*305. Вторая мировая война-3

[Зденек Фирлингер]

18 марта 1939 г.

Ввиду трагических событий в Чехословакии я счел нужным сложить мои полномочия. Согласно моему убеждению, занятие германской армией чехословацкой территории осуществлено было путем грубейшего обмана и шантажа против существующего конституционного порядка и против истинной воли чехословацкого народа.

Печат. по газ. «Известия» № 64 (6834), 18 марта 1939 г.

Источник: http://www.katyn-books.ru/library/do...govora272.html

[M. M. Литвинов, народный комиссар иностранных дел СССР]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19390318lit.html
18 марта 1939 г.

Господин посол,

Имею честь подтвердить получение Вашей ноты от 16-го и ноты от 17-го сего месяца, извещающих Советское правительство о включении Чехии в состав Германской империи и об установлении над ней германского протектората.

Не считая возможным обойти молчанием означенные ноты и тем создать ложное впечатление о своем якобы безразличном отношении к чехословацким событиям, Советское правительство находит нужным в ответ на означенные ноты выразить свое действительное отношение к упомянутым событиям.

1. Приведенные во вступительной части германского Указа в его обоснование и оправдание политико-исторические концепции и, в частности, указания на чехословацкую государственность как на очаг постоянных беспокойств и угрозы европейскому миру, на нежизнеспособность чехословацкого государства и на вытекавшую из этого необходимость особых забот для Германской импе-

стр. 46

рии не могут быть признаны правильными и отвечающими известным всему миру фактам. На самом деле из всех европейских государств после первой мировой войны Чехословацкая Республика была одним из немногих государств, где были действительно обеспечены внутреннее спокойствие и внешняя миролюбивая политика.

2. Советскому правительству неизвестны конституции какого- либо государства, которые давали бы право главе государства без согласия своего народа отменить его самостоятельное государственное существование. Трудно допустить, чтобы какой-либо народ добровольно соглашался на уничтожение своей самостоятельности и свое включение в состав другого государства, а тем более такой народ, который сотни лет боролся за свою независимость и уже двадцать лет сохранял свое самостоятельное существование. Чехословацкий президент г-н Гаха, подписывая берлинский акт от 15-го сего месяца 27) , не имел на это никаких полномочий от своего народа и действовал в явном противоречии с параграфами 64 и 65 чехословацкой конституции и с волей своего народа. Вследствие этого означенный акт не может считаться имеющим законную силу.

3. Принцип самоопределения народов, на который нередко ссылается германское правительство, предполагает свободное волеизъявление народа, которое не может быть заменено подписью одного или двух лиц, какие бы высокие должности они ни занимали. В данном случае никакого волеизъявления чешского народа не было, хотя бы в форме таких плебисцитов, какие имели место, например, при определении судьбы Верхней Силезии и Саарской области.

4. При отсутствии какого бы то ни было волеизъявления чешского народа оккупация Чехии германскими войсками и последующие действия германского правительства не могут не быть признаны произвольными, насильственными, агрессивными.

5. Вышеприведенные замечания относятся целиком и к изменению статута Словакии в духе подчинения последней Германской империи, не оправданному каким-либо волеизъявлением словацкого народа.

6. Действия германского правительства послужили сигналом к грубому вторжению венгерских войск в Карпатскую Русь * и к нарушению элементарных прав ее населения.

7. Ввиду изложенного Советское правительство не может признать включение в состав Германской империи Чехии, а в той или иной форме также и Словакии правомерным и отвечающим общепризнанным нормам международного права и справедливости или принципу самоопределения народов.

8. По мнению Советского правительства, действия германского правительства не только не устраняют какой-либо опасности

стр. 47

всеобщему миру, а, наоборот, создали и усилили такую опасность, нарушили политическую устойчивость в Средней Европе, увеличили элементы еще ранее созданного в Европе состояния тревоги и нанесли новый удар чувству безопасности пародов.

Имею честь просить Вас, господин посол, довести вышеизложенное до сведения вашего правительства и принять уверение в моем совершенном к Вам уважении.

Литвинов

Примечания:
* Так в тексте.

27) В марте 1939 г. гитлеровцы приступили к окончательной ликвидации чехословацкого государства. 14 марта по приказу из Берлина фашиствующие элементы провозгласили «самостоятельность» Словакии, а в Чехии и Моравии организовали ряд провокаций. Английское правительство было хорошо осведомлено о планах агрессора. 13 марта министерство иностранных дел Англии разослало своим дипломатическим представителям за границей меморандум, в котором указывалось, что при всех обстоятельствах английское правительство не будет проявлять инициативу для противодействия германской агрессии против Чехословакии (Documents on British Foreign Policy. 1919—1939. Third Series, vol IV, p. 240).

