*1224. Независимая газета: От редакции

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-05/2_red.html
05.04.2007

В переходном обществе жить придется долго

Исследователи, описывающие состояние нашей экономики и общества, используют термины «транзитная» и «переходное».

Это удобно методологически для классификации тех стран, которые порвали «с проклятым прошлым» и двинулись в направлении развитых рыночных экономик. Однако это методологическое удобство вредно влияет на мозги тех, кто обязан думать об организации нашей повседневной жизни. Переходный характер общества и экономики в практическом смысле – это на самом деле особенность состояния и качества нашей жизни на десятилетия. Иными словами, картинка мира, как транзит от состояния А (социализм) к состоянию Б (капитализм) может длиться 50–100 лет. И если не думать о транзитности как функциональной сущности социально-экономической системы, то можно и не довести переходность до искомой трансформационной цели.

Ведь уже было при социализме упрощенное представление о транзитности: «наши дети будут жить при коммунизме», «для победы коммунизма нужно 100 тысяч тракторов», «коммунизм – это советская власть плюс электрификация всей страны». А национальные проблемы! Известно, что Ленин отказался вникать в суть пограничных споров в Нагорном Карабахе на том основании, что после победы революции во всемирном масштабе границы, как и нации, отомрут. Логика понятна: волноваться о текущих, функциональных проблемах не стоит, раз по прибытии в пункт назначения – коммунизм/развитой капитализм – проблемы исчезнут сами собой.

В тот раз не получилось добраться до конечной остановки. Пробуксовка на мелочах повседневного функционирования закончилась крушением под откос паровоза, летевшего к станции Коммуна. Энтузиазм истончается быстро, страх держится дольше, но если не подкреплять грезы о прекрасном далеко улучшением повседневного быта «пассажиров», то возникает соблазн развернуть поезд в обратном направлении.

Вдумайтесь только, перестройка началась 22 года назад! Почти четверть века! Разве кто-нибудь а) предполагал тогда и б) согласился бы на такие сроки преобразований, если бы о них было известно? Более того, если бы еще и предупредили, что через четверть века выйдем на параметры экономического благосостояния, сопоставимые с тогдашними. То есть все будет так же, только все будет по-другому. Да еще мужчины до пенсии доживать не будут.

Проблема транзитности мышления властей отбрасывает мощную тень на образ мыслей, ожидания и надежды всего общества. Никто не хочет быть учителем, военным, инженером, все хотят быть юристами, актерами, продюсерами. Перенос общественного идеала в сторону максимальной публичности и предполагаемой денежности профессии – отражение утраты обществом реального представления о функциональных основах построения удобного и комфортного для жизни переходного общества.

Жить удобно – это значит понимать реально, без иллюзий, что жизнь – штука жесткая, что побеждает сильнейший, что конкурентное преимущество не всегда результат более высокой производительности. Монопольное злоупотребление на рынке – реальность, а коррумпированность институтов государственной власти не ликвидируется в пункте конечного назначения, так сказать, по факту прибытия.

И нужны стране все типы умственного труда, а государство должно перестать притворяться, что рынок проведет селекцию жизнеспособных профессий и по-серьезному отнесется к проблемам протяженного по времени социального неравенства и структурно-региональной бедности.

Жить в этом состоянии долго. Даже страшно подумать сколько. А должно быть не страшно.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-06/2_red.html
06.04.2007

Ющенко не нужен ни своим, ни Западу, ни Востоку

На самом деле президентом быть трудно. Это когда президент все «отстроил», то кажется, что «и я бы мог так рулить». А если вертикаль с горизонталью не отстроены, то рулить тяжело. Выясняется, что быть президентом труднее, чем выигрывать выборы.

Украину трясет. Призрак оранжевой революции при ближайшем рассмотрении оказался пугалом. Ворон отгонять. Дух революции покинул Крещатик. Нет правды характеров. Нет уверенности, что все, что сделано, сделано по закону. В интересах людей.

В своей статье для Financial Times Ющенко пишет: «Молодая демократия столкнулась с новым и опасным вызовом, на который необходимо найти твердый и немедленный ответ». Президент Украины, объясняя собственное представление о своей ответственности, указывает на то, что политика должна соответствовать конституционным принципам.

