8900. Юрий Скуратов

[Общая газета]

https://web.archive.org/web/20000930...3/inter/i2.htm
Откровения опального прокурора

Импортная версия российских событий

Эрик РОЙМАН

Юрий Скуратов получил-таки "правильный" загранпаспорт. Он снова выездной и планирует определить дату новой встречи с г-жой Карлой дель Понте.

Международный форум по проблемам борьбы с преступностью, на который он так стремился, был не единственной причиной для поездки в Швейцарию.

На днях Юрий Ильич встретился с нашим коллегой из швейцарской газеты "Les Temps". С зарубежными журналистами российские чиновники обычно говорят более откровенно.



Специально для "ОГ" Эрик Ройман подготовил вариант своей беседы с Юрием СКУРАТОВЫМ.

- Ваш правовой статус сейчас не совсем определен. Кто вы?

- С юридической точки зрения, я продолжаю оставаться Генеральным прокурором, здесь неясностей нет. Но вместе с тем швейцарская сторона, приглашая меня, учитывала, что я доктор права, профессор с 10-летним стажем, специалист в области борьбы с преступностью.

- Вы пробовали вернуться на вашу работу?

- После того как состоялось повторное голосование в Совете Федерации, я попросил свою охрану связаться с прокуратурой, чтобы выяснить: пустят меня на работу или нет. Мне не хотелось ставить в неудобное положение и свою охрану, и охрану Генпрокуратуры. Мне ответили: указ президента уже действует и меня однозначно не допустят.

- Вы продолжаете утверждать, что видеопленка - подделка?

- У меня другая схема защиты. Я говорю: это вообще не предмет обсуждения. Подобная пленка, добытая или сфабрикованная преступным путем, не может быть предметом обсуждения. Это стандарты правового мышления - то, что украдено или где-то подсмотрено, нельзя делать предметом обсуждения.

- Вы собираетесь подать иск на тех, кто тиражировал видеопленку?

- После того как закончится история с уголовным делом, я планирую подать целую серию исков к РТР и другим СМИ, которые грубейшим образом компрометировали меня, задели мою честь и достоинство.

- Вы не смогли встретиться с президентом Ельциным, когда написали первое заявление об отставке. Но вы все же встретились с ним после повторного голосования в Совете Федерации. Он вам объяснил, почему издал указ о вашем отстранении?

- Он опять сослался на кассету. А работники ФСБ подобрали ему материалы о моих якобы квартирных злоупотреблениях. Но все это достаточно беспомощно. Я не чувствую своей вины в том, что поменял свою трехкомнатную квартиру на четырехкомнатную. Мои жилищные условия улучшила администрация президента. У президента также лежали документы о моих якобы других нарушениях. Но обсуждения всего этого не было: разговора не получилось. В силу разных причин - еще и потому, что на встрече присутствовали Путин и Примаков.

- Если бы не было свидетелей, у вас были аргументы, чтобы переубедить президента?

- У меня с Борисом Николаевичем были неплохие личные отношения. А тот, кто организовал эту последнюю встречу... режиссура была такова, чтобы не дать мне поговорить с президентом один на один. В результате я оказался в сложной ситуации: с одной стороны, решение Совета Федерации, которому я обязан подчиниться; с другой, жесткое заявление президента и мнение уважаемого мной Евгения Примакова, который мне тоже настоятельно рекомендовал написать заявление об отставке.

- У вас нет ощущения, что отношение к вам Примакова было двойственным?

- Почему? Он понимал истинные причины. С одной стороны, президент просил его о поддержке, чтобы добиться моей отставки. И он помогал президенту. С другой, он был информирован об истинных причинах того, почему я вдруг стал неугоден. Как человек порядочный, он находился в условиях тяжелого выбора.

- Уход Примакова как-то связан с вашим делом? Он вел двойную игру?

- Я полагаю, для такой постановки вопроса есть определенные основания. Но не думаю, что он вел какую-то игру. Наверное, он все же искренне верил, что в такой ситуации мне лучше уйти. Во-первых, понимая, почему все это сложилось. И, главное, он ко мне относился с уважением и прямо об этом сказал на Совете Федерации. Этого никак не могли понять в Кремле. Им хотелось, чтобы Примаков начал меня компрометировать. А он не пошел на это. Поэтому есть мнение, что Примаков не очень рьяно отстаивал взгляды Кремля на мою отставку. И это повлияло на его уход. Я не исключаю, могла повлиять и информированность Примакова по тем делам, расследование которых стало реальной причиной моей отставки.

- После визита Карлы дель Понте Сергей Степашин, тогда глава МВД, сказал, что у швейцарцев нет ничего.

