К возвращению Путина в президентское кресло многие, даже его ненавистники, относятся с благоговейным ужасом, ожидая беспрепятственного ужесточения контроля над страной, безграничной власти на 12 лет вперед в условиях полной народной поддержки.
Между тем последние недели показывают, что Путин, которому осталось меньше года до пенсии, уже вовсе не тот, что раньше. Почти ничто не свидетельствует о его прежней силе и способности контролировать ситуацию. Зато, наоборот, чуть ли не каждый день мы видим, как Акела промахивается. То его пресс-секретарь признается, что история с «нахождением амфор на дне Таманского залива» была позорной постановкой. То ответ Путина на вопрос писателя Захара Прилепина о Gunvor и «Транснефти» покажет, что Путин не владеет элементарной информацией. То на форуме «ВТБ капитала» он откровенно разочарует банкиров штампованными формулировками и отсутствием конкретики.
Есть и более серьезные признаки деградации. Перед лицом второй волны мирового экономического кризиса — необъяснимая сдача старого союзника Кудрина в результате какой-то аппаратной разводки и обещание назначить премьером Медведева, мало что смыслящего в экономике, о недееспособности которого ходят легенды. Это уже не шутки.
Путин печатает программную статью в «Известиях» об интеграции со странами бывшего СССР, где хвастается тем… что теперь не придется обустраивать границу со Средней Азией, жители которой смогут свободно устраиваться на работу в России! И это на фоне растущей озабоченности населения притоком азиатских мигрантов, выливающейся в протесты на Манежной и т. д.
После чего путинский пресс-секретарь заявляет, что не боится сравнений с Брежневым, так как Брежнев — это хорошо. Это уже запредельная неадекватность: едва ли так удастся соблазнить ностальгирующих по СССР, бесконечно далеких и от Брежнева, и от Путина, и предпочитающих скорее Сталина. А вот разумным людям, подозревающим, что возвращение Путина грозит скатыванием в застой наподобие брежневского, подан четкий сигнал: да, это и есть наш план.
Возвращение Путина всегда трактовалось политологами как триумф проекта «сильный президент», выход на бис главного политического мачо. На практике никакого сильного президента нет и в помине — перед нами расслабившийся за годы вседозволенности без пяти минут пенсионер, давно разучившийся понимать свою страну, не умеющий разговаривать с ней иначе как посредством постановочных телешоу, не чувствующий ситуации в России и уже на старте кампании делающий ошибки, непозволительные для первокурсника.
Не надо бояться возвращения такого президента. Надо активнее бросать ему вызов. Первое столкновение с реальностью для него наступит уже в декабре, когда его партия потеряет конституционное большинство в Думе. На этом закончится история о том, что «Путин в России может все».
Буквально две недели назад никто не верил, когда мы с коллегами говорили: даже по официальным данным, у «Единой России» на выборах в Госдуму будет меньше 50%. Смеялись, крутили пальцем у виска. Сейчас официальный диагноз от Чурова — 49,29%. Даже в этот результат никто особо не верит, потому что масштабы фальсификаций на этих выборах превзошли все предыдущие случаи. Заранее приготовленные массовые вбросы голосов, «карусели», подвоз людей — все это твердо подтверждает, что власть сама давно уже не верит в собственный рейтинг и заведомо понимает, что сохранить большинство в Думе можно только путем массовых фальсификаций.
Результаты работы наблюдателей на выборах (в том числе выдвинутых независимыми структурами, такими как наше движение «Демократический выбор» — мы отправили больше 1000 наблюдателей на избирательные участки — или ассоциация «Голос») показывают, что там, где удалось воспрепятствовать фальсификациям, результаты «Единой России» находились в пределах 20-40%, а там, где наблюдателей удаляли с участков либо были зафиксированы вбросы голосов («Демвыбор» готовит подробный отчет и иски в суды по всем выявленным фактам нарушений), ЕР, напротив, получила намного больше 50%. Даже в результат 49% на самом деле мало кто верит.
Эти выборы — официальная точка отсчета конца эпохи Путина. Никаких двух третей поддержки, на которых долгие годы покоилась стабильность нынешней политической системы, у него больше нет, теперь это проверено и доказано, и даже Чуров не спорит. Вопрос стратегии передачи власти, что лишь несколько месяцев назад еще казалось фантастикой, теперь встал в практической плоскости. Итог выборов 4 декабря — это начало освобождения России.
