15 июля убита правозащитница Наталья Эстемирова. Погибла праведница, долгие годы посвятившая себя защите прав человека и расследованию убийств и похищений мирных жителей. Она неоднократно получала угрозы, однако продолжала свою подвижническую деятельность. Ее близкими друзьями и сподвижниками были убитые правозащитники — журналистка Анна Политковская и адвокат Станислав Маркелов.
Мы выражаем свои соболезнования ее дочери, родным, друзьям и коллегам, членам общества «Мемориал».
Злодейство было совершено открыто, вызывающе: Наталья была похищена в центре Грозного; вывезена в Ингушетию и расстреляна; тело выброшено на дорогу — среди бела дня.
Точно также демонстративно были обставлены другие убийства правозащитников, разоблачающих преступления силовиков в Чечне и в других республиках Северного Кавказа.
Это настоящий политический террор, ибо цель таких расправ — внушить страх и ужас другим: общественным деятелям, правозащитникам, журналистам; заставить их замолчать, смириться...
Произошедшая трагедия стала прямым следствием нынешней государственной политики.
Во-первых, это распространение через контролируемые властями информационные ресурсы представления о независимых правозащитниках и журналистах, оппозиционных общественных деятелях как о «пятой колонне» и врагах государства, что создает общественную атмосферу, прямо подстрекающую к расправам. Власти, в первую очередь, правоохранительные органы, очень часто стараются любой ценой покрыть самые вызывающие преступления должностных лиц, о которых заявляют правозащитники и пресса.
Во-вторых, это продолжение нынешней безответственной, антиконституционной, по сути, преступной политики в Чеченской Республике и других регионах Северного Кавказа, характеризующейся систематическим и массовым грубым нарушением прав человека, включая убийства, фальсификацию уголовных обвинений, пытки, похищения. Эти преступления совершают как силовики, так и некие близкие им группы, действующие как «эскадроны смерти». Миф о «стабильности» в Чечне лопнул, как мыльный пузырь, вооруженный конфликт постепенно распространяется на сопредельные субъекты Федерации.
Мы обращаемся ко всем должностным лицам государства, включая президента России, главу правительства, министров.
Если вы не хотите, чтобы наша страна окончательно превратилась в зону открытых политических убийств, должны быть приняты четкие и недвусмысленные меры по разоблачению преступлений в отношении общественных деятелей, правозащитников, журналистов, по выявлению организаторов и заказчиков политических убийств, по созданию адекватной системы быстрого реагирования на сообщения правозащитников о пытках, похищениях, убийствах.
Мы призываем в корне изменить нынешнюю политику в республиках Северного Кавказа, категорически исключить карательные акции, произвол и расправы. Начать реальную борьбу с коррупцией. Запретить нарушения свободы совести и общественной жизни, пресечь фальсификацию выборов.
Людмила Алексеева, председатель Московской Хельсинкской группы
Лидия Графова, писатель, правозащитник;
Валерий Борщев, член Московской Хельсинкской группы;
Любовь Волкова, президент Московского регионального Общественного благотворительного Фонда «Социальное Партнерство»;
Каринна Москаленко, адвокат, «Центр содействия международной защите»
Юрий Шмидт, Российский комитет адвокатов в защиту прав человека;
Лев Пономарев, исполнительный директор Общероссийского движения «За права человека», член Московской Хельсинкской группы;
Юрий Самодуров, куратор выставочных проектов, сопредседатель Всероссийского Гражданского конгресса;
священник Глеб Якунин, Общественный Комитет в защиту свободы совести,
член Московской Хельсинкской группы;
Эрнст Черный, секретарь Общественного Комитета в защиту ученых;
Борис Вишневский, член Бюро партии «ЯБЛОКО», обозреватель «Новой газеты»;
Борис Пустынцев, Юрий Вдовин, «Гражданский контроль» (Санкт-Петербург);
Нина Катерли, писатель, член Союза писателей Москвы, член русского ПЕН-клуба;
Владимир Шаклеин, Уральский межрегиональный центр прав человека;
Руслан Бадалов, Чеченский комитет национального спасения (Республика Ингушетия);
Ильдар Исангулов, Общественное движение «За права человека» в Республике Башкортостан;
Дмитрий Пысларь, Фонд «Право солдата»;
Cовет «Международного комитета по проблемам Северного Кавказа»;
Илья Хандриков, председатель Всероссийского движения «За честный рынок»;
Сергей Давидис, Союз солидарности с политзаключенными;
Евгений Ихлов, журналист, правозащитник;
Любовь Башинова, журналист, правозащитник;
Николай Гудсков, эсперантист;
Юлия Башинова, Молодежное Правозащитное Движение;
Анна Каретникова, Антивоенный клуб;
Михаил Кригер, Андрей Налетов, Комитет Антивоенный действий;
Леонид Романков, член Правозащитного Совета Санкт-Петербурга;
Светлана Исаева, Гюльнара Рустамова, Айша Селимханова, РОО «Матери Дагестана за права человека»;
http://3.3.ej.ru/?a=note&id=9336 4 АВГУСТА 2009 г.
Александр Котляров
Процесс: день 144-й – день 150-й.
Неделя ничем не отличалась от прочих. Прокуроры уныло и косноязычно, путаясь в числительных и иностранных названиях, зачитывали многочисленные документы, изъятые в ЮКОСе. При этом они старательно делали вид, что речь идет о «доказательстве вины» подсудимых. Стратегия Михаила Ходорковского, Платона Лебедева и их адвокатов сейчас сконцентрирована на двух задачах. Во-первых, продемонстрировать судье и общественности, что документы представлены выборочно и с фактическими искажениями. Во-вторых, попытаться добиться от обвинения хоть каких-то объяснений, что же все-таки доказывают предъявляемые документы…
В субботу 23 декабря 2017 г. в 16:00 в Москве в помещении Сахаровского центра состоится Благотворительный вечер в поддержку политзаключённых.
