*1169. Белорусия

[365 дней]

День печати ежегодно празднуется 5 мая согласно Указу Президента Республики Беларусь N 156 от 2 мая 1996 г. «Об установлении в Республике Беларусь праздника – Дня печати».

3 мая цивилизованный мир отмечает Международный день свободы печати. Большинству белорусского народа этот факт неизвестен, и в республике продолжают от души праздновать обыкновенный День печати – 5-го числа.

Эта дата, как известно, ведет свою историю от первого выхода ленинской «Правды» в 1912 году. Хотя белорусская печать имеет гораздо более глубокие корни, и памятных дат предостаточно. Например, 6 августа 1517 года Франциск Скорина издал в Праге свою первую книгу. В XIX веке были первые попытки выпускать периодические издания на белорусском языке – в 1861-1862 годах вышло 4 номера газеты «Гутарка двох суседоў», в 1862-1863 издавались «Гутарка» и «Мужыцкая праўда» (7 номеров). В начале ХХ века появились первые регулярные белорусские газеты – «Наша доля» и «Наша ніва». Но несмотря на это, официальным праздником для белорусской печати по-прежнему остается день выхода в свет газеты «Правда»…

Интересный факт: 5 мая 1581 года на Волыни, в Острожской типографии Ивана Федорова, вышел календарь Андрея Рымшы «Хронология» на старобелорусском наречии. К каждому месяцу были напечатаны стихи – первое отдельное поэтическое издание.
Это был также первый печатный календарь славян.

Но как бы там ни было, у всех людей, связанных с печатным и издательским ремеслом, в начале мая есть два повода поднять бокалы, рюмки и пластиковые стаканчики: 3 мая – «За свободу печати!» и 5 мая – просто «За печать!»

[Александр Федута]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=31054
2 МАЯ 2017,

ТАСС

У нас тут праздник намедни вышел. Нет, я не о Международном дне трудящихся. Я о Всебелорусском дне превентивных задержаний.

Дело в том, что на 1 мая некоторые несознательные элементы, не разделяющие генеральной линии как оппозиционных партий, так и все еще действующего правительства, решили назначить акции протеста в областных центрах (а их у нас в стране шесть, напомню для забывших географию Республики Беларусь) и крупных промышленных центрах. Оно понятно: до 1 мая президент публично поручил министру труда и социальной защиты трудоустроить всех желающих. Министр бодро отрапортовала о выполненной задаче, так что возразить ей и быть при этом услышанным можно было исключительно через публичный протест.

Акция началась с того, что главный ее организатор и вдохновитель, экс-политзэк Николай Статкевич, попросту исчез. И когда его супруга начала бить тревогу и разыскивать не в меру активизировавшегося Николая Викторовича, ей вдруг позвонили по телефону и некто, представившийся заместителем начальника райотдела МВД, сообщил, что гражданин Статкевич Н.В. осужден на 5 суток и находится в соответствующем месте ограничения свободы. Как выяснилось, адвоката к Статкевичу не допустили, о предстоящем суде не известили, а жену проинформировали лишь после того, как судьбой отставного офицера заинтересовалось Радио «Свобода».

«Превентивный арест» у нас в стране дело уже почти привычное. Если государство опасается, что тот или иной политик может каким-то образом воздействовать на толпу, его задерживают. Причина находится простая и убедительная, как грабли. То двое милиционеров слышат, как вы публично ругаетесь матом. То сотрудница налоговой полиции или судебный пристав бросаются под колеса вашего автомобиля, маневрирующего во дворе в поисках свободного места, — так что вас тут же вытаскивают из него и волокут в автозак, предусмотрительно оказывающийся за углом. То ваш автомобиль объявляют в розыск и разыскивают со всей страстью пролетарской души. А то просто взламывают квартиру, в которой вы в это время находитесь, и увозят во временно неизвестном направлении.

Со Статкевичем — это уже просто дежа вю. Даже не смешно. В прошлый раз его таким образом похитили неизвестные лица в штатском и уволокли во временную безвестность накануне 25 марта — когда он анонсировал массовый протест. Для оставшихся на свободе дело окончилось гораздо хуже — массовыми избиениями и «хапуном» (впрочем, об этом мы читателям «ЕЖа» сообщили своевременно). А Статкевича отпустили и сделали вид, что он сам себя похитил.

Сейчас вот — даже вида не делали.

Смысла в случившемся не было никакого. На Октябрьской площади в Минске собралось примерно от 800 (по ну о-о-очень оптимистическим оценкам) до 200 человек. Плюс, как водится, «топтуны» и журналисты. В общей сложности около человек трехсот-трехсот пятидесяти. Протест выразили и разошлись.

А вот в регионах Статкевичей оказалось значительно больше. Потенциальных лидеров протеста арестовывали за сутки-за двое, не скрываясь, «шили» им приговоры — и, надо полагать, между праздниками на некоторое время выпустят. Заодно хватали и журналистов-фрилансеров — чтоб не транслировали всю эту беготню за «правонарушителями» непосредственно в интернет.