Нужно понимать, что достигнутый результат во многом стал возможным благодаря тому, что оппозиция за последние годы сильно поумнела. Системные партии в целом в эту кампанию перестали имитировать борьбу и во многом всерьез «раскачивали лодку». Во внесистемной оппозиции оформились группы, отошедшие от привычной кухонно-диссидентской риторики о «недопустимости соглашательства» в пользу вполне практического сотрудничества с системными партиями по агитации против ЕР и наблюдению на выборах. При этом никто истерично не орал: «Когда же вы все наконец объединитесь?!» — и не пытался усадить разных политиков в один президиум — вместо этого имело место часто неафишируемое, но очень плодотворное сотрудничество по конкретным вопросам. Все это дало ошеломляющий результат.
Неформальный, но эффективный альянс системной и внесистемной оппозиции ради достижения реалистичных политических целей — самая опасная комбинация для власти. Это то, что изменит страну. Впереди президентские выборы — если удастся закрепить успех 4 декабря и добиться второго тура, Путину не светит доработать даже до конца нового президентского срока.
Субботний митинг на Болотной площади – поворотное событие в российской политике. Так же, как выборы 4 декабря оставили в прошлом мантру «Пусть у нас все нестерильно, зато эту власть поддерживает народ», митинг 10 декабря окончательно утопил другой штамп – что народ у нас какой-то не такой, апатичный, всеядный, бесхребетный.
Люди показали, что с чувством собственного достоинства у них все в порядке и интерес к политике просыпается.
То, что потенциал митингового движения растет, было ясно давно. То, что искрой стало событие выборов, тоже не откровение и не уникальное явление в мире. Это к нашему старому спору со сторонниками идеи революции «против режима вообще»: в любой разумной политической стратегии акцент на выборах – главное, иное не работает.
По моей оценке субботнего митинга на Болотной площади как его рядового участника, 50 тысяч человек там были совершенно точно, но, скорее всего, намного больше – невозможно все охватить глазом, люди приходили и уходили. Отлично, что крупные митинги прошли и во многих других городах – причем в ряде из них, как в Красноярске или Нижнем Новгороде, акции были несанкционированными, но власть не решилась их разгонять.
Результат великолепный. Власти получили очень четкий мессидж: эпоха политической пассивности закончена, люди готовы массово выходить на улицу, потому что нынешняя система их достала. Однако сейчас все сильнее слышен вопрос: что дальше? Невозможно изменить политическую систему страны одним митингом или даже цепочкой митингов.
Нужно, чтобы политические силы подхватили митинговую активность и развернули ее во внятную стратегию действий, в итоге успешно меняющих политическую систему на более человечную.
Но с этим в субботу был явный дефицит. Главное выдвинутое политическое требование – отмена итогов выборов в Госдуму и перевыборы – вроде бы логично и отражает настроения протестующих. Однако на самом деле оно выгодно, прежде всего, власти. Во-первых, своей нереалистичностью – выборы никто не собирается отменять, а большинство населения, в отличие от активных протестующих, наверняка считают снижение процента ЕР достаточным достижением и биться за перевыборы не будут. Во-вторых, новые выборы в отсутствие парламента создают власти возможность дополнительного маневра и махинаций. В-третьих, провести новые выборы с допуском на них всех незарегистрированных партий нереально – для этого нет нормальной правовой базы, ее должна принимать Госдума, которую предлагают сразу распустить, а если ее не распускать – она будет всячески сопротивляться либерализации допуска к выборам конкурентов. Патовая ситуация. Ну и, в-четвертых, наконец,
Госдума в нынешней системе политических координат не так много может, в конце концов, власть ради выпуска пара сможет сдать ее оппозиции, сохранив общий контроль над страной, как сделал Ельцин в 1993 году. Поэтому сводить борьбу с правящим режимом к «битве за Госдуму» – странная и неверная стратегия.
Те, кто призывал идти на выборы 4 декабря и голосовать против «Единой России», воспринимая выборы как референдум о доверии партии власти, заведомо считали неправильным вдаваться в ненужные подробности работы будущего парламента, акцентируя внимание на психологическом аспекте поражения власти. Главное было – показать, что «подушки доверия» Путину в 2/3 поддержки населения, на которой покоилась стабильность действующей политической системы, уже нет и даже фальсификации не помогают натянуть хотя бы 50%. Эта стратегия блестяще сработала.
Ее логичным продолжением является нанесение следующего удара по власти. Ближайшая реальная (не гипотетическая) возможность для этого – президентские выборы 4 марта. Теперь есть уверенность не только в том, что второй тур реален, но даже и в том, что можно ставить задачу-максимум: добиться результата Путина в первом туре в 25%. Как это сделать? Опыт 4 декабря показывает, что добиться этого можно, закрыв наблюдением максимально возможное число избирательных участков – там, где деятельные наблюдатели не дали себя удалить с участка и бились против фальсификаций, средний результат ЕР был не выше 30%. Мы с коллегами уже открыли запись в наблюдатели на выборы 4 марта – если две недели назад «Демвыбору» удалось делегировать на участки более 1000 наблюдателей-добровольцев, то сейчас есть все основания полагать, что нам удастся закрыть не менее 3–5 тысяч участков, если не больше. Будет здорово, если остальные политические силы также увеличат мощность и качество своих усилий по наблюдению за выборами.