Апелляция к «мудрости украинского народа», к людям как «финальным арбитрам власти», к «духу национального единства и примирения» выглядит романтически-абстрактной. Запад хотел услышать более конкретные доводы для роспуска Рады, а услышал о неудовлетворенности отходом от духа демократии. Дух – трудно измеряемая вещь. Многим вообще показалось, что Ющенко начал нервничать после недавнего перехода в лагерь Януковича 11 депутатов. Именно с этого момента стало очевидным: 300 голосов в Раде под крылом премьера, необходимых для конституционного преодоления воли президента, не выглядят утопией.

И сразу вспоминается, как в ходе оранжевой революции впопыхах рождалась идея ограничить политическое влияние президента. Нацеленная против Кучмы, воплощавшего влияние без достаточных рейтинговых оснований, идея сдвинуть баланс сил в пользу Рады выглядела очень европейской. Вообще желание выглядеть, как в развитых демократиях, чаще всего приходит в голову, когда кто-то находится в оппозиции. Неуверенность в победе на президентских выборах подтолкнула сторонников Ющенко к изменению Конституции таким образом, чтобы Украина превратилась из президентской в парламентскую республику.

Но президентом стал Ющенко. И почти сразу выяснилось, что менять президентскую республику на парламентскую было преждевременно. Ющенко занервничал, предал Юлию Тимошенко. Утратил рейтинг. Сошелся с Януковичем. И тут стало очевидно, что такой Ющенко уже никому не нужен – ни собственному народу, ни Западу, ни Востоку.

На фоне ухудшения отношений России и США оказалось, что американцы готовы воспользоваться слабостью Ющенко, потому что последний «созрел» в своем политическом одиночестве.

Виктора Ющенко понять можно. Однако момент выбран скорее всего неверный.

На фоне улучшения экономической ситуации за год премьерства Януковича будет сложно доказывать, что правительство тормозит реформы. Людям нужны реформы не сами по себе, а в тесной увязке с их личным кошельком.

Кризис на Украине хорошо иллюстрирует, насколько не технической является смена модели политического устройства. Президентская или парламентская форма власти в «постсоветских демократиях» – это не просто изменение того или иного пункта Конституции. Форма власти должна быть адекватной ментальности элит – как минимум. Широких народных масс – в идеале. Управлять-то надо элитами и людьми. А они, если чувствуют слабину в исходной мотивации власти, реагируют симметрично. Выходят из-под контроля. И тогда вопросы реформ и европейского выбора смещаются на второй план.

На первом остается борьба за власть.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-09/2_red.html
09.04.2007

Британские моряки вернулись домой и сообщили, что им угрожали семью годами тюрьмы за нарушение морской границы Ирана. Моряки хотя и смелые люди, но тут почему-то испугались и чистосердечно признались, что границу нарушили. А еще показали запись месячной давности, в которой руководитель морпехов в камеру говорит, что целью их рейдов являлся сбор разведывательной информации.

При захвате вооруженных до зубов подданных ее величества иранцы сопротивления не встретили. Вырисовывается весьма неприглядный образ британских военнослужащих: сдались без боя, затем с указкой у карты подтвердили, что орудовали в территориальных водах Ирана, показания дали от страха, при этом в воды другой страны попали не случайно, а по заданию. И вот из-за этих людей, с размытыми стандартами представлений «о чести солдата», чуть не случилось масштабное военное столкновение в районе Персидского залива, напрямую затрагивающее интересы России.

На прошедшей неделе в Вашингтоне был опубликован рассекреченный отчет Министерства обороны, из которого следует, что еще до начала иракской кампании США достоверно знали: никаких прямых связей между руководством Ирака и группировкой «Аль-Каиды» не существовало. А так как несколько месяцев назад также определенно было доказано, что никакого оружия массового поражения в Багдаде не было, то возникает вопрос: на каком основании США начали военную операцию в Ираке?

Во всей этой истории радует только одно: демократические процедуры, реальная политическая конкуренция в странах Запада позволяют выявлять обман исполнительной власти в исторически короткие сроки. Ничего в Ираке повернуть нельзя, война унесла десятки тысяч жизней иракцев, тысяч американцев, экономика разрушена, демократия не торжествует.

