*1224. Независимая газета: От редакции

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-03-22/2_red.html
22.03.2007

Сергея Миронова в третий раз избрали представителем Законодательного собрания Санкт-Петербурга в Совет Федерации. За него проголосовало 33 депутата, многие из них – члены партии «Единая Россия». Еще несколько недель назад лидер единороссов Борис Грызлов говорил, что у Миронова не будет возможности стать сенатором от Петербурга, и рекомендовал поискать счастья в Ставрополе.

Позиция Бориса Грызлова выглядела логичной: если политическая борьба идет всерьез, по-взрослому, и тебя донимает статусный критик с признаками шумной харизматичности, то необходимо его нейтрализовать политическими методами. Зачем же нужно большинство в Заксобрании Петербурга, если им нельзя воспользоваться в борьбе с неприятным соперником?

Ведь само по себе использование политического ресурса в качестве инструмента борьбы с оппонентами – признанная и легитимная форма политической жизни.

И вдруг все поменялось. Без объяснения причин Грызлов изменил позицию и поддержал Миронова. Возникает вопрос: почему? Ответ лежит на поверхности: есть мнение, что Миронов должен быть сенатором от Петербурга и, скорее всего, должен остаться спикером верхней палаты.

Стало очевидным, что никакой политики здесь нет. Вернее, нет политики, как ее понимают не у нас, а есть политика, как ее понимают у нас, то есть Политика с большой буквы. Это когда более опытные и ответственные товарищи могут поправить, подсказать, рекомендовать публичному лицу, как себя следует вести, исходя из Высших интересов страны.

Совсем недавно витийствовала другой политик федерального уровня – вице-спикер Думы Любовь Слиска. Она считала, что необходимо отправить в отставку министров Зурабова, Кудрина, Грефа. А потом внезапно утратила интерес к этой теме и уже ничего не требует. Скорее всего и в этом случае есть мнение, что министры должны работать спокойно до конца срока полномочий Президента. Он их привел с собой, он их и уведет с собой. А не Грызлов, Слиска или даже Миронов.

Вот такая Политика у нас.

Иосиф Виссарионович Сталин очень большое внимание уделял редакционным статьям в газете «Правда». Они назывались «передовицы». В конце 1940-х годов он написал передовицу на тему о театре и подписался: «группа товарищей». А через день появились статьи, растолковывающие, расширяющие и популяризирующие смыслы той самой редакционной статьи Вождя. Ссылка на передовицу звучала так: «Как гениально заметила группа товарищей».

Нынешние рамки свободы политиков кажутся вполне естественными и разумными, если считать их функции фрагментом целостной системы под названием «вертикаль власти». Более того, ограничения свободы таких политиков по популистскому терроризированию работающих и компетентных министров выглядит почти гениальным мнением, которое есть. Политика с большой буквы будет тем более эффективной, в пределах своей родовой ущербности, чем более определенно можно будет сказать: есть мнение.

Если уж «гениальная группа товарищей» решила, что политик, у которого есть мнение, в стране должен быть один, то логично ожидать от него действий по «одергиванию нарушителей конвенции», которым почудилось, что и они тоже – политики.

Есть мнение, что это лишнее. А потому Сергей Миронов может продолжать набирать рейтинги, беспощадно критикуя партию власти. Не страшно.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-03-23/2_red.html
23.03.2007

Обсуждение бюджета страны на трехлетний период, прошедшее вчера в Белом доме, не принесло неожиданностей. Радость по поводу перехода на среднесрочную модель планирования доходов и расходов пока является очевидно самодостаточной. Содержательные моменты, касающиеся целей бюджета, не получили должного внимания со стороны министров. Никто из них не попросил дополнительных денег. Редкость мирового масштаба, но, вероятно, отражает реальную насыщенность деньгами министерств в рамках решаемых ими задач. С одной стороны, очень хорошо, что все задачи профинансированы по полной потребности. С другой остается немой вопрос: а все ли потребности учтены?

Обсуждение бюджета продемонстрировало возросший кабинетный вес Алексея Кудрина. С ним никто не спорит, его никто не критикует. Им все довольны. Критикует как раз он.