Будут перевыборы Думы или нет – это большой и вязкий вопрос. А вот 4 марта – это тот реальный шанс, который нам неизбежно предстоит, и нельзя допустить, чтобы Путин взял реванш за пошатнувшиеся позиции последних недель. Власть должна войти в новый политический цикл слабой.
Дальше всем – системным партиям, внесистемной оппозиции (их неформальный альянс 4 декабря сработал, невзирая на все трудности) – необходимо будет добиваться конкретных уступок – отмены цензуры, либерализации законодательства о выборах, партиях, митингах и демонстрациях, регистрации оппозиционных партий, формирования нового правительства широкого представительства (народного доверия), проведения новых досрочных выборов. Но для всего этого нужно сначала добиться нового поражения Путина 4 марта.
К сожалению, на трибуне субботнего митинга на Болотной явно не хватало архитекторов победы над «Единой Россией» 4 декабря, которые смогли бы предложить людям такую вот внятную повестку дня. Там в силу стечения обстоятельств хозяйничали недавние сторонники бойкота выборов, которые навязали митингующим свои требования – эмоционально верные (перевыборы), но тактически и стратегически рыхлые и ошибочные. Эмоции чуть раньше диктовали и логику бойкота: нормальному человеку противно участвовать во всем этом безобразии, значит, не участвуем. Эта логика в итоге сильно помогла «Единой России» – многие люди махнули рукой от безнадеги и просто не пришли, а ЕР получила больший процент голосов. Но бойкотчики сделали вид, что ничего не произошло.
По счастью, 80% участников митинга на Болотной не слышали ни выступлений с трибуны, ни зачитанной резолюции – организаторы не смогли обеспечить нормальный звук. Ну и ладно. Судя по энтузиазму тех, кто готов записываться добровольцами на кампанию 4 марта, люди интуитивно понимают, что это сейчас главное, и очень важно предложить им правильную стратегию действий. Вчера на Болотной я видел многих людей, слегка разочарованных отсутствием таковой. Мы дадим им такую стратегию.
Президентские выборы будут более сложной историей, чем парламентские. Вместо абстрактных партий, у которых есть и неплохие пункты в программе, и достойные люди в списках, придется агитировать голосовать за давно известных и многим надоевших конкретных персонажей. Но
если достойного кандидата оппозиции выдвинуть не удастся, придется делать это – идти и агитировать голосовать за кого угодно против Владимира Путина.
Главная цель – сбить процент его поддержки как можно ниже, плевать, кто окажется случайным бенефициаром. Мне тоже крайне неприятно смотреть на физиономии случайных бенефициаров событий последних недель, но это не важно.
Можно ли выдвинуть достойного кандидата от оппозиции? Поскольку для этого осталось дней 10, вопрос уже не о гипотетическом списке «идеальных» кандидатов, а о паре-тройке фамилий, которым надо успеть в ближайшие две недели. Очень жаль, что «Справедливая Россия» не стала выдвигать в президенты Оксану Дмитриеву – ее могли бы поддержать самые разные оппозиционные слои и просто обычные люди. У Алексея Навального остается время до 15 декабря для самовыдвижения или до 20 декабря через съезд «Яблока» – я убежден, ему необходимо выдвигаться, и «Демвыбор» поддержит его выдвижение всеми доступными ресурсами. Если Навального не зарегистрируют, он все равно станет заметной фигурой этой кампании, и его слово будет иметь вес даже после снятия – хотя, с учетом достигнутого размаха митингового движения, по ходу дела можно будет требовать от власти уступок при регистрации независимых кандидатов. Есть еще вероятность выдвижения Явлинского, что хотя бы сильно облегчит агитацию против Путина.
В любом случае разумный план есть.
Надеюсь, что те, кто с энтузиазмом выходил в последнюю неделю на митинги, присоединятся к нему и сконцентрируют силы на нанесении решающего удара Путину 4 марта. Сейчас это главное.
Кстати, президентские выборы смогут поддержать митинговую активность после новогодних праздников, когда интерес к истории с выборами в Госдуму явно спадет. Так что – за работу.
Обстановка в нашей стране вдруг стала неожиданно напряженной. Обвал рейтингов популярности Путина после выборов, митинги протеста, смелые критические сюжеты о кандидате номер один на государственном ТВ — перспектива трудного возвращения в президентское кресло стремительно сменяется вопросом: а примет ли общество возвращение Путина вообще? Или Путин из столпа стабильности российской политической системы превратится в главный фактор его дестабилизации?
