http://www.rusteam.permian.ru/players/cherednik.html
Чередник, Алексей Валентинович. Защитник. Заслуженный мастер спорта СССР (1989).
Родился: 15 сентября 1960, город Сталинабад, Таджикская ССР /ныне – Душанбе, Таджикистан/.
Воспитанник СДЮШОР «Памир» Душанбе.
Клубы: «Памир» Душанбе, Таджикская ССР (1979–1982), «Днепр» Днепропетровск, Украинская ССР (1983–1989), «Саутгемптон» Саутгемптон, Англия (1989–1993), «Черноморец» Одесса, Украина (1994), «Металлург» Запорожье, Украина (1995), «Кривбасс» Кривой Рог, Украина (1995–1996).
Чемпион СССР: 1988. Обладатель Кубка СССР: 1989.
За сборную СССР сыграл 2 матча.
(За олимпийскую сборную СССР сыграл 8 матчей.*)
Олимпийский чемпион 1988 года.
* * *
«ДО СИХ ПОР СЧИТАЮ СЕБЯ ГРАЖДАНИНОМ ТОЙ СТРАНЫ»
Это был 1988 год. Год, когда олимпийская сборная СССР по футболу стала последней в истории советского спорта командой-победительницей, принесшей славу в Сеуле некогда великой супердержаве — Советскому Союзу. Эта победа стала второй на счету у советских футболистов — первая была завоевана в 1956 году. Так получилось, что судьбы четырех олимпийских чемпионов: Алексея Чередника, Вадима Тищенко, Владимира Лютого и Евгения Яровенко — неразрывно связаны с днепропетровским «Днепром». Алексей Чередник и Евгений Яровенко, которые сейчас тренируют команду, поделились с читателями «ФАКТОВ» своими воспоминаниями о той исторической победе. Еще два футболиста — Владимир Лютый и Вадим Тищенко по сложившимся обстоятельствам не смогли принять участия в нашем разговоре. Владимир живет и работает в Германии, а Вадим, — хоть и на родине, но занят неотложными делами
В сборную СССР по футболу, которую тренировал Анатолий Бышовец, 27-летний Алексей Чередник попал уже сформировавшимся спортсменом.
— Все тренируются, чтобы расти, но для меня это, скажу честно, стало приятной неожиданностью, — улыбается Чередник. — Тищенко и Лютый уже играли в олимпийской сборной, а нас с Женей Шаховым пригласили для отбора. Меня утвердили, а Женину кандидатуру отклонили. С нами выступал и Женя Яровенко из алмаатинского «Кайрата», которого после победы на Олимпиаде пригласили играть за «Днепр».
Всего в сборной, представлявшей пятнадцать республик, было четыре украинских игрока (кроме трех футболистов «Днепра» честь СССР защищал еще динамовец Алексей Михайличенко). Украинский игрок Чередник своей родиной все же считает Таджикистан, где он родился и вырос. В «Днепр» Владимир Емец пригласил защитника Чередника только в 1982 году: «Я мог играть и за полузащитника, а вот за нападающего — нет».
В олимпийской команде все друг друга знали — футболисты неоднократно встречались на чемпионате — так что особого чувства землячества игроки «Днепра» не испытывали. То самое «чувство локтя» было общим для всей команды — так ребят настроил Бышовец. И как бы сейчас не клеймили те времена, ребята, узнав о победе, патриотизм за одну шестую часть суши испытывали неподдельный. И слезы на глазах выступили настоящие, когда их объявили чемпионами. «У меня дома до сих пор с Олимпиады лежит красный флаг с гербом Советского Союза. И я до сих пор считаю себя гражданином той страны, — признается Алексей. — Потом, еще из СССР, я уезжал работать в Англию. По возвращении выяснилось, что родители живут в Таджикистане, брат — в России, а моя семья — в Украине. Так где же моя родина?»
После жеребьевки в Сеуле советской сборной достались соперники в лице Южной Кореи, Соединенных Штатов и Аргентины. Начали ребята с ничьей, сыграв с южно-корейской командой. Потом были победы над американцами со счетом 5:2 и аргентинцами — 2:1. В 1/8 финала советские спортсмены окончательно поймали удачу за хвост: сборная Австралии проиграла нашей команде «всухую» — 3:0. Итальянцы сдались со счетом 3:2. И, наконец, финал, в который, кроме сборной СССР, вышли прославленные бразильские футболисты.
