*971. Григорий Явлинский

[Журнал «Шум»]

http://shuum.ru/articles/607

02.06 05:35

Григорий Явлинский: Россия совершила самое большое историческое событие XX века в мире
Павел Смоляк, «Шум»

В среду в петербургском музее политической истории выступил бывший лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский. Известный российский политик прочитал небольшой доклад в рамках семинара, организованного немецким Фондом Фридриха Науманна и Высшей школой экономики. Григорий Алексеевич охарактеризовал текущее положение дел в России и мире, вспомнил прошлое и дал практический совет нынешнему руководству страны.

Григория Явлинский с грустью заметил, что был бы рад читать большие лекции, а не доклады на двадцать минут, но пока других возможностей публично выступать у него нет. [Надо отметить, что в этот раз послушать политика пришло около 40 человек.] Вначале бывший депутат сделал небольшую остановку, рассказав о родной партии «Яблоко», которая с 2003 года не представлена в Государственной Думе. «Самое главное достижение партии - что, несмотря на всю ту ситуацию, которая есть в стране, мы восемь лет все-таки выдержали. В самых сложных условиях, это было не очень просто», - сказал он.

«Яблочник» вспомнил 1995 год, когда он первый раз прочел лекцию в Берлине. «Лекция называлась «Россия – Германия: Кто мы друг для друга», - рассказал Явлинский. Обращаясь к прошлому, Григорий Алексеевич задался вопросом, что в том году было в России, и сам же на него начал отвечать: «Тогда в России шли реформы. В сентябре выборы, все было на подъеме. Европа была на подъеме, она шла к расширению и объединению. Мировая экономика в середине первого срока [президента США Билла] Клинтона тоже была на подъеме. В общем, все было замечательно».

В лекции 16-летней давности Явлинский, по его словам, высказал ряд соображений демократов из партии «Яблоко». По его тогдашнему мнению, европейские страны перестали общаться с русским народом, общаются только с руководителями, Борисом Ельциным. «Это неправильная стратегия», - тембр голоса Явлинского за годы не изменился. В 1995 году «яблочник» призывал европейцев открыть глаза и перестать хлопать в ладоши и финансировать с помощью кредитов международного фонда «реформы» тогдашнего правительства, которые привели к гиперинфляции и войне в Чеченской республике. Потом Григорий Алексеевич затронул самое главное.

«Вы все время думаете, что нам, в России, нужны деньги, а нам не нужны деньги. Нам нужно, чтобы вы говорили правду. Если вы действительно наши друзья, вы просто говорите правду. А денег у нас и у самих очень много», - сказал полтора десятка лет назад Явлинский.

Бывший лидер «Яблоко» продолжал вспоминать: «Потом был ужин и один из самых крупных политиков Германии сказал: «Вы хотите, чтобы мы вам говорили правду? Во-первых, мы ее не знаем и не понимаем. А, во-вторых, мы своему народу не говорим правды, а вы хотите самого сложного». Для меня это тогда было очень серьезным и существенным откровением. Я отнесся к этим словам с очень большим уважением. И какой же получился итог?»

Явлинский предположил, что через тридцать лет в мире не будет развивающихся стран. «Будут только развитые и не развитые навсегда», - сказал политик. По его мнению, разрыв в образовании, качестве жизни, технологий будет невозможно преодолеть. «И думаю, что это будет главным содержанием второй половины XXI века», - добавил «яблочник».

Уже в качестве доктора экономических наук Явлинский спрогнозировал, что через 30-40 лет в мире будет два центра экономической мощи. «Это будет Северная Америка и Азия. В том или ином виде. Возникает вопрос: а что будет с Европой? Вопрос этот не праздный и очень непростой», - рассудил Григорий Алексеевич. Он считает, что у Европы есть только один шанс, чтобы конкурировать с Северной Америкой и Азией, – найти способ «интегрировать экономический, интеллектуальный, геополитический, научный, какой хотите потенциал России». «От взаимоотношений Европы и России зависит не только судьба России, но и Европы», - предостерег профессор экономики. Кроме всего, подчеркнул автор программы «500 дней», «я даже никогда не слышал существенных возражений в Европе». «Это как бы всем очевидно», - заметил он.

Что же делать? Явлинский заявил, что сегодня Россия представляет собой «слабое, очень сильно криминализированное авторитарное государство». «Яблочник» полагает, что Россия существует «вне собственного исторического контекста», а экономика страны – «экономика далекой периферии». «Боюсь, что сегодня Россия в силу отсутствия исполняемых законов и легитимной власти не сможет реализовать все программы, которые в большом количестве пишутся, просто потому, что в такой инфраструктуре они не реализуемы». И при этом, восторгается Явлинский, с его точки зрения, «Россия совершила самое большое историческое событие XX века в мире». «Которым я, например, очень горжусь», - с радостью поведал Григорий Алексеевич. Это событие профессор назвал более крупным, чем «полет в космос или даже победа над нацизмом во 2-й мировой войне».

«Россия добровольно и практически без кровно прекратила формальное существование коммунистической системы. Это сделал наш с вами народ. Эта великая вещь», - сказал Григорий Явлинский.

Российский народ, по словам экономиста, прошел через несколько бед – войну в Чечне, дефолт 1998 года, залоговые аукционы, фальсифицированные выборы 1996 года и так далее. Однако Явлинский знает выход из сложившегося трудного положения. В своем выступлении он обозначил два вектора развития страны: политический и практический (экономический).

По словам Григория Явлинского, президент Дмитрий Медведев затеяв модернизацию, не удосужился объяснить, что он имеет в виду под этой самой модернизацией. «Что это такое? – словно вместе с народом вопрошал «яблочник». – Это как перестройка? Ну и результат будет известный». Но, знает Явлинский, модернизация России – это три конкретных вещи: равенство всех перед законом, разделение властей и неприкосновенность собственности. «К сожалению, по всем направлениям мы движемся в обратную сторону», - резюмировал профессор.

Явлинский уверен, Россия «сегодня с экономической точки зрения самая богатая страна за всю свою историю». «Мы находимся на коне. Так надо этим пользоваться», - восторженно сказал бывший лидер «Яблока» и предложил раздать людям землю, что бы на ней все желающие построили себе дома. «30 соток в европейской части, 60 – за Уралом. Но при условии, что государство обеспечит всю инфраструктуру за счет накопленных средств», - объяснил Григорий Алексеевич. Если воплотить в жизнь эту идею, Россия станет другой страной, думает «яблочник». «Если накопил половину суммы на дом, то вторую половину добавляет государство. Не хотите половину, пускай 25%. Вот вам борьба с алкоголизмом, вот вам рождаемость. Люди ждут этого с 1861 года», - сыпал идеями Явлинский.

«Это колоссальный прорыв с точки зрения внутреннего спроса. Нам тогда никакие кризисы 20-30 лет не страшны. Одно рабочее место на стройке этих домов дает три рабочих места в инфраструктуре и транспорте», - считает Григорий Явлинский. Конкретизируя замысел, он полагает, что такую землю нельзя будет продавать первые 20 лет, «а то будет как с ваучерами: придут руководители «Правого дела» и все скупят». «Ну да, там такие товарищи. А что?» - отреагировал критик реформ 90-х годов на смех в зале.

По мнению Явлинского, Дмитрий Медведев и Владимир Путин не идут на эту реформу, потому что боятся ответственности. Но, строго заявил профессор, «это наши задачи и нам их решать». «И мы будем решать», - с уверенностью добавил он.

Григорий Явлинский был готов продолжать говорить еще несколько часов, но организаторы конференции попросили закругляться. Расстроенный политик решил под конец сказать несколько слов о российском ТВ.

«Россия становится провинциальной страной, - заявил он. - Разве вы не чувствуете? Мы ничего не обсуждаем. Мы 70% времени на телевидении хохочем, а остальное время смотрим на криминал. По телевидению идут только два вида передач: преступления в виде сериалов и судебные заседания, и какая-нибудь политическая порнография».

Параллельно с выступление Григория Явлинского в соседнем зале мастерили стол с закусками (фруктами) и вином. Для непьющих в этот день подавали апельсиновый сок, чай, кофе и сладкие конфеты.

Содержание темы:
01 страница
#01. Журнал «Шум». Григорий Явлинский. 01.01.2014, 21:33
#02. Григорий Явлинский. Мужской разговор. Интервью Д.Гордону.
#03. Партбилет. Явлинский: Путина можно победить
#04. Григорий Явлинский. «Главное только начинается...»
#05. Григорий Явлинский. Отделить власть от собственности
#06. Владимир Громковский. Нравственная экономия
#07. Григорий Явлинский. "Марш миллионов" и последовавшие за ним события
#08. Даниил Коцюбинский. "В России не диктатура, а гадость какая-то!"
#09. MK RU. Чего хочет оппозиция — победить или геройски погибнуть?
#10. Григорий Явлинский. Москва: проблемы и решения
02 страница
#11. Виктор Шендерович. Григорий Явлинский объяснил ..... 01.01.2014, 22:12
#12 Григорий Явлинский. «Если струсите – получите фашизм по всей программе»
#13. Григорий Явлинский. Война с Украиной недопустима и преступна
#14. Григорий Явлинский. Россия избрала курс, противоречащий интересам русского и российского народа
#15. Григорий Явлинский. Экономику пропагандой не обманешь
#16. Григорий Явлинский. Травля, запугивания и террор будут усиливаться
#17. Григорий Явлинский. Путь, которого нет
#18. Григорий Явлинский. Об отношениях России и Европы: вчера, сегодня, завтра
#19. Григорий Явлинский. Политический террор является самым страшным преступлением против России
#20. Григорий Явлинский. «Путь, которого нет»
03 страница
#21.
#22.
#23.
#24.
#25.
#26.
#27.
#28.
#29.
#30.
04 страница
#31.
#32.
#33.
#34.
#35.
#36.
#37.
#38.
#39.
#40.
05 страница
#41.
#42.
#43.
#44.
#45.
#46.
#47.
#48.
#49.
#50.
06 страница
#51. Предчувствия будущего
#52.
#53. "Red"]
#55.
#56.
#57.
#58.
#59.
#60.


07 страница
#61. Сегодня историческая дата.
#62.
#63.
#64.
#65.
#66.
#67.
#68.
#69.
#70.

08 страница

#71. Сегодня историческая дата.
[B]#72[/B

[Непорочная гриша]

http://aillarionov.livejournal.com/341142.html#cutid1

05:48 am October 12th, 2011

О предложении Б.Ельцина:
— …Ельцин пост премьер-министра вам предлагал…
— …правильно…
— Почему отказались?
— Потому что не хотел делать то, на чем он настаивал. Там два обстоятельства были, совершенно для меня неприемлемые, — первое: в один день освободить все цены и получить гиперинфляцию и второе: разорвать экономические связи с другими республиками.

О союзе с т.н. «демократами»
— Почему вы никогда не могли договориться с Борисом Немцовым и другими людьми, которые называют себя демократами, о том, чтобы объединить усилия?
— Потому, что они поддерживают систему, о которой мы с вами уже битый час говорим.
— Даже Немцов?
— Ну, конечно! Никакой другой системы он и не знает, и если спросите его про залоговый аукцион, он скажет, что это самое большое достижение 90-х. Вот, собственно, и все, а раз человек так рассуждает, значит, он, если возможность представится, будет опять примерно то же самое делать — согласиться на это я не могу.

О «работе» на ЦРУ:
— В России еще со времен Советского Союза о таких людях, как вы, принято было с подозрением говорить: «Ну, конечно… Он же агент ЦРУ…». Вас в работе на западные спецслужбы подозревали?
— Обязательно, и знаете, кто мне первым это сказал? Михаил Сергеевич. Посмотрел проницательно: «Только я тебя очень прошу: денег у ЦРУ не бери». Это его слова…
— Ему Крючков, председатель КГБ СССР, видно, что-то рассказывал…
— Ну, наверное, кто-то его на мой счет «просветил». Это было очень смешно…

О терроре:
— На пике вашей политической деятельности вас шантажировали, пугали?
— Ну, всякое было — особенность профессии.
— Пугали как? Шантажировали чем?
— Не буду рассказывать. Зачем?
— Страшно было?
— Порой да. Это непросто…
— Один олигарх по большому секрету сказал мне, что вашему с детства игравшему на фортепиано сыну отрубили якобы пальцы, — это правда?
- (Пауза). К сожалению, да.
— Бога ради, извините — я спросил, полагал, что это вымысел…
— Нет, это лишь один из эпизодов, когда на меня пытались давить. Ну что тут еще обсуждать? Время было такое…
— Простите, я вам задам вопрос, на который можете не отвечать. Вашего сына похитили или..? Как это вообще произошло?
— Не надо об этом — скажу только, что это случилось днем в общежитии МГУ. Он закончил университет, ему было 23 года… Ну, вот и все!
— Просто подошли и..?
— …и случилась такая история.
— Что это было — акция устрашения, направленная против вас? Сыну на это хоть намекнули?
— Нет, но приблизительно все было известно заранее — я соответствующие получал письма.

О КГБ и власти:
— Еще один непростой, наверное, вопрос… Почему, на ваш взгляд, КГБ так быстро прибрал Россию к рукам?
— Ну, собственно, спрашивать об этом странно. Понимаете ли, в чем дело? В 91-м году никакой серьезной смены руководства не произошло: номенклатура вся уцелела. Никто никого не свергал, кто был, тот и остался…
— …то есть никто власть и не терял?
— А кто в результате ушел? Куда? Я вам скажу больше: огромной проблемой является не просто то, какие были спецслужбы, а то, что в них сохранились существенные элементы сталинской системы. Суть ее в чем? В том, что государству человек, его интересы, семья, судьба и сама жизнь безразличны, и тут то же самое — мы же с вами говорили уже, как это все делалось в экономике. Вы вот меня про Егора Гайдара спросили — я сдерживаюсь, чтобы не давать ему каких-то эмоциональных оценок.

О крупнейшем событии ХХ века:
Я считаю, что самым крупным событием ХХ века был добровольный отказ народа огромной страны, которая тогда называлась Советским Союзом, от коммунизма. Это же ни с чем не сравнимо: ни со Второй мировой войной, ни с полетом Гагарина в космос.

О выжившем сталинизме
...сталинская система в отличие от системы нацистской выиграла. Та была уничтожена, ликвидирована и предана анафеме, а эта оказалась победителем. Так исторические обстоятельства сложились, и потом она никуда не делась: много раз трансформировалась, мимикрировала, изменяла кожу и формы, но суть ее распространилась далеко за пределы Советского Союза и постсоветской России…

Об элите:
Что такое элита? Это люди профессиональные, независимые, имеющие собственное мнение, которые живут в своей стране и не собираются ее покидать, и которые могут вдобавок влиять на общественное мнение. Вот пять признаков! Такая элита была в России, несмотря на всю ее ужасную историю, в коммунистические времена, такая элита стала появляться в начале 90-х, но потом она обменяла свое положение на огромные деньги, сомнительную собственность и еще более сомнительную власть…
— …и заткнулась…
— Да, это в середине 90-х произошло — такую цену мы заплатили за залоговые аукционы, ваучеры и выборы Ельцина в 96-м. Это они уничтожили весь мыслящий класс, который продался, просто отдался в обмен на комфорт и всяческие блага. Тогда ведь как рассуждали? «Мы это только один раз сделаем — нужно просто защититься от коммунистов, а потом тут же назад»…
— Понравилось?
— Как вы знаете, развернуть ход событий вспять невозможно, обратного хода история не имеет! В результате не были решены вопросы правосудия и независимости средств массовой информации, вопросы разделения властей и равенства всех перед законом, вопросы собственности. Они не решались умышлено, потому что так было удобнее, потому что считали: мы пока закроем на все глаза, чтобы выиграть, победить. Не понимали, что это потом против них применят, а ведь так и случилось…

О роли личности в политической власти:
Неправда! — куда ведете, туда и придем. Что сделала с одним из самых образованных народов Европы, немцами, нацистская власть? За три-четыре года превратила его в чудовище.
— Что хотели, то и сделали…
— Поэтому надо знать: да, народ живет своей жизнью — растит детей, кормит себя и всех остальных, но куда ведут его, туда и идет. Все упирается в наличие политической воли…
— …первого лица…

О формуле национального успеха:
повторю, с вашего позволения, все эти три вещи еще раз: равенство всех перед законом, независимая судебная система при условии разделения властей плюс неприкосновенность собственности — жилья и всего, что вам принадлежит, а все вместе это означает уважение к личности.
http://www.bulvar.com.ua/arch/2011/27/4e1370c0aba83/
http://www.bulvar.com.ua/arch/2011/28/4e1c7b14c5a1f/
http://www.bulvar.com.ua/arch/2011/3...c9bf7/Facebook

Интервью большое, в 3-х частях.
Наряду с другими темами, заслуживающими внимания, оно позволяет сформулировать вопрос, возникший у меня, признаюсь, не вчера.
В интервью затронута трагедия в семье Г.Явлинского.
Известно, что насильственной смертью погибли видные члены партии «Яблоко» Лариса Юдина и Юрий Щекочихин.
На лестнице своего дома была расстреляна одна из соруководителей «Демократической России» Галина Старовойтова.
Были убиты создатели «Либеральной партии России» Владимир Головлев и Сергей Юшенков.
Причем последний – через год с лишним после того, как покинул СПС.
Это мне только кажется, что на т.н. либерально-демократическом фланге российского политического спектра трагедии происходили с членами всех сколько-нибудь заметных политических партий за исключением членов лишь одной – той, какая в течение последних двух десятилетий именовалась ДВР, СПС, Правое Дело?
Или же это не так?

[Партбилет]

http://www.partbilet.ru/publications...edit_6660.html

13.10.2011, 14:19 0 66 2

Григорий Явлинский, лидер и основатель "Яблока", уверен, что даже Путина можно победить. В эксклюзивном интервью Neva24 демократ рассказал об этом, о том, почему Медведев уволил Кудрина, а также о том, как России избежать мирового кризиса сейчас и в будущем.

Лидер "Яблока" Григорий Явлинский приехал в Петербург, чтобы принять участие в процедуре передачи подписей горизбиркому для регистрации партийного списка на предстоящих выборах в Законодательное собрание. До данного мероприятия политик встретился с корреспондентом Neva24 и рассказал про Путина, Медведева, Кудрина и коммунистов, про то, что спасет нас от кризиса, и про город трех революций, с которого начнется время больших перемен в России.

Почему Явлинский хочет принять участие в акции 31 октября

Нельзя властям позволять колотить людей. Пусть власть учится себя вести. Они хотят предотвращать незаконные акции? Пусть предотвращают. Но так, чтобы людей не бить. Противно, что берут и избивают людей безоружных. Если людей так бить–колотить, то можно довести до того, что на акции будут выходить все. Эти акции — вещь символическая, обоснованная форма протеста. Масштабы акций что в Москве, что в Петербурге таковы, что на этой основе ничего нельзя изменить. Поэтому идею "Стратегии–31" политически я не разделяю. Но я поддерживаю 31–ю статью Конституции. Считаю, что люди, которые борются за нее, — отважные люди. Но вот национал–большевизм для меня —неприемлемое политическое направление в принципе.

Антикризисная программа "земля — дома — дороги"

Суть программы: нужно, чтобы вам дали бесплатную землю. 30 соток. А если поедете в Сибирь — 60 соток. Эту землю надо дать вместе с инфраструктурой: газом, светом, электроэнергией. Всю эту инфраструктуру и вместе с ней дорогу должны построить власти за счет денег, накопленных от нефти и газа. Так мы будем создавать класс людей, у которых будут своя земля, дом. Мы посчитали, это вполне возможно, у государства эти деньги есть. С помощью такой программы можно преодолеть экономический кризис. Потому что эта программа будет развивать внутренний спрос. Что если государство не захочет раздать землю? Надо заставить. Я к людям обращаюсь: вы хотите жить по–другому? Тогда вы должны заставить государство вам служить. Пускай оно работает так, как нам выгодно.

