В нашу прозу с ее безобразьем
С октября забредает зима.
Небеса опускаются наземь,
Точно занавеса бахрома.
Еще спутан и свеж первопуток,
Еще чуток и жуток, как весть,
В неземной новизне этих суток,
Революция, вся ты, как есть.
Борис Пастернак, "Девятьсот пятый год".
У нас сейчас революции вспоминать не модно. Вот и столетие Первой русской революции в 2005-м прошло почти незаметно. Не помянули толком 9-ое января. Я уж не говорю о Декабрьском вооруженном восстании в Москве. Оно и понятно: власть предпочитает не будить лиха.
Зато она год назад возле Госдумы воздвигла памятник Столыпину, подавлявшему ту самую революцию. Памятник Столыпину, причем стоящий на Пресне — это вполне красноречиво.
Любопытная метаморфоза: если в советские времена Николай Второй изображался только негативно ("Кровавый", одно слово), то сейчас те же самые государственные СМИ рисуют его облик исключительно как позитив. "Кровавый" стал святым.
Такой лакировочный подход транслируется и на всю ту "Россию, которую мы потеряли". В частности, на верных царских слуг. О путинском памятнике Столыпину мы уже упоминали. А недавно на канале "Культура" прошла передача, посвященная лейб-гвардии Преображенскому полку. В довольно длинной и пафосной истории, однако, не нашлось места даже для краткого упоминания о событии, связанном как раз с 1905 годом. А точнее — с Кровавым воскресеньем. Именно орлы-преображенцы 9-го января в 2 часа дня залпами расстреливали безоружную толпу у Александровского сада. А недалече от них, на Невском, "работали" их братья по оружию — славные семеновцы под командованием знаменитого полковника Римана.
Очевидец рассказывает:
"Некоторое время рота стояла в бездействии. Но вот на Невском проспекте и по обеим сторонам реки Мойки стали появляться группы людей — мужчин и женщин. Подождав, чтобы их собралось больше (явный маньяк — А.Ш.), полковник Риман, стоя в центре роты, не сделав никакого предупреждения, как это было установлено уставом, скомандовал:
— Прямо по толпам стрельба залпами!
После этой команды каждый офицер своей части повторил команду Римана. Солдаты взяли изготовку, затем по команде "Взвод" приложили винтовки к плечу, и по команде "Пли" раздались залпы, которые были повторены несколько раз. После пальбы по людям, которые были от роты не далее сорока-пятидесяти шагов, оставшиеся в живых бросились опрометью бежать назад. Через минуты две-три Риман отдал команду:
— Прямо по бегущим пальба пачками!
Начался беспорядочный беглый огонь, и многие, успевшие отбежать шагов на триста-четыреста, падали под выстрелами. Огонь продолжался минуты три-четыре, после чего горнист сыграл прекращение огня...
Я свернул вдоль Мойки, но у первых же ворот налево передо мною лежал дворник с бляхой на груди, недалеко от него — женщина, державшая за руку девочку. Все трое были мертвы. На небольшом пространстве в шагов десять-двенадцать я насчитал девять трупов. И далее мне попадались убитые и раненые. Видя меня, раненые протягивали руки и просили помощи".
(Е.Е. Никольский, "Записки о прошлом").
Однако главные палаческие подвиги полковника Римана — убежденного монархиста — были впереди: в декабре того же года, в ходе карательной экспедиции семеновцев, посланных по личному приказу Николая Второго против московской "мастеровщины". Декабрьское вооруженное восстание — прямое следствие Кровавого воскресенья. Тупой и жестокий расстрел мирного массового народного шествия менее, чем через год обернулся баррикадами и упорными уличными боями. Вот тогда-то и прогремели на всю Россию два имени: Мин, командир Семеновского полка и его подчиненный, комбат Риман. Оба немцы. Кстати, в упомянутом фильме о Преображенском полку с большой симпатией говорится о немцах-преображенцах. Как видим, и среди семеновцев были надежные немецкие кадры. Стало быть — дело плохо. Поручик Костенко, чей поезд следовал впереди поезда Римана, многих, рассказывали, "спас от гибели", а вот от немцев на русской службе пощады не жди. Мимо них не проскочишь. Риман получил от Мина короткий и ясный приказ: "Арестованных не иметь и действовать беспощадно". На практике он обернулся стрельбой во все, что движется. Поезд Римана стал кошмаром. Застреленный в затылок начальник станции. Слесарь, убитый и на ходу выброшенный из вагона карательного поезда на рельсы. Заколотый штыками помощник начальника станции. Группа людей, перебитых лишь за то, что имели неосторожность идти рядом с железной дорогой. Подмосковные крестьяне — бабы и мужики — с голодухи решившие поживиться мукой из вагонов на какой-то станции и перебитые "без разбору" из винтовок, как на охоте (а ведь достаточно было просто дать залп в воздух, чтобы они разбежались).
"Пошли солдаты наступлением на завод Струве и кругом. На станции расставили часовых. По платформе шел машинист Харламов. У него нашли револьвер без барабана,— вывели на станцию и расстреляли.
В это время фельдфебель какого-то полка, возвращавшегося с войны, подошел к Риману и сказал:
— Удивляюсь, ваше высокоблагородие, как можно без суда расстреливать?
— А, ты лезешь учить! — и пристрелил его. Народу была полна станция. Всех задерживали, обыскивали. Расстреляли у штабелей с камнем 23 человека. Приводили начальника депо, но отпустили. Взяли начальника станции Надежина и его помощника Шелухина — старые, уважаемые всеми люди. Повели гуськом: Шелухина — впереди, сзади — Надежина, который шел рядом с Риманом и просил его:
— Пожалейте, хоть ради детей.
Риман приказал солдату велеть ему замолчать, и солдат ударил кулаком старика по шее. Их расстреляли в числе двадцати трех у штабелей.
После рассказывали, что, когда рассматривали убитых, Шелухин был еще жив и просил пощадить, но его прикончили из револьвера.
Ужас был в Голутвине!
На обратном пути в Ашиткове тоже были расстрелы; между прочим, расстреляли начальника станции и телеграфиста. Останавливались на некоторых станциях, но нигде никого больше не убили. Да и станции были пусты и окрестности тоже: будто все вымерло.
Подъезжая к Москве, Риман призвал нас и приказал молчать о том, что видели. Прибыли в Москву в 10 ч. утра 19 декабря.
Вернувшись домой, я долго не мог прийти в себя — все плакал.
А кондуктор Маркелин, ездивший с нами, сошел с ума.
(В. Гиляровский, "Карательная экспедиция Римана (рассказ очевидца)").
В 1906 г. Риман был награжден орденом св. Владимира, а его командир Мин получил чин генерал-майора и премию "с присовокуплением царского поцелуя". Деньги за русскую кровь и царский поцелуй — это впечатляет.
После Мина и Римана стоит ли удивляться, что в 1917 году народ стал набрасываться на всех офицеров без разбора?
Когда говорят, что Николай Второй был человеком слабовольным, нерешительным, ничего не делавшим для сохранения своей власти и того порядка, мне странно это слышать. Кровавое воскресенье — это нерешительность? Экспедиция Римана — это нерешительность? "Столыпинские галстуки" — это нерешительность? Военно-полевые суды, офицеры тройками (что-то знакомое) в качестве судей, исполнение приговора в течение 48 часов — и это нерешительность? Нет, Николай Второй весьма решительно отстаивал полуфеодальный порядок и единственное, в чем его можно обвинить, так это в нежелании идти навстречу народу, обществу и считаться с объективным ходом истории.
Он был нормальным средневековым монархом, причем восточного типа, чьи архаичные, какие-то древнеегипетские представления о своей "богоустановленной" власти никак не вязались с процессом европеизации России и с наступившей эпохой капитализма. Ну что ему стоило выйти на балкон Зимнего дворца и помахать народу принятой петицией? (А к нему действительно шел именно народ, весь рабочий Питер.) Его "рейтинг" стал бы заоблачным. Но царь избрал для себя и своей несчастной семьи путь к Ипатьевскому подвалу. Он предпочел интересам рабочих, пришедших по-старинному бить челом, интересы "хозяев" (естественно, ведь он и себя "скромно" именовал "хозяином земли русской").
Что было в той петиции? Никакого экстремизма, вполне здравые и современные вещи. Экономические требования (8-часовой рабочий день, защита труда и др.), требования прав и свобод (слова, печати, собраний, совести), провозглашалась необходимость равенства сословий перед законом, отделения церкви от государства и, главное, в этом документе была идея демонтажа чиновной "вертикали власти" и учреждения народного представительства. В петиции говорилось, что
Россия слишком велика, а нужды ее слишком многообразны и многочисленны, чтобы одни чиновники могли управлять ею. Необходимо [народное] представительство...
Да, это означало ограничение самодержавия. Но Николай Второй, любивший фотографироваться в долгополом костюме древнемосковского царя, на такое решиться не мог. Ему легче было пойти на насилие, на заведомое кровопролитие. И что в результате? Все равно через десять месяцев Россия получила-таки, по сути, конституцию (правда, довольно "куцую", по выражению Блока) и перешла к думской монархии — с той разницей, что в январе это можно было сделать добровольно и красиво, а в октябре пришлось делать вынужденно, под нажимом нараставшей революции, катившейся к московскому Декабрю. Царю уже не верили, его символы власти были запятнаны Кровавым воскресеньем. И у царя оставались аргументы только вроде Римана или Столыпина.
Кстати, о столыпинских галстуках. Статистика повешенных различна, приведу самую умеренную цифру. В 1906-1910 гг. были казнены 3925 человек. Это почти по тысяче человек за год. Сейчас нам говорят, что такие меры диктовались борьбой с террористами. Популярный сегодня аргумент. Да, эсеровский террор был весьма активен (по мнению эсеров, непроницаемая имперско-аппаратная пирамида воспринимала только язык насилия). Однако можно ли представить себе такое количество террористов? Я не могу. И историк Александр Янов тоже не может. Общеизвестно, что любое особое судопроизводство чревато ошибками и злоупотреблениями, особенно в России.
"Вешали всех без разбора подозреваемых в терроризме. По доносам вешали. Без суда и следствия. Конечно, были среди повешенных и террористы, но кто знает, сколько попало под раздачу совершенно невинных душ?"
— спрашивает Янов ("Новая газета" от 1 августа 2012 г.). Ну хорошо, допустим, что эсеровское подполье действительно располагало многотысячной армией террористов. Но картина репрессий не исчерпывается виселицами. В те же годы по воле "мягкого" и "безвольного" царя на каторгу было отправлено 66 тысяч человек. Получается, по 16 с половиной тысяч человек в год. Не ГУЛАГ, но впечатляет. Это уж точно не террористы. Это, скорее всего, простые крестьяне, участники антипомещичьих выступлений. В 1906 году этими выступлениями была охвачена половина уездов страны. В 1907 году произошло 80 крестьянских выступлений. В 1910 — 147. В Украине в 1907 году их было 804, а в 1910 г. — уже 2434.
Стоит подробнее остановиться на этой теме. Представления о царской России как о стране, якобы утопавшей в семге, икре и балыках (во многом обусловленные реакцией на советскую мифологию истории), конечно, сильно приукрашены. Та Россия действительно имела большой потенциал развития: ширилось производство, создавалась утонченная культура серебряного века, но все это мало затрагивало деревню. В начале 20-го века русское крестьянство уже было доведено до отчаяния нуждой, бесправием и периодическим голодом (в 1900-1903 гг. голод охватил до 40 млн человек; правда, в отличие от сталинского Голодомора, он не был спланированным). Профессор Эмиль Джозеф Дилон, живший в России в 1877-1914 гг., писал:
"Русский крестьянин ложится спать в шесть и даже в пять часов зимой, т.к. у него нет денег купить керосин для керосинки. У него нет мяса, нет яиц, нет масла, нет молока, часто нет капусты, и живет он в основном за счет черного хлеба и картошки. Живет? — Голодает от недостаточного количества всего этого".
В 1905-1907 гг. крестьянские волнения уничтожили до 7-10% помещичьих усадеб. Что интересно, при этом мужики, как правило, не допускали кровопролития в отношении помещиков, ограничиваясь экспроприацией. Кровь лили царские каратели при "наведении порядка". Исследователь Виктор Данилов пишет:
"Беспощадная расправа с крестьянским "самоуправством" стала первым и главным принципом государственной политики в революционной деревне. Вот типичный приказ министра внутренних дел П. Дурново киевскому генерал-губернатору. "...немедленно истреблять, силою оружия бунтовщиков, а в случае сопротивления — сжигать их жилища... Аресты теперь не достигают цели: судить сотни и тысячи людей невозможно" (т.е. министр насаждал бессудный массовый террор — А.Ш.). Этим указаниям вполне соответствовало распоряжение тамбовского вице-губернатора полицейскому командованию: "меньше арестовывайте, больше стреляйте..." Генерал-губернаторы в Екатеринославской и Курской губерниях действовали еще решительнее, прибегая к артиллерийским обстрелам взбунтовавшегося населения. Первый из них разослал по волостям предупреждение: "Те села и деревни, жители которых позволят себе какие-либо насилия над частными экономиями и угодьями, будут обстреливаемы артиллерийским огнем, что вызовет разрушения домов и пожары". В Курской губернии также было разослано предупреждение, что в подобных случаях "все жилища такого общества и все его имущество будут... уничтожено".
Так вот у кого учился тов. Тухачевский, расстреливавший из пушек тамбовские деревни! "В комиссарах — дурь самодержавья"...
Или вот это. Перед нами сцены отнюдь не из времен подавления Антоновского восстания:
"Выработался определенный порядок осуществления насилия сверху при подавлении насилия снизу. В Тамбовской губернии, например, каратели по прибытии в село собирали взрослое мужское население на сход и предлагали выдать подстрекателей, руководителей и участников беспорядков, возвратить имущество помещичьих экономий. Невыполнение этих требований часто влекло за собой залп по толпе (после такого точно пойдешь в эсеры — А.Ш.). Убитые и раненые служили доказательством серьезности выдвинутых требований. После этого, в зависимости от выполнения или невыполнения требований, или сжигались дворы (жилые и хозяйственные постройки) выданных "виновных", или деревня в целом. Однако тамбовские землевладельцы не были удовлетворены импровизированной расправой с восставшими и требовали введения военного положения по всей губернии и применения военно-полевых судов.
Повсеместно отмечалось широкое применение телесных наказаний населения восставших сел и деревень, отмеченных в августе 1904 г. В действиях карателей возрождались нравы и нормы крепостного рабства.
(В. Давыдов, "Крестьянская революция в России, 1902-1922 гг.").
Телесные наказания — это массовые публичные порки. Пороли, поясню, не только нагайками, но и шомполами. На жаргоне карателей это назвалось "всыпать". Именно за такие расправы рассчиталась эсерка Мария Спиридонова, в 1906 году застрелив особо рьяного царского функционера. Позже фотографии Спиридоновой, бывало, стояли в красных углах крестьянских изб, рядом с иконами.
Опровергая известное определение русского бунта, крестьянское движение начала 20-го века не было ни "беспощадным", ни "бессмысленным". Мы видим убедительные примеры политического и гражданского роста крестьян. Как отмечает В. Давыдов, в тех условиях сельская община, ранее бывшая опорой самодержавия, стала нередко выступать в совершенно новом качестве — как орган революционно-демократического самоуправления: Марковская республика в Московской губернии (1905-1906 гг.), Старобуянская республика в Самарском уезде (1905). Именно этот опыт предшествовал Временной демократической республике Тамбовского партизанского края, возникшей в 1920 году в ходе Антоновского восстания.
И вот тут мне хотелось бы сказать следующее. Мы действительно кое-что потеряли вместе с той Россией — удивительное, с точки зрения наших дней, качество "простого" народа: русских крестьян и рабочих. Да, им не хватало грамотности, гражданского и политического опыта, но они не были быдлом. Настоящая "страна рабов" возникла гораздо позже (возможно, только теперь). Вы только представьте себе весь рабочий Питер, двинувшийся к Зимнему дворцу. Кстати, роль революционных партий в подготовке этого шествия была практически никакой. Главную роль сыграли великий Гапон (личность неоцененная, оболганная справа и слева) и рабочая солидарность на внепартийной христианско-социальной и христианско-демократической основе (некоторые исследователи считают, что шествие 9-го января предвосхитило дух и политическую стратегию гандизма). Каково мужество, с которым русские рабочие грудью шли на пули — скажем, у Нарвских ворот даже после атак кавалерии с шашками безоружный народ смыкался и с мрачной решимостью стремился вперед. Прогремел залп, но и это не помогло. Лишь четвертый (!) залп обратил толпу в бегство.
А взять такое НЕПРЕДСТАВИМОЕ ныне событие, как Всероссийская политическая стачка, охватившая страну в октябре 1905 года (она-то и вынудила царя выпустить Манифест 17 октября). По сравнению со сплоченностью, политической и гражданской активностью (да просто с человеческим достоинством) ТОГО рабочего класса нынешние "работники предприятий" находятся на уровне даже не рабов, а питекантропов. Впрочем, в стачке участвовали не только пролетарии, а самые широкие социальные слои, вплоть до банковских служащих (тогдашний "офисный планктон") — старый порядок осточертел практически всем.
Я уже говорил, что ответом на питерское 9-ое января стал Московский декабрь. Своими дикими, преступными и косными действиями власть сама подтолкнула рабочих к оружию. Все социалистические партии сыграли в восстании примерно равную роль, включая большевиков (никто из рабочих тогда не мог представить себе будущий сталинский социализм). Но главное не в этом. Идея восстания стала популярной, и это высветило Декабрь изнутри народным героизмом и энергией. Первой в Москве прибегла к насилию власть, открывшая пулеметный огонь по демонстрации. В ответ 10 декабря началось стихийное возведение баррикад, в радостном порыве сплотившее москвичей из самых разных социальных слоев. Строительство баррикад стало общественным делом.
Восстание охватило весь город, правительственные силы удерживали лишь центр (повторялась старинная схема восстания посадов, берущих в кольцо Кремль). Баррикады громоздились на Садовом кольце, на Тверской, на Каланчевке, на Лесной улице, на Серпуховке, в Замоскворечье, в Лефортово и Хамовниках... Ядром восстания стали предприятия рабочей Пресни (фабрика Шмита, Трехгорка, сахарный завод). Упорная борьба продолжалась девять дней. Дело решили правительственные подкрепления (прибывшие по Николаевской ж/дороге, обслуживавшейся солдатами) и артиллерия, палившая по Пресне "по площадям". "Мягкий", "нерешительный" и "безвольный" царь приказывал:
"Действовать крайне энергично; огня не прекращать, пока не будут нанесены серьезные потери... пока все сопротивление и все сопротивляющиеся не будут сметены окончательно...(т.е. делалась установка на максимальное число жертв противника, вплоть до его полного уничтожения — А.Ш.)".
Однако до 19 декабря Пресня продолжала держаться, отбив натиск самого Мина, причем наибольшее упорство проявили рабочие фабрики Николая Шмита — предпринимателя и романтического социал-демократа, старовера по матери, много сделавшего для тружеников своего предприятия и разделившего с ними борьбу. Впоследствии Шмит загадочно погиб в тюрьме. Фабрикант-революционер похоронен на Преображенском старообрядческом кладбище. Кстати, Савва Морозов, знаменитый спонсор большевиков, приходился Шмиту двоюродным дедом (Морозов помогал большевикам, видя в них противовес произволу царской бюрократии; знал бы он, каким монстром станет большевистская бюрократия...).
Историки Станислав Тютюкин и Игорь Христофоров приводят следующие данные о потерях:
"По одному из подсчетов, декабрьские события унесли жизни 1 059 человек, в том числе 137 женщин и 86 детей. Потери войск были незначительны: 28 убитых и 78 раненых. 36 человек потеряла московская полиция".
(реферат "Декабрьская репетиция октября").
Как видим, пропорции в потерях вполне соответствуют смыслу царского приказа. Кстати, его будто Ленин писал — интонация ленинская, я уж не говорю про смысл; прямо-таки типичная ленинская записка-указивка от 1918-21 гг. В царизме то и дело проглядывают будущие комиссары...
Знаковой фигурой московских рабочих стал машинист Алексей Ухтомский, эсер. Его дружина контролировала участок Казанской железной дороги. Он был арестован в Люберцах солдатами Римана, при обыске у него нашли оружие. Это означало расстрел на месте без разбирательств. Ухтомского и нескольких других задержанных поставили спиной к строю карателей. Ухтомский спокойно повернулся лицом к солдатам и так встретил залп. Уже тогда, думаю, всем мыслящим людям стало понятно: царизм победил в силовом плане, но морально проиграл. Ибо если режим нажил себе таких врагов, как рабочий Ухтомский, он обречен. И еще: в московском Декабре впервые проглянула будущая гражданская война.
Следуя неумолимой логике, колесо насилия покатилось дальше. 13 августа 1906 года командир семеновцев Мин получил четыре пули из браунинга от эсерки Зинаиды Коноплянниковой (29 августа она была повешена в Шлиссельбургской крепости). Письма от эсеров с текстом смертного приговора пришли на адреса Римана и других офицеров полка. Хотя покушение на Римана сорвалось, он предпочел на некоторое время скрыться за границей. Атмосфера в обществе была такова, что даже Лев Толстой, по свидетельству В.Г. Короленко, одно время сочувствовал актам эсеровского террора, называя их "целесообразными".
Революцию не подавили. 9-го января 1905 года только начался революционный процесс, завершившийся лишь в начале 30-х гг., после победы коллективизации. Увы, залпы, огласившие Кровавое воскресенье, выдали этому процессу своего рода "черную метку" безысходности. В Пятом году мы, не ведая того, двинулись от царизма к сталинизму. Драма России в том, что в качестве "альтернативы" старому порядку в ней активно вызревало будущее, всецело укорененное в прошлом, несущее в себе его генетику. Причем куда более душное и бесчеловечное, чем это прошлое. В сравнении с большевистским тоталитаризмом и его беспримесным варварством, царский авторитаризм был, конечно, детской игрушкой. Разумеется, Александр Блок, как-то назвавший Николая Второго "страшным человеком", по-интеллигентски наивен. Что такое власть по-настоящему страшных людей Блок в полной мере узнать не успел, вовремя умерев. "Страшным" Николай не был. Он был всего лишь заложником унаследованного от отца государства, которое диктовало ему определенный тип действий. По-идее, он мог бы вести себя куда круче: скажем, 9-го января выставить не солдат с винтовками, а пулеметы. Большевики потом так и поступали. Ленин, частенько клеймивший российскую "азиатчину" и рассуждавший в теории об отмирании государства, на практике перевел российские авторитарные традиции в тоталитарное качество.