Самыми забавными были задержания в Брестской области: в самом Бресте и в Барановичах люди вышли, прости господи, с tabula rasa — с белыми листами бумаги, на которых не было написано ничего. И рисунков не было. Идет мужик по городу с белым листом — это и является составом административного правонарушения.

Кому-то в протокол в качестве отягчающего вину обстоятельства было записано «шумер». Оно понятно, разумеется, что не вавилонянин и не македонец какой-нибудь — что опечатка так выпала, однако забавная опечатка. Показательная опечатка. Теперь главное — всем нам в шумеры не попасть, ибо превентивно заметут.

В общем, кто как, а милиция в Международный день труда потрудилась на славу. Чокнемся, товарищи?

Фото: Николай Статкевич во время несанкционированного митинга оппозиции на площади у Дома правительства. Алексей Филиппов/ТАСС

[Александр Федута]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=11147
30 ИЮНЯ 2011 г.

РИА Новости

Судя по информации из пресс-службы главы белорусского государства, Александру Лукашенко позвонил король Испании. О чем они говорили, судить трудно, ибо доверия к источнику, распространившему информацию, у меня нет. Но вряд ли выдумали сам факт телефонного разговора. Все-таки король. Да и государство не последнее на европейском континенте.

Пресс-службе важен факт. Во-первых — король Испании. Во-вторых — это сейчас-то, когда вся Европа слышать о белорусском правителе не желает, пока тот политзаключенных не выпустит. В-третьих — сам позвонил!

Впрочем, прошедшая неделя была богата на события.

Первым было решение совета министров Европейского союза ввести санкции против трех белорусских компаний. Одна из них принадлежит президентскому спортивному клубу и занимается лотерейным бизнесом. Забавно, что информация о санкциях против компании появилась практически одновременно с информацией о том, что фирма вошла в состав какой-то европейской лотерейной ассоциации.

Ситуация с другими двумя компаниями далеко не так забавна. Они контролируются «оружейным королем» Республики Беларусь — Владимиром Пефтиевым. Человеком, которого считают самым богатым белорусским гражданином (о действующем президенте при этом скромно умалчивают). Тоже — король.

О телефонном звонке короля Испании тут же распространились две версии. Первая: дескать, Его Величество решил выступить посредником в урегулировании конфликта между ЕС и белорусским правителем. Вторая: решил поинтересоваться, действительно ли Лукашенко намерен предоставить убежище Муамару Каддафи. Оказалось все еще проще: король лоббировал интересы своего министра, баллотирующегося на какую-то всемирно-аграрную синекуру. Голос каждого государства здесь важен, вот Хуан Карлос и звонил всем кому ни попадя. И Александру Григорьевичу позвонил.

Собственно говоря, «звонок» по поводу фирм Владимира Пефтиева тоже носил, так сказать, «амбивалентный характер». Разумеется, удар по компании, торгующей оружием, был бы заметен в любом случае. Но в нашей ситуации особую пикантность «звоночку» придавал слух о том, что именно г-н Пефтиев выступал в качестве неформального посланника белорусского президента при европейских дворах с целью… с целью той самой нормализации отношений, по поводу которой и мог якобы разговаривать (но уже известно, что не разговаривал) с Александром Лукашенко король Хуан Карлос.

Так сказать, ответили.

Лукашенко, похоже, до сих пор не понял нескольких вещей.

Он не понял, что мир вокруг изменился. Что купить можно не все. Что обмануть можно не всех. И в любом случае — если ты пытаешься одновременно обмануть всех, то обманутым оказываешься ты сам.

Например, во время посещения Бреста в 70-ю годовщину начала Великой Отечественной войны Александр Григорьевич высказал недоумение по поводу того, что туда же не приехал президент России Дмитрий Медведев. Дескать, приезжали и Ельцин, и Путин — а Дмитрий Анатольевич не соблаговолили-с… Недоумение было высказано в излюбленной форме «спрашивали – отвечаем»: подошел журналист (совершенно независимый), задал вопрос (совершенно случайно), а Александр Григорьевич (не подумав) и ответил правду-матку!

Это тоже тревожный звонок. Если приглашали и не приехал, то лучше об этом не говорить вслух: Россия — фактически главный (если не единственный!) кредитор Белоруссии, а стало быть, и самого Лукашенко. И если он заговорил об отказе президента России встречаться с ним, значит, отказ этот был либо неожиданным, либо окончательным. Причем настолько неожиданным либо окончательным, что это взбесило не слишком состоятельного должника. Результатом стал воскресный эфир главной телевизионной аналитической программы, в ходе которой досталось и Кремлю, и российским медиа, и жуку, и жабе…

К сожалению, власть в Беларуси настолько непрозрачна, что понять, к чему весь этот обмен любезностями, очень трудно. Практически невозможно. Можно только наблюдать со стороны и высказывать версии, не более.

Осмелимся высказать ряд версий.

Мы не исключаем, что г-н Пефтиев действительно выполнял некоторые щекотливые функции: скажем, на самом деле пытался решить вопрос о начале диалога белорусских властей с Европой. Напоролся на отрицательный ответ — да еще и на санкции против самого себя.