Явлинский про Кудрина, Медведева и Путина

Кудрин — хороший парень. Хороший человек. Ну, нормальный. Тем более что он петербуржец... Нормальный, симпатичный человек. Я ему симпатизирую. Но для дела это не играет никакой роли. Это не 1990–е годы. Сейчас есть большой Минфин, который умеет работать. Там есть тысячи классных специалистов. Они справятся. Министр финансов — это главный бухгалтер. На фирме главбух — важная персона. Но то, что делается на фирме, определяется ее руководителем. Так что как Путин руководил этим хозяйством, так дальше и будет.

Телеинтервью Медведева, в котором президент сказал, что у Путина "рейтинг выше", сделано по указу Путина. Просто Медведев исполнял поручение Путина. Вот и все. Все, что произошло, входит в это поручение. Все остальное придумали, высосали из пальца. Любой серьезный наблюдатель понимал это. Они так договорились… Да даже не договорились: просто один человек поручил другому выполнять эти обязанности.

Как победить Путина

Будет ли альтернатива Путину на мартовских выборах? Вопрос сегодня не в том, кто может составить Путину конкуренцию или выиграть у него выборы. Вопрос в том, будет ли кто–либо реальным оппонентом и соберет ли он значимое число голосов. Это является важной задачей для всех, кто не поддерживает "Единую Россию". И для этой цели нужно сначала добиться результатов на парламентских выборах, а затем добиться, чтобы был кандидат, который выражает принципиально другую точку зрения. Он должен собрать значимое число голосов.

Например, я в 2000 году боролся с Путиным в Москве и получил 22% голосов.

Почему не надо голосовать за коммунистов? Самое непродуктивное — это направить всю энергию людей, которые не согласны с "Единой Россией", на голосование за коммунистов. Это просто преступление. Что такое "ЕР"? Это современные коммунисты. Это одни и те же люди, просто всем не хватает места. Я не шучу. Если поднимать рейтинг коммунистов, влияние "ЕР" будет еще больше. Лозунг "голосуйте за кого угодно, кроме "Единой России", а следовательно, КПРФ и ЛДПР, очень опасный.

Про Полтавченко и про то, почему Питер "рулит"

Я лично не знаком с Георгием Сергеевичем, у меня никогда не было с ним никаких отношений. В отношении же его работы здесь я выражаю надежду, что он будет умным, хорошим, эффективным губернатором. Я бы, конечно, хотел, чтобы губернаторы избирались тем или иным способом… Но это уже другая тема.

Что касается политической атмосферы в городе: сейчас у Петербурга ответственный момент. Поменялся губернатор, поменялся полпред, появится новое ЗС, и начнется новая эпоха. Есть возможность главные перемены в России начать с Петербурга. В Москве таких возможностей нет. Там Мосгордума на 98% состоит из "Единой России", а остальное — это коммунисты. В Петербурге же гораздо лучше уровень городского сознания. Есть местное самоуправление, по крайней мере как идея. В Москве нет ничего такого. Хотя я москвич и люблю Москву. И Петербург люблю. И вообще Россию.

Юлия Галкина

[Непорочная гриша]

http://gr-yavlinsky.livejournal.com/40511.html#cutid1

February 29th, 12:42
«Яблоко» берет курс на созыв Учредительного собрания

Социологические опросы на проспекте Сахарова и Болотной площади показали, что порядка трети участников протестных митингов голосовали на парламентских выборах за «Яблоко», а на президентских собирались голосовать за Григория Явлинского.

Явлинский, однако, был с выборов снят, и его потенциальные избиратели оказались в недоумении и пустоте, внезапно осознав, что им не за кого голосовать.

Мы публикуем статью Григория Явлинского, написанную специально по просьбе «МК».

Он постарался ответить в ней на несколько вопросов, которые особенно интересуют тех, кто его поддерживает.

МК, 29 февраля 2012 года

ЭТА СИСТЕМА НЕРЕФОРМИРУЕМА

Предвыборная программа Путина уже вся изложена в его статьях, два последних месяца публиковавшихся по понедельникам в разных газетах. Позволит ли она добиться превращения России в современную постиндустриальную страну?

«Понедельничные» статьи Путина призваны были показать, что у него есть программа, как все изменить и улучшить. А получилось наоборот — из его предвыборных статей видно, как он будет улучшать и изменять не нашу жизнь, а свою систему — ту, которая есть сейчас. Как она будет сохраняться в политике, экономике, в отношениях государства и общества, никак не меняя сегодняшнего стиля жизни.

Тех, кому все это надоело, гораздо больше тех, кто выходит на митинги и марши протеста. Большая часть таких людей пока еще никуда не выходит. Часть даже голосует за Путина — из представления о нем, как «меньшем зле». Но это не значит, что они его поддерживают.

Поддержка — это то, на что можно опереться. А молчаливая покорность — не опора. Она как трава на болоте — по виду лужайка, а попробуй ступить — провалишься и не выберешься. В этом не только недоверие персонально Путину. В этом глубинный запрос на альтернативу — на стратегию, на программу, в которую можно поверить, в которую можно вложить свою надежду.

Проблема Путина и всей нынешней власти в том, что они такую программу не предлагают.

Вместо «дорожной карты» движения России по XXI веку в статьях Путина предлагается расценивать как достижение существующую систему, которую можно будет как-то подремонтировать, где-то подлатать. Это попытка «продать» избирателям сегодняшний день как «стабильность». А она перестает быть ценностью. Не потому, что люди хотят приключений и потрясений. Просто им уже понятно, что у того, что есть сейчас, нет будущего. 200 тысяч человек в бегах от армии, миллионы думают ехать за границу. Не потому, что не патриоты. Просто не верят в будущее сегодняшней системы и перестали надеяться что-либо изменить. Тем, кто хочет надеяться, нужна альтернатива, то есть принципиально другое направление развития, другая программа действий.

Альтернатива нужна потому, что даже то, что предлагает Путин, нельзя сделать в системе, которую он хочет сохранить. Система Путина нереформируема, ее можно только заменить. В том, чтобы сделать это мирным, законным способом, без потрясений, переворотов и революций, и есть смысл моей программы — моей альтернативы.

ГОСУДАРСТВО ДОЛЖНО ПЕРЕСТАТЬ УНИЖАТЬ И ОБМАНЫВАТЬ ЛЮДЕЙ

В чем коренные отличия Вашей альтернативы?

Суть альтернативы, которую я предлагаю, ради которой я выходил на президентские выборы, в том, что закон должен быть одинаковым для всех, суд — независимым, а собственность — неприкосновенной, чтобы руководство страны сменялось, чтобы политическая система в стране изменилась кардинально — чтобы были честные выборы, трехпроцентный барьер, свободные СМИ, общественное телевидение, чтобы правительство было подотчетным, а бизнес прозрачным, чтобы люди почувствовали свою причастность к происходящему в стране и поверили в свои силы, знали, что это ИХ государство, ими формируемое и на них работающее.

Когда люди не чувствуют, не видят справедливости и свободы для себя и своей семьи — нельзя ждать, что они создадут экономику знаний. В «шарашках» можно создать ядерную бомбу, но нельзя решать задачи постиндустриальной экономики и сделать страну удобной для жизни людей. Я считаю, что без создания в России современной европейской демократии настоящая модернизация общества невозможна. В этом и заключается моя АЛЬТЕРНАТИВА тому, что происходит в России сегодня.

Теперь об экономике. Путин в своих статьях повторяет уже не раз звучавшие тезисы о выстраивании некоей современной экономики на основе новых технологий. Но годы идут, ничего не меняется, сырьевая зависимость России все растет и растет, несмотря ни на какие «Сколково».

Суть моей экономической программы — это не сегодняшний бесконечный распил и ручное манипулирование бизнес-группировками. Я предлагаю принципиально другую программу, которая увеличит внутренний спрос и тем самым подтолкнет к развитию несырьевой сегмент экономики, привлечет деньги, создаст новые рабочие места.

Это программа обустройства России «Земля—дома—дороги», предполагающая бесплатную раздачу людям земельных участков, на которых они будут строить себе собственные дома. А строить к этим домам дороги, проводить электричество и газ будет государство. И дешевые кредиты на строительство людям тоже будет давать государство.

Эта программа потребует новых рабочих мест во всех секторах. Она изменит облик нашей страны. Вместо сжимания России вокруг нескольких крупных городов и нефтегазовых месторождений она даст возможность освоения огромных территорий. Эта программа — самая радикальная из всех существующих. Не по словам, по последствиям. Как подметила одна газета еще перед декабрьскими выборами, «Яблоко» предложило программу, которая лишь на первый взгляд решает только социальную проблему с жильем, но на самом деле предполагает смену политического режима«.

Ничего подобного у Путина нет. Сути экономики его программа не затрагивает. Реальных проблем: зависимости бизнеса от власти, воровства и коррупции, произвола силовиков из-за нелегитимности в глазах огромной части общества частной собственности, вывода денег за рубеж и нехватки инвестиций, невостребованности людей в этой экономической системе, отсутствия у них перспектив — программа Путина не решает.

Наконец, самое важное — стране нужна нравственная альтернатива. Жизненно необходима власть, которая уважает людей, не относится к ним как к средству. Ключ к решению и политических, и экономических проблем прежде всего в том, чтобы изменить самоощущение человека. Я считаю, что государство должно прекратить унижать и обманывать людей. Уважение к человеку, к личности должно стать главным принципом Российского государства.

Короче говоря, цель, которая жизненно необходима России, — создание современного целостного российского общества во всех измерениях — политическом, экономическом, нравственном. К сожалению, в программах кандидатов в президенты ничего такого нет.

Я ПРОГОЛОСУЮ ПРОТИВ ВСЕХ

За кого из кандидатов голосовать на президентских выборах людям, которые хотят перемен в стране?

То, что объективно нужно стране от нового президента, — качественно новая политика, возвращение в нее таких понятий, как репутация, мораль, нравственность, национальные интересы. Не придуманные «государственные интересы», которые понимаются как нечто противоположное интересам народа и требующие от него, как правило, мобилизации, лояльности и «затягивания поясов», а вещи, важные для всех. Это создание ключевых политических, экономических, социальных институтов. Это новые правила жизни. Это начало решения проблемы «уходящего народа» — возрождение интереса к политике, к устройству государства и его будущему.

Те кандидаты, которые остались, не могут эту миссию выполнить. Начать менять систему сможет только человек, минимально с нею связанный. Таких в списке нет. Так сделано сознательно, чтобы снять вопрос о смене системы, об альтернативе с повестки дня выборов. Это значит, что политического выбора у нас нет.

Меня сейчас часто спрашивают: за кого нам голосовать? За кого будете голосовать Вы? Ответ простой — голосовать надо по совести. Не выбирайте по принципу «меньшего зла». И не выбирайте тех, кому не доверяете. Меньшее зло, когда его выберут, станет большим. А те, кому вы не верите, непременно очень жестоко вас обманут.

Я проголосую против всех — приду на выборы и вычеркну всех кандидатов, а также поставлю галочки во всех квадратиках. Может, еще допишу что-нибудь. Да, это будет означать, что бюллетень недействителен. Если будут надежные наблюдатели, то по числу недействительных бюллетеней можно будет определить, сколько избирателей проголосовали против всех. Обществу это было бы полезно знать. На этих выборах голоса не перераспределяются, никому они не перейдут. Если мой бюллетень окажется недействительным, то мой голос не достанется никому. Вот и все.

НЕ НАДО ИДТИ ЗА НОВОЙ ОБМАНКОЙ

Часть людей, предполагавших голосовать за Вас, настраиваются голосовать за Прохорова. Насколько это правильное решение?

Не спешите заполнять своими надеждами зияющие пустоты, авансом наделяя лишь бы какого кандидата нужными вам качествами. Власть всегда успешно пользуется этим стремлением.

Вам придумали и вставили в избирательную кампанию «новое лицо Путина» — Михаила Прохорова. Что тут скажешь? Прохоров оказался на выборах по просьбе-поручению Владимира Путина. Но это не главное.

Почему я за него не проголосую — потому, что он представляет собой важнейший элемент нынешней прогнившей политической системы — олигархию. То есть он человек, получивший свое богатство от власти, просто потому что оказался рядом с людьми из власти во время криминальных залоговых аукционов. Прохоров знает, что участвовал в политическом и экономическом преступлении, но с энтузиазмом пользуется его плодами.

Объяснение, что тогда были такие законы, возможно, и является оправданием для бизнесменов, но никак не для человека, претендующего на должность президента. Неудивительно, что в декларации об имуществе кандидата в президенты Прохорова нет сведений о многих его крупнейших активах. Как пишут, например, «Ведомости», ни один из упомянутых в декларации Прохорова офшоров с романтичными названиями «Рагато», «Дочемио», «Гидрус» не является прямым владельцем акций самых известных активов Прохорова — UC Rusal, Polyus Gold, ТГК-4, «Ренессанс капитала», которые в декларации не указаны. Получается, что кандидат в президенты Прохоров много беднее бизнесмена Прохорова. Ну, и что здесь нового? Как за такое голосовать? Не надо идти за новой обманкой.

Важная форма участия в выборах — стать наблюдателем. Это, если есть желание, обязательно делайте, это полезно для будущего. Наблюдатели «ЯБЛОКА», которые после парламентских выборов имеют заслуженную репутацию самых профессиональных и эффективных, обязательно будут работать 4 марта. Мы продолжаем обучать и готовить наблюдателей. Тренинги идут каждый день, записывайтесь на нашем сайте и приходите.

НЕ МИТИНГИ ОСЛАБЛЯЮТ СТРАНУ, А САМА ВЛАСТЬ БЫСТРО СЛАБЕЕТ В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ

Людям, которые ходят на митинги из-за фальсификаций, предъявляют претензии: дескать, они участвуют в «раскачивании лодки», что ведет к «оранжевой революции», инспирированной мировой закулисой, стремящейся ослабить Россию. Насколько оправдана такая логическая цепочка «митинги — раскачивание лодки — „оранжевая революция“ —развал России»? Как должны поступать люди, которые не хотят революции, но хотят изменений? Ходить им на митинги против фальсификаций или не ходить, чтоб не «ослаблять страну»?

Создают нестабильность и ослабляют страну те, кто нарушает закон и фальсифицирует выборы. А вовсе не те, кто в полном соответствии с Конституцией выходит на улицу и пытается заставить власти соблюдать закон.

Цепочка рассуждений о "митингах — раскачивании лодки —"оранжевой революции" — развале России" придумана, чтобы прикрыть слабость власти, объяснить ее чьими-то происками.

«Яблоко» категорически против любых революций. Мы видим свою задачу в том, чтобы найти способ мирного выхода из кризиса. Поэтому мне близки люди, которые не хотят революции, но хотят изменений. Приходить на осмысленные политические митинги надо, потому что это сейчас продуктивный способ высказать не только политическую, но и нравственную позицию, требовать от руководства страны соблюдения закона. Власти обращают внимание на митинги не потому, что они ведут к каким-то революционным потрясениям. Они видят моральное превосходство протестующих, и именно это их «реально достает».

Не митинги ослабляют страну, а сама власть быстро слабеет в последние годы. Она не может выполнять даже те задачи, которые сама перед собой ставит. И происходит это вовсе не от испуга перед протестующими гражданами — как раз в этом отношении растерянность, которая действительно наблюдалась в декабре, сменилась определенной мобилизацией. Речь о другом: заложенные в российскую политическую систему угрозы (коррупция, лживость власти, бесконтрольность, слияние власти с бизнесом) начали переходить в новое, определяющее качество — и этот процесс набирает ход. Это становится мощной силой исторических обстоятельств.

Среди населения (не только тех пяти процентов, которые составляет прозападно настроенная часть интеллигенции и бизнесменов, которые и сегодня представляются властью как ее единственные противники, а среди большей части населения) растет недоверие к власти и, что хуже, к государственным институтам. Люди не верят правительству, не верят судам, прокуратуре, полиции, фискальным органам — вот что является угрозой для единства страны.

Бизнес не верит в стратегическую перспективу: капитал реально утекает, долгосрочные инвестиции не делаются, если только это не государственные деньги, крупные частные предприниматели фактически сворачивают свою активность в России (беда не в том, что из страны утекут «олигархи», беда в том, что вместе с ними «утечет» большое количество денег и специалистов).

Административная элита ощущает враждебное к себе отношение и неспособность власти защитить ее безопасность — как безопасность собственности, так и личную. И это тоже опасно, поскольку в случае ее массового скрытого саботажа некому будет выполнять элементарные государственные функции.

Слабость страны, нестабильность ситуации и действительно опасное «раскачивание лодки» происходит тогда, когда высшая политическая власть теряет волю к преодолению негативных обстоятельств и способность их правильно оценивать, когда она неспособна к компромиссам и стремится лишь к политическим расправам, сталкивая людей по политическим, национальным и социальным мотивам, когда в глазах правящей номенклатуры разумные уступки равны поражению, когда величайшие российские потрясения ХХ века объясняются не глубинными историческими причинами, а лишь недопустимой слабостью и нерешительностью Николая II и Михаила Горбачева.

НАМ ПРИДЕТСЯ ОТБИРАТЬ СВОИ ПРАВА ПО ПЯДЯМ И КРОХАМ

Ясно, что президентом будет избран Владимир Путин. Как относиться к этому людям, которые недовольны его системой правления? Что им делать с этим своим недовольством — сейчас и после выборов? Что предлагает «Яблоко»?

Если говорить о том, что будет после выборов, я уверен — главное только начинается!

За последние два месяца мы увидели, что нас немало. Этого хватает, чтобы обрести уверенность в себе, но пока недостаточно, чтобы поменять власть. Когда президентские выборы пройдут, у некоторых людей может появиться ощущение, что все было напрасно, поскольку наши требования не реализованы, а впереди еще как минимум шесть лет. Но неверие в собственные силы непростительно. Здесь лимит мы уже исчерпали.

Мы знаем, что имеющие власть в России добровольно с ней не расстанутся. Нам придется отбирать свои права по пядям и крохам. Ближайший рубеж — настоящие, честные, свободные выборы губернаторов и мэров. И не через много лет, а, как говорится, «здесь и сейчас». Наша с вами власть, опирающаяся на реальное народное волеизъявление на губернаторских и мэрских выборах, появится сначала в Москве и Питере, затем Новосибирске, Челябинске и Самаре, а потом и во всей стране.

Именно поэтому так важно принять участие в президентских выборах — и в качестве избирателей, и став наблюдателями. Сегодня это важно для всех, но в первую очередь для тех, кто голосует в Москве и Санкт-Петербурге.

Вопрос о власти в Москве и Санкт-Петербурге мы должны решить очень скоро, пользуясь абсолютно легальными способами, которые закреплены в Конституции и законах России. Осмысленное и честное участие в президентских выборах, контроль над ними — вот первый шаг. Массовые митинги с требованием городских референдумов о возвращении прямых выборов мэров и переизбрании законодательных органов — шаг второй. Власти не смогут проигнорировать волю сотен тысяч жителей Москвы и Петербурга.

Это путь к тому, чтобы на деле доказать: у нас есть альтернатива нынешней системе! Двадцать два года назад, в марте 1990-го, со свободных выборов в Москве и Ленинграде началась смена власти. Далеко не все получилось, как большинство людей тогда хотели, но теперь пришла пора об этом вспомнить, извлечь уроки и действовать.

