*87. Александр Скобов

[Александр Скобов]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=59F4639E65282
28-10-2017 (14:04)
Это партия Красовских и Усковых, партия журнала "Сноб" и журнала "Forbes"

Вынося на суд прогрессивной общественности свою президентскую программу, я обещал провести в связи с этим сеанс разоблачения черной магии, а также классовой сущности и идеологического лица той условной партии, которая на наших глазах консолидируется вокруг объявившей об участии в президентской кампании 2018 года Ксении Собчак. Партии, которую можно назвать "партией собчекистов".

Но сначала хочу оговориться. Я категорически не согласен с утверждениями, что выдвижение Ксении Собчак — это несерьезно, это клоунада и балаган. Я также категорически не согласен с оценкой Ксении Собчак как беспринципной марионетки Кремля, которую саму не интересует ничего, кроме капитализации собственной скандальной известности. Сводить президентскую кампанию Ксении Собчак к банальной истории о том, как Кремль тупо "снял девушку" для проведения одному ему выгодной спецоперации, значит демонстрировать все то же конспирологическое сознание. Как оказывается, верой в управляемость мира, в котором нет ничего кроме заговоров, денег и военной силы, "прогрессивная общественность" заражена не меньше, чем "ватники".

Я уверен в политической субъектности Ксении Собчак. В том, что у нее есть собственные политические убеждения и что она ведет собственную политическую игру. Настоящим (причем блестяще сделанным) политическим манифестом Ксении Собчак можно считать опубликованную год назад интернет-журналом "Сноб" статью "Неверные псы Путина". Раннепутинский режим она характеризует как "элитарную автократию" и далее пишет:

"В этой конструкции авторитарное государство вместе с элитами — экономической, интеллектуальной, творческой — противостояли дремучему и дикому народу нашей страны. Таково было наследие ельцинской эпохи: вся либеральная общественность, интеллигенция, все думающие люди 1990-х, перейдя в следующее десятилетие, автоматически стали элитой путинской эры, жирной эпохи гламура и "большого стиля". Владимир Путин всегда был авторитарным правителем, но тем не менее он был приемлемым для интеллигенции и даже, не побоюсь этого слова, модным, поскольку все понимали: на конфигурацию элит новая власть не посягает".

Главная претензия Ксении Собчак к путинскому режиму состоит в том, что после "Болотной" он перешел "от опоры на интеллигенцию к опоре на плебс". Причем сам этот переход она трактует не как закономерную эволюцию режима в соответствии со своей внутренней природой, а как некое недоразумение, результат личной обиды автократа на интеллигенцию, о комфорте которой он так заботился. Ей кажется, что такой поворот в политике Путина для него совершенно неорганичен, неестественен. Из этого логично вытекает вера в то, что недоразумение можно исправить и вернуться к правильной "элитарной автократии" начала путинского правления.

Как видим, озвученный Ксенией Собчак в разгар болотных протестов лозунг "не менять власть, а влиять на власть" имеет у нее весьма развитое концептуальное обоснование. И именно под эту концепцию сегодня вокруг Ксении Собчак быстро консолидируется "партия первого путинского срока", партия просвещенной и прогрессивной элитарной автократии, она же "партия авторитарной модернизации". Это партия Красовских и Усковых, партия журнала "Сноб" и журнала "Forbes".

Разумеется, у этой партии есть серьезные стилистические разногласия с нынешним "позднепутинским" режимом. Она же у нас "партия европейцев". Ее тошнит от нагнетаемого религиозного мракобесия, тем более что во всем склонный к гибридности путинизм обильно сдабривает его ингредиентами, которые в глазах "просвещенной элиты" однозначно ассоциируются с "совком". Однако ее не коробит от того, что путинский режим был зачат на фоне массовых военных преступлений и преступлений против человечности в ходе грязной колониальной захватнической войны российской недоимперии в Чеченской Республике.

"Партия собчекистов" — это откровенно антидемократическое крыло либеральной оппозиции, откровенно правое в своих социально-экономических установках и потому изначально предрасположенное к соглашательству с путинским режимом.

Постольку, поскольку режим "не посягает на конфигурацию элит". А если и посягает, то его можно поправить. Вернуть к изначальной конфигурации. То есть мечты "партии собчекистов" не идут дальше некоторого перераспределения власти внутри правящего класса.

Зато партия журнала "Сноб" и журнала "Forbes" является последовательным и непримиримым противником Алексея Навального и его движения. Именно потому, что Навальный и его движение посягают на конфигурацию элит. Главный редактор журнала Forbes Russia Николай Усков в недавнем интервью Эху Москвы откровенно объяснил, что Навальный для него — опасный "левый", что муссирование темы коррупции и крайне неравномерного распределения богатства неизбежно приведет его к лозунгу передела собственности и что это подрывает перспективы экономического развития страны. Сами же коррупция и крайне неравномерное распределение богатства — вещи нормальные и естественные для развивающейся экономики.

Усков ведь прав. Движение Навального стремительно движется по той же траектории, по какой двигались парижане в эпоху Великой революции: от наивного народного монархизма (король должен разобраться с дурными вельможами) к радикальному республиканизму. Или "перестроечное" движение: от лозунга ликвидации спецраспределителей номенклатуры к лозунгу отмены 6-й статьи Конституции о руководящей и направляющей роли партии. То есть от вопроса, казалось бы, достаточно частного к атаке на самые основы существующего режима, как политические, так и экономические.

Становой хребет путинской системы в политической сфере движение Навального уже нащупало абсолютно точно. Это механизм манипуляций и фальсификаций, позволяющий правящей клике по полному своему усмотрению отбирать игроков, допускаемых ею в политическое пространство (информационное, митинговое, выборное). Это вбитый в массовое сознание на уровне рефлекса "синдром выученной беспомощности" — представление о том, что этой машине невозможно сопротивляться, ее невозможно переспорить, а потому надо принимать как данность ее правила игры. Соглашаться согласовывать с "кремлевскими", в чем их можно критиковать, а в чем нельзя.

В течение короткого времени движение Навального перешло от подчеркнутой законопослушности к тактике кампаний массового гражданского неповиновения.

Оно пришло к тому, что путинскую машину манипуляций нельзя реформировать и заставить работать честно — ее можно только сломать.

Фактически это означает ставку на смену режима революционным путем и радикальное обновление господствующей элиты. Но провести такое обновление невозможно, не подорвав экономическую основу могущества правящей клептократии. Поэтому любая революционная смена власти неизбежно поставит в повестку дня пересмотр итогов криминальной приватизации, залоговых аукционов.

Не для того наша "элитка" нанимала Путина, чтобы допустить такое. Страх перед возможной революцией был главным лейтмотивом выступлений Ксении Собчак в период белоленточных протестов. И именно под этот ее страх сегодня вокруг нее консолидируется "партия собчекистов".