Захватив власть, большевизм противопоставил себя не только правым, но и нетоталитарным левым: эсерам, меньшевикам, народным социалистам, анархистам. Даже в своих рядах большевики в конце концов подавили тех, кто был недостаточно тоталитарен (10-й съезд партии, 1921 г.). В ноябре 1918 года лидер левых эсеров Мария Спиридонова в письме к большевистскому руководству обличала:
"Вы настолько приучили народ к бесправию, создали такие навыки безропотного подчинения всяким налетам, что авксентьевская американская красновская диктатура могут пройти, как по маслу. Вместо свободного, переливающегося, как свет, как воздух, творчества народного, через смену, борьбу в советах и на съездах, у вас — назначенцы, пристава и жандармы из коммунистической партии".
Вообще, эпитеты из царского прошлого пристали к большевикам весьма быстро: скажем, чекистов в народе быстро окрестили опричниками, а сам большевистский режим — комиссародержавием. Уже в 1920 году Корней Чуковский записывал в своем дневнике:
"Как при Николае I, образовался замкнутый в себе класс чиновничьей, департаментской тли, со своим языком, своими нравами".
Регенерация российской номенклатурной касты и самой матрицы российской государственности произошла мгновенно. И, главное, быстро восстановилось отношение к основной массе населения — крестьянству, характерное для исторической российской политической системы. Как говорила Спиридонова, большевики украли аграрную программу эсеров, но при этом подменили социализацию земли ее национализацией (огосударствлением), что делало крестьян крепостными в "советских имениях". Сталинская коллективизация полностью подтвердила правоту Спиридоновой, установив в невиданных масштабах — на костях геноцидного голода и террора — государственное крепостничество, обратившее крестьян в беспаспортную массу, работающую за "палочки" показателей трудодней.
Жизнь, особенно русская жизнь, нередко полна злой иронии. Свидетельства очевидца об экспедиции Римана, записанные В. Гиляровским, были впервые опубликованы лишь в 1925 году: большевики решили поведать о царских расправах над народом, уже имея за плечами собственный богатейший опыт подавления выступлений рабочих и крестьян — от массовых расстрелов до применения газов против тамбовских повстанцев...
Великая Русская Революция закончилась тотальным Извращением своего изначального освободительного посыла. Борьба с самодержавием увенчалась торжеством сталинского царизма, чье историческое обоснование новая коммунистическая (!) власть стала искать аж в самом Иване Грозном и опричнине (программный фильм Эйзенштейна). Борьба за права рабочих и крестьян закончилась их полным бесправием и государственным порабощением. Победил вечный российский Вертухай с его тяжелым запахом сапог и немытых казенных помещений. Этот запах не выветрился из России и поныне. Но Первая русская революция остается в нашей памяти удивительным временем русских надежд, когда в одном упоительном вихре сплелись серебряный век культуры, напряженное богоискательство, героическое, жертвенное стремление к свободе и социальной правде. Время, когда, как сказал поэт, "мела метель по всей земле, во все пределы / свеча горела на столе, свеча горела".
Я полагаю, Возможность иного, лучшего будущего существовала — 9-го января, до того, как войска открыли огонь. Эту Возможность предоставил России сам русский народ своим мирным "гандистским" шествием. Но она была преступно упущена Николаем Вторым. Он предпочел остаться аппаратным царем, опирающимся на чиновников и аппаратную церковь. Будущая Россия, открывшаяся перед ним в том шествии — христианско-демократическая и социальная — его пугала. Воспитанный на лубочных представлениях о "единении царя с народом", Николай к ТАКОМУ — реальному — единению с народом был не готов. 9-го января он легко мог бы возглавить движение в будущее, но для этого ему следовало поступиться прежними представлениями о своей власти, о стране. Но они, эти мертвые представления, для Николая Второго оказались важнее чего бы то ни было. Он предпочел скрыться из столицы, предоставив войскам право действовать "по уставу", т е. стрелять и рубить. По сути, именно тогда Николай сдал Россию большевикам, замкнув кольцо безысходности русской истории. Он отказался возглавить христианско-демократическое, христианско-социальное движение — и тем самым открыл пути к реализации медицински-точного пророчества реакционера Константина Леонтьева о грядущем страшном "русском царе", который возглавит социализм, понятый как система тотального порабощения. И этот царь — Сталин — пришел (в ходе его пришествия был зверски уничтожен вместе с семьей и Николай Второй, вряд ли так и осознавший логику этого процесса).
Но свеча Пятого года горит до сих пор сквозь морозное стекло, тревожа и напоминая о том, что мы потеряли. Побуждая к анализу настоящего и поискам путей в будущее.
Последний раз редактировалось Chugunka; 20.06.2018 в 12:40.
30 Октября 1905 - царь Николай II подписал Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»
http://www.istpravda.ru/chronograph/360/ Первая русская революция началась (9) 22 января 1905 года с расстрела царскими войсками мирной демонстрации народа, двинувшегося к Зимнему дворцу просить у Николая II защиты от притеснений. Столичные власти не нашли лучшего средства остановить толпу, как рассеять ее картечью. Гибель невинных детей, женщин, стариков, с иконами в руках направлявшихся к царю-батюшке, привела к яростному революционному взрыву, апогей которого пришелся на октябрь 1905 года. В стране началась всероссийская политическая стачка.
Стремясь с помощью реформ сбить накал революции, император издал Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка»(Манифест 17 октября 1905 года), провозгласивший гражданские свободы (неприкосновенность личности, свобода слова, собраний, союзов) и созыв Государственной Думы, без одобрения которой ни один закон не мог войти в силу. В 1906 году Николаем II были утверждены основные законы Российской империи, законодательная власть закреплена за Государственным советом и Государственной думой.
Очень небольшая часть населения России расценила Манифест как победу революции.
http://www.istpravda.ru/digest/6049/
Это восстание в Москве стало самым драматичным эпизодом первой российской революции, до основания потрясшей страну. Современники и историки по-разному оценивали эти события: одни считали их преступным антиправительственным мятежом, другие — героическим подвигом московских рабочих. Попробуем же взглянуть на декабрьскую трагедию глазами ее участников и очевидцев и восстановить реальный ход событий.
Революция началась в Петербурге с трагических событий 9 января, когда власть, не сумевшая проявить ни такта, ни выдержки, довела дело до расстрела массовой манифестации столичных рабочих. На протяжении 1905 года противостояние правительству народных масс, радикальных революционных партий и более умеренной либеральной оппозиции все больше и больше накаляло обстановку в стране. Внезапно оказалось, что существующим порядком вещей недовольно подавляющее большинство жителей России, в том числе и те, кто вроде бы должен был его поддерживать, — значительная часть дворянства, многие государственные служащие и предприниматели, не говоря уже об интеллигенции.
Правительство металось от запоздалых уступок к попыткам продемонстрировать твердость. На усмирение революции силой не хватало ни воли, ни средств, поскольку значительная часть армии вела изнурительную и неудачную войну с Японией, а после ее окончания сама являла собой потенциальную угрозу для власти. Но и уступки мало кого удовлетворяли. Наоборот, они убеждали недовольных в том, что необходимо продолжение борьбы. Революция как бы «нащупывала» пределы сопротивляемости власти, а та, в свою очередь, «училась» иметь дело с революционной стихией.
Напряжение в стране достигло апогея осенью. В октябре 1905 года началась всеобщая политическая стачка, буквально парализовавшая жизнь крупных городов. Бастовали все — от служащих Государственного банка до булочников и водопроводчиков. В Петербурге забастовка едва не началась даже в одном из полицейских участков! В этом всеобщем протесте слились самые разные силы. Одни хотели демократической республики и всеобщего избирательного права, тогда как других устраивало ограничение самодержавия.
Одних удовлетворили бы повышение заработной платы и 8-часовой рабочий день, а другие желали ни много ни мало как отмены частной собственности и установления всеобщего имущественного равенства. При этом совершенно очевидно, что ожидания и цели, скажем, рабочих и фрондирующих предпринимателей, мягко говоря, не всегда совпадали.
В этой обстановке многим, в том числе и части государственных деятелей, не говоря уже о либеральной оппозиции, казалось, что революцию можно остановить с помощью конституционной реформы, то есть создания представительного органа, который вместе с царем будет управлять государством.
Как утверждал будущий председатель I Государственной думы, московский профессор С.А. Муромцев, «только конституция может умиротворить и успокоить, а потому надлежит ее требовать». Ставку на такое «умиротворение» сделали граф С.Ю. Витте и ближайший советник царя Д.Ф. Трепов, убедившие Николая II издать знаменитый Манифест 17 октября, провозглашавший политические свободы и создание законодательного народного представительства. Надежды, что манифест удовлетворит всех и откроет путь для примирения власти и общества, были так широко распространены, что, узнав о его подписании, один из руководителей политического сыска, П.И. Рачковский, даже заявил с улыбкой начальнику столичного Охранного отделения: «Вот ваше дело плохо. Вам теперь никакой работы не будет».
На подобной печатной машине изготовлялись революционные прокламацииНо все они жестоко просчитались. Манифест не только не умиротворил страну, а привел к прямо противоположному результату. Эйфория от достигнутой победы буквальнFо окрылила революционеров и либералов. И те, и другие не собирались останавливаться на достигнутом. Революционные партии еще в начале 1905 года взяли курс на вооруженное восстание.
Именно в то время появляется известная теория «перманентной революции», согласно которой российские события должны были положить начало установлению диктатуры пролетариата во всемирном масштабе. Характерны те советы, которые в октябре давал товарищам по партии лидер большевиков В.И. Ленин: вооружаться револьверами, ножами, тряпками с керосином для поджогов, самодельными бомбами и т. п., а в качестве «тренировки» перед восстанием — убивать шпионов, устраивать взрывы полицейских участков, нападения на банки для конфискации средств на нужды революции, избивать городовых.
По всей стране начинаются формирование, вооружение и обучение боевых дружин, которые должны были стать «ударной силой революции». В Петербурге огромный авторитет приобрел созданный в октябре Совет рабочих депутатов, формальным руководителем которого был адвокат Г.С. Хрусталев-Носарь, а реальным — социал-демократ Л.Д. Троцкий. По столице даже гуляла злая шутка: в России существуют два правительства — графа Витте и Носаря, причем неизвестно, кто кого арестует. По меткому замечанию одного из лидеров партии социалистов-революционеров (эсеров) В.М. Зензинова, ситуация к концу 1905 года складывалась так: «Революция и правительство — как два человека, нацелившихся уже один в другого из пистолета. Вопрос в том, кто первый нажмет собачку».
В конце ноября — начале декабря напряжение в обоих лагерях дошло до предела. Революционеры опубликовали так называемый Финансовый манифест — призыв к населению забирать вклады из сберегательных касс и требовать всех выплат золотом, что грозило государству полным банкротством. В ответ правительство после долгих колебаний решилось отдать приказ об аресте Совета рабочих депутатов в полном его составе, что и было сделано 3 декабря.
После этого революционные партии, руководители которых находились тогда в Петербурге, призвали народ к всеобщей стачке протеста. При этом было ясно, что стачка будет лишь прологом вооруженного столкновения революционных сил с властью. Инициативу выступления взяла на себя Москва, менее истощенная предшествовавшими выступлениями, нежели Петербург.
Прелюдия
Прошедшие в Москве 3—5 декабря фабрично-заводские собрания и конференции трех главных революционных партийных организаций — большевиков, меньшевиков и эсеров — продемонстрировали, что большая часть рабочих буквально рвется в бой. Как заявил партийным функционерам один из них, «если вы и дадите приказ воздержаться от вооруженного выступления, мы все равно выйдем; рабочий класс готов биться…» Многие лидеры революционеров предпочли бы отложить выступление до весны.
Однако «настроение масс» заставляло их отбросить всякие сомнения в необходимости восстания. «Столкновение приближалось со стихийной силой, — вспоминал позже В.М. Зензинов. Так приближается гроза с громом, молнией, ливнем… Думаю, что в глубине души мы все были уверены в неизбежности поражения: что, в самом деле, кроме поражения, могли мы ждать при столкновении с войсками, вооруженными пулеметами и артиллерией? Что могли мы сделать со своими жалкими револьверами и даже динамитными бомбами?
…Если бы даже удалось овладеть Москвой, на что, по правде сказать, никто из нас и не надеялся, исход столкновения ни в ком не мог вызвать сомнения, потому что Москва, конечно, была бы все равно раздавлена. Но бывают положения, когда люди идут в бой без надежды на победу — это был не вопрос стратегии или политического расчета, а вопрос чести…».
Конечно, Зензинов задним числом упрощал ситуацию: на поражение революционеры во все не настраивались. За неделю до начала восстания в одном из полков московского гарнизона произошли волнения, подавленные командованием с большим трудом. В войсках действовало множество агитаторов, и большинство частей (особенно саперных и пехотных) считались ненадежными. Собственно, как и в 1917 году, в 1905-м революция могла рассчитывать на победу только в одном случае: если армия перейдет на ее сторону.
Поэтому, кстати, некоторые партийные лидеры и стремились отсрочить восстание до будущей весны, когда ожидалось возвращение воинских частей из Маньчжурии. Надежды, что солдаты откажутся стрелять в восставших, в Москве были очень сильны, особенно поначалу. Ожидалась и мощная поддержка страны, которая могла заставить власть капитулировать.
Реальные же силы самих революционеров действительно были не очень значительны и сплоченны. Точных данных о количестве «боевиков» в Москве в декабре 1905 года нет. По оценкам мемуаристов и историков, в восстании принимало участие до 8 тысяч вооруженных и полувооруженных дружинников, организованных в несколько крупных отрядов. Есть и гораздо более скромные оценки их численности, но проверке эти данные не поддаются.
Так, например, действовали партийные дружины (большевистская, меньшевистская и эсеровская), студенческая, кавказская, железнодорожная, типографская, а также заводские (на предприятиях Гужона, Шмита, Цинделя, Трехгорной мануфактуре и др.) В Москву подтягивались также боевики из Подмосковья (Мытищ, Коломны, Люберец, Перова).
Оружия не хватало, а степень обученности боевым действиям у большинства дружинников была минимальной. Характерно, что когда восставшие захватили артиллерийское орудие, им не удалось, несмотря на все старания, не только ни разу из него выстрелить, но даже обезвредить его, сняв замок.
Алексей Владимирович Ухтомский, член стачечного комитета Московской железной дороги, руководитель боевой дружины У революционеров изначально не было ни единого руководства, ни авторитетного харизматического вождя, ни четкого плана действий. Члены ЦК большевиков Ленин или, например, Л.Б. Красин, а также такие лидеры эсеровской партии, как В.М. Чернов и Б.В. Савинков, в дни восстания в Москве не появились. Руководители же отдельных отрядов (например, З.Я. Литвин-Седой, А.В. Ухтомский и другие) действовали лишь в пределах небольших районов.
Мы не знаем, что именно помешало авторитетным революционным лидерам приехать в декабре 1905 года в Москву — недостаток личного мужества, занятость более важными делами (хотя что может быть важнее решительной схватки с врагом?) или неверие в успех затеянного дела. А может быть, недостаток информации помешал им своевременно оценить серьезность происходящего во второй столице? К сожалению, документы и мемуары хранят на этот счет молчание.
Известно лишь, что Ленин, который, в общем-то, тогда еще не был знаковой фигурой, с 12 по 17 декабря был занят на партийной конференции в Таммерфорсе (Финляндия). Большевики командировали в Москву только одного из второстепенных партийных функционеров И.А. Саммера, который не оказал на ход событий никакого влияния.
Ф. В. Дубасов — один из усмирителей Декабрьского восстанияСтоит заметить, что среди будущих участников восстания были и фанатики, горевшие желанием отомстить за страдания народа и убежденные, что на силу нужно отвечать только силой, и просто «рисковые» молодые люди, жаждавшие открытой схватки с властью и верившие в свою счастливую звезду. Были и такие, кто поддался настроению минуты и шел на баррикады из чувства солидарности с товарищами или любимыми людьми.
Были, наконец, среди повстанцев и просто дисциплинированные члены революционных партий, не привыкшие рефлексировать над приказами партийного центра. Московские власти также не располагали большими резервами. В их распоряжении были 15-тысячный гарнизон и около 2 тысяч полицейских, но лишь примерно десятая (!) часть войск считалась надежной. Как докладывал царю адмирал Ф.В. Дубасов, незадолго до того назначенный московским генерал-губернатором, в первые дни восстания он мог полагаться только на 1 350 штыков (главным образом кавалерию — драгун и казаков).
Как сам Дубасов, так и московский градоначальник барон Г.П. Медем еще до начала восстания неоднократно обращались в Петербург к министру внутренних дел П.Н. Дурново и командующему округом великому князю Николаю Николаевичу с просьбой о присылке дополнительных подразделений, но неизменно получали отказ. Масштабы происходящего правительству поначалу не были ясны, а опыт октябрьской забастовки заставлял опасаться, что основные волнения произойдут именно в Петербурге. Неудивительно, что московская администрация оказалась в очень сложном положении.
Впрочем, и революционеры, и власть имели лишь самое приблизительное представление о силах друг друга и поначалу действовали, скорее, «на ощупь», методом проб и ошибок.
Что же касается основной массы жителей города, то предшествовавшие месяцы революции и годы глухого недовольства правительственной политикой заставляли москвичей сочувственно относиться к тому, что оценивалось многими из них как массовый протест против угнетения и несправедливости. Не нужно забывать, что в 1905 году россияне еще очень плохо представляли себе, что такое гражданская война. Может быть, поэтому в стране не нашлось ни одной политической или социальной силы, которая попыталась бы остановить приближавшуюся бойню.
Непосредственное решение о начале всеобщей политической стачки принял на заседании 6 декабря Московский Совет рабочих депутатов по инициативе местных комитетов РСДРП и эсеров, подчеркнув при этом, что надо «стремиться перевести ее в вооруженное восстание».
С середины дня 7 декабря город с более чем миллионным населением начал на глазах менять свой привычный вид. Остановились крупнейшие предприятия, прекратилась подача электроэнергии, встали трамваи, один за другим закрывались магазины, с прилавков которых москвичи буквально сметали все продукты. На всякий случай запасались также водой, керосином, свечами. Перестало работать и большинство московских учреждений, прекратился выпуск газет, кроме «Известий Московского Совета» (в дальнейшем отсутствие газет способствовало массовому распространению разнообразных слухов и панических настроений).
Закрылись театры и школы. Было почти полностью парализовано железнодорожное сообщение (функционировала только Николаевская дорога до СанктПетербурга, да и то лишь потому, что ее обслуживали солдаты). С 4 часов дня город погружался в темноту, поскольку Совет запретил фонарщикам зажигать фонари, многие из которых были к тому же разбиты. Оставлены действующими были только газовые и водопроводные сети из опасения, что они могут выйти из строя.
В первый день всеобщей забастовки атмосфера в городе была относительно спокойной: «ни запаха пороха, ни крови». Несмотря на обилие угрожающих внешних признаков, настроение москвичей было, скорее, бодрое и радостное.
«Точно праздник»
Везде массы народу, рабочие гуляют веселой толпой с красными флагами, — записала в дневнике графиня Е.Л. Камаровская. — Масса молодежи! То и дело слышно: «Товарищи, всеобщая забастовка!» Таким образом, точно поздравляют всех с самой большой радостью… Ворота закрыты, нижние окна — забиты, город точно вымер, а взгляните на улицу — она живет деятельно, оживленно».
По словам приехавшего в этот день в Москву А.М. Горького, «в отношении войска в публике наблюдается некоторое юмористическое добродушие»: «Чего же вы — стрелять в нас хотите?» — спрашивают солдаты, усмехаясь. — «А вы?» — «Нам неохота». — «Ну и хорошо». — «А вы чего бунтуете?» — «Мы — смирно…».
Музейная реконструкция одной из комнат штаба боевых дружин Пресни. На столе — бомбымакедонки и тростьштык Первое столкновение, пока без кровопролития, произошло вечером в саду «Аквариум» (возле нынешней Триумфальной площади). Полиция попыталась разогнать многотысячный митинг, разоружив присутствовавших на нем «боевиков».
Однако действовала она очень нерешительно, и большинство дружинников сумели скрыться, перемахнув через невысокий забор. Несколько десятков арестованных на следующий день были отпущены. Однако в ту же ночь слухи о массовом расстреле митинговавших подвигли нескольких эсеровских боевиков на совершение первого теракта: пробравшись к зданию охранного отделения в Гнездниковском переулке, они метнули в его окна две бомбы. Один человек был убит, еще несколько ранены.
9 декабря события приняли уже по-настоящему драматический оборот. Первые кровавые столкновения восставших и правительственных сил произошли на Страстной (ныне — Пушкинская) площади. А вечером войска осадили и расстреляли из орудий училище Фидлера на Чистых прудах, где по обыкновению собирались революционеры. Засевшие там «боевики» поначалу просто не верили, что по ним будет открыт огонь, уповая на нерешительность солдат.
Ночью и в течение следующего дня Москва покрылась сотнями баррикад. Вооруженное восстание началось. Многих интересует вопрос: кто первым начал стрелять? Совершенно очевидно, что к этому были готовы обе стороны, и вооруженный конфликт стал практически неизбежным.
Вместе с тем факты говорят, что инициатива все же принадлежала правительственным силам, которые посреди дня обстреляли из пулемета и разогнали демонстрацию рабочих и оказавшихся поблизости от Страстной площади обывателей, что и подтолкнуло революционеров к началу активных действий. При этом возведение баррикад началось не по чьему-то приказу, а стихийно.
