5450. Мы-2026

[Андрей Нечаев]

Стратегии нет, но есть вызовы

Итак, председатель партии «Гражданская инициатива», в 1993-2013 годах президент банка «Российская финансовая корпорация», в 1992-1993 годах министр экономики России:

— Прогнозировать будущее в наших условиях трудно, сейчас можно лишь назвать те вызовы, с которыми Россия неминуемо столкнется через 10 лет в экономическом и социальном плане.

Главный вызов — диверсификация экономики, освобождение от нефтяной зависимости. Учитывая начавшийся переход развитых стран на биотопливо, потребление нефти и газа в будущем будет сокращаться, что прямо отразится на состоянии нашего бюджета.

Второй вызов, требующих кардинальных изменений в социальной сфере, — стремительное старение населения. По прогнозу демографов, к 2030 году на одного работающего россиянина будет приходиться два пенсионера (сейчас соотношение один к одному). Ликвидация накопительной части пенсий означает, что уже через пять-семь лет страна столкнется с серьезным пенсионным кризисом.

Сейчас Россия находится на развилке: либо мы пойдем по пути либерализации экономики, улучшения инвестиционного климата, усиления контроля общества над властью и соответственно снижения роли государства как регулятора и хозяйствующего субъекта, либо будем и дальше закручивать гайки, погружая страну на дно. Куда именно пойдет Россия, сказать трудно. Сначала Владимир Путин поручил писать программу для своего следующего срока ЦСР под руководством Алексея Кудрина, который придерживается первого сценария. Но затем работа была поручена более консервативным экономистам во главе с помощником президента Андреем Белоусовым. Это значит, что долгосрочная стратегия пока не выбрана.

[Марк Фейгин]

Нефть, газ и металл останутся главной статьей экспорта России в ближайшие десять лет, в этом не приходится сомневаться. Другое дело, что они постепенно будут модернизироваться, становиться эффективнее, но тенденция останется прежней. К тому же, спроса на эти ресурсы нам хватит как раз на десятилетие. А дальше нужно будет менять структуру экономики.

С развитием альтернативных источников энергии потребность в нефти и электричестве будет снижаться. Если мы не станем развивать современные технологии, новые способы производства, в том числе, источников энергии, мы рискуем безнадежно отстать от развитых стран. Вообще, самая большая угроза для нас — никуда не продвинуться за ближайшее десятилетие, остаться на месте. Но это будет зависеть от политической воли руководства страны. Прогнозировать здесь сложно.

Амбициозной можно считать цель достичь ВВП в размере $20 тыс. на душу населения к 2026 году. Но для этого нужно развивать и модернизировать те отрасли, в которых мы имеем преимущества: сельское хозяйство (соответственно, необходимы дотации южным регионам страны), химическую отрасль, нефтепереработку, IT. Будет хорошо, если мы станем частью сразу нескольких интеграционных процессов — и на Запад (ЕС), и на Восток (ЕврАзЭс, ШОС). Ошибкой было бы выбрать только одно направление.

[Яков Миркин]

Впереди четыре сценария «Россия — 2026», которые неизбежно сложатся под сильным внешним давлением и растущими слабостями экономики, ее хронической болезнью внутри.

Первый — стагнация, скорее всего, на снижающихся уровнях. Сокращение возможностей. Устаревающая, полузакрытая экономика, с большими амбициями и со все большей концентрацией сил и средств в ВПК. Мятущаяся натура между тем, чтобы «хорошо пожить» и «все силы напрячь». Типичный латиноамериканский случай. Будущие шоки и кризисы. Шансы — 45-50%.

Второй похож на то, что делал Франко в конце 1950-х — в начале 1960-х годов. Первое испанское экономическое чудо. Правительство молодых технократов, всё подчинено развитию, но в рамках той же модели экономики. Шансы — 30-35%.

Третий — уход в закрытую экономику, в мобилизацию, в идеологию «башни из слоновой кости». Похоже на то, что марксисты называли азиатским способом производства. Осажденная крепость. Бурное цветение ВПК. Шансы — 10-15%.

Четвертый сценарий — новый старт, «экономика роста». Попытка сделать собственное «экономическое чудо», уйти в финансовый форсаж, совершить максимум для того, чтобы высвободить энергию бизнеса и среднего класса, создать все, чтобы центром экономической политики было качество и продолжительность жизни в России, рост имущества семей из поколения в поколение.

Всё в рамках действующей системы власти, от которой ожидается, что она способна на неожиданные решения. Выстраивает изменения, взвешенные, осторожные, которые шаг за шагом делают картину российского мира другой. Шансы — 5-10%. Это оценка надежды.

