выражены лучше, чем сроки. Но тут уж ничего не сделаешь, это объективная ситуация, так что нужно переходить к собственно прогнозу.

Поскольку сценарий «неожиданного» обвала явно уже не осуществился («неожиданного» - это значит, что он должен был произойти до того, как хоть какая-нибудь политическая сила полностью к нему подготовится), начинают играть роль «длинные» процессы, для формирования которых нужно достаточно много времени. В частности, один из таких процессов окончательно сложился в прошлом, 2015 году, и, по моему мнению, именно он будет определять развитие событий, в том числе и экономических, в начавшемся, да и в последующие годы. При этом нужно понимать, что перечисленные в прогнозе на предыдущий год сценарии никуда не делись - вопрос только в том, как они будут взаимодействовать и какой из них в конце концов реализуется на практике.

Причина упомянутого «длинного» процесса, точнее, сразу две ее причины, были заложены еще в 1944 году, на Бреттон-Вудской конференции. Тогда были разработаны принципы послевоенной финансовой системы и созданы три новых международных института - МВФ, Мировой банк и ГАТТ (ВТО). При этом суть этой новой модели состояла в расширении зоны оборота доллара, что требовало постоянной эмиссии доллара - под которую и расширялись будущие транснациональные банки и другие финансовые институты.

Но - были допущены две принципиальные, в некотором смысле детские с юридической точки зрения, ошибки. Можно много рассуждать об их политических причинах, однако с точки зрения современной ситуации это не играет никакой роли. Итак, во-первых, в качестве международной валюты взяли национальную валюту США, чем создали противоречия между ее международной и национальными функциями. Во-вторых (скорее всего, как следствие) регулятором этой валюты сделали чисто национальный институт - Федеральную резервную систему США.

Если в МВФ и Мировом банке есть директора от разных стран - крупных акционеров, то «кухня» ФРС - это чисто национальная история. И, как следствие, это сегодня создает серьезные проблемы. Впрочем, об этом более подробно.

Два этих противоречия были вполне преодолимы тогда, когда экономика США составляла более 50% мировой, а для расширения сферы обращения доллара была масса возможностей. Но с конца 90-х «свободных» от доллара территорий уже в мире не осталось (вся экономическая система Китая построена на экспорте в долларовую зону, юань в этом смысле - «вторичная» валюта), а доля американской экономики в мире опустилась ниже 20%. В результате, в 2014 году пришлось остановить и эмиссию (эта тема на сайте много раз обсуждалась). И, как следствие, мировая экономика вошла в перманентный кризис, связанный с тем, что стимулировать спрос через эмиссию больше невозможно.

На самом деле все еще сложнее. С точки зрения международных банкиров эмиссию можно и не останавливать, даже, точнее, ее точно нужно продолжать. Но поскольку самые крупные и надежные финансовые рынки находятся в США, все эмитированные деньги рано или поздно возвращаются в эту страну, что неминуемо вызывает в экономике страны инфляцию и другие кризисные процессы. И, как следствие, возникает серьезный конфликт интересов: те, кто отвечает перед американскими национальными элитами за устойчивость именно американской экономики, такую ситуацию должны ограничивать.

Именно по этой причине у международных финансистов появилась идея «исправить» ошибки 1944 года и вывести эмиссию мировой валюты из-под юрисдикции США. Закончилась эта попытка летом 2011 года «делом Стросс-Кана», что, фактически, означало, что американская бюрократия взяла контроль над деятельностью ФРС в свои руки. В дальнейшем были попытки назначить Ларри Саммерса главой ФРС, были и другие попытки (нами в прогнозах отмеченные) со стороны «финансистов» перехватить контроль над ФРС. Но пока они успехом не увенчались.

