*6771. Владимир Познер: Меня уже достали

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/social/2011/10/13/...v-shtanah.html
Карлсон вернулся

13.10.2011 20:14
Ну, тот самый, Владимир Владимирович. Познер. Наконец-то! Мы же его так ждали. Без него наше ТВ и не ТВ вовсе. А Первый канал — не первый.

Облако в штанахфото: Владимир ЧистяковВладимир Познер
Никто не знал, что же делать в его отсутствие. По понедельникам повторяли «Перисхилтон», давали «Нонна, давай!» И все коту под хвост. Но вот приехал барин, и он уж точно нас рассудит. Сразу к его приходу Первый подготовил и стол, и дом. Познер вернулся, как будто бы и не отдыхал никогда. Он занял свое место.


Ну и кто же был приглашен на его первый эфир после долгого перерыва? Должен же быть кто-то знаковый, культовый, величавый. Жванецкий, например, как в прошлые годы, или Марк Захаров, Горбачев. А оказалось, Охлобыстин, который Иван. Просто Ваня.

При чем здесь Ваня, почему Ваня? Он-то каким образом залетел на Первый канал страны? Знаменитый артист? Сценарист? Гуру, властитель дум? Оказалось, и то, и другое, и третье.

Актер-то он действительно замечательный. Если вы пересмотрите фильм Никиты Тягунова «Нога», снятый в самом конце Советского Союза, то все поймете. Как он перевоплощается в пришедшего с дурацкой непонятной войны «афганца», потерявшего там ногу, как играет нежизнь, мертвую оболочку, фантом без духа... А ведь Ивану тогда было всего-то двадцать с небольшим. Но когда он делал нечто подобное, его не очень-то и замечали. Когда вдруг облачился священником, то стал лишь не более чем персонажем нашей светской жизни. А теперь вдруг раз — и к Познеру. С чего бы?

Совсем недавно, когда началась предвыборная кампания, он вдруг стал вещать. И не внутренним голосом, а на очень большую аудиторию. Каким же образом народ собрали? Сейчас ведь никто никому не верит, пророков давно нет. А на Охлобыстина пришли. И еще в тот же день его показали на полном серьезе в аналитической программе на «России» и на «Центральном телевидении» по НТВ. Ведущие тогда с умным видом доказывали, что вот, мол, у нас появился новый кандидат в президенты. Свободный, независимый и жутко умный.

Мы со Станиславским дружно вскрикнули: «Не верю!» А Ивана продолжали крутить. Не было такого более-менее крупного СМИ, которое бы о нем не рассказало. Потом оказалось, что все это была туфта, надувательство. Реклама одной телефонной компании. Ну да, человек поиздержался, а у него большая семья, деток шестеро по лавкам, мал мала меньше, и все хотят есть.

В разговоре с Познером Иван Охлобыстин сказал, что сам лично использовал тогда телеканалы. Но это же бред! Никак не может у нас один человек взять и скомандовать: показывайте меня, быстро! Если, конечно, он не Путин с Медведевым.

Но зачем же телекомпании сыграли в эту игру? Им банально проплатили? Это вряд ли. Стоило ли размениваться на одного Охлобыстина? Значит, поучаствовали в неком грандиозном бизнес-политическом проекте. Они замутили воду, создали информационный повод, нашли человека с подвешенным языком, которому нужны деньги... И вот вам мизансцена: глобальные финансисты и политтехнологи выдули облако в штанах, говорящее непонятные, но сакральные слова. На это «облако» пришли поглазеть в «Лужники» тысячи дурачков, ищущих смысла в жизни. Потом задействовали ящик, и тысячи превратились в миллионы. Очень отдельные люди сделали на этом очень отдельные бабки. И к тому же дали старт президентским выборам.

Ну, хорошо, деньги распилили, смыслы нам, недоумкам, втемяшили, теперь-то можно и отдохнуть хорошо. Забыть Охлобыстина на время, пусть играет Айболита в своих «Интернах».

