*45. Блистательные

[Владимир Ш..е..р]

[Владимир Ш..е..р]

[Владимир Ш..е..р]

[Svobodanews]

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=564C964581A5B
18-11-2015 (19:11)

Андрей Пионтковский: ИГ – результат двух политических ошибок администрации Барака Обамы в Сирии и в Ираке

Близкие к Кремлю средства массовой информации оценивают как успех российской внешней политики участие Владимира Путина в саммите "Большой двадцатки" в Турции. Повестка дня этой встречи была в значительной степени пересмотрена в связи с нападениями террористов в Париже. Краткие встречи Путина с Бараком Обамой и другими западными лидерами, в ходе которых обсуждалась не ситуация в Сирии, вопросы борьбы с терроризмом и развитие событий на Украине, стороны дипломатично характеризовали как "конструктивные". Однако тональность сообщений на сей счет из Москвы и западных столиц различна.

Как теракты в Париже скажутся на перспективах отношений России и стран Запада, на ходе военной операции в Сирии? Смягчат ли ЕС и США санкции в отношении России и изменят ли свою позицию по вопросу об аннексии Россией части украинской территории? На эти вопросы Радио Свобода отвечает московский политический эксперт Андрей Пионтковский:

– Как когда-то заметил Мао Цзэдун, "еще слишком рано оценивать итоги Великой Французской революции". Тем более рано делать окончательные выводы насчет путинского перформанса на встрече "большой двадцатки". Однако цели российской делегации на этом саммите были совершенно ясны. Я на своей долгой политической памяти не помню такой агрессивной, даже циничной пропагандистско-дипломатической кампании, как та, которую Кремль развернул сразу же после трагедии во Франции. На десятки голосов – от министра иностранных дел Сергея Лаврова до верного Кремлю политолога Сергея Маркова – к Западу обращались с требованиями и призывами: "Отбросим все наши мелкие разногласия, мы должны объединиться перед лицом общей угрозы и создать "новую антигитлеровскую коалицию". Что это на деле означало – "отбросить наши мелкие разногласия", – откровенно поведал простачок Сергей Марков: нужно срочно прекратить конфликт России и Запада из-за Украины, "хунту" в Киеве заменить техническим правительством, поскольку эта хунта – одно из главных препятствий для нашей совместной борьбы против террористов.

Вот, собственно, с этим заданием и приехал Путин на "Большую двадцатку". Но замах был слишком большой, и с реализацией своей цели Путин явно не справился. Об этом можно судить хотя бы по сухому коммюнике Белого дома, в котором отмечено: Путин и Обама обсуждали и Украину, о чем, кстати, не упомянуто в пресс-сообщениях Кремля. Путину было указано на необходимость соблюдения всех положений Минского соглашения. Но определенного пиар-успеха – во всяком случае, среди русской аудитории, на русском телевидении – Путин достиг. Это явно была не картинка Брисбена, где проходил предыдущий саммит "Большой двадцатки". Это была картинка если не пахана Земного шара, то во всяком случае, государственного лидера России, которого приняли за общий стол. Путин с большим удовольствием произносил в российские телекамеры слова "Дэвид", "Барак", "Ангела", показывая, что он вновь "свой" среди западных лидеров. Но, пожалуй, этим пиар-успехом внутри России и исчерпываются достижения поездки в Турцию. На вожделенную сделку о новой "большой Ялте" в награду за путинское участие в борьбе с "Исламским государством", мне кажется, Запад не пойдет, и Путину дали это во время саммита ясно понять.

– Как вы считаете, трагедия в Париже как-то по-новому поставила перед евро-атлантическим сообществом проблему борьбы с терроризмом? При всем ужасе случившегося и скорби о жертвах – это не первая, хотя и очень крупная террористическая вылазка. Какие-то принципиально новые выводы Запад должен извлечь из случившегося?

– Начну с ответа о месте и роли России в международной борьбе с терроризмом. Сколько бы из Кремля ни кричали, что "мы не Запад", что у России – особый путь, но в глазах тех, кто хочет уничтожить западную цивилизацию, Россия – часть этого декадентского, безбожного, обреченного мира, причем, может быть, наиболее уязвимая его часть. Терроризм – и наша проблема в той же степени, как и проблема других стран. В этом пропаганда Путина права – это общая угроза, но эта угроза возникла не вчера, она остро стоит на повестке дня уже 15 лет. Это вызов Западу со стороны... и вот тут начинается вопрос терминологии. Я предпочитаю использовать термин "исламофашисты" – то есть люди, проповедующие радикальный ислам, это маленькая маргинальная часть исламского мира. Но поскольку к этому миру принадлежат два миллиарда человек, то в этой маргинальной его части могут быть десятки миллионов человек, исповедующих идею необходимости уничтожения западной цивилизации. Эта проблема не будет решена в течение, может быть, нескольких десятков лет.

У этой проблемы масса аспектов – политических, пропагандистских, военных, но я бы сейчас выделил лежащую на поверхности более локальную проблему, это проблема так называемого "Исламского государства". В отличие от "Аль-Каиды", ИГ – это не столько сетевая структура, сколько военная организация, территориально привязанная к определенному региону. Проблема этой структуры вполне решаема военными и политическими средствами. Запад может самостоятельно решить эту проблему, и никакой Путин для этого не нужен. Напротив, при решении проблемы "Исламского государства" Путин со своим Асадом будут только путаться под ногами у Запада. И мне кажется, что вчерашняя атака французской авиации на Ракку, столицу "Исламского государства" на территории Сирии, показывает решимость Парижа не сдаваться, покончить с этим террористическим образованием. Кстати, замечу, что на сей раз почему-то не последовало стандартного заявления российского МИД о том, что бомбардировка французов незаконна, поскольку не согласована с "легитимным правительством Асада".