Из инструкции «Советы восставшим рабочим» Боевой организации при Московском комитете РСДРП. 11 декабря 1905 года:
1. Главное правило — не действуйте толпой. Действуйте небольшими отрядами человека в три-четыре, не больше. Пусть только этих отрядов будет возможно больше и пусть каждый из них выучится быстро нападать и быстро исчезать…
2. Кроме того, товарищи, не занимайте укрепленных мест. Войско их всегда сумеет взять или просто разрушить артиллерией. Пу сть нашими крепостями будут проходные дворы и все места, из которых легко стрелять и легко уйти…
7. Казаков не жалейте. На них много народной крови, они всегдашние враги рабочих…
8. На драгун и патрули делайте нападения и уничтожайте.
9. В борьбе с полицией поступайте так. Всех высших чинов до пристава включительно при всяком удобном случае убивайте. Околоточных обезоруживайте и арестовывайте, тех же, которые известны своей жестокостью и подлостью, тоже убивайте…
10. Дворникам запрещайте запирать ворота. Это очень важно. Следите за ними, и если кто не послушает, то в первый раз побейте, а во второй — убейте…
…Мы начнем с окраин, будем захватывать одну часть за другой. В захваченной части мы сейчас же установим свое, выборное управление, введем свои порядки, восьмичасовой рабочий день, подоходный налог и т. д. Мы докажем, что при нашем управлении общественная жизнь потечет правильнее, жизнь, свобода и права каждого будут ограждены более чем теперь…
Разрушать и строить!
«Строили баррикады с энтузиазмом, весело, — не без иронии вспоминал Зензинов. — Работали дружно и с восторгом — рабочие, господин в бобровой шубе, барышня, студент, гимназист, мальчик… На короткое время все чувствовали какую-то взаимную близость, чуть ли не братство — и потом все снова расходились по своим делам… Баррикады строил обыватель. Это было так весело! Разрушать и строить! Разрушать и строить!
В постройке, казалось, было даже какое-то соревнование — как будто люди старались построить у своих домов баррикады, которые должны были быть лучше соседних». В ход шли заборы, рухлядь, фонарные и телеграфные столбы, домовые ворота, афишные тумбы. Все это опутывалось проволокой, обсыпалось снегом и заливалось водой, превращаясь в ледяной панцирь. Первая линия баррикад протянулась пунктиром по Бульварному кольцу от Покровских ворот до Арбата, вторая — по Садовым улицам от Сухаревой башни до Смоленской площади, третья — как бы соединяла Бутырскую, Тверскую и Дорогомиловскую заставы.
Много их было также в Замоскворечье, в Лефортове и Хамовниках, на Арбате и Пресне, Пречистенке и Мясницкой, Лесной и Долгоруковской улицах. Поначалу баррикады оставались без защитников, и значение их было, скорее, моральное. Вместе с тем они разрезали город на множество мелких участков и не давали возможности войскам маневрировать. В результате в Москве появилось немало своеобразных небольших «оазисов», где восставшие чувствовали себя полными хозяевами и куда в течение нескольких дней не смели показаться правительственные отряды, действовавшие поначалу довольно робко и как бы наобум.
У наблюдателя могло сложиться впечатление, что власть в городе вот-вот окончательно перейдет в руки восставших. В их среде господствовали самые радостные настроения. По словам того же Зензинова, «в первые дни впечатление от неожиданного, сказочного успеха… было опьяняющее. Москва — сердце России, оплот реакции и самодержавия, царство черной сотни — покрыта баррикадами, и эти баррикады держатся против регулярных войск с артиллерией и пулеметами!».
Огромную роль в этом успехе сыграла тактика партизанских действий, которой придерживались революционеры. Перемещаясь мелкими группами, обстреливая солдат из окон и подворотен, дружинники не вступали с ними в открытый бой, а старались рассеяться после коротких и внезапных нападений. Разрушавшиеся баррикады постоянно возводились заново. В таких условиях правительственные силы находились в постоянном напряжении, необычайно выматывавшем их силы.
Настоящую охоту революционеры открыли на полицейских. Дошло до того, что возле городовых, дежуривших в центре Москвы, власти вынуждены были выставлять армейские караулы. Зачастую, не имея перед глазами противника и неся потери от непонятно откуда летевших пуль, войска открывали беспорядочную стрельбу из пулеметов и пушек во все стороны. «Боевики» при этом страдали гораздо меньше, чем простые московские обыватели, которых любопытство и всеобщее возбуждение толкали на улицы. «Картечь и шрапнель летели в густые массы, в толпы любопытных, пулеметы стреляли вдоль улиц и веером обстреливали сверху город, — писал Зензинов. — Интересно было поведение публики: несмотря на стрельбу и раненых, толпы народа весь день собираются на тротуарах, на углах и за углами улиц и везде, где было какое-либо подобие прикрытия.
…Все смотрели на происходящее как на какой-то народный праздник. Как будто по всем улицам города летал какой-то веселый, шаловливый, задорный дух бунта. Вот, между прочим, почему в эти и особенно в позднейшие дни пострадали на московских улицах главным образом совершенно случайные люди: выбегавшие на угол посмотреть кухарки и горничные и вообще любопытные. Можно было отметить странную особенность этих дней — даже тогда, когда кровь уже пролилась — это какое-то детское задорное веселье, разлитое в воздухе: казалось, население ведет с властями какую-то веселую кровавую игру…» Но постепенно настроение обывателей менялось: льющаяся кровь была устрашающе реальной, а противоборствующие стороны все больше втягивались в процесс взаимного истребления, что не могло не действовать на москвичей отрезвляюще.
Подавление
В течение трех дней, 11—13 декабря, по всему городу продолжались ожесточенные столкновения. 12-го числа Дубасов сообщал в Петербург: «Положение становится очень серьезным, кольцо баррикад охватывает город все теснее, войск становится явно недостаточно». Московские власти пошли на жесткие меры. Был введен комендантский час (с 9 вечера и до 7 утра), отключены все частные телефонные линии. Войска получили приказ открывать огонь по группам более трех человек и по домам, из окон которых велась стрельба. Наконец, под угрозой конфискации домовладельцев обязали постоянно держать закрытыми все двери и ворота, ведущие на улицу.
По словам московского губернатора В.Ф. Джунковского, эта мера «возымела действие»: «Домовладельцы уже без войск, собственными силами стали разбирать баррикады и ставить ворота на свои места, а три дня назад эти же домовладельцы, управляющие домами и другие из трусости и малодушия, быть может, помогали революционерам и тащили сами свои ворота на баррикады».
Перелом в ходе восстания стал особенно очевидным уже 14 декабря, когда власти зафиксировали отток народа из города: «В разных направлениях от застав можно было видеть целые толпы — это крестьяне, рабочие и извозчики разъезжались по деревням».
А на следующий день правительственные силы получили долгожданное подкрепление: из Петербурга прибыл гвардейский Семеновский полк — одна из самых лояльных власти воинских частей. До гвардейцев было доведено распоряжение царя: «Действовать крайне энергично; огня не прекращать, пока не будут нанесены серьезные потери… пока все сопротивление и все сопротивляющиеся не будут сметены окончательно…» К 16-му числу, когда семеновцы и другие прибывшие подразделения вступили в дело, в руках восставших остались один из пролетарских районов города — Пресня, а также линия Московско-Казанской железной дороги до Голутвина.
Бои на Пресне, где правительственными силами руководил командир Семеновского полка Г.А. Мин, стали агонией Московского восстания. Взять район с ходу не удалось, и войска приступили к его систематической бомбардировке и штурму. Основными центрами сопротивления стали мебельная фабрика Шмита и Прохоровская мануфактура («Трехгорка»). Н.П. Шмит — 22-летний социал-демократ, студент Московского университета — сам был одним из активных участников восстания.
Этот «нетипичный» фабрикант еще до его начала много делал для улучшения положения своих рабочих, оказывал финансовую поддержку революционерам и на собственные деньги организовал на своей фабрике боевую дружину. Арестованный Мином, он получил ультиматум: выдать членов фабричной дружины и указать место хранения оружия. Шмит ответил отказом. В итоге фабрика была расстреляна и сгорела, а ее хозяин оказался в тюрьме и позже погиб там при невыясненных обстоятельствах.
Иначе действовал Н.И. Прохоров, живший на территории мануфактуры и потому оказавшийся в роли своеобразного «заложника» восставших. Заботясь о своей жизни и имуществе, он постарался отвести удар от предприятия, являвшегося последним оплотом сопротивления. По настоянию Прохорова рабочие обратились к Мину с просьбой не обстреливать их казармы, где находились женщины и дети. Однако, воспользовавшись прекращением огня, дружинники лишь переместились на соседний сахарорафинадный завод, который войскам пришлось на следующий день брать штурмом. Позднее Прохоров активно участвовал в выявлении «злостных бунтовщиков», передав властям списки своих рабочих — членов дружины.
К вечеру 21 декабря «зачистка» Пресни была завершена. Еще днем раньше закончилась операция по подавлению сопротивления на станциях Казанской железной дороги. Руководивший ею полковник Н.К. Риман прославился крайней жестокостью. Буквально поняв приказ: «Арестованных не иметь и действовать беспощадно» — он расстрелял 63 человека, причем некоторых — собственноручно, хотя серьезного сопротивления уже не встретил.
По одному из подсчетов, декабрьские события унесли жизни 1 059 человек, в том числе 137 женщин и 86 детей. Потери войск были незначительны: 28 убитых и 78 раненых. 36 человек потеряла московская полиция.
Перед Рождеством на улицах города уже, как всегда, царила предпраздничная суета. Обыватели оправились от шока, в магазинах и на рынках творилось что-то невообразимое, а за вином выстраивались длиннейшие очереди…
После подавления московского восстания революция пошла на спад, хотя волнения продолжались еще около полутора лет. Представители основных политических сил в стране кардинально разошлись в оценке итогов и уроков декабрьских событий. Большевики во главе с Лениным считали восстание «естественным и неизбежным завершением массовых столкновений и битв, нараставших во всех концах страны» в течение 1905 года.
А выводы, которые делал Ленин, анализируя ошибки и просчеты революционеров, касались не сожаления по поводу пролитой крови, а подготовки к «следующей борьбе». Либералы сочли восстание легкомысленным и заранее обреченным на провал. Что же касается правых, то они откровенно ликовали по поводу разгрома «смутьянов». Но, пожалуй, меньше всего уроков из произошедшего, как показали события последующих лет, извлекла российская власть.
О целях и задачах
Хотя впоследствии лавры организаторов и руководителей московского восстания большевики стремились приписать исключительно себе, на самом деле в этих трагических событиях все леворадикальные партии сыграли примерно одинаковую роль. Ни ясных целей, ни соответствующей организации, ни более или менее продуманного плана действий ни одна из них не имела. Зато после результативного нажима на правительство методами всеобщей стачки в октябре 1905 года все были одинаково убеждены в необходимости «раскачивать лодку» и дальше — по нарастающей.
Голоса тех немногих «профессиональных революционеров», кто пытался хотя бы отсрочить безрассудную «революционную импровизацию», назревавшую в Москве, тонули в хоре сторонников немедленного перехода к решительным действиям. К тому же партийные лидеры опасались, что в случае, если «рабочая партия ограничит свою активную роль только тем, что будет вырывать... политические уступки у самодержавия», плоды ожидаемой победы достанутся презренной «буржуазной демократии».
Им же хотелось непременно возглавить революцию и всецело «овладеть политическим положением», как выразилась в декабре 1905 года эсеровская газета «Революционная Россия». Человеческая цена этого лидерства значения для «борцов за народное счастье» не имела. 3—5 декабря в Москве прошла череда партийных конференций, которая была увенчана резолюцией пленума Московского Совета рабочих депутатов об объявлении всеобщей политической забастовки.
Это решение было принято вечером 6 декабря, а уже на следующий день в «Известиях» было опубликовано их совместное постановление о немедленном начале этой забастовки — с 12 часов дня того же 7 декабря. В нем подчеркивалась задача превращения стачки в вооруженное восстание, руководителем которого был объявлен Федеративный совет, или комитет. Однако в тот же день этот «боевой штаб» был арестован в полном составе, а новый появился только в ночь на 10 декабря, когда Москва уже стала стихийно покрываться баррикадами.
Понимая свое бессилие, Федеративный совет нового изготовления перепоручил руководство восстанием районным Советам, несколько из них, в свою очередь, образовали собственные боевые организации. После этого восстание распалось на ряд очагов, никак не связанных между собой. В создании районных штабов городские партийные комитеты прямого участия не принимали, но направляли в них своих представителей — отнюдь не лидеров, а третьестепенных партийных функционеров. Те либо являлись в районы в качестве «командированных», либо входили в боевые штабы явочным порядком.
Так, в Боевой комитет пресненского Совета МК РСДРП командировал З.Я. Литвина (Седого) и З.Н. Доссера (Лешего). Здесь их ближайшими соратниками стали представители «левой» эсеровской оппозиции, будущие максималисты — М.И. Соколов (Медведь) и Г.А. Ривкин (Ильин), явившиеся на Пресню по собственному почину. Соколов вместе с большевиком Литвиным выполнял руководящие функции и, по общему признанию, был «душой» Пресни; Ривкин, химик по образованию, наладил в лаборатории Прохоровской мануфактуры кустарное производство бомб и фугасов для боевиков, число которых достигало 400.
Он же вместе с эсером В.Я. Зоммерфельдом (Мартыновым) организовал постройку баррикад. Под руководством комитетчиков дружины «прохоровцев» устраивали перестрелки с правительственными войсками с баррикад и из засад в домах и подворотнях, нападали на полицейских и отнимали у них оружие, «именем революции» расправлялись со «слугами правительства». «Отсталых» рабочих, не желавших участвовать во всем этом, принуждали угрозами и силой. Однако первые выстрелы в Москве прозвучали все же не на Пресне, а у сада «Аквариум».
Вечером 8 декабря эсеровская боевая дружина обстреляла здесь отряд, присланный для разгона митинга, который она охраняла. Московские революционеры не ограничились призывами убивать городовых без разбора и громить полицейские участки. Вечером 15 декабря они привели в исполнение собственный приговор в отношении начальника московской сыскной полиции 37-летнего А.И. Войлошникова, хотя тот по роду службы не имел прямого касательства к преследованиям по политическим делам.
Вот как описывала эту расправу консервативная газета «Новое время»: «Около 6 часов вечера у дома Скворцова в Волковом переулке на Пресне появилась группа вооруженных дружинников… в квартире Войлошникова раздался звонок с парадного хода. Прислуга не отворила… С лестницы стали кричать, угрожая выломать дверь и ворваться силою. Тогда Войлошников сам приказал открыть дверь. В квартиру ворвалось шесть человек, вооруженных револьверами… Пришедшие прочли приговор революционного комитета, согласно которому Войлошников должен был быть расстрелян… В квартире поднялся плач, дети бросились умолять революционеров о пощаде, но те были непреклонны.
Они вывели Войлошникова в переулок, где тут же у дома приговор и был приведен в исполнение… Революционеры, оставив труп в переулке, скрылись. Тело покойного было подобрано родными». В те же декабрьские дни пресненские боевики «предали смерти через удушение» А.Н. Юшина, брандмейстера пожарной части при Прохоровской мануфактуре, чем-то им не угодившего; ими же были расстреляны околоточный надзиратель Пресненской части В.А. Сахаров, надзиратель Сущевской части Яковинский, десятки рядовых блюстителей уличного порядка.
«Истребитель городовых»
Как выяснилось впоследствии, бессудной и бессмысленной казнью Войлошникова, не вызванной никакой, даже революционной, необходимостью, руководил знаменитый среди московских революционеров сорви-голова Володя — 24-летний В.В. Мазурин, будущий максималист-экспроприатор, в числе революционных титулов которого был и «истребитель городовых». Этого представителя известной московской купеческой фамилии и бывшего студента Московского университета близко знавшие современники (в их числе писатель Леонид Андреев) запомнили как «прирожденного бунтаря», человека «отчаянного мужества».
Его головорезы (одного из них, безработного Е.Г. Зверева, в своем кругу так и называли «Зверем») отличились не только на Пресне, но и на Чистых прудах, и на линии Казанской железной дороги. После подавления Декабрьского восстания Мазурин бежал из Москвы, но скрывался недолго. В революционных кругах о нем снова заговорили в марте 1906 года, когда он организовал и возглавил невиданное по дерзости ограбление Московского купеческого общества взаимного кредита на Ильинке.
«Экспроприированные» при этом 875 тысяч руб. пошли на организацию взрыва казенной дачи премьер-министра П.А. Столыпина на Аптекарском острове в Петербурге, произведенного максималистами 12 августа 1906 года. Вскоре Мазурин был арестован и 1 сентября повешен в Таганской тюрьме по приговору военно-полевого суда. В закономерности такого исхода не усомнились даже ближайшие соратники Володи.
Служилая Москва в декабре 1905 года
7 декабря Москва забастовала. Несмотря на тревожную обстановку в городе, вход в Кремль оставался свободным и в здание судебных установлений по-прежнему мог войти каждый. Утром в субботу 10 декабря, в день выдачи жалованья, судейские чиновники, как обычно, собрались в своем кремлевском здании, живо обсуждая последние городские события, особенно состоявшийся днем раньше артиллерийский обстрел правительственными войсками училища И.И. Фидлера, в которой, как потом выяснилось, засело около 150 революционеров-боевиков. Неспокойно было и 10-го: накануне ночью в Москве продолжали строиться баррикады, началось массовое разоружение городовых, произошло несколько нападений на полицейские участки.
Казалось, что высшая московская администрация теряет контроль над ситуацией в городе и власть постепенно переходит в руки революционеров. В Кремле уже знали, что в три часа ночи судебный следователь по особо важным делам К. Головня по «словесному предложению прокурора московской судебной палаты» приступил к следствию по делу о взрыве двух бомб, брошенных в эту ночь в здание Московского охранного отделения в Большом Гнездниковском переулке, в результате которого его первый этаж получил серьезные повреждения, а двое служащих были тяжело ранены.
С Пресни и из Замоскворечья был отчетливо слышен грохот орудий правительственных войск, атаковавших баррикады, хлопки разрывов самодельных бомб их защитников, треск винтовочных выстрелов. В общем, нервы у всех судейских были напряжены до предела. В полдень в здании судебных установлений внезапно появилась группа представителей самозваного «стачечного комитета», которая начала обходить служебные помещения. Требование было выдвинуто одно — под угрозой физической расправы немедленно присоединиться к забастовке.
В некоторых отделениях суда работа действительно прекратилась и служащие были распущены по домам, но кое-где подстрекатели к забастовке получили отпор. «Во время судебного заседания по Х отделению, когда судьи удалились для совещания по заслушанным делам, к совещательной комнате подошла толпа неизвестных лиц и заявила желание войти в совещательную комнату, — читаем в протоколе за подписями председателя, секретаря и членов этого отделения Московского суда. — По докладе о сем председательствующий в отделении вышел к пришедшим, один из коих предъявил требование, чтобы в отделении заседание было прекращено; на это требование председательствующий ответил отказом, заявив, что считает таковое актом посягательства на неприкосновенность и самостоятельность суда, который обязан стоять вне всяких политических партий.
Тогда первый оратор, говоря от имени Стачечного комитета, возразил, что не может признать самостоятельности за судом, существующим в настоящее время, и что на этот день они, пришедшие, желают кончить дело миром, оставляя за собою право действовать на будущее время в другом направлении, после чего все пришедшие удалились. После удаления забастовщиков суд приступил к дальнейшему совещанию и слушанию дел». Впрочем, по распоряжению председателя Н.В. Давыдова этот рабочий день во всех отделениях Московского суда все равно окончился раньше положенных 16.00 — продолжавшиеся на улице выстрелы и общая тревожная обстановка в городе в условиях полного отсутствия полицейских делали возвращение чиновников домой в темноте слишком опасным.
Жалованье служащим в эту злополучную субботу так и не было выдано. На следующий день кремлевские ворота были закрыты, облиты водой и заморожены. К нормальной жизни Москва вернулась только 20—21 декабря, когда восстание было окончательно подавлено. За прошедшие полторы недели от рук революционеров и правительственных «успокоителей» погибли сотни простых горожан. Но не это заботило партийных лидеров, благополучно отсидевшихся в эмиграции.
Размышляя впоследствии об итогах декабрьской бойни, они любили порассуждать о «партизанской» тактике боевиков, доказавшей возможность успеха в уличной борьбе с войсками и посрамившей пессимизм западноевропейской социал-демократии на этот счет.
Все это так, но главное все же заключалось в другом: в декабре 1905 года революционеры впервые действовали в условиях гражданской войны и, ослепленные «классовой ненавистью», научились убивать сограждан, отбрасывая всякие нормы цивилизованного человеческого общежития. Партизанщина в дальнейшем не пригодилась, но этот опыт «не пропал даром». Зверь лизнул горячей человеческой крови...
http://www.istpravda.ru/artifacts/14866/
110 лет назад Российская империя погрузилась в революционный хаос, который документировали художники американского журнала Life.
Восстание 1905 года - глазами американцев
Россия глухо роптала еще с конца 1904-го. Но если бы император принял мирное шествие, ведомое священником Георгием Гапоном, 9 января другого года, все могло успокоиться.
Но не обошлось. После январского расстрела на Дворцовой площади царь стал предметом жгучей ненависти. Покатились по просторам Российской империи забастовки, стачки. Немного успокоил общественные страсти подписанный 17 октября 1905 года Высочайший манифест о даровании России Конституции, гражданских свобод и Государственной думы. Казалось, Россия наконец-то стала свободной — можно было писать, как хочется, верить в кого желаешь, собираться, где вздумается.
Но это было на словах, а на деле Цензурный комитет возбудил уголовные дела против редакторов либеральных газет «Вечерняя почта», «Голос жизни», «Новости дня». На неблагонадежных обрушились репрессии, предвыборные собрания не разрешались или разгонялись.
