2 (15) марта 1917 года русский царь Николай II отрёкся от престола, что привело к крушению монархии в России. Таков был итог революционных волнений февраля 1917 года. От хлебного бунта — к вооружённому восстанию
А началось всё с того, что в Петрограде случились перебои с поставками хлеба, вызванные снежными заносами на железнодорожных путях. Хотя есть мнение, что срыв графика был делом рук одного из руководителей Министерства путей сообщения Юрия Ломоносова. Кстати, именно он (вместе с инженером-путейцем Александром Бубликовым) приложил усилия к тому, чтобы 28 февраля остановить царский поезд, следующий из Ставки в Царское Село.
Никакого голода в результате перебоев не наступило, да и нехватка была незначительной. Однако население столицы привыкло к регулярному снабжению, и в городе начались выступления, вначале не носившие какого-либо чётко выраженного политического характера. Далее же всё покатилось как снежный ком: столицу охватили демонстрации и стачки, вспыхнули уличные столкновения с полицией и войсками. Обе стороны стали применять оружие. Наконец, 27 февраля в столице началось вооружённое восстание. Против властей поднялись войска — восстала учебная команда запасного батальона Волынского полка. Её примеру последовали другие части, и уже вечером на стороне восставших оказалось 67 тыс. солдат Петроградского гарнизона.
Февральскую революцию принято считать почти бескровной. Это совершенно противоречит действительности. Даже по официальным данным, в уличных боях погибло 1382 человека. Тогда организовали самый настоящий массовый террор в отношении чинов полиции, жандармов и строевых офицеров. Так, восставшие жестоко избили начальника Петербургского жандармского управления 70-летнего генерала Ивана Волкова, а потом выволокли его из здания управления и застрелили. В ночь с 27-го на 28-го был отдан зловещий приказ арестовать «всю полицию». Аресты сопровождались массовыми убийствами, в ходе которых уничтожили половину состава петроградской полиции. Писатель Михаил Пришвин писал тогда в своём дневнике: «Две женщины идут с кочергами, на кочергах свинцовые шары — добивать приставов».
А вот что вспоминал барон Николай Врангель: «Во дворе нашего дома жил околоточный; его дома толпа не нашла, только жену; ее убили, да, кстати, и двух ее ребят. Меньшего грудного — ударом каблука в темя». Полицейских и жандармов расстреливали, забивали до смерти прикладами, закалывали штыками, выкалывали им глаза, кололи штыками, расстреливали, привязывали к автомобилям и разрывали на части, топили в реке Неве, сбрасывали с крыш петроградских домов.
«Прятавшихся по подвалам и чердакам буквально раздирали на части: некоторых распинали у стен, некоторых разрывали на две части, привязав за ноги к двум автомобилям, некоторых изрубали шашками, — вспоминает начальник Петроградского охранного отделения генерал Константин Глобачёв. — Были случаи, что арестованных чинов полиции и жандармов не доводили до места заключения, а расстреливали на набережной Невы, а затем вываливали трупы в проруби. Одного, например, пристава привязали верёвками к кушетке и вместе с нею живьём подожгли. Пристава Новодеревенского участка, только что перенёсшего операцию удаления аппендицита, вытащили с постели и выбросили на улицу, где он сейчас же и умер» («Правда о русской революции»).
Правительство собралось на последнее своё совещание и расписалось в собственном бессилии. Стали создаваться новые органы власти — Временный комитет Государственной думы и Исполнительный комитет Петроградского совета рабочих депутатов. Посылка карательной экспедиции во главе с генералом Николаем Ивановым ни к чему не привела и закончилась отзывом. Встал вопрос об отречении царя, на котором настаивало армейское руководство. С ним были солидарны и великие князья. В условиях почти полной изоляции царь отрёкся от престола — за себя и за своего сына. В день отречения он охарактеризовал происходящее в своём дневнике следующими словами: «Кругом измена, трусость и обман».
«Заговор» кооператоров
Действительно, царю изменили практически все. К 1917 году он потерял все опоры в обществе. Против монарха и его правительства выступали левые и либеральные силы, причём ими использовались не просто политические структуры. Оппозиция сумела заручиться поддержкой массовых общественных движений, имевших экономическую направленность. И в этом отношении весьма показателен пример кооперативного движения, которое объединяло около половины самодеятельного населения России. Историк Алексей Лубков пишет: «Кооперация представляла широкое поле деятельности для налаживания межфракционных и межпартийных контактов для всех противников самодержавного режима. Так, известный общественный деятель член кадетского ЦК князь Д.И. Шаховской, являвшийся председателем общества потребителей «Кооперация» (к 1917 г. — самый крупный кооператив Европы), был постоянным инициатором всевозможных межпартийных объединений и действовал в этом направлении весьма активно. К сотрудничеству в обществе ему удалось привлечь представителей различных партий. Его заместителями по правлению являлись эсер А.В. Меркулов и большевик И.И. Скворцов-Степанов. Среди уполномоченных и членов совета общества заметную роль играли меньшевики В.О. и С.О. Цедербаум — братья, Ю. Мартова, П.Н. Колокольников, П.П. Маслов, A.M. Никитин, видный историк кадет А.А. Кизиветтер, а также Е.Д. Кускова и С.Н. Прокопович» («Война, революция, кооперация»).
И это при том, что царское правительство приняло ряд важных мер в поддержку кооперативных предприятий, артелей. Так, оно ограничивало деятельность спекулянтов-скупщиков, выделяло солидные средства на развитие коллективных предприятий и передавало им готовые производства. Однако верхушка кооперации всё же сумела взять верх. Этому немало способствовало то, что в царской России так и не приняли закон о кооперации. А ведь его уже одобрила Государственная дума 24 марта 1916 года. Далее его внесли на рассмотрение Государственного совета, где он подвергся существенной переработке. Из него исключили кредитную кооперацию, страховые и смешанные, трудовые и биржевые товарищества. Кооперативы предполагалось регистрировать не через суды, а в местных комитетах по делам общественного присутствия. Объединяться в союзы разрешалось только однотипным кооперативам, да и то в пределах одной губернии. Однако даже и после этого дело нещадно тормозилось, и закон приняли лишь после февральского переворота.
Фактор сектантов
К революционному движению примкнул и сектантский андеграунд. Один из видных большевиков Владимир Бонч-Бруевич вспоминает про взаимодействие с казаками из секты «Новый Израиль» во время февральских событий. Сам он тщательнейшим образом изучил сектантское движение и предложил большевикам всячески взаимодействовать с ним в деле борьбы против самодержавия. В 1904 году он даже издавал социал-демократический журнал «Рассвет», предназначенный специально для сектантов.
