*3471. История политических и правовых учений

[Олег Лейст]

http://www.gumer.info/bibliotek_Buks.../Leist/_17.php
Глава 17. БУРЖУАЗНАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ И ПРАВОВАЯ ИДЕОЛОГИЯ В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX В.

§ 1. Введение

Великая французская революция открыла дорогу развитию капитализма во Франции и ряде других стран континентальной Европы. К этому же времени ощутимо проявляются результаты промышленного переворота в Англии. Гражданское общество становится во всех развитых странах все более буржуазным; все явственнее оно делится на два основных класса - буржуазию и пролетариат.

Начальный период становления гражданского общества принял форму первобытного капитализма и сопровождался бурными социально-экономическими процессами. Массовое разорение мелких собственников и развитие пролетариата, с одной стороны, стремительное обогащение промышленной, торговой и финансовой буржуазии - с другой, происходило в обществе, еще не имевшем ни систем социальной помощи (социального страхования и обеспечения, бесплатного здравоохранения и образования), ни массовых и влиятельных организаций рабочего класса (партий, профсоюзов). По социально обездоленным слоям общества больно били экономические кризисы и безработица. Росло относительное и абсолютное обнищание пролетариата. Его разрозненные выступления свирепо подавлялись вооруженной силой.

Во всех странах Западной Европы сохранялись монархии с сильными феодальными пережитками; после учреждения контрреволюционного Священного союза ( 1815 г .) решающее влияние в политике большинства стран Европы приобретает реакционное дворянство. Однако возродить уничтоженные революцией феодальные отношения в области экономической, социальной и гражданско-правовой было невозможно.

К буржуазной политико-правовой идеологии относятся те концепции, которые оценивали гражданское общество периода первоначального капитализма как неизбежное и необходимое явление, требующее теоретического осмысления, идеологического оправдания и реформ в интересах торговой и промышленной буржуазии. В своеобразных условиях первой половины XIX в. основным направлением буржуазной политической мысли становится либерализм. Либерализм делал основной упор на защиту и обоснование "гражданской свободы", понимаемой как свобода частной инициативы, предпринимательства, договоров, свобода слова, совести, мнений и печати. Государство, согласно этой концепции, должно лишь обеспечивать безопасность личности, частной собственности, охранять общество, основанное на "гражданской свободе", отнюдь не ограничивая последней. Особенно настойчиво либерализм отстаивал невмешательство государства в экономическую жизнь. В буржуазной политэкономии того времени это выражалось известными формулами: "free trade" (свободная торговля) в Англии; "laissez faire, laissez passer" (предоставьте свободу действий, не мешайте) во Франции.

Распространение либерализма было обусловлено рядом причин.

Французская революция усовершенствовала централизованный аппарат исполнительной власти. Приспособление бюрократического аппарата к потребностям гражданского общества осложнялось тем обстоятельством, что высшие государственные должности в период реставрации Бурбонов занимали реакционные дворяне; предпринимались попытки бюрократии проводить политику протекционизма, опеки и монополий, сковывающую свободу конкуренции и частной инициативы. Аналогичные процессы происходили в Англии и других странах. В то же время буржуазные теоретики опасались рецидивов якобинской диктатуры.

§ 2. Либерализм во Франции. Б. Констан

Революция во Франции расчистила почву для свободного развития капиталистических отношений. Возникают многочисленные торговые и промышленные предприятия, расцветают спекуляция, коммерческий ажиотаж, погоня за наживой. Освобожденные от феодальной зависимости крестьяне и высвобожденные из узких рамок цеховой регламентации ремесленники зависели от всех случайностей свободной конкуренции. Разоряясь, они пополняют ряды растущего класса наемных рабочих.

Государственный строй Франции этого периода был монархическим; политическими правами пользовались дворянство и очень узкий круг крупных капиталистов. Тем не менее даже наиболее реакционные правительства Франции не в силах были упразднить основные завоевания революции, отменившей сословные привилегии, решившей аграрный вопрос в буржуазном духе и коренным образом перестроившей правовую систему. Показательно, что Гражданский кодекс 1804 г . сохранял свое действие при самых реакционных правительствах Франции.

В этих условиях идеологи французской буржуазии уделяют основное внимание обоснованию "индивидуальных прав и свобод", необходимых для развития капитализма. Опасность для свободы усматривается уже не только в возможных попытках наступления феодальной реакции, но и в демократических теориях революционного периода.

Наиболее значительным идеологом либерализма во Франции был Бенжамен Констан (1767 - 1830 гг.). Перу Констана принадлежит ряд сочинений на политические и историко-религиозные темы. Констан уделяет основное внимание обоснованию личной свободы, понимаемой как свобода совести, слова, свобода предпринимательства, частной инициативы.

Он различает политическую свободу и свободу личную.

Древние народы знали только политическую свободу, которая сводится к праву участвовать в осуществлении политической власти (принятие законов, участие в правосудии, в выборе должностных лиц, решение вопросов войны и мира и др.). Пользуясь правом участвовать в осуществлении коллективного суверенитета, граждане античных республик (за исключением Афин) в то же время были подчинены государственной регламентации и контролю в частной жизни. Им предписывались обязательные религия, нравы; государство вмешивалось в отношения собственности, регламентировало промыслы и т.д.

Новые народы, считал Констан, понимают свободу иначе. Право участия в политической власти меньше ценится потому, что государства стали большими и голос одного гражданина уже не имеет решающего значения. Кроме того, отмена рабства лишила свободных того досуга, который давал им возможность уделять много времени политическим делам. Наконец, воинственный дух древних народов сменился коммерческим духом; современные народы заняты промышленностью, торговлей, трудом и поэтому они не только не имеют времени заниматься вопросами управления, но и очень болезненно реагируют на всякое вмешательство государства в их личные дела.

Значит, заключал Констан, свобода новых народов - это личная, гражданская свобода, состоящая в известной независимости индивидов от государственной власти.

Особенно много внимания Констан уделяет обоснованию религиозной свободы, свободы слова, свободы печати и промышленной свободы.

Отстаивая свободную конкуренцию как "наиболее надежное средство совершенствования всех промыслов", Констан решительно высказывается против "мании регламентирования". Государство, по его мнению, не должно вмешиваться в промышленную деятельность, ибо оно ведет коммерческие дела "хуже и дороже, чем мы сами". Констан возражает и против законодательной регламентации заработной платы рабочих, называя такую регламентацию возмутительным насилием, бесполезным к тому же, ибо конкуренция низводит цены труда на самый низкий уровень: "К чему регламенты, когда природа вещей лишит закон действия и силы?"

В обществе, где у наемных рабочих еще не было собственных организаций, способных бороться с промышленниками за сколько-нибудь сносные условия труда и заработной платы, такая защита промышленной свободы, которую Констан считал одной из главных свобод, была откровенным оправданием коммерческого духа, по сути дела апологией развивающегося во Франции капитализма. Но Констан защищал и другие свободы - мнений, совести, печати, собраний, петиций, организаций, передвижений и др. "В течение сорока лет, - писал он в конце жизни, - я защищал один и тот же принцип - свободу во всем: в религии, философии, в литературе, в промышленности, в политике..."

Констана тревожит не только возможность посягательства на промышленную и иные свободы со стороны монархического государства; не меньшую опасность для свободы он усматривает в революционных теориях народного суверенитета. "Под свободой, - писал Констан, - я разумею торжество личности над властью, желающей управлять посредством насилия, и над массами, предъявляющими со стороны большинства право на подчинение себе меньшинства".

Констан подвергает критике теории Руссо и других сторонников народного суверенитета, которые, следуя древним, отождествили свободу с властью. Однако же неограниченная власть народа опасна для индивидуальной свободы; по мнению Констана, в период якобинской диктатуры и террора выявилось, что неограниченный народный суверенитет опасен не менее, чем суверенитет абсолютного монарха. "Если суверенитет не ограничен, - утверждал Констан, - нет никакого средства создать безопасность для индивидов... Суверенитет народа не безграничен, он ограничен теми пределами, которые ему ставят справедливость и права индивида".

Исходя из этого, Констан по-новому ставит вопрос о форме правления. Он осуждает любую форму государства, где существует "чрезмерная степень власти" и отсутствуют гарантии индивидуальной свободы. Такими гарантиями, писал Констан, являются общественное мнение, а также разделение и равновесие властей.

Констан признавал, что необходимо существование выборного учреждения (представительства). Соответственно в государстве должна осуществляться политическая свобода в том смысле, что граждане принимают участие в выборах и представительное учреждение входит в систему высших органов власти. Однако же, настойчиво повторял Констан, "политическая свобода есть только гарантия индивидуальной". Отсюда следует, что представительное учреждение является лишь органом выражения общественного мнения, связанным и ограниченным в своей деятельности компетенцией других государственных органов.

Разделение и равновесие властей Констан изображает следующим образом. В конституционной монархии должна существовать "нейтральная власть" в лице главы государства. Констан не согласен с Монтескье, который считал монарха лишь главой исполнительной власти. Монарх принимает участие во всех властях, предупреждает конфликты между ними, обеспечивает их согласованную деятельность. Ему принадлежат права вето, роспуска выборной палаты, он назначает членов наследственной палаты пэров, осуществляет право помилования. Король, писал Констан, "как бы парит над человеческими треволнениями, образуя некую сферу величия и беспристрастия", он не имеет никаких интересов "кроме интересов охраны порядка и свободы". Власть исполнительная осуществляется министрами, ответственными перед парламентом.

Особой властью Констан называл наследственную палату пэров, или "представительную власть постоянную". Взгляды Констана на эту палату менялись. В период "Ста дней" он настойчиво убеждал Наполеона учредить палату пэров как "барьер" власти монарха и "посредствующий корпус, который удерживает народ в порядке". Вскоре, однако, Констан сам разочаровывается в этом институте, существовавшем при Бурбонах. Весьма характерна его аргументация: развитие промышленности и торговли повышает значение промышленной и движимой собственности; в этих условиях наследственная палата, представляющая только собственность поземельную, "содержит в себе что-то противоестественное".

Законодательную палату выборную Констан называет "властью общественного мнения". Он уделяет большое внимание принципам формирования этой палаты, настойчиво отстаивая высокий имущественный ценз. Доводы Констана таковы: только богатые люди имеют образование и воспитание, необходимые для осознания общественных интересов. "Одна лишь собственность обеспечивает досуг; только собственность делает человека способным к пользованию политическими правами". Лишь собственники "проникнуты любовью к порядку, справедливости "и к сохранению существующего". Напротив, бедняки, рассуждал Констан, "не обладают большим разумением, нежели дети, и не более, чем иностранцы, заинтересованы в национальном благосостоянии". Если им предоставить политические права, добавлял Констан, они попытаются использовать это для посягательства на собственность. Вот почему политические права допустимо иметь лишь тем, у кого есть доход, дающий возможность существовать в течение года, не работая по найму. Констан возражал и против уплаты депутатам вознаграждения.

Наконец, самостоятельной властью Констан называет судебную власть.

Он высказывается также за расширение прав местного самоуправления, не считая "муниципальную власть" подчиненной исполнительной власти, а трактуя ее как власть особую.

Теория Бенжамена Констана, обстоятельно изложенная в его "Курсе конституционной политики" (1816 - 1820 гг.), долгое время была общепризнанной доктриной буржуазных политиков Франции и ряда других стран. Эволюция либерализма в XX в. привела к вынужденному признанию положительных функций государства, направленных на организацию всеобщего образования, здравоохранения, материального обеспечения и других социальных функций; на этой основе сложился неолиберализм как одно из течений буржуазного государствоведения XX в.

§ 3. Либерализм в Англии. Взгляды И. Бентама на право и государство

Буржуазная революция в Англии, несмотря на ее компромиссный исход, создала благоприятные условия для развития капитализма. В Англии происходит промышленный переворот, результаты которого сказываются в последней четверти XVIII в. Промышленная буржуазия стремится к более широкому и четкому внедрению буржуазных принципов в право, к предоставлению ей решающего участия в политической власти. Одновременно в Англии растет пролетариат; .начинаются его выступления. В 30-х г. XIX в. возникает рабочее движение за демократическую конституцию - чартизм.

Своеобразную концепцию права и государства в Англии этого периода разрабатывал Иеремия Бентам (1748- 1832 гг.).

Еще в первых своих произведениях Бентам отвергал теорию естественного права. Он писал, что содержание естественного права неопределенно и всеми толкуется по-разному. Бессмысленным и химеричным является и понятие "общественный договор", так как государства создавались насилием и утверждались привычкой. Бентам обстоятельно критикует французскую Декларацию прав человека и гражданина 1789 г ., утверждая, что идея прав личности ведет к обоснованию анархии, сопротивлению государственной власти. "Право", противопоставляемое закону, "является величайшим врагом разума и самым страшным разрушителем правительства". Бентам признает реальным правом лишь то, которое установлено государством. Однако существующее законодательство архаично и несовершенно. Каковы же критерии его оценки и соответственно направление совершенствования? "Законодательство должно, наконец, найти непоколебимую основу в чувствах и опыте". В поисках этой основы Бентам разрабатывает теорию утилитаризма (от лат. utilitas - польза, выгода). "Природа подчинила человека власти удовольствия и страдания. Им мы обязаны всеми нашими идеями, ими обусловлены все наши суждения, все наши решения в жизни... - писал Бентам. - Принцип пользы подчиняет все этим двум двигателям".

Единственно реальными интересами Бентам считает интересы отдельных лиц. Он много и обстоятельно рассуждает об удовольствиях и страданиях, классифицируя их по разным основаниям; им даже разработаны правила "морального счета", где добро - "приход", зло - "расход". При этом существование частной собственности и конкуренции Бентам рассматривает как необходимое условие реализации главного положения его концепции. "Наибольшее счастье для наивозможно большего числа членов общества: вот единственная цель, которую должно иметь правительство".

Применяя утилитаризм к вопросам права, Бентам приходит к следующим выводам. Закон сам по себе - зло, поскольку он связан с применением наказания (страдание). Кроме того, при его осуществлении возможны ошибки. "Каждый закон есть нарушение свободы". Тем не менее закон - зло неизбежное, ибо без него невозможно обеспечить безопасность. Главным предметом заботы законодательства Бентам называет частную собственность. "Собственность и закон родились вместе и умрут вместе. До закона не было собственности; устраните закон, и собственность перестанет существовать".

Обеспечение безопасности, продолжал Бентам, в известной мере противоречит равенству и свободе; каковы же в связи с этим должны быть пределы законодательного регулирования? Для ответа на этот вопрос Бентам анализирует "нравственные обязанности", которые делит на две группы.

Нравственные обязанности по отношению к себе составляют правила благоразумия. Поскольку причинить вред самому себе можно только по ошибке, страх возможных последствий этой ошибки является достаточным и единственным стимулом, предупреждающим такой вред; вот почему законодатель не должен регулировать те действия и отношения, где люди могут вредить только сами себе. Например, рассуждал Бентам, попытка законодательным путем искоренить пьянство, разврат, расточительство принесет больше вреда, чем пользы, ибо приведет к усложнению законодательства, мелочной регламентации частной жизни, введению чрезмерно суровых наказаний, развитию шпионства и всеобщей подозрительности. Иначе решается вопрос об "обязанностях по отношению к общему благу", где законодательство определяет налоги и некоторые другие обязанности лиц.

Отсюда неизбежно следовал вывод, что законодательство не должно вмешиваться в деятельность предпринимателей и в их отношения с рабочими; по теории утилитаризма стороны сами, руководствуясь "моральной арифметикой", определяют условия договора, исходя из "собственной пользы". Теория утилитаризма оправдывала любые условия договора, продиктованные капиталистом наемному рабочему, и отвергала попытки законодателя взять последнего под свою защиту в условиях, когда рабочий класс еще не имел собственных организаций для защиты от произвола частных предпринимателей, а в обществе не было систем социальной защиты личности.

Вместе с тем многим сочинениям Бентама присущ дух резкой критики устаревших политических и правовых учреждений Англии и континентальной Европы.

Бентам ратовал за реформу права, его кодификацию, отмену ряда феодальных институтов, за совершенствование системы наказаний, уделял значительное внимание вопросам процесса, теории доказательств и т.п. Со своими проектами он обращался к правительствам Англии, Франции, России, Испании, США и других стран.

Известную эволюцию претерпели взгляды Бентама на наилучшую форму правления. Вначале он одобрял конституционную монархию в Англии, высказывался за высокий имущественный ценз, долгосрочное избрание представительства. В этот период он резко осуждал демократию как анархию. Однако под влиянием буржуазных радикалов, ставивших вопрос об упразднении ряда феодальных пережитков в государственном строе Англии, Бентам меняет свои взгляды. Известную роль в этом сыграло и упрямое нежелание правительства внять его призыву о реформе права.

Бентам выступает с острой критикой монархии и утверждает, что учредительная власть (право учреждать основные законы государства) принадлежит народу. Власть законодательная должна осуществляться однопалатным представительством, ежегодно избираемым на основе всеобщего, равного и тайного голосования. Исполнительная власть, по Бентаму, должна осуществляться должностными лицами, подчиненными законодательной палате, ответственными перед ней и часто сменяемыми.

