*198. Сегодня был Беслан

[Newsru.com]

http://newsru.com/russia/01sep2011/beslan.html
Беслан вспоминает жертв теракта 2004 года, на месте школы строят мемориальный комплекс
время публикации: 16:54





Траурные мероприятия в связи с седьмой годовщиной теракта 1-3 сентября 2004 года в школе №1 Беслана проходят в эти дни
Здесь сегодня ведутся работы по возведению мемориального комплекса, которые прервались лишь на три траурных дня
На стенах здания - фотографии погибших заложников, а также бойцов спецподразделений "Альфа" и "Вымпел", спасателей МЧС, погибших в ходе спецоперации
1 сентября 2004 года группа террористов захватила 1128 заложников в школе североосетинского города Беслана

Траурные мероприятия в связи с седьмой годовщиной теракта 1-3 сентября 2004 года в школе №1 Беслана проходят в эти дни. Они начались в четверг со школьного звонка в 9:15 по Москве - время захвата школы. Всего, по оценкам правоохранительных органов, на территории школы в четверг утром собралось около 3 тысяч человек, пишет "Кавказский узел".

Затем установленный в школьном дворе колокол возвестил о начале траурной церемонии. В разрушенном спортивном зале первой школы, где террористы три дня без воды и еды удерживали заложников, жители и гости Северной Осетии зажигают свечи, возлагают живые цветы и венки. Звучит траурная музыка, которую периодически заглушает женский плач, передает "Интерфакс".

В этом году во дворе первой бесланской школы впервые все не так, как оставалось с 2004 года, когда руины разрушенной школы были практически законсервированы. Здесь сегодня ведутся работы по возведению мемориального комплекса, которые прервались лишь на три траурных дня. Вокруг спортзала уже установлены 103 колонны, которые будут поддерживать стеклянный купол, а монтаж фасада мемориала будет проводиться уже после 3 сентября, передает портал "15-й Регион (Северная Осетия)". Над спортзалом установлен своеобразный саркофаг - конструкция на опорах, расположенных по периметру помещений.

Мемориальный комплекс на территории бесланской школы, разрушенной в результате теракта, разработали специалисты немецкой фирмы KnaufKassel, которая специализируется на консервации построек, имеющих историческое значение.

На стенах здания - фотографии погибших заложников, а также бойцов спецподразделений "Альфа" и "Вымпел", спасателей МЧС, погибших в ходе спецоперации. Фотографии ежегодно к этому дню обновляют, так как за год они успевают выцветать. Стены под фотографиями исписаны людьми, посещавшими спортзал разрушенной школы за годы после теракта, - это слова поддержки родным погибших и о том, что трагедию, произошедшую в Беслане, никто никогда не забудет.

Почтить память жертв теракта в Беслан в этом году прибыли глава Северной Осетии Таймураз Мамсуров, министр транспорта России Игорь Левитин, архиепископ Владикавказский и Махачкалинский Зосима, Кабинет министров республики в полном составе, депутаты республиканского парламента во главе со спикером Ларисой Хабицовой, представители администрации Владикавказа во главе с мэром Сергеем Дзантиевым, члены общественных, молодежных и политических организаций.

3 сентября - в день 7-й годовщины трагических событий в Беслане у Древа скорби на мемориальном кладбище "Город ангелов", где похоронены жертвы теракта, состоится траурная церемония. В 12:30 под звуки метронома будут зачитаны имена погибших в теракте. Затем после минуты молчания в небо выпустят 334 шара по числу погибших.

Вспоминать погибших будут и во Владикавказе у спроектированной по эскизам бесланских школьников памятной стелы на Мемориале Славы. 2 сентября в Беслане откроется архитектурно-скульптурная композиция "Добрый ангел мира", посвященная памяти жертв террористического акта в сентябре 2004 года. Композиция будет установлена на пересечении улиц Мира и Сигова.

1 сентября 2004 года группа террористов захватила 1128 заложников в школе североосетинского города Беслана. В результате теракта и сомнительной, как потом оказалось, операции по освобождению погибли 186 детей и 148 взрослых, ранения получили 728 бесланцев и 55 сотрудников силовых структур. При штурме здания школы были убиты 12 работников спецслужб и один местный житель, помогавший освобождать заложников.

["Коммерсантъ"]

http://www.kommersant.ru/doc/1761201

"Коммерсантъ-Online", 31.08.2011 // 20:25

ТЕКСТ КОММЕНТАРИИ: 0

Как развивались события в Беслане

Фото: Илья Питалев / Коммерсантъ

1 сентября

9:05. Боевики въезжают на территорию школы и, стреляя из автоматов, начинают загонять собравшихся на торжественную линейку детей и взрослых в здание.

9:10. В милицию поступает сообщение о захвате школы.

9:25. Заложники собраны в спортзале школы, боевики устанавливают здесь 15 взрывных устройств. В перестрелке с милицией убит 1 боевик, расстреляны 2 заложника.

9:35. Информация о захвате поступает в Москву — директору ФСБ Николаю Патрушеву.

10:30. Школа блокирована милицией. За оцеплением собралось несколько тысяч местных жителей.

11:00. В город прибывают президент Северной Осетии Александр Дзасохов, республиканские силовики и командующий 58-й армией Виктор Соболев.

11:25. Террористы передают с заложницей записку, требуя переговоров с президентами Северной Осетии Александром Дзасоховым и Ингушетии Муратом Зязиковым.

Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
12:31. Из котельной захваченной школы выведены 15 человек, спрятавшихся при нападении.

13:00. Президент России Владимир Путин возвращается в Москву из Сочи и проводит экстренное совещание с силовиками.

14:30. Информагентства сообщают о прибытии на место глав МВД и ФСБ Рашида Нургалиева и Николая Патрушева.

16:00. Взрывается одна из двух смертниц, находившихся в составе банды, при этом убиты 2 заложника и 1 боевик.

16:15. Бандиты расстреливают 17 взрослых мужчин-заложников, еще одному удается бежать.

16:30. Террористы передают новую записку, в которой заявляют об убийстве 30 заложников и вновь требуют начала переговоров. Уточнив номер телефона, оперативный штаб устанавливает связь с террористами.

17:00. Проходит встреча руководства республики с родственниками заложников, которые требуют не допустить штурма.

17:30. Из школы бегут шестеро заложников. В руках террористов остается более 1100 человек, которым не дают еды и питья.

22:20. В Беслане собирается массовый митинг, на котором от властей требуют мер по освобождению заложников.

2 сентября


Фото: Валерий Мельников, Коммерсантъ
6:50. Власти республики заявляют, что в официальных списках заложников «на этот час» указаны 354 человека.

10:00. В телефонном разговоре с Михаилом Гуцериевым боевики отказываются от денег и соглашаются на встречу с экс-президентом Ингушетии Русланом Аушевым.

12:30. Боевики открывают беспорядочную стрельбу по стоящей в оцеплении милиции.