Во время февральских волнений Бонч-Бруевич принял делегацию казаков-сектантов из полка, стоящего в Петрограде. Они хотели поговорить с ним о «вероисповедных» вопросах. Начали же стороны с ритуальных объятий, которые были тайным условным знаком у адептов секты «Новый Израиль». После этого казаки спросили, как поступать в случае, если их пошлют на подавление петроградского восстания. Бонч-Бруевич настоятельно рекомендовал воздерживаться от стрельбы любой ценой, и его совет приняли. «Сдержанные намеки Бонч-Бруевича объясняют, как устанавливались тайные контакты между революционерами-интеллигентами и дезориентированными казаками, покинувшими свои поля и села, чтобы идти на войну, и попавшими в суматоху революции в великом Вавилоне севера, — пишет историк Георгий Катков. — Зная, каким искушенным интриганом, каким хватким политическим манипулятором был Бонч-Бруевич, можно заключить, что его контакты с казаками были не такими уж случайными, как он говорит, что именно от него шла смутительная пропаганда, объектом которой зимой 1916–1917 года несомненно стали в Петрограде казаки» («Февральская революция»).
Монархическая фронда
Власть имела широкий фронт противников, но не могла опереться на такой же фронт сторонников. У монархии отсутствовала какая-либо надёжная опора среди монархистов. Если во время первой русской революции 1905–1907 годов они сумели создать мощные политические структуры, то накануне Февраля монархическое движение представляло собой жалкое зрелище. Некогда грозная «Чёрная сотня» пережила множество расколов — по политическим и личным мотивам. Внутри монархического лагеря выделилось «левое» (точнее, либеральное) крыло в лице деятелей умеренного Всероссийского национального союза (Василий Шульгин, Пётр Демченко, Анатолий Савенко).
В 1915 году они образовали в Думе фракцию «прогрессивных националистов», которая примкнула к оппозиционному Прогрессивному блоку. Националисты-прогрессисты были настроены весьма радикально, причём настрой этот возник ещё до войны. Так, в 1913 году Савенко писал в письме к супруге: «Отныне я революции не боюсь, она, даже она, гораздо патриотичнее, чем наше гнусное правительство, чем вся эта паршивая бюрократия, совершенно равнодушная к России».
Неприятный сюрприз преподнесла царю корпоративная организация «Постоянный совет объединённых дворянских обществ», долгое время стоявшая на весьма консервативных позициях и считавшаяся важнейшей опорой трона. Неслучайно на роспуск Думы в сентябре 1915 года монарх решился только после того, как заручился поддержкой Постоянного совета. Однако накануне Февраля «объединённые дворяне» тоже занялись фрондой. Так, на своём последнем XII съезде они приняли резолюцию, осуждающую «тёмные силы» (имелись в виду Григорий Распутин и лица, связанные с ним).
Самого Распутина убили в результате заговора, одним из участников которого стал убеждённый монархист Владимир Пуришкевич, руководитель черносотенного Русского народного союза имени Михаила Архангела. Незадолго до убийства он вышел из фракции правых и выступил в Думе с весьма критической речью, в которой обличались всё те же «тёмные силы».
Разочарованные монархисты
Многие видные монархисты сохраняли лояльность к власти, но оказались разочарованы и деморализованы. На эти настроения обращает внимание Александр Репников в своей монографии «Консервативные концепции переустройства России». В большом унынии пребывал выдающийся теоретик монархизма, редактор консервативной газеты «Московские ведомости» Лев Тихомиров. Уже в конце революционных событий, 2 марта, он написал в своём дневнике: «Действительно, — ужасная была власть… И то удивительно, что так долго терпели. Я приходил к полному разочарованию в России».
А вот какие мысли поверял весной 1917 года своему дневнику ведущий публицист правой газеты «Новое время» Михаил Меньшиков: «Трагедия монархии состояла в том, что, отобрав у народа его волю, его душу, — монархия сама не могла обнаружить ни воли, ни души, сколько-нибудь соответствующей огромной и стихийной жизни… Великий народ обречён был на медленное вырождение, подобно азиатским соседям, от атрофии своих высших духовных сил — сознания и воли».
Конечно, фрондировали и разочаровывались далеко не все. Предпринимались многочисленные попытки активизировать деятельность монархических организаций и преодолеть их раскол. В ноябре 1915 года прошли сразу два монархических совещания — в Петрограде и Нижнем Новгороде. В конце концов удалось сформировать Совет монархических съездов, в который вошли два антагониста, лидеры двух враждующих Союзов русского народа — Александр Дубровин и Николай Марков. Однако очень скоро совет прекратил свою деятельность, а намечавшийся единый монархический съезд так и не состоялся. Любопытно, что председатель совета Сергей Левашов вёл активную деятельность даже в самые последние дни империи. Так, 15 февраля 1917 года он ратовал в Думе за решительные меры по борьбе с дороговизной и назначение общероссийского уполномоченного по снабжению.
Бюрократический саботаж
Стремительно сокращалась поддержка в армии. И здесь весьма странные вещи происходили вокруг императорской гвардии, которую относили к мощной опоре трона — в противовес «демократическому» Генштабу. Полковник гвардии, активный участник монархического движения (позже эмигрант) Фёдор Винберг писал по этому поводу:
«…Гвардию считали одним из серьезнейших препятствий для осуществления подготовлявшейся революции: всем были известны ее испытанные верноподданнические чувства и крепкие полковые традиции… Принимались все меры для парализования этой силы, и в этих видах, в течение трех лет, Гвардию выставляли вперед на почетную, но обоюдоострую обязанность постоянного участия во всех боевых действиях… В самом начале войны совершена была ошибка, когда всю Гвардию отправили в поход, не оставив половины каждого полка для охраны столицы… Я не боюсь впасть в ошибку или крайность, утверждая, что где-то, кем-то определенно проводился тайный замысел возможно скорее изжить, испепелить настоящий, опасный состав старой Русской гвардии» («Крёстный путь»).
Между тем сама гвардия существовала и могла бы сыграть важную роль в событиях Февраля. Более того, соответствующий приказ был отдан царём, который велел убрать из Петрограда ненадёжные части, заменив их гвардейскими частями с фронта. Однако ни исполняющий обязанности начальника Генштаба Василий Гурко, ни петроградский градоначальник генерал Александр Балк, ни командующий столичного округа генерал Сергей Хабалов повеление не выполнили. Они сослались на то, что в казармах нет свободных мест, запасные же батальоны вывести некуда. По сути, речь шла о саботаже, который граничил с изменой.
Самоубийственная цензура
При этом высшая военно-политическая бюрократия проявляла большую осторожность там, где это было не нужно и даже вредно. На один уровень с саботажем можно поставить информационный голод, организованный «сверху». Об этом пишет один из виднейших теоретиков монархической эмиграции, очевидец февральских событий Иван Солоневич:
«…К зиме 1916 года и тем более к весне 1917-го русская армия была наконец вооружена до зубов. И об этом нельзя было писать. Нельзя было сказать и стране, и армии, и петроградским «бородачам», что теперь уж русский артиллерист имеет достаточное количество артиллерии и что он уж не подведет, что это есть все-таки лучший артиллерист в мире и что за ним где-то лежат «миллионы снарядов». В цензуре сидели, конечно, гениальнейшие генералы старого времени, — и они предполагали, что обо всем этом немецкая разведка, которая пронизывала весь Петроград, не имела никакого представления. Как документально выяснилось впоследствии, немецкая разведка имела не только общее представление, но и точные цифры. А вот ни страна, ни армия, ни «бородачи» ничего этого не знали. Предыдущая же «ура-патриотическая» пропаганда подорвала всякое доверие и к тем намекам, которые все-таки просачивались в печати. Словом, сидели набитые, как сельди в бочке, «бородачи», и среди них вели пропаганду и «великосветские салоны», и Пуришкевичи, и Керенские, и большевики, и, конечно, через большевиков, немцы. И никакого противодействия этой пропаганде не было» («Великая фальшивка Февраля»).