В любом случае, именно в 2015 году стало понятно, что современная финансовая система «естественным» образом к росту не перейдет (достаточно посмотреть на материалы МВФ, которые я выложил не так давно на сайте). С точки зрения сценариев это означает, что можно либо спасать мировую финансовую систему за счет экономики США (фактически, организовать неограниченную эмиссию), либо - спасать экономику США за счет мировой (то есть, снять с долларовой дотации всю мировую финансовую инфраструктуру, в нормальных условиях убыточную). Повторю еще раз: эта дилемма появилась уже несколько лет назад, то только в прошлом году она стала более или менее понятна для американских элит.

Есть ли возможность достичь успеха на пути одного из этих сценариев - отдельный вопрос, о котором я напишу чуть ниже. Главное в другом - одновременно эти сценарии уж точно не реализовать. И по этой причине вся мировая элита разделяется, совершенно объективным образом, на две большие группы, соответствующие этим двум сценариям. Первую из них, ту, которая за сохранение мировой финансовой системы, естественно назвать «финансистами», вторую - «изоляционистами». Этот термин не нужно путать с теми изоляционистами, который были в США больше века до 1941 года (Пирл-Харбора) и которые ориентировались на «доктрину Монро». Я здесь его использую лишь в одном смысле - что экономические интересы США для представителей этой группы важнее, чем интересы мировой финансовой системы.

Так вот, главное утверждение, касающееся прогноза на 2016 и последующие годы - что именно противоречие между этими двумя группами и будет определять развитие мировой финансовой системы и развитие мирового кризиса. И при анализе любого процесса, связанного ли с геополитикой, или с «чистой» экономикой, необходимо искать соответствующие силы и анализировать их действия и интересы.

При этом очень многие участники как экономических, так и политических процессов (даже руководители стран и правительств) далеко не до конца осознали эту дихотомию. Дело тут и в том, что с 2011 года прошло довольно мало времени, и в том, что люди, которые профессионально не занимаются соответствующими вопросами, в этих местах ориентируются на версии СМИ (то есть откровенно пропагандистские), которые сегодня тщательно «замазывают» намечающийся раскол. Частично я уже описал эту ситуацию в своих текстах (см. например http://khazin.ru/khs/2209643 или http://http://khazin.ru/khs/2209684 ), опубликованных на сайте, думаю, что неоднократно буду к ней обращаться и впредь.

Теперь необходимо перейти к тем «образам победы», которые выстраивают эти группы. Первая (как, пока, во всяком случае, более сильная) - финансисты, которых на политическом поле в США представляет сегодня Хилари Клинтон (Джеб Буш, судя по всему, уже из соревнования выпал). Их главная позиция - любой ценой сохранить доминирование мировых финансовых элит (которые, в свою очередь, должны контролировать политику США) в мире через контроль над финансовой системой, сохранение которой становится в случае их победы главной задачей и для ФРС. Для решения этой задачи, с точки зрения Клинтон, хороши все варианты включая многочисленные войны.

Альтернативных США центров силы в мире в рамках этого сценария быть не должно, любые конфликты должны решаться Соединенными Штатами Америки (в реальности - финансистами, но они остаются «за сценой»), все участники любых процессов должны обращаться в США за соответствующими разъяснениями. Такие проекты, как Иран, который пытается самостоятельно стать региональным лидером, не одобряются, Клинтон целиком за Саудовскую Аравию, которая существует только в рамках прямой поддержки США.

При этом, поскольку ресурсов на поддержание частного спроса больше нет, падение финансовых рынков и мировой экономики неизбежно, а значит, рухнет и мировая банковская система. С точки зрения «финансистов» это не страшно, главное, чтобы сохранились ключевые для них финансовые институты, чтобы на них нельзя было переложить ответственность за массовые банкротства и падение уровня жизни населения и чтобы сохранилось доминирование доллара, эмиссию которого они должны контролировать.

Соответственно, главное - это перехватить контроль над ФРС (что произойдет автоматически, если Клинтон станет президентом США) и организовать качественный форс-мажор, который позволит списать ответственность за массовые банкротства финансовых институтов на «объективные» причины. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы президентом США стал представитель «изоляционистов», поскольку он сбросит балласт в виде мировой финансовой системы и будет спасать ресурсом ФРС экономику США.