15:30. В школу заходит Руслан Аушев, которому показывают более тысяч заложников. Террорист Руслан Хучбаров передает ему адресованную Владимиру Путину записку от имени Шамиля Басаева с требованием вывода войск признания независимости Ичкерии в обмен на гарантии безопасности и вступление в СНГ.

16.30. Руслан Аушев выводит из здания 26 женщин и детей.

18:00. Террористы продолжают время от времени вести беспорядочный огонь по прилегающей территории.

19:40. Перед родственниками заложников выступает детский врач Леонид Рошаль, пытающийся успокоить людей.

3 сентября

Фото: Валерий Мельников, Коммерсантъ
10:30. В переговорах с Михаилом Гуцериевым террористы соглашаются на эвакуацию тел убитых заложников.

12:40. Сотрудники МЧС прибывают к школе.

13:03. Два взрыва в районе спортзала школа, в результате которых гибнет большое количество заложников.

13:10. Отдан приказ о проведении операции по спасению заложников и нейтрализации террористов.

13:18. Вокруг школы идет бой.

13:29. Новый мощный взрыв.

13:48. В школу проникают саперы и начинают разминирование. Боевики, используя женщин и детей в качестве живого щита обстреливают спортзал.

14:40. Начинается пожар на чердаке спортзала.

15:00. Спецназ получает команду на штурм, атака идет со стороны мастерских, библиотеки и запасного входа в спортзал.

15:10. Первые бойцы спецназа входят в школу.

15:25. Большая часть школы очищена от боевиков, оставшиеся террористы отступили в столовую и мастерские. Начато тушение пожара.

16:15. Бой в районе школы затихает. Идет эвакуация заложников из столовой.

Фото: Илья Питалев, Коммерсантъ
21:13. Танк Т-72 открывает огонь по позициям оставшихся боевиков. Затем оставшиеся в подвале террористы уничтожаются подрывом перекрытий накладным зарядом.

22:25. Официально объявлено о прекращении боевой операции.

4 сентября

00:05. Поступает сообщение о новых возгораниях в школе, в 03:10 пожар потушен.

01:30. Владимир Путин пребывает в Беслан, посещает пострадавших и проводит экстренное совещание. Вернувшись в Москву, он выступает с обращением к российскому народу.

19:00. Поисково-спасательные работы в школе полностью прекращены.

[Abstract 2001]

Благодаря вам, мы собрали более 10 тысяч рублей!
Сегодня ночью пришли два денежных перевода - 98 руб. и 980 руб. Таким образом, мы перебрались через отметку 10 тыс. рублей ! Общая сумма теперь составляет 10 790,76 руб.

На эту сумму можно будет допечатать 1080 новых брошюр "Правда Беслана".

Посмотрите, здесь - одна тысяча брошюр. Значит, еще будет столько же! Присоединяйтесь!
http://pomnibeslan.ru/donate/

[Abstract 2001]

http://abstract2001.livejournal.com/1495493.html
August 17th, 18:48

1. Итак, сайт pravdabeslana.ru заблокирован с сегодняшнего дня в некоторых регионах провайдером "Ростелеком".

2. Никаких предупреждений ни я (как владелец), ни мой хостер не получали.

3. В реестре запрещенных сайтов сайт не числится.

4. Это уже второй раз за последние 3 месяца, когда провайдер "Ростелеком" блокирует мой сайт.

5. Никаких комментариев и объяснений со стороны "Ростелекома" не поступало. Ни тогда, ни сейчас.

6. Сегодняшняя блокировка, думаю, напрямую связана с активностью нашей кампании pomnibeslan.ru

7. О блокировке сайта написало только одно СМИ! - "Новая газета", спасибо. Почему не пишут остальные - догадайся сам ;-(

8. Мы все преодолеем.

[Илья Мильштейн]

http://anonymouse.org/cgi-bin/anon-w.../m.232547.html
01.09.2014

Есть такая игра - "Разубеди путиноида", в которую условный интеллигент, взволнованно тряся бороденкой, играет с безусловным патриотом в течение последних 15 лет. Разубедить невозможно, ибо на все обвинения, подозрения, упреки заготовлены непрошибаемые контраргументы и вообще Путин всегда прав. Это стена железобетонная, с колючкой по диаметру и минными полями на подступах, постоянно разрастающаяся в ширину и ввысь, и пресловутые 87% всенародной поддержки еще далеко не предел.

Взрывы домов? Да как вы смеете. Рязанский сахар? Темная история, но Путин не знал. "Она утонула?" Ну да, утонула, а что? ОРТ, НТВ, Ходорковский? Олигархов надо мочить. Якунин, Сечин, Ротенберги, Тимченко? И этих надо мочить, но потом, Путину виднее. Война в Грузии? Это чтобы фашист Саакашвили не вступил в НАТО. Нечестные выборы? А когда они были честными, к тому же эти, с белыми лентами, агенты Госдепа. Запретительные законы? Сирот сами воспитаем, а геев надо лечить или сажать. Война с Украиной? Крымнаш, да и Украина тоже, если разобраться. Санкции? Обойдемся без пармезана и "макдональдсов", будем жрать отечественное.

Теракты в этом списке утрат и благодеяний, равно и тема второй чеченской войны, никак особо не выделяются. Собственно, тема ушла и не обсуждается в обществе, а все ответы уже получены в прошлом, и дал их лично Владимир Владимирович. Россия выстояла, сообщил он, и о том, что террористы понимают только язык силы, переговариваться с ними не о чем, а надо уничтожать, тоже сказал Путин, и россияне в целом сочли ответ правильным. И только изредка, во дни круглых годовщин, сомнений и тягостных раздумий, когда оживают в памяти и на телеэкране картины одна чернее другой, страна поневоле вспоминает о жертвах войны и террора. С чувством скорби, которое все глуше с каждым годом, и чувством отчаянья, которое все легче преодолеть.

Вот как сегодня.

Главное, про это событие, захват школы в Беслане с последующим "освобождением" заложников, ныне известно практически все. О том, как Аушев спасал детей, и о том, как за несколько часов до возможного приезда Масхадова был отдан приказ об имитации "случайного штурма". О том, как 3 сентября в 13.03 по террористам и заложникам, находившимся в спортзале, с крыши пятиэтажки выстрелили из гранатомета, а через 22 секунды с крыши другого дома в спортзал полетела осколочно-фугасная граната - и начался ад. О том, как уничтожались улики после трагедии, и чем занималась "комиссия Торшина", и как судили Нурпаши Кулаева, и что говорили в суде матери погибших детей. Все это давно опубликовано на полузабытом сайте, про который непременно вспомнят в эти дни, чтобы снова забыть. До следующей круглой даты.