Сам Солоневич предложил весьма оригинальную трактовку Февраля, считая «основной нитью событий: борьбу против Монарха и справа и слева, борьбу, которая велась и революцией и реакцией». Цареборчество и цареубийство рассматривались им как нечто, присущее всему «Петербургскому периоду»». «Все цареубийства, кроме цареубийства 1 марта 1881 года, были организованы знатью, — отмечал Солоневич. — И даже убийство Царя-Освободителя находится под некоторым вопросом: в самом деле, почему не смогли охранить? Может быть, не очень хотели? Жалкая кучка изуверов организует семь покушений, и весь аппарат Империи никак не может с этой кучкой справиться. Особенно трагическая черточка всего этого заговора заключается в том, что и часть Династии приняла в нем активное участие. Династия — чем дальше от престола, тем больше сливалась с земельной аристократией, с ее политическими и социальными интересами. В начале января 1917 года повелением Государя Императора четыре Великих Князя были высланы из Петербурга… конечно, у Государя Императора были для этого достаточные основания, при Его антипатии ко всякого рода крутым мерам».
«Незамеченный» Керенский
Наряду с армейской бюрократией свой вклад в революцию внесла и бюрократия «охранная». Так, весьма странная история произошла с завзятым оппозиционером, эсером, лидером думской фракции трудовиков Александром Керенским. Он возглавлял сугубо политизированную ложу «Великий восток народов России», которая, как отмечают исследователи, была лишена хоть каких-то намёков на масонскую мистику. Её единственной целью являлось объединение оппозиционных политиков в борьбе с самодержавием. В организацию входили такие известные политики, как меньшевик Николай Чхеидзе, левый кадет Николай Некрасов, и другие. Политическая полиция, безусловно, знала о существовании ВВНР. Однако он по каким-то странным обстоятельствам находился вне сферы видимости российских спецслужб. Сам Александр Фёдорович писал об этом: «Изучая в Гуверовском институте циркуляры Департамента полиции, я не обнаружил в них никаких данных о существовании нашего общества, даже в тех двух циркулярах, которые касаются меня лично» («Россия на историческом повороте»).
Слабо верится, что российская охранка со всем её мощным сыском просто-напросто «проглядела» такую организацию. Как представляется, её просто не хотели трогать. (Показательно, что сам Керенский после Февраля занял весьма благоприятное положение. Он стал одновременно министром Временного правительства и одним из руководителей советов.)
Кадетский клуб на полицейские деньги
Странные игры вела охранка с партией кадетов. Её агент князь Давид Бебутов долгое время сотрудничал с кадетами, оказывая им разные услуги, в основном финансовые. Так, весной 1906 года он дал на организацию Кадетского клуба 10 тыс. рублей. Член ЦК Конституционно-демократической партии Ариадна Тыркова-Вильямс писала (уже в эмиграции):
«Двенадцать лет, весь период существования кадетской партии, он вертелся среди нас, и нам не приходило в голову усомниться в искренности гостеприимства, которое нам оказывалось, мы встречались в Кадетском клубе, созданном на деньги тайной полиции» («На путях к свободе»).
Возникает вопрос: а зачем нужно было тайной полиции так сильно помогать оппозиционной кадетской партии? И почему кадеты целых двенадцать лет не могли понять, что же, собственно, происходит? Сама Тыркова-Вильямс предполагает, касаясь Бебутова: «Должно быть, он принимал нас за идиотов. О, как он был прав!». Однако как-то не верится в идиотизм столь прожжённых политиканов, как кадеты. Тем более что сам Бебутов практически не маскировался: «Я припоминаю еще один провокационный трюк Бебутова, гораздо более опасный. Он опубликовал за рубежом на русском языке большой иллюстрированный сборник статей под названием «Последний самодержец», в котором Николай II осмеивался, подвергался диффамации и клевете. Бебутов гордился своей причастностью к этой публикации. Мы спрашивали с наивным изумлением, как он умудрился тайно провезти такую увесистую громоздкую книгу и в таком большом количестве экземпляров. Вместо ответа он снова коварно подмигивал».
Избирательная активность
Между тем когда это ей требовалось, полиция действовала решительно, быстро и энергично. Так, она оперативно разгромила Русское бюро ЦК большевиков, созданное в 1912 году. Сильные позиции в нём занял Иосиф Сталин и близкие к нему «бакинцы» (участники подпольного движения в Баку). Они жёстко критиковали социал-демократическую эмиграцию за оторванность от России и русской действительности. Сформировали бюро в апреле 1912 года на Пражской конференции. А ответом явилась Венская конференция, одним из организаторов которой выступил Лев Троцкий, тесно связанный с «немецким социалистом» и крупным торговцем, сторонником «стирания национальных границ» Александром Парвусом.
Кстати, именно Парвус сделал Троцкого фактическим лидером Петроградского совета в 1905 году (при формальном руководителе Георгии Хрусталёве-Носаре). В результате троцкистское руководство совета выпустило «Финансовый манифест», в котором содержались призывы подрывать русский рубль, что было явно в интересах мировой плутократии. И вот занятное совпадение: почти сразу же после Пражской конференции всех трёх «бакинцев» схватила полиция. «Получалось, что, громя «бакинцев», российская полиция расчищала дорогу Троцкому и другим лицам, которые были связаны с международными кругами и могли выполнять волю внешнеполитических врагов России, — замечает Юрий Емельянов. — Однако если это так, то это был не единственный случай, вызывающий недоумение.
Скобелевская площадь в дни Февральской революции
Трудно понять, каким образом, имея своих агентов в Боевой организации партии социалистов-революционеров… полиция мирилась с убийствами великих князей и министров, осуществляемыми боевиками эсеров… Непонятно, почему российская полиция легко пропустила в империю… Парвуса и позволила ему открывать оппозиционные правительству газеты, в то время как русским социал-демократам приходилось тайно пересекать границу и жить на родине нелегально. Неясно, почему полиция не могла в течение двух месяцев 1905 года догадаться, что один из лидеров Петербургского Совета Яновский — это разыскиваемый беглый ссыльный Бронштейн, но в считаные дни 1912 года после Пражской конференции сумела разыскать и арестовать всех «бакинцев»… Создается впечатление, что деятельность российской полиции далеко не всегда отвечала интересам самодержавного строя, но зато порой совпадала с целями влиятельных зарубежных сил, стремившихся упрочить свое положение в России, даже ценой ее политической дестабилизации» («Сталин. Путь к власти»).
