http://www.rosbalt.ru/politrally/2012/02/24/949681.html
Владимир Рыжков: "Путин – рудимент 1990-х"
www.ryzkov.ru
Оппозиция до сих пор не решила, что именно ее категорически не устраивает в устройстве российского государства, и что, следовательно, требует решительного конституционного пересмотра. В очередной раз это проявилось в ходе встречи лидеров несистемной оппозиции с президентом Дмитрием Медведевым, состоявшейся в минувший понедельник. О том, почему у оппозиционеров пока нет содержательной реформаторской программы, в интервью "Росбалту" рассказал участник встречи с президентом, сопредседатель Партии народной свободы (ПАРНАС) Владимир Рыжков.
— Как вы относитесь к тому проекту политической реформы, который предлагает Дмитрий Медведев?
— Прежде всего, я считаю, что декабрьские инициативы Медведева – по возвращению губернаторских выборов, упрощению регистрации политических партий, снижению барьеров для прохождения в Думу, новому порядку думских выборов, сбору подписей для регистрации кандидатов и так далее – это прямая реакция на массовые протесты в Москве, Петербурге и других городах. Хотя власть это официально отвергает, но я считаю, что это – прямое следствие действий людей, которые вышли на Болотную, Якиманку, улицу Сахарова, на Пионерскую площадь в Петербурге… Поэтому когда порой говорят: "Ну, а чего вы добились?", я отвечаю, что даже эта идея политической реформы, которую я считаю очень ограниченной, тем не менее — уже результат!
Что касается проекта реформы, предложенного Медведевым, то его нужно поддержать. Это шаг вперед, и это лучше, чем ничего. Еще год назад трудно себе было представить, что всерьез зайдет разговор о возвращении выборов губернаторов или о свободной регистрации политических партий.
Но, с другой стороны, эта реформа, конечно, очень узкая и ограниченная. Она не затрагивает, например, ситуацию в СМИ – я имею в виду свободу слова. Не затрагивает систему политического сыска и репрессий, которая воссоздана в нашей стране – все эти управления "Э", "К" и прочие, которые ведут тотальную слежку и осуществляют прессинг в отношении оппозиции. Медведевский проект реформы также не затрагивает проблему закона о референдуме, проведение которого у нас сейчас фактически запрещено. Ну, и многие другие вопросы остаются не затронутыми — федерализм, местное самоуправление, реформа политической системы (в том смысле, о котором вы всегда говорите — я имею в виду резкое расширение полномочий парламента и ограничение полномочий президента). Медведевское предложение не затрагивает вопроса о сроках полномочий президента – то есть остаются те же 6 лет, не затрагивает Ст. 81 Конституции, где речь идет о "двух сроках подряд"…
— Но Медведев, вроде, сказал, что не одобряет идею третьего срока вообще, а не только "подряд"…
— Он сказал: "Мне не очень нравится, что можно идти на третий срок". И добавил: "Надо подумать над этой статьей Конституции". Он всегда так говорит: "Надо подумать". Да, он дал понять, что ему не нравится третий срок, но конкретного ничего не предложил…
Одним словом, у оппозиции сегодня есть программа-максимум, которую поддержали люди на Болотной, Якиманке и Сахарова: признание массовых фальсификаций, отмена итогов парламентских выборов, комплексная и широкая политическая реформа…
— Какая именно политическая реформа? Я что-то не припомню, чтобы в резолюциях митингов шла речь о ее конкретном содержании…
— Дело в том, что "Пять пунктов" Болотной и Сахарова не являются партийными. В них нет никакой идеологии. Это общедемократические требования: прекращение политических репрессий, освобождение политзаключенных, отмена итогов фальсифицированных выборов, наказание фальсификаторов во главе с Чуровым, проведение комплексной реформы и назначение досрочных парламентских выборов. Естественно, что четвертый пункт – "проведение комплексной политической реформы" — различные политические силы, которые участвуют в протестном движении, понимают по-разному. Там есть либералы, есть националисты, есть левые… Но мне кажется, что есть общий тренд по этому четвертому пункту. Есть вещи абсолютно консенсусные – например, по вопросу о регистрации партий…
— Ну, тут даже с Медведевым консенсус есть…
— Далее. Есть консенсус по вопросу о новом порядке формирования избирательных комиссий – без исполнительной власти. С этим все согласны. Все сходятся на том, что честные выборы — это выборы, в которых все участвуют, все находятся в равных условиях и честно считаются голоса.
