*1647. Вред, причинённый незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда

[Конституционный суд]

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 апреля 2010 г. N 524-О-П
ПО ЖАЛОБЕ ГРАЖДАНИНА ФЕДОРОВА ДЕНИСА ВАЛЕРИАНОВИЧА
НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОЛОЖЕНИЕМ ПУНКТА 2
СТАТЬИ 1070 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Н.С. Бондаря, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, В.Г. Ярославцева, заслушав в пленарном заседании заключение судьи Л.М. Жарковой, проводившей на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина Д.В. Федорова, установил: 1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Д.В. Федоров оспаривает конституционность положения пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации, согласно которому вред, причиненный гражданину или юридическому лицу при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Как следует из представленных материалов, Постановлением Ибресинского районного суда Чувашской Республики от 13 августа 2007 года было удовлетворено ходатайство следователя о разрешении производства обыска в жилище Д.В. Федорова, который, судя по оперативной информации, мог быть причастен к совершению кражи по уголовному делу, возбужденному в отношении подозреваемого Е. 14 августа 2007 года в жилище Д.В. Федорова был произведен обыск и изъята часть его имущества. Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Чувашской Республики от 18 сентября 2007 года Постановление от 13 августа 2007 года было отменено, и материалы направлены на новое рассмотрение в тот же суд, который Постановлением от 3 октября 2007 года, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, в удовлетворении ходатайства следователя о производстве обыска отказал ввиду его необоснованности. В 2008 году Д.В. Федоров обратился в Ленинский районный суд города Чебоксары с иском к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда, выразившегося в причинении ему как лицу, не причастному к совершению преступления, физических и нравственных страданий, а также в распространении сведений, порочащих его честь, достоинство и деловую репутацию, в результате незаконного обыска в его жилище. Решением от 22 мая 2008 года в удовлетворении иска было отказано со ссылкой на то, что истец не представил суду доказательства совершения должностными лицами противоправных действий и причинения морального вреда. Кроме того, суд указал, что права истца восстановлены Постановлением от 19 ноября 2007 года об отмене постановления суда о разрешении производства обыска и о признании протокола обыска незаконным. В определении судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Чувашской Республики от 25 июня 2008 года об оставлении данного решения без изменения указывалось, что неимущественные права заявителя нарушены и что в таком случае причинение морального вреда предполагается, однако "отсутствует виновность предварительного следствия". Определением судьи Верховного суда Чувашской Республики и судьи Верховного Суда Российской Федерации в передаче жалобы Д.В. Федорова для рассмотрения судом надзорной инстанции отказано. По мнению заявителя, примененное в его деле положение пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации противоречит Конституции Российской Федерации, ее статьям 52 и 53, в той мере, в какой оно служит основанием для отказа в возмещении морального вреда, причиненного незаконным судебным решением о производстве обыска в жилище. 2. Согласно Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53); права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом, а государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52). Реализуя названные предписания Конституции Российской Федерации, федеральный законодатель закрепил в статьях 1069 и 1070 ГК Российской Федерации основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти, в том числе судебной, и их должностных лиц. Вопрос о конституционности положения пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации ранее уже рассматривался Конституционным Судом Российской Федерации. В Постановлении от 25 января 2001 года N 1-П Конституционный Суд Российской Федерации признал данное законоположение не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку на его основании возмещению государством подлежит вред, причиненный при осуществлении правосудия посредством гражданского судопроизводства в результате принятия незаконных судебных актов, разрешающих спор по существу. При этом Конституционный Суд Российской Федерации отметил следующее. Отправление правосудия является особым видом осуществления государственной власти. Применяя общее правовое предписание (норму права) к конкретным обстоятельствам дела, судья дает собственное толкование нормы, принимает решение в пределах предоставленной ему законом свободы усмотрения (иногда весьма значительной) и зачастую оценивает обстоятельства, не имея достаточной информации (иногда скрываемой от него). При столь большой зависимости результата осуществления правосудия от