Основным элементом этого вечера будет показ фильма "Наталья Горбаневская: «Я не героиня» (реж. Кирилл и Ксения Сахарновы, 2016); также создатели фильма ответят на вопросы зрителей.
ВЫ СМОЖЕТЕ: внести посильные пожертвования для политзаключённых, поддержки их семей или оплаты адвокатов.
А ещё – написать политзаключённым письма-открытки, которые мы затем отправим адресатам; они их всегда очень ждут.
ОРГАНИЗАТОРЫ: Союз солидарности с политзаключёнными, Правозащитный Центр "Мемориал", Московская Хельсинкская Группа - МХГ, "За Права Человека", Партия 5 декабря и Движение "Солидарность".
АДРЕС Сахаровского центра: ул. Земляной вал, д. 57, стр. 5
(м. Курская, Чкаловская).
Приходите!
☼ ДЛЯ ТЕХ, КТО НЕ СМОЖЕТ ПРИЙТИ:
Вы в любое время можете помочь политзаключённым в России, внося посильные пожертвования через Союз солидарности с политзаключёнными (ССП) – на яндекс-кошелёк № 410011205892134.
В сетях порой находишь заметки, удивляющие своей проницательностью. Не знаю фамилии автора, но почти во всем с ним согласен. Вопрос: что делать? Как вырваться из своего родного менталитета?
На протяжении десятилетий Россия, сохраняя свою самобытность, становится всё более похожей на страны Запада. В современной России мы так же питаемся в фастфудах, так же ходим за покупками в огромные торговые центры, так же живём в кредит, так же пользуемся социальными сетями и т.д. Ещё совсем недавно в это было трудно поверить, но сейчас это повседневная реальность. Однако между культурами России и стран Запада, несмотря на множество сходств, лежит и целая пропасть различий. Но что же стоит за ними? Что мешает русским стать ещё ближе по своему менталитету к американцам или европейцам? Ответ на этот вопрос столь же прост, сколь и сложен; говоря конкретно — это менталитет.
Безусловно, сам по себе менталитет не является чем-то априори инвариантным по своей сути; несомненно, сам он также обусловлен социальными, экономическими, политическими и прочими причинами. Не вдаваясь в подробности, что в каждом случае было первично, менталитет или условия, в которых он сформировался, я предлагаю вашему вниманию краткий перечень наиболее принципиальных различий менталитетов, из которых уже логически проистекают различия и в сфере повседневной культуры на социально-бытовом её уровне.
Свобода
В дискуссиях касательно свободолюбия русских часто утверждается, что понятие свободы русским чуждо, ввиду их совсем недавнего крепостного прошлого. Лично я с этим согласиться не могу; русские не менее свободолюбивы, нежели носители западного образа мышления, просто представление о свободе у них фундаментально различны, из-за чего и имеет место данное непонимание.
Для западного человека свобода — это возможность выбирать. Но за этой формулировкой таится (а зачастую замалчивается) один принципиальный момент. А именно: западная свобода в обязательном порядке подразумевает уважение к свободе других людей, к их праву на собственный выбор. Свобода в русском же её понимании основана на прямо противоположном: для россиян свобода — это отсутствие правил, либо же отсутствие наказания за их нарушение.
За примерами далеко ходить не надо. В пику западным странам россияне часто утверждают, что на Западе слишком много запретов и ограничений, да и договориться на месте (то есть дать взятку) нельзя. При этом забывается (или умышленно замалчивается), что эти ограничения появились не на пустом месте и уж тем более не от «кровавого западного режима», а лишь потому, что в противном случае «права» одних людей нарушали бы права других. Практически любой, даже вполне обоснованный запрет русский воспринимает не иначе, как посягательство на личную свободу, тогда как права и свободы окружающих в российском обществе традиционно принято игнорировать.
Другими словами, можно сказать, что представление о свободе у западного и русского человека диаметрально противоположны: у первых свобода основана на уважении к окружающим, у второго — на неуважении.
Патриотизм
Патриотизм — нормальное явление, свойственное любому обществу. Это естественно, что человек любит свою страну. На Западе люди любят свою родину как за «прикладные» заслуги (заботу государства, высокий уровень жизни, чистые улицы, ровные дороги и т.п.), так и за «фундаментальные»: общественные достижения, мировой вклад в культуру, науку и искусство, не исключая, впрочем, и военные достижения.
Россию же трудно любить за «прикладные» заслуги перед отдельно взятым патриотом, здесь от государства милости ждать не приходится. С «фундаментальными» вещами всё интереснее: спросите патриота, за что он любит Россию, и с вероятностью до 99 процентов он ответит что-то про ракеты, самолёты, автомат Калашникова и атомную бомбу. То есть почему-то повод для гордости у патриота почти всегда сводится исключительно к войнам, насилию и разрушению. Некоторые, впрочем, для разнообразия вспомнят и Толстого с Достоевским, однако мало кто сможет внятно объяснить, чем же они столь примечательны и почему, собственно, ими нужно гордиться. И в то же время всякий патриот готов часами с упоением рассказывать о преимуществах «калаша» перед М-16 или Т-90 перед «Абрамсом». А уж создателя классической теории химического строения вещества Бутлерова или театрального реформатора Станиславского вообще вряд ли кто-то вспомнит.
Отсутствие социально-бытовых причин любить свою страну у российских патриотов легко компенсируется ненавистью к другим странам. Как говорится, спроси патриота про Россию, он расскажет про Америку. И действительно, пожалуй, всякая дискуссия на тему России и патриотизма так или иначе сводится к Америке или Европе. Патриотизм в России так или иначе сводится к поиску внешнего врага; в отрыве от этого контекста он просто немыслим, ибо несостоятелен и не самодостаточен. В то время как западный патриотизм несёт в себе совсем иной посыл.
Таким образом, западный и русский патриотизмы также прямо противоположны по своей сути: первый основан на любви, второй же — на ненависти.