Но «Белтехэкспорт» никакого оружия сам не производит. А лишь перепродает то оружие и технику, которая перепадает ему от одного из крупнейших ее производителей — от России. А это значит, что, скорее всего, на самом деле Лукашенко намеревался обсудить эти самые санкции со своим российским коллегой. А как же иначе? И место подходящее — Брест, юбилей начала войны! И предмет для беседы есть: мол, не по белорусской стороне эти санкции ударили, а по российскому производителю. Тому самому, который в своем роде обеспечивал продаваемому «Белтехэкспортом» оружию некоторый гарантийный срок.

Но российский коллега ногу в любезно подставленный капкан ставить не захотел и обслуживать интересы белорусского оружейного магната (не Пефтиева, разумеется, а, я бы сказал, повыше фигуры) не стал. России предстоит все-таки (наконец!) вступать в ВТО, а потому ругаться сразу со всем Европейским союзом из-за маленькой, но обалдевшей в поисках собственного пути суверенной Беларуси Дмитрий Медведев не захотел.

Тем более в Бресте.

Тем более в день трагического юбилея.

И огорчение Лукашенко понятно. До сих пор его политика строилась по принципам «кто на нас с Россией?» либо «меня, маленького, Россия обижает!». И это было лучшей гарантией его безопасности. В любом случае кто-то за него обязательно вступался.

А тут маленького обидели — а Россия не вступилась. Наоборот. Усугубила.

Гарантийный срок закончился?

Фотографии РИА Новости / Илья Питалев

[Александр Федута]

4 ИЮЛЯ 2011 г.

РИА Новости

3 июля, на торжествах по случаю празднования очередной годовщины освобождения Минска от немецко-фашистских захватчиков, ничего особенного не произошло. Александр Лукашенко в странной генеральско-маршальской форме (никакого указа о присвоении ему подобного звания белорусы не читали) принял парад. Вместе с ним торжественное шествие военных, спортсменов и загримированных под людей тракторов принимал мальчик в военной форме с аналогичными папиным погонами.

Мальчика зовут Коля. Это младший сын Александра Григорьевича. О нем знают все. Папа всюду берет его с собой. Даже когда взрыв в метро случился, Александр Лукашенко рискнул спуститься вниз только в сопровождении мальчика, что позволило выдвинуть версию: понимает, мол, что при мальчишке никто на него покушаться не будет. Так сказать, собственного сына использует вместо живого щита. По-другому объяснить столь частое появление ребенка в публичных местах с папой нельзя. Особенно — без мамы.

ЕЖ

Не меньшую известность приобрел в Белоруссии другой мальчик — Данила Санников. Его папа, Андрей Санников, баллотировался в президенты 19 декабря 2010 года, но был арестован еще до оглашения официальных результатов голосования, несмотря на то, что в тот период на него распространялась гарантия неприкосновенности. Андрея Санникова белорусская Фемида осудила на пять лет, а его жене Ирине Халип, Данькиной маме, влепили два года с двухлетней отсрочкой исполнения. Поначалу мама тоже была арестована и вернулась к Даньке только спустя месяц с лишним — после того как о судьбе малолетнего Даньки Александру Лукашенко публично напомнили журналисты. Сейчас Данька ждет, когда папа вернется из командировки: что такое тюрьма и что тюрьма — это естественный риск для любого белорусского оппозиционера, мальчик, разумеется, еще не понимает.

А Коля понимает, что его папа самый главный. И парад он принимает вместе с папой. Каждый год. Мальчик растет, поэтому, вероятно, военную форму ему перешивают тоже каждый год.

Разные судьбы у мальчиков.

nn.by

Теперь, после 3 июля, к этим мальчикам прибавился третий. Мы не знаем о нем ничего — ни имени, ни фамилии. Знаем, что папа мальчика вместе с мальчиком (сын сидел у папы на плечах) вышел в праздничный вечер погулять. Люди в штатском предложили папе уйти, а тот возмутился: почему мы должны уходить — разве праздник не для всех? Папу попытались связать. Несмотря на то, что у него на плечах сидел маленький сын.

В тот вечер в Минске было арестовано свыше 100 человек. По крайней мере, так утверждают белорусские правозащитники. Среди них журналисты, студенты, подростки и даже беременная женщина.

Они ничего не нарушали. Они просто молча гуляли. Сейчас это в Белоруссии считается преступлением. Если вы гуляете молча — или, не дай Бог, аплодируете кому-либо, кроме ветеранов — это преступление.

Гуляющих не просто хватали люди в штатском, не предъявлявшие документов. Против них был употреблен слезоточивый газ.

В том числе — против того папы, на чьих плечах сидел мальчик.

Вряд ли папа с мальчиком молчали: во время прогулок дети обычно много говорят.

Тогда за что их хотели арестовать? И ведь арестовали бы — люди не дали!

Те самые люди, которые недовольным гулом встретили появление Александра Лукашенко с сыном на параде. Знаю об этом от очевидцев.

Те самые люди, которые молча разошлись после парада. Без обычных оваций и аплодисментов. Молча.