Тут стоит отметить, что во время февральских волнений едва ли не самой активной являлась весьма небольшая «Межрайонная организация объединённых социал-демократов» («Межрайонный комитет»), с которой Парвус сотрудничал теснее, чем со всеми другими социал-демократами. В неё входили сторонники Троцкого, некоторые меньшевики и большевики. «Межрайонка» возникла в ноябре 1913 года и ставила своей задачей создание «единой рабочей партии». В организации состояло всего несколько сот членов, хотя активность её была довольно-таки впечатляющей. Григорий Катков замечает: «Кажется, однако, что в феврале 1917 года ни одна революционная группировка не приложила столько усилий, чтобы убедить рабочие массы выйти на улицу, как Межрайонка». Именно «межрайонцы» выпустили в массовом порядке листовки с лозунгами: «Долой самодержавие», «Да здравствует революция», «Да здравствует революционное правительство», «Долой войну» («Февральская революция»).
Да, тогдашняя полиция играла в весьма странные игры. Тут можно также привести в пример заместителя министра внутренних дел, командующего отдельным корпусом жандармов Владимира Джунковского. При нём упразднили районные охранные отделения во всех городах (кроме Москвы, Санкт-Петербурга и Варшавы). К тому же он запретил институт секретных сотрудников в армии и на флоте, ликвидировав агентуру среди учащихся учебных заведений.
В августе 1915 года Джунковский знал о сговоре Прогрессивного блока и руководства Ставки Верховного главнокомандующего с целью добиться создания «ответственного» (перед Думой) министерства, однако ничего не сообщил царю об этом. Вместо того он пытался оказать давление на монарха с целью удалить Распутина. За это Джунковский и поплатился: его уволили с должности и отправили на фронт.
Странные и беспринципные игры лишь расшатывали империю. Вообще же разнообразные элиты и структуры, как оппозиционные, так и правительственные, оказались связаны множеством нитей с иностранными державами и различными транснациональными объединениями. «Внешние силы» делали ставку на либералов и либеральных социалистов. От них ожидали создания в России слабой, полуколониальной «демократии», предельно зависимой от Запада. Для этого пытались использовать и левых радикалов. Но в среде последних нашлась сила, которая опрокинула все расчёты международных стратегов.
Александр ЕЛИСЕЕВ
Последний раз редактировалось Chugunka; 21.05.2017 в 05:27.
06 Мая 1906 - Николай II утвердил первую Конституцию России
http://www.istpravda.ru/chronograph/3287/
Манифест Николая II, изданный в октябре 1905 года, существенно расширил полномочия Думы, превратив ее из законосовещательного органа в законодательный. Она стала нижней палатой российского парламента, откуда законопроекты поступали в верхнюю палату – Государственный совет.
Но 6 мая 1906 года Николай II утвердил свод «Основных государственных законов Российской империи», который стал фундаментальным законодательным актом, регулирующим разделение власти и полномочий между императором и российским парламентом, состоящим из Государственного совета и Государственной думы. Согласно Своду, все принимаемые Думой законы подлежали утверждению императором, вся исполнительная власть в стране также по-прежнему подчинялась ему. Царь назначал министров, единолично руководил внешней политикой страны, ему подчинялись вооруженные силы, он объявлял войну, заключал мир, наделялся исключительным правом чеканки монеты, от его имени осуществлялось судопроизводство и т.д. Более того, в «Свод» был внесен специальный параграф, который разрешал императору в перерывах между сессиями Думы издавать новые законы только от своего имени. Хотя царь лишился двух важнейших прерогатив: неограниченного права законодательства и единоличного распоряжения государственным бюджетом, но все равно деятельность Думы с самого начала была ограничена властью императора, и, при необходимости, могла быть распущена Николаем II.
Тем не менее, именно эти урезанные законы и стали фактически первой Конституцией России.
http://www.gazeta.ru/science/2016/05/14_a_8231969.shtml
Почему коронация Николая II — «печальный народный праздник»
14.05.2016, 12:12
Лауриц Туксен. Коронация императора Николая II Александровича и императрицы Александры Феодоровны. 1898
14 мая 1896 года, 120 лет назад, состоялась коронация Николая II и Александры Федоровны. О том, как Николай Александрович пришел к власти неподготовленным, о «теще всей Европы», траурной свадьбе и трагических событиях на Ходынке, последовавших за торжественной коронацией, рассказывает отдел науки «Газеты.Ru».
«Действительно, я редко встречал так хорошо воспитанного человека, как Николай II, таким он и остался. Воспитание это скрывает все его недостатки… Конечно, Император Николай II не Павел Петрович, но в Его характере немало черт последнего и даже Александра I (мистицизм, хитрость и даже коварство), но, конечно, нет образования Александра I. Александр I по своему времени был одним из образованнейших русских людей, а Император Николай II по нашему времени обладает средним образованием гвардейского полковника хорошего семейства» — так описывает последнего русского царя знаменитый государственный деятель при Александре III и его сыне Николае II Сергей Витте.
И до сих пор образ последнего государя России и его правление вызывают самые различные мнения как его современников, так и историков.
Николай II родился 18 мая 1868 года в Царском Селе и был старшим сыном императора Александра III и императрицы Марии Федоровны. Историки отмечают, что в результате постоянных династических браков к XX веку в жилах царей Романовых было мало русской крови. Бабушка Николая II Луиза Гессен-Кассельская, которая в том числе приходилась бабушкой королю Великобритании Георгу V, была датской принцессой и женой короля Кристиана IX. За свои династические амбиции ее прозвали «тещей всей Европы»: все ее дети впоследствии заняли высокие положения у власти в европейских странах от Великобритании до Греции, а одна из ее дочерей — принцесса Мария София Фредерика Дагмара — вскоре стала женой российского императора Александра III, приняв имя Мария Федоровна.
В отличие от строгого отца, обладающего железной волей, маленький Ники (так его ласково называли в семье) рос кротким и стеснительным. Он получил прекрасное образование, учил русскую и мировую историю, освоил несколько языков, а впоследствии отправился на военное обучение в гвардию в Петербурге, как и следовало в те времена детям знатных и богатых семей России. В качестве воспитателя и наставника был избран обер-прокурор Святейшего синода Константин Петрович Победоносцев, идеолог контрреформ Александра III, направленных на консервацию социально-политической жизни Российской империи. В те времена, оправляясь от многочисленных волнений и покушения, отец Николая II и его советники пришли к выводу, что либеральная политика деда, Александра II, является причиной многочисленных убийств и смуты, и приняли решение сделать опору на развитие мощной армии.
За годы своего обучения Николай II совершил ряд многочисленных поездок по России и другим странам со своим отцом.
В 1891 году поездка в японский городок Оцу омрачилась покушением на цесаревича Николая Александровича, когда местный полицейский Цуда Сандзо, выходец из семьи самураев, кинулся с саблей на сидящего в рикше сына царя.
Позже на суде выяснится, что нападавший является жертвой «внутреннего конфликта», якобы посчитавший гостей шпионами. К счастью, рана оказалась несмертельной, но напуганный цесаревич тогда удивлялся: как никому из идущей вереницы приближенных не удалось заметить нападавшего, от которого его спас Джорджи (греческий принц Георгий, сопровождавший Николая II в путешествии).