Как и многие другие либеральные мыслители того времени, Бентам осуждал агрессивные войны и колониальный режим. Он разрабатывал проекты международных организаций для предупреждения войн, мирного решения конфликтов между государствами.

Труды Бентама значительно повлияли на развитие буржуазной политико-правовой идеологии. Его даже называли Ньютоном законодательства; теория утилитаризма была далее развита его последователем Дж. Ст. Миллем, а ее методология и этика оказали большое воздействие на аналитическую школу Дж. Остина.

§ 4. Возникновение юридического позитивизма. Дж. Остин

В результате буржуазных революций в развитых странах Европы были проведены преобразования правовых систем, особенно частного права, непосредственно связанного с регулированием товарно-денежных отношений. Юридическое мировоззрение воплотилось в действующем, позитивном праве. Этим обусловлены отказ большинства буржуазных теоретиков от идей естественного права и критика этих идей. То и другое нашло выражение в юридическом позитивизме, выступившем против дуализма теории естественного права, т.е. против представления о существовании рядом с позитивным правом более высокого по своему значению права естественного, требующего воплощения в законодательстве.

Критика идей естественного права содержалась в трудах Бентама, а отказ от этих идей продемонстрировали уже комментаторы послереволюционного законодательства Франции: "Я не знаю, что такое гражданское право, - рассуждал один из них, - меня интересует только Гражданский кодекс".

Отождествление права с законом имело четко выраженные идеологические и практические цели. Оно было направлено против оценки и критики позитивного, уже действующего права гражданского общества с позиций естественного права (еще сохранявшего гуманистический заряд романтических иллюзий революционной эпохи).

К критике естественно-правовой теории юридический позитивизм подошел иначе, чем историческая школа права. В отличие от последней, поначалу использовавшей терминологическую оболочку опровергаемой теории (естественное право в трактовке Г.Гуго тождественно позитивному), юридический позитивизм с самого начала принципиально отрицал иное право, кроме позитивного (отсюда само название этого направления). В поле зрения юридического позитивизма - не исторически сложившийся обычай, а закон, нормативный акт, установленный властью; происхождение закона, его обоснование, изучение причин его принятия вообще выводятся за пределы правоведения. Наконец, отождествление права с законом ("тексты закона дают право") обусловило распространение юридического позитивизма по мере ликвидации феодальных институтов и воплощения буржуазных правовых принципов в нормативных актах.

Одним из первых представителей юридического позитивизма был ученик Бентама Джон Остин (1790 - 1859 гг.), издавший в 1832 г . книгу "Лекции о юриспруденции, или философия позитивного права".

Термин "право", писал Остин, используется в самых разных смыслах: для обозначения не только права, но и религиозных догматов, правил морали, законов природы;

это существенно мешает точному определению предмета юриспруденции.

Остин различает и разграничивает этику (область оценок, суждений о добре, зле и др.), науку о законотворчестве (представления о том, каким должно быть право) и собственно науку о праве, юриспруденцию. Последняя "имеет дело с законами, или правом в собственном смысле этого слова, без рассмотрения того, плохи они или хороши". В таком понимании право - приказ власти, обращенный к управляемому, обязательный для подчиненного под угрозой применения санкции в случае невыполнения приказа. Первостепенное значение для юриспруденции имеет формальная логика, или "логика правовых конструкций".

Возникновение юридического позитивизма связано с укреплением и совершенствованием правовой оболочки развивавшихся капиталистических отношений. В теоретическом плане юридический позитивизм был основой формально-догматической юриспруденции с ее тонкой разработкой правовых форм товарообмена, беспробель-ности правового регулирования товарно-денежных и связанных с ними отношений, точности определений юридических ситуаций, процедур, способов и средств решения возможных споров, проблем законодательной техники. Развитие и распространение юридического позитивизма в странах континентальной Европы обусловлено развитием капитализма.

§ 5. Теория "надклассовой монархии" Л. Штейна

С развитием буржуазного общества и ростом пролетариата в общественном движении Франции и других стран все большее распространение получали идеи социализма и коммунизма. С критикой этих теорий выступил немецкий государствовед, историк и экономист Лоренц фон Штейн (1815-1890 гг.). В 40-х гг. он приезжал в Париж, после чего опубликовал книгу "Социализм и коммунизм в современной Франции" ( 1842 г .).

Штейн писал, что социалистическое движение связано с развитием класса наемных рабочих и имеет интернациональное значение; он предсказывал неизбежность социальных революций. Для того чтобы избежать социальных потрясений, Штейн разработал проект реформ государства и права.

Вслед за Гегелем Штейн различает государство и гражданское общество. Последнее основано на разделении труда, которое в свою очередь зависит от формы собственности.

Штейн признает, что общество делится на классы. В феодальном обществе существовали землевладельцы и зависимые от них крестьяне, после Французской революции общество делится на капиталистов и рабочих. Борьба этих классов чрезвычайно волнует Штейна. Именно с этой точки зрения его интересуют идеи социализма и коммунизма, в которых он видит выражение надежд и чаяний рабочего класса, борющегося против класса капиталистов.

Однако, считал Штейн, если общество делится на классы, то государство должно носить надклассовый характер. Противоположные классы стремятся овладеть государственной властью и использовать ее в своих интересах.

Победа капиталистов грозит обществу застоем, ибо при помощи государства они поработили бы рабочий класс и лишили бы его возможности приобретать собственность. Еще опаснее, по Штейну, захват государства рабочим классом; это привело бы к дележке всех благ поровну, к прекращению производства, к разложению и смерти гражданского общества, к возрождению деспотизма. С этой точки зрения Штейн осуждает республику как государство, подчиненное обществу. Если в республике имеется высокий имущественный ценз, пояснял Штейн, она становится орудием власти капиталистов; и наоборот, наделение большинства политическими правами подчиняет республику пролетариату.

Единственной формой государства, независимой от классов, Штейн считает конституционную монархию. Монарх, особенно наследственный, занимает столь могущественное, роскошное, блестящее и недосягаемое положение, рассуждает Штейн, что ему чужды интересы какого-либо класса. Только монарх способен осознать интересы общества в целом; исходя из этих интересов, он предупреждает притеснение одного класса другим. Штейн утверждал даже, что стоящий выше всяких частных интересов монарх склонен по своему положению защищать притесненных, т.е. пролетариев, от чрезмерного угнетения капиталистами.

Вслед за Гегелем Штейн различает власти законодательную, правительственную и княжескую (монархическую). В законодательстве должно принимать участие представительное учреждение, перед которым ответственны министры. Подобно идеологам либерализма, Штейн обосновывает законность, правопорядок, незыблемость прав граждан, прав, понимаемых только как равные возможности членов общества добиваться улучшения своего положения при помощи законных средств.

Ряд идей Штейна был впоследствии использован прусским канцлером Бисмарком и другими политическими деятелями для апологии Германской империи как "социальной монархии", стоящей якобы выше классовых противоречий. Известное влияние его идей испытали на себе лассальянцы.

§ 6. Политико-правовое учение Огюста Конта

От либеральных концепций государства и права резко отличается политико-правовая теория основателя позитивизма ("положительной философии") Огюста Конта.

Огюст Конт (1798-1857 гг.) родился и жил во Франции; он был учеником Сен-Симона, но разошелся во взглядах со своим учителем и приступил к разработке собственной философии.

Конт считал своей задачей преодоление "умственной анархии и дезорганизации", царящей как в области наук, так и в обществе. "Идеи правят миром", - утверждал Конт; всю историю человечества он делит на три стадии развития, соответствующие состояниям человеческого ума.

Первое состояние теологическое (фиктивное), когда главная, фактическая часть науки содержалась в богословской оболочке, а все явления объяснялись волей одушевленных предметов или сверхъестественных существ (духов, гномов, богов). Вторым является метафизическое (критическое) состояние, когда более многочисленные факты объясняются через различные отвлеченные, абстрактные, априорные понятия (таковы причина, сущность, материя, общественный договор, права человека и т.д.). Заслугу этой стадии Конт видит лишь в разрушении теологических идей и подготовке перехода к следующей, третьей и последней, позитивной, или научной, стадии.

Задача позитивной философии заключается в классификации и объединении наук, причем науки должны выяснять законы связи явлений, а не заниматься метафизическими проблемами. Так, согласно Конту, невозможно познать сущность вещей и причинную связь; поэтому науки должны лишь проверять многочисленные факты "самими фактами, которые часто являются достаточно простыми, чтобы стать принципами".

Для приведения в систему положительных знаний Конт предлагает расположить общие науки в порядке их возрастающей сложности и убывающей общности: математика, астрономия, физика, химия, биология, социология; позже к этому перечню он добавил нравственность. Науке об обществе, или социологии (термин введен Контом), он придает очень большое значение. Основной задачей своей философии Конт считал переустройство общества на основе позитивизма, замену "ретроградной аристократии" и "анархической республики" социократией.

Социология Конта делится на две части: социальную статику,. изучающую строение общества, и социальную динамику, изучающую его развитие. То и другое Конт обобщает в своей знаменитой формуле: "Порядок и прогресс".

В центре внимания Конта стоит общество как органическое целое; при этом взаимосвязь людей и социальных групп понимается им как солидарность. Признавая в современном ему обществе наличие противоположных классов (капиталистов и пролетариев), Конт настойчиво проводит идею их солидарности, утверждая, что каждый из них выполняет общественно необходимую функцию.

Согласно Конту, необходимость государства обусловлена объединением частных сил для общей цели; правительства поддерживают общественную солидарность, препятствуя частным силам разорвать общественное целое. Поскольку общественная солидарность достигается средствами материальными и нравственными, необходимо наличие двух властей: светской и духовной. Конт описывает историю этих властей соответственно "трем стадиям" развития человечества.

Вначале (в богословско-военную эпоху) светскую власть осуществляли военные вожди, а духовную - жрецы и прорицатели. В "теологической стадии" эти власти то объединялись в одних руках (теократия и др.), то разъединялись. В "метафизико-легистской стадии" на светскую власть оказывают решающее влияние законники, юристы, адвокаты; власть духовная переходит к отвлеченным мыслителям - метафизикам, а затем к литераторам и публицистам. Переход к позитивной стадии сопровождается заменой военного быта промышленным. Этим и обусловливается новая, позитивная политика. "Политика, - писал Конт, - должна теперь подняться на уровень наук, основанных на наблюдении".

В свое время социально-политическое учение Огюста Конта занимало как бы промежуточное положение между социализмом и буржуазными теориями. (Те ученики Сен-Симона, которые придерживались социалистических идеи (Анфантен, Базар, Родриг), пришли к отрицанию частной собственности и резко критиковали теорию О.Конта. Конт, в свою очередь, пренебрежительно относился к их проектам переустройства общества, особенно к идеям "нового христианства". - Прим. авт.) Теория Конта резко противостояла либеральным концепциям. В критике современного ему капитализма Конт развивал ряд идей, распространенных в социалистической литературе. Он критиковал неорганизованность и бессистемность производства, эгоизм и индивидуализм. Немало у него и сочувственных слов о тяжелом положении пролетариев. Однако коммунизм отвергался Контом по той причине, что "игнорирует естественную организацию современной промышленности, откуда он хочет устранить необходимость руководителей". Конт утверждал, что для промышленного быта необходимо деление общества на капиталистов и наемных рабочих. "Армия не может существовать без офицеров, равно как и без солдат; это простое понятие одинаково приложимо к промышленному строю, как и к военному порядку. Хотя современная промышленность все еще бессистемна, - писал Конт, - однако естественно установившееся деление на предпринимателей и рабочих составляет, без сомнения, необходимый зародыш для окончательной организации. Никакое великое предприятие не могло бы существовать, если бы каждый исполнитель должен был бы быть также управляющим или если бы управление было неопределенно вверено косной и безответственной толпе".

По разработанному Контом "Плану реорганизации социальной жизни" в социократии сохраняется класс капиталистов (патрициат, "концентрированная сила богатства"). Материальная сила должна принадлежать промышленникам (банкирам, купцам, фабрикантам, землевладельцам). Богатый патрициат под руководством главных банкиров управляет социократией. Пролетариат ("рассеянная сила числа") должен в 33 раза превышать численность патрициата. К мелкой буржуазии Конт относился резко отрицательно и желал ее исчезновения. Духовную власть в социократии осуществляют жрецы позитивистской церкви, воспитывающие оба класса в духе солидарности.

Конт выступал против индивидуализма, против теорий невмешательства государства в частную жизнь. Однако его проект укрепления существующего строя - не лучше либеральных проектов. Социократия - это казарма, где пролетарии осуществляют свою "социальную функцию" под неусыпным надзором церкви и правительства.

Взгляды Конта на право и на права личности весьма своеобразны; он отвергает и то, и другое: "Слово "право" должно быть так же изгнано из правильного политического языка, как слово "причина" из настоящей философской речи. Из этих двух теологико-метафизических понятий одно (право) столь же безнравственно и анархично, как другое (причина) иррационально и софистично". Право он считает авторитарно-теологическим понятием, основанным на представлении о богоустановленности власти. Для борьбы с этим теократическим авторитетом было выдвинуто (в метафизический период - по существу, в Новое время) понятие "права человека", которое, как утверждал Конт, выполнило лишь разрушительную роль. Когда эти права человека попытались осуществить на практике, "они тотчас же обнаружили свою антисоциальную природу, стремясь увековечить индивидуализм".

В социократии не должно быть ни права, ни прав личности: "В позитивном состоянии, не опирающемся на божественные начала, идея права исчезает безвозвратно. Каждый имеет обязанности перед всеми, но никто не имеет прав, как таковых... Иначе говоря, никто не имеет другого права, кроме права всегда исполнять свой долг".

Однако замена права позитивной политикой и религией, а прав личности - обязанностями не означает, по плану Конта, каких-либо посягательств на капиталистическую собственность. Конт стремится дать новое, позитивистское обоснование частной собственности капиталистов. "В нормальном состоянии человечества, - писал Конт, - каждый гражданин является общественным должностным лицом, функции которого определяют его обязанности и притязания. Этот всеобщий принцип должен быть применен и к собственности, в которой позитивизм видит особенно необходимую социальную функцию, предназначенную создавать и управлять капиталами, при помощи которых каждое поколение подготовляет работу для следующего за ним. Разумное понимание роли капитала облагораживает обладание им, не ограничивая его справедливой свободы и даже заставляя ее больше уважать".

Понимая противоречивость интересов буржуазии и наемных рабочих, видя их столкновения, Конт изыскивает способы обеспечения солидарности классов в социократии; он считает таким способом воспитание в духе позитивной религии.

Духовная власть в социократии должна принадлежать иерархии жрецов-позитивистов (философов, ученых, поэтов, врачей). Будет существовать культ Великого Существа, в качестве которого почитается человечество. Конт составил позитивистский календарь, где каждый месяц и каждая неделя посвящены памяти какого-либо "позитивистского святого" (к ним отнесены, в частности, Моисей, Аристотель, Платон, Архимед, Цезарь, апостол Павел, Августин Блаженный, Гуттенберг, Колумб, Шекспир, Моцарт, Фома Аквинский, Кромвель, Галилей, Ньютон).

В конечном счете, по проектам Конта, человечество объединится в 500 социократий, каждая размерами не более Бельгии или Голландии, поскольку в большом государстве невозможны ни порядок, ни прогресс.

Конт осуждал агрессивные войны, видя в них враждебный промышленности пережиток "военного быта". Конт критиковал колониализм, ставил задачу полной ликвидации колониального гнета. По мнению Конта, в результате морального возрождения человечества угнетенные народы займут достойное место во всемирном союзе социократии; тогда же окончательно исчезнут войны.

Конт различными способами пытался осуществить свои проекты. Он обращался к Николаю I, к Решид-паше. Не чужд он был идеям личной диктатуры, осуществляемой под контролем позитивистов. Очень большие надежды Конт и его ученики возлагали на иезуитов, с которыми стремились заключить религиозно-политический союз. Конт всегда испытывал симпатии к католической церкви как "великой силе порядка". Громадной заслугой католицизма он считал создание независимой духовной власти, предотвратившей множество злоупотреблений. Конт мечтал объединить католиков и позитивистов, говоря, что между ними существует лишь то второстепенное различие, что первые верят в бога, а вторые нет; это не помешает им совместно вести "борьбу дисциплинированных против недисциплинированных".

Учение Конта оказало значительное влияние на последующую философскую и политическую мысль буржуазии. Еще в последние годы жизни Конта часть его учеников создала позитивистские церковные общины во Франции, Англии, Чили; позитивизм был признан даже государственной религией Бразилии (на государственном флаге Бразилии обозначены слова Конта "порядок и прогресс"). Затем позитивизм получил большое распространение в философии и приобрел различные модификации. Под сильным влиянием философии О. Конта сложились континентальный юридический позитивизм (К. Бергбом), а также социологическая теория Герберта Спенсера.