Будут звучать и оправдания, которых мы уже наслушались за эти десять лет. Про отморозков, с которыми иначе нельзя, словно они явились из ниоткуда и вообще чеченская война началась 1 сентября 2004 года. Про Масхадова, который сам и организовал теракт, словно эта ложь подкреплена хоть какими-то доказательствами. Про "язык силы", снова и снова, словно мировая практика борьбы с терроризмом не знает иных способов противодействия кроме как шарахнуть из огнемета по детям. Ну и про тех, кто и десять лет спустя все еще задает свои безнадежные вопросы, явно подсказанные врагами Отечества, русофобами из отдела российских геополитических катастроф ЦРУ США. Будет звучать эта старая песня: музыка народная, слова Путина В.В.

Есть игра "Разубеди путиноида", и ты в ней всегда проиграешь, потому что это игра без правил и оппонент в ней противоборствует не с тобой, а со своими страхами. Поэтому он просчитывает варианты задолго до начала игры и точно знает, что любые преступления власти лучше оправдывать, чем осуждать, а если вдруг, отказавшись от затверженных ответов, углубиться во всякие запретные темы, то и жить не захочешь. Если попробовать хотя бы самому себе объяснить, какой он там был на вкус, рязанский сахар, и зачем нужны были все эти войны, включая нынешнюю, и почему в России надо было чуть ли не всю прессу низводить до уровня собирательной скойбеды, и отчего сироты должны умирать в детдомах им. Астахова, и кто пропустил террористов в Беслан, то ведь неизбежно придешь к выводу, что главный враг народа - власть российская. Никем не избранная, как в прежние времена, или избранная всенародно, как теперь, и это печальней всего.

А с другой стороны, если самому в ней не участвовать, в этой игре, но следить за ней со стороны холодноватым взором эстета, то нельзя не заметить поразительной слаженности сюжета и достоверности образа главного персонажа. Вот вам взрывы домов, вот "Курск", вот война чеченская, война грузинская, война украинская, политические суды, законодательный беспредел, а вот вам Беслан. И что вы хотите от персонажа? Как он, по-вашему, должен был действовать в предлагаемых обстоятельствах?

Только так и мог. Вялые переговоры. Судорожные поиски выхода, потому что на Кавказе нельзя освобождать заложников как в Москве, - и случайный штурм как единственно возможный сценарий, найденный в ходе мозгового штурма в штабе по спасению заложников и одобренный в Кремле, политическое решение, счастливая находка... И многолетнее вранье, соединенное с бесконечным лицемерием и демагогией, жестокое и глубоко осмысленное вранье, и забвение как главная цель. Однако проходит пять лет, десять лет, эти проклятые круглые даты возобновляют трагедию, и страна как бы пробуждается от сна, чтобы наяву увидеть кошмар, и так будет всегда, и через сто лет тоже, и я не уверен, что игра, о которой сказано выше, всегда будет игрой в поддавки.

Очнется же когда-нибудь от морока завербованная наша страна, и вовсе не факт, что это случится нескоро. Откроются архивы, заговорят свидетели из спецслужб, а если пожелают и дальше отмалчиваться, то им помогут вспомнить. Ужаснутся люди, понемногу выздоравливая от психического расстройства, которое будет обозначено в историях болезни как путиноидность, смесь отупения, жестокости и страха. Прозреют и проклянут.

[Liza_valieva]

http://liza-valieva.livejournal.com/391432.html
4 сент, 2014 at 12:39 AM

Шестимесячная бесланская заложница Алена Цкаева и ее спаситель Эльбрус Гогичаев.

Беслан

10 лет спустя

Беслан 10 лет спустя

Фото: Валерий Савлаев

[Историческая правда]

http://www.istpravda.ru/pictures/10424/
В 2004 года вся страна содрогнулась от шока, когда группа чеченских террористов захватила среднюю школу №1 города Беслана. Но еще больше страну поразил штурм школы.
Захват произошел в 9:05, когда группа из 32 террористов на двух автомобилях въехала во двор средней школы где в это время проходила торжественная линейка, посвященная Дню Знаний. Стреляя из автоматов, террористы окружили собравшихся во дворе людей и загнали их в здание школы. Лишь некоторым удалось покинуть территорию школы. В заложниках оказалось около 1100 человек, большинство из них были согнаны в спортивный зал, где террористы забаррикадировали окна спортзала и входные двери, заминировали зал.
В 16.00 с террористами начались переговоры. Бизнесмены и известные общественные деятели предлагали деньги за освобождение детей, свои посреднические услуги, но террористы упорно повторяли свои требования о выводе войск из Чечни и угрожали расстреливать заложников.

Почти 52 часа провели заложники под прицелом террористов.

Штурм же начался неожиданно, в том числе и для бойцов спецназа.

3 сентября в 13.03 в спортивном зале прозвучали два мощных взрыва (как предполагается, произошел случайный самоподрыв самодельных взрывных устройств, кое-как сработанных горными умельцами). И террористы открыли огонь по сотрудникам МЧС, которым они до этого разрешили подъехать на автомобиле к школе для выноса тел убитых заложников. Оставшиеся в живых заложники начали выбегать из спортзала через проем, образовавшийся после взрывов. Террористы стреляли по убегающим и сгоняли оставшихся заложников в столовую. Часть заложников оказалась в комнате учителя физкультуры, возле выхода из спортзала. Учитель физкультуры вырвал у одного из боевиков автомат, но тот убил 74-летнего преподавателя. Тут же было принято решение о начале силовой операции, и снайперы спецназа открыли огонь на поражение огневых точек террористов, чтобы прикрыть спонтанную эвакуацию заложников.

Уже через час здание школы было взято под полный контроль.

В результате теракта погибло 334 человека, из них 186 – дети.

1343 человека признаны потерпевшими, многие из них получили ранения и травмы.

Из 32 террористов 31 был уничтожен, один – захвачен.

Сегодня «Историческая правда» предлагает вам вспомнить со слов потерпевших, как все это было.

Схема боя в школе № 1

Ира Гуриева:

В школе я была со своей мамой, братом и сестрами. Я шла во 2-й «Б», моя двоюродная сестра Аня – в 5-й, сестра Вера в 6-й класс, а брат Боря в 9-й. Мы, как всегда, пришли раньше всех – как все учительские дети. Вышли на линейку, построились. Я стояла сзади, мне ничего не было видно. Включили музыку. Вдруг в какой-то момент музыка выключается, начинается стрельба, какая-то суета. Все побежали к школе, я тоже. Очень долго искали ключ от дверей, никто не мог открыть эти двери. И была очень страшная давка. Я помню, все кричали, орали, я вообще не понимала, что происходит.

В какой-то момент я повернулась назад и увидела людей в камуфляже с автоматами. Но я не понимала, кто это. У меня в голове не укладывалось, что такое может быть. Террористы уже злились, начали под ноги всем стрелять. Тогда люди полезли в окна. А двери открыли попозже. Мы зашли в школу, все разбежались по зданию, кто куда. Я тоже куда-то побежала, забежали в класс, и все, кто был в классе, сидели под партами и кричали. Террорист зашел и говорит: все выходите отсюда. И какая-то бабушка закричала «Отпустите нас» и заплакала. Но они погнали нас в спортзал.

