8900. МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА

[Ася Колодижнер]

ОГОНЕК № 41 (3351)
5-12 1991 год
МУЖЧИНА И ЖЕНЩИНА

«Понимаете ли вы, что сегодня вы совершили государственный переворот?»-эти слова Тани Малкиной, журналистки из «Независимой газеты», прозвучали как андерсеновское «Да ведь он голый!» И все вдруг увидели, что у «короля» дрожат руки и вовсе не королевский вид…. Правда, «камергеры шли за ним, поддерживаю мантию, которой не было», еще два дня. Но «все стали передавать друг другу слова ребенка»…..
Вопрос Тани, заданный на пресс-конференции в первый день переворота самозванному президенту, обозначил для миллионов людей суть происходящего. В тот день она стала знаменитой.

[Татьяна Малкина]

19 августа-мой день рождения. Мама встала в шесть утра, чтобы приготовить огромное количество еды-везти в редакцию, отмечать. У нас все отделы в одной большой конюшне, бывшем цехе
«Восход». Мы друг друга безумно любим. Я решила накормить сразу всех. Вдруг мама меня будит: «Таня, вставай, там такое по радио говорят….» Я спросонья злюсь: «Мама, ну как не стыдно, хоть раз в год дай поспать». Она включает радио на полную громкость. И вот представьте, сидит в кровати такой ангельский именник и страшно ругается. При матери родной. Пришлось будить сослуживцев, препираться, кто разбудит главного….

[Ася Колодижнер]

Но ведь угощение-то никто не отменял. Возбужденные коллеги встретили явства громом оваций. В редакции Таня первым делом стала звонить помошнику Янаева…

[Татьяна Малкина]

Последние два месяца мы в «Независимой газете» частенько выстраивали версии подобного переворота. Думали, гадали, кто кем станет. Я большая любительница одиозных фигур. И мы договорились в отделе еще тогда, что Геннадий Иванович-мой….

[Ася Колодижнер]

Почти все лето Таня активнейшим образом добивалась встречи с вице-президентом. Помощник, Владимир Николаевич, был сама любезность и обещал, что уж если Геннадий Иванович и даст какому-нибудь изданию интервью, то только «НГ»…… Потом доверительно сообщал: мол, только не сейчас. У Янаева посол… Мавритании, Танзании…. Перечень государственных дел Геннадия Ивановича был бесконечен (может, к перевороту готовились?). Таня два раза в неделю пунктуально названивала Владимиру Николаевичу, он ее уже стал узнавать.

[Татьяна Малкина]

Периодически я озверевала и говорила: «Послушайте, Геннадия Ивановича пресса, что ли, балует? Неужели полчаса найти трудно?»-«Что вы, Танечка, для вашей газеты полчаса мало, нужен серьезный разговор». В конце концов редактор мне сказал: «Да ладно, брось ты его. Кому он нужен, этот Гена!» А тут и ГКЧП подоспело.
Звоню 19-го. «Владимир Николаевич, вы же должник мой. Все так здорово, так чудесно изменилось. Так интересно стало, Геннадий-то Иванович теперь и вовсе президент…..»
Он, как повелось, ласково так отвечает, что у Янаева много дел, он страшно занят. И просит перезвонить через час. Звоню через час. Владимир Николаевич стал суров. Сказал, что сегодня с интервью ничего не получится, но в пять часов будет пресс-конференция. И ни слова не обронил про разовые спецпропуска и что пройти туда-дело безнадежное.

[Ася Колодижнер]

На пресс-конференцию Таня поехала с коллегой. В дверях дикая давка, охрана и проход только по «пулу». Журналисты-народ привычный к неожиданностям, и после долгих препирательств с охранниками коллега оказался внутри и из-за спин стражей передал Тане чей-то пропуск.

[Татьяна Малкина]

А там еще двойной контроль. Рамки перед входом в зал, где опять нужно предьявлять пропуск. Снова пришлось изворачиваться и проходить по одному «пулу» вдвоем. Шмональщик почти держал в руках мой газовый баллончик, прикрытый носовым платком. Но не понял, что это. Ой, говорю, это мои женские мелочи, и давай со страху перечислять все виды косметики. В общем, проскочили….

[Ася Колодижнер]

На пресс-конференции хотелось встать, сделать тупое такое лицо и серьезно сказать: «Геннадий Иванович! Вы знаете, у меня сегодня день рождения. Вот в 68-году в эти дни в Чехословакию ввели войска, но мне всего год был, а вот сегодня вы мне такой подарок сделали. Это такой класс! Спасибо!» И по возможности прослезиться….. Мы чуть не опоздали, вошли одновременно с этими …. руководителями. И что-то у меня вдруг жутко испортилось настроение. Ну такие козлы…. И не то чтобы негодяи, преступники, нет, просто паноптикум…. Батюшки, матушки, думаю они же за пределами разумного, а раз это иррационально, значит, возможно, и укоренится. Знаете, они заставили меня испытать такое чувство бешенства, ну просто задушить их хотелось…. А тут еще журналисты задают какие-то вялые вопросы. Несчастного Игнатенко всегда так и тюкают, а тут сидят красавцы-и ни гугу…. Все зарубежники как будто спасли….. Единственный серьезный впорос журналист из «Стампы» задал. Но такие вопросы не для этих горе-правителей. После пресс-конференции Таню стали узнавать на улице, в метро. Реагировали по разному. Так, в редакцию позвонила телезрительница, требовала главного редактора и очень возмущалась поведением Тани на пресс-конференции. Почему-то больше всего ей не понравилось платье. Потом какой-то юноша стихи прислал…. Там тоже про платье было.
Это платье в молодости носила Танина мама. Оно считалось праздничным, и Таня надевала его, если с вечера решала: «Завтра буду барышней». Вот и девятнадцатого была в нем: день рождения все-таки…. А обычно-то форма одежды-джинсы и свитер.

[Татьяна Малкина]

Я не хочу остаться в памяти сограждан героиней одного вопроса. Любой журналист из «НГ» задал бы подобный вопрос. На пресс-конференции был чисто эмоциональный момент, ведь мы уже с утра понимали, что все это-мыльная опера и кто-то двигает декорации.