Эти примеры подгонки аргументов под наличное желание, циничное манипулирование общественным мнением еще больше заостряют проблему качества принимаемых решений ООН, дающих «зеленый свет» силовым действиям.

Россия должна привлечь внимание своих западных партнеров к указанным фактам заведомой фальсификации исходных предпосылок для принятия решений, требующих голоса России. Право вето в Совете Безопасности – эффективный инструмент внешней политики, и мы пользуемся им осторожно, редко. А с учетом ставшей известной информации очевидно, что объективных оснований для вето у нашей страны было больше.

И еще. Для того чтобы Россия могла противостоять фальшивым аргументам за или против войны, необходимо иметь более четкую доказательную фактуру, лежащую в основе нашей позиции. И здесь роль разведки должна быть решающей. Денег на СВР тратится с каждым годом все больше, а позиция России в условиях конфликтов чаще всего выглядит как вкусовая. Было бы нормально и веско, если бы мы публиковали спутниковые фотографии, доказывающие, где именно были захвачены британцы. Или обоснованное мнение о ситуации в Ираке. Зафиксированная с помощью документов позиция страны выглядит как заслуживающая уважения. С этой позицией надо считаться не по формальным, а по содержательным соображениям. И если наши западные партнеры в угоду текущим интересам жертвуют правдой, то уже в среднесрочной перспективе благодаря зрелости внутренних демократических институтов эта жертва признается некорректной и репутационно ущербной.

Авторитет России от этого только выиграет.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-10/2_red.html
10.04.2007

Россия окружена государствами, которые относятся к ней в политическом плане скорее подозрительно. У соседей, очевидно, есть комплексы в отношении нашей страны. «Новые европейцы» хотят выглядеть в своем выборе более европейскими, чем старые. «Новые независимые» – бьются за независимость до головокружения, по-смешному не замечая своей подчас тотальной зависимости от мнения какого-нибудь помощника заместителя госсекретаря. «Новые азиаты» пытаются вести себя степенно, взвешенно, неспешно, мудрее Далай-ламы.

Но и мы – не ангелы. Достаточно вспомнить «газовые атаки» на население ряда стран СНГ. Имиджевый ущерб в ходе этих атак был нанесен прежде всего России, потому что с «Газпрома» какой спрос? Это же монополия и частная компания, обязанная бороться за доходы своих акционеров. Правда, главным акционером «Газпрома» является Российское государство┘

Клубок обид, подозрений и претензий слишком банален. Вспоминать многочисленные примеры взаимной недружественности непродуктивно.

Нужно разделить политику и экономику. Политика еще долгие годы будет конфликтной. Причем эта конфликтность обусловлена фундаментальными причинами. Слишком различны идеалы и ориентиры стран СНГ. «Европейский выбор» одних и «азиатская неспешность» других, абсолютизирующих в первом случае институциональные преобразования, а во втором – институциональную стабильность, сильно отличаются в своей категоричности от выбора России.

То, что выбор России – не вполне европейский, уже очевидно. Но и то, что предпринимаются попытки трансформировать институты в обществе, отрицать бессмысленно.

«Политико-экономический фьюжн» – так можно охарактеризовать набор политических и экономических мер, принимаемых российским руководством в последнее время.

Прагматическая цель создания рабочих мест и продвижения наших товаров и услуг на зарубежные рынки должна быть центром всей экономической стратегии в отношениях с соседями. Нельзя из-за политических и ценностных различий жертвовать долей на рынках.

Примеры такого прагматизма имеются. Двусторонняя торговля между Японией и Китаем выросла в два раза за последние четыре года. Китай наращивает военный бюджет, проводит жесткую политику в южных морях, оказывает давление на Тайвань, что не нравится Японии. Население Японии с подозрением относится к Китаю, но именно импорт Китаем машин и оборудования, а также химической продукции из Страны восходящего солнца позволил Японии выйти из кризиса.

Похоже складываются отношения Китая и США. 20% экспорта азиатской державы идет в США. При этом за последние 5 лет ежегодный рост экспорта превышал 30%. Китай не заинтересован в стагнации американской экономики, не спешит избавиться от долларовых авуаров, время от времени помогает американскому доллару своими валютными интервенциями.

