*174. Что разрушает плоды Победы

[Юрий Болдырев]

[Юрий Болдырев]

["Особый взгляд"]

[«Эхо Петербурга»]

[Юрий Болдырев]

http://maxpark.com/user/17729/content/2889725
Решение Гаагского третейского суда против России – серьезное основание оглянуться в недавнее прошлое.

Эта моя статья вышла сегодня в «Свободной прессе»

Итак, решение принято. Мы с вами (не правительство России, не какие-то там «они», а именно мы с вами) должны акционерам ЮКОСа 52 миллиарда долларов. Делим на без малого сто пятьдесят миллионов человек и получаем по три с лишним сотни долларов с души. Включая стариков, неимущих и младенцев. То есть, в пересчете на более или менее дееспособных, с кого, собственно, и возьмут, получится примерно по тысяче с носа. Кто-то скажет, что не так-то и много, мол, вытерпим. Но кто нам гарантирует, что это последнее, что мы должны добрым зарубежным «инвесторам»? Какие основания подобное не то, чтобы предполагать, но даже допускать?

Хотя нет, неверно. Сравнительно дееспособные могут чуть расслабиться. Эти деньги будут брать не путем взимания с дееспособных, а, прежде всего, напротив, путем недодачи сравнительно слабым и потому безответным – старикам, инвалидам, детям…

Но, все-таки, как же подобное случилось?

Версии в публичном пространстве развивается, собственно, всего две.

Версия первая – «либеральная». Антирыночный путинский режим обокрал самую лучшую и самую прогрессивную в России нефтяную компанию, а ее руководителей ни за что на долгие годы упрятал в тюрьму. Под давлением то ли нашего внутреннего, то ли мирового общественного мнения в преддверие Олимпиады руководителя ЮКОСа из тюрьмы, наконец, выпустили. Справедливость же в мировых торгово-экономических делах и в отношениях собственности все равно в конце концов торжествует – в силу того, что на Западе есть суд, и он – настоящий, непредвзятый.

Версия вторая – «пропутинская». Национальный лидер «прищемил хвост» олигархату, показал, кто в стране хозяин, национализировал природные ресурсы. А наш стратегический противник, тесно интегрированный с транснациональным капиталом – мировым олигархатом, не мытьем, так катанием, все пытается повернуть дело вспять, вернуть страну в состояние «лихих девяностых», используя для этого, в том числе, судебные процедуры, навешивая на нас необоснованные долги.

Ну, а как же на самом деле?

Попробуешь сейчас сформулировать, как дело обстоит на самом деле и, в частности, в чем ошибка (или преступление) нынешней власти, опять загнавшей нас в необоснованные долги, и получишь обвинение: мол, задним умом все крепки. Потому мне и приходится сейчас браться за эту тему: имею моральное право, так как занимался этим вопросом по роду прежней службы, а также писал об этом и десяток, и полтора десятка лет назад.

Сейчас же, в этой статье, остановлюсь подробно только на одном аспекте: почему и на основании чего решение принимает Гаагский третейский суд и насколько оно для нас обязательно. Это, разумеется, далеко не самое принципиальное в «деле ЮКОСа». Но это весьма существенно применительно к данному решению Гаагского третейского суда.

Есть у России некоторая зацепка, которая может позволить не исполнять решение Суда. И за это нужно благодарить не нынешнюю исполнительную власть (всю – от Ельцина до Путина), а … Парламент. Тот самый, что принято представлять у нас как недееспособный и потому бесполезный. Причем, прежде всего, не нынешний, выстроенный по стойке «смирно» перед Президентом и исполнительной «вертикалью», а прежний, из тех самых «лихих девяностых» - преимущественно тогда левый и национально ориентированный. Именно этот тогдашний «недееспособный» парламент, вопреки всему давлению властной «вертикали», категорически отказался ратифицировать Европейскую энергетическую хартию, послушно подписанную властью исполнительной. Не без гордости могу сказать, что есть в этом и мой, хотя и небольшой вклад. Мы – тогдашняя независимая от президента и исполнительной власти Счетная палата – дали резко отрицательное заключение на Европейскую энергетическую хартию и не рекомендовали парламенту ее ратифицировать. Ключевую же роль, разумеется, сыграли депутаты (не все, а повторю, левых и национально ориентированных фракций), те, кто, собственно, голосовал против ратификации – на них здорово давили, но они не поддались.

Теперь, спустя семнадцать лет, Гаагский третейский суд присуждает акционерам ЮКОСа компенсацию от Российской Федерации в 52 милларда долларов, ссылаясь на то, что Россия нарушила своими действиями эту самую Энергетическую хартию – не ратифицированную Россией. Конечно, вопрос о той или иной степени обязанности государства выполнять соглашение, подписанное, но не ратифицированное, имеет право на существование. Во всяком случае, если подпись руководителей государства под соглашением так и не отозвана. Но это уже, согласитесь, вопрос дискуссионный.

