*1272. Под приговор

[Сергей Шаров-Делоне]

http://www.ej.ru/?a=note&id=24491
20 ФЕВРАЛЯ 2014

ИТАР-ТАСС

Завтра, 21 февраля, в 12:00 председатель Замоскворецкого суда Наталья Никишина словами «Именем Российской Федерации...» начнет оглашать приговор по первому большому процессу в рамках «болотного дела». Приговор, содержание которого предопределит вектор развития России на ближайшие годы: продолжит ли наша страна все ускоряющееся сползание в бездну внутреннего раскола, взаимного отчуждения и ненависти, ожесточения, продолжит ли стремительную трансформацию авторитаризма в открытый фашизм — возвращение в до боли узнаваемое никуда — или получит шанс начать выруливать к более вменяемым ориентирам. Шанс, который еще надо будет исхитриться использовать — и за который придется бороться! — но который может стать либо повесткой дня, либо отодвинуться в туманное далёко, куда и путь-то толком непонятно с чего начинать...

Никому из нас сегодня неизвестно, какой приговор мы услышим завтра. Есть опасения, что власть, напуганная Майданом, решит ломать через колено. Возможно, мы и дальше будем обречены на оборонительные бои за освобождение заложников, вместо того чтобы складывать жизнь страны из обычных человеческих дел — работы, планов на будущее, создания чего-то нужного и греющего душу.

Но сейчас меня больше волнует не жизнь страны, а судьбы конкретных людей. Я, понятно, о тех восьмерых, чьи жизни лежат на весах далеко не незрячей российской Фемиды. Но если бы только о них!

Больше полугода я входил в зал суда и видел их в клетке, за решеткой. Только вот покуда этот бесконечный, измотавший всех процесс длился, мне все труднее было понять, с какой же стороны решетки свобода. То есть свобода-то, понятное дело, была с этой, внешней стороны, с той, где за окнами суда обычная жизнь с чашечкой кофе, вечерними фонарями, набитым метро и пробками на улицах — свобода-то, понятно, с этой стороны, а вот Свобода... Я день за днем глядел на ребят, которые вовсе не собирались становиться героями, придя 6 мая 2012 г. на Болотку, которые, как могли, избегали пафоса в СИЗО и в суде — и которые именно по этой причине с каждым днем все больше становились героями. В каком-то античном, эпическом смысле: героями, противостоящими Року, Судьбе.

Эта удивительное действие Свободы можно проследить: всмотритесь в бесконечные судебные фотопортреты Саши Барошина, разложите их в хронологичесом порядке — и вы увидите эту едва заметную цепочку изменений на лицах ребят (при неизменности наших, здешних, посюсторонних): в них все яснее и чище светит «свет нездешний». Потому что Свобода — увы! — штука какая-то нездешняя, заморская, плохо приживающаяся на нашей почве. Но зато уже и неискоренимая в тех, до кого она достучалась — и ей открыли.

Видит Бог, я как-то совсем спокоен за ребят. По большому счету спокоен (как бы ни переживал за них в эти дни «мучения надеждой») за возможные этапы и шмоны. С ними ничего уже не случится. Потому что нечто самое главное в них уже состоялось. Мне спокойно беспокойно за них и страшно тревожно за нас.

Завтра, в тесном и душном зале № 410 Замоскворецкого суда решится не их судьба — они уже достигли своей свободы, — решается наша судьба. Каждого из нас, даже если он об этом и не догадывается. И решается не судьей Никишиной и не «Именем Российской Федерации», а буднично и просто, с первого шага, которым начинается дорога в тысячу ли: с простого «прийти к суду».

Можно остаться дома — только потом не спрашивайте, хорошо? Вам может оказаться просто некому ответить.

Фото ИТАР-ТАСС/ Зураб Джавахадзе

[Сергей Шаров-Делоне]

http://anonymouse.org/cgi-bin/anon-w...=5407FC504784B

Мартин Лютер Кинг. Источник - http://www.ontheground.es/

04-09-2014 (09:59)

О Мартине Лютере Кинге, сторониках негативного и позитивного мира

04-09-2014 (09:59)

Когда я дочитал своим 6-ти и 4-ех летним детям последнюю из "Хроник Нарнии" мой сынишка, сидевший с широко открытыми глазенками, помолчав вдруг сказал: "Пап! Это же не о Льве... Это о нас... И не только о нас..."
Строки. которые я воспроизвожу ниже, вспомнились мне после воскресного пикета на Тверской. Это не об Америке уже теперь. Это о нас. А может, не только о нас.

" "Я должен сделать вам два признания. Первое состоит в том, что за последние несколько лет я горько разочаровался в "умеренных" белых американцах. Я почти пришел к достойному сожаления выводу, что главный камень преткновения на пути негров к свободе — это не член Совета белых граждан и не куклуксклановец, а умеренный белый, более преданный "порядку", нежели справедливости, который предпочитает негативный мир (т. е. отсутствие напряженности) миру позитивному, означающему справедливость; который постоянно твердит: я согласен с целями, к которым вы стремитесь, но не могу согласиться с вашими методами прямого действия; который самодовольно считает, что может устанавливать срок для освобождения другого человека; который верит в миф о времени и постоянно советует неграм "подождать более удобного момента". Пустое сочувствие людей доброй воли расстраивает больше, чем абсолютное непонимание людей злой воли. Вялое одобрение разочаровывает гораздо больше, чем резкий отказ..."

Это слова Мартина Лютера Кинга. Из его письма из Бирмингемской тюрьмы. Они написаны 16 апреля 1963 года. Больше полувека назад.

[Сергей Шаров-Делоне]

Все последние месяцы после «крымнаша» в хоть сколько-нибудь свободной прессе и в интернете только и слышишь стоны о том, что в кремлевских кулуарах (тревожная барабанная дробь) силовики окончательно одолели «сислибов» (звуки Реквиема, публика рыдает) — а потому нам уже полный «намкрыш» (набатный колокол в студию! Все встают…).

И вся дискусия идет вокруг того, полный ли это уже северный пушной зверек или еще можно ситуацию немного отыграть назад, дать им матюгальник, что ли, чтобы их голоса стали вновь слышны среди хорового громоподобного «Здравияжлаютарищверхоный главнокоманннндующий!».

А ведь эти самые «сислибы» появились с лёгкой руки то ли Илларионова, то ли Пионтковского: именно их усилиями к профессиональным экономистам при власти приклеилось словечко «сислибы» — «системные либералы». Словечко как словечко, не хуже других. И даже вроде что-то реальное собой обозначающее. Так что к определению «системные» у меня претензий нет.

А вот к «либералам»…

Для простоты — давайте на пальцах. Вот я, архитектор, худо-бедно, а закон всемирного тяготения в своей работе учитываю. Хотя бы в той его упрощенной версии, что все, что может упасть — упадет точно, а всё, что упасть не может категорически — может это всё же исхитриться сделать. И горожу всякие фундаменты, сваи заколачиваю, да и вообще слежу, чтобы у конструкции был хотя бы двухкратный запас прочности, плюс еще двухкратный — для защиты от вольнодумства строителей. Только все это ни к «либерализму», ни к «консерватизму», ни к кейнсианству (равно как и к хай-теку, постмодерну или неоклассицизму) отношения ровным счетом никакого не имеет! Это просто азы профессионализма, нечто вроде профессиональной азбуки или таблицы умножения. А обо всем остальном можно говорить только после того, как мы эти азы усвоили и на практике вовсю применяем.

А теперь посмотрим на то, как в реальности действовали в последнее время наши системные «либералы».

Вот взять, к примеру, едва ли не самое великое их свершение — пресловутое «бюджетное правило»: поддержание бюджетного дефицита на уровне, не превышающем 1% ВВП. Оно и само по себе достаточно красиво: представьте, что вы тратите несколько больше, чем зарабатываете — сперва вроде как ничего, а со временем… Но ведь даже это правило существует только на бумаге: просто дефицит, вызванный исполнением немыслимых социальных и прочих обязательств, перенесен на субъекты Федерации — в другой карман переложен. И консолидированный бюджет (т.е. бюджет федеральный + бюджеты региональные) за рамки «правила» давно уже вышел. И это — та самая таблица умножения, пренебрежение которой не позволяет говорить о «либерализме».

Или вот не стали вводить налог с продаж… То есть не стали резать последнюю Буренку, которая хоть как-то, но молоком поит. Тоже вроде как арифметика, до высшей математики далеко. Только бюджетные расходы уже достигли 20% ВВП, и чем их восполнять — непонятно. И как пить дать, осталось Буренке пастись совсем недолго.

А уж про накопительную часть пенсии — основной внутренний источник «длинных» денег (их же нельзя, в отличие от простого вклада, изъять до достижения пенсионного возраста!) — и говорить не хочется. Тут за таблицу умножения впору ставить «неуд».

И это только последние действия. Или бездействия, но такие по своей разрушительной эффективности, что иным диверсантам не снились.

Вы скажете, что, мол, время суровое, военное… Пусть так, хотя всю его суровость и военность наша власть (включая «либералов») и придумала. Однако и до наступления суровых времен было всё то же самое: то обязательные страховые отчисления с зарплаты поднимут, то очередной бизнес под государство приберут, то очередную препону деловой активности соорудят. А уж про число людей, сидящих по 158-й ст. УК РФ за то, что у них отжали бизнес, я лучше и вовсе промолчу, чтобы ночью кошмары не снились.

А теперь внимание — вопрос!

Назовите за последние лет 10-12 хотя бы одно по-настоящему либеральное решение, принятое или хотя бы продвигавшееся нашими системными «либералами», но не случившееся: хоть снижение налогов, хоть уменьшение административного давления на бизнес, хоть что-нибудь способствующее мобильности рабочей силы (про регистрацию я, про нее родимую и всё ужесточающуюся!), хоть некоторое умерение социальных обязательств, провоцирующих социальное иждивенчество, хоть…

Не упомнилось? Вот и мне тоже.

