1471. В ИВС секса нет

[Павел Никулин]

http://www.kasparov.ru/material.php?id=4D4BDD5103182

Сокамерник Немцова рассказал, почему отказался клеветать на политика

07.02.11 (17:17)

Во время новогодней "Стратегии-31" 31 декабря в числе прочих оппозиционеров на 15 суток был арестован один из лидеров "Солидарности" Борис Немцов. После его освобождения в СМИ обратились трое сокамерников политика. Они рассказали, что им поступило предложение оклеветать Немцова за 3000 долларов. Однако ребята отказались и даже вступили в "Солидарность".

Мы поговорили с одним из находившихся вместе с политиком в ИВС, Георгием Новожиловым.

— Когда вы попали в ИВС?

— Я попал в изолятор 11 числа. Вместе с Немцовым я просидел пять дней. Сам он сел 1 января.

— За что вы сами попали в изолятор?

— Неподчинение законным требованиям сотрудников милиции. Были праздники, мы с ребятами выпивали, произошла ссора между двумя ребятами, они начали драться. Мимо проезжал патруль, и кто не уcпел сбежать — того поймали. Кто куда побежал, а мы с другом (Александр Воронцов — Каспаров.Ru) убежали в тупик. Сашку, пока его арестовывали, побили. У него гематомы были. Я начал возмущаться. Кричал им: "Что вы делаете?"

Менты начали возмущаться, сказали: "У нас есть места в тюрьме, и сейчас вы поедете отдыхать". Мы подумали, что это шутка, все ребята свои, ничего такого не было. Никто же никого не убивал, все ребята свои. Думали, дадут штраф 500 рублей, но дали по 10 суток.

— Судили долго?

— Нас отвезли в Кузьминский суд, судья Бережковский, кажется, даже не ознакомился с делом, а просто сказал милиции, когда все уходили на перерыв для принятия решения: "Останьтесь". А милиционер сказал ему так: "Посадите их немножко".

— Адвоката у вас не было?

— Не было, мы думали, что там речь идет о несильном штрафе. У друга вообще гематомы были, травмы такие, мы думали, что мы сами потерпевшие. Но нам дали 10 суток.

— Потом вас отвезли в изолятор...

— Нас отвезли в изолятор, мы зашли в камеру, там было много людей, человек 12. Были свободные кровати. Мы поздоровались с ребятами со всеми. Нас напоили чаем в первый раз за сутки, мы же с ночи валандались и только на следующую ночь попали в изолятор. Нас накормили чаем, мы покурили сигареты, переоделись, сходили в душ. Начали обживаться, знакомиться с ребятами.

— А как вы с Немцовым в камере познакомились?

— Борис Ефимович такая личность колоритная, политзаключенный. Мы же слышали радио, газеты читали. Сначала они, а потом и мы. Все ребята следили за этим. Все стало с этим ясно. Там был еще один человек, которого посадили в этот изолятор на время. До суда, чтобы он никуда не делся. Он бы тоже мог рассказать про Бориса Ефимовича, потому что вначале с ним сидел.

— А до встречи с Немцовым вы политикой не интересовались?

— Честно говоря, это было не то чтобы неинтересно... У меня складывалось ощущение, что без моего решения все равно все сделают и что беспредел везде. Я не знал, что люди есть, которые этим занимаются, скандируют... Не вдавался в эти подробности. Что есть оппозиционные газеты, сайты, что люди собираются. Интересно стало. Вот сидел, читал книжки, идеи там здравые, конечно.

— То есть на президентские и думские выборы прошлые вы не ходили?

— Нет, я, как сейчас помню, служил в армии, производились выборы, а мы там уже по году находились, телек не смотрели. Основная масса народа знала Зюганова, Путина, Медведева. Когда первый раз вся страна кричала: "Голосуй за Путина", его не знал никто. Я первый раз узнал, кто такой Путин, сидя в камере. Когда спросил, откуда он взялся. Про Зюганова все слышали, про Жириновского, а вот про Путина никто не слышал изначально. И вот Борис Ефимович нам рассказал историю. Каждый вечер было обсуждение новостей за последний день. Радио "Эхо Москвы" постоянно играло. Время пролетало быстро, нормально. В этом плане скучно не было.

— А после того как вы вышли из изолятора, вас с Александром отыскал молодой человек по имени Андрей...