У них пока еще нет смелости, чтобы хоть как-то выразить свой протест. Власть убедила их: будете протестовать, молча, аплодисментами — один хрен! — детям нечего будет есть. Уволим!

Но, похоже, близок день, когда другие папы поймут, что право свободно гулять с сыном в своем городе дороже сегодняшней, сиюминутной пайки. А большего эта власть — власть Папыколи, как уже давно зовут в народе Александра Лукашенко — им все равно не гарантирует. Бывает, даст чуточку больше, но тут же и заберет назад, а заодно все то, что не забрала в прошлый раз.

А чего церемониться, раз уж свобода все равно отнята?

Фотографии РИА Новости / Андрей Александров, ЕЖ / Мария Олендская, nn.by

[Александр Федута]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=11179
13 ИЮЛЯ 2011 г.

РИА Новости

Меньше всего я люблю комментировать чужие слова — если только речь не идет о текстах прошлых эпох. Комментировать же высказывания действующих политиков — дело пошлое: мало ли что он взболтнет! Иной раз ведь даже не думает о напрашивающихся параллелях. На прошлой неделе Александр Лукашенко заявил, что он готов отправить всех, кого Европа почему-либо считает политическими заключенными, в эту самую Европу. Дескать, берите их себе, раз уж они так вам, господа европейцы, дороги.

Комментаторы-блогеры немедленно провели параллель с «философским пароходом», на котором, по распоряжению недоучившегося юриста Владимира Ульянова, выслали из России цвет русской гуманитарной мысли: философов, историков, юристов, писателей…

Параллель яркая, что и говорить. Но там из нищей и обескровленной России высылали людей, великолепно знающих иностранные языки, умеющих зарабатывать на жизнь своими мыслями — своей профессией. Для того чтобы осознать смысл издевательского предложения Лукашенко, нужно понимать, что в белорусском случае речь идет о молодых людях, многие из которых даже не успели получить профессию: им этого не дали белорусские власти (исключение из университетов политических активистов давно вошло в Белоруссии в практику). Мол, берите этих «недоучек» — пусть живут, если смогут.

Тут важно несколько моментов.

Во-первых, Александр Лукашенко не обладает правом лишения гражданства человека, который этого не хочет. В советские времена Президиум Верховного Совета таким правом обладал. А президент Белоруссии, слава Богу, не обладает. И какими законодательными нормами Лукашенко намерен руководствоваться, ни один юрист толком так и не пояснил.

Во-вторых, самым страшным наказанием высылка в Европу стала бы как раз не для тех, кто сидит за решеткой, а для самого Лукашенко. Европа молится совсем другим иконам советского прошлого, нежели Лукашенко: он канонизирует все, что связано с именами Сталина и Андропова, Европа же придерживается идеалов Александра Солженицына (тех, советских времен) и Андрея Сахарова. И даже если предположить невозможное, что высланный Лукашенко выучит язык (а белорусская молодежь языки знает), то психологически в новой Европе ему будет куда дискомфортнее, нежели 20-летнему белорусскому политзэку Никите Лиховиду, отказавшемуся в очередной раз признать себя законно осужденным, в штрафном изоляторе. Лиховид, по крайней мере, знает, ради каких идеалов он страдает. За то как раз и страдает, чтобы белорусская молодежь не была вынуждена покидать свою родину. А за что в Европе будет страдать Лукашенко — этот новый Макар из короленковской повести «Без языка»?

Белорусская государственная пропаганда уверяет, что созданная в Белоруссии система — выбор народа. Я как человек, воспитанный суровым марксистским наследием, готов признать, что нации и народы имеют право на самоопределение. Но тут не вполне понятно, как определять, что народ свой выбор совершил? Какой критерий, кроме Истории, можно предъявить? Однако те модели, которые избрал Лукашенко (утверждающий, что и народ избрал не только его самого, но и раз и навсегда — дорогую сердцу Александра Григорьевича модель) для подражания, успешно рухнули. И куда теперь? Строить безвозвратно ушедшее прошлое?

Александр Лукашенко уверяет, что в прошлое можно вернуться. Переписать точно можно: во всяком случае, учебники истории в Белоруссии переписываются, и «линия Сталина», которую немецкие войска пересекли, даже не почувствовав ее под гусеницами своих танков, предстает в них символом мужества и героизма.

Это означает, что попытка реставрации прошлого возможна исключительно в рамках музейной экспозиции, но никак не в повседневной жизни. Поэтому мальчишки, которые не хотят жить в музее возрожденного сталинизма (пусть мягкого — но даже такого не хотят!), исторически куда более перспективны, чем стареющий и остающийся в плену отживших свой век теорий последний диктатор.

Кстати, о диктаторе.

Лукашенко называют «последним диктатором Европы». Думается, последнее слово в этой характеристике лишнее. Он не в Европе. Стандарты не совпадают. Технологические, экономические, гуманитарные. Другие стандарты.