А потому наши системные «либералы» не больше чем члены — прости Господи! — Либерально-демократической партии России имени Владимира Жириновского.

И худших врагов либерализма, более опасных врагов еще поискать надо.

Не станет их вовсе у руля — только лучше: у людей будет меньше иллюзий. А то, что у силовиков с таблицей умножения да и с арифметикой вообще совсем плохо и что под их водительством «намкрыш» настанет непременно и быстро — так и у их профессиональных консультантов не сильно лучше, как видим. А если и лучше, то за время госслужбы скрывать свои потаённые знания и навыки они научились в совершенстве. Даже от самих себя, не то что от нас!

И поминки справлять надо не по либерализму во власти, а по его призраку. Что вообще-то хорошо — трезвый взгляд всегда лучше, чем смутные мифы.

Фото EPA/ИТАР-ТАСС

[Сергей Шаров-Делоне]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=29044
8 ДЕКАБРЯ 2015,

Когда моей страны, нашей страны, больше не будет — а теперь уже точно, что ее дни сочтены, — мы будем знать, что это просто исполнение приговора, прозвучавшего вчера в Басманном суде. Приговора нашему другу и товарищу Ильдару Дадину... и приговора стране.

Дело даже не в том, что это первый приговор по вступившей во всю свою силу насквозь антиконституционной и чисто политической статье 212.1 Уголовного кодекса. Неконституционной потому, что она накладывает повторное, двойное наказание за одни и те же правонарушения, а также потому, что попирает «принцип справедливости», делая последнее из правонарушений как бы принципиально более общественно опасным, чем ровно такие же три предыдущих. И не в том, что эта статья в корне нарушает право на защиту — она суммирует уже рассмотренные административные дела в единое уголовное, а при административном судопроизводстве и без того невеликие возможности защиты еще более ограничены. И не в том, что из четырех эпизодов, четырех административных дел, из которых сложилось уголовное, по меньшей мере три полностью сфальсифицированы — тому порукой показания свидетелей и бесстрастные кадры видеозаписей, «исследованные» в суде.

Самое главное здесь вот что: власть в лице судьи Н. Дударь нагло и недвусмысленно покарала гражданина за то, что он реализовывал свое прямо установленное законом право на самую мягкую, самую личную форму протеста — на одиночный пикет. То есть, по сути дела, вынесла запрет на протест вообще.

И пусть судья Дударь уже «отметилась» и в «болотном деле», и в деле Василия Алексаняна — главная беда в самом государстве, во власти, которая перешла к прямым репрессиям по отношению не к преступникам, а к гражданам страны, имеющим собственное, отличное от гопнических представлений мнение и не боящимся его открыто высказывать. В том числе и на суде, который правильнее было бы назвать позорным судилищем. По отношению к гражданам, для которых такие понятия, как честь, справедливость, правда, значат больше, чем личное благополучие или даже свобода — поскольку без них невозможно оставаться свободным человеком, то есть вообще человеком.

И еще дело в том, что приговор Ильдару Дадину однозначно показал, что суда как института в стране больше нет. Вообще нет.

Когда я говорю, что сегодняшний приговор — это приговор стране, я имею в виду вот что: бывало в истории, когда законы, право переживали государства, их создавшие: так римское право пережило Римскую империю (и намного!), а Кодекс Наполеона оказался куда долговечнее и своего создателя, и созданной им империи. Но никогда государство не переживало смерть закона — оно немедленно превращалось в бандитский притон, кущевку, прекращая быть государством. Именно то, что мы видим сегодня. А страна ... страна могла бы выжить, если бы поднялась против этого бандитизма власти, если бы хотя бы закричала от боли и ярости, как немногочисленные соратники Ильдара Дадина сегодня в суде после слов «три года в колонии общего режима». Но страна молчит — значит, это приговор и ей.

Ильдар выживет, ваша нечисть, судья Дударь и все, кто стоит за вами, страна — нет. И вы тоже. Если вы самонадеянно полагаете, что на ваш век хватит, а после вас хоть потоп, так знайте: это вы сегодняшним приговором сделали так, что на ваш век уже не хватит. И потоп для вас случится с вами самими. И Ной вас в свой ковчег не возьмет — в нем место забронировано для Ильдара.

Фото: Алексея Трофимова

[Сергей Шаров-Делоне]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=29168
6 ЯНВАРЯ 2016,

ТАСС

В своем выступлении в прениях на суде по делу Ивана Непомнящих я сказал дословно следующее:

«Уважаемый суд! Вот уже на протяжении полугода мы рассматриваем в судебном заседании дело в отношении моего подзащитного, Непомнящих Ивана Андреевича. И за это время исследовали огромный объем свидетельских показаний, вещественных доказательств и документов. И из них из всех, по моему глубокому убеждению, приходится сделать вывод, что всё, произошедшее на Болотной площади 06 мая 2012 г., явилось следствием нарушения со стороны представителей власти и правоохранительных органов условий официального согласования массового мероприятия «Марш миллионов», непрофессиональных действий полиции по организации прохода участников марша, а также неоправданной, избыточной жесткости действий сотрудников правоохранительных органов в отношении мирных невооруженных граждан. ...Разумеется, я не забыл о существовании ст. 90 Уголовно-процессуального Кодекса РФ (статья о преюдиции, обязывающая суд признавать решения предыдущих судов по «болотному делу» —С. Ш-Д.) и позволил себе высказать свою точку зрения лишь потому, что защита продолжает оспаривать предыдущие судебные решения в других инстанциях».

И как в воду смотрел!

5 января 2016 г. Европейский суд по правам человека в Страссбурге (ЕСПЧ) огласил решение по делу Е.Фрумкина против Российской Федерации. Дело – рядовое для «болотной»: задержанный 6 мая 2012 г. на площади Евгений Фрумкин получил 15 суток административного ареста по нашей «любимой» ст. 19.3 Кодекса об административных правонарушениях. Проиграв все суды в России (кто бы сомневался!), он обратился с жалобой в ЕСПЧ, которую поддерживали в суде юристы ПЦ «Мемориал». И выиграл дело.

ЕСПЧ в своем решении обязал РФ выплатить Е.Фрумкину компенсацию в размере 25 тысяч евро. И указал на многочисленные нарушения в ходе судов в России: нарушение права на защиту (ну, зачем нашим судам вызывать свидетелей, когда заранее им все понятно?), необъективное разбирательство только на основании полицейских рапортов (знакомо, не так ли?), необоснованность задержания (а кто упомнит обоснованные?) и так далее, и тому подобное...

Но самое главное, что ЕСПЧ признал: вина за события 6 мая 2012 г. на Болотной площади лежит на властях, нарушивших в тот день все свои же российские законы, сколь бы несовершенны, сколь бы репрессивны по отношению к гражданам они ни были сами по себе. И их нарушили! И еще: что на Болотной был разгон мирной демонстрации полиции с избыточным применением насилия.

Всё, господа хорошие! Никаких вам «массовых беспорядков» — разве что вас самих надо по этой самой ст. 212 УК РФ судить.

Да, как говорится, «и года (точнее и трех с лишним лет) не прошло» — но догнало! Потому что МЕДЛЕННО МЕЛЬНИЦЫ МЕЛЮТ БОГОВ, НО СТАРАТЕЛЬНО МЕЛЮТ! Потому что сколь веревочке ни виться...

Потому что по-простому: Бог не фраер, история – не шлюха!

И это только первая ласточка из того вала исков, что рассматривает ЕСПЧ по «болотке». Теперь его еще предстоящие решения уже понятны.

P.S. Я не знаю, удастся ли нам отбить Ивана Непомнящих на апелляции по его делу, опираясь на это решение ЕСПЧ. Мы постараемся. Хотя особых иллюзий относительно наших судов, сами понимаете, не испытываем. Но что мы теперь можем – не мы, защитники, а все мы – это твердо говорить о нашей правоте. И как бы медленно Господни мельницы ни мололи, мука из них выходит настоящего, лучшего помола.

[Сергей Шаров-Делоне]

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=56DE794A35D5F
09-03-2016 (08:09)

Те, кто отказывается от участия в постановке "выборы" - это именно внесистемная оппозиция

! Орфография и стилистика автора сохранены

В последнее время в качестве реакции на мое неприятие "выборов" и принципиальный отказ участвовать в этом действе, я стал часто слышать вопрос: "А что, вот вы, несистемная либеральная оппозиция, хотите революции?"
Частота подобных вопросов побудила меня ответить развернуто. Вот мой ответ, точнее – мои ответы.

Во-первых, спасибо за правильное - наконец-то! - определение. Да, те, кто отказывается от участия в постановке "выборы" - это именно внесистемная оппозиция. То есть оппозиция, не принимающая систему, выстроенную нынешней властью в России. А все, кто в "выборах" участвовать согласен – это те, кто систему принимает (говорить при этом можно что угодно, по "по делам познаете их"), это системная оппозиция, вне зависимости от того, представлена она в простиГосподиДуме или нет.
Во-вторых, несистемная либеральная оппозиция, насколько я ее неплохо вроде бы знаю, революции не хочет. А те, кто задумывался серьезно над ситуацией, скажут вам больше: не так уж и важно, хотим мы революцию или нет – она невозможна. Оппозиция никакими силами, никаким образом и ни в какие просматриваемые сроки эту нынешнюю власть свалить не может, не ст?ит и пытаться. И не собираемся, поскольку непосильную нам задачу разрушения нынешней фашистской власти она сама, власть, решает с едрическим усердием и с неотвратимым скорым успехом. Правда, при этом одновременно разрушая страну, угроза развала которой стремительно возрастает по мере приближения к финишной ленточке.
До сих пор я излагал (и думаю, что не ошибаюсь) консенсусное мнение несистемной либеральной оппозиции. Дальше я говорю только от своего имени – тут консенсуса нет по самой простой причине: заглянуть за край страшно – и даже в несистемной оппозиции мало кто на это решается - типа, а вдруг да обойдется!