Направление работы «Яблока» после 4 марта — не теряя времени, сделать обсуждение политической реформы в стране широкой общественной задачей, попытаться создать в регионах общественные комитеты по ее обсуждению и выработке предложений. Настойчиво бороться за отмену цензуры в СМИ, прямые политические эфиры, свободный доступ к федеральным телеканалам для всех законных политических сил. Наладить тесное и эффективное взаимодействие между партией и другими демократическими общественными и политическими объединениями.

</b> РОССИЯ ДОЛЖНА ВЕРНУТЬСЯ К ЕВРОПЕЙСКОЙ МОДЕЛИ ПАРЛАМЕНТСКОЙ ДЕМОКРАТИИ

Какая система правления в нашей стране должна прийти на смену нынешнему режиму? Какие шаги надо делать, чтоб ее установить? </b>

Я уверен, что первоочередные задачи будут выполнены, если гражданское движение за перемены поставит перед собой и всей страной ясную стратегическую цель, проявит понимание пути, ведущего к модернизации, созданию современного государства. Я предлагаю сделать такой долговременной перспективной целью подготовку и созыв легитимного Учредительного собрания, совмещенного с Конституционным собранием, предусмотренным действующей Конституцией.

Учредительное собрание наконец-то объединит общество и на основе общественного согласия создаст новые государственные институты, устанавливающие преемственность современной России с Российским государством до большевистского переворота и разгона Учредительного собрания 1918 года.

Учредительное собрание должно было стать ключевым элементом перехода Российского государства от самодержавной легитимности к демократической. Этот переход был сорван. Большевистская диктатура прервала сложный, но естественный и исторически обусловленный процесс формирования легитимной парламентской демократии в России. Ложь, насилие, замена элиты бюрократической номенклатурой на десятилетия стали основой государственного управления. Эти десятилетия доказали, что недемократическое государство в современном мире обречено на недоверие людей, что ложь и насилие в нем неизбежны.

России надо дать возможность вернуться на естественный для нее европейский путь развития цивилизации, к европейской модели парламентской демократии. В текущем десятилетии сделать это сможет только Учредительное собрание, представляющее все значимые политические и общественные силы, все регионы и социальные группы нашей большой страны.

Перспектива России XXI века — наследовать исторической, небольшевистской России, которая осуществила Великие реформы, запустившие процесс русской модернизации в экономике и общественных отношениях, России, которая еще 100 лет назад пришла к идее демократической легитимности и в условиях мировой войны подготовила и провела всеобщие, равные, честные выборы в Учредительное собрание.

Созыв Учредительного собрания — важнейшая цель, для достижения которой нужны значительное время и серьезная всесторонняя подготовка. Задача в том, чтобы с помощью глубокой и комплексной политической реформы была создана такая ситуация в России, когда каждый гражданин чувствовал бы себя причастным к этой работе либо непосредственно, либо через своих представителей — не придуманных или навязанных, а реальных и легитимных.

Преодолеть смутное время, длящееся уже почти сто лет, не удастся без серьезного Шага, направленного на объединение страны на принципиально новой основе.

Подготовка Учредительного собрания потребует организации прямого, открытого и принципиального диалога общества с властью в форме «круглого стола» и организации широкой общественной дискуссии.

Мы верим, что Россия сможет преодолеть затяжной политический кризис созидательно, поддерживая гражданский мир, не унижая ничье человеческое достоинство. Движение за перемены, наполненное таким смыслом, будет близким и понятным всей стране.

[Непорочная гриша]

http://www.vedomosti.ru/opinion/news..._sobstvennosti

Vedomosti.ru

02.04.2012, 01:47

Недавно премьер-министр Владимир Путин вновь высказался в том смысле, что хотел бы закрыть тему нечестной приватизации в 1990-х гг., но пока не знает возможного механизма. Его слова о намерении вернуться к вопросу о так называемом приватизационном налоге, прозвучавшие на февральской предвыборной встрече в РСПП, уже вызвали целый ряд заявлений, комментариев, публикаций по проблеме приватизации 1990-х гг., включая печально известные залоговые аукционы, и ее наследия, требующего принятия определенных политических решений. Мнения, как правило, варьируются от отрицания наличия здесь какой-либо проблемы («вопрос можно считать закрытым и ворошить его не нужно») до констатации большого количества технических трудностей и, соответственно, непрактичности использования денежного платежа как метода легитимации собственности, полученной в процессе приватизации.

Тема, очевидно, требует серьезного обсуждения, и, поскольку в этой связи активно упоминалось мое имя, я считаю необходимым напомнить суть моей позиции более подробно и, учитывая контекст развернувшейся дискуссии, заново сформулировать некоторые тезисы.

Суть и контекст предложений

Во-первых, тот факт, что предложения, сделанные почти 10 лет назад, до сих пор вызывают живые отклики, если не сказать страсти, доказывает, что проблема легитимации приватизированной в 1990-е гг. крупной собственности а) существует и б) остается нерешенной. В ряде своих выступлений в прессе в середине 2000-х гг. я действительно говорил и писал о возможности выплаты бенефициарами так называемых залоговых аукционов денежной компенсации за производственные активы, полученные ими от государства, в сущности, мошенническим способом. Но если обратиться к контексту моих предложений, нетрудно заметить, что они высказывались в процессе размышлений о том, как следует решать проблему легитимации крупной частной собственности в России в ситуации, когда общее отношение к праву нынешних владельцев распоряжаться этой собственностью является по меньшей мере неоднозначным (подробно см. мою статью в № 9 журнала «Вопросы экономики» за 2007 г. http://www.vopreco.ru/rus/redaction.files/9.pdf). Отношение подавляющей части населения к крупнейшим собственникам — бенефициарам приватизации не меняется, и это продолжает аукаться им до сих пор. Да и «коллеги по цеху» не дадут забыть — кто сомневается, пусть почитает материалы лондонских судебных процессов.

Во-вторых, мною предлагался и предлагается комплексный подход к этой проблеме. Вопрос о той или иной форме компенсации бенефициаров этой приватизации обществу за упущенную выгоду — только один, притом не определяющий ее момент. Речь шла о комплексном, пакетном решении, в рамках которого государство брало бы на себя в том числе определенные обязательства по защите прав собственности, а бизнес — по обеспечению большей транспарентности своей деятельности. Речь также шла о том, чтобы был поставлен барьер между властью и бизнесом, который предотвращал бы их слияние на любом уровне, включая местный, и о создании работоспособного механизма, который позволял бы легко оспаривать и признавать юридически ничтожными любые сделки, совершенные с использованием административного ресурса. Речь шла, наконец, о создании на перспективу системы взаимных сдержек и противовесов в отношениях между государством, бизнесом и негосударственными общественными структурами (например, профсоюзами, всякого рода ассоциациями по интересам, которые, естественно, выполняют в том числе и функции лоббирования). Удовлетворение претензий общества к приватизаторам должно быть частью этого общего, комплексного решения. Эта мера никогда не рассматривалась мною как способ пополнения бюджета или личного возмездия олигархам за их злоупотребление влиянием на власть в середине 1990-х гг.

В-третьих, речь в наших предложениях шла о том, что такая компенсация необходима в принципе, а какую конкретно форму она должна принять — предмет для экспертного обсуждения. Возможны разные способы компенсации обществу, в том числе и единовременный налог на бенефициаров, — в том случае, если их можно конкретно установить, равно как и размер несправедливо полученной ими выгоды. Возможны определенные ограничения в отношении права распоряжения полученными в результате приватизации активами, возможно использование некоторых социальных обременений и т. п. Более того, мы говорили, что, скорее всего, решение должно быть сложным, с применением различных форм компенсации в отношении тех или иных конкретных активов, но это вопрос, скорее, технический.

Настоящая проблема, без решения которой невозможно нормально жить и работать, — отсутствие ясных и понятных правил ведения бизнеса на длительную перспективу. Это является в России главным препятствием для нормального развития частного сектора в целом и крупного частного предпринимательства в особенности.

Сразу оговорюсь — у нас нет проблемы с правом собственности на личные квартиры и пресловутые шесть соток. Да, есть проблемы с защитой этих прав в судах и, что еще сложнее, в реальной жизни, но само право граждан владеть этой собственностью не подвергается сомнению. То же относится и к традиционному мелкому предпринимательству — право распоряжаться своим магазином или парикмахерской всерьез никем не оспаривается, тем более что в большинстве случаев там и распоряжаться, по большому счету, нечем — не случайно такой бизнес выживает при любой власти или даже в отсутствие таковой.

Другое дело — крупные предприятия, которые по определению сильно зависят от власти и ее решений. Для того чтобы частный бизнес мог заниматься ими с прицелом на длительную перспективу, вкладывал силы и средства в их развитие и модернизацию, необходимо четко определиться с вопросом, кто и на что имеет право и будет ли это право признаваться властью и обществом через 5, 10 или 30 лет. Причем речь не только о формальном праве. На бумаге можно записать все, что угодно. Единственно надежная гарантия — это сила инерции общественного сознания, которое признает (или не признает) возможность для граждан распоряжаться тем или иным имуществом в качестве их естественного и неоспоримого права. Понятно, что важная роль в этом процессе принадлежит и власти, которая своими действиями во многом формирует это сознание, хотя и не может при этом всецело его определять.

Так вот я утверждал (и продолжаю оставаться при этом мнении и сейчас), что фигуранты списков богатейших предпринимателей нашей страны владеют своими ключевыми активами с большой степенью условности. Ни властная вертикаль, ни судебная система (в той степени, в которой она в состоянии сегодня действовать самостоятельно), ни масса обывателей не считают их полноценными хозяевами принадлежащих им активов. Скорее они воспринимаются как скандально высокооплачиваемые управляющие государственным, по сути, имуществом. Да и сами они имеют четкое представление о границах возможного, понимая, что по-настоящему важные решения по распоряжению этими активами подлежат согласованию с властью как своего рода конечным собственником всех значимых активов на подконтрольной ей территории. А главное — то, что управляют они этими активами лишь до тех пор, пока на этот счет не будет принято иное решение, и в этом случае они могут рассчитывать лишь на «выходное пособие», размер которого будет определен субъективным мнением уполномоченных чиновников.

Публичный общественный пакт

Я предлагал не ждать десятилетия, рассчитывая, что этот вопрос урегулирует себя сам, а форсировать легитимацию, т. е. общественное признание реального, а не формального права конкретных частных лиц и их структур не просто управлять в своих интересах портами, рудниками, комбинатами и всем тем остальным, что в нашей стране не только в советское, но и в досоветское время рассматривалось как, в сущности, «государево» достояние, но и свободно распоряжаться ими — продавать, закладывать, перепрофилировать и т. д., не спрашивая на то высочайшего дозволения и не опасаясь произвольного их отчуждения по каким-то административным соображениям.

Далее я писал, что корни ущербности этого вида права собственности в России многочисленны и многообразны и приватизация — не единственный и, возможно, даже не главный фактор, определивший скептическое отношение общества к новым хозяевам заводов и фабрик. Свою роль сыграли здесь и не самое удачное управление большей частью переданных бизнесу активов, и полукриминальные нравы, откровенно царящие в олигархической среде, и откровенные попытки использовать деньги для контроля за принимаемыми решениями на всех без исключения этажах и уровнях государственного управления, и сомнительная репутация российского бизнеса за рубежом. Я считал и считаю, что решать вопрос необходимо так, чтобы все эти факторы оказались в поле усилий и договоренностей власти, бизнеса и общества.

По сути, речь шла о своего рода публичном общественном пакте, в рамках которого все взаимодействующие стороны — федеральная власть, крупный бизнес и наиболее влиятельные общественные объединения (в частности, политические и профессиональные) попытались бы если не снять, то упорядочить и сгладить взаимные претензии путем принятия на себя определенных обязательств, в первую очередь относительно прозрачности и подотчетности взаимных контактов и отношений, и четкого разграничения сфер усилий и ответственности.

Конечная цель действий в этом направлении — демонтаж олигархической системы отношений. Я считал и считаю, что он необходим и осуществить его можно и нужно без нанесения вреда бизнесу, экономике, стране. Для этого, конечно, надо соблюдать несколько очень существенных ограничений. Прежде всего считаю, что абсолютно невозможен административный пересмотр итогов приватизации, несмотря на все ее недостатки. В настоящих условиях такое перераспределение заведомо будет полностью лишено каких бы то ни было критериев. В результате могут быть изменены лишь фамилии собственников, а не система отношений власти и бизнеса.

Пакет законов

Для решения проблемы я предлагал принять пакет законов, состоящий из трех основных частей, принимаемых обязательно одновременно.

Первое. С тем чтобы исчерпать возможность спекуляций на документах «смутного времени» середины 1990-х, необходимо принять законы об амнистии капитала, вплоть до уголовной, исключая убийства и другие тяжкие преступления против личности.

Вторая часть пакета предполагает введение компенсационного налога, порядок образования и расходования соответствующих социальных фондов.

Третья часть относится к урегулированию отношений бизнеса и власти и, самое главное, отделению их друг от друга. На протяжении последних почти двадцати лет финансирование политических партий непрозрачно. При этом те общественные сферы, которые не имеют за своей спиной финансовых возможностей для такого лоббирования, оказываются в Думе в очень слабом положении. Следовательно, необходимо принять законы о прозрачности финансирования политических партий и транспарентном лоббировании в парламенте. К этой же части пакета законов мы относим и те, что создали бы основу публичного независимого общенационального телевидения, которого сегодня в России нет.

Принятие такого или подобного пакета законов представляется сегодня единственной альтернативой бесконечному страху перед повторением истории с ЮКОСом.

В рамках такого решения я считал также необходимым предпринять ряд согласованных шагов, чтобы уменьшить, насколько это возможно, огромное чувство несправедливости, оставшееся у общества после памятной всем нам «большой приватизации». Напомню, что и тогда, и даже сейчас среди значительной, и отнюдь не только люмпенизированной, как сегодня пытаются представить мои оппоненты, части общества популярностью пользовалась идея «реприватизации», т. е. отмены итогов приватизации 1990-х и проведения ее заново, причем в урезанной и гораздо более жесткой форме. Понимая абсолютную неприемлемость и опасность нового массового передела собственности, я считал целесообразным выделить случаи откровенно мошеннической раздачи государственных активов — в виде залоговых аукционов, имевших все признаки притворных сделок, совершенных с использованием, в том числе, бюджетных средств в интересах частных лиц, а также в виде приватизации «в особом порядке», с отступлением от норм, закрепленных общим законом и регламентами.

Поскольку оспаривание этих сделок в суде с последующим восстановлением статус-кво было делом крайне сложным, да и обоюдоострым, в качестве более практичного решения я предложил, чтобы бенефициары этих сделок так или иначе компенсировали обществу упущенную государством выгоду путем уплаты специального компенсационного одноразового налога на полученную ими дополнительную выгоду, а также путем принятия на себя определенных ограничений на коммерческое использование этих активов, которые бы не снижали экономической эффективности использования активов, предоставляя потребителям и обществу определенные преимущества или выгоды. Полученные средства могли бы аккумулироваться в специальных компенсационных абсолютно прозрачных внебюджетных фондах и расходоваться на внятные обсужденные так или иначе с обществом цели. При этом, я считал, не было необходимости затевать длительные споры о том, как, в какой форме и в каком объеме должен быть определен такого рода налог. В конце концов, его фискальный смысл не кажется мне определяющим или даже существенным — главное, чтобы плательщиком его с одной стороны были реальные выгодоприобретатели соответствующих сделок, а с другой — у людей появилось чувство хотя бы частичного восстановления справедливости. Тогда такой шаг позволил бы подвести наконец черту под спорами о приватизации и начать разговор о качестве управления и полномочиях крупных частных собственников с новой страницы. Такая мера была бы сродни «налоговой амнистии», периодически практикуемой во многих странах: как источник налоговых поступлений она вряд ли имеет особое значение, зато позволяет тем, кто этого хочет, избавиться от страха преследования и начать «новую жизнь» с точки зрения своих отношений с фискальными и, в целом, государственными органами. Главное — не в этих деталях, а в адресности обложения и гарантиях его окончательности, выдаваемых государством, а также в появлении у людей чувства, что владельцы рассчитываются с обществом за полученное по блату.

Само не рассосется

Повторю, мне представляется, что, невзирая ни на что, вопрос о недостаточной легитимности крупной собственности не утратил и не утратит своей актуальности и его проблемность не зависит от того, будут его поднимать в ближайшее время или нет. Повторю — вопрос гораздо шире, чем оценка юридической корректности залоговых аукционов или других сомнительных приватизационных сделок 1990-х гг., суть проблемы в том, что большинство наших делегатов в списках «Форбс» так или иначе назначены миллиардерами и «капитанами российского бизнеса» и, кто бы что ни говорил, в глубине души все понимают, что назначают не хозяина-собственника, а управляющего. Перед глазами совсем свежие примеры с хозяевами Банка Москвы и «Интеко», и в ближайшие полгода, по моим ощущениям, мы сможем увидеть несколько новых любопытных сюжетов из той же серии. И если в ближайшие годы страну не постигнет катастрофа, какая-то форма урегулирования отношений собственности в духе того, что я предлагал пять лет назад, будет необходимой.

Я не знаю, какую форму это может принять, — многое зависит от понимания проблемы и образа мышления главных участников процесса. Тем не менее над конкретными шагами придется думать и думать немало, поскольку само не рассосется, ни при бездействии, ни при поспешных и неуклюжих действиях или же при очередной имитации и кампанейщине. Не стихнет до конца, даже если нефть будет стоить $200 за баррель, а все «несогласные и недовольные» дружно уедут из страны. В этом контексте я не вижу ничего невозможного и в том, чтобы при определенных условиях вернуться к идее закрытия истории с залоговыми аукционами и другими специфическими эпизодами приватизации путем выплаты ее бенефициарами определенной компенсации. Во всяком случае каких-то непреодолимых технических преград на этом пути я не вижу. Выяснить, какой конкретно Иванов-Петров (или совсем не Иванов-Петров) был выгодоприобретателем той или иной сделки, не так уж сложно, особенно при наличии политической воли и тщательно проработанного механизма, при котором те самые выгодополучатели будут ощущать для себя не вред, а далеко идущую пользу от такого процесса. А рассчитать адекватную сумму компенсации на основе уместных в таком случае критериев — задача, с которой легко справится группа не самых высокооплачиваемых экспертов.

Главное — это решимость начать решать наконец застарелые институциональные проблемы, мешающие нашей экономике двигаться вперед. А вот что необходимо для того, чтобы такая решимость появилась, и какие для этого нужны политические перемены — это вопрос, на который всем нам придется ответить, и уже в самое ближайшее время.

Автор — доктор экономических наук

[Владимир Громковский]

http://expert.ru/2012/04/6/nravstven...onomiya/?n=345
«Expert Online»
06 апр 2012, 14:15

Приватизация

«В ряде своих выступлений в прессе в середине 2000-х гг.
я действительно говорил и писал о возможности
выплаты бенефициарами так называемых
залоговых аукционов денежной компенсации
за производственные активы, полученные ими от
государства, в сущности, мошенническим способом [выделено мной – ВГ]».
Явлинский Г.А. Отделить власть от собственности.

Г-н Явлинский опубликовал новую статью об итогах приватизации 1990-х, постановка вопроса которой вопиет к чувству справедливости не менее, чем к здравому смыслу и к политической экономии. Притом что многие из отдельных заявлений статьи вполне разумны, затруднение г-на Явлинского сделать из них правильное обобщение коренится в отсутствии у него понимания, что же именно «оптимизирует» общество. (Увы, этого не понимает и большинство добросовестных писателей по общественным вопросам, далеких от религии.) А это нимало не экономика, но нравственность.