Спустя недели после неудачных для власти выборов и беспрецедентных уличных протестов все яснее: падение популярности правящей группировки — не следствие неудачной предвыборной кампании или недоработки каких-то конкретных бюрократов. Это непосредственная черная метка самому Путину. Россиянам перспектива застоя оказалась явно не по нраву. Выборы 4 марта грозят ему еще более серьезными проблемами: почувствовав привкус победы, люди могут пойти и активнее проголосовать против. Как показывают итоги выборов в Думу, украсть голоса не так просто, бороться с фальсификациями на выборах трудно, но можно, а протестное голосование не перекрывается вбросами.
Но есть одна сложность. Инертная политическая система России пока оказалась не готова к переменам. Системные оппозиционные партии, которые эффективно помогали бороться с «Единой Россией» на минувших выборах, явно прижали хвосты перед перспективой глобальных изменений, солидаризировавшись с властью в риторике об «оранжевой угрозе». Второй тур на президентских выборах стал реальной перспективой, но непонятно, готовы ли те, кто туда может выйти, бороться с Путиным до конца.
Организация уличных протестов оказалась приватизирована людьми, вызывающими отторжение даже среди многих протестующих. Вместо того чтобы найти в себе силы выдвинуться на президентские выборы и сделать ставку на эту решающую битву, эти люди попрятались от президентства в кусты и муссируют бесперспективнейшую тему отмены выборов в Госдуму, которая с каждым часом все менее релевантна. У оппозиции вроде бы появился перспективный лидер — Алексей Навальный. Но то, что он так и не смог или не захотел выдвинуться кандидатом в президенты, несмотря на надежды и долгие уговоры людей, и дал власти возможность упрятать себя за решетку в решающие две недели по не стоившему того поводу, оставляет на будущее горький привкус разочарования.
В такой обстановке протестные митинги, включая предстоящий в субботу митинг на пр-те Сахарова, очевидно рискуют выдохнуться, остаться без продолжения. Сейчас имеет смысл только одно — делать ставку на президентские выборы, превращать беспрепятственную регистрацию независимых кандидатов в главное политическое требование. Идти в президентскую драку. Нельзя дать Путину взять реванш 4 марта. Все действия должны быть подчинены только этой цели.
Внесение Медведевым закона о возврате выборов губернаторов — крупнейшая политическая уступка со стороны власти, равно как и предложение фактически отменить запретительные барьеры по численности политических партий. Еще вчера невозможно было об этом подумать. Прямые выборы губернаторов — краеугольный камень российской политической системы, именно их отмена позволила Путину спокойно сохранить контроль над страной в 2007-2008 гг. Именно их категорически отказывались возвращать, несмотря на очевидное несогласие большинства россиян, по данным соцопросов.
Разумеется, нельзя обольщаться. Власть будет стремиться маневрировать, обеспечивая живучесть административной вертикали и при новых правилах и максимально осложняя участие независимых политических сил в выборах. Самовыдвиженцам на губернаторских выборах оставляют старый барьер в виде сбора подписей, а снижение минимальной численности партий до 500 членов создаст эффект кессонной болезни: регистрировать партии побегут все, кому не лень, это создаст хаос и толкотню. Эффективно бороться с этим можно, кстати, требуя отмены запрета на создание избирательных блоков — правящая партия уже заговорила и об этом, и это очень важно.
Но главное в другом: под давлением итогов парламентских выборов и последовавших протестов власть пошла на немыслимые до этого политические уступки. Лед тронулся.
Что это значит? Это значит, что давление на власть работает и надо додавливать дальше. Меня очень удивляют представители оппозиции и гражданские активисты, которые, невзирая на начавшиеся тектонические подвижки в политической системе, продолжают рассуждать, что «все равно все украдут», «все равно Путин на 12 лет», «все равно Чуров нарисует, сколько ему надо». И это при том, что полтора месяца назад Чуров уже не смог нарисовать минимум 15% из запланированного.
Напоминает приготовленных для заклания ягнят, перед которыми открыли загон, а они продолжают топтаться внутри и робко блеять.
Хватит блеять. Нельзя упустить мартовский шанс — если Путин возьмет реванш, добиваться дальнейших политических уступок от власти будет сложнее. А Путин уже обозначил свою стратегию: все, что произошло в декабре, — «реакция меньшинства», большинство по-прежнему его любит.
Ответ на этот вопрос может быть получен только 4 марта. Мы должны сделать все возможное — поддерживать независимых кандидатов, призывать людей идти на выборы, записываться наблюдателями на избирательные участки, — чтобы предотвратить кражу голосов. Выборы 4 декабря показали: это возможно, за это стоит бороться, значение имеет практически каждый голос.
