*1009. «Турникетный маразм» рвется в Петербург

[Борис Вишневский]

http://www.echo.msk.ru/blog/boris_vis/1235764-echo/
11 января 2014, 07:48
депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга (фракция "Яблоко")
В январе в Петербурге собираются начать «пилотный проект» по оснащению автобусов турникетами. По московскому образцу. Для начала, на десяти автобусах. Если, как говорят наши чиновники, эксперимент окажется удачным, то они распространят его на трамваи и троллейбусы.

«Турникетная» система означает, что в автобус (а потом — в трамвай и троллейбус) будем входить, как сейчас в метро: приложил проездную карточку (разовую или длительного действия) — и прошел. Нет карточки — покупаешь разовый билет у водителя.

Кто бывает в Москве — рекомендую посмотреть, как эта маразматическая система работает в столице. Посадка пассажиров в автобус может свободно занять несколько минут. Со всеми вытекающими последствиями: массовыми потерями времени граждан, лишней нервотрепкой, задержками движения по маршруту, снижением общего числа перевезенных пассажиров, созданием препятствий на дороге (когда очередь из пытающихся преодолеть турникет пассажиров стоит перед входом в автобус, а особенно — в трамвай), и так далее, и тому подобное.

Представили, что будет?
Наглядный пример: часть питерских автобусов (например, № 151 и 152, которыми я часто пользуюсь на Васильевском острове) в последние годы имеет «хорошую привычку» ездить без кондукторов, с выходом пассажиров только через переднюю дверь, и контролем проездных документов (или продажей билетов) непосредственно у водителя. Результат — потери времени, задержки движения, и огромные трудности для тех, кто втиснулся в переполненный автобус в среднюю или заднюю дверь, а потом (если ехать 2-3 остановки) должен героически пробираться к передней двери, потому что иначе выйти не удастся.

Каждый раз, когда приходится ехать на этом маршруте, я про себя (а иногда и вслух, причем при полном одобрении окружающих) употребляю непарламентские выражения в адрес тех, кто такое придумал. Но ведь все абсолютно ясно: компания-перевозчик (то ли «Третий парк», то ли «ПТК») таким нехитрым путем экономит на кондукторах. Нашего времени ей совершенно не жалко. Свои денежки она зарабатывает, получая дотации от городского бюджета на проезд «льготников» и доходы от принадлежащих ей же «маршруток».

Если «турникетную» систему внедрят в Петербурге — «бескондукторные» автобусы покажутся нам раем. Все будет гораздо хуже.

Что будут делать мамы с колясками? Инвалиды (им, вроде бы, обещают вход через среднюю дверь — но как с них будут брать плату за проезд)? Просто пожилые люди, с палочками и сумками? Те, у кого с собой тяжелые чемоданы? Те, кто хочет проехать 1-2 остановки, и в обычном автобусе старается далеко не отходить от двери, в которую вошел? Ведь выйти через переднюю дверь будет невозможно. Придется проталкиваться назад. А если «час пик»?

Господа из комитета по транспорту, у вас есть убедительные ответы на эти вопросы? И на простейший из них — а на фига все это надо?

Чтобы снизить число «зайцев»? Может быть, вы и решите эту задачу — но какой ценой?

Я понимаю, вам не жалко платить такую цену. Потому что платить будете не вы, видящие наш город исключительно из окна служебной автомашины, а мы. Своим временем, нервами, силами и здоровьем.

Хотите улучшить работу общественного транспорта? Сделайте, как в Вене. Или как в Мюнхене. Или в Праге. Или в Иерусалиме. Продажа билетов (действующих определенное время — скажем, 1.5 часа) или проездных карточек на каждом углу, и «компостеры» в автобусах, метро и трамваях, отмечающие время начала поездки. И контролеры, время от времени заходящие в автобус, трамвай или вагон метро. И штрафы за безбилетный проезд — такой величины, что не захочется попадаться повторно. И никаких кондукторов. И уж точно — никаких турникетов.