– Значит, вы не видите возможности создания коалиции "НАТО – Россия" в решении частной задачи – борьбе с терроризмом на территории Сирии? Если нет, то каковы реальные пределы координации действий (или даже сотрудничества) Москвы и западных союзников в Сирии?

– Еще раз повторю: новая "антигитлеровская коалиция" – это ложный мем. Запад не мог победить Гитлера без Сталина, так же как Сталин не мог победить Гитлера без Запада. А вот справиться с "ИГ" Запад вполне может самостоятельно – военными и политическими средствами. Кстати, сегодняшний "взлет" "Исламского государства" – результат двух политических ошибок администрации Барака Обамы в Сирии и в Ираке. В Ираке он не оставил даже символического контингента американских войск, который обеспечил бы рабочий военный контакт с суннитскими племенами в провинции Анбар, которые сами изгнали с помощью американцев предшественников ИГ. Оставив суннитов беззащитными перед шиитским правительством в Багдаде, Обама способствовал неизбежному – они начали видеть в радикалах "Исламского государства" своих защитников. То же самое в Сирии: поддавшись на уловку Путина с химическим разоружением, Обама отказал в поддержке умеренной оппозиции. Десятки тысяч разочарованных молодых суннитов устремились в ряды более радикальных организаций.

– Складывается впечатление, что ситуация в мире, и в Европе в частности, от месяца к месяцу становится все более сложной. Если отсчитывать со времени кульминации украинского кризиса, на старые проблемы наслаиваются новые: аннексия Крыма – война на востоке Украины – санкции против России – всплеск боевых действий в Сирии – вступление России в эту войну. Теперь ужасный парижский теракт "накладывается" на проблему миллиона беженцев из стран Ближнего Востока. Что с этим делать? Есть ли, на ваш взгляд, возможность у единой Европы разработать правильную, гибкую систему работы с этими несчастными людьми?

– Это очень сложная проблема, и я меньше всего готов давать рекомендации Европе. Я хочу обратить внимание на то, сколько озлобления и злорадства на сей счет заметно в комментариях прокремлевских СМИ на эту тему. Я иногда думаю, что, наверное, и большинству населения России, так же как и нашей пропаганде, такие чувства, как человеческая солидарность, просто не знакомы. И когда европейцы проявляют такие качества характера, это воспринимается как фальшь или заговор. Вообще при решении проблемы беженцев очень трудно отыскать правильный баланс. С одной стороны, конечно, это замечательно – сочувствие к несчастным. Но очевидны и две вещи, очень неприятные. Во-первых, среди миллиона беженцев, конечно, в Европу проникают сотни и тысячи идеологизированных бойцов джихада. Вторая, еще более неприятная, история такова: уже не меньшинство, а значительная часть мусульманской эмиграции в странах Европы не хочет интегрироваться в европейскую жизнь. Более того, эта община достаточно агрессивна и хочет навязывать Европе свои правила, вплоть до законов шариата. Здесь полезно было бы взглянуть на пример США, где мусульмане значительно плотнее интегрированы в американское общество, чем в Европе, где мы не наблюдаем массового агрессивного поведения мусульман.

ЕС в своем осмыслении проблемы беженцев неоднороден. Среди его новых членов, центральноевропейских стран, явно проявляется своего рода аллергия на мигрантов, в то время как "Старая Европа" выглядит куда более щедрой и милосердной. В общем и целом, однако, тенденция ужесточения режима безопасности и ограничения миграции будет прослеживаться. Призыв Ангелы Меркель первых дней массового притока беженцев: "Приходите все, мы всем поможем", как мне кажется, лежит за пределами разумного баланса, – считает московский политический эксперт Андрей Пионтковский.

[Андрей Пионтковский]

25-11-2015 (14:24)
http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=565599DC9CD86

О последствиях атаки российского самолета со стороны Турции

Чего можно ждать после того, как Турция сбила российский самолет, и интересует ли Владимира Путина реальная война со странами НАТО, – мнение Андрея Пионтковского для "Апострофа".

Я уже немолодой наблюдатель мировой политической сцены, но за долгие годы холодной войны между CCCP и США, СССР и НАТО не припоминаю такого уровня инцидента между военными самолетами оппонентов.

Были, конечно, опасные сближения и вторжения и подлодок, и самолетов, и кораблей, постоянно следивших друг за другом. Но политические руководители США и СССР после уроков кубинского кризиса вели себя достаточно ответственно, и дело не доходило до такой драматической развязки. Потому что они не стремились к эскалации конфликта. Были горячие линии связи: и на высшем уровне, и между военными. Таких столкновений всегда стремились избежать.

Сегодняшняя ситуация не возникла случайно. Эрдоган (президент Турции, – "Апостроф"), конечно, не подарок. Он, кстати, очень похож на Путина – авторитарный правитель, создающий себе образ мачо у своих телепузиков и тоже, видимо, считающий распад Османской империи величайшей геополитической катастрофой первой половины XX века. Но ведь вторжения в турецкое воздушное пространство продолжались уже около месяца. И это не секрет ни для кого. Один раз Москва даже официально извинялась, сославшись на сложные погодные условия. А Турция, в свою очередь, неоднократно предупреждала, что она будет сбивать любые самолеты, вторгающиеся в ее суверенное пространство.