Сейчас не время капризничать по поводу кандидатов и занимать гордую диссидентскую позицию бойкота. 4 марта — решающий день, который определит будущее российской политики на годы вперед.
Одна из бредней, более всего надоевших за годы путинского правления, — сказка о том, как злобный Запад пытается расшатать нашу страну и захватить ее природные ресурсы, используя для этих целей неправительственные организации, «агентов влияния» и прочие сатанинские орудия подобного типа.
Изначальная несерьезность этой легенды не оставляет возможности для содержательной дискуссии по этой теме. Подобную риторику кроме Путина и его приспешников сегодня можно слышать только от некоторых радикальных азиатских мулл. В реальности под прикрытием болтовни о тлетворном влиянии зловредного Запада российские власти в течение последних 12 лет делали следующее.
Отдавали российские острова и продавали с крупной скидкой российскую нефть на годы вперед Китаю (размер скидки держится за семью печатями). Игнорировали фактор растущей милитаризации Китая, проводящего масштабные военные учения с отработкой сухопутных марш-бросков на тысячи километров (наверное, Швецию собрались захватывать). Громко пеклись о «праве Ирана обогащать уран» (цитата из последней статьи Путина в «Московских новостях»), полностью игнорируя то простое обстоятельство, что возле наших границ появляется новая ядерная держава с непонятным руководством и серьезными спорами с Россией (например, так и не разрешенным спором о разделе Каспия), располагающая баллистическими ракетами, способными достигать Москвы.
Держали и продолжают держать открытыми границы с Центральной Азией, откуда в Россию идет поток контрабанды, наркотрафика и сотен тысяч неквалифицированных мигрантов, вытесняющих русских с рынка труда. Причем это сознательная политика: в своих статьях Путин неоднократно настаивал, что будет держать азиатские границы открытыми. А высококвалифицированных западных специалистов в отличие от таджикских и узбекских мигрантов заставляют регулярно проходить тяжелые и унизительные процедуры получения российских виз.
Как дрессированные собачки, сбивались с ног, обслуживая интересы азиатских диктаторов в ООН. Списывали богатым азиатским режимам многомиллиардные долги перед Россией в обмен на сомнительные контракты с компаниями друзей Путина. Список можно продолжать бесконечно.
Не хочу быть конспирологом и анализировать, в чем причина подобной последовательной линии на сдачу российских национальных интересов странам Азии: в том, что Путин и компания — агенты влияния азиатских государств, или просто в их глупости и непрофессионализме.
Но факты налицо, и риторика о зловредном Западе — лишь прикрытие для реальной политики обслуживания азиатских стран в духе уплаты русскими князьями дани ордынским ханам. Убежден, что тем русским, которые считают себя европейцами и видят нашу Россию европейской страной, все это категорически не нравится.
Они прекрасно знают, куда надо пойти и что сделать 4 марта, чтобы все это прекратить.
Вчера мы с коллегами по «Демократическому выбору» весь день занимались ловлей пресловутых «каруселей» — одной из основных технологий фальсификаций на вчерашних президентских выборах. Работа по поимке «каруселей» — дело сложное, практически недоступное для профессионально неподготовленного наблюдателя. Можно легко зафиксировать такие нарушения, как опечатывание избирательных урн без присутствия наблюдателей, вбросы пачек бюллетеней, неправильный подсчет голосов и т. п.
Но очень сложно сориентироваться, когда обычные люди подходят к представителю участкового избиркома, получают один бюллетень (как и все остальные), опускают его в урну — на первый взгляд, в этих действиях нет ничего предосудительного. Наблюдатель не может видеть автобуса, который подвез к избирательному участку целую группу «карусельщиков», которые сидят снаружи и ждут своей очереди. Он не может видеть, что те же самые люди сразу после голосования поехали на другой участок и проголосовали там же. Ему трудно заметить, какой именно документ предъявляется члену избиркома для получения бюллетеня, трудно сориентироваться, по какому списку бюллетень был выдан, изъяли ли у пришедшего открепительное удостоверение или оставили ему, чтобы он мог кататься с ним по участкам дальше.
На выборах 4 марта власть сделала ставку именно на такие, сложные технологии фальсификаций, трудно видимые постороннему глазу.
То, что за несколько дней до выборов практически повсеместно закончились открепительные удостоверения (такого никогда раньше не было ни на одних выборах), давало ясный сигнал. Открепительные не смогли получить многие тысячи реальных избирателей (рискну предположить, что значительная их часть хотела голосовать против Путина), потому что их раздали «нужным людям».