«Столкновение приближалось со стихийной силой, — вспоминал член боевой организации эсеров Владимир Зензинов. — Так приближается гроза с громом, молнией, ливнем… Думаю, что в глубине души мы все были уверены в неизбежности поражения: что, в самом деле, кроме поражения, могли мы ждать при столкновении с войсками, вооруженными пулеметами и артиллерией?»
Кровавое воскресенье.
Бойня на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге.
С другой стороны к продолжению революции тщательно готовились - закупали оружие, финансировали создание боевых отрядов. Немалые деньги ссудили фабриканты — в частности, Савва Морозов, его племянник Петр Шмит, хозяин мебельной фабрики на Пресне, ставшей очагом восстания, прозванной «чертовым» гнездом". Но не только богачи, но и состоятельные интеллигенты посодействовали восстанию — например, Максим Горький, его супруга, артистка Мария Андреева. И другая артистка — Вера Комиссаржевская передал революционерам 2000 рублей - громадные деньги по тем временам. Револьверы и винтовки везли из Швеции, мастерили оружие на Сестрорецком, Балтийском, Ижорском, Невском, Александровском заводах.
Самый главный двигатель революции - нищета.
Детонатором к восстанию в Москве послужило случайное убийство Николая Баумана, члена ЦК РСДРП. Накануне принятия манифеста Бауман вышел по амнистии из Таганской тюрьмы, где отбывал срок по статье за терроризм. 18 октября 1905 года после митинга студентов в Техническом училище радостный Бауман ехал в пролетке, держа в руках лозунг «Долой самодержавие!». На его беду в это же время отставной солдат конногвардейского полка Николай Михалин вышел прогуляться и выпить водки по случаю манифеста. Гулял он со своей тросточкой, сделанной из обрезка водопроводной трубы - настоящая трость стоила дорого. И увидел лозунг Баумана. Отставной солдат, верой и правдой служивший царю и Отечеству, решил вырвать мерзкий лозунг. Он вскочил в коляску и ухватился за флаг. Бауман в ответ выхватил из кармана браунинг и выстрелил в нападавшего. Но бывший кавалерист ударом своей «тросточки» успел отвести пистолет в сторону, а потом хватил трубой члена ЦК РСДРП по голове, от чего тот вывалился из пролетки на мостовую. Правда, Бауман тут же вскочил на ноги и побежал, забыв про пистолет, но храбрый солдат Михалин нагнал его и еще три раза с оттягом, как шашкой, ударил его тростью. В итоге Бауман скончался. Похороны Баумана — «жертвы, принесенной на алтарь революции», превратились в гигантскую демонстрацию, на которой было принято решение о скором начале всеобщей стачки.
Кровавое воскресенье
Стачка
7 декабря забастовало большинство фабрик и заводов. Как писали очевидцы этих событий, по Мясницкой ходят толпы, закрывают все магазины и конторы. Остановились предприятия, погас свет, застыли на путях трамваи. Горожане, почуяв недоброе, запасались продуктами, керосином, свечами, водой. Встала «железка», за исключением Николаевской дороги — ее обслуживали безропотные солдаты.
Однако ни напряжения, ни, тем более, злобы не ощущалось. «Точно праздник, — умилялась графиня Екатерина Камаровская. — Везде массы народу, рабочие гуляют веселой толпой с красными флагами. Масса молодежи! То и дело слышно: „Товарищи, всеобщая забастовка!“ Таким образом, точно поздравляют всех с самой большой радостью…»
Приехавший в Москву Горький отметил, что «в отношении войска в публике наблюдается некоторое юмористическое добродушие»: «Чего же вы — стрелять в нас хотите?» — спрашивают солдаты, усмехаясь. — «А вы?» — «Нам неохота». — «Ну и хорошо». — «А вы чего бунтуете?» — «Мы — смирно…»
8 декабря в саду «Аквариум» собрался митинг. Полиция его разогнала, жертв не было. Но эсеры в ответ швырнули бомбу в окно того же охранного, убив и ранив несколько полицейских. Это была прелюдия восстания, а на другой день, 9 декабря, кровь уже обильно пролилась на декабрьский снег.
10 декабря. На Чистых прудах в училище Ивана Фидлера, что близ Чистых прудов, собрались вооруженные студенты с ручными бомбами и пулеметами. Новый генерал-губернатор Дубасов приказал стрелять по училищу из пушек. Здание было разрушено, большинство участников событий спаслись через соседний дом. В доме был обнаружен и склад оружия – конфисковано 6 винтовок, 16 браунингов и 13 бомб (надо полагать, это были гранаты).
В тот же день на Страстной площади с 6 вечера до 6 утра шла пальба. Войска действуют по приказанию Правительства. Вся Тверская в баррикадах. Старых Триумфальных ворот была баррикада, сделанная из двух столбов трамвая, приволокли откуда-то железные ворота и поставили их поперек улицы. Сверх того, на улице сделали заграждения из колючей проволоки, привязав ее к фонарным столбам.
11 декабря. Вся Москва покрылась баррикадами. Стихийно или по чьему-то приказу? История не ответила этот вопрос, да и неважно. Главное — факт. Из инструкции «Советы восставшим рабочим»: «Главное правило — не действуйте толпой. Действуйте небольшими отрядами человека в три-четыре, не больше… Казаков не жалейте. На них много народной крови, они всегдашние враги рабочих… На драгун и патрули делайте нападения и уничтожайте. В борьбе с полицией поступайте так. Всех высших чинов до пристава включительно при всяком удобном случае убивайте. Околоточных обезоруживайте и арестовывайте, тех же, которые известны своей жестокостью и подлостью, тоже убивайте… Дворникам запрещайте запирать ворота. Это очень важно. Следите за ними, и если кто не послушает, то в первый раз побейте, а во второй — убейте…"
Эсер Зензинов писал: «В первые дни впечатление от неожиданного, сказочного успеха… было опьяняющее. Москва — сердце России, оплот реакции и самодержавия, царство черной сотни — покрыта баррикадами, и эти баррикады держатся против регулярных войск с артиллерией и пулеметами!»
[взрыв в Москве]
«Канонада не смолкает, — писала одна из московских газет. — Грохочут пушки, трещат пулеметы… В бою пали уже сотни, а может быть, и тысячи жертв. Быстро редеющие ряды революционеров, расстреливаемых буквально как птицы, ежеминутно пополняются новыми и новыми силами. Боевая дружина превратилась в какую-то многоголовую гидру: вместо каждой отрубленной головы уже вырастают две новые…»
Несмотря на пальбу, толпы людей собирались на тротуарах, на углах и везде, где было какое-то подобие прикрытия, и глазели на происходящее. Нередко любопытные падали, сраженные шальной пулей. Как писал Владимир Ламм, известный в свое время певец, "Проклятый Дубасов велел поставить на страстной площади пушки, и открыто, для отстрастки, пальбу во все 4 стороны… Убиваются все случайные прохожие, женщины, дети, живущие в обстреливаемых местностях, а также случайные прохожие... У Красных ворот тоже пушки, и туда никого не пускают… Убивают случайных прохожих в сфере огня. Идиотство невообразимое. Что за цель убивать ради убийства? Или правительство желает достигнуть террора путем упражнения войск в стрельбе по живым мишеням?»
Погром в водочном магазине
12 декабря. Владимир Ламм: "С утра было тихо, выстрелов не слышно. Забастовка продолжается, телефон не работает, узнать ничего нельзя. С 12-ти дня опять пошла пальба из пушек и ружей… Со Страстной площади шла оживленная канонада из ружей по направлению к Триумфальным воротам".
В Санкт-Петербурге был введен комендантский час.
14 декабря. Владимир Ламм: "Сегодня опять палят. Установлены новые правила для ходьбы по улицам. Свободный проход от 6 утра до 6 вечера, от 6 до 9 проходящих обыскивают, а потом в них прямо стреляют".
15 декабря. Положение без перемен, только стрельбы из пушек не слышно, а из ружей стреляют и днем, и ночью. Открылось несколько магазинов в центре.
Царь Николай II встречается с делегацией крестьян.
16 декабря. Пушечной стрельбы не слышно, и вообще, вроде бы всё успокаивается. На Мясницкой открылись все магазины, и город принял обычный вид – будто ничего и не было. Телеграф разрушен, повалены почти все столбы. Трамвай не работает.
17 декабря. С утра опять пушечная стрельба. Газеты сообщают, что накануне было большое кровопролитие на окраинах. Говорят, что сегодня вся Пресня (около зоологического сада) в огне. На Малой Дмитровке бомбардировка, У Покровского моста (на Яузе) благополучно.
Полицейское следствие
19 декабря. в Москву прибыли Ладожский и Семеновский полки. Командир последнего, полковник Георгий Мин приказал «арестованных не иметь и действовать беспощадно».
20 декабря. Владимир Ламм: "Москва успокоилась. На улицах масса народа. Все бегут, все торопятся, у всех деловые лица".
После восстания в Москве власть довольно быстро расправилась с террористами. Во-первых, были перерезаны все каналы финансирования. Во-вторых, полиция буквально в один миг перешла в решительное наступление на террористов. В-третьих, в газетах были опубликованы имена 2500 агентов Охранного отделения, действовавших в революционных кружках. Среди них, кстати, были и имена «настоящих» бомбистов, которые в действительности никогда не сотрудничали со спецслужбами. Но самое главное: организаторы «революции», добившись возможности действовать легальными методами, тут же преобразовались в парламентские партии. И террор умер - по крайней мере на 12 лет.
Заседание земства. "Историческая правда"
01:53 16/12/2015
http://historic.ru/books/item/f00/s0...52/st022.shtml
Вначале XX в. в России созрели предпосылки народной революции - первой революции новой, империалистической эпохи. Противоречия, порожденные пореформенным развитием, достигли к этому времени особой остроты. 1. Назревание революционного кризиса
Социально-экономические предпосылки революции
Экономический кризис 1900-1903 гг. потряс всю систему российского капитализма. Кризис начался в легкой промышленности, но с наибольшей силой он поразил новые отрасли тяжелой индустрии. Бездействовало около половины домен и до 45% всех нефтяных скважин. Особенно резко сократилось производство рельсов, паровозов, вагонов. Лишь в конце 1903 и начале 1904 г. в ряде отраслей промышленности появились первые признаки оживления, не перешедшего, однако, в общий подъем.
Кризис сопровождался массовой безработицей, ухудшением условий труда рабочих, разорением множества мелких и средних предпринимателей. Одновременно усилилась концентрация производства, увеличилась мощь крупных и крупнейших предприятий, поддерживаемых банками - иностранными и русскими. Характерной чертой этого периода является возникновение монополистических объединений, преимущественно в форме синдикатов. Число монополий в начале XX в. было невелико (около тридцати). Но они утвердились, хотя и не сразу, в главных отраслях тяжелой промышленности и постепенно овладели важнейшими источниками сырья и топлива. Таковы были «Продамета» - объединение ющных металлургических заводов, «Продуголь», в состав которого вошли крупнейшие угольные предприятия Донбасса, «Продвагон», паровозостроительный синдикат и др. В нефтяной промышленности господствовало несколько фирм - Нобеля, Ротшильда, Манташева, связанных между собой, а также с другими международными монополиями соглашениями о разделе внутренних и внешних рынков.
Крайняя неравномерность развития отдельных частей общероссийской капиталистической системы усилилась с переходом к империализму. В России особенно велик был разрыв между немногими, высокоразвитыми отраслями промышленности и остальными ее отраслями. Рядом с крупными индустриальными районами продолжали сохраняться огромные территории, на которых только совершался переход от патриархально-феодальных отношений и полунатурального хозяйства к капитализму в его домонополистических формах. Коренное противоречие российской экономики В. И. Ленин определил так: «...Самое отсталое землевладение, самая дикая деревня - самый передовой промышленный и финансовый капитализм!» (В. И. Ленин, Политические заметки, Соч., т. 13, стр. 406.)
Тридцати тысячам крупнейших землевладельцев принадлежало в начале XX в. 70 млн. десятин земли - примерно столько же, сколько имели 10,5 млн. крестьянских дворов, находившихся в кабале у помещиков. Пока на громадной территории земледельческого центра страны существовали латифундии и отработки, неизбежны были низкий уровень сельского хозяйства, нищета и придавленность миллионов крестьян.
Разорение и экспроприация крестьянства происходили в громадных размерах: за одно десятилетие (с конца 80 до конца 90-х годов) число дворов бедноты - безлошадных и однолошадных - выросло на один миллион. В 1901 г. страну вновь постигли неурожай и голод, охватившие 20 губерний с 24 миллионами населения.
Переплетение нарождавшегося монополистического капитализма с многочисленными пережитками крепостничества, с полицейским произволом и деспотизмом самодержавия составляло решающую особенность общественного строя России начала XX в. Самая насущная историческая задача заключалась тогда в ликвидации царизма и его главного оплота - помещичьего землевладения.
Если аграрный, крестьянский вопрос был ключевым вопросом назревавшей революции, то ее движущие силы и формы борьбы, ее ход и перспективы определялись в громадной мере новой расстановкой классовых сил, созданной развитием капитализма, и прежде всего ростом пролетариата, превращением его в класс-гегемон общедемократического движения.
К началу XX в. рабочий класс являлся самой крупной в стране общественной силой, уже обладавшей значительным опытом стачечной борьбы. Важнейшей чертой массового рабочего движения в России было то, что оно с самого начала выступило под руководством революционной социал-демократии.
Создание революционной марксистской партии
Возникновение марксистской партии в России было подготовлено всем предшествующим развитием рабочего движения и революционной марксистской мысли, решительным размежеванием русских марксистов со своими идейными противниками, разгромом народничества и «легального марксизма». В этой борьбе выросли и закалились марксистские кадры в России. Их признанным руководителем стал В. И. Ульянов-Ленин - могучий теоретик и страстный революционер-практик, который повел русское рабочее движение новыми, неизведанными еще путями.
Из сибирской ссылки В. И. Ленин вернулся с тщательно продуманным планом создания в России пролетарской партии. В условиях царизма это могла быть лишь нелегальная партия с ядром закаленных в борьбе, опытных профессиональных революционеров; вокруг них должны были объединиться сотни и тысячи организованных рабочих-партийцев, опирающихся на сочувствие и поддержку всего пролетариата, самых широких народных масс. Уже тогда созрели у Ленина основные идеи, которые были развиты им позднее в книгах «Что делать?» (1902 г.) и «Шаг вперед, два шага назад» (1904 г.), составив целостное учение о революционной марксистской партии - партии нового типа.
Выдающуюся роль в борьбе за партию сыграла ленинская «Искра» - нелегальная общерусская газета, издававшаяся за границей. «Искра» была не только глашатаем марксистских идей, но и организатором революционной социал-демократии, быстро откликавшимся на злобу дня и объединявшим революционные действия рабочих в разных частях России. Деятельность «Искры» и искровских социал-демократических организаций расширяла кругозор передовых рабочих, подводила их к пониманию политических задач пролетариата, его роли передового борца за демократию.
Защищая марксистскую программу и тактику пролетарской партии, «Искра» развернула непримиримую борьбу против проводников буржуазной идеологии в рабочем движении - «экономистов», выступала с резкой критикой мелкобуржуазной партии «социалистов-революционеров» (эсеров), возникшей в 1901 г. В ряде статей Ленин вскрыл беспринципность эсеровской программы, представлявшей собой эклектическую смесь народнических предрассудков с ревизионизмом. Эсеров роднило с «экономистами» отрицание роли революционной теории и необходимости диктатуры пролетариата. Подобно либеральным народникам, эсеры идеализировали крестьянскую общину, скрывая под термином «трудовое крестьянство» противоположность классовых интересов сельской буржуазии и пролетарских слоев деревни. Большой вред революционному движению наносила эсеровская террористическая тактика, которую В. И. Ленин назвал «революционным авантюризмом».
Дело, начатое «Искрой», завершил подготовленный ею второй съезд Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), состоявшийся в июле - августе 1903 г. В ожесточенной борьбе с оппортунистами Ленин и его соратники отстояли принципы партии нового типа. На съезде была принята разработанная редакцией «Искры», при руководящем участии В. И. Ленина, программа партии, с исключительной четкостью и последовательностью формулировавшая коренные положения марксизма. Это была тогда единственная в мире программа рабочей партии, в которой выдвигалась как главная задача борьба за диктатуру пролетариата. В программе РСДРП органически сочетались определение конечной цели - социалистической революции с указанием ближайших задач партии в надвигавшейся буржуазно-демократической революции: низвержения самодержавия и замены его демократической республикой, введения 8-часового рабочего дня, революционной ликвидации остатков крепостничества. Программа провозгласила право наций на самоопределение.
В острой борьбе обсуждался на съезде организационный вопрос. В. И. Ленин отстаивал принцип монолитной партии, сильной идейным единством своих рядов, сплоченной на основе демократического централизма. Ленин считал необходимым, чтобы каждый член партии непосредственно участвовал в работе одной из партийных организаций. Только такая партия, состоящая из активных, сознательных оорцов, объединенных строгой дисциплиной, могла стать на деле боевым штабом пролетариата. В противовес В. И. Ленину и его единомышленникам часть делегатов, возглавленная Мартовым, предлагала широко открыть доступ в партию всем желающим, в том числе временным, шатким попутчикам пролетариата из числа мелкой буржуазии и буржуазной интеллигенции,- всем, кто считает себя социал-демократом и согласен оказывать партии «регулярное» содействие.
В результате объединения оппортунистических элементов начиная от разбитых «экономистов» и кончая соглашательским крылом искровцев первый параграф устава РСДРП, содержавший определение членства в партии, прошел в редакции Мартова. Но к концу работы съезда соотношение сил изменилось в пользу сторонников ленинских принципов партийности. При выборах руководящих органов партии ленинцы получили на съезде большинство. Отсюда пошло историческое наименование их «большевиками» в отличие от оппортунистов - «меньшевиков».
Второй съезд РСДРП явился поворотным пунктом в российском и в международном рабочем движении. Он положил начало большевизму как течению политической мысли и как политической партии - партии творческого марксизма и последовательного революционного действия, непримиримой к оппортунизму и соглашательству в любых формах.
Новая ступень революционного движения
Деятельность РСДРП оказала глубокое влияние на весь дальнейший ход революционного движения. По масштабам рабочего движения, темпам роста его политической сознательности и организованности Россия уже в первые годы XX в. выделялась среди всех стран.
В годы промышленного кризиса рабочие стали переходить от экономических стачек к политическим стачкам и демонстрациям. Эти формы борьбы содействовали быстрому пробуждению не только широких пролетарских масс, но и всех демократических слоев народа.
Массовая политическая демонстрация состоялась 1 мая 1900 г. в Харькове. Десять тысяч рабочих демонстрировали под лозунгами революционной социал-демократии, требуя 8-часового рабочего дня и политических свобод.
В 1901 г. первомайские стачки произошли в Петербурге, Москве, Тифлисе, Екатеринославе и других крупных центрах. Рост политической сознательности рабочих, их высокая революционная энергия ярко проявились в так называемой Обуховской обороне.
7 мая на военном Обуховском заводе в Петербурге началась стачка протеста против увольнения группы рабочих за участие в первомайской забастовке. Прекратили работу все рабочие - около 5 тыс. человек, требуя возвращения уволенных товарищей и удаления с завода наиболее ненавистных мастеров. На издевательское замечание помощника начальника завода: «Вы, пожалуй, еще предъявите требование увольнения министров»,- рабочие отвечали: «Не только министров, но и царя!» Прибывшие на завод две роты солдат, полиция, жандармы были встречены градом камней. Более трех часов продолжался бой безоружных рабочих с регулярными воинскими частями. 800 рабочих было арестовано, 37 отданы под суд. На примере «Обуховской обороны» рабочие убедились в возможности уличной борьбы против обладающего военной силой противника.
Наиболее крупным событием в 1902 г. явилась трехнедельная политическая стачка в Ростове-на-Дону; в ней участвовало около 30 тысяч рабочих, которыми руководил Донской комитет РСДРП. Ежедневно устраивались митинги с выступлениями социал-демократических ораторов. Полиция была не в силах справиться с рабочим движением, перекинувшимся в соседние города и на железнодорожные станции. Только после вызова войсковых частей властям удалось подавить стачку. Оценивая ее историческое значение, В. И. Ленин писал: «Участие организованной революционной социал-демократии еще более активное. Пролетариат завоевывает для себя и для революционных социал-демократов своего комитета свободу массовых уличных собраний. Пролетариат впервые противопоставляет себя, как класс, всем остальным классам и царскому правительству» (В. И. Ленин, Первые уроки, Соч., т. 8, стр. 119.).
В июле - августе 1903 г. стачки в промышленных центрах Украины и Кавказа вылились во всеобщую стачку, охватившую около 200 тыс. рабочих. Она показала образцы интернационального сплочения русских, украинцев, грузин, азербайджанцев, армян, рабочих других национальностей. В Киеве, Екатеринославе, Одессе, Николаеве, Батуме произошли столкновения демонстрантов с войсками и полицией. Министр внутренних дел Плеве требовал от местных властей любой ценой восстановить нарушенное стачкой железнодорожное движение - «если надо, то и по трупам».
Под влиянием подъема рабочего движения усилилась борьба крестьян за землю.
Студенческая демонстрация у Казанского собора в Петербурге. Фотография. 1902 г.
За первое пятилетие XX в. произошло 670 крупных крестьянских выступлений, причем половина их в одном 1902 году, главным образом на Украине, в Поволжье, Грузии. Только в Харьковской и Полтавской губерниях было разгромлено более 80 помещичьих имений.
Восстания крестьян жестоко подавлялись царскими властями. «Крестьянское восстание было подавлено,- писал В. И. Ленин,- потому что это было восстание темной, несознательной массы, восстание без определенных, ясных политических требований, т. е. без требования изменить государственные порядки. Крестьянское восстание было подавлено, потому что оно было неподготовлено. Крестьянское восстание было подавлено, потому что у деревенских пролетариев не было еще союза с городскими пролетариями» (В. И. Ленин, К деревенской бедноте, Соч., т. 6, стр. 385-386.). Однако, несмотря на поражение, крестьянское движение способствовало дальнейшему нарастанию революционного кризиса в стране. В этот период революционная социал-демократия предпринимала первые шаги по развертыванию агитационной и организационной работы среди крестьян: создавались социал-демократические кружки и группы в деревне, распространялись прокламации.