Однако это было только начало череды тяжелых событий, пришедшихся на времена правления Николая II. Встреча будущего царя и принцессы Гессен-Дармштадтской, дочери гессенского государя Людвига IV и герцогини Алисы, дочери английской королевы Виктории, Аликс (производное от Алиса и Александра), становится ярким событием, которое не раз вспоминают супруги в своих дневниках. Свадьбу назначили на 26 ноября 1894 года, в день рождения матери царя. Но незадолго до свадьбы внезапная кончина отца Николая Александра III омрачила радость семьи. Обладавший богатырской силой крепкий и могучий Александр, которому не было еще 50 лет и который, казалось, может прожить еще много лет, в течение месяца быстро ослабел во время пребывания в своем дворце в Ливадии, был не в силах уже ни есть, ни ходить, ни спать. Врачи диагностировали у него серьезное заболевание почек, которое, предположительно, стало следствием крушения царского поезда, произошедшего шесть лет назад под Харьковом.
Тогда царская семья выжила, но при крушении обвалилась крыша вагона, которую удерживал, как утверждали, на своих плечах сам Александр Александрович.
Принцесса Алиса приняла православие и получила имя Александра Федоровна. После похорон в Петропавловском соборе был объявлен годичный траур, но свадьба, как и планировалось, должна была состояться через неделю, без ожидания положенных сорока дней. «Моя свадьба была продолжением похорон, только меня одели в белое», — вспоминает потом императрица Александра Федоровна.
Ходило много слухов о том, что Николай Александрович, узнав о внезапной смерти отца, просился отречься от своего грядущего престола. Согласно воспоминаниям графа Сергея Витте, его вопрос к матери будущего царя о том, не думает ли она, что у ее старшего сына отсутствует характер императора, получил ответ:
«Это верно. Но ведь в случае чего его должен заменить Миша, а он имеет еще меньше воли и характера».
В начале января 1896 года был издан высочайший манифест «О предстоящем Священном Короновании Их Императорских Величеств». А уже 14 мая 1896 года (по новому стилю — 26 мая) в Успенском соборе состоялась торжественная коронация императора и его супруги. На 18 мая для народа было назначено празднование с народными гуляньями на Ходынском поле в честь коронации: планировалось проведение ряда торжественных концертов и выступлений, приезжал даже журналист братьев Люмьер из Франции Камиль Серф, чтобы заснять торжественное событие. Также ожидалось выставление многочисленных лавок с бесплатными угощениями и памятными коронационными кружками, украшенными царским вензелем и двуглавым орлом. Извещение о бесплатном хлебе и зрелищах обошло весь народ, и толпа людей собралась уже накануне на Ходынском поле, на котором, кроме того, располагались многочисленные рвы.
Трагедия на Ходынке произошла рано утром, когда до кого-то из ожидающей толпы дошла весть о начале бесплатной раздачи царских гостинцев.
Люди ринулись друг за другом к лавкам в жажде отхватить подарочные мешочки из ситцевого платка с гостинцами, сувениры и сайку, задыхались в толпе, падали, шли по головам, проваливались в злополучные рвы…
По разным данным, погибло от 2 тыс. до 4 тыс. человек. Однако к дневному приезду царя на поле территорию уже расчистили, тщательно привели все в порядок, словно ничего и не происходило.
Китайский посол Ли Хунчжан, присутствовавший в тот день вместе с близкими императора, спрашивал министра Сергея Юльевича, будет ли доложено об утренней катастрофе царю, и, получив положительный ответ, заявил: «Ну, у вас государственные деятели неопытные, вот когда я был генерал-губернатором Печилийской области, то у меня была чума и поумирали десятки тысяч людей, а я всегда писал богдыхану, что у нас все благополучно, и, когда меня спрашивали, нет ли у вас каких-нибудь болезней, я отвечал:
никаких болезней нет, все население находится в самом нормальном порядке».
Вскоре Николаю Александровичу доложили об утренней трагедии. Событие посчитали дурным предзнаменованием для царя и его будущего правления. Однако решение продолжить празднование с последующим посещением бала было принято по совету князя Сергея Александровича (в народе именуемого с тех пор Князем Ходынским), одного из самых влиятельных лиц при государе. Это решение расценивается остальными неоднозначно, так же как и последующие празднования и танцы царя на балу в тот же день.
Вспоминая праздник, граф Сергей Витте пишет: «Государь был скучен, и, видимо, катастрофа произвела на него сильное впечатление. И если бы он был предоставлен, как во многих других случаях, самому себе, то есть если бы он слушал свое сердце, то в отношении этой катастрофы и всех этих празднеств, я уверен, он поступил бы иначе».
Сам Николай II вспоминает об этом событии в своем дневнике как о «печальном народном празднике».
Вскоре, вслед за коронацией, последует 21-летнее правление, которому будет сопутствовать экономический, промышленный и аграрный подъем России, последовавший затем рекордный в то время рост населения и реформы министра Сергея Витте наряду с введением «золотого стандарта». А вместе с тем — рост социальной напряженности и многочисленные забастовки, безуспешные попытки прекратить растущую угрозу революций и Первая мировая война. Современники Николая II расходятся в оценках как о подлинной натуре царя, так и о его политике. Как отмечает известный историк Петр Черкасов, Николай II «не был ни деспотом, ни тем более палачом своего народа, как утверждала наша официальная историография, но не был при жизни и святым, как иногда теперь заявляют, хотя мученической смертью он, бесспорно, искупил все грехи и ошибки своего правления. Драма Николая II как политика — в его заурядности, в несоответствии масштаба личности вызову времени».
5 сентября 1915 года император Николай II принял на себя командование русскими войсками
http://историк.рф/history_day/5-%d1%...9-ii-%d0%bf-2/
Император решился сменить прежнего главнокомандующего — великого князя Николая Николаевича — в критической ситуации. По мнению многих историков, летом 1915-го на Россию наваливалась военная катастрофа. Немцы рвались к Западной Двине, началась эвакуация Риги. И вот Николай II принял на себя звание Верховного главнокомандующего, а Николаю Николаевичу вверили Кавказский фронт.
Решение оказалось тактически обоснованным: дела на фронте стали налаживаться. Прекратилось беспорядочное отступление, армия перешла к организованной обороне. Но очевиден и стратегический просчёт: постоянное отсутствие императора в столице сыграло на руку противникам монархии. Неслучайно все министры были противниками этого шага.
В июле 1918 года в полуподвале Ипатьевского дома была совершена зверская расправа над царской семьей и четырьмя их слугами. Как это происходило и что предшествовало расстрелу царской семьи, Pravda.Ru рассказал Петр Мультатули, историк, автор книг о Николае II, который также приходится правнуком Ивану Харитонову, старшему повару императорской кухни, расстрелянному вместе с царской семьей.
- Петр Валентинович, вы, наверное, придерживаетесь монархистских мировоззрений и православный христианин? С этой точки зрения вы рассматриваете эту историю гибели царской семьи?
- Я, конечно, православный христианин, и конечно, я - монархист в плане духовном и в плане мировоззренческом. В политическом плане я не отношусь ни к каким монархическим партиям, но я, конечно, считаю, что русская монархия была для России лучшей формой правления.
- Я задал этот вопрос, потому что тут очень сложно прийти к консенсусу. Потому что мы по-разному оцениваем эти события. Мало того, там много неизвестного - как происходило убийство, как отречение? Вы оцениваете убийство царской семьи как заговор?