Как видим, страны с не совпадающими политическими ценностями заботятся об «экономическом здоровье» друг друга. Это нормально. Ненормально увязывать торгово-экономические отношения с политическими. Мир вокруг нас – не песочница. Будущее страны зависит от ее способности модернизировать производственные мощности до конкурентоспособного, то есть экспортного уровня. Рынки соседних стран важны для нашего бизнеса, частного и государственного. Доступ на рынки с динамичным спросом – самостоятельная стратегия для России.

Создание поста вице-премьера, курирующего этот круг вопросов, – шаг в правильном направлении. Будем ждать результатов.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-11/2_red.html
11.04.2007

Потребительские кредиты населению растут. Почти 40% россиян прибегли к услугам банков по кредитованию своих покупок в прошедшем году. Это нормальная рыночная процедура стимулирования потребительского спроса. Капитализм нуждается в новых покупателях производимых товаров и услуг. Россия – страна демонстрационного потребления. Еще со времен дефицита обладание вещными символами благополучия являлось элементом демонстрационного потребления и престижа. С одной стороны, реальный рост экономики и благополучия в стране в новом веке стал материальной основой заметного расширения потребления. С другой – демонстрационное потребление поддерживается мощной индустрией моды и глянца.

Однако эта тенденция породила новую проблему – невозврат выданных кредитов. Просроченная задолженность, по оценке главы Банка России, увеличилась за 2006 год с 1,9 до 2,6%. С учетом того, что рынок вырос на 60%, в абсолютном выражении сумма невозврата возросла более чем вдвое и достигла 58,5 млрд. рублей.

Некоторые эксперты указывают на появление нового процветающего бизнеса по «выбиванию» долгов из клиентов. Аутсорсинг функции взыскания просроченной задолженности позволяет банкам продавать долги коллекторским агентствам и выводить задолженность из своих отчетов. С учетом выведения этих долгов за баланс реальная величина просроченной задолженности может достигать уже 4–5%.

Рынку известен целый ряд распространенных преступных схем. Любимыми героями мошенников являются, как правило, бомжи и малообеспеченные граждане. Им покупают новые костюмы, их моют, бреют, заводят в банки и автосалоны, оформляют кредиты, обеспечивают поручителей. Потом исчезают с полученным товаром, как правило, в соседних с Россией странах.

В проблеме невозврата настораживает другое – готовность банков быть обманутыми. Понижаются стандарты банковского риск-менеджмента. Доверчивость и желание уловить в свои сети расточительного потребителя удивляют. Во второй половине 90-х примерно так вели себя западные банки категории «А» в играх с российскими ГКО. Забыли про все меры предосторожности, исходили из 100% доходности в валюте как нормы, повысили долю России в портфеле развивающихся рынков до половины. После 17 августа 1998 года делали вид, что обиделись на реформаторов, но их было не жалко.

Представляется, что стандарты оценки кредитоспособности клиента не должны снижаться в ходе яростной конкурентной борьбы за российских потребителей. Пострадавших, как всегда, в случае кризиса неплатежеспособности будет намного больше.

Если говорить о самих потребителях кредитов, то стоит отметить их низкую финансовую культуру. Желание купить и неспособность оценить реальную стоимость этого желания выступают чаще всего в «одном флаконе». Люди не могут обуздать свой товарный голод, но и не отдают себе отчет в условиях договора, который они подписывают.

Наступает разочарование в потребительском капитализме, отрезвление. В общем-то нормальный этап взросления нового социально-экономического порядка в стране.

