*305. Вторая мировая война-3

[Waralbum.Ru]

http://waralbum.ru/353192/
16 АВГУСТА 2018

Фото: Немецкие солдаты охраняют лежащих на площади жителей города Ченстохова
Cолдаты 42-го пехотного полка вермахта (Infanterieregiment 42) охраняют лежащих на площади жителей города Ченстохова (Częstochowa).

В ходе расстрелов в городе 4.09.1939 г. оккупанты убили более 1000 человек.

Источник: Jochen Böhler. «Der Überfall. Deutschlands Krieg gegen Polen». Eichborn AG, Frankfurt am Main, 2009.

[Waralbum.Ru]

http://waralbum.ru/73797/
29 марта 2012

Танк Т-28 форсирует вброд речку у местечка Мир в Польше (ныне поселок Мир Гродненской области, Беларусь). Предположительно, машина форсирует речку Уша. По характерным признакам машина выпуска 1936—1938 годов. По мосту движется грузовая машина ЗиС-5.

["Коммерсантъ"]

http://www.kommersant.ru/gallery/255..._campaign=foto
1 сентября 1939 года германские войска вторглись в Польшу. Эта кампания, в результате которой Польша была оккупирована, а ее части аннексированы соседними государствами, считается началом Второй мировой войны. Хроника польской кампании вермахта — в фотогалерее «Ъ».

С приходом Адольфа Гитлера (на фото за трибуной) к власти в 1933 году Германия начала активно перевооружаться и готовиться к войне. 12 марта 1938 года она аннексировала Австрию, 29 сентября Чехословакия по Мюнхенскому договору уступила ей Судетскую область, а в марте 1939 года Германия оккупировала страну полностью

21 марта 1939 года Германия потребовала от Польши передать ей вольный город Данциг (Гданьск), но получила отказ. 31 августа отряд эсэсовцев инсценировал нападение поляков на немецкий город Глейвиц (Глейвицкий инцидент). 1 сентября 1939 года Германия напала на Польшу. В боевых действиях на стороне Германии приняли участие войска Словакии <br>На фото немецкий военачальник, генерал-фельдмаршал Третьего рейха Максимилиан фон Вейхс инспектирует войска

Вторжение в Польшу стало возможным благодаря подписанию пакта Молотова-Риббентропа — договору о ненападении между Германией и Советским Союзом. Таким образом, страны надеялись разделить завоеванную Польшу между собой. По окончании вторжения в Польшу Вячеслав Молотов (на фото слева, жмет руку Иоахиму фон Риббентропу) сказал: «Оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем - Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора»

Уинстон Черчилль оценивал пакт Молотова-Риббентропа так: «Невозможно сказать, кому пакт внушал большее отвращение — Гитлеру или Сталину. Оба осознавали, что это лишь временная мера. Антагонизм между двумя империями был смертельным. В пользу Советов нужно сказать, что СССР было жизненно необходимым отодвинуть как можно дальше на запад исходные позиции германских армий. Их политикой руководил не только суровый расчет, но и суровые реалии создавшейся ситуации»

В ходе операции «Вайс» немцы применили тактику блицкрига, которая предполагала захват господства в воздухе и прорыв линии обороны противника на узком фронте с использованием крупных бронетанковых соединений и мотопехоты с последующей дезорганизацией тылов неприятеля и захватом стратегически важных пунктов

3 сентября Британия и Франция объявили войну Германии. На польской кампании вермахта это не отразилось, но именно в этот день Третий рейх предложил советскому правительству выступить против Польши и оккупировать ту ее часть, что представляла, как было оговорено пактом Молотова-Риббентропа заранее, сферу советских интересов. Прежде всего речь шла о Западной Украине и Западной Белоруссии. Молотов подтвердил условия договора, но заявил, что пока для вступления СССР в кампанию не время <br>На фото немецкие солдаты ведут польских военнопленных

Этнические немцы, проживавшие в Польше, тоже стали одними из жертв войны. 3 сентября в городе Быдгоще на севере Польши произошел так называемый Бромберский погром — массовая резня проживавших в городе немцев. Впоследствии немецкое Министерство пропаганды использовало погром для оправдания вторжения и нагнетания антипольской истерии в Германии

