5787. Империализм

[Людвиг фон Мизес]

http://antisocialist.ru/papers/mizes...mperializm.htm

Страсть к завоеваниям у абсолютных монархов предыдущих столетий была направлена на расширение сферы их власти и увеличение их богатства. Ни один правитель не мог быть беспредельно могущественным, ибо только силой он мог удержать свою власть в борьбе против внутренних и внешних врагов. Ни один правитель не мог быть достаточно богатым - он нуждался в деньгах для содержания своих солдат и окружения.

Для либерального государства вопрос о том, расширять или не расширять границы своей территории, не имеет большого значения. Богатство не может быть завоевано путем аннексии новых провинций, поскольку "доходы", полученные от территории, должны быть использованы на компенсацию затрат на управление ею. Для либерального государства, которое не вынашивает никаких агрессивных планов, укрепление его военной мощи не имеет значения. Так, либеральные парламенты противились всем попыткам увеличить военный потенциал их стран и выступали против любой милитаристской и захватнической политики.

Либеральная политика мира, которая в начале 60-х годов прошлого столетия, когда либерализм одерживал победу за победой, уже считалась, по крайней мере в Европе, гарантированной, была основана на том утверждении, что народ каждой территории будет иметь право сам определять государство, к которому он желает принадлежать. Однако чтобы обеспечить это право прежде всего понадобился ряд достаточно серьезных войн и революций, поскольку абсолютистские власти не имели намерений мирно передать свои полномочия. Свержение иностранного господства в Италии, сохранение немцев в земле Шлезвиг-Гольштейн перед лицом угрожающей денационализации, освобождение поляков и южных славян могли быть достигнуты только с помощью оружия. Вопрос был мирно разрешен только в одном из многих мест, где существующий политический порядок столкнулся с требованием о праве на самоопределение: либеральная Англия предоставила свободу Ионическим островам. В других местах такая же ситуация обернулась войнами и революциями. Из борьбы за создание единого немецкого государства родился сокрушительный современный франко-германский конфликт. (Имеется в виду война между Францией и Пруссией (1869-1871 гг.), закончившаяся поражением Франции. - Прим. пер.) Польский вопрос остался нерешенным, потому что царь подавлял одно восстание за другим. Балканский вопрос был урегулирован лишь частично, а невозможность решения проблем династии Габсбургов против воли правящей династии в конечном итоге привела к инциденту, ставшему непосредственной причиной мировой войны.

Современный империализм отличается от экспансионистских тенденций абсолютных монархий тем, что его движущей силой были не члены правящей династии и даже не дворянство, бюрократия или офицерский корпус в армии, нацеленные на личное обогащение посредством грабежа ресурсов завоеванных территорий, а народные массы, которые видят в нем самое подходящее средство для сохранения национальной независимости. В рамках сложной системы антилиберальной политики, которая настолько расширила функции государства, что вряд ли оставила какое-либо поле для деятельности, свободной от правительственного вмешательства, бесполезно надеяться даже на умеренно удовлетворительное решение политических проблем регионов, где бок о бок проживают представители нескольких национальностей. Если правительство этих территорий не полностью придерживается либерального курса, то не может быть и речи даже о каком-либо приближении к равноправию по отношению к различным национальным группам. В этом случае может быть только деление на правящую и управляемую группы. Единственный выбор состоит в том, кто будет молотом, а кто, наковальней. Таким образом, стремление к сильному, насколько это возможно, государству - такому, которое может распространить свой контроль на территории со смешанными национальностями, - становится незаменимым требованием национального самосохранения.

Но проблема смешанных в языковом отношении регионов не ограничивается странами, которые были заселены в исторически давние времена. Капитализм открывает для цивилизации новые земли, предлагающие более благоприятные условия производства, чем в уже давно заселенных странах. Капитал и рабочая сила переливаются в наиболее благоприятное место. Начатое таким образом миграционное движение намного превосходит все предыдущие "переселения народов". Эмигранты лишь немногих наций обладают возможностью переселяться на земли, где политическая власть находится в руках их соотечественников. Однако там, где этой возможности не существует, миграция вызывает те же конфликты, которые обычно развиваются на многоязычных территориях. В особых случаях, на которых здесь мы останавливаться не будем, положение в заокеанских районах несколько отличается от уже давно сложившегося в странах Европы. Тем не менее конфликты, возникающие в результате неудовлетворительного положения национальных меньшинств, в конечном счете одинаковы. Желание любой страны оградить своих граждан от такой перспективы приводит, с одной стороны, к борьбе за получение колоний, удобных для заселения европейцами, а с другой - к установлению импортных пошлин для защиты внутреннего производства, действующего в менее выгодных условиях на фоне конкурентоспособной зарубежной промышленности, с надеждой сделать таким образом эмиграцию рабочих ненужной. Для расширения защищаемого рынка предпринимаются попытки завладеть насколько это возможно даже теми территориями, которые считаются неподходящими для европейцев. Мы можем считать началом современного империализма конец 70-х годов прошлого столетия, когда промышленные страны Европы стали отказываться от политики свободной торговли и приняли участие в гонке за колониальные рынки в Африке и Азии.