Алексей Чередник в матче против сборной Южной Кореи.
— Алексей, какие слагающие успеха помогли вам тогда стать олимпийскими чемпионами?
— Во-первых, команда подобралась дружная. Во-вторых, это были первые олимпийские игры, где разрешили играть профессионалам! До этого в олимпийских играх принимали участие спортсмены, никогда до этого не выступавшие на чемпионатах мира. За сборную ФРГ играл Клинсманн, за Бразилию — Ромарио, Бебето. Помню, нас это тогда поразило.
— Что чувствовали футболисты накануне финала?
— Бышовец нас расслабил перед финальной игрой. Все было просто. Когда мы вышли в финал, нам сказали, что «серебро» у нас уже есть — - значит, нам, кроме своих «оков», терять было нечего. Конечно, хотели выиграть «золото» — и нам это удалось!
— А что ощущали лично вы?
— Я в финале не играл — вот что самое обидное! Из-за двух желтых карточек. Дойти до финала и пропустить игру из-за двух желтых карточек! Со скамейки тяжело, конечно, было смотреть.
И вот еще что. Все команды закрыто жили в олимпийской деревне. Чтобы туда попасть, необходимо было пройти паспортный контроль. И вообще там стоял вечный шум. Бышовец нас от этого оградил. Это важно, что мы не жили по 5–6 человек в комнате, психологически друг под друга не подстраивались. Когда же играли в подгруппе, нас поселили в гостинице со сборными Швеции и Америки, а после выхода в четвертьфинал — на побережье, а накануне финала тренер отвез нас на наш же корабль «Шолохов», где жили только артисты: Владимир Винокур, Лев Лещенко, Валерий Сюткин.
— Артисты специально приехали поддержать вас в Сеуле?
— Конечно! Сюткин так орал, что голос сорвал. Нас вообще принимали очень тепло — и стюарды, и капитан. Кстати, компания на корабле подобралась очень дружная и поддержала нас в финале замечательно. В деревню мы попали один единственный раз — вернулись на следующий день после финала, когда уже проходило награждение или «линейка», как это тогда называлось. Там нам и вручили удостоверения заслуженных мастеров спорта.
— Что вы испытали, услышав финальный свисток?
— Мы не осознавали свалившегося на нас счастья еще двое-трое суток.
В финале был еще такой курьезный момент. Мы выиграли игру в дополнительное время. И когда закончился первый тайм дополнительного времени, Гела Киташвили неожиданно побежал через все поле! Орет: «Ур-р-ра!» Никто ничего не может понять — еще ведь второй тайм впереди! «Гела, ты что?! Остановись!» А он: «Мы выиграли!!!» Из-за жажды выигрыша он потерял счет времени. Нам предстояло сражаться еще целых 15 минут.
— Алексей, у вас есть личные приметы перед игрой?
— Ну, сейчас я уже могу вам сказать. Бреюсь я только с усов, потом — с левой щеки и дальше. В определенное время — чашечка кофе или еще что-нибудь.
Вскоре после той эпохальной победы Алексей Чередник закончил выступать за сборную СССР. В 1990-м году футболист уехал в Англию играть за команду премьер-лиги — «Саутгемптон». Когда, спустя три с половиной года, вернулся, начал выступать за «Черноморец». Но, как говорит сам Чередник, возраст дал о себе знать: травмы посыпались одна за другой. После трех операций на колене он закончил карьеру игрока.
Чередник нелегко воспринял развал Союза — большинство друзей в одночасье оказались за границей. Впрочем, та победная сборная уже ни при каких обстоятельствах не вышла бы на поле в прежнем составе. Многие футболисты не проходили на следующую Олимпиаду по возрасту: «Мы переставали существовать как команда сразу после финального свистка».
Кстати, «амплуа» и у Чередника, и у Яровенко одно — левый защитник. Именно «кайратовец» Евгений Яровенко и подменил Чередника в финале. И на Олимпийских играх они менялись через игру. У них вообще много сходного — у обоих сын и дочь. 12-летний Яровенко-младший уже серьезно увлекается футболом, а маленький Чередник только со следующего года начнет привыкать к мячу — мальчику всего пять с половиной лет. Пока же папа хочет отдать его на каратэ, чтоб развить ловкость и координацию.