- Да, это стало результатом заговора, четкое свержение императора. Но я оцениваю это не только как заговор, но и как всеобщее духовное оскудение общества, отступление его от христианских норм, отступление его от православия, когда в русском обществе в целом, очень сильно упал градус верности, веры и самоотверженности - эти качества, которые были присущи русскому царю и его семье. И благодаря этому стало возможным, что царь был свергнут, пленен, затем так изуверски убит.
- А как вы оцениваете отречение от него его брата, Георга V, который вначале сделал приглашение царю, а потом изменил решение. Ллойд Джордж там тоже был замешан?
- Вы знаете, Георг V никакой большой роли не играл. Целью правящих кругов Великобритании и определенных кругов Соединенных Штатов Америки именно было свержение, заточение и умерщвление царской семьи. Поэтому, конечно, никакой Георг V не был для них никакой преградой.
Георг V посылал, когда еще не знал, какое будет там развитие ситуации. Но сразу же поступили очень сильные вводные со стороны Ллойд Джорджа, со стороны таких людей, как Бальфур, и очень большую роль в этом играл и Кайзер Вильгельм II, в определенный период.
В общем-то, Временному правительству было четко заявлено со стороны союзников, что царская семья не должна покидать Россию, что они совершенно не заинтересованы в переводе царской семьи в Англию.
И немцы совершенно до какого-то времени не беспокоились о царской семье. Он обеспокоились потом, потому что стали рассматривать, что царская семья может стать, как они считали, опасным оружием в руках Антанты против них.
- Значит, тут было налицо двойное предательство - как родственника, так и союзника?
- Безусловно, это было предательство, то есть они предали еще в марте 1917-го года, предали потом, когда их отправили в Тобольск, предали в Екатеринбурге, они все знали. Представители Англии, консулы Англии и консулы Франции находились при большевиках в Екатеринбурге. Имеются их телеграммы, что они все знали прекрасно, контролировали ситуацию. И прекрасно понимали, куда все идет.
- А как вы рассмотрите такой вопрос, что все были настроены против царской семьи. Об этом говорит в мемуарах сам Николай II, что он доверяет только своей жене.
- Суть была в одном, что ближайшее окружение императора, многие великие князья дали втянуть себя в политическую игру, в которой они были абсолютно беспомощны. И даже не то, что они все были членами, участниками какого-то заговора. Косвенно был и Сергей Михайлович к этому причастен, напрямую непосредственно участвовал в заговоре некий князь Николай Николаевич, которого похоронили недавно здесь с почестями.
Остальные были в силу тех или иных обстоятельств. Они играли, думали, что если они предложат Конституцию, они будут играть какую-то роль, они сохранят какие-то свои привилегии. И, конечно, они косвенно были в сговоре с Государственной думой, но не как прямые заговорщики, а как такие люди, которые были лишены морального компаса, нравственных ориентиров.
Тот же Кирилл Владимирович, который тоже не приехал к государыне, которая с детьми находилась в Александровском дворце. Тот же этот самый Александр Михайлович, и Николай Михайлович, который напрямую вообще радовался и приветствовал Февральскую революцию, а потом его расстреляли большевики в 1919 году.
- Но наказание всей семьи - это жестоко. И до этого были революции, где казнили даже вот жену Людовика XVI . Но тут было подлое убийство, как криминальная разборка, еще вместе с семьей, пострадали и люди, которые были с царской семьей. Кстати, хотелось бы спросить про вашего родственника, старшего повара императорской кухни Ивана Харитонова. Остаться с царем - это был сознательный выбор? Или люди просто стали заложниками ситуации?
- Да, конечно, это абсолютно сознательный выбор. Многие отказались, известны их фамилии. Во-первых, отказалась большая часть знати, которой предложили, Бенкендорф отказался. Но лучшие представители аристократии, как Татищев, Долгоруков согласились и поехали, согласился мой прадед, согласился доктор Боткин, согласился Трупп, там очень много людей, которые согласились, оказались рядом.
Вообще, я хочу сказать, что миф, что русского царя все-все-все предали в русском народе - это ложь. Это попытка навязать народу то, чего не было. Очень многие люди погибали за царя, за то, что отказывались хулить его имя, их расстреливали, убивали. В основном речь шла о предательстве со стороны верхушки.
- Ну как сказать, если до 1915 года верхушка действительно возмущалась, то потом уже был знаменитый Брусиловский прорыв. Тоже можно по-разному к нему относиться, но, тем не менее, были и успехи в русской армии. Но народ, говорят, не выдержал инфляции, которая появилась. И царское правительство мало способствовала решению этого вопроса, думая, что это временно?
- Нет, это все придумали потом - никакой инфляции особой не было в России, в России до февраля 1917 года не было практически карточек на хлеб, на продовольствие. Фактически цены очень-очень-очень не сильно возросли по сравнению, конечно, с Германией, Австро-Венгрией, Францией. Во Франции был полуголод, в Германии был голод. Поэтому это все домыслы. Нужно было как-то оправдать, почему это все случилось.
- Германия, кстати, против Кайзера так не выступила, как Россия против царя.
- Нет, точно такой же, аналогичный абсолютно переворот был. Такая же была манипуляция с манифестом, которого он не подписывал.
- Но Германия не предала так своего Вильгельма Кайзера, во всяком случае, он жив остался.
- Нет, точно так же предала. Только никому он потом был не нужен. Но свергали его совершенно по тем же аналогам. Его заманили, как в Ставку государя, в Спа, там его встретили генералы Грегор Генденбург, Эрих Людендорф, заявили, что он больше не может командовать армией. И когда он сказал, что он пошлет войска, ему сказали - армия вам больше не подчиняется, ваше Величество.
То есть там абсолютная копия была, потому что авторы были те же самые. Вы знаете, что полковник Хаус, серый кардинал президента Вильсона, он заявил после Февральской революции "мы теперь пойдем сбивать Кайзера с насеста". Хотя Кайзер с ними очень заигрывал.
- Раз уж по поводу заговора заговорили, там у вас упоминался конкретный адрес в Нью-Йорке, где штаб-квартира. Есть какие-то документальные подтверждения этому?
- Естественно, конечно, есть силы внешние, которые участвовали в свержении императора, но главные силы были внутренние. Это, прежде всего, русская буржуазия в лице Гучкова, в лице Коновалова, в лице Рябушинского, которая была недовольна тем, что правительство начало контролировать их сверхприбыль, часто мошенническим путем достигаемую. Кадетская оппозиция, которая рвалась к власти.
И вот эти силы вступили в определенный союз с западными силами, с которыми находились давно в контакте. Вот, собственно говоря, то, что привело к Февральской революции.
Они использовали определенное социальное напряжение в столице, когда стали нагнетать разговор о том, что якобы нет хлеба, хотя хлеба было огромное количество. Два дня не было черного хлеба, белый хлеб был в изобилии. Причем это были забастовки большевиков - пекарей специально подговорили.
Вышли сначала люди, женщины, которые кричали "дайте хлеба". И на этой волне они начали, собственно, переворот в столице. А в это время армейская верхушка пыталась блокировать государя в Ставке. Когда он пытался прорваться уже из Ставки, они, используя железнодорожников, задержали его на Малой Вишере, фактически отправили в Псков. И потом уже то, что произошло.
