*1121. Мои публикации по экономике

[Fontanka.ru]

http://www.fontanka.ru/2015/01/15/150/
16.01.2015 12:20

Наступивший год расстроит нас ещё сильнее, чем ушедший. В этом уверен специалист по статистике и экономист, член патриотических "Изборского клуба" и "Международного евразийского движения", президент Компании экспертного консультирования "Неокон" Михаил Хазин. Отчасти уcпокоить россиян, если верить ему, может только одно: Западу придётся ещё хуже, он будет загнивать ускоренными темпами. Своими прогнозами на 2015 год и анализом 2014-го эксперт поделился с "Фонтанкой".

Trend/ Андрей Федоров/ДП

Наступивший год расстроит нас ещё сильнее, чем ушедший. В этом уверен специалист по статистике и экономист, член патриотических "Изборского клуба" и "Международного евразийского движения", президент Компании экспертного консультирования "Неокон" Михаил Хазин. Отчасти уcпокоить россиян, если верить ему, может только одно: Западу придётся ещё хуже, он будет загнивать ускоренными темпами. Своими прогнозами на 2015 год и анализом 2014-го эксперт поделился с "Фонтанкой".

- Уже несколько лет подряд в январе вы даёте экономический прогноз на наступивший год. В 2014-м ваши ожидания оправдались?

– Я прогнозировал вялодепрессивный спад – что и произошло. Без каких-либо особых эксцессов. То есть я ожидал, что какие-либо эксцессы перенесутся на 2015 год. Анализ показывает, что, видимо, в этом году они и произойдут.

- Так то, что мы наблюдали в прошлом году, было всего вялой депрессией без эксцессов?

– Конечно! Обвалов не было.

- Это были ещё не обвалы?!

– Я не имею в виду Россию. В России вялая ситуация могла бы и оставаться вялой. У нас был спад около двух процентов за год. Это немного. Ну а всё остальное – это уже результат гениальной работы наших денежных властей в лице Центробанка. Это они устроили всю эту вакханалию.

- Если "вакханалией" вы называете повышение ключевой ставки, так её они "устроили" в декабре, когда рубль уже довольно долго летел вниз.

– Что за бред такой?! Они девальвировали рубль в два с половиной раза, и в результате уменьшили ВВП процентов на десять!

- Так это Центробанк девальвировал рубль?

– Конечно, а кто ж ещё?

- Обычно экономисты называют другие причины: падение цен на нефть, отток инвестиций из-за недоверия бизнеса к власти, сырьевая зависимость, общее состояние экономики…

– Да перестаньте! На Украине, где вообще нет экспортной нефти, при неимоверно худшем положении экономики Азаров два года держал гривну – она стояла как вкопанная. А тут буквально за две недели грохнули рубль. Абсолютно рукотворная операция, которая была проведена умышленно. Цели были чисто коммерческие: дать своим друзьям нажиться. Ну и себе тоже. За счёт инсайдерской информации. Вторая причина в том, что либеральный лагерь рассчитывал, что девальвация ускорит экономический рост. Но поскольку они в экономике ни бельмеса не понимают, то вместо ускорения экономики они получили спад. Причём очень сильный. С того "чёрного вторника" ВВП у нас уже упал процентов на десять. Только они ж этого не фиксируют!

- ВВП начал снижаться в 2013 году, задолго до "чёрного вторника".

– ВВП за год к 16 декабря упал, скажем, на 2 процента. А они его за неделю обрушили ещё на десять. Центробанк девальвировал рубль, дав для этого банкам колоссальное количество рублей, и устроил панику на бирже. При этом прекратил интервенции. Я говорю только про декабрь.

- Евро стоил 60 рублей уже в ноябре.

– Да перестаньте! Что вы такое говорите? За доллар 33-35 было! А сейчас он – 62 рубля официально. В 2 раза они обрушили рубль! Зачем – я не представляю. Механизм, который они придумали для экономического роста, – это иностранные инвестиции, поддержанные валютными доходами, и он выдохся, с конца 2012 года работать перестал. Но это вызвало бы только вялый депрессионный спад. А они его резко ускорили. Они не знают экономики. Поэтому понимают только прописи МВФ, которые тупо исполняют. А у МВФ, по всей видимости, появился план, им самим нужны доллары. И они начали объяснять им, как проводить политику, в результате которой приток долларов пойдёт в США, а не в России.

- Но у нас президент, есть, в конце концов, премьер-министр. Они не могли пресечь эту подрывную работу?

– Вот задайте этот вопрос президенту и… Президент этим вообще не занимается. А премьер-министр – он у нас вообще что-то контролирует? Я не знаю. Я ещё в конце 2012 года – начале 2013-го написал, что у нас начался спад. По тем-то и тем-то причинам. Что политику нужно менять, иначе он будет ускоряться.

- Вы в начале прошлого года прогнозировали банкротство мировых финансовых рынков…

– Я прогнозировал обвал "пузырей" на мировых финансовых рынках. И произойдёт он, скорее всего, весной или осенью 2015-го.

- России он коснётся?

– У России вообще нет финансового рынка.

- Прогноз на 2014 год вы давали в январе, когда ещё нельзя было представить, до чего дойдёт ситуация на Украине. Как она повлияла на экономику?

– Она, конечно, ухудшила ситуацию, но только как вспомогательный фактор. Если бы мы начали политику импортозамещения, скажем, в 2013 году, мы бы санкций практически не заметили. Так что это тоже – следствие идиотической политики правительства и Центробанка.

- В одном интервью вы сказали: "Ситуация в Украине обострилась после визита Януковича в Пекин, где он договорился о передаче Крыма Китаю".

– Это была такая… Некоторая лёгкая ирония. Фактически речь шла о том, что Янукович готов был отдать Крым под контроль Китая, для начала – под коммерческий. Вы читали про планы нового Великого шёлкового пути? Это альтернативный американскому плану зоны свободной торговли китайский план по взятию под контроль рынков Европы. Этот путь должен пойти от Китая к Европе. В рамках китайских представлений о жизни Крым играл для них важную логистическую роль: порты, аэропорты и всё остальное.

- Нам как-то больше говорят, что на Крым положили глаз американцы. А он, оказывается, нужен был китайцам?

– У американцев – свои планы, у китайцев – свои, они конкурировали.

- А защитили-то мы Крым в итоге от кого?

– Это сложный вопрос, на него нет однозначного ответа.

- Присоединение Крыма к России было просчитано экономически?

– Оно вообще не было просчитано, всё произошло мгновенно. О последствиях кто-то думал, но все – по-разному. В Кремле была очень сильная оппозиция присоединению Крыма.

- Что будет в России в 2015 году?

– Будет очень сильный спад. Это станет понятно к концу первого квартала. Безработица вырастет. Конечно, нам не покажут 10 процентов спада. Покажут пять. И то постараются их растянуть. Инфляцию покажут маленькую. Хотя я думаю, что она достигнет процентов сорока.

- Я читала данные Росстата…

– Не надо читать данные Росстата, это совершенно ни к чему, они не имеют отношения к реальности. Я думаю, что потребительская инфляция уже, за два последних месяца, составила 40 процентов. Что будет ещё через 11 месяцев – одному богу известно. А дальше у нас начинается бешеный деградационный процесс: машиностроение останавливается, в торговле начинаются проблемы, будут закрываться разные отраслевые сети, короче говоря – плохо будет. Значительное количество товаров перейдёт в сегмент "лакшери".

- Как тогда нам относиться к декабрьскому обещанию президента Путина, что экономика нормализуется максимум за два года?

– Я пока не вижу признаков нормализации. Надо менять экономическую политику. Прежде всего – полностью сменить кадры: полностью – руководство Центробанка, полностью – правительство. Если это не будет сделано, то никакого улучшения не будет. Ни через год, ни через два, ни через пять. Мы сейчас находимся, грубо говоря, на исторической шкале, где мы – в 1991 году. И нас ждёт много лет непрерывного, постоянного спада. При этом у нас нет того запаса прочности, который достался от СССР.

- Вы обвиняете США, Центробанк, правительство…

– Я не обвиняю, я просто объясняю, чьи интересы они представляют. Это не обвинение. Американцы должны защищать свои интересы. И они их защищают – как умеют. А вот почему мы позволяем им защищать свои интересы у нас – этого я не знаю.

- Но почему вы президента выносите за скобки? Он что, вообще ничего не решает в экономике?

– Что значит – "выношу"? Как президент общается с правительством и ЦБ за семью печатями – не знаю. Но, судя по тому, что он сказал на пресс-конференции, он их хвалит. Он доволен их работой. Он одобряет их решения. А их действия направлены на то, чтобы в России не было собственной промышленности, чтобы экономика падала, чтобы у нас не было рублёвой финансовой системы. Это я утверждаю как эксперт.

- Предположим, правительство поменялось, пришли новые люди. Вы можете дать им рекомендацию, что делать в первую очередь?

– А вот этого делать я не буду. Если я это сделаю, эти люди начнут поливать грязью всё, что я скажу. И это, может быть, создаст проблемы для тех, кто придёт на их место. Могу только сказать: нам нужна программа импортозамещения. Почему Казахстан может достигать успеха в импортозамещении, а мы – нет? В Казахстане идёт вторая пятилетка индустриализации! У нас спад 2 процента, а у них – 5 процентов рост. А у них зависимость от нефти была ещё сильнее, чем у нас. Пока что мы зависим от нефти, потому что людям нужно что-то есть, во что-то одеваться, и всё это нужно покупать по импорту. А для импорта нужны доллары.