Но что касается нашей с вами любимой темы – "Парламентская республика или президентская?", то здесь позиция не прояснена. Я, например, как и вы, выступаю за резкий сдвиг полномочий и компетенции в пользу парламента. И за ограничение президентской власти как по срокам, так и по полномочиям. Но я не уверен, что все остальные участники протестного движения тоже за это выступают. Но в этом сейчас и нет необходимости!..
— Вы действительно считаете, что достаточно просто "вернуться в 90-е годы" (а к этому, по сути, сводятся "Пять пунктов" плюс медведевские предложения), чтобы уберечь страну от новой авторитарной реставрации?
— Повторяю. Консенсус сегодня достигнут по вопросу об общедемократических требованиях: прекращение политических репрессий, свободный доступ к выборам, честные выборы…
— Я понял. Но где гарантия, что если мы просто механически "вернемся в 90-е", в России вновь не реставрируется президентское самодержавие, и мы не получим в итоге очередной "путинизм"?
— А кто вам может дать такие гарантии?
— Так для этого политические реформы и проводятся – чтобы не было возврата в прошлое!
— Давайте разделим вопрос. Если вы хотите узнать, какая реформа предлагается участниками митингов на Болотной и Сахарова, я отвечу: "Не знаю". Там участвовали люди и под красными знаменами, и под бело-желто-черными флагами, и под либеральными флагами, и вообще без флагов – общегражданская колонна. Задайте этот вопрос всем им по отдельности, они вам расскажут. Если же вас интересует мое мнение, то я готов ответить, как я это вижу…
— Да, безусловно!
— Если говорить коротко, то нужна конституционная реформа, ограничивающая как сроки пребывания на президентском посту, так и объем полномочий президента. Сроки должны быть не более, чем 2 раза по 4 года. И никакой возможности возвращения на этот пост.
Что касается полномочий, то они должны быть кардинально ограничены. Президент должен потерять право назначать судей всех судов. Также он должен потерять право назначать "свою" треть центральной избирательной комиссии. Правительство должно формироваться думским большинством по итогам парламентских выборов. Президент не должен иметь право отправлять правительство в отставку – это должно быть исключительно в компетенции Госдумы. Социально-экономическая политика должна быть прерогативой думских партий, которые победили на выборах. За президентом должна остаться внешняя политика, безопасность, вопросы обороны и МВД. Кроме того, в случае, если парламент не смог сформировать коалицию большинства, президент должен иметь право назначения "технического правительства" — на период до проведения новых парламентских выборов.
— Мне кажется, что в вашей схеме есть внутреннее противоречие: с одной стороны, парламент назначает правительство, с другой — за президентом остаются МИД, Минобороны, ФСБ и МВД. Так кем все же назначаются соответствующие министры – президентом или парламентом?
— Ну, это можно обсуждать…
— Так а ваша точка зрения какая?
— Моя точка зрения: эти министры назначаются парламентом, но по согласованию с президентом. Вообще, мне бы не хотелось так далеко уходить в детали…
— Это не детали. Это вещи принципиальные – в парламентских республиках все правительство должен назначать парламент. И президенты, как правило, не выбираются непосредственно электоратом, а назначаются парламентом. А в вашей схеме президент по-прежнему выбирается прямо избирателями и сохраняет частичный контроль над правительством…
— Да, конечно. Ближе всего эта модель к польской, литовской, французской.
— Да, но в этих странах нет такой укоренившейся традиции самодержавного правления, как в России…
— Вы мне предлагаете вашу точку зрения, а, на мой взгляд, вы больше должны задавать вопросы и слушать ответы…
— Я и задаю вопрос: не кажется ли вам, что такая "польско-французская" модель в условиях России, по сути, программирует новый "93-й год"? Я имею в виду жесткий силовой конфликт между всенародно избранным президентом и всенародно избранным парламентом?