И почти неизбежное произошло с самолетом, что почему-то вызвало полную растерянность в Кремле. В лентах новостей начали появляться совершенно дикие комментарии Пескова. Сначала Минобороны доказывало (почему-то им так приятней было) что самолет был сбит с земли на высоте 6 тыс. метров. А потом уже, когда стало ясно, что отрицать невозможно, начали говорить, что да, какой-то самолет был сбит турецкими истребителями, и была выдвинута версия о двух сбитых самолетах. "Безобразие, собираются связать два совершенно не имеющих друг к другу никакого отношения инцидента – сбитый с земли наш самолет и неизвестный вторгшийся самолет". Но эта безумная версия Пескова-Навки продержалась всего полчаса, потому что Путин был вынужден, наконец, признать, что бомбардировщик Су-24 был сбит именно так, как об этом сообщало турецкое Министерство обороны.

Очень показательна одна фраза, или, скорее, зацепочка в заявлении Путина: "В любом случае этот самолет не представлял угрозу Турецкой республике". Видимо, было зафиксировано всеми наземными радарами и спутниками, что самолет действительно находился в турецком воздушном пространстве, и заготовлена окончательная официальная российская версия: самолет случайно туда забрался, был сбит в тот момент, когда возвращался, и был уже на километр по ту сторону от турецкой границы.

Но важны не различные интерпретации происшедшего. Важно, как Москва собирается дальше реагировать. Путин уже дал ответ: пиар-эскалация конфликта по полной программе. "Трагические последствия для российско-турецких отношений", "удар в спину в нашей борьбе с террористами", "многолетние пособники террористов", отмена визита Лаврова. Особенно трогательно обвинение Турции в финансировании ИГИЛ через закупку у него нефти. И это через несколько дней после сенсационного разоблачения "суперкрота" Вендиктова, который, ссылаясь на свои застольные беседы с высшими российскими руководителями, поведал нам, что основным бенефициаром нефтяного бизнеса ИГИЛа является как раз не Турция, а АСАД (!!!).

Очень интересно проследить за реакцией Турции. Когда был совершен террористический акт против Франции, почему-то Франция, член НАТО, в лице президента Олланда, не обратилась в НАТО за помощью согласно пятой статье, а побежала на цыпочках целовать ручку Путину. На Францию примитивный кремлевский шантаж сработал: "Пока вы не договоритесь с Россией и будете и дальше проводить вашу глупую политику санкций и поддержки Украины, ваши неприятности будут продолжаться". Фактически, Москва предлагает Западу "крышу" от исламского терроризма, но на своих очень жестких условиях – сдать Украину и вообще все постсоветское пространство, как зону доминирования Кремля...

Турция же повела себя, как член НАТО, надеющийся на защиту со стороны Альянса, а не на добрую волю Путина. Повторюсь, что это беспрецедентное обострение отношений России с НАТО. Но Путин к этому своими действиями просто Турцию подталкивал.

Зачем он провоцировал Турцию? Ведь у Эрдогана много общего с Путиным, как у двух автократов, у них масса экономических интересов. Например, "Турецкий поток" все до сих пор собираются строить.

А сейчас по турецкому телевидению в качестве гласа народа идут призывы к русским убираться с их курортов. Теперь будем туристов из Турции вывозить, но в "Крымнаш" они не поедут.

Ответ один – ему нужна была пиар-эскалация. Чтобы то, что случилось во вторник, рано или поздно случилось. Чтобы он еще раз заиграл желвачками, раздвинул ноги, показывая, кто тут главный самец. По телевизору расскажут, что мы воюем со всем миром – и с ИГИЛом, и с НАТО в одном флаконе. Это взбодрит российских телепузиков на фоне катастрофического ухудшения экономического положения и нарастающего социального конфликта Роттенберги – дальнобойщики. Кстати, дальнобойщикам объяснят, что во время военного конфликта со всем светом всякие антиправительственные действия – это измена Родине и предательство. Если не угомонятся, то лидеров арестуют, или те просто исчезнут при таинственных обстоятельствах.

Путина интересует не реальная война с НАТО (моськи со слоном, по замечательному выражению главы его администрации), а пиар-картинка на телевизионном экране. Вечная борьба Евразии с Океанией по Оруэллу. Сплочение нации вокруг вождя и подтягивание поясов. НАТО тоже не нужно военное столкновение с Путиным. Но, безусловно, организация выразит очередную "глубокую озабоченность". Интеллигентики, когда их провоцирует бандит, стрелять не будут. Но Эрдоган – не интеллигентик, а тоже по жизни бандит. Вот он и стрельнул.

Если вернуться к украинской тематике, то, мягко говоря, вряд ли такое развитие событий поможет Путину убедить Запад снять санкции. Олланда он, пожалуй, соблазнил, но тот там все не решает. Ему достаточно прочистят мозги при встречах с Кэмероном, Обамой и Меркель, и до середины Москвы-реки эта редкая птица долетит уже с несколько меньшим энтузиазмом сдать Украину, чем, подогреваемый всеми бывшими французскими премьерами, он рвался туда еще несколько дней назад

[Андрей Пионтковский]

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=56549B9E34EE3
24-11-2015 (20:20)

Спор удачно хозяйствующих в Сирии субъектов

Как учил еще в 6-ом веке до нашей эры Кун-цзы, вещам надо давать правильные имена. Особенно на войне. "Война с терроризмом", о которой с таким пафосом говорят в эти дни Олланд, Путин, Обама – это неправильное, нелепое, ложно политкорректное имя.