— Ну не совсем молодой, ему лет под 30, он подошел ко мне в компании молодежи, которые были одеты как люди, которые не хотят выделяться. Типа мы такие же ребята как вы. Такая фигня. Но по ним было видно, что это не так... Он предложил деньги за то, чтобы я наговорил про Немцова.

— Они выглядели подозрительно?

— Ну как... Они приехали, говорили белиберду, думали, что мы совсем идиоты. Начиная с того, что они положили не 160 тысяч, а 80, и сказал, что остальные привезет чуть попозже, хотя изначально обещал по три тысячи долларов с условием, что по десять возьмет себе. Это было сразу понятно, что это что-то не то. Нам сразу эта ситуация не понравилась. Они знали, где мы живем, знали наши телефоны.

— А как вы думаете, откуда они это знали?

— Они могли это узнать из милиции, это сто процентов. Колю они также нашли, к нему они пришли первому, знали его адрес, подъезд. И к Саше они подъехали к подъезду. А знали наши адреса, кроме правоохранительных органов, только два человека, которые оставались в камере, но они бы не стали давать такую информацию.

— Что именно они предложили?

— Именно они нам предложили сказать то, что они скажут, на камеру с пониманием текста, с выражением, чтобы суть донести. "Хорошо сыграете — получите бабки". Надо было рассказать, как ночью мы лежали на шконарях и какой-то бомж, который непонятно откуда появился, обтерся об Немцова, зашкварился...

— Половым членом?

— Ну да. Но это же гон! Даже не хочу об этом говорить, такую мерзость. Люди, которые это предлагают, это вообще не ровные люди. Как такое можно говорить про людей? То есть мы все это типа видели и не сделали ничего?! Такого не бывает.

Ситуация в том, что они хотели, чтобы мы сказали, что все это как бы видели и не предотвратили. Да мы бы этого не допустили. Таких людей сразу отселяют или куда-то прячут. Или... я не знаю. Там были трансвеститы в тюрьме, но они жили в отдельной камере. Мы только ходили над ними ржать.

Меня задела сама вся эта ситуация. Мы с Борисом Ефимовичем хорошо общались. Я у него вещи какие-то спрашивал. И тут такое про него сказать. Было неприятно. Хотелось их сразу наказать. Такие вещи нельзя ни про кого, а то можешь сам таким стать.

— А может стоило их наказать и написать заявление или вы тоже боитесь?

— Это не решит суть дела. Тем, кому напишешь заявление... Это же милиция. С ней стопроцентно все ясно. Андрея этого я не боюсь. Я же не наврал, не спер, не скрысил, я даю интервью, чтобы все знали, что порядочному человеку нельзя сплетничать. Вот что происходит в стране. Кто-то приезжает с бандитами непонятными. С видеокамерами, деньги суют, которые стопудово из бюджета страны. Очень плохо. А нам показывают такие картинки, что процветаем.

— А почему вы решили вступить в "Солидарность"?

— Мы прониклись оппозиционными движениями, хотели узнать побольше. 31 января ходили на митинг. Там был я, Саша и Роман Титов (еще один сокамерник Немцова — Каспаров.Ru), он поваром работает в ресторане. Там жестко было. Мы замерзли, но было весело. Отстояли полтора часа.

— В протесте не разочаровались?

— Нет. Каждый раз кто-то постоянно присоединяется. Я ехал в метро, ко мне подошел дяденька лет сорока, а у меня была книжка Бориса Ефимовича "Путин.Итоги". Он показал удостоверение то ли ФСБ, то ли ФСО. Он начал со мной разговаривать, говорит, тоже читал ее в интернете. Я бы ему подарил книжку, но она моя была, с автографом. Мы пообщались с ним по этому вопросу, он мое мнение разделяет. Таких же много. Сидят себе в норках, боятся, а как начнется, так сразу вылезут и начнут кричать: "Мы свои! Мы с вами!"

— А что должно произойти, чтобы они вышли?

— Мне кажется что-то плохое, хотя куда уж хуже? Я родился в Москве, но квартиру купить не могу, если буду снимать с женой квартиру, мне бы денег все равно не хватало. Так что, если у тебя нет родительской помощи никакой, дохода помимо работы, а еще за учебу платить, очень сложно... Но можно.
163