Именно в отношении Англии был впервые употреблен термин "империализм", чтобы охарактеризовать современную политику территориальной экспансии. Разумеется, британский империализм первоначально был направлен не столько на присоединение новых территорий, сколько на создание из подвластных короне различных владений экономической зоны однородной коммерческой политики, свободной от таможенных барьеров. Это был результат странной ситуации, в которой оказалась Англия как метрополия, владеющая самыми обширными колониальными поселениями в мире. Тем не менее цель, которой английские империалисты хотели достичь путем создания таможенного союза, объединяющего доминионы и метрополию, была той же, что и цель колониальных приобретений Германии, Италии, Франции, Бельгии и других европейских стран, а именно создание защищенных экспортных рынков.

Великие коммерческие цели, на которые была направлена политика империализма, нигде не были достигнуты. Мечта о всебританском таможенном союзе осталась нереализованной. Аннексированные за последние десятилетия территории, как и те, в которых удалось добиться "концессий", играют второстепенную роль в обеспечении мирового рынка сырьем и полуфабрикатами и в потреблении промышленных товаров, поэтому подобные меры не могут внести ничего действительно радикального в мировое производство и торговлю. Чтобы достичь целей империализма, нациям Европы недостаточно было оккупировать районы, населяемые дикарями, не способными к сопротивлению. Им пришлось добиваться территорий, которыми владели народы, готовые и способные защищать себя. И именно здесь и потерпела или вскоре потерпит крах политика империализма. В Абиссинии, Мексике и на Кавказе, в Персии и Китае - везде мы видим, что империалистические агрессоры отступают или, по крайней мере, уже испытывают огромные трудности.

из книги "Либерализм в классической традиции"

[Сергей Пилипенко]

https://makhnach.livejournal.com/145601.html
21 мая 2019, 07:11

00000000
Категории:
История
Общество
О понятии империи
Радио «Радонеж», Москва. Ноябрь 1994.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, февраль 2017.

Часть 1/3, 12 ноября 1994
Я обещал, дорогие братья и сестры, обратиться к основополагающим историческим и политическим понятиям, которые в наш век воспринимаются искаженно. Одно из этих понятий — империя. Трудно представить себе другое понятие, которое настолько же подверглось искажению в наш век. Им пользуются как ругательством. Нам навязывается представление об эпохе распада всех империй окончательно и бесповоротно, или просто говорят, что «все империи распадаются». Причем делают это, как правило, журналисты или политики невысокого культурного уровня. Империя стала каким-то наименованием нечистой силы. Наконец мы постоянно слышим словосочетание «советская империя» и даже «сталинская империя», а претендующим если не на мировое господство, то на мировое первенство американцам, президенту Рейгану, принадлежит даже словосочетание «империя зла».

А вот нас не должно устраивать такое положение дел. И не только потому, что Россия сложилась как империя и как империя просуществовала около полутысячелетия. И не потому, что Россия — преемница имперской традиции Рима и Константинополя. Нас это не должно устраивать и не потому, что русские безусловно имперский народ и один из самых выдающихся имперских народов в мировой истории. Нет, не потому. А просто потому, что это ложь! А ложь не должна нас устраивать. Ведь не размеры, не сила, не агрессивность делают империю таковой.

Добавьте описание
Добавьте описание
Добавьте описание

Византийскую Империю ее противники признавали таковой вплоть до падения Константинополя, хотя с тех пор как в 1261 году василевс Михаил Палеолог вышвырнул из Константинополя крестоносных оккупантов и восстановил имперскую столицу, почти двести лет шла ее агония. Когда в 1453 году пал Константинополь, имперские территории кроме города включали несколько островов Эгейского моря и небольшой кусочек в южной Греции. Тем не менее несчастный Константин XI Драгас, павший при защите Константинополя и доказавший, что он достоин пурпурной обуви василевса, для всех оставался императором.