Когда мы зашли туда, я увидела свою двоюродную сестру и говорю: давай найдем маму. А мама всех рассаживала, старалась успокоить, чтобы не было паники, чтобы дети нормально себя чувствовали.

Часа через два нас начали минировать. Тут нас нашли брат с сестрой. Все было в бомбах, они висели на баскетбольных кольцах, как гирлянды. Под ногами у нас была очень большая бомба, а рядом – ученический стул, и на нем были батарейки, смотанные изолентой, и провода от бомб шли туда. Рядом с нами на этой большой бомбе сидел террорист. Дверь забаррикадировали. Сколько всего было бомб, сложно сказать. Очень много. В кольце было по две, наверное. От кольца до кольца, может быть, штуки четыре висело. Еще эти большие. Они были обмотаны коричневым скотчем, видимо, самодельные, с болтиками внутри. Дети очень хорошо себя вели. Если что-то было не то, учителя, взрослые сразу как-то их в чувство приводили. Когда у меня начиналась истерика, мама меня по щекам била, чтобы я в себя пришла.

За полчаса до взрывов из спортзала убежал школьник. Он сидел на подоконнике спортзала. Когда боевики отвлеклись, он открыл фрамугу и выскочил во двор. Отчаянный поступок. Видео прокуратуры.
* * *
Ногаева З.Т.:

Я пошла в школу со своими детьми. Когда я дошла до ул. Лермонтова, то там я встретила знакомую женщину. И, вот она мне говорит: "Вон там стоит машина. Это что-то подозрительно: они то проедут медленно, то остановятся. Потом поговорят, сядут и снова едут к школе!"

Машины были недалеко от школы. Одна машина была белая, то ли "шестерка", то ли "семерка". Рядом находилась автомашина ГАЗ-66: это такая грузовая "Газель", только тентом накрытая. Когда мы проходили мимо них, то они стояли напротив проезжей части. Они общались между собой и смотрели на нас. Потом я их узнала среди боевиков. Один был высокий со шрамом, а другой - "полковник". Они сидели в "шестерке". Потом мы вошли в школу, там были учителя. Мы к ним подошли и сказали: "Вот там стоят какие-то две подозрительные машины!"

Мы это сказали учительнице начальных классов Урудкоевой. Она нам посоветовала подойти к милиционеру: там есть в школе милиционер.

Но моя девочка потянула меня к своей учительнице и я пошла. Минут через 10 я вышла и увидела, что они стояли вместе: та женщина, с которой мы шли в школу, учительница и участковая. Я и успокоилась.

Потом вывели первоклашек. И, вдруг уже смотрю, что со стороны ул. Коминтерна стреляют и бегут во двор школы люди в темной одежде, на некоторых камуфляж.

Я сразу же кинулась искать своих детей.

Все люди бежали к спортзалу; когда все собрались, то начали через окна запрыгивать в коридор школы, а потом открыли вот эту дверь сбоку. Мы пошли через дверь, но не сразу пошли в спортзал, а вышли в коридор. Но там уже стояли боевики. Мы побежали дальше по коридору в направлении к столовой и забежали в один из кабинетов.

Посидели минут 5, слышали, как стреляют.

А потом к нам забежал террорист, открыл дверь и говорит: "Мы – террористы! Но мы вас убивать не хотим. Идите все в спортзал! Если будете подчиняться, то мы никого не убьем. Мы просто хотим, чтобы вывели войска. Если нам это все сделают, - мы вас отпустим!" И нас повели в спортзал.

Заложники в спортзале (кадр с видео террористов)

* * *
Цаголов А.Д. (учитель физкультуры):

Я стоял близко от котельной. В это время раздались хлопки, а через какие-то мгновения пошло движение всей этой людской массы, раздались крики, создалась паника. Все это происходило со стороны железной дороги, поэтому мне было плохо видно. Только потом я понял, что звучали автоматные очереди. Нас обхватили полукругом, отрезали вход со стороны Школьного переулка и загнали нас в школьный двор. Я разбил окна руками и начал детей забрасывать через окна в коридор, а затем и сам залез. Была сильная паника, все бежали по коридору. Обычно все классы закрываются на время проведения общешкольной линейки. Однако, со стороны улицы Коминтерна и частного домовладения мы нашли один открытый класс и зашли в него. Потом к нам зашли 3 или 4 террориста в масках и с автоматами, и погнали в спортзал. Там нас усадили на пол… Им была нужна тишина, но такую массу людей было трудно успокоить... И они ни за что, ни про что убили высокого, очень здорового мужчину… Нам боевики объявили: "Мы требуем вывести войска из Чечни!". Я понял, что дело плохо…

Заминировали зал примерно в течение одного часа или, может быть, одного часа и сорока минут. В общем, около двух часов. Натянули между баскетбольными кольцами в два ряда этих бомб, - самодельных мин, но были там и заводского изготовления. Третий ряд они положили уже внутри спортивного зала там, где не сидели люди. Одно взрывное устройство было очень большое: большое такое, как чемодан. Размер его примерно 30 на 30 сантиметров или даже 40 на 40 сантиметров. Это – самая большая бомба, которую я видел! Они его поставили в проходе."

Спецназ во дворе школы

* * *
Дудиева Фатима (майор Правобережного РОВД):

1-ого сентября 2004 года по расчету сил и средств Правобережного РОВД я была направлена в СОШ № 1 для обеспечения общественного порядка при проведении Дня знаний.

И когда большая часть людей уже вышла, а первоклассники еще не полностью вышли на линейку, - от Чеджемовой Инги я получила информацию, о том, что со стороны железной дороги по ул.Коминтерна стоит подозрительная машина КАМАЗ.

Я пошла по направлению к воротам, выходящим на ул.Коминтерна, но в это время услышала какой-то подозрительный сигнал: медленный сигнал, типа сирены. Но это был сигнал не от машины. Я заподозрила что-то и побежала в школу на второй этаж.

Но как только я хотела взять трубку телефона в учительской, меня окружили где-то 9-10 боевиков в светлой камуфляжной форме и сказали: "Ментовская! Куда ты хочешь звонить? Это Вам уже не Норд-Ост будет!" Нас стали выгонять из учительской и приказали спуститься вниз. Когда мы спустились, - с улицы тоже загоняли людей. А входившие боевики с ними здоровались, т.е. с теми, которые окружили меня. Они здоровались, обнимались и показывали, видимо, что у них все отлично получилось.