- За 15 лет мы импорт не заместили. Зависимость бюджета от нефтяных доходов в начале 2000-х была порядка 9 процентов, сейчас – больше пятидесяти.

– Так они цель себе поставили – они её и реализуют! У них была задача заменить внутреннее производство импортом. И эту задачу они решают очень успешно. У нас даже слово "импортозамещение" было запрещено, его впервые произнёс Путин летом этого года. Теперь, конечно, его произносят все. Но только как слово. Причём ругательное. И свою политику они менять не собираются

- Вы хотите сказать, что у нас до прихода нынешнего правительства было своё производство, а потом всё заменили на импорт? У нас были прекрасные отечественные автомобили, одежда, бытовая техника? Как я помню, так туалетной бумаги не было.

– Да перестаньте, была в СССР туалетная бумага!

- Вы говорите о спаде в экономике на Западе. Но вот США, например, судя по цифрам, в 2014 году показали экономический рост.

– Это дутые цифры. На самом деле, у них спад полтора процента. Кроме того, есть такая штука, как конечный спрос. Так вот он в США па-да-ет. А всё остальное – дутые цифры.

- А что будет происходить в Европе?

– В Европе уже происходит. Вон, посмотрите на Францию: экономический кризис.

- Мне кажется, кризис во Франции сейчас не совсем экономический.

– Экономический тоже.

- Но всё-таки есть в Европе страны с гораздо более высоким уровнем жизни…

– Вы ошибаетесь. Вот уровень образования там очень низкий. Медицина там страшно дорогая, и если вы не имеете страховки, вы к ней не имеете доступа.

- Как-то я не помню случая, чтобы у них больной раком повесился или застрелился из-за отсутствия обезболивающего.

– Это – конкретная дурость конкретных людей. А в Болгарии люди сжигают себя десятками, потому что им нечем семьи кормить!

- Да что вы, ужас какой…

– В некоторых странах уровень жизни чуть-чуть выше, чем у нас. Может быть, в Германии, в Англии и во Франции. Но это вопрос сложный. Потому что есть кластеры: 10 самых богатых, 10 самых бедных и так далее. Это сложный анализ. Вот все говорят, что в СССР был низкий уровень жизни. Но только теперь мы понимаем, что получали бесплатно то, что на Западе отбирает у людей три четверти зарплаты. Да, в СССР была масса недостатков. Я не говорю про конец 1980-х, это уже был глубокий кризис. Но тогда правильной дилеммы людям не объясняли. Что вы хотите: зарплату и 2 сорта колбасы в магазине – или в магазине 200 сортов, а вы перед витриной пускаете слюни и не можете купить? Вот мы сейчас в это свалимся.

- У тех стран, где уровень жизни чуть-чуть выше, мы можем поучиться чему-то в экономике?

– Нет, не можем. Это другие страны, у них совершенно другая культура. Если бы у нас было столько денег, сколько англичане в XIX веке украли в Индии, у нас был бы рай земной. А у нас нет такого количества денег.

- Это у нас-то денег не было в последние годы? Полтора триллиона только на Олимпиаду потратили.

– По этому поводу есть разные мнения. Скажу аккуратно: Олимпиада использовалась для того, чтобы финансировать некоторые другие статьи, которые не хотелось финансировать через бюджет. Или вы хотите сказать, что у нас коррупция высокая? Да: спасибо Чубайсу и Гайдару.

- Чубайс виноват?

– А кто? Вся наша коррупция идёт из приватизации.

- Я знаю имена людей, которые в начале приватизации преподавали силовые виды спорта, а в начале 2000-х стали олигархами.

– Есть система, а есть люди, которые попали в клеточку системы. Систему создавали Гайдар и Чубайс. Ну, ещё Волошин и другие. А потом пришёл Путин – и своих друзей в некоторые клеточки этой системы поставил. Они системой пользуются, но они её не создавали. И в этом смысле они чисты и невинны.

Беседовала Ирина Тумакова, "Фонтанка.ру"

[Михаил Хазин]

http://expert.ru/2015/10/29/sberezhe...hibka-gajdara/
Вениамин Вернанке «Expert Online» 29 окт 2015


ТАСС/Интерпресс

Сбережения – огромное благо для экономики. Это и рост сегодня, и предпосылка роста завтра. Это и инвестиционный ресурс, и средство от инфляции. Но ошибки в управлении сбережениями со стороны экономический властей могут развернуть всё с ног на голову и тогда сбережения становятся причиной инфляции и многих других бед в экономике. Именно это и произошло в далёком 1992 году в России. Два подхода: надежные инструменты и преимущества облигационной формы сбережений, позволят России быстро создать значительный запас «длинных» денег и увеличить ВВП, и при этом значительно уменьшить инфляцию.

Сбережения как благо

Не все деньги, которые люди зарабатывают, тратятся. Желание иметь запасы «на черный день» – это древнее свойство человеческой натуры. Начиналось всё с запасов продовольствия у первобытных людей. Но с тех пор как человечество изобрело деньги, часть этих запасов откладывается в денежном виде.

Как заметил Тюрго более двухсот лет назад: ««Чем больше деньги входили в общее употребление, тем более мог каждый, отдаваясь только земледелию или избранному им промыслу, освободить себя от всех забот об удовлетворении других своих потребностей и думать лишь о том, чтобы приобрести как можно больше денег от продажи своих продуктов или своим трудом, в полной уверенности, что на эти деньги можно получить все остальное: таким образом, употребление денег чрезвычайно ускорило общественный прогресс»

Наличие или отсутствие сбережений, и даже сам процесс их создания (накопление) оказывает огромное влияние на состояние экономики любых стран. Рассмотрим, как сбережения могут оказывать положительное влияние на экономику.
Сбережения как средство от инфляции

Журнал «Эксперт» неоднократно писал о том, что рост денежной массы может происходить без роста инфляции (см., например, «Ошибка доктора Кудрина»). Но выглядит это как парадокс. Действительно, как такое возможно? Ведь в голове у большинства людей сидит мысль о том, что количество денег должно быть равно количеству товаров, иначе будет инфляция (причем парадоксом это кажется не только простым людям, но и вполне, казалось бы, образованным экономистам, что мы увидим далее).

Но эта мысль ошибочна, потому что не учитывает все свойства денег. А деньги, как известно, не только средство обмена, но и средство накопления или сбережения. И для того, чтобы рост количества денег не приводил к инфляции, иногда достаточно чтобы эти деньги не тратились, а накапливались.

Если все деньги, «излишние» с точки зрения обслуживания товарооборота (другими словами – «не обеспеченные» товарной массой), будут накапливаться, а не тратиться, то никакой инфляции не возникнет.

Сразу представляется работник, который после увеличения ему зарплаты на 20% не побежал в магазин, чтобы скорее эти деньги тратить, а принял решение эту «надбавку» откладывать ежемесячно на счет в банке. И «ожидаемого» роста цен (инфляции) не произошло.

Мотивов для того, чтобы откладывать деньги, может быть великое множество. Вот несколько примеров:

Желание иметь «запас денег «на черный день» (на случай болезни, на старость и т.п.)
Желание накопить на крупную покупку в будущем (на квартиру, дом, машину)
Желание накопить на будущее детей (на обучение, на свадьбу, на жилье)
Желание заработать, наконец. Ведь можно получать проценты по вкладу. А во времена дефляции, например, даже сохранение денег без всякого начисления процентов становится выгодным (товары дешевеют и их выгодно купить позже, а не сейчас)

Иногда накопления производятся вынужденно, например, потому, что потратить деньги попросту нет возможности или это представляется хозяину денег невыгодным. Представьте себе человека, который работает «вахтовым методом» на нефтяном или газовом месторождении где-нибудь за Полярным кругом. Скорее всего он не тратит все свои заработанные деньги во время трудовой вахты. И причины понятны: интересующие его товары в месте трудовой вахты могут быть или слишком дорогими, или даже банально отсутствовать. Может быть слишком дорогой транспортировка товара к месту постоянного жительства (не покупать же мебель за Полярным кругом, чтобы везти её оттуда к себе домой в Московскую область, например).

Пусть на короткий срок, но заработанные «вахтовиком» деньги превращаются в сбережения. То есть не тратятся.

Если кому-то этот пример покажется слишком натянутым, то можно привести и другие примеры сбережений, которые имели место на макроэкономическом уровне. Так, например, во время второй мировой войны экономика США бурно росла на военных заказах. Люди зарабатывали очень приличные деньги, производя для армии корабли, самолеты, автомобили, вооружение, продовольствие. Но возможности потратить эти деньги были достаточно ограниченными. Дело в том, что даже на законодательном уровне были ограничены рынки продовольствия, предметов роскоши и других товаров. «… за годы войны образовался огромный отложенный потребительский спрос. Во время войны в США была карточная система, было запрещено производство автомобилей и многих видов бытовой техники, резко ограничено жилищное строительство. Но деньги люди получали исправно и хранили их в банках» (источник)

Но затем именно такой отложенный потребительский спрос (подкрепленный накоплениями граждан, то есть спрос платежеспособный) сыграл большую положительную роль в послевоенном экономическом буме в США.
Рост ВВП при создании сбережений

Эмиссия денег, сопровождаемая ростом сбережений, прямо способствует росту ВВП. Просто задумаемся, что произойдет, если государство (в широком смысле слова, т.е. включая ЦБ) эмитирует какой-то объем дополнительных денег, но все они уходят в накопления? Кому-то это может показаться удивительным, но при этом произойдет рост ВВП как минимум на сумму эмитированных денег.