И все же будет лучше, если и банки, и граждане синхронно повысят уровень своей компетентности в вопросах кредитования жизни не по средствам. Это важно и для становления всей экономической модели роста, и для настроения членов общества в целом и самого активного его сегмента в частности.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-12/2_red.html
12.04.2007

Контроль государства над природными ресурсами усиливается

Форум стран – экспортеров газа в Дохе вызвал большие озабоченности в США и Европе. Эта озабоченность вылилась в отказ со стороны участников дохийской встречи подтвердить, что их целью является создание картеля. Виктор Христенко заявил, что на самом деле целью является исследование проблемы газового ценообразования. Министры энергетики 16 стран, на которые приходится 70% мировых запасов газа, не понимают, почему цена на газ увязана с ценой на нефть. Европейцы, зависящие на 40% от поставок российского газа, пригрозили начать поиск альтернативных источников топлива, если идея картеля станет актуальной. Была создана комиссия по изучению механизмов ценообразования в газовой отрасли на уровне заместителей министров. Эксперты подготовят доклад по ценообразованию к следующему форуму, который состоится в Москве. Газ не является заменителем нефти. После переработки нефти образуется топливо для различных видов транспорта, в то время как газ идет в химическую промышленность и электрогенерацию.

Точную копию ОПЕК создать не удастся. Во-первых, большинство контрактов на газ долгосрочные, до 25 лет, во-вторых, отсутствует биржевая торговля, в-третьих, доставка по газопроводу требует огромных затрат на инфраструктуру, как правило, с участием потребителей.

Конечно, Запад нервничает. Истекут 25-летние контракты, и наступит время заключать новые. И здесь соотношение сил может радикально измениться, как происходит сейчас в нефтяной отрасли.

В 2006 году пять крупнейших нефтяных компаний США и Западной Европы заработали коллективно 120 млрд. долл. прибыли. Это результат не только высоких цен, но и следствие контрактов, подписанных еще в 1990-е годы. Новые контракты, заключаемые сейчас, все поголовно предусматривают распределение прибылей в пользу стран – экспортеров нефти.

Свыше трех четвертей мировых запасов нефти сосредоточено под контролем национальных государственных компаний. США, импортирующие почти 60% нефти, вынуждены с этим считаться. Картина привычного мира для американцев меняется, и признание новых реалий идет трудно.

Самым ярким примером пересмотра объема отчислений от продажи нефти в свою пользу стала Венесуэла. Любопытно, что правительство США, столь не похожее на режим Уго Чавеса, также повысило налоги и роялти с добычи нефти в Мексиканском заливе.

В декабре прошлого года Ливия проводила тендер на право разрабатывать новые нефтяные запасы. Большинство победителей предлагали 85% всех будущих доходов от добычи передавать правительству. А «Газпром» предложил даже 90% и победил «Эксон», дававший «только» 75%. У нас в стране «Газпром» вырвал контроль над «Сахалином-2» из рук «Ройял Дач Шелл» и не пустил в Штокман ни американцев, ни французов.

Запад вынужден считаться с этими изменениями в условиях партнерства. Мало того, что за эти годы выросла техническая и управленческая квалификация менеджмента в добывающих странах, так еще и избыток капитала на мировых рынках существенно ослабляет зависимость этих стран от традиционных источников капитала и технологий. Также легко можно купить лучших менеджеров из западных компаний. Вопрос лишь в цене.

Вопрос резкого увеличения уровня межгосударственной координации газовой политики в любой форме, будь то разработка совместной методологии в области ценообразования, консультаций по этим вопросам или более жестких договоренностей по добыче и поставке газа на рынок, является актуальным и вполне реализуемым.

Помешать этому практически невозможно.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-13/2_red.html
13.04.2007

В последние годы отношения России и США заметно ухудшились. Американцы говорят об отходе нашей страны от принципов и ценностей западной демократии, а мы намекаем, что главная причина охлаждения – установление государственного контроля над основными нефтегазовыми активами в России.

И те и другие по-своему правы. Доказательных признаков этого достаточно. Однако логика конфликта почти всегда такова, что «обиженный и подозрительный глаз» видит в драматическом ракурсе события, которые, будь отношения нормальными, мог бы просто и не заметить.

Серьезное недовольство Запада вызывают деловые отношения России со странами наподобие Ирана и Венесуэлы. Недавний сильный выброс эмоций был вызван опасениями относительно нашего намерения инициировать создание международного газового картеля. Американцам кажется, что эти отношения выдают в нас демократов такого же пошиба, что Ахмадинежад или Уго Чавес. Иными словами, Россию и авторитарные режимы тянет друг к другу по родству политических душ. Думается, что это не совсем так, если совсем не так.