Но главной технологией вчерашних фальсификаций стали не столько привычные «карусели» и махинации с открепительными удостоверениями, а весьма объемные «дополнительные списки» для голосования, спущенные накануне из территориальных избиркомов. Иногда количество людей в этих списках превышало половину числа собственно жителей (так произошло, например, на УИК № 2936 в Москве, на ул. Мневники: в дополнительном списке оказалось около 790 человек, прописано же на территории примерно 1300 человек).
В среднем, по оценкам наших наблюдателей, по «дополнительным спискам» голосовало до 20% от явки избирателей. 20% от явки избирателей в целом по стране — это почти 14 миллионов голосов. Победа в первом туре была обеспечена Путину с перевесом в менее чем 10 млн голосов.
Интересная штука с пресловутыми «дополнительными списками» избирателей в том, что закон допускает формирование таких списков для голосования работников, занятых на предприятиях с непрерывным циклом работ или на работах, где невозможно уменьшение продолжительности смены.
Несмотря на формальную законность таких списков, вчера по факту по участкам катали сотрудников контор типа энергосбытов или водоканала, которые к непрерывному циклу не имеют никакого отношения. В целом объяснения массового подвоза людей на избирательные участки в Москве как «подвоз работников предприятий непрерывного цикла», озвученные вчера председателем Мосгоризбиркома Горбуновым, выглядят смешно: в Москве предприятий непрерывного цикла очень мало, на крупнейшем из них — Московском НПЗ — официально работают 3000 человек, из них непосредственно в смену, попадающую на выборы, — ну, может быть, 500. И что-то в предыдущие годы мы никогда не наблюдали такого массового мельтешения по Москве избирательных автобусов, заботливо помогавших выполнить свой гражданский долг работникам предприятий непрерывного цикла: это вдруг понадобилось только 4 марта 2012 года, когда оказалось нужным спасти Россию от «оранжевой угрозы».
«Дополнительные списки» избирателей где-то формировались грамотно и законно (индивидуальные заявления поданы за 3 дня до дня голосования, сами списки прошиты и опечатаны), но где-то организаторы не успевали сделать все как следует — тогда сброшюрованных и опечатанных списков не было, а для подъезжающих списки составляли на ходу от руки, такие случаи часто ловили за руку наблюдатели. Но, главное,
есть информация, что «допсписки» были продублированы на нескольких избирательных участках, и работников водоканалов просто возили от одного участка к другому.
Мы намерены официально потребовать от ЦИК полной информации о числе проголосовавших вчера по «дополнительным спискам»: если эта цифра превысит 10 млн человек (а именно такие у нас предположения, основанные на анализе всего массива вчерашней информации), то, значит, победу Путина в первом туре можно смело ставить под сомнение.
«Организованное голосование» — главный вопрос ко вчерашним выборам. Происходившее слишком часто напоминало не свободное волеизъявление граждан, а какую-то поголовную обязательную диспансеризацию. Вот видео массового организованного подвоза людей для голосования на участок 2061 на улице Большая Черемушкинская в Москве: работники предприятий непрерывного цикла жаждут поскорее проголосовать против ненавистной оранжевой гидры. Даже на участке, где голосовал Путин, около трети проголосовавших были «привозные» по допспискам: как можно убедиться на видео, этим были недовольны местные жители элитного района, не привыкшие видеть на своем избирательном участке так много работников предприятий непрерывного цикла одновременно.
Ну и традиционные «карусели» сыграли роль, конечно. Их вчера сдвинули в ограниченный набор районов, подальше от мест сосредоточения журналистов и иностранных наблюдателей — на север Москвы (Хорошёво-Мневники,
Дмитровское шоссе), а также подальше в Московскую область (привет «Борису Всеволодовичу»): нам удалось не только заснять видео «карусели» в городе Пушкино (вот первая
часть, вот вторая), но и без проблем получить избирательный бюллетень, предъявив паспорт с вклеенной почтовой маркой, с пропиской в другом регионе и отсутствием открепительного удостоверения.
Но это все довольно сложные технологии фальсификаций: для поимки их за руку нам приходилось внедрять наших активистов в среду «карусельщиков», снимать скрытой камерой. Это крайне непростое дело, непрофессионалам оно не под силу. В этой ситуации надо признать, что
рекрутированный гражданскими организациями многотысячный корпус независимых наблюдателей оказался с политической точки зрения довольно бесполезен. Власть блестяще обвела этот корпус вокруг пальца: люди честно отсидели весь день на участках, многие из них не зафиксировали нарушений и получили протоколы, где сказано, что Путину досталось подавляющее большинство голосов.
Кстати, именно от наблюдателей, делегированных «Лигой избирателей», «Гражданином наблюдателем» и т. п., можно уже услышать комментарии о том, что Путин выиграл в первом туре честно.
