http://expert.ru/russian_reporter/2007/10/prusak/
10 авг 2007
Наша встреча с Михаилом Прусаком состоялась в конце июня. Тогда ни он, ни тем более я не знали, что на посту губернатора ему осталось работать чуть больше месяца. И хотя конфликт между теперь уже экс-губернатором и новгородско-питерскими бизнес-группами перешел в «горячую стадию» — ряд бизнесменов обвинили в мошенничестве, прокуратура провела обыски, а против одного из вице-губернаторов возбудили уголовное дело по факту злоупотребления служебным положением, — такой развязки никто не ожидал. Прусак даже отказался обсуждать этот конфликт. Говорили о другом: о сущности власти, о законах и том, как они сочетаются с жизнью, о прошлом, о будущем…
— А чего приехал-то? По делу или так, турист? — спрашивает меня таксист.
Мы стоим в пробке возле единственного в Новгороде моста через реку Волхов.
— Да вот с губернатором вашим, Прусаком, встретиться договорился, — отвечаю. — Я журналист.
— Это ты вовремя, — многозначительно кивает таксист, и наш старенький фольксваген проезжает полметра, — слышал, забирают его от нас. В Москву…
Раз в полгода в любом регионе страны рождается слух. Точнее так — рождается СЛУХ: скоро в области (крае, республике) будет новый хозяин! Что касается перемещения старого главы региона, то здесь возможны варианты, которые характеризуют отношение к нему народа. Их три: в министры, в послы и в тюрьму. Высшая степень уважения — это когда в министры. Мол, углядели в Москве нашего-то и — на повышение. В послы обычно «отправляют» после какого-нибудь внешнего конфликта — мол, слишком он мужик самостоятельный. А вот если в тюрьму… Ну, в общем, сами понимаете, что люди думают…
По этим критериям пик народной любви к новгородскому губернатору Михаилу Прусаку пришелся на начало 2004 года. Тогда «весь Новгород» обсуждал неизбежность его ухода в премьеры российского правительства. Теперь вот понизили до министра. Правда, оппозиционная газета «Новгородский караван» упорно пыталась убедить горожан в том, что губернатор уйдет вовсе не в министры, а как раз в послы — в Африку. Горожане не верили: еще бы, 16 лет у власти…
Третьего августа Владимир Путин подписал прошение Михаила Прусака об отставке.
«Утепление» образа
Областная администрация, как и положено, в самом центре города — напротив Новгородского кремля. Снаружи — классическая обкомовская махина, внутри — полысевшие дорожки, немного облезлые деревянные панели стен (мода партноменклатуры второй половины 70-х).
— Губернатор запретил делать ремонт, пока бюджет дефицитный, — заметив мой взгляд, поясняет пресс-секретарь Михаила Прусака Игорь Синцов. — Чтобы жизнь лучше чувствовалась.
Правда, кабинет «самого» все-таки обновили.
— Вот, — с гордостью говорит Прусак, указывая на мебель, — наша, новгородская. Это я ее так рекламирую. Натуральное дерево.
— Это шпон, — уточняет Игорь.
Прусак удивляется, но тут же вновь приходит в хорошее расположение духа:
— Зато выглядит как натуральное дерево. Могут же!
— Обычно с людьми вашего ранга говорят о политике, о хозяйственных проблемах. А хочется чего-нибудь человеческого… — начинаю я разговор.
— Образ утеплить?
— Ну, вроде того…
И тут губернатор разражается речью. Он вообще любит говорить монологами:
— Надоели мне уже с этим утеплением! Иной раз зло берет. Вот показывают перед выборами человека: не пьет, не курит, баб за километр обходит, вообще — такой душка! А я своим говорю: да кроме меня, хрен кто мой образ утеплит. Триста с чем-то предприятий настроили, тысячи рабочих мест создали — вот это утепление образа. А другой сидит, предприятий не строит, экономикой не занимается, ему что-нибудь упало — через порт, через нефть, через газ — вот он себе и утепляет образ: с собакой бегает и все такое. Мне этого не надо. И потом, я же не готовлюсь к выборам на федеральном уровне. А на региональном их больше не будет. Логично?
