*1035. Как нам посадить федеральных министров

[Станислав Белковский]

http://www.apn-spb.ru/publications/article9242.htm
Понедельник, 12 сентября 2011

1 сентября 2011 года Президент РФ Дмитрий Медведев заявил, что крупные российские капиталисты, также известные как олигархи, должны прийти в школы и рассказать учащимся истории своего успеха. Чтобы школьники поняли, как в России можно очень быстро из ничего стать всем.

Ослушаться президента капиталистам нельзя. Иначе высочайший гнев, удесятеренный мощью президентского айпэда, сметет их большие бизнесы. Но и раскрыть подлинные истории успеха они тоже не могут. Ведь если какой-нибудь школьник запишет выступление олигарха на аудио/видео, а запись передаст в прокуратуру, бизнесмен рискует получить 15–20 лет строгого режима, а то и пожизненное.

Как же выполнить президентское поручение, не ставя под удар бизнес, семью, свободу, жизнь? Чтобы помочь олигархам, ваш покорный слуга разработал пакет типовых документов «Хроники успеха индивидуумов в Российской Федерации» (ХУИ в РФ). Один из таких документов — проект выступления в школе олигарха с объемом чистых активов порядка $15–20 млрд. (по $1 млрд. за каждый год строгого режима) — предлагается вашему вниманию.

«Здравствуйте, дорогие дети!

Я хочу рассказать вам, как я добился успеха на своем жизненном пути.

Не секрет, что у нас в России не очень-то любят богатых и успешных. Отчасти так получается потому, что немногие знают, каким потом и какой кровью достигается жизненный успех. Надеюсь, мой рассказ убедит вас в этом и позволит каждому из вас со временем найти свою собственную дорогу успеха, уникальную и неповторимую.

Я родился при советской власти в городе Скотопригоньевске. Учился в такой же обычной школе, как ваша. Освоив программу школы-десятилетки за 8 лет, я поступил в Скотопригоньевский торгово-посреднический техникум. Там я увлекся комсомольской работой. Нет, советский строй я уже тогда ненавидел. Но тем не менее стал секретарем комитета комсомола техникума, чтобы взорвать комсомольскую организацию изнутри свежими идеями и поспособствовать краху коммунизма. Так и получилось. В 1989 году меня избрали первым секретарем Скотопригоньевского горкома комсомола, и через два года коммунистический режим рухнул.

В те времена я занялся первым бизнесом. Мы с товарищами создали два кооператива, которые занимались высокотехнологичным, инновационным производством. Один выпускал гороскопы, позволявшие каждому определить максимально благоприятный день выхода из КПСС. Второй кооператив — презервативы для импотентов. Ну, может быть, вы сейчас не понимаете, что это такое, но со временем обязательно поймете. Так что вовсе не с нефти и не с газа начинался мой путь к успеху, а с научно-технического творчества молодежи. Так я заработал свой первый миллион рублей. Не случайно местные органы КГБ, которые ненавидели все новое, пытались оба кооператива закрыть, а меня — привлечь к уголовной ответственности.

Чтобы не дать ретроградам из КГБ ни единого шанса, я переехал в Москву. Здесь в 1991 году я встретил свою первую большую любовь. Ее звали Роза Серафимовна, и было ей 79 лет. Очень красивая женщина, некогда ею увлекался сам Сталин. Знаете, дети, кто такой Сталин? Роза Серафимовна была вдовой командующего стратегическими земноводными войсками СССР маршала Овсянко. Я влюбился как мальчишка. Особенно увлекала меня романтическая атмосфера нашего романа: четырехкомнатная квартира на Тверской улице, дача в Баковке с участком 0,7 га, подлинники старинных художников. Вскоре мы поженились. Но, увы, наше семейное счастье длилось всего три месяца. Однажды моя возлюбленная жена задремала и выпала через форточку с пятого этажа прямо на Тверскую. Смерть наступила мгновенно.

Я был безутешен.

Чтобы выйти из депрессии, я тут же продал квартиру на Тверской, дачу в Баковке, картины, а заодно Розины драгоценности. Так я заработал свой первый миллион долларов. Дети Розы от предыдущих браков — иждивенцы, алкоголики и агенты КГБ — хотели отнять у меня мой миллион и даже подали в суд. Но, как говорят у нас в крупном бизнесе, Бог не фраер. Старшего сына покойной супруги какие-то неизвестные избили бейсбольными битами, и все успокоилось.

Вырученные средства я вложил сразу в два бизнеса — ресторанный и банковский. Вернее, это был один комбинированный бизнес, ресторанно-банковский. Я приглашал в дорогие рестораны банкиров и предлагал им такие сделки: банк дает какой-нибудь фирме кредит, потом фирма становится банкротом, а половину кредита я отдаю банкиру наличными. Многие оценили инновационный потенциал моего проекта. Так благодаря мощному креативу я заработал первые $10 млн.

На часть этих средств я купил дачу в Барвихе, наискосок от резиденции тогдашнего нашего президента. И однажды мой приятель, работавший в президентской охране, мне рассказал, что родственники главы государства очень любят гороховый суп, но никак не могут найти повара, который хорошо готовил бы это блюдо. Выписав из Франции повара-наставника, я уже через три недели отменно разбирался в гороховом супе. Вскоре мой приятель представил меня президентской дочери, и через пару дней я сделался главным специалистом Управления Администрации Президента РФ по первым блюдам. Все были в восторге от моей готовки — суп получался глубоко инновационный, с примесями хрена, редьки и спаржи.

Однажды, подавая на стол очередную порцию, я услышал разговор дочери президента с ее мужем. Им срочно требовались $10 млн. в год на создание сети Монастырей русского либерализма — заведений, где новопостриженные монахи из числа студентов экономических вузов читали бы книги Егора Гайдара и молились за успех либеральных реформ. Я тут же подал моим работодателям инновационную идею: государство продает мне за $1 млн. нефтяную компанию «Скотнефть», главный офис которой находился в моем родном Скотопригоньевске, а я им буду выплачивать по $10 млн. в год. Дочь и зять президента пришли в восторг от такого креатива. Правда, против подобного сценария выступил мой старый друг, тогдашний гендиректор «Скотнефти». Используя свое природное обаяние, я его почти уговорил. Но тут пришло скорбное известие: друг погиб во время игры в бадминтон, от попадания случайного волана в висок.

Я был безутешен.

Пришлось назначить новым гендиректором моего водителя. И хотя цена на нефть тогда была очень низкая, уже через пару месяцев мы вывели компанию на $200 млн. чистой прибыли в год. А по всей стране расцвела сеть либеральных монастырей. Хотя цифру общей прибыли я родным президента не называл, чтобы их не расстраивать.

Так я заработал свой первый $1 млрд. И тут я встретил новую большую любовь. Аглая, 19 лет, красавица, была двоюродной внучатой племянницей президента. О чем я, конечно, узнал, только когда мы уже поженились. Не одной лишь уникальной внешностью была сильна Аглая, но и особенной интуицией: например, она точно чувствовала приближение налоговых проверок. Что позволяло «Скотнефти» идеально к ним готовиться и снискать репутацию самой прозрачной компании в России.

Я не буду подробно рассказывать, как меня, известного инноватора и модернизатора, заставили взять Глуповский алюминиевый завод, чтобы спасти тонущее предприятие. И я сделал это. Уже через полгода после того, как я забрал умирающий заводик за символическую сумму в $1, он стал приносить $50 млн. чистой прибыли в месяц. Правда, часть этой прибыли мне пришлось отдать на предвыборную кампанию преемника президента. Но все равно — благодаря инновационному менеджменту через несколько лет я заработал свои первые $5 млрд.

Я мог бы зарабатывать так и дальше. Благо спрос на ноу-хау и высокие технологии есть и будет всегда. Но в определенный момент понял, что надо вернуть моральный долг Родине. И я отдал государству обратно и «Скотнефть», и Глуповский завод. С огромной скидкой — всего за каких-то $15 млрд.

Был почти безутешен. Но мужчина не должен распускать нюни, когда речь идет об интересах Родины.

Заработав так свои первые $20 млрд., я уехал в Лондон. Чтобы заставить чопорных британцев поверить, что Россия встала с колен. Нельзя сказать, что британская элита сразу приняла меня с распростертыми объятиями. Но все-таки я — опыт инновационного менеджмента еще как пригодился! — нашел эффективный способ интеграции в мировую элиту. Ко мне неожиданно пришла третья большая любовь. Сэр Серафим Роуз, член палаты лордов, 79 лет от роду. Личный друг королевы Елизаветы II, нескольких президентов и премьер-министров, живых и мертвых. Культовая фигура гей-сообщества. Вы, наверное, не понимаете, что это, но скоро поймете. Сэр Серафим научил меня толерантности. Надеюсь, и вы, дорогие дети, скоро узнаете, что это такое. Мы с лордом Роузом только что оформили совместное проживание, а вскоре думаем зарегистрировать гражданский брак, который позволит на благо нашей страны развивать российско-европейскую бизнес-кооперацию.

Вы спросите: а как же моя вторая жена Аглая? Увы, милые дети. Когда умер ее двоюродный дедушка, бывший президент России, она тяжело заболела злокачественной свинкой с элементами мании преследования. По настоянию врачей я развелся с ней, и сейчас она лечится в Европейском международном приюте моего родного Скотопригоньевска. Я был безутешен — конечно, пока у меня не появился Серафим Роуз и я снова не обрел личное счастье.

Заканчивая свое выступление, я хочу выделить главное, дорогие дети. Главное — большая любовь. Именно она всегда приводит к успеху. Учитесь любить, и успех обязательно полюбит вас.

До встречи, ангелы мои. Занимайтесь прилежно и уважайте родителей".

Как вы думаете, уважаемые читатели, не добавить ли чего про роль образования? Про семейные ценности? Время на ХУИ еще есть. Буду рад вашим замечаниям и предложениям.