«В газетах сразу же начались победные реляции и статьи,— писал журнал русских эмигрантов «Часовой».— Заголовки кричали: "Британский флот у Данцига", "Десант англо-французских сил в Восточной Пруссии", "Польская кавалерия победно движется на Кенигсберг". Все поляки только и говорили, что стоит только польской армии ударить одновременно на Восточную Пруссию и на Берлин, как все полетит, а через две недели мы будем под стенами Берлина. Однако уже через несколько дней начались ушаты холодной воды. Все-таки существовало радио, по которому кроме неизбежного преувеличения с обеих сторон можно было, слушая нейтральные станции, узнать истину»

Германия разработала не только план вторжения в Польшу, но и пропагандистскую программу. За несколько месяцев до вторжения СМИ Третьего Рейха сообщали, о гонениях на немцев в Польше. Польские националисты устраивали многочисленные провокации, планировалась инсценировка нападения польских подразделений на территорию Германии.
Пропагандистская кампания носила название «Операция "Гиммлер"» <br>На фото германские солдаты снимают польский герб со здания почтамта в Данциге

Против Польши немцы бросили 62 дивизии (1,6 млн человек), 2,8 тыс. танков, 2 тыс. самолетов. Польская армия насчитывала 1 млн человек, 4,3 тыс. орудий, 870 танков и 407 самолетов, но была существенно хуже технически оснащена

Поляки отчаянно и героически сопротивлялись. Известно, что в ходе захвата Польши вермахт потерял убитыми и пропавшими без вести 14 тыс. солдат (более 30 тыс. было ранено) и свыше трети всех танков и самолетов, участвовавших в операции

5 сентября США и Япония объявили о нейтралитете в войне. К этому времени германские войска уже в нескольких местах рассекли польский фронт и заняли часть Мазовии, западную Пруссию, Верхне-Силезский промышленный район и западную Галицию

Уже 9 сентября передовые немецкие танковые дивизии 10-й армии вышли на подступы к Варшаве. Польский главнокомандующий маршал Эдвард Рыдз-Смиглы издал приказ об эвакуации столицы — вся армия отходила в район польско-румынской границы, а сам маршал обосновался в пограничном городке Коломыя

К 8 сентября войска немцев подошли к польской столице Варшаве. Для обороны города были созданы две новые армии — «Варшава» и «Люблин». Битва при Бзуре была контрнаступлением польской армии. Таким образом поляки пытались защитить Варшаву. Однако 16 сентября германский Вермахт вновь стал теснить польские войска к Варшаве

Бои за Варшаву продолжались до 28 сентября. За это время на город было сброшено 5818 тонн бомб. Было принято решение о капитуляции. Польское правительство укрылось в Румынии

После взятия Варшавы, в столицу прибыл Адольф Гитлер и лично принял парад германский войск (на фото). Через неделю Молотов направил «приветствия и поздравления» правительству немецкой империи в связи с занятием Варшавы

В 1939 году польская армия по численности превосходила германскую, но безнадежно уступала ей по своему техническому оснащению <br>На фото немецкий бомбардировщик Heinkel He 11

Основными польскими частями были пехота и кавалерия, а танковые войска имели на вооружении машины образца начала 20-х годов. Германия была вооружена новейшими моделями танков и военных бомбардировщиков

В ходе военного вторжения в плен попали около 800 тыс. поляков. Около 70 тыс. польских солдат отступили в Венгрию и Румынию, 20 тыс. — в Латвию и Литву, в основном с целью продвижения дальше не запад для продолжения боев на стороне союзников

14 сентября германскими войсками был захвачен Брест. Еще спустя три дня — Брестская крепость. По согласованной 20 сентября временной демаркационной линии между войсками СССР и Германии эта территория входила в советскую зону

Польские граждане пытались сбежать в Румынию или укрыться в лесах. Они опасались расовой политики Германии, которая начала осуществляться сразу после оккупации Польши. Проводилась классификация населения на категории с разными правами в соответствии со своей национальностью и происхождением. Евреи и цыгане, согласно этой политике, подлежали полному уничтожению. После евреев самой бесправной категорией были поляки

16 сентября послу Польши в СССР было заявлено, что, поскольку польское государство и его правительство перестали существовать, Советский Союз берет под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии

Тогда же 16 сентября немецкий посол Шуленбург передал Молотову нетерпеливую ноту фюрера: «Неизбежно встает вопрос о том, не создастся ли в районе, лежащем к востоку от германской зоны влияния, политический вакуум... Без интервенции со стороны Советского Союза могут возникнуть условия для формирования новых государств». Молотов дал уже более определенный ответ: «Интервенция произойдет, вероятно, завтра или послезавтра. Сталин в настоящее время консультируется с военными руководителями, и этим вечером он... укажет день и час советского наступления»

