*1183. ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ

[Davydov_index]

29 мая, 23:01

СССР в кратчайшие сроки решил построить мощную промышленность практически с нуля. Своих умений и средств для этого было недостаточно. «Строить социализм» пригласили почти 20000 иностранных инженеров и рабочих.

1 Ford Motor Company

С американскими компаниями сотрудничали в первую очередь по проектированию наиболее крупных предприятий – в машиностроении, металлообработке, черной и цветной металлургии. Важнейшим партнером СССР был Ford Motor Company. Компания поставляла в страну советов оборудование, кадры и машины. На фирму автомобильного короля равнялись, а «фордизм» стал главным направлением первой пятилетки. Сам Генри Форд в журнале «National Business» (1930 год), комментируя начало строительства в СССР первых крупных автозаводов фордовского образца, сказал: «Это великое начинание, и автомобиль окажет огромное влияние на развитие их страны. Я считаю своим долгом помогать любой нации, которая собирается жить собственным трудом, чтобы стать экономически независимой». Дзержинский впоследствии называл Форда – «учителем всех руководителей нашей промышленности».

2 Austin Company
Строительный проект ГАЗа выполнила фирма The Austin Company. В советской истории Горьковского завода фирма получила нелестную оценку, несмотря на то, что договорные обязательства не были нарушены, а проект удачно завершен. У Нижнего Новгорода в то время даже существовал американский заводской поселок. Все строительство сопровождалось конфликтами между иностранными специалистами и представителями советского «Автостроя». Намеченные сроки не выдерживались, сметы повышались из-за нехватки строительных материалов и неэффективного использования рабочей силы. В одной из своих жалоб в Москву, инженер Гарри Майтер писал: «Нам пришлось работать больше, чем нужно при выполнении подобных проектов в Америке. Ни один проект не стоил нам больших денег и времени, чем этот». Несмотря на все негативные оценки, руководивший строительным сектором ВАТО, инженер Макаровский назвал роль The Austin Company в строительстве завода решающей: «без них мы так бы и топтались на одном месте».

3 Albert Kahn Incоrporation
Архитектурно-строительная фирма Albert Kahn Incorporation, согласно своему договору с «Амторгом» обеспечила строительство более 550 промышленных объектов на территории СССР, в том числе Челябинского и Сталининградского тракторных заводов. В 1930 году Стройобъединение ВСНХ СССР заключило с фирмой крупного американского предпринимателя Альберта Кана контракт на 2 млрд долларов, что сегодня равняется 250 млрд. Согласно ему, Albert Kahn Incorporation становился главным проектировщиком и консультантом советского правительства по промышленному строительству. В рамках сотрудничества в СССР был основан «Госпроектстрой», где работало 25 американских инженеров и около 2,5 тысяч советских сотрудников. На тот момент это было крупнейшее бюро мира, получившее в народе имя «кузницы кадров». В стенах «Госпроектстроя» была спроектирована практически вся танковая, тракторная и автомобильная индустрия – все важнейшие промышленные объекты первой пятилетки. Впоследствии, новые заводы возводились по разработанным здесь же чертежам.

4 Siemens
За период индустриализации СССР заключил более 70 договоров с германскими фирмами. Из последних стоит выделить немецкий концерн Siemens, который обеспечивал поставку оборудования и техническое консультирование советских специалистов. Так, компания взяла на себя подготовку строительной площадки Днепровской ГЭС – флагмана первой пятилетки и крупнейшей в те времена электростанции. Для других энергетических объектов СССР фирма поставляла паровые турбины мощностью от 44 000 до 55 000 кВт. Специалисты Siemens также участвовали в строительстве московской подземки.

5 General Electric
Если компания Канна строила промышленные объекты страны, то International General Electric их электрифицировала. Фирма принимала активное участие в выполнении плана ГОЭЛРО – государственной программы по обеспечению электричества всей страны. В нем предусматривалось строительство электростанций и предприятий, обеспечение строек всем необходимым, ну и, в конечном счете, опережающее развитие энергетики. Все, как Ленин завещал: «Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны». Впоследствии, значительная часть советских заводов и фабрик работала на электрооборудовании фирмы. Помимо этого, General Electric, в начале 30-х поставляла в СССР первые локомотивы.

6 Junkers
Согласно условиям Версальского договора, завершившим Первую мировую, Германии было запрещено иметь тяжелую артиллерию, танки, подводные лодки и военную авиацию. Многим немецким компаниям, специализировавшимся на военной промышленности, удалось спастись от банкротства лишь благодаря заказам из Советской России. Среди них была и небезызвестная фирма Junkers. 26 ноября 1922 года правительство РСФСР заключила три договора с фирмой: об организации транзитного воздушного сообщения Швеция-Персия, об аэросъемке и, наконец, о производстве металлических самолетов и моторов на территории России. Для выполнения последнего пункта, Junkers выделили Русско-Балтийский завод в Филях (сегодня завод им. Хруничева). Договор предусматривал выпуск 300 самолетов в год, при этом РСФСР обязалась закупать 60 самолетов ежегодно. Сотрудничество оказалось совершенно невыгодным для Хьюго Юнкерса. Цены на продукцию были фиксированы, но, в результате НЭПа и роста инфляции, себестоимость самолетов, оказалось вдвое больше оговоренных цен. Все попытки компании поднять цены встретили жесткое сопротивление со стороны советского руководства. В результате, сославшись на невыполнение договора, сотрудничество с Junkers было разорвано. К этому времени, Россия уже получила свой «мощный завод в Филях, входящий в общий план развития военных воздушных сил».

7 Arthur McKee of Cleveland
На строительстве знаменитой «Магнитки» (Магнитогорского металлургического комбината) трудились более 800 иностранных специалистов из США, Германии, Англии, Италии и Австрии, под руководством американской компании Arthur McKee. Американцы должны были подготовить строительный, технологический проекты с полным описанием оборудования, станков и механизмов. Прототипом завода стал металлургический комбинат U.S. Steel Corporation, в городе Гэри (штат Индиана, США). Впрочем, как и в предыдущем случае, договор был досрочно расторгнут. 31 января 1932 года, во время пуска первой догмы произошла авария – из-за сильного мороза прорвало трубу в одном из колодцев, а из кладки вырвался раскаленный газ. Arthur McKee предложили убраться восвояси. Тем не менее, доменные печи фирмы McKee работают на Магнитке и сегодня.

[Аntisovetsky]

https://antisovetsky.livejournal.com/74680.html
2017-11-18 10:44:00

За пятилетку существования "Торгсина" объединение принесло казне валюту и ценности на общую сумму более 287 млн рублей. Люди сдали почти 100 тонн чистого золота. По сегодняшнему курсу это около 730 миллиардов рублей. Эти деньги пошли на индустриализацию страны Советов. Всего на торгсиновские деньги было построено около 9000 предприятий.

По мере истощения золотых резервов Госбанка и роста валютных аппетитов индустриализации у руководства СССР крепло желание забрать у населения и эти сбережения. Нашелся и способ. Ценности населения в голодные годы первых пятилеток скупили магазины Торгсина — «Всесоюзного объединения по торговле с иностранцами на территории СССР».

Торгсин открыли в июле 1930 года, но первоначально он не играла большой роли в системе торговли. В самом начале ее существования работники Торгсина обслуживали отправлявшихся за границу моряков и крупнейшие портовые города. Чуть позже объектом внимания Торгсина стали иностранные граждане: киоски организации появились в гостиницах «Интурист» и на пунктах пограничного контроля.

В первые месяцы своего существования Торгсин не особенно афишировал торговую деятельность среди граждан СССР, для этого развешивались специальные «отпугивающие» плакаты: «Магазин обслуживает только интуристов и транзитных пассажиров». К середине 1931 года стало понятно, что для проведения индустриализации стране нужно «золотишко», но внешние источники финансирования для СССР были закрыты. На руках у граждан даже после многочисленных изъятий времен Гражданской войны оставалось значительное количество драгоценных металлов. В этих условиях Торгсин начинает принимать монеты дореволюционной чеканки. Когда покупатель сдавал в магазин золото, он получал взамен специальную товарную книжку с обозначением суммы на счете. Потом работники Торгсина отправляли золото в Госбанк по принципу «за что купил, за то и продаю».