Кудрин реально силен, как человек, сидящий на денежном мешке и, по мнению многих инсайдеров, обладающий убедительным влиянием на председателя ЦБ Сергея Игнатьева. Такое влияние позволяет министру оказывать серьезное воздействие на политику обменного курса. Известно, что Кудрин – сторонник сильного рубля. Вообще сочетание слов «сильный рубль» звучит так же привлекательно, как «сильная Россия». Признавая заслуги г-на Кудрина в профессиональном продвижении интересов своего ведомства, хочется подчеркнуть, что в нашей стране Министерство финансов не отвечает за экономический рост. Идеал кудринского благополучия – с минимальной инфляцией и сильным рублем – может оказаться похоронным маршем для российской промышленности. Сильный рубль стимулирует импорт и ограничивает экспортный потенциал, так как удорожает нашу продукцию на зарубежных рынках. Облагораживание структуры нашего экспорта путем увеличения в нем доли продукции с высокой добавленной стоимостью при такой валютной политике недостижимо.

Прогнозы на предстоящие годы безжалостны: если в 2005 году импорт равнялся 125 млрд. долл., то в 2010 году он будет 290 млрд. долл. При этом экспорт изменится за тот же период с 244 до 278 млрд. долл.

В прогнозе МЭРТа говорится: «сохранение нынешнего более чем двукратного разрыва между темпами роста импорта и внутреннего спроса неизбежно приведет уже в 2009 году к вытеснению отечественной продукции (особенно инвестиционной) с рынка и образованию отрицательного торгового сальдо, что потребует значительной девальвации курса национальной валюты».

Именно поэтому настораживает миролюбие и незаметность тех министров, которые в отличие от Кудрина отвечают за развитие и экономический рост. Рост денежных доходов населения будет устойчиво опережать рост производительности труда. А может, министры не видят себя министрами через три года?

Как известно, у нас нет министра импорта, иначе ему стоило бы дать орден за удвоение показателей своей отрасли за три года. Но импорт как-то успешно справляется и без министра-куратора. Потому что рубль крепкий и российский бизнес менее производителен.

Люди, занятые распределением бюджетных денег, не осознают, что их задача все-таки – раздача удочек, а не рыбы, если пользоваться известной метафорой. Теперь уже в масштабах страны видно, что если внутреннее производство не растет, то эффект от бюджетных трат равен сиюминутному удовольствию от потребления. Ну, может быть, еще и воспоминаниям об этом. Стимулирование и поддержка частного капитала – единственная гарантия того, что «рыба» будет и после падения цен на нефть и газ.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-03-26/2_red.html
26.03.2007

Европа широко отмечает 50-летие Римского договора шести европейских стран, положившего начало строительству новой «добровольной империи». В Европейском союзе уже 27 стран, многие хотят туда попасть, хотя все чаще раздаются голоса о прекращении бесконечного роста Евросоюза.

Истории Римского договора, теории и практике европейской интеграции в нашей стране посвящены тысячи исследований. В научных работах обязательно указывается их практическая значимость. Раньше, в советское время, аргументация сводилась к возможности ограниченного использования опыта ЕС для целей СЭВа. Теперь этот опыт нужен нам якобы для того, чтобы успешно интегрировать страны СНГ в той или иной конфигурации.

Поразительно, но при такой научной поддержке практические проблемы интеграции нашей страны решались и решаются не очень успешно. В чем проблема? Что не срабатывает?

Важно понимать эволюцию ЕС за эти 50 лет. Союз, несмотря на экономическую подоплеку при его создании на базе объединения рынков угля и стали, изначально задумывался как политическое объединение стран, готовых к делегированию части своего суверенитета в наднациональные органы. Несмотря на различия в экономике (некоторые страны были мировыми лидерами на ряде рынков), послевоенные предрассудки и нетерпимость, политическая и бизнес-элита ведущих европейских стран осознала, что политический союз и экономическая интеграция – единственный способ противостоять сверхдержавам США и СССР. Почти 30 лет интеграционные процессы не выходили на новый качественный уровень, пока в начале 80-х не стало очевидным: Европа начинает проигрывать конкурентную борьбу не только американцам, но и азиатам в лице Японии и новых индустриальных стран. О Китае тогда еще никто всерьез не говорил. Из 37 отраслей, определяющих конкурентоспособность экономики, США лидировали в 22, Япония – в 9, Европа – в 5. Тогда взялись за создание единого рынка со свободным движением товаров, капитала и рабочей силы. Выяснилось: на границах, торгуя друг с другом, европейцы, в основном из-за нетарифных барьеров, теряют 12 млрд. долларов, что делает издержки избыточно высокими. Вскоре ввели евро. Таким образом, основным мотивом интеграции Европы на втором этапе, совпавшем с ликвидацией СССР, явилась экономика, создание единого рынка, единой валюты и независимых институтов.