Вступление СССР в войну началось в три часа ночи 17 сентября. Уже к вечеру 17 сентября, не встречая никакого сопротивления, части Красной армии захватили города Вильно, Ровно, Тарнополь, Пинск, Барановичи. Корреспондент «Огонька» Черствов в своем репортаже так описывал взятие города: «Немецкие самолеты недавно еще кружились над Барановичами и не жалели бомб. Улица, на которой расположена радиостанция, вся изрыта воронками, взрывом снесена крыша двухэтажного дома». Вечером 18 сентября маршал Рыдз-Смиглы отдал приказ о прекращении всякого сопротивления

Упорное сопротивление поляки оказали при защите Гродно. Несмотря на то что в штурме принимали участие не менее 50 танков, с ходу взять город не удалось. Часть танков была уничтожена при помощи бутылок с зажигательной смесью, другие были вынуждены отступить. Лишь через три дня непрерывной бомбардировки города красноармейцы сумели сломить сопротивление местного ополчения

Несмотря на то, что военные дейтсвия продолжались, 22 сентября в Бресте прошел совместный парад советских и германских войск. Во время парада город был торжественно передан советской стороне. Процедура завершилась торжественным спуском германского и поднятием советского флагов

Уже 28 сентября командующий Украинским фронтом Семен Тимошенко доложил Сталину о полном завершении войсковой операции. Вечером того же дня Риббентроп и Молотов подписали новый документ: «Договор о дружбе и границе между СССР и Германией». От предложения Гитлера заключить полноценный военный союз Сталин отказался, ограничившись общими заверениями в дружбе. Польша была разгромлена за 30 дней <br>На фото встреча немецкиx и советских военнослужащих

Вторжение в Польшу, ее раздел согласно пакту Молотова-Риббентропа, закончилось трагедией Катыни. Около 22 тыс. польских офицеров, представителей интеллигенции и буржуазии были расстреляны НКВД в Катыни, Медном и Харькове. Вся правда об этом стала известна относительно недавно: секретный пакет главных советских документов Михаил Горбачев вручил Борису Ельцину в момент передачи власти

[Евгений Ихлов]

http://e-v-ikhlov.livejournal.com/135150.html
10-10-2015 (10:19)






Судьба Польши была предрешена почти за два года до нападения на нее

! Орфография и стилистика автора сохранены

Только что исполнилось 76 лет советско-великогерманскому* "Договору о мире и границе". Договору, а не пакту двух министров (пардон, министра и наркома). В те октябрьские дни СССР заявил, что поскольку Великобритания и Франция отказались принять "мирные предложения" Гитлера, то именно они являются виновниками начавшейся войны, и вовсю начал подготовку к вторжению в отведенную оным договором и предшествующим пактом к его "сфере государственных интересов" Финляндии.

Отвратительная история с заявлением об ответственности Польши за начало Второй мировой войны российского посла в Варшаве Сергея Антонова, спешно "запросившего пардону" (и как положено, сославшегося на неточности перевода), интересна шизофренической раздвоенностью советско-российской логики и подтверждением того, что подлость может основываться только на лжи. Именно поэтому я запоздало обращаюсь к этим событиям.

Гранитным пропагандистским обоснованием необходимости Пакта с Гитлером и советская историография, и Путин и Медведев в свою бытность президентами России, называли возможность для СССР избежать осенью 1939 года войны. В отличие от своих предыдущих реакций на апологию пакта, я не буду ссылаться на невозможность для вермахта, израсходовавшего за польскую кампанию весь запас авиабомб, истощившего моторесурс танков, не имеющего никаких ресурсов углеводородов, кроме очень уязвимой Румынии, и имеющего против себя на Рейне развернутые французскую и английские армии, не менее рейха насыщенные авиацией и танками, начинать войну на Востоке. Я буду исходить только из тезисов сторонников союза с Гитлером.

Итак, главное — избежать в ближайшие год-два, а лучше — три, войны.

Но тогда как можно упрекать Польшу в срыве формирования антигитлеровской коалиции в конце 30-х?! Ведь наличие этой коалиции как раз и означало для СССР необходимость немедленного вступления в войну, начиная с германской атаки, как известно, первоначально назначенной Гитлером на 26 августа 1939 года. При этом западные союзники ни как не гарантировали немедленных наступательных действий. Это значит, что при согласии Польши на все условия Сталина, СССР оказывался втянут в войну, при том, что вдоль линии Мажино будет идти та самая "чуднАя война".