В ночь на 15 марта 1939 г. Гитлер вызвал в Берлин президента Чехословакии Гаху и министра иностранных дел Хвалковского и предъявил им ультиматум с требованием о недопущении всякого сопротивления вторжению германских войск. Чехия была превращена в провинцию германского рейха — «протекторат Богемия и Моравия». Словакия — отделена от Чехии и превращена в зависимое от Германии марионеточное государство.

Правительство Англии с облегчением восприняло известие об оккупации Чехословакии. В тот же день Галифакс заявил французскому послу: Англия и Франция получили «компенсирующее преимущество», заключающееся в том, что «естественным способом» покончено с обязательством о предоставлении гарантии Чехословакии, бывшим «несколько тягостным» для правительств обеих стран (Documents on British Foreign Policy. 1919—1939. Third Series, vol. IV, p. 273). Чемберлен публично заявил в палате общин, что Англия не может считать себя связанной обязательством о гарантии целостности Чехословакии, и сообщил, что его правительство предложило банку немедленно прекратить выплату английского послемюнхенского займа Чехословакии, а также отменило поездку министров Стенли и Хадсона в Берлин (Parliamentary Debates. House of Commons, 1939, vol. 345, col. 437, 438). Никакого осуждения германской агрессии Чемберленом высказано не было (Ibid., col. 439, 440).

Такой же политики придерживалось и правительство Франции. На заседании парламента 17 марта Даладье не только не произнес ни слова в осуждение германской агрессии, но потребовал чрезвычайных полномочий с целью подавления протеста оппозиционных сил, и в первую очередь компартии.

Лишь Советское правительство в ноте от 18 марта 1939 г. ясно и четко заявило о своей позиции в связи с ликвидацией Чехословакии, квалифицировав действия Германии как «произвольные, насильственные, агрессивные».

Советский Союз был единственной страной, готовой оказать действенную помощь Чехословацкой Республике до самого последнего момента ее трагедии. Английский историк-марксист Э. Ротштейн, подводя итог усилиям, предпринятым СССР в 1938 г. по спасению Чехословакии, писал: «Десять публичных и минимум четырнадцать частных заверений за шесть месяцев, помимо нескольких предложений о переговорах между генеральными штабами, поистине не могли оставить никаких сомнений у всякого, кто не желал намеренно быть глухим и слепым» (Ротштейн Э. Мюнхенский сговор. М . , 1 9 5 9 , с. 265).

С военной точки зрения, отмечал позднее французский генерал А. Бофр, выигрыш Германии был огромным. Она не только лишила Францию сорока союзных чешских дивизий, но и сумела вооружить сорок немецких дивизий захваченным чешским оружием. Германия стала «господствовать на Дунае и нависла тенью над Балканами» (Beaufre A. Le drame de 1940. Paris, 1965, p. 110). Достаточно сказать, что только заводы «Шкода» с августа 1938 г. по сентябрь 1939 г. выпустили почти столько же военной продукции, сколько все английские военные заводы за тот же период (Churchill W. The Second World War. London, 1948, vol. I, p. 302).

Печат. по газ. «Известия», 1939, 20 марта.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[M. M. Литвинов, народный комиссар иностранных дел СССР]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19390318litv.html
18 марта 1939 г.

Английский посол потребовал сегодня срочного приема. Румынский посланник сообщил официально Галифаксу о германском ультиматуме и спросил, какова будет позиция английского правительства в случае нападения на Румынию. Прежде чем ответить Румынии, Галифакс решил выяснить позицию Москвы и Парижа. Я ответил, что мое правительство тоже может чувствовать потребность, прежде чем ответить на запрос Сидса, знать позицию других государств, в частности Англии, а между тем запрос Галифакса не содержит никаких указаний на этот счет. Я также выразил удивление, что нашей помощью интересуется Англия, а не Румыния, которая к нам не обращалась и, может быть, даже не желает ее. Обещал доложить правительству.

Нарком

Печат. по изд.: «СССР в борьбе за мир...», с. 246.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[M. M. Литвинов, народный комиссар иностранных дел СССР]

18 марта 1939 г.