У «изоляционистов» картина мира сложнее, поскольку содержит как минимум два сценария, или, если угодно, две точки отступления. Первая - это попытка «отвязаться» от Китая, точнее, разорвать ту «пуповину», которая связывает экономики США и Китая. Для этого нужно решить как минимум две задачи - во-первых, найти замену дешевого «ширпотреба», которым Китай снабжает домохозяйства США, во-вторых, вернуть в США часть реальных производств (то есть создать новые рабочие места), для чего (с учетом падения частного спроса, который все сложнее симулировать) нужны новые рынки сбыта американских товаров.

Для решения первой задачи создается «тихоокеанское партнерство», для второй - «североатлантическое партнерство», главная задача которого - закрыть рынки Евросоюза для всех, кроме США и проделать с реальным сектором последнего то, что сам Евросоюз сделал с Прибалтикой, Болгарией, Румынией и так далее, то есть - лишить его собственного реального сектора. Поскольку европейские потребители должны покупать только американские товары, ЕС должен стать рынком сбыта для США.

Соответствующая проблема уже обсуждалась на сайте (ссылка), поэтому я напишу только базовый вывод: в рамках анализа финансовых потоков может создаться впечатление, что эта задача разрешима, в реальности, если посмотреть на межотраслевой баланс, сделать это не получится. Кроме того, если Тихоокеанское партнерство особых возражений участников не вызывает (все хотят выйти на рынки США и вытеснить с них китайских конкурентов), то с Североатлантическим есть серьезные проблемы, которые мы обсудим ниже, при описании региональных рынков.

Кроме того, «Североатлантическое партнерство» вызывает серьезное противодействие части западноевропейских элит, «завязанных» на реальный сектор ЕС и западноевропейский геополитический центр. Последние активно противодействуют США на бюрократическом уровне и готовят тайные (от США) договоренности с Китаем, не закрывая от него рынки ЕС (что предполагается в рамках сотрудничества с США), а, наоборот, открывая их в рамках концепции «нового Шелкового пути». Британия так вообще предъявила ЕС жесткий ультиматум, смысл которого состоит в том, что в случае подписания договора с США о зоне свободной торговли, Британия из ЕС выходит.

Пока руководство США пытается, все-таки, реализовать свои планы, хотя это, скорее всего, не получится, И дело даже не в противодействии западноевропейских элит, а, скорее, в сильном конфликте первой и второй элитных групп, которые во внешней политике США олицетворяют Хилари Клинтон и Джон Керри. Подробно этот конфликт описывается в обзорах Фонда экономических исследования Михаила Хазина, здесь я только дам один пример: на Ближнем Востоке Клинтон «ставит» на Израиль и Саудовскую Аравию, Керри - на Иран.

Такое разделения естественно - для «финансистов» важно сохранить прямое управление США (точнее, финансовыми элитами, «привязанными к ФРС) региональными финансово-экономическими системами. Для «изоляционистов» такое управление (которое требует эмиссии доллара и ведет к негативным последствиям в экономике США) представляется неправильным и они ищут самодостаточные региональные центры, которым можно поручить управление такими региональными системами в рамках долгосрочных взаимовыгодных отношений с США. Выбор Ирана в такой ситуации очевиден - в отличие от Израиля и Саудовской Аравии он вполне самодостаточен.

Судя по всему, именно таким, «мягким», «изоляционистом» является Обама, который, все-таки, не готов пока выходить на более «жесткий» «изоляционистский» сценарий, который состоит в том, что США вообще отказываются от сохранения мировой долларовой системы и создания системы «младших» партнеров в регионах, а просто уходят с большей части мира, как это сделал СССР в конце 80-х годов прошлого века.

Это - вторая «точка отступления», о которой я писал выше. В рамках этого сценария США становятся чисто региональной державой, имея при этом в виду необходимость оздоровления своей экономики, в первую очередь ее реального сектора, с, возможно, последующей экспансией. Пока этот сценарий внутри США невозможно озвучить прямо, однако объективные события могут привести именно к этому результату.