Получается, что новая система была всего лишь инструментом государства для выкачивания ценностей из населения. Торгсин рисовался своеобразной конторой по «абсолютно честному отъему денег у граждан» по рецепту Остапа Бендера. Купцы советского разлива достаточно плотно работали с ОГПУ, хотя первоначально представители органов госбезопасности выступали против допуска граждан в магазины Торгсина. Впрочем, у всех государственных учреждений в начале 1930-х была ясная и незамутненная цель – правдой и неправдой добыть деньги на индустриализацию. За четыре года граждане Советского Союза принесли в Торгсин около 100 тонн бытового золота, что составляло порядка 40% от уровня золотодобычи в стране за тот же период.

Со временем у населения стали принимать и серебро, и бриллианты, и даже антиквариат. Сеть торговых точек все росла и росла, к 1932 году Торгсин работал более чем в 200 городах СССР. Линейка товаров была представлена как хозяйственными изделиями, так и продуктами. Доля продовольственных сделок в структуре торговых операций составляла 50-70%, иногда доходила до 85%! При этом дорогой еды горожане покупали относительно немного – невелики показатели продаж у икры, фруктов, мяса. В начале 1930-х Советский Союз испытал несколько значительных вспышек голода, и для некоторых поход в Торгсин был всего лишь попыткой выжить и добыть необходимые продукты. «Люди понесли в Торгсин все ценное, что имели, не в обмен на икру и меха, а за ржаную муку». Интересно, что в этот период «деньги» Торгсина, талоны, достаточно часто подделывали.

Исследователь Е.Осокина, посвятившая системе Торгсина целую книгу, говорит о том, что осенью 1933 года буханка хлеба там стоила всего лишь 5 копеек, а у конкурентов цена доходила до 2 рублей 50 копеек. Другие пищевые товары стоили в 30-60 раз меньше, чем в коммерческих торговых точках. Хотя на первый взгляд «торгсиновские» ценники покажутся очень уж дешевыми, не стоит забывать, что за ними стоит настоящее золото. «Торгсиновская» копейка была полновеснее обычной, а «золотой» рубль Торгсина только по официальному курсу превосходил советский в 6,6 раза. Курс на черном рынке иногда доходил до соотношения 1:60. В этих условиях торгсиновские цены казались завышенными. При этом Торгсин оказался дороже не только польских магазинов, но и французских. В 1935 году наркому торговли СССР докладывали, что в Варшаве на один доллар можно купить 1,3-1,8 кг сливочного масла, в Париже – 600-750 г, а в России по курсу Торгсина только 250-400 г.

Скорбным триумфом Торгсина стал страшный 1933 год. Счастлив был тот, кому было что сдать в Торгсин. В 1933 году люди принесли в Торгсин 45 т чистого золота и почти 2 т серебра. На эти средства они приобрели, по неполным данным, 235 000 т муки, 65 000 т крупы и риса, 25 000 т сахара. В 1933 году продукты составляли 80% всех проданных в Торгсине товаров, причем на дешевую ржаную муку приходилась почти половина всех продаж. Умиравшие от голода меняли свои скудные сбережения на хлеб. Зеркальные магазины деликатесов терялись среди мучных торгсиновских лабазов и дерюги мешков с мукой. Анализ цен Торгсина свидетельствует о том, что во время голода советское государство продавало продовольствие своим гражданам в среднем в три раза дороже, чем за границу.

Когда к 1934-1935 гг. призрак всеобщего голода отступил, в Торгсине вновь стали преобладать покупки промышленных товаров, мехов, фотоаппаратов, пластинок. На витринах появился крепдешин, ириски, краковская колбаса. Залы заполняли первосортными деликатесами и редкостями – из Голландии шла селедка, из Франции косметика, Персия поставляла ткани и козий пух. В каталогах присутствовали американские «Форды», английские медицинские инструменты. В наличии имелось оливковое масло, лимоны, консервы, маслины. Продавать зарубежные товары было выгодно, потому что Торгсин не платил импортную пошлину и получал иностранные запасы по закупочным ценам. Изделия из-за границы обычно продавали с наценкой в 300-500%. После повышения цен на продукты горожане стали заглядывать в торговые точки за модной обувью и промтоварным дефицитом, Торгсин стал синонимом мелкобуржуазной стихии. Магазины Торгсина рекламировали даже в США через систему Амторга. Плакаты утверждали, что здесь можно найти больше 15 000 наименований продукции, включая свежие и консервированные овощи, табак, кофе, одежду, нижнее белье.

За пять лет, с 1931 по 1936 год, Торгсин принял от населения ценностей на 278 млн рублей, а продал товаров на 275 млн рублей. Три миллиона рублей остались невостребованными, все «торгсиновские» рубли сгорели без остатка после централизованного закрытия всех магазинов. Доходы Торгсина были сравнимы с затратами на строительство и оборудование десяти крупнейших промышленных гигантов. Так, Горьковский автозавод обошелся в 43 миллиона рублей, Сталинградский тракторный в 35 миллионов, на Магнитогорский комбинат пошло 44 миллиона.

https://youtu.be/a95o28LYqE0
Исследователи отмечают, что по своей сути Торгсин был уникальным капиталистическим предприятием в стране, которая уже прочно стала на путь строительства социализма. Торгсин «…подобно философскому камню…превращал в валюту неконвертируемые рубли, черный хлеб и селедку да нехитрый ширпотреб». В сталинской России, где сажали за спекуляцию, под прикрытием государства пять лет действовала организация, исповедовавшая и применявшая рыночные методы! Торгсин был расформирован, когда выполнил свою главную цель, заключавшуюся в аккумулировании золота и валюты. Его история прекратилась в 1936 году.

По материалам:
https://new-retail.ru/livestyle/torg...oy_moskve5778/
http://www.forbes.ru/ekonomika/vlast...zoloto-stalina

[Виталий Овчинников]

https://topwar.ru/125715-stalinskaya...ciya-sssr.html
25 сентября 2017

После гражданской воны экономика России, выражаясь современным «Обамовским» языком, «была разорвана в клочья». По настоящему разорвана и развалена. И НЭП лишь несколько стабилизовал проблему обеспечения населения страны продовольственными товарами и товарами народного потребления, но зато вызвал резкое усиление классовых противоречий на селе в связи с ростом численности кулаков и обострил классовую борьбу на селе до от открытых кулацких восстаний.

Поэтому партия ВКП(б) взяла курс на развитие промышленного производства страны с целью получения возможности для самостоятельного решения народно хозяйственных задач, стоящих перед разрушенной многолетней войной Россией. Причем, ускоренного решения. То есть, партия взяла курс на индустриализацию страны.

Сталин говорил:

«Мы отстали от передовых стран на 50-100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут. Вот что диктуют нам наши обязательства перед рабочими и крестьянами СССР»

Индустриализация, это социально-экономическая политика партии большевиков в СССР, начиная с 1927 и до конца 30-х годов, основными целями которой являлись следующие:

1. Ликвидация технико-экономической отсталости страны;

2. Достижение экономической независимости;

3. Создание мощной оборонной промышленности;
4. Первоочередное развитие комплекса базовых отраслей промышленности: оборонная, топливная, энергетическая, металлургическая, машиностроительная.

Какие пути проведения индустриализации существовали к тому времени и какие были выбраны большевиками?

Из высказываний Сталина по поводу индустриализации:

1.«История знает различные способы индустриализации.

Англия индустриализировалась благодаря тому, что она грабила десятки и сотни лет колонии, собирала там «добавочные» капиталы, вкладывала их в свою промышленность и ускоряла темп своей индустриализации. Это один способ индустриализации.

Германия ускорила свою индустриализацию в результате победоносной войны с Францией в 70-х годах прошлого столетия, когда она, взяв пять миллиардов франков контрибуции у французов, влила их в свою промышленность. Это второй способ индустриализации.

Оба эти способа для нас закрыты, ибо мы — страна Советов, ибо колониальные грабежи и военные захваты в целях грабежа несовместимы с природой Советской власти.