— Нет, мне так не кажется. По той простой причине, что только люди очень далекие от истории и от политики могут полагать, что нация, страна, народ после 20 лет развития могут вернуться снова на 20 лет назад! Такого в истории не бывает! Нельзя войти в одну и ту же воду дважды, как говорил греческий философ Гераклит. Мы сегодня имеем кардинально другое общество, чем в 1991-1993 гг. Нынешнее является намного более зрелым, намного более грамотным в политическом отношении. В России за минувшие 20 лет сформировался массовый средний класс. Это хорошо исследовано и описано в докладах Центра стратегических разработок, подготовленных Михаилом Дмитриевым и Сергеем Белановским. Поэтому, мне кажется, нет оснований пугаться и пугать других угрозой того, что если мы радикально, как я это предлагаю, ограничим президентские полномочия, радикально расширим полномочия Госдумы и региональных органов (после возвращения губернаторских выборов), выведем судебную систему из-под контроля президента, но при этом сохраним сам институт всенародно избранного главы государства — что в этом случае у нас будет рецидив диктатуры и авторитаризма.
— То есть, конфликта легитимностей между всенародно избранным президентом и всенародно избранным парламентом вы не прогнозируете?
— Не прогнозирую, потому что общество стало намного более политически зрелым. Сегодня мы как раз видим, что власть – Путин и его компания — как раз они представляют собой политическую культуру 1990-х годов, "лихих пацанов в малиновых пиджаках". Путин, по сути, стал таким рудиментом 1990-х со всеми этими "соплями", "бандерлогами", "контрацептивами", компроматами… Вы заметили, что сегодня только власть пользуется этими грязными методами 1990-х?
— Заметил.
— А те люди, которые собирались на Якиманке, на Сахарова, на Болотной – они намного культурней, намного выше, намного цивилизованнее, намного более европейские, чем власть. Поэтому опасаться того, что те грязные методы, которые Путин притащил с собой из 1990-х, перейдут в новую политическую систему, не стоит.
— Какими путями и в какие сроки вы рассчитываете реализовать вашу политическую программу? Сегодня лозунг оппозиции — "За честные выборы!". Но о каких честных выборах можно вести речь, если на них не было честной регистрации кандидатов и заведомо не будет честного подсчета голосов…
— Вы вкладываете в лозунг "За честные выборы!" не то содержание, которое, например, вкладываю я. Мне вообще больше нравится лозунг не "За честные выборы!", а "Долой самодержавие и престолонаследие!"
— Но почему этого лозунга нет в резолюциях митингов?
— Потому что "За честные выборы!" мы толкуем расширительно. В частности, если вы посмотрите резолюцию последнего митинга, то увидите в ней пункт о досрочных президентских выборах.
— Но почему нет четкого требования: "Путина в отставку!"? Ведь без этого ни о каких честных выборах, следуя вашей же логике, и говорить нельзя?
— Наша резолюция так и называется: "Путина в отставку!" Если вы не поленитесь и ее найдете, то увидите: это написано в заголовке.
— Что-то я такого не припомню ни среди пунктов, ни в заголовке…
— Даниил! Вы мне напоминаете героя одной юморески: "Тут играем, тут не играем!" Откройте резолюцию. Она начинается с фразы: "Ни одного голоса Путину!"
— Но ведь это совсем не то же самое, что "Путина в отставку!"
— А заканчивается резолюция требованием досрочных президентских выборов…
— Повторяю – это не то же самое, что требование немедленной отставки. Вы призываете "не отдавать ни одного голоса Путину" — при том, что Путин продолжает контролировать весь выборный процесс. Не кажется ли вам, что требование честных выборов должно было бы начинаться с пункта о немедленной отставке "нечестного правительства"?
— Лозунг "Путина в отставку!" был воспроизведен в тысячах транспарантов…
— Но не в резолюциях. На ваш взгляд, можно ли говорить о честных выборах до тех пор, пока у власти те, кто, по вашим же словам, фальсифицирует эти выборы?