Легче всего это представить в социалистическом государстве (например, в СССР). Пусть Госбанк выпустил дополнительно 1 млрд. рублей[1], которые пошли на заработную плату рабочим, возводящим, скажем, электростанцию. И одновременно вклады населения в Госбанке выросли на тот же 1 млрд. рублей. Для Госбанка всё выглядит так, будто «сколько ушло столько и пришло». Но при этом рабочими была произведена продукция, а это вызвало рост ВВП. Отметим, что обязательства Госбанка перед вкладчиками при этом увеличились. Увеличилась и сумма вкладов населения, а, следовательно, и его благосостояние.

Пример из социалистической системы приведен лишь потому, что такое легче вообразить. Можно даже вообразить, что 1 млрд. рублей перешел в накопления не на добровольной основе, а на «добровольно-принудительной», например, путем распространения облигаций государственного займа по разнарядке (интересные материалы о государственных займах в СССР см. здесь и здесь)

Но на самом деле, точно так же происходит и в любой капиталистической экономике. Представьте, что российский ЦБ выпускает и продает так называемые Облигации Банка России (ОБР) на сумму 1 трлн. рублей и сроком погашения 5 лет. Это будет означать, что владельцы этого 1 трлн. рублей согласились (за определенную компенсацию, например, за проценты) отложить использование этих денег на 5 лет. Но ВВП этими владельцами (при зарабатывании денег) был произведен. Для ЦБ же такая операция даёт возможность эмитировать новые деньги на сумму 1 трлн. рублей без опасений, что это разгонит инфляцию. И если Центробанк такую эмиссию произведет, то получился почти точь-в-точь приведенный выше «советский» пример, отличающийся лишь суммой.
Рост ВВП при расходовании сбережений

Но эффект от наличия сбережений не ограничивается только ростом ВВП при создании накоплений. Очень важно то, что наличие сбережений означает высокий потенциальный спрос на товары и услуги. В приведенном выше примере, американцы, работая во время войны на оборонную промышленность, относительно мало тратили на потребление и относительном много сберегали. И наличие этих сбережений создало после войны огромный потенциал роста производства товаров и услуг для этих людей. Причем никакого неуправляемого всплеска инфляции не было – в 1949 году уже наблюдалась дефляция.

Говорят, что хороший торговец всегда продаст пару обуви человеку с пятитысячной купюрой в руках, стоящему босиком на горячем асфальте (вар. – на заснеженном тротуаре). В том смысле, что если человек в чем-то нуждается и у него есть достаточно денег, то найдется немало желающих предложить ему решение его проблем.

«Вахтовик» из ранее приведенного примера, имеющий сбережения благодаря работе на нефтяном или газовом месторождении, тоже является желанным (для производителей и продавцов) потребителем различных товаров и услуг, таких как квартиры, машины, бытовая техника и многое другое.

Огромное число людей, имеющих значительные сбережения, это «рай для продавцов» (а, следовательно, и для производителей) товаров и услуг. И, несомненно, рост сбережений граждан способствует созданию такого благоприятного климата для развития экономики. Более того, напрашивается «крамольная» мысль: именно наличие спроса является самым важным условием для развития бизнеса и инвестиций, самой важной составляющий «хорошего бизнес-климата». А если спроса нет, то не помогут никакие другие факторы (например, низкие ставки по кредитам или часто упоминаемые в выступлениях некоторых политиков и экономистов «институты» и т.п.).

Другими словами, ВВП растет, когда сбережения создаются. Но также он растёт и когда они тратятся, а производители начинают выпускать товары и услуги под отложенный спрос.
Сбережения как инвестиционный ресурс или «длинные» деньги

Рост сбережений благотворно влияет на экономику еще и благодаря тому, что облегчаются инвестиции. Многие макроэкономические модели (теории) прямо предполагают тождество сбережений и инвестиций. Если сбережения являются долгосрочными (например, как упомянутые выше пятилетние ОБР), то и инвестиции тоже могут быть долгосрочными. Например, если вкладчик положил в банк деньги на 5 лет, то банк получает возможность более уверенно предложить инвестиционный пятилетний кредит предпринимателю на эту сумму. Хотя и существует проблема досрочного снятия вклада и мы об этом скажем далее.

Важность «длинных» денег для экономики очевидна. Говорит об этом и президент России Владимир Путин. «Нам нужны дешевые и длинные деньги для кредитования экономики. Я прошу правительство и Центробанк подумать над механизмами решения таких задач», — заявил он в своем обращении к Федеральному собранию в декабре 2012 года, отметив, что «"длинные" деньги – это накопления граждан, предприятий, пенсионные деньги и так1 далее».
Простой числовой пример

Выше мы рассмотрели многочисленные положительные стороны как самого процесса накопления сбережений (ВВП растет, а инфляция не возникает или, как минимум, сдерживается даже при отсутствии «товарного обеспечения» денег), так и наличия большого объема сбережений в экономике (имеется высокий потенциальный спрос на товары и услуги, есть «длинные» деньги для инвестиций).

Теперь представьте, что о некой стране вам говорят, что вклады в банках и запас наличности у населения этой страны в разы превышает запас товаров в оптовой и розничной торговле. Более того, со временем разрыв между показателями лишь увеличивается. (таблица 1).

Таблица 1. Соотношение денежных средств населения и товарных запасов в вымышленной стране (на конец года, млрд. единиц местной валюты.)

Из того, что мы узнали о положительных свойствах сбережений выше, можно сказать, что в этой стране дела со сбережениями обстоят очень хорошо.

Во-первых, идет процесс накопления сбережений (люди готовы «создавать» ВВП, работая не за товары, а за деньги; инфляция, вероятно, низкая или отсутствует совсем).
Кроме того, большой объем сбережений означает высокий потенциальный спрос со стороны населения. Это «рай» для предпринимателя, который сможет предложить соответствующие потребностям населения товары и услуги.
И, наконец, большой объем сбережений означает, что в системе есть деньги (и, судя по приросту денежных запасов на протяжении многих лет, «длинные»), которые могут использоваться в качестве инвестиций.

Может быть это чем-то похоже на США в годы второй мировой войны, когда товаров не хватало, а сбережения населения росли и были предпосылкой послевоенного бума? Или это какая-то другая страна? Пример намного ближе к российской экономической истории.
Сбережения в «Зазеркалье»

Можно удивляться сколько угодно, но приведенная ранее в таблице 1 информация относится к СССР. Она приведена в таблице к статье российского экономиста Андрея Илларионова. Вот как выглядит фрагмент этой таблицы за 1985-1990 годы (см. таблицу 2). Как видно, цифры в ней абсолютно те же, что и в приведенной ранее таблице 1.

Таблица 2. Соотношение денежных средств населения и товарных запасов в России (на конец года, млрд. руб.)

Источник: А. Илларионов, «Государство в долгу: как уничтожили сбережения граждан в Сбербанке СССР»(http://www.forbes.ru/mneniya-column/...-grazhdan-v-sb)

Приготовьтесь, сейчас мы окажемся в своеобразном экономическом «Зазеркалье». А там, как известно, положение вещей доведено до абсурда. И сбережения в этом «Зазеркалье», по мнению некоторых экономистов, вовсе не благо, а зло.

В это трудно поверить. Неужели в СССР к началу 1990-х годов ситуация была почти такая же (т.е. так же хороша), как перед послевоенным экономическим бумом в США? И на примере США мы видели, что это не столько повод для инфляции, сколько предпосылка роста экономики. Но только при взгляде на сбережения как благо, а не как на зло.

А вот здесь мы и попадаем в «Зазеркалье», в котором наличие больших сбережений не возможность, а проблема. Ведь по мнению некоторых экономистов, рост сбережений граждан был не благом, а злом. Так Владимир Назаров, сотрудник института экономической политики имени Гайдара, в материале с говорящим названием «Советская пирамида: почему вклады граждан СССР были фикцией»(http://www.forbes.ru/mneniya-column/...-byli-fiktsiei), приводит несколько иные данные по тем же самым показателям. Но тенденции и в его данных аналогичные: сбережения населения растут, их «товарное обеспечение» снижается и в 1990-м году тоже составляет около 13% от денежных средств.

Только вот интерпретирует он эти данные вовсе не как благо: «… советское руководство создало иллюзию наличия больших накоплений, давая гражданам возможность периодически что-нибудь купить по фиксированным ценам. Люди видели: если долго-долго стоять в очереди, завести нужные связи, еще чуть-чуть доплатить кому надо, то можно превратить свои сбережения в товары и услуги. Проблема состояла в том, что, если бы все захотели сделать это одновременно — ничего бы не вышло. Это была одна большая пирамида иллюзий, и вклады советских граждан находились в основании этой пирамиды».

Более того, господин Назаров утверждает, что именно наличие больших сбережений у советских граждан вынудило Егора Гайдара, фактически руководившего экономической политикой в России в конце 1991 – начале 1992 годов, проводить политику, приведшую к уничтожению сбережений. «… правительство Гайдара не легализовало уничтожение собственности, а только либерализовало цены, после чего не Гайдар, а сам рынок показал, чего стоят накопления советских граждан: они стоили ровно столько, сколько можно купить на социалистические иллюзии», утверждает Назаров.