Внизу в коридоре, ведущем в столовую, через каждые 3 метра стояли боевики вдоль стен: в черных халатах, с длинными волосами. Когда нас загоняли в спортзал, слева в коридорчике находится душевая и я забежала туда. Там я сняла рубашку с погонами, положила ее в какой-то пакет и надела пиджак моего соседа – Станислава Гокоева. После этого нас всех перегнали в спортзал. Приказали всем бросить в угол у входной двери сумки, сотовые телефоны, фотоаппараты. Потом приказали всем сесть. Затем кто-то из боевиков спросил: "Где директор?" Она встала. Ее попросили принести ключи. Она обратилась к завхозу Баликоевой. И они тогда взяли ключи и вышли.

Минут через 10 они стали заносить все свое хозяйство: сцепились, нервничали. Видимо, боялись, что их возьмут врасплох.

Они занесли катушку, самодельные взрывные устройства, какие-то ящики. Потом я увидела, что они занесли около 5 канистр серебристого цвета. Очень много оружия. Одна из канистр стояла рядом с боевиком, который сидел на взрывном устройстве и держал сжатой педаль взрывного устройства. Другие канистры унесли в сторону тренажерного зала. Они развесили все взрывные устройства в течение 1,5-2 часов.

Снайпер ЦСН ФСБ ведет наблюдение за террористами.

* * *

Гуриева Н.И., учитель:

Мои одиннадцатиклассники стояли у котельной, а я стояла спиной. Поэтому я не видела момент того, как ворота были пробиты. Но я видела боевика: на нем был камуфляж, черная шапочка, он был небольшого роста. Бронежилет, гранаты были подвешены. Он показал мне автомат и сказал: "В спортзал!". Я повернулась назад: там были страшные крики. Увидела я и эту железную машину у входа. Смотрю, что все бегут мимо меня в спортзал.

В этот момент отрылась дверь котельной и оттуда выскочил наш рабочий Карлов: он, видимо, хотел спрятать в котельной еще кого-нибудь. Я ему махнула рукой, но боевик увидел и тоже бросился туда, к котельной. Я ему говорю: "Не стреляй! Ведь там дети стояли на открытом месте." Я еще раз сказала: "Не стреляй! Я выведу всех из котельной! Только не стреляй по детям!". Помню только, что последним вышел из-за котла сын Лены Косумовой третьеклассник Тимур.

Я сказала: "Вот видишь! Это – последний ребенок! Больше никого нет!". Тогда он сделал шаг туда, выстрелил вверх, захлопнул дверь и пошел следом за нами.

Так получилось, что я попала в здание одной из последних. Мне помог подняться в окно наш учитель труда Михайлов. Когда я зашла в коридор, то боевиков в нем было немного, но большая толпа у входа в спортзал. Я со своими попала прямо под баскетбольный щит между входом в тренажерный зал и входом в спортзал со школьного двора.

Минировали зал "довольно долго, но у них действительно все было налажено. Они притащили быстро катушки, притащили взрывные устройства. Два из этих взрывных устройств простояли у меня под ногами почти двое суток: они были размером чуть больше портфеля, толстые, каким-то скотчем обмотаны, и видно было, что там находится внутри. Мой ученик Азам Тотиев так мне и сказал: "Смотрите, Надежда Ильинична, там даже стекла есть внутри!". Взрывные устройства были и цилиндрической формы; многие были с прозрачной оболочкой, а некоторые – с непрозрачной. Везде были не только металлические шарики, но и стекло. Нас где-то около часа минировали. Взрывные устройства были подключены прямо под моими ногами: возле этой бомбы были батарейки, обмотанные синей изолентой и три толстых провода туда подходило. Рядом были еще небольшие цилиндрические бомбы. Наверху – на баскетбольном щите и в баскетбольной корзине тоже были подвешены бомбы. Бомбы были еще на шведских стенках и с той и с другой стороны.

Одна из бомб была приклеена скотчем к выходной двери из спортзала в коридор школы: она у них срывалась несколько раз, и они ее подклеивали скотчем.

Дети бегут из школы.

* * *
Цирихова З.М.:

Они кричали, в зал загоняли нас. Там дверь была только одна. Они нас быстро в нее не могли загнать. Тогда стали ломать окна, а наверх они стреляли автоматами. Я вошла в спортзал через дверь: я и мой младший сын. Это длилось по времени, наверное, до минут 15-20 десятого.

Боевиков было человек восемь. На них была одета камуфляжная форма и маски, у всех – автоматы, разгрузочные жилеты с гранатами.

Когда я вошла в спортивный зал, то в зале уже были террористы – человека четыре, наверное.

При встрече террористы обнимались.

Я видела, как стали минировать зал.

Взрывчатые устройства расположили, во-первых, в середине баскетбольного кольца. И, вот, получалось: по бокам взрывчатка, в щите взрывчатка. Потом от одного щита до другого протянули проволоку и посередине проволоки повесили еще взрывчатку.

Школьный коридор.

* * *
Ира Гуриева:

Боевик на бомбе постоянно читал Коран, молился, водой мыл ноги. Он говорил, что они мстят нам за что-то. Если честно, я не очень хорошо помню. Мне кажется, многие из террористов не знали вообще, зачем они сюда идут. И вообще, мне кажется, многие удивились, что там было столько детей. Потому что кто-то слышал разговор между террористами, мол, зачем мы сюда пришли, мы не договаривались, что тут детей будет столько. Все плакали, ужасный был шум в зале, очень жарко.

Потом начали мужчин выводить. И уже вечером брату стало плохо. У него была температура, он вообще не хотел идти в школу, но они должны были выступать на линейке с сестрой. Маме потом стало тоже плохо, мы ее обмахивали вместе.

Террористы постоянно злились на то, что такой шум в зале, все разговаривают, плачут. Они били прикладами в пол, стреляли в воздух, чтобы все молчали. В первый день и первую половину второго дня мы еще боялись их. Но потом никто на угрозы не обращал внимания, было уже все равно. Было одно желание: чтобы мы вышли отсюда. Живыми, мертвыми – лишь бы это закончилось.

На второй день нас перевели в другой зал, в тренажерный. Там было очень прохладно, хорошо. Но наc не пускали в туалет. Воду пить не давали, но там мы как-то все равно умудрялись. Уже невыносимо было сидеть, все болело. Мочились под себя. Я очень хотела в туалет. Мама говорит: под себя. Я говорю: мам, нет, ну как… Но потом уже все, не могла больше терпеть и пописала под себя.

Я помню маленького мальчика, который погиб. Ему совсем мало было, ну, два-три годика. И он постоянно хотел пить, постоянно ныл, плакал. И он писал и пил мочу, и уже нечем было писать, а он все равно пытался...

На третий день рано утром мы вернулись в спортзал, и единственное свободное место было в центре зала, там, где сейчас цветы. Прямо над нами висела бомба. Я уснула. Проснулась от первого взрыва. Встала и вижу – все бегут в окна, в двери. Смотрю – сестра мертвая. Я маме говорю: мам, я тоже побегу. А там сидел террорист. Он не в камуфляже был, а в спортивной одежде, сидел с оружием, и я не могла пройти мимо. Так мы смотрели друг другу в глаза: он на меня, а я на него. Какая-то женщина увидела это, притянула меня к себе, обняла и глаза мне закрыла. А он убежал в дверь.