Послал сегодня германскому послу ответную ноту {{* См. док. 193.}} на его нотные извещения о берлинском чешско-германском соглашении и об указе, дающем новый статут Богемии и Моравии. В ответе я оспариваю все германские положения, доказывая незаконность берлинского соглашения, делающего включение Чехии в состав Германской империи незаконным и агрессивным в отношении нас актом. Наша нота резкая. Завтра опубликуем ее.

Нарком

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 313, д. 2153, л. 144. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир... С. 243-244.

[Я. 3. Суриц, полномочный представитель СССР во Франции]

http://katyn-books.ru/archive/year/100.htm
18 марта 1939 г.

Вчера присутствовал на заседании палаты. Был момент, когда казалось, что даже долготерпение французов начало иссякать, что «патриотическая тревота» действительно разбужена. Почти все выступавшие ораторы, несмотря на принадлежность к противоположным лагерям, резко осуждали политику Мюнхена, призывали к сопротивлению и твердости. Делались призывы к единству нации. Но вот слово берет Даладье. Ни одного звука оправдания. Ни слова протеста по адресу Германии. Несколько заносчивых и грубых фраз по адресу левых, пара нудных и без особой убедительности произнесенных заверений («ни пяди земли») и требование чрезвычайных полномочий, которое прозвучало в зале как требование диктатуры против рабочих, против демократии, против свободы. Большинство палаты ответило на это требование громовой овацией в адрес Даладье. Более позорное зрелище трудно было себе представить. Сегодня палата даст свою санкцию диктатору, завтра за ней последует сенат и через пару дней начнутся гонения на «антимюнхенскую» печать, последует запрет собраний и не исключена возможность, что примутся вплотную и за коммунистическую партию.

Один из друзей Даладье, несомненно подосланный им вчера ко мне, пытался мне доказать, что чрезвычайные полномочия развяжут Даладье руки и в отношении установления более тесного сотрудничества с нами, что он это сотрудничество освободит из-под опеки «факторов внутренней политики», «которые так давили на наши отношения», и т. д. Этот друг Даладье приписывает последнему намерение «превратить наш пакт в военный союз».

Лично я глубоко убежден, что диктатура будет использована скорее для подготовки нового Седана 11.

Полпред

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 302, д. 2089, л. 129-130. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир... С. 244.

[И. М. Майский, полномочный представитель СССР в Великобритании]

18 марта 1939 г.

Галифакс пригласил меня сегодня утром и начал с разговора о поездке Хадсона, которого он видел как раз передо мною. Галифакс просил отнестись к Хадсону с максимальной благожелательностью, ибо миссия эта задумана и посылается с самым добрым намерением со стороны британского правительства. Последние события в Центральной Европе придают визиту Хадсона гораздо большее значение, чем это предполагалось в момент решения о нем. Галифакс надеется, что Хадсон сможет способствовать урегулированию вопросов торгового порядка, однако задачи Хадсона значительно шире чисто хозяйственных. Никакой узкосвязывающей инструкции у Хадсона от кабинета нет, он готов обсуждать в Москве любые вопросы — не только экономические, но и политические. Лично он, Галифакс, очень рассчитывает на то, что Хадсону удастся рассеять те подозрения, которые существуют в Москве относительно намерений и внешней политики британского правительства, и тем самым подготовить почву для более тесного сотрудничества между обеими странами на международной арене. Он надеется также, что Хадсон в свою очередь по возвращении из Москвы окажется в состоянии рассеять те сомнения, которые существуют в Англии относительно СССР. Смысл этой последней фразы был расшифрован несколько позднее, когда уже по окончании официальной части разговора Галифакс в частном порядке стал меня расспрашивать о нынешнем состоянии советских вооруженных сил, в частности о подготовленности комсостава, о качестве воздушного флота, о насыщенности орудиями и пулеметами и т. д. В ответ я использовал речи Ворошилова. Однако из характера расспросов Галифакса было совершенно ясно, что он наслушался много антисоветских рассказов о «слабости» Красной Армии и надеется, что Хадсон привезет ему из Москвы солидный контраргумент. В заключение Галифакс еще раз просил всемерно помочь тому, чтобы миссия Хадсона оказалась успешной.