Это партия "либеральной аристократии" и примкнувшей к ней верхней части среднего класса. Связанной с правящей олигархией многообразными нитями личных связей. Как правило, работающей в олигархическом бизнесе, то есть обслуживающей олигархию. Партия же Навального — это партия мелкобуржуазной демократии. Фактически — партия радикальной буржуазной революции.

Несмотря на все стилистические расхождения между Кремлем и "партией собчекистов", они — стратегические союзники по недопущению революции. А вот отношения между "партией собчекистов" и "партией Навального" абсолютно враждебны и непримиримы. Сколько бы Ксения Собчак ни заявляла о своем самом теплом отношении к Алексею Навальному, сколько бы ни навязывалась ему в "дневные представители" в случае недопуска его к выборам, все ее действия прямо направлены на то, чтобы "подрезать" его движение.

"Уличное противостояние не всем подходит", — заявляет Ксения Собчак. То есть тем, кому не очень хочется стать участниками уличного противостояния, она предоставляет безопасную и комфортную возможность выразить свой протест, проголосовав за нее.

Это попытка увести как можно больше людей из уличного протеста, составляющего главную и чуть ли не единственную силу движения Навального.

В роли политического киллера движения Навального "партия собчекистов" выступает по собственному усердию, а не по принуждению Кремля. Но за эту свою услугу она ждет от Кремля определенных послаблений. "Оживления" игрушечного политического поля. Однако ломать путинскую манипулятивно-имитационную систему собчекисты не собираются. Ну как без такой системы может существовать в современном мире "просвещенная элитарная автократия"? Ведь все же лучше грубого солдатского сапога диктатуры пиночетовского типа! Нам же собчекисты обещают, что если мы сейчас согласимся сыграть по кремлевским правилам в путинской имитационной песочнице, то поколения через два-три за хорошее поведение получим полноценную демократию по последним европейским стандартам.

[Александр Скобов]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=5A029E1A1D749
08-11-2017 (09:13)
То, что наган и гранату подбросили, было очевидно с самого начала

! Орфография и стилистика автора сохранены

Освобождение под подписку о невыезде Михаила Войтенкова, Ильяса Миникаева и Дианы Ретинской было достаточно неожиданно. Адвокаты готовились к худшему и не знали, удастся ли добиться хотя бы домашнего ареста.

То, что наган и гранату в машину Михаила Войтенкова подбросили, было очевидно с самого начала. Про торчащие отовсюду белые нитки уже написано достаточно. Лично я Мишу Войтенкова знаю не первый десяток лет. И с полной ответственностью могу заявить: это человек, во-первых, совершенно мирный, а во-вторых, абсолютно адекватный. То есть, он не мог не понимать, что вся эта мальцевская "революция" - это никакой не "последний и решительный", а не более, чем не самый креативный троллинг в отношении властей с целью заставить их лишний раз продемонстрировать свое свинство и свой идиотизм. Ну не берут боевое оружие на такого рода театральные постановки.

Подлог в форме подбрасывания "вещдоков" давно поставлен нашими карательными органами на поток. Давайте вспомним, в каком проценте уголовных дел о хранении наркотиков фигурирует стандартная доза, минимально необходимая для возбуждения уголовного дела? Также давно известно, что наша судебно-полицейская машина не умеет ездить назад, то есть хоть в чем-то отступать и признавать ошибки. Даже если фальсификаторы явно проявили идиотскую самодеятельность, совершенно не отвечающую запросам вышестоящего начальства, это начальство все равно почти всегда будет их прикрывать и отмазывать. И дело доведут до суда, и суд "не увидит" откровенной фальсификации.

Войтенкова, Миникаева и Ретинскую местные силовики явно собирались "закрывать" и раскручивать на подготовку теракта. Освобождение под подписку означает, что "дело" решили спустить на тормозах. Такое изменение планов могло быть только результатом прямого вмешательства достаточно высокого начальства. А это, в свою очередь, означает, что у высокого начальства есть какой-то вполне определенный, специальный интерес не устраивать очередного судебного позорища.

И вряд ли дело в том, что местные держиморды в своем рвении превысили некую допускаемую сверху норму очевидности фальсификации. У нас уже были десятки ничуть не с меньшей очевидностью сфабрикованных резонансных дел, доведенных до обвинительного приговора несмотря ни на что. Возможно, есть установка имитировать некое "восстановление норм путинистической законности". Ведь многим нашим непреклонным критикам режима достаточно мизинчик показать, чтобы они тут же уверовали в очередную "оттепель". Вот и Ксении Собчак разрешили говорить, что Крым не наш.

[Каспаров.ру]

Родился в 1957 году.
После окончания школы учился на историческом факультете Ленинградского Государственного Университета.
Дважды (в 1978 и в 1982 годах) арестовывался по ст. 70 УК РСФСР (антисоветская агитация) за участие в изготовлении и распространении самиздата.

В перестройку участвовал в деятельности Демократического союза, за что в 1988 году подвергся обыску наряду с четырьмя другими фигурантами по "делу № 64" — последнему делу по ст.70 в истории СССР, закрытому в 1989 году в связи с отменой Съездом народных депутатов этой статьи УК.

С 1991 года работает преподавателем истории в школах Санкт-Петербурга.
Автор нескольких учебных пособий по истории России. С начала первой чеченской войны — активный участник антивоенного движения, автор ряда антивоенных обращений.

Член партии "Яблоко" и Объединенного гражданского фронта.
Взгляды — левые, социал-демократические.

Каспаров.Ru. 29.11.2007

[Александр Скобов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A4128AFDC15E
25-12-2017 (19:41)

Компромисс между двумя системами невозможен в принципе

! Орфография и стилистика автора сохранены

В подоплеке глобального противостояния в современном мире лежит не борьба наций (стран, государств) за ресурсы, что пытаются внушить прокремлевские идеологи и пропагандисты, повторяющие наиболее реакционных мыслителей прошлого. На самом деле это борьба двух способов присвоения ресурсов элитами, характерных для двух разных общественных моделей (общественных систем).

Формы присвоения ресурсов (прибавочного продукта) элитами в либерально-капиталистической системе ограничены социально приемлемыми рамками. Сами элиты подконтрольны обществу и ответственны перед ним, а отдельная личность имеет высокий уровень правовой и социальной защиты, независимости от общества и государства.

В нелиберальном мире в качестве важнейшего инструмента присвоения ресурсов элиты используют политическое порабощение общества. Механизмы присвоения ресурсов в этом мире не ограничены правом и подчас принимают откровенно криминальные, бандитско-мафиозные формы, ярким примером чего является современная российская клептократия. Но в целом это общая черта всего "нелиберального мира", будь то традиционные арабские монархии, классический тоталитаризм КНР или путинская РФ, в которой несменяемая авторитарная власть обшита муляжами конкурентных выборов.