Г-на Явлинского беспокоит «легитимация» крупной собственности, а в частности, и той, которая была обретена на «залоговых аукционах». Он справедливо полагает, что незаконная в глазах общества и самих владельцев собственность вредна для развития экономики. (Увы, ничего не говоря о нравственном ее значении.) Вот только способ, каким он предлагает действовать, никуда не годится. У Явлинского речь о том, чтобы все в целом оставить как есть, тем или иным образом убедив население, что так оно и хорошо, и справедливо. Например, для вида обложив единоразовым налогом/платежом выгодоприобретателей «залоговых» аукционов. Явлинский не видит в данном способе панацеи и предлагает целый ряд других серьезных мер: отмечаю это, так как он лично придает большое значение «пакетности» предлагаемых им решений. Однако все они в итоге направлены на то, чтобы более или менее мошенническим способом приобретенные крупные предприятия остались в руках их нынешних владельцев (крупнейшие из которых названы им самим мошенниками). И объяснение такому именно решению он видит в том, что новый передел собственности ничего, по сути, не изменит, кроме имен собственников, несправедливость останется – а сколько беспокойства! «Возмездие» же нынешним собственникам (мошенникам, по словам самого Явлинского) он не полагает необходимым.

Категорически не согласен насчет «имен»: как не раз уже писал, передавать советскую по происхождению собственность, изымаемую у ее неправедных приобретателей, необходимо в Пенсионный фонд, а вовсе не новым случайным частным лицам. Подобным образом новой несправедливости вместо старой возникнуть не может. Но это отдельный разговор. Главное в обсуждаемом предмете – иное: если оставить ворованное в руках у вора, обложив его разовым «налогом», а самого вора при том отпустив безнаказанным, справедливость никак не восстановится (слово «вор» употребляю здесь не в юридическом смысле). Если же предлагаемыми Явлинским мерами эта неправедно присвоенная собственность еще как-то дополнительно «легитимизируется», существующая несправедливость не исчезнет, но многократно усилится. Потому что несправедливость – не восприятие обстоятельств людьми, как почему-то полагает Явлинский, неизбежно меняющееся со временем, но сами эти обстоятельства.

Явлинский справедливо указывает, что общество полагает незаконно приобретенным не только проданное на залоговых аукционах, но и вообще крупную собственность, полученную в ходе приватизации из состава советской государственной собственности. Отчего бы, когда основная приватизация шла не по сомнительной силы указам Ельцина, как залоговые аукционы, но по закону, установленному Верховным советом? А очень просто (хотя сам Явлинский, похоже, не отдает себе в этом отчета): эта собственность также не создана трудом и умом нынешних ее владельцев. Если они и проявили какие качества для ее приобретения, так это гибкость нравственных принципов и ловкость рук, благодаря которой одни в итоге приватизации остались ни с чем, а другие завладели созданными трудом всего народа заводами, фабриками, землями и т.д. Однако нашим народом, да и никаким другим, ловкость рук и бессовестность не полагаются достаточными основаниями права собственности.

Сам замысел бесплатной приватизации, при которой несправедливость ее итогов предопределена на все 100%, порочен (как органически порочна вся философия главного ее замыслителя, а именно – либеральный демократизм Милтона Фридмана). И никакие ссылки на эпоху «первоначального накопления» не принимаются: если у кого-то вышло криво, оно не означает, что и мы должны примириться со злодействами. Да и что за странная охота оставить в основании общественного и государственного устройства даже не «скелет», но смердящий труп несправедливой приватизации и незаконной собственности? Лучше сегодня заплатить за то, чтобы разлагающийся труп убрали и захоронили, как положено, нежели продолжать вдыхать отравленный воздух на десятилетия и века вперед. Кто-то, может быть, и сумеет убедить себя, что смрад – это самый прекрасный запах. Но вред для здоровья от трупных миазмов силой ложного убеждения не устраняется.

Как известно, прообразом разового налога/платежа является английский windfall tax. Однако смысл данного налога – в том, чтобы изъять прибыль (включая прирост капитализации), возникшую без участия владельца собственности. Например, после резкого повышения цен на нефть в 1973 году нефтяные компании США очень сильно выиграли, и их обложили подобным налогом. Как и покупателей приватизированного правительством Тэтчер в 1980-х государственного имущества Великобритании, непомерно выросшего в 1990-е в цене благодаря общему росту фондового рынка. Однако в России речь идет не просто о неоправданно низкой цене приобретения соответствующего имущества. Да и приватизация у нас, в отличие от Великобритании, была бесплатной. Дело не только в том, что Абрамович, Ходорковский, Потанин, Прохоров и т.д. получили свои компании дешево, – вопрос в том, что эти компании вообще не должны были попадать в частные руки. И не только по экономическим соображениям – никакие частные лица не имели нравственных оснований стремиться завладеть подобными компаниями, даже если кривой «закон» того времени и позволял это сделать «легально». Мошеннический способ завладения, как и сверхнизкая цена, лишь усугубляет нравственное преступление, однако не является его главным и тем более исчерпывающим составом.

Более того, замысел windfall tax явным образом подтверждает, что и его изобретатели, американцы, и англичане связывали право собственности с подлинным заработком: с собственным трудом и мастерством (неудивительно, это вполне естественное душевное устремление человека) – они ведь изымали через подобный налог именно что незаработанное. Однако в случае российской приватизации незаработанным было практически все – почему и вопрос, по гамбургскому счету, стоит, в чем Явлинский совершенно прав, обо всей приватизированной собственности, а не только о залоговых аукционах. С которых просто надо начать как с наиболее очевидного, безобразного, вопиющего и легче исправимого.

Разовый платеж – мера, экономически бессмысленная еще и потому, что выплата пойдет из средств тех самых предприятий, которые были неправедно приобретены. Иными словами, за то, чтобы оставить себе ворованное, воры заплатят его частью. Неясно только одно: почему это полагают уместным применить к прихватизаторам многомиллиардных активов, однако не предлагают, что было бы логично, распространить на домушников, громил, гопников, карманников, катал, угонщиков, аферистов, медвежатников, шниферов, фармазонщиков и т.д. Если ныне неправедно прихватизированное останется у прихватизаторов, это непременно воодушевит немалое число столь же сомнительных личностей на будущие свершения того же рода.

Ну и, наконец, как быть с тем, что лица абсолютно безнравственные, коррупционеры первого ряда, останутся крупнейшими собственниками и продолжат, благодаря своему экономическому могуществу, оказывать решающее воздействие на правительство и страну? Явлинский, правда, пишет о том, что собственность должна быть отделена от власти. Однако его слова – не более чем благое пожелание. Так попросту не бывает в современных демократических государствах, весь смысл которых в создании наилучших условий финансовому капиталу и сокрытию власти олигархии за видимостью выборов начальства населением. (Да и, как того добиться, Явлинский не сообщает, за отсутствием подходящего способа.) Единственный способ избавиться от экономической олигархии – это поставить заграждения на пути сосредоточения крупнейшей собственности в руках отдельных лиц. Для этого подойдет и конфискационный по размеру налог на наследства (до 90% в случае особо крупных состояний), и антимонопольного толка меры. (Другой, наилучший способ – монархия.)

С тех пор как Маркс поставил обществоведение в целом и политическую экономию в частности вверх ногами (сам он полагал, что сделал обратное), начав выводить нравственное из материального, примеров, что он категорически неправ, накопилось убийственно много. Но его материалистический метод продолжает свое подспудное действие, одной из жертв которого оказалось и сознание получившего советское образование политического эконома Явлинского. Не переименовать ли эту дисциплину в экономию нравственную, чтобы название постоянно напоминало писателям на подобные темы о первичности сознания над бытием, а совести – над экономической и политической сообразностью?

[Непорочная гриша]

May 10th, 2:33
1. Как отношусь к маршу?

Уважаю тех, кто пришел на марш и очень сочувствую всем, кто пострадал. Избиение безоружных людей специально подготовленными, экипированными спецподразделениями, количество которых на марше 6 мая превышало всякие разумные пределы, вызывает возмущение. Когда власти обращаются к гражданам, вышедшим на разрешенный митинг, как с каким-то диким стадом – это неприемлемо. Поэтому те чиновники, которые отдавали соответствующие приказы и планировали закрытие станций метро и намеренное создание силами правопорядка «узких мест» по ходу марша, должны быть названы публично и понести наказание.
В то же время нужно сознавать, что если организаторы марша сознательно стремились к силовому разгону и с самого начала предполагали продолжение в виде палаток, сидячих забастовок, прорывов и пр., т.е. сознательно шли на эскалацию насилия, то это такой тип протеста, который всегда будет встречать силовой ответ. Люди, которые считают своим гражданским долгом ходить на акции такого рода , должны помнить: там всегда может быть нечто подобное. 6-го мая вы увидели, как оно выглядит вблизи. Оно и впредь так и будет выглядеть. Кому-то попадет, кому-то не попадет, но шанс есть у любого. Поэтому вы должны понимать, куда идете.
При этом я считаю, что если у организаторов есть расчет на то, что жестокость омоновцев будет мультиплицировать количество желающих с ними сражаться, то это неверный расчет. Опыт Триумфальной показывает, что мультипликации не получится. Наоборот, люди перестанут ходить на митинги и шествия, если там льется кровь, если их там избивают. Неужели кто-то полагает, что можно чего-то добиться лобовым столкновением, гражданской войной?
И еще, я против вранья оппозиции. Против использования людей как толпы, втемную. Против гапоновщины. Для меня цель не оправдывает средства. Надо бороться жестко, но очень честно по отношению к людям за которых борешься. Иначе какая разница между властной группировкой и «оппозиционной»? И для тех и для других люди - быдло, инструмент решения ими придуманных задач.

2. Спрашивают, кто больше виноват - полиция или демонстранты?

Отвечаю - главную ответственность за произошедшее 6 мая на Болотной несет тот, кто довел до гражданского столкновения тем, что:
- фальсифицирует выборы;
- непрерывно лжет;
- плодит коррупцию и воровство;
- не желает нормальной судебной системы;
- унижает людей;
- создал в стране касту неприкасаемых;
- презирает закон и Конституцию;
- позволяет отбирать собственность;
- отказался выполнять справедливые требования граждан;
- принимает издевательские решения и куражится над людьми (орден Чурову и т.п.)
- ...
Вот кто несет ГЛАВНУЮ ответственность.

3. Спрашивают - почему молчу.

Во-первых, не молчал во время событий 6 мая - смотри твиттер.
Во-вторых, последние три дня молчу потому, что личное мужество людей, которые подставили себя под дубинки и «винтилово» вызывает уважение и поскольку всё это продолжается по всему центру Москвы, я не хочу именно сейчас, под руку, этим отважным и приличным людям ничего говорить.
А сказать придется главное - САМИ ПО СЕБЕ ГРАЖДАНСКИЕ МИТИНГИ, АКЦИИ, ГУЛЯНИЯ И ПРОЧИЕ ФЛЕШМОБЫ, ПРИ ВСЕЙ ИХ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДОСТОЙНОСТИ, ПОЛИТИЧЕСКИ НИЧЕГО НЕ ИЗМЕНЯТ И В СИЛУ СВОЕЙ БЕСПОМОЩНОСТИ БУДУТ ЧАСТО ПЕРЕРАСТАТЬ В ДРАКИ И СХВАТКИ. Разрастание насилия сделает ситуацию во всех отношениях гораздо хуже.

4. Что надо делать?

Отвечаю - создавать АЛЬТЕРНАТИВУ. Личную, программную, идейную, организационную, кадровую, нравственную - ПОЛИТИЧЕСКУЮ. Надо начинать заниматься серьезной политикой , выигрывать выборы и брать власть. Долго? Да, шесть лет очень долго, но раньше и мы ничего не успеем.

И следует понимать - альтернатив будет не одна, а три: левая, демократическая и националисты. Какая победит - скажет народ.

[Даниил Коцюбинский]

http://www.rosbalt.ru/piter/2012/04/16/970257.html

О том, что нужно сделать в России, прежде чем обсуждать вопрос изменения политического устройства страны, реформаторских замыслах и внутрипартийных скандалах в интервью "Росбалту" рассказал лидер партии "Яблоко", депутат законодательного собрания Санкт-Петербурга Григорий Явлинский.


— Когда ваша партия шла на выборы в петербургский парламент, одним из ее слоганов был "Начнем реформы с Питера!" У избирателей могло возникнуть представление о том, что у "Яблока" и впрямь есть наготове некий реформаторский пакет, который – в случае победы партии на выборах — начнет реализоваться сперва в Петербурге, а затем охватит и страну в целом…

— Такой пакет у "Яблока" есть.

— Но почему о нем до сих пор ничего не слышно?

— Потому что это вопрос, который требует серьезной работы на региональном уровне.

— Но прошло ведь уже несколько месяцев работы нового состава ЗакСа…

— Несколько месяцев это совсем небольшой срок. Кроме того, эти месяцы были заняты такими событиями, как президентские выборы, сбор подписей… Были и другие очень важные политические мероприятия – подготовка 100-150-тысячных митингов в Москве. Это важные вещи, и они потребовали очень много усилий! Последнее крупное событие, связанное с выборами, произошло 10 марта – а сегодня у нас с вами всего лишь начало апреля… Тем не менее, уже подготовлены некоторые ключевые элементы нашего реформаторского пакета. Например, находится уже на стадии подготовки законопроекта концепция борьбы с коррупцией. Там есть очень важный элемент – "провокация взятки". Также идет речь о предотвращении конфликта интересов… Трудность заключается в том, что сложно добиться согласия с другими фракциями ЗакСа по вопросу о том, что в решении этой проблемы можно сделать именно на региональном уровне, не вторгаясь в федеральные прерогативы. Со своей стороны я считаю, что можно и надо находить решение именно на региональном уровне, не затрагивая пока Уголовный кодекс. Однако даже в этом случае возникают сложности, связанные, например, с законом о государственной службе… Конечно, если отнестись к данной проблеме формально, то можно решить, что вообще ничего на региональном уровне сделать нельзя, но я думаю, что очень многие вещи – не только борьбу с коррупцией – можно начать реализовывать в контексте того лозунга, который вы упомянули: "Начинаем с Петербурга!"

— Вы знаете…

— Извините, это еще не всё. Кроме того, я думаю, что в ближайшее время – хотя трудно сказать, когда именно, не забывайте, что заседания в ЗакСе случаются всего один раз в неделю, — будет внесен законопроект об установке камер видеонаблюдения в машинах полиции и в полицейских участках. Мы сделали соответствующие расчеты, примерно знаем, сколько это будет стоить, проект обращения к губернатору от имени депутатов уже подготовлен и поддержан профильной комиссией ЗакСа. На очереди стоит также законопроект, подготовленный нами в рамках нашей программы "Дома-Земля-Дороги" и созданный с учетом именно петербургской специфики. Очень болезненная проблема Петербурга, насколько я понимаю, – это проблема коммуналок в центре города. Чтобы всерьез заниматься ею, нужна довольно большая сумма. Сейчас мы проводим анализ бюджета – и я приглашаю вас через какое-то время снова встретиться. Мы поговорим более предметно о городском бюджете как раз в контексте этих расходов и попробуем подумать, что здесь можно реально сделать в первоочередном порядке и как привлечь к решению этой проблемы инвесторов. Мы исходим из того, что посредством варьирования налогов нужно будет заинтересовать инвесторов в том, чтобы они работали в центре города, при этом не превращая исторические здания в коммерческие. Понятно, что здесь придется пройти между Сциллой и Харибдой…

— Законопроекты, касающиеся собственно Петербурга, бесспорно, очень важны, но когда я задавал вопрос о вашем реформаторском пакете, то имел в виду, прежде всего, те реформы, которые вы обещали, "начав с Питера", затем распространить на всю Россию…

— Все, о чем я говорю, нужно будет распространить на всю Россию. Однако "Яблоком" подготовлен довольно большой пакет реформ и общеполитического характера. И я надеюсь, что еще до летних каникул, — в крайнем случае, сразу после перерыва, — мы предложим ЗакСу поддержать наши поправки к целому ряду федеральных законов и направить эти предложения на рассмотрение в Госдуму. Прежде всего, здесь следует упомянуть о поправках к уже ставшему печально знаменитым закону о партиях. Мы хотим дополнить этот закон положением, разрешающим создание предвыборных блоков. Кроме того, один из лидеров "Яблока", Сергей Иваненко, предложил, на мой взгляд, очень правильную систему подсчета голосов, позволяющую существенно повысить представительность Госдумы. Мы также хотим снизить избирательный барьер…

— Помимо некоторой либерализации закона о партиях и избирательного законодательства – что еще?

— Довольно большой перечень… Могу прислать вам табличку!

— Хотя бы самое основное!

— Мы намерены внести законы, гарантирующие неприкосновенность личности, защищающие гражданские права (например, устанавливающие уведомительный порядок проведения пикетов, митингов, демонстраций), обеспечивающие право народа действительно выбирать власть, защищающие права меньшинства, гарантирующие реальную независимость законодательной власти. Особенно важная часть пакета — законодательство о создании независимой судебной системы (выборность мировых судей, назначения всех федеральных судей Советом Федерации исключительно по предложению органов судейского сообщества, расширения категорий дел, рассматриваемых судом присяжных и др.). Мы полагаем необходимой отмену законов и подзаконных актов, необоснованно расширяющих полномочия ФСБ, ФСО, полиции и других силовых структур… Подробнее наши предложения можно посмотреть на сайте здесь. Особо хочу обратить ваше внимание на наш план подготовить проект закона об общественном телевидении. Мы бы хотели внести изменения в систему финансирования СМИ, что обеспечило бы им значительно большую свободу. Мы бы хотели также внести проект закона о контроле за государственным ТВ, чтобы не один чиновник принимал решение о том, что оно должно показывать, а что – нет, но чтобы были общественные советы на государственных каналах…

— В ваших предложениях — начиная с идей "провокации взятки" и установки веб-камер в каждой полицейской машине и заканчивая законопроектом о государственном ТВ, — речь идет о принятии неких "правильных решений" и об усилении чисто контрольных функций неких структур в рамках существующей государственно-политической модели. Но вопрос – кто гарантирует принятие этих замечательных решений и, самое главное, кто будет осуществлять контроль за их исполнением – в насквозь чиновничьем государстве? Те же чиновники…

— Речь идет именно об общественном контроле! Обеспечение, например, прозрачности работы полиции или публичное выявление взяточников — это не только и не столько чиновничья работа, сколько работа общества, правозащитников, СМИ …

— Провокацией взяток, по-вашему, будет заниматься общество?

— Общество принимает решение – кто имеет на эту деятельность полномочия…

— Общество в Петербурге – это 5 миллионов горожан…

— Общество – это и его представители в законодательном собрании. В этом смысл выборов.

— Так это уже не общество, а орган власти…

— Да, но эта власть – представительная. Она представляет общество.

— И все же это власть, а не общество…

— Да. Я надеюсь, что вы не понимаете под обществом 100 тысяч человек, стоящих на улице?

— Я понимаю под обществом всех жителей города…

— У жителей города есть ими созданная представительная власть. Мы же с вами в 21 веке живем! Так вот, от имени общества депутаты принимают решение о том, кому можно делегировать право, например, проводить спецмероприятия по изобличению коррупционеров. В частности, провоцировать чиновников на получение взяток…

— Иными словами, вы ведете речь о создании еще одного государственного контрольного института…

— Это не контроль. Это другая вещь. Вы, к сожалению, не понимаете сути этого вопроса. И вы напрасно смеетесь, это совсем не смешно. Это вещь серьезная… Вот вы хотите, чтобы уменьшилась коррупция?

— Да.

