*595. Публикации Алексея Михайлова

[Алексей Михайлов]

http://www.profile.ru/economics/item...-ne-dlya-vsekh
05.12.2016 |

«Профиль» проанализировал, чего Россия и другие страны экс-СССР добились за четверть века после распада Советского Союза

Основным источником доходов для многих жителей среднеазиатских республик в постсоветские времена стала Россия Фото: Владимир Вяткин/РИА Новости

За 25 лет после СССР в России резко выросла разница между богатыми и бедными. И если первые 20% действительно стали жить лучше, то 80% населения это практически не коснулось.

Стали ли россияне жить лучше? Ответ «Профиля»: конечно, стали. Но не все так просто. Если говорить о еде, то ее не стало больше, зато она теперь лучше. В стране легче с жильем, люди покупают автомобили и гаджеты. Государственные медицинские и образовательные услуги стагнируют, но замещаются и дополняются частными платными.

Бедные беднеют

Эти улучшения произошли большей частью за счет роста доходов наиболее богатой части россиян. Дифференциация доходов резко усилилась:

– Доход 20% богатых превышал доход 20% бедных в 1990 году в 3,3 раза, в 2015‑м – в 8,9 раза. В развитых странах этот показатель около 5 раз.

– Децильный коэффициент (во сколько раз средний доход 10% богатых больше 10% бедных) – в советское время 3–4 (оценка), 2015 год – 15,6 (Росстат). В развитых странах – 5–10.

– Коэффициент Джини (степень отклонения от равномерного распределения доходов, чем выше, тем неравномернее): 1990‑м – 0,18–0,24 (оценка), в 2015‑м – 0,412 (Росстат). В развитых странах – вокруг 0,25–0,35. (Источник: Росстат, оценки «Профиля».)

80% населения страны (если убрать рост доходов 20% наиболее богатых россиян), скорее всего, живут не богаче, чем четверть века назад. А нагрузка на их доходы больше (платное образование и медицина, выплата кредитов, рост расходов на ЖКХ, стоимости владения автомобилем и т. д.).

Хотя время не прошло бесследно и для 80%: относительно средней зарплаты за этот период подешевели многие товары длительного пользования и, учитывая кредиты, стали вполне доступны. Увы, но больше всего подешевели алкоголь и табак.

За последнее двадцатилетие Россия прошла путь от экономического взлета к застою. Что ожидать от следующих двадцати лет?

Жить стало лучше, но не за счет роста экономики. Пика советского материального производства современная Россия, скорее всего, так и не достигла, если судить по ключевым показателям в натуральном выражении. ВВП вырос, даже если верить статистике этого показателя, но прежде всего за счет роста услуг (финансовый сектор, операции с недвижимостью, страхование, торговля, рестораны, гостиницы).

И уже в новых условиях Россия попала в ту же ловушку, что и СССР, – структура производства искорежена: слишком много тяжелой промышленности и слишком мало товаров народного потребления. Но теперь основа этой проблемы не принципиальная ошибка в планировании (отдельный вопрос: можно ли было ее избежать?), а слишком высокая цена нефти, которая угнетает все внутреннее производство (кроме экспортного) в пользу импорта.

Экспорт нефти и мигрантов

15 стран, образовавшихся после распада СССР, обладают разными политическими режимами, степенью демократизации, разной экономикой. Но ни одна из них не показала настоящего «экономического чуда», как Китай прошедшего тридцатилетия или сегодняшняя Индия. Лучшие результаты в экономическом росте за четверть века объясняются относительно меньшим более легким переходом к рыночной экономике и редко – другими причинами.

Украина, Молдавия и Грузия так и не доросли до советских пиков. Россия, Таджикистан и Киргизия лишь немного поднялись выше нуля. Но в России население сокращалось, а в Таджикистане и Киргизии росло, поэтому ВВП на душу населения в двух последних странах по-прежнему ниже советского уровня. Нефтяное, горнорудное и прочее богатство не помогло России, она заметно отстала от нефтяных Казахстана и Азербайджана.

А в ряде стран население приняло на вооружение другую стратегию – экспорт не товаров собственного производства, а того, что в изобилии, – людей, трудовых мигрантов.

Для Таджикистана, Киргизии, отчасти Молдавии, а также Узбекистана и Туркмении – источником доходов стала Россия. Армения и Грузия нашли в основном иные страны-доноры. Бывшие прибалтийские республики в этот рейтинг не попали. Но, вероятно, большое значение для экономики всех этих трех стран имеет трудовая миграция их жителей в другие страны ЕС.

Можно найти много объяснений экономическим провалам постсоветских стран. С точки зрения «Профиля», основные из них – это трансформационный спад при переходе к рыночной экономике, подражание западным или традиционалистским экономическим моделям, коррупция, экзистенциальный кризис лидеров и наличие экономически мощных соседей.

[Алексей Михайлов]

http://www.profile.ru/pryamayarech/i...hdenie-k-trudu
27.02.2017

Вопрос о введении в России налога на тунеядцев можно считать решенным. Он лишь отсрочен на год: до президентских выборов Кремль вряд ли будет дразнить избирателей

Этот налог, который наверняка вскоре будет введен, премьер-министр страны запретил называть по имени. А пресса дала ему имя говорящее: НАЛОГ НА ТУНЕЯДЦЕВ. Почему оно не понравилось нашему премьеру?

В стране нет тунеядцев? Как и политзаключенных? Или не хочется оскорблять потенциальных плательщиков? Так власть специально придумывает оскорбительные названия, например, для «иностранных агентов», которые не иностранные и не агенты. Вот в Белоруссии Лукашенко без лишних церемоний назвал свой указ «о предупреждении социального иждивенчества». Почему же наше правительство лицемерит? Чтоб не раздражать электорат?

Минфин, премьер-министр и председатель Совфеда дружно решили взять денег с неработающих граждан

Помнится, в 2013 году я впервые услышал о разработке налога на тунеядцев в российском Минтруда. Воспринял тогда как анекдот, как абсурдную инициативу чрезмерно прытких чиновников, не имеющую перспектив. И действительно, о ней вскоре забыли. Но в конце прошлого года с бумажек по этому налогу сдули трехлетнюю пыль. И зашли сразу с двух сторон – или налог на тунеядцев (предложил Минтруд), или отказ в предоставлении бесплатных медуслуг людям, не платящим деньги в государственные фонды. Со второй идеей поручили выступить человеку как бы от имени регионов – председателю Совета Федерации Валентине Матвиенко.

Обе инициативы имеют неприятный «душок» противоречия Конституции РФ: «Принудительный труд запрещен» (ст. 37). Что такое налог на тунеядцев, как не принуждение к труду? «Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь» (ст. 41). Каждый! Впрочем, разве наши власти это хоть когда-то останавливало? У нас многие статьи Конституции откровенно нарушаются (право на митинги, на тайну переписки и т. д.) – так почему же тут останавливаться?

Теперь вопрос выглядит почти решенным – после того как аналогичный налог ввел Лукашенко. На сегодня, пожалуй, единственное, что отделяет нас от этого налога, – это марши «рассерженных белорусов». Да и то, как отделяют? Просто отдаляют принятие этого налога на год (не с 2018-го, а с 2019 года), до президентских выборов Кремль вряд ли будет дразнить избирателей.

Еще один интересный вопрос – о величине этого налога. Вот не ценим мы доброту начальства. Топилинские «20 тыс. руб. для начала» в октябре и 25 тыс.руб. в январе – это ведь с жалостью к людям (помните старый советский анекдот: «добрый командир, всего лишь сапогом в морду, а мог бы и шашкой зарубить»?). Если все правильно посчитать по «методу Топилина», то с минимальной зарплаты работодатель платит в три государственных фонда не 20 тыс. и не 25 тыс., а 38 571 руб. в год (30% сверх зарплаты), это не считая подоходника. С 1 июля с повышением МРОТ эта сумма вырастет до 40 114 руб. Минтруд жалеет «тунеядцев» и называет сумму почти вдвое меньшую. Россияне должны быть благодарны, а мы не ценим…

Неработающих заставят платить по 20 тысяч рублей в год на нужды здравоохранения

Примерно столько платят компании и ИП на «упрощенке» за работника (22 500). Впрочем, «тунеядцам» все же далеко до настоящих «любимчиков» государства: IT-компании и резиденты «Сколково» платят в фонды всего 14 651 руб. (при выплате работнику МРОТ), а участники СЭЗ «Крым», резиденты территорий опережающего развития и свободного порта «Владивосток» – всего 7403. Назначить налог власть должна на уровне никак не выше работников ИП по «упрощенке», т. е. 22 500. Потому что иначе людям будет выгоднее отнести трудовую книжку знакомому ИП и возмещать ему затраты на выплаты в госфонды. Выше нельзя – ниже можно, но зачем? Вот откуда берутся эти 20–25 тыс. руб. налога у Топилина, а вовсе не из его якобы расчетов…

Стоит ли напоминать, что в Белоруссии с введением такого налога резко выросло число официально зарегистрированных безработных, людей, занимающихся предпринимательством по заявительному принципу, а также их работников? Только представьте, какой вал людей сразу наймут компании в Крыму, в порту «Владивосток», сколько людей побегут работать в «Сколково» и IT-компании? И как разом скакнет официальная безработица в стране… Так и хочется сказать Топилину: «не будите спящую собаку».

Но больше всего возмущает в этом налоге, конечно, его лицемерная пропаганда. Власти вроде бы защищают тех, кто платит в госфонды, от тех, кто не платит. Топилин заявляет, что он ликвидирует несправедливость. Но тогда с введением этого налога у «честных» платежи должны симметрично снизиться. А вот такой вариант в правительстве даже не рассматривается. Государство просто возьмет еще денежек с населения, и все этим кончится. Принцип – не «всем лучше», а «всем хуже». Впрочем, почему бы не обирать население, которое все терпит, да еще и голосует, как надо власти?