Это, разумеется, не так. Но факт в том, что оппозиция фантастически проспала президентские выборы — собственно, об этом приходилось уже много раз писать. Все это время она занималась креативными флешмобами, выбором улиц для шествий, бралась за руки в едином благородном порыве, а потом получилось как в известной переделке басни про стрекозу и муравья: наступила зима, стрекоза уехала на спортивной машине во Флориду, а муравья раздавили. Путин пришел и выиграл.
Хоть выиграл он и нечестно (с учетом всех известных нам фактов фальсификаций, о которых я писал выше и которые не позволяют всерьез говорить о «честной победе»), но вот оппозиция совершенно точно честно проиграла.
Теперь оппозиции предстоит долгое и мучительное осознание того факта, что победить Путина креативными флешмобами не удастся — нужно учиться упорной, рутинной и на первый хипстерский взгляд бесполезной олдскульной политической работе.
Я рад тому, что шанс осознать это представился. Такая своеобразная, но потенциально эффективная шоковая терапия — избавление от иллюзий и неработоспособности оппозиции через победу Путина с результатом 64%. Горькое, но отрезвляющее лекарство.
Игорь Драндин, Дмитрий Чулкин, Сергей Зубков и несколько других наших коллег по "Демвыбору" в воскресенье провели уникальную операцию по поимке за руку "карусели" незаконного голосования на УИК 2931 в Москве (ул. маршала Жукова, д.37 корпус 2).
Один из наших коллег проник в сеть вербовки платных участников "карусели" и осуществлял съемку скрытой камерой всего процесса сбора участников "карусели" в метро, посадки в автобус, переезда до избирательного участка и голосования. Остальные осуществляли внешнюю съемку происходящего. Люди, набранные по объявлению через сайт, предназначенный для найма участников платных массовок, вносились в "дополнительный список" для голосования, и на участке им выдавался бюллетень. В отснятом нами видео весь этот процесс заснят достаточно подробно.
После 4 марта среди оппозиционно настроенных граждан возникла огромная волна пессимизма по поводу будущего граждан*ских протестов в России. Связано это прежде всего с возникшей у людей уверенностью в том, что Владимир Путин в первом туре «выиграл честно», и с сомнениями в том, имеет ли вообще смысл дальнейшая оппозиционная деятельность в стране, две трети жителей которой только что проголосовали за третий (а де-факто — четвертый) путинский срок. Слышны разговоры о том, что «пора уезжать из страны». Явка на протестный митинг 5 марта на Пушкинской площади была самой низкой за последние три месяца, в разы ниже митингов на Болотной площади и проспекте Сахарова.
Во многом развитию пессимистических настроений, как ни странно, способствовало направление огромного гражданского корпуса независимых наблюдателей на избирательные участки. Поскольку в этот раз власти применяли намного более сложные технологии фальсификаций по сравнению с банальными вбросами, у многих наблюдателей, отсидевших на участках и не заметивших нарушений, осталось впечатление, что выборы прошли честно, и укрепилась вера в безнадежность борьбы с Путиным. Эту веру, к удивлению, подогревают многие представители либеральных СМИ, также активно рассуждающие на тему «честной победы Путина». В оппозиционных кругах наблюдается острейший приступ «стокгольмского синдрома».
На самом деле, конечно, никакой честной победы Путина в первом туре не было. 4 марта мы стали свидетелями беспрецедентного в истории российских выборов организованного голосования. Людей массово подвозили на участки на автобусах, мотивируя это необходимостью дать возможность проголосовать сотрудникам «предприятий непрерывного цикла», за которых выдавали бюджетников, работников водоканалов, энергосбытов и т.п. Таких масштабов организованного голосования Россия не знала — по оценкам, таким образом проголосовали более 10 млн человек, то есть больше, чем обеспечили Путину «победу» в первом туре выборов. Наше движение «Демократический выбор» уже отправило официальный запрос главе ЦИК Чурову по поводу общего количества людей, проголосовавших 4 марта по так называемым «дополнительным спискам» избирателей, не проживающих на своих участках. Были и другие типы фальсификаций (взрывной рост голосования на дому, голосования по открепительным удостоверениям и т.п.).
Выборы явно были нечестными. Но откуда же пессимизм?
Такое положение дел — отражение той неэффективной стратегии оппозиции, которая взяла верх в последнее время. Вместо выдвижения и поддержки общего кандидата в президенты — повестки, которая придала бы протесту осмысленную политическую цель, — она сосредоточилась на абстрактных лозунгах (честные выборы, освобождение политзаключенных). В это время Путин работал на вполне конкретную цель — президентскую кампанию. Если он и выиграл нечестно, то по крайней мере оппозиция честно проиграла, те, кто претендовал в последние месяцы на лидерство в протесте, предпочитали тему выборов обходить, рассуждая о том, что «выборов в стране нет».