Ведь на то и процедура ратификации соглашений парламентом, на то парламент и отвечает за бюджет (выделяет бюджетные средства), чтобы никакие обязательства исполнительной власти, не подкрепленные согласием парламента, не могли влечь за собой финансовых обязательств из бюджета государства. То есть, поясню, одно дело – требование не осуществлять явных действий вопреки подписанным (но еще не ратифицированным) соглашениям, и совсем дело другое – пытаться налагать на государства финансовые обязательства в связи с действиями глав государств и правительств, не поддержанными народом и его представителем – Парламентом. Слабые государства и безвольные власти, разумеется, можно и в этом смысле «нагибать» как угодно. Но применительно, например, к США, совершенно невозможно себе представить, чтобы не ратифицированные Конгрессом соглашения могли налагать на эту страну какие-либо даже самые минимальные финансовые обязательства.

Таким образом, фиксируем, что вопрос об обязательствах России здесь, как минимум, дискуссионный. Стоит низко поклониться нашей российской Государственной Думе, не ратифицировавшей семнадцать лет назад (и еще долго в последовавшие годы) Европейскую энергетическую хартию. Если же выяснится, что подпись российских представителей под этим документом с тех пор официально так и не отозвана (а иначе с чего бы Третейскому суду на эту Хартию ссылаться?), то, согласитесь, это – основание для очередного серьезного вопроса перед нынешним нашим главой государства. Это тогда – его персональная ответственность.

О прочих же обстоятельствах (ранее мною уже многократно описанных, но о которых сейчас уместно напомнить) вновь всплывшего масштабного многоходового мошенничества, вследствие которого мы оказываемся в долгу у глобальных скупщиков краденного, а также об ответственности конкретных лиц за то, что мы фактически (безотносительно подсудности Гаагскому третейскому суду и применимости Европейской энергетической хартии) опять должники – в следующей статье.

[Юрий Болдырев]

«Как противостоять игре в поддавки со скупщиками краденого?»

[Юрий Болдырев]

http://www.km.ru/v-rossii/2014/08/04...-prodolzheniem

Две предыдущие статьи («Почему мы все в долгу у скупщиков краденого?» и «Как противостоять игре в поддавки со скупщиками краденого?») я посвятил вопросу о том, как снять со страны тяжелое и совершенно необоснованное ярмо в полсотни миллиардов долларов, возникшее в связи с проигрышем России в Гаагском третейском суде дела по иску акционеров ЮКОСа.

Интересно, что наряду с позитивными откликами на некоторых интернет-ресурсах я получил и ряд откликов негативных. От упреков в аморальности моей позиции в связи с тем, что, мол, «акции ЮКОСа покупали и вполне добросовестные граждане», и сетований на мое переключение на мелкий меркантильный вопрос, в то время как в Новороссии люди гибнут, и до обвинений в попытке выгородить и даже спасти нынешний путинский режим. Что ж, придется кое-что пояснить. С учетом же того, что люди читают статьи не сериями, а случайным образом, придется напомнить о сказанном в предыдущих статьях.

Краткое содержание предыдущих серий

Суть заявленного мною ранее в том, что:

- во-первых, в результате многоходовой растянутой во времени комбинации мы все (не власть, а именно мы!) оказываемся в долгу у воров и их с виду чистеньких и благообразненьких подельников – скупщиков краденого;

- во-вторых, Договор к Европейской энергетической хартии нашим парламентом не ратифицирован, и потому нет оснований признавать как его нарушение, так и вообще подсудность России Гаагскому третейскому суду, проистекающую из этого нератифицированного договора;

- в-третьих, наша исполнительная «вертикаль» недвусмысленно играет с мировым сообществом скупщиков краденого в поддавки, необоснованно признавая подсудность России внешнему суду, направляя в него своих представителей и даже участвуя в отборе судей;

- в четвертых, в связи с тем, что исполнительная «вертикаль» тем самым превысила свои полномочия (договор-то парламентом не ратифицирован), у парламента есть основания принять специальный закон, запрещающий исполнять решения внешних судов, подсудность которым России возникла из не ратифицированных парламентом договоров, а у Конституционного суда также есть основания признать антиконституционным подведение России под юрисдикцию судов, подсудность которым возникла из не ратифицированных парламентом договоров.

Почему бы не сыграть в «дурачка»?

Но время идет, прошло уже более недели, мы (страна) в буквальном смысле «на счетчике», но – тишина: парламент в отпуске, Конституционный суд – подозреваю, что тоже. И только МИД что-то мямлит про возможность апелляции, тем самым лишь усугубляя ситуацию. Апеллировать-то собираются именно к тем, подсудность кому должна быть сейчас срочно признана в принципе неконституционной.

Конечно, мы все понимаем, что нынешняя наша «вертикаль» фактически распространяется не только на исполнительные структуры, но и на парламент и Конституционный суд. Но если бы тот самый путинский режим, который я якобы выгораживаю, не играл бы со скупщиками краденого в поддавки (за что я его уж никак не оправдываю), то у его главы не было бы проблемы «сыграть в дурачка» – самому инициировать признание действий его и его правительства неконституционными.