Приведенные рассуждения кажутся некоторой абстракцией, однако в 2016 году в США президентские выборы и по их итогам определится, какой из двух базовых сценариев, «финансистов» или «изоляционистов» будет развивать руководство США в будущие годы. Вариантов, в общем, два. Либо выигрывает Клинтон - и тогда «финансисты», взяв под контроль ФРС, будут пытаться любой ценой (то есть снижением жизни рядовых американцев до тотальной нищеты) сохранять доминирование финансовой элиты в мире. Либо выигрывает Трамп (или другой представитель «изоляционистов»), который, скорее всего, откажется от идей Обамы о реализации Североатлантического партнерства в связи с их явной неадекватностью реальности и перейдет на сценарий регионализации США.

Беда в том, что какой бы сценарий не победил, для представителей второго места не остается. Вообще. Эти люди не просто перестанут контролировать верхнюю политическую власть, это еще ничего, тут всегда есть время для реванша, нет, они вообще выпадут из мировой элиты, потеряв все источники финансирования. Это будет тотальная катастрофа, смириться с которой заранее никак нельзя.

Именно по этой причине я считаю, что противоречия между двумя направлениями внешней политики США (Керри и Клинтон) будут не просто усиливаться, они будут принимать уже откровенно неприличные формы, с организацией терактов и политических убийств (вроде убийства посла США в Ливии в содействии которому подозревают «команду Клинтон»). Я не исключаю, что 2016 год войдет в историю как «реинкарнация» 1968 года, с убийствами Мартина Лютера Кинга и Роберта Кеннеди и даже превзойдет этот год. Еще раз повторю, договориться тут не получится - в результате кризиса необходимо выбрать один из базовых экономических сценариев (спасать мировую финансовую системы за счет экономики США или, наоборот, экономику США за счет ресурсов мировой финансовой системы) и никакие желания или действия конкретных людей эту ситуацию изменить не могут.

Разумеется, такая острая политическая ситуация не может не сказаться на экономике. Я уже писал в прогнозе на предыдущий год о том, что вероятность резкого обвала мировых финансовых рынков достаточно велика. В наступившем 2016 году она еще более увеличится. При этом разрушение системы рефинансирования частного (да и корпоративного) долга за счет эмиссии приведет не только к тенденции на спад фондовых рынков, пострадают еще как минимум два рынка: недвижимости и сырьевой.

Рынок недвижимости продолжит свое «вялое» падение, что касается сырьевых рынков, то они упали быстрее всех и, во всяком случае, в части нефти, даже «перескочили» локальную точку равновесия. Однако их быстрый рост, скорее всего, не состоится, поскольку рост нефти на фоне падения фондовых рынков маловероятен. Иными словами, фондовый рынок США должен «нащупать» локальное дно - после чего и пойдет рост цен на нефть до уровня 50-60 долларов за бочку. Но это прогноз на первую половину года - сказать, что будет осенью я не решаюсь - политические игрища, в том числе и на Ближем Востоке, могут вызвать крайне резкую реакцию рынков, тут у меня даже фантазии нет.

Мировая экономика будет продолжать находиться в рамках депрессивного спада. Обама не будет форсировать ситуацию, пытаясь реализовать свой паллиативный сценарий с созданием «партнерств», хотя, скорее всего, не то, что реализовать его в полном варианте (я уж не говорю о достижении успеха) не получится, не выйдет даже заключить соответствующий договор с ЕС. Но в ноябре 2016 года станет понятно, кто победил на выборах в США и это может резко стимулировать действия ФРС США и других регуляторов. Если выиграет Клинтон, Йеллен перестанет бояться Белого дома и, скорее всего, начнет очередной раунд эмиссионного «стимулирования» экономики (в реальности, поддерживая финансовую систему), если же выиграет Трамп или другой представитель «изоляционистов», еще в конце текущего года возможно начало серии повышения учетной ставки с жесткой чисткой финансовой системы.