Структура власти
А это самая интересная тема... Как известно власть на Западе идёт «снизу вверх»: представители власти избираются народом, из народа и зависят от народа. В России же с точностью до наоборот: существующая вертикаль власти подразумевает, что власть либо назначается вышестоящей властью, либо наследуется, либо захватывается.
Всякий человек, оказавшийся у власти, тут же начинает ставить на руководящие должности «своих» людей, вероятность попадания туда зависит главным образом не от компетентности и умения руководить, но от лояльности и приближенности к верховному руководству. Причём вертикаль власти в российском обществе формируется «естественным путём». Взять к примеру... форумы в интернете. Пусть вас не смущает столь «легкомысленный» пример; форум — это отражение общества, наглядная модель государства в миниатюре.
Оказавшись у руля, администратор сразу же пишет правила под свои интересы и ставит на ключевые должности своих людей. В модераторы практически всегда набирают друзей администратора и никак иначе. Подобная, так сказать, кадровая политика автоматически формирует так называемую круговую поруку, ведь когда вся администрация состоит из друзей, жаловаться на неправомерные действия одного из них, получается, некому.
Правила всякого русского форума пишутся так, чтобы сделать власть администрации абсолютной и непререкаемой, пользователей же — максимально бесправными. Не будем вдаваться в подробности, дабы не загромождать этот и без того не слишком краткий текст. Вкратце: администрация имеет право на то, администрация имеет право на это, включая возможность нарушать свои же правила, а также блокировать [неугодных] пользователей без объяснения причин. Ну и, конечно, «классика жанра» — пункт, согласно которому, спорить с власть имущими по поводу правомерности их действий (и даже просто обсуждать таковые) публично строго-настрого запрещено, за соблюдением данного правила следят с особой пристальностью.
Ровно такую же картину мы можем наблюдать в российском обществе, где сбивать пешеходов формально запрещено законом, но сын влиятельного чиновника может запросто задавить пешехода и остаться безнаказанным, как это было, например, в марте 2011-го в Москве. И в то же время, чтобы получить «бан» вовсе не обязательно установленные правила нарушать, достаточно лишь перейти дорогу власть имущим. С назначением на руководящие должности «своих» людей тоже всё ясно, яркий тому пример — Газпром после прихода к власти сами знаете кого, чьё руководство сплошь состоит из его старых друзей.
Но самое любопытное то, что подобное положение вещей простых пользователей ничуть не смущает. Более того, я не раз становился свидетелем (а порой и жертвой) того, как администрация поступала явно неправомерно, но пользователи это лишь поддерживали и одобряли, в надежде, что и им перепадёт что-нибудь с «барского стола».
Найти подобные пункты в правилах на англоязычных форумах достаточно сложно. В РуНете же я встречал и форумы с совершенно диктаторскими порядками: с массовыми репрессиями, запредельной подозрительностью, доносами и прочими прелестями тоталитарного режима. Найти подобное на англоязычных форумах абсолютно немыслимо.
Резюмируя, можно сказать так: отношение к власти у русского и западного человека принципиально различно. Первый власть уважает, но и власть существует для него, а не сама по себе, в противном случае такая власть быстро заканчивается. Русский же склонен к тоталитаризму, кумовству и заискиванию перед действующей властью. Причём одними политическими взглядами дело не ограничивается; почти всегда, получив хоть какую-то власть, русский в той или иной мере сам становится тираном, будь он хоть государственным правителем, хоть начальником цеха, хоть просто вахтёром или модератором на форуме. На Западе в современной истории были лишь единичные случаи диктатуры, как в Италии при Муссолини или в Германии при Гитлере, на Руси же испокон веков был тоталитаризм, который порой принимал обличие монархии, порой социализма, а порой и демократии. Но в любом обличии он был и остаётся тоталитаризмом.
Пора валить?..
А при чём здесь, собственно, пора валить? — спросите вы. А при том, что я слышал не один десяток историй, как люди, свалив, после возвращались назад разочарованными и активно распространяющими миф, что там невозможно стать «своим». Причина тому очень проста: различия между русскими и нерусскими не в культуре, культура здесь вторична, а именно в ментальности. Согласитесь, хорошая жизнь подразумевает не только хорошую зарплату, но и полноценную интеграцию в новое общество. Для этого же просто необходимо изменить свой образ мышления. Это трудно, пожалуй, даже труднее, чем свалить, но тем не менее важно, а для того чтобы исправить проблему, для начала её нужно понять и признать факт её существования. И лишь когда прочтение этого текста будет вызывать у вас не «праведный гнев», но чувство сожаления и стыда за то, что описанное в нём применимо (или, я надеюсь, было применимо) лично к вам, можно будет сказать — да, Вы на правильном пути.
Желаю удачи!
Оригинал статьи
Фото: Россия. Москва. 14 декабря 2017. Во время большой ежегодной пресс-конференции президента РФ Владимира Путина в Центре международной торговли на Красной Пресне. Михаил Метцель/ТАСС
Ксения Кривошеина о путинской России: "Очень похоже становится на брежневский застой" Из беседы Никиты и Ксении Кривошеиных с корреспондентом "Радио Свобода" Татьяной Вольтской. Поводом для разговора стал выход в издательстве «Алетейя» летом 2017 года книги Ксении Кривошеиной «Оттаявшее время, или Искушение свободой». Полностью материал можно прочесть на сайте издания
Нажмите на картинку, для того, чтобы закрыть ее
– Никита, это очень редкая ситуация, когда герой книги сидит рядом с автором и может кое-что рассказать от своего лица – пускай уже рассказанное в книге. Как вы познакомились с Ксенией?