[Алексей Михайлов]

http://www.profile.ru/pryamayarech/i...rytie-golodets
19.03.2017

В нефтегазовой России МРОT в 2,5 раза меньше, чем в Китае, в 4,3 раза ниже, чем в Турции. Про развитые страны Запада нечего и говорить.

Вице-премьер Ольга Голодец сделала открытие: оказывается в России существует «уникальное явление» – бедность работающих людей («Профиль» подробно писал об этом еще год назад, в № 8 от 7 марта 2016 г.). Она вдруг обнаружила, что минимальная зарплата в стране (МРОТ, равный 7500 рублей в месяц) ниже прожиточного минимума трудоспособного человека (10 678 рублей в месяц в III квартале 2016‑го). 4,9 млн чел. в стране живут на МРОТ.

Между тем Голодец по должности должна отлично все это знать – ведь именно она почти 5 лет отвечает в правительстве за социальную политику. Что там отвечает! Она формулирует ее, так что проблема выживания этих почти 5 млн человек как раз на ее совести.

Низкий МРОТ – это национальный позор России.

Сегодня он лишь чуть выше украинского (свыше 7 тыс. руб.). В нашей нефтегазовой и золото-алмазной стране МРОТ такой же, как на воюющей, расколотой Украине, которая только-только миновала «дно» мощнейшего экономического кризиса, реструктурировала внешний долг и живет на подачки МВФ…

Наш МРОТ сегодня – $127 в месяц. А, например, в Эстонии, напрочь лишенной природных ресурсов, он $520. В Турции – $540. В Бразилии – $264. В Китае – $325. Я уже не говорю про США ($1 255) или Германию ($2275).

В самом начале путинской эры, в начале нулевых, Трудовым кодексом было установлено, что МРОТ не может быть ниже размера прожиточного минимума трудоспособного человека. Но тогда МРОТ составлял только 7% от этого уровня, и поэтому статьей 421 кодекса был установлен переходный период, порядок и сроки поэтапного повышения МРОТ должны устанавливаться федеральным законом. Прошло 15 лет – такого закона нет до сих пор. А МРОТ на 30% недотягивает до прожиточного минимума трудоспособного человека.

В 2015 году Минтруд все-таки решил взяться за разработку закона о повышении МРОТ и 26 мая опубликовал проект на сайте раскрытия информации. Планировалось, что с 1 января 2016 года МРОТ составит 7198 руб. Далее он будет поэтапно подниматься на 10 п. п. к прожиточному минимуму ежегодно: с 65% в начале 2017‑го до 100% с начала 2020 года. Но этот закон так и не был внесен в Госдуму. Вместо этого он плавно перекочевал в программу «Единой России» на выборах‑2016 в Госдуму. А потом как-то забылся всеми вообще…

МРОТ в России так низок совсем не потому, что у нас нет денег. На каждом МРОТ государство неплохо зарабатывает: 13% от его суммы в бюджет и 30% платежей во внебюджетные фонды сверх него. Это 4 189 рублей на каждые 7500. А человек от этой суммы получает на руки «чистыми» лишь 6 525 рублей.

Государство «зарабатывает» 2/3 денег от того, что получает на руки человек с «минималкой». Это же классный «бизнес» – повышение МРОТ! Ведь платят его не только бюджеты, но и компании. Рост «минималки» – это способ повысить доходы государства, а не его расходы. Это уже поняли на Украине – именно поэтому там резко повысили МРОТ с 1 января 2017‑го. Но так и не поняли у нас…

На 6 525 рублей в месяц прожить нельзя. Сегодня месячные платежки за ЖКХ на обычную квартиру больше этой цифры. Но почти 5 млн людей как-то живут. А правительство делает вид, что только узнало об этом «уникальном явлении».

Так и хочется подсказать Ольге Голодец, какие еще пару «открытий» она может сделать в подведомственной ей сфере. МРОТ – это только первый и наиболее очевидный провал нашей социальной политики. Второй глубочайший провал – это обеспечение многодетных семей. По статистике, именно дети – главный фактор бедности в стране. Материнский капитал – это здорово и позволяет решить некоторые «инвестиционные» проблемы в жизни семей, но только не проблему дефицита текущего дохода.

Есть и третий провал – надо полностью менять методику расчета прожиточного минимума. Нынешняя дает существенно заниженные результаты, особенно в последние пару лет, когда правительство стало регулярно преуменьшать прожиточный минимум, будто цены в стране падают.

Почему мы позволяем себе быть такими бедными и иметь такие заниженные социальные стандарты? Кого в этом винить? Голодец? Правительство? Путина?

Прежде всего – себя. Это мы не требуем от власти и от работодателей повышения зарплаты. Они платят нам так мало, как мы им позволяем. Это у нас нет серьезных и сильных профсоюзов, принципиальной оппозиции в парламенте, честных выборов. А приходя на выборы, мы голосуем за партию власти и позволяем ей продолжать делать все, что она захочет. Поэтому мы так и будем жить в бедности и смирении, думая: лишь бы не стало хуже и не надеясь на лучшее…

[Алексей Михайлов]

http://www.profile.ru/pryamayarech/i...ez-perspektivy
22.04.2017

Медведев больше не тот увлекающийся гаджетами симпатичный «Димон», считающий, что свобода лучше, чем несвобода. Он теперь обычный бюрократ, винтик системы с заржавевшей резьбой.

Медведев пришел в Госдуму в последний раз в качестве премьер-министра этого правительства. Возможно – только возможно! – новый президент выдвинет его на новый срок. Но это будет уже другое правительство.

Медведев имел возможность что-то сказать – но не сказал ничего. Медведев говорил в зал с 430 депутатами и в телевизор с миллионами зрителей, но видел перед собой только одного человека, которого хотел кое в чем убедить. Он демонстрировал свою безопасность, отсутствие амбиций и полезность лишь для одного человека. Своего единственного избирателя. Того, кто может его выдвинуть на пост премьер-министра через год еще раз.

Медведев не стал говорить о стратегиях – хотя такие стратегии разрабатываются в правительстве и должны быть представлены президенту через месяц. Он не стал говорить даже о том, что обещал сказать тому самому человеку пару дней назад. Помните его встречу с президентом в понедельник? Там он согласился, что «центральный пункт повестки дня – создание современной высокоэффективной, высокотехнологичной экономики», но в своем докладе об этом «центральном пункте» практически забыл.

Нет, не забыл. Он просто не посмел перехватить повестку президента. Медведев слишком хочет вновь стать премьером и оставляет всю стратегию президенту. А сам из себя демонстрирует удобного «технического» премьера, исполнительного и даже слегка недалекого.

Медведев пришел в Думу и рассказал только о хорошем. Только. Остального просто не существует. Даже во времена СССР в отчетных докладах съезду партии всегда находилось место критике и разбору недостатков, пусть в самом общем виде. Но только не в среду в докладе Медведева. У него все хорошо настолько, что в заключительном слове вынужден был признаться: «давайте честно: я сегодня все специально смягчил». А то ведь совсем неправдоподобно получалось…

Спикеру Госдумы Вячеславу Володину вполне удалось «сдержать в узде» горячих депутатов и избежать особо вредных вопросов. Хотя лидеры фракций сказали кое-что неприятное, и Медведев не удержался в образе и нервно заметил: «Финансы закрыты, блокада, цена на нефть упала в два раза! Вы это все забыли?» И тут же смело произнес слово «кризис», правда, в контексте прошедшего времени, а сейчас «экономика стала расти». Неубедительный получился из Медведева крепкий хозяйственник. Он все время «плыл» в ответах на конкретные вопросы, не помнил цифр, отвечал слишком общо. Как политик. Но и политик получился неубедительный. Медведев не заявил позитивной перспективы, явно пытался подольститься к депутатам, не раз путал амплуа премьера и лидера партии «Единая Россия». Неудачное выступление. Бледное. Быстро забывающееся. С ощущением зря потерянного времени.

Какие Медведев дал обещания? Поднять МРОТ до уровня прожиточного минимума? Правящая партия это заявляет как минимум с 2007 года, но для этого делается только одно – регулярно понижается прожиточный минимум. Правительство уже лет 15 обязано внести в Думу специальный закон об этом, где он? Опять одни только обещания.

Поднять международные рейтинги страны до инвестиционного уровня? Верится слабо. Да и как можно это обещать, если на это правительство повлиять не в состоянии?

Дать инвестльготу по налогу на прибыль? Тут «дьявол в деталях», а общий тезис мало чего стоит.

И это все, что может премьер-министр сказать о будущем в своем заключительном выступлении перед Думой после 5 лет работы?

Лицом к лицу лица не увидать. Медведев сам не замечает, как изменилась его политика за прошедшие годы. Кризис 2008/2009 годов (тогда Медведев только стал президентом) страна прошла без падения реальных доходов населения. А сейчас они падают уже 4‑й год подряд. Большую часть срока премьерства самого Медведева. А ему, похоже, все равно. Он уже привычно решает все проблемы за счет простых людей. Уверенно считая, что замена разовой компенсацией индексации пенсий – это не откровенный грабеж самых беззащитных членов общества, а благо для страны. Что заморозка индексации пенсий работающим пенсионерам – это справедливо. А введение отчислений на капремонт, повышение налога на имущество, «Платон» – это налоговая стабильность.

Медведев больше не тот увлекающийся гаджетами симпатичный «Димон», считающий, что свобода лучше, чем несвобода. Который не может провести то что хочет, через бюрократическую систему, но хочет явно замечательных для всех вещей. Он теперь обычный бюрократ, винтик системы с заржавевшей резьбой. Никто не будет жалеть, когда его не выдвинут премьером на новый срок. Винтики – они легко заменяемы.