Впрочем, тут, как иногда в аналитических текстах, «мы будем следить за ситуацией», поскольку давать какие-нибудь более или менее точные прогнозы в столь острой ситуации просто невозможно. Но что касается отдельных регионов и рынков несколько слов сказать необходимо.

По регионам. Практически во всех региональных экономических системах будет идти депрессивных спад, связанный с ослаблением долларовой «инвестиционной машины». При этом США будут усиливать стимулирование оттока капитала (Китай это в последние месяцы испытал на себе), поскольку недостаток эмиссионных долларов на рынке США сегодня можно компенсировать только за счет притока капитала. Это будет усиливать негативные тенденции, что хорошо видно на примере Латинской Америки и России.

Компенсировать эти процессы можно только за счет ужесточения местного законодательства в части оттока капитала, что пойдет в прямое противоречие с МВФ. Денежные власти России либерального толка на это не пойут никогда, а Китай сделал ставку на усиление интеграции с мировой экономикой (то есть, фактически, ростом экспорта капитала по новому «Великому шелковому пути»), так что действия в этом направлении сам себе заблокировал. В результате, в России и Китае проблемы могут быть и посильнее, чем в других частях мира.

Отдельно нужно сказать о Евросоюзе. Его проблема не в беженцах (они обостряют ситуацию, но причина кризиса в другом), а в том, что в связи с отсутствием реального экономического роста нет возможности перераспределять избыток финансов между различными странами ЕС. Делается попытка компенсировать это за счет эмиссии, однако и тут возникают проблемы, поскольку эмиссионный доход распределяется Брюсселем, они идут по дугим каналам. Как следствие, перестает работать главный институт ЕС - согласованное совместное законодательство, что очень напоминает проблемы последних лет СССР.

Я не думаю, что эти причины вызовут развал ЕС уже в 2016 году, но проблемы будут нарастать, страны все сильнее и сильнее будут перетягивать одеяло на себя, в результате, скорее всего, в достаточно близкой перспективе современный ЕС прекратит свое существование. Чем быстрее основные страны ЕС начнут обсуждать форматы своего нового существования - тем больше шансов на то, что в каком-то новом варианте и каком-то новом составе что-то удастся сделать.

Еще одной ключевой проблемой ЕС, которая в очень яркой форме проявится в наступившем году, станет «средний» класс. Поскольку до его представителей постепенно доходит, что большая их часть из этого самого среднего класса выбывает, причем - навсегда. Это создает колоссальную проблему, поскольку мировоззрение этих людей выстроено на базе представлений о жизни именно «среднего» класса, и это же представление пока поддерживается государственной пропагандой. Это создает колоссальную психологическую нагрузку на десятки миллионов людей и воспитывает в них лютую ненависть к существующему государству.

Либеральное толерантное общество, во многом, выхолостило протестный потенциал у народа, однако приток агрессивных беженцов и полная неадекватность власти, которая, в силу той же толерантности, даже не в состоянии явно сформулировать проблему, не то, что разработать какой-то план действий, все равно вызовет колоссальный рост социального протеста. И поскольку руководство ЕС откажется как-то влиять на этот процесс, руководство отдельных составляющих его стран будет все больше и больше отмежевываться от неадекватного Брюсселя.

В некотором смысле, аналогичные процессы будут идти во всем мире, только в роли «неадекватного Брюсселя» будет выступать «неадекватный Вашингтон». Механизмы контроля за ситуацией в мире, основанные, по большому счету, на контроле за финансовыми потоками и обеспечению компрадорских элит достаточными доходами, работать перестают (поскольку компрадорские элиты не в состоянии обеспечить сохранение доходов населения своих стран и уже пытаются перебежать на ПМЖ в страны-«метрополии»), а новые контрэлиты на все запросы США требуют исполнения взятых на себя ранее обязательств, что уже невозможно в принципе.