Не обойдется.

Все, что сегодня делает власть, это стягивание всех возможностей и ресурсов в центр ради ручного управления страной. И потому что доверить она никому не может и не хочет, и потому что ресурсов все меньше – куда уж тут делиться! Но при этом она решительным образом подрывает единство страны, подставляя все местные власти под удар. И первое, что они сделают, когда хоть что-то дрогнет наверху – это спасая себя любимых выкинут лозунг "Хватит кормить Москву!" Не потому, что им Москва не нравится – это неважно уже будет – потому что иначе их снесут, и костей не соберешь. Вовсе не потому, что им так уж хочется раздербанить страну на удельные баронии – им просто выжить-уцелеть самим захочется настолько, что не до страны станет.

В этот самый момент мне с многоопытным видом предлагают обратиться к историческому опыту – мол, и не такое бывало – и ведь не разваливалась же! Тут я даже и не знаю, как оценить оппонентов: я бы первое, что поостерегся делать – это взывать к историческому опыту в дискуссии с человеком, занимающемся историей достаточно профессионально: себе же дороже выйдет. Но раз уж взывают к опыту – извольте.
Если кто хотя бы из тех, что постарше, вспомнят, то именно так во многом и разваливался "великий и могучий" Советский Союз, и чуть было не развалилась Россия всего-то четверть века назад: на тоненьком всё ведь висело! "Ну так не развалилась же! А уж в какой ж... были!" Не развалилась. Только нечего смотреть с победоносным видом. Потому что никогда, повторяю – никогда! – страна не попадала в такую ж..., как сегодня. И четверть века назад были просто цветочки, ягодки - они вот сейчас. Советский Союз производил 85% того, что потреблял. Хренового, отсталого, но производил. Много чего ненужного никому производил попутно, но все же нужным он себя обеспечивал на 85% сам. А сегодня Россия производит аккурат наоборот – 15% от потребляемого. И я не о хамоне. Я о том, что АвтоВАЗ клепает машины (уж какие клепает) больше чем наполовину из западных комплектующих. И о том, что все крики о локализации производства если к чему-то и приведут, то лишь к тому, что некоторое количество комплектующих героически удастся перевести на производимые в России на западном оборудовании и из западного же сырья (или из российского сырья, сделанного на западном оборудовании из западного же сырья меньшего уровня передела). А благодаря нашему простигосподиминистру сельского хозяйства г-ну Ткачеву мы давеча все узнали (даже те, кому было лень самому покопаться), что родное сельское хозяйство на 60-90% существует благодаря западным семенам. И не станет их – сеять будет нечего. И сажать тоже (разве что "кого"). А еще - в порядке вишенки на торте – все наши хлебозаводы (как, впрочем, и во всем мире, но мы-то о нас!) уже автоматизированы, и все используют дрожжи только двух французских фирм, и никакие другие им не подходят.
Это я к тому, что за один январь 2016 г. Резервный фонд был потрачен на треть, кредитов никто нам не дает, инвестиции давно в минусах, доллар давно за 70 рублей штучка, нефть и газ в долгосрочном ауте, а комплектующие, семена и дрожжи покупать приходится за уже золотые доллары или евро. Вот такое вот импортозамещение...

И все это на фоне того, что в стране обнаружилось – кто бы мог подумать! – аж то ли 86, то ли все 88% половозрелых недорослей, готовых салютовать чему и кому угодно, лишь бы не брать на себя никакой ответственности Бог с ней за страну, за собственную жизнь! Потому что все опросы на самом деле говорят именно об этом. И многомудрые мантры про наше богатство – "человеческий капитал" - смотрятся на этом фоне немного преувеличенными, согласитесь?
И вот все это утроение, по давно уже не имеющей ничего общего с реальностью привычке, именуемое Россией вот-вот грохнется. Потому что все ресурсы уже вычерпаны (даже если в Резервном фонде и ФНБ что-то еще осталось). Человеческие ресурсы вычерпаны. И чем дольше оно будет сползать вниз, тем быстрее потом и в более мелкий дребезг развалится – даже не на осколки может, а просто в кущевки разной степени людоедскости.

И с этим поделать уже ничего невозможно – данность. Ровно такая же, как наползание Индостанской тектонической плиты на Азиатскую: из-за него вздымаются вверх Гималаи и разные землятресения и прочие беды проистекают. Проистекают – только поделать с этим ничего нельзя: не в наших силах. Вот так и тут.

И думать надо не о несбыточных реформах и не о невозможных и ненужных революциях, а о том, как будем спасаться на отдельно взятых осколках льдины, какие есть шансы – не более, чем шансы! – хоть где-то обустроить человеческую жизнь. На руинах, когда ничего из старого взять в завтра будет нельзя – и нечего, и не годится нынешнее в завтра, и не модернизируемо оно к завтра (было бы модернизируемо – так стоило бы попробывать, но уже проехали).
И никакой особой демократии – ну, "честных выборов", если помните – нам еще довольно долго не светит по любому. До них еще дорасти придется, принуждая людей становиться взрослыми и принимать на себя ответственность. Впрочем, тут беда сама заставлять будет. Ей нужно будет только помочь.

Я уже говорил не раз, что в принципе у каждого осколка будет три выхода: превратиться в кущевку, Гуляй-поле, где все против всех; попытаться вырваться за счет жестокой тоталитарной коммунистической мобилизации или попытаться выкарабкаться за счет предельного, диковатого на первых порах либерализма. Все пути нехороши, но первые два ведут в безусловный тупик. А у третьего есть шансы. Если найдется хоть некоторое количество людей, готовых честно и открыто смотреть на мир, не прятать голову в песок и вообще, по чести сказать, достаточно жестких, чтобы уберечься от разрыва сердца – красивых картинок долго еще не предвидится. Разве что свет на горизонте.

И если эти люди будут готовы взять на себя крест спасать себя и помогать вылезать остальным.

[Сергей Шаров-Делоне]

http://www.kasparov.ru.prx.zazor.org...=571DBA71C76EB
25-04-2016 (09:42)

Вся его функция - это защита граждан от государства

! Орфография и стилистика автора сохранены

Решил, что нужно в двух словах объяснить свою точку зрения.

Государство - обзаведение необходимое, но смертельно опасное (автомобиль, кстати, тоже - просто не столь опасен). Чтобы несколько обезопасить себя от государства люди, собственно говоря, и придумали такую заумь, как разделение властей, систему сдержек и противовесов, независимые суды и так далее (не обращайте пока внимания на то, что к нам всё это совершенно не относится).
И всё равно посчитали, что всё это их защищает от государства недостаточно. Поэтому и придумали еще одну затею: омбудсмена, который правами обладает, а частью государства являться не должен. Потому что вся его функция - это защита граждан от государства (от всего остального граждан, представьте себе, должен суд защищать, а вот от государства ему, порой, слабо оказывается).
А потому на пост омбудсмена можно ставить только того человека, для которого государство - ничто по сравнению с каждым маленьким или не очень человеком. Не из всех людей с такими взглядами может получиться омбудсмен, но из людей с иными взглядами он получиться не может по определению.

А любой полицейский (я говорю, напрягитесь и вообразите такого, только о нормальных, честных полицейских) - это государственник. Они и идут в полицию, потому что такие, и дальше там отковываются-затачиваются на это всей своей профессией.

И если будтобынародныепредставители ставят на пост будтобыомбудсмена генерала полиции (вне зависимости от его личных качеств) - это значит, что они полагают лучшей защитой подданных строгость построения в колонну по три для выдвижения на обед.
Эта колонна марширует мимо нас.

P.S. Не говорю уже о случае, когда вышеупомянутого генерала полиции так сильно беспокоит притеснение немецкого меньшинства в Судетах и Силезии.

[Сергей Шаров-Делоне]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=29797
10 ИЮНЯ 2016,

Редкий случай, когда история интереснее результата. Хотя бы потому, что результат, в общем-то, прогнозировался загодя.

Три недели назад Комитет протестных действий решил организовать массовую акцию в центре Москвы на День России. Массовую — это — увы! — согласованную «с органами исполнительной власти», то есть с мэрией Москвы. Потому что на несогласованную масовую акцию у нас с вами, дорогие мои москвичи, кишка тонка. Во всяком случае, пока что тонка.

Поводом для нее явилось принятие безумно-идиотических (или идиотически-безумных) поправок в законодательство, получивших название «закона Яровой-Лугового», а также результаты вообще всего законотворческого ража думцев на ниве устрожения и «всемерного укрепления» и без того уже совершенно фашистского законодательства.

Марш решили провести по самому обычному маршруту — по бульварам с митингом на проспекте Сахарова. И даже сместили его на день от официозного Дня России на 13 число (благо, что выходной), чтобы казенным мероприятиям не мешать.

Вообще говоря, Комитет протестных действий уже не раз и не два организовывал массовые акции, опыта, и успешного, и не очень, выше крыши, но в этот раз всё было непросто. И не потому, что последнее время мэрия чуть ли не на автомате стала отказывать в проведении, и не из-за сомнений, выйдут ли люди. Дело в другом: тема акции — вне-, надпартийная, она касается всех граждан (что не означает, что всего населения). В нынешнее уже почти предвыборное время категорически неправильно было бы сделать так, чтобы от нее могло возникнуть ощущение как от элемента предвыборного пиара какой-то одной политической силы.