— Значит, нужно перестать бояться и необходимо принимать специальные меры, необычные меры… Но главный упор "Яблоко" сейчас делает – в широком смысле – на свободу слова. Потому что без нее мы вообще не видим никакой возможности ничего решить. Это мы считаем главным и первым начальным шагом на пути к демократии из той точки, где мы находимся.

— Так почему с вашей стороны не слышно на эту тему конкретных предложений и законопроектов? Почему бы вам, например, не поставить вопрос о полном отделении государства от ТВ? Почему не разрешить, наконец, иностранцам создавать телекомпании на территории РФ?

— Первое, что мы считаем необходимым сделать, это принять закон о свободном телевизионном канале в Санкт-Петербурге. Соответствующий законопроект уже подготовлен. Мы будем за него бороться. Если мы добьемся этого, можно будет делать следующие шаги – в том числе рассмотреть и те предложения, о которых вы сейчас говорите.

— К проблеме свободы СМИ тесно примыкает вопрос о политической реформе, ибо создать независимое ТВ в авторитарном государстве – невозможно по определению. Те европейские страны, где ТВ (даже финансируемое государством) реально независимо от власти, — сплошь парламентские республики…

— Вы ошибаетесь: Франция не парламентская, а президентско-парламентская республика. Президент Франции играет очень большую роль в политической жизни страны. Он не является декоративной фигурой, как, например, президент в Германии.

— Да, но вы также знаете, что роль Национального собрания во Франции несравнима с ролью Госдумы в России и что президент Франции назначает правительство не по собственному кадровому усмотрению, а в соответствии с итогами парламентских выборов.

— Разумеется, знаю.

— Но почему тогда, наряду с законопроектами о либерализации СМИ, у вас не стоит в повестке дня проект радикальной реформы политического устройства РФ, который бы покончил с самодержавной вертикалью и не преобразовал бы нашу страну в парламентскую республику европейского типа?

— У нас в стране еще и партий-то настоящих почти нет! Выборы не похожи на выборы. Нужно слишком многое еще сделать прежде, чем всерьез обсуждать европейское политическое устройство в России. Но я считаю, что последний съезд партии "Яблоко" принял в этом плане решение исторического масштаба, которое станет по-настоящему понятно широким кругам общественности, быть может, еще нескоро. Это решение – о необходимости созыва Учредительного собрания. Оно и решит — каким должно быть политическое устройство России.

— Да, но политики, — и вы, в частности, — должны, как мне кажется, уже сегодня предлагать свои варианты этих будущих решений. Разве не так?

— Спокойно, товарищ дорогой. Спокойно! Вы говорите о кардинальной смене Конституции. Вот я, как политик, вам и говорю: решить этот вопрос должна Россия в целом. И для этого через какое-то, немалое, кстати говоря, время нужно будет избрать Учредительное собрание, разогнанное большевиками в 1918 году. И пускай оно и решит, какой будет Россия в будущем – парламентско-президентской республикой или конституционной монархией или еще чем-то… В этом и заключаются наши варианты.

— Но у вас, как у лидера партии "Яблоко", есть своя собственная точка зрения на этот счет?

— Моя точка зрения в том, что на ближайшие годы главная задача – провести политическую реформу, которая позволит созвать Учредительное собрание. В ходе этого процесса общество и обсудит, какое политическое устройство должно быть в России. Кому-то больше нравится парламентская республика, кому-то – президентская…

— Так вам-то что больше нравится?

— Мне нравится, чтобы общество имело возможность серьезно и обстоятельно обсуждать, какое политическое устройство необходимо России. Поэтому на данном этапе мне, как вы выражаетесь, больше нравится Учредительное собрание! Вот такой ответ. Все! Пошли дальше…

— Нет, подождите… Не кажется ли вам все-таки странным, что политик позволяет себе не иметь конкретного ответа на более чем конкретный и важный политический вопрос?

— Вы мне навязываете вопрос, не понимая ответа, который я вам даю! Я не люблю так давать интервью, когда журналист приходит для того, чтобы со мной ругаться… Вы пришли брать интервью? Я вам отвечаю! Ваше отношение к парламентской республике – а я очень много об этом думал и много раз слышал вас по радио — наивное, полудетское, особенно в России! Более того. Я хочу добавить, что такие идеи – о парламентской республике – дважды пытались быть реализованы в России – в 1917 и в 1993 годах. Оба раза они привели к очень большой трагедии. Поэтому такой наивный взгляд на вещи может, конечно, существовать, но он уж очень наивный. Подумайте об этом, почитайте книжки! Вам это будет очень интересно!

— Вот…

— Дайте закончить! Поймите — Россия находится на таком этапе развития, что для нее очень опасны всякие эксперименты. Например, эксперимент, к которому вы призываете, он затруднен тем, что люди в России пока что еще не знают, что такое партии, у них есть представление только о КПСС. Мало того! Люди в России даже еще не знают, что такое выборы. Тем более, они не знают, что такое честные выборы. Вот весь этот путь нужно пройти прежде, чем создать в России эффективную парламентскую республику! Потому что попытка создавать парламентскую республику ни с того, ни с сего, на том месте, где мы сейчас находимся, это попытка закончится диктатурой! Понимаете? Просто диктатурой!

— А сейчас у нас что – демократия?

— Ну, сейчас у нас гадость какая-то!.. А вот ваше предложение просто закончится диктатурой. Кровавой!

— Но кто эти опасные силы, которые, по-вашему, непременно прорвутся в России к власти в условиях парламентской республики? И большевики в России, и национал-социалисты в Германии – они были хорошо известны еще до того, как захватили власть…

— Весной 1917 году большевиков еще никто толком не знал.

— Ну, они успели проявить себя еще в 1905 году…

— Никто не видел в 1905 году никаких большевиков! Это в учебниках советского времени так было написано, но в обществе они были практически незаметны…

— У большевиков была даже своя фракция в IV Госдуме, и уж в среде профессиональных политиков их точно знали. Так вот, я вас, как профессионального политика, спрашиваю – кто установит в России диктатуру, если завтра наша страна станет парламентской республикой?

— Вот я вам и говорю: никто ничего завтра не установит! Никакую парламентскую республику в сегодняшней России установить невозможно! Политическое развитие России – длительный и сложный процесс, неминуемый срыв которого, в случае радикальных действий, приведет к крайне опасным последствиям и, возможно, к диктатуре. Такие силы в обществе есть. Их достаточно. И в правоохранительных структурах, и в националистических структурах. Всё зависит от хода событий. Поэтому не нужно проводить над нашей страной больше никаких экспериментов!

— А зачем тогда вообще бороться с Путиным?

— Послушайте, вы у меня интервью берете или мы с вами просто беседуем на завалинке?

— При чем здесь завалинка? Вы говорите: "Не трогайте Россию, а то будет еще хуже!", "Не будите общество, оно еще ни к чему не готово!", "Не пускайте воду в бассейн, потому что пациенты сумасшедшего дома еще не научились плавать посуху…"

— Нет… Господин Коцюбинский, я говорю: ваши предложения радикальны. И если их реализовать, они приведут к катастрофе. Очень быстро. А трогать Россию – нужно! Обязательно! В том смысле, что надо совершенствовать ее политическую систему. Понятно объясняю?

— Итак, вы против парламентской республики и за нерадикальный путь политического реформирования РФ. Но таким он и был, к слову, последние 15-20 лет. И за это время, вместо формирования демократии, в стране реставрировалась авторитарная модель власти…

— Вы ошибаетесь. В России в 1990-е годы был реализован абсолютно радикальный подход – и в части приватизации, и в части экономической реформы, и в части всех политических действий. И именно это и привело к тому, что мы имеет сегодня. Ваше предложение с еще большей скоростью приведет к какому-то виду диктатуры …

— Допустим, взгляды сторонников парламентской республики – наивны. Но не кажется ли вам наивной ваша собственная надежда на то, что без слома президентской вертикали и без замены ее парламентской горизонталью вам и вправду удастся принять законы, гарантирующие независимость СМИ, свободу выборов, независимость судов, созыв Учредительного собрания? Не наивность ли верить в то, что на все эти ваши инициативы Кремль не наложит "вето"?

— Таких иллюзий у меня, разумеется, нет.

— А как вы тогда собираетесь провести в жизнь весь ваш либеральный пакет?

— Я совсем не жду, что эта власть пойдет нам навстречу. Эта власть – корпоративная. У нее есть очень серьезные финансовые, политические, клановые интересы. Эта власть – охранительная, она очень бдительно охраняет свои позиции. Она не отдаст ни пяди! Поэтому если общество хочет добиться чего-то по-настоящему серьезного, — за все за это оно должно бороться. Для этого нужно последовательно, шаг за шагом, сначала сформулировать первые цели и задачи – и начинать за них бороться!

— Какими методами?

— Всеми! Всеми законными методами.

— Включая радикальные?

— Нет! Только законные!

— Но выход, допустим, ста тысяч человек на улицу – это и законно, и радикально одновременно…

— Если вы хотите называть такие способы радикальными, называйте. Для меня принципиально, чтобы они были законными!

— Ну, вот выходит один миллион человек и требует немедленной отставки правительства…

— Вот это законно!

— Но ведь это куда более радикально, чем парламентская республика. Это практически – прямая демократия…

— Это вообще разные вещи! Это знаете, как у меня на родине говорили: "В огороде бузина, а в Киеве – дядька". У вас такая каша в голове! Вы говорите то про митинги, то про парламентскую республику. Но парламентская республика – это институт. А митинг – это массовое собрание для обсуждения политических, злободневных вопросов, форма выражения согласия или несогласия. Это как круглое и зеленое! Так невозможно ничего обсуждать. Давайте уже либо "круглое" обсудим, либо "зеленое"…

— Вы сказали, что парламентская республика для России опасна потому, что в российском обществе есть мощные экстремистские тенденции, которые в условиях парламентской республики получают шанс прорваться к власти. Но в ходе массовых публичных акций эти экстремистские тенденции, как известно, проявляются гораздо сильнее, и они оказываются гораздо перспективнее, чем в ходе работы парламента, каким бы ни был его состав…

— Я не согласен с вами!

— Но большевики, о которых вы упоминали, именно через улицу пришли к власти в 1917 году, а не через парламентскую республику…

— Они пришли через вооруженное восстание, а не через митинг! Повторяю – я не согласен с вами. Когда мы говорим об уличных протестах, я не считаю эти протесты экстремистскими. Я считаю их законными.

— Миллионный митинг, который требует немедленной отставки Путина, проведения досрочных выборов и реализации той программы, которую предлагает, допустим, "Яблоко", — с вашей точки зрения, это нормальный и законный метод?

— Да. Это нормальный законный метод. Просто, к сожалению, думаю, что ничего такого в скором времени не случится.

— На языке современной политологии это называется "бархатная революция", и они в последние годы происходит я мире довольно часто…

— Мне неизвестно, что такое "бархатная революция", а равно как и что такое "современная политология".

— Скажем так, бархатная революция это примерно то, что произошло в Украине в 2004 году…

— Не знаю. Это особый вопрос.

— Так или иначе, но вы говорите о том, что перемены должны наступить в результате пробуждения общества…

— Да, в результате пробуждения общества.

— А какая, по вашим прогнозам, в этом случае судьба постигнет территорию РФ? Ясно, например, что на Кавказе в случае пробуждения тут же встает вопрос об отделении от России… Однако в партийной программе "Яблока" еще в 2007 году говорилось: "Наша главная цель – сохранить Россию в ее существующих границах". Не противоречит ли ваш призыв к митинговому пробуждению России с данным "охранительным" пунктом вашей партийной программы?

— Я и сегодня готов подтвердить, что нашей главной целью является сохранение России в ее нынешних границах в 21 веке. Что касается проблем, связанных с Кавказом, то я глубоко убежден, что решения очень многих из них нужны точно такие же, как и в Петербурге. Нужно так сделать, чтобы закон был одинаков для всех, чтобы юстиция в стране была независимой, чтобы правоохранительные органы были подконтрольны, как и все прочие государственные структуры. Нужно так сделать, чтобы все бюджетные ассигнования были абсолютно прозрачны и подконтрольны.

— Но кто все это сможет сделать на Кавказе?

— Люди, пробудившееся общество.

— Так первым делом пробудившееся общество, как минимум, в Чечне, выйдет на улицы и потребует выхода из состава России. Оно это уже дважды делало – когда голосовало за Дудаева, а потом за Масхадова…

— Это было очень давно.

— Но вы допускаете, что в случае реального политического пробуждения мысль об отделении от России снова будет озвучена в Чечне?

— Нет, не допускаю.

— Вы полагаете, что те, кто сегодня бегают по горам с автоматами, — просто "одинокие сумасшедшие", не представляющие никакой части общества?

— Я не просто считаю, я знаю, что это – совершенно другое направление! Вы попробуйте изучить этот вопрос, тогда вам будет понятнее, что это такое… Для меня совершенно очевидно, что в случае пробуждения люди на Кавказе будут требовать все то, что я выше перечислил, и что нужно сегодня не только Кавказу, но России в целом. И это в значительной мере поможет решить проблему Кавказа.

— Иными словами, вам кажется, что в случае политического пробуждения во всех регионах России граждане будут выходить на улицы с одними и теми же лозунгами – что на Грозном, что в Петербурге?

— Хороший вопрос! Да, я считаю, что российское население терпит настолько масштабное поражение в правах, что на первом этапе, который может длиться довольно долго, требования людей в любом уголке России будут примерно одинаковыми.

— В тех требованиях, о которых вы упоминаете, не говорится, однако, о самом главном: что делать с вертикалью власти, которая и есть ведь первопричина общественного бесправия в России?

— Вертикаль власти должна быть заменена разделением властей. Это давно известно всем!

— А кто тогда будет назначать правительство?

— Правительство, на мой взгляд, хорошо бы, чтобы назначалось по итогам парламентских выборов.

— Но итоги парламентских выборов в такой президентской республике, как РФ, не слишком точно отражают реальную волю избирателей. А сама атмосфера фальсифицированных выборов действует разлагающе даже на оппозицию… Взять хотя бы недавний скандал с двумя членами фракции "Яблоко" в ЗакСе – Ольгой Галкиной и Вячеславом Нотягом. Их "победа" даже руководству самого "Яблока" показалась нечестной…

— Да, в ночь с 11 на 12 декабря, когда подводились итоги, в 23 часа вдруг одновременно, сразу по всем участкам в двух избирательных округах у "Единой России" забрали голоса и приписали "Яблоку" и ЛДПР. И получилось, что некоторые кандидаты получили такую прибавку (липовую по сути), что смогли пройти во фракцию, обойдя своих однопартийцев, набравших в реальности больше голосов.

— Какой вам видится в этой истории мотивация Горизбиркома и "Единой России"?

— Мотиваций может быть много. Но я не гадалка. Они то же самое сделали и со "Справедливой Россией", и с КПРФ, и даже с "Единой Россией"! Я имею в виду махинации с пересчетом, позволившие ряду кандидатов обойти своих однопартийцев. Могу вам пообещать, что когда у меня будут доказательства относительно мотиваций, мы с вами встретимся, и я все расскажу от начала и до конца.

— Кто я петербургском "Яблоке", с вашей точки зрения, несет политическую ответственность за произошедшее?

— Как кто? Лично Вячеслав Нотяг и Ольга Галкина. Потому они и покинули партию.

— А чем тогда было вызвано решение федерального руководства "Яблока" о приостановке деятельности санкт-петербургского регионального отделения партии?

— Это другая тема! Это история неразрешимого конфликта, который возник в недрах этой организации.

— Разве это решение не было связано с данным скандальным сюжетом?

— Он акселерировал то, что назревало уже очень давно, он просто обострил эту болезнь.

— Последний вопрос. Когда настанет время следующих выборов, с каким, вероятнее всего, заявлением, вы обратитесь к избирателям: "Мы делали все возможное, но у нас, как всегда, были связаны руки!", или: "Вот видите, дорогие избиратели, мы обещали – и мы сделали то, что обещали!"?

— Второй вариант, на мой взгляд, определенно более вероятен! По крайней мере, мы будем на него работать.
Подробнее: http://www.rosbalt.ru/piter/2012/04/16/970257.html

[MK RU]

http://www.mk.ru/politics/interview/...-pogibnut.html
Московский Комсомолец № 25986 от 12 июля 2012 г., просмотров: 9830

Григорий Явлинский - "МК": «Если коллапс власти произойдет в отсутствие демократической альтернативы, ее обломки упадут в руки самым безответственным силам»

Двенадцать лет назад люди думали, что стране нужен порядок, сильная рука. Сегодня люди мечтают совсем о другом — о честности и уважении. Гигантская общественная трансформация зрела много лет, но произошла в последние полгода. В чем ее смысл? Какие задачи стоят перед людьми демократических взглядов? Как поведет себя власть, чего от нее ждать? С этими вопросами «МК» обратился к Григорию ЯВЛИНСКОМУ.

Фото: Алексей Антонов

— Первый вопрос — о насущном. Как вы считаете, что будет с лидерами и активистами протестных выступлений, которые обвиняются в беспорядках 6 мая?

— Их будут мучить. Тех, кто сейчас в СИЗО, постараются посадить. А лидеров не посадят, но будут дергать на допросы, устраивать обыски, прослушивать, закроют выезд за рубеж, заставят нервничать. Но поскольку мучиться из них готов один Удальцов, остальные — люди другого склада, их такая жизнь вряд ли устроит.

— То есть дальнейшее закручивание гаек неизбежно. Как к этому должны относиться люди, критически настроенные к власти?

— Как к данности. Власть борется за себя. Когда оппозиционный депутат обещает их всех повесить за ноги, известный блогер перегрызть горло, а «юный революционер» зовет штурмовать Лубянку, чтобы получить 15 суток и стать «героем», понятно, что будет ответ. Так что не надо теперь удивляться.

— Вы считаете, лидеры действовали неправильно? Надо было как-то иначе развивать протестные настроения — не на митинги людей выводить, а что-то другое делать?

— Помните, из-за чего начались митинги? Из-за того, что люди почувствовали необходимость защитить украденные на выборах голоса. Защитить свои честь и достоинство на самом деле. Митинги стали пространством, где они чувствовали себя свободными, видели, что не одиноки. Они испытывали чувство радости и единения со своими. Это важные переживания, они были очень нужны. Но на переживаниях нельзя построить стратегию. Чтобы возникшее движение не ограничилось радостью единения, оно должно развивать рационально-политическую линию — сознательно и активно поддерживать альтернативу правящему режиму.

— Какие ошибки совершили организаторы зимних протестных акций?

— Главная ошибка в том, что они в самый неподходящий момент — накануне президентских выборов — выстраивали концепцию «неполитического протеста». Они его представляли как новую технологию, русское ноу-хау, постоянно повторяя, что нам не нужно политики, политиков, партий. Хотя абсурдность такой линии перед лицом выборов Путина на 12 лет была очевидна. Так же, как наивность надежд на то, что за него на безальтернативных выборах проголосует «мало народу». И мне очень жаль, что современные образованные люди оказались неспособны заглянуть чуть вперед и «сложить два и два».

— Почему же они не сложили?

— Потому что они дилетанты в политике. Им было приятно быть на виду и во главе, но они не очень понимали, что делают, а тем более что делать дальше.

— Можете привести конкретный пример, как организаторы и лидеры протестов сделали абсолютно неверный шаг?

— Самый показательный пример в этом смысле — кампания по выборам президента. Она открывала возможность для развития альтернативы режиму. Конечно, это был бы только первый шаг, но очень важный.

Ведь основной вопрос был не в легитимности выборов и уж точно не в перспективе избрания Путина в первом или втором туре. Вопрос был в наличии альтернативного кандидата, вокруг которого можно и нужно было концентрировать политический протест. Тем более что в этом случае массовые фальсификации со стороны власти были бы абсолютно неизбежны.