Россия, старая Россия, сдавала кабальные концессии и получала кабальные займы, стараясь таким образом выбраться постепенно на путь индустриализации. Это есть третий способ. Но это — путь кабалы или полукабалы, путь превращения России в полуколонию. Этот путь тоже закрыт для нас, ибо не для того мы вели трехлетнюю гражданскую войну, отражая всех и всяких интервенционистов, чтобы потом, после победы над интервенционистами, добровольно пойти в кабалу к империалистам.

Остается четвертый путь индустриализации, путь собственных сбережений для дела промышленности, путь социалистического накопления, на который неоднократно указывал тов. Ленин, как на единственный путь индустриализации нашей страны.

(«О хозяйственном положении и политике партии» т.8 стр.123.)

2. «Что значит индустриализовать нашу страну? Это значит превратить страну аграрную в страну промышленную. Это значит поставить и развить нашу индустрию на новой технической основе.

Нигде еще в мире не бывало, чтобы громадная отсталая аграрная страна превратилась в страну индустриальную без ограбления колоний, без ограбления чужих стран или без больших займов и долгосрочных кредитов извне. Вспомните историю промышленного развития Англии, Германии, Америки, и вы поймете, что это именно так. Даже Америка, самая могущественная из всех капиталистических стран, вынуждена была после гражданской войны провозиться целых 30-40 лет для того, чтобы поставить свою промышленность за счет займов и долгосрочных кредитов извне и ограбления прилегающих к ней государств и островов.

Можем ли мы стать на этот «испытанный» путь? Нет, не можем, ибо природа Советской власти не терпит колониальных грабежей, а на большие займы и долгосрочные кредиты нет оснований рассчитывать.

Старая Россия, царская Россия, шла к индустриализации другим путем — путем заключения кабальных займов и отдачи кабальных концессий на основные отрасли нашей промышленности. Вы знаете, что почти весь Донбасс, большая половина петербургской промышленности, бакинская нефть и целый ряд железных дорог, не говоря уже об электрической промышленности, находились в руках иностранных капиталистов. Это был путь индустриализации за счет народов СССР и против интересов рабочего класса. Ясно, что мы не можем стать на этот путь: не для того мы боролись с игом капитализма, не для того мы свергли капитализм, чтобы пойти потом добровольно под ярмо капитализма.

Остается один путь, путь собственных накоплений, путь экономии, путь расчетливого ведения хозяйства для того, чтобы накопить необходимые средства для индустриализации нашей страны. Нет слов, задача эта трудная. Но, несмотря на трудности, мы ее уже разрешаем. Да, товарищи, через четыре года после гражданской войны мы эту задачу уже разрешаем.

(«Речь на собрании рабочих Сталинских ж.-д. Мастерских Октябрьской дороги» т.9 стр.172.)

3. «Существует ряд каналов накопления, из которых следовало бы отметить, по крайней мере, главные.

Во-первых. Необходимо, чтобы излишки накопления в стране не распылялись, а собирались в наших кредитных учреждениях, кооперативных и государственных, а также в порядке внутренних займов, на предмет их использования для нужд прежде всего промышленности. Понятно, что вкладчики должны получать за это известный процент. Нельзя сказать, чтобы в этой области дело обстояло у нас сколько-нибудь удовлетворительно. Но задача улучшения нашей кредитной сети, задача поднятия авторитета кредитных учреждений в глазах населения, задача организации дела внутренних займов несомненно стоит перед нами, как очередная задача, и мы ее должны разрешить во что бы то ни стало.

Во-вторых. Необходимо тщательно закрывать все те дорожки и щели, по которым утекает часть излишков накопления в стране в карманы частного капитала в ущерб социалистическому накоплению. Для этого необходимо вести такую политику цен, которая бы не создавала провала между ценами оптовыми и ценами розничными. Нужно принять все меры к снижению розничных цен на продукты промышленности и на продукты сельского хозяйства для того, чтобы приостановить или, по крайней мере, довести до минимума утечку излишков накопления в карманы частника. Это один из важнейших вопросов нашей хозяйственной политики. Отсюда идет одна из серьезных опасностей как для дела нашего накопления, так и для червонца.

В-третьих. Необходимо, чтобы внутри самой промышленности, в каждой ее отрасли откладывались известные запасы на предмет амортизации предприятий, на предмет их расширения, на предмет их дальнейшего развития. Это дело необходимое, абсолютно нужное, его надо двинуть вперед во что бы то ни стало.

В-четвертых. Нужно, чтобы в руках государства скапливались известные резервы, необходимые для страховки страны от всякого рода случайностей (недород), для питания промышленности, для поддержания сельского хозяйства, для развития культуры и т. д. Жить и работать теперь без резервов нельзя. Даже крестьянин с его маленьким хозяйством не может теперь обходиться без известных запасов. Тем более не может обойтись без резервов государство великой страны.

(«О хозяйственном положении и политике партии» т.8 стр.126.)

Средства для индустриализации:
Откуда брали большевики средства на индустриализацию?

1.Средства изымались из сельского хозяйства и легкой промышленности;

2. Средства шли от продажи сырья (Нефть, золото, лес, зерно и т.д.);

3. Продавались некоторых сокровища музеев и церквей;

4. Облагался налогами частный сектор вплоть до полной конфискации имущества.
5. Путем снижения уровня жизни населения, вследствие роста цен, введение карточной системой распределения, индивидуальных государственных займов и т.д.

6. Путем энтузиазма трудящихся, строящих для себя новый мир без эксплуатации человека человеком.

7. Путем мощнейшей пропаганды и агитации новых форм и новых, коллективистических методов организации труда.

8. Путем организации передового стахановского движения как в промышленном производстве, так и в сельском хозяйстве.

9. Путем введение государственных наград за трудовые достижения.

10.Путем развитие системы бесплатных социальных льгот и гарантий государства для человека труда: бесплатное образование и бесплатная медицина для всех групп населения, бесплатные детские ясли, детские сады, пионерлагеря, санатории и так далее и тому подобное.
И опять слова Сталина по поводу основ индустриализации в СССР:

«Итак, возможна ли индустриализация нашей страны на основе социалистического накопления?

Есть ли у нас источники такого накопления, достаточные для того, чтобы обеспечить индустриализацию?

Да, возможна. Да, есть у нас такие источники.

Я мог бы сослаться на такой факт, как экспроприация помещиков и капиталистов в нашей стране в результате Октябрьской революции, уничтожение частной собственности на землю, фабрики, заводы и т. д. и передача их в общенародную собственность. Едва ли нужно доказывать, что этот факт представляет довольно солидный источник накопления.

Я мог бы сослаться, далее, на такой факт, как аннулирование царских долгов, снявшее с плеч нашего народного хозяйства миллиарды рублей долгов. Не следует забывать, что при оставлении этих долгов нам пришлось выплатить ежегодно несколько сот миллионов одних лишь процентов, в ущерб промышленности, в ущерб всему нашему народному хозяйству. Нечего и говорить, что это обстоятельство внесло большое облегчение в дело нашего накопления.

Я мог бы указать на нашу национализированную промышленность, которая восстановилась, которая развивается и которая дает некоторые прибыли, необходимые для дальнейшего развития промышленности. Это тоже источник накопления.

Я мог бы указать на нашу национализированную внешнюю торговлю, дающую некоторую прибыль и представляющую, стало быть, некий источник накопления.

Можно было бы сослаться на нашу более или менее организованную государственную внутреннюю торговлю, тоже дающую известную прибыль и представляющую, таким образом, некий источник накопления.

Можно было бы указать на такой рычаг накопления, как наша национализированная банковская система, дающая известную прибыль и питающая по мере сил нашу промышленность.

Наконец, мы имеем такое оружие, как государственная власть, которая распоряжается государственным бюджетом и которая собирает малую толику денег для дальнейшего развития народного хозяйства вообще, нашей индустрии в особенности.

Таковы в основном главные источники нашего внутреннего накопления.

Они интересны в том отношении, что дают нам возможность создавать те необходимые резервы, без которых невозможна индустриализация нашей страны.»

(«О хозяйственном положении и политике партии» т.8 стр.124.)

Ибо, по словам Сталина, быстрый темп развития индустрии вообще и производства средств производства в особенности, представляет основное начало и ключ индустриального развития страны, основное начало и ключ преобразования всего нашего народного хозяйства на базе передового социалистического развития.