– Мы познакомились в лифте – в Швейцарии, в доме, куда я приехал с Татьяной Георгиевной Варшавской, вдовой замечательного писателя Варшавского. У меня к тому времени был твердый статус холостяка. Я вернулся из командировки, и Татьяна Георгиевна говорит мне: Никита, ты должен познакомиться с молодой женщиной из Советского Союза, но так даже нельзя говорить – я в жизни еще не встречала столь несоветского человека, столь русского человека. Я согласился познакомиться – при этом ее несоветские параметры интересовали меня гораздо больше советских. И мы поехали в тот дом, где жила Ксения, – и в тот момент, когда мы пришли, она как раз тоже входила в дом, так что мы встретились в лифте. И возникло то, что называют "ударом грома" – любовь с первого взгляда. И этот удар грома вылился в уже почти 50-летнюю грозу.
– Ксения, вы тоже почувствовали сразу же этот "удар грома"?
– Да, это было взаимно – наверное, с моей стороны это была молния, а со стороны Никиты – гром. Этот лифт вез нас в квартиру Ирины Бриннер, а приехала я в Женеву, чтобы познакомится с моей столетней бабушкой.
– Никита, вам, гражданину Франции, ведь было в те годы практически нереально жениться на гражданке Советского Союза?
– То, что произошло в дальнейшем, можно рассматривать как чудо. У Ксении в Ленинграде оставался маленький сын, которого надо было вывезти к нам. И я думаю, что, возможно, это бы не удалось, если бы не прецедент, созданный психиатром Мариной Войханской. Она первая в конце 70-х – против всех запретов и препон – организовала невероятную общественную кампанию и добилась вывоза из Ленинграда в Кембридж своего несовершеннолетнего сына. Если бы этого события не было – не было бы и нашего воссоединения. Это был прецедент, а у прецедентов есть свойство повторяться. Помня этот случай, мы тоже пошли на некие реальные шаги в этом направлении. А вообще, в том, что мы встретились и что Ксения действительно оказалась такой несоветской, я вижу явный симптом того, что Советам, в отличие от Китая, не удалась поставленная задача полной антиселекции. Они очень старались и, как вы знаете, весьма преуспели, им удалось ко времени, близкому к полному загниванию режима, создать зиновьевского гомо советикус.
И вот каким-то чудом, буквально Божьим промыслом люди выжили, не став гомо советикус за эти 70 лет. Я многих таких встречал, например академика Беклемишева – у нас были соседние имения в Гродненской области, и он, и мои двоюродные тетки, которые были лишенками, спаслись и не были расстреляны. Таков пример и семьи Ксении – ее отец был близок к гибели – в какой-то момент физической и в течение долгих лет – личностной, но и он как-то сам себе помог, и Господь миловал его. И благодаря бабушке Ксении, армянской дворянке, музыканту, и другим людям – в этом кругу была полная замкнутость и отвержение того, что было вокруг. Это не было антисоветской деятельностью, это было добровольной глухо-слепотой. И благодаря этому – сохранением себя. Так вот, то, что Советам не удалась их антиселекция (хотя во многом и удалась), сделало лотерейно возможной нашу с Ксенией поездку в лифте.
– Никита, а вы-то сами как оказались за границей?
– Тут я вас отсылаю к моей книге "Дважды француз Советского Союза". Я родился в Париже. Мои родители по большому сочетанию наивности и, как ни странно, не ума, поддались послевоенной сталинской пропаганде, вернулись в СССР и были за наивность и отсутствие ума соответствующим образом наказаны. Отец был взят МГБ в 1949 году и получил 10 лет за сотрудничество с международной буржуазией. Его, как и миллионы людей, спасла смерть Сталина. А спустя 3 года по статье 58.10 упрятали и меня. А в 1973 году – опять же благодаря Божьему промыслу и благодаря доступности для меня окружения французского президента Помпиду, я покинул СССР и вернулся в город, где я вырос, где я живу и каждый день бываю счастлив.
– Ксения, все это сразу же наводит на мысли о том, что вы с Никитой при вашей встрече были не слишком совместимы – я имею в виду практическую сторону дела, возможность соединиться.
– После того как мы встретились в лифте, после того как я узнала, кто такой Никита Кривошеин, после тот как вспыхнул наш внезапный роман, стало ясно, что продолжение нашей совместной жизни – имея в виду Никитину историю – просто невозможно. Я ведь приехала по приглашению, чтобы повидаться со своей престарелой бабушкой, которая после разделения семей в 1915 году оказалась в Швейцарии. Я пробыла там всего лишь около 2 месяцев. За это время я узнала историю семьи Никиты – и это узнавание было для меня настоящим счастьем и открытием. В Женеве я встретилась с теми русскими эмигрантами, о которых я никогда даже не помышляла. Этот пласт русской эмиграции был где-то в книгах – а тут он вдруг предстал наяву. Но когда я возвращалась в Ленинград, я была уверена, что мы с Никитой расстаемся навсегда.
Железный занавес работал. Мы стали очень аккуратно писать друг другу письма каждый день – и они доходили. Думаю, известным органам было очень интересно читать нашу переписку. В книге все это подробно описано. Хочу только заметить, иногда все эти происки, все эти сети обращаются ко благу – и против тех, кто их плетет. Мы с Никитой в итоге смогли соединиться, самым тяжелым было вывезти мальчика. Когда эта история началась, ему было 4,5 года, и ждали мы его приезда целый год. Добиться того, чтобы его ко мне выпустили, было невероятно трудно, но слава Богу, все закончилось благополучно. Это было страшно тяжело, я жила в постоянном страхе, что ребенка мне не отдадут – и ведь обратного пути для меня не было. Если бы еще раз поехала в Ленинград, мы бы уже никогда не встретились с Никитой. И подозреваю, что моя собственная судьба в случае возвращения в СССР была бы плачевной.
– Ксения, но ведь книга ваша не сводится исключительно к этой истории?