А именно: самому негласно отдать необходимые указания и затем сделать вид, что это такие совершенно самостоятельные парламент и Конституционный суд не признали его и его правительства прежние действия, обвиняют его в превышении полномочий и – чем черт не шутит – могут и до импичмента довести. Все дальнейшее – наши внутренние дела: до импичмента пока, очевидно, все равно не дойдет. Но перед внешним миром были бы совершенно чисты: в аналогичной ситуации (при нератифицированном договоре и несогласии Конгресса и Верховного суда с действиями президента) у США никаких внешних обязательств точно не осталось бы.

Кстати, если бы наши парламент и Конституционный суд так сейчас и поступили бы, согласитесь, было бы любопытно послушать, как и в чем тогда Запад бы их обвинял. А заодно и президента: мол, имея неформальные возможности повлиять на парламент и КС (и тем самым в западных же представлениях – в очередной раз задушить демократию), тем не менее, этими возможностями не пользуется и не требует от других ветвей власти признать все его действия законными и конституционными. А то и, может быть, порекомендовали бы президенту «демократично» всех разогнать – повторить переворот 1993 года…

Кому будет хуже?

Вернемся к претензиям, сформулированным в ряде комментариев к моим предыдущим статьям по этой теме. Пройдем по ним в обратном порядке, начиная с вопроса, защищаю ли я своей позицией и своими предложениями нынешний режим. Что ж, напомню старый анекдот:

- Папа, если цену на водку поднимут, то ты станешь меньше пить?

- Нет, сынок, это ты станешь меньше есть…

Аналогия, надеюсь, понятна. Совершенно неуместно даже предполагать, что вследствие выплаты присужденных России «компенсаций» в пользу акционеров ЮКОСа головка нашего нынешнего олигархического режима станет меньше жировать. На самом деле станет еще меньше бесплатных операций для нуждающихся даже и по жизненным показаниям. Скорая помощь начнет приезжать только к тем, кто уже начал остывать, а до того – пожалуйста, в поликлинику. Бюджетных мест в вузах как-то поуменьшится, и стипендии еще сильнее отстанут от минимальных потребностей даже на бумагу и шариковые ручки. Санитарно-эпидемиологические требования к школам и детским садам станут еще мягче, чуть ли не соревнуясь с требованиями тюремными. Налоги для большинства простых людей ползуче вырастут начиная с введения дополнительного налога с продаж. А по стране все более привычно будет ездить, расходуя средства не только на все дорожающий бензин, но и на платную автодорогу, вследствие чего стоимость всего, что перевозится по тем же дорогам, будет вновь расти и расти.

И что – радоваться этому? Не пытаться противодействовать? Потирать руки, руководствуясь идеей «Чем хуже – тем лучше»?

«Мелкий меркантилизм» и единство стиля власти

Может быть, я недостаточно четко выразил главную мысль, но она в том, что нынешний режим продолжает играть со скупщиками краденого в поддавки, и мы не должны делать вид, что этого не видим. А если нас – критиков нынешней власти – бесконечно упрекают в отсутствии «конструктива», то, пожалуйста, вот он. Вот вам план действий по прекращению игры в поддавки – только реализуйте. Не хотите? Так, как минимум, знайте, что вашу двойную игру видят насквозь, равно как и ваш отказ от нормального, в интересах страны, выхода из ситуации.

И разве в ситуации неполной ясности «игры» вокруг Новороссии – специально подчеркиваю, игры куда более сложной и противоречивой, – пример вскрытия масштабной игры нашей власти в поддавки с ворами и их подельниками на примере дела ЮКОСа не актуален?

Кто в ответе за предысторию собственности?

И, наконец, о моральной стороне «дела ЮКОСа» и о «добросовестных гражданах», покупавших акции.

Каждый день на основных радиостанциях слушаем рекламу риелторских агентств, в которой разъясняется, что главное – предыстория квартиры или дома, и что вы, простые граждане, сами ни за что в этом не разберетесь – обращайтесь в то или иное агентство, где квалифицированные юристы изучат вопрос досконально…

Бывает ли и ошибка – покупка квартиры с плохой предысторией и затем изъятие ее в пользу законного владельца без выплаты покупателю компенсации? Сколько угодно. И никаких в связи с этим исков в Гаагский и прочие внешние суды. Мол, сам виноват, что не разобрался. Хорошо это или плохо – отдельный вопрос. На мой взгляд, можно и должно защитить сферу недвижимости так, чтобы подобные ситуации в принципе не могли возникать. Но пока есть то, что есть. Все признают, что купивший собственность с плохой предысторией сам рисковал. Купивший же собственность с предысторией заведомо сомнительной сам и виноват.

Почему же в отношении акций ЮКОСа из этого правила должны быть исключения?

То есть на вопрос о том, жалко ли мне акционеров ЮКОСа (не исходных воров, но «добросовестных приобретателей» акций), потерявших собственность, я отвечаю однозначно:

- тех, что были в забытьи или нездравом уме, жалко, но не более, чем всех тех, кто по ошибке купил квартиру с плохой предысторией и затем ее лишился, но никакой компенсации от России решением Гаагского суда не получает;

- тех, кто был в здравом уме, не жалко абсолютно, ибо они имели возможность элементарно ознакомиться с отчетом Счетной палаты России о кредитно-залоговых аукционах, и, соответственно, для меня они – сознательные скупщики краденого.