А дальше... Я понимаю, что у многих читателей вот прямо сейчас немедленно возникнет непреодолимое желание посчитать автора беспардонным лгуном, но факт остается фактом: организатором мероприятия совместно выступили ПАРНАС, «Яблоко» и Комитет протестных действий. Кто не верит, может обратиться к поданному в мэрию уведомлению — в нем это написано черным по белому. Если кто упомнит подобную солидарность за последние годы — подскажите, когда такое было? Но и это еще не всё. Все договорились, что никто из политических лидеров не будет заявителем — по уже названным причинам. И на это, опять же в кои-то веки, все согласились. Потому что заявителями стали —sic! — Людмила Алексеева, академик Юрий Рыжов, писатель Владимир Войнович, правозащитник Светлана Ганнушкина, режиссер Владимир Мирзоев, актриса Ольга Мысина, депутат Дмитрий Гудков, историк Елена Волкова, правозащитники Валерий Борщев и Лев Пономарев и далее по списку — всего 29 человек. Я не в состоянии поверить, что тем, кто читает эти строки, их имена ничего не говорят и уважения не вызывают.

А вот мэрии они, как выяснилось, ничегошеньки не говорят! И что это за люди, в мэрии никому неведомо. Потому что иначе издевательский ответ «А шли бы вы в Марьино!» просто не мог бы возникнуть. Да нет, конечно, мог и возник — просто очень не хочется соглашаться и принять как данность то, что вот все эти люди, равно как и мы с вами, просто докучливо-нежелательные «забалансовые пассивы», без которых, мэрии-то уж точно, но скорее всего и государству, в целом было бы куда как комфортнее. И давайте будем честными — 86-ти процентам людей, по паспорту числящихся нашими согражданами, тоже. Принять к сведению всем нам это придется. А вот согласимся мы с этим окончательно или нет — зависит только от нас.

О том, что от нас зависит, я еще скажу. А пока о развитии сюжета. Надо сказать, что заявители оказались строптивыми и написали в мэрию ответ, в котором указали, что «аргументация» мэрии относительно того, что шествие и митинг «нарушат функционирование объектов жизнеобеспечения, транспортной и социальной инфраструктуры, создадут помехи для движения транспортных средств и пешеходов» и вообще «нарушат права граждан, не участвующих в мероприятии», находится в вопиющем противоречии с Конституцией и законодательством РФ, обязательствами РФ, вытекающими из подписанной Россией Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также прецедентным решениям Еропейского суда по правам человека, обязательным для России, и вышли с предложением пяти (!) альтернативных маршрутов в центре. Кроме того, были сделаны все мыслимые и немыслимые звонки и направлены бумаги в мыслимые и немыслимые адреса (в отношении многих даже возникли жесткие споры — а не западло ли по этим адресам обращаться?) с тем, чтобы принудить мэрию к проведению переговоров, вообще-то говоря, прямо предусмотренных законом.

Ответом мэрии была отписка, краткое содержание которой сводится к одной фразе: «Мы же вас послали в Марьино? Вот и идите!». Эту хамскую бумагу мэрия адресовала тем самым 29 уважаемых нами и всем цивилизованным миром людям. Нами, миром — но не мэрией и вообще не нашей страной. Потому что эти люди точно (в отличие от всех перекрытий в связи с репетициями парадов, с проведением путингов, с безудержно-распильными «реконструкциями» улиц Москвы) нарушат функционирование, доступ и даже права. Тех, кстати, кто от них отказался добровольно и с песнями — я о пресловутых 86 процентах, если что. Потому что истинный смысл этих, к сожалению, правильных, достоверных цифр — это не доля поддерживающих власть или президента, а доля добровольно отказавшихся от ответственности. За себя, за свою страну — за нашу, между прочим, страну! И вместе с ответственностью отказавшихся от свободы.

В Марьино, само собой, никто не пойдет. Так что никакого марша не будет. Может быть, больше никогда не будет. Во всяком случае, не будет до тех пор, пока мы сами не заставим власти отступить. Как? А так: никто теперь больше просто не станет подавать никаких уведомлений, прежде чем удостоверится в том, что есть достаточное число граждан, готовых за проведение марша или митинга побороться. Не подождать результата борьбы, сидя на диване, а самим побороться. Найдется — отлично, а на нет и суда нет. Это будет просто означать, что 86% превратились почти в 100. Что никто не готов побороться за то, чтобы спасти нашу страну, стремительно летящую в пропасть полного развала и деградации. Потому что это только кажется (точнее, это только так самообманывается), что есть какие-то иные способы борьбы — нет их давным-давно. Всё, что у нас осталось — это улица. Или оставалось, а теперь и оно было, да сплыло.

И несостояшийся марш окажется маршем в никогда.

Конечно, пока «закон Яровой-Лугового» или какой похлеще еще не принят, остается шанс уехать. Бросить всё и попросту свалить.

Тоже ведь выбор.

Но даже счастливчики — не надо себя обманывать, все равно не получится! — даже счастливчики, которые успеют вскочить на подножку отбывающего в нормальные страны последнего поезда, даже эти счастливчики не смогут не бросать украдкой от самих себя взгляды обратно. И рано или поздно резанёт по сердцу: какую родную страну, какую прекрасную страну мы сами своими руками отдали наследникам вертухаев! Своими руками, своим безразличием, своей ленью, своей трусостью. Потому что отдадим, если будем ждать, что кто-то за нас все решит и сделает, а мы, благоразумные и трезвые, придем на готовое и безопасное. Или как некоторые жутко оппозиционные партии и их лидеры (кому интересно, посчитайте методом исключения), готовые в случае успеха других оказаться в первом ряду с самой большой ложкой.

P.S. Да, а что же 13 июня? А 13 июня некоторое число людей решили пройти к народному мемориалу Бориса Немцова на Немцовом мосту. Посчитав правильным ко Дню России отдать дань памяти и уважения одному из лучших ее граждан. От метро «Китай город» в 16:00 по уже хоженному однажды маршруту. Без лозунгов и транспарантов, просто с цветами. Уверяю вас, если кому-то захочется присоединиться, уж кто-кто, а мы против не будем.

[Сергей Шаров-Делоне]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=13093
11 ИЮЛЯ 2013 г.

bolotnoedelo.info

В Мосгорсуде продолжаются слушания так называемого "Дела 12", по непонятным причинам выделенного из всего «Болотного дела». Процесс вступил в стадию исследования доказательств обвинения и допроса свидетелей.

В 11:50 слушания по «Болотному делу» начинаются с проверки явки, после чего продолжается допрос свидетелей.

Адвокат Максим Пашков заявляет ходатайство о введении в процесс как защитника Антона Гражданова, брата его подзащитного Степана Зимина.

Подсудимые поддерживают.

Прокурор Наталья Костюк возражает.

«Для выяснения обстоятельств и принятия решения суд удаляется в совещательную комнату», после чего судья Наталья Никишина ходатайство удовлетворяет.

Адвокат Сергей Бадамшин выступает с аналогичным ходатайством для своей подзащитной Марии Бароновой. Он просит допустить в качестве ее общественного защитника Льва Пономарева, лидера общероссийского движения «За права человека». Обвинение опять возражает. Мотивировка следующая: в ходе предварительного следствия был допрошен ряд лиц, ссылающихся на Пономарева как на участника событий.

Крики с мест: «Это не тот Пономарев!» (Прокурор спутала правозащитника Льва Пономарева с депутатом Ильей Пономаревым.) Судья Наталья Никишина ходатайство удовлетворяет.

Сергей Мохнаткин, общественный защитник Сергея Кривова, просит обозреть, а затем повесить подготовленный для опроса свидетеля план Болотной площади. Позиция обвинения все та же. Никишина «обозреть» план разрешает, а часть ходатайства, касающуюся использования карты, «суд постановил отклонить».

Николай Кавказский делает заявление по поводу пыточных условий содержания: «Я понимаю, что вам скучно слушать это, наверное. Но мы тут каждый день находимся. Вчера мы три часа просидели в автозаках». Кроме того, он добавил, что их держат в маленьких, темных боксах. При этом рядом есть более приспособленные и удобные боксы. «Есть предположение, что это такой вид пытки».

Владимир Акименков также пытается высказаться, но Никишина его осаживает: «Акименков, вам слово не предоставляется».

Продолжается допрос свидетеля — полковника полиции Дмитрия Дейниченко (на фото вверху), начальника Центра специального назначения МВД (6 мая 2012 года он был заместителем начальника управления охраны общественного порядка ГУ МВД по Москве).

Сергей Кривов спрашивает Дейниченко, имели ли место на Болотной площади 6 мая 2012 года погромы, применялись ли взрывчатые вещества, было ли у демонстрантов огнестрельное оружие, была ли нарушена работа средств связи. Ответ отрицательный. Но Дейниченко заявляет, что было нарушено движение транспорта.

Кривов: Откуда была информация о намерении участников акции прорваться к Большому Каменному мосту?

Дейниченко: Информация о прорыве была частично из оперативных источников.

Кривов: Вы проводили инструктаж сотрудников?

Дейниченко не отвечает.

Кривов: Кто проводил инструктаж на Болотной?

Дейниченко: Здоренко. (Полковник полиции Юрий Здоренко, отвечавший за обеспечение безопасности.)

Кривов: Вы присутствовали, когда Козлов инструктировал?

Дейниченко: Да.

Кривов: Там говорили, кого задерживать, говорили что-то о белых лентах?

Дейниченко: Нет.

Кривов: О применении спецсредств?

Дейниченко: Применение согласно закону о полиции.

Кривов: Вы видели разрыв цепочки?

Дейниченко: Да.

Кривов: Что делали граждане, прорвавшие цепочку?

Дейниченко: Некоторые свободно уходили, сопротивляющиеся были задержаны.

Кривов: Те, кто прорвал цепочку, были задержаны?