При этом во всех странах, за исключением ЕС, начинается быстрый возврат от «постмодернистского» (какой бы смысл не вкладывать в этот термин) устройства общества (или его верхушки), к жестко традиционному. При этом, разумеется, у компрадорской буржуазии во всех странах будут очень серьезные проблемы, поскольку ее терпели только из-за повышение уровня жизни населения. А на фоне его снижения такое поведение будет невозможно. Более того, поскольку, в отличие от постмодернистской компрадорской буржуазии, смешавшейся с ориентированной на «либеральные ценности» бюрократией, у верхушки традиционного общества важную роль играет ответственность перед этим самым обществом. И ключевым моментом общественно-экономической жизни, который мы увидим практически во всех странах (исключение - жестко традиционные общества, типа Японии, где эта проблема просто не успела возникнуть) станет не просто начало смены правящей элиты - но и мощнейшие процессы смены собственников. Нравится это кому-то или нет, но предстоит возврат патерналистского государства, в котором собственники, которые не берут на себя ответственности за общественные проблемы, будут просто лишаться своей собственности.

Если говорить об отдельных рынках, то они будут существовать в рамках депрессионного сценария, поскольку, как я уже писал, переход к «острой» стадии кризиса до итогов выборов в США маловероятен (хотя, конечно, возможен). Есть только один относительно позитивный для нас момент - скорее всего, цены на нефть, все-таки, вырастут. Однако рассчитывать на то, что это произойдет быстро, не стоит. На фоне падающих фондовых рынков серьезного роста нефтяных цен быть не может. Впрочем, и этот позитивный эффект для российской экономики ограничен: напомню, что спад в нашей экономике начался в последнем квартале 2014 года, когда цены на нефть были выше, чем максимальный уровень, до которого они могут устойчиво подняться в текущем году (не более 60 долларов за бочку).

На этом, собственно, прогноз закончен. Я понимаю, что он получился довольно сумбурным, но описанные в его начале политические причины делают все процессы страшно неустойчивыми и я не исключаю, что этот год войдет в историю как первый год «больших передряг». Будем, конечно, надеяться на лучшее, но готовиться нужно к худшему.
2,506

Михаил Хазин · #9 01.12.2019, 09:24

https://forum-msk.org/material/news/2902.html
Опубликовано 18.09.2005

Минувшая неделя отчасти сократила политические резоны поведения финансовых рынков. Однако это «отчасти» едва ли равняется даже «наполовину» - ибо хотя произошло одно из двух давно ожидаемых событий, всё же степень их важности и, главное, неопределённости исхода изначально была сильно разной. Впрочем, об этом имеет смысл поговорить поподробнее.

Выборный пасьянс

Выборы в японский парламент завершились триумфальной победой руководящей и направляющей силы тамошнего общества (после Второй мировой войны), сиречь Либерально-демократической партии премьера Дзюнитиро Коизуми: она получила 296 из 480 мест, а вместе со своим коалиционным партнёром «Новая Комэйто» все 327 мест (т.е. больше 2/3).

Таким образом, приватизации почтового сбербанка больше ничто не препятствует – японские рынки отреагировали на всё это с нескрываемым наслаждением: токийская биржа продолжила свой уверенный рост; тем же пыталась заняться и йена, хотя ей это удалось заметно хуже – если против евро она подросла, то доллар быстро обломал рога строптивой японке, показав, кто в Токио хозяин.

А вот в Германии, где выборы на неделю позже, всё намного сложнее. Основные политические силы сошлись в жёстком клинче, имея примерно равные шансы на относительный успех и почти никаких шансов на успех абсолютный. Правая коалиция (Христианско-демократический союз и Свободная демократическая партия) по данным опросов середины прошлой недели набирает ровно столько же голосов, сколько имеет коалиция левая (Социал-демократическая партия, конгломерат зелёных и Левая партия).