— Логично. Только мне кажется, что люди независимо от выборов должны знать, какой у них губернатор, что он делает, зачем и почему. Нужно же с народом общаться, рассказывать что-то о себе. Например, про увлечения ваши.
— А у меня кроме работы только два увлечения — книги и охота. Я, если не почитаю минут 35–40, не засну. Даже в нетрезвом состоянии. А если серьезно, то я, может, больше любого другого губернатора с людьми общаюсь. Я бюджет девятый год читаю в прямом эфире для всех граждан. Вначале было очень тяжело: все время перебивают — мы сразу решили, что люди будут в студию звонить, если у них вопросы по ходу возникают. Очень сложно: отвлекаешься, мысль теряешь. Но теперь уже привык и от этого не откажусь. Потому что, если ты бюджет публично принял, никакая дума с администрацией его уже не имеют права исправить.
— А много звонков?
— Много.
Уже после беседы с губернатором Игорь Синцов рассказал мне, что Прусак с народом не только по радио общается. Раза два в неделю обязательно ездит в районы. Даже прозвище получил «кочующий губернатор». В общем, как любили писать советские очеркисты, «весело пылит председательский газик…». Правда, у новгородского губернатора вместо газика мерседес-геленваген. «Он у нас уже давно, пятый год», — словно извиняясь, пояснил пресс-секретарь.
— У нас вообще без обсуждения ни один важный документ не принимается, — продолжает Прусак. — Все программы руководители департамента обязаны в СМИ и со всеми желающими обсудить. И в этом обязательно должны участвовать общественная палата, которая у нас с 91-го существует, ассоциация товаропроизводителей, профсоюзы и совет ветеранов.
— Но народ-то все равно не очень доволен жизнью…
— И правильно! Что у нас, проблем что ли в области нет? Если бы я так сказал, сразу стало бы ясно, что я ненормальный. А все проблемы, которые существуют, все недостатки — это я. Я что, не могу неправильное решение принять? Могу. Но если я что-то неправильно сделал, то публично говорю: «Извините, я сделал это неправильно — поправлю». В прямом эфире по телевидению. Если есть прозрачный механизм принятия решений, то легко: все взял и исправил — вот и весь вопрос. А в идеального руководителя, который никогда не ошибается, я не верю, честное слово.
Вечером в кафе я случайно познакомился с одним из бывших сотрудников обладминистрации. Мужчине лет под шестьдесят. У него свой бизнес, и, судя по часам и машине, дела идут неплохо.
— Да никто из народа тебе ничего хорошего про губернатора не скажет. Никто! — энергично жестикулировал он вилкой. — Потому что народ не видит, что тот делает. Человек же как устроен? Если у него все хорошо, он этого сам добился, а если плохо — начальник виноват: мэр, губернатор…
— А вы-то что можете сказать про губернатора?
— Я? — мужчина задумался. — А чего я? Я Михалыча еще мальчишкой помню. Когда он совхоз принял, я в соседнем колхозе работал. Видел, как он пьяных трактористов работать заставлял, а те его по матушке посылали…
Эволюция и революция
«Нам надо было эволюционно перейти из одной системы в другую. Я в 89-м сам был членом Межрегиональной группы депутатов, но когда встал вопрос о 6-й статье Конституции, проголосовал за сохранение руководящей и направляющей роли КПСС. Потому что спрашивал коллег: а что будет дальше с властью? — и мне никто не мог объяснить. А я был свежий выпускник Высшей комсомольской школы, где меня учили, что власть на пустом месте не выстраивается. Большевики вот уничтожили царизм… Так почему мы опять ту же ошибку повторили?» Михаил Прусак.