Судья снимает вопрос.

Кривов: Те, кто вышел из разрыва, что делали?

Дейниченко: Оставались на месте.

Кривов: На каком расстоянии они были задержаны?

Судья снимает вопрос.

Кривов: За что они были задержаны?

Дейниченко: Прорвавшие цепочку были задержаны.

В момент прорыва, по его словам, осуществлялись броски предметов — камней, древков флагов, бутылок. А сотрудники органов правопорядка требовали «прекратить противоправные действия и пройти в зону проведения митинга».

Кривов: Были заготовлены рапорта для задержания граждан?

Дейниченко: Нет.

Кривов: Какие должны быть действия сотрудника полиции, если он видит пострадавших?

Судья снимает вопрос.

Кривов: Что должен сделать полицейский после дежурства?

Судья снимает вопрос.

Кривов: Что известно о применении спецсредств?

Дейниченко: По всем задержанным информация есть.

Кавказский: Сколько было рамок во втором ряду?

Дейниченко: 14-15.

Кавказский: С кем они были согласованы?

Дейниченко: С организаторами, с Царьковым, Митюшкиной, Удальцовым.

Кавказский: Цепочка на предыдущем шествии в феврале была там же? Могли ли находиться на Болотной сотрудники органов в матерчатых масках?

Дейниченко: Нет.

Кавказский: Почему было именно два ряда рамок?

Дейниченко: Ограниченное число рамок на месте.

Кавказский: При проходе второго кордона приходилось сворачивать флаги, что провоцировало давку.

Дейниченко: Обычно все проходят.

Кавказский: Был ли второй кордон рамок в феврале? Считаете ли вы, что прохождение митингующими второго кордона спровоцировало давку?

Судья снимает вопрос.

Акименков: Применялся ли против вас электрошокер, палка полицейская, перчатка с кастетом, газовый баллончик?

Дейниченко: Не слышу.

Судья снимает вопрос.

Акименков: Вы говорили, что Удальцов призывал людей двигаться через цепочку на Большой Каменный мост?

Дейниченко: Да.

Акименков: Вы давали правдивые показания?

Дейниченко: Да.

Акименков: Ширину Болотной и ширину набережной представляете? Какая у вас была в школе оценка по географии и по геометрии?

Акименков: Вы имеете претензии к 12 подсудимым?

Судья снимает вопрос.

Акименков: Вы видели их на Болотной?

Дейниченко: Персонально я – нет.

Акименков: Колонны демонстрантов могли развернуться и разместиться на набережной?

Дейниченко: Обычно проходят спокойно 2-3 тысячи человек.

Пашков: Имели место поджоги, о которых вы говорили. Кого подожгли?

Дейниченко: Надо взять рапорт. Не знаю.

Пашков: Как вам стало известно о поджогах сотрудников?

Дейниченко: По средствам связи.

Пашков: Вы говорите, массовые беспорядки были, а чрезвычайных происшествий не было. В каком смысле вы употребляете термин «массовые беспорядки» — в правовом или в житейском?

Судья снимает вопрос.

Пашков: Факты массовых беспорядков были локализованы?

Судья снимает вопрос.

Адвокат Николая Кавказского Вадим Клювгант: Какое оружие применялось?

Дейниченко: Камни, кастеты.

Клювгант: Это не оружие. У вас есть сведения о применении кастета?

Дейниченко: Нет.

Клювгант: Кем было не допущено поджогов, погромов, применения оружия?

Дейниченко: Никем.

Адвокат Леонида Ковязина Руслан Чанидзе: Сколько было туалетов?

Дейниченко: 14-15.

Чанидзе: Вы видели момент валяния и перемещения кабинок туалетов?

Дейниченко: Как переворачивали и толкали, я видел.

Чанидзе: Сколько человек этим занималось?

Дейниченко: Не считал.

Чанидзе: Сколько переместили кабинок?

Дейниченко: 6-8.

Чанидзе: Для чего?

Дейниченко: Хотели использовать как таран.

Чанидзе: Есть пострадавшие от кабинок?

Дейниченко: Не известно мне. Я видел, как кабинками таранили цепочку.

Судья объявляет перерыв.

Макаров: Руководителем действий на Болотной был Козлов?

Дейниченко: Козлов руководитель по Москве. Я подчинялся Козлову.

Макаров: Во сколько вы прибыли на Болотную?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Во сколько прибыли в оперативный штаб?

Дейниченко: Не знаю.

Макаров: Во сколько прибыли остальные участники штаба?

Дейниченко говорит что-то невнятное, затем: С 16.00 я был у монтажа сцены.

Макаров: Вы говорили, что вам известно о неких планах организаторов, направленных на организацию массовых беспорядков. Она появилась у вас до начала мероприятия?

Дейниченко: Да, у меня была оперативная информация по второй форме допуска.

Макаров: Вы следователю об этом говорили?

Дейниченко: Не помню.

Макаров: Вы материалы в Следственный комитет направляли?

Дейниченко: Не я лично. Но отправляли. После событий. В мае-июне. Начальник главка.

Макаров: Какие материалы направлялись в Следственный комитет?

Дейниченко: Не помню.

Макаров: Какая была спецтехника на площади?

Дейниченко: Спецтехника главка была, машина.

Макаров: Водометы были?

Дейниченко: В Москве были.

Макаров: На Болотной были?

Дейниченко: Не были.

Макаров: Каким образом оказались баллончики, бутылки на Болотной?

Дейниченко: Только предположения. Как контролировалась ситуация со стороны, неизвестно.

Макаров: Кто был руководителем резерва?

Дейниченко: Всех не вспомню. Очень много групп.

Макаров: Группы задержания экипировались палками? По голове имели право бить?

Дейниченко: Нельзя.

Акименков кричит из клетки: «Я своими глазами видел, как девушку били резиновой палкой по голове, она потеряла сознание!» Судья грозит удалением.

Макаров: Что известно об избиении демонстрантов полицейскими?

Дейниченко: Не было избиений.

Макаров: А Общественную наблюдательную комиссию знаете?

Дейниченко: Ко мне персонально никто не обращался.

Макаров: Известно вам о переговорах депутата Гудкова, Навального, Удальцова?

Дейниченко: Не известно.

Макаров: Как вы знакомились с материалами дела?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Видели ли вы членов президентского совета на Болотной площади?

Дейниченко: Персонально нет.

Макаров: Видели ли вы лиц в штатском среди сотрудников? Были ли в цепочке сотрудники полиции в штатском?

Дейниченко: В рядах оцепления нет, за ним — да.

Макаров: Каких подразделений? Сотрудники оперативных подразделений, связи, сотрудники уголовного розыска по борьбе с экстремизмом, видели?

Дейниченко: Не видел.

Макаров: В чем заключалась имеющаяся у вас информация о планах организаторов о нарушении общественного порядка?

Дейниченко не отвечает.

Макаров: Эта информация была у вас до 16 часов?

Дейниченко: Информация была различна и в разное время. Разглашать не буду.

Судья объявляет перерыв до 11.30 11 июля.

На фото: Дейниченко Дмитрий Юрьевич, заместитель начальника управления охраны общественного порядка ГУ МВД России по г. Москве. Полковник полиции.

Фото с сайта http://bolotnoedelo.info

[Сергей Шаров-Делоне]

http://3.3.ej.ru/?a=note&id=13096
12 ИЮЛЯ 2013 г.

ИТАР-ТАСС
11 июля в Мосгорсуде в рамках так называемого «Дела 12» (выделенного из «Болотного дела») продолжился допрос свидетеля обвинения, полковника полиции Дмитрия Дейниченко, начальника Центра специального назначения МВД (6 мая 2012 года он был заместителем начальника управления охраны общественного порядка ГУ МВД по Москве).

Судья Наталья Никишина проводит перекличку.

Марии Бароновой нет. Несмотря на обещание больше не опаздывать, отмечает судья.

В связи с отсутствием Антона Гражданова — защитника Степана Зимина — судья делает выводы: стремятся стать защитниками, но не являются на заседания. Такое отношение неприемлемо.

Объявлен перерыв. Через 5 минут Баронова явилась.

Адвокат Сергея Кривова Вячеслав Макаров продолжает задавать вопросы свидетелю обвинения Дейниченко.

Макаров: На день 6 мая было известно, что границы Болотной площади ограничены прилегающими улицами и набережными. Сквер имени Репина входит в границы Болотной площади?

Дейниченко: Да.

Макаров: Машина находилась на улице Серафимовича. Что находилось возле памятника Ленину в сквере?

Дейниченко: Резервы, машина связи, вспомогательные транспортные средства, кинолог.

Макаров: Ваш штаб там был?

Дейниченко: У меня штаба не было.

Макаров: Когда и за что вас наградили?

Судья снимает вопрос как не относящийся к делу.

Макаров: Вы были награждены по итогам событий на Болотной?

Дейниченко: Нет.

Макаров: На допросе 10 июля 2012 года вы заявили, что организаторы готовились не к митингу, а к столкновениям. И был изменен план согласованный. Ранее — о полученной информации о возможных беспорядках

Дейниченко: Я не заявлял, что план был изменен. После 4 мая план не менялся. А наш план не требует согласования с организаторами.

Макаров: План был кем утвержден?

Дейниченко: Руководителем главка.

Макаров: Головановым? (6 мая 2012 года генерал-майор полиции Виктор Голованов был заместителем начальника ГУ МВД России по Москве.)

Дейниченко: Руководителем главка.

Макаров: Были предупреждения антитеррористической направленности?

Дейниченко: Подразделения по обеспечению общественного порядка данными вопросами не занимаются.

Макаров: В плане были эти меры?

Дейниченко: Были.

Макаров: Сапрыкин, Бородин, Смирнов, Махонин. Кем они были?