Противоречия между этими двумя общественными системами носят непримиримый (антогонистический) и неустранимый характер. Каждая из систем не может не стремиться к полной ликвидации альтернативной ей системы, поскольку само существование каждой из них представляет угрозу существованию другой. Элиты авторитарного мира опасаются заразительности примера либерального Запада для своих обществ и потому стремятся распространить и на Запад характерные для них способы извлечения прибавочного продукта.

Так, целенаправленные попытки российской клептократии коррумпировать элиты и институты Запада отнюдь не завязаны на стремление решить в свою пользу какую-то конкретную конфликтную ситуацию. Они предпринимались бы и без войны за Украину. Западные элиты может и не были бы против того, чтобы начать вести себя подобно элитам авторитарным, но эти тенденции входят в прямое противоречие с кровными интересами широких слоев западного общества в целом. И рано или поздно это заставит западное общество в целом решить проблему экспансии нелиберальных общественных форм кардинально. Устранив эти формы из истории как опасную заразу.

Поэтому какой-то компромисс между двумя системами невозможен в принципе. "Вторая Холодная война" будет только нарастать и может закончиться только полным разрушением одной из систем. Разумеется, формы, в которых произойдет разрушение "антилиберальной" общественной системы, могут быть очень разные. Наиболее мягкий вариант – проигрыш СССР в "Первой Холодной войне" и крах советской модели. Наиболее жесткий вариант – поражение гитлеровской Германии во Второй мировой войне. Внешнее управление, зоны ответственности и старые добрые четыре потсдамских "Де". Принудительная денацификация, демилитаризация, демократизация и декартелизация.

В пределах этого "разброса параметров" и будет выбран историей окончательный вариант изживания авторитаризма. А вот каким конкретно он будет, зависит от решений и действий людей.

[Александр Скобов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A4F74BE1D29E
05-01-2018 (15:53)
Человеческая цивилизация последовательно движется по пути ограничения насилия человека над человеком

Случайно набрел в Интернете на любопытную критику в свой адрес. Речь шла о моей заметке "Борьба двух систем". Напомню, что в этой заметке я писал о глобальном противостоянии либерально-демократической и авторитарной общественных моделей в современном мире. О том, что противоречия между ними непримиримы, само существование каждой из них представляет угрозу существованию другой. Поэтому обе системы не могут не стремиться разрушить друг друга, и в конце концов кто-то кого-то уроет.

Мой критик замечает, что в работающей системе окончательная победа одной подсистемы над другой означает гибель всей системы. Идея, что можно раз и навсегда покончить с фашизмом, вообще говоря, фашистская идея. Это как у Воланда: "...Как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? ...Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снести с него прочь все деревья и все живое из-за твоей фантазии наслаждаться голым светом?".

Человеку в наследство от его диких предков достались звериные инстинкты, необходимые в мире, в котором идет беспощадная борьба за выживание: агрессия по отношению к "чужим", стремление к доминированию, к насилию, к подавлению других. Это и есть первооснова фашизма, суть которого сами его идеологи определили как "воля к власти". В каждом человеке живет свой "внутренний фашист". А в сфере общественных отношений это "деструктивное начало" человеческой природы порождает авторитарные и тоталитарные политические формы.

И тем не менее, мы видим что человеческая цивилизация последовательно движется по пути ограничения насилия человека над человеком. В основе этого движения лежит не только естественное стремление индивида обезопасить себя от агрессивных посягательств со стороны других. И борьба за выживание становится менее беспощадной не только потому, что людские общности ради все того же выживания оказываются заинтересованы в смягчении внутригрупповой конкуренции.

В основе этих процессов лежит уникальное свойство человеческого сознания: способность выделить, вычленить собственное "я" из окружающего мира, а затем сопоставлять его с отдельными объектами этого мира. Мысленно ставить себя на их место. А значит – чувствовать чужую боль. Эта уникальная способность и порождает явление, которое сегодня называют столь раздражающим реакционеров словом "эмпатия".

Это свойство дано человеку самой природой, как и его звериные инстинкты. Некоторые полагают, что не только природой. Но в данном случае это неважно. Главное, что наличие этого свойства – медицинский факт.

Это свойство – главное видовое отличие человека от его звериных предков. То, что и делает человека человеком. Суть человека. Поэтому в нормальном, здоровом человеке данная способность может и должна быть сильнее "внутреннего фашиста". Да, "внутреннего фашиста" невозможно просто "удалить" из личности. Но нормальный, здоровый человек может (и должен) победить в себе "внутреннего фашиста", подавить его и посадить на цепь. Самостоятельно. Без дополнительного насилия со стороны общества и государства над личностью.

Точно так же и здоровое общество не может полностью исключить существования какого-то количества не вполне здоровых людей, в которых "внутренний фашист" оказался сильнее Человека. Но если общество здорово, таких людей не будет много и они не будут представлять угрозы. И чтобы обезопасить себя от возможного вреда, который такие люди могут обществу принести, здоровому обществу не нужно преследовать их за сам факт их болезни. За высказывание их не вполне здоровых воззрений. Достаточно применять смирительную рубашку при малейшей попытке начать буянить.

Точно так же и на мировом уровне. Невозможно полностью покончить с фашизмом в душах. Но покончить с фашистским режимом в Германии было можно (и нужно). На дальней периферии современного мира существуют элементы феодальных и даже рабовладельческих отношений. Их вкрапления можно найти даже в цивилизованных странах. На уровне криминала. Но феодализм и рабовладение в качестве "второй подсистемы мировой системы" все-таки ушли в прошлое.

Невозможно полностью искоренить "авторитарность личности" и нетерпимость к чужим взглядам. Но искоренить авторитарные режимы, сажающие за выражение несогласия, можно. И нужно. Товарищ Воланд может не бояться. Ему не грозит опасность оказаться в мире, в котором негде укрыться от ослепляющего и испепеляющего света. Но это не значит, что половина человечества должна вечно сидеть в темноте.

И, да. Всех еретиков-схизматиков поздравляю с их наступающим Рождеством. Мир, дружба, жвачка.

[Александр Скобов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A53C3F3A8A2D

08-01-2018 (22:20)

Ответ товарищу Артему

Одна из главных моральных претензий Маркса к капиталистическому строю заключалась в том, что он закрывает наемному работнику дорогу к социальному росту. Рынок блокирует возможности цены рабочей силы подняться существенно выше ее стоимости, то есть минимально необходимого для ее воспроизводства. Это значит, что наемный работник в подавляющем большинстве случаев в принципе не может скопить средства, необходимые для открытия собственного бизнеса, не может обеспечить своим детям хорошее образование, открывающее путь наверх. Именно это делает капитализм неисправимо порочным и несправедливым.

Маркс ошибся. И дело совсем не только в том, что жизнь наемного работник в современных развитых странах несопоставима с жизнью фабрично-заводского пролетария эпохи написания бессмертного правозащитного трактата "Положение рабочего класса в Англии". Сегодня даже малоквалифицированный наемный работник в развитой стране может скопить средства на собственное дело и обеспечить достойное образование своим детям. Были бы желание и минимум способностей.