За последний год приобрела четкие очертания стратегия нового этапа развития ЕС. Ключевыми становятся проблемы преодоления асимметричной энергозависимости, реализации принципов Киотского протокола, культурно-религиозной адаптации иммигрантов, дальнейшая выработка совместных ценностей на основе общей Конституции.

Вопрос о единых ценностях европейской и – шире – всей западной цивилизации вышел на первое место в методологии подходов при решении тех или иных проблем.

Очевидно, что Россия и ее потенциальные партнеры по интеграции не прошли ни одной фазы осознания своих коллективных интересов в стратегической перспективе – ни политических, ни экономических, ни ценностных.

Руководители постсоветских стран, к сожалению, уже более 16 лет не могут отделить интересы сиюминутные, хоть и важные, от интересов стратегических, за горизонтом личного властвования, но предопределяющих жизнь и судьбу своих народов на поколения.

Глобализация и конкуренция со стороны стран с населением, живущим беднее нас, требуют концентрации ключевых компетенций и преимуществ, если хотим выжить. Поодиночке это будет сделать труднее. Если вообще возможно.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-03-27/2_red.html
27.03.2007

ТНК-BP собирается сегодня принять участие в конкурсе по приобретению 9,44% акций «Роснефти» и векселей «Юганскнефтегаза» на 3,6 млрд. руб., ранее принадлежавших ЮКОСу. Об этом стало известно после встречи руководителя BP лорда Брауна с президентом Владимиром Путиным. До этого соискателем пакета акций ЮКОСа была только «Роснефть».

Лейтмотив комментариев сводится к тому, что ТНК-ВР оказывает услугу Кремлю, своим участием легитимизируя распродажу активов ЮКОСа. Услуга эта нужна англо-российской компании, скорее всего, за услугу. Дело в том, что Минприроды грозится отобрать у ТНК-ВР лицензию на разработку Ковыктинского газового месторождения, из-за того что компания не вышла на уровень добычи, заявленный в лицензии.

Представители ТНК-BP утверждают иное: получение значительного пакета в «Роснефти» представляет самостоятельный деловой интерес. Почти 10% в активах патронируемой Кремлем компании – важный элемент партнерства и более тесного сотрудничества. И это партнерство актуально в свете аппетитов другого любимчика Кремля – «Газпрома».

Одним словом, хитроумные совладельцы ТНК-ВР придумывают сложные конструкции для создания самим себе хорошего делового климата.

Смущает, правда, то, что ТНК-ВР не прибегает к внешним заимствованиям для этого аукциона, надеясь обойтись собственными ресурсами. Стартовая цена – 7,5 млрд. долл. Представляется, что свободных ресурсов такого масштаба в компании нет. Если бы они были, и были свободными, то это говорило бы лишь о плохом финансовом менеджменте. И если реальной борьбы не получится, а будет имитация борьбы, то версия об услуге найдет свое подтверждение.

Мы являемся свидетелями типичного явления российской деловой практики – под названием «поход в Кремль» – перед проведением аукционов по продаже активов в стратегически важных областях. Если такой прием является фильтром, отбирающим и одновременно отсеивающим претендентов, то интересно было бы узнать подробнее про то, как работает данный механизм. Кто на еще более ранней стадии решает, а стоит ли удостаивать соискателей высочайшей аудиенции. И можно ли принимать участие в торгах любому желающему просто на основе публикации о проведении аукциона? Если нельзя, то необходимо упразднить саму процедуру как изначально ущербную, может быть, даже притворную, противоречащую принципам свободной конкуренции. С другой стороны, если власть видит свою роль в том, чтобы отобрать приглянувшихся претендентов, но все-таки хочет, чтобы они раскошелились, то это – тоже вариант. Своего рода собачьи бои. Жестокие, но по-своему справедливые, когда стравливаются любимцы. Любимцы тоже должны приносить доход.