Терроризм – это не некий противостоящий цивилизованному миру военно-политический субъект, а один из методов ведения военных действий, в той или иной степени применяемый в любом военном конфликте. Очень широко использовали, например, террористов-смертников тамильские тигры в своей борьбе против центрального правительства Шри-Ланки. Масштабными актами терроризма являлись ковровые бомбардировки жилых кварталов городов в ходе различных войн. Но ясно же, что никто из тех, кто говорит сегодня о "международном терроризме", не имеет в виду ни тамильских тигров, ни уничтожение с воздуха Ковентри, Дрездена, Хиросимы, Грозного…

Поэтому давайте называть вещи правильными именами и говорить о разветвленной горизонтальной сетевой структуре радикального ислама (Аль-Каида, ИГИЛ – это локализованные во времени и пространстве ее сегменты), объявившего войну Западу и использующего в качестве основного средства ведения войны террор, т. е. сознательное массовое убийство мирных жителей. Сетевая структура объединяет некой общей идеологической матрицей группы, которые могут независимо возникать в различных регионах, эксплуатируя локальные проблемы и конфликты (как ИГИЛ в Сирии и Ираке). Вместо разгромленных ячеек появляются новые. Тем более, что недостатка в молодых энтузиастах так же как и в финансовых ресурсах движение не испытывает.

По своим целям и идеологическим установкам вызов радикального ислама носит тотальный характер. Традиционный терроризм был "прикладным" ремеслом. Субъекты, использовавшие его, добивались конкретно очерченных практических целей – независимости какой-то территории, освобождения каких-то преступников, политических уступок, выкупа и т.д.

Терроризм исламистов – это метафизический терроризм, добивающийся Абсолюта, уничтожения "безбожного Запада", установления "Царства Божьего" на земле в форме Всемирного Халифата. Цели абсурдные и нереальные, но привлекательные для тысяч, а, может быть, и миллионов готовых на все фанатиков. Он не выдвигает никаких требований. Не уступок он требует с акторов мировой политики, а полной гибели всерьез.

А где же при всем этом Россия? Своей афганской авантюрой Россия (в ее советской ипостаси), казалась бы, сделала все, чтобы направить на себя растущую пассионарную энергию радикальных исламистов.

Но удивительным образом пронесло. Аятолла Хомейни определил, правда, СССР как Сатану-2. Но, то ли распад СССР снял с повестки дня исламистских радикалов проблему Сатаны-2, то ли каким-то звериным чутьем они чувствовали свою социальную близость к российской политической "элите", которая в массе своей страстно ненавидела победивший в холодной войне Запад.

Так или иначе, в 90-е годы, нарастающие атаки исламистов были направлены в основном против Запада. Ничего не изменила в этом раскладе и первая чеченская война. Это был классический конфликт центра с сепаратистами (коих около сотни в мире), не нагруженный никаким религиозно-идеологическим содержанием. Его официальное пиар-сопровождение шло под рубрикой "восстановление конституционного порядка".

Вторая война начиналась как важнейший инструмент избирательной кампании в России, как стержень задуманной ельцинским окружением операции "Наследник". Духоподъемное "мочить в сортире" сплотило "встающую с колен" нацию и превратило малоизвестного чиновника не только в президента страны, но и в национального героя. В качестве пиар-сопровождения на этот раз была выбрана борьба с терроризмом, и не с каким-то терроризмом вообще, а именно с исламским экстремизмом.

Пропагандистский ледокол, приведший Путина на пост президента, стал основным инструментом, следующие пятнадцать лет прорубавшим ему и его клану дорогу к абсолютной экономической и политической власти в стране. Власть так часто повторяла, что она борется на Кавказе с исламским экстремизмом ("международным терроризмом"), что это стало самосбывающимся прогнозом. Исламский экстремизм заказывали и он пришел. Характер поведения боевиков и сочувствующей им части населения, особенно молодежи, изменился. На смену полевым командирам, преследовавшим чисто сепаратистские цели, пришли люди, идеологически воспринимающие себя частью мирового исламского джихада.

После каждого громкого теракта доморощенных исламских экстремистов чрезвычайные полномочия президента и силовых структур возрастали. Режим набухал властью в стране как клоп кровью жертв. И в каждой из этих трагедий явно торчали уши тех же силовых структур как соучастников преступлений – и во взрывах домов, и в Норд-Осте, и в Беслане, и в волгоградском автобусе. А в Рязани два террориста из центрального офиса ФСБ были схвачены за руку при попытке взрыва жилого дома.

Сталинский Ледокол "Адольф Гитлер" использовался исключительно для внешнеполитических целей. Все свои внутриполитические задачи к началу Большой геополитической игры кремлевский горец уже решил, став абсолютным диктатором.

Путинский же Ледокол "Радикальный Ислам" изначально был заточен в основном на внутреннюю повестку дня. Но Путин понимал, что его режим, совсем иной нежели сталинский, тем не менее, также не может быть долговечен без переформатирования окружающего его пространства.

Во-первых, постсоветское пространство должно оставаться под жестким контролем Кремля, чтобы ни одна из его стран не смогла вырваться из цепи посткоммунистических воровских паханатов и стать тем самым нежелательным примером для граждан России.

Во-вторых, Запад должен быть до такой степени запуган, соблазнен, развращен, чтобы не только не поддерживал беглянок, но под конвоем возвращал их обратно в зону доминирования российской клептократии.

С первых же своих дней во власти, еще будучи поглощенный прежде всего окончательной зачисткой внутриполитического поля, Путин не забывал о тех внешнеполитических задачах, которые ему предстояло решать с помощью своего Ледокола.

Он стремился продать себя Западу как абсолютно необходимого тому защитника от "Радикального Ислама" и потребовать за эту крышу политическую цену.

Вот, послушайте, например, великолепный пассаж, из раннего Путина:

"Российские солдаты сегодня находятся на переднем крае борьбы с исламским экстремизмом. К сожалению, это мало кто замечает. Сегодня мы являемся свидетелями создания некоего экстремистского интернационала по так называемой дуге нестабильности, начиная от Филиппин и кончая Косово. Это очень опасно для Европы, в первую очередь, потому, что там большое количество мусульманского населения. Это действительно международный террористический интернационал.