С учётом сирийских событий, мы понимаем, что советская помощь Польше означала бы ее превентивную оккупацию (переговоры о союзе с Англией и Францией сорвались, потому что Сталин требовал дать ему право войти в Польшу и Румынию под предлогом одной пропагандистской угрозы этим странам со стороны рейха) со всей последующей советизацией. Под любым лукавым предлогом. Мы можем себе представить, сколько катыней удалось бы организовать Лаврентию Берия на "варшавском", "краковском" или "бухарестском" "материале".

Поэтому защита сталинско-гитлеровского союза базируется на взаимоисключающих тезисах: он якобы предотвратил выполнение плана "Барбаросса" - за 15 месяцев до его написания, но, одновременно, не дал возможности реализовать операцию "Багратион" - за 5 лет до её успешного завершения.

Завершая тему, необходимо указать на иную возможность для Польши. Польша оказалась в "створе необходимости": Гитлер выдвинул принципиально невыполнимые условия (передаче Данцига и контроля над побережьем Балтики ("Польский коридор"), а Британия и Франция дали Польше и Румынии гарантии. Отказ от гарантий означал такую же ликвидацию Польши, как гипотетическое признание ДНР и ЛНР в мае 2014 года означал ликвидацию украинской государственности. За согласием на передачу рейху "Польского коридора" немедленно последовал бы ультиматум с требованием передачи Восточной Померании и Верхней Селезии — основных польских приобретений по Версальскому миру. Поэтому в 1939 году Польша могла избежать нападения Гитлера, только согласившись на "чешский сценарий" - частичная оккупация и превращения остальной части страны с безвольную марионетку Гитлера, которой суждено быть оккупированной спустя несколько месяцев.

Поэтому в случае стараний Польши избежать войны, Красная Армия встретилась бы с вермахтом не в Бресте, но под Минском. Конечно, Варшава стремилась избежать войны дипломатически. После смерти центриста Пилсудского, пришедшие к власти правые популисты, по-сталински искали дружбы с Гитлером, они даже согласились взять из его рук чешскую область Тешин (чем на год, а считали, что навсегда избавили ее от порабощения Берлином), но на территориальные уступки пойти не могли. Англо-французские гарантии были даны Польше и Румынии 1 апреля 1939 года. Чуть более чем через месяц "западник" наркоминдел Литвинов-Волох бы заменён на "почвенника" Молотова-Скрябина. Это было явным знаком Берлину: Москва готова к диалогу...

И последнее. В мае 2014 года российский закон объявил уголовным преступлением публичное отрицание приговора Нюрнбергского военного трибунала над главными военными преступниками. Это говорит о степени важности этого приговора в системе российской государственной идеологии. Так вот, согласно этому приговору, осужденные, кроме частных фактов своих конкретных преступлений, обвинялись в двух заговорах с целью:

а) нелегитимного захвата власти, начатого переворотом в Пруссии 16 июля 1932 года,

б) развязывания агрессивной войны с целью подчинения Европы и мира — по итогам доклада Гитлера на совещании высшего нацистского и военного руководства 9 ноября 1939 года.

Так что судьба Польши была предрешена почти за два года до нападения на неё. Уступки Варшавы привели бы лишь к тому, что она бы встретила Вторую мировую войну не врагом, но союзником рейха.

Но и у СССР был похожий выбор. Но Сталин рассудил, что новую войну лучше встретить союзником Гитлера, нежели его противником. Именно поэтому Кремль и Смоленская площадь до сих не могут просить Варшаве своей антипольской подлости 1939 и последующих годов.

* После аннексии (воссоединения) Австрии, Германия стала именоваться Великогерманией, поэтому я считаю необходимым пользоваться официальным наименованием государства-союзника СССР.

[Foto_history]

Во время сентябрьской кампании 1939 Варшава неоднократно подвергалась воздушным бомбардировкам (наиболее сильные – в первые дни войны, 10 сентября и 25 сентября), а со второй декады сентября Варшава подвергалась также артиллерийской бомбардировке. Целью было разрушить город и подорвать дух поляков, оборонявших свою столицу. Совокупный результат был впечатляющим: в городе было разрушено и повреждено 50% зданий, выведена из строя вся городская инфраструктура. С другой стороны, военный эффект бомбардировки был незначителен: в миллионной Варшаве за 27 дней бомбардировок и уличных боев погибло лишь 26.000 мирных жителей, а гарнизон не утратил боеспособности.