- Но у государя были ошибки. Например, как отнестись к кровавому 9 января?
- Знаете, что такое 9 января? Оранжевая революция типичнейшая, если говорить современным языком. Провокация, причем с очень непонятной ролью в этой провокации Витте и Святополк-Мирского, министра внутренних дел и председателя комитета Совета министров. Что они делали?
Понимаете, Российская империя до 1904-1905 года - страшно забюрократизированное государство. Царю докладывали только то, что относилось к компетенции каждого министерства. Вышла огромная толпа, государю доложили. Но здесь он был введен в заблуждение. Потому что вечером 8 числа к нему приехал Святополк-Мирский и сказал "Знаете, ваше Величество, все в порядке, будет там забастовка 120 тысяч рабочих. Там священник Гапон, все контролируется, все под контролем".
А на самом деле вышло 300 тысяч человек, и первые-то выстрелы прозвучали по войскам, а не войска стреляли. Когда войска стали уговаривать, был убит выстрелом из толпы пристав. Потом, когда пытались разогнать, и пошла на них стрельба, там уже были эсеры, напичкано все эсерами. На Васильевском острове вообще были баррикады, в четыре метра воздвигаемые баррикады, опутанные колючей проволокой, там очень было хорошо подготовленное восстание. Поэтому это типичнейший первый такой Майдан, грубо говоря.
- А в Ходынке во время коронации случилась трагедия. Это тоже был заговор? Или это случайность?
- Сегодня уже смешно говорить про Ходынку, у нас Ходынки происходят каждый день. Не только у нас, но и во всем мире. У нас то пароходы тонут, то самолеты падают, то еще что-то происходит. И поэтому нельзя обвинять государство, правительство в том, что произошла Ходынка, можно обвинять конкретных людей.
- Не обвинять, а может быть, это отложило на общество какой-то психологически неприятный отпечаток.
- Это отложило на нашу интеллигенцию и на наших говорунов. Единственное, в чем можно усматривать злую волю, что людям говорили, постоянно писали, что там будут раздаваться якобы кружки, а если внутри кружек будет нарисована корова, вам дадут корову, а если будет нарисован дом, вам дадут дом. И туда повалило столько народа!
Кружки были, но никаких коров и золота там нарисовано не было. Там столпилась толпа, и силами казаков и полиции ее невозможно было разрядить. Потому что она стояла один к одному, сплоченная толпа. И когда еще объявили о том, что там будут раздавать подарки, она ломанулась просто, давили друг друга, и все. Большинство умерло от удушья, еще до раздач всяких подарков.
- Еще есть такой момент, который обсуждают тоже - это слабоволие царя. Большинство, как я понял, говорят не о слабоволии, а о том, что государь слишком подчинялся чужому мнению.
- Государь обладал очень четкой, жесткой волей, ни к каким советам он не прислушивался. Влияние на Николая II было настолько, насколько он сам его допускал. То есть, насколько он сам возжелал. А он просто был человеком, который очень хорошо всех выслушивал. Проверял мнение того или иного человека, но всегда принимал решение сам.
Никакого влияния на Николая II императрица не оказывала абсолютно. Государственную деятельность я имею в виду. Поэтому это все домыслы. Вокруг Николая II потом была создана целая индустрия лжи.
Силы, которые пришли за счет государственного переворота, должны были оправдать свою легитимизацию. А, в основном, это же были государственные преступники: либо которые готовили переворот, либо, которые жили в странах врагов во время переворота.
Ленин не вылезал сначала из Австро-Венгрии, потом он в Швейцарии околачивался. И им нужно было оправдать то, что они объявили войну против собственного правительства. Они же убили царскую семью и, на самом деле, над ними висел этот дамоклов меч, что они детоубийцы. И это только кажется, что их это не волновало. Их это очень волновало. Недаром Сталин запретил любое упоминание о екатеринбургском злодеянии. Потому что он хорошо понимал, что это работает против его режима.
Сталин ведь тоже строил свою империю, но эта империя никого отношения не имела к Российской империи. Она не преследовала интересы русского народа, как Российская империя. Николай II - это совершенно другая система координат, это совершенно другой подход к своему собственному народу, как к своим собственным детям.
В чем вообще сущность монархии русской была? Был Бог, царь как отец народа, народ как дети, поэтому ты можешь их наказывать, но ты все равно их любишь. Когда мы говорим о подвигах в советское время, когда были великие подвиги, были герои, надо помнить, что в основном все эти люди были воспитаны и получили от своих родителей или, в крайнем случае, от дедов добродетелей русской православной цивилизации до 1917 года.
В Государственном архиве Российской Федерации был официально оформлен заказ на изготовление цифровой копии (электронного образа) документа, известного как «Манифест об отречении от престола Николая II», датированного 2 марта 1917 г.
При изучении полученного электронного образа документа удалось достоверно установить следующие факты, ранее не известные научному сообществу и широкой общественности:
Факт №1. Хранящийся в Государственном архиве Российской Федерации подлинник «Манифеста об отречении от престола императора Николая II» от 2 марта 1917 г. составлен из двух бумажных половин, которые ранее были аккуратно склеены между собой узкой полоской папиросной бумаги, подклеенной к оборотной стороне документа вдоль горизонтальной линии, проходящей приблизительно вдоль поперечной оси симметрии листа по машинописной строчке «... почли МЫ долгомъ совести облегчить народу НАШЕМУ тесное... ».
Факт №2. В настоящее время эта полоска папиросной бумаги отклеилась, но на оборотной стороне документа вдоль горизонтальной линии разделения бумажного листа (с помощью надрыва, разрыва, разреза, перелома бумаги или каким-то иным способом) остались хорошо заметные остатки клея и грязь, налипшая на клей.
Факт №3. Следы от клея, грязи и подклеенной ранее на оборотной стороне тонкой бумажной полоски «просвечивают» сквозь плотную бумагу документа также и на лицевую сторону листа.
Факт №4. На подлиннике «Манифеста об отречении от престола императора Николая II» от 2 марта 1917 г., помимо отчетливо различимого следа от механического разделения (с помощью надрыва, разрыва, разреза и т. д.) бумажного листа по горизонтали, имеется также менее заметный след от механического повреждения бумажного листа (перегиба, надрыва, надреза) вдоль вертикальной линии, проходящей примерно по продольной оси симметрии листа.
Факт №5. В нижней части листа данное механическое повреждение бумажного листа представляет из себя сквозной надрыв, подклеенный у нижнего края листа полоской папиросной бумаги размером приблизительно 3 х 1,5 см.
Факт №6. Точный характер механического повреждения бумаги вдоль этой вертикальной линии в средней и верхней части листа установить не представляется возможным.
Факт №7. Название места составления документа «Г.Псковъ.» в нижнем левом углу лицевой стороны документа впечатано на пишущей машинке с другим шрифтом.
Факт №8. В проставленном от руки карандашом времени подписания документа «15» часов из-под цифры «1» проглядываются остатки стертой цифры «2». В следующем пробеле в машинописном тексте, оставленном для вписывания от руки минут, проглядываются остатки стертого числа «30».