Материал МК

[Станислав Белковский]

http://www.openspace.ru/society/russ...55/?expand=yes

17/09/2011
Итоги Prokhorov Story

© Василий Максимов ⁄ Коммерсантъ
«Правое дело»: что это было?
​

За несколько дней, прошедших с момента изгнания Михаила Прохорова из «Правого дела», появилось немало конспирологических версий случившегося. Одна забавнее другой.

Самыми смешными мне показались две:

1) скандал вокруг «Правого дела» – продукт тайного сговора Кремля и Прохорова, цель сговора – двинуть олигарха как иссиня оппозиционного кандидата на президентские выборы-2012;

2) Прохорова подставила «кровавая гебня», чтобы спровоцировать его переход в радикальную оппозицию и под этим предлогом отобрать весь бизнес.

Лично я ни во что подобное не верю. Наша нынешняя политико-экономическая система, донельзя примитивизированная сообразно жизненным представлениям ее учредителей и топ-менеджеров, столь сложных сценариев не переваривает. Всё проще.

Вспомним, как всё это правое дело начиналось и продолжалось.

Политические амбиции проснулись в Михаиле Прохорове, судя по всему, где-то в 2008-м. Вскоре после начала большого кризиса. Тогда олигарх впал в заблуждение, что продал свой пакет акций «Норильского никеля» Олегу Дерипаске на пике цены (незадолго до кризиса, аккурат «под указ», как говорили советские спекулянты) не случайно, а потому что наделен редкостным даром предвидения. И этот дар обязан привести его к беспрецедентным политическим успехам.

Были у Прохорова и другие мотивы идти в политику. Один из прежних соратников Прохорова (еще по ОНЭКСИМ Банку) рассказывал мне, что «Миша» слегка ревновал к политике своих младших партнеров. К 2008 году Александр Хлопонин уже 6 лет был губернатором Красноярского края, Дмитрий Зеленин дважды выиграл выборы главы Тверской области, и только «Миша», самый главный, крутой и гениальный, в политике так и не состоялся. А оставался – в сорок с небольшим - порхающим гламурным юношей. Конфликт с главным партнером Владимиром Потаниным и куршевельский скандал (январь 2007 года – Боже, как давно это случилось, а кажется, что вчера!), вызвавший недопустимо ироничные усмешки со стороны вчерашних друзей и подчиненных, лишь распалили политические желания магната. Я вам всем покажу, что такое настоящий успех!

Видимо, тогда же и была сформулирована стратегическая цель политпохода – премьерство. Впервые версию «Прохоров – премьер-министр» я услышал из уст Евгения Гонтмахера, вице-президента медведевского Института современного развития, 20 февраля 2009 года. Вечером того скользкого дня мы сидели в прямом эфире программы Евгения Киселева «Власть» («Эхо Москвы» + RTVi) и перетирали тему: кто мог бы, теоретически, сменить Владимира Путина на посту главы правительства. Звучали типовые «Кудрин», «Шувалов» и прочие, и тут Гонтмахер, известный своими хорошими отношениями с кое-каким окружением Дмитрия Медведева, явственно произнес заветное: «Михаил Прохоров». Перед тем, как начать писать эти заметки, я полез в Интернет, откопал стенограмму той передачи и, к удивлению своему, никакого Прохорова не обнаружил – имя было заменено на аморфную формулировку «кто-то из бизнеса». Но я точно помню, что Прохоров там звучал. Видимо, при подготовке стенограммы решили, что лучше дерзкого миллиардера пока напоказ не выставлять.

Прохоров все плотнее втирался в ближний круг президента Медведева, ездил с ним – в составе официальных делегаций – за границу, не без помощи нашего первого лица получил их Орден Почетного легиона, заставивший почти забыть куршевельские последствия. Хотел возглавить инноград «Сколково», но уступил Виктору Вексельбергу. Занялся вроде как инновационным (на самом деле, обычным гибридным, на французской платформе) «ё-мобилем». Потихонечку, полегонечку готовил себя к новой роли.

И тут случилась история с «Правым делом». Весной 2011-го Кремль решил, что в следующей Думе должна быть полноценная либеральная партия, которая совместно с полноценной консервативной партией – «Единой Россией» – выдвинет действующего президента на второй срок. Потому что Медведев у нас – либерал-консерватор. По сути, Кремлю вновь потребовалась «вторая нога», роль которой прежде играла «Справедливая Россия». Но в новейших условиях социал-демократическая «СР», «партия небритого социализма» (© Г.А. Зюганов) уже не канала. Ее место в кремлевских преддвериях должно было занять «Правое дело».

Энтузиастами проекта стали легендарные члены семьи Бориса Ельцина – Татьяна Юмашева-Дьяченко и Валентин Юмашев – а также скучающий по великим делам экс-шеф кремлёвской администрации Александр Волошин. Сначала придумали довольно интересную концепцию: превратить «Правое дело» в национал-либеральную партию, а во главе списка поставить Дмитрия Рогозина. Изобразить демократический национализм европейского образца и «русского Йорга Хайдера». Но для тугоумного Медведева такой сценарий (авторство его приписывают Волошину) оказался слишком радикален. В этот момент и всплыл на поверхность Прохоров. Ему была поставлена задача: заставить идти и голосовать 15% россиян, которые в стандартном режиме на выборы кладут с прибором. Политически активировать «креативный класс» (© Ричард Флорида), а заодно и всех, кому Медведев (и его второй срок) нравится больше, чем Путин (и его третий срок). 25 июня Прохоров был назначен лидером партии. Праводельное колесо с ужасным скрипом завертелось.

В ходе начавшейся кампании по повышению собственной общенациональной узнаваемости олигарх рассказывал во многих аудиториях, что, обещая провести «Правое дело» в Думу, поставил Кремлю 4 условия:

1) Неограниченный доступ к федеральному телеэфиру.
2) Гарантии неприкосновенности для самого Прохорова и его бизнеса.
3) Гарантии неприкосновенности для всех, кого Прохоров приведёт в «ПД».
4) В случае успеха партии на выборах – заветное премьерство, уже в мае 2012 года.

И Медведев с Путиным, после десятидневной паузы, все условия якобы приняли. Подтвердив это в ходе личных встреч с магнатом.

Однако свои собственные обязательства перед начальством Прохоров, кажется, понял не до конца. Укомплектовав штаб всевозможными шарлатанами-«методологами», отодвинув в сторону уважаемых статусных либералов, которые с явственным слюнотечением уже задумывались о предвыборном бюджете в $300 млн, будущий премьер стал делать вовсе не «партию креативного класса», а наоборот – некую идеологически невнятную размазню, призванную, подобно червонцу, стать любезной всем. Обидев в результате 90% тех, кто и должен был стать его ангелами и апостолами. К тому же Прохоров, играя роль самостоятельной политической фигуры, почему-то не обратил внимание, что условия №5 – независимости партийного лидера от Кремля – в вышеозначенном перечне нет. С определенного момента он фактически игнорировал кремлевские указания, как строить партию. И даже отказался включить в список несколько порядочных людей, рекомендованных лично Дмитрием Медведевым. Вот и доигнорировался.

При том сам Прохоров сколько-нибудь сильных политических попутчиков собрать не смог. Исключение было одно: Евгений Ройзман. Он реально мог дать «Правому делу» 15–17% в большой Свердловской области (с точностью до уровня фальсификации). По иронии судьбы, именно за это решение – чуть ли не единственное политически верное из всех, принятых Прохоровым как лидером «ПД» – олигарха из партии и выгнали. Хотя, конечно, Ройзман был лишь поводом. Причины – см. выше.

Что же из всего этого следует для Родины и для нас?

Лично я считаю, что кремлевский погром в «Правом деле», завершившийся увольнением Прохорова, – это дело хорошее. Потому что погром подтвердил несколько простых, но важных тезисов, без осознания которых понимать политическую систему РФ невозможно.

Например.

А) Любые твои договоренности с Кремлем обязывают тебя, но не Кремль. Когда Кремль захочет тебя обмануть и кинуть, он это сделает бестрепетно, невзирая ни на какие прошлые заслуги / будущие надежды.

Б) Служить кремлевской системе и быть свободным от этики этой системы – нельзя. Собираешься ложиться под Кремль – будь готов к ампутации органа собственного достоинства. Хочешь быть свободным человеком – не связывайся с Кремлем.

В) Системная оппозиция в РФ обречена на такую же тотальную зависимость от реальной власти, как и собственно «партия власти» – «Единая Россия». Это значит, что состав и структура Государственной думы не имеют никакого политического значения. Получит «ЕР» конституционное большинство или нет – неважно. Простое большинство для штамповки законов у нее будет всегда, а при необходимости 2/3 голосов будут легко найдены при поддержке «оппозиции», безукоризненно реагирующей радостным лаем на важные кремлевские команды.

Г) На так называемых «думских выборах» никакая власть не формируется; происходит лишь попытка легитимации заранее сформированного законоштамповочного цеха администрации президента РФ.

Prokhorov Story еще раз убеждает нас, что на выборы-2011 ходить не стоит (особенно с оглядкой на вышеприведенные пп. В-Г). Кто идет голосовать – тот лох. Торжеству Общероссийского народного фронта им. В.В. Путина можно противопоставить только Общероссийский народный тыл (ОНТ) – совокупность людей, которые не интересуются думскими «выборами» ни в плане процесса, ни в смысле результата. Таких людей наберутся десятки миллионов, и с ними, по идее, горы можно свернуть.

Еще праводельный скандал окончательно вывел на федеральную политическую авансцену довольно интересную фигуру – Евгения Ройзмана. Вот у этого перца, в отличие от Михаила Прохорова, шансы вырасти в большого политика есть. Если, конечно, он выберет себе и правильную стратегию, и правильную компанию.