Россия – естественный участник любого рода газовых объединений как самая крупная страна в мире по запасам и добыче. Нам абсолютно не безразлично, что происходит на мировых рынках газа. Собственно, небезразличны эти проблемы и странам Запада. Ведь мы и они «связаны одной цепью» взаимных интересов. Где кончается одно и начинается другое, понять почти невозможно.

И то, что нашими партнерами в этом деле являются одиозные режимы типа иранского и венесуэльского, не должно смущать. Сама одиозность режимов, под которой следует понимать артикулированный антиамериканизм, обусловлена их относительной независимостью от международных финансов долгового характера. Можно предположить, что не было бы у них нефти и газа (который, кстати, пока ни Иран, ни Венесуэла не экспортируют), вели бы эти страны себя поспокойнее, попослушнее, поудобнее.

То же самое можно сказать и о России. Когда мы с замиранием сердца ждали визита Мишеля Камдессю: даст – не даст, трудно было дружить с кем хочешь. Зарплаты и пенсии бюджетникам, выплачиваемые либо из западных кредитов, либо из ГКО, в которых активно участвовали те же западные капиталы, содержательно определяли внешнеполитический выбор российской власти. Дружить в таких случаях нужно не с теми, кто понятен, а с теми, кто богат.

Иное дело – сейчас. Денег много, с долгами расплатились, бюджетники не бунтуют, рейтинг и авторитет президента высоки не только в России, но и за рубежом, есть возможность сконцентрироваться на своих интересах. В случае с Россией «свои» интересы – понятие по многим причинам не вполне транспарентное. Есть много признаков того, что интересы «Газпрома» и России не всегда совпадают дословно. Это случается, когда власть и бизнес переплетаются слишком тесно┘ Но это уже – наши проблемы.

Когда кошелек тугой, то ослабевает слух, и уже не каждый чих в Вашингтоне удостаивается вежливой фразы God bless you! (Будьте здоровы!)

Представляется, что проведение независимой энергетической политики в любой стране всегда будет сталкиваться с влиятельным противостоянием развитых стран Запада. Это – тоже нормально. Ведь легкой жизни никто никому не обещал.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-16/2_red.html
16.04.2007

В выходные прошли марши «несогласных» и «согласных». Если сидеть дома и читать интернет, то может создаться впечатление, что Москва бурлит. ОМОН, задержания, штрафы, драки, Каспаров, Касьянов, Рогозин как понятия – символы противостояния власти и оппозиции. Информационное покрытие существенно выше фактической малочисленности протестующих.

Аудитория интернета в Москве – почти 4,5 млн. человек. Эти люди не замечают того, что власть говорит или, наоборот, не говорит о «несогласных» с экранов телевизоров. Их общее ощущение будет однозначным: власть боится оппозиции. Оппозиция не боится власти.

Почему власть боится митингующих, непонятно. Почему ее представители говорят о том, что улица – не место для выражения протестных настроений? Почему принимаются законы, регламентирующие, что митингующих должно быть не больше двух на квадратный метр? Неужели власть заботится о нас? В стиле Станиславского хочется крикнуть: «Не верю!» Изъян в аргументации порождает подозрения в исходной мотивации. Неужели считает, что, несмотря на результаты выборов и рейтинги одобрений, ее позиции в действительности не столь прочны?

Доморощенная забота о безопасности участников манифестаций выглядит лицемерной. Ну скажите, кто заботится об указанной норме – два человека на квадратный метр – в метро, например? Разве не опасно двигаться многоголовой гидрой – гусеницей от вагона к эскалатору, толпиться у открывающихся дверей, в шесть слоев уплотняться на платформе в ожидании поезда? Это, конечно, не демонстрация протеста, но, несомненно, демонстрация чего-то. Чего? Безответственности властей, не способных решить проблемы общественного транспорта? А многокилометровые пробки на дорогах – не являются ли они демонстрацией нерешенности проблем и на транспорте частном?

Реакция властей на марши нескольких тысяч «несогласных» показательна. Вероятно, центральной темой следующих выборов будет консолидация общества против внешней угрозы. Для чего пригодятся все факты последнего времени: и размещение американских ПРО у наших границ, и доклады Госдепа про недоразвитость нашей демократии, и непоколебимость поправки Джексона–Вэника, и экспорт цветных революций.