Начало
Главе новгородского отделения РСПП Исааку Иосифовичу Слуцкеру в будущем году исполнится 80 лет, выглядит он на 60 и «стоит», по разным оценкам, несколько сот миллионов долларов. Он — глава АО «Новгородские лесопромышленники», владелец более 20 заводов и фабрик. Еще он — член-корреспондент РАЕН, доктор наук и автор книг. Илья Исаакович рассказывает мне, что он старый больной человек и что, если бы государство дало ему 50 миллионов долларов, он бы построил еще один завод. Но государство ему денег не дает. А банки требуют залогов, вот и приходится ему, пожилому человеку, чуть ли не «последние штаны закладывать»…
Но я пришел не за тем, чтобы поговорить о проблемах лесной промышленности вообще и АО «Новгородские лесопромышленники» в частности. Просто Слуцкер знает губернатора Прусака почти 17 лет. Спрашиваю в лоб:
— Как изменился Михаил Прусак за 16 лет своего губернаторства?
— Как изменился? — Слуцкер задумывается и осторожно сообщает: — Я его очень уважаю.
— Это понятно. Но все-таки… — наседаю я.
— Он раньше не соответствовал должности.
— Даже так? А почему?
— Он был неграмотный. Не знал ничего, ни одну отрасль промышленности. Он даже сам выступал по ТВ тогда, в 1991 году: я, говорит, знаю только сельское хозяйство и лес. Правда, потом выяснилось, что леса он тоже не знает. Но он занялся самообразованием. Я-то сам в лесной промышленности с 1948 года. Конечно, знать все невозможно, но про лес я знаю многое. И он теперь тоже — даже больше, чем некоторые мои специалисты. И не только про лес. Но для этого ему пришлось поработать над собой. Работать, работать и работать. Неслучайно его не только в нашей области, но и в Москве, и в Петербурге все знают. К нему относятся с уважением — вот что я могу сказать о губернаторе.
С этим новым знанием я снова иду к губернатору. И тут выясняется, что главой Новгородской области Михаил Прусак стал почти случайно. Помните у Гоголя: «Ноздрев был человек в своем роде исторический, то есть то и дело попадал во всяческие истории». Вот и Прусак попал в историю — в политическую историю России — почти случайно. Он и сам в этом признается:
— Если человека в 31 год назначают главой субъекта РФ — это ненормально. Я же тогда дурак дураком был, ни в чем толком не разбирался.
— Но вы же справились?
— Я вам так скажу: если бы не было у меня за плечами Высшей комсомольской школы, где меня пять лет учили профессионально управлять, я бы не справился. Ну и надо учесть, что к тому времени я уже три года совхозом руководил — тот еще опыт.
Что у нас, проблем что ли в области нет? Если бы я так сказал, сразу стало бы ясно, что я ненормальный
— Но вы же до губернаторства уже были политиком. Депутат Съезда народных депутатов, в Межрегиональную группу входили.
— Ну, какой я был политик, что я там понимал?
— Но имя-то ваше все равно звучало — вместе с Собчаком, Афанасьевым, Ельциным…
— То, что меня избрали народным депутатом СССР, — это, считайте, повезло. Таких, как я, были тысячи. Вы что, думаете, меня кто-то знал? И специально из деревни Морхово Холмского района вытащил и сказал: «Смотрите, какой политик — обалдеть!»
— Но вы же пошли в депутаты, а потом в губернаторы. Силком вас никто не тащил.
— Я много раз задумывался над этим и до сих пор не знаю, правильно я поступил или нет. Но если бы сейчас меня,
47-летнего, спросили: «Ты бы по-другому мог прожить свою жизнь?», — конечно, ответил бы: «Не мог».
Он берет со стола книгу, на обложке которой большими буквами написано «Выжившие: 11 губернаторов».
— Это про меня — про нас. Всего 11 человек осталось — тех, кто при Ельцине пришел.
Сегодня их уже 10.
Реформы и управляемость
«Я считаю, что управляемость в нынешней ситуации — это вопрос номер один. Не федеральные программы, не национальные проекты, а управляемость. Вот попытались провести административную реформу: министерства разграничили, агентства и службы создали, а теперь не можем разобраться, кто за что отвечает. То один уровень реформируем, то второй, то третий. При этом цели никто не видит.