Если учесть, что около 30% избирателей до конца недели не определились, за кого будут голосовать, то станет понятно, что ничего не понятно – в смысле исхода выборов. По оценкам социологов, шансы правых получить абсолютное большинство минимальны (свой электоральный резерв они почти исчерпали), левые теоретически могут надеяться на преимущество – но вся штука в том, что реальная коалиция СДПГ и ЛП крайне маловероятна по причине отвратительных личных отношений их лидеров, теперешнего канцлера Герхарда Шрёдера и его бывшего министра финансов, а ныне главы «новых левых» Оскара Лафонтена по кличке «красный чёрт».

В таких условиях эксперты видят 3 возможных сценария. Самый маловероятный – убедительная победа правых, позволяющая им создать своё правительство: финансовые рынки страстно желают такого развития событий, ибо правое правительство, разумеется, будет проводить так милый финансистам курс «либерализация – приватизация – десоциализация». Более вероятный, но тоже сомнительный – победа левых и формирование их коалиционного правительства: тут, однако, фигура Лафонтена для бизнеса что красная тряпка для быка – достаточно вспомнить, что его отставка летом 1999 года породила мгновенный рост всех финансовых рынков и курса евро.

Наконец, самый вероятный вариант, если не реализуются 2 предыдущих: формирование «широкой коалиции» между СДПГ и ХДС – но и тут бизнес кривится, ибо вожделенный ими правый курс (как водится, именуемый «жизненно необходимыми реформами») в этом случае вряд ли имеет шанс быть воплощённым в жизнь. Взвесив все эти моменты, евро отправилось вниз, чем и занималось практически всю неделю – в добавление к неделе предыдущей, на которой происходило ровно то же самое.

Дефициты и притоки

Надобно заметить, впрочем, что японский оптимизм базировался не только на итогах парламентских выборов – экономическая статистика тоже радовала. Так, уточнённая оценка темпов роста ВВП во втором квартале оказалась аж втрое выше, чем предварительная – 0.8% вместо исходных 0.3% (или «в годовом исчислении» 3.3% вместо 1.1%). Рост ВВП за первое полугодие в целом составил при этом 2.3% по отношению ко второму полугодию 2004 года – подобное наблюдается впервые аж с 1990 года. Навевала оптимистичные мечтания и статистика коммерческого кредитования: впервые за последние 7 лет японские банки увеличили сумму выданных кредитов по сравнению с предыдущим годом. Всё это так порадовало чиновников, что зампред правления Банка Японии Казумаса Ивата рискнул назначить победу над дефляцией уже на этот октябрь. Что ж, поживём – увидим...

Британцы, напротив, мрачнели всю неделю. Инфляция крепнет: индекс потребительских цен показал в августе рост на 2.4% против того же месяца 2004 года – такого не было ни разу с 1997 года, когда Банк Англии впервые ввёл в употребление критический уровень инфляции в размере 2.0%. При этом безработица снова выросла (она растёт уже 7 месяцев подряд, что происходит впервые с 1992 года); а розничные продажи выходят весьма мрачными вот уже на протяжении нескольких последних месяцев – в общем, стагфляция налицо.

Америка продолжает подводить итоги разрушительной Катрины. Самые худшие оценки человеческих жертв (до 10 тысяч) не подтвердились – зато разрушения и впрямь немалые. Об этом косвенно свидетельствуют первые данные по вероятным размерам страховых возмещений: похоже, в целом они достигнут 60 млрд. долларов. Местные повреждения уже успели повлиять на макроэкономические показатели: так, только из-за них промышленное производство в августе не досчиталось 0.3% и показало рост лишь на 0.1%.

К счастью для рынка энергоносителей, первая половина осени характеризуется сезонным снижением спроса на топливо в США – поэтому нефтяные цены не стали немедленно устанавливать новые рекорды. Зато золото продолжало упрямо дорожать: несмотря на умеренные официальные оценки индексов цен, инфляционные ожидания остаются весьма высокими, а несколько лет слишком мягкой денежной политики ФРС США соорудили гигантские пузыри ликвидности, норовящие устремиться в любые реальные активы. Сентябрьские индикаторы настроений (как бизнеса, так и потребителей), разумеется, после урагана изрядно завалились, а недельная статистика увольнений показала резкий всплеск – но тут ничего неожиданного нет.