§ 7. Заключение

Победа капитализма в развитых странах Западной Европы обусловила существенное изменение буржуазной политико-правовой идеологии.

Теоретическим отражением воплощенных в праве буржуазных принципов стал юридический позитивизм как специфическая для того периода форма юридического мировоззрения. Возведение на уровень теоретической основы правоведения формально-догматического метода было направлено против критики действующего, уже буржуазного права с позиций естественного права. Свойственный юридическому позитивизму взгляд на право как на веление, приказ власти порожден не только отказом от иллюзий революционной эпохи, но и еще более практической заинтересованностью в реализации послереволюционного права. Место критики феодального права с позиций права естественного заняла апология действующего позитивного права; разработку программ революционного преобразования общества при помощи права заменили толкование законодательства и его систематизация. Приказ суверенной власти независимо от его содержания занял место естественных прав человека, определяющих принципы права; наконец, юридически значимой фигурой стал не человек с его естественными качествами, интересами и притязаниями, а "физическое лицо" как проекция формально-определенных предписаний закона.

Отказ от революционной романтики XVIII в. обусловил новые формы и содержание учений о государстве. Они приобретают комментаторский, описательный характер, уже не апеллируют к гуманистическим идеалам и героическим образам республиканских эпох.

В конкретных исторических условиях первой половины XIX в. либеральные лозунги о защите личности от государственной власти означали более всего требование "нейтральности государства" в неравной борьбе за существование наемных рабочих и владельцев капитала. Для первых государство в этих условиях практически выступало как чисто карательная сила, для вторых - как верный страж богатства и связанных с ним привилегий. Не лучше был и взгляд на право как на "приказ власти". С этой точки зрения, не только личность не имеет прав и притязаний по отношению к государству, но и правомерность действий самого государства зависит лишь от него самого. Не случайно теоретики юридического позитивизма и нормативизма оказались не способны воспринять теорию прав человека и обосновать идею правового государства.

См. также

ИДЕОЛОГИЯ философия современная библиотека Новейший философский словарь
Смирнов И., Титов В. Философия: ФИЛОСОФИЯ, ИДЕОЛОГИЯ, ПОЛИТИКА
библиотека политологии Гумер - Пугачев В., Соловьев А. Введение в политологию
Артемов Г. Политическая социология - электронная библиотека социологии
Философия. Учебник для вузов / Под общ. ред. В. В. Миронова электронная библиотека Гумер

Содержание темы:
01 страница
#01. Олег Лейст.История политических и правовых учений
#02. Украинский юридический портал. Политико-правовое учение Б. Н. Чичерина
#03. Украинский юридический портал. Политические и правовые идеи первоначального христианства
#04. Украинский юридический портал. История политических и правовых учений. Учебник для вузов
#05. Украинский юридический портал. § 6. Политико-правовая идеология Франции в период Великой революции
#06. Украинский юридический портал. § 6. Политико-правовая идеология Франции в период Великой революции
#07. Украинский юридический портал. § 3. Политико-правовая доктрина солидаризма. Л. Дюги
#08. Украинский юридический портал. Г Л А В А 22. Социалистическая и коммунистическая политико-правовая идеология во второй половине XIX в.
#09. Украинский юридический портал. § 2. Юридический позитивизм. К. Бергбом
#10. Украинский юридический портал. § 7. Проблемы государства и права в документах Заговора во имя равенства
02 страница
#11. Украинский юридический портал. § 3. Политические идеи в произведении Илариона Слово о Законе и Благодати
#12. Украинский юридический портал. § 3. Политико-правовые идеи средневековых ересей
#13. Украинский юридический портал. Политико-правовое учение Цицерона
#14. Украинский юридический портал. § 3. Концепции плюралистической демократии
#15. Украинский юридический портал. ГЛАВА 6. Политическая и правовая мысль Киевской Руси
#16. Украинский юридический портал. § 4. Политические и правовые идеи первоначального христианства
#17. Украинский юридический портал. § 5. Политические и правовые учения в период упадка древнегреческих государств
#18. Украинский юридический портал. § 4. Учение о праве и государстве Г. Ф. Шершеневича
#19. Украинский юридический портал. § 2. Социалистические политико-правовые учения
#20. Украинский юридический портал. § 3. Либерализм в Англии. Взгляды Дж. Бентама на государство и право
03 страница
#21. Украинский юридический портал. § 3. Политические и правовые идеи нестяжательства
#22. Украинский юридический портал. § 5. Зарождение теократических доктрин. Августин Блаженный
#23. Украинский юридический портал. Г Л А В А 16. Политические и правовые учения классиков немецкой философии конца XVIII — начала XIX в.
#24. Украинский юридический портал. § 3. Политические и правовые идеи патриарха Никона и протопопа Аввакума: политико-правовая идеология церковного раскола
#25. Украинский юридический портал. § 5. Политико-правовые идеи раннего коммунизма
#26. Украинский юридический портал. Г Л А В А 23. Либеральная политико-правовая идеология в России в конце XIX — начале XX в. // § 1. Введение
#27. Украинский юридический портал. Г Л А В А 23. Либеральная политико-правовая идеология в России в конце XIX — начале XX в. // § 1. Введение
#28. Украинский юридический портал. § 6. Учение о законах и государстве Марсилия Падуанского
#29. Украинский юридический портал. § 7. Политические и правовые идеи И. С. Пересветова
#30. Украинский юридический портал. § 2. Политико-правовое учение марксизма
04 страница
#31. Украинский юридический портал. ГЛАВА 8. Политические и правовые учения в Западной Европе в XVI в. // § 1. Введение
#32. Украинский юридический портал. § 3. Политико-правовое учение и программа социальной демократии
#33. Украинский юридический портал. § 3. Учение Монтескье о законах и государстве
#34. Украинский юридический портал. ГЛАВА 14. Политические и правовые учения в С Ш А в период борьбы за независимость // § 1. Введение
#35. Украинский юридический портал. Г Л А В А 13. Политические и правовые учения во Франции в XVIII в. // § 1. Введение
#36. Украинский юридический портал. § 2. Развитие демократических учений. Старшие софисты
#37. Украинский юридический портал. § 5. Политико-правовое учение Огюста Конта
#38. Украинский юридический портал. Г Л А В А 21. Буржуазные политические и правовые учения в Западной Европе во второй половине XIX в. // § 1. Введение
#39. Украинский юридический портал. Г Л А В А 21. Буржуазные политические и правовые учения в Западной Европе во второй половине XIX в. // § 1. Введение
#40. Украинский юридический портал. § 2. Общая характеристика политической и правовой мысли Киевской Руси
05 страница
#41. Украинский юридический портал. § 3. Учение Т. Гоббса о государстве и праве
#42. Украинский юридический портал. § 3. Учение Р. Иеринга о праве и государстве
#43. Украинский юридический портал. § 2. Неолиберализм и консерватизм
#44. Украинский юридический портал. 2. Учение Н. Макиавелли о государстве и политике
#45. Украинский юридический портал. § 2. Политическая и правовая идеология Древней Индии
#46. Украинский юридический портал. § 3. Политическое учение Феофана Прокоповича
#47. Украинский юридический портал. § 2. Формирование политической идеологии Московского государства
#48. Украинский юридический портал. ГЛАВА 4. Политические и правовые учения в Древнем Риме // § 1. Введение
#49. Украинский юридический портал. Политические идеи П. Я. Чаадаева
#50. Украинский юридический портал. § 7. Заключение
06 страница
#51. Украинский юридический портал. § 5. Политико-правовые учения коммунизма в предреволюционной Франции
#52. Украинский юридический портал. § 5. Правовые идеи юридических памятников Киевской Руси
#53. Украинский юридический портал. § 2. Политико-правовые идеи и теории коллективистов и коммунистов первой половины XIX в
#54. Украинский юридический портал. Г Л А В А 25. Современные политические и правовые учения в Западной Европе и США // § 1. Введение
#55. Украинский юридический портал. ГЛАВА 9. Политические и правовые учения в Голландии и Англии в период ранних антифеодальных революций // § 1. Введение
#56. Украинский юридический портал. § 4. Политические и правовые идеи В. Н. Татищева
#57. Украинский юридический портал. § 5. Политическая теория Ивана IV
#58. Украинский юридический портал. § 4. Взгляды А. Гамильтона на государство и право
#59. Украинский юридический портал. § 5. Политические и правовые идеи И. Т. Посошкова
#60. Украинский юридический портал. ГЛАВА 7. Политическая и правовая мысль Московского государства
07 страница
#61. Украинский юридический портал. § 6. Религиозно-нравственная философия права в России. В. С. Соловьев. Е. Н. Трубецкой
#62. Украинский юридический портал. 4. Политические и правовые идеи декабристов
#63. Украинский юридический портал. Г Л А В А 19. Социалистическая и коммунистическая политико-правовая идеология в Западной Европе в первой половине XIX в. // § 1. Введение
#64. Украинский юридический портал. § 5. Неокантианские теории права. П. И. Новгородцев. Б. А. Кистяковский
#65. Украинский юридический портал. § 4. Политическое и правовое учение Аристотеля
#66. Украинский юридический портал. § 6. Заключение
#67. Украинский юридический портал. § 4. Политико-правовая идеология анархизма
#68. Украинский юридический портал. § 5. Психологическая теория права Л. И. Петражицкого
#69. Украинский юридический портал. § 2. Либерализм в России. Проекты государственных преобразований М. М. Сперанского
#70. Украинский юридический портал. § 3. Политико-правовые идеи Реформации
08 страница
#71. Украинский юридический портал. § 2. Реакционные политико-правовые учения во Франции, Швейцарии, Австрии
#72 Украинский юридический портал. § 9. Теории естественного права
#73. Украинский юридический портал. § 2. Теория естественного права. Учение Г. Гроция о праве и государстве
#74. Украинский юридический портал. Г Л А В А 20. Политические и правовые учения в России в период кризиса самодержавно-крепостнического строя // § 1. Введение
#75. Украинский юридический портал. § 4. Государственно-правовая концепция Г. Еллинека
#76. Украинский юридический портал. § 4. Теория народного суверенитета Ж.-Ж. Руссо
#77. Украинский юридический портал. ГЛАВА 5. Политические и правовые учения в Западной Европе в период Средних веков // § 1. Введение
#78. Украинский юридический портал. § 5. Теория естественного права Б. Спинозы
#79. Украинский юридический портал. Г Л А В А 12. Политические и правовые учения в России в первой половине XVIII в. // § 1. Введение
#80. Украинский юридический портал. § 2. Теократические теории
09 страница
#81. Украинский юридический портал. § 6. Политико-правовые идеи западников и славянофилов
#82 Украинский юридический портал. § 4. Содержание истории политических и правовых учений. Критерии оценки политико-правовых доктрин
#83. Украинский юридический портал. Политико-правовая идеология русского социализма(народничества)
#84. Украинский юридический портал. § 4. Юридический позитивизм. Дж. Остин
#85. Украинский юридический портал. ГЛАВА 2. Политические и правовые учения в государствах Древнего Востока
#86. Украинский юридический портал. § 2. Развитие официальной доктрины самодержавной власти
#87. Украинский юридический портал. § 3. Политико-правовые взгляды Т. Джефферсона
#88. Украинский юридический портал. Теория государственного суверенитета. Политическое учение Ж. Бодена
#89. Украинский юридический портал. Политические и правовые учения в Европе в начале XX в.
#90. Украинский юридический портал. Учение И. Канта о праве и государстве
10 страница
#91. Украинский юридический портал. § 7. Заключение
#92. Украинский юридический портал. Школа свободного права
#93. Украинский юридический портал. § 5. Теория демократического социализма
#94. Украинский юридический портал. Г Л А В А 18. Буржуазная политическая и правовая идеология в Западной Европе первой половины XIX в
#95. Украинский юридический портал. § 6. Обоснование "Славной революции" 1688 г. в учении Дж. Локка о праве и государстве
#96. Украинский юридический портал. Политико-правовая программа Вольтера
#97. Украинский юридический портал. § 4. Неокантианские концепции права. Р. Штаммлер
#98. Украинский юридический портал. § 4. Заключение
#99. Украинский юридический портал. § 3. Учение Платона о государстве и законах
#100. Украинский юридический портал. § 8. Заключение
11 страница
#101. Украинский юридический портал. § 2. Т. Пейн о государстве и праве
#102.
#103.
#104.
#105.
#106.
#107.
#108.
#109.
#110.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...hicherina.html
Видным деятелем либерального движения в России был про*фессор Московского университета Борис Николаевич Чичерин (1828— 1904). Его перу принадлежат труды по государственному праву, истории политических учений, теории государства и истории рус*ского права. Чичериным были подготовлены фундаментальное пятитомное исследование "История политических учений", сочи*нения "Собственность и государство", "Курс государственной на*уки", "Философия права".

Чичерин воспринял философию Гегеля, однако гегелевскую три*аду (тезис, антитезис, синтез) заменил логической схемой из четы*рех элементов, в результате которой образуется круговорот четы*рех начал (единство — отношение — сочетание — множество).

Большое место в трудах Чичерина уделялось свободе личности. В понятии свободы Чичерин различал две стороны — отрицательную (независимость от чужой воли) и положительную (возможность дей*ствий по своему побуждению, а не по внешнему велению). Из тре*бования внутренней свободы, по учению Чичерина, вытекает тре*бование свободы внешней: действия людей необходимо разграни*чить таким образом, чтобы свобода одного не мешала бы свободе остальных, чтобы каждый мог свободно развиваться и чтобы были установлены твердые правила для разрешения споров, неизбеж*ных при совместном существовании.

Право, по Чичерину, составляет неотъемлемую принадлежность всех обществ. Субъективное право — это законная свобода челове*ка что-либо делать или требовать; объективное право — закон (со*вокупность норм), определяющий свободу и устанавливающий пра*ва и обязанности участников правоотношений. Оба эти значения, писал Чичерин, неразрывно связаны, поскольку свобода выражена в форме закона, закон же имеет целью признание и определение свободы — "источник права не в законе, а в свободе".

Чичерин не разделял концепцию теоретиков, утверждавших, что "право — минимум нравственности" (Еллинек, Соловьев). Пра*во, по его учению, им

На смену теплицам
В этих парниках можно выращивать все
shopikk.ru

Живот уйдет быстро
Пояс для пресса AbGymnic. Успейте заказать со скидкой!
tovary-lux.ru
Скидка 55%

еет самостоятельные природу и значение, в нем нельзя видеть низшую ступень нравственности, поскольку та*кое воззрение отводит праву подчиненное положение, делает его слугой нравственности, что приводит в конце концов к уничтоже*нию свободы, к насильственному осуществлению нравственных на*чал.

Сущность развития, считал Чичерин вслед за Гегелем, состоит в постепенном осуществлении внутренней свободы. С этих позиций Чичерин критически оценивал те доктрины государства и права, которые "совершенно поглощают личность в обществе" или низ*водят человека до степени простого средства для общественных целей.

Необходимым проявлением свободы Чичерин признавал соб*ственность. В ряде трудов, особенно в сочинении "Собственность и государство", он оспаривал теорию социалистов о передаче всего производства и распределения в руки государства, "самого плохого хозяина, какого только можно придумать". Право собственности, по Чичерину, есть коренное юридическое начало, вытекающее из сво*боды человека и устанавливающее полновластие лица над вещью. Ученый выступал против уравнения имущественного положения граждан. Если формальное равенство (равенство перед законом) составляет требование свободы, то материальное равенство (равен*ство состояний) свободе противоречит. Поскольку материальные и умственные силы, способности людей не равны, то и результаты их деятельности не могут быть одинаковы. Уничтожить неравенство, замечал он, можно, только подавив свободу и превратив человека в орудие государственной власти, которая, налагая на всех общую мерку, может, конечно, установить общее равенство, но равенство не свободы, а рабства.

В центре концепции Чичерина — личность со своими правами и свободами. Он провозгласил принцип: "Не лица для учреждений, а учреждения для лиц". Только в обществе, замечал ученый, человек может реализовать все свои способности, входя по своему усмотрению в тот или иной общественный союз. Вслед за Гегелем Чичерин отмечал, что первой ступенью человеческого общежития, логическим переходом от личного права к общественному является семья. Вто*рую — составляют церковь и гражданское общество.

В государстве идея человеческого общежития, утверждал Чи*черин вслед за Гегелем, достигает высшего развития. Государство, по его учению, "есть союз свободного народа, связанного законом в одно юридическое целое и управляемое верховною властью для общего блага". Основными элементами государства, по Чичерину, являются: 1) власть; 2) закон; 3) свобода; 4) общая цель. Он писал, что идея государства и его цель — гармоническое сочетание всех общественных элементов и руководство общими интересами для достижения общего блага.

Высшей стадией развития идеи государства Чичерин считал конституционную монархию, в которой, как он утверждал, различ*ные начала общежития приводятся к идеальному единству: "Мо*нарх представляет начало власти, народ и его представители — начало свободы, аристократическое собрание — постоянство зако*на, и все эти элементы, входя в общую организацию, должны действо*вать согласно для достижения общей цели".