А Белоруссия – да, в Европу! Всю можно выслать — если Лукашенко потребует этого от своих «тонтон-макутов». Тем более что — если верить социологическим опросам — именно с Европой связывает свое будущее большинство граждан республики. Белоруссию — в Европу! Всю — чего уж там…

[Александр Федута]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=11192
20 ИЮЛЯ 2011 г.

коллаж ЕЖ

Премьер-министр Белоруссии Михаил Мясникович, побывав недавно в Москве с визитом, сделал ряд заявлений, непосредственно касающихся вопросов экономики. Собственно говоря, Михаил Владимирович в стране за экономику и отвечает — так почему бы ему что-нибудь важное и не заявить?

И он заявил.

Заявил, что правительство готово продать пакеты акций ведущих белорусских предприятий.

В оппозиционном секторе Интернета немедленно поднялась волна: дескать, вот-вот пойдет с молотка «фамильное серебро», доставшееся суверенной республике с советских еще времен! А вместе с «фамильным серебром» — то есть вместе с нефтехимией, газотранспортировкой и газопереработкой, машиностроительным комплексом, Белорусским металлургическим заводом и «Беларускалием» уйдет под контроль иностранного государства и экономическая независимость страны.

Из того, о каком именно государстве говорилось и писалось, тайны делать не приходится. Мясникович объявил о намерениях Совета министров в Москве вовсе не для того, чтобы предложить таким образом поучаствовать в приватизации, скажем, Польше, Германии или даже Китаю. Предложение явно носило эксклюзивный характер.

Оппозиция зашуршала в Интернете вовсе не потому, что надеется сама со временем продать то же самое подороже: «серебро», знаете ли, со временем имеет тенденцию к «почернению». Это сегодня, скажем, Минский тракторный завод кому-то интересен, а завтра аналогичную продукцию освоят владимирские тракторостроители, и рынок будет потерян, а сам МТЗ навсегда утратит инвестиционную привлекательность. Просто кулуарность возможной сделки заставляет подозревать: правительство Александра Лукашенко позволяет российским олигархам получить «серебряные ложки и подсвечники» в обмен на гарантии политической долговечности правящего в республике режима. И «шуршание» оппозиции следует понимать не как возражение против приватизации как таковой, а именно против кулуарности сделок и против обставления их условиями, соответствующими долгосрочным интересам не белорусского народа, а узкой группы лиц, давно уже воспринимающей закон, говоря словами некрасовского Оболта-Оболдуева, как свое желание.

Это очень важно.

В любой стране мира сохранность инвестиций обеспечивается ответственностью правительства как института государственной власти. Условно говоря, сегодня во власти Черчилль, завтра Эттли, послезавтра — Идеен, но гарантии собственникам и инвесторам остаются, как бы ни баловались чехардой конкретные политики.

В Белоруссии очевидно не так. Александр Лукашенко призывает инвесторов прийти в страну не под гарантии закона и гласности, а под свои личные гарантии.

Чего стоят эти гарантии, могут рассказать два крупных инвестора. Первый — «Форд», которому гарантии были даны даже на уровне закона, а уходить пришлось спешно и без комментариев. И второй — российская «Балтика», вложившая деньги в крупный белорусский пивной завод, а затем не сумевшая найти правды в белорусском суде. Что там в суде — заступничество Владимира Путина не помогло.

Заключать сделку с Оболтом-Оболдуевым — значит вступать в зону риска. Если ты оговариваешь условия кулуарно, а не публично, будь готов к тому, что новое правительство — так сказать, новая администрация ЗАО «Республика Беларусь» — легко и непринужденно сможет оспорить сделку в любом международном суде.

Но у этой перспективы есть еще один аспект. Если условия сделки изначально туманны, то туманны они буквально во всем. В частности в оценке истинной стоимости приватизируемого объекта. И тут уже единоличный хозяин страны ведет себя не как Оболт-Оболдуев, а как гоголевская Коробочка, постоянно боящаяся продешевить: а вдруг предприятие это, того-с, дороже стоит? Причем о том, чтобы планировался аудит подлежащих приватизации объектов, я, например, не слышал. А аудит, скажем, «Нафтана» — дело такое, что в мешке его не утаишь и от внимания общественности не спрячешь.

Соответственно и покупатель пытается играть на понижение: раз без правил игра — стало быть, без правил! И все, кого Михаил Мясникович публично называл как потенциальных покупателей «серебряных ложек», публично же и открестились от возможной покупки.

Кто скажет, что они неправильно поступили?

Лукашенко сегодня нужны деньги? Сбивай цену!

В ответ потенциальные покупатели слышат истошные вопли потенциального продавца о «прихватизации».

Так ведь хозяин — барин. Раз уж предложена «прихватизация», то, сказав «а», господа, говорите и «бэ». А хотите по правилам работать — снимайте все политические условия и выставляйте «подсвечники» и «ложки» на аукцион. Посмотрим, много ли покупателей наедет. А не хотите — торгуйте, как Коробочка, пенькой!

Коллаж ЕЖ

[365 дней]

26 июня 1922 года на третьей сессии ЦИК Белорусской ССР с целью осуществления надзора за соблюдением законов и в интересах «правильной постановки» борьбы с преступностью было принято Положение о прокурорском надзоре и учреждена Государственная прокуратура в составе Народного Комиссариата Юстиции.