Протестное движение за перемены должно было и могло защищать выдвижение своего кандидата в президенты. Но публичные деятели, которые стали «лицом» движения, не выступили в защиту альтернативы, не поняли, не увидели главного политического сюжета.

— Вы говорите о своей кандидатуре? О том, что когда вас сняли с президентских выборов, протестное движение не потребовало вас восстановить?

— Разумеется. Вообще-то альтернативными кандидатами могли стать и другие «лица» протеста — Рыжков, Навальный, Немцов, Касьянов. Все они могли выдвинуться и собирать подписи. Но они не стали этого делать. Я был единственным, кто на это пошел. Единственным реально альтернативным Путину кандидатом. Власть сняла меня с выборов, потому что Путин понял, что моя программа в точности соответствует тому, чего сейчас хотят люди.

Меня сняли, протестное движение этот факт проглотило, его «гражданские» лидеры не стали бороться за альтернативного кандидата, и дальше никакой борьбы уже не было и быть не могло, потому что все, кто оказался в избирательном бюллетене помимо Путина, были той или иной составляющей путинской системы.

— Да, в январе-феврале протестное движение было занято в основном креативом — соревнованиями смешных плакатов. Почему оно ушло в эту сторону?

— Потому что люди, которые взяли на себя роль организаторов протестного движения, развивали его форму, но не наполняли содержанием. Поэтому на митингах был такой фонтан выдумок, плакатов, перформансов. Но к весне основные «лица» протеста уже частично поменялись. Новые поняли, что надо уходить из гламура-креатива — там тупик. Они стали пытаться устраиваться с палатками у фонтана на Пушкинской, прорываться на Манежку, выдвигать властям невероятные требования, тусовались на бульварах. Но и это тоже было развитие одной только формы без содержания. В том числе «Оккупай Абай». Потому что «Оккупай Уолл-стрит» — это понятно что такое. Уолл-стрит — олицетворение того жизненного устройства, против которого протестуют «оккупанты». А что такое «Оккупай Абай»? Опять же интересная форма протеста, не наполненная столь необходимым политическим содержанием.

— Но ведь переход от идейного противостояния к физическому — это естественное развитие протестов. Разве не так они и должны расти — от выходов на митинги к созданию постоянных лагерей несогласия?

— Нет. Выходя на физическое силовое противостояние с властью, протестное движение немедленно проигрывает и вообще может быть надолго разгромлено. Организаторы митингов обязаны понимать, что это неприемлемо. Кроме того, если вы приглашаете людей на разрешенный митинг, они не должны пострадать — людей подставлять нельзя. Если профессионально заниматься организацией массового мирного протеста и хотеть именно этого — это можно сделать. Если хотеть другого — будет другое.

— Шестого мая, по вашему мнению, возобладало «другое»?

— Тяга к «геройскому другому» существовала все эти месяцы. Но после первой попытки 5 декабря эта тяга была маргинальной, уступала общей вере в силу мирного массового протеста.

Но у протеста не было не только немедленного результата в виде ощутимых уступок со стороны власти. И внятной перспективы, которую могло бы обозначить политическое лидерство, тоже не было. Поэтому вперед выходить стали левые, националисты и сторонники тезиса «не разбив яиц, не приготовишь омлет». Вопрос об ответственности за здоровье и судьбы людей при этом либо переадресуется власти, либо вообще снимается с повестки дня. Мол, в современных условиях настоящие организаторы массовых акций — Твиттер и Фейсбук.

— Власть, выходит, не несет ответственности за столкновения 6 мая?

— Безусловно, несет. Причем главную ответственность. Власть фальсифицировала выборы и лгала. Именно этим она и вывела людей на улицы. Но есть основания считать, что и конкретные столкновения были вольно или невольно спровоцированы властью. Вообще после парламентских и президентских выборов власть провоцирует протест многими своими действиями. Что они ни делают — вручают ордена Чурову и Нургалиеву, устраивают зачистки в самом центре Москвы перед инаугурацией, весь город наводняют ОМОНОМ — все вызывает справедливое возмущение. Но в этом нет абсолютно ничего нового! Это та самая, давно знакомая нам власть, с хорошо известными реакциями на те или иные раздражители. Поэтому что толку говорить сейчас о том, какая она плохая? Надо говорить о том, как ее изменить.

— Как?

— Чтобы не потерять ощущение времени и ритма движения, которое сейчас происходит, нужна корректировка как минимум по четырем важнейшим элементам.

Во-первых, нельзя допускать действий, которые ведут к раскручиванию насилия. Только мирное, хорошо организованное ответственными людьми гражданское движение может быть массовым и успешным.

Во-вторых, еще важнее, чтобы люди почувствовали, что появилась нравственная политическая сила. Основа, за которую можно зацепиться и не скатиться в хаос. Поэтому нам надо менять нравственный климат, отказываться от принципа «цель оправдывает средства». Иначе какая разница между властной группировкой и «оппозиционной», если и для тех, и для других люди — инструмент решения ими придуманных задач.

В-третьих, надо преодолевать разделение на Москву и страну. Разделила нас власть: она противопоставляла Болотную Поклонной, московских офисных служащих уральским рабочим. Но и сами протестующие, СМИ, аналитики охотно развивали тему протеста «продвинутых горожан», зарождения в столице политически активного класса. В результате сформировался стереотип «активной» Москвы и «пассивной» страны. Это неверно по сути и бесперспективно по результату.

В-четвертых, мы должны наполнить протесты смыслом, содержанием. Политика и выборы начинаются тогда, когда есть внятная альтернатива — персональная, программная, нравственная, экономическая, политическая. При этом нужно очень четко оформить демократический, европейский политический вектор, сформулировать его суть. Первый шаг — показать, что демократы отличаются от крайне левых, от националистов. Иначе никогда у демократов не будет ни общих целей, ни общей программы. Будет только хождение на мероприятия в раздельных колоннах со все менее понятными друг другу лозунгами.

Это не вопрос эмоций, симпатий или антипатий. Я с уважением отношусь к Сергею Удальцову, но с его программой категорически не согласен. Не согласен я и с националистами. Я считаю опасным для будущего страны то, что они говорят и хотят делать. Но чтобы предотвратить эту опасность, надо не драться с ними на улицах (к чему идет дело), а создавать собственное политическое, демократическое предложение стране. Иначе говоря, надо превратить протест в массовое оформленное демократическое движение и побеждать на выборах.

— На выборах демократическое движение вряд ли сейчас победит. Гораздо больше шансов как раз у националистов и коммунистов.

— При нынешней системе, когда всем нормальным людям в политике заткнули рот, — да. А в условиях политической конкуренции и на открытых выборах — вовсе нет.

Чего сегодня хочет большинство людей в России, вне зависимости от того, за какую партию они голосовали и как относятся к протестному движению? Люди хотят, чтобы было больше справедливости, меньше лжи, больше доброты и больше честности в жизни, в стране. Если это перевести на более предметный язык, то хотят, чтобы было образование не такое, как сейчас, нормальное, чтобы медицина была доступной, чтобы ЖКХ было эффективным и неграбительским, чтобы безопасность была, чтобы полиции не надо было бояться. А сделать все это практически можно, только если закон будет одинаковым для всех, суд независим, а собственность неприкосновенна. Это и есть демократическое предложение стране, которого, кстати говоря, Россия в реальности никогда и не видела.

А националисты или коммунисты вместо того, чтобы дать людям свободу, справедливость и уважение, будут опять устанавливать какой-нибудь свой «порядок» — примерно такой же, как сейчас, только с еще более гадким привкусом.

— Да, но как людям это втолковать? Как убедить, что националисты и коммунисты не смогут улучшить им жизнь?

— Всех убедить не удастся. Здесь иллюзий быть не должно. У партии чиновников, партии коммунистов и у националистов есть верные избиратели, которые всегда будут их поддерживать. Но кроме их избирателей в стране еще много людей (думаю, их значительное большинство!), которые связывают ее будущее с демократическим устройством. И, как показывает весь мировой исторический опыт, правы именно они. Потому что с любым другим устройством у нашей страны просто не будет будущего. Чтобы они могли успешно бороться за свою правоту, и надо создавать цельное демократическое движение, связывающее исполнение желаний людей с четкой и прозрачной последовательностью действий, которые будут день за днем менять жизнь и ее правила.

— Возвращаемся к началу разговора: как менять правила, если власть опирается на совсем другие правила и вовсе не стремиться от них отказываться в пользу демократических реформ, которые предлагает «Яблоко», например? Остается только надеяться на рост протестных настроений и на то, что таким путем власть удастся заставить уйти.

— Просто полагаться на рост протестных настроений и протестной активности недальновидно, глупо и опасно.

Во-первых, зная эту власть, утверждаю — они, кто подспудно, кто открыто, готовы и готовятся к спецоперации по разгрому оппозиции. И не просто готовы — после 6 мая они это делают практически: медленно, нудно, но неотступно и неотвратимо. Есть рациональные аргументы, которые предостерегают их от повторения пути Лукашенко, но психологически им так будет проще. Сдвиг протеста в сторону провокаций работает на этот сценарий. Поэтому надо определиться, оппозиция чего хочет — победить или геройски погибнуть?

— Всех-то не разгромят. Оппозиция — это ведь не только конкретные лица. Это дух несогласия, который можно припугнуть, но не развеять. В любом случае он найдет формы, в которые сможет воплотиться.

— Если не будет выработано политической демократической альтернативы, эти формы с большой вероятностью окажутся убийственными для страны.

Наше общество — уставшее, раздраженное и расколотое, восприимчивое к популистским обещаниям и простым решениям, склонно к «левому реваншу» и национализму. Образованные люди, которые решили заняться политикой, могут на это сказать «мы не такие», но... Даже самая активная часть гражданского общества России на данный момент оказалась в заложниках у политических дилетантов. Они могут решить прислониться к кому-нибудь, «вывалившемуся» из власти, или начнут возлагать надежды на что-то вроде Путина образца 1999–2000 гг. — молодого, энергичного, предлагающего простые способы решения сложных проблем. Или попытаются опереться на левых популистов или националистов как «меньшее зло». Все это так типично для нашей элиты, но политически абсолютно неверно.

Если коллапс власти произойдет в отсутствие политически ответственной демократической альтернативы, то ее обломки, как это уже бывало в нашей истории, упадут в руки самым безответственным силам. И тогда мы с большой вероятностью увидим истинное лицо коммунистов, а националистический тренд примет крайне опасные, насильственные и разрушительные для страны формы.

— То есть если бессодержательные протесты усилятся до того, что свергнут режим, взамен мы скорее всего получим то же самое, только еще пострашнее. Усиливаться, значит, пока не нужно. Но что же тогда делать людям, которые хотят перемен? Вступать в «Яблоко»?

— Усиливаться очень нужно. Но усиление — это и есть обретение содержания. Без него не то что поменять власть, всерьез ее побеспокоить не получится. Скорее дождемся, что власть сама посыплется под давлением разных обстоятельств. Но только не надо этого дожидаться. Надо создавать альтернативу.

Вот мы с вами говорили только что о необходимости появления нравственной политической силы. О том, что политика должна стать нравственной. А «Яблоко», между прочим, именно такой силой и является. И мы всегда только за это и боролись — чтобы политика была нравственной, чтобы жизнь была справедливая, чтобы людей не унижали, чтобы они не бедствовали. Двадцать лет мы занимаемся политикой, но никто никогда не упрекнет нас в безнравственном шаге или решении.

А на вопрос «что делать?» ответ есть. Люди признают тех, кто за десятки лет в политике их никогда не обманывал и ничего у страны не украл, тех, кто и сегодня знает, что делать. И работы этой для всех, кто хочет перемен в стране, — невпроворот: контроль властей в их ежедневной работе (сотрудников ДПС, судов, милиции, чиновников, депутатов — как работают, как выполняют обещанное, в чем бездействуют и т.п.); подробный общественный анализ расходов бюджета; составление публичного реестра всех фактов коррупции; публичный анализ себестоимости услуг ЖКХ; борьба против пыток в полиции; оформление регулярных официальных публичных запросов власти по наиболее важным для общества проблемам, сбор подписей в их поддержку в Интернете и офлайне; участие и контроль выборов всех уровней; выдвижение оппозиционных кандидатов. И «Яблоко», кстати, это все уже делает.

— Да, только при всем этом вас как-то не очень видно в информационно-протестном пространстве. Почему?

— Потому что мы заняты именно содержанием. А не формой. А содержание — это довольно сложная штука. Там надо думать, вникать. Ваша газета готова говорить о содержании — это редкость, я это очень ценю. А в основном-то всех интересует форма. Там гораздо все проще и веселее. Достаточно сказать: «Мы стали более лучше делать плакаты» — и тебя тут же принимают за своего. А зачем мы их стали «более лучше» делать? Ну, этим никто особо не заморачивается.

— Если бы «Яблоко» стало «более лучше» представлять свою позицию в протестном пространстве, вреда бы большого не было.

— Согласен. С этого интервью начинаем над этим работать.

[Непорочная гриша]

http://www.echo.msk.ru/programs/pers.../1148666-echo/

Ведущие:
Тихон Дзядко журналист "Эха Москвы"

Т. ДЗЯДКО: В Москве 20 часов и 6 минут. Добрый вечер, вы слушаете радиостанцию «Эхо Москвы». У микрофона Тихон Дзядко, программа «Особое мнение». И я рад приветствовать в этой студии Григория Явлинского, политика, экономиста, одного из основателей партии «Яблоко». Добрый вечер.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Абсолютно точно. Здравствуйте. Рад вас видеть.

Т. ДЗЯДКО: Давайте я напомню все наши координаты. +7-985-970-45-45 – это номер для сообщений смс. Также сообщения в эфир «Эхо Москвы» можно присылать с помощью Твиттера, если вы пишете аккаунту @vyzvon, и с помощью нашего сайта в интернете www.echo.msk.ru. Там же, на сайте, вы задавали вопросы перед эфиром. Много пришло вопросов, часть из них обязательно сегодня в рамках этого эфира прозвучит. А эфир в известной степени будет посвящен предстоящим событиям – это выборы мэра Москвы, которые состоятся в воскресенье. Но, наверное, не только о Москве мы будем говорить, и о связке ситуации в Москве с тем, что происходит в стране в целом, тоже.

Но начать мне хотелось бы вот с чего. Мы на протяжении этой предвыборной кампании, последние несколько месяцев, являемся свидетелями двух моделей. Одна модель заключается в том, что мэр Москвы – это политический деятель и в известной степени политический лидер, один из важнейших людей в стране. Об этом заявляет часть кандидатов. Часть кандидатов, в частности мэр Москвы Сергей Собянин, неоднократно говорил, что должность мэра Москвы – это должность хозяйственная, и к политике она никакого отношения не имеет. Какую из этих моделей выбираете вы?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Сейчас, одну секунду. Спасибо большое, я хотел, пользуясь возможностью быть сейчас на «Эхе», сказать несколько слов. В нашей партии произошло большое несчастье: скончался один из наших товарищей, очень молодой человек, Володя Воронежцев.. Он был самым молодым руководителем нашей организации в Липецкой области, вот. Мы все выражаем огромное сочувствие и соболезнования его близким, друзьям – всем.

Т. ДЗЯДКО: Мы присоединяемся.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Вот. Нам это очень жаль. Прошу прощения, что прервал вас. А теперь возвращаюсь к вашему вопросу. Ну, вопрос очень вызывает улыбку. Улыбку он вызывает потому, что как только Сергей Семенович скажет, что он политик, его тут же Владимир Владимирович уберет из мэров Москвы, на этом все сразу закончится. Поэтому, что бы ни думал там Сергей Семенович, но говорить, что он политик, в условиях системы, которая создана при Владимире Владимировиче, не позволено никому, я думаю, даже премьер-министру. Спросите у премьер-министра. Он скажет: «Что вы мне задаете такие вопросы? Мне, там, надо Хабаровском заниматься, там, или еще чем-нибудь…»

Т. ДЗЯДКО: Комсомольском-на-Амуре.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, Комсомольском-на-Амуре, там, я не знаю, всем чем хотите мне надо заниматься, но только я никакой не политик. Вот у нас один есть политик, и хватит нам, нечего нас тут беспокоить. Поэтому, это вопрос, он вытекает из той каши, которая сегодня есть в головах.

Т. ДЗЯДКО: Хорошо, это если говорить про сегодняшнюю кашу. А если говорить про некую объективную реальность, о том, как должно быть?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Объективная реальность, безусловно, заключается в том, что избранный руководитель 12-миллионного или 10-миллионного города, при всех условиях, в любых условиях, является, конечно, политиком. Но политик – это ведь категория содержательная. То есть, он должен знать, что делать, он должен действительно знать хозяйство, он должен знать Москву, он должен ее понимать, он должен в ней разбираться. Он должен, кстати говоря, ее очень любить, он должен быть человеком, который исходил ее всю ногами когда-то, который ее действительно знает. Вот вы представляете, когда приходят к человеку, говорят: вот там… и называют… не буду называть, какой проспект. Там, Дмитровский какой-нибудь, да? Вот. Там нужно сделать то-то. А он даже не представляет, куда выходит это Дмитровское шоссе, или где оно находится, или где это все, куда это. Он принимает решение. Как, на что это завязано, какого рода люди там живут, какие там кварталы, как это все устроено. Мэр Москвы, он должен быть крупным хозяйственником, умным специалистом, особенно в экономике города. И он должен быть и политиком, иначе он не сможет решить свои задачи. Потому что…

Т. ДЗЯДКО: В чем заключается политическая функция мэра Москвы?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: А политически функция мэра Москвы заключается в том, чтобы ему доверяли люди и он вместе с ними мог менять Москву. В этом его политическая функция, как и любого содержательного политика вообще в мире, будь это президент страны или будь это мэр Москвы. Он обращается к людям, он к вам вот обращается, или ко мне, или к нашим слушателям, говорит что-то, и значительная часть людей верит тому, что он говорит, и строит свою жизнь, исходя из того, что они вместе что-то создают. Ну, например…

Т. ДЗЯДКО: Да.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: … там, я не знаю, обсуждается генплан Москвы, да? Или обсуждается вопрос, как решить ключевые проблемы города: там, скажем, рост цен в городе, или мигранты в городе, или еще что-то, еще что-то. Значит, смысл политика в том, что он убеждает людей в том или ином своем решении и вместе с ними решает это.

Т. ДЗЯДКО: Хорошо. А если говорить о политической роли мэра Москвы в жизни страны, да? Потому что очевидно, что мэр Москвы – человек, который, ну, не то чтобы управляет, это неправильно будет подобным образом формулировать… или, хотя нет, он управляет городом, в котором проживает, там, одна десятая или одна… одна десятая часть населения…

Г. ЯВЛИНСКИЙ: В общем, много, много.

Т. ДЗЯДКО: … населения Российской Федерации, да? Это столица. Иначе говоря, человек, который сейчас, после 8-го сентября или, если будет второй тур, не после 8-го, а позже, становится руководителем Москвы, становится мэром, если это не кандидат от партии власти, то какую функцию он начинает играть в стране? Мы видим у двух кандидатов как минимум лозунг, основной посыл которых, значит, Москва – это только начало, от Москвы к России. Как работает вот эта связка?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, вот смотрите, прежде всего, смысл заключается в том, что Москва, конечно, сегодня выполняет очень гипертрофированную политическую роль, у нее очень гипертрофированное политическое значение в стране. Вообще говоря, можно рассуждать, к сожалению, так, что от того, что происходит в Москве, от этого зависит и все, что происходит в стране. В этом смысле от руководителя…

Т. ДЗЯДКО: У нас же так было всегда, по большому счету.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, но никогда Россия не была демократической страной. А речь же сейчас идет именно о том, чтобы ее такой сделать, да? Чтобы сделать ее современной. Может быть, слово «демократическая» слишком часто употребляется, но мы что хотим сделать? Мы хотим… я еще вернусь к этой теме, если успею. Я буду несколько торопиться сегодня, потому что я о многом хотел сказать. Москва должна стать конкурентоспособным городом, а значит, современным. Это значит, чтобы поколениям, новым поколениям людей хотелось жить в Москве, чтобы они не уезжали. Это очень сложная принципиальная задача. А для этого Москва должна стать городом современным. Ну, вот об этом, собственно говоря, идет речь.

