3986. Публикации Александра Бирмана

[Александр Бирман]

http://www.forbes.ru/mneniya-column/...zhit-rezervami
10.03.2016 16:05

журналист, специальный корреспондент интернет-издания «Лента.ру»

Рейтинг или кошелек: почему Владимир Путин дорожит резервами
Фото REUTERS / Alexei Nikolsky / RIA Novosti / Kremlin
Пока у правительства есть деньги, президент может спокойно заниматься внешней политикой

Любителям конспирологии преподнесли отличный подарок. Не удивлюсь, если в рунете вскоре появятся трактаты о том, как Джейкоб Ротшильд поддержал Владимира Путина.

Финансовый дуайен не будоражил западный истеблишмент заявлениями в духе Дональда Трампа. И уж точно не стоит ждать появления Банка Ротшильдов в Крыму. Вообще, с формальной точки зрения лорд Джейкоб отозвался о России не слишком комплиментарно, причислив нашу страну наряду с Бразилией, Казахстаном, Нигерией и Украиной к тем заемщикам, которые рискуют оказаться в долговой яме из-за падения цен на нефть и укрепления доллара.

Но именно этот нелицеприятный отзыв от одного из крупнейших финансистов мира Кремлю сейчас очень кстати.

Ведь, по данным Bloomberg, сохранность резервов стала в последнее время чуть ли не идефикс для главы государства. Ради чего Путин готов, дескать, пожертвовать и стабильностью рубля. А некоторые наблюдатели даже сделали отсюда вывод, что Кремль не исключает вовлечения России в полномасштабный военный конфликт. Хотя в таком случае принцип экстерриториальности точно перестанет действовать и любые зарубежные авуары, в том числе и резервы ЦБ, будут заморожены.

Ротшильд дает совершенно иную и более прозаичную картину. Российский внешний долг, каким бы сравнительно небольшим он ни казался сегодня, завтра рискует превратиться в серьезную проблему. И это произойдет тем скорее, чем меньше у Неглинной останется валюты.

Безусловно, есть логика в рассуждениях тех оппонентов Эльвиры Набиуллиной, которые утверждают, что, пополняя резервы, ЦБ сам же препятствует отправлению рубля в абсолютно свободное плавание. Тут либо капитал приобретется, либо рыночная невинность соблюдется. Одно из двух.

Но когда в дело вмешивается политика, экономическая логика замолкает. На отношении граждан к президенту скачки курса, всплески инфляции, падение реальных доходов и прочие недвусмысленные приметы глубокого экономического кризиса почти не отражаются. Согласно недавнему опросу ВЦИОМ, 74% россиян готовы проголосовать за Путина на ближайших выборах главы государства. А в октябре 2012-го таковых было лишь 40%. По данным «Левада-Центра», за год несколько снизилась доля одобряющих деятельность президента — со знаменитых 86 до 81%. Зато число граждан, поддерживающих правительство, упало гораздо больше — с 60 до 51%. И 65% респондентов ВЦИОМ считают, что кабмину надо менять экономическую политику.

Казалось бы, для власти только лучше, что бытие избирателей не определяет их сознание/отношение к первому лицу. Что экономический негатив оседает на нижних этажах, не достигая верхнего.

Но, получается, король делает свиту, а не наоборот.

Вместо властной вертикали — довольно шаткая конструкция, больше напоминающая неправильную пирамиду. Прямая демократия, фактическое сведение на нет любых посредников между правителем и народом, конечно же, помогают в борьбе с геополитическими или экономическими вызовами. Но лишь при условии, что национальный лидер day-to-day погружен в решение соответствующих задач. Например, в 2008-2009 годах Владимир Путин, будучи премьером, фактически перевел экономику в режим ручного управления. Однако к тому моменту как страну накрыла очередная кризисная волна, путинским приоритетом стала внешняя политика. А нынешний премьер Дмитрий Медведев не в состоянии воспользоваться антикризисным ноу-хау старшего товарища.

