*1196. Склеп с привидениями

[Григорий Голосов]

http://slon.ru/blogs/ggolosov/post/513846/

20.12.10 | 10:21

«Правое дело» – не партия, а могила либерализма
Slon.ru продолжает рассказывать о перспективах российских парламентских и непарламентских партий. Предыдущие посты Григория Голосова о КПРФ, ЛДПР, «Яблоке» и других партиях читайте в этой теме. Сегодня разговор пойдет о «Правом деле», где на прошлой неделе продолжались конфликты и споры о дальнейших действиях партии.

Партия «Правое дело», как и надлежит истинным творениям креативных умов (к числу которых, по мнению многих, относится ум Владислава Суркова) имеет три источника и три составные части. Пропусти одну из них, и картина «Правого дела» будет неполной.

«Демократическая партия России» была старейшей в России. Старше КПРФ (зарегистрированной в 1993 г.), ЛДПР и прочих. Создавал ее когда-то Николай Травкин для фронтальной борьбы с коммунизмом. Большой роли в этой борьбе ДПР не сыграла, но на каком-то этапе привлекла немало предприимчивых молодых людей, рассудивших, что вот она, будущая правящая партия – надо обзавестись партбилетом с коротким номером. Одним из них был будущий лидер ДПР, Андрей Богданов. Но в те героические годы он был, конечно, крайне мал.

После выборов 1993 г. Травкин бросил ДПР. Какое-то время ею занимались Станислав Говорухин и Сергей Глазьев, а потом – какие-то совсем уж безвестные персонажи. Предприимчивые молодые люди, повзрослев, разбрелись по разным политтехнологическим конторам и партийным проектам. Например, Богданов на выборы 2003 г. шел по списку «Объединенной российской партии Русь».

Звездный час ДПР пробил в 2006 г., когда ее попытался возглавить Михаил Касьянов, незадолго до того как раз объявивший о возвращении в большую политику. Это была, конечно, наивная затея. Уже вступила в действие новая редакция закона о политпартиях, так что, даже если бы у Касьянова все получилось, партию все равно пустили бы под нож. Но Сурков рассудил иначе: бренд, как-никак, – и решил попользовать ДПР на благо суверенной демократии. Так во главе ДПР оказался Богданов. С ним она участвовала в думских выборах 2007 г., а Богданов даже удостоился чести посостязаться с преемником на президентском ристалище. Ныне он занимается преимущественно масонством, на которое подсел уже давно.

Вторая партия, «Гражданская сила», восходит к организации, которую в 2003 г. создали уральские бизнесмены братья Рявкины на основе своего сетевого бизнеса. В 2004 г., когда Ирина Хакамада затеяла партию «Свободная Россия», братья подсуетились и присвоили это название своей конторке, после чего она вновь на какое-то время ушла в небытие. Весной 2007 г., однако, о партии вдруг вспомнили, снова переименовали, поставили начальником адвоката Барщевского (видимо, братьев сочли недостаточно фотогеничными, хотя на Урале только с таким лицом и проживешь) и бросили на думские выборы в качестве спойлера против «Яблока» и СПС. После этого о «Гражданской силе» вспомнили только в связи с ее ликвидацией.

Реальная составляющая «Правого дела» – это, конечно, бывший «Союз правых сил». Давний предшественник СПС, блок «Выбор России», когда-то состоял партией власти. Потом была партия «Демократический выбор России» во главе с Егором Гайдаром. В 1995 г. ДВР проиграл думские выборы, уступив «Яблоку» место главной либеральной партии в стране. Произошло это по двум вполне очевидным причинам. С одной стороны, демократы-начальники, которые в 1993 г. обеспечили блоку думские места, к тому времени перестали быть либо начальниками (как Гайдар), либо демократами (потому что теперь была новая «партия власти» «Наш дом – Россия»). С другой стороны, избирателям было невдомек, за какие такие заслуги они должны снова определить Гайдара в Думу. Времена стояли суровые, и многие были склонны винить в своеобразном ходе российских реформ Гайдара лично.