Именно постиндустриальный капитализм дальше всех продвинулся в реализации принципа соответствия социального положения способностям. Фактически – того самого социалистического принципа "от каждого по способностям, каждому по труду". Наличие очень незначительного меньшинства, живущего сильно не по труду, принципиально дела не меняет. Жизнь значительного большинства в целом соответствует его способностям и трудовому вкладу. Близка к этому соответствию.

Я совсем не хочу сказать, что исчезла эксплуатация человека человеком. Либералы могут лопнуть от злости, но я всегда буду утверждать: там, где есть наемный труд, есть и эксплуатация человека человеком. Безвозмездное присвоение работодателем прибавочной стоимости, создаваемой наемным работником (или какой-то ее части), остается главной формой накопления обществом прибавочного продукта. Того самого, без которого невозможно никакое развитие. Никакой рост.

Пока не исчезнет профессионализация функций распределения общественного прибавочного продукта (то есть сосредоточение этих функций в руках группы "профессиональных организаторов"), сохранится и эксплуатация человека человеком. Возможно, в будущем информационном обществе эта форма разделения труда будет преодолена, и тогда реализуется коммунистическая мечта об исчезновении классов. Но пока этого не произошло.

Поэтому пока прогрессивность и человечность той или иной из возможных общественных систем определяется тем, насколько она обеспечивает социально приемлемые рамки эксплуатации. Насколько она может обеспечить эксплуатируемой части общества нескотские условия существования и доступ к социальным лифтам при наличии способностей. Современный постиндустриальный капитализм такие условия в целом обеспечил.

Однако мечтающие о скором крахе капитализма не сдаются. Претензии Маркса к капитализму как системе они распространили с "национального" уровня на мировой. Еще в начале XX века особую популярность среди них приобрела концепция, согласно которой мировой капитал смог пойти на существенное снижение нормы эксплуатации в развитых странах лишь потому, что он компенсирует потери за счет хищнической сверхэксплуатации мировой слаборазвитой периферии.

Утверждения, что "золотой миллиард" превратился в мирового паразита, который сам не работает и живет за счет труда бывших колоний и полуколоний, куда по причине дешевизны рабочей силы "переехал" весь "реальный сектор экономики" (то есть материальное производство) – это, конечно, сказочка для не очень политически грамотных. Но есть и более "научное" объяснение. Только "разность потенциалов" между уровнем благосостояния в богатых и бедных странах, обеспечивающая как относительную дешевизну рабочей силы на "периферии", так и относительно высокие цены на произведенные там товары в "мировом центре", заставляет международный капитал проявлять активность. Без этой "разности потенциалов" он просто не станет "работать". Экономическая жизнь замрет. Все встанет. Это и будет обещанный "крах капитализма".

Отсюда делается вывод, что обязательным условием благополучия развитых стран при капитализме является бедность и отсталость "мировой периферии". Что включение слаборазвитых стран в глобальную капиталистическую экономику не способствует их развитию, а, наоборот, тормозит его, так как производимый там прибавочный продукт по законам рынка утекает к экономически более "продвинутым". На этом же основывается утверждение, что мировой капитал кровно заинтересован в сохранении на периферии архаических авторитарных режимов, помогающих удерживать цену рабочей силы на низком уровне.

Именно с этих позиций критикует мою заметку "Борьба двух систем" активист международного антиглобалистского движения, приверженец троцкистской интерпретации марксизма Артем Кирпиченок. Он считает противостояние либерально-демократической и авторитарной моделей в современном мире мнимым. На самом деле, как считает Артем Кирпиченок, авторитарный мир является органическим дополнением мира либерально-демократического, его "оборотной стороной". Западный капитал не может обойтись без дешевых китайских рабочих и производимых ими дешевых товаров, а потому кровно заинтересован в отсутствии у этих рабочих политических свобод.

Таким образом получается, что западный истеблишмент только делает вид, что стремится к продвижению либеральной демократии и прав человека в мире. А на самом деле готов поддерживать на плаву любых людоедов, лишь бы они держали в бесправии рабочую силу своих стран.

Если леваки-антиглобалисты считают, что западный истеблишмент проявляет возмутительное равнодушие к бесправию китайских рабочих, никто не мешает им самим озаботиться положением с правами человека в КНР. И в первую очередь с гражданскими и политическими, которые только и позволяют трудящимся успешно отстаивать свои социальные и экономические права. На деле в левацкой среде гораздо чаще можно столкнуться с прямым сочувствием откровенно диктаторским режимам, если только эти режимы препятствуют втягиванию своих стран в мировую экономику. Марксистские ортодоксы продолжают возлагать свои надежды на диктатуру как на способ защиты периферийных стран от эксплуатации со стороны западного капитала.

Вновь рискуя навлечь на себя гнев либералов, я опять-таки не буду отрицать, что эксплуатация мировым "центром" мировой "периферии" существует. Законы рыночной конкуренции работают так, что экономически более успешный и развитый всегда будет иметь возможность присвоить себе часть результатов труда отстающего. Но как и в рассмотренном нами случае с эксплуатацией наемного труда вообще, вопрос состоит в том, перекрываются ли для отстающего возможности развития и роста. И если "разность потенциалов" в уровне благосостояния между различными регионами мира нельзя устранить полностью, то его можно существенно уменьшить. В конце концов, между Францией и Германией тоже есть некоторая "разность потенциалов".

Время хищнической эксплуатации колоний прошло. Время конголезского ГУЛАГа бельгийского короля Леопольда прошло. Так же, как и время бороздивших Атлантику кораблей с невольниками и плантационного рабства в Америке. Характер взаимоотношений между центром и периферией кардинально изменился. Так же, как в свое время изменился характер взаимоотношений между трудом и капиталом в странах "центра". И не будем спорить, какой из факторов сыграл здесь главную роль: революционная борьба угнетенных масс, дальновидность правящей элиты или просто объективный процесс роста производительных сил.

Прибавочная стоимость, отчуждаемая транснациональным капиталом у китайских рабочих, возвращается к ним инвестициями и новыми технологиями. И способствует постепенному выравниванию уровня развития Китая с передовыми странами. Социальной эмансипации китайских трудящихся препятствует не их эксплуатация транснациональным капиталом, а тоталитарный политический режим в КНР. Точно так же решение проблем американских промышленных рабочих надо искать не в принудительном возвращении американских капиталов из КНР и не в отгораживании США от процессов экономической глобализации, а в подтягивании цены рабочей силы в КНР к американскому уровню. Чему весьма поспособствовало бы продвижение в КНР западной демократии.