[Алексей Михайлов]

http://www.profile.ru/pryamayarech/i...-esli-smozhesh
Автор заместитель главного редактора журнала «Профиль»

17.10.2017

Лучшее, что могут сделать российские власти для крипторынка сегодня, — отстать от него.

Как может российское государство пройти мимо криптовалютного рынка размером $170 млрд и дневным оборотом $7 млрд (на 13 октября, данные coinmarketcap.com)?

Как только в сентябре рынок стал падать, у наших властей появилась мысль «дать паузу», отложить введение регулирования, присмотреться к рынку. Но как только он вернулся к росту – вновь взыграла жадность, и вот уже совещание «в верхах», по итогам которого министр финансов РФ Антон Силуанов пообещал «взять под контроль» майнинг и обращение криптовалют. «Государство должно эту ситуацию возглавить и отрегулировать законодательно» – вот прямо так и заявил.

Министр отказался говорить о конкретных формах регулирования, но от его подчиненных, а также от чиновников Центробанка и так известно, какой набор мер находится у них в головах: допустить к рынку только квалифицированных инвесторов (т. е. никого), ввести регистрацию майнеров, ограничить размер суммы покупки криптовалют, ввести идентификацию пользователей, обложить налогами майнинг и доходы, блокировать сайты криптобирж и т. д. В общем, превратить крипторынок в один из обычных регулируемых финансовых рынков. Что означает, убить его.

Убить – если бы был шанс на реализацию всего этого бреда. К счастью, его просто нет.

Ведь как ты поймаешь майнера? Центр получения его доходов за рубежом и от зарубежных источников (в майнинговых пулах, например, Китая), а криптоденьги хранятся не в банках, а в электронных кошельках, о которых никто отчитываться пока не обязан. Да и можно ли считать доходом непризнаваемые в стране платежные средства?

А как ты остановишь использование криптовалют в качестве средств платежа? Ведь сегодня российские эмитенты собственных криптовалют объясняют прокуратуре, что это не платежные средства, а программы лояльности, карты скидок и т. п. Именно так они юридически и оформлены. И прокуратура ничего не может сделать.

Лучшее, что может сделать российское государство для развития цифровых технологий в стране, – отстать от них. Потому что ничего хорошего оно не придумает, только запреты и налоги. Как в том анекдоте – как ни собирай детскую коляску, а все равно автомат Калашникова получается. Тем, кто планирует зарабатывать на крипторынке большие деньги, им нужна легализация, они готовы платить за нее и мириться с многочисленными ограничениями. Но обычному человеку, который не планирует выпускать свою криптовалюту или проводить ICO, а просто решил немного заработать на этом рынке, ничего этого не нужно. Как не нужна и защита российских полиции и судов. Тут принципы венчурного инвестирования – потерял на 5 проектах (неудачи, мошенничество), зато на 1 заработал столько, что сто раз окупил потери.

Можно сделать госрегулирование нормально? Можно. Для этого не надо «открывать Америку», а просто сделать, как в США. Пара решений – и, как недостающие пазлы, все естественно встает на свои места.

Правильное уже сказано. Глава ЦБР Эльвира Набиуллина сквозь зубы признала, что криптовалюты – это «частные цифровые деньги». Она против использования их как платежного средства? Ну так и иностранные валюты не являются у нас в стране законными платежными средствами.

Признай деньги деньгами. В связи с их спецификой сними с них валютные ограничения. Доходы в криптовалютах станут обычными доходами и будут облагаться обычными (не специальными) налогами. ICO приравняй по статусу к «упрощенному IPO» с регистрацией в госорганах по желанию. Все! Криптовалюты вписаны в действующее законодательство, и тысяч нормативных актов не требуется.

Да, останется анонимность, уклонение от уплаты налогов, но нельзя получить невозможного. Не будут платить налоги? Да, не будут, но это уже нарушение закона, и если человек на этом попадется, то пойдет «по полной».

Сейчас страна перед очередным выбором: вступить в «гонку за лидером» на перспективном крипторынке или остаться в стороне, огородившись запретами и заборами. Да, сегодня на мировом финансовом рынке полный бардак с регулированием криптовалют, кто во что горазд. Не только наши власти ничего не понимают в новом рынке… Со временем и усилением госконтроля произойдет расслоение на страны-аутсайдеры (большинство) и страны-криптоофшоры с самым либеральным регулированием, куда и мигрируют все эти проекты на сотни миллиардов долларов. Претендентами на статус лидеров, возможно, станут Япония, Швейцария и, конечно, США. Что выберут наши чиновники? Даже говорить об этом тошно…

[Алексей Михайлов]

http://www.profile.ru/economics/item...onomika-vstala
09.12.2017 |

Промышленность не растет, ВВП «замедлился», готовимся к санкциям и новым налогам

Фото: Дмитрий Азаров/«Коммерсантъ»/Vostock Photo

Минэкономразвития признало остановку экономики. Подготовка к новым санкциям принимает все более абсурдные формы. «Роснефть» предъявила новый фантастический иск к АФК «Система». Народ протестует против новых налогов. А владельцы биткойна празднуют.

Конечно, сквозь зубы. Но Минэкономразвития (на фото его глава Максим Орешкин), выпустив свою «Картину экономики в октябре 2017 года», вынуждено было признать замедление по отношению к прошлогодним показателям роста ВВП с 2,5% во II квартале до 1,8% в III. А в октябре – до 1%. Что фактически и означает возврат к нулевому росту в последние месяцы. Причину такого «замедления» МЭР нашел весьма оригинальную – сделка ОПЕК+, которая ограничивает рост российских добывающих отраслей (в последние месяцы упала добыча нефти и – внимание! – газа, не входящего в сделку ОПЕК+).

Если по отношению к ВВП Минэкономразвития все еще применяет термин «замедление», то в отношении промышленности чиновники более определенны: «остановка роста». И это еще осторожный термин – ведь 0,0% зафиксирован к октябрю прошлого года. А к предыдущему месяцу – спад на 0,3% (сезонно выровненный) после сокращения по 0,1% в августе и сентябре.

А в сельском хозяйстве пришлось признать «спад» – на 2,5% к прошлому году, несмотря на исторический рекорд по сборам зерна (135,3 млн т на 1 ноября). Виноватыми тут объявлены погода и подсолнечник (отставший по графику сбора урожая). Впрочем, Минэк остается Минэком. Везде, где можно, он на градус снизил оценки. И объявил все факторы «замедления» временными и основанными на неполном круге информации. После чего бодро сохранил прогноз на 2017 год по росту ВВП на уровне 2%. И откуда что возьмется? А! Есть подсказка – чиновники ждут «поступления годовых данных по субъектам малого и среднего предпринимательства» – ведь тут многое основано на условных досчетах, а не на статистике, так что мы скоро узнаем о бурном расцвете МСП в нашей стране в текущем году, несмотря ни на что.

В угаре борьбы с санкциями

Кто-то из олигархов предложил возвращать деньги в Россию через покупку валютных облигаций Минфина РФ на анонимной основе через спецсчета. Анонимны эти операции могут быть только от иностранных госструктур (не от наших) – и то только до того момента, пока те не потребуют от своих банков информации о переводе денег. Проследить их путь будет несложно.

Впрочем, российскому Минфину идея не слишком понравилась. В самом деле, хотите покупать наши евробонды, так покупайте на рынке. Больше спроса – выше цены, ниже доходность. А эти спецсчета могут только отвлечь деньги с рынка и обрушить спрос, а тогда Минфину придется выплачивать большую доходность по своим евробондам. Идея взаимопонимания не нашла. Но, возможно, в каком-то варианте она еще устроит всех… А правительство тем временем будто играет в поддавки. Приняв постановление об анонимности закупок у госкомпаний, оно подготовило также и проект списка поставщиков – «Ъ» немедленно дал ему название: «список 126» (126 российских компаний, которые получат доступ к закрытой торговой площадке). Наше правительство выполнило за американцев их работу – само составило список предприятий, которые должны будут попасть под санкции США (впрочем, многие из компаний списка и так под санкциями). Минобороны тоже решило перейти на «единственного поставщика» при строительстве на 1 трлн руб. и просит правительство утвердить ему список этих «счастливчиков». Понятно, что российские власти боятся «инфицирования» вторичными санкциями и секретят поставки, но тут же рассекречивают их, составляя публичные списки. Или это попытка создания «ложного следа»? Сомнительно. Обычно, если что-то можно объяснить глупостью, других объяснений искать не надо.

«Акция устрашения» или «абсурд»?

Shutterstock

Акцией устрашения назвал новый иск «Роснефти» к АФК «Система» на 131,6 млрд руб. глава последней Владимир Евтушенков. Официальный представитель «Роснефти» Михаил Леонтьев категорически отверг это: «Абсурд». Но тут же изложил позицию, которую трудно не назвать словом «шантаж»: «Роснефть» готова отказаться от предъявления дальнейших претензий, если АФК признает решение суда первой инстанции (в Башкирии) и выплатит «Роснефти» 136 млрд руб. При этом он не уточнил, отзовет ли компания второй иск. Забавно, что главным мотивом для подозрений АФК стал высокий уровень дивидендов в период владения ею «Башнефтью»– до 70% в год. Сама-то госкомпания платит много меньше. Новый иск представляет собой сумму выплаченных «Башнефтью» АФК дивидендов минус налоги с них. В ответ АФК тут же достала «домашнюю заготовку» – встречный иск на 330,4 млрд руб. о возмещении ущерба, выразившегося в «разрушении корпоративной стоимости» АФК. Шансы на выигрыш невелики, но все же активная оборона лучше пассивной. Акции «Системы» в четверг в моменте падали до 20%, но и акции «Роснефти» немного потеряли в цене. «Роснефть», конечно, проверяет «на прочность» АФК – вдруг та поддастся на давление. Но, с другой стороны, новый иск – показатель слабости позиций самой «Роснефти» на суде в Челябинске по первому иску: если бы она рассчитывала, что решение Башкирского суда хотя бы устоит, ей не было бы необходимости так жестко давить. Хотя есть еще и вероятность выигрыша обоих абсурдных дел, и тогда «Роснефть» практически «отобьет» сумму, заплаченную за «Башнефть» в 2016 году (подробнее см. на стр. 47).
436 тыс. чел. – не аргумент?