Конституция Республики Беларусь четко определяет компетенцию органов прокуратуры и закрепляет принцип независимости прокуроров в осуществлении своих полномочий. Единую и централизованную систему органов прокуратуры возглавляет Генеральный прокурор, который подотчетен Главе государства.

Указом Президента Республики Беларусь № 157 от 26 марта 1998 года в независимой Беларуси был установлен профессиональный праздник — День работников прокуратуры.

В 2007 году принят новый Закон Республики Беларусь «О прокуратуре Республики Беларусь», который, воплотив лучшие традиции всего исторического развития белорусской прокуратуры, определил роль и принципы ее функционирования в современном государственном механизме, характер и основные направления деятельности.

Координирующая роль прокуратуры в борьбе с преступностью и коррупцией подчеркивает особый ее правовой статус и ведущую роль. Прокуратура прежде всего правозащитный, а не карающий орган. Одной из основных задач органов прокуратуры является защита прав и свобод граждан.

Прокуратура прилагает активные усилия по выработке и реализации комплексных совместных мер как со стороны правоохранительных структур, так и других органов исполнительной и законодательной власти, иных социальных институтов с целью закрепления сложившейся тенденции сокращения уровня преступности, ее профилактики, недопущения незаконного привлечения граждан к уголовной ответственности, обеспечения неотвратимости наказания за совершенные преступления.

Одним из основных направлений деятельности органов прокуратуры является работа с обращениями, посредством которой прокуроры оперативно устраняют нарушенные права и свободы граждан, субъектов хозяйствования и организаций. Ежегодно прокурорами признаются обоснованными около 9 тысяч подобных обращений, или каждое пятое от разрешенных.

Для обеспечения возложенных на прокуратуру задач по укреплению законности и правопорядка государство наделило прокуроров широкими правами и полномочиями. Отсюда и требования к самой прокурорской среде — на службу в органы прокуратуры принимаются только граждане Республики Беларусь, имеющие высшее юридическое образование, обладающие необходимыми профессиональными и моральными качествами. После полугодовой стажировки прокурорский работник приносит Присягу.

Честность, принципиальность и профессионализм — неотъемлемое требование к каждому работнику органов прокуратуры. И именно эти качества объединяют все поколения прокуроров, посвятивших свою жизнь служению законности. Редакция проекта «Календарь событий» искренне поздравляет работников прокуратуры с профессиональным праздником.

По материалам http://www.prokuratura.gov.by

[Александр Федута]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=11213
3 АВГУСТА 2011 г.

РИА Новости

Две недели назад стоимость проезда в минском маршрутном такси составляла 1870 рублей. Сейчас – 2700 рублей.

Все понятно: бензин в Белоруссии подорожал.

Он подорожал уже не в первый раз. Около двух месяцев назад такое подорожание вызвало резкий всплеск недовольства населения. Центральная часть главной улицы белорусской столицы – Проспекта Независимости – была перекрыта застрявшими в пробке автомобилями. Всем разом вдруг приспичило застрять. И хотя песни Виктора Цоя из раскрытых окон не вырывались, президент лично выступил на каком-то очередном совещании и приказал вернуть цены на какой-то вменяемый уровень.

Сейчас цены опять взвились, но президент не выступил. А центр Проспекта Независимости был так тщательно охраняем, что кроме общественного транспорта – включая маршрутки – по нему никто, собственно говоря, проехать не мог.

Возможно, нынешние цены показались Александру Григорьевичу несколько более вменяемыми. Или просто – слова закончились. В последнее, впрочем, верится с трудом. Чем-чем, а уж словами мы богаты.

2700 белорусских рублей – много или мало?

Переведите в доллары.

Получится – менее 50 центов (если по реальному курсу – 6000 белорусских рублей за доллар). Мало.

Посмотрим среднюю заработную плату. В декабре 2010 года, за сутки до выборов нового (старого) президента она составляла 500 долларов США. Сейчас эту сумму получает всего около 6 % населения.

Так 50 центов за проезд в маршрутке в столице страны, где свыше 90 % жителей получают зарплату менее 500 долларов США – это много или мало? Подсказывают: много!

Те, кто голосовал за Александра Лукашенко (а их все еще много), голосовали, в том числе, и за среднюю зарплату в 500 долларов США. Причем многие именно поэтому за него и голосовали: мол, этот жулик обернется да вывернется, а оппозиция и вовсе кукиш с маслом покажет! Оказалось – нет, не вывернулся. И доходы не только не выросли, но и упали. Выросли только цены.

Так кто и за что голосовал? За Лукашенко или за цены?

Народ чертыхается. Не весь. Но все больше.

– Мы его не для того выбирали…

А для чего?

Что, собственно говоря, мы выбираем?

Когда садимся в маршрутку – выбираем маршрут, по которому двигаться. А на участках для голосования?

Судя по всему, выбираем водку. В процентном отношении дешевые виды спиртного растут в Белоруссии в цене значительно медленнее бензина.