Дети, как ни странно, своими знаменитыми отцами не хвастаются. Знают, что папы — олимпийские чемпионы, и — все. В семье Яровенко все спортсмены: Евгений с сыном Сашей, как уже было сказано, — футболисты, а жена Светлана и дочь Катя — гимнастки, только мама — спортивная, а дочка — художественная.
— Недавно мне в руки попал старый номер газеты «Футбол-Хоккей». И там на первой странице красными буквами — материал о той нашей победе! И мы — с цветами на фотографии. У меня даже кольнуло в сердце, — поделился Яровенко.
Возвращаясь к титулованной футбольной сборной, стоит сказать, что только Сергей Горлукович до сих пор играет в действующей команде «Торпедо-ЗИЛ». А тогда, при взгляде на чемпионскую фотографию в газете, у Яровенко недаром кольнуло сердце. Футболисты не скрывают, что им обидно — ведь вспоминают о них как-то мимоходом. В памяти у большинства болельщиков почему-то осталась победа советской сборной, одержанная в 1956 году: «О нас как будто все забыли. Было десятилетие победы и никто даже не вспомнил. Мы словно отошли на второй план, после развала Союза связь с ребятами потеряли, — говорит Евгений Яровенко. — А так сыграли бы какой-нибудь матч ветеранов. Неужели болельщики не пришли бы?»
Татьяна ГОРОДЕЦКАЯ
Газета «Факты» (Днепропетровск), 05.01.2000
* * *
АМПЛУА: НЕЗАМЕТНЫЙ ГЕРОЙ
Алексей Чередник последние годы работает тренером-селекционером в донецком «Шахтере». Как и любой человек на своем месте, целиком погружен в насущные проблемы сегодняшнего дня. Но на предложение оглянуться назад легко согласился. Тем более что у 44-летнего Чередника есть все основания вспоминать прошлое с гордостью: чего стоит только звание олимпийского чемпиона, которое он завоевал в Сеуле в 1988 году как футболист днепропетровского «Днепра».
МАРШРУТ СУДЬБЫ
— Знаю, что вы родились и начинали играть в футбол в Душанбе. Когда и при каких обстоятельствах оказались на Украине?
— Обстоятельства сугубо футбольные. Дебютировал я в «Памире» в неполные 17 лет и пять сезонов отыграл за эту самобытную команду, выступавшую в первой союзной лиге. Мы колесили по городам огромной страны, естественно, нередко заглядывали и на Украину, которая всегда была широко представлена в этом футбольном дивизионе. Судьбоносной для меня оказалась поездка в сезоне-82 по маршруту Запорожье — Никополь…
— В каком смысле судьбоносной?
— Да во всех! В Запорожье, помню, нас «убивали» судьи, и я схлопотал красную карточку, после чего не имел права выйти на поле в Никополе. Однако там меня ожидал еще более крутой поворот. Началось с того, что утром в день игры в моем гостиничном номере вдруг объявился один из тренеров московского «Динамо» Петрашевский. Нежданный гость сразу взял быка за рога: предложил написать заявление в столичный клуб, которому позарез нужен был крайний защитник на место сходившего с футбольной орбиты Маховикова.
— Написали?
— Не раздумывая! Удержаться от такого соблазна 21-летнему парню было невозможно.
ЕМЕЦ СКАЗАЛ: «ВСЁ УЛАДИМ»
— Что-то не припомню, чтобы Чередник сыграл хотя бы один матч за московское «Динамо»…
— Так уже к вечеру того же дня в Никополе все перевернулось! После игры, в которой я по известной уже вам причине не участвовал, подошел тренер «Днепра» Колтун и заговорщически, совсем как в шпионском фильме, предложил следовать за ним… Помню, шел сильный ливень, от которого мы укрылись в «Волге», стоявшей неподалеку от стадиона. Колтун сел впереди, рядом с водителем, а мне предложили обосноваться на заднем сиденье — между начальником «Днепра» Жиздиком и главным тренером Емецом. Оба они, особенно Емец, мужики были крупные, фактурные, «зажали» меня с двух сторон и начали обрабатывать на предмет перехода в «Днепр».
— Что посулили?