Эта тема скорее всего подтвердит верность и актуальность верховной идеологической концепции «суверенной демократии». Люди сплотятся вокруг всех тех, вокруг кого и должны были бы.

«Несогласных» уже вскоре будут обзывать «отщепенцами» и «внутренними эмигрантами», а может быть, даже «поганой помесью лисицы и волка». Подозрение относительно того, что все их настроения «где-то подслушаны» и «кем-то напеты», будут подкреплены фотокопиями счетов с многими нулями.

Апелляция власти к консервативному электорату, который в принципе одобряет и антиамериканизм, и сильную руку государства, и удаление «болтунов» с политической сцены, вероятно, тактически оправданна. Но стратегически – ущербна. Силу позиции, в том числе и идеологическую, нужно доказывать в открытой полемике. Если же она не нуждается в доказательстве, то тогда можно и так, как сейчас.

Только следует помнить, что «согласные», реализующие свои гражданские права исключительно через критику «несогласных», чаще всего на бытовом уровне – не согласны ни с давками, ни с пробками, ни с коррупцией, ни с ограничениями свобод. А стало быть, латентно, за пределами «американского вопроса», эти люди такие же несогласные.

А что бывает, когда потребность в справедливости становится актуальнее антиамериканизма, известно. Вспомните перестройку.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-17/2_red.html
17.04.2007

Чтобы понять, что происходит в эти дни в Киргизии, где оппозиция требует отставки президента Курманбека Бакиева, несмотря на то что он говорит о готовности проводить реформы, принять Конституцию, урезающую его права, т.е. соглашается по сути с большинством требований митингующих, надо вспомнить события, произошедшие в марте 2005 года и получившие название «революция тюльпанов», и посмотреть, что изменилось за прошедшие два года.

За это время в Киргизии не произошло ровным счетом ничего, что могло бы оправдать тот переворот. «Семейно-клановая» конструкция власти, спровоцировавшая мартовские выступления, не только не была разрушена, но еще больше укрепилась. К власти за редким исключением пришли люди, для которых важна в первую очередь сама власть, дающая доступ к лакомым кускам местной экономики.

Лидеры оппозиции, объединившиеся для отстранения президента Аскара Акаева, быстренько продемонстрировали отсутствие иных общих интересов и перессорились, не поделив освободившиеся посты или зоны влияния.

Брать то, что еще не взято. Отнимать то, что по «недоразумению» оказалось в чужих руках. В Киргизии говорят, что ближайшие соратники по тюльпановой революции или государственному перевороту 2005 года Бакиев и Кулов разошлись из-за видов на золоторудное месторождение «Джеруй». Претендовавший на него премьер Кулов остался ни с чем – рудники оказались у некой австрийской компании с уставным капиталом всего-то 30 тыс. долл. Сейчас страсти разгораются вокруг других золотоносных приисков – «Талды-булака», «Кумтора», у которых есть собственник. Но, оказывается, не тот. Лицензия у владельца отзывается. Власти уверены в своей правоте – по их расчетам, канадские инвесторы не только вернули вложенные средства, но и извлекли некоторую прибыль. Такая вот своеобразная трактовка схемы СРП – соглашения о разделе продукции. Аналогичная судьба у большинства доходных объектов Киргизии. Нынешние власти продолжают передел собственности, сформированной при Аскаре Акаеве. Оппозиция хочет в этом деле поучаствовать, так как без нее, по ее же глубокому убеждению, этот процесс несправедлив.

Что будет, когда Бакиева «уйдут», оппозиция внятно обрисовать не может – нет даже краткосрочной программы. За исключением создания коалиционного правительства, посты которого оппозиционеры между собой уже поделили. Кстати, не без споров и ссор. Но Бакиев сдавать полномочия и не помышляет. Он невозмутим. Проходящий митинг прямо под его окнами не раздражает. Более того, он готов сесть за стол переговоров, но без посредников.

Только о чем говорить? Тот же Кулов говорит, что не о чем. А раз так, то противостояние, получающее географический окрас «Север–Юг» (по родным местам Кулова и Бакиева), будет продолжаться, пока кто-то из них не «свалится». Таких примеров в истории Киргизии множество. И свержение Акаева – лишь один из них.