Попробуй венский, мюнхенский, пражский или иерусалимский муниципалитет ввести «турникетную» систему — сметут. В политическом смысле. На следующий день сами добровольно уйдут в отставку всем творческим коллективом выдумщиков.

Не захотят сами — заставит уйти выдвинувшая их партия. Чтобы не провалиться на следующих выборах.

Нам не нужен «турникетный маразм»! От которого, кстати, уверенно отказываются в уже «поэкспериментировавшей» Москве.

В понедельник напишу губернатору Георгию Полтавченко — с настоятельной просьбой унять «экспериментаторов».

Хотел написать «пусть сперва на мышах попробуют», но мышей тоже жалко. Они-то чем виноваты?

[Борис Вишневский]

http://www.mk.ru/specprojects/free-t...y-teryaem.html

Большие деньги губят исторический центр города

Десять лет назад в Петербурге еще не вошло в обиход слово «градозащитники». И сохранение исторического центра города практически не привлекло внимания горожан. И журналисты (за редчайшими исключениями) не интересовались этой тематикой. И митингов с требованием спасти от разрушения или радикальной перестройки то или иное историческое здание почти не проходило.

фото: Алексей Меринов

Впрочем, и «разрушительных» ситуаций тоже было немного. По простым причинам: вплоть до «нулевых», в Петербург (в отличие от Москвы) не приходили Большие Деньги и связанные с ними желания застройщиков изменить город по вкусу своему или своих клиентов. Как правило — путем строительства именно в центре Петербурга, ибо главная составляющая цены недвижимости в Северной столице, как известно, это вид из окна на окружающие памятники архитектуры, площади и набережные. А свободной земли в центре, за редчайшими исключениями, нет.

Что делать? Понятно что. Или «расчищать место», доводя существующие исторические здания до аварийности и сноса либо объявляя их при помощи липовых экспертиз якобы аварийными. Или — перестраивать здания, полученные под «инвестиционные цели», стремясь при этом увеличить высоту и площадь, что автоматически увеличивает прибыль...

Результат не замедлил сказаться: «градостроительный мартиролог» Петербурга — перечень утраченного за последние четверть века — невозможно привести здесь полностью. Только главное.

На Невском проспекте разрушены: дом 89 — для строительства гостиницы «Феникс-отель»; дом 116 — для строительства торгового комплекса «Стокманн»; дома 55 и 59 — для строительства бизнес-центра «Невский Плаза» и дополнительных площадей гостиницы «Невский палас». Разрушено здание Пробирной палаты на набережной канала Грибоедова и казармы Владимирского пехотного юнкерского училища на Пионерской улице. Разрушены изнутри под видом «реконструкции» дом генерал-полицмейстера Чичерина на углу Невского и Большой Морской улицы и «Дом со львами» Огюста Монферрана, перестроенный под фешенебельный отель. Снесены лавка Литовского рынка работы Джакомо Кваренги и дом причта Исаакиевского собора на Конногвардейском бульваре. Снесены доходный дом ведомства учреждений императрицы Марии на Казанской улице, 3, — для постройки торгового центра, и дом 4 по Волховскому переулку — для строительства многофункционального комплекса «У Ростральных колонн». Снесены дом 26 по Литейному проспекту — для строительства торгово-офисного центра (при этом поврежден стоящий рядом «Дом Мурузи», где жил Иосиф Бродский) — и казармы Преображенского полка в Виленском переулке — для строительства жилого комплекса «Парадный квартал». Снесены «Литературный дом» на углу Невского проспекта и набережной Фонтанки (перестроенный под отель), дом Рогова на Загородном проспекте и расположенный неподалеку дом служащих Государственного банка. Искалечены частичным сносом Никольские ряды на Садовой улице и дом адмирала Мордвинова на Театральной площади. Варварски «перестраивается» дом Андрея Штакеншнейдера на Миллионной улице; под угрозой — уцелевшие постройки Офицерской кавалерийской школы на Шпалерной улице, 51. Под «апарт-отели» пытаются перестроить здание бывшего Конюшенного ведомства и Блокадную подстанцию на набережной Фонтанки.