Участие в аукционе такого мирового бренда, как ВР, ставит точку в вопросе об отношении западного бизнеса к делу ЮКОСа. Если участие в торгах выгодно, то никакие правозащитные сантименты не работают.

«Ничего личного», – говорят в таких случаях в «приличном» западном обществе. «Извини, старик, на моем месте ты поступил бы так же», – добавляют в «приличном» обществе у нас.

Но то, что выглядит проявлением так называемого дикого капитализма, звучит естественно для представителей «капитализма цивилизованного». То есть в идеале через триста лет развития частной собственности в России в аналогичной ситуации мотив «ничего личного» будет выглядеть цивилизационно приемлемым и никто никому не пригрозит нерукопожатием. Такова вечная природа капитала.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-03-28/2_red.html
28.03.2007

Премьер-министры России и Латвии подписали вчера в Москве договор о границе. Что особенно лестно для Кремля – на российских условиях. Москва и Рига шли к этому событию десять лет. В 2004 году даже казалось, что России суждено остаться без оформленной границы с Евросоюзом и НАТО. Ведь непосредственно перед подписанием договора Путин пообещал латышам от «мертвого осла уши». Так истерика в российско-балтийских отношениях приобрела классические формы.

Уши осла предлагалось отдать латышам вместо Пыталовского района, на который, как казалось Кремлю, Рига претендовала в документах, сопровождавших пограничный договор. Латвийские власти включили в них ссылку на мирный договор 1920 года, по которому граница проходила иначе, чем сейчас. Возвращения территорий Рига не требовала, но призывала признать незаконность их отторжения. Москва отказалась это сделать. В итоге латвийский Сейм разрешил подписать договор без каких бы то ни было претензий. Что и было сделано в торжественной обстановке Михаилом Фрадковым и Айгаром Калвитисом.

Перед подписанием Фрадков заявил: «Мы рассчитываем, что ратификация договора пройдет без неожиданностей или политических довесков». Российский премьер явно не доверяет своему коллеге. У Москвы не получается ладить с соседями. Все как на подбор – сложные. А прибалты – еще и с особым историческим прошлым. С одной стороны, Москва провозглашает заинтересованность в налаживании добрососедских отношений со странами Балтии, с другой – говорит о своем недоверии, причем под руку подписанту важного договора. Реальный прогресс будет зависеть прежде всего от кардинального улучшения политического фона переговоров, утверждает Москва. И тут же создает фон не вполне благоприятный... И, видимо, даже не замечает. Приглушили критику по поводу ущемления прав русских, убрали дипломатов на задний план, выставили вперед Патриарха и Фрадкова – хватит и этого, рассудили в Кремле.

Нынешние мероприятия призваны подготовить почву для более важного события – саммита с участием президентов двух стран. Вайра Вике-Фрейберга неожиданно осознала необходимость улучшения отношений с Россией. Это произошло незадолго до истечения ее президентского мандата. То есть когда возникло желание обрести собственное место в истории. В России, движимой интересами «Газпрома» и желанием улучшить отношения с Евросоюзом после ухода с политической сцены всех европейских «адвокатов» Кремля, решили ответить взаимностью. Кто-то видит в этом новый этап истории. Однако не покидает ощущение, что это временное увлечение соседом.

Не так давно Путин увлекался Польшей. Когда сходил с политической сцены Квасьневский, российского и польского лидеров называли друзьями. Было много всяких обещаний и надежд. Итог оказался другим: тотальное засекречивание катынского дела, празднование 4 ноября, отлов и избиение польских дипломатов вслед за избиением русских детей, эмбарго на польское мясо, блокирование Варшавой переговоров о новом базовом договоре РФ–ЕС, отсутствие контактов с Качиньскими...

