2297. Карательная психиатрия и правозащита

[«Кавказ-Центр»]

http://www.kavkazcenter.com/russ/con...21/38637.shtml

Время публикации: 21 октября 2005 г., 00:08

Российские психиатры — палачи человеческих душ и тел. Российские правозащитники — палачи прав человека.

«Валерий совсем оглох на одно ухо, у него язык заплетается, худой как скелет, болит сердце, печень. А они его продолжают интенсивно закалывать. Я спросил у лечащего врача, зачем. А она говорит: «Пусть перестанет писать».

Это рассказывает двоюродный брат краснодарца Валерия Краснобрижева, посетивший недавно Валерия в орловской спецпсихбольнице, где тот содержится с марта этого года.

В июне 2004 г. 43-летний житель Краснодара Валерий Краснобрижев написал на имя прокурора Краснодарского края заявление, в котором говорилось, что председатель Первомайского районного суда С.Н. Свашенко приговорён к смертной казни неким «чрезвычайным народным судом». В том же заявлении Краснобрижев требовал привлечь к уголовной ответственности сотрудницу краевой прокуратуры Л.И. Матюшко. Если её не привлекут, говорилось в заявлении, «она после Свашенко будет отвечать по закону чрезвычайного народного суда».

Против Краснобрижева было возбуждено уголовное дело по ст.296 ч.1 УК РФ («Угроза убийством»). Его отправили на судебно-психиатрическую экспертизу, признали невменяемым и в октябре прошлого года решением краевого суда приговорили к принудительному лечению.

Ближайший друг Краснобрижева Юрий Нагин и правовед Александр Шампаров не считают Валерия психически больным. Они рассказали, что в 1991 г. сержант милиции Валерий Краснобрижев был уволен из Первомайского РОВД Краснодара с формулировкой «как несоответствующий должности».

Он поссорился с женой, и та заявила, что он угрожал ей табельным оружием. Против Валерия возбудили уголовное дело, но вскоре закрыли. Ссора с женой произошла после возвращения Валерия со службы — когда он уже сдал под расписку на склад табельный пистолет. Никакой угрозы оружием не было.

Валерий Краснобрижев на протяжении тринадцати лет безуспешно пытался обжаловать в Первомайском районном суде своё незаконное увольнение.

Многолетние «хождения по мукам» уничтожили у Валерия всякую надежду на справедливое решение его вопроса. У него уже сдали нервы, и он написал заявление от имени мифического «чрезвычайного народного суда», желая быть арестованным, чтобы на открытом судебном процессе рассказать о том, что его подтолкнуло на такой поступок — о нежелании краснодарского «правосудия» решать его вопрос. Доведённый до отчаяния человек не видел уже другого способа донести до людей свою проблему.

Но никакого открытого судебного процесса не получилось.

После приговора краевого суда Валерия Краснобрижева до марта 2005 г. держали в СИЗО на улице Воронежской, где его избивали и обкалывали сильными психотропными препаратами. Затем он был отправлен в Орловскую психбольницу с интенсивным наблюдением, ул. Ростовская 11, 302030 Орёл. В это заведение направляют больных, совершивших тяжкие преступления.

Краснобрижев никаких насильственных действий не совершал. В реальной подготовке убийства его не подозревала даже прокуратура — обыск в его квартире не проводился, орудия якобы готовящейся «смертной казни» не искали.

От дела Краснобрижева шарахались все краснодарские адвокаты. Друзья Валерия обращались к московским правозащитникам — ко Льву Пономарёву из движения «За права человека» и к Людмиле Алексеевой из Московской хельсинкской группы. Но так называемые «российские борцы за права человека» плевать хотели на права никому не известного Краснобрижева. Это напоминает другое дело — дело краснодарского активиста антивоенного движения Евгения Новожилова.

Осенью 2001 г. краснодарская ФСБ сфабриковала против этого молодого человека уголовное дело из мести за то, что он в начале 1999 г. осмелился, назвавшись бывшим бойцом чеченского Сопротивления, рассказать корреспондентке газеты «Краснодарские известия» правду о первой войне в Чечне. Евгения отправили на «судебно-психиатрическую экспертизу». Результат, выданный чекистскими палачами-психиатрами, был предсказуем. Евгению удалось выбраться из психушки через семь с половиной месяцев. И он вышел на свободу отнюдь не благодаря «правозащитникам», до которых он пытался достучаться ещё до возбуждения уголовного дела и которые на него плевали, а благодаря самоотверженности его матери. Евгения Новожилова предала даже хвалёная «Международная амнистия», членом которой он являлся с 1999 г.

С тех пор прошло почти 4 года. Краснодарское «правосудие» после первого успешного использования карательной психиатрии для решения политических вопросов заметно осмелело. И если расправы над Евгением Новожиловым требовал сам Константин Пуликовский — один из самых кровавых российских генералов-убийц, прославившихся в первую русско-чеченскую войну, то в случае с Валерием Краснобрижевым достаточно было конфликта с районным судьёй. Всё гораздо прозаичней. Но гораздо успешней, благодаря «российским правозащитникам», разъезжающим по конференциям в сытых странах Запада и получающим жирные гранты за полупустые отчёты.

Иван Смирнов, независимый журналист, Краснодар

для «Кавказ-Центра»
241