Стоит заметить, что даже разрушения в Варшаве были вызваны не только и не столько воздушными ударами, сколько работой осадной артиллерии. Авиация за день сбрасывала в день до 20.000 авиабомб, в то время как осадная артиллерия выпускала до 200.000 снарядов (не считая легкой артиллерии, бомбардировавшей укрепления вокруг города и его предместья). Поэтому эффект воздушных бомбардировок был не велик – лишь 10-15% зданий в городе было разрушено или повреждено авиацией. Зато разрушение инфраструктуры было, в основном, заслугой авиации, как и многочисленные пожары, оказывающие огромное моральное воздействие на мирное население.

[Foto_history]

Мне не дают покоя несколько вопросов. Польские славяне братский нам народ? Если да, то почему в документах нет о них нет упоминания и почему мы их не спасали до границы с Германией? Если мы их тоже спасали, то наверное их военные не были нашими военнопленными? Но почему мы постреляли в Катыни тех, кто не являлся военнопленными?

Если же они нам народ не братский, то по каким признакам надо определять не братских славян? И если мы их не спасали, а воевали с ними, то почему мы расстреляли военнопленных?

[DISCOVERY CHANNEL]

https://youtu.be/8_CeEnyLbGI

[Игорь Пыхалов, Дмитрий Пучков]

https://youtu.be/L6BMbxjAGm0

[Odnako.org]

https://youtu.be/2o6o8G3lJXc

[Александр Сабов]

https://rg.ru/2009/08/20/pakt-molotov.html
20.08.2009 03:00
Рубрика: 1941 год. 22 июня
На суд истории - или историю на суд?

Российская газета - Столичный выпуск №4978 (154)

Семьдесят лет назад, 23 августа 1939 года, мир ошеломила новость из Москвы: коммунистический СССР и фашистская Германия, которые, казалось, шли к неминуемому столкновению друг с другом, внезапно подписали Договор о ненападении.

В Европе, уже ощущавшей приближение войны, вдруг резко изменилась расстановка политических и военных сил. И хотя мы знаем, как сложилась история дальше, отпечаток этих событий сказывается на ней и сегодня. В июле 2009 года Парламентская ассамблея ОБСЕ приняла резолюцию, в которой сталинизм и нацизм осуждаются как режимы, равно ответственные за развязывание Второй мировой войны, как идеологии, несущие угрозу геноцида и преступлений против человечности. Предложено на всем европейском пространстве учредить День памяти жертв сталинизма и нацизма, привязав его к юбилейным датам пакта Молотова-Риббентропа. Этой рекомендации уже последовали парламенты Эстонии и Латвии. Кто следующий?

Вот почему надо пристально вглядеться в этот действительно роковой день истории и все то, что к нему привело, что за ним последовало. Наш собеседник - заведующий Центром истории войн и геополитики Института всеобщей истории РАН, профессор МГИМО, доктор исторических наук М. Ю. МЯГКОВ.

Российская газета : Начнем с тезиса о равной ответственности двух идеологий за самую большую трагедию в истории человечества, которая в общей сложности унесла около 60 миллионов человеческих жизней. Вы разделяете такой взгляд на историю Второй мировой войны?

Михаил Мягков : Нет. Мне всегда хочется спросить у людей, которые ставят на одну плоскость сталинский и гитлеровский режимы: а какие общества строились в Советском Союзе и в Германии, какими теориями вдохновлялись тут и там? Как бы ни критично относиться к прожитой нами истории, главное из нее все-таки не вычеркнуть: советское общество строилось на интернациональных основах, на идеях справедливости и социального равенства, способных возвышать человека и его страну. Не в этом ли, кстати сказать, и был источник той силы, которая сломила фашизм? Ведь он-то нес с собой совсем другой проект будущего - процветание "тысячелетнего" германского рейха прямо связывалось с идеей мирового господства германской "арийской" нации, порабощением других стран и народов.

Для полноты сравнения необходимо провести параллель между двумя мировыми войнами. Истоки Второй мировой войны во многом объяснялись итогами Первой мировой. Тогда мир разделился на дер жавы-победительницы и державы ущемленные, потерявшие значительную часть своих национальных территорий и населения. На Парижскую мирную конференцию, которая заново кроила карту европейских границ, Советскую Россию не пригласили вообще, а Германии были продиктованы условия столь унизительные, что они-то и спровоцировали бурный рост реваншистских устремлений. На этой волне и родилась расовая нацистская теория, которая вскружила немецкие головы - да с какой скоростью! Книга "Майн кампф", в которой Гитлер изложил планы возрождения Германии путем завоевания нового жизненного пространства для "арийской" расы, была написана в 1925 году, а уже в 1933 году победившая нацистская партия перенесла ее идеи в мировую политику. Фашизм поделил людей на две категории, одна из которых должна уничтожить другую: "арии" станут господами мира, а "недочеловекам", прежде всего евреям, цыганам и славянам, места на земле не останется. Вот тот новый, дополнительный момент в предыстории Второй мировой войны, которого в Первой мировой просто не было. Поэтому ставить на одну доску главных противников в этой войне лишь на том основании, что накануне решающей схватки они, руководствуясь каждый своими стратегическими соображениями, подписали временное перемирие, это, конечно, грубейшая фальсификация истории.