Вон Столыпин пытался реформу провести, и что, получилось? Только 25% населения воспользовалось возможностями, которые давала его реформа. Так и надо было работать на эти 25%, а не мордовать все 100. А когда Витте проводил свою реформу, народ вообще не понимал, что происходит. А происходила реформа. Вот гений, вот мастер! А то все орут: нам нужна великая Россия! Да надоело. Я за великую Россию с 89-го года столько выпил, что Дания, если бы там столько пили за великую Данию, утонула бы в вине. Нет, все бьют себя в грудь: “Мы — великая Россия!” Да кому нужны эти пустые лозунги?!» Михаил Прусак.
Подчиненные
Кабинет уполномоченного маленький, метров восемь. В нем помещаются только рабочий стол с компьютером, приставной столик и два стула. Когда приходит много жалобщиков, шум слышен чуть ли не во всем здании обладминистрации. Правами человека в Новгороде занимается Галина Матвеева. Раньше она работала вице-губернатором.
— Галина Сергеевна, вам ведь, наверное, по долгу службы приходится конфликтовать с администрацией области… — осторожно интересуюсь я.
Я за великую Россию с 89-го года столько выпил, что Дания, если бы там столько пили за великую Данию, утонула бы в вине. Нет, все бьют себя в грудь: «Мы — великая Россия!» Да кому нужны эти пустые лозунги?!
— У нас довольно конструктивные отношения. Споры есть, но без флагов и без артиллерии. Есть понимание, что проблемы, с которыми люди ко мне приходят, надо решать. Я думаю, что это прежде всего идет от Прусака. Я с ним уже достаточно долго работаю, знаю его позицию, политику, он всегда скорее выслушает человека, нежели чиновника.
— И чиновникам это нравится?
— Ну, на более низком уровне есть, конечно, представление о «чести мундира», есть корпоративные интересы какие-то. Это все присутствует. Но все знают: если они проблему не решат, я могу и к Прусаку пойти.
— Боятся?
— Нет. Просто если чиновник не может решить какой-то вопрос и в итоге этот вопрос доходит до губернатора, это в первую очередь говорит о непрофессионализме чиновника. Понятно, каждому неприятно, когда у него не хватает компетентности. Правда, финансовые проблемы мы решаем главным образом с губернатором. Это его сфера.
Мне вспоминается давешний предприниматель из кафе:
— Нормальная работа чиновника состоит в том, чтобы получить нужный результат из имеющегося материала. А у Прусака как? (В голосе моего нового знакомого зазвучала обида: видимо, он все же ушел из администрации не совсем добровольно.) Он считает, что если ты просто все делаешь нормально, то все равно работаешь плохо. Вот если ты из федерального бюджета что-нибудь добыл или спонсоров привлек — тогда молодец. Он как говорит? «У вас на Валдае москвичи и питерцы дач накупили — идите теперь и разговаривайте с ними: чем они местным жителям могут помочь?» А как с ними разговаривать? Губернатору что… Он как-то встал не с той ноги — бац, всем замам по выговору… С ним вообще сложно.
— А какой главный недостаток у губернатора? — задаю я уполномоченной по правам человека провокационный вопрос. Вообще-то я его задавал всем людям, с которыми общался в Новгороде. Некоторые робели. Вот и Матвеева сначала на минуту задумывается, а потом начинает отвечать, аккуратно подбирая слова:
— Главный недостаток Михаил Михайловича в том, что он слишком много знает. Это человек, у которого все горе от ума. Он очень много учился, он, естественно, уже мыслит масштабно. Я когда стала в его команде работать, год привыкала к его методам. Потом вроде бы поняла, что от меня требуется. Он хочет очень быстрых результатов, а команда за ним не успевает. Для решения большинства областных проблем нужны законодательная база, ресурсы, и не только финансовые, но и человеческие. А с этим проблемы. И состыковать желание губернатора быстро осуществить какой-то проект с возможностями других людей не всегда удается...
Сам Прусак на свои кадры не жалуется. У него есть собственная система их отбора и воспитания:
— У меня как? У меня замом может быть только человек, поработавший главой района или по крайней мере его заместителем. Потому что такой человек уже имеет опыт, причем сразу видно какой. Если результат есть, пусть идет на повышение. Я, между прочим, сам никого не назначаю. Собираются люди из разных сфер и предлагают мне кандидатуру.
— Это у вас вроде как партхозактив? Как в старое доброе советское время?