Из «неураганных» новостей можно отметить августовское падение на 2.1% розничных продаж из-за обвала продаж автомобилей (последовавшего за диким их всплеском в июне и июле); впрочем, отчасти этот фактор уравновесил взлёт продаж бензина, вызванный его удорожанием. Статистика международных расчётов США в целом порадовала: несмотря на рост закупок нефти, внешнеторговый дефицит в июле неожиданно упал на 3%; платёжный баланс во втором квартале слегка улучшился против квартала первого; чистый приток иностранных денег в штатовские ценные бумаги внезапно подскочил в июле – заодно июньский показатель был пересмотрен заметно вверх. Как следствие, отношение означенного притока к торговому дефициту летом уверенно выровнялось, хотя годовая средняя остаётся около минимумов XX I века. Важным в этом плане представляется август – в последний месяц лета иностранный денежный ручей вполне мог обмелеть.

Источник: Федеральное Казначейство США

Из событий предстоящей недели безусловно главным обещает стать вторничное заседание Комитета по открытому рынку ФРС США. Впервые за последние почти 1.5 года рынок не вполне уверен, случится ли очередное повышение ставок или Фед сделает передышку ради более полного ознакомления с последствиями урагана. Впрочем, шансы на увеличение по-прежнему высоки – но отнюдь не абсолютны. Такое положение дел может породить немалую волатильность на финансовых рынках непосредственно перед и сразу после означенного заседания – да и вообще оно скорее всего будет в центре внимания экспертов в течение всей недели. Ну и, как уже говорилось выше, рынки непременно будут отыгрывать итоги германских выборов в Бундестаг и неизбежный после них процесс политических консультаций и сооружения причудливых коалиций. Хорошей вам недели.

Основные события предстоящей недели: 19 сентября (понедельник): никаких; 20 сентября (вторник): в 13.00 – сентябрьский индекс экономических настроений в Германии от института ZEW; в 22.15 – решение ФРС США по ставкам; 21 сентября (среда): никаких; 22 сентября (четверг): выходной день в Японии; в 13.00 – заказы промышленных предприятий ЕС в июле; 18.00 – августовский индекс опережающих индикаторов в США; 23 сентября (пятница): никаких.

Михаил Хазин · #10 13.02.2022, 22:29

https://zavtra-den-tv.livejournal.com/516835.html
Пишет zavtra_den_tv (zavtra_den_tv)
2019-10-28 05:37:00 21

Через несколько дней после нашего семинара в Лангедоке, посвященному предстоящим геополитическим изменениям, в Вероне состоялся очередной Евразийский экономический форум. Я как-то принимал в нём участие и могу сказать, что посвящён он, если так можно выразиться, альтернативному взгляду на экономическую геополитику. И на этом форуме выступил (я не побоюсь этого слова) глава Роснефти Игорь Иванович Сечин.

Надо отметить, что Игорь Иванович, стараниями либеральной прессы, давно стал мифической фигурой. Ну, то есть, он, безусловно, живой человек, но мифическая его составляющая настолько превалирует в СМИ, что этой человеческой деятельности просто не видно. В чём-то его в этом смысле можно сравнить с Трампом, но последний хоть общается с миром через твиттер. А Сечин, поскольку он не политик, а бизнесмен, такой возможности лишён. Но поскольку я его когда-то лично знал, то точно понимаю, что человек он очень интересный и нетривиальный (что вовсе не значит, что все его должны любить). А потому, любая его крупная речь — всегда важное событие.

Разумеется, наша рукопожатная, кривозащитная и либеральная общественность (вкупе с соответствующей прессой) скажет, что он, как раз, человек «нерукопожатный», но состав участвующих в конференции к такой мысли не располагает (часть участвующих я ещё перечислю). Желающим я рекомендую прочитать само выступление, я же в своём комментарии обращу внимание на несколько главных моментов.

Продолжение: http://zavtra.ru/blogs/o_doklade_sechina.