2. Далее Галифакс сообщил мне о демарше румынского посланника по поводу германского ультиматума Румынии, о котором я вам сообщал {{* См. док. 191.}}, а также о том, что Тиля по поручению своего правительства поставил перед ним вопрос об английской помощи Румынии в случае агрессивных действий со стороны Германии. Галифакс добавил, что он спросил Тиля, в какой мере Румыния может рассчитывать на помощь своих соседей. Тиля ответил, что румынское правительство уверено в помощи со стороны Польши и Балканской Антанты 80, по вопросу же об СССР Тиля не мог сказать ничего определенного. Галифакс обещал Тиля в срочном порядке обсудить вопрос в британском правительстве и после этого дать ему ответ. Однако прежде, чем принимать свое решение, британское правительство хотело бы выяснить позицию СССР в данном вопросе. Его интересует, может ли Румыния рассчитывать на помощь СССР в случае германской агрессии и в какой форме, в каких размерах (т. е. только ли на поставку оружия и амуниции и тому подобное или же и на более активную военную поддержку). Вчера вечером он послал Сидсу инструкцию срочно выяснить этот вопрос, но считает нужным поставить об этом в известность также меня. Затем Галифакс, сославшись, между прочим, на мой вчерашний разговор с Ванситтартом 81, стал интересоваться, что я лично думаю о возможности такой помощи. Я сослался на выступление т. Сталина {{* См. док. 177.}}, подчеркнув, что практическое преломление общего принципа зависит от конкретных условий в каждом случае. Галифакс просил меня выяснить и информировать его о том, как смотрит Советское правительство на вопросы помощи Румынии. Галифакс, между прочим, высказывал мысль, что германское наступление на Румынию — дело ближайших дней, хотя для такого наступления необходим ряд предварительных шагов в отношении Венгрии (хотя бы получение ее согласия на пропуск немецких войск). Я ответил, что, несмотря на германский ультиматум Румынии, я еще далеко не уверен, что Гитлер действительно хочет идти на Восток. Этот ультиматум может ведь иметь и иной смысл — поставить на службу Германии все сырьевые ресурсы Румынии, в особенности нефть, как раз для того, чтобы развернуть главное наступление на Запад. Галифакс информировал меня о шагах, предпринятых британским правительством в чехословацком вопросе (вызов британского посла из Берлина «для доклада», помощь беженцам, приостановка платежа по 10-миллионному займу Чехословакии, отправка ноты-протеста, по поводу которой Галифакс с жестом усталой безнадежности бросил: «которая (теперь) вообще лишена всякого реального значения»), и в заключение просил поддерживать с ним тесный контакт в порядке обмена информацией и мнениями. Он выражал надежду, что Литвинов будет делиться с ним информацией, которая может представлять интерес для обеих сторон.

Полпред

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 300, д. 2075, л. 189-193.

[M. M. Литвинов, народный комиссар иностранных дел СССР]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19390318litvi.html
18 марта 1939 г.

Сегодня поздно вечером я вызвал Сидса и сообщил ему, что мы предлагаем немедленно созвать совещание из представителей СССР, Англии, Франции, Польши и Румынии. Я объяснил, что из вопросов одного правительства другому о позиции каждого ничего не выйдет, а поэтому необходима общая консультация. Место конференции не имеет значения, но лучше всего было бы собраться в Румынии, что сразу укрепило бы ее положение. Сидс сообщил, что только что получил копию телеграммы, присланной в Лондон английским посланником в Бухаресте, который просит приостановить акцию. Сидс не понимает, что это значит, и думает, не напутал ли румынский посланник в Англии.

Нарком

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 313, д. 2153, л. 143. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир... С. 246.

[Полномочный представитель СССР в Китае И. Т. Луганц-Орельский]

http://doc20vek.ru/node/261

18 марта 1939 г.

15 марта нанес визит Чан Кайши, сообщил о своем предстоящем отъезде в Москву. Чан Кайши выразил пожелание, чтобы я летел в Москву вместе с Сунь Фо и поскорее возвращался обратно. В дальнейшей беседе Чан Кайши интересовался состоянием вопроса о рыболовной конвенции, при этом заявил, что вряд ли японцы проведут в жизнь свои угрозы (насильственную рыбную ловлю). На мой вопрос о перспективах военных действий японцев в Китае Чан Кайши ответил, что, по его мнению, японцы готовят наступление на северо-западе главным образом для захвата Сианя. В конце беседы Чан Кайши выразил пожелание поговорить со мной перед отъездом.