- Карла дель Понте не хотела с ним встречаться. Он мне звонил, чтобы я помог ему организовать эту встречу. Я организовал. Я там не присутствовал, но, скорее всего, они просто друг друга не поняли. Карла дель Понте привозила материалы, и они продолжают поступать в Генпрокуратуру. Конечно, Степашину очень бы хотелось, чтобы никаких материалов не было. По крайней мере, у меня такое ощущение.

- Когда это все началось?

- Впервые о существовании материалов я услышал в апреле прошлого года. Приехала г-жа дель Понте и сказала - у нее есть материалы по коррумпированности. Как я потом понял, это были данные полиции Швейцарии, Германии и финансовой гвардии Италии, которые обратили внимание на финансовую деятельность группы "Мабетекс" и еще ряда крупных фирм. Они проявили интерес к финансовым потокам, которые шли из России. Потом из Швейцарии поступили некоторые материалы предварительного плана. Мы их изучили и в октябре на основании еще российских материалов (в МВД были оперативные данные) возбудили уголовное дело.

Затем мы направили запрос - провести выемку документов в офисе фирмы "Мабетекс". И, опираясь на возбужденное нами дело, Карла дель Понте начала работать. В результате мы получили очень ценные материалы. Без помощи швейцарских правоохранительных органов это расследование попросту бы не состоялось.

- Была информация о выемке документов в офисах некоторых кремлевских руководителей, в том числе и Павла Бородина...

- Мы проводили выемку документов, в том числе и в Кремле, и на квартирах у ряда лиц, которые так или иначе причастны к деятельности группы "Мабетекс". Это дало хорошие результаты. И несмотря на давление (прежде всего через попытку заменить принципиальных работников прокуратуры на управляемых - отстранение Катышева) расследование по "Мабетекс", по моим данным, идет успешно.

- Отстранить Катышева от следствия решил Юрий Чайка. Ваш бывший зам сегодня прибрал к рукам всю Генпрокуратуру. Как вы это оцениваете?

- Я этого человека сам выбрал, в принципе, он человек знающий. Но ситуация со мной показала (не только применительно к Чайке, я говорю и о других заместителях - Демине, Розанове), что у этих людей не хватает принципиальности и твердости в отстаивании позиции. Они оказались восприимчивы к политическому нажиму. Для прокурорского работника это серьезный минус. Конечно, я допустил ряд ошибок. Например, в выборе своих ближайших сотрудников, которые в трудную минуту оказались не на высоте.

- Вы думаете, что у следователей, которые сейчас занимаются делом "Мабетекс", будет достаточно твердости характера?

- Я уверен, что эти люди на сделку с совестью не пойдут. Скорее, когда начнется неприкрытое давление, их вынуждены будут заменить на более управляемых.

- У них могут отобрать это дело?

- Пока что нет, но подготовка ведется. На это мне указывает отстранение Катышева и некоторых других людей. Чтобы по всей цепочке дойти до следователя, нужно время.

- Вы несколько раз заявляли, что у вас есть материал для серьезных разоблачений. Почему вы до сих молчите?

- Я не политик, чтобы кричать направо и налево. К тому же эти материалы мне не принадлежат. Я получил к ним доступ в качестве генерального прокурора. Они существуют в конкретных уголовных делах, и я называю эти дела. У созданной в Совете Федерации Комиссии по борьбе с коррупцией есть разрешение на ознакомление с некоторыми делами. Это все очень легко проверить, если кто-то считает, что я блефую.

Второе. Эти дела расследуются. Информация находится в ведении следователя. А по закону следователь сам решает, в каком объеме он вправе ознакомить общественность с информацией об уголовных делах. Я не хотел бы подставлять следователей. Я ведь уже какое-то время оторван от этих расследований и могу им навредить.

Третье обстоятельство. Есть презумпция невиновности. Наличие счета еще не является основанием для того, чтобы назвать человека преступником. Весь вопрос в том - за счет каких денег наполнялся этот счет, честно они заработаны или украдены?

- В госаппарате Швейцарии Карлу дель Понте начали критиковать за то, что она слишком глубоко влезла в российские дела...

- Она ведь прекрасно знает, с чего вся эта ситуация началась. А критика, что швейцарская сторона не имела права на передачу этих материалов, - полная чушь. У нас есть меморандум о сотрудничестве между Генеральной прокуратурой РФ и Прокуратурой Швейцарии.

- Может ли настать момент, когда человек-Скуратов скажет юристу-Скуратову: хватит, надо сказать все, что я знаю?

- Если правовой беспредел в отношении меня будет продолжаться, конечно, мое терпение может и лопнуть. Я тоже человек, а не автомат, не робот. И я не исключаю, что скажу все то, что хотел сказать. Но буду держаться до последнего.