Shutterstock

Столько людей на утро пятницы, 8 декабря подписали петицию на Change.org с требованием отменить новые таможенные пошлины на покупки в зарубежных интернет-магазинах. Это, может, еще не рекорд, но уже очень много.

Поводом для новой волны подписантов стал приказ ФТС России от 24 ноября 2017 г. № 1861 о проведении с 7 декабря 2017 г. по 1 июля 2018 г. эксперимента по предоставлению всеми покупателями зарубежных интернет-магазинов своего ИНН и интернет-ссылки на приобретенные товары.

Это нужно ФТС для введения с 1 июля 2018 г. новых правил обложения этих товаров с учетом всех посылок, поступивших одному лицу в течение календарного месяца (см. также стр. 38).

В 2014 году аналогичная инициатива собрала более 100 000 голосов на сайте РОИ, и власть была обязана ее рассмотреть (в отличие от Change.org). Но тогда удалось отказать на том основании, что нет нормативного акта о снижении стоимости товаров, перемещаемых через границу, и отменять нечего. Впрочем, кажется, и теперь его нет. Но подготовка к этому мероприятию ведется, и допдоходы в размере 30 млрд на второе полугодие 2018 г. в только что подписанном Владимиром Путиным федеральном бюджете уже запланированы.

Биткойн по $100 000

Биткойн на прошлой неделе сошел с ума. Всего за 7 дней с начала декабря он взлетел почти вдвое – до $19 380 на бирже GDAX. Потом, конечно, скорректировался. Но планку в $20 тыс. он наверняка пробьет в ближайшие дни. Поводом для скачка стал тренд последних месяцев: приход больших денег в криптовалюты уже не в проекте, он уже почти случился. На следующей неделе чикагские биржи CME и CBOE запустят торговлю фьючерсами на биткойн, Банк Америки патентует систему обмена криптовалют для корпоративных клиентов и т. д. Институциональные инвесторы могут прийти на рынок с десятками миллиардов долларов (для начала), и биткойн по $100 000 в будущем году уже кажется не фантастикой, а вполне реальным.
На 1,5%
выросли реальные пенсии в октябре 2017-го, отчитался Росстат. Только он забыл добавить, что рост текущего размера пенсии должен компенсировать инфляцию не текущего года, а прошлого, 2016‑го. А тогда инфляция составила 5,4%, и рост размера начисленных пенсий на 4,2% в этом году (номинально) полностью ее не компенсировал. Реальная пенсия с учетом временного сдвига не выросла на 1,5%, а упала на 1,1%.
С 19 декабря
начнутся новогодние каникулы на АвтоВАЗе на нескольких линиях, до Нового года отправятся отдыхать все. Когда люди выйдут из отпуска, не сообщается. За ними сохранят 2/3 зарплаты. Несмотря на всплеск продаж авто в этом году, график каникул несильно отличается от прошлого года. Видимо, склады завода затоварены – к вопросу об экономическом росте.
В 20 раз
вырастут цены в Венесуэле по итогам 2017 года, а за 11 месяцев они уже выросли в 13 раз, по мнению комиссии по финансам оппозиционной Национальной ассамблеи страны. Венесуэла – единственный пример гиперинфляции в мире на сегодня.

[Алексей Михайлов]

https://www.gazeta.ru/column/mikhail....shtml?updated
30.03.2009, 10:16
Наша политическая система устроена так, что адекватно и своевременно реагировать на кризис не может

Когда слушаешь прогнозы представителей экономических властей, читаешь их планы, складывается впечатление, что предпринимаются только мудрые и продуманные шаги. Что успех почти достигнут, дно экономического спада нащупано, то, что не удается незадачливым американцам или европейцам, мы уже сделали. И вот-вот поймаем «птицу счастья» за хвост.

Но глянешь после этого на российскую статистику — и возникает ощущение какой-то другой страны. Реальность бесконечно далека от слов... Если же вспомнить, что говорилось властями раньше и что произошло на деле, возникает полный диссонанс.

Уже стало привычным пенять на принятый закон о бюджете на 2009 год. Но все-таки задумаемся — основной финансовый закон страны подписан 24 ноября 2008 года. Средняя цена нефти в нем спрогнозирована в $95 за баррель при факте в $55 на середину ноября. Курс доллара — 24,7 рубля за доллар при факте 27,6. Заложено ускорение темпов роста ВВП по отношению к принятому в расчетах бюджета-2008 год назад. Рост почти 7%.

Хорошо, это можно списать на длительность бюджетного процесса (вносился бюджет в августе, а разрабатывался еще весной — летом 2008 года). Но ведь

когда президент подписывал бюджет, его нереальность была вполне очевидна.

Ладно, проверку реальностью бюджет не прошел: не успели высохнуть чернила, заговорили о его корректировке. И вот готов новый прогноз, новый бюджет и программа антикризисных мер. Все такое свеженькое, сегодняшнее. И что мы там видим? Какая реалистичность! Спрогнозирован спад ВВП и промышленности, цены на нефть в $41за баррель — даже ниже, чем сейчас. Но присмотримся внимательнее, сравним с фактом по январю — февралю этого года:

- прогноз по спаду ВВП в 2,2%, факт — спад уже 8%;
- прогноз по спаду промышленности — 7,4%, факт — уже 15%;
- прогноз по безработице — 6 млн человек, факт на конец февраля — уже 6,4 млн человек;
- прибыль — вообще песня! Спрогнозирован спад на 10%. При фактическом падении в разы. Уже в декабре экономика сработала с чистым убытком в полтриллиона рублей и недополучила чистой прибыли по сравнению с декабрем предыдущего года $50 млрд за месяц.

Конечно, новый бюджет — шаг навстречу реальности. Но шаг, принципиально запаздывающий на один-два темпа, месяца на четыре. Такой бюджет выглядел бы реалистично в ноябре 2008-го, но не сейчас.

Может, прогнозируется достижение дна и начало экономического роста во второй половине этого года? И тут — разноголосица. С одной стороны, говорят о достижении новой макроэкономической стабильности, о достижении дна экономического спада, а с другой — что кризис продлится три года, что мировая экономика не выйдет из него раньше конца 2009-го, что Россию в ближайшем будущем ждет волна неплатежей по кредитам со стороны реального сектора. Выбирай что хочешь — не ошибешься, есть прогнозы от чиновников на любой вкус. Кроме официального прогноза. Что-нибудь да сбудется...

Так ли безобидно это отставание от реальности? Вспомним Зигмунда Фрейда: признание проблемы — это половина успеха в ее разрешении. У нас этой половины не хватает постоянно. И кто за это расплачивается?

Вспомним, как весь октябрь и даже ноябрь нас баюкали сказками о том, что девальвации рубля не будет и свои сбережения наш президент хранит в рублях. Потом стали говорить о том, что не будет крупной девальвации. И когда наконец рубль упал в 1,5 раза, нам стали рассказывать, какой это был мудрый, продуманный, преисполненный заботы о населении шаг. Но если это был продуманный шаг — населению сознательно лгали два месяца подряд. И ложь эта вовсе не безобидна — те, кто поверил заявлениям властей, потеряли свои деньги. Рублевые сбережения обесценились в 1,5 раза вслед за самим рублем.

Другой пример. Странным образом из стандартной триады макроэкономической политики — экономический рост, инфляция, безработица — властям удается полностью игнорировать две составляющие и говорить только о стабильности инфляции и курса рубля. Не важно, что экономический спад уже сделал два витка — в ноябре обрабатывающая промышленность упала на 15%, в январе — на 24% и на подходе третий виток. Не важно, что безработица продолжает расти и в декабре, и в феврале, когда вроде бы спад несколько смягчается. Не важно, что именно в феврале впервые начало сокращаться потребление населения. Не важно, что

третий виток спада может стать ключевым, так как будет спровоцирован не только жесткой денежной политикой (высокие процентные ставки и количественные ограничения на кредитование), но и падением конечного спроса населения. Спад перейдет в новое качество, будет запущена спираль: падение спроса — падение производства — вновь падение спроса и т. д.

Все это не важно, главное — мы держим рубль. И исходящая из этого императива макроэкономической стабильности жесткая денежная политика.

Кто будет расплачиваться за игнорирование промышленного спада экономическими властями? Новые безработные и люди с упавшей зарплатой при продолжающейся инфляции. Бюджетники, индексация зарплат которых вроде бы вообще не предусмотрена. Банкроты-предприятия. Сотни мелких и средних банков. Но опять-таки не власть...

А чем власти заняты непосредственно сейчас? Составляют прогнозы, устаревшие уже в момент их появления. Повышают пенсии, которые сразу же отстают от роста цен за коммунальные услуги и лекарства. Водят «стратегические» 300 предприятий по кругам согласования, за три месяца не выделив им ни копейки помощи. Фактически национализируют промышленность через систему госбанков (Сбербанк, ВТБ, ВЭБ) и госкорпораций, устанавливают контроль чиновников за частными банками. Фантазируют о новой мировой «суперрезервной» валюте. А тем временем приближается третья волна экономического спада, растет безработица, падают доходы населения, увеличивается инфляция, предприятия сокращают инвестиции...

Когда реальность потребует свое у власти? Когда люди с обесцененными сбережениями и упавшими доходами, люди, потерявшие работу, будут услышаны властями?

Чтобы ответить на этот вопрос, надо понять, какие есть механизмы обратной связи у власти, чтобы слушать народ. Независимая пресса, независимая парламентская оппозиция, независимый суд, прозрачная выборная система, независимая экспертная оценка, наконец. Все парализовано или крайне ослаблено.