Любые модернизационные процессы сопряжены с издержками разной степени болезненности. И есть немало примеров, когда неподконтрольная обществу правящая элита безответственно использовала процессы включения своей страны в глобальную экономику исключительно ради собственного обогащения и приводила свою страну не к прогрессу, а к социальной деградации. Перед мировым леворадикальным движением непаханое поле работы с этой "изнанкой глобализации". Вместо этого леваки очень часто пытаются противодействовать процессам глобализации как таковым.

И в этом крайне левые вольно или невольно, неформально, а иногда и формально, оказываются союзниками самых реакционных сил, противостоящих модернизации. Западных крайне правых, считающих, что западную демократию продвигать в мире не нужно, потому что дикари с периферии для нее рылом не вышли. Российских крайне правых – всевозможных "скрепоносцев", считающих, что общество, в котором всякие ивангрозные и сталины имеют сакральное право насиловать своих подданных, более высокодуховно, чем растленное "общество потребления".

Главная проблема марксистских ортодоксов состоит в том, что они так и не смогли пережить краха мобилизационной, централизованной, директивной альтернативы либерально-капиталистической модернизации. Эта альтернатива еще как-то могла конкурировать с либеральным капитализмом в индустриальную эпоху. Но в условиях перехода к постиндустриальному обществу она оказалась полностью несостоятельной. Это главная причина обрушения советской империи и советской модели как всемирного явления.

С тех пор прошло почти 30 лет, а радикальные левые так и не сформулировали новый внятный "посткапиталистический" проект. Любой непредвзятый марксист скажет: "Значит, не созрели объективные предпосылки. Значит, производительные силы не достигли необходимого уровня". Но радикальное сознание смириться с этим не может. Вот крайне левые и не находят своего места в современном мире. Заниматься совершенствованием лишившего их мечты либерального капитализма для них – "дело недворянское".

Вот они и ненавидят этот самый либеральный капитализм буквально игиловской ненавистью. Как средоточие мирового зла. Ненавистью, застилающей глаза и мешающей увидеть реальность. Например, увидеть, что в мире существуют обширные зоны бесправия, произвола, насилия над личностью вовсе не потому, что в этом кровно заинтересован транснациональный капитал. Просто в Совете Безопасности ООН сидит крыса с атомной бомбой, блокирующая международные институции, призванные обуздывать зарвавшихся тиранов. Ну как же! Ведь если эта крыса куда-нибудь денется, получится всемирная либерально-капиталистическая империя...

[Александр Скобов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=5A58A29FA8FF4
12-01-2018 (14:59)

Они не хотят поляризации

Борис Вишневский из "Яблока" в который раз предъявляет публике кажущийся ему неотбиваемым аргумент за участие в голосовании: любое снижение явки никак не опасно для власти, поскольку по действующему закону порога явки не существует. Борис Вишневский и другие лидеры "Яблока" продолжают упорно делать вид, что смена власти может произойти только "по закону". Возможность смены власти "не по закону" они не рассматривают в принципе. И как бы не замечают, что возможность смены путинской власти "по закону" давно вообще не рассматривается никем, за исключением лидеров "Яблока". Ну не могут люди понять, что бьют не по закону, а по морде.

Еще один аргумент, представляющийся Борису Вишневскому неотбиваемым — снижение явки повышает относительный процент голосов за Путина. Вот процент явки не имеет никакого (даже неформального) значения для самочувствия власти, а относительный процент голосов за Путина очень даже имеет. И как только либеральная оппозиция получит процентов тридцать, Путин сразу начнет учитывать ее мнение. Прямо по Ксении Собчак образца 2012 года: не менять власть, а влиять на власть.

Спору нет, если бы Ксения Собчак и Григорий Явлинский получили по 15% голосов (а Вишневский дерзко мечтает даже о 20% на каждого "оппозиционера"), это не могло бы не повлиять на ситуацию в стране. В каком направлении — это уже другой вопрос. Но пресловутая "стабильность" была бы нарушена. Однако любому непредвзятому наблюдателю сегодня очевидно, что это невозможно. К тому есть две группы причин.

Первая группа причин — объективного характера. В стране реакция. Разгул мракобесия. Что-то вроде "маккартизма по-русски". Он замешан на великодержавном шовинизме, имперском реваншизме, агрессивной вражде к Америке и Западу. Квинтэссенция всего этого — крымнашизм. Пока серьезное ужесточение санкций или очевидный катастрофический внешнеполитический провал не вернет россиян к реальности, этот дурман не рассеется и возможности либеральной оппозиции достучаться до общества будут оставаться весьма ограниченными.

Вторая группа причин — субъективная. "Яблоко" и другие старые либеральные команды безнадежно проиграли историческую битву за исключительное право представлять "демократически, европейски ориентированных избирателей". Они так и не вышли за пределы узкой, элитарной и достаточно глубоко интегрированной в существующую систему традиционной "либеральной тусовки". Почему, отдельный вопрос. Но это медицинский факт.

Пробудить к политической активности новые общественные группы, найти язык, понятный в том числе и части вчера еще вполне лояльных режиму, но разочаровавшихся в нем граждан, пока смог только Алексей Навальный. Это объективно превращает его в неоспоримого лидера демократического лагеря, а Ксению Собчак и Григория Явлинского — во всего лишь его спойлеров.

Поскольку сторонники Навального "бастуют" в любом случае (сейчас это единственно возможная для них тактика), максимум, на что могут рассчитывать Собчак и Явлинский, это по два-три процента. Вот и думайте, кому выгодно, чтобы они "напугали" Кремль, показав ему такой процент.

С другой стороны, массовое уклонение избирателей от участия в голосовании тоже является достаточно громким сигналом о неблагополучии ситуации. Как минимум ничуть не менее громким, чем голосование за дозволенных либеральных кандидатов. А при определенных условиях и более громким. И сколько бы сторонники власти ни надували щеки, доказывая, что неучастие не равнозначно недовольству, всем понятно: если на фоне недобросовестного устранения политических конкурентов растет число людей, не участвующих в голосовании, это означает рост числа людей, отторгающих существующую систему как таковую. Отторгающих навязываемые этой системой правила.

В этом, кстати, заключается одно из важнейших преимуществ Навального перед системными, статусными оппозиционерами. Он бьет по главной "скрепе" путинской системы власти — всеобщему конформизму. По всеобщей готовности покорно подчиниться правилам, установленным жуликами и бандитами. Собчак и Явлинский эту "скрепу" благоразумно обходят.

Сейчас решающее значение будет иметь не количество процентов проголосовавших за оппозицию или пробойкотировавших выборы, а качество этих процентов. Их способность к сопротивлению. В том числе и в форме массовых кампаний гражданского неповиновения. Для такой способности необходима отсутствующая ныне в обществе "культура неповиновения", "культура отказа". Линия Навального формирует эту культуру. Линия Собчак-Явлинского формированию такой культуры препятствует.