Какова формула «экономики роста»? Это «связанное, осторожное, количественное смягчение (доступный кредит, особенно для регионов) + снижение процента+ умеренно слабый валютный курс+ подавление немонетарной инфляции+ снижение налогового бремени+ ударные налоговые льготы за рост+ ускоренная амортизация+ рост нормы инвестиций+ диверсификация собственности и борьба с олигополиями+ резкое снижение регулятивных издержек (включающее структурные реформы, но только не те, что за счет населения)+ доступное использование госимущества и земли для развития бизнеса + максимум льгот для среднего и малого бизнеса + макимум льгот для среднего класса в приобретении имущества + максимум льгот для инвестиций в социальную инфраструктуру регионов + максимум ресурсов в регионы — „зоны национального бедствия“+ офис развития+ перезагрузка отношений с Западом».

Только четвертый сценарий смешивает все карты на столе. Он дает возможности смягчить, а в будущем и урегулировать геополитические конфликты. Он создает ту энергетику в России, которая «съедает» все риски, оставляет людей и капиталы дома, собирает вокруг Москвы бизнесы и государства и делает невозможной саму мысль об отъезде. Из удачного проекта не уходят и не уезжают. В него стремятся.

Первый — третий делают экономическую и социальную стабильность все более хрупкой с годами. Заранее известно, что неизбежны ее сломы. Если не сегодня, то через пять лет. Не через пять, так через десять. По статистике, в развивающихся экономиках кризисы происходят с частотой 1-2 раза в 10-15 лет. Особенно, когда страна так зависит от курсов иностранных валют, от мировых цен на сырье, от доступа к импорту технологий. И при этом находится под внешним идеологическим и силовым давлением, набирающим обороты.

Да, можно жить так годами, жить спокойно. Отзываться на любой разумный шаг властей. Горевать над глупостями. Взывать к рациональности. Стучать по клавишам ноутбука, яростно комментируя каждое событие.

Но исподволь накапливаемые риски в тяжелой, стагнирующей экономике могут в один яростный момент стать реальностью. И тогда может случиться пятый сценарий, о котором не хочется говорить.

[Евгений Гонтмахер]

LiveJournal поинтересовался, какой видит экономику России замдиректора Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН Евгений Гонтмахер. Эксперт полагает, что никаких радикальных изменений ждать не стоит, в результате государство резко опустится в ранге стран с развитой экономикой.
Редактор LJ Media

Полагаю, через десять лет экономика России будет такой же, как сейчас. Никаких радикальных изменений в её структуре мы, к сожалению, не увидим.

Это плохо, потому что мировая конъюнктура цен на нефть, газ и другие сырьевые ресурсы меняется, и не в нашу пользу. Это приведет к тому, что Россия к 2026 году резко опустится в ранге стран с развитой экономикой.

Некоторые улучшения возможны разве что в сельском хозяйстве, IT, отдельных узких нишах машиностроения. Но на общем фоне деградации это не создаст нового качества экономики.

Дело в том, что качество экономики связано с состоянием политических и общественных институтов — пока они не поменяются, надеяться на какой-либо экономический прорыв России бессмысленно. А их появление — исключительно вопрос политики.

Если говорить о развитии регионов, то, вероятно, заметнее всего будет подниматься Дальний Восток. К этому есть объективные предпосылки: сырьевые ресурсы, которые там сосредоточены, близость к основным большим рынкам вроде Китая, Японии, стран Юго-Восточной Азии, США. Однако даже это не приведет к появлению там какого-то оазиса вроде «Сколково», который будет цвести посреди пустыни.

За счёт развития сельского хозяйства имеют шансы укрепиться Краснодарский край, Ставрополье, однако это также не скажется на общем состоянии экономики страны.

[Михаил Хазин]

Есть два основных сценария того, что может произойти с Россией в ближайшие 10 лет: пессимистический и оптимистический.
Редактор LJ Media

Пессимизм первого сценария, в случае отсутствия президентской воли к переменам, простирается вплоть до распада России. В этом случае восточная часть страны до Урала будет контролироваться Китаем, а центральная и южная части — исламским миром. Что будет с западной частью России, вообще непонятно, потому что неясно, что будет с Европой. Но в любом случае, мы повторим тот же путь развала, что и Советский Союз.

Но об этом и думать не стоит.