Борьба народных масс пробуждала все слои общества, недовольные царизмом, страдавшие от политического бесправия и полицейского произвола. Новый подъем переживало студенческое движение. Слова обошедшей всю Россию «Песни о буревестнике» Максима Горького - «Скоро грянет буря!» - ярко отражали общественное настроение.
Давление снизу, со стороны масс, ускорило политическую консолидацию ли-; беральной буржуазии. С 1902 г. начал выходить за границей журнал «Освобождение» под редакцией П. Б. Струве, ставивший своей задачей объединение оппозиционных сил. В 1903 г. и в начале 1904 г. оформились первые политические буржуазно-либеральные организации - «Союз земцев-конституционалистов» и «Союз освобождения». Экономические интересы буржуазии требовали ликвидации наиболее вопиющих остатков крепостничества. Но либералы хотели уничтожить эти пережитки путем постепенных реформ и уступок со стороны царизма и помещиков. Буржуазия была недовольна самодержавием и добивалась участия в управлении страной, но в то же время боялась революции и стремилась занять руководящую роль в нараставшем народном движении, чтобы ввести его в «мирные рамки». Этим определялась и тактика революционной социал-демократии по отношению к буржуазно-либеральному движению: использовать оппозиционное настроение буржуазии для ослабления самодержавия и вместе с тем последовательно разоблачать ограниченность и своекорыстие либерализма.
Репрессии и насилия являлись для царизма главным средством подавления революционного движения. Вместе с тем царизм пытался испробовать и новые для него методы. Чтобы разложить изнутри рабочее движение, царские власти создавали монархические «рабочие» организации, получившие название зубатовских - по имени их инициатора, начальника московской тайной полиции полковника Зуба-това. Но «полицейский социализм» смог обмануть, и то не надолго, лишь крайне узкую прослойку наиболее отсталых, полуремесленных рабочих. Не принесли ожидаемого результата и попытки правительства приглушить недовольство в деревне с помощью таких ограниченных и запоздалых мер, как отмена телесных наказаний крестьян или упразднение круговой поруки. Пойти же на что-либо большее реакционные помещики не хотели. В борьбе отдельных группировок правящего лагеря по вопросам как внутренней, так и внешней политики победила наиболее консервативная, дворцовая клика. Слывшему либералом министру финансов Витте была дана отставка. Руководящее положение в правительстве приобрел Плеве - ярый реакционер, вдохновитель нового похода против национальных окраин, один из самых активных сторонников дальневосточной авантюры царизма (в июле 1904 г. Плеве был убит эсером-террористом Егором Сазоновым).
Русско-японская война. Канун революции
Назревание революционного кризиса в стране было ускорено русско-японской войной. Военные поражения с особенной остротой вскрыли гнилость царизма. «Маленькая победоносная война», к которой призывали реакционеры, чтобы предотвратить «беду внутри России», привела лишь к дальнейшему падению престижа царизма.
Буржуазия была напугана развитием событий. Шовинистические настроения первых месяцев войны сменились в либеральных кругах, особенно после падения Порт-Артура, ростом недовольства. Правительство прибегло к маневру, сделав несколько пустых, декларативных заявлений о своем доверии к «зрелым общественным силам» и слегка смягчив полицейские ограничения деятельности либералов. В стране развернулась «банкетная кампания» - поток петиций и речей, в которых земцы-либералы призывали правительство заключить мир и вступить пока не поздно на путь конституционных реформ.
Меньшевики предлагали рабочим принять участие «в банкетной кампании», уверяя, что это подтолкнет либеральную буржуазию к более активным действиям. Против меньшевистского плана решительно выступили большевики во главе Щ В. И. Лениным. Они указывали, что ограничивать рабочее движение манифестациями в поддержку либералов, значит отвлекать пролетариат от его главной задачи - подготовки к открытым революционным боям. Большевики стояли за поражение царизма в русско-японской войне, ибо оно облегчало его свержение, ускоряло революцию. Это была подлинно патриотическая и интернационалистская позиция, отвечавшая кровным интересам рабочего класса, всего народа.
Рост стачечной борьбы, усиление антивоенных настроений в деревне и армии свидетельствовали о приближении революции. В конце 1904 г. всеобщая стачка нефтяников Баку, проходившая под руководством большевиков, закончилась победой - заключением первого в истории рабочего движения в России коллективного договора рабочих с нефтепромышленниками. Бакинцы были поддержаны забастовками солидарности в Петербурге и других городах.
Колыбелью революции явился пролетарский Петербург. Рабочие столицы развернули в 1904 г. активную борьбу за улучшение своего экономического положения. Опасаясь, что одни репрессии не остановят рабочего движения, правительство снова прибегло к «полицейскому социализму», но уже в более замаскированном виде.
При поддержке властей священник Гапон организовал «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга» с отделениями на крупнейших предприятиях столицы. Задачей этой организации было мирное урегулирование конфликтов с предпринимателями, предотвращение революционных выступлений, укрепление среди наименее сознательной, недавно вышедшей из деревни части пролетариата наивной веры в «царя-батюшку», который защитит свой народ от «бар». То, что не удалось жандармскому полковнику Зубатову, царские сановники надеялись осуществить при помощи его последователя, облаченного в рясу.
Большевики повели энергичную борьбу против разлагающей деятельности гапоновских организаций. Но силы большевиков в столице были невелики, к тому же социал-демократические организации ослабляло раскольническое поведение меньшевиков. Между тем ход событий вел к открытому столкновению пролетарской массы с самодержавием.
2. От «Кровавого воскресенья» к декабрьскому вооруженному восстанию
9 января - начало революции
3 января 1905 г. началась забастовка рабочих крупнейшего в Петербурге Путиловского завода. Она тотчас же перекинулась на другие предприятия и к 8 января приобрела всеобщий характер. Под влиянием большевиков рабочие выдвигали не только экономические, но и политические требования.
Видя полную невозможность прекращения движения и боясь утратить свое влияние на отсталые слои рабочих, Гапон при поощрении полицейских властей решил организовать шествие рабочих к Зимнему дворцу для вручения царю петиции о насущных нуждах народа. Причудливо соединились в этом документе патриархальные иллюзии и растущее революционное настроение, просьбы к царю и общедемократические требования, осуществление которых было возможно лишь в результате пооеды над самодержавием: созыв Учредительного собрания, немедленное установление демократических свобод, 8-часовой рабочий день, амнистия борцам за свободу народа, «прекращение войны по воле народа». «Нам некуда больше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу...» - в этих заключительных словах петиции звучала глухая угроза.
Большевики, выступая на заводах и фабриках, на собраниях отделений гапо-новского общества, объясняли рабочим бесплодность и опасность задуманного Га-ионом шествия. 8 января Петербургским комитетом РСДРП была издана прокламация «Ко всем петербургским рабочим», предупреждавшая рабочих, что от царя нельзя ждать свободы. «Такой дешевой ценой, как одна петиция, хотя бы и поданная попом от имени рабочих, свободу не покупают. Свобода покупается кровью, свобода завоевывается с оружием в руках, в жестоких боях».
Правящая клика решила устроить кровавую расправу над мирной манифестацией, надеясь задавить рабочее движение, пока оно не вылилось в революцию. Николай II передал власть в столице военному командованию.
Расстрел демонстрантов на Дворцовой площади 9 января 1905 г. Фотография.
Главная роль в «подавлении беспорядков» отводилась гвардии, которую усилили другими войсковыми частями Петербургского округа. В заранее установленных пунктах были сосредоточены 20 батальонов пехоты и свыше 20 кавалерийских эскадронов. Вечером 8 января группа писателей и ученых при участии Горького обратилась к министрам с требованием предотвратить расстрел рабочих, но ее не хотели слушать.
В воскресенье 9 января (22 января по новому стилю) до 150 тыс. человек двинулись из рабочих предместий к Зимнему дворцу. Многие несли иконы, царские портреты. У Нарвских ворот, Троицкого моста и в других местах, путь шествию был прегражден полицией и отрядами кавалерии, которые встретили рабочих ружейными залпами. Лишь части демонстрантов удалось пробиться на Дворцовую площадь. Выстроенные здесь войска открыли по ним прицельный огонь. В этот день было убито свыше тысячи и ранено несколько тысяч человек.
А.М. Горький. Портрет работы В.С. Серова. 1905 г.
Для рабочего класса события 9 января явились суровым историческим уроком. На Дворцовой площади была расстреляна вера народа в царя. «Рабочий класс получил великий урок гражданской войны,- писал В. И. Ленин в большевистской газете «Вперед»,- революционное воспитание пролетариата за один день шагнуло вперед так, как оно не могло бы шагнуть в месяцы и годы серой, будничной, забитой жизни» (В. И. Ленин, Начало революции в России, Соч., т. 8, стр. 77.).
Лозунги социал-демократов - «Долой самодержавие!» и «К оружию!» - были на устах сотен и тысяч людей. Уже 9 января вспыхнули вооруженные столкновения. Рабочие захватывали оружейные магазины и склады, разоружали полицию. На Васильевском острове были воздвигнуты первые баррикады.
Весть о расстреле рабочих у Зимнего дворца вызвала возмущение во всей стране. Повсюду происходили стачки протеста. История России еще не знала такого бурного подъема рабочего движения. В течение января 1905 г. число бастующих составило 440 тыс.- больше, чем за все предыдущее десятилетие. В некоторых крупных пролетарских центрах - Риге, Варшаве, Лодзи, Ревеле (Таллине) - стачки сопровождались кровопролитными схватками с войсками и полицией.
Постройка баррикад на Васильевском острове в Петербурге. Гравюра. 1905 г.
Возобновились крестьянские выступления. Революционный почин принадлежал крестьянам центрально-черноземных губерний - Курской и Орловской и прилегающей к ним Черниговской губернии, где крестьянское движение вылилось в массовый разгром и поджоги помещичьих усадеб.
III съезд РСДРП. Тактика большевиков в революции
Начало революции показало с особой остротой необходимость сплочения социал-демократических организаций и вооружения их марксистской тактикой. Осуществление этой задачи осложнялось тем, что вскоре после II съезда меньшевикам удалось захватить больщинство в центральных органах партии - в Центральном комитете и в редакции газеты «Искра». На сторону оппортунистов перешел Плеханов, отступивший от правильных позиций, которые он занимал на съезде. Большевики с декабря 1904 г. стали издавать в Женеве свой орган «Вперед» и развернули подготовку к новому съезду партии.
III съезд РСДРП состоялся в апреле 1905 г. в Лондоне. На нем было представлено подавляющее большинство местных партийных организаций, которые поддержали большевиков.
Съезд определил политику и тактику партии в развернувшейся революции. В основе их лежала идея гегемонии пролетариата. Обобщая боевой опыт трудящихся России, съезд указал на особую роль политических стачек как важнейшего средства втягивания масс в борьбу и доведения ее до всенародного вооруженного восстания. Наряду с неустанной пропагандой идеи восстания партийные организации должны были принять самые энергичные меры и к его непосредственной военно-технической подготовке. Цель восстания - свержение царизма и создание временного революционного правительства, которое явится органом революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства.
III съезд партии принял решение «О поддержке крестьянского движения», в котором призвал крестьян к отказу от подчинения царским властям и к организации революционных крестьянских комитетов для проведения демократических преобразований в деревне - вплоть до конфискации земель помещиков, государства, церкви, монастырей и так называемых удельных земель (принадлежавших дому Романовых).
Тактические лозунги съезда были направлены на то, чтобы сломить до конца сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость либеральной буржуазии, изолировав ее от народных масс. Большевики исходили при этом из глубокой противоположности интересов пролетариата и революционного крестьянства интересам буржуазии, которая в силу своего классового положения была заинтересована в том, чтобы не допустить окончательной победы революции, сохранить монархию как «дубинку» против трудящихся.
В противовес съезду партии меньшевики созвали в это же время в Женеве свою конференцию. Ее резолюции обнаружили всю глубину разногласий между оппортунистами и революционным крылом РСДРП. Меньшевики догматически переносили на Россию начала XX в. схему буржуазных революций XVIII-XIX вв., исторический опыт которых они к тому же неправильно оценивали. Поскольку революция буржуазная, заявляли меньшевики, ее гегемоном неизбежно станет буржуазия, которая поведет за собой крестьянство; задача пролетариата «двигать вперед буржуазную демократию», ни в коем случае не отпугивая ее. Оппортунистическая линия меньшевиков обрекала пролетариат на роль бессильного придатка либеральной буржуазии и тем самым вела к поражению революции.
Развернутую критику позиции меньшевиков и глубокое обоснование большевистской тактики дал В. И. Ленин в труде «Две тактики социал-демократии в демократической революции» и других работах 1905 года.
Впервые сформулированные Марксом и Энгельсом положения о вооруженном восстании и революционной власти, о непрерывной революции Ленин творчески развил на основе уроков классовых битв новой исторической эпохи. То, что основоположники марксизма выдвигали в 1848-1849 гг. в качестве первоочередной задачи пролетариата - из левого крыла демократии превратиться в самостоятельную политическую силу, организовать собственную партию,- для России кануна ее революции было уже совершившимся фактом. Теперь пролетариат, объединив вокруг себя крестьянство, мог оказать решающее воздействие не только на ход, но и на результат буржуазно-демократической революции. Своеобразие русской революции заключалось именно в том, что ее полная победа не могла уже быть победой буржуазии и, напротив, могла быть только победой народа - пролетариата и крестьянства.
Ленин учел эти глубокие исторические перемены и обогатил марксистскую теорию, стратегию и тактику новым, имевшим громадное будущее положением о революционно-демократической диктатуре пролетариата и крестьянства. С исключительной силой он обосновал для революции нового типа необходимость дополнить действия масс! действиями новой, революционной власти, опирающейся на вооруженный народ.
«Долгая эпоха политической реакции, царящей в Европе почти беспрерывно со времен Парижской Коммуны,- писал В. И. Ленин,- слишком сроднила нас с I мыслью о действии только «снизу», слишком приучила нас наблюдать борьбу только оборонительную. Мы вступили теперь, несомненно, в новую эпоху; начался период политических потрясений и революций. В такой период, какой переживается Россией, непозволительно ограничиваться старым шаблоном» (В. И. Ленин, Две тактики социал-демократии в демократической революции, Соч., т. 9, стр. 16.).
Вместе с тем Ленин с гениальной прозорливостью наметил перспективы дальнейшего развития революции в России после победы над царизмом. «...От революции демократической,- писал В. И. Ленин,- мы сейчас же начнем переходить и как раз в меру нашей силы, силы сознательного и организованного пролетариата, начнем переходить к социалистической революции. Мы стоим за непрерывную революцию. Мы не остановимся на полпути» (В. И. Ленин, Отношение социал-демократии к крестьянскому движению, Соч., т. 9, стр. 213.).
Разработанная В. И. Лениным теория революции вооружила партию и рабочий класс ясной перспективой в борьбе против царизма и капитализма. Это был новый, громадной важности шаг в развитии марксистской мысли.
Подъем революционной борьбы летом 1905 г. Восстание на броненосце "Потемкин"
Новая волна революционного движения поднялась летом 1905 г. В политических стачках, связанных с празднованием 1 мая, приняло участие до 220 тыс. человек. Большим размахом и организованностью отличалась стачка 70 тыс. рабочих-текстильщиков Иваново-Вознесенска, продолжавшаяся два с половиной месяца.
Митинг на броненосце «Князь Потемкин Таврический». Фотография. Июнь 1905 г.
Для руководства ею был избран Совет уполномоченных-один из первых советов рабочих депутатов в России; деятельность Совета направлялась большевистским Северным комитетом РСДРП.
В июне 1905 г. массовые стачки и многотысячные демонстрации в Лодзи переросли в восстание. Три дня в городе происходили уличные и баррикадные бои с царскими войсками. Рабочие, главным оружием которых были лишь камни и плиты из мостовых, понесли огромные жертвы. В знак протеста против кровавой расправы над лодзинскими рабочими забастовали рабочие Варшавы и других городов.
Массовый характер приобретало крестьянское движение. Усиливалось недовольство в армии и особенно во флоте, рядовой состав которого включал в себя немало бывших рабочих, проникшихся революционными идеями.
Летом 1905 г. социал-демократическая организация Черноморского флота (в состав ее руководящего органа входил ряд большевиков) приступила к подготовке восстания, но оно вспыхнуло стихийно, раньше назначенного срока. 14 июня 1905 г. матросы броненосца «Князь Потемкин Таврический», возмущенные бесчеловечным обращением и неслыханной жестокостью командования, расправились с наиболее ненавистными офицерами и подняли на корабле красный флаг. Был избран судовой комитет во главе с минным машинистом Матюшенко. Восставший броненосец в сопровождении присоединившегося к нему эскадренного миноносца №267 прибыл в Одессу, охваченную в этот момент всеобщей стачкой. Существовала реальная возможность объединения сил рабочих и матросов, однако она осталась неиспользованной. Одесская социал-демократическая организация, в которой большую роль играли меньшевики, проявила колебания и пассивность. Не было единства и у потемкинцев.
Решающие события произошли 17 июня. Против самого мощного броненосца был направлен почти весь Черноморский флот, получивший приказ захватить или потопить «Потемкин».
Воззвание команд броненосца «Потемкин» и миноносца № 267 - «Ко всему цивилизованному миру».
Восставшие смело направили свой корабль навстречу эскадре и дважды прорезали ее строй. Матросы открыто приветствовали потемкинцев. Боясь восстания на других кораблях, командование поспешило увести их в море. Один из броненосцев - «Георгий Победоносец» - присоединился к восставшим, по был посажен на мель изменником унтер-офицером, которому матросы доверили командование. Через одиннадцать дней после начала восстания потемкинцы, израсходовав запасы угля и продовольствия, сдали корабль румынским властям в Констанце.
Восстание черноморских матросов, открыто заявивших «всему цивилизованному миру» о своем единстве с революционным народом, имело огромное политическое значение. Оно свидетельствовало, что царизм начинает терять свою военную опору. «...Броненосец «Потемкин» остался непобежденной территорией революции и, какова бы ни была его судьба, перед нами налицо несомненный и зна-менательнейший факт: попытка образования ядра революционной армии», - писал в те дни В. И. Ленин (В. И. Ленин, Революционная армия и революционное правительство, Соч., т. 8, стр. 525.).
Нарастающий подъем революции обострил политический кризис в стране. Либеральная оппозиция все более открыто выступала против царского правительства. Даже крупные капиталисты провозглашали себя сторонниками народного представительства. «Мы не можем удержать бурю, но во всяком случае мы должны постараться предотвратить слишком большое потрясение»,- откровенно объяснял один из либералов причину «полевения» буржуазии. В свою очередь европейские правительства, опасаясь дальнейшего углубления революции, оказывали давление на царизм в пользу немедленного заключения мира между Россией, и Японией.
Заключение Портсмутского мира облегчило царизму борьбу с революцией. Незадолго до этого царское правительство, надеясь привлечь на свою сторону либеральную буржуазию, а с ее помощью и крестьянство, объявило (6 августа 1905 г.) о создании Государственной думы. Избирательный закон, подготовленный министром внутренних дел Булыгиным, обеспечивал абсолютное большинство мест в ней помещикам и крупной буржуазии. Рабочие и значительная часть городской мелкой буржуазии были лишены избирательных прав, как не обладавшие установленным имущественным цензом, а сельскохозяйственные рабочие - как не имевшие земельной собственности. Выборы должны были быть многостепенными. Думе предоставлялись лишь права законосовещательного органа. Либеральная буржуазия была готова удовлетвориться даже этими ничтожными уступками. Меньшевики, играя на руку либералам, предлагали участвовать в избирательной кампании.
Большевики выдвинули тактику активного бойкота «булыгинской думы», рассматривая бойкот как средство дальнейшего развития революции, изоляции либералов и привлечения крестьянства, демократических слоев города на сторону пролетариата. Жизнь доказала правильность большевистской тактики. Борьба за срыв «булыгинской думы» вылилась во всероссийскую политическую стачку.
К концу 1905 г. революция достигла высшей точки своего развития. В октябре - декабре в стачечном движении участвовало в полтора раза больше рабочих, чем в начале революции, причем особенно сильно возросло число участников политических стачек.
В первых рядах революционной борьбы выступал пролетариат Москвы. Движением руководил Московский комитет РСДРП. Стачка типографских рабочих, начавшаяся 19 сентября, в течение нескольких дней переросла в общегородскую политическую стачку. Большую роль играли возникшие в ходе борьбы профессиональные организации. 24-25 сентября на улицах Москвы произошли кровавые столкновения рабочих с полицией. Сентябрьская битва московских рабочих явилась прологом к новым событиям, охватившим всю Россию.
Всеобщая политическая стачка в октябре 1905 г.
6 октября забастовали рабочие мастерских Московско-Казанской железной дороги. 7 октября стачка охватила большинство дорог Московского узла, а спустя пять дней - четырнадцать крупнейших железных дорог страны общим протяжением в 40 тыс. км. Важнейшими требованиями железнодорожников были установление 8-часового рабочего дня и немедленный созыв Учредительного собрания на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права. Почин железнодорожников подхватили рабочие фабрик и заводов. Вслед за Москвой и Петербургом стачка распространилась на самые отдаленные районы страны. Бастовали все отряды пролетариата - промышленные рабочие, работники городского хозяйства, почтальоны и телеграфисты, приказчики магазинов, домашняя прислуга и др. Во всероссийской стачке участвовало не менее 1 млн. 750 тыс. только фабрично-заводских и железнодорожных рабочих и служащих. Жизнь страны была парализована. Закрылось большинство учреждений. К движению примкнули мелкие чиновники и демократическая интеллигенция. Аудитории университетов превратились в места массовых революционных митингов.
Последний раз редактировалось Chugunka; 24.02.2017 в 04:51.