Вы, кстати, знаете, что Ройзман – поэт? В 1994 году он писал так:

...одинокий Ной
Ступив на трап, шаги свои замедли
И вслух скажи, взглянув на эту землю:
Я не достоин Родины иной.

А в 1996-м – так:

Я хотел бы жить. И не только. В другой стране
А не в той которой сегодня (Вот так) живу я
Где бы я мог погибнуть не в драке но на войне
Где в понятье мужчина не только наличие...

А когда я вру, пусть мне не дожить до весны
Пусть мне впредь не мечтать ни о какой победе
И пускай мне больше не снятся цветные сны
И пускай машина моя без меня уедет.

У самого же Прохорова я перспектив в публичной политике не вижу. Даже его прощание с «Правым делом» получилось каким-то жалким и неприкрыто лживым. Владелец многомиллиардного состояния так и не нашел сил признаться – окружающим и самому себе, – что вовсе не инфернальный Сурков, а модернизационный Медведев изгнал его с политического поприща. И уж если отмораживаться, то призывать надо было к отставке президента, беззаконно вмешивающегося в независимое партийное строительство. Ну, на худой конец – требовать увольнения Путина. А Сурков… Ну, не тот масштаб, явно не тот.

И прощальная запись Прохорова в блоге получилась слишком уж лукавой, тем более – для столь эмоционально насыщенного момента.

В том, что произошло, для меня нет личного конфликта с кем бы то ни было. Несмотря на переход на личности. Обычно в таких случаях говорят: nothing personal, just business. По сути, это был конфликт идеологий, парадигм развития. На данном историческом этапе победил консерватизм. Я предлагал перемены. Система не готова.

Ну, какой умный человек этому поверит!

Что теперь будет с «Правым делом»?

Как гражданину, мне все равно. Даже если эта партия не умрет, она обречена быть кремлевской подсадной уткой.

Потому порассуждаю на эту тему исключительно как политтехнолог (на пенсии).

На мой взгляд, более-менее нормальных вариантов у них два.

Первый – вернуться к национал-либеральной концепции и срочно пригласить в лидеры Рогозина. Да, уже на днях Рогозин должен объявить о своем присоединении к «ЕдРу», но если Кремль скажет – уходящий постпред РФ при НАТО резко сменит свою позицию. Националистические настроения у нас нынче нарастают, в том числе – чего раньше не было – и в либеральных средах. И в «Правом деле» Рогозин как ловец националистически настроенных душ был бы Кремлю даже полезнее, чем в составе «партии жуликов и воров». Можно было бы довольно бодро разыграть фарс на тему «официального представительства умеренного национализма в российском парламенте».

Второй – откопать нормального, хорошо выглядящего и пахнущего либерального чувака, несколько более живого и менее скучного, чем Прохоров. Первое (и почти последнее), что приходит на ум – Александр Лебедев. Он тут как раз в эфире НТВ набил морду дураку-девелоперу Полонскому. Что вновь привлекло внимание к «капиталисту-идеалисту» и его мужским достоинствам.

Если в ближайшие 48 часов Кремль придумает что-то радикальное, «ПД» сможет рассчитывать на проползание через 7-процентный барьер или, по крайней мере, на «приставной стул» (5–6% голосов). Если нет – то Кремль, чтобы уловить «креативный класс», вложится в «Яблоко». А яблочные руководители, как всегда, сделают вид, что не понимают, как и зачем их используют. Не станет же, скажем, Григорий Явлинский признаваться, что возглавил яблочный список в Санкт-Петербурге именно для того, чтобы мочить «эсеров» вообще и свою бывшую партсоратницу Оксану Дмитриеву в особенности. Благородные, великодушные оппозиционеры, умеющие идти до конца и даже после конца.

Но, так или иначе, стремительным сносом Прохорова Кремль разочаровал и деморализовал многих из тех, кто еще колебался, есть ли смысл в легальной политике в нашей стране сегодня. Потому, по итогам случившегося 15 сентября 2011 года, сторонников моей доктрины Общероссийского народного тыла и ухода в параллельную политическую реальность стало больше.

Это и есть хорошо.

UPD. P. S.: Дополнительно изучив ситуацию с эфиром программы «Власть» («Эхо Москвы» + RTVi) от 20 февраля 2009 года, я должен внести важную поправку: возможно, слова Евгения Гонтмахера про Михаила Прохорова были сказаны вне прямого эфира. В связи с чем приношу извинения «Эху Москвы» и RTVii.

При этом я по-прежнему на 100% уверен и настаиваю, что впервые услышал версию «Михаил Прохоров – премьер» именно там (в студии «Власти»), именно тогда (20.02.2009) и именно от Евгения Шлемовича Гонтмахера. Спасибо.

[Станислав Белковский]

http://www.mk.ru/politics/article/20...u-svobodu.html

Московский Комсомолец № 25765 от 7 октября 2011 г.

Благодарственная речь в честь Владимира Путина

7 октября, когда Владимиру Путину исполняется 59 лет, многие представители прогрессивной общественности будут нашего премьер-президента жестко ругать. Дескать, кровавый он тиран, враг свободы, коварный изменник делу мировой демократии и т.п.

А официальные друзья станут Путина хвалить. Порой так изящно и искусно, что лучше бы они этого не делали. Например, движение «Наши» официально сообщило, что в качестве поздравления председателю правительства страны организует съемку «грандиозного» видеофильма. 300 «нашистов» соберутся в Москве напротив здания Исторического музея. Все участники акции принесут с собой праздничные свечи и выстроятся на местах таким образом, что с высоты будет видна цифра «59», подсвеченная огоньками свечей. Участники акции споют Путину песню «К сожаленью, день рождения только раз в году». На каждой из точек, запланированных под съемку ролика-поздравления, будет установлен большой видеоэкран с анимированным изображением Владимира Путина. Дослушав песню до конца, мультипликационный Путин задует все свечи.

Нет ли здесь мрачного намека на грядущую судьбу России? Впрочем, «нашисты» об этом явно не думают. Путин тоже. И слава богу. Премьеру надо беречь психику, особенно накануне второй волны глобального кризиса.

Я не хотел бы присоединяться сегодня ни к прогрессивной общественности, ни к подкремлевским холуям. В этот день я хочу остановиться только на скрытых достоинствах и заслугах Владимира Путина. Тех, на которые редко обращают внимание, но без которых понимание исторической роли сегодняшнего именинника почти невозможно.

За время пребывания Путина на публичной авансцене мы имели возможность убедиться, что «национальный лидер» — высокоморальный человек. Если исходить из определения морали как совокупности норм поведения в определенной социальной среде.

Вопреки российской государственно-политической традиции он не предал своих учителей, крестных отцов его карьеры и биографии: Анатолия Собчака и Бориса Ельцина. Первого он еще в 1990-е годы спас от тюрьмы, рискуя собственной должностью директора ФСБ. Второго — прочно и надежно прикрыл от народного гнева. Все основные интересы семей Ельцина и Собчака Путиным также были обеспечены безоговорочно и в полном объеме.

Путин не предавал членов своей команды — даже если такое предательство было ему очень выгодным политически. Именно поэтому все его ключевые министры типа Алексея Кудрина, например, отсидели в своих креслах по 10 и более лет. Будь Путин коварным восточным деспотом, он был бы просто обязан регулярно ротировать команду и периодически отдавать верных нукеров на съедение. Но он так не делал. Избавлялся только от тех, кто уж совсем терял голову от внезапно открывшегося властно-денежного счастья (типа наркотического генерала Виктора Черкесова или «православного банкира» Сергея Пугачева). Но и в этих случаях жертвы накопленного путинского раздражения отправлялись не столько во глубину сибирских руд, сколько к свои виллам на лазурных берегах.

Идем дальше. По существу обычно предъявляемых Путину обвинений.

Вот, говорят, ВВП уничтожил демократию. Но разве не для этого его назначили преемником Бориса Ельцина в 1999-м? Разве не для того был нужен человек, умеющий изображать закоренелого кагэбэшника, чтобы покончить с политическим хаосом девяностых и защитить тем самым первичные результаты «большой приватизации»? Путин сделал именно то, что ему поручили. И я не понимаю, почему его за это нужно критиковать.

Да и врагом демократии я бы Владимира Владимировича ни в коем случае не назвал. Просто он — как и 99% представителей нашей правящей элиты — не верит в само существование демократии. По его (и всех их) мнению, демократия — это такая разводка для лохов, которая призвана легитимировать власть больших денег и сидящих на них групп влияния. Согласно этой доктрине, в которую верят почти все, кого в современной РФ причисляют к элите, простой американец, француз или немец точно так же ни на что в своей стране не влияет, как и русский. Просто на Западе лучше умеют вводить свои народы в заблуждение, т.е. у них, как в анекдоте про крысу и хомячка, пиар лучше. Должны ли мы осуждать Путина за то, что он был и остается плотью от плоти тех, кто выдвинул его во власть?

Либералы привыкли жаловаться, что ВВП отодвинул их от власти и похоронил их идеи. Позвольте с этим решительно не согласиться.

Разве люди, которые все последние 12 лет определяли путинскую экономическую политику — Алексей Кудрин, Герман Греф, Эльвира Набиуллина и иже с ними, — не классические статусные либералы? Разве не Путин дал возможность главному либералу РФ Анатолию Чубайсу завершить реформу энергетики (чем она завершилась — разговор отдельный), а потом переползти на освоение нанотехнологий в форме закупки устаревших британских компьютеров для маленьких детей? Разве не идеологи современного либерализма Владимир Мау (Академия народного хозяйства и госслужбы) и Ярослав Кузьминов (Высшая школа экономики) сделали для Путина программу-2020? На что жалуетесь, ребята?

А вот еще говорят, Путин переделил собственность и всё у всех забрал. Это совершеннейшая клевета.