Судя по листовке, распространявшейся в воскресенье на манифестации «Наших», для Кремля остается актуальной тема внешнего врага. Но, кроме Запада в широком смысле слова и США в частности, про запас хорошо бы иметь и врагов маленьких, притесняющих русских. Потока иммигрантов из Прибалтики в Россию не наблюдается. Это верный признак того, что проблема не столь однозначна, как ее представляют государственные СМИ. Руководители российской дипломатии, безусловно, должны руководствоваться не только эмоциями, но и стратегическими соображениями. А они таковы, что выстраивание пояса доброжелательности по периметру наших границ – самый надежный инструмент защиты как национальных интересов России, так и интересов ее соотечественников.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-03-29/2_red.html
29.03.2007

Официальный представитель Пентагона заявил, что США не собираются связываться с НАТО по вопросу о размещении американской системы ПРО в Европе. Главный мотив отказа – трудность консенсусного согласования с членами альянса. Руководителей Минобороны США не смущает даже то, что это решение войдет в противоречие с обязательствами НАТО перед Россией.

Вся современная цивилизация, особенно европейская, развивается на основе делегирования части полномочий и суверенитета на наднациональный уровень. Этот принцип делегирования лежит в основе всех типов интеграции. Зачем нужно делегировать полномочия? Какая выгода от этого усечения собственных прав? Ответ на вопрос в каждом конкретном случае различен. Общим же всегда является выгода. Просто выгодно быть вместе в противостоянии конкуренту – будь то в экономике, политике или военной сфере. Выгода от объединения всегда перевешивает неудобства от согласования позиции. Иначе союзы распадаются. Или живет их муляж. Как в случае с Россией и Белоруссией.

В последние десятилетия четко наметилась тенденция, в рамках которой Запад как политическое явление выступает или в одном, или в двух лицах, если этого хотят США. То есть западные ценности, когда это выгодно, неделимы, а принципы и институты – унифицированы.

Но бывают случаи, которые касаются интересов всего мира, как, например, глобальное потепление, и США заявляют свою отдельную позицию: нет Киотскому протоколу. И никто ничего поделать не может. Никто не оказывает давления на Вашингтон, никто не бойкотирует саммиты, никто не требует вывести США из G8. Так устроен мир. Будучи сверхдержавой по экономическому, военному потенциалу и уровню притязаний, США подчас не считают нужным соотносить свои интересы с позицией политических коротышек.

Американцы уважают традиции своей страны и в вопросах смертной казни. Пока народ Америки, воспитанный со времен Дикого Запада на ценности «зуб за зуб», не проявляет миролюбивого снисхождения к убийцам, террористам и прочим негодяям и никаких мораториев на смертную казнь не вводит. И опять все вынуждены с этим считаться.

Россия ментально – сверхдержава. И хотя наш военный и экономический потенциал на порядок ниже американского, уровень наших притязаний исторически высок. У России нет традиции делегирования серьезных полномочий кому бы то ни было. Первым серьезным актом делегирования части суверенитета будет вступление в ВТО. В Женеве будут решать, считать те или иные инструменты российской экономической политики субсидиями или не считать, взимать компенсационные пошлины или нет. Но это пока впереди. А в реальности можно констатировать, что Россия в своей огромности, неоднородности, многоукладности, противоречивости пока не очень готова делегировать значительные полномочия в области экономики, политики и международных отношений. Просто потому, что это может оказаться невыгодно. Очень сложно один масштаб применять к разным людям, территориям, нациям. Мы видим, как это сложно даже в рамках Российской Федерации.

Каждый раз, когда США демонстрируют приоритет национального интереса над солидарностью с наднациональными процедурами, ценностями и озабоченностями, они дают нам очень сильные аргументы для абсолютизации нашей специфики. Иногда это хорошо. Часто – не очень.

Потому что на нынешнем этапе нашего развития поиск всеобщего важнее упора на специфику. Но и без учета специфики при делегировании полномочий вовне далеко не уйдешь. Может, так и выглядит искусство возможного?

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-03-30/2_red.html
30.03.2007

После мартовских региональных выборов ощущается некое движение в политической атмосфере. Что-то меняется. Создается впечатление, что Кремль корректирует свою политику в отношении форм, методов и целей контроля за политическими процессами в стране. Избрание председателя ЦИКа не от «Единой России» – штрих, но характерный, в этом плане. Совсем не обязательно, чтобы руководители всего на свете, связанного с публичной политикой, были представителями правящей партии. Практический смысл невелик, а репутационный, в том числе и международный, ущерб значителен. А если принять во внимание, что среди основных политических партий нет ни одной, находящейся в оппозиции к президенту, то проведению его политической линии вообще ничего не угрожает.