Дело ЮКОСа – с какого момента отсчитывается?

Ключевой момент в «деле ЮКОСа» – момент первоначального отсчета времени. Например, для Виктора Геращенко, который как тогдашний глава Госбанка банка страны знает многое об истории банковской структуры «Менатеп» и которому, надо понимать, как давнему соратнику под занавес дела доверили поуправлять ЮКОСом, этот момент начинается с преследования ЮКОСа в 2003 году.

Для меня же – более чем десятилетием раньше. Сначала создается банк «Менатеп», который быстренько оказывается одним из так называемых уполномоченных банков – хранителем средств федерального бюджета. Затем указом Ельцина объединяются лучшие, наиболее рентабельные госактивы в нефтяной сфере и создается корпорация ЮКОС – под будущую приватизацию всех этих активов оптом в одни руки. Но тогдашняя (середина 90-х) преимущественно левая по своему составу Дума не соглашается включить эти активы в госпрограмму приватизации…

Отступление 1. Помните, нам все рассказывали, что приватизация (в т. ч. «Норильского никеля», ЮКОСа и т. п.) была аморальной, но законной, потому что, мол, законов нужных не было? Так вот, это целенаправленная ложь. Законы были, но они мешали грабить.

Если тогдашний парламент не свой, не карманный и, следовательно, законы в стране «плохие», скажем, «ненужные», мешающие грабить, а грабануть хочется, то что делать? Правильно – попытаться законы обойти.

Отступление 2. Обратите внимание: олигархи и их приспешники нам до сих пор рассказывают сказки, что, мол, виноваты чиновники: они нарушали законы, а олигархи, мол, ни в чем не виноваты – действовали в соответствии с тогдашними правилами. Еще одна очевидная ложь. Не было никаких отдельно чиновников и отдельно олигархов (или будущих олигархов). Была уния, организованная (или постепенно организовывавшаяся) как мафия.

Кому нужно было обойти законы? Будущим выгодоприобретателям – будущим олигархам. Но действовали они в тесной (надо полагать, небескорыстной) связке… Нет, ни с какими не с чиновниками, а с высшими руководителями государства.

Результат – весьма простая и поражающая своей наглостью (от безнаказанности) многоходовая комбинация власти и олигархата, описанная в отчетах и иных документах (обращения к генпрокурору и т. п.) тогдашней (еще до Степашина, при Кармокове) Счетной палаты. Подробно, с приложением и ряда документов, все это описано и в моей первой книге «О бочках меда и ложках дегтя» (2003 г.), в главке «Как скупили у нас курочек, несущих золотые яички, за наши же денежки».

Зачем в 93-м расстреливали Верховный Совет

Суть махинации коротко. В одном и том же 1995 году, практически одновременно:

- у правительства образуются «излишки» валютных средств в 700 миллиардов долларов (и это при массовой неоплате госзаказа предприятиям, полугодичных задержках зарплат бюджетникам и т. п.), которые оно кладет на депозиты в несколько частных коммерческих банков – без каких-либо залогов;

- тому же правительству не хватает бюджетных средств, ради чего оно берет кредит у частных коммерческих банков – те же 700 миллионов долларов, но уже под залог, через процедуру «кредитно-залоговых аукционов»;

- в результате «под залогом» на год фактически у тех же структур, в которые только что на депозит положены бюджетные средства, оказываются самые сливки сырьевой части российской экономики – «Норильский никель», ЮКОС, «Сибнефть» и др.

- в федеральный бюджет на следующий 1996 год правительство изначально даже и не закладывало средства на выкуп залога.

Через год «залогодержатели» перепродали залоги фактически сами себе по совершенно смешной цене – порядка всего лишь годовой прибыли от эксплуатации находившихся в их управлении «залогов».

Наш – тогдашней Счетной палаты – вывод был однозначен: совокупность сделок должна быть признана притворной, а сами сделки – ничтожными. Я тогда был не прокурором, выносящим персональные обвинения, а зампредом Счетной палаты – иная компетенция. Тем не менее, мой человеческий вердикт был и остается однозначен: все без исключения участники этой беспрецедентной махинации (как со стороны власти, так и со стороны «выгодоприобретателей») – мошенники и воры, которым место исключительно в тюрьме. Да и то лишь в ситуации моратория на смертную казнь…

То есть, внимание: одно дело – приватизация вообще. Там действительно масса случаев несправедливого и аморального, но хотя бы формально законного. И совсем другое дело – кредитно-залоговые аукционы. Здесь совершенно очевидны изначальный сговор и масштабнейшее мошенничество, прямо нарушавшее и тогдашние законы, подпадавшее и под тогдашние нормы уголовного законодательства.

Но не для того уже тогда строилась «вертикаль», не для того за два года до этого был осуществлен госпереворот, чтобы могли торжествовать справедливость и законность.