— Трехкомнатную квартиру и автомобиль без очереди. Обычный, можно сказать, «джентльменский» набор для таких случаев в советское время. Второе за тот сумасшедший день заявление — теперь уже в «Днепр» — я написал прямо в «Волге» на слегка подмоченном дождем листочке бумаги.
— О таком же листочке, адресованном в московское «Динамо», вы, разумеется, умолчали?
— Наоборот. Сразу обо всем сказал. На что Емец улыбнулся: «Чепуха, это мы легко уладим».
ДАЖЕ ЧЕБРИКОВ ОКАЗАЛСЯ БЕССИЛЕН
— «Памир» легко отпустил?
— Сначала все складывалось нормально. Естественно, я поставил в известность руководство «Памира»: мол, так и так, собираюсь уйти в «Днепр». Мне ответили: хорошо, доиграй в Душанбе сезон до конца, а потом гуляй на все четыре стороны. Позвонил Емецу. Тот: «Что же, раз так нужно — доигрывай, мы до осени подождем».
— И осенью они вас дождались?
— В принципе — да. Только сложилось все не совсем так, как хотелось бы. Когда закончился сезон в первой лиге, я написал заявление об уходе из «Памира», но меня… не отпустили. Как на грех, в тот год Федерация футбола СССР родила инструкцию, разрешавшую свободные переходы игроков только в пределах одной союзной республики. Стало быть, из Душанбе я мог беспрепятственно перейти, скажем, в Курган-Тюбе, но чтобы за пределы Таджикистана — ни-ни!
— Что предприняли?
— В «Памире» сказал, что вообще завязываю с футболом, и уехал в Днепропетровск. Однако заявить меня в чемпионат СССР 1983 года «Днепру» не удалось. Все оказалось настолько серьезно, что даже вмешательство председателя КГБ Чебрикова, выходца из Днепропетровска, не помогло. В итоге я остался без золотой медали чемпиона страны-83.
СТАРУХИНУ БЫЛО СЛОЖНЕЕ
— Чем же занимались целый сезон?
— Играл за дубль «Днепра». Под чужими фамилиями.
— Примерно такая же история десятью годами раньше произошла со знаменитым форвардом Виталием Старухиным. «Шахтер» в буквальном смысле выкрал его под покровом ночи у полтавского «Колоса», разразился скандал, и Старухин тоже целый сезон играл за резервный состав горняков под чужими фамилиями. Но там ситуация осложнялась тем обстоятельством, что эти мифические игроки продолжали исправно забивать голы, привлекая к себе внимание тренеров молодежной сборной СССР. Из федерации футбола стали приходить вызовы, и наставники «Шахтера» вынуждены были выкручиваться…
— (Смеется.) Ну я таких неудобств руководителям «Днепра» априори доставить не мог. Старухин-то забивал, а я — крайний защитник. Можно сказать, незаметный герой.
— Кстати, вы всегда выступали в этом амплуа?
— Всегда. Еще в Душанбе тренеры говорили, что я цепкий и злой в единоборствах, поэтому видели меня только среди оборонцев.
КОМАНДА С ХАРАКТЕРОМ
— Как складывалась ваша карьера в «Днепре»?
— Да вроде грех жаловаться. Команда в те времена показывала стабильную игру, почти каждый сезон завоевывала медали, а в 1988 году судьба вернула мне должок за 83-й — вместе с «Днепром» стал чемпионом СССР. Мы были тогда очень сильны: выиграли золотые медали, невзирая на то, что два сильнейших игрока клуба — Протасов и Литовченко — годом раньше ушли в киевское «Динамо».
— 1988 год наверняка для вас особенно памятен не только благодаря победе «Днепра» в чемпионате. Ведь были еще Олимпиада в Сеуле, победный финал с Бразилией… В чем заключалась сила той сборной?
— Наверное, в характере. У нас почти не было ярких звезд, ну разве что Добровольский и Михайличенко подходили под это определение. Зато царила необыкновенная атмосфера товарищества и единства. Сегодня уже мало кто помнит, но ведь так было: олимпийская сборная того золотого созыва за все время своего существования не проиграла ни одного матча! Ни товарищеского, ни официального. К сожалению, мне кажется, что наш успех в олимпийском Сеуле дома остался недооцененным…
— Почему вы так думаете?