И в этом смысле Россия стоит на переднем крае борьбы с этим международным терроризмом. И по большому счету, Европа нам должна быть за это благодарна и поклониться в ноги за то, что мы боремся с ним, пока, к сожалению, в одиночку" (Из выступления В. Путина в Лондоне в октябре 2000 г.)

Пятнадцать лет упорных пропагандистских усилий не прошли даром и вот, наконец, Первый пошел!

После очередного теракта в Париже президент Франции Олланд летит в Москву поклониться в ноги тому, кто в дни тяжелых испытаний обо всех о них так думает в Кремле.

С первых же часов трагедии в Париже, которая состоялась аккурат за день до саммита G20 в Турции вся кремлевская пропаганда с нескрываемым торжеством и нахрапом повторяла один и тот же нехитрый тезис: вот видите, у нас с Западом общий враг, нам всем угрожают ужасные террористы. (Для убедительности была вынута из рукава как бы отложенная скорбь по погибшим в авиакатастрофе над Синаем и официально признанный, наконец, теракт был подверстан к парижскому для создания образа общей судьбы). "Мы должны объединиться в единой "антигитлеровской коалиции" и забыть о таких мелочах как Украина, которая нас разделяет и препятствует нашему военно-политическому союзу".

Вот, например, чисто конкретные рекомендации доброго следователя Сергея Маркова:

Нужно срочно прекращать конфликт России и Запада из-за Украины. Хунту заменить техническим правительством, изменить Конституцию, убрать неонацистов, провести новые свободные выборы. Киевская хунта – это одно из главных препятствий для совместной борьбы США, ЕС и России против террористов.

В роли злого следователя выступил скептически настроенный парламентарий на "Вечере с Соловьевым" который "не уверен, что теракта в Париже хватит, чтоб начали разговаривать с Путиным".

А блаженный Айфончик прямо заявил на своей пресс-конференции в Маниле, что теракты в ЕС и остальном мире происходят по той причине, что страны Запада держат курс на изоляцию РФ.

Кремлевская мафия почти открытым текстом предлагает Западу крышу от дальнейших терактов, но, разумеется, на своих жестких условиях. То, что Москва имеет агентуру и обладает определенным влиянием в джихадистких структурах давно не секрет. Это и люди, завербованные еще КГБ по линии "национально-освободительных движений", и саддамовские офицеры, обучавшиеся в СССР и составляющие сегодня кадровый костяк ИГИЛа, и молодая поросль кавказских воинов Аллаха, заботливо снабжаемых ФСБ иностранными паспортами и направляемых на Ближний Восток.

Но в совершенно новом свете предстают отношения в треугольнике Путин-Асад-ИГИЛ после последней сенсационной депеши суперкрота Венедиктова и истерики, устроенной МИД РФ по поводу удара наших доблестных французских союзников по нефтяной инфраструктуре ИГИЛа.

В который раз снимаю шляпу перед мужественным кротом, вынужденным сутками бухать с риббентропами всякими ради ценнейшей информации, которую он регулярно передает гражданскому обществу:

А. Венедиктов – Кто покупатель? А я тебе скажу, кто покупатель. Два покупателя. Один покупатель – это турецкие компании частные, которые на границах покупают или иногда прямо там. И сейчас, как я понимаю, идет работа с Эрдоганом. Частный бизнес – просто зону под запретом надо держать. А второй покупатель – это Башар Асад, который покупает это и перепродает уже на легальном рынке. Через него отмывается. Ну так, ребята, чего?

С. Бунтман – То есть, ты сказал, Башар Асад покупает?

А. Венедиктов – Да. Правительство Сирии, Башар Асад.

С. Бунтман – Я просто хотел хорошо расслышать.

А. Венедиктов – Три дня тому назад президент Путин на "двадцатке" в Турции с возмущением говорил о том, что "ребята, что же вы не бомбите эти самые источники финансирования, то есть эти нефтяные скважины, которые под ИГИЛом и караваны грузовиков?" Можно объяснить. Потому что территорию Сирии никто так сильно не бомбил вообще. Говорят: Вот они бомбили… Кого они бомбили? Они бомбили в Ираке. Французы – в Ираке. Первый раз французы стали бомбить Сирию 27 сентября – за три дня до того, как Россия начала бомбить. Так, на секундочку! Берем и смотрим. Так, хорошо. Что же вы их не бомбите?

Вчера Министерство иностранных дел Российской Федерации с возмущением заявляет, что мы против того, чтобы французская авиация бомбила нефтяные прииски ИГИЛа. Я так подумал, что я очитался.

С. Бунтман – Чем мотивируют?

А. Венедиктов – А потому что нефтяные прииски ИГИЛа после победы перейдут к Асаду. А вы их разрушите. Внимание! – это публичный мотив. Еще раз: публичный мотив, это публичное объявление. Вот прямо вот так: "Эти будут скоро освобождены, а вы разрушаете инфраструктуру будущего правительства, законного правительства Сирии". Ребята, вы о чем? У нас президент чего говорил? И вы о чем говорите?

Ну, фенечка о злых мидовских боярах, которые опять подвели единственного в России европейца доброго царя-бессребренника, – это неизбежная дань крота правилам игры, в которую он ввязался. А в остальном вы с Бунтманом не ослышались. Перефразируя знаменитую формулу Черчилля, можно сказать, что вся путинская политика в Сирии это циничная ложь, упакованная в наглый обман и прикрытая откровенным мошенничеством.

На двадцатке Путин публично бросает в лицо королю Саудовской Аравии обвинение в том, что тот покровительствует нефтебизнесу ИГИЛа, даже подтверждает его оперативными "видеоуликами". А на деле наш дорогой друг непримиримый борец с терроризмом Асад является основным бенефициаром этого преступного бизнеса, а путинский МИД как коршун бросается прикрывать игиловские свечные (нефтяные) заводики от союзнической французской авиации. Асада, Путина и ИГИЛ объединяют, оказывается, не только геополитика, но и совместный бизнес.