О том же, кому на самом деле должны быть адресованы претензии «бедных» акционеров ЮКОСа, и о том, как нам вообще относиться к ползучему распространению на нас элементов западной судебной системы (да еще и на фоне западных же санкций), и чему в этом процессе нам жизненно необходимо противодействовать, а также о фундаментальных дефектах методов действия наших властей – в следующих статьях.

[Юрий Болдырев]

http://worldcrisis.ru/crisis/1610187?COMEFROM=SUBSCR
14 Авг 09:23

О единстве действий власти вокруг Новороссии и бывшего ЮКОСа

Что сейчас происходит важное?

Прежде всего, война в Новороссии. Санкции Запада против нашей страны. Наши ответные санкции – ограничения на ввоз европейского и американского продовольствия. Параллельно - снятие ограничений на ввоз продовольствие из ряда третьих стран. Плюс продвижение в решении вопроса об исключении долларов из наших взаиморасчетов с Китаем. Это все то, о чем меня, буквально, ежедневно спрашивают корреспонденты различных изданий. О нашей обязанности выплатить акционерам ЮКОСа в общей сложности порядка 52 млрд.долларов уже не спрашивают. Все – тема ушла. Как будто это было некоторое разовое событие, наряду с другими, вполне заурядное, которое обсудили и перешли к следующим.

Что же заставляет меня вновь и вновь возвращаться к этой теме?

Первое: нерешенность вопроса, который, с моей точки зрения, можно и нужно радикально решить и снять со страны необоснованное бремя – об этом подробно я писал в предыдущей статье. Но вопрос не решается. Во всяком случае, так, как его должно было бы решать.

Второе: при своевременном не решении этого вопроса – при не обеспечении безусловного судебного иммунитета государства по подобным коммерческим спорам, возникает совершенно недопустимый прецедент, камня на камне не оставляющий от нашего государственного суверенитета. А при продолжении недвусмысленной игры нашей власти в поддавки с разнообразными мошенниками и скупщиками краденого, очевидно, вал исков и снежный ком непосильных долгов страны перед «цивилизованным миром» будет стремительно нарастать.

Третье. До сих пор всю историю с «национализацией» ЮКОСа (ранее украденного у нас с вами) я рассматривал как классическое «вор у вора дубинку украл». То есть, если кто-то, в частности, наша власть, мягко говоря, не вполне корректным образом изъял имущество у вора, то у меня может быть множество вопросов и эмоций, включая вопрос о том, в наших ли интересах это сделано (что изначально сомнительно) или же в интересах всего лишь межкланового перераспределения краденого. То есть, любые вопросы, кроме жалости к изначальным ворам и какой-либо их защиты. И моя ключевая постановка вопроса всегда оставалась одна: вернуть собственность (это касается, разумеется, не только ЮКОСа, но и Норильского никеля, и Сибнефти и т.п.) и доходы от нее законному собственнику – народу России, нам с вами. Причем, не обходным «хитроумным» способом, а прямо и честно, назвав воров ворами, пособников – пособниками и «добросовестных акционеров» - скупщиками краденого. Но теперь выяснилось, что на одном и том же объекте, в данном случае, на ЮКОСе, нас можно ограбить несколько раз. Сначала просто у нас отнять имущество. А затем еще и заставить платить из бюджета за «отмывку» Роснефти (поглотившей главный актив ЮКОСа - Юганскнефтегаз) перед Западом в рамках будущей (никак до сих пор не отмененной) ее приватизации. Причем, как это изначально предполагалось и до сих пор никак не отменено, несмотря ни на какие западные санкции против России, в преимущественно западные руки.

И кто нам гарантирует, что это последняя махинация?

Если это что и напоминает, то вечный двигатель – универсальный насос по выкачиванию из нашей страны всех жизненных соков. А отсюда и естественный вопрос четвертый – связывающий уже практически замятую в СМИ историю с нашим новым «долгом» и кровавые события в Новороссии.

Четвертое. Когда вопрос об Украине, Крыму и Новороссии только еще назревал, мне приходилось обращать внимание на то, что решение этих вопросов в интересах и России, и жителей Крыма и юго-востока Украины возможно только при радикальной смене социально-экономического курса самой России. И теперь, когда крови, в том числе, мирных жителей, пролито уже весьма и весьма много и конца-края этому не видно, мы сталкиваемся с парадоксом. А именно: в отношении Новороссии наша власть занимает, пусть и весьма непоследовательную и недостаточно решительную, но все же, как будто, национально ориентированную позицию, но, при этом, в какую новую Россию или в какой Таможенный союз мы зовем наших братьев? Если Крыму не находится лучшего применения, кроме как сделать из него большую игорную зону, то что будет предложено Новороссии?

В какую содержательную жизнь мы зовем своих братьев? Уж не в ту ли, в которой любые их будущие созидательные трудовые усилия будут разбиваться о все новые долги государства (или новых государственных образований), которые будут делать находящиеся у нас при власти приватизаторы и, они же затем, вроде как, «национализаторы», но «национализирующие» путем не прямым и честным, а откровенно мошенническим, да еще и с планами последующей вновь приватизации, вследствие чего результат оказывается еще хуже, нежели был бы без подобных псевдо «национализаций»...