Об этом же пишет в своей книге «Дни поражений и побед» и сам Егор Гайдар:

«Почти с самого начала перестройки из государственного крана не то чтобы уж неимоверно щедро, но, явно превышая возможности государства, била денежная струя. Не найдя стока, то есть нужных товаров, деньги оседали на вкладах в сберегательных кассах… Вот это и есть денежный навес».

В той же книге он продолжает: «… даже сегодня еще (книга вышла в 1997 году, – В.В.), меня продолжают обвинять в безнравственной и безжалостной политике, больно ударившей по карману трудящихся, в жестких мерах, приведших к обесцениванию и без того "пустых" вкладов в сберкассах …».
Обратная сторона сбережений

Почему сбережения в одном случае могут быть благом, а в другом случае злом? Самое первое положительное свойство сбережений, которое мы рассмотрели в начале статьи – это «купирование» инфляции в процессе роста накоплений. Мы отметили, что если заработанные деньги не тратятся, а сберегаются, то это позволяет Центральному банку эмитировать новые деньги, не опасаясь вызвать инфляцию.

Но если взглянуть на это свойство накоплений с другой стороны, то можно сделать обратный вывод: если накопления в большом количестве начинают тратиться, то это неизбежно вызовет всплеск инфляции. Помните наш пример, в котором рабочий часть своей зарплаты регулярно относил в банк? Достаточно представить, что, наоборот, все владельцы вкладов по какой-то причине вдруг побежали в банк эти вклады снимать, а затем тратить полученные деньги. Несомненно, это приведет к всплеску инфляции.
Сбережения – так благо они или зло?

Так где же правда? Правда в том, что накопления и сбережения — это благо для экономики? Или правда в словах Гайдара и его приверженцев о том, что сбережения – это «денежный навес», который является для экономики проблемой?

Выше мы уже упомянули о том, что президентом России поставлена задача обеспечить экономику «длинными» деньгами. При этом прямо сказано, что накопления граждан, в том числе пенсионные, это очень важный источник таких «длинных» денег. Так неужели президент желает российской экономике зла? Ведь по терминологии Гайдара, Назарова и некоторых других, президент призывает создавать «денежный навес», который, (опять же по мнению указанных экономистов) плохо заканчивается?

Вопрос не только интересный, но и до сих пор волнующий многих граждан (иных уж нет), потерявших во время «шоковой терапии» свои вклады из-за того, что они резко обесценились. Именно в этом вопросе мы и попробуем разобраться.
Как сделать сбережения благом – основные подходы

Крайне важно понять, что становится причиной отказа людей от создания сбережений? И что является причиной того, что люди начинают избавляться от имеющихся накоплений? А причина проста – боязнь потерять свои сбережения. Самое дорогое, что есть у человека, это его время. А вклады – это своеобразное «сконцентрированное время». С одной стороны, это годы жизни ушедшие на то, чтобы создать сбережения. С другой стороны, это годы жизни, которые человек мог бы в будущем прожить благодаря своим сбережениям, например, на пенсии. Именно поэтому, если человек почувствует, что его (многолетние) сбережения находятся под угрозой, он предпримет попытку спасти их.
Как можно повысить уверенность людей в сбережениях

Поводов опасаться за свои сбережения может быть великое множество. Рассмотрим некоторые из возможных рисков:

Риск потери сбережений в результате банкротства банка. До возникновения систем страхования вкладов (например, во время Великой депрессии в США) это было одной из самых распространенных причин т.н. «набегов на банки», часто приводящих к их банкротству. Потери сбережений при реализации этого риска чаще приводит к дефляции, чем к инфляции, но с такими же губительными последствиями для экономики. Решение: создание системы гарантии возврата вкладов. В США такая система существует с 1933 года, в России реализуется Агентством по страхованию вкладов.
Риск потери сбережений из-за инфляции. Если проценты по вкладу ниже, чем текущий уровень инфляции, то это тоже вызывает, во-первых, снятие денег со счетов в банках, а во-вторых, попытки как можно быстрее что-то приобрести на эти деньги (и на имеющиеся запасы наличности). В зависимости от ситуации могут приобретаться товары, золото, валюта, недвижимость и другие активы. Решение: система, гарантирующая защиту от инфляции. Например, защищенные от инфляции (inflation protected) ценные бумаги, такие как TIPS в США. Российский Минфин в последнее время также предлагает ценные бумаги, номинал которых индексируется на уровень инфляции.
Риск потери сбережений из-за падения курса валюты. Если валюта, в которой хранятся сбережения теряет свою ценность (во времена «золотого стандарта» - по отношению к золоту, сейчас – по отношению к другим валютам), то это сродни рассмотренному выше случаю инфляции. Обычно люди, пытаясь этого избежать, стараются быстро «переложиться» из местной валюты в другие, или изначально хранят часть денег в «надежных» валютах. Решением со стороны экономических властей мог бы быть выпуск ценных бумаг, номинал которых меняется в соответствии с изменением курса валюты (по аналогии с бумагами, защищенными от инфляции).

Отметим, что все описанные риски имеют одно общее свойство. Стихийные попытки людей сохранить свои сбережения лишь ухудшают ситуацию.

Даже вполне здоровый банк при одном только возникновении слухов о его проблемах может испытать (а иногда и не выдержать) «набег вкладчиков». Каждый, кто забрал свои деньги из банка «на всякий случай», делает положение банка всё более шатким, и прогноз о его «ненадежности» становится самосбывающимся. Например, в конце 2014 года определенные трудности испытал даже Сбербанк России, что упомянул в своем отчете президенту глава Сбербанка Герман Греф.
Попытки людей сберечь свои деньги от инфляции путём покупки товаров, лишь толкают вверх цены на эти самые товары. Другими словами, пытаясь спастись от инфляции, люди саму эту инфляцию раскручивают. Самый вопиющий пример такой ситуации – «шоковая терапия» в исполнении Гайдара. О ней чуть позже будет сказано подробнее.
Точно также, если люди, пытаясь защитить себя от ослабления местной валюты, избавляются от неё, скупая валюту иностранную, это вызывает лишь дальнейшее ослабление местной валюты и новую волну паники. Примером может служить «плавная девальвация» рубля в 2014 году, которая привела к резкому падению курса рубля (см. также «Грабли плавной девальвации»)

Именно поэтому очень важно, чтобы люди не были предоставлены сами себе и не действовали стихийно. Государство, включая ЦБ, может и должно играть в таких ситуациях стабилизирующую роль.

Например, можно только приветствовать увеличение размера гарантий по вкладам населения с 700 тыс. рублей до 1,4 млн. рублей. Также абсолютно правильным выглядит отказ со стороны Банка России пойти на ухудшение условий гарантирования вкладов, которые (ухудшения) были предложены главой Сбербанка Германом Грефом. Об этом очень правильно сказала глава ЦБ Эльвира Набиуллина во время отчета в Госдуме 16 июня 2015 года: «Вопросы экономии средств АСВ не должны решаться за счёт снижения доверия к банковской системе, за счёт стабильности банковской системы. На наш взгляд, реализация предложений, которые существуют, может привести к снижению доверия к банковской системе. Например, напомню, что так называемая франшиза, внедрение которой обсуждается, у нас уже была как раз в 2008 году. В сложный период от неё отказались, и было бы странно сейчас её вновь вводить. Сейчас у нас идёт приток вкладов в банки, нам очень важно поддержать эту тенденцию и не принимать решений, которые могли бы пошатнуть это доверие»

В то же время в области защиты от инфляции или защиты от падения курсов валют усилия ЦБ пока явно недостаточны. А ведь для этого надо лишь организовать выпуск соответствующих облигаций Банка России (ОБР):

«Антиинфляционные» ОБР, номинал которых индексируется на уровень потребительской инфляции, как защита сбережений от инфляции (аналог упомянутых TIPS). Кроме компенсации инфляции эти ОБР могут предполагать и небольшой процентный доход (0,5-1%).
«Антидевальвационные» ОБР, номинал которых привязан к официальному курсу различных валют (или «валютных корзин»), как защита от девальвации рубля.

Выпуск и активная продажа (если необходимо, то с дисконтом) таких облигаций в сложные периоды будет приводить к стабилизации ситуации. Во время всплесков инфляции вместо наплыва рублей на товарный рынок, рубли будут притекать в (полезные для экономики) накопления в «антиинфляционные» ОБР. А во время валютных кризисов, вместо давления на валютный рынок, рубли будут сберегаться в «антидевальвационных» ОБР.

[Михаил Хазин]

Долгосрочные вклады vs долгосрочные облигации

Казалось бы, как две разные формы сбережений, долгосрочные вклады и долгосрочные облигации имеют много общего.

И то, и другое является сбережением (накоплением, инвестицией).
И то и другое сбережение предполагает доход инвестора. В одном случае это проценты по вкладу, в другом случае купонные доходы (выплачиваемые регулярно, например, раз в квартал) и/или доходы, полученные в момент приобретения облигации в виде скидки (дисконта).
И то, и другое является обязательством по отношению к инвестору (со стороны банка, например, или со стороны государства в случае государственных облигаций). Другими словами – это долг.