Начало штурма

* * *

Заур Абоев:

В первый день хотелось есть. Во второй день — хотелось пить. В третий день уже не хотелось ни есть, ни пить. Просто хотелось жить. Но были моменты, когда думал: слушай, ну давай уже все закончится.

Одно дело — когда ты просто сидишь со всеми. Другое — когда террорист говорит: я убью тебя. Когда тебя бьет террорист, потому что ты выпил воды. Когда взрывают шахидок, и этой волной тебя выкидывает в зал.

* * *
Амага Цибирова:

Я не собиралась уже выходить оттуда. Готовилась к смерти, думала, быстрей бы уже прошло. А потом услышала, кто-то по-осетински как будто говорит: «Вставайте! Поднимайтесь!» Я пыталась встать, видела, что кто-то встает, а потом — автоматная очередь.

У моей сестры были осколочные ранения в сердце и живот. Несовместимые с жизнью. Потом оказалось, судмедэксперты всем ставили одно и то же. «Ранения, несовместимые с жизнью». Наверно, родителям было бы тяжело слышать, что она могла быть еще живой, когда горела.

Кого, Путина что ли винить? Я вот ждала Дзасохова почему-то, думала, сейчас он придет и всех спасет. На второй день глючили уже все. Боевики занесли в комнату физкультурников какие-то пакеты, желтые большие пакеты. Нам показалось, что там еда. И кто-то сказал, что это президент Осетии Дзасохов передал пироги и салат, а боевики не раздают и там будут сами хомячить.

У меня были галлюцинации там, такие реалистичные. Мой мозг пытался, наверно, объяснить весь этот грохот вокруг, а я как раз все лето смотрела сериал «Зачарованные», мне казалось, что если кто-то стреляет или падает — то это что-то взрывают ведьмы. Потом мне привиделись какие-то русалки… А потом мне показалось, что мама уехала с новым мужем, оставила нас… Когда очнулась, я спросила: «Ма, а ты почему в Австралию улетела?»

* * *
И. Газданова:

На вторую ночь была гроза. Гремел сильный гром, сверкали молнии. Террористы тоже, видимо, боялись чего-то, думали, что начинается штурм. Такого грома, наверное, до сих пор я еще не слышала за все эти десять лет.

Когда утром 3-го числа прогремел первый взрыв, мы с мамой спали. Проснулась я от грохота, сверху на меня падали горячие осколки. Я увидела раны на своем теле. Я разбудила маму, мы поднялись и попытались выбежать через первое окно. Но людей было так много, и все ринулись именно туда.

Я хорошо помню, что по всему полу лежали взрослые и дети. Кто-то был без ноги, кто-то без руки, где-то было просто тело без ничего. Мертвые. От взрыва их просто разорвало. И через них надо было перешагивать. Эта картина, наверное, была несколько лет перед моими глазами чуть ли не каждой ночью – как я перешагиваю через эти трупы и бегу к окну.

Выбраться через первое окно у нас не получилось, и мы стали пробираться ко второму. Мама посадила меня на подоконник и сказала: прыгай. Расстояние там было для меня, маленького ребенка, очень большое, но я не задумываясь спрыгнула. А она кричала: беги.

Снайпер с крыши автоматной очередью стрелял по всем, кто бежит. Отчетливо помню, как пули отскакивали от земли.

Впереди меня бежали старшеклассник со старшеклассницей – видимо, брат с сестрой. Снайпер попал мальчику в спину, тот падал, девочка пыталась его тащить. Я не смогла ему помочь, так как мама меня догнала, взяла за руку и быстро потащила за гаражи. Мы спрятались и забежали в какое-то здание, на первый этаж, прямо в квартиру, которая была напротив. Двери были открыты, и мама увидела наших. Там были омоновцы, один из них сказал нам забежать в ванную и лечь в нее, потому что пули попадали в стекла. Из ванной я слышала, как разбивались стекла, и плач ребенка.

Снайпер сидел на крыше, у него было очень удобное место – обзор на все 360 градусов. Его очень долго не могли устранить. Думаю, он погубил много детей, пока они бежали. Он стрелял им в ноги, в спины.

* * *
Н. Цалоева-Гуриева (преподаватель истории):

Они прекрасно понимали, кто они, для чего приехали, какое к ним отношение. Ребенок из начальной школы бежит за одним из них и говорит: «Дядя, можно мне выйти попить?»

Тот к нему поворачивается и говорит: «Какой я тебе дядя? Я бандит и террорист, я пришел тебя убивать».

Хотелось крикнуть ему в лицо: ну перед кем ты пиаришься, это же дите!

Или еще случай. Мама одного мальчика, второклассника, была в очень плохом состоянии, у него было пять рублей. Он эту монету достал, протягивает террористу и говорит: «Возьми, дядя, отпусти мою маму, ты же видишь, как ей плохо». А тот ему гордо: «А ты знаешь, сколько у меня дома таких есть?» Даже от таких мелочей было тошно. Или в третий день, когда воды давно не было и все были на грани, заходит один из боевиков, заносит пару баклажек с водой. Прошел по всему залу, остановился у выхода и бросил сначала одну в толпу, затем другую. И стоял, хихикал над тем, что происходило с заложниками. Звери, что тут скажешь. Взрослых не выпускали вообще никуда, ни пить, ни в туалет.

2 сентября у нас уже были мертвые дети. Не потому, что их застрелили. Одна девочка умерла от диабетической комы. Мальчик умер от обширного инфаркта у матери на руках.

Кто-то говорит, что нужно было с боевиками разговаривать, торговаться. Я считаю, что переговоры вести надо всегда. Но надеяться на то, что они дадут результат, в таких случаях не приходится, и нужно готовиться и штурмовать. Мне кажется, если бы штурм был раньше, а не по результатам взрывов, когда уже народ побежал, столько жертв не было бы.

3 сентября прогремели взрывы. Больших взрывов было два, но перед ними был маленький. Это был слабый хлопок над дверью спортзала, где сейчас написано «Выход». Либо замкнуло что-то в цепи, либо это произошло из-за того, что они все время стреляли вверх, чтобы заставить нас молчать. Перед взрывом уже ни их стук прикладами о пол, ни стрельба в воздух на людей не производили реакции. Гул стоял в зале. Люди уже изнемогали. Столько времени… Попробуй просто взять и посидеть на полу час. А 52 часа, когда над тобой мины, на тебя орут и на твоих глазах убивают людей…

Я услышала хлопок, увидела дым, не успела сказать детям «ложитесь», как у меня за спиной с правой стороны прогремело и нас всех положило. Когда я пришла в себя, уже никто никуда не бежал, только пыль садилась. Иришка моя спала, от первого взрыва она проснулась, и когда я в себя пришла, она мне говорит: «Мама, все бегут». Я ей сказала: «Есть куда бежать – беги».