Оптимистический сценарий возможен при условии распада долларовой системы. А это практически неизбежно. В мире образуются валютные зоны, которые будут обеспечивать приток инвестиций на локальных территориях через эмиссию региональных валют. В этом случае Россия станет центром одной из валютных зон, а ее экономика перестанет зависеть от нефтесырьевого сектора и будет держаться на трех китах. Первый — сельское хозяйство, состоящее из крупных хозяйств артельного типа и обеспечивающее значительную часть населения. Второй кит — крупные высокотехнологичные предприятия, которые будут заниматься оборонным комплексом. Военная отрасль России к 2026 году имеет все шансы стать полностью независимой от импортных компонентов. Третий кит — смесь инновационного машиностроения в малых компаниях, объединенное с образовательными технологиями. При этом массового производства машин, за исключением оборонки, в России не будет. Для развития этих отраслей нам не потребуется привлекать мигрантов, потому что инновационное машиностроение и сельское хозяйство будут сосредоточены в малых городах.

Добавлю, что в условную «нашу» зону, зону экономического сотрудничества, кроме России, будут входить страны Восточной Европы, Средней Азии, Турция, возможно, Греция, Япония, Объединённая Корея и Вьетнам.

[Ярослав Лисоволик]

В течение следующих десяти лет экономический рост России будет связан в основном с притоком инвестиций. Если в предыдущем десятилетии основным драйвером экономического роста нашей страны было потребление домохозяйств, то в дальнейшем оно уже не сможет развиваться так быстро. Это связано отчасти с тем, что темпы роста реальных заработных плат уже вряд ли будут на уровне двухзначных величин, которые мы видели в двухтысячные годы. Темпы роста зарплат будут сопоставимы с темпами роста производительности труда. России вполне по силам к 2026 году показать темпы экономического роста не менее 3-4%, но только если будут реализованы инициативы по реструктуризации экономики, увеличению объема инвестиций и производительности труда. Инфляция в этом случает опустится до 3-4% в год.

Из ключевых секторов экономики, которые будут двигать страну вперед, я бы выделил прежде всего строительство инфраструктурных проектов. В то же время зависимость от нефтегазового сектора и через десять лет будет достаточно высокой, и основные макроэкономические параметры будут определяться ценами на нефть. Тем не менее, в середине 2020-х годов мы с высокой долей вероятности увидим процесс диверсификации российской экономики за счет развития строительства и сельского хозяйства. Именно эти сектора будут обеспечивать растущую долю экспорта. В сфере услуг, помимо транспорта, важную роль станет играть финансовый сектор. Здесь многое зависит от того, насколько успешно в следующие десять лет будет создаваться благоприятная макроэкономическая среда. Для этого России необходимо глубже интегрироваться в мировые финансовые рынки, создавать открытые финансовые площадки для соседних стран СНГ.

В регионах России со временем будут появляться точки роста и догоняющего развития. Один из основных кандидатов на ускоренный рост — Дальний Восток, поскольку торговые и инвестиционные связи со странами Азии (Китай, Южная Корея, члены АСЕАН) в течение ближайших десяти лет будут расти, в то время как объем торговли со странами Западной Европы станут несколько снижаться. Демографические вызовы для России останутся по-прежнему чрезвычайно серьезными, потребность в привлечении мигрантов сохранится, при этом нам придется повышать качество миграционных потоков, привлекать более высококвалифицированных специалистов.

Самая главная цель, которая стоит перед Россией в перспективе десяти лет, — создать условия для привлечения инвестиций, талантов и высочайших профессионалов в нашу страну, повышать качество человеческого капитала в стране. А для этого нужно модернизировать систему образования, создавать конкурентоспособную среду, которая была бы привлекательной для лучших специалистов со всего мира.

[Руслан Гринберг]

http://www.livejournal.com/media/567564.html

Полагаю, что через десять лет Россия станет полноправным членом мирового сообщества, не исключаю, что она войдет в состав НАТО, если этот альянс еще сохранится.

Дело в том, что мировая архитектура безопасности к 2026 году, вероятно, кардинально изменится и будет строиться на основе ОБСЕ. Но как бы то ни было, наша страна будет одним из её столпов, конечно, если помирится с Европой и США. Без этого вообще трудно представить нормальное будущее России.

Очень хочется верить, что через десять лет Россия наконец освободится от синдрома старшего брата в отношении бывших республик СССР и для закрепления за собой статуса региональной державы будет использовать мягкую силу.

В смысле внутриэкономического развития России, думаю, у нас есть шанс если не полностью, то хотя бы частично освободиться от топливно-сырьевой зависимости за счёт развития современных отраслей экономики, медицины, биотехнологий, строительства дорог и крупных инфраструктурных проектов.