– аНет, не сводится, одна ее часть посвящена той художественной атмосфере, которая меня формировала, тем людям, с которыми меня свела судьба. Никита уже говорил, что в СССР мы часто бывали окружены людьми, которые жили как бы вне этой системы. Это не то что внутренняя эмиграция – просто многие люди из моего окружения старались жить не правилам, не как надо. Из-за этого они страдали, было много посадок, многим приходилось жить двойной жизнью. Пожалуй, самый яркий пример – это мой отец, о котором я пишу очень много. Он родился в интереснейшей музыкальной семье, сам был очень талантливым, ярким, умным, образованным – и он попал в капкан этой системы. Двойную жизнь, трагедию моего отца можно, наверное, сравнить с трагедией миллионов советских людей, многие из которых мучились этим, а многие считали, что это нормально. Человеку стоило единожды оступиться – и все, он оказывался на крючке.
– Этот случай подробно описан в книге – война, молодой человек едет в поезде к своим родителям, которые находятся в эвакуации в Ташкенте, на остановке рассматривает карту, вырванную из немецкой книги, некий военный его забирает по подозрению в шпионаже, и хотя при выяснении личности все становится ясно, маховик допросов раскручивается, юноша не выдерживает – и выходит на свободу, подписав некую бумагу. И начинается трагическая двойная жизнь – он вынужден быть осведомителем, и он мучается этим. Никита, это ведь не исключительная ситуация, правда?
– Да, я знал таких людей, мой двоюродный дед, чей портрет работы Серова висит в Третьяковской галерее, – Мика Морозов, шекспировед, оказался осведомителем и не смог от этого отделаться. Он был очень привязан к семье своих друзей, которые вовсю "клеветали" на советскую действительность, и он понял, что если он их не выдаст, то его посадят. И он нашел странный способ этого избежать – хоть вообще-то он не пил, но тут он напился, пришел к ним, устроил скандал, дал по щекам хозяину дома, был выгнан и тем самым спас этих людей. И таких историй много.
– Ксения, наверное, непросто было писать об этом, если речь идет о вашем отце…
– Да, отец – главный персонаж этой книги. Мне было очень трудно, мы ведь любим человека помимо всего. Мы с отцом были очень близкими людьми, я была не только его ученица, но и соавтор многих работ, мы вместе иллюстрировали книги. Он очень много сделал для того, чтобы мы с Никитой соединились. Я надеюсь, что Господь облегчил его на том свете – ведь многие его грехи – невольные, несомненно, что его рассказы, отправляемые "туда", были вполне невинными – кто с кем пил, все эти художники, писатели, поэты. В этой среде вообще было много таких людей – о которых мы даже не подозревали ничего подобного.
– А как вы узнали, что ваш отец вынужден быть осведомителем?
– А он сам мне сказал. Вообще, мне эта книга далась довольно тяжело. Мы много говорим о необходимости покаяния, но тут все не так просто – это ведь должно быть добровольно. Кто-то не может говорить о таких вещах, кто-то хочет освободить свою душу, кто-то пишет "в назидание потомкам" – и так ведь можно сказать. Мы жили в страшную эпоху, даже в эмиграции были стукачи. Мама Никиты Нина Алексеевна как-то раз очень хорошо сказала: вот сидишь за столом и думаешь про кого-то – а, вот он он-то и есть тот самый. А на самом деле – не он, а совсем другой, симпатичный и хороший. В общем, книга эта – о том, что сейчас, в 2017 году, нам нечего праздновать – это не праздник, а сплошной траур. Тем более что сейчас происходит откат, возврат к прошлому, затмение душ.
– Никита, вам тоже так кажется?
– Недавно в Москве была открыта Аллея правителей, где Черненко посматривает на Екатерину Великую, а Брежнев любуется Александром Вторым и тут же – Иосиф Виссарионович. Это называют единой историей, и это показывает, что нам необходимы еще несколько поколений психотерапии.
– Ксения, ваша книга вышла, вам уже известно о какой-то реакции на нее?
– Знаете, меня попросили опубликовать маленький кусочек из нее на сайте "Православие и мир". Я выбрала совершенно невинный фрагмент о моей жизни в деревне в конце 70-х. О Боже! Я получила на Фейсбуке, наверное, за 200 проклятий – что это очернение советской действительности, что, мол, ты сидишь в своей Швейцарии и клевещешь. Ну, а что там было написано – мужики пьют, дети грязные, в автолавке, которая там вместо магазина, – слипшиеся конфеты, водка и больше ничего.
– Но это же не секрет, это видели все, кто бывал в ту пору в деревне…
– Я думаю, что это фабрика троллей работает. Это ужасное выражение – "лакировка действительности" – но она и правда затмевает разум. Ведь сколько издано книг, сколько вышло прекрасных фильмов, передач, даже сериалы вполне приличные появились о тех временах, но у меня такое впечатление, что у людей то ли память отшибает, то ли они специально не хотят во все это вникать. Наверное, людям так удобнее жить.
– Никита, а как вы думаете, почему так происходит?
– В стране не состоялась декоммунизация – и этим все сказано.
– Ксения, мы с вами начали разговор о книге с ее главных героев, с вашего романа с Никитой Кривошеиным, но когда мы размышляем над этими "почему", наверное, полезно вернуться к истокам. Возможно, тем, кто сегодня обливает вашу книгу грязью, родители в детстве не объяснили чего-то важного? Вы тоже в своей книге пишете о своем детстве – оно ведь было советским?
– Мне повезло, я была только пионеркой, в комсомол меня не приняли – наверное, я себя недостаточно хорошо вела – да и сама я заявления в комсомол не подавала. Мой папа был очень общительным, веселым человеком, настоящим наставником, которого очень любила молодежь. У нас собиралось много веселых компаний, мы танцевали под джаз. И вот мальчик, который бывал в этих компаниях, написал донос – что у Ершовых бывают всякие пьянки-гулянки. Меня вызвали на собрание и сказали: ну вот, Ершова, пока ты будешь так себя вести, не видать тебе комсомола как своих ушей. А потом началось такое время, когда в комсомол уже не очень-то и тянули, – это был конец 50-х годов, так что мне повезло.