При этом мы не можем и не должны свертывать тяжелую индустрию ради всемерного развития легкой промышленности. Да и легкую промышленность невозможно развивать в достаточной степени без ускоренного развития тяжелой индустрии.

(«XV съезд ВКП(б)» т.10 стр.310.)

Результатом индустриализации стало:

1. Создание мощной промышленности в стране;
С 1927 по 1937 год в СССР было построено свыше 7 тысяч крупных промышленных предприятий;
2. СССР вышел на 2е место в мире по объему промышленного производства после США.

3. СССР создал свою мощную оборонную промышленность, новую для России.

4. В СССР на базе мощного промышленного производства стала также мощно развиваться отраслевая наука, определяя технический уровень разрабатываемых и используемых в промышленном производстве технологий.

5. СССР стал родиной технической космонавтики, создав в стране новую, мировую отрасль производства, космическую, значительно опередив в этом направлении США.

Результаты индустриализации СССР оказались ошеломляющими не только для жителей СССР, но и для всего мира. Ведь бывшая царская Россия в необычайно короткий срок стала мощной, промышленно и научно развитой страной, державой мирового значения.

Как видите, Сталин оказался прав, делая из вконец развалившейся России, из России сохи и лаптей, передовую промышленную державу с самым коротким в мире рабочим днем, лучшим в мире бесплатным образованием, передовой наукой, бесплатной медициной, национальной культурой и мощнейшей социальной гарантией прав трудящихся страны

Однако в нынешней России все делается не так, как делал Сталин в СССР, и мы имеем Россию с едва теплящимся промышленным производством, вконец разваленным сельским хозяйством, умершей наукой, нищим, едва сводящим концы населением, но зато с бесчисленным множеством своих собственных миллиардеров.

Так кто был прав в выборе путей развития России, большевики или нынешние демократы? По моему, большевики! Ведь ни одно слово Сталина про индустриализацию России до сих пор не устарело.
Автор: Виталий Овчинников
Первоисточник: http://zavtra.ru/blogs/stalinskaya_i...lizatciya_sssr

[Владимир ВОРОНОВ]

https://www.sovsekretno.ru/articles/sobytiya-iyunya/
https://bogomilos.livejournal.com/642962.html
Секреты сталинской индустриализации

В учебниках отечественной истории эта дата – 1 июня 1931 года – не отмечена никак. Лишь в современных версиях различных сетевых хроник можно найти упоминание, что в этот день между США и СССР был заключён контракт об участии американских инженеров в постройке 90 советских металлургических заводов. Речь идёт о тех самых заводах, что и составили основу советской индустрии. Причём многие из тех «американских проектов» по сей день являются стержнем уже российской тяжёлой индустрии. Например, «Уралмаш», Магнитогорский и Новокузнецкий металлургические комбинаты, Челябинский и Волгоградский тракторные заводы, Пермский авиамоторный и Казанский авиационный заводы, ГАЗ…
Между тем это историческое событие по форме обозначено несколько неточно: на государственном уровне со стороны США ни о каком подобном контракте и речи быть не могло. Хотя бы потому, что дипломатическое признание Америкой Советского Союза состоялось лишь двумя годами позже, в 1933 году. А ещё потому, что в столь частные дела частного бизнеса американское государство не влезало – формально. Но подобный контракт был – одним из многих сотен, действительно заключённых тогда. Только с американской стороны их заключали фирмы сугубо частные, с советской – некая хитрая контора «Амторг». Существовало тогда такое как бы акционерное общество, на деле выполнявшее роль неофициального советского торгово-экономического и даже дипломатического представительства в США. Хотя, по большому счёту, «Амторг», скорее, являлся «крышей» для советских разведчиков, подвизавшихся на ниве промышленного и научно-технического шпионажа. Но самое пикантное, что «Амторг», будучи АО, формально числился в структуре… Госдепа США! Конечно, американского (кроме долларов) в этом АО было мало: всем там заправляли советские чекисты. Вот именно через этот «Амторг» и были заключены соглашения об участии американских предпринимателей и технических специалистов – инженеров и рабочих – в индустриализации СССР.

Спасибо Великой депрессии
То, что без иностранной помощи никакой индустрии в Советской России быть не может, советские правители прекрасно понимали. Но сперва ставку сделали на сотрудничество с Веймарской Германией, а с середины 1920-х годов наладили прекрасные деловые отношения и с Италией Муссолини. Довольно скоро пришло осознание, что ни немецким, ни тем паче итальянским промышленникам не по плечу оказать помощь в осуществлении прорыва таких масштабов. Пытались большевики «на кривой козе» подъехать и к британцам с французами. Но «тонкий» подход с треском провалился: французы деликатно напомнили про дореволюционные долги России и про своих граждан, вложившихся в русские бумаги. Лондон и вовсе был настроен предельно враждебно, хотя, впрочем, не особо мешал своим промышленникам поставлять в Совдепию штучный товар. Но о сотрудничестве более масштабном и речи быть не могло – только торговля.
В сухом остатке лишь Америка. Кроме того, Кремль быстро осознал, что столь грандиозная задача по плечу именно настоящим гигантам. Таким, как концерн Форда, например. И ещё в 1925 году Лев Троцкий, перемещённый тогда на должность председателя Главного комитета по концессиям при СНК СССР (Главконцесскома), активно пытался зазвать Генри Форда поработать в СССР.