Не удивительно, что когда в 1999 г. было объявлено о создании на базе ДВР и массы мелких групп новой партии, то к ее перспективам отнеслись со скепсисом, обзывали «братской могилой». Однако все устроилось наилучшим образом. Тут, конечно, сыграла свою роль блестящая организация кампании, но главным образом – Путин, у которого тогда собственной партии не было. Было «Единство», но оно со своими брутальными лидерами и анимационной телерекламой годилось только для народа. А куда было податься образованным городским избирателям, которые тоже ведь возлагали надежды на Путина? Вот на них-то и отработал СПС.

Во-первых, Путина – в президенты. Во-вторых, навести порядок в Чечне, как Путин и делает. На этой теме СПС решительно обошел «Яблоко». В-третьих, обновление руководства. Одной из главных тем кампании 1999 г. было то, что Примаков – старый и больной. Когда Доренко отбивал эту тему, он, конечно, не думал об СПС. Но избиратель задумывался: вот Ельцин, Примаков, Зюганов – все старые, плохие. А где, если не считать Путина, молодые и хорошие? Да в СПС! Один только Кириенко чего стоил, но неплохи были и Немцов, и Хакамада. Как молоды были они тогда, как нечеловечески прекрасны. Как радушно принял их Путин незадолго до выборов. Какую огромную экономическую программу инфолио они ему показали. Если бы была Нобелевская премия по политконсалтингу, то ее следовало бы присудить Марату Гельману, который, говорят, все это выдумал.

Увы, успех оказался одноразовым. В 2003 г., когда СПС навсегда проиграл, Гельман устроился в конкурирующую фирму, обаяние новизны у Немцова и Хакамады выветрилось, а вдобавок, будто издеваясь над избирателями, в «первую тройку» включили Чубайса (Кириенко пошел по чиновной части). Но важнее другое. Путин был больше не в помощь, потому что у него уже была своя партия, одна и на всех. «Правые» остались один на один с избирателями. Что им сказать? Реформы? Так и у Путина реформы. «Либеральная империя»? Непонятно. Капитализм? Вот он, ваш олигархический капитализм, нам про него Рогозин и Глазьев всю правду рассказали. Это ведь вы его устроили.

К 2007 г. ситуация не изменилась. Правда, тут СПС попытался выступить за демократию, но сделал это как-то неожиданно, как раз к тому времени, когда Путину понадобились наглядные образцы врагов для выступления в Лужниках. Впрочем, в кампании 2007 г. вообще было немало странного.

А потом: долги за думскую кампанию; стремление Чубайса (который полностью контролировал партию на ее заключительном этапе) сосредоточиться на созидательной работе, желательно в госкорпорациях; переход в «Единую Россию» тех немногих активистов, которые не сделали этого раньше. И, наконец, предложение Кремля, от которого трудно было отказаться. Потому что в подтексте этого предложения звучало: мы вас укатаем так и так, но если по-хорошему, то в обиде не останетесь. Пристроим, даже в губернаторы, нам не жалко.

И вот СПС слили с фикциями, о которых я уже рассказал в начале, в новую и небывалую организацию, главная особенность которой – тотальное отсутствие каких бы то ни было признаков политической партии, кроме официальной регистрации в Минюсте. Я уж не говорю о членах, их ни у кого нет, кроме «Единой России» и КПРФ, да и не важно. Но вот взять, например, руководство. Коллективный стиль – это прекрасно, но только если он ведет к принятию коллективных решений, а не к ситуации, когда каждый из членов руководства – сам по себе. Или, например, идеология. Она, конечно, правая. И что дальше? У каждого из сопредседателей – а это Георгий Бовт, Леонид Гозман и Борис Титов – свой ответ. Региональную сеть создавали на паритетных началах, причем если от СПС в регионах на этот момент что-то оставалось, то ДПР и «Гражданской силы» там никогда и не было. В итоге, исчезли и остатки СПС.

В связи с «Правым делом» иногда берутся рассуждать о непростых судьбах либерализма в России. Но либерализм здесь, по правде сказать, не при чем. Реальная партия – да, может иметь идеологию. Однако «Правое дело» – это не партия, а организация совершенно особого типа, призванная не действовать, а блокировать политическую активность. Это, попросту говоря, склеп для той разновидности либерализма, которую представлял СПС, а также для трех унылых привидений.
193