Линия Навального направлена на повышение в обществе степени неприятия путинского режима, степени непримиримости к нему. Да, это линия на повышение градуса конфронтации, на политическую поляризацию. Именно это, а отнюдь не только примитивная политическая ревность, заставляет и Собчак, и Явлинского всеми силами противодействовать "линии Навального". Они не хотят поляризации. Они не хотят нарастания конфронтации. По той простой причине, что все эти вещи чреваты революционной развязкой. Они не хотят революционной развязки.

Вот этим, а не нюансами декларируемых программ, в которые никто никогда не вникает, отличается движение Навального от команд Собчак-Явлинского. Сторонники последних — это те, для кого революция по-любому хуже Путина. Для кого существование в условиях "режима русского маккартизма" не является нестерпимым. При всех своих эстетических разногласиях с ним, они достаточно удобно в него встроились и рисковать этим своим положением отнюдь не склонны. Сторонники Навального — это те, для кого нынешний режим стал именно нестерпим. И они готовы идти на риски, создающиеся любой революцией.

Я вовсе не считаю путь "перегруппировки элит" и очередной управляемой (или полууправляемой) "оттепели сверху", на который возлагают все свои надежды системные либералы, фатально исключенным для России. Однако единственный способ заставить нашу безмерно циничную, но далеко не тупую элиту хотя бы рассмотреть возможность такого варианта — это создать для них революционную угрозу. Как говорится, хочешь мира — готовься к войне. И бери на себя риски. Навальный эти риски на себя берет. Собчак и Явлинский — нет.

И в заключение. Рассмотрение аргументов Бориса Вишневского было бы неполным без упоминания заманчивых перспектив второго тура, которые он перед нами рисует. Любопытно, чем лидерам "Яблока" стало бы легче от второго тура, в который вышли бы Путин и престарелый клоун Жириновский, периодически призывающий сбросить атомную бомбу ну хоть на кого-нибудь. К чему бы тогда призвали лидеры "Яблока"? Какую из двух фракций "партии власти" они объявили бы "более прогрессивной" или хотя бы "меньшим злом"? Впрочем, этот риторический вопрос с моей стороны — конечно же лукавство. Потому что я знаю на него ответ. Да и все знают. Помните, как в Германии социал-демократы голосовали за Гинденбурга, чтобы не допустить к власти Гитлера?

[Александр Скобов]

http://www.kasparov.ru.3s3s.org/mate...=49AD7BC6C4B25

28-04-2008 (13:54)

В Национальной ассамблее будет востребована главная идея либералов

Дискуссия, развернувшаяся по поводу целесообразности проведения Национальной (Народной) ассамблеи, любопытным образом наложилась на никогда не утихавшие в среде либеральной оппозиции споры между "умеренными" и "радикалами" о том, есть ли смысл участвовать в работе государственных и поддерживаемых государством общественных структурах авторитарного режима по установленным этим режимом правилам.

Авторы проекта ассамблеи принадлежат к "радикалам". Они исходят из того, что в подконтрольной путинской "вертикали" части общества все гражданские институты полностью выхолощены и лишены какой бы то ни было самостоятельности. Официальные государственные учреждения надежно забетонированы от проникновения в них независимых элементов. Никакой возможности в рамках этих учреждений и институтов вести политическую борьбу нет. А раз это так, нужно рядом с путинской "вертикальной" Россией создать свою — "горизонтальную". Созвать альтернативный "контрпарламент", в котором будут представлены оппозиционные течения самой разной идеологической направленности, но объединенные сознанием того, что правовое государство нужно всем тем, перед кем закрыты двери официальных подконтрольных власти структур.

И пусть в этом "контрпарламенте" люди с очень разными системами ценностей учатся жить друг с другом, как в настоящем гражданском обществе: спорить, но находить точки соприкосновения и совместно решать какие-то общие вопросы, придерживаться базовых демократических правил. Пусть эти люди, бывшие непримиримыми идеологическими врагами, посмотрят друг на друга вблизи и убедятся, что многие их представления друг о друге были основаны не более, чем на предрассудках. Да, этот островок граждан в путинском море подданных будет поначалу небольшим, но он станет центром притяжения всех живых общественных сил.

Разумеется, в либеральной оппозиции остаются люди, для которых соседство с коммунистами и националистами неприемлемо, которые в их приверженность демократическим нормам не поверят никогда. Этой темы я касался не раз. Но сейчас я о другом. Вот с каким объяснением скептического отношения к ассамблее я столкнулся.

Чем эта ассамблея будет принципиально отличаться от очередного "Марша несогласных"? Ну, соберутся, ну примут очередную обличающую власть резолюцию. Дальше что? Наиболее дееспособную часть общества, которой нужен конструктив и практический результат, это не вдохновит. И участвовать в несерьезном предприятии такие люди не захотят.

Вот если бы "контрпарламент" мог продемонстрировать свое реальное превосходство над карманным парламентом путинских манекенов — проводил бы грамотную экспертизу правительственных законов, разрабатывал бы свои, альтернативные, организовал бы серьезное общественное расследование совершенных путинским режимом преступлений — тогда другое дело. Но есть ли у радикальной оппозиции способные на такую работу? Ведь большинство там по своему психологическому складу — митинговые ораторы и уличные революционеры.

То, что многим либералам претит любой радикализм — вещь естественная. Либерализм по сути — умеренно-центристское направление, стремящееся избегать левых и правых крайностей. Мне же, напротив, никогда не была свойственна умеренность. Но тут я проникся. И вспомнил вот что.

Есть такая партия либеральной направленности. Партия, имеющая политический багаж, которым по праву можно гордиться. Партия, никогда не опускавшаяся до примитивного социал-дарвинизма, почитающего за людей только преуспевающих собственников. Партия, всегда последовательно защищавшая принципы правового государства и парламентаризма и не принявшая бонапартистский переворот 1993 года (с которого и начался откат к авторитаризму). Партия, не пытавшаяся оправдать криминальную приватизацию исторической необходимостью, а военные преступления в Чечне — интересами Державы. Все это в современной России дорогого стоит. И уже этого достаточно, чтобы состоять в такой партии не было стыдно.

Эта партия пыталась вести себя с достоинством европейцев в мире бояр и холопов, каковым был и остается мир российского "политического класса". Она находилась в оппозиции властям с момента своего создания и критиковала их жестко, но не срываясь на крик. Она дорожила своей независимостью, но всегда стремилась использовать все легальные возможности, чтобы конструктивно повлиять на политику правящей верхушки. В этой партии состоит много ярких и талантливых людей, имеющих большой опыт практической работы в Государственной думе, в Законодательных собраниях Петербурга и других регионов. Это настоящие профессионалы, квалифицированные экономисты, юристы и так далее. Они украсили бы своим присутствием любой представительный орган демократической страны.

Но путинский авторитарный режим целенаправленно, путем подлых, мошеннических манипуляций выдавливал их из представительных органов в маргинальное политическое гетто, для которого перекрыты возможности не то что на кого-нибудь повлиять, но и просто донести свою позицию до общества. Потому что режиму не нужна сколь угодно конструктивная, умеренная, но независимая и принципиальная оппозиция.