Но нет, вернулся из длительного отпуска Владимир Владимирович и опять его позвал. Охлобыстин — умный, он отлично вжился в свою новую роль. Может быть, он умнее практически всех политиков в стране. Он опять вещает с экрана, но теперь уже с помощью мудрейшего Познера. На главном канале страны. Учит нас жизни, вере.

А на самом деле он — человек из «Generation П». Его, Ивана, создал Пелевин. Охлобыстин отлично знает, как пудрить мозги, внедряться в массовое сознание, в подкорочку. Просто так, ради стеба, понта.

По-своему он человек очень серьезный. И ровно такие же серьезные люди сегодня управляют страной, миром. Телевидением. Тогда кто же такой замечательный наш Владимир Познер? Он на подхвате, он — обслуживающий персонал. Не больше и не меньше.

Воля и барсучок

«Служебный роман»... У вас он был? У всех у нас он был. Тот самый, рязановский, 1977 года выпуска. Один и на всю жизнь. Мы упивались этим романом, балдели от него. Это уже стало как пароль: скажешь «Служебный роман» — и тебя тут же поймут, и ты поймешь, что все с тобой одной крови. Те, кто жил в стране под названием Советский Союз.



Новая страна — РФ — своих смыслов пока придумать не может, поэтому, как повторюшка, идет в хвосте СССР, выуживает оттуда темы и выдает за свои. Ну и еще ностальгия, конечно, которой больны практически мы все.

В уикенд нам показали нечто новое и при этом до боли знакомое — «Служебный роман. Наше время». Когда я узнал, что в эфире будет та-ко-ое, то уже приготовился писать нечто разгромное, ужасное и зубодробительное. Сел к телевизору и мысленно поставил рядом плевательницу. Чтобы не испортить голубой экран. А оказалось...

Все ремейки хромают. Даже самые лучшие из них. То, что ремейк — не наше слово, еще больше говорит о том, что мы их делать вообще не умеем. «Ирония судьбы. Продолжение» даже в исполнении великолепного Бекмамбетова с Безруковым, Хабенским и самой Лизой Боярской (плюс, конечно, все старые артисты из того бессмертного кино, кто выжил и согласился) превратилась в банальную рекламу все той же телефонной компании. На НТВ сделали программу о фильме «Бриллиантовая рука», где Сергей Светлаков, такой, казалось бы, светлый, наивный малый, никак не тянул на Никулина в гостиничной сцене с упавшим халатиком и выстреливающим в самое сердце бюстгальтером. Он с его невинными глазками по сравнению с бессмертным Юрием Владимировичем все равно выглядел очень уж похотливо. А про певицу Славу, посягнувшую на славу Светланы Светличной, и говорить нечего. Как сказала Виктория Токарева, которой современные продюсеры, естественно, предложили сделать «Джентльмены удачи-2»: «Нет сейчас уже той страны, таких лиц и таких бандитов, тех самых джентльменов удачи».

Значит, подобные перверсии заранее обречены на полный провал? Нет, конечно. Они обречены на огромные рейтинги. Люди идут на них, вспоминая свою молодость и ту свою любовь, ту, как им теперь кажется, счастливую жизнь. Потом они, конечно, разочаруются, но будет поздно: доля аудитории зашкалит до небес, топ-менеджеры поделят с телевизионщиками свой кэш и будут весьма довольны собой. А молодые, которые родились уже после большого советского стиля, пойдя в кинотеатр и заедая пепси попкорном, просто подумают, что так и должно быть. Им понравится, базара нет.

Но вот новый «Служебный роман»... Я — старпер, ностальгирующий консерватор, кидающийся, как на сладкое, на четыре заветных буквы — СССР — вдруг получил громадное удовольствие. И не было никакой обиды за Эльдара Рязанова, Алису Фрейндлих, Андрея Мягкова, потому что снято очень правильно: с необходимой отстраненностью и с иронией к самим себе, нынешним. Пустое, бессмысленное наше время именно так пусто и бессмысленно показано. Без надрыва, без соплей и слез, без скрытой рекламы (или я чего-то не заметил?).