И на фоне этого — пресловутые «градостроительные ошибки», уродующие исторический облик Петербурга, вторгающиеся в исторические панорамы и вопиюще не соответствующие окружающей застройке. Жилые комплексы «Монблан» и «Аврора» на Выборгской набережной, гостиница «Ренессанс» на Почтамтской улице, жилой комплекс «Серебряные зеркала» на Петроградской стороне, «Парадный квартал» в районе Шпалерной улицы, жилой комплекс «Финансист» и новое здание Товарно-фондовой биржи на Васильевском острове, «Регент-холл» на Владимирской площади и упомянутый «Стокманн» на Невском — и, наконец, Вторая сцена Мариинского театра, похожая на стандартный торгово-развлекательный центр у окраинной станции метро…

Теоретически противостоять уродованию исторического облика Петербурга должен Комитет по госконтролю, использованию и охране памятников истории и культуры (КГИОП): защита города — его прямая обязанность.

Но это в теории. А на практике при возникновении очередной угрозы памятникам комитет или бездействует, потакая разрушителям, или перекладывает ответственность на другие органы власти, или заявляет, что все согласовано, а потому законно, или реагирует лишь тогда, когда памятнику уже нанесен непоправимый ущерб. И большей частью наблюдает за происходящим, как юные натуралисты за муравейником: свысока и с чувством снисходительного любопытства. А если доходит до судов — КГИОП чаще всего оказывается с градозащитниками, отстаивающими памятники, по разные стороны баррикады (хотя, по логике, должен быть по одну). И постоянно доказывает, что ничего страшного с памятником не случилось. Или что это вообще не памятник, и ничего ценного в нем нет. Или что разрушение памятника — никакое не разрушение, а «приспособление для современного использования». И вообще, город должен развиваться, нельзя «жить в музее», надо думать об инвесторах, которые готовы брать на себя заботу о памятниках, а потому надо разрешить делать с памятником то, что они хотят, чтобы они могли получить прибыль…

Перечисленное — вовсе не фантазии автора, а то, что приходится слышать регулярно. После чего не может не возникнуть вопрос: это комитет по охране памятников или комитет по инвестициям? Чем вызвана такая трогательная забота о прибылях инвесторов — некомпетентностью или корыстью?

Инвесторы в свою очередь — особенно в последнее время, когда петербургским градозащитникам удалось достичь целого ряда успехов (выиграны суды против разрушителей Офицерской кавалерийской школы, есть большой шанс отстоять Блокадную подстанцию и вернуть в собственность города Конюшенное ведомство), — подняли вселенский плач: спасите!

Усилился поток жалоб на «градостроительный экстремизм», на зловредных градозащитников, которые «могут остановить любой крупный проект», которые смеют требовать документы, инициируют проверки и судебные дела (да еще и, как сказано, выигрывают их), и «с этим надо что-то делать!». На одной из дискуссий, где участвовали архитекторы и девелоперы, рецептов, «что делать», было предложено три. Первый: как только к вам постучались градозащитники — зовите полицию и требуйте отправить их в кутузку. Второй: градозащитники должны подтверждать свою легитимность. Третий: градозащитников, которые судятся с инвесторами, надо заставить нести материальную ответственность за необоснованные иски, наказывая рублем… Но так и быть, застройщики готовы разработать вместе с градозащитниками некую «дорожную карту», в рамках которой надо выстраивать отношения.