Высший генералитет приватизации 1990-х — вспомним, к примеру, Романа Абрамовича, Олега Дерипаску, Михаила Фридмана, Владимира Потанина, Михаила Прохорова, Виктора Вексельберга, Вагита Алекперова и еще десяток похожих имен — при Путине продолжают богатеть, расцветать и укрепляться. Пострадали только те, кого было решено убрать еще при Ельцине (Гусинский, Березовский). И есть одно исключение, которое подтверждает правило, — Ходорковский. Он стал путинской жертвой в чистом виде, без примесей. Но ведь должно же было у нацлидера быть какое-то окно для психологической разрядки, чтобы не обалдеть от тяжести исторической ноши!

В остальном Путин и те друзья, которых он привел с собой из Питера, брали то, что плохо лежит. «Газпром», где безо всяких системных оснований царила команда Черномырдина—Вяхирева. «Роснефть», в которой до Путина неформально властвовал чеченский нефтяник Зия Бажаев. «Сургутнефтегаз», где окопался «красный директор» Владимир Богданов. Подвинули тех, перед кем у системы не было твердых обязательств. А как вы хотели? Чтобы пришел новый президент, на котором вся смертельная ответственность за судьбу страны, и не получил за свой галерный труд никакой отчетливой компенсации? Вот это было бы уже совсем несправедливо.

Боже, как ошибаются те, кто считает премьер-президента РФ угрюмым врагом свободы!

Во-первых, Владимир Путин — очень остроумный человек. Он любит шутить и стебаться. Прекрасно зная, что юмористические вещи надо рассказывать с серьезным лицом. Чтобы аудитория хохотала не сразу, а постепенно, зато не натужно, а от души.

Свежайший пример. На днях премьер опубликовал пространную статью о создании некоего Евразийского союза. Из пяти стран бывшего СССР: РФ, Казахстана, Белоруссии, Таджикистана и Киргизии. Все тут же стали обсуждать, что возвращающийся в Кремль Путин хочет воссоздать СССР, причем чуть ли не железом и кровью. И никто не понял, что автор статьи просто пошутил. Не для того Россия последние 12 лет портила отношения с соседями и теряла влияние на постсоветском пространстве, чтобы кто-то стремился под наше крыло в новое издание империи. А из конкретики в этой статье сказано только следующее: слишком накладно обустраивать 7 тыс. км нашей границы с Казахстаном, поэтому мы лучше широко распахнем ворота России для недорогих и скромных азиатских гастарбайтеров.

А во-вторых и в главных, ВВП останется в русской истории вовсе не как возродитель СССР, а как царь-освободитель. Так как именно при Путине наше государство окончательно перестало интересоваться тем, что думает российский народ. Из строгого учителя, лезущего в печенки, регулярно бьющего по попе ремнем и ставящего в угол на горох, это государство превратилось в отстраненного наблюдателя, которому, в общем, по фигу, что станет с его нерадивыми чадами.

А это дает и нам встречную возможность — впервые за всю историю России! — перестать воспринимать государство и его вождей всерьез. У них — какой-то там «народный фронт» (над которым и сам Путин уже, похоже, посмеивается), а у нас — общероссийский народный тыл. Мы уже вправе жить отдельно от Путина, от Кремля, от всей их выморочной повестки, не имеющей к нам прямого отношения. Каждый русский человек получил наконец право стать сепаратистом и отделиться от своего государства.

Разве это не высшая степень русской свободы?

Спасибо, Владимир Владимирович! С днем рождения!

[Vagant]

Ну лизнул белковский, так лизнул.

[Станислав Белковский]

http://www.apn-spb.ru/publications/article9397.htm

2011-09-26

Сезон политических самоубийств достиг кульминации. Вослед героям минувших недель Михаилу Прохорову и Дмитрию Рогозину из узкого окошка российской политики выбросился центральный персонаж последних трех с лишком лет – Дмитрий Медведев. Человек, которого все еще надо называть президентом страны, но как-то язык уже не поворачивается.

Когда в минувшую субботу передали, что «все-таки будет Путин», я поначалу расстроился. Я-то искренне считал, что с точки зрения интересов системы правильно оставить Медведева. И проиграл на этом деле десяток бутылок коньяку (хорошего, чёрт!).

Но чуть позже я сообразил, что, напротив, всё хорошо. Рокировочка с загогулиной (© Борис Ельцин) от 24 сентября 2011 года одним махом и безоговорочно подтвердила практически всё то, о чем мы с вами, дорогой читатель, говорили на страницах «МК».

1.Между Путиным и Медведевым нет идеологической разницы. У них – общие жизненно важные интересы. Они оба – детали одной властной машины. Выбор между Медведевым и Путиным, который либеральная общественность пыталась нам навязать 40 месяцев напролёт, был ложным, а обсуждение этого псевдовыбора – пустой тратой времени.

2.Скончалась мифология «меньшего зла», подпитывавшая и ободрявшая многих долгие годы подряд. Система власти денег (монетократия), главный приводной ремень которой - коррупция, такова, какова она есть, и больше никакова. Отдельные персонажи изнутри системы, которые нам могут нравиться или не нравиться, не способны качественно изменить ни ее философию, ни вектор эволюции. Я надеюсь, никому в будущем не придет в голову вернуться к этой мифологии и доказывать, например, что Путин – это вот плохо, а многолетний идеолог путинской экономической политики и личный друг босса Кудрин – наоборот, хорошо. И т.п.

3.Программа «непопулярных реформ», которую российская власть намерена проводить с мая 2012 года, уже сформирована. И будет воплощаться независимо от того, кто у нас президент, а кто – премьер. Эти реформы необходимы потому, что при нынешней тотальной коррупции государство уже не может позволить себе прежнего, тем более – нарастающего бремени социальных расходов. Какова бы ни была цена на нефть. В условиях Экономики РОЗ (Распил, Откат, Занос), когда коррупция - главный мотив любых экономических решений, защищенными статьями бюджетов всех уровней остаются расходы на осуществление распилов и заносов. Всё прочее можно и должно урезать. Когда неформальный коррупционный налог растет год от года и уже превышает 30%, на социальные обязательства никаких денег не напасешься. Урезанием (интеллигентный вариант: оптимизацией) этих обязательств – в пользу расширения возможностей дальнейшего воровства – и займется медведевское федеральное правительство под стратегическим руководством путинского федерального президента. Стань президентом Медведев – было бы то же самое. Без разницы.

4.Модернизации как построения современного государства и общества при нынешней власти – не будет. Забудьте.

5.Институт выборов в стране фактически упразднён. Его можно было бы упразднить и формально, но нельзя, так как Россия хочет считаться на Западе демократической страной. Точно так же можно формально ликвидировать парламент, который, на самом деле, не придумывает законов и не принимает их, а потому парламентом, в классическом смысле слова, не является. И по той же самой причине и – ради Запада – этого сделано не будет. Поэтому, как по мне, не надо ходить на «выборы», заботиться о них, думать о них. Это всё пустое и лишнее. Вопрос о результатах «выборов» вообще не стоит – они известны. Есть вопрос лишь о легитимности этой процедуры, а также возникающих по ее итогам всевозможных псевдовластных органов – это да. Альтернатива проста: признаешь легитимность – иди на выборы (неважно при том, за кого голосуешь, реальной оппозиции среди системных партий все равно нет), нет – нет.

Отдельно хочется сказать пару последних ласковых слов о «Единой России». Эта организация («ЕР» зарегистрирована в Минюсте РФ, поэтому ее можно так называть) еще раз доказала, что она – не правящая партия, вообще не партия и не политический субъект. Что это за партия, которая за 5 минут до открытия своего главного установочного съезда и даже через пару минут после его начала не знает, кто у нее возглавит предвыборный список, а кого придется выдвигать в президенты! А как можно назвать взрослых дядь и тёть, которые, едва обалдев от объявленного им решения о рокировке Путин – Медведев, начинают восхвалять это решение так, словно готовились к нему всю жизнь? Это что – политики? законодатели? граждане, в конце концов?

Нельзя не отметить и стратегический успех кадровой политики, основы которой были заложены еще Борисом Ельциным во второй половине 1990-х гг. 12 лет назад было очень сложно найти Ельцину наследника, который действительно выполнил бы все обязательства перед предшественником и его семьёй. Но такой человек нашелся – Путин. 8 лет спустя было весьма затруднительно найти Путину преемника, который постепенно не отправил бы предшественника в историю – пусть даже и с самой почетной грамотой. Но и такой уникум был найден. Теперь мы видим ясно, какие гиганты мысли и аристократы духа нами правят. Есть ли сомнения, что эти аристократические гиганты никогда не приоткроют дверь системы и ничего нового, свежего и талантливого внутрь не пустят? Ибо самое страшное для них – конкуренция.

Отцом мировой демократии был титан Прометей, который мало того что дал людям огонь, так еще лишил нас дара предвидения, предоставив взамен сладкое право «слепой» надежды. (Как известно, за политические амбиции Прометея приковали к скале и выклевали ему почти всю печень, пока Геракл по согласованию с Зевсом титана не освободил). Надежда – главное, что движет человеком как политическим животным. Если нет надежды на перемены к лучшему – нет смысла ходить на выборы и вообще интересоваться политикой. Не случайно устойчивая демократия сложилась на Западе, в том мире, где человеку свойственно считать, что: а) лучшее, конечно, впереди; б) на свою судьбу можно как-то повлиять. А не на Востоке с его фатализмом и имперсонализмом.

24 сентября – праздник еще и потому, что в этот день русская человеческая надежда на позитивные перемены в рамках существующей системы умерла. Это, кстати, большая ошибка власти. Та власть, которая перестает производить надежды – пусть даже липовые / мнимые – открывает дверь собственной смерти. Кто-то скажет: плохо. Я скажу: хорошо. Система активно играет против себя. А кто еще сломает систему, если не она сама! Так было и при поздних коммунистах, так будет и сейчас. Системная надежда ушла, но это не значит, что она исчезла. Она должна перевоплотиться во внесистемную надежду.