Однако эти два вида накоплений очень сильно различаются с точки зрения влияния на инфляцию, курсы валют и сохранность сбережений.

Сбережения в виде долгосрочных вкладов могут очень легко «перетекать» в обычные деньги и (в некоторых случаях) влиять тем самым на рост цен, то есть разгонять инфляцию. На схеме 1 показано, что граница между долгосрочными вкладами и «обычной» денежной массой очень условна. Владелец долгосрочного вклада может почти в любой момент снять свои деньги (пусть и с некоторыми потерями процентов по вкладу) и начать их тратить.

Схема 1. Граница между долгосрочными вкладами и «обычной» денежной массой очень условна. В случае паники долгосрочные вклады могут быстро переводиться в наличную форму или форму текущих вкладов, оказывая давление на цены, курсы валют и т.д.

Источник: схема составлена автором.

Если в результате этого инфляция усиливается, то всё больше владельцев долгосрочных вкладов начнут действовать точно так же. Процесс станет «самоподдерживающимся».

Конечно, есть надежда, что владельцы долгосрочных вкладов не поддадутся панике (или соблазну) быстро потратить свои сбережения. Но чем-то это похоже на надежды многодетной матери на то, что её муж (выпивоха и игроман) может надёжно сохранить их семейные деньги, или хотя бы полученную им зарплату за месяц. К этой метафоре мы еще вернемся.

Сбережения в виде облигаций не могут привести к «самоподдерживающейся» инфляции. Это свойство облигаций следует рассмотреть подробнее (схема 2).

Схема 2. При продаже облигации количество денег в системе не увеличивается. Облигация, как «обязательство не тратить наличные деньги», передается от одного участника рынка другому. В случае паники спрос на наличные деньги (зеленая зона) увеличивается, что ведет к укреплению валюты и стабилизации цен.

Источник: схема составлена автором.

На схеме видно, что, по сути, владелец облигации на определенное время берет на себя обязательство не тратить деньги. Более того, на срок до погашения облигации, он лишается этих денег, получив взамен ценную бумагу. Всё это делается за определенную плату в виде дохода по облигации. Другими словами, какое-то время потратить свои деньги владелец «сбережений в виде облигации» не может – у него этих денег просто нет. Помните нашу метафору о жене пьяницы-игромана? Просто представьте, что все семейные сбережения она хранит у себя, а в день выдачи зарплаты сразу забирает её у мужа. И у мужа просто нет возможности эти деньги пропить или проиграть.

Конечно в случае необходимости (если срочно понадобились деньги) у владельца облигации есть возможность продать её на рынке. Но (внимание! – в этом весь «фокус») это не увеличивает «текущую денежную массу» в системе, т.к. по сути обязательство не тратить деньги просто переходит от старого владельца облигации к новому. Образно говоря, чтобы человек мог перейти из синей области на схеме 2 в зеленую область, он должен найти другого человека из зеленой зоны, который согласится перейти в синюю вместо него[2].

Другая метафора: если все билеты на интересующий вас концерт (спектакль и т.п.) раскуплены, вы можете прямо перед концертом попробовать найти человека, у которого эти билеты есть и который согласится (возможно, небескорыстно) уступить их вам и не пойти на концерт.

Отметим, что система «облигации-деньги» является саморегулирующейся. Держатели облигаций и держатели денег, заключая сделки на рынке, устанавливают цены облигаций. А это автоматически задаёт их доходность, а значит и привлекательность.

Если на рынке становится очень много продавцов облигаций, то это приводит к падению цен на эти облигации. Но это падение цен делает приобретение облигаций более выгодным. В результате, при прочих равных, среди «владельцев денег» окажется больше желающих такие облигации приобрести.

Рассмотрим пример с ценными бумагами. Для простоты будем считать их абсолютно надежными[3], чтобы на отвлекаться на оценку вероятности отказа от выплаты долга (дефолта). Если вы купите за 90 рублей облигацию номиналом 100 рублей с погашением через 1 год, то через год Вы получите доход в размере 11,1% годовых[4]. Если же владельцы облигаций срочно нуждаются в деньгах и продают их, например, за 80 рублей, вы получите уже 25% годовых!

Более высокая доходность привлекает больше желающих купить облигации, что увеличивает спрос на них, а это, в свою очередь, увеличивает их цены. В результате устанавливается некая равновесная цена.
Кейс первый: государственный долг США

Государственный федеральный долг США составляет около 18 триллионов долларов. Практически весь этот долг размещен в виде ценных бумаг (условно, тех же облигаций). С одной стороны, это означает, что у граждан, фирм, финансовых организаций и даже иностранных государств имеются сбережения на сумму 18 триллионов долларов.

Помните рабочего из нашего примера, который вместо того, чтобы тратить деньги, кладёт их на долгосрочный счет в банке, но создает при этом ВВП? В точности, как и он, эти держатели долга США (точнее, первые покупатели этих долговых обязательств) участвовали в создании ВВП США на сумму 18 триллионов долларов, но при этом согласились не тратить заработанные деньги, а отложили их в виде сбережений.

Наверное, Егор Гайдар (и Владимир Назаров) ужаснулись бы, осознав, какой это гигантский «денежный навес». Ведь годовой ВВП США (около 17,7 трлн. долларов в 2014 году) меньше, чем сумма этого долга. А денежная масса М2 в США – «всего» около 12 трлн. долларов – также значительно меньше, чем федеральный государственный долг. Но, удивительное дело, ничего страшного в США не происходит. Никто не воспринимает огромный долг государства как «денежный навес». Никакой угрозы раскрутки инфляции, падения курса доллара (по крайней мере со стороны государственного долга) в США нет. Дело в том, что всё работает по системе, которая изображена на схеме 2. И эту систему почти невозможно разрушить, даже сильно желая того. Более того, в случае нестабильности эта система автоматически работает на укрепление доллара, который лежит в её основе.

Рассмотрим гипотетическую ситуацию, когда все иностранные держатели государственного долга США (суммарно они владеют облигациями на сумму около 6 трлн. долларов, это около трети всего долга) решили из зловредности продать все имеющиеся у них облигации, чтобы подорвать финансовую систему в США.

Продажа большого объема облигаций означает падение их цен. «Подрывники» выйдут из активов с убытками.
Продажа большого объема долларовых активов означает рост спроса на доллары. Значит курс доллара вырастет. И вместо инфляции и краха доллара «подрывники» получат укрепление доллара и отсутствие инфляции в США.
Падение цен на облигации будет означать, что они станут более выгодным вложением (см. выше пример про 100-рублевую облигацию за 90 или за 80 рублей). Это привлечет других инвесторов как внутри страны, так и со всего мира. Облигации начнут покупать и цены быстро начнут возвращаться к первоначальному уровню. В случае необходимости роль покупателя может сыграть ФРС США с «безграничным» ресурсом долларов в виде «печатного станка».
Наконец, воспользоваться ситуацией с пользой для себя сможет и ответственное за погашение долга министерство финансов США (United States Department of the Treasury). Ведь выкупая подешевевшие облигации, оно может погасить свои долги, сэкономив на этом.

В определенном смысле, подорвать эту систему извне невозможно. Только сами США могут сломать эту безотказно действующую машину, например, отказавшись платить по своим долгам, номинированным в своей же валюте.

Хотя есть и еще один способ подрыва этой системы – «по-гайдаровски». Но об этом ниже.
Кейс второй: советские сбережения и ошибка Егора Гайдара

С одной стороны, «история не терпит сослагательного наклонения». И рассуждать «что было бы, если …» зачастую неблагодарное дело, на практике часто непроверяемое. Опять же, легко быть умным «задним умом», т.е. после того, как всё уже произошло.

С другой стороны, «на ошибках учатся». И если не получается извлечь уроки из чужих ошибок, то неплохо хотя бы свои проанализировать. Именно поэтому понять, что можно было (если можно) сделать для сохранения накоплений советских времён, очень важно. А решение существовало. И его понимание может помочь в проведении экономической политики в России сегодня.

Что же произошло в начале 1992 года? Всё было очень похоже на замкнутый круг. Главным, что уничтожило сбережения граждан (и не только граждан, но и организаций), была инфляция. А главной причиной инфляции были … сбережения граждан (и средства предприятий), которые хлынули на потребительский рынок. Всё в точности как показано на схеме 1.

В советские годы накопления граждан не наводняли потребительский рынок из-за физических ограничений рынка (пресловутый дефицит, тесно связанный с административным назначением цен). Всё так же, как в приведенном выше примере США в годы Второй мировой. В 1991 году были введены также ограничения («заморозка») на часть вкладов, которая была начислена в целях компенсации роста цен в апреле 1991 года.

Точно также не могли попасть на потребительский рынок безналичные средства предприятий. Это были вообще особые деньги, трансформация которых в заработную плату или наличные в советские времена очень строго регламентировалась[5]. Другими словами, в СССР таких барьеров, которые показаны на схеме 2, между накоплениями граждан (предприятий) и деньгами на потребительском рынке не существовало. Но граница между накоплениями (и безналичными деньгами предприятий) вовсе не была условной, как на схеме 1. Существовали барьеры другого рода.

В январе 1992 года эти барьеры были сняты и на потребительский рынок хлынули сразу и накопления граждан и, легко обналичиваемые в новых условиях, средства предприятий.