Конечно, Светлане Ходченковой далеко до Фрейндлих, да и никакая она не Мымра. Зато Владимир Зеленский если и играет подобие Мягкова, то не из «Служебного романа», а из «Иронии судьбы». А Башаров — конечно же, не Басилашвили, но другой какой-то, актуальный, современный, не кукольный.

Фильм легкий, без претензии на прошлую шедевральность, но именно поэтому смотрится. А в великой музыке Андрея Петрова обнаруживается связь времен, даже традиция, история. Значит, не всё так бессмысленно, мы, нынешние, такими и должны были получиться.

Знаю, кого-то воротит от того, что монологи того фильма нередко один в один повторяются в этом. Но Брагинский и Рязанов ведь не только писали пьесу о каких-то совковых взаимоотношениях на службе между мужчиной и женщиной. На самом деле они создали нетленку на все времена, без границ. Оттого и стал «Служебный роман» классикой. А этот, новый, никакой классикой становиться не собирается, ему не нужно. Просто смотрится без напряга, и в этой легкости ты обнаруживаешь себя и время. Наше время.

А лучшим в фильме стал Воля. Павел Воля. То, как этот непрофессионал сыграл нетрадиционного человека (прообраз ахеджаковской секретарши Верочки), — пальчики оближешь! Кто только у нас не выступал в роли голубых принцев крови: и Евгений Стеблов в «Рабе любви», и Михаил Козаков в «Соломенной шляпке»... Совсем недавно в «Глянце» у Кончаловского подобных тонких и нервных людей сделали из себя Алексей Серебряков, Ефим Шифрин...

Но Воля среди всех лучший. А его «барсучок» обязательно войдет в анекдоты. Теперь гей-тусовка точно поднимет его на щит. Вот она — великая сила искусства!

[Ирина Петровская]

17:45 28 июня 2012

В конце телесезона телевизионщики уходят кто куда

Известно: Бог троицу любит. И хотя телевизионщики ходят совсем под другим «богом», правило это оказалось применимо и к ним. Сразу три программы приказали долго жить — в один и тот же воскресный вечер и практически в один и тот же час.

Последнее воскресенье Толстого некоторым образом удивило. Его-то за что? В отличие от своего могучего предка, г-н Толстой-младший на разные гуманистические штучки не разменивался, служил Отечеству добросовестно и даже рьяно, ловко ввел в стилистику информационного вещания новейшего времени эпитеты эпохи классовой борьбы, клеймя всяких «несогласных» словами «мерзавцы», «подлецы», «провокаторы»… Однако ж, несмотря на это, «Воскресное время» вместе со столь доблестным и полезным ведущим покидает эфир Первого канала. По официальной версии, Петр Толстой уходит на новый проект. По неофициальной — в сторону леса. То есть с ТВ вообще. Кстати, судя по рейтингам, аудитория не слишком-то жаловала итоговую программу Первого канала, а следовательно, была без радости любовь — разлука будет без печали.

Печаль настигла тем же воскресным вечером тех зрителей, которые привыкли подводить итоги недели с Вадимом Такменевым и его командой на НТВ. Их «Центральное телевидение» многие ждали всякий раз как в последний, гадали: выйдет — не выйдет, о чем расскажут подробно, а на что лишь намекнут, и дойдут ли самые ударные сюжеты до европейской части страны, или, как случалось, их вырежут после эфира на Дальний Восток и Сибирь (традиции старого Центрального телевидения, всегда имевшего в виду прежде всего одного зрителя, исконно проживавшего в столице нашей необъятной Родины, исподволь утвердились и в наше время, но создатели нового «ЦТ» здесь ни при чем). Лучшие, а также не прошедшие на Москву сюжеты потом выкладывались в сети, привлекая дополнительную аудиторию, давно уже махнувшую рукой на эфирное ТВ как источник информации.