А ведь есть еще и версия о том, что все вокруг Новороссии - вообще, не более, чем согласованный, разыгрываемый «противниками» на пасах план по изгнанию с территории жителей ради минимизации будущих компенсаций им при организации там добычи западными корпорациями сланцевого газа. В это, то есть, в какое-либо сознательное участие наших властей в этом дьявольском плане, разумеется, совершенно не хочется верить. Но вопрос-то сформулирован, в частности, журналистом Джульето Кьезо. И этот вопрос не оставляет.

Шире переформулируем этот прямой и мучительный вопрос так: может ли одна и та же наша государственная власть продолжать вести явно не вполне честную и дорого нам обходящуюся игру вокруг стратегических активов страны, в частности, вокруг бывшего ЮКОСа, и, одновременно, кристально честную вокруг Новороссии?

Пятое. Разумеется, на западный язык санкций приходится отвечать встречными санкциями. И поиском вариантов маневра – где закупить продовольствие вместо европейского, в условиях, когда свой производитель на протяжении десятилетий не только не получал необходимой и обоснованной помощи и поддержки, но и практически прямо подавлялся всей финансово-экономической политикой власти в угоду западным «партнерам». И наш народ трудности, с которыми мы на этом пути неминуемо столкнемся, переносить готов. Но можно ли его, при этом, обманывать? Честно ли не говорить ему правду, что совокупный ущерб от западных санкций (который он мужественно готов терпеть) пока все еще многократно меньше, нежели ущерб от игр нашей власти в поддавки с ворами и со скупщиками краденого? Соответственно, затягивать пояса вследствие санкций Запада – естественно и патриотично. Но фактически затягивать их на самом деле совсем из-за другого – из-за очередной масштабной финансовой махинации, на этот раз, похоже, по «отмывке» за наш счет Роснефти перед ее приватизацией – это, согласитесь, уже никакой не патриотизм, а пагубная покорность стада, ведомого на убой.

Шестое. Оппозиционные фракции в Думе в очередной раз вышли с инициативой изъять средства наших разнообразных резервных фондов из экономики Запада и вложить их в свои проекты, в собственное развитие. Как к этому относиться? В принципе – безусловно, за. Представим себе аналогию – войну в горах. Очевидно же, что «страховочный трос», находящийся в руках у противника – никакой не страховочный. Если еще есть возможность передать этот трос в руки союзников, пусть даже временных попутчиков или хотя бы не очевидных противников – надо быстрее это делать. Еще позавчера надо было делать. Нет союзников – осуществлять самостраховку (к дереву конец троса привязать). Что угодно, но только не делать вид, что трос в руках у противника – это такая «страховка».

Но... Изъяв средства, куда, во что их вложить? Вложить средства в очередную скоростную железнодорожную магистраль между Москвой и Казанью – в условиях, когда между Москвой и Питером даже обычной грузовой дороги нет? Ведь из-за скоростного чиновничьего экспресса грузовые поезда вынуждены идти в обход, через Север. А фуры (из-за отсутствия нормального грузового ж/д сообщения) полностью забили автодорогу Москва-Питер – вокруг Вышнего Волочка – постоянные многочасовые пробки...

В целом: как умудриться одеть на глаза такие шоры, чтобы верить в некие отдельные созидательные проекты, реализуемые теми же самыми нашими «патриотами» во власти, независимо и параллельно с продолжающейся игрой в поддавки вокруг бывшего ЮКОСа?

Седьмое. Как член оргкомитета по проведению референдума о присоединении к ВТО (мы против ВТО и тогда настаивали на том, что столь серьезная сдача экономического суверенитета нашего государства не может осуществляться кулуарными решениями, без референдума), я хорошо помню, как всего два года назад, весной-летом 2012-го года, вся мощь государственного механизма была развернута на недопущение ни серьезного публичного обсуждения этого вопроса, ни, тем более, самого референдума. Волею «вертикали» были задействованы и ЦИК, и Верховный и Конституционный суды, и, разумеется, правящее большинство в парламенте. И вот теперь Запад и Россия обмениваются санкционными ударами. Все они прямо противоречат нормам и правилам ВТО. При том, что по самым сущностным вопросам – по фактическому ограничению на развитие собственного машиностроения и т.п. - мы остаемся под давлением ВТО и здесь, вроде, все еще не перечим. И мы, вроде как, добровольно, под юрисдикцией суда ВТО.

И что, во всем, что касается бывшего ЮКОСа – поддавки, а здесь их не будет? Или здесь наши интересы в суде будут защищать не те же самые западные же адвокаты и адвокатские конторы, с которыми наши власти «сотрудничают» (и так удачно раз за разом за немалые бюджетные деньги проигрывают суды) по делу ЮКОСа?

В результате вопрос для совсем наивных: этот суд будет ли совершенно на равных рассматривать действия Запада и России или отдаст какой-то стороне предпочтение? И какое очередное неподъемное долговое бремя в связи с обменом санкционными ударами мы получим в результате?