Политическая система устроена таким образом, что адекватно и своевременно реагировать на кризис не может. Только с большим опозданием. А ситуация развивается очень быстро.

И за такое устройство политической системы расплачиваться будут тоже люди. Когда их — безработных, потерявших зарплату, неспособных купить лекарства и т. д. — станет слишком много, а их терпение кончится. И они выйдут на улицы. Изменение экономической политики опять запоздает на 1–2 темпа. А реакция силовых структур может вполне быть даже опережающей — как же, они охраняют сон властителей, кто тут смеет шуметь? В результате реакция властей на ситуацию может оказаться совершенно неадекватной. Сразу вспоминается: не пугайте страуса — пол бетонный...

[Алексей Михайлов]

https://www.gazeta.ru/comments/2008/..._2840897.shtml
Фундаментальная слабость российского рынка — слишком много спекулянтов, слишком мало стратегических инвесторов
22.09.2008, 12:53

Сергей Киселев/Коммерсантъ

Такая благоприятная для России мировая экономическая конъюнктура, которая была в путинские годы, сопоставима только с концом 70-х годов прошлого века. Тогда падение нефтяных цен кончилось перестройкой и экономическими реформами начала 90-х. Сейчас все тоже неизбежно закончится провалом.

Все хорошо, прекрасная маркиза...

Дефолт сильно помог российской экономике. Впервые экономика вышла на путь магистрального роста, сопровождающегося сокращением инфляции и нарастанием международных резервов. Пожалуй, следовало бы выделить два основных фактора. Резкое падение курса рубля, которое привело к росту конкурентоспособности отечественного производства по сравнению с импортом (речь только о ценовом соперничестве, не о качестве). Второй фактор – рост цен на нефть, который пришелся как раз на тот период, когда действие первого фактора оказалось ослаблено (реальный курс доллара приблизился к додефолтному уровню). Вот тут нам просто повезло по-крупному. Это хорошие новости. Плохие же в том, что наши экономические власти считали и считают, что все это их заслуга, их дальновидная и взвешенная макроэкономическая политика.

«Макроэкономика в России в норме», — сказал премьер Путин. И он прав. Я бы добавил только: была до середины прошлого года. С тех пор все немного изменилось, а мы этого и не заметили...

Экономический рост замедляется. Промышленное производство за январь — август выросло на 5,3% (в прошлом году – 7,1%). Инфляция ускорилась. К 15 сентября она перевалила двузначный рубеж и составила 10% с начала года. Инфляция последовательно падала с 1998 года, впервые дойдя до однозначных цифр в 2006 году – 9%. До августа 2007 года мы шли на новый рекорд, но с сентября инфляция резко рванула вверх, испортив показатели за год (11,9%). Оставим в стороне вопрос о том, что инфляция несколько занижена, а значит, и рост несколько завышен.

С третьим главным макроэкономическим показателем — безработицей — пока проблем нет. Она падала последние 10 лет и стабилизировалась последние 5–6 лет на уровне чуть выше 5%. Наверное, это ее естественный уровень.

Рынок испуганных воробьев

Ну ничто не предвещало обвала на фондовом рынке. Рынок и так падал. С середины мая к 15 сентября он упал почти вдвое. Логично было ожидать разворота, акции недооценены, их можно скупать, и лучше быть первым при этой скупке. Но 16 сентября последовал обвал. «Голубые фишки» упали на 21%. А 17 сентября вместо логичного отскока продолжилось падение. 18-го мы вообще решили не открывать рынок. Почему?

Плохие новости из Америки? Конечно. Наши экономические власти, как всегда, правы! Вот только почему их «Доу-Джонс» упал с мая по середину сентября меньше чем на 20%, а наш почти вдвое? Почему в Америке спад на 4%, а у нас на 20%?

Почему в Америке после спада всегда следует отскок, а у нас после глубочайшего за день спада следует еще один спад, а затем закрытие рынка на день?

Да потому, что наш рынок не самостоятелен, он кривое отражение. Его естественные механизмы саморегуляции подавлены внешними импульсами и спекулянтами, которые играют на них.

Представьте себе модель рынка (нет, конечно, это не наш рынок!). 5% акций имеют американские инвестиционные фонды. Еще 30% имеют отечественные спекулянты, работающие через офшоры и считающиеся на этом рынке иностранцами. Это самая мобильная группа, она действует с опережением, ловит сигнал тех 5% и старается забежать вперед и раньше, чем куда-то двинутся эти фонды. Если фонды еще только решают продавать, то каким-то чудом рынок уже падает, а если покупать, то рынок уже растет. 50% — отечественные спекулянты. Они следуют за рынком с опозданием. Они, как правило, и оказываются «жертвами» рынка и «дойными коровами» активных спекулянтов. Но они усиливают полученный сигнал к падению или росту. Это такая инерция рынка. Оставшиеся 15% не продают свои акции никогда. Их уважительно называют «стратегическими» инвесторами. Они «держат» рынок.

Конечно, это упрощенная картинка. Но ведь понятно, что будет, если американские фонды решат сократить свои лимиты на эту модельную страну (BRIC, развивающиеся рынки), например, на 20%? Сам по себе сигнал для всей модели рынка – всего 1% спада. Но опережающие спекулянты превратят это падение в 3–5%, что даст сигнал запаздывающим спекулянтам, и они уронят рынок еще процентов на 10. Тут бы и начать скупку акций, но что если американские фонды думают сократить лимиты еще даже на 5%?

По большому счету, американские фонды здесь вообще ни причем. Они действуют, исходя из логики пребывания на своих американских рынках. Не следует путать повод с причиной. А причина – засилье спекулянтов на рынке, причем активных спекулянтов, которые резко усиливают любой полученный сигнал.

Фундаментальная слабость российского рынка (по аналогии с нарисованной моделью) – слишком много спекулянтов, слишком мало стратегических инвесторов.

В той же Америке модель рынка совсем другая, большинство там – стратегические инвесторы. Активных спекулянтов мало, обрушить рынок на 4% в день – это их величайшее достижение, и то на следующий день подешевевшие акции почти наверняка откупят, ликвидировав половину падения. А российский фондовый рынок так и остается стайкой испуганных воробьев, которые разлетаются в момент, стоит их только чем-то пугнуть.

Потушили пожар бензином

Как наши власти отреагировали на кризис?

Для начала упомянем, что

кризис на фондовом рынке немедленно вызвал мощный банковский кризис. И именно этим вторым кризисом наши экономические власти озаботились больше всего. Почему? Да от этого зависят страновые рейтинги, предмет нашей гордости.

И, кстати, последствий от банковского кризиса может быть гораздо больше, чем от фондового, потому что с банками имеет дело большинство нашего населения, а с фондовым рынком – только некоторые пижоны.

Банковский кризис – прежде всего, это кризис взаимного доверия между банками. Ситуация, когда денег меньше у банков не стало, но они перестают давать друг другу взаймы, боятся невозвратов. Ведь неизвестно, насколько тот или иной конкретный банк зависим от фондового рынка, а вдруг у него это создаст большие проблемы? Конечно, большие банки остаются при своих деньгах, а средние и малые попадают в тяжелое положение из-за сокращения предложения межбанковских кредитов.

Первая реакция наших экономических властей была в этой ситуации просто гениальна – дать еще больше денег крупнейшим банка (триллион, полтора триллиона, два — кто больше?). А проблема-то как раз в том, что денег у них достаточно, они просто не хотят давать межбанковские кредиты из-за резко возросших рисков. Наверное, крупнейшие банки сказали спасибо.

Представить себе менее эффективный и более дорогостоящий для государства способ решения проблемы банковского доверия очень сложно. Нарочно не придумаешь.

Минфин и ЦБР увеличили предложение на денежном рынке и даже удивлялись, почему банки не выбирают всю сумму предложенных денег, ведь кризис же. Вспомним, доступ к деньгам Минфина имеют только 24 крупнейших банка. Им деньги-то не нужны особенно, наоборот, у них освободились деньги с межбанка, когда они сократили кредитование. А проценты государство заявило немаленькие – около 8% годовых.

Вторая реакция экономических властей – снизить проценты, раз не берут деньги. И снова не помогает. Самое главное – непонятно, что происходит: мы им даем денег сколько хотите, а они не берут. На всякий случай открытие торгов на фондовом рынке отложили на день.

Наконец приняли самое эффективное в этой ситуации решение – снизить ставки обязательного резервирования, что предоставило банкам 300 млрд рублей. Но всем поровну (по пассивам) и, считай, бесплатно. Риск невозврата межбанковских кредитов резко сократился, зависимость от этих кредитов основной массы банков резко упала. Этого решения было бы почти достаточно, и

не надо кидаться триллионами, чтобы решить частную, не видимую для непрофессионалов проблему банковского доверия.

И тут вступил с сольной партией глава наших экономических властей, объявив о скупке акций государством на полтриллиона. Спасибо, царь-батюшка, спас ты нас. Последнее ведро на тушении этого пожара – конечно, с бензином. В самом деле, государство скупит акции, рынок сейчас поднимется, все аплодируют. Правда, обратно государство продавать эти акции на рынке не будет, так как это приведет к падению рынка. Поэтому государство просто сократило размер рынка. На меньшем рынке действия спекулянтов будут более эффективны, любое их движение будет иметь большее значение, чем раньше. Мы еще усилим фундаментальную слабость российского фондового рынка, решив очередную текущую проблему...

Профессионализм наших экономических властей не устает нас поражать все новыми выдающимися достижениями.

19 сентября наши экономически власти праздновали победу и даже дважды останавливали торги, потому, что слишком быстро рос рынок. Но что будет в понедельник? На следующей неделе? До конца года?