Еще более странная история — позиция многих журналистов и общественных деятелей, которые, заявив о «честности» победы Путина, тут же принялись с увлечением ругать за это… российский народ. Это народ, оказывается, виноват в том, что у лидеров оппозиции, занятых безудержным самопиаром на протесте, не нашлось разумной политической стратегии на эти выборы? Ведь на прошлых, в декабре, такая стратегия была, и удалось нанести «Единой России» серьезный удар. Это народ виноват в том, что его лишили нормальной альтернативы?
Хотя в народе есть и большая доля тех, кто искренне голосовал за Путина (и ничего страшного в этом нет, у каждого свой выбор), тем не менее люди заслуживают и лучшего выбора, и лучшей альтернативы, и лучшего информирования о происходящем. Всего этого они на прошедших выборах не получили.
Эффективность действий оппозиции, равно как и ее готовность принять на себя ответственность за проблемы страны, прямо зависит сейчас от осознания оппозиционерами того простого факта, что интервью и флешмобами политическую ситуацию в стране не изменить. Нужно заниматься серьезной политической работой — создавать дееспособные партийные структуры, готовиться к выборам, в том числе не только федеральным, но и местным. Перспектива возврата выборов губернаторов, упрощения регистрации партий дает в этом плане дополнительные возможности. Как показало 4 марта, на местных выборах можно добиваться серьезных успехов: в Ярославле оппозиционер Урлашов лидирует перед вторым туром выборов мэра города, а в Москве кандидаты из единого списка «Дем*выбора» и «Яблока» выиграли полсотни мандатов.
Если оппозиция будет надеяться только на революцию, которая сметет правящий режим и приведет их к власти, ничего не получится. Нужно заниматься активной политической работой в регионах, возвращать к себе доверие избирателей. Пока все это в дефиците, Путин по факту всегда будет выигрывать, какими бы честными или нечестными ни были выборы.
После выборов президента успело устояться расхожее мнение, что, несмотря на отдельные фальсификации, Владимир Путин якобы «честно победил». В немалой степени такому деморализующему настрою способствовало направление на участки многотысячного корпуса независимых гражданских наблюдателей: многие из них не увидели явных нарушений и ушли с искренним мнением, что, как бы Путин ни был плох, народ действительно выбрал его президентом.
Это не так. Данные подготовленного «Демократическим выбором» доклада о фальсификациях на выборах 4 марта свидетельствуют: сумма подозрительных голосов, полученных разного рода сомнительными способами, превышает дельту в 9,75 млн голосов, обеспечивших Путину победу в первом туре. Судите сами.
Рост надомного голосования по сравнению с декабрьскими парламентскими выборами составил 1,6 млн голосов. На дому проголосовало рекордное в истории федеральных выборов число избирателей — 6,1 млн, это вдвое больше, чем на выборах Госдумы 2003 г. При этом, по данным Минздравсоцразвития, инвалидов I группы в стране лишь 1,9 млн.
Еще 1,6 млн голосов — открепительные удостоверения, которым полностью нельзя доверять, поскольку они массово закончились еще за несколько дней до выборов, явно будучи розданы «нужным людям». Еще 3,5 млн — завышенная явка в 10 национальных республиках. Заметьте, мы не оспариваем, что жители этих республик в подавляющей массе голосовали за Путина, — мы лишь опираемся на фактические свидетельства наблюдателей и видеокамер, показывающих, что явка здесь была завышена на 30-40% против реальной.
Примерно 2,5 млн человек проголосовали организованно вне своих избирательных участков по так называемым допспискам под видом «работников предприятий непрерывного цикла» (эксперт «Голоса» Андрей Бузин оценивает эту цифру в 1,8 млн). Еще около 200 000 — досрочно. Все эти голоса под подозрением: здесь есть явные признаки возможного административного вмешательства в ход голосования и подсчета голосов.
И наконец, система «Сводный протокол», куда независимые наблюдатели вводят данные участковых протоколов, по итогам обработки менее 10% выявила более 60 000 голосов, приписанных Путину в ГАС «Выборы» против данных участковых протоколов — в масштабах всей страны приписки голосов в системе ГАС «Выборы» оцениваются в величину до миллиона голосов. Итого получается более 10 млн голосов — выше дельты, обеспечившей победу в первом туре.
Если бы Путин хотел стать президентом в стране, вместо людей населенной открепительными удостоверениями и переносными ящиками, то такие результаты могли бы сойти ему с рук. Мы не утверждаем, что он не мог выиграть во втором туре. Но факт остается фактом: голоса, позволившие избежать второго тура, были получены не честным голосованием, а очевидно сомнительными способами. Никакой честной победы Путина в первом туре не было.
Не надо бояться Путина
Линейный вид