Теория конституционализма Чичерина расходилась с порядка*ми самодержавной России, о которых он не раз отзывался крити*чески: "Для того, чтобы Россия могла идти вперед, необходимо, чтобы произвольная власть заменилась властью, ограниченной за*коном и обставленной независимыми учреждениями".

Отрицательное отношение Чичерина к самодержавию опреде*лялось и тем, что в его реакционной политике он видел нечто, чреватое революцией: "Там, где господствует упорная притеснитель*ная система, не дающая места движению и развитию, там рево*люция является как неизбежное следствие такой политики. Это вечный закон всемирной истории". Чичерин был противником ре*волюции, но сторонником реформ. Он призывал правительство "не потакать проискам Чернышевского, Добролюбова", считая при этом наилучшим вариантом политико-правового развития России само*ограничение абсолютной власти.

Чичерин утверждал, что земледельческий характер России и ее отсталость обусловливают необходимость сильной монархической власти: "В отличие от Запада, где общественное устройство сложи*лось само собой, в России монархия сделалась исходною точкою и вожатаем всего исторического развития народной жизни".

Чичерин был современником реформ и контрреформ в периоды царствования Александра II и Александра III. Перспективы раз*вития государственного и правового строя России по-разному ста*вились и обсуждались в газетах того времени, в различных обще*ствах и кружках. Чичерина тревожило то, что "либерализм", по-разному толкуемый и понимаемый, стал модой, а рассуждения ряда новомодных "либералов" расходились с его представлениями о сво*боде. Этим была обусловлена оценка Чичериным современных ему видов либерализма. Он отвергает либерализм "уличный" и "либе*рализм оппозиционный", которые все порицают и критикуют, ниче*го реального не предлагая взамен. Позитивный смысл свободе мо*жет придать, по убеждению Чичерина, только либерализм охрани*тельный, сущность которого состоит "в примирении начала свободы с началом власти и закона". В политической жизни лозунг охрани*тельного либерализма означает: "Либеральные меры и сильная власть, — либеральные меры, предоставляющие обществу самосто*ятельную деятельность, обеспечивающие права граждан, — силь*ная власть, блюстительница государственного единства, связую*щая и сдерживающая общество, охраняющая порядок; строго над*зирающая за исполнением закона, внушающая гражданам уверен*ность, что во главе государства есть твердая рука и разумная сила".

Чичерин был одним из основателей юридической (государствен*ной) школы русской историографии второй половины XIX в. Дви*жущей силой российской истории, по его мнению, является монар*хия, которая в интересах общества в целом закрепощала все сосло*вия, а затем, когда исторические цели были достигнуты, раскрепо*щала их (отмена обязательной службы дворянства, затем отмена крепостного права). Чтобы привести самодержавие к конституци*онному правлению, он считал необходимым создать в России двух*палатное законосовещательное собрание: верхняя палата образу*ется на базе Государственного совета из назначаемых правитель*ством чиновников; нижняя — из выборных представителей, кото*рые должны выражать интересы всего народа.

В 1882—1883 гг. Чичерин исполнял обязанности Московского городского головы. Он участвовал в подготовке реформ, однако его гласный призыв к ним на официальном собрании 16 мая 1883 г. был истолкован как требование конституции, вызвал недовольство Алек*сандра III, царскую опалу и отстранение Чичерина от государ*ственной деятельности. В августе 1883 г. Чичерин уехал из Москвы в свое родовое имение, где всецело занялся наукой.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...stianstva.html
В I в. в Римской империи сложилась и стала распространяться новая религия — христианство. В развитии организации христиан обычно различаются два этапа: "апостольская церковь" (примерно I—II вв.) и пришедшая ей на смену (примерно во второй половине II в.) "епископальная церковь".

"Права" здесь (и далее) означают "нормы права".

В произведениях раннехристианской литературы (Откровение Иоанна — "Апокалипсис") осуждались рабовладельческий Рим — "великий город, царствующий над земными царями", римские им*ператоры (особенно "зверь-антихрист Нерон" — гонитель христи*ан), цари, вельможи, тысяченачальники, богатые, купцы. Христиа*не мечтали об уничтожении "великой блудницы вавилонской" — Римской империи, которую они называли "царством дьявола", "дья*вольским миром зла и насилия".

Христиане ждали пришествия мессии, Христа — избавителя, божьего посланника, который в схватке со "зверем-императором" сокрушит царство зла, повергнет угнетателей в "геенну огненную". Затем установится обещанное пророками тысячелетнее царство, обитатели которого "не будут уже ни алкать, ни жаждать, и не будет палить их солнце и никакой зной".

В ожидании мессии проповедовались смирение и непротивле*ние злу насилием: "Никому не воздавайте злом за зло", "любите врагов ваших, благотворите ненавидящих вас. Благословляйте про*клинающих вас и молитесь за обижающих вас. Ударившему тебя по щеке подставь и другую; и отнимающему у тебя верхнюю одеж*ду не препятствуй взять и рубашку". Вместе с тем в произведени*ях христианской письменности сохранились намеки на вооружен*ные отряды христиан ("Не мир я принести пришел, но меч"), на их боевые схватки с римскими оккупантами ("Имя же им — легион"). Главное же — ожидание скорого, с сегодня на завтра, пришествия мессии: "Се, гряду скоро, и возмездие мое со мною, чтобы воздать каждому по делам его".

В ожидании скорого пришествия мессии христиане стремились обособиться от царства зла в своих общинах. Не было духовенства, предметов культа, обрядов. Верующие отдавали общине свое иму*щество, за общий счет устраивались общественные трапезы. Связь между общинами поддерживали странствующие проповедники (апо*столы), не имевшие привилегий. Община кормила апостола несколько дней, после чего он должен был либо идти дальше, либо работать вместе с другими: "Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь".

В христианском учении в религиозной форме были выражены некоторые общечеловеческие нормы нравственности. "И как хоти*те, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними", — говорится в Новом завете. Там же содержатся заповеди: не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не прелюбодействуй, не пожелай чужого, люби ближнего, как самого себя. В Новом завете содер*жится осуждение богатых: "Удобнее верблюду (канату) пройти сквозь игольное ушко, нежели богатому войти в Царствие Божие".

В I—II вв. сеть христианских общин раскинулась по всей Рим*ской империи. Ряды приверженцев новой религии, дававшей духов*ное утешение и надежду, неуклонно росли. Со II в. Христианские общины пополнялись выходцами из имущих и образованных слоев общества. Богатые и честолюбивые люди по-своему ощущали и переживали гнет Римской империи, всеобщую апатию и деморали*зацию, тоже искали духовного утешения и освобождения. Это при*вело к изменению социального состава, организационных принци*пов и идеологии христианских общин. Эволюция христианства предопределялась разочарованием в надеждах на скорый приход мессии.

К середине II в. в христианстве берет верх то направление, ко*торое делало упор на мистические стороны учения. Складывается отделенный от массы верующих церковный аппарат. Руководство общинами переходит в руки епископов, пресвитеров, дьяконов, об*разовавших стоящий над верующими клир (духовенство). Еписко*пы различных общин установили между собой прочные связи; та*ким образом была создана вселенская церковь. "Вне церкви нет спасения", "без епископа нет церкви", "на епископа должно смот*реть, как на самого Господа", — учило духовенство.

Присвоив монопольное право проповедовать и толковать хри*стианское учение, духовенство разработало сложную систему обря*дов, служб, догм, используя ряд положений других религий (напри*мер, митраизма) и философских школ (например, стоиков, гности*ков). Общие трапезы были заменены причащением, апостолы — слугами и гонцами епископов, равенство верующих — противопо*ложностью между клиром и мирянами.

В христианской литературе II—III вв. большое место занимает апологетика. Первоначальное осуждение императорской власти уже во II в. свелось к религиозной оппозиции насаждавшемуся властью культу императоров, требованию поклоняться им, как богам. "От*давайте кесарю кесарево, а Божие — Богу", — дальше призыва уклоняться от официального культа императоров, исправно упла*чивая, однако, подати, церковь не шла.

В то же время эта оппозиционность компенсировалась призы*вами подчиняться властям и начальствам: "Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти про*тивится Божию установлению"; "Бога бойтесь, царя чтите. Слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и крот*ким, но и суровым"; "Рабы, повинуйтесь господам своим по плоти со страхом и трепетом, в простоте сердца вашего, как Христу. Не с видимою только услужливостью... но как рабы Христовы, испол*няя волю Божию от души. Служа с усердием, как Господу, а не как человекам".

С IV в. императоры уже вынуждены считаться с церковью и даже искать у нее поддержки. При императоре Константине хрис*тианство было объявлено равноправной с другими религиями (313 г.), а затем господствующей (324 г.) религией.

Эволюция христианства сопровождалась ожесточенной борьбой между церковью и различными Ересями (ересь — вероучение, ос*нованное на некоторых общих с официальной церковью догматах, но оппозиционное, отличное от церковного).

Так, во второй половине II в. в Малой Азии возникла секта монтанистов, продолжавших проповедовать ненависть к Римской империи, предвещать близкое пришествие мессии, конец мира зла и насилия, установление тысячелетнего царства. В общинах монта-нистов сохранялись общие трапезы, демократические порядки ран*нехристианских общин.

Тогда же возникли антицерковные секты гностиков ("гно-сис" — знание), соединявшие ряд положений христианства с уче*нием о "логосе" в духе философии неоплатонизма и стоиков. Неко*торые гностики (Зпифан) учили, что общественное неравенство противоречит божественному закону справедливости". "Бог не де*лает различия между богатым и бедным и правителем народа, меж*ду неразумными и разумными, женщинами и мужчинами, свобод*ными и рабами... ибо никто не может отнять у своего ближнего его долю света, чтобы самому наслаждаться двойной". Божественному закону справедливости Эпифан противопоставлял человеческий закон, учредивший частную собственность.

Еретики широко использовали апелляцию к текстам писания, отвечавшим настроениям масс. С IV в. в Северной Африке возник*ло движение рабов, колонов и свободных бедняков, называвших себя агонистиками (борцы, воины Христовы). Вооруженные дуби*нами (ибо, согласно писанию, "все, взявшие меч, мечом погибнут"), агонистики нападали на усадьбы богачей, уничтожали кабальные документы, убивали владельцев латифундий или заставляли их работать на мельницах и в каменоломнях ("если кто не хочет тру*диться, тот и не ешь"). Епископы писали, что "по их решению и приказу рабы и господа менялись положениями".

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...72-seriya.html
История политических и правовых учений - История политических и правовых учений

«КЛАССИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТСКИЙ УЧЕБНИК»

История политических и правовых учений

Редакционный совет серии:

Председатель совета Ректор Московского университета В. А. Садовничий Члены совета:

Виханский О. С, Голиченков А. К., Гусев М. В.,

Лобреньков В. И., Донцов А. И., Засурский Я. Н.,

Зинченко Ю. П. (ответственный секретарь),

Камзолов А. И. (ответственный секретарь),

Карпов С. П., Касимов Н. С, Колесов В. П.,

Лободанов А. П., Лунин В. В., Лупанов О. Б.,

Мейер М. С, Миронов В. В. (заместитель председателя),

Михалев А. В., Моисеев Е. И., Пушаровский А. Ю.,

Раевская О. В., Ремнева М. Л., Розов Н. X.,

Салеикий А. М. (заместитель председателя),

Сурин А. В . , Тер-Минасова С. Г. ,

Ткачук В. А., Третьяков Ю. Д., Трухин В. И.,

Трофимов В. Т. (заместитель председателя), Шоба С. А.

Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова

Авторский коллектив:

Воротилин Е. А, Канд. юрид. наук, доцент — гл. 2, 3, 16 (§ 1—3), гл. 18 (§ 3, 4), Гл. 24, (§ 5), гл. 25 (§ 1—4, 6—9);

Лейст О. Э, Докт. юрид. наук., профессор — гл. 1, 4, 5, 8 (§ 1—3, 5—6), Гл. 9, 13 (§ 1, 5—8), гл. 16 (§ 4), гл. 17 (§ 1—3, 5), гл. 18 (§ 1, 5, 6), гл. 19, 20, 21, 22, 24 (§ 1—4, 6—7), гл. 25 (§ 10);

Мачин И. Ф, Канд. юрид. наук, доцент — гл. 8 (§ 4), Гл. 13 (§ 2—4), гл. 17 (§ 4), Гл. 18 (§ 2);

Струнников В. Н, Докт. юрид. наук, профессор — гл. 11, 14, 25 (§ 5);

Томсинов В. А, Докт. юрид. наук, профессор — гл. 6, 7, 10, 12, 15; Фролова Е. А, Канд. юрид. наук, доцент — гл. 23.

История политических и правовых учений. Учебник И 91 для вузов / Под редакцией докт. юрид. наук, профессора О. Э. Лейста. М.: Издательство "Зерцало", 2006. — 568 с. — (Серия "Классический университетский учебник").

В учебнике изложены основные политические и правовые уче*ния Древнего мира, Средневековья, Нового и Новейшего времени в полном соответствии с программой и методическими требованиями, предъявляемыми к вузовским учебникам.

Новое издание учебника обновлено и сокращено по сравнению с предыдущим, выходившим в свет в 1999, 2000 и 2002 гг.

Рекомендуется для студентов, слушателей, аспирантов и пре*подавателей юридических, исторических и философских вузов и факультетов.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...evolyucii.html
Начало Великой французской революции положили созыв Ге*неральных штатов, образование Национального собрания, вскоре провозгласившего себя Учредительным (Конституционным) собра*нием, восстание парижского народа и взятие Бастилии. Явная по*беда над Старым порядком создала условия для осуществления идей Руссо, Монтескье и других просветителей.

Важным достижением революции стала Декларация прав чело*века и гражданина (провозглашена 26 августа 1789 г.).

В декларации все люди объявлялись свободными и равными в правах. Провозглашались естественные и неотъемлемые права че*ловека: свобода, собственность, безопасность и сопротивление уг*нетению. Свобода определялась как возможность делать все, что не приносит вреда другому. "Все. что не воспрещено законом, то дозволено". В соответствии с теорией Руссо закон определялся как "выражение общей воли". Вместе с тем, сообразно теории Локка и Монтескье, признавалась необходимость разделения властей: "Об*щество, в котором не обеспечено пользование правами и не прове*дено разделение властей, не имеет конституции". Влияние идей Монтескье сказалось и в том, что значительное внимание в декла*рации уделено принципам уголовного права и процесса, от кото*рых, писал автор "Духа законов", зависит политическая свобода. Соответственно, в декларации закреплены презумпция невиновно*сти, недопустимость произвольных арестов, запрет обратной силы уголовного закона и другие прогрессивные принципы.

Собственность названа правом священным и неприкосновенным. Установление и взимание налогов ("общих взносов") допускается лишь с согласия граждан или их представителей, имеющих также и право следить за расходованием собранных налогов.

Скептически относясь к возможности осуществления широкой непосредственной демократии в большой стране, составители дек*ларации заменили идею народного суверенитета Руссо идеей суве*ренитета нации: "Источник суверенитета зиждется по существу в нации".

В соответствии с основной идеей Просвещения ("все зло от не*вежества") необходимость принятия и провозглашения деклара*ции ее составители объясняли тем, что "лишь невежество, забвение прав человека и пренебрежение к ним являются единственны*ми причинами общественных бедствий и пороков правительств". Основные положения декларации сформулированы абстрактно, так, чтобы они могли быть восприняты любым народом, освобождаю*щимся от феодального деспотизма. Исходя из идеи естественного равенства людей, авторы стремились создать декларацию прав для всех народов и на все времена.

Идейные вожди и теоретики Национального собрания (их на*зывали — "конституционалисты") Стремились законодательно закрепить итоги революции и стабилизировать развитие Франции. В Конституции 1791 г. конкретизированы и несколько дополнены права и свободы, установленные Декларацией 1789 г. Провозгла*шены некоторые социальные права, обещано организовать народ*ное бесплатное образование, а также создать учреждения для при*искания работы безработным и для облегчения участи неимущих и убогих.

Развивая идею "национального суверенитета", конституциона*листы отказались от непосредственной демократии: "Нация, кото*рая является единственным источником всех властей, может осу*ществить их лишь путем уполномочия. Французская конституция носит характер представительный; представителями являются за*конодательный корпус и король".

Основой Конституции было разделение властей по образцу, из*ложенному Монтескье, с тем существенным коррективом, что за*конодательную власть осуществляло однопалатное Национальное собрание (все сословные различия были упразднены в начале ре*волюции). Монарх наделялся титулом "король французов"; его пол*номочия были обширны, но в конституции подчеркивалось подчи*нение исполнительной власти закону.

Существенным отступлением от идей равенства граждан стало их деление на "активных" и "пассивных" на основе имущественно*го ценза. В процессе подготовки конституции в обоснование иму*щественного ценза выдвигались примерно те же доводы, что и во времена Английской революции: утверждалось, в частности, что неимущее большинство, получив политические права, может по*сягнуть на собственность; только состоятельные люди способны по*лучить образование; только они заинтересованы в процветании стра*ны, где находится их имущество; несправедливо и опасно давать право участвовать в учреждении налогов тем, кто их не платит.