Инновации Генри Форда
Поддавшись уговорам, Форд летом 1926 года направил на рекогносцировку в Москву целую команду своих менеджеров. Однако, ознакомившись с отчётами об их пребывании в Стране Советов, Форд категорически отказался делать инвестиции в советскую экономику: трактора и машины продавать я вам, конечно, буду – за золото и валюту, а вот строить предприятия – ни за что! Насколько можно понять, больше всего Форда взбесило вопиюще варварское отношение «товарищей» к технике: доставляемые из Америки морским путём трактора «фордзон» месяцами ржавели в портах под открытым небом, под дождём и снегом, а затем, при транспортировке, их просто сбрасывали с железнодорожных платформ – как дрова. Как заявило затем правление корпорации, вложение средств в СССР нанесло бы непоправимый урон репутации Ford Motor Company.
Разумеется, подходы делали не только к Форду, но, к разочарованию Кремля, желания идти на более глобальные проекты, нежели торговля, американцы не выражали. Не особо поначалу горел желанием работать с Советами и Альберт Кан, основатель детройтского бюро Albert Kahn Incorporated, один из крупнейших промышленных архитекторов ХХ века. Его ещё называли «архитектором Форда»: именно бюро Альберта Кана проектировало заводы Форда, да и не только его. Было бы удивительно, если бы «Амторг» не попробовал подкатить к Кану. В апреле 1929 года к нему пришли с заманчивым предложением спроектировать тракторный (а реально – танковый) завод для Сталинграда. И хотя сумма контракта была умопомрачительной – 40 миллионов долларов (сегодня это эквивалентно примерно 5,6 миллиарда долларов!), «архитектор Форда» колебался. Пока не грянул гром: биржевой крах «чёрного октября» 1929 года и Великая депрессия.
Первой ласточкой стал Сталинградский тракторный завод, предназначенный исключительно для выпуска танков. Этого даже не скрывали, но американцам было до лампочки. Albert Kahn Incorporated делает этот проект в рекордные сроки, потом заказывает модульные блоки, строит под Чикаго танковый завод. Затем его демонтируют, перевозят в Сталинград и за шесть месяцев монтируют. Сборка была проведена под руководством и контролем американских инженеров, станки и оборудование, разумеется, также американские. Следующим заказом Кана стал Челябинский танко-тракторный завод, потом пришла очередь Харьковского танкового… Всего же бюро Кана спроектировало для СССР поистине колоссальное количество объектов: то ли 521, то ли 571. А сумма контрактов составила 2 миллиарда тогдашних долларов: по одним оценкам, это эквивалентно сегодня 100 миллиардам долларов, по другим – 319 миллиардам…
Разумеется, «архитектору Форда» не было нужды заниматься проектированием с нуля каждого завода – ведь можно было использовать уже готовые проекты, которые бюро Кана успешно делало ранее. И не только танковых заводов. В активе Кана ещё и знаменитая Магнитка – Магнитогорский металлургический комбинат: парни Кана сваяли сам генплан, спроектировали и построили доменные печи, коксовые батареи, прокатные станы, электросети. Помимо этого, бюро Кана стало координатором, организовавшим для комбината поставки горнообогатительного оборудования, землеройной и строительной техники. В сооружении Магнитки участвовали американские фирмы Arthur McKee of Clevland, Freyn Engineering Corporation, The Coppers Corporation of Pittsburgh, General Electric, а также немецкие Demag AG, Krupp AG, German Koppers AG engineers.
Впрочем, лишь в активе одного бюро Кана до кучи заводов и цехов –литейных, станкостроительных, механических, кузнечных – в Коломне, Челябинске, Харькове, Нижнем Тагиле, Калуге, Сормове, Днепропетровске, Подольске, Новокузнецке, Верхней Салде, Свердловске, подшипниковые заводы (например, 1-й ГПЗ в Москве)…
Но не Каном единым двигалась индустриализация в СССР. Известно, что ГАЗ – стопроцентное детище Форда, чья компания, в конце концов, сделала проект этого автозавода, да и станками своими оснастила. А за строительную часть проекта отвечала фирма Austin. Копией фордовского производства стал и столичный АЗЛК, тут же приступивший к выпуску нелицензированных копий «фордов». Творец другого московского автозавода, АМО-ЗИЛ, концерн Arthur Brandt.
Американцы дали Стране Советов Пермский авиамоторный завод (и поныне являющийся столпом отечественного авиамоторостроения): там тут же наладили выпуск моторов М-25 – лицензионной копии американского же мотора Wright-Cyclone R-1820F-3. Этими моторами – их в Советском Союзе выпустили почти 14 тысяч – оснащали истребители И-15, И-153 «Чайка», И-16.
В активе американских корпораций-разработчиков и строителей также Сибсельмаш, Казанский авиазавод, Ростовский и Саратовский комбайновые заводы... Легендарный Днепрогэс проектировала и строила американская фирма Cooper, площадку же под стройку готовила немецкая Siemens, она же поставила электрогенераторы, а турбины изготовила компания Newport News. А не менее известная Standard Oil of New York внесла колоссальный вклад в строительство нефтяной промышленности района Баку – Грозный – Батуми – Туапсе.
Можно смело утверждать (и это подтверждается огромным массивом документов Российского государственного архива экономики и Российского государственного архива социально-политической истории): именно американцы внедрили в СССР принципиально новую систему организации работ. Они же стали и фактическими родителями советской школы промышленного проектирования. А какое количество самых передовых на тот момент в мире технологий было позаимствовано, фантастика! Не говоря уже о том, что всё это стало для советских специалистов одним огромным университетом, в котором они прошли курс настоящей, качественной работы, к сожалению, лишь начальный.

20 тысяч инженеров
По сути дела, именно американские корпорации и стали подлинными творцами «сталинской индустриализации». Причём вопреки советским реалиям: тотальной бесхозяйственности, вопиющей безграмотности советских же технических, инженерных и партийно-административных кадров. Американских специалистов – их в начале 1930-х годов в СССР было уже свыше 20 тысяч, а вместе с членами семей более 35 тысяч – просто ужасало как варварское отношение «товарищей» к технике, так и подобное же обращение с людьми.
Оборотная же сторона индустриализации оказалась поистине чудовищной: именно заключённые, а вовсе не комсомольцы-добровольцы стали ударной силой для строек первых пятилеток; концлагеря, ГУЛАГ – фундаментом сталинской экономики, а ГПУ–НКВД – основным поставщиком «энтузиастов». Только ведь за американскую помощь надо было платить золотом, валютой – это сотни миллионов тогдашних долларов ежегодно… А где их было взять? Взяли в деревне: коллективизация, раскулачивание, насильственное изъятие зерна, которое сотнями миллионов тонн гнали за кордон. Результаты известны: полный крах сельского хозяйства в СССР, голод, голодомор…
Готовя эту заметку, в поисках «американского следа» индустриализации зашёл на соответствующие разделы официальных сайтов «Уралмаша», Магнитки, ЧТЗ, Волгоградского тракторного… – Тщетно, об этом там ни словечка.



Пираты Южно-Китайского моря

Захват танкера «Туапсе». Эпизод неизвестной войны

23 июня 1954 года в 125 км от острова Тайвань, в водах Южно-Китайского моря – формально нейтральных, – корабли гоминьдановских ВМС захватили советский танкер «Туапсе», числившийся за Черноморским пароходством.
«Туапсе» считался тогда едва ли не лучшим судном советского торгового флота: датской постройки, оснащён новейшим на то время навигационным оборудованием и прекрасным двигателем. Правда, едва сойдя со стапелей, танкер уже успел вляпаться в скандал. «Холодная война» была в самом разгаре, и США категорически возражали против намерения датчан поставить Советскому Союзу столь качественное судно двойного назначения, поскольку весьма быстроходный и лёгкий в управлении танкер вполне мог быть использован и советским ВМФ. Так что из порта приёмки новое приобретение пришлось выводить тайно, буквально под покровом ночи...
Несколько месяцев «Туапсе» поработал в Арктике, затем был приписан к Одессе. Оттуда и вышел 24 мая 1954 года в свой последний рейс под советским флагом: экипаж – 49 человек, капитан – Виталий Калинин. «Туапсе» зашёл в румынскую Констанцу, взял на борт 10,5 тысячи тонн осветительного керосина и отправился в КНР, официальный порт назначения – Шанхай. По пути зашли в Сингапур, передохнули там пару дней, пополнили запасы продовольствия, провели бункеровку и двинулись дальше. А ночью 23 июня на корабле зазвучала общесудовая тревога.