судейской дискреции разграничение незаконных решений, принятых в результате не связанной с виной ошибки судьи и его неосторожной вины, представляет собой трудновыполнимую задачу. Поэтому участник процесса, в интересах которого судебное решение отменяется или изменяется вышестоящей инстанцией, может считать, что первоначально оно было постановлено не в соответствии с законом именно по вине судьи. В этих условиях обычное для деликтных обязательств решение вопроса о распределении бремени доказывания и о допустимости доказательств вины причинителя вреда могло бы парализовать всякий контроль и надзор за осуществлением правосудия из-за опасения породить споры о возмещении причиненного вреда. Оспариваемое положение пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации не только исключает презумпцию виновности причинителя вреда, но и предполагает в качестве дополнительного обязательного условия возмещения государством вреда установление вины судьи приговором суда и, следовательно, связывает ответственность государства с преступным деянием судьи, совершенным умышленно (статья 305 УК Российской Федерации "Вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта") или по неосторожности (неисполнение или ненадлежащее исполнение судьей как должностным лицом суда своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе, если оно повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, - статья 293 УК Российской Федерации "Халатность"). Из пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации во взаимосвязи с его статьей 1069, а также названными и иными положениями Уголовного кодекса Российской Федерации, на основании которых судья как должностное лицо суда может быть привлечен к уголовной ответственности, следует, что государство возмещает вред во всех случаях, когда он причинен преступным деянием судьи при осуществлении судопроизводства. Специфический характер оспариваемого положения как исключения из общих правил, регламентирующих условия возмещения причиненного вреда, позволяет прийти к выводу, что в нем под осуществлением правосудия понимается не все судопроизводство, а лишь та его часть, которая заключается в принятии актов судебной власти по разрешению подведомственных суду дел, т.е. судебных актов, разрешающих дело по существу. Судебный процесс завершается принятием именно таких актов, в которых находит выражение воля государства разрешить дело, отнесенное к ведению суда. Данное положение в его конституционно-правовом смысле, выявленном в данном Постановлении, и во взаимосвязи со статьями 6 и 41 Конвенции по защите прав человека и основных свобод, не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в иных случаях (а именно когда спор не разрешается по существу) в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, - если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением. Приведенная правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированная в отношении гражданского судопроизводства, применима и к возмещению государством вреда, причиненного при осуществлении правосудия посредством уголовного судопроизводства, в частности когда отсутствуют иные правовые средства защиты имущественных либо личных неимущественных прав, затрагиваемых судебным решением, и когда процедура рассмотрения вопроса о возмещении причиненного вреда не подменяет установленную процессуальным законодательством процедуру проверки правосудности (законности и обоснованности) судебных актов и их пересмотра. 3. Признавая необходимость повышенного уровня защиты прав и свобод граждан в правоотношениях, связанных с публичной ответственностью, в частности уголовной и административной, Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно указывал, что законодательные механизмы, действующие в этой сфере, должны соответствовать вытекающим из статей 17, 19, 46 и 55 Конституции Российской Федерации и общих принципов права критериям справедливости, соразмерности и правовой безопасности, с тем чтобы гарантировать эффективную защиту прав и свобод человека в качестве высшей ценности, в том числе посредством справедливого правосудия (Постановления от 12 мая 1998 года N 14-П, от 11 мая 2005 года N 5-П и от 27 мая 2008 года N 8-П). В тех случаях, когда вред причинен гражданам вследствие их незаконного уголовного преследования, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 2 марта 2010 года N 5-П, государство, обеспечивая эффективное восстановление в правах, обязано гарантировать им возмещение причиненного вреда. В частности, федеральный законодатель не должен ставить гражданина в зависимое от решений и действий органов власти положение и возлагать на него излишние обременения, а, напротив, обязан создавать процедурные условия для скорейшего определения размера причиненного вреда и его возмещения. В силу статьи 53 Конституции Российской Федерации, согласно которой каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц, это касается всех случаев, когда лицо становится объектом негативного уголовно-процессуального воздействия. 