Сейчас интенсивно заговорили о том, что зарегистрированные Минюстом партии должны допускаться на выборы напрямую, без сбора подписей и залогов. Разумно. Потому что в противном случае не совсем понятно, что зарегистрировали и, главное, зачем?

И хотя, судя по всему, до декабрьских выборов ничего в практическом плане не изменится, но политический резонанс от самих разговоров на эту тему уже выглядит положительным. Так всегда бывает при соприкосновении со здравым смыслом.

Видимо, в Кремле окончательно убедились: большее или меньшее количество партий, участвующих в выборах, не создает системных рисков для политической устойчивости общества. Совсем не обязательно иметь конституционное большинство в Думе, аккумулированное в одной партии. Конституционное большинство, полученное от суммирования голосов трех-четырех лояльных Путину партий, придает неизмеримо большую легитимность принимаемым решениям. Более того, в публичном плане за рамками «Единой России» есть гораздо больше харизматичных политиков, способных к публичной апологии принимаемых, в том числе и непопулярных, законов. И пользы больше, и подозрений в узурпации власти меньше.

Оживился и процесс создания новых политических и общественных объединений. Сергей Чемезов создает общественное движение на базе профессионального союза машиностроителей. Если оно в дальнейшем превратится в партию, то это будет свидетельствовать лишь о том, что энтузиастам партстроительства, с единственным табу на критику Путина, дан зеленый свет. Ведь и проект Михаила Барщевского, если честно, выглядит все больше как реализация амбиций и притязаний самого известного «игрока». Известно, в течение года он проводил ряд консультаций с представителями администрации, но никаких гарантий на прохождение в Думу ему никто не давал. Хочешь бороться – борись, но сверху отмашки не было.

Иное дело выборы президентские. Здесь, судя по всему, прессинг властей остается высоким. Это обусловлено исключительным желанием победить уже в первом туре. А распыление голосов среди потенциальных единомышленников этой цели не содействует.

Страх перед вторым туром понятен. Всем памятен второй тур губернаторских выборов 1996 года, когда безусловный лидер первого Анатолий Собчак проиграл Владимиру Яковлеву, сумевшему договориться со всеми, кто не любил Собчака.

Именно поэтому в нашей стране о президентских амбициях говорят только политические клоуны. Страшновато.

Созданная властью политическая конструкция кажется неоптимальной. Кое-где жмет, кое-где выглядит избыточно перестраховочной. Появилась уверенность, что управление может быть чуть более дистанционным. И если послабления станут реальностью, то никто от них не проиграет.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-02/2_red.html
02.04.2007

Сергей Миронов решил усилить информационный повод в день своего повторного избрания на пост лидера Совета Федерации. Он предложил пересмотреть Конституцию так, чтобы конкретный человек – Владимир Путин – мог подольше занимать должность президента. А когда Борис Грызлов заявил, что не поддерживает такое начинание, Сергей Миронов обвинил его в стремлении «скорее проводить Владимира Путина на заслуженный отдых и самому решать кадровые вопросы, например, кому быть губернатором, а кому – нет».

Никакой логики в этом упреке нет. Понятно же, что кадровыми вопросами будет заниматься новый президент, а Грызлов продолжит законодательно поддерживать его волю. «Единая Россия» остается партией функциональной, а не идеологической. И потому ни самой партии, ни ее лидерам ничего от изменений в Кремле не угрожает: эта функция необходима любому президенту.

Так зачем же Миронов вновь поднимает этот вопрос? Кому и зачем нужно педалировать тему третьего срока, закладывать в сознание россиян сомнения относительно незыблемости Конституции?

Путину? Вряд ли. Рейтинга и доверия выше, чем сейчас, у него не будет. Сказочный ореол бюджета померкнет. Проявится фактор усталости, пресыщенности, привыкания, утраты остроты восприятия. Начнут огорчать выдвинутые и назначенные лично Путиным чиновники. А если некоторые из них окажутся коррупционерами? Неприятно. А международные упреки и подозрения? Рисков же, связанных с непрезидентским статусом, у Путина нет.

Неужели третий срок нужен кому-то из путинского окружения, желающего сохранить статус-кво? Страхи перед новым хозяином Кремля?