— Сужу хотя бы по прошлогодним событиям, связанным с празднованием 15-летия олимпийской победы. Только благодаря Леше Прудникову, который организовал в подмосковном Краснознаменске наш матч с командой российских эстрадных артистов «Старко», памятная дата хоть как-то была отмечена. Первые лица российского футбола повели себя странно. Президент РФС Колосков сразу самоустранился. Обратились за помощью к Тукманову (он в Сеуле, между прочим, ходил в начальниках советской футбольной команды) — и что услышали в ответ? Дескать, у нас демократия, хотите отметить победу — отмечайте, но на нас не рассчитывайте. Никто из высоких футбольных чиновников на матч в Краснознаменск не приехал. Честно вам скажу, было очень обидно…
НИКТО НЕ СДАВАЛСЯ БЕЗ БОЯ
— Недооценка сеульской победы, возможно, связана с тем, что Олимпийские игры считались соревнованиями для футболистов-любителей, а профессионалы играли на чемпионатах мира и Европы?
— Это заблуждение. Потому что, именно начиная с Сеула-88 право участвовать в олимпийских футбольных турнирах получили и профессионалы. Правда, за исключением тех, кто прежде был уже «заигран» в мировом первенстве. Зато будущим чемпионам мира выступать на Олимпиаде совсем не возбранялось. Этой возможностью воспользовались бразильцы Ромарио, Бебето, Таффарелл, немец Клинсманн… Футбольный мир открыл их именно в Сеуле.
— Злые языки в свое время утверждали, будто Вячеслав Колосков, отвечавший по линии ФИФА за футбольный турнир в олимпийском Сеуле, воспользовался своим служебных положением и «сделал» для сборной СССР легкую отборочную группу…
— Полная ерунда! Аргентина, хозяйка Олимпиады Южная Корея и США — это, по-вашему, легкая группа? В четвертьфинале мы играли с австралийцами, в полуфинале — с итальянцами… Ни один соперник не сдавался без боя.
НЕЛЕТНАЯ ПОГОДА
— Почему в национальной сборной СССР, куда, знаю, вас тоже приглашали, все сложилось далеко не так удачно, как в олимпийской?
— Троих олимпийских чемпионов из «Днепра» зимой 1989 года Лобановский пригласил в сборную. Помню, ездили на тренировочный сбор в Италию, занимались на базе «Интера». Прямо оттуда отправились на товарищеские матчи в Болгарию и Голландию, и я в них участвовал. Потом еще дважды получал вызовы, но в отборочных встречах чемпионата мира с немцами и австрийцами просидел на скамейке. На этом все и закончилось…
— Почему?
— Случилось недоразумение, после которого Лобановский на нас с Володей Лютым поставил крест. «Днепр» проводил встречу чемпионата страны в Волгограде, и мы вдвоем из-за нелетной погоды опоздали в сборную на пару часов. Должны были появиться в Конча-Заспе в 11, а успели примчаться туда из Борисполя на такси только к 13 часам. Уже в холле базы нас встретил администратор сборной Чубаров: «Вас немедленно хочет видеть Лобановский». Поднимаемся к мэтру, заходим, объясняем, мол, так и так, нелетная погода, задержка в аэропорту, это легко проверить… Но Лобановский ничего и слышать не хочет: раз опоздали, значит, «не живете интересами сборной». И просит Чубарова купить нам обратные билеты и немедленно отправить домой. Так закончилась моя «карьера» в национальной сборной СССР.
ЧУЖАЯ ТЕРРИТОРИЯ
— Обидно было?
— Честно? Не очень. После олимпийской команды с ее неповторимой атмосферой корпоративного братства футболистов из разных клубов что-то не тянуло меня в сборную Лобановского. Было такое ощущение, будто попадаешь на чужую территорию, где тебя не слишком-то и ждут…
— «Чужая» — значит, динамовская?
— Именно. Сборная формировалась на базе киевского «Динамо», а футболистов «Днепра» Лобановский явно недолюбливал. Как, впрочем, и наоборот: антагонизм между клубами особенно обострился после того, как были «призваны в армию» и оказались в Киеве Протасов и Литовченко.
— Но ведь Лобановский именно в «Днепре» начинал тренерскую карьеру!
— Это ничего не значило. «Днепр» для «Динамо» всегда был как красная тряпка для быка. Тем более в 80-е годы, когда мы так здорово играли, дважды становились чемпионами страны.