— Да, такой вот неопартхозактив. А как еще людей подбирать? По дружбе? Этот занесет, тот скажет, что этот хороший, другой со мной в армии служил, третий — на Байконуре, четвертый еще где-то… Это неверно. И потом, важно не только выбрать правильного человека, но еще и обучить его. Это очень важно. Чиновника нужно учить: в Академии народного хозяйства, в Академии госслужбы — где хотите. Чиновник должен читать книги.
— А если он не хочет?
— Есть способы. Вот у меня замы, председатели комитетов кандидатские защищают, докторские, даже один член-корреспондент Академии медицинских наук есть. Мне говорят: «Зачем вам это надо?» А я отвечаю: «Чтобы кандидатскую диссертацию написать, человек должен как минимум книги три прочитать. Плюс научный консультант что-нибудь умное расскажет. Глядишь, так и втянется». Так что кандидатская диссертация для вице-губернатора — почти обязательное условие.
Вспомнив эти слова губернатора, спрашиваю у Матвеевой:
— А вы, когда были замом Прусака, диссертацию защитили?
— Нет, — говорит, — поленилась. И потом, у меня помимо работы дом, семья, женские хлопоты. Мне с людьми интереснее, чем с книжками.
Она улыбается. Мы переглядываемся как два заговорщика, посвященные в некую почти сакральную тайну.
Закон и власть
«Уверен, закон о местном самоуправлении, написанный под Запад, под общину-марку, к российской общине не подходит. Ну, например, что такое на Западе “шаговая доступность”? Компактный участочек земли, инфраструктура, жилищно-коммунальное хозяйство и глава поселения — вот вам и община-марка, там все маленькое. А у нас все разбросано, и до поселения надо идти 38 км. И какая тут “шаговая доступность”? И это у нас — в сравнительно небольшой по российским меркам области. А возьмите, скажем, Тюменскую область: там глава района — это практически глава государства, если по территории. Или Якутия. Это же огромная страна.
Второй вопрос — жизненные уклады. У нас есть народы Севера со своим укладом жизни, отдельный анклав — Калининград, где нужны особые условия, и мы делаем все для того, чтобы они там были, потому что иначе
Боосу управлять будет некем. В стране 46–50 экономических укладов жизни 8 геополитических пространств. Вы можете сделать 7 федеральных округов, но горизонтальные-то связи пойдут через другие структуры: вот были у нас 8 межрегиональных ассоциаций, так они и остались. Вы можете сократить число субъектов Российской Федерации до 70, но это ничего не изменит, если, исходя из экономических укладов, их должно быть примерно 50. Мы вложили в этот закон неправильную идеологию. Значит, этот закон надо переписать». Михаил Прусак.
Война за мэра
Хотя Михаила Прусака и нельзя называть последовательным противником местного самоуправления, против выборов мэров крупных городов он выступал всегда. Еще в 2000 году он заявлял, что необходимо отменить выборы губернаторов, одновременно передав тем право назначать мэров своих столиц. Но сегодня, когда Новгородская городская дума, где большинство получила «Справедливая Россия», решила отменить прямые выборы мэра и назначить сити-менеджера (закон дает депутатам такое право), губернатор активно борется против этого решения: требует вернуть новгородцам право прямых выборов главы города.
— Михал Михалыч, вы же всегда были за назначение мэров. А теперь наоборот? Почему? — спрашиваю я.
— Да, я всегда был за назначение мэров. Но — со стороны губернатора. А в законе о местном самоуправлении есть два варианта: можно проводить прямые выборы, а можно Думой избирать менеджеров из состава депутатов. Это профанация. Ребята подсуетились, дали денег — и избрали, кого хотели.
Действительно, российская жизнь полна парадоксов. И прямой политический интерес, как правило, важнее теоретических убеждений.