Потенциал «самоходности» президента в России ограничен лишь фантазией самого президента. Вся история «преемников» в нашей стране поучительна. Хрущев, Брежнев, Андропов, Горбачев, Ельцин, Путин нашли, что «отрихтовать» в доставшемся им наследстве.

Однако в попытках навязать обществу мысль о незаменимости Путина огорчает непонимание важности института, традиции, философии сменяемости лидеров. Почему при жизни и власти вождей все их славословят, наглядеться и нарадоваться не могут, а потом узнаем то про культ личности, то про волюнтаризм, то про застой?

Понятно, что застой – это не то, что хотят построить засидевшиеся у власти лидеры, это естественная реакция системы на кадровую и критическую слепоту власти. Критика уходит, друзья остаются, вся надежда на самокритику. А вы ее много видите? Да и мы сами не спешим посыпать себе голову пеплом. Такова природа человека.

Природу человека можно пытаться менять в рамках утопических и антиутопических социальных проектов. К чему это приводит, всем хорошо известно. ХХ век оставил тысячи мемориалов «издержкам» переделки человеческой природы. А можно – в ходе становления прозрачных институтов демократии, через конституционные ограничения сроков пребывания у власти. Сама неизбежность ухода от власти и ее рычагов накладывает самоограничения на поступки и соблазны, которые дает власть. Так и создаются новые люди: не вследствие морализаторства «давайте жить дружно», а вследствие осознания самой невозможности жить по-другому.

Огорчительно, что «третье лицо» в государстве не понимает и не поддерживает историческую значимость и миссию Владимира Путина, на пике беспрецедентной популярности заявившего о неприемлемости для себя третьего срока. Это показатель неравновесности качества людей во власти. Компенсировать персональную слабость могут только отлаженные институты и ограничения демократии.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-03/2_red.html
03.04.2007

Подготовленный по заказу «НГ» компанией «Медиалогия» анализ присутствия политических партий в российском телеэфире в марте с.г. (подробнее) дает интересную пищу для размышлений.

Главное наблюдение: присутствие партий в политической картинке телеканалов резко увеличилось. Действительно, число сообщений о партиях в марте выглядит внушительным. Политически ангажированный зритель, казалось бы, может быть доволен. Более внимательный взгляд на данные указывает на то, что качество присутствия партий на телеэкране принципиально разное. Например, показатель «сообщений, в которых объект играет главную роль», выглядит следующим образом: «Единая Россия» – 73, КПРФ – 26, эсэры – 37, ЛДПР – 10, СПС – 9 и «Яблоко» – 5. Понятно, что 5 или 9 такого рода сообщений – почти ничто, с учетом того, что март был месяцем выборов в региональные парламенты.

Что касается соотношения сообщений позитивного и негативного характера, то у «Яблока» оно выглядит как 0:32, СПС – 18:19, ЛДПР – 21:12, эсэров – 55:6, КПРФ – 44:0 и «Единой России» – 94:7. Понятно, что эти соотношения порождены рукотворным медиа-планированием руководителей политических редакций телеканалов. Именно здесь встроен фильтр.

Вероятно, мы являемся свидетелями реализации новой информационной стратегии Кремля. Формальное присутствие на экране критиков власти – весомый аргумент в спорах об уровне свободы слова в стране. Западные политики, как правило, не очень хорошо подготовлены к содержательным дискуссиям с российскими руководителями на эту тему. Достаточно предъявить им пару-тройку цифр, опровергающих их исходное утверждение, как они снимают свои претензии.

Рост присутствия на экране представителей различных политических сил в ближайшие месяцы должен помочь имиджмейкерам России в их работе по корректировке образа путинской России. Да и внутри страны многим избирателям может показаться, что они адекватно информированы о позициях политических конкурентов.

Ощущения важны. В конце концов в некоторых философских течениях мысль о том, что «мир – это лишь комплекс ощущений», является центральной.