На всё случившееся ответ один: Общероссийский народный тыл. Все те, кто забьет единственно правильный болт на фиктивный «электоральный цикл» 2011/12 гг., могут создать параллельную политическую реальность. Для начала, с помощью Интернета. Над этим можно иронизировать сколько угодно, да только все большие исторические процессы последних лет начинались в Интернете, чтобы оттуда излиться в реальность, реальней которой не бывает.

Вот о чем теперь придется думать, вот чем можно заниматься. Отсюда – из путинской (условно, для краткости назовем ее так) реальности надо уйти. Как в песне поется, уходим - настанут времена почище.

До встречи в тылу!

[Станислав Белковский]

http://www.mk.ru/politics/article/20...pu-pitera.html

Московский Комсомолец № 25777 от 21 октября 2011 г.

Или откуда берутся, казалось бы, нелогичные политические решения

У меня есть друг — прекрасный эксперт по Украине (наших дней) и по России (всех времен). Намедни я потратил три с половиной часа (!), чтобы сквозь всевозможную пробку и дорожное VIP-перекрытие доехать к нему на дачу (всего-то 30 км от Москвы) и обсудить один вопрос: почему Янукович все сажает и сажает Тимошенко, а освобождать никак не хочет?

Ну то есть вы все поняли, дорогой читатель. Янукович — это Виктор Федорович, который президент Украины, а Тимошенко — это Юлия Владимировна, которая бывший премьер. А посадил Юлию Владимировну, конечно, не президент, а, как положено, Печерский суд города Киева, от исполнительной власти, ей-ей, совершенно независимый. Семь лет тюрьмы ей дали. Без пощады и снисхождения.

Друг, приготовив в подмосковных сумерках терпкие бараньи пельмени, ждал меня, потому что искренне не мог понять (даром что крутой эксперт): почему Янукович (ясное дело, не имеющий к приговору никакого отношения) откровенно играет против себя? И дело не только в том, что печерский приговор резко испортил отношения Украины с Европой: вот уже и визит Виктора Федоровича в Брюссель, прежде намеченный на 20 октября, скоропостижно отменен (формально перенесен на лучшее будущее). Но и в том, что по состоянию на 24 июня 2011 года — день начала судебного процесса — Юлия Тимошенко была без пяти минут политическим трупом (в хорошем смысле, как и подобает красивой женщине). Избиратели ей уже не очень-то доверяли. Соратники по оппозиции к ней охладели. Америка и Европа смотрели с большим подозрением, вольно/невольно припоминая всякие товарно-денежные дела «газовой принцессы» еще из 1990-х годов, равно как и связи с отбывающим в США криминальный срок Павлом Лазаренко.

Затеянный не без ведома (а как многие считают, просто-таки по инициативе) Януковича процесс вернул Тимошенко к политической жизни — безоговорочно и почти что в полном объеме. Избиратель снова к ней потянулся. Оппозиционеры вынуждены были вновь признать ее центральным лидером. А главное — Юлия Владимировна решила все свои проблемы на Западе. Теперь она уже не энергетическая бизнесвумен, отмеченная сомнительными отношениями и с Лазаренко, и даже с самим Владимиром Путиным, но — жертва политических репрессий и символ сопротивления постсоветскому авторитаризму.

Притом переломным днем стало 5 августа, когда Тимошенко отправили из-под подписки о невыезде в настоящий Лукьяновский СИЗО г. Киева. Без ведома президента Януковича, хе-хе. Не случайно экс-премьер так отчетливо стремилась к подобной развязке (см. мою статейку в «МК» от 8 августа 2011 года).

Быстро и эффективно Янукович реанимировал своего политического врага. И никак не хочет исправлять содеянное. Вместо этого бормочет что-то про присоединение к Таможенному союзу им. В.В.Путина, если Европа его не простит, а про соперницу — не забудет.

Ну и почему это все? — спросил меня друг.

Я мог ответить по-разному.

Ну например: президент Украины разочаровался в европейских поисках и хочет отныне дружить с теми, для кого ценности Европы — не только благо, но и обуза (как для него самого).

Или: вначале, когда уголовное дело против Тимошенко только затевалось, Янукович всерьез считал, что приговор навсегда лишит ее политического будущего. А когда выяснилось, что это не так, а ровно наоборот, — не смог перестроиться на марше.

Или еще куда проще. Оппоненты столько раз попрекали Януковича двумя его советскими судимостями, что он решил раз и навсегда ответить им: ребята, в бывшей российской империи от тюрьмы и сопутствующей сумы не зарекаются.

Но в дороге, по ходу этих мучительных трех с половиной часов, у меня родилось совсем тривиальное объяснение. Которое я другу в конце концов и изложил.

Есть такой принцип Питера. (Питер — это фамилия автора принципа, а не город Санкт-Петербург. Хотя ко многим выходцам из Питера, забравшимся за минувшие годы на федеральный уровень, принцип вполне относится.) Он гласит: в иерархической системе всякий работник со временем достигает уровня своей некомпетентности. Т.е. растет человек, растет над собой, а рано или поздно его назначают на должность, для которой он априори не годится. Но понятно это становится только после того, как человека уже назначили. Потому-то мир полон некомпетентных персонажей.

Одно из следствий принципа Питера — принцип Белковского, он же принцип дурака. Который, в свою очередь, гласит: всякая замкнутая управленческая система, закрытая для внешней критики, свежей крови (опять же в хорошем смысле) и свежих идей, в процессе деградации достигает точки, когда она начинает принимать в основном контрпродуктивные (т.е. вредные для нее самой) решения.

Посудите сами. Виктор Янукович окружен подхалимами, для которых главное — благосклонность босса, а не эффективность системы. Нормальный политический анализ в окружении украинского президента отсутствует. Стратегическое мышление — тем более. Могла ли эта система не сыграть против себя в случае с Тимошенко? Могла, но с минимальной вероятностью.

Или возьмем, к примеру, белорусского коллегу Януковича — Александра Лукашенко. Долгие годы он кропотливо выстраивал нормальные отношения с «цивилизованным миром», т.е. Западом. Добился, надо сказать, в этом деле немалых успехов. А все достижения отменил в одночасье, одним ударом — 19 декабря 2010 года, неизвестно к чему жестко разогнав демонстрацию оппозиции и отправив по тюрьмам своих соперников по президентским выборам. В ситуации, когда его президентству ничто реально не угрожало.

Можно долго фантазировать, что, дескать, пришли к «батьке» его кровавые силовики и запугали какой-нибудь цветной революцией, которой и в помине не пахло. А можно объяснить все принципом Белковского (дурака) — и это будет проще и дешевле.

Ну и, наконец, самое родное. И больное. Русская тандемная «рокировка» от 24.09.2011.

Оставив Дмитрия Медведева президентом на второй срок, наша властная система еще долго могла лечить нам мозги иллюзиями демократизации, либерализации, модернизации и прочей фигни, которой в реальности мы бы не дождались. Но главное — мы (не Белковский, но многие другие) бы надеялись. И эта надежда заставила бы многих примириться с нынешним режимом, привычно считая его меньшим, необходимым злом. И прогрессивная общественность годы подряд рассказывала бы, что вот, вот оно, сейчас, еще поднатужимся, и...

А так... Уж если возмущается Андрей Макаревич — выдающийся человек и артист, которого можно считать абсолютно системным. Типичный представитель постинтеллигенции — прослойки, которая пришла на смену русской интеллигенции. И переживает не за русский народ, туды его в качель, а только за две свободы — денег и перемещения. Чтобы такого героя распугать, надо было очень постараться.

А еще, например, корпорация Evraz Group, изрядной мерою принадлежащая не кому-нибудь, а Роману Абрамовичу, доброму другу Путина и Медведева одновременно, выпускает меморандум для инвесторов, в котором предупреждает об ужасных и опасных последствиях «рокировки». Хотя Абрамович, как говорят всезнающие люди, привык открывать ногой любые кремлевские двери — даже те, которые в обычном режиме открываются на себя.

Это всё что, заговор? Хитроумный план, рассчитанный на 24 года вперед? Что ж. Может, и заговор. И план. Но прежде всего — это принцип Белковского. Система докатилась до уровня, когда принцип дурака начинает действовать. И вытесняет все остальные принципы — медленно, но неуклонно.

Впрочем, не будем излишне драматизировать и трагедизировать. Ведь в русской истории и культуре Дурак (с большой буквы) занимает особое место. Субъект, побеждающий вопреки объективной реальности. Выигрывающий тогда и только тогда, когда рационально выиграть нельзя.

Может быть, Владимир Путин тоже считает, что ему всегда везет, и потому решил вернуться в президенты? Может, он верит, что священный фарт не изменит ему никогда?

Нет, ни в коем случае не подумайте, не дай бог, что я имел бы наглость сравнить национального лидера с дураком. Даже с большой буквы. Фарт продолжается, и такое время еще не пришло.

[Станислав Белковский]

http://slon.ru/russia/medvedev_eto_p...a-412293.xhtml
Медведев vs. Путин 11.06.10 | 23:29

O тонкостях иерархии в тандеме

В России (точнее, в политических и околополитических кругах) нынче усиленно обсуждается «Проблема-2012». Формулируется проблема просто: кто будет баллотироваться в 2012 году на пост президента РФ – Дмитрий Медведев или Владимир Путин? Или наоборот: Владимир Путин или Дмитрий Медведев? Разумеется, поверить в то, что они будут баллотироваться оба одновременно, нельзя, хотя у некоторых комментаторов такая безумная мысль никак не выйдет из коллективной головы.