При этом Москва обвиняет Францию в нарушении международного права – не получили де французы ни приглашения легитимного Асада, ни резолюции Совета Безопасности. Но днем раньше те же Лавров и Путин очень долго и подробно, картинно поигрывая желвачками, рассказывали как отныне они будут мочить на Ближнем Востоке кого угодно и как угодно без всяких приглашений и резолюций СБ, а исключительно в силу своего законного права на самооборону и возмездие, гарантированного статьей 51-ой Устава ООН. А у французов, стало быть, нет такого права на самооборону? Кстати, а кого именно кремлевские собираются там мочить по 51-ой статье? Ведь для ударов по целям в Сирии она им не нужна вовсе, Асад сам их туда пригласил. Уж не Саудовскую ли Аравию за поддержку нефтебизнеса ИГИЛа?

Спор удачно хозяйствующих в Сирии субъектов с Французской республикой не помешает однако президенту Франции прибыть 26 ноября в Северную Каноссу для обсуждения судьбоносных вопросов своей безопасности. Вся политическая Франция – от троцкиста Меланшона до фашистки Ле Пен – провожает его в эту историческую поездку с пением Марсельезы.

Почти созревшего клиента примут в Москве с высочайшими почестями. Его даже приведут в Национальный центр управления обороной на Фрунзенской набережной. Нет, нет, о безответственных ударах по нефтяному совместному бизнесу ИГИЛ-Асада-Кремля не может быть и речи. Но ему дадут возможность поучаствовать в операции "Возмездие", нажав вместе с Путиным на какую-нибудь красную кнопочку – "За Париж! За кавалера Ордена Почетного легиона Тимченко! За Родину! За Ротенбергов! Огонь!"

[Андрей Пионтковский]

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=56562989EA02A
26-11-2015 (00:40)

"Чекист Путин" — это не самый подлинный и глубинный Путин

На днях Федор Крашенинников в связи с нарастающим социально-политическим конфликтом Ротенберги — Дальнобойщики задался вопросом, а что там за отношения такие, внутри путинского клана? И совершенно справедливо заметил, что дело здесь явно не в личных путинских финансовых интересах (в его нынешнем положении ему давно уже ничего не надо), а в чем-то совсем другом.

Я готов порассуждать на эту тему, но предложил бы несколько скорректировать фокус вопроса: не Путин и клан, а Путин и Ротенберг. Это разные материи.

Якунин ведь принадлежал ближнему чекистскому кругу, глухарей с Путиным кушал, а как замахнулся не по чину, да еще социалку (пригородные электрички) подорвал, то и вылетел пинком под зад, да так, что и до Совета Федерации не долетел.

Аркадий Ротенберг это совсем другое. В исследованиях биографии президента Российской Федерации решающее значение обычно придается периоду его службы в КГБ. Но берусь утверждать, что "чекист Путин" — это не самый подлинный и глубинный Путин. Путин в большей степени становится самим собой как раз тогда, когда сквозь маску образцового чекиста прорывается что-то совсем другое, очень личное и эмоциональное.

Хорошо известно, что "феня" — арго криминального мира — все больше становится почти официальным языком общения российской политической элиты. Но ни у кого другого приблатненный языковый пласт не представлен столь обильно и столь органично, как у г-на президента. "Мочить в сортире", "контрольный выстрел в голову", "кто нас обидит, трех дней не проживет" — все это явно не заготовки имиджмейкеров, а что-то очень личное и выстраданное. Кстати, такая лексика совершенно не характерна для комитетчиков и тем более для сотрудников внешней разведки, всегда отличавшихся светским воспитанием и лощеными манерами.

Чтобы это понять надо вернуться в обычный питерский двор 60-х с жестокими драками, властью уголовной шпаны и культом силы. Худенький низкорослый мальчик Вовочка из бедной семьи, живущей в коммунальной квартире, проводил там все свое время. Двор и был его настоящей школой жизни. И приходилось ему там поначалу очень несладко.

В сентябре 1964 года молодой тренер по самбо Анатолий Рахлин, обойдя несколько школ Ленинского района Ленинграда, собрал группу из нескольких мальчишек и начал тренировать их в маленьком спортзале.

Среди записавшихся в секцию был 12-летний Аркадий Ротенберг, прежде занимавшийся спортивной гимнастикой. Мальчишка сразу обратил на себя внимание тренера. Подвижный, координированный, устойчивый как кошка, понятливый и упрямый, говорил позже Рахлин об Аркадии.

Через полгода в секцию Рахлина записался еще один мальчик — Володя Путин, живший неподалеку, в Басковом переулке. "Я не знаю, какая была у него побудительная причина начать заниматься самбо, — вспоминает Рахлин о Путине. — Видимо, хотел быть сильным, смелым".

Мудрый тренер был прав. Чтобы выжить в своей среде, слабенький Вовочка должен был стать изворотливым и жестоким, уметь подстроиться под сильного и никогда не испытывать нравственных сомнений и страданий.

Дворовый волчонок вырос в сильного и беспощадного волка, который навсегда запоминал удары и всегда страстно хотел прыгнуть выше, чтобы преодолеть ту унизительную стену неравенства, с которой он столкнулся с самого детства

Из дворового унижаемого чмо он превратился в правильного конкретного пацана. Из жизненного Ада он попал в социальный Рай. И сделали это для него Бог-Отец Рахлин и взявший его под свою опеку и ставший для него образцом для подражания Бог-Сын Аркадий Ротенберг.