Свойственная Просвещению вера во всесилие закона вырази*лась в том, что Конституцией 1791 г. был установлен такой по*рядок ее пересмотра, что она не могла быть изменена в течение примерно 8—10 лет после ее принятия. Однако эта конституция действовала чуть более года (с 3 сентября 1791 г. по 21 сентября 1792 г.).

На волне широкого недовольства политикой короля Якобин*ский клуб и Парижская коммуна организовали 20 августа 1792 г. штурм королевского дворца парижанами и марсельскими добро*вольцами. После свержения короля был избран на основе всеобще*го (для мужчин) избирательного права Национальный Конвент.

Ведущее положение в Конвенте поначалу принадлежало Жи*рондистам. Жирондисты считали, что цели революции в основном достигнуты в результате упразднения сословных привилегий, про*возглашения республики и учреждения всеобщего избирательного права; дальнейшее развитие Франции, по их замыслам, должно осуществляться в порядке текущего законодательства. Их трево*жило нарастающее бунтарство социальных низов в Париже, где события порой выходили из-под контроля законных органов влас*ти. Для ослабления внутренних противоречий в стране жирондис*ты предлагали развернуть революционную войну Франции против феодальных монархий.

В основе подготовленного жирондистами проекта Конституции лежали идеи народного суверенитета Руссо, принципы сочетания представительной и непосредственной демократии. Ссылаясь на идеи Руссо, Монтескье и других просветителей, жирондисты утвержда*ли, что для учреждения республики в такой большой стране, как Франция, необходима федерация; о том уже свидетельствовал опыт США. Поэтому в их проекте конституции предусматривалось рас*ширение прав департаментов и ослабление центральной власти Парижа.

Жирондисты пытались помочь голодающим и малоимущим; был принят закон о максимальных ценах на зерно (первый "макси*мум"). Но Якобинцы — наиболее экстремистская часть Конвен*та, — при поддержке Парижской коммуны организовали (в ночь с 30 на 31 мая 1793 г.) свержение жирондистов, стали господствую*щей партией в Конвенте, а затем и во всей Франции (было создано более 40 000 якобинских комитетов и клубов, руководимых из Па*рижа).

Якобинским Конвентом в том же году была принята новая Кон*ституция. В Декларации прав человека и гражданина, предпослан*ной Конституции 1793 г., провозглашались в основном те же права, что и в Декларации 1789 г.: равенство, свобода, безопасность, соб*ственность. Поначалу Робеспьер предлагал не включать собствен*ность в число естественных прав человека, рассматривая ее как только гражданское (т. е. подлежащее государственному регулиро*ванию) право, но под давлением большой части Конвента изменил свои взгляды. В Декларации 1793 г., принятой якобинским Конвен*том, подробно и конкретно определены право собственности и сво*бода предпринимательской деятельности: "Право собственности состоит в принадлежащей каждому гражданину возможности пользоваться и располагать по усмотрению своим имуществом, своими доходами, плодами своего труда и своего промысла... Гражданам не может быть воспрещено заниматься каким угодно трудом, зем*леделием, промыслом, торговлей".

В якобинской декларации и конституции воспроизводились со*державшиеся в Конституции 1791 г. положения о некоторых со*циальных правах: право на образование, государственное обеспе*чение, на пропитание неимущих, трудоустройство безработных. В декларации содержалось теоретическое обоснование свобод мыс*ли, печати, собраний, совершения религиозных обрядов: "Необхо*димость провозглашения этих прав предполагает наличие деспо*тизма или живое воспоминание о нем".

Право на сопротивление угнетению получило обширное и яр*кое воплощение как право оказать сопротивление силой осуществ*лению незаконного акта, право и обязанность восстания против правительства, нарушающего права народа. Положения о власти строились в соответствии с теорией Руссо: "Суверенитет зиждется в народе: он един, неделим, не погашается давностью и неотчуж*даем".

Отказавшись от свойственных Конституции 1791 г. понятий "раз*деление властей" и "суверенитет нации", Конституция 1793 г. от*вергла и усложненный порядок изменения конституции: "Народ всегда сохраняет за собой право пересмотра, преобразования и из*менения своей Конституции. Ни одно поколение не может подчи*нить своим законам поколения будущие".

В Конституции 1793 г. представительная демократия органи*чески соединялась с непосредственной демократией: Законодатель*ный корпус предлагал законы, народ их принимал.

В якобинской Конституции многое было взято из жирондист*ского проекта; главным противоречием их конституционных идей было отношение к форме государственного единства. Если жирон*дисты, следуя Руссо и Монтескье, были за федерацию департа*ментов, то в якобинской конституции сказано: "Французская рес*публика едина и неделима". После "федералистского восстания" в Лионе якобинцы стали приравнивать "федералистов" к изменни*кам родины, контрреволюционерам, врагам народа.

Конституция 1793 г. была принята Конвентом (24 июня 1793 г.), утверждена плебисцитом, но никогда не была введена в действие. Нашествие армий феодальных монархов, контрреволюционные и антиякобинские восстания, перераставшие в гражданскую войну, побудили Конвент ввести революционный порядок управления "вплоть до заключения мира". Стремясь оправдать отступления от демократии, террор и другие чрезвычайные меры, Робеспьер, го*воря о принципах революционного правления, опирался на рас*суждения Руссо о диктатуре, заставляющей умолкнуть все законы, когда речь идет о спасении отечества. "В подобных случаях, — писал Руссо, — общая воля несомненна, так как очевидно, что глав*ное стремление народа заключается в том, чтобы государство не погибло". Развивая эти мысли, Робеспьер разъяснял Конвенту, что революционное правительство, в отличие от правительства кон*ституционного, "опирается на самый священный из всех зако*нов — спасение народа; на самое неоспоримое из всех прав — необходимость".

Якобинцы организовали революционную армию, способную от*разить интервенцию, создали могучий аппарат подавления загово*ров и восстаний внутри страны. В период якобинской диктатуры были окончательно упразднены феодальные права и возвращены крестьянам общинные земли. Для борьбы со спекуляцией опреде*лялись максимальные цены на продукты и предметы массового потребления.

Якобинцы искореняли феодальную собственность на землю, но в период их правления действовал декрет о смертной казни за одно лишь предложение "аграрного закона" и всякого другого за*кона против земельной, торговой и промышленной собственности. Они осуществляли революционные меры против спекуляции, рек*визировали продовольствие и устанавливали максимальные цены, но провозгласили частную собственность естественным правом и порой проявляли робость и непоследовательность в обеспечении неимущих. Они провозгласили право на труд, но установили мак*симум заработной платы и оставили в силе закон Ле-Шапелье, запрещавший организацию рабочих союзов и собраний. Пытаясь смягчить социальные противоречия и идейно объединить все слои общества, сторонники Робеспьера декретировали общеобязатель*ную "гражданскую религию", но породили возмущение и яростный протест инакомыслящих против насильственного навязывания ис*кусственной религии. Якобинцы провозгласили беспощадный террор против аристократов и контрреволюционеров, но более 90% жертв этого террора составили представители третьего сословия. Стре*мясь к единомыслию, сторонники Робеспьера уничтожали "уме*ренных", предлагавших смягчить чрезвычайные меры (жирондис*тов, дантонистов и др.), но столь же беспощадно они истребляли "неумеренных", призывавших ужесточить террор и углубить ре*волюцию (эбертистов, "бешеных" и др.). В конце концов, по якобин*ским декретам в категорию "врагов народа" и "подозреваемых", подлежащих трибуналу и казни, попало практически все населе*ние Франции кроме Робеспьера и нескольких его сторонников. По*этому термидорианский переворот (27 июля 1794 г.), положивший конец вакханалии якобинского террора, почти не встретил сопро*тивления.

В процессе развития революции некоторые мыслители, при*надлежавшие к якобинскому клубу (Буассель) либо сочувствую*щие жирондистам (Ретиф), выдвигали проекты переустройства Франции на основе общности имуществ. Тогда же появились тер*мины "коммунисты", "коммунизм". Эти проекты сколько-нибудь широкой поддержки и известности в тот период не получили.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...evolyucii.html
Начало Великой французской революции положили созыв Ге*неральных штатов, образование Национального собрания, вскоре провозгласившего себя Учредительным (Конституционным) собра*нием, восстание парижского народа и взятие Бастилии. Явная по*беда над Старым порядком создала условия для осуществления идей Руссо, Монтескье и других просветителей.

Важным достижением революции стала Декларация прав чело*века и гражданина (провозглашена 26 августа 1789 г.).

В декларации все люди объявлялись свободными и равными в правах. Провозглашались естественные и неотъемлемые права че*ловека: свобода, собственность, безопасность и сопротивление уг*нетению. Свобода определялась как возможность делать все, что не приносит вреда другому. "Все. что не воспрещено законом, то дозволено". В соответствии с теорией Руссо закон определялся как "выражение общей воли". Вместе с тем, сообразно теории Локка и Монтескье, признавалась необходимость разделения властей: "Об*щество, в котором не обеспечено пользование правами и не прове*дено разделение властей, не имеет конституции". Влияние идей Монтескье сказалось и в том, что значительное внимание в декла*рации уделено принципам уголовного права и процесса, от кото*рых, писал автор "Духа законов", зависит политическая свобода. Соответственно, в декларации закреплены презумпция невиновно*сти, недопустимость произвольных арестов, запрет обратной силы уголовного закона и другие прогрессивные принципы.

Собственность названа правом священным и неприкосновенным. Установление и взимание налогов ("общих взносов") допускается лишь с согласия граждан или их представителей, имеющих также и право следить за расходованием собранных налогов.

Скептически относясь к возможности осуществления широкой непосредственной демократии в большой стране, составители дек*ларации заменили идею народного суверенитета Руссо идеей суве*ренитета нации: "Источник суверенитета зиждется по существу в нации".

В соответствии с основной идеей Просвещения ("все зло от не*вежества") необходимость принятия и провозглашения деклара*ции ее составители объясняли тем, что "лишь невежество, забвение прав человека и пренебрежение к ним являются единственны*ми причинами общественных бедствий и пороков правительств". Основные положения декларации сформулированы абстрактно, так, чтобы они могли быть восприняты любым народом, освобождаю*щимся от феодального деспотизма. Исходя из идеи естественного равенства людей, авторы стремились создать декларацию прав для всех народов и на все времена.

Идейные вожди и теоретики Национального собрания (их на*зывали — "конституционалисты") Стремились законодательно закрепить итоги революции и стабилизировать развитие Франции. В Конституции 1791 г. конкретизированы и несколько дополнены права и свободы, установленные Декларацией 1789 г. Провозгла*шены некоторые социальные права, обещано организовать народ*ное бесплатное образование, а также создать учреждения для при*искания работы безработным и для облегчения участи неимущих и убогих.

Развивая идею "национального суверенитета", конституциона*листы отказались от непосредственной демократии: "Нация, кото*рая является единственным источником всех властей, может осу*ществить их лишь путем уполномочия. Французская конституция носит характер представительный; представителями являются за*конодательный корпус и король".

Основой Конституции было разделение властей по образцу, из*ложенному Монтескье, с тем существенным коррективом, что за*конодательную власть осуществляло однопалатное Национальное собрание (все сословные различия были упразднены в начале ре*волюции). Монарх наделялся титулом "король французов"; его пол*номочия были обширны, но в конституции подчеркивалось подчи*нение исполнительной власти закону.

Существенным отступлением от идей равенства граждан стало их деление на "активных" и "пассивных" на основе имущественно*го ценза. В процессе подготовки конституции в обоснование иму*щественного ценза выдвигались примерно те же доводы, что и во времена Английской революции: утверждалось, в частности, что неимущее большинство, получив политические права, может по*сягнуть на собственность; только состоятельные люди способны по*лучить образование; только они заинтересованы в процветании стра*ны, где находится их имущество; несправедливо и опасно давать право участвовать в учреждении налогов тем, кто их не платит.

Свойственная Просвещению вера во всесилие закона вырази*лась в том, что Конституцией 1791 г. был установлен такой по*рядок ее пересмотра, что она не могла быть изменена в течение примерно 8—10 лет после ее принятия. Однако эта конституция действовала чуть более года (с 3 сентября 1791 г. по 21 сентября 1792 г.).

На волне широкого недовольства политикой короля Якобин*ский клуб и Парижская коммуна организовали 20 августа 1792 г. штурм королевского дворца парижанами и марсельскими добро*вольцами. После свержения короля был избран на основе всеобще*го (для мужчин) избирательного права Национальный Конвент.

Ведущее положение в Конвенте поначалу принадлежало Жи*рондистам. Жирондисты считали, что цели революции в основном достигнуты в результате упразднения сословных привилегий, про*возглашения республики и учреждения всеобщего избирательного права; дальнейшее развитие Франции, по их замыслам, должно осуществляться в порядке текущего законодательства. Их трево*жило нарастающее бунтарство социальных низов в Париже, где события порой выходили из-под контроля законных органов влас*ти. Для ослабления внутренних противоречий в стране жирондис*ты предлагали развернуть революционную войну Франции против феодальных монархий.

В основе подготовленного жирондистами проекта Конституции лежали идеи народного суверенитета Руссо, принципы сочетания представительной и непосредственной демократии. Ссылаясь на идеи Руссо, Монтескье и других просветителей, жирондисты утвержда*ли, что для учреждения республики в такой большой стране, как Франция, необходима федерация; о том уже свидетельствовал опыт США. Поэтому в их проекте конституции предусматривалось рас*ширение прав департаментов и ослабление центральной власти Парижа.

Жирондисты пытались помочь голодающим и малоимущим; был принят закон о максимальных ценах на зерно (первый "макси*мум"). Но Якобинцы — наиболее экстремистская часть Конвен*та, — при поддержке Парижской коммуны организовали (в ночь с 30 на 31 мая 1793 г.) свержение жирондистов, стали господствую*щей партией в Конвенте, а затем и во всей Франции (было создано более 40 000 якобинских комитетов и клубов, руководимых из Па*рижа).

Якобинским Конвентом в том же году была принята новая Кон*ституция. В Декларации прав человека и гражданина, предпослан*ной Конституции 1793 г., провозглашались в основном те же права, что и в Декларации 1789 г.: равенство, свобода, безопасность, соб*ственность. Поначалу Робеспьер предлагал не включать собствен*ность в число естественных прав человека, рассматривая ее как только гражданское (т. е. подлежащее государственному регулиро*ванию) право, но под давлением большой части Конвента изменил свои взгляды. В Декларации 1793 г., принятой якобинским Конвен*том, подробно и конкретно определены право собственности и сво*бода предпринимательской деятельности: "Право собственности состоит в принадлежащей каждому гражданину возможности пользоваться и располагать по усмотрению своим имуществом, своими доходами, плодами своего труда и своего промысла... Гражданам не может быть воспрещено заниматься каким угодно трудом, зем*леделием, промыслом, торговлей".

В якобинской декларации и конституции воспроизводились со*державшиеся в Конституции 1791 г. положения о некоторых со*циальных правах: право на образование, государственное обеспе*чение, на пропитание неимущих, трудоустройство безработных. В декларации содержалось теоретическое обоснование свобод мыс*ли, печати, собраний, совершения религиозных обрядов: "Необхо*димость провозглашения этих прав предполагает наличие деспо*тизма или живое воспоминание о нем".

Право на сопротивление угнетению получило обширное и яр*кое воплощение как право оказать сопротивление силой осуществ*лению незаконного акта, право и обязанность восстания против правительства, нарушающего права народа. Положения о власти строились в соответствии с теорией Руссо: "Суверенитет зиждется в народе: он един, неделим, не погашается давностью и неотчуж*даем".

Отказавшись от свойственных Конституции 1791 г. понятий "раз*деление властей" и "суверенитет нации", Конституция 1793 г. от*вергла и усложненный порядок изменения конституции: "Народ всегда сохраняет за собой право пересмотра, преобразования и из*менения своей Конституции. Ни одно поколение не может подчи*нить своим законам поколения будущие".

В Конституции 1793 г. представительная демократия органи*чески соединялась с непосредственной демократией: Законодатель*ный корпус предлагал законы, народ их принимал.

В якобинской Конституции многое было взято из жирондист*ского проекта; главным противоречием их конституционных идей было отношение к форме государственного единства. Если жирон*дисты, следуя Руссо и Монтескье, были за федерацию департа*ментов, то в якобинской конституции сказано: "Французская рес*публика едина и неделима". После "федералистского восстания" в Лионе якобинцы стали приравнивать "федералистов" к изменни*кам родины, контрреволюционерам, врагам народа.