РГ : Но вы позабыли сказать, что и большевистская Россия в первые годы советской власти изрядно напугала мир своим лозунгом "перманентной революции", фактически - идеей ее экспорта.

Мягков : Нет, не забыл, хотя ваше напоминание уместно. Да, в Советской России в годы Гражданской войны и даже некоторое время после ее окончания боролись два политических вектора. Первый я бы так и назвал - наркоминделовский, поскольку он исходил от Наркомата иностранных дел и связывался в первую очередь с именами его руководителей: Чичерина, Литвинова, Молотова. Этот вектор был нацелен на выживание государства в неблагоприятном для него мировом окружении, на обеспечение национальной безопасности. А второй вектор постоянно убывал и в конце концов полностью выветрился из наших голов: думать-то приходилось о безопасности страны, а не о мировой революции. Ведь несколько десятилетий СССР жил в положении осажденной крепости. В приграничных государствах рядом с Советской Россией существовали почти сплошь авторитарные режимы, готовые подыгрывать всем ее могущественным недругам.

C Германией вплоть до 1933 года мы поддерживали достаточно нормальные отношения: были заключены долгосрочные торговые соглашения, германские военные специалисты имели школы на территории Советского Союза - была танковая школа, авиационная школа. Германия получала от нас нужные ей товары, продовольствие, Советский Союз - новые технологии, знания, лицензии. Но с приходом Гитлера отношения резко сворачиваются. Поскольку фашизм однозначно олицетворялся с войной, у нас взяла верх антифашистская пропаганда. И все это - на фоне сполохов мирового пожара, которые пошли уже чередой: захват Маньчжурии Японией, Эфиопии - Италией, гражданская война в Испании, где мы поддерживаем республиканцев, а Германия - путчистов, аншлюс Австрии...

Наконец, мы подходим к ключевому моменту предвоенной истории - Мюнхенскому сговору фашистской диктатуры с европейскими демократиями, жертвой которого стала Чехословакия. Именно Мюнхен, а не пакт Молотова-Риббентропа, которого просто не было бы, не будь Мюнхена годом раньше, и стал той точкой отсчета, после которого Вторая мировая война сделалась уже неизбежной.

РГ : С таким определением - "сговор" - на Западе и сейчас не соглашаются. Максимальная оценка - что это был предел "политики умиротворения" Гитлера, цель которой сводилась к тому, чтобы он оставил в покое добрую старую Европу. Но был ли это предел? Разве случайно следующей жертвой стала Польша, хотя даже современные польские политики как бы не видят никакой связи между 29-30 сентября 1938 года и 23 августа 1939 года?

Мягков : Человеконенавистническая теория, как и людоед, не может насытиться одной жертвой, она лишь распаляет аппетит. Не только в Москве, во всех европейских столицах читали и помнили, что писал Гитлер в "Майн кампф". Он писал, что извечное движение Германии на запад и юго-запад Европы прекращается, мы поворачиваем свой меч на восток. Именно там, в России и прилегающих к ней государствах, лежит новое жизненное пространство для германской "арийской" нации. Поскольку эти исходные постулаты фашизма были прекрасно известны и все четче проступали во внешней политике Германии, нет сомнения в том, что все попытки лидеров европейских демократических государств умиротворить фюрера осуществлялись с осознанным намерением толкнуть его орды на восток.

Но еще нужно было сломать систему коллективной безопасности в Европе, которую благодаря настойчивому наркоминделовскому вектору в советской внешней политике все-таки удалось создать. В 1935 году мы заключили договоры о взаимопомощи с Францией и Чехословакией, в которых была и военная составляющая. В них был включен пункт о том, что СССР может прийти на помощь Чехо словакии только в том случае, если и Франция придет ей на помощь.

РГ : А если бы не пришла, как, собственно, и случилось?