В ходе всеобщей стачки дело не раз доходило до открытой вооруженной борьбы. Баррикадные бои произошли в Екатеринославе, Харькове и других пролетарских центрах. Царизм вел настоящую войну с революционными рабочими. Петербургский генерал-губернатор Трепов издал в эти дни палаческий приказ: «Холостых залпов не давать и патронов не жалеть».
Ф. А. Афанасьев. Фотография. 1905 г.
Вскоре царскому правительству стало ясно, что путем одних репрессий расправиться с революцией не удастся. Войска колебались. В правящих кругах царила растерянность. Николай II укрылся в Петергофе, с тем чтобы в случае крайней опасности бежать оттуда морем за границу. Железнодорожная связь с Петергофом была прервана; сообщение с ним поддерживалось лишь пароходами.
В этой обстановке одержала верх точка зрения тех придворно-бюрократических кругов, которые считали необходимым пойти на новые, более серьезные уступки, чтобы выиграть время для подавления революции.
17 октября царь Николай II подписал манифест о «даровании» политических свобод и о созыве законодательной Думы. Одновременно состоялось назначение С. Ю. Витте, получившего графское звание за «успех» своей дипломатической миссии в Портсмуте, на только что созданный пост председателя Совета министров. Выбор этой кандидатуры был рассчитан на то, чтобы угодить как русской буржуазии, так и иностранным финансистам, с которыми царское правительство вело переговоры о получении большого займа для подавления революции.
Манифест 17 октября был с ликованием встречен в буржуазной среде. Крупная буржуазия и обуржуазившиеся помещики организовали партию - «Союз 17 октября» («октябристы»), с самого начала ставшую на открыто контрреволюционные позиции. Часть либеральных помещиков и буржуазии, а также верхушка буржуазной интеллигенции создали партию «конституционных демократов» («кадеты»). За ними пошла и опьяненная первой победой над самодержавием часть городской мелкой буржуазии. Кадеты пытались превратить свою партию в массовую: с этой целью они до поры до времени не раскрывали своего монархизма, хотя сразу же отмежевались от революционного лозунга демократической республики. Требование 8-часового рабочего дня они принимали с характерной оговоркой: «где это является по техническим условиям возможным». Демократическая фразеология либеральных политиков вроде П. Н. Милюкова - профессора истории, ставшего лидером кадетов,- служила прикрытием для закулисных переговоров с Витте об условиях возможного вхождения буржуазных деятелей (октябристов и кадетов) в правительство.
Большевики призвали рабочий класс, весь народ продолжать решительную революционную борьбу, чтобы завоевать свободу не на словах, а на деле. В. И. Ленин писал в большевистской газете «Пролетарий»: «Царь далеко еще не капитулировал. Самодержавие вовсе еще не перестало существовать, Оно только отступило, оставив неприятелю поле сражения, отступило в чрезвычайно серьезной битве, но оно далеко еще не разбито, оно собирает еще свои силы, и революционному народу остается решить много серьезнейших боевых задач, чтобы довести революцию до действительной и полной победы» (В. И. Ленин, Первая победа революции, Соч., т. 9, стр. 396.).
События подтвердили прогноз Ленина. Сразу же после опубликования манифеста царизм попытался перейти в наступление. При покровительстве и прямом участии дворцовой камарильи черносотенная монархическая организация «Союз русского народа» устроила во многих городах кровавые погромы. Черносотенцами были убиты один из ближайших сподвижников Ленина Н. Э. Бауман, замечательный рабочий-революционер Ф. А. Афанасьев и другие выдающиеся руководители народной борьбы.
Активизирующейся контрреволюции рабочий класс противопоставил консолидацию революционных сил. После октябрьской стачки расширились возможности для легальной работы. Рабочие революционным путем осуществляли свободу слова, печати, уличных собраний. В Петербурге начала издаваться первая большевистская легальная газета «Новая жизнь». В ноябре 1905 г. В. И. Ленин вернулся из эмиграции в Россию, возглавив всю деятельность большевиков по организации масс и подготовке вооруженного восстания. Создавались военные и боевые организации большевиков, быстро пополнялись, ряды социал-демократии и вместе с тем усиливалось стремление массы рядовых партийцев к единству действий. В низовых организациях развернулось движение за объединение партии. В ряде районов создавались федеративные и объединенные социал-демократические комитеты.
Н. Э. Бауман. Фотография. 1902 г.
Ленин и большевики, ведя неустанную борьбу против раскола в РСДРП, за воссоздание единой пролетарской партии на революционно-марксистской основе, считали необходимым пойти навстречу требованиям снизу. В масштабе всей партии объединение произошло позднее, в 1906 г. на IV съезде РСДРП. Оно не устранило принципиальных разногласий между революционным крылом партии и оппортунистами. Большевики последовательно отстаивали решения III съезда, сплачивая вокруг них передовых рабочих. Влияние большевиков росло, меньшевики постепенно теряли свои позиции и авторитет в рабочем классе.
Подъем национально-освободительного движения. Польша и Финляндия в октябре-ноябре 1905 г.
Всеобщая октябрьская политическая стачка вызвала мощный подъем пролетарского и национально-освободительного движения на окраинах России. В этом факте сказалась отмеченная В, И. Лениным особенность революции: «...В тогдашней России национальное освободительное движение поднималось в связи с рабочим движением...» (В. И. Ленин, Доклад о революции 1905 года, Соч., т. 23. стр. 241.) Пролетариат был самым стойким и последовательным борцом за национальное освобождение; сила национально-освободительного движения зависела от участия в нем народных масс и прежде всего пролетариата.
Национальная буржуазия, политические партии которой окончательно оформились и перешли на легальное положение в дни октябрьских «свобод», стремилась подчинить национально-освободительное движение своему руководству. Так же как и русская буржуазия, буржуазия национальных районов страшилась бурного развития революции и лишь запугивала царизм массовым движением, а на деле шла на уступки самодержавию. Большого размаха революционное движение в то время достигло в Польше и Финляндии.
С. Ю. Витте - автор манифеста 17 октября. Карикатура М. М. Чемоданова. 1905 г.
В Польше пролетарское движение, распространившееся на все крупные промышленные центры и железные дороги, получило мощную поддержку в массовых стачках батраков и выступлениях крестьянства. Вместе с тем почти все города и местечки были охвачены «школьной забастовкой» (движение за преподавание на родном языке). Во многих местах происходили столкновения с полицией и войсками. В Домбровском угольном бассейне рабочие в ходе всеобщей стачки объединили вокруг себя самые широкие слои населения, создав так называемую Домбровскую республику. В течение десяти дней в этом промышленном центре Польши существовала революционная власть. Царская администрация и полиция бойкотировались. Революционный «Комитет общественной безопасности» обложил заводчиков и владельцев шахт контрибуцией. Действовали народная милиция и выборный народный суд. Революционное движение в Домбровском бассейне было подавлено лишь после введения в Польше военного положения и Присылки новых воинских частей.
Баррикада на Пресне. И. А. Владимиров. 1906 г.
В дни, когда трудящиеся Польши вели героическую борьбу против царизма, «народные демократы» (эндеки) - главная партия польской буржуазии и помещиков - вступила в переговоры с царским правительством. Эндеки спекулировали лозунгом автономии, рассматривая ее как средство изоляции Польши от революционной России. Фактически они готовы были отказаться от всех своих требований и провозглашали «примирение» польской буржуазии с царизмом на основе манифеста 17 октября. В период октябрьско-ноябрьской стачки террористические дружины эндеков помогали царским властям расправляться с польскими рабочими.
Подлинным борцом за национальное освобождение Польши выступала революционная социал-демократия. Руководители «Социал-демократии Королевства Польского и Литвы» (Роза Люксембург и др.) допускали ряд теоретических ошибок, недооценивали значение национального вопроса и роль крестьянства в революции. Но в целом польская социал-демократия проводила революционную, интернационалистскую тактику, отстаивала необходимость союза с русским цролета-риатом и совместной вооруженной борьбы за свержение самодержавия.
Собрание в Териоках. Фотография. 1905 г.
Воздействие русской революции и растущее влияние социал-демократии на польский рабочий класс привели к значительным сдвигам в рядах Польской социалистической партии (ППС). Усилилось ее левое крыло, которое постепенно отходило от националистических воззрений и становилось на позиции общности русского и польского рабочего движения. Этот процесс позже, в конце 1906 г., завершился расколом и организационным размежеванием между ППС-«левицей» (ее руководители - Т. Рехневский, Ф. Кон, Я. Стружецкий и др.) и националистической ППС-«фракцией» во главе с Ю. Пилсудским.
Под влиянием революционных событий в России приняло боевой политический характер также движение рабочих масс в Финляндии. В конце октября вся Финляндия была охвачена всеобщей стачкой. Центральный забастовочный комитет в Гельсингфорсе (Хельсинки) направлял и координировал выступления рабочих других городов. Под его руководством действовала пролетарская Красная гвардия.
Царские власти в Финляндии оказались парализованными. Генерал-губернатор вынужден был перебраться на один из прибывших в Хельсинки военных кораблей.
Финская буржуазия стремилась ввести народное движение в «законное» русло. В то время как рабочие массы требовали созыва Учредительного собрания для решения вопроса о будущем строе, буржуазные конституционалисты пытались путем переговоров с царским правительством добиться лишь восстановления пран сейма и смены высших должностных лиц. Оппортунистические колебания лидеров финской социал-демократии облегчали эти маневры. Царизм в свою очередь был крайне обеспокоен возникновением нового революционного очага в непосредственной близости от Петербурга. Сил для расправы с революционной Финляндией не хватало, и 22 октября (4 ноября) Николай II подписал составленный финскими конституционалистами манифест, восстанавливавший политическую автономию Финляндии.
Рабочие продолжали борьбу и после объявления манифеста. Совместной борьбой русского и финского пролетариата была обеспечена победа - завоевание всеобщего избирательного права и создание более свободных (сравнительно с Россией) условий для организации рабочего класса Финляндии. Финская конституция, принятая сеймом в июле 1906 г., была в то время одной из самых демократических конституций мира; здесь, в частности, женщины впервые в Европе получили право голоса. «Русская революция, поддержанная финляндцами, заставила царя разжать пальцы, которыми он в течение нескольких лет сжимал горло финляндского народа» (В. И. Ленин, Царь против финского народа, Соч., т. 16, стр. 63.).
Советы рабочих депутатов - новый тип революционной организации. Восстание в Севастополе. Крестьянское движение
Подъем революции вызвал бурный рост политической активности народных масс. Росли и укреплялись организации рабочего класса - стачечные комитеты, профессиональные союзы. В огне революционных боев родились Советы рабочих депутатов. Одним из первых возник в дни октябрьской всеобщей стачки Петербургский Совет. В конце ноября московский пролетариат также создал Совет рабочих депутатов. Советы рабочих депутатов организовались и в других промышленных центрах страны. В ряде мест создались крестьянские и солдатские Советы.
Историческое значение Советов было раскрыто В. И. Лениным тотчас же после их возникновения. Ленин видел в Советах самую широкую, всеобъемлющую форму политической организации народных масс, сплоченных вокруг рабочего класса. Как всеобщая политическая стачка является прологом вооруженного восстания, так и Советы, по прозорливой оценке Ленина, из органов стачечной борьбы превращаются в органы восстания и в зачаток новой, революционной власти.
Диаметрально противоположной была оценка роли Советов меньшевиками. Не выдвигая перед рабочим классом в буржуазно-демократической революции задачу завоевания власти, меньшевики отводили Советам второстепенную роль «революционных самоуправлений», своего рода муниципалитетов при буржуазном правительстве. При такой установке Советы лишались перспективы, утрачивали свою классовую сущность, не могли использовать великие возможности, которые содержались в них как в организациях масс.
На местах развернулась борьба большевиков против меньшевиков и эсеров за руководство Советами. Многие Советы с первых же дней своего существования действовали как революционная власть. Они отменяли распоряжения царской администрации, захватывали типографии и издавали свои печатные органы, защищали интересы трудящихся, поддерживали общественный порядок, пресекая выступления черносотенцев. При Советах создавались рабочие дружины. Производились сборы средств на вооружение рабочих.
Демонстрация в Ташкенте во время похорон убитых рабочих. Фотография. Октябрь 1905 г.
Аналогичную роль играли созданные железнодорожниками «распорядительные», стачечные комитеты и другие революционные органы, под контролем которых находились крупные железнодорожные узлы в Донбассе, Сибири, Прибалтике, Средней Азии, на Кавказе и т. д. Они регулировали движение на магистралях, обеспечивая переброску боевых дружин, доставку вооружения и продовольствия бастующим рабочим в городах.
В конце октября - начале ноября рабочие Петербурга и других промышленных центров стали явочным порядком вводить на фабриках и заводах 8-часовой рабочий день. Капиталисты ответили на это локаутами и полицейскими репрессиями. Рабочий класс убеждался на опыте, что мирные средства не достигают цели, но оппортунистическое руководство Петербургского Совета (Хрусталев-Носарь, Троцкий, Парвус) не вело подготовки к вооруженному восстанию. Совершенно недостаточно проводилась работа среди солдат петербургского гарнизона. Это снижало роль Петербургского Совета и ослабляло пролетариат в решающем месте всероссийской борьбы.
На приближение вооруженной схватки с царизмом указывали новые восстания в царском флоте и армии. В конце октября 1905 г. произошли восстания в военных портах Кронштадта и Владивостока, сравнительно быстро подавленные командованием, а в ноябре вспыхнуло крупное восстание солдат и матросов в Севастополе; здесь сказались результаты большой агитационно-пропагандистской и организаторской работы, которую вели в Черноморском флоте большевистские военные организации. К солдатам и матросам примкнули рабочие порта. В восстании участвовало двенадцать судов черноморской эскадры во главе с крейсером «Очаков». Руководителем восстания на «Очакове» был лейтенант Петр Шмидт - революционер-демократ, искренне стремившийся к улучшению жизни народа. Восставшие создали Совет матросских, солдатских и рабочих депутатов, а также судовые комитеты на каждом корабле. Однако единого руководства восстанием не было, как не было и согласованности в действиях матросов отдельных судов. Борьба носила оборонительный, а не наступательный характер. Все это привело севастопольское восстание к неудаче.
Лейтенанта П. П. Шмидта ведут под конвоем в суд. Фотография. 1906 г.
Царским властям удалось подавить и другие революционные выступления в армии - восстания солдат в Киеве и Харькове.
Осенью 1905 г. переживало бурный подъем крестьянское движение. В начале года крестьянскими волнениями была охвачена пятая часть уездов страны, в сентябре- декабре уже более половины. За три месяца (сентябрь - ноябрь 1905 г.) крестьянами было разгромлено и сожжено более двух тысяч помещичьих усадеб. В борьбе с помещиками объединялись целые уезды. Особенно сильным было движение в земледельческом центре страны, в Поволжье, на Украине. В Прибалтике горели имения немецких баронов. Героическую борьбу вели в Грузии созданные крестьянами боевые организации - «красные сотни».
В целом движение крестьян оставалось стихийным и распыленным, но там, где сильнее сказывалось влияние большевиков, оно принимало более организованный характер: крестьянские комитеты и Советы распределяли захваченные у помещиков землю и имущество, устанавливали заработную плату батракам и поденщикам, смещали сельские и волостные власти и вводили революционное управление. Под давлением крестьянских масс перешел на более радикальные позиции Всероссийский крестьянский союз - организация, возникшая летом 1905 г, и находившаяся под сильным воздействием эсеров.
Митинг крестьян в станице Усть-Медведицкой (Область войска Донского). Фотография. 1905 г.
Второй съезд Крестьянского союза в ноябре 1905 г. провозгласил революционный лозунг перехода земли в общую собственность народа и решил в случае невыполнения царизмом этого требования объявить всеобщую забастовку, войдя для организации ее в соглашение с рабочими.
В деревне получили распространение пролетарские формы борьбы - забастовки сельскохозяйственных рабочих, митинги, демонстрации. Это было ярким проявлением растущего союза рабочего класса и крестьянства.
Декабрьское вооруженное восстание в Москве
3 декабря Петербургский Совет вместе с другими революционными организациями издал «Финансовый манифест». Манифест призывал население страны отказаться от уплаты налогов и податей, требовать возвращения вкладов из сберегательных касс, выплаты заработной платы золотом. Выполнение этого революционного призыва могло нанести серьезный ущерб царизму, стоявшему в конце 1905 г. на грани финансового банкротства. В тот же день весь состав Петербургского Совета был арестован. Был закрыт ряд левых газет, в том числе большевистская «Новая жизнь».
Таким образом, в столице, где контрреволюция чувствовала себя наиболее прочно, был брошен открытый вызов революционному народу. В знак протеста Петербургский комитет РСДРП призвал рабочих к всеобщей политической стачке.
Центром революционной борьбы стала к этому времени Москва. Под руководством большевиков Московский Совет активно готовил вооруженное восстание. Значительный успех имела революционная агитация среди солдат. В конце ноября восстал один из московских полков; брожение охватило весь гарнизон.
5 декабря Московский Совет по предложению большевиков и при горячей поддержке рабочих принял решение об объявлении с 7 декабря всеобщей политической стачки, с тем чтобы в дальнейшем превратить ее в вооруженное восстание. К этому времени восстание солдат было уже подавлено, революционные части изолированы.
Баррикада в Москве на Малой Бронной в декабре 1905 г. Фотография.
Царские власти спешили использовать момент. Им удалось арестовать руководящее ядро Московского комитета РСДРП - В. Л. Шанцера («Марата») и М. И. Васильева-Южина. Но стачка продолжалась, перерастая в восстание. В течение трех дней Москва покрылась баррикадами. Центрами восстания стали пролетарские районы - Замоскворечье,Рогожская застава, Пресня. Борьбой рабочих руководили И. Ф. Дубровинский, М. Н. Лядов, P. С. Землячка, М. Ф. Владимирский, И. И. Скворцов-Степанов, З. Я. Литвин-Седой и другие большевики. Из Иваново-Вознесенска в Москву прибыл вооруженный отряд рабочих во главе с М. В. Фрунзе.
Московский городской и районные Советы выступали как революционная власть, По постановлению Московского Совета была прекращена работа всех типографий. Выходил только орган Совета - «Известия». Исполнительный Комитет Совета взял под свой контроль работу водопровода и других жизненно необходимых предприятий, снабжение рабочих продовольствием, потребовал открытия бесплатных столовых, предоставления рабочим кредита в продовольственных лавках и запретил лавочникам повышать цены на продукты. Совет организовал также связь с крестьянами, которые доставляли из окрестных деревень в Москву продовольствие для рабочих. Активно действовали Советы в рабочих районах. На Пресне был выбран рабочий суд, вынесший смертный приговор приставу и агентам охранки, Полиция была разоружена. Охрану порядка осуществляли вооруженные рабочие дружины. За короткий срок своего существования Советы завоевали громадный авторитет среди населения.
Царское правительство спешно стягивало к Москве вооруженные силы. Пользуясь тем, что движение на Николаевской железной дороге не было прекращено, правительство перебросило из Петербурга в Москву гвардейские части. 15 декабря Семеновский полк осадил Пресню. Здесь было всего около 450 дружинников. Они героически оборонялись. Не сумев взять Пресню прямым штурмом, войска открыли по ней ураганный артиллерийский огонь. 16 декабря штаб пресненских боевых дружин издал последний приказ. В нем говорилось: «Весь мир смотрит на нас. Одни - с проклятием, другие - с глубоким сочувствием... Враг боится Пресни. Но он нас ненавидит, окружает, поджигает и хочет раздавить... Кровь, насилие и смерть будут следовать по пятам нашим. Но это - ничего. Будущее - за рабочим классом. Поколение за поколением во всех странах на опыте Пресни будут учиться упорству».
19 декабря рабочий класс Москвы организованно прекратил борьбу. Оружие было спрятано. Части дружинников удалось выехать из Москвы и спастись от зверств карателей.
Солдаты - участники революционных событий в Чите. Фотография. Декабрь 1905 г.
Вооруженные восстания произошли в разных частях страны. Главными очагами их были пролетарские центры - Ростов-на-Дону, Екатеринослав, Новороссийск, крупные заводы с рабочими поселками вокруг них, такие, как Сормово (под Нижним Новгородом) и Мотовилиха (возле Перми). Восстания охватили также полосу вдоль Екатерининской (Донбасс) и Транссибирской железнодорожных магистралей. Особенностью движения в Красноярске и Чите было объединение сил рабочих с революционно настроенными солдатами запасных частей Маньчжурской армии. Большой силы достигла вооруженная борьба в Прибалтике, где городские рабочие действовали вместе с батраками и крестьянами. В латвийском городе Тукуме восстание завершилось временным переходом власти в руки народных масс, возглавленных революционными социал-демократами.
В. И. Ленин писал впоследствии: «Некоторые города России переживали в те дни период различных местных маленьких «республик», в которых правительственная власть была смещена и Совет рабочих депутатов действительно функционировал в качестве новой государственной власти. К сожалению, эти периоды были слишком краткими, «победы» слишком слабыми, слишком изолированными» (В. И. Ленин, Доклад о революции 1905 года, Соч., т. 23, стр. 240-241.)
Разновременность восстаний, отсутствие общего руководящего центра, единого плана, опыта вооруженной борьбы, соглашательская тактика меньшевиков - все это привело к поражению восставших. Основной формой движения в декабре оставались стачки и демонстрации рабочих.
Царизм усилил военно-полицейский террор. Большинство районов было объявлено на военном положении.
Газеты Советов рабочих депутатов. 1905 г.
В города, на железные дороги, в места крестьянских восстаний снаряжались карательные экспедиции, которые жестоко расправлялись с участниками вооруженных восстаний.
Крупная буржуазия стала на сторону царских карателей. Один из лидеров октябристов, выходец из купеческой среды А. И. Гучков, публично приветствовал генерал-губернатора Дубасова, палача московских рабочих. В кадетской партии усилилось правое крыло, позиция которого по отношению к восстанию мало отличалась от октябристской. Значительная часть буржуазной интеллигенции переметнулась на сторону «порядка».