Едва ли не единственная возможность предотвратить разрастание этой дыры — сохранять резервы как своеобразное путинское «альтер эго». Актив президента – опросы ВЦИОМ. Актив остальной «вертикали» — авуары ЦБ и Минфина. Пока у власти (той ее части, которая не отождествляется с первым лицом) есть деньги, она может считаться властью.
Президентский пресс-секретарь Дмитрий Песков не лукавит: Фонд национального благосостояния, конечно же, не является «личной копилкой» Путина. Но в случае исчезновения ФНБ и других резервов, президент де-факто окажется один на один со всем букетом национальных проблем.

[Александр Бирман]

https://www.forbes.ru/mneniya-column...tranzit-vlasti
16.10.2015 05:01


REUTERS / Dmitry Astakhov / RIA Novosti / Pool
Президенту Путину придется учесть, что победитель кампании 2018 года получит целый ворох тяжелых экономических недугов
Награда нашла героя. Орден «За заслуги перед Отечеством» I степени присужден Дмитрию Медведеву. Соответствующий президентский указ подписан 14 сентября – в день пятидесятилетия новоиспеченного орденоносца. Так что это гораздо больше похоже на ритуальный жест, нежели на знаковый финал медведевского премьерства, как можно было бы подумать.
Тем не менее пассаж про «большой вклад в социально-экономическое развитие Российской Федерации» выглядит особо пикантно на фоне проведенного правительством тотального секвестра «социалки». Пожалуй, впервые за все годы путинского правления под нож попали не только пенсионные накопления (их изъятие стало уже доброй традицией), но и текущие выплаты. Обещанная индексация 4%, в общем-то, ничто по сравнению с двузначной годовой инфляцией. Вопреки настоятельным просьбам «социального» вице-премьера Ольги Голодец, накопительная компонента не направляется на повышение нынешних пенсий, а обеспечивает пополнение вновь созданного антикризисного фонда правительства.


При этом президентский рейтинг практически не меняется. Как показал недавний опрос «Левада-центра», по сравнению с относительно благополучным сентябрем 2014-го лишь на один процент (с 38% до 37%) сократилась доля респондентов, которые считают, что Путин успешно решает проблемы страны, а 36% и тогда и сейчас выражали надежду, что президент выполнит эту задачу впредь.

Зато, согласно той же социологической службе, почти 80% респондентов признают, что в стране экономический кризис. И не менее трети считает, что правительство плохо справляется с его проявлениями.
Иными словами, Путин получает бонусы от эффектных геополитических ходов, а весь негатив, связанный с экономикой, концентрируется на Медведеве и его подчиненных.
Уже сам по себе этот вклад достоин вознаграждения. Тем более что премьер всячески избегает резких движений, способных спровоцировать негативную реакцию населения и, следовательно, побеспокоить Кремль. А то и привести к радикальным кадровым решениям, касающимся кабмина.
Наглядный пример – повышение пенсионного возраста. Путин еще в начале года фактически снял табу с этой темы и поручил правительству «проработать» ее с экспертами. С тех пор дефицит федерального бюджета почти достиг 800 млрд рублей. Для сравнения – год назад за этот же период был зафиксирован профицит более чем на 1,1 трлн рублей. При такой динамике закрытие «дыр» в Пенсионном фонде становится все более обременительным для казны. Но несмотря на призывы глав Минфина и Минэкономразвития, конкретных решений по изменению сроков выхода граждан на заслуженный отдых так и не принято.
Понятно, что такая реформа имела бы отнюдь не только экономический и социальный эффект. Сравнительно невысокий пенсионный возраст можно подавать как серьезное конкурентное преимущество России по сравнению со многими бывшими союзными республиками, включая прибалтийские. Поэтому чем дольше россиянам придется работать, тем менее успешной будет экспансия «русского мира».
Но если сегодня медведевское «недеяние» может быть истолковано как прикрытие путинских тылов, то завтра такая тактика премьера рискует сама по себе стать угрозой для реализации президентских планов.
В правительстве признают, что непопулярные шаги по решению острых бюджетных проблем – повышение пенсионного возраста, увеличение налогов и т. п. – могут быть предприняты после 2018 года. Объявленное Путиным эмбарго на фискальные нововведения – лишь одно из объяснений. Тем более что к изменению сроков выхода на пенсию оно точно не относится.