УТЕР НОС ШИРЕРУ
— Как вы оказались в Англии?
— Получился опять же совершенно неожиданный, но счастливый поворот судьбы. «Днепр» играл матч Кубка УЕФА с «Адмирой-Ваккер» на выезде. На трибунах сидели скауты из «Саутгемптона» и, что называется, положили на меня глаз. Когда вернулись из Австрии в Москву, в Шереметьеве ко мне подошел Кучеревский и сказал, что прямо сейчас, не заезжая домой, я должен вылететь на просмотр в Англию. Просить дважды тренеру не пришлось. В тот же вечер агент, занимавшийся переходом, встречал меня в аэропорту Хитроу.
— В чем заключалась процедура просмотра и как долго она продолжалась?
— Уже на следующий день вышел на поле в составе дубля «Саутгемптона». Мы выиграли 2:0, и обе голевые передачи были мои. Англичанам это понравилось, и они предложили два-три дня потренироваться с главной командой. Все хотели проверить: чувство позиции, скорость, технику. Особенно запомнился «междусобойчик» по теннис-болу, как у нас называют эту футбольную забаву. Только англичане поднимают сетку повыше — примерно, как в бадминтоне. Что, впрочем, не имело значения для чемпиона «Днепра» в этом виде программы. У «Саутгемптона» тоже был свой чемпион — Алан Ширер. И, представьте себе, я обыграл его почти в одну калитку!
ПЕРВОПРОХОДЕЦ ПРЕМЬЕР-ЛИГИ
— Историческая победа над Ширером окончательно развеяла сомнения англичан?
— Не знаю. Потом наступила какая-то непонятная пауза. Неопределенность. Через два дня интересуюсь у агента: что мы здесь делаем, может, пора мне домой возвращаться, раз все молчат как воды в рот набрали? А агент показывает свежие газеты, где пишут, что на просмотр в «Саутгемптон» приехал футболист из Советского Союза Чередник, которого не прочь видеть в своих рядах еще «Уимблдон», «Куинз Парк Рейнджерс»… И предлагает мой спутник отправиться в столицу: может, там повезет больше. Сказано — сделано. Следующую ночь провели уже в лондонском отеле, а утром — стук в дверь. На пороге — главный тренер «Саутгемптона» Крис Николc и адвокат клуба, у которого в руках — папка с готовым контрактом на четыре года.
— Вы оказались первым советским футболистом в английской премьер-лиге?
— Да. Киевский динамовец Сергей Балтача, правда, в Англии оказался раньше, но его «Ипсвич» выступал тогда в первом дивизионе.
— Трудно было советскому человеку адаптироваться к новым условиям: я имею в виду разность менталитетов, языковой барьер?
— Проблемы, конечно, возникли, но никаких мучительных ощущений, о которых потом слышал от других наших легионеров, я не испытал. Футбол и взаимоотношения людей в нем, по-моему, везде примерно одинаковы. Главное, конечно, язык. У меня был учитель, который трижды в неделю появлялся в нашем доме, и мы вместе с женой штудировали английскую грамматику. Телевизор не выключали ни на минуту плюс языковая среда, в которой находишься постоянно. Уже через три месяца я все понимал, через полгода — заговорил, а через год — видел сны на английском…
ЭТОТ СТРАННЫЙ БРЭДФОРД
— Как складывалась ваша игровая карьера в «Саутгемптоне»?
— Поначалу все шло прекрасно. Постоянно выходил на поле, мы заняли в чемпионате 7-е место — так высоко «Саутгемптон» никогда не поднимался. Поехал в отпуск домой, и вдруг звонок: в команде сменился главный тренер, и он просит вернуться на неделю раньше. С новым наставником по фамилии Брэдфорд мы покатились вниз, а я перестал попадать в состав.
— Пробовали с ним объясниться?
— Разумеется, я спрашивал, почему его не устраиваю. Он что-то рассказывал про «новую тактику», которая на самом деле свела игру «Саутгемптона» к полному примитиву. Сплошные длинные передачи — и все в борьбу, в скопление игроков. Когда терпение лопнуло, пришел и прямо в глаза тренеру сказал: «Мистер Брэдфорд, вы ввели в заблуждение боссов „Саутгемптона“, назвавшись футбольным тренером. На самом деле вы — тренер по регби». Ясно, что после такого заявления больше чем на игру в дубле я рассчитывать не мог.