– Оттепель началась.
– Да, скорее, такая слякоть.
– Ну, а саму оттепель-то вы на себе почувствовали?
– Ну, конечно! И я об этом пишу – оттепель меня сформировала, те люди, которые были вокруг, те книги, которые мы смогли впервые прочитать, те выставки, на которые мы смогли впервые пойти. Я уже была достаточно взрослая, чтобы все это понимать. Например, я пишу о Николае Павловиче Акимове, на факультете у которого я училась, – это был необыкновенный человек – человек вне времени. Несмотря на то что сам он очень пострадал в 1947 году, он сумел организовать интереснейший театрально-постановочный факультет, собрать вокруг себя талантливых студентов. Я рассказываю о Святославе Теофиловиче Рихтере, с его семьей дружила моя бабушка, и мне посчастливилось лично с ними встречаться. Я пишу о доме Зои Борисовны Томашевской, в котором я часто бывала, и в котором мне однажды довелось провести вечер вместе с Анной Андреевной Ахматовой. И потом, вокруг было много разной молодежи – ведь тогда были молодыми и Евгений Рейн, и Анатолий Найман, и Авербах, и я даже была немножко знакома с Иосифом Бродским, с его компанией, окружением. Это было такое типичное оттепельное общение.
– Ксения, вы ведь не собирались уезжать из страны?
–- Нет, не собиралась. Это произошло абсолютно помимо меня – хотя я была окружена людьми, которые уезжали. Это же были 70-е годы, когда очень многие уезжали в Израиль, и каждый человек, который уезжал, уезжал навсегда. И уж если его высылали – то тем более навсегда. А я никогда не думала об отъезде – моя профессиональная жизнь складывалась неплохо, но вот – в лифте мы познакомились с Никитой, и этот лифт увез нас далеко. В другую жизнь. Вторая часть книги посвящена эпопее с вывозом моего сына, кончине моего отца и нашей дальнейшей жизни здесь, во Франции.
– Ваш сын очень переживал без вас в тот год, когда вы были в разлуке?
– Вы знаете, трудно сказать. Очень важно, что он оставался с моей мамой, в своем доме. Потом, когда мы впервые поехали с ним в Ленинград, мы приехали в то место, которое он очень хорошо знал и очень любил, – была у отца такая загородная мастерская в Парголово. Он очень ждал этого момента – увидеть тот дом, где он жил, где он вырос. И вдруг мы приходим – а там пепелище, дом сгорел. Нам потом сказали, что это произошло незадолго до нашего посещения. И это произвело на него ужасное впечатление, он был потрясен. С другой стороны, в 5 с половиной лет для него началась другая жизнь, он вырос таким русским французом, при этом он хорошо говорит по-русски, да и женат он на русской.
– Ксения, в вашей книге вы размышляете о природе возникшей в современной России ностальгии по советским временам, но все-таки последних лет, последних событий книга не касается…
– Так получилось – и я об этом жалею, – что я не пишу ни о чем из того, что происходило в России после примерно 2002 года. На протяжении всех 90-х годов мы приезжали сюда каждый год, бывали в Москве, в Петербурге, даже ездили в Дивеево, а потом наши поездки стали сокращаться, и сейчас мы практически не бываем в России, хотя, конечно, следим за всем, что здесь происходит.
– Никита, это ведь, наверное, не случайно?
– Лучше бы уж не было этого 100-летия революции, оно даже нас, парижан, одолело. Меня позвали сказать несколько слов на вполне официальной конференции, которая здесь происходила, была очень хорошая реакция, но потом один молодой человек громким голосом воскликнул: "Старый антисоветский маразматик!"
– Как вы расцениваете это, Ксения?
– Мне кажется, мы сейчас переживаем странное явление: с одной стороны, то, что произошло в 1917 году, это трагедия, а с другой – нас призывают все это отмечать, превращают это в какой-то праздник. Так что действительность просто убивает. У меня такое впечатление, что есть некоторое количество думающих людей, которые понимают, что нужны перемены, но в массе своей народ всем доволен, никакая оппозиция ему не нужна. В 90-е годы многое поменялось, люди стали ездить, видеть мир, мозги зашевелились, а теперь опять все начинают думать как надо.
– Никита, вы тоже не видите никакого просвета?
– Я очень уважаю и сочувствую Леониду Гозману – мне нравится то, что он пишет, то, что он говорит, он и его коллеги.
– Ксения, вы согласны?
– Да, вот еще иногда мы с удовольствием слушаем Николая Сванидзе. Вообще, есть люди, которые вызывают уважение и даже страх за них, в атмосфере всех этих истерических телепередач – мы их время от времени смотрим, и нам становится страшно.
– У вас нет ощущения, что все может повториться?
– Да, конечно. Очень похоже становится на брежневский застой – в моей книге он как раз подробно описан, – и оказывается, что это картинка сегодняшнего дня: с одной стороны, есть яркие, мыслящие люди, с другой – все живут с фигой в кармане. И все довольны – имея свои квартиры, машины, дачи, возможность куда-то поехать. Так что я думаю, что моя книга имеет смысл только для тех, кто захочет увидеть в ней смысл, а для тех, кто не хочет ничего видеть, и "Архипелаг ГУЛАГ" будет бесполезен. Я очень надеюсь, что моя книга окажется полезна для молодежи, которая способна ее воспринять.
Состоятельные россияне в рекордных количествах покупают гражданство зарубежных стран и избавляются от статуса налогового резидента РФ, чтобы иметь возможность покинуть страну или стать невидимым для российских налоговых органов.
Более 700 человек с типичными российскими именами и фамилиями, полные тезки крупных бизнесменов и чиновников, в том числе фигурирующих в списке Forbes, стали гражданами Мальты в течение последних трех лет, следует из данных, опубликованных правительством страны, передает finanz.ru.