Район боевых действий
Механик Юрий Борискин вспоминал, как, поднявшись на палубу, увидел силуэты нескольких военных кораблей – эсминца и фрегата гоминьдановского флота под флагами Китайской Республики. С них по радио и поступил приказ: остановить танкер, капитану прибыть на фрегат. Но капитан Калинин на требования китайских военных не реагировал. Тогда прозвучала угроза открыть огонь – советский капитан опять не отреагировал. Лишь когда гоминьдановские корабли открыли предупредительный огонь из автоматических зенитных установок, прозвучала команда «Стоп, машина!».
В три захода на борт высадились солдаты – около 100 человек, занявшие все судовые посты и сорвавшие флаг СССР. Матросов, пытавшихся помешать глумлению над государственным флагом, избили прикладами автоматов. Под конвоем военных кораблей танкер отправился в тайваньский порт Гаосюн, где экипаж высадили на берег, объявив: советские моряки арестованы за перевозку военного стратегического груза и… незаконное приобретение танкера в Дании. Потому корабль и груз конфискуются, а моряки объявляются военнопленными. Натурально пиратство!
На деле всё было не совсем так, как затем прописали советские газеты, да и по сей день у нас эта смутная история подаётся весьма однобоко. Начнём с того, что с точки зрения международного права всё было не столь однозначно. Как известно, гражданская война на континентальном Китае завершилась в октябре 1949 года победой маоистов, и в Пекине была провозглашена Китайская Народная Республика. Остатки армии Чан Кайши эвакуировались на остров Тайвань – там и продолжила существование уже Китайская Республика. Но, несмотря на существование «красного Китая», тогда именно Китайская Республика считалась признанным субъектом международного права: её посланник заседал в ООН, представляя страну в Совете Безопасности. И обладал, между прочим, правом вето! В свою очередь, КНР находилась в международной изоляции: кроме немногочисленных стран советского блока, её никто не признавал. Так что правительство Тайбэя считалось вполне законным, а пекинское – мятежниками. Мало того, обе стороны в тот период вели самые настоящие боевые действия, причём весьма ожесточённые: забрасывали друг к другу диверсионные группы, высаживали морские и воздушные десанты. Велась самая настоящая война в воздухе: над побережьем и в Тайваньском проливе полноценные воздушные бои вели истребители сторон, применялась также бомбардировочная авиация. Шла и морская война: боевые корабли сторон обстреливали побережье противника, вступали в сражения на море. Ещё перехватывали в Тайваньском проливе торговые суда: маоисты – идущие на Тайвань, чанкайшисты – идущие в КНР. Гоминьдановские корабли атаковали даже торговые суда под британским флагом, пока Королевский флот не положил конец этому беспределу. В общем, это был район самых натуральных боевых действий, куда мог сунуться лишь чокнутый. Или тот, кому это было очень надо...
Капитан «Туапсе» чокнутым не был, хотя и полез в самое пекло, весьма неплохо представляя обстановку. Потому как вся эта миссия была вовсе не такой уж и мирной, как было объявлено. Во-первых, корабль направлялся вовсе не в Шанхай, а в порт Далянь (Дальний), где была база маоистских военно-морских сил и... советская военная база. Кстати, в Далянь базировалась часть советского истребительного авиационного корпуса, пилоты которого и вели боевые действия против авиации Чан Кайши! Разумеется, советские лётчики воевали на самолётах с опознавательными знаками ВВС КНР, но кого это могло обмануть! Так вот, именно для этого воюющего авиакорпуса «Туапсе» и вёз керосин – совсем не осветительный, для ламп и керосинок мирных китайских обывателей, а вполне себе авиационный – для реактивных двигателей истребителей МиГ-15. Разумеется, при таком маршруте транспортировки военного груза – из акватории Чёрного моря на Дальний Восток – скрыть это было невозможно. Так что, с точки зрения вполне легитимного на тот момент китайского правительства, это была рутинная и законная боевая операция против нарушителей блокады и зарубежных «поджигателей гражданской войны».
Вот только с захваченными советскими моряками китайцы обошлись вовсе не как с военнопленными. Поначалу обращение было хорошее: до 8 сентября 1954 года их нормально кормили, подавая обеды из пяти-шести блюд, допрашивали, но вежливо, столь же вежливо уговаривали попросить политического убежища, оставшись на Тайване или поехав в США. Так что в эти месяцы экипажу больше всего докучали лишь... огромные комары. Поскольку дипломатических отношений между СССР и Тайванем, разумеется, не было, Москва попыталась было воздействовать на Тайбей через США. Но «американский вариант» вскоре провалился: отношения с США были тогда, что называется, на самом минимуме, к тому же именно американские корабли обеспечили разведывательное прикрытие операции по захвату «Туапсе». Так что советские интересы поручили представлять французским дипломатам.
Затем всё резко переменилось: морякам объявили, что СССР ведёт против Китайской Республики военные действия (что было не столь далеко от истины) и по закону военного времени они все, мол, подлежат... расстрелу! Но тем, кто признает вину и пойдёт на сотрудничество, жизнь будет сохранена... С этого момента моряков стали ломать: начались избиения, пытки током, под ногти загоняли иголки, всех буквально морили голодом – зачастую дневной рацион состоял из кружки мутного кипятка с какой-то травой. Один моряк попытался бежать: поймали, избили, затем имитировали расстрел.
Главное требование чанкайшистов было таким: откажитесь от советского гражданства, просите политического убежища, пишите прошение о предоставлении американского гражданства.

Сломанные судьбы
20 человек такие прошения написали. 29 – отказались... 25 июля 1955 года этим 29 морякам объявили, что... правительство Китайской Республики (т.е. Тайваня) их прощает, они могут вернуться в СССР. Пять суток они ехали через КНР, где на каждой станции им устраивали торжественные встречи – с оркестром, цветами, митингами. Потом была Москва, приём у министра морского флота СССР и тоже цветы, речи, отдых в лучших ведомственных санаториях, денежные премии, зарплата за время пребывания в застенках. Несколько человек были награждены орденом «Знак Почёта».
Судьба остальных 20 оказалась совсем не благостной. Матрос Димов покончил с собой в тюрьме, в тайваньской же тюрьме умерли Ковалёв и Калмазан – сказались последствия пыток. Ещё трое моряков – Лопатюк, Саблин и Книга – отказались от подписанных ранее заявлений с просьбой отправить их в Америку. После чего им объявили приговор: 10 лет тюрьмы за... обман! Им пришлось провести за решёткой несколько лет. Потом их выпустили, дали вид на жительство и пенсию. Следующие 28 лет они фактически провели под домашним арестом. В 1988 году им позволили вернуться в СССР. Остальные покинули Тайвань: одни уехали в США, а бывшие моряки Ерёменко и Татарников даже завербовались солдатами в американскую армию – их и ещё двоих бывших моряков-невозвращенцев на родине заочно приговорили к смертной казни. Один из этих заочно приговорённых, Иваньков-Николов, правда, сошёл в Америке с ума. И в 1969 году в Вашингтоне его официально передали советским представителям. В советской «психушке» он провёл свыше 20 лет.

«Без шума и пыли»
Четверо из «подписантов» – Анфилов, Бенкович, Гвоздик, Зибров – подались в Бразилию. Там пришли в советское консульство. Родина встретила их цветами – как героев, бежавших из плена. Устроили шумную пресс-конференцию, на которой моряки разоблачили происки американских спецслужб и их тайваньских прихвостней. После пресс-конференции чекисты «без шума и пыли» их арестовали. Впаяв каждому по 15 лет за «измену родине», спустя семь лет выпустили «за отсутствием состава преступления».
Из той двадцатки в 1956 году вернулись ещё Ваганов, Лукашков, Рябенко, Ширин, Шишин. Бывшего судового бухгалтера Ваганова, возвратившегося в родную деревню под Арзамасом, взяли спустя аж семь лет по стандартному обвинению в измене родине и выдаче американской разведке государственных тайн. Хотя какие уж тайны он мог выдать, сумму удержанных партвзносов?! Срок, тем не менее, Горьковский областной суд влепил ему не детский:10 лет лагерей, семь из которых пришлось отсидеть... Получил срок «за измену» ещё один из вернувшихся вместе с ним, судьба остальных неясна. Известно лишь, что тех, кто дожил до краха Советского Союза, долго не хотела реабилитировать уже российская юстиция...
О захвате танкера в 1958 году в СССР сняли художественный фильм «Ч.П. – Чрезвычайное происшествие» с Вячеславом Тихоновым в главной роли. А конфискованный «Туапсе» был включён в состав тайваньских ВМС и служил там долго-долго. Сейчас, говорят, гниёт в порту Гаосюн. Компенсацию за него (и за моральный ущерб морякам) Тайвань выплачивать отказался...

[Елена Осокина]

https://postnauka.ru/longreads/94204

Отрывок из книги «Алхимия советской индустриализации» о снабжении по карточкам, спецпайках группы «А» и голодных бунтах
16 ЯНВАРЯ 2019

Совместно с издательством «НЛО» публикуем главу из книги историка Елены Осокиной «Алхимия советской индустриализации: время Торгсина» о магазинах «Торгсин», в которых в голодные годы первых пятилеток советские граждане вынужденно меняли золото, валюту, изделия из драгоценных металлов на ржаную муку, крупу и сахар.
В Торгсин шли дипломаты и крестьяне, партийные руководители и рабочие. Но при кажущемся равноправии значение Торгсина в судьбах людей разительно отличалось. Кто-то даже в период массового голода шел в Торгсин за деликатесами и мехами; кто-то, отдавая нехитрые ценности за ржаную муку, спасал детей от голодной смерти. Значение Торгсина в жизни людей определялось их местом в иерархии государственного снабжения, иными словами, тем, получили ли они от государства паек и был ли этот паек достаточным. Чем стал Торгсин для рабочих, советской элиты, крестьян? Индустриальный прагматизм — интересы индустриализации превыше всего — определил принципы карточной системы 1931–1935 годов. В условиях острой нехватки продуктов и товаров руководство страны стремилось использовать пайки как стимул для развития индустриального производства. Революционный лозунг «Кто не работает, тот не ест» трансформировался в индустриальный «Кто не работает на индустриализацию, тот не ест». Государство выдало карточки только тем, кто трудился в государственном секторе экономики (промышленные предприятия, государственные и военные учреждения, совхозы), а также их иждивенцам. Каждое государственное предприятие и учреждение имело закрытые распределители, закрытые кооперативы, закрытые столовые, которые обслуживали только своих сотрудников. Людям без пропуска вход в эти места был закрыт.