— И как игралось за дубль?
— Нормально. Даже стал чемпионом Англии среди дублеров.
— Расторгнуть контракт не хотелось?
— Зачем? Они все исправно выплачивали. И потом, прежде чем порвать отношения с одним клубом, надо было подыскать другой. Варианты существовали, но вопрос упирался в рабочую визу, которую в Англии получить очень непросто. У «Саутгемптона», например, на это ушло больше двух месяцев. И это при том, что мне зачли матчи за олимпийскую и национальную сборные СССР. А когда возникли проблемы в «Саутгемптоне», уже не стало даже такой страны, не то что сборной…
ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
— Когда вы вернулись домой?
— Осенью 93-го. Сразу, как только закончился английский контракт. Был еще полон сил, находился в отличной форме, и Прокопенко пригласил в «Черноморец». Но, к сожалению, «полетел» мениск, пришлось лечь на операцию. Пока восстанавливался, Прокопенко уехал тренировать «Ротор», а в Одессе главным тренером стал Буряк, который начал омолаживать команду.
— После английской премьер-лиги каким показался вам украинский чемпионат?
— Знаете, я всегда относился к своему делу серьезно, никогда не сравнивал, не противопоставлял один турнир другому. Просто играл — в меру физической готовности и того, что было отпущено Богом.
— Когда сыграли последний матч, помните?
— В 96-м за «Кривбасс», где был играющим тренером. Мне уже стукнуло 35…
— Как вернулись на круги своя — в «Днепр»?
— Пригласил Николай Федоренко, вместе с которым мы в свое время выходили на поле. Он уже работал в «Днепре» главным тренером. А мне предложил пост тренера-селекционера.
— Быстро освоились в новой роли?
— Ну, как вам сказать… Старался, много ездил, просматривал молодых игроков. Правда, генеральный директор «Днепра» господин Стеценко — человек, мягко говоря, своеобразный, понять, что он хочет, зачастую непросто. Приезжаю, помню, с Турнира памяти Гранаткина и докладываю: присмотрел двух белорусов — Милевского и Воробья, а также защитника московского «Спартака» Пучкова. Для «Днепра» любой их них стал бы находкой. «Сколько им лет? Еще семнадцати нет? — недовольно морщась, переспрашивает Стеценко. — Как же долго с ними придется возиться!» Все — вопрос закрыт. Проходит время — и все трое оказываются в киевском «Динамо»… Да что говорить, если гендиректор «Днепра» когда-то вполне серьезно предлагал избавиться от Назаренко (в настоящее время — полузащитник сборной Украины. — Прим. Ю.Ю.) как от «неперспективного» футболиста. И он же, Стеценко, — не поверите — собирался продать совсем еще юного Ротаня (сейчас один из лучших хавбеков в украинском футболе, игрок сборной страны. — Прим. Ю.Ю.) в «Кривбасс»… за 10 тысяч долларов. Вот вам понимание футбола и уровень менеджмента…
ГЛОБУС ДЛЯ СЕЛЕКЦИОНЕРА
— Это правда, что Николай Федоренко и вся его днепропетровская тренерская бригада оказались в Донецке после того, как несколько лет назад были «уличены» в сдаче игры «Шахтеру»?
— Строго говоря, эти нелепые претензии адресовались только Федоренко. Гендиректору «Днепра» почудилось, будто с киевским «Динамо» наша команда «билась» (сыграли вничью), а «Шахтеру» уступила безропотно. Игра больного воображения господина Стеценко в итоге обострила до предела давно зревший конфликт. Дальше так продолжаться не могло, и Федоренко уехал в Донецк. А потом, заручившись согласием президента «Шахтера» Рината Ахметова, перетащил и нас троих. Чистяков сейчас помогает Федоренко готовить вратарей в «Шахтере-2», Яровенко, между прочим, тоже олимпийский чемпион Сеула, — главный тренер «Шахтера-3», а я уже три года работаю в селекционной службе клуба.
— Что собой представляет эта служба?
— Всего тренеров-селекционеров в «Шахтере» восемь. За каждым закреплен какой-то географический регион поиска игроков. Скажем, у меня Днепропетровская, Кировоградская и Николаевская области — на карте Украины, а также Швеция, Дания, Норвегия и Финляндия — на глобусе.