Теперь этим людям остается лишь горько сокрушаться о том, что их способности, их знания, их идеи не могут найти точки приложения в путинской России. От попыток донести свою правду до власть имущих у них останутся лишь воспоминания об усмешке на гадком чиновном лице чисто конкретного начальника, скучающего и думающего про себя: "Поскорее бы ты уже ушел, зануда и лох, со своими идеями и принципами".

И вот тут я подумал, что не все так плохо. Что в России появляется место, где этих людей будут слушать заинтересованно хотя бы для того, чтобы с ними поспорить, но в чем-то и согласиться. Место, где их присутствию будут рады даже их идейные противники, прекрасно понимающие, что чем шире будет политическая база планируемой ассамблеи, тем больше будет ее политическое значение. Понимающие, что чем больше в составе ассамблеи будет известных авторитетных профессионалов, тем весомее будут звучать ее слова.

Подготовленных специалистов и экспертов там будет остро не хватать. У радикальной оппозиции их пока меньше, чем ораторов и публицистов, и каждый будет на счету. И работать им придется за идею, потому что официозные россказни о неисчерпаемых заграничных финансовых ресурсах оппозиции — грязная ложь. И вот тут-то перед отторгнутыми барско-холопским политическим классом либеральными профессионалами — людьми состоявшимися и, как правило, достаточно независимыми материально — открывается возможность применить свои силы и послужить своей стране. И своим участием ответить скептикам, не верящим, что из всей этой затеи может выйти что-либо, кроме ритуального мероприятия.

Там будет востребована самая дорогая либералам идея — идея правового государства. Востребована в том числе коммунистами и националистами. В том числе и уличными революционерами. Потому что все те, кто соберется на ассамблею, в первую очередь — люди, осознавшие себя гражданами своей страны, а не подданными очередного альфа-самца.

Да, создать зародыш гражданского общества вне рамок государства будет очень сложно. Но уж не сложнее, чем внушить циничному хищнику представления о добродетели.

Вот что мне подумалось. Или приснилось?

[Александр Скобов]

https://kasparov-ru.appspot.com/mate...=49AD7BC6C4B25
23-01-2018 (13:08)
Об обращении группы правозащитников

Группа известных российских правозащитников выступила с позорным обращением к правительствам и парламентам стран — членов Совета Европы. Их "крайне беспокоит, что с каждым днём возрастает вероятность полного разрыва отношений между Советом Европы и Россией, что привело бы к свертыванию целого ряда направлений совместной работы, крайне важных для правового и гуманитарного прогресса на общеевропейском уровне".

Как известно, вероятность полного разрыва возрастает в связи с тем, что РФ лишена права голоса в ПАСЕ в связи с агрессией против Украины и разбойничьим захватом Крыма и что она грозится вообще выйти из Совета Европы, если ее право голоса не будет восстановлено. По мнению правозащитников, такой разрыв был бы только на руку антидемократическим силам в России, стремящимся к "выпадению России из общеевропейской системы защиты прав человека".

Поэтому они призывают "найти разумный выход из нынешней ситуации". То есть, по всей видимости, восстановить право голоса РФ в ПАСЕ несмотря на то, что оккупация Крыма и части Донбасса, за которую РФ и была лишена права голоса, продолжается. Еще один аргумент правозащитников — Совет Европы предназначен для решения исключительно вопросов прав человека. Межгосударственные конфликты должны решаться в других международных структурах, в частности в ОБСЕ.

Независимо от того, было ли правильно наказывать РФ за агрессию лишением права голоса именно в ПАСЕ, отмена этого решения сегодня будет означать шаг к международному признанию оккупации Крыма и части Донбасса. И вот это я хочу подчеркнуть еще раз: правозащитники фактически призывают сделать шаг к международному признанию оккупации Крыма и части Донбасса. Со всеми вытекающими для глобальной системы международных отношений и международной безопасности.

И уже этого достаточно для того, чтобы назвать обращение правозащитников позорным. Это прямое потворство проводимой Кремлем политике развязывания новой мировой войны. И вот это я тоже хочу подчеркнуть еще раз. Ставка в этой игре — новая мировая война. Потому что политика соглашательства с агрессором и оккупантом разрушает те формальные и неформальные запреты, которые удерживают мир от новой большой войны.

У правозащитников тоже есть защитники. Защитники правозащитников говорят, что это и есть принцип правозащиты — готовность пойти на любые политические уступки, лишь бы сохранилась возможность реально помочь хоть какому-то конкретному человеку. Лишь бы РФ не вышла из ЕСПЧ. И пусть Конституционный суд во главе с поклонником крепостного права Зорькиным разрешил России не исполнять решения ЕСПЧ, и пусть Россия нагло игнорировала его решения и без разрешения поклонника крепостного права Зорькина, но иногда же ЕСПЧ реально помогает! То есть, чтобы какой-нибудь избитый тюремщиками заключенный через 10 лет отсудил себе 10 тысяч евро, можно смириться и с агрессией, и с оккупацией, и с аннексией.

Позволю себе совершенно античеловечное утверждение. Нельзя ради этого смириться с агрессией, оккупацией и аннексией. И сколько бы правозащитники ни говорили, что надо отделять гуманитарные вопросы от политики, вольно или невольно они оказываются в центре самой что ни на есть политики. Они оказываются вовлечены в борьбу двух извечных условных партий вокруг вопроса, что делать, когда в международном сообществе объявляется субъект, игнорирующий принятые в этом сообществе правила. Субъект, от которого исходит угроза.

Одна партия полагает, что унять хулигана можно лишь заставив его почувствовать негативные последствия его действий. Каждое хулиганское действие должно встречать жесткий отпор. Если это не помогает, клиента остается только задушить. Изоляцией, изматывающей и истощающей гонкой вооружений. Другая партия — это последователи британского премьера Ллойд-Джорджа, который еще в начале 20-х предлагал "задушить большевизм добротой". Вовлекать агрессивного хулигана в цивилизованные отношения. Заинтересовать его в этом перспективами взаимовыгодного сотрудничества.

Представители второй партии всегда бывают очень озабочены тем, чтобы "не прерывались контакты". Чтобы гопнику не закрывали допуск в приличное общество. Так больше возможностей оказывать на него положительное влияние и заставить изменить свое поведение. Они только не могут объяснить, какой интерес гопнику менять свое поведение, если он получает доступ ко всем благам "приличного общества" и без его изменения?

Среди представителей этой второй партии безусловно есть люди, искренне верящие, что, проявляя "терпение", "доброжелательность" и "понимание", можно "размягчить" элиту агрессивного, авторитарного государства и побудить ее к позитивным переменам. Но наиболее активные сторонники этой партии — это те, кто просто цинично считает, что ради хорошей прибыли можно иметь бизнес с любыми людоедами. И их меньше всего беспокоит судьба избитого тюремщиками заключенного.