Конституция 1793 г. была принята Конвентом (24 июня 1793 г.), утверждена плебисцитом, но никогда не была введена в действие. Нашествие армий феодальных монархов, контрреволюционные и антиякобинские восстания, перераставшие в гражданскую войну, побудили Конвент ввести революционный порядок управления "вплоть до заключения мира". Стремясь оправдать отступления от демократии, террор и другие чрезвычайные меры, Робеспьер, го*воря о принципах революционного правления, опирался на рас*суждения Руссо о диктатуре, заставляющей умолкнуть все законы, когда речь идет о спасении отечества. "В подобных случаях, — писал Руссо, — общая воля несомненна, так как очевидно, что глав*ное стремление народа заключается в том, чтобы государство не погибло". Развивая эти мысли, Робеспьер разъяснял Конвенту, что революционное правительство, в отличие от правительства кон*ституционного, "опирается на самый священный из всех зако*нов — спасение народа; на самое неоспоримое из всех прав — необходимость".

Якобинцы организовали революционную армию, способную от*разить интервенцию, создали могучий аппарат подавления загово*ров и восстаний внутри страны. В период якобинской диктатуры были окончательно упразднены феодальные права и возвращены крестьянам общинные земли. Для борьбы со спекуляцией опреде*лялись максимальные цены на продукты и предметы массового потребления.

Якобинцы искореняли феодальную собственность на землю, но в период их правления действовал декрет о смертной казни за одно лишь предложение "аграрного закона" и всякого другого за*кона против земельной, торговой и промышленной собственности. Они осуществляли революционные меры против спекуляции, рек*визировали продовольствие и устанавливали максимальные цены, но провозгласили частную собственность естественным правом и порой проявляли робость и непоследовательность в обеспечении неимущих. Они провозгласили право на труд, но установили мак*симум заработной платы и оставили в силе закон Ле-Шапелье, запрещавший организацию рабочих союзов и собраний. Пытаясь смягчить социальные противоречия и идейно объединить все слои общества, сторонники Робеспьера декретировали общеобязатель*ную "гражданскую религию", но породили возмущение и яростный протест инакомыслящих против насильственного навязывания ис*кусственной религии. Якобинцы провозгласили беспощадный террор против аристократов и контрреволюционеров, но более 90% жертв этого террора составили представители третьего сословия. Стре*мясь к единомыслию, сторонники Робеспьера уничтожали "уме*ренных", предлагавших смягчить чрезвычайные меры (жирондис*тов, дантонистов и др.), но столь же беспощадно они истребляли "неумеренных", призывавших ужесточить террор и углубить ре*волюцию (эбертистов, "бешеных" и др.). В конце концов, по якобин*ским декретам в категорию "врагов народа" и "подозреваемых", подлежащих трибуналу и казни, попало практически все населе*ние Франции кроме Робеспьера и нескольких его сторонников. По*этому термидорианский переворот (27 июля 1794 г.), положивший конец вакханалии якобинского террора, почти не встретил сопро*тивления.

В процессе развития революции некоторые мыслители, при*надлежавшие к якобинскому клубу (Буассель) либо сочувствую*щие жирондистам (Ретиф), выдвигали проекты переустройства Франции на основе общности имуществ. Тогда же появились тер*мины "коммунисты", "коммунизм". Эти проекты сколько-нибудь широкой поддержки и известности в тот период не получили.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...sudarstve.html
Юридический позитивизм соответствовал повседневным пра*вовым интересам развивающегося гражданского общества, но не отвечал на ряд острых вопросов. Этим было обусловлено стремле*ние ряда юристов и государствоведов найти внешние по отношению к государству и праву факторы, ссылками на которые можно глуб*же идеологически обосновать представительное государство. Поиск этих факторов вел к соединению политико-правовых теорий с со*циологическими, психологическими и иными концепциями.

Попытку применить некоторые идеи социологии к учению о праве и государстве предпринял известный немецкий юрист Ру*дольф Иеринг (1818—1892).

Считая недостаточными "юриспруденцию понятий", формаль*но-догматический подход к праву, Меринг в своей книге "Цель в праве" (том I, 1872 г.) стремился дать современным ему праву и государству социологическое обоснование. Центральным понятием его теории является понятие интереса, выраженного в праве. По его определению, "право есть система социальных целей, гарантируе*мых принуждением", "право есть совокупность жизненных уеловий общества в обширном смысле, обеспечиваемых внешним при*нуждением, т. е. государственной властью".

Отход от формального определения права и попытка раскрыть его общественное содержание в учении Иеринга сводились к рас*суждению, что все члены современного ему общества солидарны в своих интересах и преследуют общие цели; соответственно и право он определял как выражение "всеобщих интересов", "осуществлен*ное партнерство индивида с обществом".

Если явления природы подчинены причинности, то причиной действий людей являются цели; движимый собственным интересом индивид стремится достигнуть частных целей, которые сводятся к общей цели и к общему интересу в товарообороте, основанном на эквиваленте, воздающем "каждому свое". Цели всех и каждого обес*печиваются правом: "Цель — творец права".

В работе "Борьба за право" (1872 г.) Иеринг утверждал, что право не всегда выражало интересы общества. Он критиковал мне*ние исторической школы права (Савиньи, Пухта), что право раз*вивается мирно, стихийно и безболезненно, подобно языку и куль*туре. Право, по Иерингу, развивалось в кровавой борьбе классов и сословий, добивающихся закрепления в праве через законодатель*ство своих интересов. "Все великие приобретения, на которые мо*жет указать история права: отмена рабства, крепостного состояния, свобода земельной собственности, промыслов, вероисповедания и пр., — все это пришлось добывать лишь таким путем ожесточен*нейшей, часто целые столетия продолжавшейся борьбы, и путь, по которому шло при этом право, нередко отмечен потоками крови..."

Но эта борьба, утверждал Иеринг, меняет свой характер после воплощения в праве равенства всех перед законом, свободы собствен*ности, промыслов, совести и др. (т. е., по сути дела, принципов гражданского общества). Теперь, писал Иеринг, борьба должна ве*стись не за утверждение в праве каких-либо новых принципов, а только за обеспечение и поддержание в общественной жизни твер*дого порядка, за претворение в жизнь уже существующего права, поскольку достигнуто единство действующего права и выраженных в нем прав личности как субъективных прав. "Право в объективном смысле, — писал Иеринг, — есть совокупность применяемых госу*дарством правовых принципов, законный распорядок жизни; право в субъективном смысле — конкретное воплощение абстрактного правила в конкретном правомочии личности".

Поэтому тезис о "кровавом" развитии права в смысле борьбы за право классов и сословий Иеринг относит к прошлому. Современ*ную ему борьбу за право Иеринг толковал только как защиту су*ществующего права от нарушений, как отстаивание субъективного права отдельного индивида, нарушенного другим лицом.

Субъективное право не существует без объективного, и наобо*рот. "В Моем Праве, — подчеркивал Иеринг, — попирается и отри*цается право Вообще, В нем оно защищается, утверждается и вос*станавливается". "Каждый призван и обязан подавлять гидру про*извола и беззакония, где только она осмеливается поднимать свою голову; каждый, пользующийся благодеянием права, должен в свой черед так же поддерживать по мере сил могущество и авторитет закона — словом, каждый есть прирожденный борец за право в интересах общества".

Иеринг утверждал, что без борьбы нет права, как без труда нет собственности. Наряду с положением: "В поте лица твоего будешь ты есть хлеб свой" стоит одинаково верное положение: "В борьбе обретешь ты право свое". С того момента, когда право отказывается от своей готовности к борьбе, оно отказывается от самого себя..."

Для охраны интересов общества против эгоистических интере*сов индивидов, считал Иеринг, необходимо государство. "Государ*ство есть само общество, как держава организованной принудитель*ной власти". "Государство есть общество, которое принуждает..."

Иеринг — за сильную государственную власть: "Бессилие, не*мощь государственной власти, — смертный грех государства, не подлежащий отпущению, грех, который общество не прощает, не переносит... Самая невыносимая форма государственного состоя*ния все-таки лучше полного отсутствия ее".

Иеринг обосновывал идею самоограничения государства пра*вом. В принципе государство не ограничено им же издаваемыми законами; в деспотических государствах односторонне-обязатель*ные (т. е. только для подданных) нормы образуют зачатки права; однако "право в полном смысле слова есть двусторонне-обязатель-ная сила закона, подчинение самой государственной власти издава*емым ею законам".

Право, подчеркивал Иеринг, — "разумная политика власти". Собственный интерес государства, "эгоизм заставляет власть всту*пить на путь права" уже по той причине, что "одна норма заменяет для власти тысячи индивидуальных повелений".

Еще важнее то, что при помощи права обеспечиваются защита общих интересов, выполнение целей права и государства. "Лишь там, где государственная власть сама подчиняется предписанному ею порядку, — писал Иеринг, — приобретает последний окончатель*ную правовую прочность; лишь при господстве права процветают национальное благосостояние, торговля и промыслы, развертыва*ются вполне присущие народу умственные и нравственные силы. Право есть разумно понятая политика власти".

Учение Иеринга оказало значительное влияние на развитие буржуазной и правовой мысли. Вместе с тем оно с самого начала породило ряд сомнений и резонных возражений. Если субъектив*ное право тождественно охраняемому интересу, то, спрашивали правоведы, сохраняется ли оно при утрате интереса? Недостаточно убедительным представлялось также обоснование связанности го*сударства правом ссылками только на "разумность политики" но*сителей верховной власти.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...servatizm.html
Как идейные движения неолиберализм и современный консер*ватизм зародились на исходе XIX в., в условиях кризиса класси*ческой либеральной идеологии, вызванного расширением государ*ственной деятельности по регулированию экономики в индустриально развитых странах. Со временем внутри каждого из этих направ*лений сложилось несколько течений и школ.

Идеологи Неолиберализма (Дж. Кейнс, А. Хансен, Дж. Гэлбрейт и др.) выражают взгляды реформистски настроенных слоев обще*ства — крупных промышленников, высшего чиновничества, а так*же значительной части интеллигенции. Неолибералы привержены идеям расширения государственного воздействия на общественные процессы для достижения бескризисного и стабильного развития производства. Требование активного вмешательства государства в сферу частнопредпринимательской деятельности является отличи*тельной чертой всех неолиберальных программ и концепций.

Ведущим течением в неолиберализме первой половины и се*редины XX в. выступало кейнсианство. Его основателем был англий*ский экономист Джон Мейнард Кейнс (1883—1946), получивший мировую известность после выхода своей книги "Общая теория занятости, процента и денег".

Книга была написана им вскоре после "великой депрессии" 1929— 1933 гг. В противоположность марксистам, воспринимавшим собы*тия тех лет как подтверждение ленинской теории загнивающего капитализма, Кейнс доказывал, что рыночная экономика отнюдь не утратила способности к динамичному развитию. Охвативший ее кризис — явление временного порядка. Депрессию породили не внутренние пороки капитализма, а отношения свободной конкурен*ции, при которых в наиболее выгодном положении оказываются биржевые спекулянты и рантье, не заинтересованные в расшире*нии производства. Аккумуляция богатства в их руках приводит к свертыванию инвестиций, спаду предпринимательской активности, что в свою очередь вызывает рост безработицы и обострение соци*альных конфликтов. В сложившейся ситуации, писал Кейнс, по*лит

ики обязаны найти "новые средства, которые позволили бы спа*сти капитализм от того, что именуют большевизмом".

Для этого необходимо прежде всего покончить с режимом сво*бодного предпринимательства (одна из работ Кейнса так и называ*лась — "Конец laisser-faire"). Государство должно понизить ставки процентов на капитал, обложить спекулятивные сделки высокими налогами и, собрав таким образом необходимые средства, направить их на развитие производства и решение социальных проблем. "Эвтаназия рантье и праздных инвесторов, — заверял Кейнс, — не повлечет за собой никаких потрясений". Государственное регулиро*вание экономики представлялось ему единственным средством, спо*собным гарантировать "успешное осуществление частной инициа*тивы".

Хотя Кейнс не занимался специально проблемами государства и права, разработанная им программа оказала непосредственное влияние на политическую практику и законодательство. После Вто*рой мировой войны во многих странах Западной Европы были про*ведены реформы, нацеленные на предотвращение кризисов в эко*номике, повышение уровня занятости населения и потребительско*го спроса (совокупность таких мероприятий неолибералы называют "кейнсианской революцией на Западе", противопоставляя ей ком*мунистические революции в странах Восточной Европы). Кейнси-анский принцип стимулирования занятости как постоянной функ*ции государства закреплен в Конституции Нидерландов 1983 г., в законодательных актах других высокоразвитых стран.

Практическое осуществление принципов неолиберализма пос*тавило перед теоретиками ряд новых проблем. Реализация этих принципов сопровождалась усилением власти правительства в ущерб законодательным органам, ибо парламентская процедура нередко оказывалась слишком громоздкой для того, чтобы коррек*тировать проводимые реформы в соответствии с изменениями экономической конъюнктуры. Опасаясь перевеса исполнительной ветви власти над законодательной, идеологи неолиберализма обра*тились к разработке вопросов функционирования демократии в условиях регулируемой экономики и контроля за деятельностью правящей элиты.

Распространение идей кейнсианства достигло пика в 50—60-е годы. Они получили развитие в концепциях постиндустриального общества (Дж. Гэлбрейт), стадий экономического роста (В. Ростоу), государства благоденствия (Г. Мюрдаль) и др.

Идеология неолиберализма была подвергнута критике в уче*ниях консерваторов.

Современные консерваторы (Ф. фон Хайек, И. Кристол, М. Фрид*ман) выступают в защиту свободного предпринимательства. Соци*альную базу этого течения составляют финансовая олигархия, ис*теблишмент, зажиточное фермерство и определенные круги твор*ческой интеллигенции. Не отвергая экономической деятельности государства полностью, консерваторы выдвигают проекты ее огра*ничения в интересах частного капитала. Роль государственной вла*сти в экономике они стремятся свести к регулированию рынка.

Пространное обоснование идеологии неоконсерватизма выдвинул австрийский экономист Фридрих Август фон Хайек (1899—1992).

В начале 30-годов он приехал для чтения лекций в Лондон, где вступил в полемику с Дж. Кейнсом; впоследствии преподавал в США, ФРГ и Австрии. На основе своей экономической концепции Хайек построил обширную социально-философскую доктрину, в которой поднимались проблемы методологии научного познания, организации современного общества, развития культуры. Полити*ко-правовой тематике посвящены его работы "Дорога к рабству", "Конституция свободы", а также трилогия "Право, законодатель*ство и свобода".

Рыночная экономика, согласно Хайеку, представляет собой слож*ный спонтанный порядок, в рамках которого поступки одних инди*видов координируются с поступками других посредством механизма цен. Последние выступают в качестве своеобразных сигналов, по*зволяющих передавать информацию (о предложении товаров, зап*росах потребителей и т. п.). Возникающие при этом отношения Хай-ек описывал как результат взаимодействия множества людей, име*ющих различные интересы. Он подчеркивал, что общество с рыноч*ной экономикой по своей природе является плюралистическим1. Современное открытое общество, писал он, "выросло из осознания того, что люди могут жить вместе и приносить друг другу пользу, не имея согласия относительно частных целей, которые каждый из них преследует".

Неотъемлемой чертой высокоразвитых социальных систем Хай-ек считал "рассеянное знание" (в обосновании этой идеи консер*ваторы видели главную заслугу философа). Для достижения по*ставленных целей каждый индивид накапливает массу сведений, необходимых ему в конкретных условиях места и времени. Полной информацией о происходящих событиях и прюцессах обладает по*этому только общество в целом, вся совокупность его членов. Отсю*да делался вывод, что в современном обществе нет и не может быть какого-либо центра, способного направлять деятельность огромного множества людей. Частное предпринимательство рассматривалось философом как "единственная система, позволяющая обеспечить наиболее оптимальное использование знаний, рассеянных в обще*ственном организме".

Социальная концепция Хайека, по его собственному признанию, была направлена против любых форм государственного управле*ния экономикой, и в первую очередь против кейнсианства. Вмеша*тельство государства в экономику ограничивает свободу индиви*дов и неизбежно приводит к дезорганизации их деятельности (именно этим Хайек объяснял причины экономической депрессии конца 20-х — начала 30-х годов). Аналогичные доводы приводились им в опровержение социализма. Как общественная система социализм экономически несостоятелен, утверждал Хайек, поскольку вся мас*са данных, необходимых для централизованного планирования экономики, просто не поддается расчету. Социализация собственно*сти во имя общего блага на практике оборачивается подавлением индивидуальной свободы и установлением тоталитарного режима. Современному плюралистическому обществу, согласно его кон*цепции, соответствует лишь государство, основанное на принципах верховенства права (Rule of Law). Государственная власть внутри страны имеет только одну задачу — обеспечить соблюдение всеми гражданами общих правил поведения, т. е. поддерживать правопо*рядок. Практически это означает, что "государство лишается воз*можности направлять и контролировать экономическую деятель*ность индивидов". Как подчеркивал Хайек, верховенство права пред*полагает не только подчинение исполнительных органов власти за*кону (в таком случае фашистское государство тоже следовало бы признать правовым), но и невмешательство самой законодательной власти в сферу свободы и неотчуждаемых прав человека. Правовое государство подразумевает верховенство частного права над пуб*личным и над конституцией в том числе, ибо "частная собствен*ность является главной гарантией свободы", писал Хайек.