Дейниченко: Смирнов был заместителем, отвечал за сопровождение колонны, Махонин — заместитель Здоренко (подполковник полиции Александр Махонин, заместитель полковника полиции Юрия Здоренко, начальник отдела по обеспечению проведения массовых мероприятий), отвечал за деятельность нарядов, взаимодействие с организаторами до момента прибытия в зону проведения мероприятия. Бородин отвечал за зону проведения митинга — взаимодействие с организаторами — без сквера, без фонтана, как и было согласовано с организаторами. (Петр Сапрыкин — полковник полиции, заместитель командира отряда особого назначения Центра специального назначения ГУ МВД России по Москве.)

Макаров: Где находился штаб Смирнова?

Дейниченко: Около штабного автобуса на Октябрьской площади.

Макаров: Был ли утвержден регламент проведения публичного мероприятия?

Дейниченко: Не могу ответить. Что вы понимаете под регламентом? Есть документ правительства Москвы.

Макаров: Регламент был или не был утвержден?

Дейниченко: Схема и место, и маршрут были подписаны. Регламента от организаторов мы не получали и не согласовывали. Мы не занимаемся согласованием — этим занимается мэрия. Мы обеспечиваем проведение мероприятий.

Макаров: Согласовывалось картографическое решение и план проведения мероприятия?

Дейниченко: Только схема и место, и время согласовывались.

Макаров: До общественности, участников массовых мероприятий доводилось картографическое решение и план обеспечения общественного порядка?

Дейниченко: ГУ МВД только ограничение в движении транспорта доводило до граждан — все остальное СМИ, листовки и т.д. Мы этим не уполномочены заниматься.

Макаров: Регламент и картографическое решение, и план обеспечения общественного порядка — секретная информация?

Судья снимает вопрос.

Макаров: План проведения общественного мероприятия носит служебный характер?

Дейниченко: Да.

Макаров: Отражено количество и расстановка сил полиции?

Дейниченко: Да.

Макаров: Фактическое количество участников превышало 50 000?

Дейниченко: Нет.

Макаров: Сколько?

Судья снимает вопрос.

Макаров: При планировании операции делался ли акцент на предупреждающий поиск зачинщиков массовых беспорядков?

Судья снимает вопрос.

Макаров: В целях осуществления данного плана из сотрудников угрозыска, экономической безопасности, противодействия экстремизму была сформирована группа?

Дейниченко: Нет, у всех была своя задача.

Макаров: Перед группами оперативного прикрытия ставились задачи, находясь среди участников мероприятия, выявлять подстрекателей и зачинщиков, провоцировавших беспорядки, готовившихся осуществить особенности — теракты. В случае невозможности их задержания на месте – задерживать в дальнейшем?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Для работы на Болотной была ли сформирована группа для конвоирования граждан под руководством Полянского?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Перед заместителем командира Полянским ставились ли задачи сформировать группы для изъятия из толпы активных участников молодых людей спортивного вида, была ли ориентировка на задержание лидеров?

Судья снимает вопрос как не относящийся к показаниям лица.

Макаров: Кем была сформирована данная группа?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Кем группа была сформирована?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Кто 6 мая 2012 года являлся уполномоченным субъекта РФ на Болотной площади?

Дейниченко: Мне не известно.

Макаров: Появлялся ли уполномоченный ГУ МВД по Москве на Болотной? Поступало в ГУ МВД о назначении уполномоченного?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Кто-либо из организаторов требовал самостоятельно или совместно устранить нарушения?

Дейниченко: Не известно.

Макаров: Вопрос об отношении к участникам митинга?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Какие приказы получали 5—6 мая и от кого?

Судья снимает вопрос.

Макаров: В чем заключались должностные полномочия и их объем?

Судья снимает вопрос как повторный.

Макаров: Что из себя представлял и из кого состоял, кем был укомплектован и как был экипирован резерв?

Судья снимает вопрос как повторный.

Макаров: Расскажите о плане.

Дейниченко: План включает в себя более 100 листов. Различные участки, объекты, районы, округа.

Макаров: Вы все можете не помнить, но часть.

Дейниченко: Год прошел, не помню.

Макаров: Огнестрельного оружия сотрудники правоохранительных органов, кроме сотрудников ГИБДД, имели?

Дейниченко: Это очень обширная территория. На территории проведения акции — нет.

Макаров: Известно ли вам о группах, внедренных в ряды митингующих, состоящих из сотрудников правоохранительных органов для провокации митингующих?

Дейниченко: Абсурд. Мне об этом не известно.

Макаров: Кто находился в автобусах резерва?

Дейниченко: Личный состав.

Макаров: Из кого состоял?

Дейниченко: Из сотрудников.

Макаров: ГРУ, Минобороны, ФСБ, УФСИН, ОМОНа? Из каких регионов?

Дейниченко: Из различных регионов согласно плану.

Макаров: Свидетель ссылается на план, а про план мне задавать вопросы запрещено. Прошу обратить внимание и запретить свидетелю ссылаться на план, который неизвестен суду. Что лично видел свидетель 6 мая?

Судья: 9 июля он рассказал.

Макаров: Суд прерывает защиту и не дает задать вопросы, прошу практику отменить и дать возможность защите допросить и получить ответы. 5 мая 2012 года управлением охраны было принято решение закрыть сквер. Говорили 10 июля. Об этом секретном решении вы говорили?

Судья снимает вопрос, так как вопрос непонятен.

Макаров: 5 мая было принято решение закрыть сквер. Что можете сказать?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Принималось ли решение закрыть сквер?

Дейниченко: 4 мая во время согласования схемы мероприятия сквер не подразумевался для проведения мероприятия ни разу — лишь территория асфальтированная. Болотная улица закрывалась для спецтранспорта. Сквер 4 мая не подразумевался и не обсуждался. Расположение сцены было таковым, что в сквере никто бы ничего не видел.

Повторяет эти предложения несколько раз.

Макаров: Митинг не должен был быть проведен?

Дейниченко: Митинг должен был быть проведен на асфальтовом покрытии. Дополнительная площадка не была нужна.

Макаров: Вы были в курсе, что митинг на Болотной площади разрешен. Или только на Болотной улице, набережной, прилегающей территории, но не на Болотной площади?

Дейниченко: Еще раз объясняю. 4 мая было конкретно выделено место. Часть на Болотной площади.

Макаров: Митинг на Болотной был разрешен?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Слово «часть» было в разрешительных документах?

Дейниченко: Таких слов не было.

Макаров: В каком случае помимо приказа задержания митингующих предписывалось применять к митингующим указанные спецспредства?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Кто должен был отдать приказ на применение спецсредств и введение резервов?

Судья снимает вопрос.

Макаров: На Большом Каменном мосту во время проведения акции находились спецподразделения?

Дейниченко: Период?

Макаров: Во время проведения публичного мероприятия — с 14.00 до 18.00?

Дейниченко: Находились.

Макаров: Из кого состояли?

Дейниченко: Из сотрудников полиции.

Макаров: Из каких регионов?

Дейниченко: Не помню.

Макаров: Состав?

Дейниченко: Не помню. Из различных.

Макаров: Имелись ли распоряжения на применение стрельбы на поражение по митингующим?

Дейниченко: Из оружия, которое отсутствовало?

Макаров: Не знаю.

Дейниченко: У нас нет оружия.

Макаров: Инструктаж проводился?

Дейниченко: Нет.

Макаров: На стрельбу в воздух — нет?

Дейниченко: Нет.

Макаров: Откуда можете знать, если не знаете, какие были подразделения на Большом Каменном мосту и из кого состояли?

Дейниченко молчит.

Макаров: Вы в группу задержания не входили?

Судья снимает вопрос.

Макаров: До какого времени несли службу на Болотной?

Дейниченко произносит что-то невнятное.

Макаров: Проводилось ли блокирование демонстрантов, по чьему приказу?

Дейниченко: Нет, блокирование демонстрантов не проводилось, только участников массовых беспорядков.

Макаров: А участники массовых беспорядков это не демонстранты?

Дейниченко: С 18:05 к участникам массовых беспорядков, применявших силу по отношению к представителям органов власти…

Макаров: То есть с этого момента они перестали быть демонстрантами?

Дейниченко: Им было неоднократно предложено продолжить движение, 2,5—3 тысячи человек вошли беспрепятственно, остальным 5 тысячам почему-то было сложно.

Макаров: Бойцы ОМОНа были специально подготовлены для работы на митинге?

Дейниченко: Все у нас готовятся.

Макаров: С какого времени бойцы находились, что называется, «на ногах»?

Судья снимает вопрос как непонятный.

Дейниченко: С момента начала противостояния.

Судья: Свидетель, вопрос снят как непонятный.

Макаров: Участвовали бойцы в репетициях парада и инаугурациях?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Действительно ли решение о резком увеличении численности сотрудников на Болотной площади было принято утром 6 мая?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Омоновцев ориентировали, что митингующие попытаются устроить прорыв и пройти на Красную площадь?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Вы являетесь свидетелем чего?

Дейниченко: Массовых беспорядков на Болотной площади, на набережной.

Макаров: Что вы видели?

Дейниченко: Массовые беспорядки.

Макаров: Что слышали?

Дейниченко: Видел массовые беспорядки.

Макаров: Сотрудников своих видели? Что-то можете свидетельствовать дальше? Или нет смысла задавать вопросы?

Дейниченко: Что могу — расскажу.

Макаров: Кто приказывал пресекать действия?

Дейниченко: Мы должны их пресекать. Кодекс.

Макаров: Кодекс вам не мог приказывать. Козлов? (6 мая 2012 года генерал-майор полиции Вячеслав Козлов был заместителем начальника полиции — начальником Управления охраны общественного порядка ГУ МВД России по Москве.)