Так вот, она выполняет сегодня, ну, абсолютно гипертрофированные политические функции и как столица, и не только как столица. Хотя бы один вопрос я приведу. Смотрите, если вернуть Москве возможность, чтобы здесь существовали политические организации общественные свободно, чтобы люди имели возможность проводить митинги, демонстрации свободно, чтобы люди могли выступать в различных средствах массовой информации, пускай московских, но свободно, чтобы это был город действительно демократический, каким он бывал хотя бы в какие-то короткие промежутки времени. Эта энергетика будет иметь огромное значение. Если Москве вернуть местное самоуправление, если показать, как работает местное самоуправление, если Москве вернуть местному самоуправлению или дать ему (у него даже никогда этого, наверное, не было) финансовые функции, придать им, чтобы они сами действительно могли начинать решать какие-то вопросы… Это же огромная вещь, 12 миллионов человек. Если Москва станет примером того, что это город, в котором выполняются законы, это город, в котором законы одинаковые для всех, это город, где человек чувствует себя защищенным, это город, где не отбирают собственность, где есть правила, которые не нарушаются…

Т. ДЗЯДКО: А это возможно, чтобы так происходило в Москве, при том, что… чтобы так не происходило, ну, в смысле, не отбирали собственность, например, в Москве, при том, что это происходи на федеральном уровне? Не знаю, в Ярославле, в Новосибирске, в Липецке – где угодно.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: А это очень сложно сделать. Это возможно в том смысле, что возможно к этому стремиться, возможно, чтобы мэр Москвы ставил эти вопросы. Возможно, чтобы мэр Москвы вносил такие предложения на федеральный уровень. Возможно, чтобы мэр Москвы сделал эти проблемы центральными в обсуждении самых крупных государственных вопросов. Вот в этом смысле он и является политиком. Он должен их выносить. Сейчас же мэр что говорит? Все хорошо, все хорошо. Ну, и большинство кандидатов говорят, что все хорошо, ну, просто некоторые воруют. Потом другие говорят, там, что еще что-то там такое, даже не знаю, что они говорят. Вот. А дело-то в том, что систему надо менять в принципе, причем не только, конечно, в Москве, а начиная с Москвы, опираясь на Москву, на мнение москвичей. Начинать шаг за шагом ставить эти вопросы, делать их дискуссионными, заставлять их менять. Вы представляете, фигура какая, если его избрал город 12-миллионый? Это же крупная политическая фигура. От него же тогда действительно многое зависит. Нет, волшебной палочки здесь не будет, и я против конфронтации между столичными властями, городскими властями и федеральными, как и против всякой конфронтации. Но без такого движения вперед вообще ничего невозможно изменить. И вот выборы – это именно определение того человека, который сможет именно этим заниматься.

Т. ДЗЯДКО: Давайте поговорим про выборы и определение человека и вернемся к самому началу этой кампании. Как вы для себя объясняете тот факт, что выборы были назначены, что Сергей Собянин, значит, объявил, что он досрочно слагает с себя полномочия мэра Москвы и, соответственно, будет принимать участие в избирательной кампании? Почему это произошло?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, просто хочет федеральное руководство, или, иначе говоря, Владимир Путин хочет, чтобы был более легитимный мэр Москвы. Не просто чиновник, а человек, который как бы или реально избран гражданами. Тогда легче проводить выборы в Мосгордуму, вот. Кроме того, наша Госдума представляет собой нечто такое, что ее перевыборы вообще могут быть объявлены не сегодня-завтра.

Т. ДЗЯДКО: Вы считаете, что в ближайшее время это может произойти?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Я ничего не считаю, я вам говорю, что это легко может случиться. Вот так же, как вы сейчас удивляетесь, что с чего это вдруг произошли выборы мэра Москвы? Вот так же мы все, может быть, будем удивлены этим. Сбор подписей-то за роспуск Думы продолжается, причем в нем участвуют даже депутаты «Единой России». Да. Я не хотел бы делать… хотя им сказал Медведев, что прекратите немедленно! Они все продолжают. Вот. Я не хочу из этого делать очень далеко идущих выводов, но хочу сказать всем москвичам, что выборы, любые выборы могут произойти очень быстро. Потому что система-то обладает очень низкой легитимностью. Это же не шутки, выборы 2011-го года.

Т. ДЗЯДКО: Если оценивать вот эти… сколько? Два месяца, да, идет у нас избирательная кампания? Если попытаться оценить эти два месяца с точки зрения их, с одной стороны, честности вот этих двух месяцев, как избирательная кампания идет, которая дает, соответственно, в случае победы, в случае победы действующего мэра ему какую-то легитимность, вы бы как это оценили?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, а чего тут оценивать? Посмотрите, как телевидение работает. Вот вам и ответ. Все. Это же совершенно неравные условия ни для кого. Один из кандидатов, исполняющий обязанности мэра Москвы, присутствует на всех федеральных каналах в абсолютно неограниченном, я бы так выразился, количестве. Все остальные кандидаты, для них телевидение – по-моему, все остальные, или почти все остальные – для них телевидение просто закрыто. Они туда могут попасть через какие-то грандиозные скандалы или еще через что-нибудь такое. Вот вам и вся честность. Ну, здесь есть какие-то другие вещи: что меньше снимают с этих выборов, там, не снимают даже за то, что надо снимать…

Т. ДЗЯДКО: Например, на выборах 12-го года вы не были зарегистрированы, а здесь кандидат от «Яблока» зарегистрирован.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Вот я и говорю, да. Вот я и говорю, на этих выборах меньше снимают. Но зато у нас снимают по всей стране. У нас везде снимают людей, везде происходит абсолютный произвол с точки зрения участия в выборах. Так что, не надо здесь никаких расширительных толкований, просто хотят очень триумфально показать победу именно в Москве, потому что Москва имеет то самое политическое значение. Вот будет что делаться и будет… Но это ничего не отменяет по существу.

Т. ДЗЯДКО: Вам кажется, что эта кампания сейчас полностью находится под контролем? Или ситуация как-то развивается сама по себе?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, там у нее есть разные эпизоды…

Т. ДЗЯДКО: Я сейчас говорю не, там, про безопасность, про политическое…

Г. ЯВЛИНСКИЙ: У нее есть разные там эпизоды, могут быть какие-нибудь сюрпризы. Вообще говоря, выборы – вещь такая, что могут быть вообще самые неожиданные сюрпризы. Они могут произойти вообще в последний день, от одной передачи может многое измениться. Может многое произойти.

Т. ДЗЯДКО: Что вы имеете в виду, например?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Что я имею в виду? Что люди меняют свою точку зрения. Здесь нет особо устоявшихся взглядов. Здесь нет такого, что вот все как-то решили. Кроме того, тайное голосование – это есть тайное голосование, там вообще опросы не очень сильно работают, которые нам показывают результат. Я не думаю, что могут быть какие-то революционные потрясения – я имею в виду, собственно в голосовании, вот. Но это не значит, что они должны быть полностью исключены. Здесь всем еще нужно хорошо подумать, за кого они будут голосовать, что они будут делать, какой принцип голосования. Вот за что люди будут голосовать? Вот какой принцип голосования?

Т. ДЗЯДКО: Вы бы как ответили на этот вопрос?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, вот я…

Т. ДЗЯДКО: Какой должен быть в Москве в сентябре 2013-го года на выборах мэра принцип голосования?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да. Вот я бы, например, так сказал. Я бы сказал, что вот давайте задумаемся, исходя из какого принципа люди будут голосовать. Вот мне кажется, что очень значительная часть людей, которых вот я хотел бы призвать к этому в частности, будут голосовать исходя из определенных ценностей, исходя из определенных представлений о том, что такое хорошо, что такое плохо. И в этом смысле на выборах в Москве представлены совершенно три разные концепции сегодня.

Т. ДЗЯДКО: Так.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Вот. Кстати говоря, которые все три обладают такой серьезной фундаментальной укорененностью. И они будут сопровождать нас, вас, я вас уверяю, до президентских выборов.

Т. ДЗЯДКО: А что за концепции?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, вот одна концепция – это концепция интересов крупного капитала. Вот сейчас она еще так имеет некую такую… националистический флер. И это вот все то, что связано с этим направлением. Там, цель оправдывает средства. То, что делал крупный капитал, или пытался делать, когда создавался в 90-е годы.

Т. ДЗЯДКО: А кто из шести кандидатов является проводником этой концепции?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Вот я считаю, что представителем этого направления, это совершенно очевидно, является Алексей Анатольевич Навальный. Есть другое направление, есть другое направление – это Россия, особый путь. Вот особый путь настолько, что даже человек говорит, что я, в общем, не политик, не мэр Москвы, а так, тут вот хозяйством… я зашел сюда так, хозяйством позаниматься, и все. Вот. Это другое направление. И есть третье направление…

Т. ДЗЯДКО: Это вы имеете в виду Сергея Семеновича.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, Сергея Семеновича Собянина. И есть третье направление. Третье направление в этом смысле, я бы сказал – это права человека, закон, одинаковый для всех, собственность, неприкосновенность собственности, свобода, демократические ценности – это Сергей Сергеевич Митрохин. Вот три направления. Вот я вам могу сказать, куда каждое из этих направлений ведет. Вот когда-нибудь вы вспомните нашу передачу.

Т. ДЗЯДКО: Давайте.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Вот первое направление, оно ведет к развалу, просто к развалу.

Т. ДЗЯДКО: К развалу чего?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Страны. Это же серьезная вещь, да.

Т. ДЗЯДКО: Почему?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: В итоге… вот потому, что национализм в нашей стране в любой форме, в любой – это ее конец, как в Югославии. В любой форме. Нашей стране он категорически противопоказан. А тема, что можно быть немножечко русофобом или, там, чуть-чуть каким-то еще антисемитом или еще каким-нибудь – это тема очень несерьезная, потому что нету этих границ. Вот этих границ, их нету. И, кстати говоря, позиция Митрохина по этому вопросу вызывает огромное уважение, потому что она очень последовательная и настойчивая. Вот. Это очень серьезная вещь.

Второе направление, которое, вот я сказал, особый путь такой, он ведет к необратимому отставанию. Это медленное, но совершенно определенное и без вариантов всяких отставание в будущем. Москва будет, как и страна в целом, будет просто отставать все больше и больше, и потом разрыв ее с наиболее развитыми странами окажется просто непреодолимым. А третий путь – это европейский путь, со всеми его проблемами, недостатками, сложностями, противоречиями, трудностями, безусловно.

Т. ДЗЯДКО: Смотрите, эта вторая концепция, по сути, была поддержана меньше… сколько? Меньше… больше, больше чуть года назад, в марте 60 процентами, была поддержана вторая концепция в целом по стране.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Правильно. Объяснить, почему?

Т. ДЗЯДКО: Да.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Нет альтернативы. У страны не было альтернативы. А ей из чего было выбирать?

Т. ДЗЯДКО: То есть, если бы было… ну, был, например… была альтернатива в лице, не знаю, Михаила Прохорова…

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, не надо.

Т. ДЗЯДКО: … набравшего в той же Москве всего 20%.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, не надо, это…

Т. ДЗЯДКО: «Всего» в том смысле, что это не 60.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Но это только восхищенные дамы могут считать, что Михаил Прохоров – в этом смысле альтернатива. А так ни один серьезный человек не может считать миллиардера, российского миллиардера со всеми его корнями, альтернативой Владимиру Владимировичу Путину. Ну, как это? Это оно и есть. Все, кто был на тех выборах, представляли Путина. Ну, скажем, Прохоров – это Путин и бизнес, да? Зюганов – это Путин и внешняя политика. Миронов – это Путин и пенсионеры. Ну, и так далее. Там больше никого и не было. А что людям было делать? Они вовсе не хотят, чтобы все это развалилось. Им же надо где-то жить.

Т. ДЗЯДКО: То есть, вам кажется, что сейчас вдруг, увидев новые фамилии в избирательных бюллетенях, придя на избирательные участки 8-го числа, люди хлопнут себя по лбу и скажут: ба-а-а, так вот она, альтернатива, появилась. И сразу все будут голосовать не за тот курс, за которых голосовали в марте 12-го года.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Не знаю, но надо делать первые шаги. Ну, не будьте уж так… не думайте, что так волшебство какое-то должно быть. Надо делать первые шаги, надо начинать с чего-то, надо за это бороться. Вот Сергей Митрохин борется за это активно. Я ведь сегодня пришел к вам действительно по этому поводу, как вы прекрасно знаете, агитировать за него. Я, кстати говоря, никогда в жизни этого не делал. Вот сейчас считаю это очень важным.

Т. ДЗЯДКО: Почему именно сейчас?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Потому что начинается, вот на этих выборах начинается очень длинный цикл. Сейчас же будут выборы мэра, через год выборы…

Т. ДЗЯДКО: … в Мосгордуму.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: … в Мосгордуму. Потом, глядишь, уже будут выборы в Госдуму, а потом и выборы президента. Только потом поздно будет плакать, что у нас нету никого, альтернативы нету, и Владимир Владимирович в очередной раз возьмет 75%.

Т. ДЗЯДКО: А как вам кажется, вообще если говорить о цикле, есть, опять же… часто можно видеть комментарии в каких-то, значит, аналитических заметках или в социальных сетях, что, дескать, выборы мэра Москвы – это последний шанс, последний шанс на перемены, последний шанс на некие сдвиги и так далее.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Послушайте, Россия существует много лет…

Т. ДЗЯДКО: Немало.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Догадываетесь, сколько, да? Очень много. У нее не бывает последних шансов. Она пережила такое, что у нее никакие выборы не бывают последние шансы. Вот просто людям нужно вести себя умно и понимать, что последний шанс – это не значит, что нужно делать что попало, а надо делать то, что правильно. Нужно голосовать за то, что соответствует вашим взглядам и не поддаваться ни на какие истерические обобщения. Ну, например, как у нас было. Значит, все же теперь понимают, что рекомендация «голосуйте за кого угодно, кроме «Единой России», она привела к тому…

Т. ДЗЯДКО: Вы имеете в виду парламентские выборы 11-го года.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, я имею в виду парламентские выборы 11-го. Она привела к тому, что все, люди лишились Государственной Думы, которая бы защищала их интересы по-настоящему. Ну, кто голосовал за «Справедливую Россию», понимает же, что сделали ошибку. Ну, это же понятно, очевидно.

Т. ДЗЯДКО: Скажите, но вам кажется, что если бы все голосовали за партию «Яблоко», то партия «Яблоко» получила бы при том масштабе фальсификаций, который мы наблюдали, она получила бы тот результат, который был бы в реальной жизни?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Я… ну, так, как вы поставили вопрос, она бы получила не тот результат, который в реальной жизни, но получила бы большой результат. И это бы обеспечило некий шаг вперед, и прорыв, и представительство. Там была бы, по крайней мере, одна фракция, которая бы покинула зал заседаний при таких законах, как там принимались в последнее время, как мы уже делали. Там была бы, по крайней мере, фракция, которая бы сказала: фальсификации были такого масштаба, что эту Государственную Думу надо распустить.

Т. ДЗЯДКО: Здесь делаем небольшую паузу. Продолжим разговор буквально через три минуты. Новости в эфире «Эхо Москвы», потом мы вернемся в студию.

НОВОСТИ

Т. ДЗЯДКО: В Москве 20 часов 33 минуты, еще раз добрый вечер. Радиостанция «Эхо Москвы», программа «Особое мнение». Меня зовут Тихон Дзядко, мой гость – Григорий Явлинский, политик, экономист, один из основателей партии «Яблоко». Говорим мы о предстоящих выборах мэра Москвы, но не только об этом. Давайте я напомню, +7-985-970-45-45 – номер для сообщений смс. Также можно присылать сообщения через интернет, с помощью сайта www.echo.msk.ru, ну, и через Твиттер, если вы пишете аккаунту @vyzvon. Много есть вопросов, скоро будем, значит… буду вам их задавать тоже. Здесь спрашивают у вас на сайте, спрашивали перед эфиром: «Григорий Алексеевич, какой вы видите Москву, да и Россию через 5 лет, если политическая ситуация не изменится?»

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, если политическая ситуация не изменится, вот такой, как сейчас, только еще скучнее.

Т. ДЗЯДКО: Скучнее.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, в том смысле, что очень многие талантливые серьезные способные люди будут думать о том, как уехать, или уедут. Вот я о чем думаю. В этом смысле я говорю слово «скучнее». Для Москвы это вопрос абсолютно принципиальный. Вот я вам хочу сказать, вот вы представляете себе, что в 2025-м году, например, демографическая ситуация в Москве будет такая, что будет на одного работающего один пенсионер. На одного трудоспособного один нетрудоспособный. Представляете себе, какая будет сложная ситуация? Вот. Так это надо думать уже сейчас, что с этим делать. Вот. Сейчас я могу вам сказать, сегодня в Москве огромные социальные разрывы, огромные, в 4-6 раз больше, чем в любой столице Европы, в любой. Да? И в два с половиной раза больше, чем, собственно говоря, даже в России. Но при этом, при этом 30% людей можно относить к бедности, 30%. А вот я цифру вам назову: 20%, одна пятая рождающихся детей в Москве сразу, только по факту своего рождения, попадают за черту бедности. Вот какие проблемы-то у Москвы. Но это еще не все.

Т. ДЗЯДКО: Но это же проблемы не только Москвы, это проблемы России.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, но мы сейчас говорим о Москве. Мы говорим о том, что в Москве, например, абсолютный существует разрыв и диспропорция в рынке труда. Рынок труда неквалифицированный, очень неквалифицированный. А уровень образования очень высокий. И поэтому опять излишки происходят наиболее интеллектуально сильных, образованных и подготовленных людей. Качество жизни в Москве совершенно не соответствует ни уровню валового регионального продукта, ни его динамике, ни динамике доходов. Люди требуют гораздо более качественного образования, гораздо более качественной медицины, гораздо более высокого уровня безопасности, гораздо более комфортных условий жизни, гораздо более совершенного и современного досугового… досуговых возможностей в городе. Ничего этого город не делает. Это же серьезно. Или, например, технологический сектор если взять: 70% составляют услуги. Современных технологических направлений, инновационных, там, IT-технологий, практически в городе нет. Или вот возьмем бизнес. Малый и средний бизнес – выход на рынок абсолютно закрыт, абсолютно закрыт. Количество согласований невероятно… Вы вот только представьте себе, допустим, если взять строительство, да? Цена на жилплощадь из-за согласований, коррупции и всего прочего на 60% выше, чем она могла бы быть на рынке. А некоммерческая, скажем, недвижимость – 25%.

Так вот, эти и всякие другие проблемы…. Или вот еще проблема: 80% финансового оборота России проходит через Москву, 80%. Москва живет, как рантье. Это город рентной экономики, здесь никакой своей экономики нет. Если завтра упадут цены на нефть и газ, собственно Москва ничего экспортировать почти не может, у нее ничего нету. У нее нет никакого современного сектора производства. У нее рентная экономика за счет аренды и за счет налогов тех компаний, которые находятся в Москве. И за счет федеральных в этом смысле дотаций.