Проще напиться, чем заправить машину. Напиться – и никуда не ехать.

Однако на улицах все еще пробки. И это один из парадоксов белорусской жизни. Такое ощущение, что белорусы в своей массе выбор маршрута осуществили, а дальше уже этот самый маршрут формирует граждан Белоруссии. Кто не нужен – подите в эмиграцию!

Знающий человек предрек: к зиме в стране останется чуть более 3,8 миллионов трудоспособного населения. Остальные съедут.

Куда? Да хоть в Москву! Москва строиться решила! Вот, проголосовав за стабильность в собственной стране, трудоспособные белорусы отправятся строить столицу братской России. Ее, так сказать, новый административный центр.

Строительство означает развитие. Москва, нравится это или не нравится, развивается. Пусть Москва – не вся Россия, но и Минск живет лучше остальной Белоруссии. То есть в белорусской провинции соотнесение стоимости проезда в маршрутке к средней заработной плате будет еще менее в пользу заработной платы.

Впрочем, льготы на транспорт в Белоруссии иногда сохраняются. Не на маршрутках, но в общественном транспорте. Пенсионерам – на дачу. И всем – в поминальные дни – на кладбища.

Последнее – просто какой-то символ стабильности. Ибо наивысший процент стабильности – как раз на кладбище: там никто никуда в принципе уже не спешит.

А в целом цены на транспорт в Белоруссии еще расти будут. Как же: плохая Россия подняла цены на нефть! Будут расти, будут…

Собственно, это мы тоже выбирали.

Дороговато получается – если даже с учетом цены на кладбище.

Фотографии РИА Новости

[Александр Федута]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=11226
9 АВГУСТА 2011 г.

РИА Новости

Профессор Преображенский говаривал, помнится, что разруха – не в уборных, а в головах. Или что-то в этом роде. В общем, когда гадить начинают в непредусмотренных местах.

Классик оказался прав. Вслед за булгаковским персонажем могу отметить, что и кризис начинается не столько на заводах, сколько в головах. Кризис идей, кризис жанра, если хотите.

Есть такой жанр – закон. В каждом государстве – почтенный жанр, уважаемый. Или не слишком уважаемый, но вполне почтенный. В Республике Беларусь он тоже есть. Пишут его специально уполномоченные люди. Депутаты. Разумеется, не лично, но они, так сказать, освящают его и принимают на себя авторство путем голосования. Вот в один из таких законов – Закон о массовых мероприятиях – правительство (!) Республики Беларусь решило внести следующую поправку. После ее принятия к числу массовых мероприятий будет относиться, например, «совместное массовое присутствие граждан в заранее определенном общественном месте (в том числе под открытым небом) и установленное время для совершения заранее определенного действия или бездействия, организованное (в том числе через глобальную компьютерную сеть Интернет или иные информационные сети) для публичного выражения своих общественно-политических настроений или протеста».

Это не бред. Это кризис.

Например, я предложу с целью публичного выражения своих общественно-политических настроений выходить каждый вечер в 17-30 с минских заводов (ну, в это время смена расходится по домам) и … не ругаться матом. Это будет считаться совершением заранее определенного действия или бездействия – или как? Коллективная «неругань матом» будет наказываться? И нужно ли будет в этот день, чтобы не попасть в тюрьму и не заплатить штраф, ругаться матом прямо у проходных заводов и фабрик? И если нужно, то можно ли будет ругать матом эту жизнь, эту власть – или только оппозицию и тёщу? Так тёщу я ругать не хочу, она ничего плохого мне не сделала.

Собственно говоря, кризис налицо. Именно кризис жанра. Потому что и сегодня отличить «молчащих вместе» людей от людей, просто – без всякого публичного выражения своих общественно-политических настроений – идущих вечером по городским улицам и площадям, не в состоянии даже ОМОН. Омоновцы и хватают ведь, что называется, «на глазок» – на возраст ориентируются, на какую-то символику. А после этого закона что – всех подряд «грести» в автозак можно будет?

Я бы об этом не говорил. Но кризис затронул и прочие головы.

Президент назначил нового председателя правления Национального банка Беларуси. Свою давнюю, еще по Шклову, приятельницу – Надежду Ермакову. Надежда Андреевна хотя и пообтесалась за годы работы во главе АСБ «Беларусбанк» (бывший Сбербанк), куда она прямо из Шклова и была назначена, но «базар» все еще «фильтрует» плохо. Чего стоит, например, одно ее высказывание: «Во многих странах валюта продается несвободно, но там экономика развивается, и люди живут. Не совсем правильно, чтобы у нас валюта лежала в кармане. Рубля нету, хлеб не можем купить, потому что бережем в кармане $15-20».

То есть она не против продажи валюты. Скажем, предъяви в отделении банка билеты, купленные на твое имя на поездку за границу, и тебе валюту продадут. Если, конечно, в данном отделении банка эта валюта есть.

Напомним: очередь на покупку валюты в отдельных обменных пунктах белорусской столицы составляет до 450 человек.