С учетом вышесказанного события в Киргизии по идее не должны оставлять равнодушными Россию, чей капитал представлен в республике: «Газпром», «ЛУКОЙЛ», группа «Альянс» и т.д. Но – парадокс – российские эмиссары в Киргизии пока не замечены. В отличие от «десанта с берегов Потомака», периодически консультирующего оппозицию. Вчера подоспело усиление в лице помощника заместителя государственного секретаря США Эвана Фейгенбаума. И это тоже понятно. Помимо финансовых интересов, Вашингтон последовательно отстаивает свое право «заботиться» о демократии на пространствах СНГ. А в Киргизии «демократия» пока явно тормозит.

[Независимая газета]

http://www.ng.ru/editorial/2007-04-18/2_red.html
18.04.2007

Первый заместитель пресс-секретаря президента Дмитрий Песков признал реакцию правоохранительных органов на субботний «Марш несогласных» «преувеличенной». Правда, оговорился, что «такое имело место быть в отдельных случаях». Любопытно, что перед тем, как взять интервью, канал Russia Today позвонил в редакцию «НГ», оповестив о событии. Видимо, интервью г-на Пескова придавался особый смысл.

А накануне желание разобраться с избиением людей на Пушкинской площади выразили правозащитники. Не только Московская Хельсинкская группа, но даже российский Уполномоченный по правам человека Владимир Лукин, который, как известно, свои ежегодные доклады представляет сначала президенту, а уже потом – обществу.

Применение властью силы против оппозиции – крайняя мера, когда существует реальная угроза общественному порядку. Именно крайность меры подчеркивает ее значимость и обоснованность. В противном случае создается полное ощущение, что защищается не общественный порядок, а режим. А это уже – другой сюжет. Такой уже был в нашей истории, и не только в нашей, но и в истории «братских стран народной демократии». Чем все заканчивается, тоже примерно известно.

Но здесь-то совсем иной случай! «Другая Россия», плохо ли это или хорошо, не способна объединить «широкие массы трудящихся». Эта организация остается крайне малочисленной, объединяющей в основном поклонников Каспарова и Лимонова и, возможно, Касьянова.

Идеологической основой «несогласных» является антипутинизм, что в условиях колоссального рейтинга президента выглядит неопасным, но вполне допустимым по стандартам современной демократии. Мало ли кто ненавидит президентов! Достаточно взглянуть на антирейтинг Буша-младшего. И ничего.

По данным Московского центра Карнеги, население сегодня категорически не склонно к бунту. Рейтинг Путина высок как никогда. Вчера ВЦИОМ сообщил, что 65% респондентов одобряют идею продления президентского срока, а 70% опрошенных готовы согласиться с изменением Конституции ради того, чтобы видеть Владимира Путина на посту и после 2008 года.

И вот на фоне этого всеобщего спокойствия разворачиваются в центре Москвы безобразные сцены подавления весьма немногочисленных инакомыслящих. С разбиванием голов. С заталкиванием хилых студенческих тел в спецтранспорт. С демонстративным пренебрежением к прессе. Все это, разумеется, было растиражировано зарубежным телевидением.

Наш парламент может принимать сколько угодно заявлений с требованием к США и Евросоюзу не вмешиваться в дела России, угрожая заняться их собственными правозащитными упущениями. Правительство может тратить сотни миллионов бюджетных рублей на создание благостной картинки пристойного «имиджа страны» за рубежом. Чтобы потом в один день обнулить все эти гигантские усилия собственными руками.

Репутация страны и ее руководства после таких событий подрывается. Гонения на диссидентов, даже если их всего семь человек, «посмевших выйти на площадь в тот назначенный час», никогда не будут поддержаны мировым общественным мнением. Да и у многих внутри страны остался неприятный осадок. Поразительно то, что подконтрольные Кремлю СМИ сделали все, чтобы «накачать» «Марш несогласных» до уровня собственного страха. По просьбе «НГ» компания «Медиалогия» провела исследование. Выяснилось, что за неделю, включающую «Марш несогласных», в электронных и печатных СМИ появилось 1843 упоминания о нем. Из них на телеканалах – 48.

А вы говорите┘