Необходимо отметить, что в китайских кругах и особенно военных, близких к Чан Кайши, чувствуются выжидательные настроения к результатам наших переговоров с Японией по рыболовной конвенции; оживает надежда на возможность войны между СССР и Японией, что сразу же «снимет с них (китайцев) бремя борьбы против японцев». Это настроение главным образом является причиной того, что назначенное на начало марта наступление в ряде пунктов фронтов оттягивается под благовидными предлогами на апрель месяц. Крепко еще сидит в голове Чан Кайши и его окружения надежда на победу не путем мобилизации своих сил и средств, а через международные комбинации, главным образом войны Японии против СССР.

Полпред

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 311, д. 2142, л. 31-32.

[Р. Кулондр, посол Франции в Германии]

http://hrono.ru/dokum/193_dok/19390319kul.html
19 марта 1939 г.

После аннексии рейхом Богемии и Моравии и перехода под немецкую опеку Словакии я хотел бы попытаться охарактеризовать положение, сложившееся вследствие этих перемен, резко изменивших карту Европы, определить, в каких направлениях будет развиваться немецкий динамизм, рассмотреть вопрос о том, можем ли мы по-прежнему считать, что этот динамизм направлен только на восток, и извлечь из всего этого несколько практических выводов для нашего руководства.

Откровенный вызов мировому общественному мнению, выразившийся в вероломстве, цинизме, жестокости, применении силы, при помощи которой третий рейх только что стер с европейской карты Чехословакию, не может, однако, рассматриваться ни как отказ от генеральной политической линии Германии, которую она заняла с осени прошлого года, ни даже как отклонение от этой линии. После конференции в Мюнхене сразу стало ясно, что за Рейном подписанные соглашения истолковывают как предоставление Германии свободы действий в Центральной и Восточной Европе и что, соответственно, западные державы проявят относительную незаинтересованность в этих районах. В Германии поняли или сделали вид, что поняли, будто в Мюнхене Франция и Англия хотели прежде всего предотвратить применение силы, но что в остальном эти страны согласны с преобладанием немецкой воли в тех районах, где ни Париж, ни Лондон не имеют никакой возможности эффективного вмешательства.

Мюнхенские соглашения, подкрепленные англо-германской и франко-германской * декларациями, означали с немецкой точки зрения предоставление рейху права организовывать по своему усмотрению Центральную и Юго-Восточную Европу при молчаливом согласии западных держав или по крайней мере при проявлении терпимости с их стороны. Эта точка зрения в течение последних месяцев ежедневно излагается на страницах крупных немецких газет, отражающих взгляды официальных кругов, и в сообщениях посольства этот факт уже неоднократно отмечался. Я лично неоднократно имел возможность убедиться в наличии подобных настроений как у Риббентропа, так и у Вейцзекера. Оба

стр. 49

они к тому же выражали некоторое недоумение всякий раз, когда я говорил им, что Франция — великая европейская держава — намеревается сохранить свои позиции повсюду в Европе и что в этом вопросе не должно быть никаких недопониманий и недоразумений. Однако же недопонимание существует. Здешние руководители используют любую возможность, чтобы подчеркнуть, что Центральная Европа — это район, где, по заявлению самого фюрера в речи от 30 января, «западным державам делать нечего» 19) .

Поэтому захват немцами Богемии и Моравии и распространение германской опеки на Словакию соответствуют политике экспансии на Восток, которую Германия не только не скрывала с осени прошлого года, но о которой она открыто заявляла.

Тенденции немецкой внешней политики за последние полгода можно было бы резюмировать следующим образом: чисто оборонительная позиция на Западе и направление гитлеровских устремлений и целей на Восток. Попытка немцев оккупировать вооруженным путем всю Словакию и даже Закарпатскую Украину показывает, впрочем, еще убедительнее, чем аннексия Богемии и Моравии, истинные цели и направление германского продвижения.

Если дальнейшее распространение германского влияния в восточном направлении не может вызвать у нас никакого удивления, то мы имеем полное право возмутиться против тех форм, которые приняла эта акция, и против тех неслыханных методов, к которым прибегнул третий рейх. Именно эти методы и эти формы и означают отказ от политики разрядки напряженности, начало которой было положено в Мюнхене и которая нашла свое выражение в декларациях от 30 сентября и 6 декабря. Франция и Англия были вправе ожидать, что в случае возникновения новых осложнений в Центральной Европе рейх будет консультироваться с ними. Германское правительство не могло к тому же не знать о том, что правительства Парижа и Лондона были готовы к подобному обмену мнениями. Франция и Великобритания были вправо также полагать, что Германия не отбросит этнические принципы, которые в Мюнхене позволили решить германо-чешский кризис, и что после своих ссылок в сентябре на право национальностей она не нарушит его так грубо. Париж и Лондон не могли ожидать, что после отказа в Мюнхене от применения силы Германия вновь прибегнет в еще более нетерпимых условиях к угрозе безжалостного истребления гражданского населения с помощью своей авиации. Франция и Англия не могли также полагать, что руководители рейха отнесутся к мюнхенским соглашениям и к последовавшим за ними декларациям как к пустым бумажкам и что они с такой легкостью выбросят в мусорный ящик документы со свежей подписью главы германского государства.