3.1. Обыск в жилище относится к числу тех следственных действий, которые существенным образом ограничивают конституционные права лица, в том числе права на неприкосновенность жилища и тайну частной жизни; в связи с этим лицу, в жилище которого был произведен обыск, во всяком случае должна быть обеспечена возможность судебной защиты своих прав и законных интересов (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23 марта 1999 года N 5-П). Относительно обыска в жилище и изъятия имущества Европейский Суд по правам человека неоднократно указывал, что государство в целях получения доказательств по определенным правонарушениям может считать необходимым прибегнуть к таким мерам, однако причины для этого должны быть соответствующими и достаточными, обеспечивающими в каждом конкретном случае пропорциональность осуществляемого вмешательства в право гражданина на уважение его жилища поставленной законной цели, т.е. правовое регулирование и практика должны предоставлять лицам, подвергнутым обыску, надлежащую и эффективную защиту от злоупотреблений (Постановление от 7 июня 2007 года по делу "Смирнов против России"). При разрешении жалоб, касающихся нарушения прав заявителей вследствие проведения обыска в их жилище, Европейский Суд по правам человека указывал, что к надлежащим средствам государственной защиты прав и законных интересов в национальном законодательстве относятся право на обжалование законности обыска и право на материальное возмещение в связи с вмешательством в личную жизнь; при этом использование власти для такого вмешательства и нарушения неприкосновенности жилища должно быть ограничено разумными пределами, с тем чтобы было сведено к минимуму воздействие на гарантированное статьей 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод право на уважение частной и семейной жизни (Постановления от 18 июля 2006 года "Киган (Keegan) против Соединенного Королевства", от 7 июня 2007 года "Смирнов против России"); в постановлениях по данной категории обращений признание факта нарушения Конвенции само по себе, как правило, признавалось достаточно справедливой компенсацией причиненного морального вреда (Постановления от 26 апреля 2007 года "Гебремедхин (Gebremedhin) против Франции", от 17 июля 2007 года "Орманни (Ormanni) против Италии" и др.) и указывалось, что суд в каждом случае обязан устанавливать, находится ли требование о возмещении вреда в связи с уголовным делом, позволяющей применить пункт 2 статьи 6 Конвенции (Постановление от 11 февраля 2003 года по делу "Хаммерн (Hammern) против Норвегии" и др.). 3.2. Действующее законодательство предоставляет лицу, в отношении которого судом принимается решение о проведении обыска в жилище, право обжаловать как само судебное решение, так и действия правоохранительных органов по его проведению, при этом не исключается право на возмещение государством морального вреда, причиненного незаконными действиями этих органов или их должностных лиц, реализуемое в порядке гражданского судопроизводства (статьи 151, 1099 - 1101 ГК Российской Федерации). В случаях, предусмотренных статьей 1100 ГК Российской Федерации, в том числе в случае причинения вреда распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины его причинителя; защита данных прав возможна также в порядке, предусмотренном статьей 152 ГК Российской Федерации. Действующий механизм защиты личных неимущественных прав, установленный в Гражданском кодексе Российской Федерации, предоставляет лицам, подвергнутым обыску в жилище, возможность самостоятельно выбирать адекватные способы судебной защиты нарушенных прав, не освобождая их от бремени доказывания самого факта причинения морального вреда и обоснования размера денежной компенсации. 4. Таким образом, оспариваемое положение пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации не может рассматриваться как препятствующее реализации права граждан на возмещение государством морального вреда, причиненного незаконным и необоснованным обыском в жилище, а потому конституционные права заявителя в его конкретном деле не нарушает. Проверка же законности и обоснованности принятых по делу заявителя судебных решений, как связанная с установлением и исследованием фактических обстоятельств, выбором подлежащих применению норм, входит в компетенцию вышестоящих судов общей юрисдикции и не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации, установленным статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации". Исходя из изложенного и руководствуясь статьей 6, пунктами 2 и 3 части первой статьи 43, частью четвертой статьи 71 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил: 1. Признать жалобу гражданина Федорова Дениса Валериановича не подлежащей дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного заявителем вопроса не требуется вынесение предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановления. 2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно, не подлежит обжалованию, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами. 3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".