Метафора: Недалеко от плотины, ниже по реке, стоял городок. Вода из водохранилища помогала орошать поля во время засухи. Вода, падающая с плотины, вниз приводила в движение мельницу.

Пришел новый Правитель, взорвал плотину. Город снесло хлынувшей на него водой. Пострадало и погибло много людей. Мельница прекратила работать. Во время наступившей вскоре засухи орошать поля стало нечем. Часть жителей навсегда покинула эти места в поисках лучшей жизни.

На все упреки Правитель отвечал: «Над вами всегда висел этот «водяной навес». Только благодаря мне после взрыва плотины вы смогли понять, как это было опасно. Но зато сейчас этого водохранилища не существует, и вы можете ощутить все прелести спокойной жизни без «водяного навеса».

Причиной чудовищной инфляции 1992 года был не денежный навес в виде накоплений граждан (и безналичных средств предприятий), а то, что все преграды между деньгами на потребительском рынке и этими накоплениями были разрушены. Удивительно, но защитник Гайдара, Владимир Назаров, даже ставит в заслугу Гайдару разрушение этих «плотин».

В апреле 1991 года в ходе так называемых «павловских реформ» были существенно повышены цены. Чтобы вклады граждан не обесценились было принято решение о компенсациях. Вот только сразу воспользоваться этими компенсациями было нельзя – они зачислялись на особые компенсационные счета, с которых снять деньги можно было только через 3 года (т.е. в 1994 году).

Но «благодаря» Гайдару рушились все и всяческие «плотины», мешавшие потоку денег хлынуть на товарный рынок и раскручивать инфляцию. Была разрушена и эта, о чем господин Назаров пишет, как о несомненной заслуге Гайдара. «Е.Т. Гайдар и Б.Н. Ельцин не отказались от компенсаций, напротив, они открыли гражданам доступ к компенсационным счетам, в котором людям ранее было отказано советским руководством на срок 3 года». Там же приводятся и слова самого Гайдара: «… я не замораживал сбережения населения, я разморозил сбережения населения. Если кто-то замораживал сбережения населения, то это был Валентин Сергеевич Павлов, последний премьер Советского Союза. Он действительно замораживал сбережения населения, когда поднимал цены весной 1991 г. Я их разморозил»

Всё познаётся в сравнении. Выше мы уже писали, что система накоплений в США очень устойчива, и что «взорвать» её можно лишь изнутри, например, отказавшись от выплат по долгам. Но есть еще один способ: «по-гайдаровски». Попробуем представить, как это могло бы произойти.

Картина маслом:

В экономике США возникают проблемы (что-то типа кризиса 2008 года вполне подойдет)
Всю полноту экономической власти в США получает кто-то типа Гайдара
Наличие большого госдолга США объявляется главной проблемой
«Наш госдолг в размере 18 триллионов долларов превышает наш годовой ВВП!»
«Такой долг накопился в результате популизма предыдущих властей!»
Наличие барьеров между накоплениями и денежной массой (см. схему 2) объявляется «заморозкой» сбережений, которую (несправедливо) придумали предыдущие власти.
Объявляется, что все накопления «размораживаются». Для этого все облигации за считанные дни конвертируются в наличные доллары
«Рынок покажет, чего реально стоят эти сбережения»

Что происходит дальше? Как мы уже говорили, денежная масса в США сейчас составляет около 12 трлн. долларов. Резко добавившиеся к ним 18 трлн. долларов разгоняют инфляцию до невиданных уровней. В огне инфляции «сгорают» не только сбережения, также «сгорает» и денежная масса. Ведь номинально увеличившись, по своей реальной покупательной способности она резко «съеживается». Экономика всё глубже погружается в пучину кризиса.

«Сам рынок показал, чего стоят накопления советских американских граждан: они стоили ровно столько, сколько можно купить на социалистические иллюзии» (это слегка видоизмененная цитата Назарова, которая была приведена ранее).

Название картине читатель может придумать сам.
Кейс второй, продолжение: советские сбережения – правильное решение

Существовало ли в России правильное решение проблемы «советских» сбережений граждан? Да, существовало. Правильным решением был бы решительный переход к конфигурации, которая изображена на схеме 2. Для этого необходимо было сделать всего два шага:

Шаг первый. Перевести все вклады граждан и безналичные средства предприятий в долгосрочные облигации Банка России (например, 5, 10, 15, 30 лет), индексируемые ежегодно (или чаще) на уровень потребительской инфляции.
Шаг второй. Создать торговую инфраструктуру для торговли этими облигациями.

Обратите внимание, что первый шаг без второго означает лишь «замораживание» вкладов (на те же 5, 10, 15, 30 лет) без возможности их использовать. Это, конечно же, нельзя признать справедливым (хотя даже такой вариант лучше фактически случившегося).

Если же такими облигациями разрешено торговать и создана соответствующая инфраструктура, то люди, остро нуждающиеся в деньгах, могут продать свои облигации. При этом, как показано на схеме 2 и в кейсе про государственный долг США, это не вызывает инфляцию, а наоборот, создает спрос на (наличные) деньги, что только укрепляет местную валюту и денежную систему.

Эти два шага позволяли бы решить сразу множество задач:

Не было бы инфляции, вызванной ликвидацией сбережений и обналичиванием средств предприятий.
Остро нуждающиеся в деньгах граждане имели бы возможность получить наличные, продав свои сбережения в виде облигаций.
Другие граждане, имеющие запас наличности, вместо «давления» на потребительский или валютный рынок могли бы приобретать эти облигации в расчете на процентный доход и формирование долгосрочных накоплений.
Предприятия тоже могли бы продавать свои облигации или получать под залог этих облигаций кредиты в ЦБ или коммерческих банках.
Фондовый рынок России получил бы мощный импульс (в реальности он получил первый заметный импульс намного позже, лишь с началом так называемой «пирамиды ГКО»)
Можно было бы предусмотреть возможность использования накоплений в виде облигаций в процессе приватизации.
Банк России имел бы возможность регулировать денежную массу в стране (покупая или продавая облигации) и имел бы рыночный показатель достаточности денежной массы (высокая доходность на рынке облигаций – признак дефицита денег).

Справедливости ради надо отметить, что переход к рынку был необходим. Именно отсутствие рыночных отношений в СССР вело к тому, что огромные сбережения граждан никто не воспринимал, как потенциальный спрос. Выше мы говорили, что много платежеспособных покупателей это «рай» для предпринимателя. Вот только предпринимателей в СССР, увы, недоставало.

Получилась своеобразная коллизия: переход к рыночным отношениям открыл предпринимателям возможности, но главную возможность (в виде спроса покупателей) сократил в разы на долгие годы.

Есть еще один момент, на который стоит обратить внимание. Облигации предлагается выпускать не государству (Минфину), а Банку России. Отличие в том, что Минфин ограничен в своих действиях рамками бюджета. Но никакой необходимости тратить на это бюджетные деньги нет. В исполнении Центробанка операция становится похожа на процесс обмена денег при деноминации. В январе 1998 года в обмен на старые купюры людям выдавались точно такие же по покупательной способности, но с меньшим количеством нулей. Точно так же и в предлагаемой схеме: людям вместо их вкладов предлагались бы (вместо купюр) аналогичные по ценности облигации, но уже с возросшим количеством нулей.

Когда в Казахстане в августе 2015 года резко ослабился курс тенге, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев поручил Национальному банку Казахстана (заметьте, не Правительству!) провести компенсацию, подобную описанной нами: «Поручаю Национальному банку внедрить механизм компенсации срочных депозитов физических лиц, которые были открыты в тенге по состоянию на 18 августа 2015 года»
Выводы для современной России

Исходя из описанных выше свойств сбережений, можно сформулировать два практических совета экономическому (а, возможно, и политическому) руководству страны.
Для роста сбережений в России необходимо создать инструменты

Рост сбережений населения (и не только населения) в России не только необходим для роста экономики, но и вполне возможен. Для этого лишь необходимо создать соответствующие инструменты и продавать их. Под инструментами понимаются ценные бумаги, которые были бы надежными и не вызывали бы сомнений у инвесторов.

Такие бумаги вполне мог бы выпускать Центробанк (т.к. он не связан бюджетными ограничениями) и это вполне укладывается в его обязанность блюсти ценовую стабильность и регулировать количество денег в экономике (в том числе ликвидность банковской системы).