Представляется необходимым увеличить количество передач по проблемам актуальной политики для более подробного информирования граждан о политических намерениях партийных лидеров. Демократия как практика – это процесс постоянной отладки отношений «политик–избиратель». В ходе дискуссий, обещаний и сверки обещаний с реальными делами происходит «взросление» избирателя. Целью ведь является сознательный выбор. Никто не хочет, чтобы политик обманывал избирателя пустыми обещаниями. Избиратель и сам обманываться рад. Но опыт по выявлению политических мошенников необходим для формирования зрелой демократии. Если же не доверять избирателю, подозревая его в доверчивости к легковесным посулам, то у власти будет постоянный соблазн принимать «взвешенные» решения за него. Этот путь – тупиковый.

И еще. В телеэфире полностью отсутствуют руководители «Другой России». Почему? Чего боится власть? Какого рода тайну политические оппоненты Кремля могут рассказать зрителю-избирателю? Неужели Каспаров экспрессивнее Новодворской, а Касьянов – Явлинского?

Представляется, что ответ на этот вопрос должен быть не умозрительным, а предметным. Визуальным.

Публичному политику намного труднее поддерживать репутацию ответственной личности, нежели диссиденту. И вообще, нет никаких оснований полагать, что электоральные предпочтения граждан России могут выглядеть экзотическими. Все-таки живем не в Африке.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-04/2_red.html
04.04.2007

Россия завершает переговоры по вступлению в ВТО. Теоретически она стремится к благу. Практически – узнаем по ходу жизни.

На этой неделе Министерство торговли США объявило о введении новых повышенных таможенных пошлин в диапазоне от 10,9% до 20,35% на высококачественную бумагу из Китая. Именно на этой бумаге печатают корпоративные ежегодные отчеты и каталоги. Основание – подозрение в использовании китайскими производителями субсидий. Решение было принято в ответ на жалобу, поданную производителем бумаги из штата Огайо.

Более двадцати лет американцы воздерживались от введения повышенных пошлин на продукцию из стран с нерыночной экономикой. Министерство торговли посчитало на этот раз, что китайская экономика стала достаточно рыночной, чтобы можно было применить торговые санкции.

Представляется, что за этими мерами стоит на самом деле Министерство финансов США, которое добивается ослабления вмешательства китайского государства в финансовую систему. Достаточно вспомнить претензии американцев к обменному курсу китайской валюты. Попытки заставить китайцев ревальвировать на треть собственную валюту провалились. Торговый дефицит США с Китаем продолжает расти. Вот здесь и понадобился иск американской компании, которой показались подозрительно низкими проценты, уплачиваемые китайскими производителями бумаги за используемые кредиты. Минфин США также с недоверием относится к таким заложенным в пятилетний план инструментам экономической политики Китая, как налоговые стимулы и списание задолженности. Американцы считают, что эти меры необоснованно снижают издержки китайских производителей бумаги, что вкупе с заниженным курсом валюты создает им преимущества на внутреннем рынке США.

Создается прецедент для других американских компаний из различных секторов экономики для аналогичных исков к китайским конкурентам.

Обострение торговых отношений между США и Китаем живо напомнило, как 5 лет назад американцы ввели ограничения на импорт стали из ряда стран мира, включая Россию. И в том и в другом случае никаких соображений об интересах американских потребителей официальный Вашингтон не высказывал. То, что сейчас, как и тогда, американцы будут платить больше, – не является предметом непосредственной озабоченности Министерства торговли. А собственные субсидии США фермерам и производителям хлопка уже привели к кризису Дохийского раунда торговых переговоров.

Нам необходимо учитывать эти факты при планировании своего внешнеторгового будущего. Вся модель экономики России под названием «государственно-монополистический капитализм» является уязвимой с точки зрения подозрений в избыточном государственном вмешательстве.

Пока товаров с высокой добавленной стоимостью в нашем экспорте мало и мы не ощущаем угрозы. Не ощущают угрозы и поставщики сырья. Но случай с китайской бумагой показателен – претензии сильного внутреннего лоббиста, да еще из штата, важного для Буша или любого иного президента, в предвыборный год могут оказаться реальным инструментом протекционизма против российских товаров.

Газ, металлы, алюминий, нефть, древесина, по большому счету, не обладают иммунитетом против аналогичных санкций. Подозрения в субсидировании тарифа, энергетического и транспортного, – достаточное основание для эффективной остановки российского экспорта.

Продвигать принципы свободы торговли по всему миру с учетом интересов собственного бизнеса – вот чему учит государственная экономическая политика США и Китая. Такие разные страны, а так похожи.