Люди веками прекрасно понимали разницу между просто монархом (князем, архонтом, королем) и императором. Если вы почитаете «Младшую Эдду», вы увидите, что ее автор, величайший среди исландцев, Снорри Стурлусон детально разбирает, какие эпитеты полагаются конунгу (королю), а какие — только императору. Это совершенно разные государи, с разным суверенитетом.

Что означает сам титул главы империи? Ну, иногда ничего. Собственно латинское слово «император» — это почетное отличие, от «имперо» (властвовать). Еще в республиканские времена почетного титула «император» (повелитель) удостаивались выдающиеся полководцы. Должность же римского императора называлась «принцепс», то есть первенствующий (первый, главный). «Василевс» — это император по-гречески, император византийский, то значит просто царь.

Но есть и другие очень интересные названия. Впервые империя удалась у персов, у древнего ахеменидского Ирана. И персидский император назывался, кстати, и в XX веке тоже, «шах-ан-шах» («шаханшах»), то есть царь царей. Что это значило? Просто сверхбольшой царь? Такой большой, что слова не придумали? Это как у нас в простонародном советском восприятии «генеральный секретарь» — это не секретарь по общим вопросам, а этакий здоровый, здоровый секретарь размером с генерала. Нет. Термин «шаханшах» означал, что кроме царя царей есть и просто цари, реальные цари, управляющие своими царствами, бывшими вместе с тем и частями империи.

Итак, самый первый признак империи. Империя всегда включает в себя провинции. Империя всегда состоит из неповторимых частей. Тем империя отличается не только от унитарного государства, но также от федерации (я скажу позднее, чем еще). Государство, которое не делится на провинции, не есть империя. Стремление создать унитарное русское государство есть антиимперская тенденция.

Еще студентом, более 20 лет назад, изучая сборник, посвященный рабству в различных провинциях Римской Империи, я обратил внимание, что универсального рабства, единого для всего Рима не было. В одних провинциях было одно рабство, в других — другое. В южной Италии действительно встречались огромные латифундии со множеством рабов, мы изучали их в школе. Но на большинстве римских территорий того не было. В Элладе сохранялось патриархальное мелковладельческое рабство, когда хозяин сам работал в своей мастерской, а его рабы, часто один единственный раб, ему помогали. В Палестине сохранялось ветхозаветное рабство, и хозяин обязан был в юбилейный год отпускать своих рабов. А в Египте вообще рабства не было. То был первый толчок, благодаря которому я понял, что все имперские провинции были разными, и все жили своей жизнью.

Было и нечто общее. Монарх не только единый правитель, но также олицетворение единства.

Общими были вооруженные силы, дороги, акведуки (римляне очень любили воду), театры, то есть некоторые элементы цивилизации. Их все принимали, хотя они стоили дорого. Только империя была в состоянии учредить и поддерживать почтовую связь. Да, дороги стоили больших трудов, но каждый провинциал знал, что если из-за границы вторгнутся варвары, грабители, то по этой самой дороге умчится информация, а вернется стальная римская когорта и отразит нападение.

Так что империя — это некое универсальное образование, включающее в себя много не государств, конечно, а много стран, которыми и являются ее провинции. А государство — это вся империя. Тогда, может быть, это федерация? Нет, еще ни разу империя по чисто федеративному принципу не удалась, ибо каждая империя обязательно включает в себя имперский народ, имперский этнос, ведущий народ, на который она опирается. Покуда были римляне, был Рим. Полководца Аэция, победителя гуннов, называли «последним римлянином». Был убит Аэций, и через немногие годы пал и Рим, ибо не мог существовать Рим, когда не стало последнего римлянина. Пока были силы у византийских греков, которые, кстати, по преемству государства называли себя тоже римлянами (ромеями), они сохраняли империю. С окончательным упадком ромеев не стало Империи Ромеев. То же самое проходило в Иране. Каждый раз старость, усталость ведущего народа приводит к окончанию истории империи.

Империя в силу того, что она включает в себя многие народы, в силу того, что эти народы сохраняют свое неповторимое лицо, свою особенную культуру, а часто и самоуправление, приобретает универсальный характер. Это ощущали уже во времена персов. Но при римлянах окончательно сложилось представление о единственности империи, о ее универсальности, о том, что империя выполняет функцию арбитра, восстанавливающего мир и порядочные отношения между народами. Ни одна империя не хотела поглотить весь обитаемый мир. То хотел только Александр Македонский, а у него-то как раз империя не получилась. Император мыслился первенствующим среди других вполне суверенных правителей и республик. На него возлагалась миссия элементарного политического равновесия, элементарной порядочности в международных отношениях. И надо сказать, что на протяжении ряда тысячелетий, по крайней мере последних двух с половиной тысяч лет империи лучше справлялись с функцией вселенского арбитра, чем, например, Лига наций между Первой и Второй мировой войной или Организация объединенных наций последние полвека. У них не получается. Империям же то вполне удавалось, прежде всего среди соседей. Как мы уже отмечали в беседе о скончавшемся сто лет назад императоре Александре Третьем, «без его дозволения в Европе невозможно было воевать, а он такого разрешения не давал».