В общем, никак нельзя согласиться с тем, что событие прошло и тему закрываем. Значит, продолжим.

[Юрий Болдырев]

[Юрий Болдырев]

http://worldcrisis.ru/crisis/2084394?COMEFROM=SUBSCR

События разворачиваются стремительно. Главное из них — война. Официальное участие России в сирийском конфликте. Отношение, точки зрения, позиции — самые противоположные, в том числе, и у патриотически ориентированных сил. От бурного одобрения, восхищения и даже восторга (мол, кроме нас, на такую «войну шестого поколения» во всем мире еще только американцы способны) до решительного неприятия втягивания страны в чужую кровавую бойню, обвинения властей в очередной операции «прикрытие» — отвлечении внимания общества от недвусмысленной сдачи остатков «Новороссии» и «утилизации» теперь уже «лишних» добровольцев на полях сражений в Сирии. Так и как же к этому относиться?

Есть такие вопросы, где вместо ответа «как сделать» я предпочитаю ответ «как организовать». Поясню.

Вопросы мира и войны — наверное, самые сложные в политике. Если оставить за скобками откровенный авантюризм и готовность жертвовать жизнями за чьи-то сверхприбыли, если говорить только об ответственном перед своим народом принятии решений, все равно остается огромное поле неопределенности. И, к сожалению, нет такого, что если сидишь тихо и мирно, ни во что не ввязываешься, то война никогда в твой дом не придет. Всегда есть вопрос степени оправданности действий на упреждение, а также необходимости поддержать союзников. Соответственно, оценка степени обоснованности и оправданности действий — это всегда оценка совокупности всех обстоятельств. Включая — и это самое главное — и ту часть информации, которая является не вполне достоверной, гипотетической, основанной, в том числе, на прогнозировании намерений и действий конкурентов и противников. И вот давайте посмотрим, в чем отличие позиций тех, кто нынешнее вступление России в войну одобряет, от позиций тех, кто выступает категорически против?

Первое — это отличие фундаментально ценностное. Категорически «против» те, кто в принципе против самостоятельных действий нашей страны вопреки мнению и/или интересам Запада. И столь же категорично «за» те, кто априори всегда поддерживает нашу власть, что бы она ни делала — просто работа (или вера?) у них такая. Полагаю, что ценность аргументации и тех, и других минимальна и, соответственно, их мнением мы можем пренебречь.

Второе. «Против» также и те, кто за самостоятельность нашей страны и ее ни в коем случае не подчиненность Западу и его интересам, но, в то же время, не считает страну уже в достаточной степени подготовленной к столь решительным действиям, полагает необходимым сначала внутреннее укрепление. Укрепление, прежде всего, промышленно-технологическое и научное, как следствие — военно-техническое, а также организационное и социальное (и, как следствие, моральное). «За» — на этих весах — соответственно, те, кто верит в то, что весь окружающий мир уже дрожит при одном лишь виде на параде нашей «арматы», а также те, кто, может быть, владеет какой-то недоступной мне информацией о каких-то невероятных секретных разработках, делающих нашу сегодняшнюю «оборонку», несмотря на весь произведенный целенаправленный разгром науки и промышленности, тем не менее, всерьез конкурентоспособной по сравнению с западной «наступалкой». Несмотря на допущенный иронический тон, повторю: сам я всей полнотой информации не владею.

И третье. «Против» также и те, кто видит за втягиванием России в сирийский конфликт то ли попытку отвлечения общества от окончательной сдачи «Новороссии», то ли какую-то скрытую игру с США, с тасканием для них каштанов из огня в войне с американской же марионеткой ИГИЛ* (несмотря на публичное, вроде бы, неодобрение российских действий), то ли какую-то чисто коммерческую игру — в части маршрутов будущих газопроводов, а то ли и вообще акцию сугубо пиаровскую и предвыборную (в преддверие думских выборов 2016 года и президентских 2018-го). Типа «война все спишет», а если не спишет, но на фоне усугубляющихся экономических проблем всяко пригодится… В общем, в совокупности можно сказать так: это все те, кто в принципе недостаточно доверяет нашей нынешней власти — не верит в созидательность и национальную ориентированность ее суммарной мотивации. И потому за втягиванием России в новую войну видит, прежде всего, подвох — в чьих-то корыстных интересах и, соответственно, вопреки долгосрочным интересам страны. «За» здесь, соответственно, те, кто, может быть, даже и не исчерпывающе доверяет власти. Но, тем не менее, верит в некую совокупную, можно сказать, невесть откуда берущуюся институциональную (по определению, может быть, даже потому, что «место красит человека») ее хотя бы минимальную мудрость и, главное, ответственность. Тем более, перед лицом недвусмысленно алчных и агрессивных проявлений со стороны США. На уровне: «Ведь не может же такого быть, чтобы наши власти жизни наших мальчиков отдавали просто за нефтегазовые сверхприбыли!».

Итак, вроде, все разложили по полочкам. И что же? Как же надо поступать?

Отвечу иначе. Повторю: здесь важнее ответ на вопрос, как же надо это организовывать.