Обращение группы правозащитников есть прямое включение в идущую на Западе политическую борьбу на стороне этой второй "партии". Использование их авторитете в интересах тех, кто мешает западному обществу понять: радиоактивный пепел Дмитрия Киселева и угрозы Марии Катасоновой уничтожить весь мир, "если мы начнем проигрывать" — это не шутки. Это серьезно.

Рисуя картину мира, в которой высокодуховная Россия как средоточие сил добра должна ниспровергнуть доминирование Запада, олицетворяющего силы мирового зла, Кремль уже не может действовать вне рамок логики этой картины мира. Независимо от того, верит ли Кремль в эту картину мира сам. Глобальная война уже идет, и ее развязал Кремль. Население, которое терпит режим, развязавший и ведущий эту войну, должно в полной мере испытывать на себе последствия "выпадения России из общеевропейской системы защиты прав человека". Не мешайте Кремлю бомбить Воронеж.

[Александр Скобов]

https://kasparov-ru.appspot.com/mate...=49AD7BC6C4B25
26-01-2018 (14:18)

Это действительно война

Я больше пятнадцати лет пишу о том, что путинская консервативная реставрация неотвратимо идет к очередной реабилитации чекистского террора и сталинщины. И для меня не было ничего неожиданного и нового в нашумевшем интервью члена путинской ОПГ Бортникова ко "Дню рождения палачей" (столетнему юбилею "русиш Гестапо").

Курс на ползучую реабилитацию сталинщины путинский Кремль взял с самого начала. Сперва — изображая "демократичную" нейтральность государства в идеологической борьбе между сталинистами и антисталинистами. Потом — исподволь подменяя пафос перестроечных антисталинских разоблачений некими "взвешенными оценками", разговорами о "неоднозначности эпохи" и признанием ее "позитивных достижений", которые все более заслоняли "отдельные недостатки и ошибки". К самим этим ошибкам идеологи режима демонстрировали отношение все более снисходительное. Как писал отец европейского консерватизма Эдмунд Берк, "к ошибкам государства должно относиться как к отцовским ранам — с уважительным благоговением и трепетной заботой".

За ширмой "идеологической нейтральности" и "объективности" все более отчетливо проступала собственная идеология Кремля. Государственные злодеяния могут быть оправданны "великими достижениями" или "суровостью времени". По поводу самих этих злодеяний можно сожалеть, роняя скупую мужскую слезу. Можно даже открыть мемориал их жертвам. Но все равно это "наше государство". Неотъемлемая часть нашей великой, хотя и трагичной истории, в которой все этапы по-своему блестящи и подчинены единой национальной цели. Государство всегда служит этой цели, и ты всегда должен быть на стороне "своего" государства.

Идеологически путинский режим нашел себя в правоконсервативной ("охранительной") концепции "особого русского пути" как пути истинного, противопоставленного пути западному как пути ложному. В сухом остатке это отрицание прав человека, самоценности и самостоятельности личности, ее свободы выбора. Утверждение превосходства общественной модели, в которой власть неподотчетна и неподсудна обществу так же, как пастырь неподотчетен и неподсуден пасомому им стаду. В которой власть наделена неограниченным правом на насилие и пользуется им по своему усмотрению.

От внимания критиков путинской идеологии часто ускользает важная деталь: пропагандисты Кремля стремятся избегать оценок той политической системы, которая сделала возможными сталинские злодеяния и их породила. То есть системы, предполагающей насильственно навязанное единомыслие, уничтожение любой оппозиции, уничтожение самой возможности легального существования оппозиции, освобождение власти от формальных правовых ограничений. Той самой системы, которая по совокупности всех этих ее особенностей получила наименование тоталитарной. Но с определенного момента путинский идеологический мейнстрим стал избегать даже самого термина "тоталитарный".

Режим стремился избавиться от эмоциональной нагрузки, которую нес на себе этот термин после "эпохи разоблачений", поскольку такую политическую систему он совершенно не считал недопустимой в принципе. Напротив, ему глубоко претит общественная модель, в которой любые институты, персоналии, их решения, любые оценки и идеологемы могут быть подвергнуты сомнению, критике и даже осмеянию.

Сталинщина не только является апофеозом всего советского периода нашей истории, наиболее полным воплощением самой сути "советского проекта". Это еще и апофеоз всей нашей антизападнической традиции, наиболее последовательное отрицание ценностей западной цивилизации. И одновременно — время наиболее впечатляющих успехов в соперничестве с вечным западным врагом.

Поэтому сталинский миф органически вписался в идеологию путинской консервативной реставрации. И отнюдь не без благосклонности Кремля вполне маргинальная группа пещерных сталинистов заняла прочные позиции в путинском истеблишменте в качестве его заметной и влиятельной части. И дело тут не сводится к стремлению Кремля как-то упаковать в контекст нашей "победоносной истории" все ее периоды.

Сталинский миф принципиально важен, потому что разрушить его — это значит вырвать сердце у российского антизападничества.

Ободренные поддержкой сверху, сталинисты вскоре потребовали того, что и является их высоким идеалом. Что и является сутью сталинщины. Они потребовали воссоздания системы государственного идеологического контроля. Системы идеологических запретов, табуирующих негативные оценки государства. Табуирующих выражение непочтительного отношения к государству. Сакрализующих государство. Сталинское государство.

Сегодня они вновь заговорили о том, что дискредитация сталинского государства — это идеологическая диверсия врага, ведущего "информационную войну" с целью подорвать нашу идентичность и нашу государственность вообще. И они требуют отвечать на это "по законам военного времени". То есть насильственными средствами. Средствами государственных идеологических запретов. Понимание идеологической борьбы исключительно как борьбы силовой — это тоже неотъемлемая черта сталинизма.

Они правы. Это действительно война. Мы ведем войну за общество, в котором каждый сам свободно определяет свое отношение к любым историческим периодам, событиям, фигурам и может свободно это отношение выражать. За общество, в котором борьба идей будет вестись мирными, ненасильственными средствами. В том числе и с поклонниками сталинщины, которые полностью не исчезнут, ибо поклонение государству-молоху архетипично. Но для этого мы должны сначала победить их в войне.

Мы должны разрушить идентичность, основанную на поклонении государству-убийце, возглавляемому шайкой выродков. Это не "наше государство". Точно так же как для современных немцев не является "своим" государство Гитлера.

Это не часть "нашей великой истории". Это апофеоз нашего исторического позора, многовекового пути, потраченного на погоню за ложными целями. Мы хотим столкнуть Россию с этого скорбного и позорного пути. Мы хотим порвать с "русской матрицей", основанной на поклонении власти и презрении к человеку. Мы хотим вырвать сердце у российского антизападничества. Мы хотим убить Сталина.