Show must go on

Экономическая политика наших экономических властей подходит к естественному пределу. Уже не важно, будут нефтяные цены расти или падать, – кризис ее неизбежен. Просто он произойдет раньше или позже.

Что мы сделали за 10 постдефолтных лет?

Мы накопили огромные международные резервы – свыше $900 млрд в руках государства (почти 600 – Центральный банк и более 300 – правительство). Мы вышли на третье место по международным резервам. А зачем? Еще можно понять накопление резервов ЦБ – это сдерживает рост курса рубля и дает импульс к развитию отечественного производства, поддерживая его конкурентоспособность. Так делали все азиатские «тигры». Это один из всем известных «секретов» китайского экономического роста. Но зачем нам правительственные фонды? Вот это изъятие из экономики ресурса для развития. Да, мы боялись инфляции и «стерилизовали» денежную массу. Но тем самым активно давили на «тормоз» экономического роста. Может, поэтому мы так и не догнали Китай по темпам экономического роста.

Вспомните резкий рост нефтяных цен: мы экспортер, а Китай — импортер нефти, мы должны ускоряться, а Китай — тормозить. Ну вот почему этого не происходит?

Не хотите использовать нефтегазовые деньги – сократите налоги, прекратите наращивать эти фонды. Нет, гордо ответствовали экономические власти, мы будем их копить для будущих поколений.

Неважно, что они обесцениваются (из-за валютных рисков, из-за неудачного и низкодоходного инвестирования), – они накапливаются быстрее, чем обесцениваются, и, по статистике, у нас все хорошо!

Кстати, с 1 февраля, по официальным минфиновским данным, все три правительственных фонда в сумме расти почему-то перестали – застыли на уровне чуть выше $300 млрд. Куда деваются нефтегазовые доходы в год рекордных (почти $150 за баррель летом этого года) нефтяных цен?

Мы провели пенсионную реформу, создав институционального инвестора, которому фактически закрыли ход на наш фондовый рынок. Да это и понятно, фактическая цель пенсионной реформы была затормозить рост пенсионных выплат в перспективе, а не создание нового института самофинансирования пенсий. И поставленной цели мы достигли.

Мы сильно поддержали страховой рынок, введя обязательное страхование гражданской ответственности, но разве страховые резервы пришли на наш фондовый рынок? Или мы просто помогаем заработать страховому бизнесу, получить с которого страховку для каждого отдельного гражданина – просто подвиг?

Население за 10 лет резко увеличило свое присутствие на бирже – теперь торгуют сотни тысяч человек. Плюс вложения в ПИФы. А еще вложения в «народные» IPO (двойной проигрыш населения – деньги от продажи акций пошли не в бюджет, а самим кампаниям, а их акции резко обесценились). Но, несмотря на бурное развитие этого сектора, его доля еще так мала, что ни на что не влияет.

Может, мы сократили зависимость российской экономики от экспорта нефти и сырьевых товаров? Ничуть не бывало. При высоких ценах на сырье эта зависимость только усилилась.

Доля сырья в экспорте выросла с 43% в 1995 году до 54% в 2000-м и до 65% в 2007-м. Доля машин и оборудования в экспорте сократилась с 10% до 9% и 5,6% соответственно.

Внешнеторговое сальдо сокращается. По сравнению с 2000 годом экспорт вырос в 3,5 раза (за счет мировых цен, конечно, увы, даже супердорогой нефти мы сейчас добыть больше просто не можем), импорт – в 5 раз. В 2000 году сальдо внешнеторгового баланса было на треть больше объема импорта, сейчас составляет менее 60% от него. В 2007 году сальдо впервые за последние 10 лет сократилось не относительно, а в долларах. И это при росте цен на наши основные экспортные товары. Очевидно, даже рост цен на нефть не спасает уже наш торговый баланс. А нефтяные цены уже 3 месяца падают.

Приток иностранного капитала? Не стоит обманываться, это в подавляющей части кредиты российским предприятиям. Это не прямые инвестиции и не инвестиции на фондовом рынке. Сумма этих кредитов росла опережающими все темпами и почти достигла естественного предела — суммы резервов ЦБР. В большинстве сроки кредитов – до 3 лет. Дальше расти некуда, а зависимость от мирового рынка капиталов резко увеличилась. И пусть никто не говорит, что это частные долги и государство по ним не отвечает. Вспомним 1998 год – государство объявило дефолт не только по своим долгам, но и по долгам частных кампаний. А если добавить, что частные компании – это в первую очередь государственные «Газпром», «Роснефть» и т. д., то ясно: никуда государство от ответственности за них не денется. Будет спасать, как только возникнут проблемы. А как наше государство умеет спасать, мы только что видели...

Возможности, которые были у России за эти 10 постдефолтных лет, сопоставимы только с концом 70-х годов прошлого века. Второй раз такая благоприятная ситуация для России мировая экономическая конъюнктура за последние полвека. Как и в конце 70-х, мы не использовали историческую возможность. Тогда падение нефтяных цен кончилось перестройкой и экономическими реформами начала 90-х.

Сейчас тоже все кончится кризисом. Первый звонок прозвенел – скачок инфляции осенью прошлого года. Мы его привычно задавили административными методами. Мы его услышали, но не поняли, что начинается экзамен.

Теперь второй звонок – неожиданный абсолютно для всех обвал фондового рынка. Залили большими деньгами и административным давлением. Наши экономические власти вновь гордо отчитаются в решении проблемы. Но разве непонятно, что воды в решете не удержать, нарастающие экономические дисбалансы снова прорвутся, а внешняя конъюнктура не будет нам вечно благоприятствовать. Интересно, какой кризис на очереди следующий?

[Алексей Михайлов]

https://www.gazeta.ru/comments/2008/..._2855365.shtml
Российская экономика не так здорова, как нам представляют это денежные и политические власти. Похоже, отчет они себе в этом не отдают
13.10.2008, 11:10

ИТАР-ТАСС

Власти продолжают играть с российским фондовым рынком как будто в «виртуальное казино», не чувствуя ответственности. Более того, вдруг обнаруживая неисчислимые выгоды от падения рынка.
Как стать вторым Менделеевым

У России, по мнению экономических властей и многих экономистов, нет фундаментальных причин для финансового кризиса. Быстрый экономический рост. Небольшая инфляция. Невысокая безработица, которая формально подтверждает, что экономический рост почти на максимуме (некому работать, а еще миллионы гастарбайтеров, нигде не зарегистрированных...). Россия накопила огромные резервы — под $900 млрд только официально. Неофициально — существенно больше (по оценкам, более чем на $100 млрд), потому что нефтегазовые доходы бюджета с начала года не перечисляются в официальные три фонда правительства, а, видимо, просто находятся в его распоряжении как нераспределенные доходы бюджета.

Все так. Тогда простой наивный вопрос.

Почему спад на фондовом рынке России с начала года до вчерашнего дня самый большой в мире? В Америке и Европе спад — 30–37%, в Японии — 40%. У нас — 66%.

Ближе всего к нам по спаду фондового рынка Китай — 61%. Но там был очевидно перегретый рынок (с осени 2006-го по осень 2007-го он вырос почти в 3,5 раза!). У нас — нет. Рост за 2007 год составил 12% по индексу ММВБ и всего 1% по «голубым фишкам», входящим в ММВБ10 (российский аналог американского Dow Jones). Так почему же такой глубокий спад, что не так?

Вот данные за последние три года. ВВП рос на 6,4–8,1% в год. Промышленное производство — на 5,1–6,3%. По идее, произведенный товар надо перевозить. Так почему тогда грузооборот, включая трубопроводы, растет на 2,3–2,7% в год (в млрд тоннокилометров.). Ну хорошо, в ВВП есть услуги, налоги — их не надо грузить. Но в промышленности-то их нет...

Возьмем другие данные. Объем отгруженной продукции в млрд рублей вырос за 2006 год на 21–22% (добывающие и обрабатывающие производства). Индекс цен производителей промтоваров по РФ составил 10,4%. Поделим — получим реальный рост отгруженных товаров: 9%. Официальный индекс роста промпроизводства — 6,3% («с учетом поправки на неформальную деятельность» — это официальный комментарий Росстата). Тот же расчет за 2007 год дает фантастический результат: минус 1% по добыче и плюс 1% по обработке. Официальный индекс роста промпроизводства — те же 6,3%.

Может, это не в наших условных расчетах, а в итоговой статистике что-то не так?

Что происходит с инфляцией? Шила в мешке не утаишь, и с осени 2007 года официальные показатели инфляции пошли вверх. Обращает внимание, что резко вверх скакнул индекс цен производителей промтоваров (25,1% по сравнению с 10,4% в 2006 году). Что характерно, в 2007 году цены производителей выросли за 3 месяца, в апреле — июне, более чем на 12%, и осенью это ударило по потребительскому рынку. А нам все кричали про рост цен на мировых рынках продовольствия... Может, проблему надо было поискать в своей экономике?

Вы думаете, этот рост остановился? За 4 месяца 2008 года (апрель — июль) цены производителей в добыче выросли почти на 40% (!), а в обработке — на 15%. Процесс очевидно ускорился.

Почему растут цены производителей? Можно выдвинуть много объяснений. Лично мне нравятся два. Первое — рост контролируемых государством тарифов на электроэнергию, перевозки и пр. Второе — трудно тут спрятать рост цен, товарами-представителями особенно не поиграешь, да и скачок очень большой.

Второй год подряд происходит колоссальное давление инфляции издержек на потребительский рынок. И чем мы его встречаем? Усилением монетарного сопротивления.

Началось все осенью 2007 года. Тогдашний скачок инфляции наши экономические власти встретили монетарными методами и получили первое издание банковского кризиса (Алексей Кудрин тогда публично говорил о банковских трудностях). В октябре 2007 года денежная масса М2 даже сократилась на 0,6% (в ноябре — декабре пришлось отпустить из-за банковского кризиса).