Зато именно к тому времени завершится очередной электоральный сезон.
Страна обретет нового (или нового старого) президента, новое правительство и Госдуму. На старте своих каденций они будут избавлены от необходимости ежесекундно думать о голосах и рейтингах. И, следовательно, выражаясь биржевым языком, у них будет больше аппетита к риску.
Здесь как раз и кроется подвох. Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина считает, что «самым страшным кошмаром» для российской экономики являются не столько низкие цены на нефть, сколько низкие темпы реформ. Наблюдение вполне логичное. Эпоха высоких нефтяных котировок, похоже, ушла безвозвратно. И уже не обойтись без быстрых и кардинальных экономических преобразований, позволяющих минимизировать – а еще лучше свести к нулю – сырьевую зависимость. В противном случае кризис перерастет в затяжную рецессию и никакие внешнеполитические триумфы уже не смогут отвлечь сограждан от плачевного состояния их кошельков.
Но в мотивации правительства преобладает политика как таковая, а не политическая производная экономики. Коль скоро тот самый электоральный сезон начинается уже в 2016-м, значит, бюджет на будущий год должен минимизировать влияние неблагоприятной внешней конъюнктуры на поведение избирателей. 600-миллиардный антикризисный фонд, созданный с таким трудом и жертвами, -- это, по сути, страховой депозит, гарантирующий Кремлю сохранение контроля над парламентом.
В конце 2002-го тогдашний совладелец ЮКОСа Платон Лебедев в интервью автору этих строк усомнился, что обслуживание внешнего долга обходится стране дороже выборов. С тех пор мало что изменилось. С поправкой лишь на драматичное изменение статуса самого Лебедева и на то, о чем вместо внешнего долга сейчас впору говорить, – о соцобязательствах.
Если нефтяные котировки будут вести себя более-менее предсказуемо, правительство сможет направить часть антикризисного фонда на вторую – более значительную – индексацию пенсий. Скорее всего, именно поэтому в кабмине ссылаются на «результаты, которые покажет экономика». Ведь на возобновление экономического роста на фоне очередного «накопительного» моратория и отрицательных по отношению к инфляции текущих социальных выплат рассчитывать не приходится – не будет ни длинных денег, ни потребительского спроса. Поскольку, как утверждает «социальный» вице-премьер Ольга Голодец, именно пенсионеры наряду с многодетными семьями наиболее активно покупают отечественные товары.
В августе 2016 года – как раз в преддверии выборов – у Медведева есть шанс устроить аукцион неслыханной щедрости и добавить родной для него «Единой России» голосов осчастливленных пожилых сограждан. Но бюджеты 2017-го и особенно 2018-го тоже должны предусматривать политические «страховые депозиты». На носу главные национальные выборы. При этом нефть приятных сюрпризов не обещает, а экономика толком не диверсифицируется. Более того, заботясь о собственном благополучии, государство лишает ее последних резервов.
Получается, что принимая решение – идти ли самому на четвертый срок или вновь реализовать операцию «Преемник», Путин должен учитывать, что победителю президентской кампании 2018 года достанется целый ворох тяжелых и предельно запущенных экономических недугов. А потому любые попытки их лечения неизбежно вызовут крайне болезненную реакцию в обществе. При таком раскладе «транзит власти» не менее опасен, чем продолжение путинского президентства. С той лишь разницей, что первый сценарий может привести к утрате Кремлем контроля над ситуацией. А второй сделает российскую политическую систему еще менее эластичной и более зависимой от первого лица. Что как минимум приведет к окончательной остановке социальных лифтов, крайне необходимых для полноценной модернизации экономики.