Дейниченко: Да. Козлов.

Макаров: По рации? Зачинщиков он приказал?

Дейниченко: Группы задержания задерживали зачинщиков.

Макаров: Были ли сотрудники ОМОНа, были ли подразделения с Северного Кавказа?

Дейниченко: Нет.

Макаров: Уверены?

Дейниченко: Да.

Макаров: Сведения о сотрудниках правоохранительных органов, офицерах, появились из секретной части вашего плана?

Дейниченко: Нет.

Макаров: А что было в секретной части?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Что понимали под секретными сведениями — информация о секретных сотрудниках, приватные разговоры у высокого начальства?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Известно ли о группах провокаторов?

Дейниченко: Были люди в масках, которые активно участвовали в беспорядках. Толпа активно помогала провокаторам избежать задержания.

Макаров: Граждане в масках, кидавшие предметы в полицию, каким образом могли все это пронести без попустительства сотрудников полиции при прохождении через металлодетекторы?

Дейниченко произносит что-то невнятное.

Макаров: Служебное расследование было?

Дейниченко: Нет фактов, что кто-то пропустил, нет и расследования.

Макаров: Была информация, что сидящие (те, кто сел на асфальт) хотели пойти на Кремль?

Дейниченко: Сидящие могли пойти куда угодно после прорыва цепочки. Насилие по отношению к сотрудникам полиции запрещено. Прорывать цепочку, толкать, бить, прорываться — запрещено.

Макаров: Были сведения предварительные? Почему в том месте, где вы заранее ожидали всяких противоправных действий, была выставлена всего лишь цепочка из двух рядов солдат-срочников? Почему были приняты именно такие беспрецедентные меры?

Судья снимает вопрос.

Адвокат Марии Бароновой Сергей Бадамшин просит огласить ряд документов, в том числе:

разрешение на проведение акции;

письмо заместителя мэра Москвы Александра Горбенко о планах проведения шествия и митинга 6 мая;

ответ управы района Якиманка об определении границ Болотной площади;

графическую схему с сайта «Петровка 38» и текстовую информацию к ней — маршрут движения, рамки и т. д.;

протокол допроса Дейниченко от 03.09.2012;

справку Дейниченко.

Судья: Основания знакомиться с протоколом допроса?

Бадамшин: Путаница в показаниях Дейниченко.

Адвокат Николая Кавказского Вадим Клювгант: Допросу надо придать осмысленный характер, противоречия, которые имеются на наш взгляд в показаниях в данном судебном заседании и на стадии досудебной касаются как вопроса, связанного с территорией, так и вопросов взаимодействия. Это очень существенные вопросы, и именно данный свидетель является носителем этой информации.

Судья: У стороны защиты есть возражения?

Нет.

Судья: Подсудимые?

Нет.

Судья: Сторона обвинения?

Прокурор Наталья Костюк: В отношении оглашения показаний и справки — не возражает. Всех остальных документов — возражает. Это наша прерогатива — представлять доказательства, свидетель уже в течение трех судебных заседаний дал подробные показания. Задавать повторные вопросы нецелесообразно.

Судья: Суд постановил ходатайство Бадамшина удовлетворить частично. Огласить протокол допроса свидетеля Дейниченко от 03.09.2012, справку свидетеля личную для возможности задать ему вопросы и огласить ответ управы района Якиманка. Что касается схемы — она уже предъявлялась, по вопросам суд возражений не имеет. В рассмотрении других документов суд отказывает. Для свидетеля они не могут быть документами, проявляющими обстоятельства дела. Начнем с протокола допроса.

Бадамшин читает вслух протокол допроса Дейниченко.

03.09.2012

Допрос проводился следователем Денисом Константиновым.

По существу уголовного дела могу сказать следующее. В должности состою с 2011 года, курирую проведение массовых мероприятий.

4 мая 2012 года в 14:00 участвовал в совещании по проведению мероприятия 6 мая. Присутствовали Майоров, Ткачев, Колыменко, представители заявителей Удальцов, Давидис, Митюшкина, Царьков.

Обсуждалось — сцена, СМИ и т.д. Организаторы хотели такое же мероприятия как в феврале, все кроме сцены. Сквер не планировался для прохода демонстрантов. Согласовали место сцены на Болотной улице. Организаторы не просили доступа к скверу. Заявленное количество участников без труда размещалась в выделенной зоне.

Мне запомнилось, как организаторы хотели сдвинуть сцену. Если бы спросили про сквер, я бы ответил — зачем вам сквер, если нет большого количества участников акции. Маршрут был согласован, о намерении проводить дополнительные акции не сообщали.

Поручалось содействовать и назначить своих уполномоченных представителей, письменное уведомление направить организаторам.

Голованов утвердил план обеспечения общественного порядка и безопасности.

В зоне 8 — возглавил Смирнов, начальник сектора 1 — Здоренко, ответственный от ЦАО — Махонин, отвечавший также за взаимодействие. ГУ МВД России располагало информацией о намерениях организации несогласованных акций, было акцентировано внимание на данном обстоятельстве, в частности — намеревались разбить палаточный городок.

На официальном сайте была размещены схема публичного мероприятия.

В схеме был доступ в сквер. Как такая схема появилась — мне неизвестно, потому что вначале сквер не планировался.

Далее в протоколе допроса идет длинное перечисление количества флагов и лозунгов.

В 17:00 Удальцов, Немцов и Навальный призвали устроить сидячую забастовку.

Сотрудники полиции неоднократно обращались к гражданам о незаконности проведения несогласованных акций и предлагали последовать к месту проведения митинга. К ним обращались Лукин, Сванидзе, Гудковы. Но сидячая забастовка не прекращалась.

В 18:00 предпринимается попытка прорыва, в сотрудников летят бутылки, куски асфальта, и т. д.

На сцену вышел депутат из Вологды, адвокат Фейгин, они призвали поддержать бастующих. Митюшкина вышла в 18:00 и сказала, что митинг окончен.

В 19:00 на Болотной набережной была предпринята попытка установки палаток.

С 18 до 21 часа были приняты меры оттеснения находящихся на Большом Каменном мосту, на Болотной площади и Болотной набережной, в результате пострадали 28 сотрудников полиции, 4 были госпитализированы.

Были задержаны 656 человек. Использовался патрульный вертолет.

Общее количество сил правопорядка – 12 759 человек.

По поводу технического оснащения. Царьков отвечал за координацию деятельности по установке сцены, Митюшкина — организатор по общим вопроса, подобные задачи и у Удальцова. По сравнению с февральским публичные мероприятием организаторы установили мобильную сцену, монтаж занял два часа, митинг не являлся самоцелью публичного мероприятия.

В сети интернет было размещены намерение прорваться на манежную площадь.

Территория проведения митинга у сцены журналистов не интересовала, так как все должно было пройти у спуска у Большого Каменного моста.

Произошедшие в итоге массовые беспорядки являлись спланированной акцией, сотрудники полиции вели себя корректно и сдержано.

Бадамшин читает справку самого Дейниченко (том 5 лл. 177—180).

Бадамшин читает справку главы управы района Якиманка.

Следователю Константинову

Направляю схему границ Болотной площади.

Сквер Репина входит в границы болотной площади.

Судья: Какие вопросы у защиты?

Бадамшин: Прошу огласить письмо Горбенко — согласно ему все делалось, это согласование содержало поручение ГУ МВД по организации митинга и шествия и свидетель в своих показаниях ссылается на этот акт. Ответ управы района Якиманка — это ответ на этот документ.

Судья: Свидетель, вам знакомо это распоряжение?

Дейниченко: Да, копию документа видел.

Судья: В связи с какими обстоятельствами?

Дейниченко: После того как документ был подписан 4 мая была рабочая встреча и этот документ являлся основанием для работы с организаторами. Документ был подписан до 19:00 4 мая и я был представителем, и этот документ являлся основанием для приглашения меня на встречу.

Судья: Уточните, вы в тот день ознакомились с документом?

Дейниченко: Поступило это распоряжение ко мне 5 числа. Я был отправлен на совещание по устной команде. Я опоздал на совещание и был в 19:10.

Судья: Защита?

Защита поддерживает

Судья: Обвинение?

Возражения прежние.

Судья: Суд ходатайство, заявленное адвокатом, удовлетворяет. Постановляет огласить и задать вопросы свидетелю.

Бадамшин читает документ заммэра Москвы Горбенко.

Адресован Печатникову, Майорову, Колокльцеву и т д.

В соответствии с уведомлением от 23 и 27 апреля группы граждан (Давидис, Бакиров, Митюшкина, Удальцов) 6 мая проводится мероприятие с демонстрацией от Калужской до Болотной площади и митинг до 19:30 на Болотной площади с целью высказать требование о проведении честных выборов.

Количество участников до 5 000

Согласно закону о собраниях, митингах, шествиях в г. Москва:

1. Префектуре ЦАО совместно с ГУ МВД должна назначить своих уполномоченных представителей, письменное распоряжение направить организаторам, предусмотреть меры антитеррористического характера.

2. Департамент здравоохранения – обеспечить медицинское сопровождение мероприятия.

3. Жилищный департамент — уборка территорий и установка туалетов для сотрудников правоохранительных органов.

4. Департаменту транспорта — предусмотреть освобождение от автотранспорта парковок, движение ограничить.

5. Исключить продажу алкогольных напитков в стеклянной таре.

6. Выделить необходимое количество дружинников.

7. Довести результаты рассмотрения до организаторов и обеспечить проведение мероприятия.

Бадамшин: В зачитанных документах видите ли вы изъятия в согласовании в части территории Болотной площади?

Дейниченко: Нет.

Бадамшин: Правительством была согласована вся Болотная площадь, а не часть?

Дейниченко: Да.