Потом с ним не раз еще происходили квантовые скачки и чудесные превращения. Но ни одно из них не было для второго и четвертого пожизненного президента РФ так личностно значимо, как Спасение в 12 лет. Лет через пять какая-то неведомая сила, что вечно хочет зла и вечно совершает благо, вырвала его из этой полууголовной мути и, не обещая лондонских и сингапурских карьер (туда отбирались люди совсем другого социального происхождения), довела его сначала до юрфака ЛГУ, а потом и до уютной дрезденской квартирки.

Невзрачный, внешне неприметный как моль человечек всегда был предельно исполнительным универсальным солдатиком партии, КГБ, санкт-петербургской мэрии, администрации президента. Он успешно справлялся со всеми заданиями своих начальников — добывал "натовские секреты" для Родины в дрезденском доме культуры, контролировал финансовые джунгли бандитского Петербурга, заслужив в узких кругах уважительное погоняло Штази, удостоверял аутентичность гениталий опального генерального прокурора, мочил в сортире Лужкова и Примакова, и даже мечтал получить в конце пути за верные труды от Бориса Абрамовича в кормление "Газпром".

Но получил всю Россию. Все началось в тот душный августовский вечер 99-го, когда Таня и Валя пригласили его на дачу на приватный разговор. У мангала суетился вертлявый паренек, скромно представившийся Рома. Новоиспеченный полковник застенчиво ответил — Вова. И получил новое задание. К нему были приставлены лучшие мордоделы, визажисты, мозолисты, акулы пера и телекамеры. На миллионах экранов появился новый персонаж, апеллирующий к глубинным пластам народной психики. Молодой энергичный офицер спецслужб, отдающий резкие и четкие команды, посылающий российские полки в глубь Кавказа, несущий ужас и смерть террористам и врагам России.

И женская душа России, истосковавшаяся по властному повелителю, потянулась от солидного Евгения Максимовича к молодому герою-любовнику. Как поется о ней в почти народной песне, — "какому хочешь чародею отдашь разбойную красу".

Так впервые он оказался на той холодной вершине власти, где никто уже не отдает ему приказов, где нет уже никаких начальников. Валя и Таня, к которым он потянулся было своей сиротской неприкаянной душой, куда-то быстро смылись. Он чувствовал себя неуютно, как разведчик, утерявший связь с Центром. Ужасно хотелось уйти, но у кого отпроситься, не знал.

И он вспомнил о своих Спасителях снова и прильнул к ним. Аркадий работал детским тренером в захудалом клубе, но вскоре стал долларовым миллиардером, как и его младший брат Борис, тоже тренировавшийся с Вовочкой у Рахлина.

А в 2007 году защитил докторскую диссертацию "Педагогическая система управления личностным ростом спортсменов-единоборцев".

Папа Рахлин оставался для них всех непререкаемым авторитетом. Стать миллиардером или защищать ворованную докторскую, как Ротенберг, или кандидатскую, как Путин, для Анатолия Соломоновича Рахлина было бы слишком мало, а для тренера президента слишком много. Он успешно тренировал женскую сборную РФ по дзюдо и проводил престижные турниры.

Умер на 76-ом году жизни в 2013-ом после тяжелой и продолжительной болезни. Длинный одинокий проход Путина вдоль стены без охраны был конечно удачной телевизионной постановкой, но я в первый и в последний раз прочувствовал тогда в этом несчастном человеке глубокую настоящую боль и испытал к нему мимолетную симпатию.

Бог умер, жена ушла, дети разъехались, остался один только Аркадий в этом огромном, чужом и враждебном мире, в котором он зачем-то должен еще стать Ночным Портье Земного Шара.

А вы спрашиваете, почему Ротенберг? Да он глотку перегрызет за него двум миллионам дальнобойщиков. Да что там дальнобойщики. Если понадобится, то сказал же он как-то сам, что для русского человека, особенно с ядерной кнопкой на бедре, смерть на миру за любушку Аркадия красна. Особенно, если весь этот ненавистный мир можно будет с собой прихватить.

[Андрей Пионтковский]

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=5659702804742

28-11-2015 (12:18)

О системообразующей триаде Асад-Путин-ИГИЛ

"В этих бочках, которые везут, не просто нефть, там кровь наших граждан"

В.В. Путин, Президент РФ

Почти 16 лет назад в первый день президентской избирательной кампании я высказался по поводу одного из кандидатов:

"Путинизм – это высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России. Та стадия, на которой, как говаривал один полузабытый классик, буржуазия выбрасывает за борт знамя демократических свобод и прав человека.

Путинизм – это война, это "консолидация" нации на почве ненависти к какой-то этнической группе, это – наступление на свободу слова и информационное зомбирование, это изоляция от внешнего мира и дальнейшая экономическая деградация.

Путинизм – это (воспользуемся излюбленной лексикой г-на и.о.президента) контрольный выстрел в голову России.

Вот такое вот наследство оставил нам Борис Николаевич Гинденбург".

Сегодня в исторической перспективе очевидно, что каждый прошедший день этих шестнадцати лет подтверждал мою оценку. Но меня не хотела слышать ни гламурная либеральная общественность, ни державно-патриотическая. Кто-то мечтал о возрождении российской армии в Чечне, кто-то о "либеральных реформах" в России, проводимых железной рукой чекистского Пиночета.

Но хорошо известно, что на каждого Пиночета или Ли Куан Ю приходится по несколько десятков банальных воров, одним из которых и оказался наш Михал Иваныч со своей бригадой из кооператива "Озера".

Что касается армии и спецслужб, то они непрерывно "возрождаются" на Кавказе, в Грузии, в Украине и, наконец на Ближнем Востоке. Где бы ни велись эти войны , это прежде всего войны за Кремль, за сохранение в атмосфере военной истерии и зомбирования общества пожизненной власти диктатора и его ближнего круга клептократов.