Потом нас перегнали в столовую. Тех, кто не шел, расстреливали. И оттуда уже спецназовцы нас спасали. Они сбили с окна решетку, а физрук ее отодвинул, и мы стали выпрыгивать. Я Иришку отдала кому-то из спецназовцев, потом хотела поднять Аню, повернулась к ней, и в это время этот Ходов выскочил: «Не выпускайте заложников». Он с пулеметом был, но рука уже ранена у него была, стала ходить ходуном, и он не попал в меня. Я упала наружу. Но после меня пытались выпрыгнуть два мальчика – он их убил.

* * *
Тамара Биченова:

Мы находились около двери, которая была завалена партами, сейфами, чтобы никто не убежал. И во время взрывов это все рухнуло, и люди стали бежать в эту дверь, в них стали стрелять, и люди стали падать. Я ощущала тяжесть этих тел и понимала, что раз я что-то еще чувствую, значит, я жива. Но я понимала, что меня сейчас или затопчут, или я просто задохнусь. Я пыталась попятиться назад и кричала: «Дамир, беги!», — надеясь, что он меня услышит.

Потихоньку я смогла выбраться из этого месива — были слышны хрипы, стоны, вокруг много крови. А когда я смогла оглядеться, я увидела жуткую картину… Причем я не смотрела назад на дверь, а смотрела вглубь зала. Передо мной на коленях стоял боевик и кричал мне: «Беги! Сейчас еще одна взорвется!» И тут я увидела людей, которые бежали из тренажерного зала в помещение школы, и вместо того, чтобы оглянуться и побежать назад в открытую дверь, я побежала за этими людьми обратно в школу. И мои ноги принесли меня обратно в актовый зал, куда мы спрятались в самом начале. Нас было человек 10-15 там, я пыталась выяснить, не видел ли кто моего Дамира, но никто ничего мне не сказал. Наверное, я неправильная мама, наверное, мне нужно было бежать искать своего ребенка. Кто-то потом говорил, как он спасал одного или нескольких детей. Такие герои были. Но человек в критической ситуации действует непредсказуемо. Я была уверена, что сына я потеряла, и сама сейчас погибну тоже… Мы просидели там неопределенное время, потом спрятались за кулисами. Были слышны взрывы, танковые выстрелы… Говорят, что из танков стреляли именно по актовому залу, но когда мы там были, стрельбы еще не было.

И тут мы увидели бойцов «Альфа». Они уже смогли проникнуть в школу. Они нам что-то кричали, потом показали, что надо лечь на пол. Потом они схватили нас и, прикрывая собой, начали выводить из зала. То, что мы вокруг увидели, невозможно забыть — море людей, море крови, оторванные руки, ноги…

Потом, уже в больнице, я узнала, что там еще и пожар был. Но когда это было? Почему не успели вывезти, вынести людей? Непонятно…

Когда меня вывели из школы, посадили в автобус — старый такой, и повезли в больницу. Всю дорогу я думала: «Что я скажу мужу, когда он спросит, где наш ребенок? Как я посмотрю ему в глаза? Как получилось, что я осталась жива, а мой сын остался там?!»

Когда меня привезли в нашу районную больницу, у меня взяли все мои данные, оказали первую экстренную помощь, а затем, т.к. у меня была травма головы и ожоги голени, меня увезли в город Владикавказ и положили там в больницу. Родные уже были рядом со мной и на мои вопросы про Дамира они говорили, что с ним все нормально, он находится в детском отделении. Но мне казалось, что они просто меня успокаивают. Но они уверяли меня, что через пару дней, когда мы оба немного придем в себя и успокоимся, мы сможем увидеться.

В палату заходило много людей, которые смотрели вокруг умоляющими глазами в надежде увидеть своих родных в больнице, а не в морге. Это было очень тяжело…

Мне муж Владимир потом рассказывал, что когда начался штурм, и все наши мужчины побежали спасать заложников (совсем неважно было, родной это человек или нет, твой это ребенок или чужой, хватали всех, потому что необходимо было экстренно оказывать помощь), все дети были одинаковые — худые, в крови, с невероятным ужасом в глазах.

У Дамира было одно огнестрельное ранение в мягкие ткани в области плеча — видно, пуля попала рикошетом — и ожог спины. И вот на второй день он ко мне пришел… Оказалось, что после первого взрыва (откуда силы взялись?!) он вместе с другими детками, увидев открывшуюся дверь, смог проскочить в нее, и они побежали в сторону дома. А всех жильцов из близлежащих домов эвакуировали, и как Дамир сам потом рассказывал, он был в ужасе и шоке, когда понял, что дверь закрыта и никого дома нет. Потом кто-то из взрослых вывел его на улицу, где уже стояли машины скорой помощи, и там Дамир увидел своего отца.

Потом мне Володя говорил: «Тома, я вижу, ко мне бежит мальчик, а я его совсем не узнал. Я его схватил на руки, но просто как ребенка». Дамир начал обнимать отца и говорить: «Папа, не ходи туда, маму убили, если и ты пойдешь туда, тебя тоже убьют! И с кем я останусь?» И пока меня не нашли, все родные думали, что я погибла…

* * *
Вячеслав Бочаров (в 2004 году – командир отряда «Вымпел» ФСБ России):

К концу первого дня мы уже четко определили основные и запасные пути выхода на исходные позиции в случае силового завершения операции. Ни заложники, ни террористы через окна не просматривались. Но бандиты прекрасно видели все подступы к школе и на любое движение с нашей стороны открывали огонь из автоматов.

Ночь прошла спокойно, были слышны только редкие выстрелы со стороны школы. Мы готовились, что при необходимости придется вести бой в здании. При ведении боя в здании любая мелочь может стать роковой. Как подогнан защитный шлем, как сидит бронежилет, удобно ли извлекается пистолет, нож, граната или запасной магазин. Старшие троек еще раз проверяют связь, сигналы взаимодействия.

Утро третьего сентября не принесло изменений. Утреннее совещание лишь внесло коррективы только по количеству заложников – цифра перевалила за тысячу. Мы прекрасно понимали, что приближается развязка трагедии. Ведь без воды, еды, медицинской помощи многим становится уже очень тяжело. Бандиты тоже находятся в постоянном напряжении. Нервы у всех напряжены до предела. Но силовой вариант освобождения детей был неприемлем, он повлек бы многочисленные жертвы. Время приближалось к обеду. И вдруг раздался мощный взрыв. Даю команду немедленно экипироваться по-боевому. Глянул на часы – 13.00. Тут же раздается второй взрыв. Выхожу на связь со штабом операции и уточняю порядок действий. Слышу в ответ: «В спортзале два взрыва. Выдвинуться на свое направление и действовать по ранее определенной задаче».