Важно, чтобы развитие экономики шло за счёт увеличения производительности труда и повышения конкурентоспособности наших товаров. Поскольку другого пути у нас нет, думаю, со временем мы к этому придём.

[Козлиный импотент]

Главным содержанием десятилетия станет мучительное избавление от либерализма — идеологии, подчиняющей государство не народу, но глобальным монополиям (с превращением его в инструмент этих монополий по разрушению своей страны).

Либеральная социально-экономическая политика, заимствованная из 90-х и разрушающая страну искусственным «денежным голодом», произволом монополий и ликвидацией социальной сферы, поставит нас на грань новой Смуты уже осенью 2017 года. Однако во многом благодаря «фактору Путина» Россия сумеет переориентировать государство с разрушения страны на ее созидание и вернуться от либеральных реформ к уже полузабытой нормальности.

Этот процесс будет болезненным. Успехи будут сопровождаться тяжелыми ошибками и отчаянной политической борьбой, в результате чего нормализация затянется на 2018-2019, а отлаживание нового государства займет 2020-2021 годы.

Россия будет выходить из кризиса, вызванного либеральной политикой ее разрушения и разворовывания, за счет комплексной модернизации инфраструктуры, ограничения финансовых спекуляций, произвола монополий и коррупции, разумного протекционизма (на уровне хотя бы Евросоюза), возврата к мировой практике прогрессивного налогообложения дохода, имущества и наследства (что выведет из пенсионного кризиса) при снятии налогового и бюрократического пресса с бизнеса, гарантировании права на жизнь (в виде реального прожиточного минимума и натуральных льгот для всех, кому не хватает денег на их оплату), восстановления здравоохранения и образования как систем созидания нации, а не ее разграбления и уничтожения.

Срыв мира в глобальную депрессию и распад основных рынков на макрорегионы обострит международную конкуренцию и переведет ее в хаотичную «войну всех против всех» в стиле межвоенного периода. Внешнее напряжение выдрессирует государство и повысит его эффективность, заставит перейти к массовому использованию дешевых и простых, но сверхпроизводительных «закрывающих» технологий, созданных еще в недрах советского ВПК и сдерживаемых в нашей стране бюрократией, а в мире монополиями.

Вынужденное использование этих технологий для компенсирования отрицательных климатической и (вначале) управленческой рент преобразит Россию: струнный транспорт обеспечит доступность даже самых удаленных северных районов, технологии локального производства электроэнергии и разумная организация энергетики и ЖКХ резко снизят издержки и повысят комфорт, новые технологии здравоохранения и педагогики продлят жизнь, сделают ее более разумной и насыщенной.

Россия станет мощной, целостной и компактной на мировом фоне высокоорганизованной экономикой с высоким уровнем и качеством жизни.

Напряженность с Западом, новое освоение Сибири и Севера приведет к переносу столицы пусть и не в Енисейск (о чем я писал в 2010 году), но в Красноярск как в центр России.

Общее трудное дело унифицирует образ жизни, снизит этноконфессиональную дифференциацию и напряженность, обогатит основу нашей цивилизации — русскую культуру.

Страна воссоединится с Белоруссией, Казахстаном и Украиной (где сохранит остроту проблема денацификации), будет контролировать рынки товаров и капитала Восточной Европы, Греции, Турции и Средней Азии, обладая там сильным политическим влиянием. Мы переживем напряженность с Китаем, вызванную его внутренним кризисом (из-за перехода от экстенсивного развития к интенсивному и предательства воспитанного Западом менеджмента) и попыткой чрезмерной экспансии в Россию, и войдем с ним в стратегический союз. Вместе с объединенной Европой, Великобританией, Индией и Японией Россия будет сдерживать глобальное противостояние Китая и США, а также давление базирующихся в них глобальных корпораций.

К 2026 году эта первичная модернизация, преобразив Россию, исчерпает свой потенциал и породит новые проблемы.

Рост производительности труда приведет к формированию значительной социальной группы, ушедшей из реальной жизни в виртуальную реальность и в силу достижения минимума комфорта не желающей возвращаться обратно даже в условиях отчаянной потребности в рабочих головах и руках (потребность будет расти по ходу модернизации и освоения Сибири и Севера).

Приближение комфортности сельской жизни к городской потребует значительных инвестиций в село, что вызовет недовольство горожан.