Но в действительности так произошло. Мюнхенские соглашения больше не существуют. Психологические принципы, на основе которых могли бы развиваться отношения, предусматривае-

стр. 50

мые декларациями от 30 сентября и 6 декабря, уничтожены. Некоторые газеты рейха интерпретируют уже демарш Франции и Англии, заявивших 18 марта о том, что они не могут признать законным положение, созданное рейхом в Центральной Европе, как отказ от ряда соглашений.

Таким образом, мы находимся перед лицом совершенно новой ситуации. Германия не довольствовалась лишь расширением и упрочением своего экономического и политического влияния па народы, живущие на границах рейха. Она проявила намерение поглотить, если не уничтожить, эти народы. От политики экспансии она перешла к политике захвата, а требования, основанные на расовой общности, отныне уступили место военному империализму.

Грубое проявление аннексионистских аппетитов, которые до сих пор третий рейх считал нужным маскировать, не могло не вызвать глубокого волнения во всем мире. Почувствует ли гитлеровская Германия перед лицом вызванного ею осуждения необходимость остановиться, после того как за один год она поглотила 18 млн. новых граждан, в том числе 8 млн. человек негерманской расы? Или же, наоборот, она продолжит свое продвижение на Восток, используя быстроту своего натиска и оцепенение, которое охватило государства Центральной Европы? Или же она не устоит перед соблазном повернуться в сторону Запада, чтобы покончить с сопротивлением западных держав, которые стесняют свободу продвижения рейха на Востоке? Иными словами, не попытается ли фюрер вернуться к концепции автора «Майн кампф», идентичной, впрочем, классической доктрине немецкого генштаба, согласно которой рейх не сможет осуществить свои высокие предначертания на Востоке до тех пор, пока не разгромит Францию и не положит конец могуществу Англии на континенте?

Следовало бы поставить перед собой вопрос: не поздно ли еще создать на Востоке барьер, способный в какой-то мере сдержать немецкое продвижение, и не должны ли мы в этих целях воспользоваться благоприятной возможностью, созданной волнениями и беспокойством, царящими в столицах Центральной Европы, и в частности в Варшаве?

Выгодные для рейха перемены, вновь происшедшие в Европе, незамедлительно приведут если не к значительному численному росту армии, то по крайней мере к увеличению военного потенциала рейха.

Германия, все валютные ресурсы которой были почти полностью израсходованы, наложила руку на большую часть золотого и валютного запаса чешского эмиссионного банка. Полученная таким образом сумма (50 млн. долларов) является весьма ценной поддержкой для страны, которая была почти полностью лишена средств для международных платежей.

Еще более важным является тот факт, что Германия получила в свои руки значительное количество первоклассного вооружения, а также заводы Шкода. Эти предприятия, пользующиеся мировой

стр. 51

известностью, снабжали вооружением не только Чехословакию, но и Румынию и Югославию, которые, таким образом, будут значительно ослаблены в военном отношении. Напомню мимоходом, что заводы Шкода поставляли для нас авиационные моторы. Обладая заводами Крупна и предприятиями Шкода, рейх теперь, бесспорно, имеет все преимущества для поставки вооружения в Восточную и Юго-Восточную Европу. Тем самым он имеет в своем распоряжении средства для оказания политического давления и осуществления контроля над вооружением, эффективность которых не следует недооценивать, так же как не следует недооценивать и его возможности приобретения путем продажи вооружения за границу ценной для него валюты.

Кроме того, захват Богемии и Моравии является первой территориальной операцией, которая не создаст дополнительных затруднений для рейха в области снабжения продовольствием. Наоборот, она значительно улучшит продовольственное снабжение Германии не только потому, что земли Богемии и Моравии являются относительно плодородными, но и прежде всего потому, что рейх отныне находится у ворот зерновых богатств Венгрии и Румынии.