Среди них — основатель и совладелец «Яндекса» Аркадий Волож с членами своей семьи, владелец инвестиционной компании O1 Group Борис Минц, совладелец холдинговой компании ICT Holding Александр Несис. Все трое входят в российский список Forbes с состояниями 1,1, 1,3 и 2,4 млрд долларов соответственно.
Мальтийцами также стали тезки крупнейшего производителя водки в России, совладельца Beluga Group Александра Мечетина, одного из крупнейших российских землевладельцев Игоря Худокормова и Алексея Марея — главного управляющего директора и зампреда правления Альфа-банка, в ноябре 2017 года оставившего свои посты в связи с переездом семьи в Лондон.
Также в списке — семья владельца крупной девелоперской компании ФСК «Лидер» Владимира Воронина, топ-менеджеры «Лаборатории Касперского», гендиректор золотодобывающей компании «Полюс» Павел Грачев, включенный в рейтинг топ-25 самых высокооплачиваемых менеджеров России журнала Forbes; Дмитрий Дойхен и Николая Фартушняк — сооснователи крупнейшей сети магазинов спорттоваров «Спортмастер»; брат экс-министра транспорта России, помощника президента России Игоря Левитина Леонид с семьей и многие другие.
Каждый второй участник программы «Гражданство за инвестиции», действующей на Мальте с 2013 года, предположительно оказался выходцем из РФ.
Чтобы стать гражданами Мальты, они должны были внести взнос в размере 650 тысяч евро, инвестировать не менее 350 тысяч евро в недвижимость Мальты и не менее 150 тысяч — в утвержденные правительством облигации.
Скупка мальтийских паспортов — лишь верхушка айсберга, показало исследование Tranio: одновременно большинство состоятельных граждан РФ стремятся избавиться от статуса российского налогового резидента. Такой выбор сделали три из пяти богатых россиян, имеющих капиталы в офшорах. С 2018 года Россия присоединилась к международному соглашению об обмене налоговой информацией, благодаря которому прежде невидимые для ФНС активы могут «выйти из тени».
Чаще всего россияне становятся резидентами Кипра (63% респондентов) или Великобритании (60%). Монако, Мальту или Швейцарию выбирают 30%. Спрос на налоговое резидентство Израиля вырос до исторического рекорда, заявили РБК в компании Smartgen, предоставляющей соответствующие услуги. Управляющий партнер Tranio Георгий Качмазов уверен в том, что одна из причин кроется в отсутствии уверенности в том, что российское государство сможет обеспечить конфиденциальность финансовых данных. «Они либо передают ФНС информацию о своих контролируемых иностранных компаниях и имеющихся зарубежных счетах, либо просто уезжают из страны», — говорит он.
Смена резидентства позволяет скрыть данные, в частности, о банковских счетах за рубежом: закрыть старый счет, открывавшийся с российским налоговым резидентством, и открыть новый в другом банке как европейский налоговый резидент.
Проблему видят и признают на уровне правительства, рассказывал ранее Reuters бывший федеральный чиновник, сохранивший тесные связи с Кремлем: план деофшоризации российской экономики, запущенный президентом Владимиром Путиным в 2014 году, дал эффект обратный желаемому. Не менее трети из 500 богатейших бизнесменов покинули родину, чтобы не платить налоги.
«Никто не хочет показывать деньги», — объяснил один из крупнейших российских бизнесменов, который входит в список топ-100 предпринимателей по версии Forbes.
«Первое, о чем говорят предприниматели — это большое чувство недоверия. Недоверие ко всему, недоверие друг к другу, недоверие к государству», — отмечает ректор московской школы «Сколково» Андрей Шаронов.
Цель проекта «Дебаты на ЕЖе» — создать площадку для диалога между людьми, которые придерживаются демократических ценностей и не приемлют путинский режим, но имеют разные представления о стратегии и тактике протеста и, возможно, разные взгляды на отдельные аспекты происходящего в России и в мире.
В «Дебатах на ЕЖе» оппоненты придерживаются правил цивилизованного диалога, не переходят на личности, стремятся не использовать в дискуссии софистические уловки и пытаются понять позицию оппонента, признать ее право на существование и опровергнуть ее, опираясь на ошибки в аргументации.
«Дебаты» идут в прямом эфире, длятся один час и состоят из трех частей по 18 минут и подведения итогов 6 минут.
1. Представление участников, заявление ими своей позиции и приведение аргументов в ее защиту, а также критика позиции оппонента.
2. Дебаты с участием ведущего, в ходе которых ведущий поочередно принимает сторону каждого из оппонентов и пытается задать другому «неудобные» вопросы.
3. Обмен вопросами между оппонентами в течении 10 минут, после чего каждый из участников делает попытку найти здравое зерно в позиции своего оппонента и отметить то, что с его точки зрения, было наиболее убедительным в аргументации собеседника.
4. Итоги «Дебатов» подводят присутствующие в студии присяжные — студенты московских вузов, которые определяют победителя простым большинством голосов и объясняют, почему они сделали такой выбор.
Председателю Следственного комитета РФ Бастрыкину А. И.
Юрий Яковлевич, Владимир Александрович, Александр Иванович!
Мы обращаемся к вам в связи с чрезвычайной ситуацией, сложившейся вокруг Правозащитного центра «Мемориал», - российской общественной организации, вот уже больше двадцати лет много и успешно работающей на Северном Кавказе.