Царизм получил прямую поддержку от правящих кругов европейских держав, опасавшихся потери своих капиталовложений в России и перенесения революционного пожара на Запад. Еще в ноябре германское правительство стянуло войска к русской границе, а в декабре собиралось отправить свои военные корабли в восточную часть Балтийского моря. В разгар вооруженных восстаний европейские банкиры пришли на помощь царизму, выдав ему стомиллионный аванс в счет готовившегося тогда большого международного займа, предназначенного на цели подавления русской революции.
'Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваша Слава?'. В.А. Серов. 1905 г.
Декабрьское восстание со всей глубиной вскрыло оппортунизм меньшевиков. «Не надо было браться за оружие» - таков был вывод Плеханова, свидетельствовавший о неверии в силы пролетариата. Совершенно иные выводы из уроков вооруженной борьбы сделали большевики. Они исходили из того, что ничто не может так содействовать классовому развитию российского пролетариата и всего народа, как открытое сражение с врагом. «До вооруженного восстания в декабре 1905 года народ в России оказывался неспособным на массовую вооруженную борьбу с эксплуататорами. После декабря это был уже не тот народ. Он переродился. Он получил боевое крещение. Он закалился в восстании. Он подготовил ряды бойцов, которые победили в 1917 году...»,- писал впоследствии В. И. Ленин (В. И. Ленин, Подвиг пресненских рабочих, Соч., т. 28, стр. 350.).
В огне революционных битв выросла и окрепла большевистская партия. Народными героями русской революции назвал ее лучших деятелей В. И. Ленин (См. В. И. Ленин, Иван Васильевич Бабушкин, Соч., т. 16, стр. 331 - 334.), приводя в пример жизненный путь выдающегося рабочего-революционера И. В. Бабушкина - одного из руководителей вооруженного восстания в Сибири, погибшего от руки карателей.
«После усмирения». Карикатура В. А. Серова на Николая II. 1905 г.
3. Революционное движение в 1906-1907 гг. I и II Государственные думы
Рабочее и крестьянское движение
После поражения вооруженных восстаний и под влиянием массовых репрессий начался постепенный спад революционного движения. Тем не менее острота социальных протдворечий в стране была такова, что царизму понадобилось еще два года, чтобы окончательно подавить революцию.
Отступление революции сопровождалось сокращением масштабов стачечной борьбы. По неполным официальным данным в 1905 г. бастовало 2863 тыс. стачечников, в 1906 г.- 1108 тыс., в 1907 г.- всего 740 тыс. Но в целом уровень стачечного движения оставался все же очень высоким по сравнению с предреволюционным периодом.
Пролетариат неоднократно предпринимал попытки вновь перейти в наступление. Крупные политические стачки произошли летом 1906 г. и весной 1907 г. В борьбу втягивались и те промышленные районы и отряды рабочего класса, которые по уровню политической сознательности уступали пролетарскому авангарду. Большое место в рабочем движении этого периода занимали экономические стачки. Массовое распространение получили профессиональные организации рабочего класса, советы безработных и т. п.
Авангард рабочего класса вел и вооруженную борьбу, принявшую в это время форму партизанских выступлений отдельных боевых дружин. Наибольшее распространение эти формы борьбы получили в Польше, Прибалтике, на Кавказе и на Урале.
Весной и летом 1906 г. наблюдался подъем крестьянского движения, который в отдельных районах превысил даже уровень конца 1905 г. Значительное распространение получили забастовки сельскохозяйственных рабочих, отказ от уплаты податей и арендных платежей. Как и в 1905 г., происходили вооруженные столкновения крестьян с войсками и полицией. Усилилась классовая борьба внутри крестьянства - между беднотой и кулачеством.
И. В. Бабушкин. Фотография. 1902 г.
Широкий размах приобрела большевистская агитационная и организаторская работа в деревне, в частности деятельность специально созданных сельских организаций РСДРП.
Характерным для этого периода было также усиление революционного движения в армии, связанное с активной работой военных организаций РСДРП. Участились случаи отказа казаков и солдат участвовать в подавлении народных выступлений. Летом 1906 г. произошли восстания солдат и матросов в Кронштадте и в Свеа-борге; солдатские восстания вспыхнули в Средней Азии - в Ашхабаде, Ташкенте, Красноводске. В 1907 г. произошло крупное военное восстание во Владивостоке.
I и II Государственные думы
Подавление восстаний в декабре 1905 г. явилось исходным пунктом для наступления контрреволюционных сил. Правительство передвинуло значительную часть войск из пограничных округов во внутренние районы страны. По требованию «Совета объединенного дворянства» - политического центра крепостников-помещиков, созданного ими в мае 1906 г.,- были учреждены военно-полевые суды.
Витте в качестве главы правительства уже не удовлетворял черносотенную верхушку. Накануне открытия Думы царь заменил его консервативным сановником Горемыкиным, который в свою очередь оказался лишь промежуточной фигурой, подготовив переход власти к ставленнику «объединенного дворянства» - министру внутренних дел Столыпину.
Усиливая репрессии, царизм одновременно прибегал к политическому маневрированию. Еще в дни вооруженного восстания - 11 декабря 1905 г.- был опубликован подготовленный Витте закон о выборах в Государственную думу. Как и манифест 17 октября, это было уступкой, вырванной у самодержавия революцией. Правящие верхи при этом отнюдь не собирались ни выполнять общенародное требование всеобщего избирательного права, ни поступаться властью в пользу Думы.
Митинг рабочих в Лодзи во время локаута. Фотография. 1906 г.
Их план состоял в ином: опереться в Думе на либеральную буржуазию, а также на сравнительно многочисленное представительство от крестьян, с тем чтобы, используя монархические иллюзии крестьянства, направить его против пролетариата. Этим политическим расчетом определялась и избирательная система, введение, я «виттевским законом». Большая часть населения России - женщины, молодежь до 25 лет, военнослужащие, некоторые народности вовсе не получили избирательных прав. С помощью ряда ограничений не допускались к выборам три четверти пролетариата. Выборы не были ни прямыми, ни равными. Все избиратели делились по сословно-имущественному признаку на отдельные разряды - курии. В то время как в помещичьей, землевладельческой курии один выборщик приходился на 2 тыс. избирателей, в городской курии (буржуазия, мелкая буржуазия, небольшая группа более обеспеченных рабочих) одного выборщика выбирали 7 тыс., в крестьянской - 30 тыс. и в рабочей - 90 тыс. избирателей. Для рабочих были установлены трехстепенные выборы, для крестьян - четырехстепенные; царской администрации предоставлялась таким образом возможность устранения революционных элементов и проведения в Думу самых консервативные и политически неразвитых представителей деревни. «Серячок выручит»,- говорили царские сановники. Либералы же рассчитывали, что крестьянские депутаты пойдут за ними.
Поражение пролетарского авангарда в декабре 1905 г. возродило в среде кадетов надежду на возможность повернуть Россию с революционного пути на путь верхушечных реформ. Открыто провозгласив себя в начале 1906 г. сторонниками конституционной монархии, кадеты вместе с тем для обмана масс прибавили к прежнему названию своей партии новое наименование - «партия народной свободы» - и не скупились на демагогические обещания во время избирательной кампании.
Выборы в Государственную думу бойкотировались авангардом пролетариата. Большинство мест получили кадеты. Но это была мнимая победа, явившаяся результатом правительственного террора, который помог кадетам объединить недовольных царизмом избирателей. «Историческая роль кадетов,- писал в связи с итогами выборов В. И. Ленин,- переходная, минутная роль. Они падут вместе с неизбежным и быстрым падением конституционных иллюзий...» (В. И. Ленин, Победа кадетов и задачи рабочей партии, Соч., т. 10, стр. 196.) Вскоре после открытия Первой Государственной думы (27 апреля 1906 г.) кадеты потерпели первое ощутительное поражение: им не удалось, несмотря на все усилия, включить в свою фракцию депутатов от крестьян; эти депутаты образовали отдельную фракцию трудовиков («Трудовую группу»), в состав которой вошли и некоторые интеллигенты народнического толка.
Трудовики не имели четкой политической линии. Они нередко склонялись на сторону либеральной буржуазии. Но вместе с тем они отражали стихийный напор крестьянских масс, требовавших безотлагательно решить самый острый для них земельный вопрос.
Крестьянин - ходок в I Государственную думу. Фотография. 1906 г.
Обсуждение этого вопроса находилось в центре работы Думы. Кадеты внесли свой аграрный проект, который предусматривал принудительное отчуждение лишь части помещичьих земель за плату по «справедливой» оценке. Это была попытка повторить реформу 1861 г.: с помощью небольшой и к тому же щедро компенсируемой уступки спасти помещиков от крестьянской революции. Трудовики противопоставили кадетскому проекту свой проект («проект 104-х»), Главным положением его была передача всей земли народу - образование общенародного земельного фонда, из которого могли бы получать землю по уравнительным нормам все обрабатывающие ее своим трудом. Трудовики рассматривали уравнительное распределение земли как залог освобождения крестьян от всякой, в том числе капиталистической, эксплуатации. За этой утопической оболочкой скрывалось революционное содержание - стремление ликвидировать помещичье землевладение. Правда, трудовики в принципе не отказывались от вознаграждения помещиков за счет государства. Они не связывали свой проект и с победой революции. Но эта связь объективно вытекала из их проекта, предусматривавшего, в частности, передачу подготовки и осуществления реформы в руэдн земельных комитетов, избранных на местах всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием. Именно это предложение вызвало наиболее яростные нападки не только правого крыла Думы, но и кадетского «центра».
Революционные требования крестьянства решительно поддерживались пролетариатом, его большевистским авангардом. В ряде статей, написанных в первые месяцы революции, а затем в докладе на IV съезде РСДРП (апрель 1906 г.) В. И. Ленин всесторонне обосновал большевистскую аграрную программу. В отличие не только от программы кадетов, но и от проекта трудовиков это была последовательно революционная и до конца демократическая программа. Большевики стояли за безвозмездное отчуждение всех помещичьих земель, за немедленный переход их в руки крестьянских революционных комитетов, за национализацию всей земли. Необходимым условием национализации В. И. Ленин считал свержение монархии и установление власти временного революционного правительства. Ленинская аграрная программа была рассчитана на использование революционных возможностей крестьянства, на доведение до конца буржуазно-демократической революции. Осуществление этой программы создало бы в свою очередь благоприятные условия для перехода к революции социалистической.
В июне 1906 г. в Думе начались прения по аграрному вопросу. Сведения о том, что происходит в стенах Таврического дворца (где заседала Дума), проникали и в деревни. Ходоки с наказами и «приговорами» сельских сходов, содержавшими требование безотлагательно решить вопрос о земле, прибывали в Петербург из самых далеких мест. Особую тревогу в правящем лагере вызывал рост крестьянского движения.
Большевистская газета «Волна» с текстом резолюции В. И. Ленина («Карпова»).
Расчеты на примирение крестьян с помещиками терпели явную неудачу. Царизм решил разогнать Думу, продемонстрировав этим свое твердое намерение не допускать каких-либо 8 июля 1906 г. Дума была распущена, покушении на помещичью собственность, а здание ее оцеглено войсками. Депутаты-кадеты, пытаясь спасти свой престиж перед избирателями, собрались на частное совещание в Выборге и, идя навстречу предложению трудовиков, подписали воззвание к населению, которое призывало к «пассивному сопротивлению» (не давать рекрутов, не платить податей, не признавать займов). Но, опубликовав воззвание, кадеты испугались сделанного ими шага и вскоре официально отказались от выборгского манифеста.
Не трусливая оппозиция либералов, а продолжающаяся революционная борьба народа вынудила правительство провести осенью 1906 г. новые выборы в Думу.
Анализируя ход революции и изменившееся соотношение сил, большевики пришли к выводу о необходимости перехода от тактики бойкота Думы к использованию думской трибуны для разоблачения царизма и буржуазии. Осуществление этой тактики создавало новые возможности для упрочения союза рабочего класса с крестьянством.
Состоявшийся в апреле-мае 1907 г. V съезд РСДРП продемонстрировал усиление большевистского влияния в рабочем классе. По центральному вопросу - об отношении РСДРП к непролетарским партиям - с докладом выступил В. И. Ленин. Съезд призвал партию к непримиримой борьбе с реакционными черносотенными партиями и последовательному разоблачению либерально-монархических партий, в первую очередь кадетов. По отношению к мелкобуржуазным партиям - трудовикам, эсерам и др., которые в той или иной степени выражали интересы революционной демократии, РСДРП могла идти на временные тактические соглашения (тактика «левого блока»), неустанно разоблачая вместе с тем псевдосоциалистический характер этих партий. Съезд принял большевистскую резолюцию об отношении РСДРП к Государственной думе и о задачах думской социал-демократической фракции. II Государственная дума, открывшаяся 20 февраля 1907 г., обнаружила еще более глубокое размежевание классовых сил в стране. Численно возрос правый фланг. Кадеты потеряли почти половину прежнего количества мест. Особенно ослабели их позиции в деревне. Среди выборщиков по рабочей курии не было ни одного кадета.
«Проект новой Думы». Карикатура из польского журнала «Новы свят». 1906 г.
Левое крыло Думы составляло около двух пятых всех депутатов. «Вторая Дума - левее первой Думы,- писал В. И. Ленин.- Во второй Думе гораздо больше социал-демократов и больше революционных демократов (социалисты-революционеры и часть трудовиков). Первая Дума была Думой надежд на мирный путь.
Арестованные социал-демократы - депутаты II Государственной думы. Фотография. 1907 г.
Вторая Дума - Дума острой борьбы между черносотенным царским правительством и представителями массы, массы пролетариев, сознательно добивающихся свободы ради борьбы за социализм,- массы крестьянства, стихийно подымающегося против крепостников помещиков» (В. И. Ленин, Вторая Дума и задачи пролетариата, Соч., т. 12, стр. 132-135.).
Выступления рабочих и крестьянских депутатов превращались в политическую демонстрацию против царизма. Кадетская тактика «бережения Думы» - сохранения ее ценой любых уступок - потерпела крах, лишь ускорив отход трудовиков от либералов и подорвав конституционные иллюзии мелкой буржуазии. В этих условиях «виттевская» Дума стала ненужной и опасной для правящих верхов.
Правительство перешло к осуществлению плана, продиктованного «Советом объединенного дворянства». 1 июня 1907 г. против социал-демократической фракции было выдвинуто провокационное обвинение в «заговоре». В ночь на 3 июня последовал арест членов социал-демократической фракции. Одновременно правительство объявило о роспуске Думы и издало новый, несравненно более реакционный избирательный закон. Тем самым царизм грубо нарушил одно из главных положений манифеста 17 октября: никакой новый закон не может быть принят без одобрения Думы. Этот акт правительства был равносилен государственному перевороту. Страна вступила в период политической реакции.
Итоги революции
Революция 1905-1907 гг. потерпела поражение. Одной из коренных причин поражения было отсутствие прочного союза пролетариата и крестьянства. Такой союз только складывался. Крестьянское движение продолжало оставаться стихийным, раздробленным. Среди крестьян были распространены иллюзии о возможности получить землю мирным путем от царя или через Думу. Только меньшая часть крестьян активно участвовала в открытой революционной борьбе, большинство же глухо волновалось и посылало ходоков в Думу. Те же слабости в значительной степени были присущи и революционному движению в армии, которая по своему классовому составу была в основном крестьянской.
Недостаточно наступательный характер носила борьба рабочего класса. Отдельные его отряды участвовали в революции неравномерно. Пролетарский авангард, вынесший на своих плечах главную тяжесть революционных боев в 1905 г., был уже в значительной мере обессилен, когда в борьбу вступили новые, менее организованные отряды рабочих. Фактором, ослаблявшим революционное движение, в особенности пролетарское, был оппортунизм меньшевиков. После объединительного IV съезда меньшевики продолжали следовать своей соглашательской политике, углубляя расхождения с революционными марксистами - большевиками и делая новые шаги навстречу кадетам. Либеральная буржуазия предавала интересы народа, вступая в сделки с монархией и все более скатываясь в лагерь контрреволюции. Царизм получил мощную поддержку и со стороны европейской буржуазии, предоставившей ему заем в 2,5 млрд. франков, - «Иудин заем», как его назвал Горький.
Однако мощный удар по царизму, который нанесла революция, не прошел бесследно. Впервые в истории России народные массы, возглавленные пролетариатом, сумели завоевать, хотя и на время, политические свободы; возникла легальная революционная и демократическая печать, были созданы многочисленные профессиональные, культурно-просветительные организации.
Царизм с помощью французских банкиров топит в крови русскую революцию. Карикатура из журнала «Асьет о бёр». 1908 г.
Своей героической стачечной борьбой пролетариат принудил буржуазию и правительство к ряду экономических уступок - сокращению рабочего дня, рез-кому снижению штрафов и повышению заработной платы в ряде отраслей. «Пятый год,- отмечал В. И. Ленин,- поднял жизненный уровень русского рабочего так, как в обыкновенное время не поднимается этот уровень за несколько десятилетий» (В. И. Ленин, Стачечная борьба и заработная плата, Соч., т. 18, стр. 235.).
Первая русская революция. Революционное движение в 1905 г.
Крестьянские восстания заставили царизм отменить выкупные платежи, к этому времени уже во много крат превысившие действительную стоимость земли, полученной крестьянами после реформы 1861 г. Крестьянство добилось также понижения арендной платы и продажных цен на землю.
Ускорилось политич-еское развитие угнетенных царизмом народов России. Возникла национальная пресса, значительный шаг вперед сделали национальные литературы, искусство, театр. В совместной борьбе укрепилось единство сплотившихся вокруг русского пролетариата трудящихся всех наций и народностей России. Углубился раскол между революционно-демократическим и буржуазно-националистическим течениями в национальном движении.
Величайшие образцы героизма и самопожертвования, инициативы и активности показал пролетариат. Революция раскрыла его историческую роль как класса-гегемона, вождя общедемократического движения. Она явилась важнейшим этапом складывания союза рабочего класса с крестьянством. Буржуазно-демократическая по своему содержанию, революция 1905-1907 гг. была пролетарской по средствам борьбы. В массовых политических стачках и в вооруженных восстаниях, в создании Советов рабочих депутатов с особенной силой проявилось революционное творчество масс, породивших невиданные еще в истории формы организации, приемы «борьбы не только против старой власти, а борьбы посредством революционной власти...» (В. И. Ленин, Объединительный съезд РСДРП 10(23) апреля - 25 апреля (8 мая) 1906 г. Заключительное слово по аграрному вопросу, Соч., т. 10, стр. 258.)
Революция обогатила рабочее движение разносторонним опытом, дала громадный толчок развитию марксистской теории и тактики. Руководимые Лениным большевики в горниле революционных боев, в неустанной идейной борьбе с оппортунистами-меньшевиками выросли в подлинных вождей рабочего класса и всего народа, стали ведущей марксистской силой общероссийского и международного рабочего движения.
Русская революция нанесла могучий удар мировой империалистической системе, явившись вдохновляющим примером для пролетариата Западной Европы и всего мира, для угнетенных народов колониальных и зависимых стран. Революция отчетливо показала, что Россия стала центром мирового революционного движения.
Последний раз редактировалось Chugunka; 24.02.2017 в 04:58.
Мне приходилось писать, что революция – это не локомотив истории, а таран истории. Таран может разрушить препятствие на пути дальнейшего развития общества. Революция может окончиться неудачей – таран может отскочить или пройти по касательной, направив общество в другом направлении.
Но бывают и частичные победы, недоделанные революции. Удар надламывает стену, по её поверхности идут трещины, таран проходит в стену, но не разрушает её. Таран застревает в стене. Это плохо для стены, но плохо и для развития общества.
А если сравнить этот исторический процесс не со стеной и тараном, а с живым организмом, то последствия такой революции подобны «занозе», острому осколку в теле. Пока он остаётся – происходит нагноение, и может лихорадить весь организм.
Недоделанные революции опасны своими последствиями, пока поставленные ими вопросы не решатся в ту или иную сторону – либо путем сокрушительной реакции, либо путем новой, «доводящей» революции, которая доделывает работу предыдущей.
Подъём стихии
В начале ХХ века Россия шла к революции, что типично для эпохи перехода от аграрного общества к индустриальному. Наиболее острыми и глубокими проблемами были аграрный кризис, тяжёлое положение рабочего класса, межнациональный кризис и противоречия между самодержавной системой и частью городских слоёв, прежде всего интеллигенцией. С точки зрения сторонников либерализации, самодержавие было неэффективно, не учитывало мнения общества при решении важнейших проблем, стояло на пути модернизации.
Острый конфликт между самодержавием и широкими народными массами возник в результате кровавого разгона массовой, преимущественно рабочей демонстрации 9 января 1905 года, которое стало практическим подтверждением равнодушия царской бюрократии к нуждам народа и её жестокости. 9 января авторитет самодержавия был подорван в глазах миллионов подданных империи. Также его подрывали поражения в русско-японской войне 1904-1905 годов.
Слухи о «кровавом воскресенье» широко разошлись по стране, вспыхнули забастовки протеста в десятках городов. Однако забастовки вскоре прекратились, немало людей оправдывали императора, обвиняя в январской трагедии окружение царя и провокаторов-бунтовщиков. Но «Кровавое воскресенье» стало лишь толчком к давно назревавшему революционному процессу, причиной которого был социально-экономический кризис и отставание политических преобразований от социальных изменений.
В условиях революционного кризиса, когда старые представления о жизни теряли авторитет, идеи оппозиционных партий быстро распространялись в народе и, накладываясь на народное мировоззрение, формировали политическую позицию рабочего класса и крестьянства, солдат, национальных меньшинств и других групп населения. Но проникновение оппозиционных и революционных взглядов в разные социальные группы шло неравномерно, и поэтому до октября 1905-го революционное движение развивалось вспышками, которые происходили разрозненно и подавлялись одна за другой. Это позволяло властям удерживать ситуацию под контролем.