Основных требований к этим ценным бумагам всего три: они должны быть номинированы в рублях; они должны быть «длинными»[6]; они должны защищать инвесторов от основных рисков, присущих рублевым вложениям1. Конкретные виды таких бумаг могут быть определены в ходе консультаций с участниками рынка, т.е. в результате своеобразных маркетинговых исследований. Но «на поверхности» лежат идеи, например, таких бумаг:

«Защита от инфляции» - ОБР, номинал которой регулярно индексируется в соответствии с данными о потребительской инфляции.
«Рублевый доллар» [7]. - ОБР, номинал которой изменяется с изменением курса доллара1.
«Рублевый евро» - ОБР, номинал которой изменяется с изменением курса евро.
«Рублевая корзина валют» - ОБР, номинал которой изменяется с изменением рассчитанной определенным образом корзины валют

Рассмотрим числовой пример. Допустим, в течение года ЦБ продаст таких инструментов на 7 трлн. (Сразу возникает вопрос – а на какие деньги они будут куплены? Ответ: на те же деньги, на которые скупается валюта, например. В конце концов, это всего лишь вопрос цены, т.е. дисконта, с которым бумаги будут продаваться). И тогда будут достигнуты следующие эффекты:

Ослабится давление на валютный рынок (ситуация даже может «развернуться» - начнётся приток валюты).
Объем «длинных» денег в экономике вырастет на 7 трлн. рублей
На 7 трлн. рублей вырастет так называемая «залоговая база», которая, во-первых, позволяет банкам практически без риска кредитовать владельцев ОБР на долгий срок, а во-вторых, самим банкам получать кредиты в ЦБ под залог ОБР.
ЦБ получит возможность дополнительной эмиссии рублей без угрозы вызвать инфляцию
ВВП вырастет (только благодаря этой операции) на 7 трлн. рублей (а это около 10% ВВП)

Когда в течение определенного срока объем ОБР на рынке достигнет и превысит объем денежной массы М2, финансовая система России приобретет невиданную ранее устойчивость (см. выше кейс про госдолг США).
«Возрождение» советских накоплений реализуемо, и это выгодно России

Часто ошибки прошлого исправить невозможно. К счастью, ошибка Гайдара, приведшая к уничтожению накоплений, исправима (в отличие от исковерканных в 1990-х годах судеб людей).

Как это ни покажется странным, но признание Россией долга перед гражданами, имевшими накопления во время СССР, выгодно самой России. Такой шаг, в случае его правильной реализации, создаст России огромные преимущества по сравнению с сегодняшним положением:

Во-первых, таким образом очень быстро будут созданы те самые «длинные» деньги, о которых говорит президент и которых так не хватает российской экономике.
Во-вторых, будет создана практически такая же прочная и устойчивая к внешним воздействиям система, которая описана выше в кейсе про госдолг США
И последнее (по порядку, но не по значению) – таким образом будет восстановлена историческая справедливость по отношению к тем, кто потерял свои сбережения (или к их наследникам).

О какой сумме идет речь. Размер накоплений на момент краха СССР автору неизвестен. Попробуем оттолкнуться от данных Илларионова и Назарова, которые приведены выше. По данным Назарова «денежный навес» (превышение количества денег над товарными запасами) на конец 1990 года составлял 490 млрд. рублей. По данным Илларионова (см. таблицу 2) аналогичный показатель составлял 259 млрд. рублей. Примем для наших расчетов размер сбережений в конце 1990 года равным сумме 260-490 млрд. рублей.

Если один рубль конца 1990 года проиндексировать в соответствии с индексом потребительских цен и учесть деноминацию 1998 года («уничтожение» трех нулей), то этот рубль превратится в 86 рублей июля 2015 года[8]. Например, если на конец 1990 года вклад советского гражданина в сберкассе составлял 1 тысячу рублей, то (в случае индексации этого вклада) на 1 июля 2015 года он составлял бы 86 тысяч рублей.

Несложный расчет (умножение на 86) показывает, что 260-490 млрд. рублей конца 1990 года эквивалентны (в случае их индексации) сумме 22 – 42 трлн. рублей современных (июля 2015 года). Для сравнения: ВВП России в 2014 году составил 72 трлн. рублей, денежная масса М2 в России (на 1 июля 2015 года) составляет 32,5 трлн. рублей. То есть сумма сбережений может быть сопоставима с денежной массой и объемом ВВП.

Конкретная цифра нам не важна. В любом случае технология расчета понятна – уточнение суммы на конкретную дату в прошлом, а затем её индексация. Для ясности примера остановимся на сумме 42 трлн. рублей.

Если на указанную сумму будут выпущены (индексируемые и долгосрочные) облигации Банка России и переданы во владение людям, потерявшим свои вклады в результате гайдаровских реформ и если будет организовано свободное обращение этих облигаций на бирже, то это и будет решение вопроса.

Чисто технически на выдачу вкладов и, например, поиск наследников, потребуется время. Но чтобы эти сбережения работали, ими (до полного расчета по долгам) мог бы управлять специальный фонд или один из существующих институтов (например, ВЭБ).

При этом будет восстановлена справедливость; российский фондовый рынок станет более заметным по размерам; объем «длинных» денег в экономике вырастет на 42 трлн. рублей; возникнет дополнительный спрос на рубли (что будет фактором укрепления рубля).

Отдельно следует оговорить, что срок погашения облигаций не должен быть сконцентрированным в одной «точке». Облигации должны быть разными: пяти- , десяти- , пятнадцати- , тридцатилетними. Во-вторых, работа по управлению сбережениями в виде таких облигаций должна вестись на постоянной основе. Задача регулятора – обеспечить «размазывание» обязательств по времени, чтобы выплаты по облигациям осуществлялись как можно более равномерно.
Заключение

Мы увидели, что сбережения играют огромную положительную роль в развитии экономики. И накопление сбережений, и последующее их расходование способствуют росту ВВП. Кроме того, сбережения помогают избавиться от инфляции. Также они облегчают инвестиции благодаря появлению в финансовой системе «длинных» денег.

Но неправильное управление сбережениями со стороны экономических властей может вызвать не только потерю накоплений граждан и организаций, но и привести к раскручиванию инфляции, сокращению покупательной способности всех денег в финансовой системе и к очень серьезным проблемам в экономике.

Именно ошибки в управлении накоплениями граждан и предприятий при проведении реформ Егором Гайдаром и его единомышленниками привели к почти полной потере накоплений граждан. В результате этих ошибок сильнейшим образом пострадала экономика России. Как следствие, пострадали и люди, снизился жизненный уровень, упала рождаемость. Все это не могло не сказаться на внутриполитической стабильности государства, на престиже России на международной арене в 1990-е годы.

С тех пор прошло более 20 лет. Многого уже не вернуть, но есть способ восстановить сбережения населения. И сделать это можно с выгодой для российской экономики.

Вне зависимости от желания восстанавливать советские вклады, экономические власти могут сделать несколько простых шагов, которые повысят надежность сбережений граждан и организаций. И в этом случае финансовая система России станет намного более устойчивой.

[1] В постоянных ценах

[2] Понятно, что речь идет не о количестве людей, а о суммах денег.

[3] Например, почти всегда высокую степень надежности имеют государственные обязательства, номинированные в местной валюте (хотя бывают и чудачества типа кризиса 1998 в России, когда по долгу, номинированному в рублях был объявлен дефолт).

[4] Только за счет дисконта, без учета возможного процентного дохода.

[5] Хотя с созданием первых кооперативов «технологии обналичивания» этих безналичных средств стали бурно развиваться.

[6] Сейчас ЦБ имеет возможность выпускать ОБР сроком до 5 лет.

[7] По сути, ценой продажи «валютных» ОБР ЦБ будет задавать ориентир курса валюты используя лишь рублёвые ресурсы. Например, если ОБР «Рублевый доллар» будет продаваться Центробанком по цене, скажем, 50 рублей или по любой другой цене ниже текущего курса доллара в 69 рублей (на 23 августа 2015 года), то арбитражные операции участников рынка приведут к тому, что близкий к уровню 50 рублей за доллар курс начнет устанавливаться и на (спотовом) валютном рынке. Причем для этого аналога «валютной интервенции» ЦБ будет использовать не валютный ресурс (который ограничен валютными резервами), а безграничный ресурс рублей в виде условного «печатного станка» (для сравнения см. «Секреты стабильного курса рубля»)

[8] Формально процесс компенсации вкладов сейчас идет. Но он ограничивается возрастом вкладчиков и компенсирует мизерную долю потерь. Так в 2015 году будут выплачены компенсации гражданам 1945 года рождения (70 лет) и старше. На 1 рубль вклада июня 1991 года будет выдано 3 современных рубля (при индексации в соответствии с индексом потребительских цен потребовалось бы 43 рубля).

["Особая буква"]

[Аргументы и Факты]

http://www.aif.ru/money/economy/vsta...pechatat_dengi
00:06 04/11/2015 Михаил Хазин 11 5571

Статья из газеты: Еженедельник "Аргументы и Факты" № 45 04/11/2015

Российский рубль опять ползёт вниз. Между тем у Центробанка были все возможности для того, чтобы не дать национальной валюте скатиться в пропасть, считает экономист Михаил Хазин.

Shutterstock.com

Михаил Хазин, экономист

Кто «заказал» рубль?

Начнём с того, что в России сейчас действуют четыре силы, каждая из которых пользуется поддержкой части населения, у каждой свой «образ будущего». Две — условно патриотические, две — «западнические». Первая — суперконсервативная, православно-монархическая — мечтает о сословном «русском мире». Вторая — евразийская — нацелена на строительство более или менее современной региональной экономической системы на обломках нынешней мировой долларовой системы: Россия, Восточная Европа, Средняя Азия, Турция и др. Из экономистов этой линии придерживается советник президента Сергей Глазьев.

Две оставшиеся силы — «западнические»: партия конвергенции (или сближения) и либералистская партия. Обе они хотят вхождения России в западный мир, но если первая считает, что можно принять лишь правила, а порядок их соблюдения и отношения внутри страны мы должны определять сами, то вторая готова полностью плясать под иностранную дудку. И сегодня экономическую политику в стране определяют либералисты, которые принимают решения под диктовку Запада в ущерб национальным интересам.