С другой стороны, руководители экономики рейха будут иметь теперь в своем распоряжении значительный резерв рабочей силы. Автаркия, гонка перевооружений, большие строительные работы - все это требовало такого огромного количества рабочей силы, которым рейх не обладал. В промышленности и в сельском хозяйстве не хватало полутора миллионов рабочих. В этих условиях трудно было попять, каким образом Германия в случае всеобщей мобилизации могла бы обеспечить свои возросшие потребности в рабочей силе и заполнить те пробелы, которые образуются вследствие призывов в армию. Чехи, которых немцы считают недостойными службы в армии, поставят 3 млн. рабочих, которые потребуются в случае всеобщей мобилизации.

И наконец,- и это является главным - стратегическое положение Германии значительно улучшилось. Беспокойная граница, разделявшая Чехословакию и рейх, протяженностью в несколько сот километров заменена теперь более короткой границей, гораздо легче обороняемой. Эта граница соединяет Австрию с Силезией. Таким образом, Германия будет иметь дополнительно несколько дивизий, которые в случае войны должны были бы контролировать чешскую границу. Кроме того, плато Богемии и Моравии является прекрасной базой, в частности для авиации, радиус действия которой простирается отныне на большую часть Балкан, не говоря уже о Венгрии и Польше.

Кстати, первым актом немецких военных властей сразу после оккупации чешских провинций была организация в Вене центра новой, четвертой военно-воздушной армии** (юго-восточной),

стр. 52

сформированной из частей, размещенных в Австрии, в Судетах, и Богемии и в Моравии. «Создание четвертой военно-воздушной армии,— отмечали немецкие газеты,— усиливает мощь нашей военной авиации настолько, что это превосходит все наши прогнозы».

Наряду с ростом материальных сил следует учитывать также огромное чувство национальной гордости, которое вследствие небывалых успехов, достигнутых всего лишь за один год ***, не могло не вскружить головы гитлеровским руководителям. Без боев, без особых затруднений, не считая нескольких протестов, влить в рейх 20 млн. человек; полностью перетасовать структуру Европы; создать военный аппарат такой силы, что Европа была вынуждена неоднократно и в решающие моменты уступить немецким требованиям,— все это действительно может вскружить даже самые уравновешенные умы. Однако ни одна операция до сих пор не была проделана с такой легкостью, как та, что позволила фюреру вступить в пражский Кремль. И как же теперь Гитлеру не возомнить и не думать, что ничто не может устоять перед его волей? И как же не соблазниться продолжить извлекать выгоду из того безусловного воздушного превосходства, которое сумела создать Германия? Возможно, что уже завтра рейх испробует тот же метод, который ему так хорошо удался в Австрии и Чехословакии, против Румынии и Польши, чтобы поставить эти страны перед альтернативой: истребление мирного населения и уничтожение открытых городов или же принятие самых обременительных и унизительных германских условий. Однако нельзя также исключить и такое предположение, что рейх еще до завершения своих грандиозных планов на Востоке двинется против западных держав.

Три основных соображения прежде всего не позволяют исключить такую возможность. Вследствие той реакции, которую вызвали в Лондоне и Париже упразднение чехословацкого государства и включение чехов в рейх, гитлеровская Германия не может уже больше рассчитывать — как она рассчитывала или делала вид, что рассчитывала, после Мюнхена — на то, что западные державы полностью предоставят в ее распоряжение Европу за Рейном.

Наконец, наблюдая все с большим волнением и глухим раздражением, в которых они не желают признаваться, за мероприятиями Франции, Англии и Америки по перевооружению, руководители рейха могут задаться вопросом, долго ли еще они будут обладать превосходством в воздухе, которым они пользовались и злоупотребляли в течение года с таким цинизмом, и не придется ли им скоро считаться с воздушными силами противника, способными дать сокрушительный ответ и таким образом свести на нет угрозу авиации рейха, нависшую сейчас над всей Европой.

Правда, до сих пор нет никаких признаков того, что позволяло бы нам утверждать, что рейх может изменить генеральную линию

стр. 53

своей политики и что он помышляет о том, чтобы, хотя бы временно, отказаться от своих честолюбивых помыслов на Востоке, с тем чтобы вступить в конфликт на Западе.