Монетарная политика ужесточается. Если за январь — август 2007 года М2 выросла на 24%, то в этом году — только на 9,5%.

Мерой банковского кризиса примем процентные ставки. Тогда, в 2007 году, банковские ставки (возьмем однодневные MosPrime Rate с сайта ЦБР) с середины августа (3–4%) пошли вверх, достигнув пика в 9,55% в конце сентября. После смягчения денежной политики к концу года они вновь упали до уровня 3–4%.

С 11 августа 2008 года ставка стала заметно повышаться и достигла пика 16–17 сентября (10,83–11,08%). Интересное совпадение по датам с фондовым кризисом? После сокращения ЦБР нормы обязательных резервов ставка упала, но потом быстро пошла вверх, достигнув 9 октября 10,14%.

Почему банковский кризис — это кризис доверия? Потому что денег меньше не становится, просто банки перестают давать друг другу кредиты (уточним, этот рынок обычно однонаправлен — крупные банки дают средним и мелким). Так, осенью 2007 года рост процента произошел в условиях, когда остатки средств на корсчетах кредитных организаций в ЦБР (примем этот показатель за количество свободных денег у банков) возросли почти на 20% за неделю перед днем пиковой ставки. Это логично: крупные банки перестают давать кредиты — деньги у них остаются на счетах. За сентябрь 2008 года средства на корсчетах только увеличивались (за 2 недели до дня пиковой ставки примерно на 20%). К сожалению, второй, октябрьский кризис произошел по другому сценарию...

Итак, выводы.

Российская экономика не так здорова, как нам представляют это денежные и политические власти. Похоже, отчет они себе в этом не отдают.

Экономический рост не так велик, давление инфляции издержек быстро нарастает. Одной рукой мы разгоняем инфляцию, другой ее сдерживаем. Борьба с инфляцией издержек монетарными методами — прямой путь к финансовым кризисам.

Во втором полугодии 2008 года упали цены на нефть, проблемы на мировом финансовом рынке привели к некоторому (не такому большому!) оттоку средств иностранных инвесторов с российского рынка. Хуже другое. Внешний долг российских компаний достиг полутриллиона долларов, и с его рефинансированием (уже забыли про нарастание) возникают проблемы. Резко ухудшился внешнеторговый баланс и одновременно прекратился приток капитала (фиксируется даже некоторый отток). Это уже серьезно.

Очевидно, что непосредственными толчками фондового и банковского кризиса в России служат внешние обстоятельства. Однако причина неустойчивости российского финансового сектора кроется в нем самом и в макроэкономической динамике нашей экономики, а вовсе не в американском кризисе ипотечных обязательств или инвестиционных банков.

Как же мы попали во второй кризис за 2 недели? Как всегда, наши власти ссылаются на Америку. А посмотрим, что у нас происходило на рынке.

Осенью 2007 года, как мы видели, реально ослабили монетарную политику и стабилизировали ситуацию. Что мы сделали сейчас?

Очень правильная мера по сокращению нормы обязательных резервов пошла на пользу банкам и фондовому рынку. Банки (причем все пропорционально пассивам) получили по состоянию на 1 октября около 250 млрд рублей. Это помогло пережить несколько тяжелых дней...

Средства на корсчетах банков в ЦБР выросли с 700 млрд рублей 16 сентября на 140 млрд рублей к 23 сентября. Однако затем начали быстро падать, достигнув к 8 октября 578 млрд рублей. Это цифра конца августа, в сентябре ликвидность банков так низко не падала!

А где же обещанные экономическими властями меры по спасению рынков? Напомню: 1,5 трлн рублей банкам, 0,5 трлн рублей фондовому рынку. Никакого следа... Неужели никто не заметил, что ликвидность банков упала на 260 млрд рублей, т. е. почти на треть?!

Если больному прописать лекарство, но не дать — как вы считаете, он вылечится?

Нет, опять виноваты американцы. Хотя индекс Dow Jones упал за 1–8 октября на 15% (при этом в США очевидно огромные проблемы в экономике), а у нас на 38% (хотя у нас «фундаментальных причин для кризиса нет»). Сколько мы будем искать внешнего врага и когда наконец посмотрим на реальные причины фондового обвала?

Фундаментальная слабость рынка (засилье спекулянтов) накладывается на крайне опасную про- и антиинфляционную политику и сопровождается обманом и бездействием экономических властей. Этого вполне достаточно для повторного обвала. А тут еще и негативный внешний импульс.

Падение ликвидности банковской системы — это уже не банковский кризис доверия, который лечить не так уж и трудно. Это уже серьезная экономическая проблема, которую не решишь просто подбрасыванием денег банкам. Ну регулярно проводятся и ЦБР, и Минфином соответствующие мероприятия. Не берут банки деньги. Даже под не такие высокие 7,1–7,15% годовых. А потому, что крупным 30 банкам, которые допущены к ЦБР и Минфину, деньги не нужны, а средним и мелким 950 банкам деньги нужны, но получить их они не могут, крупные банки им не дают, поскольку велик риск невозврата. «Отжата» вся банковская система, а деньги при сложившихся обстоятельствах экономические власти могут выдавать только «крупняку», и дальше они не идут.

Что делают власти? Пообещали субординированный кредит в 950 млрд рублей крупнейшим банкам: 500 — Сбербанку, 200 — ВТБ и т. д. А куда делись предыдущие 1,5 трлн рублей? Мы о них просто забыли? Кому-то кажется выходом из ситуации? Либо надо настолько ее не понимать, чтобы предпринимать очевидно неадекватные действия, либо кто-то хочет заработать на кризисе...

Никак государство не может подступиться и к проблеме расходования 500 млрд рублей на поддержку фондового рынка. Здесь 2 очевидные проблемы. Во-первых, как разместить эти средства. Чиновник не может покупать акции на рынке за бюджетный счет. Как он выберет, какие акции купить и сколько? И в какой момент? Простор для инсайдерской игры огромен. Привет антикоррупционному пакету нашего президента! Создать еще одну госкорпорацию? Она будет для чего покупать акции? Для получения прибыли или из «государственных соображений»? Проблема почти нерешаемая. Во-вторых, государство не инвестор (даже стратегический) на фондовом рынке, его поведение непредсказуемо как поведение стратегического инвестора. Даже если и будет придуман способ скупить акции, то как государство может продавать акции на рынке? Проблема ровно та же. Вся эта история — выдумка, подсунутая нашему президенту (хочется в это верить), просто мертворожденное дитя, про которое чиновники вскоре успешно «забудут». В лучшем случае...

Сокращать далее обязательные резервы для банков — хорошо сработавший способ. Но дальше сокращать-то некуда. Обязательные резервы были на 1 сентября почти 400 млрд рублей, остались на 1 октября — 150 млрд. Сбросить до нуля?

ЦБР нашел выход! Допустить к сделкам РЕПО не только крупнейшие банки, но и остальные, в том числе проблемные. Хороший способ. Однако вскоре выяснится, что он не востребован. Не потому, что банкам деньги не нужны, а потому, что бумаги, которые ЦБР принимает в РЕПО, не столь распространены за пределами крупнейших банков — они надежны, но низкодоходны. Их держат в портфеле те, у кого много денег. Что ж, следующим ходом придется подправлять список бумаг. После следующего кризиса? А сразу это сделать никак нельзя?

Предоставить ЦБР право выдавать необеспеченные кредиты (без залога акций, облигаций). Идея, явно возникшая в правительстве и явно не по нутру ЦБР. И его понять можно: где гарантии возврата денег? Где критерии выдачи кредитов? Выдавать на аукционах значит спасать худшие банки (которые готовы платить любые проценты, лишь бы получить деньги) ценой разгона инфляции. Ибо такие кредиты — ничем не прикрытая эмиссия денежных средств. Неужели Дума примет закон в такой редакции, не наложив на этот механизм никаких ограничений? Его можно себе представить только в кризисной ситуации типа той, какую мы имеем сейчас. Но надо сразу отказываться от него при стабилизации ситуации. И это должно быть понятно всем должникам заранее, что никто не будет их рефинансировать без залога постоянно.

Ну и, наконец,

самая «вкусная» мера — $50 млрд на депозит во Внешэкономбанк для замещения внешних кредитов российским предприятиям. Маски сброшены. Долги компаний = долги государства. Резервы ЦБР нам нужны для того, чтобы спасать свои крупнейшие компании (под «своими» я имел в виду российские, а вы что подумали?).

Кого спасать и на каких условиях — это, конечно же, будет окутано тайной. Даже если в законе останутся какие-то четкие параметры таких кредитов (напомню, что в первом чтении принят срок 1 год, процентная ставка LIBOR+5).

Итак, первый, сентябрьский банковско-фондовый кризис российские экономические власти решили лечить обещаниями, а не деньгами. Давайте, честно глядя друг другу в глаза, скажем: пообещали и обманули. Рынок ждал и надеялся сколько мог. Увы, само не рассосалось...

Меры регулирующих органов прошлой недели вообще удивительны. Почему в понедельник торги не закрыли сразу же после обвала почти на 10% в первые 5 минут, зачем торговали весь день с парой перерывов, доторговав до спада в 23% по ММВБ? Зачем в среду вообще открыли торги? Ведь было очевидно, что рынок резко упадет. Мы подождали «технических» полчаса и спада в 15% и закрыли его. Ведь в пятницу ФСФР просто не открыла торги и все. А то получили бы еще 15–20% спада. Почему в четверг наш рынок вырос? Мировые рынки вовсе не провоцировали этот рост. Да вообще его ничто не предвещало, многие ждали, что рынок будет закрыт до пятницы. Объемы рынка мизерные. Может быть, ларчик просто открывается: устное указание «послушным» олигархам — и — фокус! — не надо выделять миллиарды долларов, хватит 100–200 млн, чтобы рынок вырос на 10%. Да не из бюджета, олигархи за честь почтут личные сбережения потратить (после вычета подоходного налога) и выгоду соблюдут...