На этом основании он отвергал антитрестовское законодатель*ство, рассматривая его как пример публично-правового регулиро*вания в области частноправовых отношений. Столь же негативно оценивалось им и социальное законодательство. Хайек объяснял появление социального законодательства в некоммунистических странах пагубным влиянием на политиков идей социализма.

На протяжении многих лет сочинения Хайека были известны лишь специалистам. Широкий резонанс и признание они получили в 60-е и 70-е годы, с началом так называемой "консервативной волны", когда в США, Англии и некоторых других странах к власти пришли правоцентристские силы. Идеи Хайека использовались кон*серваторами при обосновании программ сокращения государствен*ного сектора экономики, а также в антикоммунистической пропа*ганде.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...-politike.html
Одним из первых теоретиков новой эпохи стал итальянец Ник-коло Макиавелли1 (1469—1527).

Макиавелли долгое время был должностным лицом Флорентий*ской республики, имеющим доступ к ряду государственных тайн.

Жизнь и деятельность Макиавелли относятся к периоду начав*шегося упадка Италии, до XVI в. бывшей самой передовой страной Западной Европы. В северной и средней Италии еще в XII—XIII вв. сложились города-республики (Венеция, Флоренция, Генуя и др.) с развитой ремесленной и торговой экономикой. Промышленная и торговая верхушка этих городов сумела, опираясь на народ, подчи*нись феодалов своего округа, создать свою коммунальную го*сударственность. Однако перемещение главных торговых путей в связи с открытием Америки, развитие производства в других стра*нах Европы вели к упадку итальянской промышленности и торгов*ли, подрывали силы итальянских городов. Раздробленная Италия подвергалась нашествиям иноземных войск; в ряде городов-госу*дарств силами феодальной реакции учреждались тирании, опирав*шиеся на наемные войска.

После установления во Флоренции синьории Медичи Макиа*велли был лишен должности. В последний период жизни он зани*мался литературной деятельностью. Кроме сочинений на темы по*литические ("Рассуждения на первую декаду Тита Ливия", "Госу*дарь", "О военном искусстве" и др.) и исторические ("История Фло*ренции") его перу принадлежит ряд художественных произведений.

Сочинениями Макиавелли положено начало политико-правовой идеологии Нового времени. Его политическое учение основано на изучении деятельности современных ему правительств, опыта го*сударств Античного мира, на представлениях об интересах и стрем*лениях участников политической жизни. Макиавелли утверждал, что изучение прошлого дает возможность предвидеть будущее или по примеру древних определить средства и способы действий, по*лезных в настоящем. "Чтобы знать, что должно случиться, доста*точно проследить, что было... Это

происходит от того, — пояснял Макиавелли, — что все человеческие дела делаются людьми, кото*рые имели и всегда будут иметь одни и те же страсти и поэтому они неизбежно должны давать одинаковые результаты".

Природа человека одинакова во всех государствах и у всех народов; интерес является наиболее общей причиной человеческих действий, из которых складываются их отношения, учреждения, история. Для того, чтобы управлять людьми, надо знать причины их поступков, их стремления и интересы. Устройство государства и его деятельность должны основываться на изучении природы че*ловека, его психологии и влечений.

Государство (независимо от его формы) Макиавелли рассмат*ривал как некое отношение между правительством и подданными, опирающееся на страх или любовь последних. Государство незыб*лемо, если правительство не дает повода к заговорам и возмущени*ям, если страх подданных не перерастает в ненависть, а любовь — в презрение. В творчестве Макиавелли мотивы социальной психо*логии впервые осмыслены как важный факт политики.

Целью государства и основой его прочности Макиавелли считал безопасность личности и незыблемость собственности. Самое опас*ное для правителя, неустанно повторял Макиавелли, — посягать на имущество подданных, это неизбежно порождает ненависть (а ведь никогда не ограбишь так, чтобы не осталось и ножа): "Люди скорее забудут смерть отца, чем потерю наследства".

Незыблемость частной собственности, как и безопасность лич*ности, Макиавелли называл благами свободы, считал целью и осно*вой прочности государства. По его учению, блага свободы наилуч*шим образом обеспечены в республике. В свободных землях и странах, рассуждал Макиавелли, богатства все время увеличиваются: "Ибо каждый человек в этих странах, не задумываясь, приумножа*ет и приобретает блага, которыми рассчитывает затем свободно пользоваться. Следствием этого оказывается то, что все граждане, соревнуясь друг с другом, заботятся как о частных, так и об обще*ственных интересах и что общее их благосостояние на диво растет".

Макиавелли воспроизводит идеи Полибия о возникновении го*сударства и круговороте форм правления; вслед за античными ав*торами он отдает предпочтение смешанной (из монархии, арис*тократии и демократии) форме. Особенность учения Макиавелли в том, что смешанную республику он считал результатом и сред*ством согласования стремлений и интересов борющихся социальных групп. "В каждой республике всегда бывают два противоположных направления: одно — народное, другое — высших классов; из этого разделения вытекают все законы, издававшиеся в интересах сво*боды".

Предпосланные всему учению о государстве рассуждения о при*роде человека (индивида) Макиавелли существенно дополняет ис*следованием общественной психологии социальных групп, борю*щихся за влияние в государстве. В Древнем Риме смешанная рес*публика сложилась в результате борьбы и компромиссов народа и аристократии, но их непримиримые распри вокруг аграрного зако*на погубили республику. В истории Флоренции раздоры простого народа (пополанов) и знатных людей (нобилей) с самого начала носили бескомпромиссный характер; этим обусловлена непрочность Флорентийской республики.

Макиавелли стремился опровергнуть общее мнение историков о порочности народа. Народные массы постояннее, честнее, мудрее и рассудительнее государя. Если единоличный правитель лучше со*здает законы, устраивает новый строй и новые учреждения, то народ лучше сохраняет учрежденный строй.

Народ нередко ошибается в общих вопросах, но очень редко — в частных. "При избрании должностных лиц, например, народ де*лает несравненно лучший выбор, нежели государь". Даже взбунто*вавшийся народ менее страшен, чем необузданный тиран: мятеж*ный народ можно уговорить словом — от тирана можно избавиться только железом; бунт народа страшен тем, что может породить тирана, — тиран уже наличное зло; жестокость народа направлена против тех, кто может посягнуть на общее благо, "жестокость госу*даря направлена против тех, кто, как он опасается, может посяг*нуть на его собственное, личное благо".

От народа отличается знать. "Нет города, где не обособились бы эти два начала: знать желает подчинять и угнетать народ, народ не желает находиться в подчинении и угнетении". Если бы не сопро*тивление народа, аристократы Античного Рима погубили бы свободное государство лет на триста раньше; честолюбивые устрем*ления знати — источник беспокойства и смут в государстве.

Макиавелли все же считал знать неизбежной и нужной частью государства. Из среды аристократов выдвигаются государственные деятели, должностные лица, военачальники; совершенное подавление пополанами флорентийских нобилей, писал Макиавелли в "Исто*рии Флоренции", привело к угасанию воинской доблести и душев*ного величия, а тем самым — к ослаблению и унижению Фло*ренции.

Свободное государство должно быть основано на компромиссах народа и знати; суть "смешанной республики" в том и состоит, что система государственных органов включает аристократические и демократические учреждения, каждое из которых, выражая и защи*щая интересы соответствующей части населения, сдерживает по*сягательства на эти интересы другой его части.

Вместе с тем Макиавелли с ненавистью отзывался о феодаль*ных дворянах и призывал к их уничтожению. "Дворянами име*нуются те, кто праздно живет на доходы со своих огромных помес*тий, нимало не заботясь ни об обработке земли, ни о том, чтобы необходимым трудом заработать себе на жизнь. Подобные люди вредны во всякой республике и в каждой стране. Однако самыми вредными из них являются те, которые помимо указанных помес*тий владеют замками и имеют повинующихся им подданных". "Же*лающий создать республику там, где имеется большое количество дворян, не сумеет осуществить свой замысел, не уничтожив всех их до единого".

На пути к созданию будущей свободной Итальянской респуб*лики много препятствий — считал Макиавелли. Освобождение стра*ны от иноземных войск и наемников, от мелких тиранов и много*численных дворян, от папского государства и интриг католической церкви, поддерживающей раздробленность страны, требует край*них мер, проводимых абсолютной и чрезвычайной властью едино*личного правителя, уничтожающего укоренившиеся пороки, учреж*дающего мудрые законы и порядки. Этой проблеме посвящено наи*более известное произведение Макиавелли "Государь" (в иных пере*водах — "Князь"; дословно — "О принцепсе").

Законодательству и праву Макиавелли придавал большое зна*чение: благодаря законам Ликурга Спарта просуществовала 800 лет. Но для Макиавелли право — орудие власти, выражение силы.

Во всех государствах основой власти "служат хорошие законы и хорошее войско. Хороших законов не бывает там, где нет хоро*шего войска, и наоборот, где есть хорошее войско, там хороши и законы". Макиавелли — против наемных войск; создание армии, состоящей только из итальянцев, он рассматривал как одно из пер*воочередных условий создания общенационального государства.

Важным средством политики Макиавелли считал религию. Ре*лигия, рассуждал Макиавелли, — могучее средство воздействия на умы и нравы людей. Именно поэтому все основатели государств и мудрые законодатели ссылались на волю богов. Там, где есть хоро*шая религия, легко создать армию. В Древнем Риме "религия помо*гала командовать войсками, воодушевлять народ, сдерживать лю*дей добродетельных и посрамлять порочных". Государство должно использовать религию для руководства подданными.

Макиавелли не одобряет современное ему христианство, пропо*ведующее смирение, самоуничижение, презрение к делам челове*ческим: "Религия античная почитала высшее благо в величии духа, в силе тела и во всем том, что делает людей чрезвычайно сильными. А если наша религия и требует от нас силы, то лишь для того, чтобы мы были в состоянии терпеть, а не для того, чтобы мы совер*шали мужественные деяния. Такой образ жизни сделал, по-моему, мир слабым и отдал его во власть негодяям: они могут безбоязненно распоряжаться в нем как угодно, видя, что все люди, желая попасть в рай, больше помышляют о том, как бы стерпеть побои, нежели о том, как бы за них расплатиться".

Макиавелли порицал католическую церковь и духовенство: "Дур*ные примеры папской курии лишили нашу страну всякого благоче*стия и всякой религии". В канун Реформации Макиавелли прозор*ливо предсказывал, что католическая религия "близка к своей ги*бели либо к мучительным испытаниям".

Макиавелли считается одним из основоположников науки по*литологии. В его произведениях политика (учреждение, организа*ция и деятельность государства) рассматривалась как особая сфера человеческой деятельности, имеющая свои закономерности, которые должны быть изучены и осмыслены, а не выведены из Священного писания или сконструированы умозрительно. Такой подход к изу*чению государства был большим шагом вперед в развитии полити*ко-правовой теории1.

Прогрессивное по методологической основе политическое уче*ние Макиавелли несло на себе отпечаток эпохи. Это особенно ярко выразилось во взглядах Макиавелли на методы осуществления госу*дарственной власти, способы и приемы политической деятельности.

В произведениях Макиавелли политика противопоставлялась общераспространенным представлениям о должном и недолжном, позорном и почетном. Деятельность государства он исследовал как такую сферу проявления интересов, чувств, настроений людей, со*циальных общностей и правительств, в которой действуют особые правила, не тождественные нормам морали, регулирующей отноше*ния между частными лицами.

Поступки основателей государств, завоевателей, узурпаторов престола, создателей законов, политических деятелей вообще, рас*суждал Макиавелли, должны оцениваться не с точки зрения мора*ли, а по их результатам, по их отношению к благу государства: "...Благоразумному государю следует избегать тех пороков, кото*рые могут лишить его государства, от остальных же — воздержи*ваться по мере сил, но не более. И даже пусть государи не боятся навлечь на себя обвинения в тех пороках, без которых трудно удер*жаться у власти, ибо, вдумавшись, мы найдем немало такого, что на первый взгляд кажется добродетелью, а в действительности пагуб*но для государя, и наоборот: выглядит как порок, а на деле достав*ляет государю благополучие и безопасность".

Государства, писал Макиавелли, создаются и сохраняются не только при помощи военной силы; методами осуществления власти являются также хитрость, коварство, обман. "Надо знать, что с врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй — зверю; но так как первое часто недостаточно, то приходится прибегать и ко второму. Отсюда следует, что государь должен усвоить то, что заклю*чено в природе и человека, и зверя..., — поучал Макиавелли. — Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев бо*ится капканов, а лиса — волков, следовательно, надо быть подоб*ным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков".

Государственный деятель не должен быть всегда верен дого*ворам: "Разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание".

Идеалом государственного деятеля, которым Макиавелли вос*хищался, был герцог Романьи Чезаре Борджиа, стремившийся рас*ширить свои владения вероломными и жестокими способами, типич*ными для феодалов эпохи позднего Средневековья. Ссылаясь на деяния романьского герцога и ставя их в пример, Макиавелли пи*сал, что для укрепления и расширения государства политик дол*жен уметь решаться на великие, виртуозные злодейства, подлости и предательства, требующие, как он считал, мужества, геройства, широты души.

В политике единственным критерием оценки действий прави*теля государства являются укрепление власти, расширение границ государства. Для достижения этой цели правитель должен исполь*зовать все средства, в том числе аморальные: "Пусть обвиняют его поступки, лишь бы оправдывали результаты, и он всегда будет оправдан, если результаты окажутся хороши".

При всем этом, учил Макиавелли, вероломство и жестокость должны совершаться так, чтобы не подрывался авторитет верхов*ной власти. Отсюда вытекает одно из излюбленных Макиавелли правил политики: "Людей следует либо ласкать, либо изничтожать, ибо за малое зло человек может отомстить, а за большое — не может". "Следует или вовсе не обижать никого, или удовлетворять своей злобе и ненависти одним ударом, а потом успокоить людей и возвратить им уверенность в безопасности".

Лучше убить, чем грозить, — грозя, создаешь и предупрежда*ешь врага, убивая — отделываешься от врага окончательно. Лучше жестокость, чем милосердие: от наказаний и расправ страдают от*дельные лица, милосердие же ведет к беспорядку, порождающему грабежи и убийства, от которых страдает все население. Лучше быть скупым, чем щедрым, — щедрый обирает многих, чтобы ода*рить немногих, скупым же недовольны немногие, а народ не обре*менен излишними поборами. Лучше внушать страх, чем любовь, — любят государей по собственному усмотрению, боятся — по усмот*рению государей. Мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него.

Если для укрепления своей власти правителю пришлось каз*нить много людей, то для блага государства после этого полезно казнить того из подчиненных, кто непосредственно руководил каз*нями: этим правитель отведет от себя обвинение в жестокости (Че-заре Борджиа так поступил с Рамиро д'Орко — усмирителем Ро-маньи).

"...Гибельно и опасно оставить в живых государя, лишенного престола". Все обиды и жестокости надо учинять разом: "Чем мень*ше их распробуют, тем меньше от них вреда; благодеяния же по*лезно оказывать мало-помалу, чтобы их распробовали как можно лучше". Дела, неугодные подданным, государи должны возлагать на других, а угодные — исполнять сами.

Рекомендуя правителям государства в зависимости от того, куда дует ветер фортуны, "по возможности не удаляться от добра, но при надобности не чураться и зла", Макиавелли в то же время советовал государям притворяться носителями нравственных и религиозных добродетелей. В государственной деятельности, по*учал Макиавелли, "всегда в выигрыше оказывался тот, кто имел лисью натуру. Однако натуру эту надо еще уметь прикрыть, надо быть изрядным обманщиком и лицемером". "Каждый знает, каков ты с виду, немногим известно, каков ты на самом деле, и эти после*дние не посмеют оспорить мнение большинства, за спиной которого стоит государство".

Многие рекомендации Макиавелли послужили практическим руководством для беспринципных политиков; поэтому "макиавел*лизм" стал символом политического коварства.

Произведения Макиавелли оказали громадное влияние на пос*ледующее развитие политико-правовой идеологии. Наиболее про*ницательные мыслители Нового времени высоко оценили методо*логию Макиавелли, в особенности рационалистическое объяснение государства и права, стремление определить их связь с интересами людей.

Названные положения Макиавелли были восприняты и разви*ты последующими теоретиками (Спиноза, Руссо и др.). Камнем пре*ткновения для этих теоретиков явились, однако, "макиавеллизм" и его оценка.

Делались попытки противопоставить наиболее известную книгу "Государь", в которой определяются "чрезвычайные меры" для объединения Италии, другим произведениям Макиавелли, усмот*реть противоречие между ними. Попытки неудачны, поскольку дру*гие его сочинения содержат такие же рекомендации, причем спе*циально оговорено, что способы усиления могущества государей и республик тождественны. "Всегда, когда приходится обсуждать вопрос, от которого единственно зависит спасение государства, — писал Макиавелли, — не следует останавливаться ни перед каким соображением справедливости и несправедливости, человечности или жестокости, славы или позора, — но, отбросив всякие сообра*жения, решиться на то, что спасает и поддерживает свободу".