Прежде всего, предупреждение. К сожалению, при любой, даже самой искусной организации дела, тем не менее, гарантировать от ошибок нас никто не сможет. Гарантировать — нет. Но вот снизить, свести к минимуму вероятность такой ошибки — это уже можно. И, что еще важнее, гарантировать от сознательных преступлений — от явного пренебрежения интересами народа ради чьих-то сверхприбылей — это уже точно возможно. Именно за счет определенной организации решения подобных вопросов.

А кто у нас решает вопросы войны и мира? Заглядываем в красную книжицу под названием «Конституция» и читаем: Совет Федерации. Но скажите честно — все те, кто сейчас вдруг осознал, что эта война может прийти и в ваш дом — когда вы в последний раз интересовались тем, кто там заседает, что из себя представляет, как туда попал и, соответственно, чьи на деле интересы отстаивает?

А ведь из СМИ известно, что СФ у нас, кроме прочего, еще и этакий неформальный «клуб миллиардеров». Что ж, допускаю, что некоторые наши граждане искренне верят, что экономикой должны управлять «успешные» — те кто сумел сколотить себе состояние, даже неважно, сколь законным и моральным способом. Мол, они и нам лучше сделают. Логика, сразу оговорю, по моему мнению, изначально совершенно ущербная — даже по отношению к управлению экономикой. Но Совет Федерации, напомню, изначально отвечает за другое. А именно, прежде всего: за судебную и правоохранительную систему (назначает судей высших судов и Генерального прокурора), а также за мир или войну — дает согласие (или несогласие!) на использование вооруженных сил за рубежом, а также на введение чрезвычайного и военного положения. Надеюсь, это для читателей — не откровение?

Так и кому же мы это доверили?

Давайте немного поправим акценты.

Обсуждение вопроса о даче согласия президенту на использование вооруженных сил за рубежом в закрытом режиме — то, что вызвало критику у ряда авторов — дело, как раз, совершенно естественное и правильное. Сведений и данных, в том числе, подтвержденных, но не подлежащих огласке, которыми мы с вами не владеем — более, чем достаточно. Подобные вопросы исключительно в закрытом режиме только и могут и должны обсуждаться.

Другое дело, обсуждали ли наши сенаторы их всерьез — с учетом всей этой недоступной нам информации? Потребовали ли вообще представления им этих секретных сведений? Взвешивали ли и соотносили ли все резоны и риски? И, наконец, с позиций чьих интересов — наших ли или же отечественной части глобального олигархата — принимали окончательное решение?

Сказать, что в этой части у меня сомнения — - это еще сказать слишком мягко. Сами посудите, даже по известному хронометражу заседания. Если я правильно понял, на два вопроса, включая этот, без преувеличения, судьбоносный — менее получаса…

И два штриха к этим сомнениям.

Первый. Допустим, правы те, кто полагает, что мы уже (хотя здесь уместнее суждение «все еще») достаточно сильны. Но не могут же и они не соглашаться с тем, что для проведения подобной активной политики России жизненно необходима социально-экономическая мобилизация?

Советник президента академик Сергей Глазьев, опираясь на наработки РАН, предложил свои меры — какова на них высочайшая реакция?

29 сентября, уже после, скажем мягко, неблагожелательной реакции пресс секретаря Президента, в Торгово-промышленной палате на очередной секции Московского экономического форума мы обсудили глазьевский доклад — ролики есть в сети. Главное применительно к вопросу о войне и мире и нашей готовности к противостоянию всерьез: в любом из тех государств, которые в сирийском конфликте занимают противоположную нам позицию, представим себе, позвучал бы доклад, подобный глазьевскому — что за этим последовало бы? Не беру предложения — только констатирующую часть — цифры и факты, причинно-следственные связи. Очевидно: были бы немедленно сформированы парламентские комиссии по расследованию — как могло случиться, что в государстве проводится анти-национальная финансово-экономическая политика.

А что у нас? Полная тишина. И как, в этих условиях, мы собираемся конкурировать с объединенным Западом — теперь еще и в военной сфере?

И штрих второй. Стало известно, что, в дополнение к решениям о частичной приватизации ряда оборонных предприятий (завод «Звезда», концерн «Калашников» и др.) и засекречивании военных потерь в мирное время, готовится еще и решение о засекречивании … собственников крупных объектов недвижимости — вилл, яхт, самолетов и т. п. Я уже не спрашиваю, как в этих условиях будет осуществляться требуемое Россреестром для регистрации сделок согласование границ с соседями: надо полагать, границы вилл будут теперь безграничны. Важнее, что, в случае чего (например, если раздавит чья-то яхта вашу утлую лодчонку) даже чисто формально в суд вам будет подавать не на кого…

Но самое главное: можно ли при таком состоянии государства и общества (когда одним — тайна смерти, другим — тайна нажитого на войне и горе имущества) в принципе начинать какую-либо войну?

Это я не к пацифизму — война, к сожалению, как минимум, оборонительная, все еще возможна.

Это я к тому, можно ли и уместно ли соглашаться с совокупностью подобных тенденций и противоречий в своем государстве?