— Да просто просрали выборы, вот и все, — объяснял мне один из местных политических деятелей. — Мэр Новгорода Гражданкин — человек Прусаку очень близкий, он у него замом работал раньше, ну в обладминистрации и решили не напрягаться. Мол, какая-такая гордума, что она без мэра может? Никто выборами толком и не занимался. Никакой агитации и пропаганды. А наши бизнесмены, у которых с Прусаком давно напряг, сориентировались, в «Справедливую Россию» вступили — и своих людей в гордуму провели. Причем даже те, кого «Единая Россия» выдвигала, оказались засланными казачками — все на их сторону переметнулись. В общем, поутру они проснулись, а большинство в гордуме у «эсеров», и те на полном законном основании намерены больше не проводить выборы мэра, а назначить из своих рядов сити-менеджера. Прусак, конечно, всем разнос устроил, перебежчиков из партии исключили. Только поздно уже.
Теперь в Новгороде двоевластие: мэр Гражданкин уходить с поста не хочет, и губернатор его в этом поддерживает, а гордума и стоящие за ней бизнесмены мэра не признают.
Губернатор в беседе со мной эту тему поддержать отказался:
— Речь идет о двух-трех людях, у которых есть деньги. И в соответствии с действующим законодательством они на каком-то этапе могут сделать все что угодно. Но жизнь поставит их на место. Так что не надо к этому так серьезно относиться и тратить на это время.
— Но ведь жизнь-то когда еще поставит... А сейчас идет реальная война между ветвями власти.
— Что поделать, наш закон дает возможность для возникновения такой войны. Собственно, на федеральном уровне такое уже было: был бизнесмен, который хотел купить Государственную думу. И где он теперь? У нас примерно то же самое происходит — только в местном масштабе. И обратите внимание: я никаких фамилий не называю. И вы не называйте.
Михаил Сперанский по заданию Александра Первого поехал во Францию. Когда он вернулся, император его и спрашивает: «Как там местное само*управление?» А Сперанский отвечает: «Государь, у нас люди лучше»
Не называю. Вообще-то, обида губернатора понятна. Неназываемые люди делали свой бизнес вокруг предприятий, которые пришли в область под гарантии губернатора. Кто-то получал строительные подряды, кто-то занялся торговлей — в общем, бизнес рос благодаря росту инвестиций. А когда вырос, захотел самостоятельности. Вот, собственно, и вся проблема с местным самоуправлением.
— А в целом это вообще не проблема, — закрывает тему Прусак. — Абсолютное большинство новгородцев на моей стороне. Вот осенью проведем референдум, и все встанет на свои места. Хотите пример из нашей истории? Михаил Михайлович Сперанский по заданию Александра Первого поехал во Францию изучать местное самоуправление. Когда он вернулся, император его и спрашивает: «Как там местное самоуправление, во Франции?» А Сперанский отвечает: «Государь, у нас люди лучше».
О роли государства вчера и сегодня
«Я уверен, государство должно заниматься экономикой. Нам катастрофически не хватает стратегического планирования. Мы должны знать, что делать. А так шарахаться из стороны в сторону — сегодня это решаем, завтра то — от этого всем плохо. Не только простым людям. Плохо бизнесменам, плохо управленцам. Плохо президенту. Плохо Госсовету, который не понимает, как решить тот или иной вопрос. А чтобы понимать, куда мы идем, нам нужно что-то вроде Госплана.
Я понимаю, почему многие этого боятся. Мы сегодня смотрим на все с совковых позиций. Нас пугает возможное возвращение той системы. Вольно или невольно мы оглядываемся назад — у нас же другого опыта нет. Даже я, хоть мне всего 47 лет, в той системе работал: был первым секретарем райкома комсомола, директором совхоза. Но почему мы думаем, что если что-то похоже на наше прошлое, то оно непременно возвращает нас обратно в совок? Тогда же все было иначе. Тогда каждый руководитель предприятия был госслужащим. Вообще каждый, кто работал, был госслужащим. Поэтому все экономическое поле было государственным. Почему мы не можем понять, что уже нет номенклатуры обкома партии, нет утверждений всех руководителей? Мы уже все отпущены на свободу. И бизнесом теперь занимаются самостоятельные люди». Михаил Прусак.