Стоит острой полемике хоть на мгновение стихнуть, жизнь немедленно подбрасывает (помните, как говорил Михаил Сергеевич Горбачев: «нам подбрасывают») свежие дровишки. Намедни, перед рабочим визитом во Францию, российский премьер дал интервью французским СМИ, путем глубокого лингвистического анализа которого можно было сделать вывод: Путин обращается к Медведеву на «ты», президент же к премьеру – на «вы». Сразу возник реальный скандал: ведь при такой неформальной субординации даже Грызлову ясно, что в 2012 году нынешний премьер снова станет президентом. И останется насовсем. То есть – до 2024 года, на два новых срока по шесть лет каждый. Как это было в культовой песне Виктора Цоя: «и уйдет премьер, и вернется вновь, и придет уже навсегда».

На самом же деле, если анализировать факты, а не пропагандистские конструкции, «проблемы-2012» в ее вышеозначенном смысле просто не существует. Она высосана из пальца. Потому что Путин и Медведев как политики и руководители ничем принципиальным не отличаются друг от друга. И политика Медведева (или, шире, «медведевщина» – совокупность практик, идей, знаков и символов нашего политического сегодня) – это не что иное, как политика Путина (шире – «путинщина»), но на следующем историческом этапе. Когда несколько – сообразно временам – изменились главные приоритеты российской правящей элиты.

Перед Путиным в 2000 году стояло пять важнейших задач:

А) защитить основные принципы и фундаментальные результаты «большой» приватизации 1990-х годов, а также закрепить предпосылки для завершения этой приватизации;

Б) совершить переход к новой социальной системе, при которой ни государство, ни предприятия (корпорации) больше не субсидируют гражданина – гражданин покупает социальные услуги сам, по рыночной стоимости, в меру своей платежеспособности;

В) завершить, в основном, формирование правящей элиты как социальной группы (класса) бенефициаров «большой» приватизации, исключив возможность ее дальнейшего неконтролируемого расширения;

Г) упразднить основные элементы демократии в России, так как наличие электоральной состязательной демократии весьма затрудняло решение задач А, Б и В;

Д) приступить к легализации (легитимации) нашей правящей элиты на Западе – трансформации российского правящего класса в полноценную составную часть мировой элиты.

В целом, Путин решил задачи А и Г, отчасти – задачу Б. Ее дорешает Медведев (см., например, недавний федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений»). Задача В была решена почти на 100%, но не совсем по техническому заданию: количество бывших питерских друзей экс-президента, получивших возможность войти в заветный круг бенефициаров, оказалось слишком – и неоправданно – большим. Наконец, как мы говорили вот здесь, решение задачи Д зашло в тупик – по вине как российской элиты (и лично Путина), так и прежней администрации США, отважившейся напоследок сыграть в ремейк почившего в бозе биполярного мира.

Медведев должен – с точки зрения интересов политико-экономической системы (далее – Система) и элиты современной России – в первую голову, решить задачу Д. А также – что немаловажно: не повторять ошибок Путина, допущенных последним при решении задачи В. То есть: не давать своим личным друзьям и наперсникам ущемлять заслуженных и проверенных ветеранов Системы. Не порождать на новом уровне тех проблем, какие сотворил Путин в 2003 году, спустив с цепи излишне инициативных и агрессивных персонажей, типа Игоря Сечина и Ко.

Медведев, как и Путин, призван сохранить и стабилизировать Систему, а вовсе не разрушить или хотя бы серьезно изменить ее. Оба национальных лидера играют в общую, единую игру. У них общая идеология – монетократическая (вера во всевластие денег, не только практическое, но и политическое, и метафизическое). Их обоих выдвинули на авансцену одни и те же люди – не эзотерические масоны-люциферисты, как почему-то решили некоторые читатели моей статейки про перезагрузку, а самые заурядные члены семьи Бориса Ельцина и близкие к последним крупные капиталисты.

О Медведеве добрые языки часто говорят, что он-де ничего не решает, страной правит его предшественник. Но мы почему-то забываем, что про Путина в первые 3 года его пребывания на президентском посту говорили примерно то же самое: дескать, вся власть у «семьи» (включая Волошина и Касьянова), Володя – ширма и кукла. Во многом так оно и было. Осенью 2003-го, после ареста Ходорковского, эти разговоры прервались на неопределенный срок. Но политическая цена, которую Путин заплатил за прекращение таких разговоров, оказалась избыточной. С точки зрения Системы и элиты, Медведев будет мудрым начальником, если он не променяет роль элитного модератора на позицию безоглядного лоббиста старых друзей. То, что нынешний президент не торопится, условно говоря, менять Сечина на Юргенса, – не столько проявление его слабости, сколько признак умения анализировать чужие огрехи.

Итак, Медведев – это Путин сегодня. Сообразно логике Системы, он должен довести дело Путина (точнее, позднего Ельцина и Ко) до логического конца. Сохранить в принципиальной неизменности все узлы и механизмы жизнеобеспечения Системы, подкрасив немного её осыпающийся фальшфасад.

И если Путин в 2012-м сменит Медведева, он будет делать на президентском посту всё то же самое, что делал бы и Медведев. Пойдет Медведев – и он будет делать то же, что пришлось бы совершать Путину в данное историческое время и в данном географическом месте (РФ).

Есть вопрос, в каком состоянии будет Россия в 2012 году. Но нет проблемы выбора между Медведевым и Путиным. А потому нет смысла анализировать всякие там томные намёки и торопливые оговорки русских правителей.

Что же – скажет читатель – Путин и Медведев совсем, получается, одинаковые? Нет, конечно, не совсем. О важной разнице между ними мы и поговорим в следующий раз.

[Станислав Белковский]

Ровое Время № 35 (220) от 24 октября 2011 года

От пятницы до пятницы. Главными событиями теленедели стали попытки «действующего президента» (цитата из Владимира Путина) Дмитрия Медведева и постоянно действующего премьер-министра Владимира Путина объяснить труднообъясни-мое: решение о «рокировке» в тандеме

Президент собрал своих так называемых «сторонников» в бывшем здании кондитерской фабрики «Красный Октябрь», в техноцентре Digital October, принадлежащем бизнесмену Михаилу Абызову, тому самому, кто в конце концов возглавил Общественный комитет помощи Медведеву и, по слухам, претендует в будущем медведевском правительстве на высокий пост — чуть ли не министра энергетики.

Выйти из депрессии

Встреча проходила в формате «без галстуков» — видимо, чтобы подчеркнуть, что для всех реальных и потенциальных симпатизантов, все еще не забывших сладкое звучание слова «модернизация», Медведев остается «своим парнем» и его скоропостижный уход с президентского поста в этом плане ничего не меняет.

Поначалу уходящий президент был мрачноват. Он нехотя признал, что его условные «сторонники» не поняли «рокировки», восприняв ее с глубоким унынием и жизненным пессимизмом. Как говорят знающие люди, Медведев действительно недооценил масштаб разочарования среди тех, кто всерьез думал, что он пойдет на второй срок, чтобы заниматься некими реформами. Потому вскоре после 24 сентября впал во что-то типа депрессии. Публичное отражение этой вроде как депрессии мы видели на минувшей неделе тоже: встречаясь — в качестве и президента, и новоявленного лидера предвыборного списка «Единой России» — с российскими аграриями, Медведев довольно неубедительно бормотал что-то о необходимости чаще награждать высокими госнаградами тружеников села и создать специализированный сельхозтелеканал. В эти минуты именно он, а не Путин, напоминал Л.И. Брежнева, хотя бы и очень молодого.

Коллективная аудиенция в Digital October призвана была вывести «действующего» из депрессии и доказать ему, что, оказывается, немало умных и солидных людей в стране по-прежнему связывают с ним некие надежды на мягкую трансформацию режима в правильном направлении. И надо сказать, «сторонники» не подвели. Ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов подчеркнул даже, что прогрессивная общественность во всем будет не просто рядом, но и вместе со своим полукумиром. Только Николай Сванидзе подпортил благостный фон, ясно сказав президенту в лицо, что все его попытки бороться с коррупцией, диверсифицировать экономику и т.п. остались благими пожеланиями, а реальная ситуация с этими сюжетами стала даже хуже, чем была в 2008 году.

Медведев, кажется, расстроился откровениям своего биографа, но не сильно: Сванидзе выступал в конце, а к этому времени основная масса «сторонников» уже сделала свое психотерапевтическое дело. «Действующий» воскрес для новых свершений. В конце трансляции подумалось даже: если бы, скажем, в конце 1970-х генсек Брежнев взял за моду проводить подобные встречи «без галстуков» где-нибудь в Центре управления полетами, приглашая на них умеренно фрондирующих представителей системной советской интеллигенции, про него тоже стали бы говорить как про умеренного модернизатора.

Встреча с Путиным: подчиненные на приеме у начальника

На приеме у Путина

Совсем другое дело — встреча Владимира Путина с руководителями трех основных общенациональных телеканалов Константином Эрнстом, Олегом Добродеевым и Владимиром Кулистиковым. Здесь модернизацией и не пахло. Автор давно — еще не став телекритиком The New Times — обратил внимание, что силами телевизионной картинки Медведева и Путина тщательно разводят по разным имиджевым нишам и тем самым — по разным углам российской политической сцены. Медведев с его нарочито современными примочками и образом старшего друга, только что вернувшегося из похода, — это инновации, будущее и сигнал продвинутой части общества. Путин, напротив, это пыльные, soviet style тяжеловесные интерьеры и поза товарища К.У. Черненко на избирательном участке — разве что, опять же, молодого Черненко, и не помышляющего об эмфиземе легких. Формально Путин как будто позаимствовал формат общения с тремя гендиректорами у Медведева. Но фактически интервью будущего президента было обставлено совсем иначе. Если уходящий президент говорил с уважаемыми гостями за круглым столом, акцентируя принадлежность к одной социальной страте и статус «первого среди равных», то приходящий выглядел классическим большим начальником, на прием к которому пришли робкие подчиненные. Комната в путинской резиденции «Ново-Огарево» являла собой типичный старомодный кабинет руководителя. Сам руководитель — во главе стола, подчиненные (гендиректоры) — по флангам. Одесную бога — Добродеев и Кулистиков, ошуюю — одинокий Эрнст (видимо, так была продемонстрирована особая симпатия главначальника к гендиректору Первого). Начиналось интервью с путинского «Слушаю вас» — ну точно скучающий бюрократ собрался выслушивать невыносимый лепет давно надоевших просителей.