К 2026 году по всем мало-мальски значимым вопросам будут проводиться молниеносные референдумы через смартфоны. Значительная часть граждан каждый раз заново будет делегировать свои голоса тем, кого они считают профессионалами в решаемых вопросах: по образованию — педагогам, по медицине — врачам и так далее. Результат голосования будет рекомендательным, но «проблемой 2026 года» может стать растущее требование сделать его обязательным — с радикальным урезанием госаппарата. Против будут опасающиеся диктата некомпетентных, манипулируемых и безответственных масс, а также лишающаяся работы бюрократия.

Однако до этих и многих других проблем нам еще надо дожить.

[Павел Медведев]

Для меня это очень провокационный вопрос, потому что в 1972 году под влиянием Амальрика, который написал брошюрку «Доживет ли Советский Союз до 1984 года», я с группой экономистов попробовал ответить на этот вопрос. Весь 1972 год мы работали и к декабрю нашли ответ — до 1984 СССР доживет, а до 1989 года — нет. Конечно, чуть-чуть промахнулись. Но для 1972 года это все же промах не очень сильный. Сейчас задается похожий вопрос.

Не знаю... Не знаю, какой будет Россия. За десять лет может произойти все что угодно. Если развитие событий будет идти ровно такое же, как сейчас, то через 10 лет не будет ничего. Очень сильно ухудшается состояние общества, разбегаются врачи. 50 тысяч человек младшего медицинского персонала за год ушли с работы. Даже в масштабах такой большой страны, как Россия, это очень большая цифра. Это значит, если небогатый человек, который находится в трети бедных, заболел, то у него никакого способа вылечиться нет, даже если его болезнь не очень серьезная. Это будет очень сильно накапливаться.

Когда начались события, связанные с Крымом, начались санкции — Россия на себя, запад на нас, я выступал на различных радиоэфирах и возражал против самобичевания, против санкций. Это встречало бурю негодования слушателей, все называли меня предателем. Теперь среднестатистический звонок от слушателя это ругань в адрес начальства. Если все будет так и дальше развиваться, боюсь предсказать, что будет через 10 лет, — будет трудно.

С другой стороны, не было бы счастья, может несчастье поможет? Те люди, которые понимают, что происходит, частенько делают довольно смелые заявления. Например, министр финансов или министр экономики. Недавно первый заместитель министра Татьяна Нестеренко сделала резкое замечание — казалось, хоть стой, хоть падай. Она заявила, что денег хватит лишь только на год. Почему они такие вещи говорят? Я Татьяну хорошо знаю, но не видел ее давно, и переспросить не могу. Думаю, что она это говорит, так как не хочет, чтобы это стало реальностью.

С ее точки зрения, для того чтобы жизнь у нас осталось через 10 лет, а еще лучше на 100 лет — нужно что-то делать. Вот она прямо и говорит — если будет что-то сделано разумное, то все может быть еще хорошо. Мне кажется, еще можно сделать что-то разумное. Когда СССР начал совсем разваливаться, в 1989 году уже ничего нельзя было сделать — поезд ушел. А сейчас еще не ушел. Чем больше мы своими опасениями будем беспокоить большое начальство, настораживать его, тем больше вероятность того, что что-то положительное произойдет.

[Гаврила Попов]

президент Международного союза экономистов, президент Вольного экономического общества:

— С одной стороны сейчас ситуация гораздо спокойнее, чем в середине 80-х годов, когда Советский Союз шел к развалу, сейчас сложился блок сил, который твердо выступает за сохранения России, за ее будущее. С этой точки зрения я очень спокойно смотрю на ситуацию. С другой стороны, программы, которая бы вела к сохранению России в качестве великой державы — я пока не вижу. Вижу, что есть желание иметь великую державу. Но желание видеть Россию великой и программа по достижению этой цели — вещи разные. Программы превращения России в великую державу я пока не вижу. Полностью поддерживаю необходимость решения этой задачи, необходимость того, что Россия в XXI веке может сохраниться только как великое государство, но как этого достичь?

Последние годы акцент в экономике был сделан на сырьевые ресурсы страны, сейчас это невозможно. В XXI веке мы не можем опираться не только на сырьевые ресурсы, но даже на хорошие вооруженные силы. Недавно Вольное экономическое общество проводило юбилейный съезд по случаю 250-летия со дня своего основания, там мы обсуждали вопросы будущего России. Я считаю, что будущее России должно быть связано только с ее интеллектуализацией, будущее России в руках ее интеллигенции, будущее — это наука, культура, А это все требует модели развития страны, существенно отличающейся от той, что есть сейчас. Я думаю, что нам сейчас важно, чтобы Россия сохранилась как один из научных центров мира.