И вот, завершая последний воскресный выпуск, Вадим Такменев произнес: «Это было «Центральное телевидение». Спасибо за то, что все это время вы нам доверяли… Надеюсь, увидимся». А это означает, что «Центральное телевидение», каким мы его знали и любили, покидает эфир НТВ. По версии телекомпании, его, как и весь воскресный вечер НТВ, ожидает переформатирование. Надежда, конечно, умирает последней, но опыт, сын ошибок трудных, подсказывает, что лучшее — враг хорошего, и после переформатирования мы увидим нечто совсем другое. Если вообще увидим.

«Так не договаривались». Рубрика с этим названием появилась недавно в программе «Парфенов–Познер» на телеканале «Дождь». И именно в ней под занавес последнего воскресного выпуска Парфенов спросил партнера и коллегу: «Вы в отпуск во Францию поедете? А вообще вы задавали себе вопрос: «Сколько еще я, урожденный француз, буду жить в России, а не во Франции, где я дома и где мне все понятно?» Владимир Познер повторил то, что не раз говорил прежде: «В тот день и час, когда я не смогу больше работать, я уеду домой…» И тут же сообщил пренеприятнейшее известие: программа «Познер–Парфенов», которой всего-то без году неделя — два месяца то есть, — не просто уходит в отпуск до осени, как уходят сейчас многие, а перестает существовать. «Я это говорю без всякой радости», — заметил мэтр отечественного ТВ. И пояснил, в чем дело: «Руководство Первого канала поставило передо мной выбор: либо я делаю программу на Первом канале, либо я делаю программу на «Дожде». В принципе, такая постановка вопроса существует в мире. Мало кому разрешается работать на двух каналах. Выбор я сделал. Я остаюсь на Первом канале со своей программой «Познер». «А что, были нарекания со стороны Первого канала?» — поинтересовался Парфенов. «Один раз, — сознался Познер. — Когда Навальный на «Дожде» сказал — вы же меня не приглашаете на Первый канал, я сказал: мне не дают. Ну, и мне сказали: как же вы в своей программе на другом канале критикуете Первый канал?» Со словами «Было очень приятно», он пожал руку Парфенову и… был таков.

Несколько дней спустя Леонид Парфенов очень коротко и сдержанно прокомментировал произошедшее в своем блоге. Он напомнил, что к очередному юбилею старшего товарища снял когда-то фильм, который в эфире прошел под названием «Ведущий», а в авторском варианте назывался «Познер на все времена». И поблагодарил напоследок: «Спасибо вам еще раз, Владимир Владимирович. У нас были богатые полсезона: «Вы в образе Пикассо во второй серии «Глаза божьего» и воскресенье на «Дожде»… И будем жить долго!»


В общем, Парфенов, как тот англичанин из анекдота, уходит, не прощаясь, но… в никуда. А Познер, как урожденный француз, прощается, но не уходит. Остается на родном Первом канале. Помнится, правда, как он же обещал: мол, если мне не дадут позвать в свой эфир того, кого я хочу, я уйду. И уеду в Баден-Баден, во Францию то есть, поскольку (читай выше) не смогу больше работать. Но раз уж сам Медведев гарантировал ему право звать в эфир кого угодно и даже взялся лично поспособствовать явке на его программу функционеров «Единой России» и членов кабинета министров, то с отъездом можно пока повременить. Разве что в отпуск, но это — святое.

Появившись в понедельник в своей именной авторской программе, Владимир Владимирович все же попрощался и со зрителями Первого канала… до осени. А подводя итоги года, который охарактеризовал как «сложный и противоречивый», признался: «И я подвергся немалой критике. И хотел бы вновь повторить слова Авраама Линкольна: я буду делать все, что я могу, пока я могу. И если в конце окажется, что я все же был прав, все слова моих критиков и недругов не будут значить ничего. Если же итог будет иным, то хор ангелов, поющих мне славу, тоже ничего не изменит».