Власть и политика
Сегодня губернатору не состоять в «Единой России» — это вроде как иметь предупреждение о неполном служебном соответствии. Но Прусак не просто вступил в эту партию — он, пожалуй единственный среди всех региональных лидеров, возглавил ее местное отделение. Пикантность ситуации еще и в том, что после выборов 2003 года, которые возглавляемая им тогда Демпартия России с треском проиграла, губернатор публично заявил, что ни в какую партию больше вступать не собирается. Продержался Прусак два года.
— Почему вы все-таки вступили в партию?
— Если бы не было за спиной области, я бы этого не сделал.
Понятно. Через партию, конечно, легче решать хозяйственные вопросы: люди-то все знакомые…
— А что, сильно уговаривали?
— Разве я похож на человека, которого можно, как вы выражаетесь, уговорить? Меня никто не уговаривал и не убеждал. Просто я прикинул: это выгодно для территории — и для меня в том числе, не скрою — и пошел. Это другие рисуются, про убеждения рассказывают… А я всегда говорил, что в России есть только одна партия — партия власти. Все остальные — мифические и надуманные объединения. В общем, я думал-думал и сломался. Хотя до этого говорил: «Больше ни в какую партию не вступлю».
— Но вы не просто в нее вступили — вы возглавили местное отделение…
— Правильно. Ведь все равно за результаты выборов с меня спросят. Хотя бы как с члена партии. Значит, мне надо еще и эту машину тащить. Так какая мне разница, возглавлять или нет? Если уж вступать, то и самому все контролировать. Иначе не получается.
Похоже, иначе действительно не получается. Скандал с городской думой тому подтверждение. Впрочем, в чем-то губернатор и сам виноват. Мой недавний знакомец-политик жаловался, что всех сколько-нибудь профессиональных людей Прусак перетягивает в исполнительную власть. Какая-то у него все-таки нелюбовь к партийной жизни…
— Политика мне вообще не нужна. У меня хозяйственная должность, и 99% моей деятельности это не политика. Я, наверное, был политиком в начале 90-х. Но когда всерьез занялся наукой, понял, что это не мое. О политике ведь не скажешь, что это наука. Хотя, с другой стороны, если есть доктора политических наук, значит, у них есть и предмет изучения, то есть какие-то объективные законы. Просто мы их не понимаем. Я думаю, политика у нас только зарождается, как и многое другое. Идет такой мучительный процесс… Ускорять его нельзя, но и тормозить тоже.
— Многое другое — это что?
— Ну, например, гражданское общество. Институтов гражданского общества в стране мало, они только нарождаются, и еще нет системы. Я бы на первом этапе сохранял просто говорящих людей. Потому что власть, которая заставляет людей молчать — разными способами: хитрыми, нехитрыми — уже одной ногой в могиле. Люди не должны бояться говорить то, что думают.
…Мы уезжали, а Новгород готовился праздновать День города. На сцене, выстроенной прямо напротив обладминистрации, стоял мужчина в помятом пиджаке. Перед ним человек пятьдесят репетировали открытие праздника. Мужчина хорошо поставленным голосом режиссера массовых мероприятий командовал:
— Первыми мимо трибуны, размахивая разноцветными флажками, проезжают спортсмены на роликах. Весело размахивают. Теперь звучит гимн. После гимна на сцену выходит губернатор. Приветствуем губернатора. Активнее приветствуем. Ну, начали…
Фото: Алексей Майшев для «РР»
№10 (10)
Цитата:
|
Михаил Прусак родился 23 февраля 1960 года в селе Джурков Коломыйского района Ивано-Франковской области. После окончания педучилища работал учителем. Потом окончил Высшую комсомольскую школу и был направлен секретарем райкома комсомола в город Холм Новгородской области. В 1988 году назначен директором совхоза «Трудовик». В августе 1991 года власти Новгородской области поддержали ГКЧП, а в октябре Борис Ельцин назначил губернатором области Михаила Прусака. Впоследствии Прусак еще трижды переизбирался на этот пост — в 1995, 1999 и 2003 годах. Срок его очередных полномочий истекал в сентябре 2008 года. 3 августа 2007 года президент подписал прошение Михаила Прусака об отставке с поста главы администрации Новгородской области.
|
*3523. Правда бывшего губернатора
Линейный вид