Вот огромная и благородная миссия империй. Мы продолжим наш разговор об империях. Я уже публиковал свои исследования о сущности и миссии империй в газете «Гражданин России», во 2-ом номере за 1993 год и в журнале «Диалог», в 4-ом номере за тот же год. Переработанные материалы, посвященные империи, выйдут в журнале «Новая Россия. Воскресенье», во 2-ом номере 1995 года. Возможно, они войдут и в сборники.

До встречи. Мы продолжим наш разговор об империях.

Часть 2/3 (части 3 нету)
В первой нашей беседе, друзья, мы разобрали с вами сущность империи как государства, которое объединяет самобытные страны-провинции, сохраняющие притом свой неповторимый культурный облик, свои национальные традиции, а часто законы и даже самоуправление, как государство, которое вместе с тем держится, опираясь на стержневой, имперский этнос, народ, лидер империи. Имперских народов в мировой истории было не много. Таким народом впервые оказались персы, создавшие великую Персидскую державу во главе с царем царей Киром Великим. Почему им это удалось? Почему не удалось другим? Ведь империю пытались создать и раньше. И ближе всего к созданию империи стояли ассирийцы. Но ассирийцы, понимая многое верно, например, привлекая знать покоренных народов в состав имперской аристократии, были слишком жестоки к покоренным народам. А вот персы повели себя иначе. Как заметил один большой знаток персидской истории, это было удивительно для всех, это воспринималось окружающими народами примерно следующим образом: «Странно! Завоевали, а никого не режут. Пожалуй, с этими можно жить». И Персидской державе служили очень многие, потому что она у всех сохраняла их уклад. Даже греки служили. Даже во время нападения Александра Македонского на Персидскую державу греческие города в Персии остались верны своему императору. Почему же? А потому что они жили в Персии так, как было принято у греков. Они оставались верны и поставляли персам войска на войну с греками.

А вот пример из отечественной истории. Формируется ополчение князя Дмитрия Пожарского в 1611 году. Сохранился Казанский земский приговор об участии в ополчении. Ну, то, что русские стремятся освободить Русскую землю, понятно. Более или менее понятно, что к ним примыкают марийцы, тогда мы их называли черемисами. Они, по крайней мере, могли предпочитать русское владычество татарскому. Но сами татары, полвека как присоединенные к России, вместо того, чтобы проклятым оккупантам ударить в спину, садятся на коней и едут с князем Пожарским освобождать Москву от бандитов и оккупантов. Почему? Исключительно потому, что за полвека русские доказали и казанским мусульманам, что они настоящий имперский народ, дружелюбный и надежный для всех народов, оказавшихся под русским скипетром, что с русскими можно жить. Это качество русских сохранилось до наших дней. Оно действовало и в XX веке. Именно это имперское качество было основой той реальной дружбы народов, которая существовала даже в советское время. Она не заслуга советского режима, это то, что русские создавали полтысячи лет.

Наиболее показательными созидателями империи были, пожалуй, римляне, ведь они создали империю задолго до той даты, которую мы в учебниках изучаем как начало Римской Империи. Римская республика уже была империей. Рим не потому стал империей, что во главе государства стал монарх, а наоборот, монарх оказался необходимым, потому что Рим уже создал империю.

Как римляне создавали свою империю? Во-первых, они были абсолютно надежны. В долгой борьбе с Карфагеном римляне победили, хотя все было против них. У Карфагена был флот, навыки мировой морской державы. Финикийцы могли нанимать войска по всему Средиземноморью, притом из храбрых народов, более разнообразных в своем военном умении, чем римляне и их союзники. Карфаген был неслыханно богат, намного богаче тогда еще довольно скромного Рима. Но победил Рим. Почему? Да, твердость, римская дисциплина, римская суровая верность, верность семьям, верность нации, национальной традиции, верность национальным богам. Это все правда. Но было еще. Карфаген, когда ему было выгодно, соблазнял кого угодно, а когда было невыгодно, кого угодно предавал. Римляне же своих союзников не предавали никогда.