— Повторяю: честные выборы в нашем понимании — это комплексная политическая реформа, это прекращение политического сыска и репрессий…
— Но почему вы не призываете народ к бойкоту нечестных выборов?
— Это было бы прекрасным подарком Путину! По простой математической логике Путину выгодна как можно более низкая явка. Он контролирует известные всем нам республики, где получит 99,9 %, контролирует известные нам регионы, типа Тамбова или Кемерова, где все, как можно понять, будет сфальсифицировано, и он получит 70-80%. Он контролирует целые слои общества, зависимые от власти – прокуратуру, ФСБ, армию, несчастных бюджетников, которых будут загонять на выборы и держать под контролем, и т.д. То есть у него уже сейчас в кармане примерно 20-25 миллионов голосов, включая "нарисованные". Таким образом, чем ниже явка, тем выше процент Путина. Поэтому, понимая, что это фарс, что выборы нелегитимны, мы призываем "рассерженных горожан" идти на участки и голосовать – чтобы повысить явку и тем самым снизить процент Путина…
— То есть вы все же верите в относительную честность подсчета голосов?
— Дайте мне хоть раз договорить! Мы призываем людей активно идти в наблюдатели. Сейчас есть несколько таких гражданских проектов: "Гражданин наблюдатель" (где можно записаться, получить удостоверение и пойти на участок), есть проект Алексея Навального "РосВыборы", есть проект движения "Демвыбор". То есть мы постараемся максимально выявить фальсификации.
И, наконец, вопрос: как голосовать? Есть стратегия голосования "против всех" – за нее в блоге высказался и Борис Акунин – то есть ставить пять галочек, напротив каждого кандидата. Либо – голосовать за "меньшее зло". И там уж как кто решит, что есть меньшее зло – Зюганов, Прохоров или Миронов.
Вот такая у нас стратегия. Но все это не означает, что мы считаем эти выборы легитимными. Я хочу со всей определенностью заявить, что эти президентские выборы не являются легитимными ни по одному из критериев. Они не являются свободными — круг участников был отобран самим Кремлем. Они не являются равными – даже те 4 соперника, которых Путин сам себе отобрал, не находятся с ним в равных условиях. Они – это уже сейчас ясно — не будут честными с точки зрения подсчета их итогов.
— Но если путем участия в выборах оппозиция победить не надеется, то как она намерена одолеть авторитарную власть? И когда?
— На встрече я предложил президенту Медведеву ясный и четкий механизм выхода из системного политического кризиса. Мы предлагаем рассматривать 6-ую Государственную думу как технический переходный парламент, которому надо дать в течение одного года принять все законы по реализации комплексной политической реформы, через год провести новые парламентские выборы с участием всех новых политических партий, а через два года – новые президентские выборы с участием всех сильных кандидатов, которые посчитают нужным принять участие в этих выборах.
— А если Медведев, которому к тому же не так долго осталось быть президентом, ваше предложение не примет?
— Тогда мы продолжим делать то, что делаем сегодня. Намечена акция на 5 марта. Затем мы будем готовить мирную массовую акцию, намеченную на 10 марта. Мы будем продолжать массовые мирные акции протеста до тех пор, пока наши требования не будут выполнены.
— Вы предлагаете сценарий "перманентной бархатной революции"?
— Другого сценария, видимо, просто нет. Мы отвергаем антиконституционные насильственные методы. Все, что нам остается — это бесконечное, непрерывное и постоянное мирное давление. Власть должна понять: невозможно управлять страной, когда миллионы граждан считают ее нелегитимной.
— И сколько продлится ваша борьба при самом неблагоприятном для вас сценарии?
— Знаете, я историк, поэтому не занимаюсь прогнозами.
— История, по-моему, для того и существует, чтоб попытаться спрогнозировать будущее…
— Вот вы сами тогда и дайте прогноз, а меня, пожалуйста, избавьте от этого!
Подробнее:
http://www.rosbalt.ru/politrally/2012/02/24/949681.html
*598. Владимир Рыжков
Линейный вид