Наоборот, факты говорят о том, что при планировании операций против Богемии и Моравии гитлеровские руководители предполагали также в довольно близком будущем продвинуться еще дальше на Восток. По полученным до настоящего времени данным, есть основания полагать, что немецкая армия намеревалась оккупировать всю Словакию и даже Закарпатскую Украину. В результате позиции, занятой Польшей, и принятого Венгрией решения не считаться с немецкими представительствами военные части рейха были переведены на лилию реки Ваг. А ведь полная оккупация Словакии и Закарпатской Украины, в результате которой немецкая армия оказалась бы у румынской границы, не имела бы ни политического, ни военного смысла, если бы не предусматривались другие операции против Румынии или против Полыни. И в настоящее время в хорошо информированных кругах Берлина именно это склонны рассматривать как самую непосредственную угрозу.

Однако не создается впечатления, что направление дальнейшего гитлеровского продвижения и планы последующих действий уже намечены.

Один чиновник министерства пропаганды в беседе с нашим соотечественником, кажется, наиболее верно выразил нынешние умонастроения руководителей третьего рейха, заявив следующее: «Перед нами столько открытых дверей, столько возможностей, что мы просто не знаем, в каком направлении идти, за что взяться».

Совершенно не рискуя впасть в ошибку, можно полагать, что линия поведения рейха, который отныне составляет в центре Европы блок в 90 млн. человек, будет прежде всего зависеть от соотношения сил в Европе.

При данном положении вещей гитлеровские руководители полагают, что превосходство, достигнутое ими в области вооружения, и закрепленная ими стратегическая позиция являются для них надежной гарантией от всяких попыток нападения. Их слабым местом является недостаточность запасов и снабжения сырьем и продовольствием, что не позволит им вести длительную войну.

Из-за материальной неподготовленности Германии к борьбе с Великобританией за господство в море перед гитлеровскими руководителями открываются два пути: либо продолжать далее завоевание Восточной и Юго-Восточной Европы, а быть может, и Скандинавских стран, обеспечив себе тем самым в той или иной мере ресурсы этих районов и возможность в определенной степени подготовиться к тому, чтобы противостоять блокаде, либо же напасть на Францию и Англию, прежде чем эти державы при поддержке Америки смогут достичь или превзойти уровень вооруженности рейха и, в частности, лишить его превосходства в воздухе.

стр. 54

Второе предположение в настоящее время является менее вероятным. Но все же следует считаться с возможностью того, что Германия может пойти и по этому пути. Эта вероятность может даже увеличиться от того единственного факта, что мы усилим или ускорим наше вооружение.

Однако, поскольку у нас нет выбора и мы должны либо подчиниться однажды воле гитлеровцев, либо, объединив усилия с Англией, создать вооруженные силы, в частности авиацию, достаточно мощную для того, чтобы противостоять Германии, необходимо уже с настоящего момента:

а) довести до максимума наши усилия по перевооружению;

б) по возможности набежать шума вокруг этого интенсивного перевооружения.

В любом случае и независимо от того, какое направление примет немецкий динамизм после захвата Богемии и Моравии, вывод напрашивается только один: необходимо во что бы то ни стало безотлагательно мобилизовать все усилия нации на самое широкое и скорейшее развитие и укрепление военной мощи страны, и в частности на создание мощной авиации.

Имея в виду непостоянство гитлеровских руководителей и опьянение успехами, в котором должен пребывать сейчас фюрер, а также то беспокойство и раздражение, которые вызывают за Рейном перевооружение демократических держав и позиция Соединенных Штатов, я считаю, что мы должны немедленно приступить самым решительным образом, сохраняя как можно большую секретность, к мобилизации промышленности страны.

Кулондр

Примечания:
* Там же, док. Франко-германская декларация. 6 декабря 1938 г.

** До сих пор военно-воздушные силы рейха состояли из трех военно-воздушных армий.- Прим. док.

*** Завоевание Австрии 12 марта 1938 г . , Богемии и М о р а в и и 1 5 марта 1939 г.— Прим. док.

Печат. по изд.: «СССР в борьбе за мир...», с. 250—257.

Здесь печатается по кн.: Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937-1939 гг. в 2-х томах. Москва. Политиздат. 1981.

Электронная версия воспроизводится с сайта http://www.infanata.org

[M. M. Литвинов, народный комиссар иностранных дел СССР]

http://doc20vek.ru/node/262

19 марта 1939 г.

Ознакомьте Бонне с посланным мною Вам вчера сообщением об обмене мнениями с английским послом и о сделанном ему нами предложении {{* См. док. 197., 198.}}. Я пропустил Турцию как необходимую участницу конференции.

Нарком

АВП СССР, ф. 059, оп. 1, п. 302, д. 2092, л. 139. Опубл. в сб.: СССР в борьбе за мир... С 247.