Еще. Римляне вели себя с глубочайшим достоинством. «Я римский гражданин!» — где бы ни были произнесены эти слова, они внушали уважение. «Я римский гражданин», — говорит святой апостол Павел, и вс, это значит, что бить нельзя, пытать нельзя, правда, можно казнить, но для того надо сначала отправить его в Рим на суд. По пути в Рим апостол обращает к вере Христовой множество новых христиан. Кстати, это указывает на то, что на этапе с ним обращались вежливо. Иначе обращение неофитов было бы несколько затруднено. Он же, арестованный, предполагаемый к смертной казне, пользуется такими формами уважения, что успешно продолжает проповедовать.

«Я римский гражданин» звучало везде, и каждый мечтал стать римским гражданином! Из школьной истории Рима вы можете помнить так называемые Самнитские войны. Самниты — народ в Италии, живший совсем неподалеку от Рима. Почему шли те войны? Может быть, вы подумали, что самниты защищали свою независимость, защищались от римского порабощения? Ничего подобного! Самниты нападали на Рим за то, что римляне задерживали предоставление гражданства самнитам, и даже не римского гражданства, а только латинского гражданства — гражданства рангом ниже. Так вот, я твердо вам скажу, если бы сейчас какой-нибудь Крым или Татария или Чечня объявили нам войну, потому что мы, русские, не предоставляем им полных прав русского гражданства, я бы считал, что с Россией все в порядке. Ибо мелкая пограничная война — ерунда, а уважение к имперскому народу — это вс, это возможность дальнейшей жизни империи. Римляне были тут безупречны.

Римляне были не прочь и создавать имперскую элиту, имперскую знать, имперскую аристократию. Посмотрите, ведь очень многие римские императоры были родом из провинций: из римской Африки, из Испании, из Сирии… Если мы переберем византийских императоров, то встретим славян, армян, кого только ни встретим. Это нормальный подход империи к созданию имперской знати. Вполне естественно, что в составе русской знати были и должно были быть и немцы, часто лютеране, хотя многие принимали православие. Были представители грузинской знати. Были роды, вышедшие из волжских мусульман, прежде всего из татар. Были и другие мусульмане, с Кавказа.

А что же империя навязывает? Некоторые общие тенденции, общие традиции. Я уже сказал, что Рим навязывал акведуки и театры, дороги с мостами, почту, а также императорский культ языческий, по сути дела присягу императору, пожалуй, более ничего.

Что навязывала Россия? Россия смягчала нравы. Так, например, подчинившись русскому влиянию среднеазиаты сохранили в неприкосновенности шариат (мусульманское право), но избавились от посажения на кол и наказания в клоповнике, думаю, к большой радости самих мусульман. Русские защищали территорию, поддерживали войска и требовали, в общем, и от покоренных, чтоб они служили в этих войсках. Естественно, вводили единую денежную систему, а в общем все жили по-разному, все жили, как хотели.

Империя поддерживает равновесие внутри себя вот еще каким образом. Дело в том, что имперских этносов мало. Настоящими имперскими народами были персы, римляне, византийцы, немцы, мы, русские. У остальных уже получалось хуже. У арабов вполне не получилось. У турок получалось отчасти, у китайцев отчасти. А больше вообще империй не было. То есть, далеко не всякий народ оказывается с одной стороны суровым и сильным, а с другой стороны доброжелательным, и может возглавить империю. Как только империя распадается или ее расчленяют, появляется не только множество обиженных, ограбленных, хорошо, если не убитых людей, но появляется и множество обиженных и ограбленных народов, ибо более сильные народы немедленно начинают угнетать народы малые. Империя в действительности никогда не состоит из больших и малых народов. Империя состоит из одного большого народа, нескольких средних и множества малых. И вот от этих средних при распаде тут же достается малым. И не потому, что они злодеи, а просто не имперские они народы, нет у них навыка имперской власти и имперской ответственности. Так получилось почти на наших глазах с распадом Австро-Венгрии. Передел австро-венгерского наследия, как и передел турецкого наследия, продолжается сейчас. Расчленили Югославию, и на ее территории началась война вполне закономерная. Сербы, болгары и греки претендуют на Македонию. Чехи разорвали свои отношения со словаками, и образовалось два новых государства. И то еще не конец, это будет продолжаться. И не удивляйтесь конфликту абхазов с грузинами, гагаузов с молдаванами, памирцев с таджиками, не говоря уже о конфликте русских (коренного населения) в Нарве с эстонцами. Это будет продолжаться, потому что универсальный закон взаимодействия народов выглядит примерно так — «малый народ всегда с большим и против среднего». Ну, а о русском опыте мы будем говорить в последней, третьей передаче.