Зачем им валюта? Не нужна им валюта! Экономика и без свободного валютного рынка может развиваться!

Это – не кризис? В смысле – не разруха, которая начинается в чиновничьих головах?

Я не к тому, что г-жа Ермакова, вполне цивилизованная женщина, после подобных заявлений отправится заниматься «разрухой» уже непосредственно в подъездах жилых домов. Мало того – я убежден, что как раз этим она заниматься и не будет.

Но кризис все-таки идет. Хотя белорусские власти его и отрицают. И если с коллективным действием или бездействием они пытаются бороться, противодействовать нечаянно нагрянувшей всенародной нелюбви – тупо, с дубинкой в руках и автозаком в подворотне, но пытаются, то с кризисом бороться все еще не решаются. Потому что начинать придется с себя. А это так неприятно! Это ж надо будет выйти из подъезда и…

И куда идти? За временем? За уходящими в никуда годами правления?

А смысл? Уйдут эти годы – и что?

«За ними другие приходят,

Они будут тоже трудны…»

Фотографии РИА Новости

[Ведомости]

https://www.vedomosti.ru/opinion/art...26/batkonomika
26 мая 2011 00:00

Кризис в Белоруссии набирает обороты. Во вторник национальный банк девальвировал местный рубль на 36%. Народ в панике носится между обменниками и магазинами, сметая с полок импортные товары. Одним словом, все очень похоже на события августа – сентября 1998 г., происходившие в России.

После такой масштабной девальвации страна обычно или движется вверх, быстро выходя из кризиса, или, наоборот, погружается в полный хаос, который заканчивается мучительной реструктуризацией долгов, растянутой на годы. Вспомним Россию после 1998 г. или Аргентину после 2001 г.

Но оба сценария нередко начинаются с дефолта. А учитывая, что облигации правительства Белоруссии и белорусских банков активно скупали российские инвесторы, вопрос о дефолте далеко не праздный.

Точнее, вопросов два: в состоянии ли Белоруссия платить по долгам и захочет ли это делать президент Александр Лукашенко?

На первый вопрос ответить просто. По сравнению с большинством стран Евросоюза внешний госдолг у Белоруссии вполне управляемый – меньше 20% ВВП (около $11 млрд). После девальвации и ожидаемого от «Евразэс» кредита в $3–3,5 млрд долг вырастет примерно до 30% ВВП, а на обслуживание и возврат валютных кредитов нужно будет тратить вдвое больше рублей. Но и тогда катастрофы не будет: девальвация улучшила состояние бюджета, который и по итогам прошлого года имел умеренный дефицит в 2,5% ВВП, а на принадлежащих государству предприятиях производится 70% ВВП страны. К тому же, если продать часть государственных активов, на что надеется Россия, имея в виду прежде всего «Белтрансгаз», с погашением долгов у правительства Белоруссии вообще не будет проблем.

У держателей бондов, выпущенных белорусскими банками, больше поводов нервничать, но оснований для паники все-таки нет. По оценке Антона Табаха из дирекции анализа долговых инструментов «Уралсиб кэпитал», при неблагоприятном развитии событий в Белоруссии проблемные активы достигнут половины общего объема внутреннего кредитования. И этот груз ляжет на плечи государства, поскольку госбанки в Белоруссии контролируют три четверти рынка банковских услуг. Табах подсчитал, что расходы на решение этой проблемы могут составить 25% ВВП. Что не очень много по современным меркам (взять хотя бы Грецию и Ирландию с их астрономическими обязательствами перед кредиторами).

А вот захочет ли Александр Григорьевич выплачивать долги или же решит использовать дефолт для шантажа – предсказать труднее.

С одной стороны, велик соблазн, угрожая дефолтом, манипулировать кредиторами и потенциальными покупателями белорусских активов. С другой – придется как-то объяснить белорусам необходимость затянуть пояса и расстаться с социализмом. Как поступали в похожих ситуациях другие авторитарные правители?

Один из самых показательных примеров – Румыния времен Чаушеску. С 1975 по 1987 г. она заняла на Западе около $22 млрд – гигантская по тем временам сумма. А к 1989 г. полностью расплатилась: Чаушеску стремился к полной независимости. Но ради этого румынский народ принес огромные жертвы. Экономия на всем, даже жизненно необходимом, была возведена в ранг государственной политики. В квартире разрешалось зажигать только одну лампочку мощностью 15 Вт, использование холодильников и других бытовых электроприборов зимой категорически запрещалось, как и употребление газа для обогрева жилья. Горячая вода в квартиры практически не подавалась. Страна была вынуждена сесть на голодный паек: были введены продовольственные карточки. В Бухаресте появились истощенные и босые крестьяне, а крестьянские дети, выбегая к проходящим поездам, просили хлеба. Закончилось это народным бунтом и убийством семьи Чаушеску.

Платит по долгам и президент Венесуэлы Уго Чавес: он уже погасил все долги перед МВФ и Всемирным банком, больше занимать не намерен и призывает все латиноамериканские страны отказаться от их помощи. Правда, в отличие от Румынии и Венесуэлы у Белоруссии нет запасов нефти.