Все эти войны и все теракты в России прорубали правящему клану дорогу к абсолютной экономической и политической власти в стране.

После каждого громкого теракта чрезвычайные полномочия президента и силовых структур возрастали. И в каждой из этих трагедий явно торчали уши тех же силовых структур как соучастников преступлений – и во взрывах домов, и в Норд-Осте, и в Беслане, и в волгоградском автобусе.

Грандиозный скандал разворачивается сегодня на наших глазах вокруг путинской сирийской авантюры, приближающей нас уже к грани мировой войны.

21 ноября самый информированный, пользующийся обычно надежными источниками в высших эшелонах российской власти, самый влиятельный и самый ответственный российский журналист главный редактор радиостанции "Эхо Москвы" Алексей Алексеевич Венедиктов выступил в передаче "Персонально Ваш" с сенсационным разоблачением:

А. Венедиктов – Кто покупатель? А я тебе скажу, кто покупатель. Два покупателя. Один покупатель – это турецкие компании частные, которые на границах покупают или иногда прямо там. И сейчас, как я понимаю, идет работа с Эрдоганом. Частный бизнес – просто зону под запретом надо держать. А второй покупатель – это Башар Асад, который покупает это и перепродает уже на легальном рынке. Через него отмывается. Ну так, ребята, чего?

С. Бунтман – То есть, ты сказал, Башар Асад покупает?

А. Венедиктов – Да. Правительство Сирии, Башар Асад.

С. Бунтман – Я просто хотел хорошо расслышать.

А. Венедиктов – Три дня тому назад президент Путин на "двадцатке" в Турции с возмущением говорил о том, что "ребята, что же вы не бомбите эти самые источники финансирования, то есть эти нефтяные скважины, которые под ИГИЛом и караваны грузовиков?" Можно объяснить. Потому что территорию Сирии никто так сильно не бомбил вообще. Говорят: Вот они бомбили… Кого они бомбили? Они бомбили в Ираке. Французы – в Ираке. Первый раз французы стали бомбить Сирию 27 сентября – за три дня до того, как Россия начала бомбить. Так, на секундочку! Берем и смотрим. Так, хорошо. Что же вы их не бомбите?

Вчера Министерство иностранных дел Российской Федерации с возмущением заявляет, что мы против того, чтобы французская авиация бомбила нефтяные прииски ИГИЛа. Я так подумал, что я очитался.

Давайте еще раз, как потрясенный С. Бунтман, переспросим А. Венедиктова и повторим медленно по слогам.

Самым крупным покупателем игиловских бочек с русской кровью является "наш друг и боевой товарищ" президент Сирии Башар Асад, пригласивший в Сирию наши войска.

И мы не только покровительствуем этому бизнесу, наш МИД даже крышевал его до последнего времени, запрещая, ссылаясь на нормы международного права, французам бомбить игиловские промыслы без разрешения легитимного Асада. Какое дивное совместное предприятие запрещенного в России ИГИЛа и не запрещенных пока, к сожалению, Асада и Путина.

Для меня эти откровения не были шоком. Я примерно так и представлял себе состояние вещей в Сирии. Для меня стало шоком оглушительное молчание страны после подобных откровений. В любом нормальном государстве подобная информация привела бы к правительственному кризису, отставкам руководства, военным трибуналам. Но прошла целая неделя, а у меня такое впечатление, что я чуть ли не единственный человек, комментирующий передачу от 21 ноября. Не возвращается к этой теме и сам Венедиктов. На днях у него снова была часовая передача на "Эхе". Он сделал ряд точных и жестких комментариев относительно сбитого бомбардировщика, но темы системообразующей сирийскую катастрофу триады Асад-Путин-ИГИЛ на этот раз даже не коснулся.

Наконец, 26 ноября появилась статья П. Фельгенгауэра "Как вынуть из спины "турецкий нож" из спины?", в которой автор очень убедительно, с профессиональным вкусом, разбирает все тактические и стратегические ошибки и просчеты российского командования. И как-то походя, как очевидную банальность, не заслуживающую даже никакой реакции, повторяет принесенную нам суперкротом Венедиктовым с вершин российской власти благую весть:

"Но в туркменских горах нет никакой нефтедобычи и переработки, никаких бензовозов и никакого ИГ, у которого нелегальную нефть покупают не столько турки, сколько режим Асада – союзник Москвы".

Установившаяся в обществе арендтовская банальность зла, банальность чудовищной лжи власти о целях войны, банальность предательства своих солдат – это тоже результат прошедших шестнадцати лет молчания ягнят.

Когда Путин 16 февраля на пресс-конференции в Анталии в прямом эфире, обвиняя саудитов, гневно рассказывал об уходящих за горизонт караванах грузовиков с нефтью, многие заметили, что у него не только привычно дергались фирменные желвачки, но и он беспрерывно непроизвольно тер одну руку о другую. В последующих трансляциях его руки были предусмотрительно прикрыты телевизионной заставкой.

Классический шекспировский синдром Леди Макбет. В знаменитой сцене пьесы она пытается смыть воображаемую кровь с рук, всё время говоря о каких-то ужасных деяниях других людей.

Когда мы проглатываем такие военные преступления, мы перестаем быть страной. Я говорил это шестнадцать лет назад после взрывов домов и "учений" в Рязани. Я говорю это сегодня, когда Илюмжинов с Асадом торгуют бочками с кровью русских людей под прикрытием "Риббентропа". Немолодой уже человек, я буду повторять это до последнего дня своей жизни. Или до последнего дня путинского режима. Нам с ним давно уже тесно на земле моей Родины.

[Sotnik-TV]

[Svobodanews]