Выбегаем на улицу и к школе. Навстречу, от школы, бегут взрослые и дети, многие в крови, сильная стрельба. Во дворе частного дома увидел женщину с двумя детьми, живы, но все в крови. Это не их кровь. Указываю им на укрытие за домом. Даю команду на выдвижение на исходные рубежи. Большая часть группы рванулась в сторону здания начальной школы, я с двумя офицерами в сторону мастерских, от которых до школы рукой подать, метров 15–20. Пули вокруг ковыряют землю, но прикрывая друг друга, мы сосредоточились на углу мастерских. Выглядываю и вижу, со стороны спортзала бежит женщина.

Ей осталось добежать до нас не более трех метров, и она в безопасности, как пуля попадает ей в голову сзади, она падает, и тело ее лежит передо мной в двух метрах, и кровавая лужа расползается вокруг головы.

Окна в спортзале выбиты взрывами, кругом лежат тела детей, женщин. Им уже не помочь. Вход в школу через медпункт прямо передо мной в 20 метрах. Только эти два десятка метров открытого асфальтированного пространства надо преодолеть под пулями. Выхожу на связь со штабом и прошу разрешения войти в школу. Получив разрешение действовать по ситуации, стремительным броском втроем преодолеваем открытое пространство и оказываемся в санчасти школы. Неприятная неожиданность – прохода в школу из санчасти нет, а на схеме был. Получается, что здесь делать нечего, надо идти в спортзал, а это еще метров двадцать. Все окна забаррикадированы школьной мебелью, нам не видно, что происходит внутри здания, а бандитам через бойницы видно все. Решил проскочить в спортзал. Это еще метров двадцать открытого пространства.

Тут главное – внезапность и стремительность. И вот я перед входом в спортзал.

Прямо возле моих ног лежит маленький мальчик. На нем кроме шортиков ничего нет. Он мертв. В спортзале люди лежат слоями друг на друге.

Но террористов в нем нет. С противоположной стороны спортзал начинает гореть. Вошел в связь, доложил обстановку, сообщив, что в спортзале бандитов нет, они ушли на второй этаж, что начинается пожар.

В спортзале не все были мертвы. Передвигаться в полный рост было нельзя, спортзал простреливался бандитами со второго этажа, оттуда, где находился актовый зал. Вытащил очень грузную и скользкую от крови женщину, она контужена. Затем девочку лет четырнадцати. Потом еще несколько женщин. Всех затащил в раздевалку, там безопасно, это небольшое помещение без окон. Больше живых не обнаружил. Решил по коридору школы продвигаться в сторону центрального входа, напротив которого мои ребята находились в здании начальной школы. Необходимо было убедиться, что боевиков возле окон нет и что растяжек не установлено. Тогда можно было бы разблокировать от мебели окна, что позволило бы остальным войти внутрь здания.

В результате перестрелки в один из моментов не уберегся от пули. Она вошла в голову сзади за левое ухо.

Но я выжил – только благодаря чуду.

[CALEND.RU]

http://www.calend.ru/event/4284/
1 сентября 2004 г.
12 лет назад Террористический акт в средней школе №1 в городе Беслане

Портреты погибших в Беслане
1 сентября 2004 года весь мир потрясло известие о захвате террористами здания школы в североосетинском городе Беслане. В этот день отряд террористов под руководством Расула Хачбарова численностью более 30 человек захватил здание средней общеобразовательной школы №1. Во время праздничной линейки во дворе школы вооруженные люди, открыв стрельбу поверх голов собравшихся, стали сгонять всех присутствующих в здание. Избежать участи заложников, воспользовавшись паникой, удалось лишь немногим. В течение 3 дней террористы удерживали в здании школы более тысячи человек – детей, их родителей и сотрудников школы. Более 50 часов, проведенных пленниками в здании школы, террористы отказывали им в предоставлении воды, пищи и необходимых медикаментов. Любые попытки вести переговоры с террористами в конструктивном русле и решить вопрос об освобождении заложников без силового вмешательства оказывались безуспешными. Единственным человеком, которого боевики на следующий день – 2 сентября – согласились впустить в здание школы, оказался экс-президент Республики Ингушетия Руслан Аушев. Последнему удалось убедить захватчиков отпустить вместе с ним лишь 25 женщин и маленьких детей. 3 сентября была осуществлена стихийно начавшаяся операция по освобождению заложников.

«Древо скорби» в Беслане
В результате террористической акции погибло более 350 человек – дети, местные жители, сотрудники ФСБ РФ. Остальные заложники (более 560 человек), помимо полученных в ходе штурма здания школы ранений, испытали тяжелейший психологический шок. Был убит 31 террорист, один был задержан и впоследствии приговорён к пожизненному заключению – Нурпаша Кулаев. 17 сентября 2004 года чеченский террорист Шамиль Басаев публично взял на себя ответственность за теракт в Беслане. Здание школы после операции освобождения, и в результате подрыва имевшейся у террористов взрывчатки, оказалось практически полностью разрушенным. Год спустя после этого трагического события на мемориальном кладбище Беслана, где захоронены жертвы теракта, состоялось открытие памятника «Древо скорби».

© Calend.ru

["Коммерсантъ"]

2004 год. Захват школы в Беслане (Северная Осетия): после торжественной линейки, посвященной началу нового учебного года, отряд боевиков в масках в количестве 20 человек захватили учителей, учеников и их родителей

[Svobodanews]

http://svobodaradio.livejournal.com/1965140.html
Матери, назвавшие Владимира Путина "палачом Беслана", приговорены к штрафам и общественным работам.

"У них были травмы при задержании, очень сильные синяки на руках. Светлана, которая самая пожилая среди них, получила такой сильный удар по спине, что ее вырвало. Их сильно волокли, и это было большой неожиданностью и шоком для всех, для всего города".

Участниц акции протеста в Беслане, задержанных 1 сентября полицией, приговорили к общественным работам и штрафам. Пять матерей, дети которых погибли или были в заложниках, во время панихиды по погибшим в ходе трагических событий 1-3 сентября 2004 года, сняли верхнюю одежду и остались в футболках, на которых были надписи с обвинением в адрес президента Владимира Путина.

Суд над Эммой Бертозовой, Жанной Цириховой, Светланой Маргиевой, Эллой Кесаевой, Эмилией Бзаровой и Земфирой Цириховой длился почти всю ночь. Все шестеро вину отрицали и намерены обжаловать решение суда. В отделении полиции и в суде матери Беслана провели более 14 часов. Сейчас женщины находятся на медицинском освидетельствовании – по информации "Новой газеты" во время задержания они получили травмы.

О вчерашнем происшествии рассказывают председатель общественной организации "Голос Беслана" Элла Кесаева и специальный корреспондент "Новой газеты" в Беслане Елена Костюченко. Читайте на нашем сайте.