Я ответил предлагавшим: никакой «дорожной карты» не надо. Надо, во-первых, жестко исполнять закон (законодательство об охране памятников — как федеральное, так и петербургское — разработано неплохо), а во-вторых — заранее обнародовать планы инвесторов. Чтобы возражения градозащитников можно было сформулировать до получения инвестором всевозможных разрешений и согласований, а не после них. Чтобы эти замечания можно было учесть — и скорректировать проект. А если инвестор за закрытыми дверями получает разрешения, а потом вываливает свои планы как снег на голову — не удивляйтесь, если мы будем мешать уродовать исторический центр всеми доступными нам законными средствами…

Никто не спорит: город должен привлекать инвесторов. Но инвестор — не спонсор: не надо путать! Его главная задача — прибыль. И если платой за привлечение инвесторов становится разрушение исторического Петербурга — может быть, стоит обойтись без таких инвесторов или предложить им другие применения усилий?

В противном случае мы потеряем исторический Петербург как самостоятельную ценность, объединяющую горожан независимо от их политических взглядов.

Потеряем то, в чем заключена его душа.

Что построили и сохранили наши предшественники.

Не хочется петь «А прежнего города — нет», как написал когда-то Александр Городницкий…

[Борис Вишневский]

http://www.echo.msk.ru/blog/boris_vis/1247838-echo/
29 января 2014, 17:03
Мне стыдно за петербургский парламент – сегодня он (и уже не в первый раз, - от чего особенно грустно) принял решение, которое его, мягко говоря, не красит. А выражаясь менее дипломатично – позорит. Перед городом и страной.

Это – решение об обращении к Генеральному прокурору с просьбой проверить историю с размещением на сайте телеканала «Дождь» известного опроса о том, не надо ли было сдать Ленинград во время фашистской блокады. И принять меры «вплоть до закрытия канала».

Выступая с трибуны, я сказал, что мне категорически не понравился этот опрос. Что постановка такого вопроса, - и тем более, 27 января, в день освобождения Ленинграда от блокады, - бестактна, неправильна и безнравственна. Что блокадники, с которыми я встречался вчера, поздравляя их с праздником 27 января, возмущены – и в том числе тем, что через 70 лет после освобождения от блокады вполне сытые и благополучные люди рассуждают о том, надо ли было им, блокадникам, тогда защищать свой город…

Но я столь же категорически против обращения в генпрокуратуру – потому, что повод исчерпан – канал «Дождь» сам признал свою ошибку и извинился. И потому, что нельзя использовать ошибку (тем более, признанную) как повод для репрессий в отношении неугодного телеканала.

А ведь это только повод – причем, совершенно очевидный.

Я напомнил коллегам, что тридцать лет назад великий русский писатель - фронтовик Виктор Астафьев заявил, что Ленинград надо было сдать немцам, чтобы избежать миллиона жертв. Но никто не пытается написать на него донос в прокуратуру или изъять его книги из библиотек. Мне – сыну и внуку блокадников, - очень не понравилось заявление Астафьева, к которому с тех пор я стал относиться куда хуже, чем раньше. Но мне в голову не приходило и не приходит писать об этом прокурору… Я призвал коллег не позориться и не принимать решения о фактическом доносе на телекананал – но тщетно.

Депутат Марина Шишкина напомнила историю с печально известным заявлением Ульяны Скойбеды из «Комсомолки» - с сожалением, что из предков нынешних либералов нацисты не наделали абажуров. И резонно спросила: почему же Законодательное Собрание тогда промолчало? Почему не обратилось к прокурору?

Я, замечу, тогда обратился в Следственный комитет, в Москву, прося проверить заявление Скойбеды – не имеющее никакого отношения к свободе слова (в отличие от ситуации с опросом «Дождя»). Получил «замечательный» ответ: мол, в вашем обращении не содержится сообщения о преступлении (!). Так отвечают, когда принципиально не хотят принимать меры. Или когда придерживаются тех же взглядов, что и Скойбеда…

Конечно, не мог не отметиться по такому поводу депутат-антигей (среди приличных людей не принято упоминать его фамилию) – привычно орал с трибуны, что противники доноса – это «защитники фашистов». Многим захотелось вызвать дежурного психиатра, но он в зале отсутствовал.