Неудачны и попытки истолковать книгу "Государь" как обли*чительный памфлет против тиранов, разоблачающий их повадки, либо представить "макиавеллизм" как искажение подлинных идей Макиавелли.

Макиавеллизм неотделим от произведений Макиавелли.

Макиавелли — превосходный писатель. Его произведения на политические темы написаны могучим, красочным, образным язы*ком, свойственным эпохе Возрождения. В этих произведениях вы*ражено искреннее, глубокое восхищение автора "невиданной жес*токостью Ганнибала", "виртуозными злодеяниями Чезаре Борджиа", поразительным умением коварного папы Александра VI давать невыполнимые обещания и, наоборот, содержатся горькие сетова*ния о политиках, потерпевших неудачу из-за того, что для совер*шения очередного злодейства у них не хватило "мужества и вели*чия духа".

Дело не в том, что автор смакует виртуозные хитрости и зло*действа политиков, откровенно любуясь и восхищаясь ими; хуже, что читателю настойчиво и назидательно, в высокохудожественной манере, убедительнейше внушается мысль, что подлости и злодей*ства в политике — дело обыкновенное, нормальное, повседневное, обыденное и даже заслуживающее уважения и восхищения.

Восторгаясь деяниями Борджиа и других беспринципных го*сударственных деятелей, глубокий теоретик Макиавелли почемуто не заметил, что его доводы о необязательности правил морали для правителей вполне применимы к отношениям между частными лицами, для которых, утверждал Макиавелли, мораль обязательна. Вот некоторые из этих доводов: "Необходимо считать всех людей злыми и предполагать, что они всегда проявят злобность своей души, едва лишь им представится к тому удобный случай". И еще: "Разумный правитель не может и не должен оставаться верным своему обещанию, если это вредит его интересам и если отпали причины, побудившие его дать обещание. Такой совет был бы недо*стойным, — поясняет Макиавелли, — если бы люди честно держа*ли слово, но люди, будучи дурны, слова не держат, поэтому и ты должен поступать с ними так же. А благовидный предлог нарушить обещание всегда найдется".

Если эти соображения верны для политиков, то почему они неприменимы к отношениям частных лиц между собой? Если пред*положение о вероломстве, злобности и враждебности всех окружа*ющих человека людей сделать основой правил его поведения, то получится не общество, а что-то вроде "войны всех против всех", в которой каждый стремится нанести окружающим первый удар или, по крайней мере, обмануть их в чем-нибудь, успев сделать это, пока они сами его не обманули. Однако из опыта истории достаточно известно, что мораль наряду с другими социальными регуляторами всегда оказывала сдерживающее влияние на человеческие страсти, удерживая людей в рамках общежития. Но не обнаружится ли "война всех против всех" в политике, если ее, как предлагал Макиавелли, освободить от моральных сдержек и оценок?

Конечно, Макиавелли далек от мысли о "войне всех (политиков) против всех (политиков)"; но он одобряет войну сильных политиков против слабых, хитрых — против простодушных, коварных — про*тив честных политиков, властолюбцев — против тех, кто мешает им взять власть в 'свои руки. Поэтому его советы и рекомендации оказались полезными для политиков вероломных и жестоких, для тиранов, демагогов и узурпаторов власти.

Получилось так, что республиканец Макиавелли, с искренним уважением писавший о народе, практически ничем не помог народ*ным движениям за республику и демократию; однако его произве*дения оказались ценным практическим пособием для диктаторов и тиранов. Именно им приятна мысль о вседозволенности в полити*ке: "Пусть государи стараются сохранить власть и одержать побе*ду, — писал Макиавелли. — Какие бы средства для этого ни упот*ребить, их всегда сочтут достойными и одобрят". К тому же многие конкретные рекомендации Макиавелли действительно полезны для укрепления власти беспринципных и аморальных политических дея*телей.

Бенито Муссолини находил в работах Макиавелли подтверж*дения своим идеям о сильной государственной личности, обоснование культа государства. В одном из своих строго секретных писем для членов политбюро Ленин, ссылаясь на рекомендации Макиавел*ли, содержащиеся в книге "Государь" (гл. VIII — "О тех, кто при*обретает власть злодеяниями"), называл его умным писателем по государственным вопросам, справедливо говорившим о способах дос*тижения известной политической цели, и, в соответствии с его ре*комендацией, требовал расстрелять возможно больше представите*лей духовенства под предлогом голода и изъятия церковных цен*ностей. Произведения Макиавелли "Государь" и "Рассуждения на первую декаду Тита Ливия" внимательно изучал Сталин, сделав*ший ряд многозначительных пометок и подчеркиваний по тексту первого русского издания этих произведений1.

Макиавелли, безусловно, — великий теоретик и ученый, сде*лавший громадный шаг к созданию идеологии и науки Нового вре*мени, оказавший глубокое влияние на развитие политико-правовой мысли и современной политологии.

Он, несомненно, блестящий писатель, автор художественных, политических, исторических произведений, созданных на самом высоком уровне культуры времен Возрождения.

Но то и другое не обязывало его восхвалять политические под*лости, коварства и жестокости, оставляя духовное наследие не только ученым-теоретикам и любителям классической литературы, но и диктаторам, вероломным политикам и убийцам. Произведения вели*кого итальянца не проиграли бы, если бы в них не было поучений и назиданий грядущим тиранам. К сожалению, без этого не обошлось.

[Украинский юридический портал]

http://radnuk.info/ros-pidrychnuk/po...nej-indii.html
Ведущими направлениями в политической и правовой идеоло*гии Древней Индии являлись брахманизм и буддизм. Они возникли в середине I тыс. до н. э., когда у арийских племен, покоривших Индию, началось образование классов. Своими корнями оба на*правления восходили к религиозно-мифологическому мировоззре*нию, изложенному в Ведах — древних ритуальных книгах ариев. Идейные расхождения между брахманизмом и буддизмом произошли на почве толкования мифов и правил поведения, которые освящала религия. Наиболее острые разногласия между ними были связаны с трактовкой правил для варн — родовых групп, положивших нача*ло кастовой организации индийского общества.

Варн у древних индийцев было четыре — варна жрецов (брах*маны), варна воинов (кшатрии), варна земледельцев, ремесленни*ков и торговцев (вайшьи) и низшая варна (шудры). Согласно веди*ческому преданию варны произошли из тела космического велика*на Пуруши, из уст которого родился брахман, из рук — кшатрий, из бедер — вайшья, а из ступней — шудра. Члены первых трех варн считались полноправными общинниками. У них в подчинении находились шудры.

Идеология Брахманизма Была направлена на утверждение вер*ховенства родовой знати в складывающихся государствах. Социаль*но-политические идеи различных школ брахманизма отражены в многочисленных законоведческих и политических трактатах. Наи*более авторитетным среди них был трактат "Манавадхармашаст-ра" ("Наставления Ману о дхарме" — составлен в период II в. до н. э. — II в. н. э.). На русский язык трактат переведен под названием "Законы Ману".

Одним из краеугольных положений религии брахманизма был догмат о перевоплощении душ, согласно которому душа человека после смерти будет блуждать по телам людей низкого происхожде*ния, животных и растений либо, если он провел праведную жизнь, возродится в человеке более высокого общественного положения или в небожителе. Поведение человека и его будущие перерожде*ния брахманы оценивали в зависимо

сти от того, как он выполняет предписания Дхармы — культовые, общественные и семейные обязанности, установленные богами для каждой варны. Брахманам предписывалось изучение Вед, руководство богослужениями и обу*чение народа религии; кшатриям полагалось заниматься военным делом. Управление государственными и общественными делами являлось привилегией двух высших варн.

Вайшьи должны были обрабатывать землю, пасти скот и тор*говать. "Но только одно занятие Владыка указал для шудры — служение этим (трем) варнам со смирением", — утверждали Зако*ны Ману. Формально шудры были свободными, но то положение в обществе, которое отводили им Законы Ману, мало чем отличалось от положения рабов. В идеологии брахманизма были разработаны подробные правила жизни для шудр, а также для других низших сословий, к которым причислялись рожденные от смешанных бра*ков, рабы и неприкасаемые. Для иноземцев и племен, не знавших деления на варны, рабство признавалось естественным явлением.

Идеологический смысл учения о дхарме заключался в том, что*бы обосновать кастовый строй и привилегии наследственной знати, оправдать подневольное положение низших варн. Сословная при*надлежность определялась по рождению и являлась пожизненной. Переход в высшие варны брахманы допускали лишь после смерти человека, в его "будущей жизни", как награду за служение богам, терпение и кротость. Средством, обеспечивающим кастовые пред*писания, выступало в брахманизме государственное принуждение, понимаемое как продолжение карающей силы богов. Идея наказа*ния была основополагающим принципом политической теории — ей придавалось столь огромное значение, что саму науку управления государством называли учением о наказании. "Весь мир подчиня*ется посредством Наказания", — провозглашали "Законы Ману". Определяя принуждение как главный метод осуществления влас*ти, идеологи жречества усматривали его назначение в том, чтобы "ревностно побуждать вайшьев и шудр исполнять присущие им дела, так как они, избегая присущих им дел, потрясают этот мир".

Государственную власть Законы Ману описывают как едино*личное правление государя. В каждом благоустроенном государ*стве, разъясняли составители трактата, существует семь элемен*тов: царь (государь), советник, страна, крепость, казна, войско и союзники (указаны в порядке их убывающего значения). Важней*ший элемент в этом перечне — царь. Учение о "семичленном цар*стве" соответствовало уровню развития политических учреждений в раннеклассовом обществе, особенно при деспотических режимах, и представляло собой одну из первых в истории попыток создать обобщенный образ государства.

К обожествлению царской власти идеологи жречества подходи*ли с кастовых позиций. Правители из кшатриев и брахманов при*равнивались к богам, тогда как цари, принадлежавшие к низшим кастам, уподоблялись содержателям притонов. Политическим иде*алом брахманизма являлось своеобразное теократическое госу*дарство, в котором царь правит под руководством жрецов.

Брахманы претендовали на то, чтобы государи признали вер*ховенство религиозного закона над светским. Теория брахманизма отражала в этом отношении идеи, при помощи которых жречество боролось за политическую гегемонию в обществе.

Особое место в истории древнеиндийской политической мысли занимает трактат под названием "Артхашастра" ("Наставления о пользе"). Его автором считается брахман Каутилъя — советник царя Чандрагупты, основавшего в IV в. до н. э. могущественную империю Маурьев. Первоначальная рукопись трактата перераба*тывалась и дополнялась примерно до III в. н. э.

Трактат содержит положения брахманизма о кастовых пред*писаниях, о необходимости обеспечения закона дхармы суровыми наказаниями, о превосходстве жречества над другими сословиями, его монополии на отправление религиозного культа. В полном соот*ветствии с постулатами брахманизма проводятся идеи господства наследственной знати и подчинения светских правителей жрецам. Царь должен следовать дворцовому жрецу, говорится в трактате, "как ученик учителю, как сын отцу, как слуга господину".

В то же время трактат содержит идеи, не совпадавшие с тра*диционным учением жречества. В отличие от ортодоксальных школ брахманизма, настаивавших на верховенстве религиозного закона, авторы трактата отводили главную роль в законодательной деятель*ности государю. Как подчеркивалось в "Артхашастре", из четырех видов узаконения дхармы — царского указа, священного закона (дхармашастры), судебного решения и обычая — высшей силой обладает царский указ. "Если священный закон не согласуется с дхармой, установленной указом, то применять следует последнюю, ибо книга закона в этом случае теряет силу". При отсутствии раз*ногласий между ними религиозный закон оставался незыблемым, и ему отдавалось предпочтение перед судебными решениями и обыч*ным правом.

На первый план в "Артхашастре" выдвинута идея сильной цен*трализованной царской власти. Государь предстает здесь нео-* граниченным самодержавным правителем. Каутилья рекомендует царям руководствоваться в первую очередь интересами укрепле*ния государства, соображениями государственной пользы и не останавливаться, если того требуют обстоятельства, перед наруше*нием религиозного долга. Основное внимание создатели трактата уделяют не религиозному обоснованию царской власти, а практи*ческим рекомендациям по управлению государством.

"Артхашастра" — наиболее полный в индийской литературе свод прикладных знаний о политике, своего рода энциклопедия политического искусства.

Эти новые для брахманизма идеи были направлены на то, чтобы освободить деятельность государства от стесняющих ее религи*озных традиций, избавить правителей от необходимости сверять каждый шаг с догмами религии. В этом были заинтересованы как светские правители, стремящиеся упрочить государство и ослабить влияние жрецов на политику, так и определенные круги самого жречества, готовые поступиться частью своих привилегий ради консолидации господствующих сословий. Идеи "Артхашастры" вы*ражали программу взаимных уступок со стороны светской власти и жречества. Можно предположить, что необходимость таких взаим*ных уступок была вызвана повышением политической активности господствующих классов при объединении древнеиндийских госу*дарств в империю Маурьев.

В борьбе против жреческой религии сформировался Буддизм. Он возник в VI—V вв. до н. э. Его основателем, согласно преданию, был принц Сиддхартха Гаутама, прозванный Буддой, т. е. просвет*ленным. Самый ранний из дошедших до нас сводов буддийского канона — "Типитака" (буквально "Три корзины" — название, ви*димо, произошло от того, что тексты канона были тематически раз*делены на три части). "Типитака" датируется II—I вв. до н. э.

Ранний буддизм представлял собой религиозно-мифологичес*кое учение. В качестве центральной им была выдвинута идея осво*бождения человека от страданий, причиной которых являются мир*ские желания.

Предварительным условием спасения буддисты объявили вы*ход человека из мира и вступление его в монашескую общину. В раннем буддизме существовали две системы религиозно-мораль*ных предписаний: одна — для членов монашеской общины, дру*гая — для мирян.

В буддийские монашеские общины допускались только свобод*ные (рабов не принимали). Вступающий в общину должен был от*казаться от семьи и собственности, перестать соблюдать предпи*сания своей варны. "Я называю брахманом того, кто свободен от привязанностей и ничего не имеет...", — говорит в каноне Будда. "Но я не называю человека брахманом только за его рождение или за его мать". Основатели буддизма утверждали, что добиться спасе*ния могут не только брахманы, но и выходцы из других каст, если они получат статус архата (брахмана) в результате духовного под*вижничества. Монашеская жизнь детально регламентировалась.

Правила же для мирян подробно не разрабатывались и во мно*гом были заимствованы из традиционных норм ведической религии.

Своеобразие буддийских воззрений на касты проявлялось лишь в том, что первыми в перечне варн назывались вместо брахманов кшатрии. "Существуют четыре касты, — проповедовал Будда, — кшатрии, брахманы, вайшьи и шудры. Среди четырех каст кшат*рии и брахманы обладают превосходством".

Социальные требования буддизма, по существу, сводились к уравнению каст в религиозной сфере и не затрагивали основ обще*ственного строя. При всей своей очевидной ограниченности это уче*ние подрывало авторитет наследственных брахманов, их притяза*ния на идейное и политическое руководство обществом. Оппозици*онный, антижреческий характер буддизма, его безразличие к кас*там в делах веры, проповедь психологического самоутверждения человека перед лицом страданий — все это снискало ему широкую популярность среди обездоленных и неимущих.

Первоначально буддизм отражал взгляды рядовых земледель*цев-общинников и городской бедноты. В его состав вошли многие представления, возникшие на почве общинных порядков, пережитков племенной демократии и патриархальных традиций. Напри*мер, первые цари изображались выборными и правившими в пол*ном согласии с народом. В книгах канона нередко звучит осуждение правителей, поправших древние обычаи из-за корыстных вожделе*ний. "Царь, хотя бы он уже завоевал все земли до моря и стал обладателем несметных богатств, все еще жаждал бы, будучи нена*сытным, тех владений, которые лежат за морем". Буддийские притчи сохранили также рассказы о том, как народ, возмущенный неспра*ведливостью правителей, забивает до смерти дворцового жреца, а царя изгоняет из страны. Вероучители буддизма не призывали, однако, к активной борьбе с несправедливостью.

Впоследствии буддизм претерпел значительные изменения. За*интересованные в поддержке господствующих сословий руково*дители буддистских общин подвергают учение пересмотру. В нем усиливаются мотивы покорности и непротивления существующей власти, смягчаются требования крайнего аскетизма, появляются идеи спасения мирян. Светские правители, в свою очередь, начина*ют использовать учение в борьбе против засилия жречества и стре*мятся приспособить буддистские догмы к официальной идеологии. Процесс сближения буддистского учения с официальной идеологи*ей достигает апогея в III в. до н. э., когда царь Ашока, правивший империей Маурьев, перешел в буддийскую веру.

Дальнейшая история индийской общественной мысли связана с возникновением и утверждением индуизма — религии, впитавшей элементы брахманизма, буддизма и ряда других верований. Буд*дизм получает распространение главным образом за пределами Индии — в странах Юго-Восточной Азии, в Китае, Японии и др. В первых веках н. э. буддизм становится одной из мировых религий.