Снабжение тех, кто получил карточки, представляло сложную иерархию групп и подгрупп и зависело от близости к власти и индустриальному производству.

Два вопроса следовало задать человеку 1930-х годов, чтобы составить представление о его положении: «Где вы живете? Где работаете?» С начала 1931 года в стране существовало четыре списка снабжения (особый, первый, второй и третий). Правительство называло их «списки городов», но по сути это были списки промышленных объектов. Предприятия одного города могли оказаться в разных списках снабжения.

Рекомендуем по этой теме:
Хорошо в стране советской жить. Тест по курсу «Эпоха Ст…
ИГРАТЬ
Попавшие в особый и первый списки получали лучшие пайки. Сюда относились ведущие промышленные предприятия и индустриальные стройки Москвы, Ленинграда, Баку, Донбасса, Караганды, Восточной Сибири, Дальнего Востока, Урала. Занятым на этих производствах государство обещало хлеб, муку, крупу, мясо, рыбу, сливочное (тогда говорили — животное) масло, сахар, чай, яйца. Снабжение этих потребителей должно было быть первоочередным и по повышенным нормам. Составляя менее половины снабжаемых из центральных государственных фондов, они получали около 70–80% пайковых товаров.

Во второй и третий списки снабжения попадали неиндустриальные и малые города и неиндустриальные предприятия, например фарфорово-стекольной, спичечной, писчебумажной промышленности, а также коммунальные хозяйства, хлебные заводы, мелкие предприятия текстильной промышленности, артели, типографии и пр. Из центральных государственных фондов по карточкам им полагались только хлеб, сахар, крупа и чай, к тому же по более низким нормам. Остальные продукты следовало получать из скудных местных ресурсов.

Иерархия государственного снабжения не ограничивалась лишь степенью индустриальной важности городов и предприятий. Внутри каждого из четырех списков существовали разные стандарты снабжения, которые определялись индустриальной важностью профессий людей, занятых на том или ином производстве. Высшую категорию в каждом списке (группа «А») представляли нормы фабрично-заводских (индустриальных) инженеров и рабочих, а также рабочих, занятых на транспорте. За ними следовали (группа «Б») нормы прочих рабочих и лиц физического труда, не занятых на фабрично-заводском производстве. По этим же нормам снабжались кооперированные кустари, рабочие в учреждениях здравоохранения и торговли, персональные пенсионеры, старые большевики и те пенсионеры, которые отбывали каторгу при царе. Третью, низшую, категорию в каждом списке составили нормы снабжения служащих, то есть лиц, не занятых физическим трудом. По нормам служащих также снабжались иждивенцы рабочих и служащих, некооперированные кустари, обычные пенсионеры, инвалиды.

По мере ухудшения продовольственной ситуации в стране появлялись все новые градации внутри пайкового снабжения. Администрация крупнейших предприятий, которая в декабре 1932 года получила право самостоятельно выдавать карточки и определять группы и нормы снабжения (в рамках установленных правительством), стремилась использовать пайки как стимул к повышению производительности труда. Появились специальные нормы для рабочих-ударников, служащих-ударников, рабочих с почетными грамотами, ударников производственных цехов, ударников непроизводственных цехов и т. д.

Дети составляли отдельную группу снабжения. Возрастной ценз — 14 лет, случайно или нет, ограничивал детский контингент на государственном снабжении только теми, кто был рожден после социалистической революции 1917 года. В детском снабжении были свои градации, которые повторяли иерархию снабжения родителей. В индустриальных городах дети получали высшие нормы и более разнообразный ассортимент продуктов, их пайки были лучше пайков рабочих малых городов. В малых и неиндустриальных городах детям не полагалось от государства ни мяса, ни рыбы, ни масла, ни яиц.

Тот же принцип «чем ближе к индустриальному производству, тем лучше паек» определял и иерархию снабжения интеллигенции, работников государственных совхозов, студентов и даже осужденных, если те отбывали наказание на промышленных предприятиях и стройках. Так, осужденный кулак, который работал на таком ведущем промышленном объекте, как Магнитка, согласно букве постановлений должен был получать паек лучше, чем свободный рабочий на малом или неиндустриальном предприятии, таком, например, как небольшая текстильная фабрика или хлебозавод.

В условиях подготовки к войне военные потребители составили специальный контингент на государственном снабжении. Личный состав армии и флота, слушатели и преподаватели военизированных институтов и милицейских курсов получали красноармейский паек, который был лучше пайка индустриальных рабочих.

Государство являлось монополистом в системе распределения ресурсов в стране, поэтому принадлежность или близость к власти, наряду с индустриальной важностью потребителя, играли огромную роль в системе централизованного пайкового снабжения.

Представляя государство, высшая партийная и государственная элита, по советской терминологии — номенклатура, назначила себе лучшее снабжение. Вслед за французским королем Людовиком XIV советская номенклатура могла повторить: «Государство — это я».

Самым лучшим в стране был не паек красноармейца или индустриального рабочего, как-то утверждала пропаганда, а спецпаек литеры «А». Его получали высшие партийные и советские руководители — верхушка ЦК партии и ЦК ВЛКСМ, руководство ЦИК СССР и РСФСР, СНК СССР и РСФСР, ВЦСПС, Госплана, Госбанка, наркомы и их замы в союзных и российских наркоматах, семьи всех перечисленных, а также советские дипломаты и ветераны революции, жившие в Москве. Затем следовал спецпаек литеры «Б», который получали следующие за высшим эшелоном власти в тех же главных партийных и правительственных организациях. Спецпайки «А» и «Б» отоваривали в спецраспределителях руководящих и ответственных работников. Спецснабжение полагалось также высшей военной и академической элите.

. После выполнения планов государственных заготовок колхозы распределяли оставшийся урожай между колхозниками в соответствии с количеством трудодней, то есть дней, отработанных на колхоз. Государство посылало в деревню товары, главным образом для того, чтобы стимулировать заготовки: промтовары для сдатчиков хлеба, хлеб — для сдатчиков технического сырья. Так, в заготовительную кампанию 1930 года за сданную государству тонну табака крестьянин мог купить от 300 до 700 кг хлеба из государственных фондов.

Рекомендуем по этой теме:
ВИДЕО
3681 376
Скрытые издержки диктаторства
Неравенство крестьян по сравнению с теми, кто работал на государственных предприятиях, состояло не только в негарантированности государственного снабжения, но и в его дороговизне. Так, в начале 1930-х годов за сданный государству пуд хлеба крестьянину разрешали получить государственных товаров на 30–40 копеек. Это значит, что, например, за яловые сапоги, которые государство продавало крестьянину за 40 рублей, он должен был сдать государству от 100 до 130 пудов хлеба. В случае невыполнения колхозами планов государственных заготовок правительство могло снизить или вовсе остановить поставки продовольствия и товаров. Снабжение, а точнее неснабжение, становилось средством государственного наказания и принуждения.

В иерархии государственного снабжения город властвовал над деревней, а среди городов абсолютно лидировала Москва. Она была не только столицей, но и индустриальным центром и местом сосредоточения высшей номенклатуры. В начале 1930-х годов население столицы составляло около 2% всего населения страны, но Москва получала около пятой части государственных фондов мяса, рыбы, муки, крупы, маргарина, треть фонда рыбопродуктов и винно-водочных изделий, четверть фонда муки и крупы.

Вслед за Москвой шел Ленинград. В 1933 году только для этих двух городов Наркомснаб выделил почти половину государственного городского фонда мясопродуктов и маргарина, треть фонда рыбопродуктов и винно-водочных изделий, четверть фонда муки и крупы, пятую часть фонда сливочного масла, сахара, чая и соли. Эти два города получали около трети городского фонда промышленных товаров. Снабжение столиц находилось на контроле Политбюро. До революции столицы тоже имели особый статус. Именно там располагались крупные, дорогие и модные магазины, но никогда эти города не имели исключительного права на получение самых обыденных товаров и жизненно важных продуктов.

Государственное снабжение было не только избирательным и крайне иерархичным, но и явно недостаточным. Пайковая система формировала социальную и географическую иерархию потребления, но то была иерархия в бедности. Нормы снабжения не выполнялись. За исключением элиты, пайковое снабжение не обеспечивало городскому населению прожиточного минимума. Даже привилегированный индустриальный авангард влачил полуголодное существование.