Что же произошло с рублём? В конце прошлого года США прекратили эмиссию: перестали печатать деньги для вливаний в экономику, в мире, в том числе в США, начал останавливаться инвестиционный процесс. Но средства откуда-то надо брать, и было принято решение брать их с развивающихся рынков, ускорить вывод капиталов с них. В рамках этой политики МВФ дал указание России повысить учётные ставки, а свою при этом не подняли. В других странах эта идея вызвала сопротивление, у нас — нет. Центробанк ставку поднял, кредиты стали дорогими, риски бизнеса в России выросли, возможности по возврату инвестиций упали — и капитал побежал из страны ещё более быстрыми темпами.

Ни одного действия, направленного на предотвращение бегства, предпринято не было. Когда у вас паника на валютном рынке, остановить её можно двумя способами. Либо установить барьер между рублевым рынком и валютным: поднять норму обязательной продажи валютной выручки, усилить валютный контроль, налогообложение спекулятивных операций и пр. Ничего из этого сделано не было. Либо — резко уменьшить предложение рублей экономике, в том числе — реальному сектору. Именно это стал делать ЦБ, в результате экономика резко «просела», спад по итогам этого года будет около 10%, благосостояние населения упало процентов на 20-25. В общем, по итогам Россия в этом году вышла в мировые лидеры по инфляции, неустойчивости валюты и падению экономики. А руководитель ЦБ РФ Эльвира Набиуллина получила за это от Запада «медальку»!

Марионетки

Почему управлять российской экономикой позволяют марионеткам Вашингтона и МВФ? Президент Владимир Путин и в силу своей биографии (главным сторонником конвергенции в СССР в 60-е - 70-е годы в СССР был руководитель КГБ Андропов), и в силу личных пристрастий, склонялся именно к идеям конвергенции. При этом так получилось, что в рамках этой группы экономистов (после смерти Маслюкова и Примакова) практически нет, так что он сохранял у власти представителей другой «западнической» партии. В результате экономический блок правительства, систему здравоохранения, образования, крупный бизнес оккупировали сторонники безоговорочного подчинения Западу. Это влиятельные люди, олигархи, которые стали мультимиллиардерами в результате воровской приватизации по западному же сценарию.

Коллаж АиФ/ Андрей Дорофеев

Серьезная проблема связана с приватизацией. Дело в том, что сейчас у власти в России находится приватизационная элита, то есть люди, которые никогда не занимались нормальным бизнесом, они ничего не строили и не создавали, их сделали мультимиллионерами и миллиардерами «с нуля», «из грязи в князи». И пока эта элита определяет «правила игры», все разговоры о гражданских правах, независимых судах, развитии страны тщетны. У этих людей есть два принципиальных качества. Первое: они не умеют управлять своими активами, потому что всё время занимались политикой, а не бизнесом. Поэтому они коррумпируют власть, чтобы покрывать свои убытки из бюджета. Второе: они не терпят конкуренции и любого более или менее толкового бизнесмена или чиновника из системы выталкивают и бизнес его уничтожают или присваивают (это называется «рейдерство»).

Отмечу в этом месте, кстати, один важный момент. Коррупция в нашей стране является следствием приватизации — и появилась задолго до того, как Путин стал в нашей элите достаточно видной фигурой. Да, сегодня он эту систему возглавляет, но создал и развивал ее не он. И, конечно, его можно ругать за отсутствие реальных действий в направлении борьбы с приватизационной элитой, но давайте отдадим себе отчет — начало такой борьбы означает революцию ...

Впрочем, недавно впервые за 20 лет, видимо, в связи с «делом ЮКОСа» в России заговорили о том, что залоговые аукционы были мошенническими. Прозвучали предложения открыто осудить приватизацию и бороться с её результатами. Речь не о национализации (ее вряд ли сейчас можно провести), а о том, например, что если предприятие было приватизировано, то люди, нажившие на этом состояния, больше не могут получать помощь от государства. И о том, чтобы называть вещи своими именами. Наиболее активно эту позицию сегодня обсуждает партия «Гражданская платформа», и есть основания считать, что именно она станет лидером защиты малого и среднего бизнеса и гражданских прав населения. Потому что, еще раз повторю, без осуждения приватизации это невозможно.

В отсутствии давления со стороны приватизационной элиты у России есть все шансы для развития. У нас есть механизмы для устойчивого экономического роста на 5-7% в год на 10-15 лет. Это импортозамещение и переход на внутреннее инвестирование экономики (сегодня мы живём на внешнем, которое практически закончилось). Значит ли это, что нужно «включить печатный станок» и вливать деньги в экономику? Да, но в реальный сектор, на конкретные проекты по выбранным государством направлениям. Сегодня же деньги вбрасываются в финансовый сектор и сразу попадают на валютный рынок, что вызывает инфляцию и девальвацию.

Безусловно, существующая элита встанет стеной против таких изменений и ослабления своего влияния. Но рано или поздно это должно произойти. Главное, чтобы это не случилось в результате кровавого террора, а пока (вспомним, красногорского стрелка) все к этому и идет.

[Михаил Хазин]

http://khazin.ru/khs/2139515
сегодня 13:30

Российский Минфин признал нестабильность бюджетной системы РФ, которая может просуществовать в нынешнем виде не больше двух-трех лет. Властям придется либо сокращать социальные расходы, либо повышать налоги, предупредил вчера министр финансов Антон Силуанов. Между тем даже при нынешнем уровне налогов экономика РФ не сможет вернуться к росту, считают экономисты.

Правительству РФ через два-три года придется повышать налоги, если не удастся сократить расходы бюджета до уровня сократившихся доходов. Об этом министр финансов РФ Антон Силуанов заявил вчера на форуме Финансового университета при правительстве РФ. По его словам, слишком большая доля ВВП – 40% – перераспределяется через бюджетную систему. При этом уровень дефицита федерального бюджета в 3% ВВП, отметил он, также слишком велик для экономики РФ. «Мы можем потянуть один-два года, дальше нужно сокращать расходы», – цитирует Силуанова Интерфакс.

При этом Силуанов выступил вчера в весьма необычной роли борца с высокими налогами. «Бюджет в меньшей степени должен претендовать на тот пирог, который распределяется в государстве, при этом структура расходов должна быть тоже другой. Неэффективно тратятся и те ресурсы, которые попадают в бюджет. Больше средств надо направлять в инфраструктуру и человеческий капитал», – сформулировал Силуанов.

«Инфляция будет расти более высокими темпами, будет съедать все наши доходы, это приведет к тому, что будут расти процентные ставки, которые не будут давать развиваться экономике. Или это может привести к тому, что мы через два-три года скажем, что мы не можем потянуть такой объем расходов и нам нужно повышать налоги. Эти все направления – тупиковый путь», – передает Reuters слова министра. При этом агентство напоминает, что правительство не может не только снижать налоги, но даже соблюдать собственные обещания по стабилизации налоговой нагрузки.

Несмотря на обещание не менять налоговый режим до 2018 года, дешевая нефть и экономическая ситуация внутри страны заставили власти пересмотреть параметры налогообложения нефтяной отрасли, отмечает Reuters.

Примечательно, что вчера же подтвердились ожидания сокращения инвестиций нефтяниками из-за увеличения для них налогов.

ЛУКОЙЛ в 2016 году может сократить инвестиционную программу на 12–14% в связи с решением правительства о заморозке экспортной пошлины. Об этом сообщил глава компании Вагит Алекперов, передает РИА Новости.

«Наша ситуация говорит о том, что необходимо больше денег оставлять в частном секторе, сокращая объемы перераспределения через бюджет, с другой стороны, повышая качество бюджетных расходов. Если не будем этого делать, нам не унести такой объем расходов», – сообщил вчера Силуанов. «Через два-три года скажем, что мы не можем потянуть такие расходы и нужно повышать налоги», – предупредил министр.

По словам Силуанова, правительству следует резко снизить социальные расходы. «У нас до сих пор социальная поддержка в большей степени развита, чем во времена Советского Союза. Мы не можем себе этого позволить, не можем потянуть такой объем. Либо должны расплачиваться инфляцией, налогами или снижением темпов роста экономики в результате роста процентных ставок», – утверждает глава Минфина.

Впрочем, связь процентных ставок с уровнем социальных расходов, которую выводит Силуанов, многим может показаться надуманной. Так, последний подъем процентных ставок Центробанком не имел никакого отношения ни к социальным расходам, ни к инфляции. Не секрет, что ключевая ставка была повышена Центробанком в декабре прошлого года из-за потери контроля над валютным рынком.

Удивительно, но нынешняя риторика Антона Силуанова во многом перекликается с рекомендациями советника президента РФ Сергея Глазьева или известного доклада Столыпинского клуба. Эти экономисты также предлагают снизить процентные ставки и ослабить налоговое бремя для бизнеса.

«С той налоговой нагрузкой, которая существует в российской экономике, где-то 37–40% ВВП, экономика не растет», – утверждает завотделом ИМЭМО РАН Яков Миркин, один из авторов доклада Столыпинского клуба.

По его словам, из-за политики повышения процентных ставок экономика попала в ловушку. «Мы оказались в стагфляционной ловушке. Имеющиеся в экономике деньги начали перетекать в спекулятивно-валютный сектор», – заявил вчера Сергей Глазьев, который выступал на форуме после Силуанова. Без кредита экономического роста не бывает, напомнил советник президента.

[Михаил Хазин]

[Михаил Хазин]

[Михаил Хазин]

[Михаил Хазин]