С нашим фондовым рынком продолжают играть как будто в «виртуальное казино», не чувствуя ответственности. Более того, вдруг обнаруживая неисчислимые выгоды от падения рынка.

Хоть кто-нибудь с кого-нибудь спросил в нашем государстве за потерю более чем $1 трлн на капитализации нашего фондового рынка в этом году? Есть ли у нас гарантия от следующего его обвала через неделю?

Народ безмолвствует...

[Алексей Михайлов]

https://img.gazeta.ru/files3/133/2864133/exchapanic.jpg
Главная опасность сегодня – дистанция между реальным положением дел и представлением о нем властей
24.10.2008, 11:13

Reuters

Уже в ближайшие месяцы стране угрожает реальная финансовая опасность. Если падение мировых рынков продолжится и дальше, России вряд ли удастся избежать девальвации рубля, дефолта частных компаний и банков и полномасштабного кризиса в экономике.
Как достойно зарабатывать любимым делом

Рубль возобновил свое падение к доллару. Падение само по себе – еще не повод для паники. Банк России держит курс бивалютной корзины (доллар+евро к рублю) практически неизменным (30,4 руб.). Так что рост доллара – лишь отражение общемировой картины, доллар укрепляется ко всем мировым валютам.

Доллар США – нас бьют, а мы крепчаем

Но почему американская валюта укрепляется, хотя финансовый кризис пришел из США? На первый взгляд, это противоречит здравому смыслу. И наши экономические власти этого тоже не понимают. Достаточно вспомнить заявление Владимира Путина об окончательном крахе доллара.

Ларчик открывается просто.

В США всем нужны максимально ликвидные ресурсы, то есть доллары. Все, кто может, выводят доллары в наличность с развивающихся рынков, изо всех активов, номинированных в других валютах, даже из номинированных в долларах фьючерсов на нефть, из срочных сделок – отовсюду.

Спрос на доллары лидирует, предложение их подтягивается с запозданием – это и вызывает рост курса доллара. С таким трудом одобренные конгрессом $700 млрд не спешат выводить на рынок, разрабатывают процедуры и механизмы, а фактически стараются растянуть на возможно более долгий срок. Это вызывает резкий рост волатильности (нестабильности) американского фондового рынка. Рынок не понимает, ликвидность завтра будет выше или ниже. Никто не в состоянии предсказать, «быки» или «медведи» победят завтра, даже сегодня. Рынок в течение торгового дня разворачивается и показывает результаты, прямо противоположные утренним. Всем нужен кэш, ликвидность.

Что же получается?

Чем сильнее кризис – тем сильнее доллар! Ослабление доллара будет очевидным признаком стабилизации ситуации.

Ослабление доллара обязательно произойдет. Но когда – завтра, через неделю, через месяц – предсказать невозможно. И именно это будет очевидным признаком выхода мирового кризиса на очередную «полку» — в период стабилизации. Опять-таки, что будет после этой «полки» — вверх или вниз, предугадать нельзя, слишком много неизвестных факторов и непредсказуемых игроков. Естественно, вслед за ослаблением доллара начнут расти (возможно, быстро) фьючерсы на нефть и золото, с лихвой окупая падение американской валюты.

Валютные резервы Банка России: подсчитали – прослезились

Итак, падение рубля сегодня – лишь отражение общемировой тенденции. Беспокоиться не о чем? Да нет, есть о чем.

Чего стоит Банку России поддержание бивалютной корзины? Последние три недели – это около $15 млрд в неделю. Валютные резервы ЦБР с 8 августа по 17 октября сократились на $80 млрд с лишним — до $516 млрд. Но это – не все, что мы знаем о резервах. Мы все привыкли считать, что их много, хватит надолго. А это совсем не так.

Последние подробные данные по резервам мы имеем только за 1 октября 2008 года. Из $556 млрд резервов только $400 млрд – действительно валютные резервы. 140 проходят по статье «другие резервные активы». Что же это за активы? Они находятся в форме «обратных репо». По-простому, это не валюта, это рубли. Банки вместо того чтобы покупать валюту, получают ее, закладывая рубли Банку России. Фактически это – уже проданная валюта.

«Невалютные» валютные резервы с начала 2008 года колебались в районе $90-100 млрд, но начиная с июля их сумма стабильно растет. За 3 месяца до 1 октября Банк России завуалированно продал $45 млрд именно таким образом. На 1 октября у нас уже фактически нет четверти наших валютных резервов!

На сегодняшний день 24 октября 2008 года мы имеем в лучшем случае $500 млрд формальных валютных резервов Банка России, из которых $150-160 млрд (то есть треть!) уже фактически проданы. Итого валюты у нас $350 млрд.

Вычтем отсюда уже принятые и вступившие в силу антикризисные законы. Напомню, 500 млрд рублей – субординированный кредит Сбербанку и $50 млрд ВЭБ (и, вероятно, тому же Сбербанку) на замещение внешних кредитов российских компаний. Еще 4 млрд евро пообещали Исландии. Все эти суммы формально не уменьшают объем международных резервов, это же просто их размещение, да еще с неплохими процентами – по сравнению с американскими гособлигациями. Но фактически этих денег нет.

Итого из $500 млрд у Банка России в распоряжении остается только половина – $270-280 млрд. А тает сейчас эта половина со средней скоростью $75 млрд в месяц ($15 млрд в неделю – прямые продажи и на $15 млрд в месяц – фактические продажи Банка России).

На сколько месяцев хватит валютных резервов? С такими темпами в феврале 2009 года резервов не останется (при сохранении формального их уровня в $250-300 млрд).

Что это значит? А это значит, что в январе будет обвал курса рубля.
Не до 40, до 60-90 рублей за доллар.

А если Банк России отпустит доллар раньше, чтобы сохранить валютные резервы – это только ускорит бегство из рубля и рублевых активов и нас не спасет.

Что такое падение курса рубля на нашем потребительском рынке, на 50% состоящем из импорта? Ведь импорт-то станет дороже в 2-3 раза! Инфляцию будет не сдержать ничем.

Возникает вопрос: а там, наверху, считать умеют?

Реальность экономической катастрофы

Теперь немного успокоимся.

Конечно, это самый негативный сценарий. Но очень хотелось бы, чтобы его представили в полном объеме.

Пока не так все плохо. Доллар развернется, отток валютных резервов постепенно сократится. Нефтяные цены подрастут и стабилизируются на уровне $70-90 за баррель. Это также стабилизирует валютные резервы. Добавим сюда еще бюджетные фонды, которые помогут продержаться. В сумме они составляют сегодня около $300 млрд. И нераспределенные нефтегазовые доходы бюджета за этот год, которых к началу осени могло набраться до $100 млрд.

И тем не менее. Хватит иллюзий, откроем глаза.

Первое. Достиг ли мировой кризис дна, или за периодом стабилизации будет новый спад?

До ближайшего периода стабилизации мы, несомненно, дотянем. Но если кризис возобновится – нам, с нашими формально третьими в мире валютными резервами, уже, возможно, не удержаться.

Второе. Дефолт частных российских компаний близок – в ВЭБ поступили заявки на перефинансирование зарубежных кредитов на $100 млрд (из $130 млрд, подлежащих рефинансированию до конца следующего года). И это под сегодняшние 9% годовых в валюте (LIBOR+5)! Это означает, что сегодня практически нереально перефинансироваться на мировом финансовом рынке. И это не вопрос цены (процента), а вопрос недоступности этого перефинансирования в принципе. Даже для лучших российских компаний, что бы ни заявляли их топ-менеджеры.

Не сможет государство удовлетворить все кредитные заявки (хорошо, если реально профинансирует обещанные $50 млрд – и этого может не быть), а потому надо держать в голове и самый плохой сценарий.

Дефолты российских компаний и банков в 2009 году станут реальностью. Полетят их рейтинги, перефинансирование станет еще недоступнее. А все заложенные активы уйдут на Запад. Мы уже видели, как теряет активы по margin call Олег Дерипаска. Вот только теперь наши олигархи будут терять уже не зарубежные активы, а российские – доли в «Норникеле» и других компаниях, акции которых заложены иностранным банкам. Спасая их, Россия остается без резервов, пытаясь сохранить резервы – остается без стратегических активов.

Родина в опасности!

Россия находится в реальной финансовой опасности. Не когда-то там, а уже в ближайшие месяцы. Надо осознать это. Еще можно избежать, а если не избежать (Россия – часть мировой экономики), то максимально смягчить грядущий кризис.

Самая главная опасность сегодня – это самоуспокоенность, дистанция между реальным положением дел и представлением о них у наших экономических властей и экономической элиты.

Слишком долго наши экономические власти заявляли, что у нас нет фундаментальных причин для кризиса, и позволяли себе игнорировать очевидные сигналы. И уговорили не только себя – подавляющую часть российской экономической элиты (банкиров, топ-менеджеров, экономистов, журналистов).

И сейчас власти действуют нехотя, не торопясь, позволяя себе нарушать данные публично обещания и заявленные сроки. Антикризисные меры – лишь реакция на возникающие проблемы. Их никто даже не пытается назвать программой. Рефлекторное управление всегда отстает от динамики управляемого объекта.

России нужна реальная программа действий в условиях мирового и российского кризиса (уже не только финансового). Просчитанная, продуманная, с разными вариантами, с резервами, без иллюзий. Со спасением не только «ближних» банков и олигархов, а всей экономики. С ответственностью за сделанные хоть раз заявления любого представителя экономических властей, вплоть до отставки. Даже собственной.

Только честная, прозрачная, предсказуемая, публичная и ответственная политика может удержать рынки и людей от паники, Россию – от экономической катастрофы.

Что будет в противном случае, мы уже проходили. Ровно 10 лет назад.