Мягков : Вот именно: своей подписью под Мюнхенским соглашением премьер Франции Даладье разом зачеркнул ее обязательство перед Чехословакией, заодно лишив силы и советское обязательство тоже. Кстати сказать, некоторые историки на Западе и ныне утверждают, что, мол, с нашей стороны это была всего лишь дымовая завеса. Советский Союз якобы не был готов помочь Чехословакии и рад был остаться в стороне. Давайте посмотрим, как на самом деле обстояло дело. На наших границах были сосредоточены около ста дивизий, готовых прийти на помощь Чехословакии. Для этого требовалось согласие Польши, Румынии и Венгрии пропустить советские войска через свою территорию, но согласия на это они так и не дали. По Мюнхенскому соглашению к Германии отошло около одной пятой территории Чехословакии, новая граница рейха упиралась фактически в предместье Праги. Тут уместно привести свидетельство советского посла в Лондоне о встрече со своим коллегой, послом Чехословакии.

И. МАЙСКИЙ:

"30 сентября [1939 года] .

Вчера я не спал почти до 4 час[ов] утра и сидел у радио. В 2 часа 45 мин[ут] наконец было сообщено, что соглашение в Мюнхене достигнуто и европейский мир обеспечен. Но что за соглашение! И что за мир!

...Утром встал с тяжелой головой, и первое, что пришло на ум, это - надо же немедленно съездить к Масарику.

...По всей высокой фигуре Масарика точно прошел какой-то ток. Лед мгновенно исчез. Неподвижность дрогнула. Он как-то смешно качнулся и неожиданно упал мне на грудь с горькими рыданиями. Я был ошеломлен и немного растерян. Целуя меня, сквозь слезы, Масарик бормотал:

- Они продали меня в рабство немцам, как негров когда-то продавали в рабство в Америке!" ("Дневник дипломата", М., "Наука", 2008).

Не зря рыдал Масарик: через полгода уже вся Чехия была оккупирована, а Словакия стала марионеточным государством. Вместе с заводами "Шкода" немцы захватили в этой стране столько вооружения, сколько на тот период имела вся Великобритания. И сразу же были выдвинуты новые претензии, теперь уже на польский Данциг. Вот истинная цена мюнхенского предательства: политика умиротворения Гитлера потерпела полный провал. "Полтора века назад за такой мир Чемберлена засадили бы в Тауэр, а Даладье казнили бы на гильотине" - так оценил "Мюнхенский мир" посол США в Испании К. Бауэрс.

РГ : Да, но вместе с ней разве не потерпела крах и политика сдерживания агрессора, которую вы называете "наркоминделовским вектором советской дипломатии"? Другими словами, хотя Гитлер и помнил завет канцлера Бисмарка никогда не воевать на два фронта, вплоть до большой войны он смело играл с огнем на обоих направлениях - как западном, так и восточном. И неизменно выигрывал. Что же можно было этому противопоставить, кроме пресловутого советско-германского пакта о ненападении, которым два смертельных врага временно замирились только в надежде переиграть друг друга?

Мягков : Конечно, были и другие карты в резерве. Стоит пожалеть, например, о том, что мы не искали так активно, как само время требовало, взаимопонимания с Польшей. Но на это были объективные причины: польское руководство незыблемо стояло на антисоветских позициях, ориентируясь целиком и полностью на Великобританию и Францию. Поэтому возможности нашей дипломатии были ограничены.

РГ : Ну и что же мы могли сделать?

Мягков : Из недавно опубликованных донесений нашей разведки теперь известно, что она знала о немецких планах нападения на Польшу и даже знала довольно точную дату этого нападения - "в конце августа". Уж таким-то аргументом, казалось бы, и на непреклонных поляков можно было воздействовать, чтобы все-таки склонить их к сотрудничеству с Москвой. Пригласить, например, на переговоры военных миссий Великобритании, Франции и Советского Союза, которые шли в Москве с 12 по 22 августа, тем более что исход этих переговоров в решающей степени зависел как раз от Польши.

РГ : А их туда звали?

Мягков : В том-то и дело, что не звали, а они и не рвались. Было изначально договорено, что давление на поляков будут оказывать Франция и Великобритания, в том числе и от нашего имени. Хотя дальновиднее было бы сразу оговорить наше право действовать и напрямую, вплоть до того, что послать свою делегацию в Варшаву, попробовать ее убедить в преимуществе коллективных действий против агрессора.