Утром 9 января 2018 г. в Чечне был задержан руководитель грозненского представительства ПЦ «Мемориал» Оюб Титиев, в автомобиле которого был якобы обнаружен пакет с наркотическим веществом. С самого начала задержание, последующее дознание и следствие сопровождаются многочисленными нарушениями. Титиеву было предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 228 УК РФ (незаконное хранение наркотиков в крупном размере), и 11 января он был арестован на два месяца, до 9 марта. Дело ведут сотрудники следственного отделения отдела МВД РФ по Курчалоевскому району Чеченской Республики. На правозащитника и членов его семьи было оказано давление с тем, чтобы он признался в совершении преступления. Президенту РФ было передано письмо с изложением этих фактов. 16 января Титиев направил Президенту России, председателю Следственного комитета и директору ФСБ заявление о том, что наркотики были ему подброшены, и что если в уголовном деле появятся его признательные показания, это будет означать, что они получены путем давления и пыток.
19 января, десять дней спустя после задержания Титиева, в помещении представительства ПЦ «Мемориал» в Грозном сотрудники МВД провели обыск. Они, видимо, знали, что и где искать: при том, что курящих среди сотрудников в офисе не было, на полу незастекленного балкона нашли и изъяли пепельницу, которой там никогда ранее не было, и две сигареты со скрученными концами. Следствие продолжается.
Между тем, не менее тревожные события произошли в соседних республиках.
В ночь на 17 января в Ингушетии, в Назрани, двое неизвестных подожгли офис ингушского представительства ПЦ «Мемориал». Прибывшие на Кавказ коллеги Титиева и его адвокат ранее использовали при поездках в Чечню автомобиль этого представительства. Возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 167 УК РФ (уничтожение имущества путем поджога), дело ведут сотрудники МВД по Республике Ингушетия.
Поздно вечером 22 января в Дагестане, в Махачкале был подожжен автомобиль дагестанского представительства ПЦ «Мемориал». Ранее, 20 января, на этой машине адвокат ездил в Чечню на следственные действия по делу Титиева. А в 13:40 на телефон представительства с неустановленного номера пришла СМС: «Вы по краю пропасти ходите. Закройтесь! В следующий раз вместе с вами офис подожгем ваш. Машина – сигнал!» В органы МВД по Республике Дагестан подано заявление о поджоге и угрозах, возбуждено уголовное дело по ст. 167 УК РФ.
*****
Есть все основания утверждать, что дело Оюба Титиева сфабриковано, а все перечисленные события взаимосвязаны и имеют один источник.
Люди, лично знающие Оюба Титиева, убеждены, в его невиновности, - он не пил, не курил, не имел иных вредных привычек, и как спортсмен, и как человек религиозный. С другой стороны, заявление Титиева о том, что наркотики были ему подброшены, заслуживает самой серьезной проверки: налицо и мотив, и возможность фальсификации уголовного дела о наркотиках.
В Чеченской Республике уже не раз фабриковались уголовные дела по ст. 228 в отношении общественных деятелей и журналистов. Известно, что руководители МВД по ЧР в выступлениях перед подчиненными призывали использовать такие методы в борьбе с врагом: «Если есть возможность что-то подбросить, что-нибудь в карман, подбрасывай...»
Правозащитники давно уже объявлены в Чечне врагами. 25 декабря 2017 г. спикер парламента Чечни Магомед Даудов прямо заявил, что врагами «являются правозащитники, которые работают во всяких «комитетах» и «центрах»», и намекнул, что они заслуживают смерти: «Если бы в России не действовал мораторий [на смертную казнь], то с врагами народа следовало бы «Салам Алейкум» и все».
Выступая 17 января перед руководителями структур МВД и Росгвардии по Чеченской Республике, Рамзан Кадыров не только однозначно высказался о виновности Оюба Титиева, но также весьма ясно и логично изложил свое отношение к правозащитникам вообще: защищать права человека можно лишь обращаясь к власти и к нему, Кадырову; предавать что–либо гласности – «стукачество», сообщать вовне – значит стать «врагом народа»; «они должны знать, в нашем крае у них работа не пойдет»; «сейчас со всего мира понаехали к нам всякие правозащитники в соседние регионы и оттуда оскорбляют нашу Чечню, пытаясь нас спровоцировать», но мы «сломаем их хребет».
Так было сказано в день поджога офиса «Мемориала» в Назрани, и в свете этих высказываний последние события в Чечне, Ингушетии и Дагестане трудно воспринимать иначе, нежели звенья одной цепи.
*****
Между тем, в Чеченской Республике объективное расследование дела Оюба Титиева невозможно из-за очевидной предвзятости структур МВД, полностью подконтрольных местной власти. В Ингушетии и в Дагестане расследование силами республиканских органов внутренних дел также невозможно, поскольку его сотрудники не смогут полноценно исследовать версию о возможной причастности к поджогу лиц или структур, находящихся на территории соседней республики.
В этой связи с этим мы обращаемся к Генеральному прокурору, Министру внутренних дел и председателю Следственного комитета РФ.
Мы просим изменить подследственность по уголовным делам, возбужденным в Чеченской Республике в отношении Оюба Титиева, делам о поджогах и угрозах в соседних республиках, передав дела структуре, подчиненной центральному аппарату МВД, - Следственному департаменту МВД РФ.
Мы просим Генерального прокурора РФ взять под контроль Генеральной Прокуратуры ход расследования вышеописанных событий, связанных с ПЦ «Мемориал» и его сотрудниками, кем бы это расследование не проводилось.
Мы просим Следственный комитет провести проверку и дать правовую оценку высказываний Магомеда Даудова и Рамзана Кадырова в отношении деятельности правозащитников в Чечне и на Северном Кавказе. Кроме того, необходимо передать материал проверки по заявлению Титиева о преступлении, совершенном в отношении него полицейскими, из следственного управления СК РФ по Чеченской республике в вышестоящий следственный орган.
Члены правозащитного совета России:
Людмила Алексеева
Лев Пономарев
Александр Черкасов
Олег Орлов
Валерий Борщёв
Игорь Каляпин
Светлана Ганнушкина
Наталья Таубина
Григорий Мельконьянц
Фото: Оюб Титиев. Фото из личного архива/memo.ru/ru-ru
Убийство Натальи Эстемировой — приговор государственной политике
Линейный вид