Наиболее массовым было крестьянское движение. Оно было направлено прежде всего не против самодержавия, а против помещиков. Крестьяне поджигали помещичьи имения, разбирали инвентарь и запасы. Они стремились запугать и выгнать помещиков из сельской местности, чтобы затем поделить их землю. В районы волнений отправлялись войска, которые пороли крестьян и арестовывали зачинщиков выступлений. Но на место арестованных община выдвигала новых лидеров, и движение не прекращалось. Зато теперь крестьяне уже ненавидели самодержавие.
В некоторых деревнях крестьяне даже оказывали войскам вооружённое сопротивление, провозглашая своё общинное самоуправление самостоятельными республиками. Рост крестьянского движения привёл к созданию Всероссийского крестьянского союза. В конце года Союз в целом по стране имел 470 сельских и волостных отделений, насчитывающих около 200 тыс. человек. 3 ноября 1905 года был принят указ о прекращении выплаты выкупных платежей. Однако эта мера не успокоила крестьян.
Социал-демократы, которые считали себя представителями рабочего класса (на что он их не уполномочивал) стали спорить – можно ли вступать в союз с «отсталым» и «мелкобуржуазным» крестьянством. Всё равно результатами революции воспользуется буржуазия. Ведь Россия – отсталая страна, и революция здесь может быть пока только буржуазная. Этот вопрос не смущал социалистов-революционеров (эсеров), которые считали, что социализм можно строить на основе крестьянской общины, и крестьяне ничем не хуже рабочих. Ленин, к ужасу ортодоксальных марксистов, выступил за создание после победы над самодержавием правительства из представителей рабочих и крестьян.
Рабочие с мая 1905-го создавали органы самоорганизации, которые вскоре стали называться Советами рабочих депутатов. Позднее они говорили: «Тогда приказано было бастовать, мы и забастовали, а теперь приказано требовать - мы требуем». – «Кто приказал?» – «Правительство». – «Какое правительство?» – «Новое правительство». Под новым «правительством» имелся в виду Совет. которому рабочие добровольно подчинялись. Социал-демократы и эсеры стали активно участвовать в Советах, помогать рабочим в их организации.
Всего в стране в 1905 году возникло 55 Советов. Наиболее влиятельным был Петербургский, в котором состояло 562 депутата, преимущественно от заводов, фабрик и революционных партий. Его первым председателем стал левый юрист Георгий Хрусталёв-Носарь. После арестов последним исполняющим обязанности председателя был 26-летний социал-демократ Лев Троцкий. В декабре депутаты совета были арестованы. Стачки, координируемые Советами, иногда охватывали целые города.
В результате революция быстро вышла за рамки буржуазных задач введения либеральных порядков – рабочие стали требовать решения прежде всего их проблем: улучшения условий труда и оплаты, социальных гарантий – всего того, что позднее возникло в развитых странах и стало называться социальным государством.
В условиях революции вышли на арену и национальные движения: пока, как правило, с требованиями широкой автономии в рамках Российского государства. Происходили массовые волнения в Польше, Латвии, Грузии и других «национальных окраинах». Они сопровождались столкновениями с войсками, вооружёнными нападениями на представителей власти.
Эсеры продолжали террористическую войну против самодержавия, которую тогда поддерживала значительная часть интеллигентской общественности. В феврале 1905-го эсером Иваном Каляевым был убит московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович, дядя императора.
Волнения затронули армию и флот. 14 июня восстала команда броненосца «Потёмкин». Черноморская эскадра получила приказ потопить мятежный броненосец, но не выполнила его. «Потёмкин» ходил по Черному морю, но, впрочем, реальной поддержки нигде не получил, и 25 июня вынужден был сдаться румынским властям. Восстание показало, что вооруженные силы ненадёжны, но в то же время оппозиция не в состоянии объединить усилия разрозненных выступлений. В ноябре в Севастополе под руководством лейтенанта Петра Шмидта произошло восстание уже нескольких кораблей флота, но и оно было быстро локализовано и подавлено.
Оппозиционные партии в это время ещё только разворачивали свои действия в России, постепенно выходя из подполья. Наиболее известной организацией оппозиции был Союз союзов, который объединял только что возникшие профсоюзы рабочих и общественные союзы интеллигенции. Члены подпольных партий действовали в этих организациях, распространяя через них свои взгляды. Вскоре в их рядах были уже не сотни, а тысячи членов, но этого всё равно было очень мало для того, чтобы взять под контроль массовое забастовочное и крестьянское движение, насчитывавшее миллионы людей.
Чтобы успокоить общество, император 6 августа 1905-го обещал созвать законосовещательную думу (парламент, который имеет право не принимать законы, а только представлять их проекты императору). Оппозиционные силы выступили против этой «Булыгинской думы», названной так по фамилии тогдашнего министра внутренних дел.
Таким образом, до осени революция представляла из себя множество разрозненных выступлений. Стихия преобладала над организованностью, но разные революционные потоки постепенно сближались.
Победа гражданского неповиновения
Революция смогла одержать первую (и единственную) серьёзную победу благодаря октябрьской стачке 1905 года. Это была кампания гражданского неповиновения, несотрудничества с властями. Такой метод ненасильственной борьбы потом брали на вооружение такие известные лидеры, как Махатма Ганди в Индии и Мартин Лютер Кинг в США. Но впервые в широком масштабе успешная кампания неповиновения была осуществлена в России в октябре 1905-го.
У октябрьской стачки не было очевидных организаторов – просто активисты разных направлений ждали повода для выступления, и когда забастовали железнодорожники 8 октября, их стали поддерживать все недовольные. Остановились железные дороги, экономика страны была парализована. Демократически настроенная интеллигенция и рабочие вышли на улицы с требованием гражданских свобод, в том числе свободы стачек и профсоюзных организаций, введения конституции. Крестьянство поддержало выступление горожан, одновременно решая собственную проблему – громя дворянские усадьбы. Власть оказалась в критической ситуации.
В этих условиях лидеру либерального чиновничества графу Сергею Юльевичу Витте удалось убедить императора подписать манифест «Об усовершенствовании государственного порядка», провозглашавший введение гражданских свобод и выборы в законодательное собрание – Думу. На основании манифеста создавался Совет министров во главе с премьер-министром, который персонально отвечал за работу всего правительства и отчитывался перед императором. Премьером стал Витте.
Начался «праздник непослушания» и «пир демократии». Манифест 17 октября провозглашал политическую амнистию, которая позволила вернуться в страну лидерам оппозиционных политических партий, а самим этим партиям выйти из подполья. Оппозиционные либералы создали партию кадетов, более умеренные – октябристов, так как манифест 17 октября удовлетворил их мечты.
В то же время сторонники самодержавия решили, что манифест вырван у царя под угрозой насилия и должен быть отменён. Их называли «черносотенцами». Руководители черносотенных, монархических партий утверждали, что «чёрная сотня» – это простой народ, спасавший Россию в ходе Смуты, в войне 1812 года, да и в другие времена. Они действовали силой против революционеров и евреев, которых считали виновниками начавшейся смуты. Революционные партии стали действовать более открыто, хотя окончательно из подполья не вышли. Репрессии против них продолжались.
Революция привела к изменению принципов государственного устройства. Российская империя стала конституционной монархией с легальной многопартийностью и другими структурами гражданского общества. Но народ, ставший ударной силой революции, от этого ещё ничего не получал. Так что октябрьская победа воспринималась лишь как первый шаг в борьбе за социальные права. Значительная часть рабочей массы хотела действовать. Но, в отличие от октября, не по всей России.
Революция – это сочетание целенаправленных действий революционных групп и массовых стихийных выступлений. Революционные «серфингисты» лавируют на кромке стихии, двигаясь по волне к цели. Но выглядит всё так, что они ведут волну за собой. Но волна имеет свои причины и динамику, важно не оторваться от неё. Иначе произойдёт болезненное падение.
Баррикады
Какая революция без баррикад? В XIX – начале ХХ века они были признаком и символом революции. Добившись первых успехов, революционеры, опираясь на возбуждённых рабочих, решили «додавить» самодержавие и разрушить треснувшую стену старой системы.
В начале декабря железнодорожники начали новую забастовку. В столице она была подавлена, а Совет рабочих депутатов арестован за призыв не платить налоги. Но в Москве рабочие депутаты, находившиеся под влиянием большевиков, призвали к всеобщей стачке, которая 8 декабря переросла в восстание.
Вооружённое восстание в Москве представляло собой преимущественно партизанские действия. Небольшие группы вооруженных дружинников – эсеров и социал-демократов – внезапно нападали войска и полицию, и тут же скрывались в переулках и подворотнях. Рабочие строили баррикады, которые затрудняли движение войск. Перебросить войска в Москву из других мест тоже было трудно, так как железные дороги бастовали. Но в конце концов правительству удалось перевезти в Москву гвардейские части из Санкт-Петербурга. Получив большой перевес в силах, армия провела зачистку улиц от вооружённых революционеров. Заставая гражданского человека с оружием в руках, военные расстреливали его. Дружины отошли в рабочий район Пресни, где на Горбатом мосту пытались сдержать натиск войск. Артиллерия била по жилым кварталам, Пресня горела. К 18 декабря восстание было подавлено.
В декабре 1905 – январе 1906 года восстания меньших размеров произошли в десятках городов страны от Новороссийска до Владивостока. Везде советы и революционные дружины на короткое время брали власть, но затем подходили воинские части и подавляли восстание. Поражение декабрьских восстаний привело к значительному ослаблению революционных партий и их авторитета. Но оно оказало воздействие на самодержавие – в разгар Московского восстания были приняты законы, которые закрепляли и конкретизировали положения манифеста 17 октября.
Попытка свержения самодержавия в декабре 1905-го окончилась неудачей. Ленин видел причины этого в плохой подготовке и координации, что как бы подтверждало оправданность его требования организационного централизма революционных сил. Но ведь в октябре волна рабочего и крестьянского движения не управлялась из единого центра, а достигла успеха. Значит, причина поражения в другом.
Декабрьское вооружённое восстание не было поддержано страной, да и большинством рабочих. Радикальный «авангард» оторвался от народной толщи. И произошёл срыв, поражение революции. Но оно не было окончательным, ведь впереди были выборы в Государственную думу. Казалось, что её законодательство подведет итог волнениям, удовлетворит насущные нужды народа.
Революционные думы
Под давлением революционных выступлений Николай II смирился с тем, что его власть будет ограничена парламентом. 11 декабря 1905 года издаётся указ «Об изменении положения о выборах в Государственную думу». В соответствии с ним практически всё мужское население страны в возрасте старше 25 лет (кроме солдат, студентов, подённых рабочих и части кочевников) получило избирательные права.
20 февраля 1906 года вышло «Учреждение Государственной думы», в котором определялась её компетенция: прежде всего, предварительная разработка и обсуждение законодательных предложений, утверждение государственного бюджета. Но выбираться должна была только нижняя палата парламента – Государственная дума, а верхней палатой становился наполовину назначаемый императором Государственный совет.
Окончательно изменение политической системы было закреплено 23 апреля 1906 года в «Основных законах Российской империи», что означало превращение страны в конституционную монархию. Провозглашалось, что никакой новый закон не может быть принят без одобрения Государственного совета и Государственной думы и «восприять силу» без утверждения императора. Пересмотр «Основных законов» допускался лишь при единстве мнений государя и обеих палат парламента.
Выборы в Государственную думу были непрямыми и неравными. Выборы проходили по куриям: уездных землевладельцев, городской, рабочей и крестьянской. Каждая курия избирала выборщиков, которые уже выбирали депутатов. Представительство рабочих было уменьшено, а помещиков - увеличено. Крупные землевладельцы сразу избирали выборщиков от губернии, а остальные землевладельцы – сначала уездных выборщиков, а те уже – губернских. Также трёхступенчатыми были выборы от рабочих. Для крестьян выборы были четырёхступенчатыми. Соотношение голосов землевладельческой, городской, крестьянской и рабочей курии было 1:3:15:45. Тем не менее, из-за своей многочисленности крестьяне выбирали большое число депутатов.
Император надеялся, что крестьянские депутаты поддержат режим и будут противостоять депутатам от рабочих и интеллигенции. Но этого не произошло. После выборов в марте – апреле большинство крестьянских депутатов образовали «трудовую группу» («трудовики»), которая оказалась близка по взглядам к эсерам. Трудовики требовали передать помещичью землю крестьянам, расширить полномочия избранных органов власти и ограничить права монарха либо даже ввести республику.
Часть социалистов, в том числе большевики, бойкотировали выборы, так как не признавали права царя принимать правила выборов и ограничивать полномочия парламента. Было выбрано 153 кадета, 107 трудовиков (в их состав сначала входили и социал-демократы), 63 депутата от национальных окраин (поляки, литовцы, латыши и т.д.), 13 октябристов и др. «Черносотенцы» выборы проиграли.
Император не мог провести через думу консервативные законы, а депутаты не могли утвердить свои демократические инициативы, так как Государственный совет не собирался их одобрять. Работа парламента зашла в тупик. 8 июля 1906 года Николай II распустил Первую Государственную думу, объявил новые выборы и назначил премьер-министром Петра Аркадьевича Столыпина, известного своей жесткой контрреволюционной позицией.
Роспуск Думы вызвал политический кризис в стране. Авторитет депутатов, «народных избранников», был очень высок. Группа депутатов, в большинстве своём кадеты, собралась в Выборге и приняла воззвание, призывавшее избирателей не платить налоги, так как налоги недействительны без утверждения Государственной думой. Этот призыв нёс большую угрозу самодержавию, так как оно могло оказаться без средств. Депутаты, подписавшие Выборгское воззвание, были арестованы.
Революционные партии решили действовать еще радикальнее. Эсеры подняли восстание в крепостях Свеаборг, Кронштадт и Ревель. Но и на этот раз армия осталась в целом на стороне царизма. Свеаборг, который удалось захватить восставшим, был обстрелян с моря и взят штурмом.
Летом 1906 года с новой силой поднялось крестьянское движение. Эсеры и анархисты продолжали вести террористическую борьбу. От их рук погибло несколько тысяч человек, в большинстве своем – чиновников и военнослужащих. Террористами-самоубийцами была взорвана даже дача Столыпина. Сам премьер получил только лёгкое ранение, но погибли десятки случайных людей.
В августе 1906-го правительством были введены военно-полевые суды. Они возглавлялись не профессиональными юристами, а офицерами, которые судили не военнослужащих, а гражданских лиц. Эти суды сотнями выносили смертные приговоры за неповиновение властям и участие в восстаниях. До своей ликвидации в апреле 1907 года они вынесли более тысячи смертных приговоров (примерно половина политических казней периода правления Столыпина).
В этих условиях состоялись выборы во вторую Думу. Она открылась 20 февраля и оказалась ещё радикальнее первой. Трудящиеся классы устами своих депутатов требовали ликвидации самодержавия и передачи земли крестьянам. На этот раз революционные партии не стали бойкотировать выборы, и в Думе образовались эсеровская и социал-демократическая группы депутатов, которые использовали парламентскую трибуну для революционной агитации. Трудовики получили 104 места; кадеты – 98; социал-демократы – 65; эсеры - 37; правые – 34; народные социалисты – 16; умеренные и октябристы – 32; национальные группы (польское коло, мусульманская группа) – 76.
Стало ясно, что и через эту Думу правительство не сможет провести необходимые ему законы. Опыт работы Думы первых двух созывов показал неготовность демократической общественности к сотрудничеству с правительством.
Переворот 3 июня и итоги революции
Столкнувшись с сопротивлением Думы, Николай II и Столыпин решили нарушить принятые под давлением революции законы. Правительство воспользовалось встречей депутатов социал-демократов с группой недовольных солдат. Обвинив социал-демократическую фракцию в подготовке военного восстания, 1 июня Столыпин обратился в Думу с требованием отстранить от заседаний 55 членов социал-демократической фракции и немедленно арестовать 16 из них по обвинению в заговоре против правительства. Дума не удовлетворила это требование, но социал-демократическая фракция была арестована.
3 июня 1907 года вышел императорский указ о роспуске Думы. Но при этом следующие выборы назначались уже по новому избирательному закону, который значительно сокращал курии рабочих и крестьян. Голос одного помещика приравнивался к 260 голосам крестьян и 543 голосам рабочих. Закон был принят императором в обход Думы, что грубо нарушало закон. Поэтому события 3 июня оцениваются в литературе как государственный переворот, совершенный сверху.
К лету 1907-го революционные выступления рабочих, крестьян, брожение в армии почти прекратились. Очагом оппозиционной активности оставалась Дума. Роспуск Думы означал ликвидацию этого очага. Переворот 3 июня поставил точку в истории Первой русской революции.
Во многих отношениях революция потерпела поражение. Императорский режим устоял, революционные партии не получили власти, восстания были подавлены, крестьяне так и не смогли получить землю помещиков, жизнь рабочих не была улучшена, их советы были разогнаны. Но революция — слишком мощный и глубокий социальный процесс, чтобы остаться без последствий.
Если партии, пытавшиеся руководить народными массами, потерпели поражение, то самим народным массам и их общественным организациям удалось добиться некоторых успехов.
Во-первых, в Российской империи самодержавие впервые было ограничено законодательными органами власти.
Во-вторых, были провозглашены и частично соблюдались гражданские права и свободы.
В-третьих, рабочие получили право создавать свои организации – профсоюзы – которые отстаивали права пролетариев в борьбе с предпринимателями.
В-четвёртых, государство пошло на уступки и крестьянам – в 1906 году были отменены выкупные платежи, которые крестьяне вынуждены были платить начиная с реформы 1861-го. Тогда же, в 1906-м, правительство Столыпина приступило к аграрным реформам.
Но, несмотря на эти меры, революция не смогла решить основных проблем, стоявших перед страной. Её достижения стали не столько выходом из положения, сколько «занозой».
Право рабочих на стачку не было чётко урегулировано, что время от времени приводило к столкновениям, крупнейшим из которых стал Ленский расстрел 1912 года.
Столыпинская реформа имела противоречивое влияние на село, но в любом случае не разрешила аграрного кризиса, а в ряде случаев и обострила аграрные конфликты.
Межнациональные конфликты получили политическое оформление.
Главное достижение революции – Государственная дума – оказалась безвластной, но в то же время стала центром, в котором концентрировались политики, недовольные чиновничеством. При первом же серьёзном испытании она могла стать легальным и популярным штабом оппозиции. Так и случилось во время Первой мировой войны, когда даже октябристские политики стали готовить либеральный переворот.
Только «вынуть занозу» с помощью верхушечного переворота было нельзя – проблема была в глубоких социальных противоречиях, которые поразили Россию уже в начале ХХ века. И новая революция не могла остановиться на верхушечных либеральных задачах.
***
Литература
Головков Г.З. Бунт по-русски: палачи и жертвы. Рандеву с революцией 1905-1907 гг. М., 2005;
Первая революция в России. Взгляд через столетие. М., 2005;
Первая Российская: справочник о революции 1905-1907 гг. М., 1985;
Тютюкин С.В., Шелохаев В.В. Марксисты и русская революция. М., 1996;
Шанин Т. Революция как момент истины. 1905-1907 — 1917-1922. М., 1997;
Шубин А.В. Социализм: «золотой век» теории. М., 2007.
https://postnauka.ru/video/47823
Историк о ходе событий, государственной власти как главном акторе революции и потере контроля над обществом
17 сентября 2014
Какие споры вокруг первой русской революции существуют в российской историографии? Как изменило общество убийство Плеве? Какие действия властей привели к событиям 9 января 1905 года? Об этом рассказывает доктор исторических наук Кирилл Соловьев.
В советской историографии первая русская революция находилась в тени второй, а главное, третьей, то есть того, что будет 1917 году. Ленин сказал, что первая русская революция была репетицией того, что будет впоследствии. Все хотят попасть на премьеру, а не на репетицию. Так вели себя и в большинстве случаев историки. Но есть и другая проблема: не очень понятно, с какой стороны эту революцию исследовать. В соответствии с канонами советской историографии нужно в первую очередь обратить внимание на пролетарское движение. Но дело в том, что пролетариата в России было совсем мало. По статистике конца XIX века, на фабриках работало чуть более 3% населения страны, и едва ли они могли составить костяк движения, который будет ассоциироваться с революцией.
Если мы с вами посмотрим на вехи революции, то убедимся, что они не соответствуют нашим ожиданиям. Было 9 января 1905 года — стихийное явление, мало кем ожидаемое, 18 февраля — рескрипт Булыгину, министру внутренних дел, о необходимости создания Государственной думы, затем работа комиссии Сольского, которая будет готовить соответствующие законопроекты. Затем, в июне 1905 года, произойдет принятие императором делегаций Земского съезда. Впоследствии, 6 августа 1905 года, будет опубликован манифест о создании Думы, затем Октябрьская стачка, и, наконец, будет издан Манифест 17 октября 1905 года. Будет создан новый закон о выборах, и будут проведены выборы в Думу, между тем произойдут события в Москве в декабре 1905 года. Можно продолжать, но важно, что если мы обратим внимание на события 1905, 1906 и 1907 годов, то убедимся, что основным актором политического процесса выступает в данном случае государственная власть. Ни массы, ни толпа, ни партии, хотя они, конечно, участвуют, — это фон. А основной игрок — власть.
Святополк-Мирский разрешает собрать Земский съезд. Правда, потом император не дает на это согласие, но Святополк-Мирский взять назад свое слово не может. И земцы начинают готовиться к съезду: нужно собраться на местах и обсудить, как будет приниматься будущая общероссийская резолюция. Такого рода мероприятия проходят в рамках банкетной кампании. По разным городам губернских уездов собираются банкеты и произносятся тосты, всякий раз за Конституцию.
доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН
110 лет назад, 20 октября 1905 года, началась Всероссийская политическая стачка. Московский комитет РСДРП призвал к всеобщей стачке на дорогах Московского железнодорожного узла с полудня 7(20) октября. Ранее, 2 октября, началась забастовка московских печатников, выдвигавшая экономические требования, началась. Теперь бастующие требовали "Долой Булыгинскую (законосовещательную) думу!", "Долой царское правительство!", "Да здравствует вооруженное восстание!", "Да здравствует демократическая республика!". Общее число бастующих достигало 2 миллионов.
*3350. Первая русская революция 1905 года
Линейный вид