Факт №9. Заверительная надпись «Министр Императорского Двора Генерал Адъютант Графъ Фредериксъ», исполненная на документе черными чернилами, заметно «расплылась» по поверхности бумаги от воздействия влаги. То есть лист с заверительной надписью либо намочили по какой-то причине после нанесения этой надписи, либо эту надпись наносили чернилами на сырую бумагу, либо же надпись была нанесена на документ так называемым «мокрым» методом – механически перекопирована через покрытую влажным желатином поверхность, через поверхность белка сваренного «вкрутую» куриного яйца, либо же каким-то иным аналогичным кустарным способом.
Факт №10. Машинописный текст выше и ниже горизонтальной линии механического разделения листа на две половины был напечатан в разное время (как минимум - после перерыва, необходимого для замены или существенной перемотки красящей ленты на каретке пишущей машинки). Также не исключен вариант, что машинописный текст выше и ниже линии механического разделения листа печатали разные исполнители (с заметно отличающейся силой удара по клавишам пишущей машинки).
Абсолютной неожиданностью для заказчика оказалось наличие на полученном компакт-диске не двух, а четырёх электронных образов затребованного документа. Помимо официально заказанных электронных образов лицевой и оборотной стороны листа 5 дела 2100а описи 1 фонда 601, на компакт-диск исполнителями по собственной инициативе были также дополнительно записаны ещё два электронных образа, обозначенные как «чистый лист, следующий за листом 5» и «оборотная сторона чистого листа, следующего за листом 5».
При внимательном изучении этих электронных образов на лицевой стороне «чистого листа, следующего за листом 5» были обнаружены слабо различимые следы машинописного текста, идентичного тексту на лицевой стороне «Манифеста об отречении от престола императора Николая II», а в левом нижнем углу «чистого листа, следующего за листом 5» - слабо различимые следы рукописной надписи, аналогичной заверительной надписи министра императорского двора Фредерикса в нижнем левом углу лицевой стороны «Манифеста…».
Кроме того, на лицевой и оборотной сторонах «чистого листа, следующего за листом 5» обнаружились вертикальные и горизонтальные следы от механических повреждений бумаги (надрывов, разрывов, разрезов, перегибов и т. д.), расположение которых практически полностью совпадает с расположением аналогичных следов от механических повреждений на «Манифесте об отречении от престола императора Николая II» («листе 5»). Причем, так же как и на «листе 5», вертикальный надрыв бумаги у нижнего края «чистого листа, следующего за листом 5» был подклеен полоской папиросной бумаги размером приблизительно 3 х 1,5 см.
При этом «чистый лист, следующий за листом 5» никак не может являться «листом 6» архивного дела 2100а, поскольку за номером листа 6 в деле 2100а значится совершенно другой документ.
Единственным разумным объяснением этого феномена может быть только то, что подлинник «Манифеста об отречении от престола императора Николая II» был отпечатан не на стандартном листе бумаги формата А4, а на сложенном вдвое листе бумаги формата А3. На сложенный таким образом лист была позднее нанесена заверительная надпись. Благодаря этому текст «Манифеста…» и заверительная надпись Фредерикса скопировались на лицевую сторону «чистого листа, следующего за листом 5» - хотя и в очень сильно ослабленном виде.
Помимо этого, уже сложенный вдвое перед печатанием текста лист А3 был после нанесения машинописного текста и заверительной надписи сложен «по вертикали» и «по горизонтали», уменьшившись в конечном итоге в сложенном состоянии до формата А6 («осьмушки»).
Все вышеперечисленные особенности документа очень сильно укрепляют подозрения в его подложности. В связи с этим независимая экспертиза подлинности «Манифеста об отречении от престола императора Николая II» от 2 марта 1917 г. будет продолжена.
6 мая (19 по новому стилю) 1868 года в Александровском дворце Царского Села родился Государь Император Николай II, Святой Царь-Мученик
Распространено ошибочное мнение, что Государь родился 18 мая, так как в XIX столетии именно это число совпадало с 6 мая по Юлианскому календарю. Но, во-первых, в ХХ и ХХI веках разница в календарях на один день увеличилась, а во-вторых, и это главное, дата рождения определяется не по разнице в календарях, а по святцам. Известно, что Император Николай II родился в день Праведного Иова Многострадального, а его память отмечается Церковью именно 6 мая по-старому или 19 мая по новому стилю.
Император Николай II в неимоверно сложных исторических условиях совершил настоящую революцию сверху, кардинально модернизировал страну, одновременно при качественном улучшении благосостояния своего народа, прирост которого за 22 года его царствования составил 55 млн человек. Сравнивая все реальные и мнимые успехи коммунистического режима в экономике и социальной сфере с 1913 года, то есть пиком расцвета Империи, советские учебники спешили объявить Россию Николая II «слабой» и «отсталой». При этом они умалчивали, что преобразования и открытия в области образования, науки, техники и культуры, военные и трудовые подвиги 30-60-х годов были осуществлены «детьми» и «внуками» Николая II. Именно в основанных им гимназиях, университетах, политехнических институтах, военных академиях и КБ учились будущие советские ученые, изобретатели, академики и маршалы. Именно царское поколение сыграло ведущую роль в победе в Великой Отечественной войне.
Государь всю свою жизнь верил в «добрых людей», в победу добра над злом. Николай II мог быть жёстким, когда речь шла об интересах его страны, но он никогда не считал, что цель оправдывает средства. Он не мог проливать моря крови ради достижения политических целей, тем более во имя сомнительных экспериментов над своим народом. Только ограниченный секуляризованный ум может рождать сегодня сентенции типа «Николай II проиграл страну». Для такого человека в «проигравших» будет и сам Спаситель, который отверг помощь Всемогущего Отца, исполняя Его Святую Волю. Сегодня мы видим, как все больше людей приходят к Государю, приходят как блудный сын к отцу. Огромный ежегодный Крестный ход на Царские дни в Екатеринбурге, собирающий до 100 тыс. человек со всей России и зарубежья, ярко об этом свидетельствует. Почитание Николая II происходит сегодня не только у православных, но и у верующих мусульман и буддистов.
Вот почему силы, стремящиеся к уничтожению России, видят своего главного исторического врага – именно в лице Императора Николая II. Ненависть, которую испытывают к Николаю II духовные, а то и прямые наследники его убийц, не имеет никаких рациональных объяснений. Российский публицист Александр Жучковский пишет: «В этой ненависти к Императору Николаю II — чистой воды инфернальщина, корчи вампира на рассвете, демонический страх перед светом, святостью Государя. Император, символизирующий историческую Россию, им столь ненавистен».
Император Николай II стал знаменем всех тех, кто верит в победу Добра над злом, победу Истины над ложью, победы Христа над сатаной. Как нельзя более актуально звучат слова сподвижника Столыпина Николая Павлова: «Входя в историю с путеводным именем Государя Николая II, Ему последуют все те, кто наконец решится победить воцарившееся чудовищное зло».
Подписывайтесь на канал "Царьград" в Telegram, чтобы первыми узнавать о главных новостях и важнейших событиях дня.
Николай II Один день в истории
19 Мая
20:28
Коронация Николая II в Москве, май 1896 года
Линейный вид