В 1930–1931 годах на промышленных предприятиях реальное преимущество инженеров и рабочих по сравнению со служащими состояло в том, что они получали 0,5–2 кг мяса или рыбы, 400 г постного масла, полкило сахара в месяц на всю семью. Летом 1932 года рабочие неиндустриальных предприятий Ивановской области получали в пайке только сахар.

По сравнению с ними рабочие промышленных центров снабжались гораздо лучше. Они получали по карточкам мясо, рыбу, крупу. Но сколько? На семью из трех-четырех человек в месяц приходилось всего 1 кг крупы, 0,5 кг мяса и 1,5 кг рыбы. Этого пайка семье хватало всего лишь на несколько дней. «За нашу ударную работу, — писала некто Павловская своей сестре в 1931 году, — нас произвели „в ударников“, дадут специальную карточку. Какие привилегии даст нам это ударничество, я еще не знаю. Кажется, никаких».

В 1932–1933 годах положение со снабжением стало столь плачевным, что правительство не решалось публиковать, даже для ограниченного круга посвященных, традиционные месячные бюллетени о потреблении рабочих. По данным Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ), установленные правительством нормы снабжения рабочих, кроме хлебных, не выполнялись. Эти выводы подтверждают и донесения ОГПУ, следившего за настроением на промышленных предприятиях. Согласно данным семейных бюджетов, паек индустриального рабочего Москвы, один из лучших в стране, в 1933 году составлял на члена семьи полкило хлеба, 30 г крупы, 350 г картофеля и овощей, 30–40 г мяса и рыбы, 40 г сахара и сладостей в день и стакан молока в неделю.

Даже столичные индустриальные рабочие, которые снабжались лучше собратьев по классу в других городах, практически не получали от государства жиров, молочных продуктов, яиц, фруктов, чая.

Последствия полуголодной жизни в городах не замедлили сказаться. Сводки ОГПУ сообщали о забастовках, драках в очередях, избиениях торговых работников, расхищении продуктов. Сводных данных о забастовочном движении найти не удалось, но наиболее крупные выступления попали в донесения. Крупнейшие забастовки периода карточной системы прошли на текстильных предприятиях Тейкова и Вычуги в Ивановской области в апреле 1932 и феврале 1933 года. На Урале в первом квартале 1932 года из-за плохого снабжения прошли десять забастовок, в апреле — еще семь. В крупнейшей из них, на Воткинском заводе, участвовало 580 человек. Плохое снабжение стало причиной «волынок», забастовок и демонстраций в Донбассе, Нижегородском крае, Черноморском округе и других местах.

Однако нормой поведения в то тяжелое время стало не открытое сопротивление, а приспособление.

В борьбе за жизнь люди изобрели множество способов. Поиск ценностей для сдачи в Торгсин стал одним из них. В жизни простых горожан Торгсин служил дополнением к пайковому государственному снабжению, которое не обеспечивало сытой жизни даже привилегированным индустриальным рабочим, но особо важную роль Торгсин сыграл в жизни населения неиндустриальных и малых городов, которые обеспечивались государством гораздо хуже индустриальных центров.

Город влачил полуголодное существование. Деревня умирала. Причины бедственного положения крестьян очевидны. Развал крестьянского хозяйства в ходе насильственной коллективизации и растущие государственные заготовки, которые изымали из колхозов не только товарный, но и необходимый для собственного потребления продукт, подрывали самообеспечение крестьян. Вычищая крестьянские закрома, государство снабжало сельское население скудно и нерегулярно. В 1931–1933 годах городские жители, составляя не более 20% населения страны, получили около 80% государственных фондов муки, крупы, масла, рыбы, сахара; более 90% мясных продуктов, весь фонд маргарина, более половины фонда растительного масла, треть государственных фондов соли и чая. Деревне перепадали крохи. Да и то, что государство посылало в деревню, имело целевое назначение и шло в первую очередь на снабжение государственных служащих — работников политотделов машинно-тракторных станций и совхозов. В результате сапожник сидел без сапог: хлеборобы не имели в достатке хлеба; те, кто растил скот, не ели мяса, не пили молока. Бедствовали не только колхозники, но и те сельчане, которые получали государственный паек — работники МТС, совхозов, сельские учителя, врачи. Худо-бедно по карточкам им поступал только хлеб и сахар.

Рабочий Н. Д. Богомолов, который в составе бригады заготавливал хлеб в Центрально-Черноземном районе России, написал Сталину письмо. В нем Богомолов спрашивал, как разъяснить крестьянину, зачем ему растить хлеб и скот, когда государственные заготовки и снабжение оставляли его голодным. По словам Богомолова, в местном сельском магазине не было ничего, кроме трех носовых платков, десяти валяных серых сапог и половины полки вина.

Отдельные рецидивы голода случались в деревне даже в урожайные годы. Неурожай же, который государство не учитывало при составлении планов заготовок и снабжения, оборачивался массовым мором.

Неурожайным был 1931 год, но планы заготовок пересмотрены не были. Сельские ресурсы были истощены, а следующий 1932 год, на беду, вновь стал неурожайным. План заготовок снижен не был, колхозы отказывались его принять, понимая, что их ждет голод.

Под нажимом государственных заготовителей колхозы в 1932 году сдали все, что могли, но план так и не выполнили. В результате в 1932 и 1933 годах сельское население основных аграрных районов СССР, в первую очередь Украины, а также Белоруссии, Казахстана, Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги, Черноземного Центра и Урала, пережило страшный голод. Число жертв по разным оценкам колеблется от 3 до 7 млн человек. Случаи каннибализма не были единичными. Карточная система, при которой открытую торговлю заменило распределение продовольствия через систему городских закрытых учреждений, практически лишала сельское население возможности выжить.

Именно в 1933 году Торгсин, который вначале был предприятием исключительно городской и портовой торговли, стал крестьянским. Произошел «коренной перелом»: крестьяне, которые до наступления массового голода почти не знали про Торгсин, массово пошли в его магазины. Виктор Астафьев в книге «Последний поклон», вспоминая 1933 год в родном сибирском селе, пишет: «В тот год, именно в тот год, безлошадный и голодный, появились на зимнике — ледовой енисейской дороге — мужики и бабы с котомками, понесли барахло и золотишко, у кого оно было, на мену в „Торгсин“». В семье Астафьева, крестьян сибирского села на берегу Енисея, была единственная золотая вещь — серьги его трагически погибшей матери. Их бережно хранили в бабушкином сундуке на память или на черный день. Такой день настал. В голодном 1933 году серьги снесли в Торгсин.

Рекомендуем по этой теме:
КНИГИ
5 книг о советском человеке
В 1932 году, тоже голодном, люди принесли в Торгсин почти 21 т чистого золота, что превысило половину промышленной добычи золота в тот год. Следующий, 1933-й, год стал горьким триумфом Торгсина. Люди снесли в Торгсин золота на 58 млн рублей, перевыполнив его гигантский валютный план. Это почти 45 т чистого золота [2 ]. Для сравнения, «гражданская» промышленная добыча дала в тот год 50,5 т, а гулаговский Дальстрой — менее тонны чистого золота.

Показатели сдачи золота во всех кварталах 1933 года очень высоки, но особенно выделяются апрель, май и июнь — апогей голода. Только за эти три месяца люди принесли в Торгсин золота более чем на 20 млн рублей, или около 16 т чистого золота.

Аналитик Торгсина, очевидец событий тех лет, назвал это явление притоком золотой монеты из крестьянских «земельных» банков, намекая на то, что крестьяне во время массового голода отдали в Торгсин свои накопления царского золотого чекана, который прятали в горшках, банках, жестянках в тайниках под землей. Действительно, в 1933 году, по сравнению с 1932 годом, скупка царских монет в Торгсине выросла в два с половиной раза (с 7,8 до 19,3 млн рублей), а темпы поступления золотых монет обогнали темпы поступления бытового золота. Во время голода Торгсин стал для крестьян одним из основных способов выживания, а его успех — результатом массовой трагедии.
Автор-доктор исторических наук, профессор истории России и СССР Университета Южной Каролины