РГ : Попытка пересмотреть первопричины, а вместе с ними также итоги Второй мировой войны далеко не нова. Все это длится уже добрых полвека. Два важных компонента этой фальсификации - замолчать аморальную сделку в Мюнхене, зато советско-германский Договор о ненападении и секретный протокол к нему представить как сговор двух диктаторов, которых хоть местами меняй, сумма не изменится. Скажите, кто был инициатором этого пакта, Сталин или Гитлер?
читайте также
Дневник артиллериста Макарова: "Делаем укрытия для орудий и себя"

Мягков : Разумеется, Гитлер в духе своей "дипломатии на два фронта". На новогоднем приеме 1939 года он проявил неожиданное внимание к советскому послу Мерикалову, завел с ним беседу. Поступали и т.н. подметные письма в советское посольство, в которых говорилось о том, что Германия может предложить Советскому Союзу что угодно, - хотите войны, будет война, хотите мира, будет мир. Вот эти письма, эти беседы дипломатов наводили на мысль о том, что Германия ищет сближения с Советским Союзом, стремясь после нападения на Польшу обезопасить себя от войны на два фронта. Нам приходилось выбирать - либо-либо. Либо ждать, когда германские войска выйдут на ближние рубежи к Советскому Союзу, захватят огромные территории, на которых проживают этнические белорусы, этнические украинцы, те самые территории, которые до Первой мировой войны были в составе царской России, и в конце концов столкнемся с вермахтом лоб в лоб. Либо договориться с Германией, отстрочить войну, получить передышку, закончить перевооружение страны. Известный британский историк Джеффри Робертс признает, что вплоть до конца июля Москва все еще готова была отдать приоритет сотрудничеству с Англией и Францией, если бы они пошли на заключение военных конвенций. На наш взгляд, такая возможность сохранялась даже до середины августа. Но ход переговоров трех военных миссий окончательно убедил советское руководство в том, что Лондон и Париж все еще не отказались от мысли таскать каштаны из огня чужими руками.

Разве не показательно, что руководители французской и английской делегаций генерал Думенк и адмирал Дракс отправились в Москву морским путем и плыли, ехали до нее... целых две недели? У главы советской миссии маршала Ворошилова имелись четкие инструкции, записанные под диктовку Сталина: свести переговоры к принципиальному вопросу - о пропуске советских войск через территорию Польши и через территорию Румынии, так как без этого любая оборона от германской агрессии была обречена на провал. А инструкции генералу Думенку и адмиралу Драксу сводились только к зондажу позиций Советского Союза, к сбору информации о его боеспособности. Именно так расценивали их участие в переговорах военные аналитики того времени. За всем этим стояло, конечно, желание оставить СССР в своей орбите влияния. Начальник Генштаба РККА маршал Шапошников доложил на заседании: Советский Союз готов выставить против Германии 137 дивизий. Если бы соответствующие обязательства взяли на себя также Франция и Великобритания, была бы достигнута договоренность о коридоре для советских войск, вряд ли Германия посмела бы открыть военные действия в Польше. Но только за день до окончания переговоров Париж поставил генерала Думенка в известность о готовности заключить военную конвенцию с СССР. Адмирал Дракс аналогичных полномочий из Лондона так и не дождался. На все запросы Англии и Франции о пропуске советских войск поляки отвечали отказом. Польское руководство просто не понимало реалий времени, не отдавало себе отчета в том, к какой катастрофе оно ведет страну. За эти ошибки поляки заплатили шестью миллионами жизней. И в конце концов освобождала Польшу Красная армия, именно благодаря ей поляки получили свободу от жестокой нацистской диктатуры и оккупационного режима.

РГ : Итак, 23 августа флажок упал - в Москву прилетел Риббентроп. Из договора о ненападении секрета сделать было нельзя, но зачем понадобился еще и секретный протокол к нему?

Мягков : А вы прочитайте внимательно этот секретный протокол. Я читал его сотни раз, и всякий раз испытываю недоумение: что тут было секретить? Этим пактом и протоколом были поставлены пределы германского продвижения на восток, причем примерно до той самой "линии Керзона", которая еще в 1919 году на Парижской мирной конференции предлагалась Польше в качестве ее восточной границы. Она не приняла этой границы и добилась от Советской России, измученной Гражданской войной, уступок западноукраинских и западнобелорусских земель. Теперь "линия Керзона" стала советско-германской границей, зато отторгнутые от Украины и Белоруссии земли вернулись им. Сталин понимал, что все это не надолго, что новые пограничные столбы не остановят гитлеровский "дранг нах Остен". Так и случилось, меньше чем через два года. Но прошло еще, и стало ясно, что блицкриг на восток терпит крах.