Встреча с Медведевым: президент среди «сторонников»

Бессмысленный эфир

Автору, смотрящему телевизор только по заданию The New Times, оба интервью — медведевское и путинское — показались совершенно скучными и абсолютно бессмысленными. Ничего нового, даже на уровне намеков. Ну сказал Путин, что «рокировка» отвечает задачам оптимизации государственного управления. Ну пообещал Медведев некое «большое правительство», которое будет постоянно советоваться с общественностью. Ну и что? Информации о планируемых реформах, о том, куда реально хотят вести страну, — ноль. Можно лишь понять, что построкировочная конфигурация власти на эстетическом уровне будет выглядеть как «премьер Горбачев при президенте Брежневе».

Самое смешное, что и телезрительская масса, ради которой затевались очередные теленомера с участием Медведева/Путина и даже переносилась по сетке любимая всеми поколениями программа «Спокойной ночи, малыши!» (хорошее, кстати, было бы название для политического ток-шоу времен вечной стабильности), тоже отнеслась к выступлениям вождей с равнодушной скукой. По данным TNS Media (источник — газета «Коммерсант»), рейтинг общения Путина с гендиректорами составил 6%, доля — 15%. Это неизмеримо ниже не только рейтинга и доли шоу типа «Пусть говорят!», но и приснопамятных «прямых линий» Путина с народом на канале «Россия». Рейтинг медведевского выступления в Digital October и вовсе составил 2%.

Почему? Да понятно почему. Людей долго приучали, что ТВ — это для развлечения, а политика российская делается где-то на Марсе, и слишком вникать в ее хитросплетения совершенно не надо. Вот и приучили. В результате активная часть населения черпает информацию из интернета, пассивной же части наплевать на всё.

Но политическое руководство РФ этого (пока?) не поняло. Оно по-прежнему поверяет свои действия телевизором и не избавилось от иллюзий, что прямая апелляция к народу с телеэкрана решает проблемы. Отсюда и эти эфиры, которые все более кажутся бессмысленными всем, кроме их номинальных героев.

[Станислав Белковский]

http://www.mk.ru/politics/article/20...iy-eltsin.html

Московский Комсомолец № 25788 от 3 ноября 2011 г.

Его упорно делают из Навального

Намедни в нашем околополитическом сообществе случился изрядный скандал: злые люди взломали электронную почту известного оппозиционера, борца с коррупцией Алексея Навального, а содержимое выложили на некоем казахстанском сайте. Кажется, добавив при этом еще что-то, глубоко личное, от себя.

Не хотел я обо всем этом писать, но придется. И потому, что мое скромное имя в разгар скандала склоняли не раз и не два. (Я сам не читал, но, говорят, опубликовали и какую-то мою переписку с Навальным / Навального со мной). И еще потому, что многие просят: напиши да напиши.

Пишу.

Если бы я был подкремлевским политологом, я сказал бы по навальному поводу примерно следующее.

Взлом почтового ящика, пусть даже электронного, — это, друзья, очень хорошо и правильно. Ибо так и реализуется механизм обратной связи между властью и обществом, лежащий в основе анонсированной Президентом РФ Дмитрием Медведевым концепции «большого правительства».

Допустим, Дмитрий Анатольевич (Медведев) решил узнать, что думает Алексей Анатольевич (Навальный) о власти, реформировании страны, борьбе против коррупции и т.п. Как же это сделать? Можно, конечно, пригласить г-на Навального в Кремль или даже в техноцентр Digital October, где президент любит встречаться со своими сторонниками, и сказать: ну, Алексей Анатольич, говори быстро, мы тебя жадно слушаем!..

Но где гарантии, что в такой ситуации оппозиционер действительно расскажет то, что думает? Ведь от блеска кремлевской и всякой прочей роскоши, от присутствия самого главы государства в сиянии славы и свиты его он может сильно смутиться. Застесняться. Уйти в себя. Да и вообще, трудно говорить правду, когда прямо над тобой нависает сам президент. К тому же ФСО может к президенту Навального и не пустить — у него бывает слишком ироничное выражение лица, что никогда не нравится государственной охране, а еще есть серебряные пряжки на ботинках, что вечно звенят, когда оппозиционер идет через металлоискатель.

Можно, конечно, еще поспрашивать людей, знакомых с Навальным. Но те ведь могут и чего-то перепутать, и переврать. Кто-то — по неразумению, а кто-то — и из корысти. Нет, тоже не метод.

А вот когда абстрактный хакер (естественно, совершенно никак не связанный с властью) залезает к Навальному в его личный gmail — тут уж вся информация как на ладони. В первозданной красе. Не ошибешься. Механизм обратной связи установлен и действует.

Недавно близкий к Кремлю социолог Александр Ослон заявил, что «большое правительство» — это по сути «большое ухо», чувствительное к хорошим идеям. Правильно. Надо не только позволять ящики взламывать. Надо использовать накопленный нашими спецслужбами гигантский опыт вкупе с ультрасовременными технологиями, чтобы прослушивать телефоны и жилища людей, грезящих о модернизации страны. Тогда их подлинные мысли и чувства очень станут известны и понятны власти. И «большое правительство» зафункционирует как из пушки.

Но поскольку я (к счастью!) не подкремлевский политолог, я все же скажу обо всем этом скандале нечто иное.

Основным способом политической борьбы в России остается уголовное преступление. Те, кто залез в чужую почту, прямо нарушили статью 137 УК РФ («нарушение неприкосновенности частной жизни»). Российская правоохранительная система, которая только что впаяла серьезные сроки нацболам, якобы имевшим отношение к организации вполне мирного (хотя и страшного для власти, сразу согласен) собрания на Манежной площади, — безмолвствует.

По этому случаю вспомню, кстати, как в свое время системно мочили меня. В 2003 году я попал под каток хорошо отлаженной (тогда) PR-машины самого ЮКОСа — еще не обанкроченного, а всеми силами процветавшего. На разных компроматных сайтах добрые люди публиковали фальшивые «распечатки» моих телефонных переговоров — например, с кремлевским чиновником Игорем Сечиным и тогдашним президентом компании «Роснефть» Сергеем Богданчиковым. Даже беглого взгляда на эти «распечатки» было достаточно, чтобы понять: таких телефонных переговоров не бывает в природе. Не говорят люди по телефону о таких вещах и такими словами! Но многие вполне маститые, совершенно либеральные журналисты сделали вид, что ничего не поняли, и комментировали фальшивки на полном серьезе. Много позже я задружился с одним из таких журналистов и, улучив благоприятный момент, спросил его:

— Старик, ты что, не видел, что «распечатки» — галимое фуфло?

— Ну, типа видел, — смущенно потупившись, отвечал мой приятель. — Но тогда момент такой был: ради ЮКОСа шли на все...

Потом, в 2004-м, схожим макаром мне пытались приписать авторство статьи Михаила Ходорковского «Кризис либерализма в России». Судя по всему, содержание статьи резко не понравилось некоторым партнерам политзаключенного, и они решили доказать, что МБХ не писал ее вовсе, а только подпись свою поставил, под страшным тюремным давлением. Один весьма уважаемый публицист, ныне восхваляющий Кремль всей долготою своей бороды, дописался тогда до того, что Белковского якобы водили к Ходорковскому прямо в тюремную камеру, чтобы текст статейки-то и согласовать. А в 2005-м была история еще грустнее/смешнее: в одной весьма центральной газете опубликовали материал против, кажется, владельца «Альфа-групп» Фридмана за подписью «Воклеб», а пару дней спустя одна очень уважаемая либеральная журналистка сообщила миру, что «Воклеб» наоборот будет «Белков», а значит — это я атаковал бедного богатого Фридмана, чтобы его посадили почище МБХ.

В общем, базовая философия «мочилова» с тех пор не сильно изменилась. Лишь технологии рванули далеко вперед — недаром мы три с половиной года прожили при президенте-инноваторе. Неотъемлемым приложением к политике становится хакер.

Но вернемся к Навальному.

Понаблюдав за медиапространством, я пришел к выводу: никакого ощутимого ущерба скандал ему не нанес. Даже наоборот.

Солидные СМИ и ведущие блогеры во всей этой истории или деликатно промолчали, или открыто поддержали Навального. На противоположной — «мочильной» — стороне сконцентрировались только заведомые «хомячки» без веса и репутации, всегда обслуживающие такого типа околокремлевские кампании.

От скандала Алексей Навальный политически только укрепился. Как некогда Борис Ельцин после знаменитого падения с моста. А если присмотреться еще внимательнее, то увидим: Навального мочат именно так, как в конце 1980-х ЦК КПСС боролся с тем самым Борисом Ельциным. С примерно тем же результатом. Навальный становится главным, центральным, незаменимым оппонентом власти.

Подобно Ельцину времен конца перестройки, Навальный уже никого ни о чем не просит. К нему стоит очередь желающих чем-нибудь помочь. «Каждый сам ему приносит и спасибо говорит».

И вот эта ельцинизация мне уже решительно не нравится.

Во-первых, я не готов согласиться с самой концепцией Ельцина-2. Вождя, которого нельзя ни умом понять, ни аршином измерить, а которому остается только верить. За которым принято просто идти, не задавая вопросов. Потому что ему «все равно нет альтернативы».