Вот смысл-то в чем? Что город, если будут все эти тенденции и другие, вот эти тенденции будут развиваться в таком же духе… Или вот еще вам пример. Мне просто интересно слушателям рассказать. Вот вы представляете, плотность населения в Москве такая же, как в Гонконге. А плотность экономического развития Москвы гораздо хуже, чем в любой из столиц Латинской Америки, ну, например, Мехико. Это же абсолютное несоответствие. Это значит, что отсутствует вообще экономическая инфраструктура в городе. Вот скажите, вы слышали на этих выборах, чтобы кто-нибудь обсуждал хотя бы эти проблемы? Ведь обсуждают же вот проблемы, что это последний шанс, мы должны чего-то проломить кому-то чем-то, что это все…

Т. ДЗЯДКО: Но это, по-моему, довольно обычная предвыборная риторика.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, но все-таки частью предвыборной риторики должно быть обсуждение вот этих вот программных вещей, вот этих серьезных. Вот, например, мы когда готовили программу «Яблока» и, в частности, Сергей Митрохин… кстати, он сам ее писал своей собственной рукой, ему не кто-то писал, не я ему писал эти программы. Мы с ним обсуждали, и он обсуждал с партией это. Но свою программу он писал сам. Есть еще экономическая программа для Москвы, которой он тоже абсолютно владеет. И он в своей программе указал, что преодоление рентного характера экономики Москвы – его важнейшая цель и задача. Но ведь что я слышал, например, от других кандидатов? Ну, скажем от того же кандидата Алексея Анатольевича Навального. Он говорит: «Система нормальная, все нормально, надо только чтобы пришли честные хорошие люди, и все будет хорошо».

Т. ДЗЯДКО: Я здесь ни в коем разе не хочу быть, не буду представителем Навального, но, насколько я понимаю, он говорил не только это. То, что сейчас было, например, во время прямой линии «Мэр и москвичи» (по-моему, так это называлось на телеканале «Дождь»), где и Митрохин принимал участие и Дегтярев, остальные все отказались, там звучало большое количество предложений как от Митрохина, так и от Навального.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, совершенно верно. Но предложения имеют разный масштаб, это предложения совершенно разного масштаба. Я ведь исхожу из чего? Вот, например, во вчерашнем интервью прозвучало какое заявление? Оно же было интересное. Интервьюер был такой, необычный.

Т. ДЗЯДКО: Вчерашнее интервью – вы что имеете в виду?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Вчерашнее интервью на «Эхо Москвы».

Т. ДЗЯДКО: А, в смысле, Навальный и Проханов.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, совершенно верно. Необычный интервьюер и необычный интервьюируемый. И интервьюер говорит интервьюируемому, он ему говорит: «А как нам поменять весь этот уклад?» А ему отвечает Алексей Анатольевич, говорит: «Не надо ничего менять, никакой уклад менять не надо». И поскольку Проханов не в состоянии объяснить это в экономических категориях, он пытается объяснить… «Ну как же, - говорит, - не надо? Ведь вы приведете других людей, но вся система отношений-то сохранится!» Ведь он говорит правильно, он только выразить это не может соответствующе. Он говорит: «Не надо, у нас все хорошо, у нас все будет хорошо, если мы отдадим ресурсы людям».

Т. ДЗЯДКО: Григорий Алексеевич, вопрос с нашего сайта от слушателя с ником savl_1: «Почему члены партии «Яблоко» пытаются мочить Навального, а не Собянина?»

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Мы вообще никого не пытаемся мочить, я просто рассказываю о той экономической программе, которая нужна. Мы вообще уголовным жаргоном не пользуемся…

Т. ДЗЯДКО: Ну, я просто цитировал…

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Я понимаю, да. Ну так вот я им и отвечаю. Мы никого не собираемся… Мы считаем, что система, которая существует сегодня в России, правовая система, экономическая система и социальная система, абсолютно бесперспективны и не имеют будущего, они негодны, их надо менять в принципе. Вот что мы считаем. В том числе в значительной мере это касается Москвы. Видимость, которую мы сегодня видим, видимость, которая создается сегодня, она связана просто с очень большими доходами, которые имеет сегодня Россия и которых она не имела раньше никогда. Но они тоже сконцентрированы, как я уже говорил, таким образом, что вот в Москве они создают такой антураж. А если вы уедете из Москвы, вы увидите, что люди живут вовсе совсем не так. И, кстати, это и является причиной, почему Москва перенаселена, почему все едут в Москву, в России по крайней мере, все, кто может. И отсюда возникают и у Москвы проблемы.

Поэтому, честно говоря, серьезно говоря, собственно решить проблемы узко Москвы, не решая проблемы России в целом – вещь невозможная. Но просто их надо откуда-то начинать. Поэтому многие кандидаты и говорят, откуда их нужно начинать. Вот с этого и надо начинать.

Поэтому я это говорю сейчас вот о чем: я хочу сказать, что есть разные экономические программы. Вы же меня об этом и спрашивали. Вот я выделяю нашу программу и объясняю, в чем особенность нашей программы. Что мы считаем, что необходимо создание, и выращивание, и укрепление институтов. Вот создание соответствующих институтов – это является борьбой. Вот если говорить о коррупции, например, то это будет борьба не с коррупционерами, которая может быть бесконечная. Это как борьба с пьянством. Вы можете бороться с каждым пьяницей на улице до бесконечности. А с причинами коррупции, с причинами! Причины коррупции заложены в сам экономический механизм, который здесь есть.

Т. ДЗЯДКО: Скажите мне такую вещь и слушателям, которые задают этот же вопрос. Говорят они следующее: что Григорий Алексеевич Явлинский здесь и Сергей Сергеевич Митрохин по ходу своей избирательной кампании на пост мэра Москвы, с одной стороны, с другой стороны, тот же Навальный, говорят примерно об одном и том же. Почему же не происходит никакой коалиции? Почему выдвигаются два кандидата, электорат которых очень сильно пересекается?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Вот смотрите, вы мне задали в течение одной минуты, прочитав то, что вам пишут, справедливо прочитав, два взаимоисключающих вопроса.

Т. ДЗЯДКО: Почему же?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Один вы говорите: зачем критикуете? Да?

Т. ДЗЯДКО: Да.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Второй вопрос: ну, вы же говорите одно и то же. А как я объясню людям, что нет, не одно и то же мы говорим? Ну, как? Мне же надо сравнивать. Вот я и сравниваю, я и говорю.

Т. ДЗЯДКО: Насколько я понимаю, когда был вопрос с формулировкой «пытаются мочить Навального, а не Собянина», речь шла, в частности, про появившийся сегодня, значит, блог Сергея Митрохина на сайте «Эха Москвы», где он по пунктам обвиняет Алексея Навального в плагиате. Под словом «мочить», насколько я понимаю, имелось в виду это, а не борьба экономический программ, политических моделей и всего прочего.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Поскольку я не знал, что вы имели в виду, задали вопрос мне, я вот отвечаю. Значит, я сейчас одно слово скажу про вот этот блог, вот. Я не думаю, что, во-первых, Митрохин обвиняет. Политика – это такая вещь, повторяю, он просто констатирует, что очень многие вещи, которые он считает правильными и которые он высказал уже очень давно и опубликовал очень давно, сегодня повторяют другие кандидаты без ссылок, естественно. У него, в частности, он там говорит о Собянине и о Навальном, кстати говоря. Поэтому там в этом нет ничего такого особенного. Просто он говорит, что взяли.

И я вот вам приведу пример. Например, вчера на встрече с предпринимателями, действительно там была дискуссия, предприниматели там очень нервничали. Была дискуссия по поводу вот налога компенсационного. Так этот налог компенсационный с 2003 года продвигается, и объясняется, и был опубликован партией «Яблоко». И очень хорошо, что Алексей Анатольевич об этом сказал. Ну, сказал бы просто, что этот налог придумали… мог бы сказать, что Тэтчер его придумала. Это было бы точнее всего. Ну вот, это что касается вот этой части этого блога. А что касается различий, это вопрос действительно очень серьезный. Это фундаментальные различия, фундаментальные.

Т. ДЗЯДКО: То есть, это фундаментальные различия, которые не предполагают никакой возможности идти – не люблю это словосочетание, но тем не менее – единым фронтом.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Нет, они действительно фундаментальные, это действительно просто разный взгляд на вещи. Просто есть, я уже говорил вам, вот есть партия крупного капитала, которая сегодня формирует свое направление. Вот она формирует сегодня Алексея Анатольевича, и все это направление. Вот. Это понятная вещь, понятные крупные группы, которые занимаются этим формированием. Они известны, здесь нет никакого секрета, вот. Но это люди, у которых свои представления о том, какая должна проводиться политика. Это вот политика такая, которая проводилась, скажем, в 90-е годы. Вот эти группы берут на себя… они говорят, что вот мы создадим из этих выборов, из нашего кандидата партию, и вот эта партия будет, там, защищать наши интересы. У них была партия, это была партия «СПС», но она исчезла. Вот теперь нужно создать новую. Ну, вот я, например, себе с трудом представляю, как уважаемые такие граждане, как, например, Фридман, будут создавать закон о честных выборах. Я не могу себе это представить. Или, там, Анатолий Борисович Чубайс будет создавать закон о проведении дальнейшей приватизации в России, которая, собственно, необходима, но что именно эта группировка будет это все делать – это значит, есть желание сделать все – помните такую знаменитую фразу? – «как при бабушке». Здесь не как при бабушке, а как при дедушке. Да, здесь есть обида в нулевых годах на Путина, что он привел других, вот, и хочется в десятых годах взять реванш. За счет чего? За счет того, чтобы организовать все, как в нулевых. Вот, собственно, простой расклад.

Вот мне кажется, что это другая программа. И наши избиратели все, москвичи, которые начинают голосовать вот скоро, будут голосовать в воскресенье, они должны видеть эти различия. Вот, собственно, об этих различиях я и говорю. Но они закрываются, они закрываются абсолютно такими декларативными бессмысленными заявлениями. Ну, вот это действительно такой тренд, такое направление, такая группа.

Т. ДЗЯДКО: Смотрите, вопрос от нашего слушателя Анатолия: «Почему я должен доверять кандидату Митрохину, если в конце нулевых он выступал против того, что происходило в Москве, но затем партия «Яблоко» поддержала кандидатуру Лужкова?» Я так понимаю, имеется в виду голосование какого года? 2007-го, по-моему, или 8-го.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Ну, когда прекратились выборы…

Т. ДЗЯДКО: 7-го, да.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: … когда выборы прекратились…

Т. ДЗЯДКО: … голосование в Мосгордуме, да, и фракция «Яблоко» поддержала Лужкова.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Я могу рассказать вам, почему это. Потому что Митрохину удалось согласовать и практически реализовать тогда с Лужковым остановку точечной застройки в Москве. Это было то, чего он добивался абсолютно конкретно. И мэр Москвы сказал, что… действительно он согласился после очень трудных и очень долгих баталий, в которых Митрохина и в полицию, в милицию тогда забирали, и угрозы ему были личные. Он останавливал строительство Полонского, других крупных, крупнейших, так сказать, строительных фирм, вот. И когда Лужков на это согласился, то тогда это было условием прекращения строительства в Москве. Это была первая причина.

Вторая причина была в том, что Лужков был последний до сегодняшнего дня избранный народом мэр Москвы. А мы вообще в «Яблоке» считаем, что если народ выбрал какого-то мэра и человек имеет… а он был последний в стране вообще уже, в стране. Устранение Лужкова – это было что такое? При всех там проблемах, это было устранение последнего политика перед выборами 11-го – 12-го года, у которого была социальная база. Который мог, в принципе, сам через голову всех остальных властей разговаривать со своими избирателями. Его убрали и все. Так что, это…вот. А мы были против этого. Кроме того, если уж об этом говорить, я коротко только скажу, к нам обращались с просьбой, чтобы… с нами вели переговоры, чтобы мы не поддерживали Лужкова. Ну, а после того, когда обращаются из Кремля с такими просьбами, это уже больше становится невозможно.

Т. ДЗЯДКО: Из Кремля?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да. Вот. Все это становится невозможно. То есть, у нас были совершенные основания для этого, совершенно серьезные и веские основания. Это не значит, что мы, там, одна партия или… он был в «Единой России», мы были совсем другая партия. Но вот это, то, что я сейчас сказал, имеет огромное значение.

Вообще, для нас практическая жизнь людей в Москве имеет огромное значение, прежде всего для Митрохина. Митрохин является основателем нового политического направления в стране: соединение политики с абсолютно конкретными рутинными ежедневными делами. Вот когда он ездит защищать парки, когда он ездит, останавливает строительство цементных заводов, реально, один, без всяких властных ресурсов. Когда он создает вместе с москвичами специальные гражданские комитеты. Когда он будит в этом смысле москвичей, он доказывает им, что они могут что-то менять. Он же конкретно все это делает, сам. Можно просто вот назвать примеры, что сделано в части Ленинского проспекта. Вот я специальные бумаги принес, что там в части Ленинского проспекта сделано, что сделано в части аукционов в городе Москве. Он остановил 50 аукционов на 800 миллионов рублей. Это просто подтвержденный факт, вместе с ФАСом. И так далее. Он занимается конкретными проблемами. К нам прямо приходят люди и просят помочь в одном вопросе, в другом, по такому-то саду, по Измайловскому, по Лосиноостровскому. Он защищает их, чтобы там не строилось, там в Лосиноостровском, насколько я помню, «Икея» чтобы не строилась. Вот чем занимается Митрохин. Кто еще, кто еще? Ну, Собянин, он занимается этим, там, поскольку у него огромная мэрия, и это вообще его работа, за которую ему зарплату платят. А Митрохин этим занимается сам, просто потому, что он любит Москву. И потому что он настоящий политик, он настоящий человек. И он занимается этим очень давно, очень давно. Поэтому было бы очень справедливо, если бы граждане его поддержали. Ведь потом они говорят: «Вот политики ничего не делают!» А этот человек… вот, я вам принес, оставлю здесь, отчет целый написал, не будучи никаким чиновником, что он сделал…

Т. ДЗЯДКО: Кто написал, Митрохин?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: А?

Т. ДЗЯДКО: Митрохин?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Митрохин написал отчет о том, что он сделал, не будучи никаким чиновником, не будучи никаким, там, не обладая никакими властными полномочиями. Он просто любит город, он этим всем занимается.

Т. ДЗЯДКО: Вот смотрите, здесь вопрос… сейчас, если я его найду… вопрос еще в первой части нашей программы пришел, после того, как мы с вами говорили про хозяйственника и политика. Спрашивает Алексеевич: «Является ли Митрохин политиком и хозяйственником в одном лице?»

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Да, является. Митрохин – современный сформировавшийся за последние двадцать с лишним лет российский федеральный политик, который был 10 лет депутатом Государственной думы, который был 5 лет депутатом Московской городской думы, который является кандидатом политических наук, который является честным человеком, кстати говоря, очень скромным и очень смелым. Он таким действительно является. Вот я вам говорю. У меня тоже бывают с ним разные взгляды на разные вещи. У него, как у каждого человека, могут быть свои особенности. Но он действительно человек вот такого склада. И было бы правильным, чтобы его вот поддержали. Потому что люди часто говорят, вы же встречали такое мнение: «Вы, политики, что вы для нас делаете?» Вот человек для вас все время все делал с утра до вечера. Ну, почти каждый день. Это не выдумки, это реальность, это правда. Но над ним просто все смеялись. Когда все шли на большие крупные, там, митинги за что-то, он тоже проводил свои дела: он защищал парки, защищал леса, защищал детские площадки, защищал детские сады. Разве не это говорит о том, серьезный он человек, или нет? Я думаю, что именно это. И у него есть четкое политическое чутье.

Т. ДЗЯДКО: Да, вот здесь спрашивают: «Почему на выборы мэра Москвы, при всей значимости этой должности, пошел Сергей Митрохин, а не вы?»

Г. ЯВЛИНСКИЙ: А потому что должна существовать политическая партия, Россия должна видеть, что не должен один человек быть женихом на всех свадьбах и покойником на всех похоронах. Так неправильно. Понимаете? Должны быть другие люди. Смысл заключается в том, чтобы были другие люди и чтобы в России уже перестали бояться кого-то поддерживать и брать за кого-то ответственность. Это действительно непростая вещь. Но в России это совершенно не умеют. Поэтому я вот, например, очень горжусь тем, что такие люди, как… Людмила Алексеева поддержала Митрохина. Да? Дмитрий Муратов поддержал Митрохина. Сегодня я узнал, что Некрасов, режиссер, поддержал Митрохина. Академик Арбатов поддержал Митрохина. Я могу называть и дальше, целый ряд фамилий. Сергей Ковалев поддержал Митрохина. Вот что я считаю чрезвычайно важным. Люди взяли на себя ответственность за нашего кандидата. Мы считаем это очень правильным. Ну, а выборов еще будет много, еще будут выборы в Государственную Думу, еще будут президентские выборы. Не всегда же нужно позволять себя снимать с выборов.

Т. ДЗЯДКО: А вот скажите, сегодня пришло сообщение, что кандидат в мэры Москвы Сергей Митрохин отказался работать в команде Сергея Собянина в случае победы последнего на выборах. Так а почему же? Ведь там, по-моему, речь шла про вице-мэра, да? Или про какую-то высокопоставленную позицию. Почему? Почему бы не пойти и не заниматься уплотнительной застройкой?..

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Потому что…

Т. ДЗЯДКО: … и всем прочим, вернее, борьбой с ней?

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Потому что, ну, мне трудно отвечать за него, но как доверенное лицо я постараюсь смысл передать вам. А смысл политический заключается в следующем: Сергей Митрохин считает, что его цель, задача –изменить жизнь в Москве. И он имеет все основания полагать, что если он становится частью нынешней системы, он, конечно, получит большую квартиру, но изменить жизнь он здесь не сможет.

Т. ДЗЯДКО: То есть…

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Он хочет честной публичной политики.

Т. ДЗЯДКО: … в случае того, если Сергей Митрохин становится мэром Москвы, это предполагает и отказ от сотрудничества с теми людьми, которые сейчас эту систему олицетворяют? Там, вице-мэры, главы департаментов.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Нет, если эти люди, те или иные люди примут новые правила, примут тог курс, который будет осуществляться, и они являются профессионалами, то пускай работают. У нас нет такой задачи, всех разгонять. Если они не коррупционеры, профессионалы, знают свое дело, мы будем очень рады, чтобы они работали. Но Сергей Митрохин же – политик. Ну, невозможно иметь политические взгляды о необходимости строительства свободного открытого общества в Москве и в России и работать в системе, которая прилагает все усилия, чтобы общество было закрытым, атомизированным. Мало того, еще и антагонистичным в своих частях друг к другу. Ну, как можно работать в этой системе? Вот об этом Митрохин и сказал.

Т. ДЗЯДКО: Спасибо большое. К сожалению, время наше подошло к концу. Последний вопрос, не по теме нашего разговора, но здесь много наших слушателей спрашивают, просят вас прокомментировать утверждение Виктора Шендеровича: «Явлинский не пришел 5 декабря 11-го года на митинг против фальсификации выборов, хотя собирался, но ему пообещали, что «Яблоко» посчитают выше барьера. И он решил подождать с протестом, к которому присоединился только когда выяснилось, что его тоже кинули». Цитата.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Нет, я в это время спал, потому что я 2 дня занимался выборами. Это Виктор Анатольевич так шутит. Мы с ним как-нибудь поговорим.

Т. ДЗЯДКО: Григорий Явлинский, политик, экономист, один из основателей партии «Яблоко». Спасибо вам.

Г. ЯВЛИНСКИЙ: Спасибо.