Постановление о доносе принято – 35 голосов «за», восемь (в том числе, все депутаты «Яблока») – против, один воздержался, шестеро не участвовали.

Результаты поименного голосования – вот:

[Борис Вишневский]

http://echo.msk.ru/blog/boris_vis/1328992-echo/
28 мая 2014, 06:23
Девятого мая 2014 года глава питерского комитета по молодежной политике и взаимодействию с общественными организациями Александр Пархоменко прошел по Невскому проспекту с портретом Сталина.

За почти четверть века «постсоветской» эпохи в Петербурге это – первый прецедент.

До сих пор ничего подобного никто из высших чиновников Смольного себе не позволял: сталинские портреты были принадлежностью исключительно коммунистических или национал-большевистских акций.

Теперь на улицу с портретом человека, ответственного за чудовищные преступления, организатора и вдохновителя массовых репрессий, серийного убийцы, лично подписывавшего «расстрельные списки», диктатора, который возвел убийство собственных граждан в ранг государственной политики, - вышел государственный чиновник высокого уровня. Отвечающий в том числе, за воспитание молодежи.

В ответ на возмущение его поступком, Пархоменко заявил, что Сталин привел страну к победе в Великой Отечественной войне, что репрессии и победу надо разделять, и что «репрессии были, есть и будут в любое время и в любой стране».

У себя дома господин Пархоменко может вывешивать любые портреты. Сталина или Берии, Ежова или Ягоды, Рюмина или Абакумова, или кого-либо еще из сталинских палачей. Но если он выходит с этим портретом на улицу, а потом продолжает восхвалять Сталина – он оправдывает сталинские преступления и оскорбляет память жертв сталинских репрессий.

Мы с коллегой по фракции «ЯБЛОКО» Александром Кобринским обратились к губернатору Георгию Полтавченко, требуя объяснений: означает ли поступок Пархоменко, что в Смольном произошла радикальная переоценка роли Сталина? При том, что обществу давно известна правда о сталинских репрессиях, во время которых миллионы людей погибли, получили длительные сроки заключения, были сосланы, депортированы, лишены гражданских прав, а массовые аресты, пытки, практически бессудные убийства и немотивированные приговоры (в том числе, к высшей мере наказания) стали не исключением, а правилом? И если переоценки не случилось, то не следует ли немедленно отстранить любителя Сталина от должности?

26 мая пришел ответ от губернатора. Мол, имело место «общественное мероприятие», в котором, в соответствии с Конституцией, «в том числе с демонстрацией тех или иных изображений, не запрещенных законодательством РФ, вправе любое частное лицо в свободное от служебных обязанностей время». О личной позиции губернатора – ни слова. Об отстранении Пархоменко – ни слова.

Это – не ответ, а отписка. Ровно так мы ее воспринимаем.

Да, сталинские портреты в нашей стране не запрещены. Поэтому и обращались к губернатору, а не к прокурору: налицо политический, а не юридический вопрос.

Интересно, если бы кто-то из смольнинских чиновников вышел на демонстрацию с портретом Степана Бандеры (тоже не запрещенным по закону) – Георгий Сергеевич отреагировал бы столь же спокойно? Тоже назвал бы это «поступком частного лица в свободное время»?

Что-то подсказывает: реакция была бы куда более бурной! А ведь масштабы сталинских преступлений несравнимы с теми, за которые несет ответственность Бандера (правда, если в последние месяцы смотреть федеральные телеканалы, может сложиться прямо противоположное впечатление)…

Если смольнинский чиновник восхваляет человека, ответственного за массовые преступления против своего народа - губернатор не вправе делать вид, что ничего не случилось.

Иначе он берет всю ответственность на себя.

Собственно, полвека назад уже все сказал Евтушенко.

«Покуда наследники Сталина есть на Земле,
Мне будет казаться, что Сталин еще в мавзолее»

854