Одним словом, «Дождь» покапал и прошел. Точнее, «Дождь»-то идет, слава богу, только над Владимиром Владимировичем теперь не каплет. «Прощай, и ничего не обещай, и ничего не говори» — вспомнились слова популярной советской песни. Действительно, уж лучше ничего не обещать и ничего не говорить, коль воскресенья (см. блог Парфенова) не будет. Интересное оно, это ТВ: правоверного Толстого убирает, с либеральным Такменевым пока ничего неясно. И только Познер, как остроумно подметил Леонид Парфенов, — на все времена. И ни хула недругов, ни хор ангелов ничегошеньки не изменят. Особый талант. Вечная наша ценность.

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/politics/2012/02/1...o-myishey.html
14.02.2012 В 20:47
ПОЛИТИКА
СЮЖЕТ: ВЫБОРЫ-2011/2012

Злоба дня

ФОТО: ВЛАДИМИР ЧИСТЯКОВ
Что такое Познер? Это мэтр нашего ТВ. Без всяких дураков. Быть столько лет на голубом экране, конечно, не подвиг, но что-то героическое в этом есть. Да, он не безупречен, наш ВВП. Удержание собственной планки на такой высоте столь долго ни для кого не проходит бесследно. И вместе с линией партии колебался, и между струйками проходил... При этом отдельные капли падали на репутацию. И разрешения у Путина спрашивал, когда тот посетил Первый канал: «А можно ли в конце-то концов пригласить кого-нибудь из оппозиции?» — «Конечно, можно», — ответил Путин. Но как не было оппозиции у него в программе, так и нет.

Тогда давайте спросим себя: лучше бы стало нам всем, если бы Познер покинул ТВ? Однозначно — нет. Потому как за не самой широкой спиной этого сомневающегося в себе и чувствительного человека очень многим из нас живется и пишется довольно-таки комфортно. По-своему Познер прикрывает всех нас.

Попасть к нему на эфир — большая честь. И знак свыше. Правда, не каждый гость однозначно Познеру интересен. Видно порой, как некоторых ему просто навязывают. Может, тоже свыше?

Неделю назад была Тина Канделаки. Интересна она Познеру? Как женщина — наверняка. А как общественный деятель? Вряд ли. В прошедший понедельник на рандеву в знаковую программу Первого канала пришел ведущий этого самого канала Михаил Леонтьев. Правда, он не просто ведущий, а по совместительству еще и участник, и идейный вдохновитель запутинского митинга на Поклонной горе. То есть большая шишка.

И вот с этой шишкой Познеру пришлось беседовать. Если говорить честно, то никакая Леонтьев не шишка, а очень даже мелкая сошка. Младший помощник старшего вертухая, не более. Но кто-то главный посадил этого человека напротив Познера. Задача Владимира Владимировича как журналиста была раздеть своего оппонента. Задача Леонтьева — по возможности отбиваться, при этом не забывая агитировать широкого и глубокого телезрителя за власть. И, конечно же, по ходу дела еще нужно было обзывать «болотных» предателями, что само собой разумеется.


Познер Леонтьева не раздел. Ведь чтобы по-доброму раздеть человека, даже одного с тобой пола, его нужно любить. Или ненавидеть. А Познеру Михаил Леонтьев был по большому барабану, в который когда-то по заказу любили стучать младшие леонтьевские братья по разуму — «Наши».

Сагитировал ли г-н Леонтьев народ в правильном направлении — сомневаюсь. Он что, философ, гигант мысли, отец русской демократии? Обычный пропагандист, ни больше и ни меньше.

Эх, Владимир Владимирович, лучше фильтруйте базар. А то вы так до мышей доберетесь.