КОЛЛЕКТИВНОЕ ТВОРЧЕСТВО
— Что-то не видно в «Шахтере» ни одного игрока из скандинавских стран?
— Зато в клубном досье они есть. Но вопрос о покупке — прерогатива президента клуба и главного тренера. При этом не нужно думать, что, раз уж за Чередником закреплена Скандинавия, то он больше никуда ни ногой. Нет, каждый из нас бывает там, где это необходимо в первую очередь. Ездим по двое. Причем по одному-двум просмотренным матчам безошибочно определить профпригодность футболиста невозможно. Желательно увидеть его в деле раз пять-шесть. И увидеть разными глазами. Поэтому «разведчики» меняются — сначала едут одни, потом другие… Когда собираемся вместе, суммируем впечатления. Решаем, нужен «Шахтеру» этот игрок или можно без него обойтись. О своих выводах докладываем спортивному директору, а уже он ставит в известность президента. Большинство футболистов из стран Восточной Европы, выступающих теперь за «Шахтер», попали в Донецк именно по такой схеме. Задача селекционеров — увидеть и сообщить. Купить — уже не наша проблема.
— Получается, что никто из селекционеров клуба не может сказать: это мой игрок, я его нашел и привез?
— Нет, конечно. Как правило, приобретение новичка — плод «коллективного творчества».
ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ФАКТОР
— В такой работе, по-моему, невозможно обойтись без проколов…
— Смотря, как трактовать. Если футболист не заиграл в «Шахтере», это еще не значит, что «прокололась» селекционная служба. Мне, например, кажется, что серьезных ошибок мы пока не допустили. Все футболисты, появляющиеся в команде, обладают достойной игровой квалификацией. Ну, а дальше очень многое решают человеческие качества: поведение в быту, взаимоотношения с тренером и партнерами, семейные дела…
— Наблюдая за потенциальным новобранцем «Шахтера», вы принимаете во внимание его человеческие качества?
— Пытаемся, хотя сделать это очень непросто. По любым доступным каналам стараемся выведать, как он ведет себя вне футбольного поля, насколько усерден на тренировках. Во время просмотров обязательно обращаем внимание на отношение игрока к судьям, соперникам, партнерам.
— Случалось на основании таких вот «неигровых» наблюдений отказываться от идеи пригласить человека в «Шахтер»?
— Да, такое бывало.
— Вам нравится ваша работа?
— Она очень интересная. По миру сейчас летаю гораздо больше, чем когда был футболистом. Встречаюсь с огромным количеством людей. Знаком с коллегами из «Милана», «ПСЖ», «Интера», «Аякса», других европейских клубов. Очень пригодился английский язык, выученный в бытность игроком. А с недавних пор в круг моих обязанностей наряду с поиском новых футболистов вошла и задача трудоустройства тех, кого выставляет на трансфер «Шахтер». Так что скучать не приходится.
Юрий ЮРИС
Газета «Спорт-Экспресс», 04.03.2005
ПЕРВАЯ
ОЛИМП
НЕОФИЦ
ДАТА
МАТЧ
ПОЛЕ
и
г
и
г
и
г
1
28.10.1987
ШВЕЙЦАРИЯ - СССР - 2:4
г
2
06.04.1988
СССР - ТУРЦИЯ - 2:0
д
3
27.04.1988
СССР - БОЛГАРИЯ - 2:0
д
4
10.05.1988
СССР - ШВЕЙЦАРИЯ - 0:0
д
5
18.09.1988
КОРЕЯ - СССР - 0:0
г
6
20.09.1988
АРГЕНТИНА - СССР - 1:2
н
7
25.09.1988
АВСТРАЛИЯ - СССР - 0:3
н
8
27.09.1988
ИТАЛИЯ - СССР - 2:3
н
1
21.02.1989
БОЛГАРИЯ - СССР - 1:2
г
2
22.03.1989
ГОЛЛАНДИЯ - СССР - 2:0
г
ПЕРВАЯ
ОЛИМП
НЕОФИЦ
и
г
и
г
и
г
2
–
8
–
–
–
матчи • соперники • игроки • тренеры
Вадим ТИЩЕНКО
Линейный вид