Все это мы уже видели, знаем. После гнетущего разочарования в Ельцине-1 я не хочу вскоре испытать такое же чувство в отношении нового оппозиционного лидера. Нужна команда единомышленников, изначально готовая отвечать за свои поступки. А не великий и ужасный, изначально и принципиально эксклюзивный, а потому фундаментально безответственный.

Да и некоторые проекты Навального мне, честно говоря, уже сейчас не по душе. Например, его известная тема «голосовать 4 декабря за любую партию, кроме «Единой России». Я много раз говорил, почему это плохо, повторяться не буду. (Например, см. «МК» от 24 июня 2011 г.) Приведу лишь дополнительный аргумент, которого еще не было. В этом проекте Навальный на самом деле фактически играет против самого себя. Ведь если 4 декабря КПРФ и ЛДПР получат заметно больше голосов, чем 4 года назад (а такое на этот раз вполне возможно), Геннадий Зюганов и Владимир Жириновский скажут: популярность наша растет, а значит, нам как оппозиционерам тоже нет альтернативы. И откажутся уступать место кому бы то ни было еще минимум 5 лет. Оно нам надо?

Наконец, «Русский марш». Навальный абсолютно правильно знает, что будущее — за национал-демократией (национализм + демократия). Но как-то странно, что он становится в одну колонну с теми, кто совсем недавно открыто выступал пиарщиками Рамзана Кадырова и современных методов чеченской политики. Тут, воля ваша, что-то неясно.

Резюме такое. Хотим мы того или нет, Навальный становится опасен. Для власти. Но не только.

[Станислав Белковский]

http://slon.ru/russia/luzhkov_kak_kh...y-699230.xhtml
15.11.2011, 12:23

Лужков как Ходорковский и Березовский Фото: ИТАР-ТАСС/ Александра Мудрац

Во вторник, 15 ноября, экс-мэр Москвы Юрий Лужков идет на свой первый допрос в Следственный департамент МВД РФ – как свидетель по уголовному делу, возбужденному в отношении бывших руководителей «Банка Москвы».

Прогрессивная общественность пребывает по этому поводу в подчеркнутой ажитации. Ей чудится, что Лужков уже стал крутым оппозиционером, который вот-вот возглавит движение сопротивления Кремлю по всему фронту. И объединенная оппозиция – от Зюганова до Новодворской – обретет, наконец, своего единоличного, неоспоримого лидера.

Это, увы, не так.

Ничего оппозиционного в истинном смысле слова Юрий Михайлович никогда не делал и не говорил. Он не критиковал Систему как таковую и вполне тепло отозвался о возвращении Владимира Путина на президентский пост. Обругал Лужков только двух субъектов, к которым он имеет основания испытывать личную неприязнь (обиду):

– Дмитрия Медведева, уволившего его «в связи с утратой доверия» – срам-то какой! – в сентябре 2010-го;

– «партию власти» «Единая Россия», не защитившую его от неправедного (по мнению экс-мэра) увольнения.

Хотя и президенту, и его партии бывший столичный градоначальник сейчас наступил действительно на больные мозоли. Про первого он сказал (в интервью радио «Свобода»), что Медведев, дескать, «показал свою неспособность решать вопросы страны», премьерство его «для России будет таким же драматически отрицательным, как и нынешнее президентство», ибо «Медведев не готов к решению задач управления страной на высшем государственном уровне». В общем, сказал чистейшую правду, которую и так знают все. Кроме, возможно, Владимира Путина, кажется, всерьез собирающегося сделать ДАМа председателем правительства РФ. Потому что таковы пацанские договоренности, а они, как правило, не нарушаются.

Родное (в прошлом) «ЕдРо» Лужков здорово подставил аккурат перед выборами, заявив в том же интервью, что «авторитет «Единой России» сегодня просто обваливается … радикальным образом». «Люди в «Единой России» являются слабыми, серыми по своему потенциалу организационному, умственному». Опять чистая правда – хотя, можно подумать, до сентября 2010-го Лужков этого всего не знал. Или с его отставкой облик и судьба ЕР как-то сильно изменились. Под раздачу попал даже спикер Госдумы Борис Грызлов, бессмысленный и бессловесный: по версии Лужкова, это «не лидер, а начальник партии (как тут не вспомнить культовый анекдот про чукчу! – СБ), … личность, которая обслуживала всегда и которая не способна на самостоятельную позицию». Впрочем, одну серьезную новость экс-мэр все же рассказал: оказывается, Сергей Миронов, лидер «Справедливой России», настолько как личность и политик сильнее несчастного Грызлова, что несколько раз откровенно «опускал» спикера Госдумы (надеюсь, в хорошем смысле – СБ) – да так, что прочим руководителям «ЕдРа» становилось не по себе. Будем надеяться, «эсеры» получат благодаря такой рекламе небольшую прибавку в столице. Если, конечно, избиратели до 4 декабря узнают, о чем говорил на «Свободе» тот самый Лужков.

Что ж. В ближайшее время Юрия Михайловича едва ли посадят. И потому, что у Кремля нет цели быстро отправить ветерана за решетку. Для начала надо попугать, чтобы он прикусил язык и, по возможности, отвалил надолго в Австрию, а если дадут долгосрочную визу – то и в Великобританию.

Но еще и потому, что на носу, опять же, думские выборы. А у Лужкова в Москве сохраняется некоторая остаточная популярность, отличная от статистической погрешности. И если бывший мэр перед 4 декабря сядет, это может еще сильнее подорвать и без того некрепкие позиции «Единой России» в столице.

Но если разбираться по правилам Системы, плотью от плоти которой является Лужков, сажать его есть за что. И надо бы – посадить.

И не потому, что Медведев (в отличие от Путина, как считает сам экс-мэр) – человек мелочный, злобный и мстительный. А потому, что Ю. М. впрямую нарушил Конституцию. Правда, не Российской Федерации. А неписаный Основной закон правящей элиты РФ, именуемый также в определенных кругах Конвенцией жуликов и воров (КЖВ).

Центральная идея КЖВ такова. Мы, члены правящей элиты, прекрасно знаем друг про друга, что все мы жулики и воры. Но это знание – тайное, которое мы обязуемся унести в могилу, а при жизни – всячески препятствовать его распространению. На уровне же явного знания мы – честные уважаемые люди, поднявшие страну с колен. Мы соблюдаем круговую поруку взаимного приятия / прощения и потому не убиваем друг друга. Но если кто в инициативном порядке, не будучи к тому жестким образом извне принужден, нарушит круговую поруку – с тем можно делать все, что угодно.

Лужков долгие годы был одним из ключевых членов правящей корпорации. И после его ухода с мэрского поста корпорация отнеслась к нему по Основному закону, то есть по всем правилам КЖВ. Его не преследовали. А его супруге Елене Батуриной дали возможность продать холдинг «Интеко» за почти рыночную стоимость – $1,2 млрд. Как известно, номинальными покупателями выступили Микаил Шишханов (владелец «Бинбанка») и Сбербанк (в лице компании «Сбербанк Инвестиции»), а фактическим организатором сделки и, возможно, ее главным бенефициаром – сенатор от Дагестана Сулейман Керимов, который до осени 2010-го считался крупным деловым партнером семьи Лужковых, а сейчас все больше позиционируется (вместе с отцом и сыном Юсуфовыми) как центральная фигура бизнес-холдинга им. Д. А. Медведева.

А ведь Кремль мог с помощью всем понятных силовых технологий: а) изъять у г-жи Батуриной компанию бесплатно, например, за вновь начисленные налоговые долги, как «Юкос»; б) принудить бывшую хозяйку «Интеко» к заведомо нерыночной сделке – например, к продаже компании братьям Ротенбергам, от лица которых металлург и девелопер Василий Анисимов предлагал Батуриной в декабре 2010 года $400 млн (втрое меньше итоговой суммы).

Но Кремль так не поступил. И, согласно КЖВ, имел право рассчитывать, что Юрий Михайлович в ответ проявит должное понимание и заляжет на политическое дно.

Целый год Лужков это понимание демонстрировал. Но в сентябре 2011-го случились два события, которые, судя по всему, повлияли на его линию поведения драматически. Первое – закрытие сделки по «Интеко», что сделало невозможным силовое изъятие компании. Второе – «рокировка» на съезде «Единой России» 24 сентября, после которой основной федеральный оппонент Лужкова Медведев превратился в политический ноль.

Тут-то Юрию Михайловичу и поперло. Он решил, что Основной закон на него больше не распространяется.

Ну, прямо как Борис Березовский. Который некогда получил от пацанов по понятиям всю компенсацию (отступные) за участие в их всеобщей судьбе, а потом, 9 длинных лет спустя, пожаловался в Высокий суд города Лондона, что мало дали. А ведь в Конвенции жуликов и воров ни про какой британский суд никогда ничего сказано не было.

Или Михаил Ходорковский. Приватизировал «Юкос» как все, за бесплатно, а потом возомнил себя самым цивилизованным, западным и прозрачным. И почесал объяснять Владимиру Путину, как стоит президентским друзьям брать откаты, а как не стоит. Ну, ему самому все и припомнили, в полном соответствии с КЖВ.

Согласно этике Системы, Лужков, Ходорковский и Березовский – суть одно. И не в личной мстительности обиженного Медведева дело. Как гласит народная пословица, назвался груздем – продолжай лечиться.

Если бы пару лет назад мне сказали, что мэра Москвы посадят за коррупцию, я бы, скорее всего, обрадовался. Хоть ненадолго.

Сегодня я, скорее, сочувствую Юрию Лужкову и всецело желаю ему – свободы.

Но мораль не в этом. Она – в другом.

Быть в Системе и оставаться не зависимым от Системы нельзя. Всякий выгодоприобретатель Системы должен строго соблюдать ее Конституцию, а за отклонения – быть готовым ответить в полном объеме.

Потому часто бывает важно удержаться и не входить Систему. Остаться вне. По старому, почти олимпийскому принципу: главное – не победа, главное – неучастие.