Бадамшин: Подтверждаете, что было поручено обеспечить общественный порядок в соответствии с согласованием?

Дейниченко: Частично.

Бадамшин: Как?

Дейниченко: В части согласования и на какой части Болотной площади мероприятие должно проходить.

Бадамшин: Как был исполнен пункт 1 о назначении представителей?

Дейниченко: Не могу ответить.

Бадамшин: Согласны ли вы с тем, что доступная информация для организаторов и рядовых участников массовых мероприятий существенно отличалась от реального порядка доступа на митинг и место отведенное для митинга?

Дейниченко: В части чего?

Бадамшин: На сайте ГУ МВД и в СМИ схема.

Дейниченко: Я ее видел 7—8 числа.

Бадамшин: Отличается от плановой?

Дейниченко: Да.

Бадамшин: Напоминала ли схема на сайте февральскую?

Дейниченко: Частично — не было указано, где сцена.

Бадамшин обращается к судье: Можно показать схему?

Судья: Ищите.

Бадамшин: Схема на сайте ГУВД соответствовала реальному доступу?

Дейниченко: Не исследовал.

Бадамшин: Передавал Царьков информацию об изменении планов организаторов? (Петр Царьков — активист «Солидарности», при подготовке акции 6 мая отвечал за установку сцены, вел переговоры с представителями мэрии.)

Дейниченко: Царьков говорил о палатках.

Клювгант: Подтверждаете свои показания?

Дейниченко: Да.

Клювгант: Ваша справка — в ней нет ничего, о чем мы слышали от вас здесь. Нет ничего о призывах «Пропускай!» и призывах следовать на Большой Каменный мост. Вы согласны, что этих сведений нет ни в протоколе, ни в справке?

Дейниченко: Да.

Клювгант: Как можете объяснить?

Дейниченко: Это было в свободной форме — справка, а протокол допроса…

Клювгант: В протоколе есть ссылка на некую информацию в сети интернет, что якобы у кого-то из участников или организаторов есть такое намерение, но здесь в зале суда эта информация исходила от вас как вам лично известная. А именно, что вы слышали призывы «Пропускай!», «Прорывай!», а в протоколе допроса этого нет и в справке тоже.

Дейниченко: В свободной форме справка, поэтому.

Клювгант: Вы не считали эти сведения значимыми?

Дейниченко: Не считал.

Клювгант: И в справке вы их не указали, потому что не считали значимыми? Это было вам известно, но по какой причине не включили?

Дейниченко: Справка в свободной форме. Мероприятия прошли, все было выполнено, диверсий и ЧП не допущено, поджогов не допущено, разрушений не допущено. Справка — сжатая форма информации.

Клювгант: Еще раз уточняю — сведения о призывах, которые я перечислил («Пропускай!», «Прорывай!» и призывы следования на Большой Каменный мост), эти сведения отсутствуют в показаниях и в справке вами подписанной. Отсутствуют, потому что были неизвестны на момент дачи показаний, или отсутствуют, потому что вы их не считали существенно значимыми, или еще по какой-то причине?

Дейниченко: Как спрашивали, так и отвечал. Расширять по своей инициативе не хотел.

Клювгант: Вы считаете эти сведения существенными?

Дейниченко: Да.

Клювгант: А когда по этому же делу давали показания?

Дейниченко: Не обратил внимание.

Клювгант: Справка ваша названа «О результатах охраны общественного порядка в г. Москве». Но упомянуты только шествие и события на Болотной и события у метро «Площадь Революции». Ни о каких других событиях в справке не упомянуто.

Дейниченко: Справка — сжатая. Указаны только те события, которые произошли несогласованно.

Клювгант: А шествие разве не было согласовано?

Дейниченко: Действия были несогласованными.

Клювгант: Шествие, флаги были перечислены.

Дейниченко: В справке указаны мероприятия, которые прошли без нарушения общественного порядка.

Бадамшин: Возвращаясь к цепочке, которая состоит из военнослужащих ВВ. Как можно было пройти через эту цепочку, и что для этого можно было сделать? Сзади — плотная толпа, впереди — цепочка.

Дейниченко: Через цепочку пропускают.

Бадамшин: Что надо сделать в случае отказа?

Дейниченко: Вызвать старшего наряда. На углу был организован пропуск граждан — лиц проживающих в доме.

Бадамшин: Организаторы могли пройти сквозь цепочку?

Дейниченко: С организаторами взаимодействовали представители.

Бадамшин: Я имею в виду чисто бытовой момент.

Дейниченко: Надо было связаться с Махониным — попросить сотрудника связаться.

Адвокат Леонида Ковязина Руслан Чанидзе: Про палатки Царьков сказал, что мы ни при чем. Товарищ проинформирован был об использовании палаток, и он эту информацию донес. Он непосредственно находился на месте проведения митинга?

Дейниченко: Он сказал, где он находился — смотрите здесь, Царьков сказал.

Макаров: Царьков вам сказал что-то о палатках, или Царьков сообщил вам, что будут пронесены или могут быть организаторами палатки пронесены, или что-то другое он имел в виду? Это был ответ на ваше предупреждение, или он чуть ли не предупредил — вот тут палатки будут проносить некие люди, но мы не имеем к ним отношения?

Дейниченко: Он сказал: возможно, будут провокации, и, возможно, будут проносить палатки, внимательно следите.

Макаров: Где?

Дейниченко: На пересечении Болотной площади и Болотной набережной.

Макаров: Когда?

Дейниченко: В момент монтажа сцены.

Макаров: Между 11—12 часами?

Дейниченко: В районе 16:00.

Макаров: Время нахождения в районе монтажа сцены в 16:00 — вы были там. Можно будет это иметь в виду в дальнейшем?

Дейниченко: Примерно.

Макаров: С другими организаторами общались?

Дейниченко: С Митюшкиной. С Удальцовым, Пономаревым, Немцовым не общался. В тот день больше ни с кем не общался. Раньше общался.

Защитник Ярослава Белоусова Александра Лиханова: Накануне вы знали о готовящейся провокации?

Дейниченко: От Собчак, другой информации не знал.

Лиханова: Но информация Собчак появилась на следующий день.

Адвокат Николая Кавказского Дмитрий Айвазян: В показаниях указали, что с 18.00 до 21.00 были приняты меры по прекращению массовых беспорядков, пострадали 28 человек и т. д. Из каких источников получили эту информацию?

Дейниченко: От рабочей группы оперативного штаба.

Айвазян: А в какой форме — в форме справки?

Дейниченко: Я ее лично не читал, есть младшие сотрудники — капитаны, майоры.

Айвазян: А в этой справке были сведения о пострадавших участниках митинга?

Дейниченко: У меня нет.

Айвазян: Этих сведений нет — не было такой задачи?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Вы не упоминали в своих показаниях о фактах общения с Царьковым в связи с чем?

Судья снимает вопрос.

Макаров: Цель информации о встрече с Царьковым? Вбить в клин между организаторами? Вы говорили, что вы ни с кем не общались, на вопрос, общались ли вы с организаторами, вы отвечали — нет. Сейчас здесь присутствует Царьков с паспортом. Может быть, спросим его?

Судья: Сейчас у нас идет допрос свидетеля обвинения.

Царьков кричит: «Этот человек — лжец! Ты сядешь, урод!» Приставы выводят Царькова из зала.

Чанидзе: Предупреждались ли демонстранты о применении силы в случае неисполнения требования властей?

Дейниченко: Да.

Чанидзе: Где были установлены громкоговорители?

Дейниченко: Машина была одна плюс ручные мегафоны.

Сергей Кивов: Видели ли вы, что большая часть выдавленных направилась в сторону сквера, а не Большому Каменному мосту?

Дейниченко: Видел.

Кривов: Откуда список флагов и лозунгов?

Дейниченко: От рабочей группы.

Кривов: Вы говорите в показаниях, что митингующие метали металлические барьеры?

Дейниченко: Да.

Кривов: Говорите, что делали и говорили со сцены депутат из Вологды, Фейгин и Митюшкина, вы всё это видели?

Дейниченко: В штабе есть рабочая группа, которая документирует. Справку подписал как руководитель оперативного штаба.

Кривов: За справку отвечаете?

Дейниченко: Да.

Кривов: А за показания?

Дейниченко: Справка была составлена по форме.

Кривов: Я говорю о показаниях следствию, где нет ссылки на справку. Где говорится, что…

Судья снимает вопрос в данной формулировке.

Кривов: Вы говорите о событиях, происходивших в одно и то же время на расстоянии полкилометра.

Судья снимает вопрос.

Кривов: В вашем допросе следствию вы говорите о вертолете полиции с названием, принадлежностью и номером, а вчера вы говорили, что не знали, что это был за вертолет и для чего он летал.

Дейниченко: Это вертолет отряда особого назначения я видел, а какой вертолет — я не знаю.

Кривов: Каким образом число потерпевших из 28 выросло до 77?

Судья снимает вопрос как не входящий в компетенцию свидетеля.

Кривов: Каким образом рядовые граждане, желающие прийти на митинг, могли узнать, какие части запрещены для прохода?

Судья снимает вопрос как повторный.

Кривов: Сквер Болотной площади входил в территорию митинга 4 февраля?

Судья снимает вопрос как не относящийся к делу.

Кривов: Вчера сказали, что не видели Лукина, Сванидзе и т. д., а в показаниях сказали, что они подходили к собравшимся?

Дейниченко: Я писал в справке ….

Акименков: По роду своей деятельности участвовали в совещаниях в администрации президента?

Судья снимает вопрос.

Акименкову сделано замечание за пререкания.

Макаров: Подаю ходатайство огласить план.

Судья отложила заседание на вторник на 11:30 в связи с тем, что защита перешла все границы по допросу свидетеля.

Фото ИТАР-ТАСС/ Зураб Джавахадзе