Председатель Конституционного Суда Российской Федерации В.Д.ЗОРЬКИН

[Верховный Суд Российской Федерации]

5-Г10-47 ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.Москва
18 мая 2010 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации в составе: председательствующего - Горшкова В.В., судей - Пчелинцевой Л.М., Харланова А.В. рассмотрела в открытом судебном заседании дело по исковому заявлению Кабакова Сергея Викторовича к судье Люблинского районного суда г. Москвы Васильеву Б.И. о взыскании компенсации морального вреда на определение судьи Московского городского суда от 17 июня 2009 г., которым в принятии искового заявления Кабакова Сергея Викторовича отказано. Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Горшкова В.В., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации установила: Кабаков СВ. обратился в Московский городской суд с исковым заявлением к судье Люблинского районного суда г. Москвы Васильеву Б.И. о взыскании компенсации морального вреда, причиненного незаконными действиями должностного лица, ссылаясь на то, что, по его мнению, непредоставлением заверенной копии судебного постановления судьей Люблинского районного суда г. Москвы Васильевым Б.И. были нарушены его права и свободы. Определением судьи Московского городского суда от 17 июня 2009 г. в принятии искового заявления Кабакова СВ. отказано в связи с тем, что указанное заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства. Определением судьи Московского городского суда от 15 апреля 2010 г. Кабакову СВ. восстановлен срок на подачу частной жалобы на определение судьи Московского городского суда от 17 июня 2009 г. В частной жалобе Кабаков СВ. ставит вопрос об отмене определения судьи Московского городского суда от 17 июня 2009 г. по мотиву его незаконности. Проверив материалы, обсудив доводы частной жалобы, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации не находит оснований для удовлетворения жалобы и отмены определения судьи. В соответствии с пунктом 1 части 1 статьи 134 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке. Жалоба на действия судьи не может быть подана в порядке, предусмотренном главами 23, 25 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Из содержания искового заявления следует, что Кабаковым С.В. обжалуются действия судьи Люблинского районного суда г. Москвы Васильева Б.И., связанные с осуществлением правосудия. Согласно статье 16 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» судья, в том числе после прекращения его полномочий, не может быть привлечен к какой-либо ответственности за выраженное им при осуществлении правосудия мнение и принятое судом решение, если только вступившим в законную силу приговором суда не будет установлена виновность судьи в преступном злоупотреблении либо вынесении заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта. Вред, причиненный при осуществлении правосудия, как следует из положений пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. По смыслу данных норм права, иск к судье может быть заявлен только в случае, если вина судьи установлена вступившим в законную силу приговором суда. Поскольку предусмотренные законом условия для возмещения вреда в данном случае отсутствуют, то судья правомерно отказал в принятии искового заявления Кабакова СВ. к производству суда. С учетом изложенного определение суда следует признать законным. Оснований для его отмены по доводам частной жалобы не имеется. На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 373, 374 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации определила: определение судьи Московского городского суда от 17 июня 2009 г. оставить без изменения, частную жалобу Кабакова Сергея Викторовича - без удовлетворения.

[Верховный Суд Российской Федерации]

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Дело №ГКПИ 10-648
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.Москва 7 июня 2010 г.
Судья Верховного Суда Российской Федерации Романенков Н.С., ознакомившись с заявлением Ковалева Сергея Васильевича к Министерству финансов Российской Федерации о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок,
установил:
Ковалев СВ. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с вышеуказанным заявлением, ссылаясь на то, что он был осужден приговором Томского областного суда от 9 июня 2006 г., оставленным без изменения определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 8 апреля 2008 г. Общая продолжительность уголовного судопроизводства по его делу составила 5 лет 3 месяца 14 дней (под стражу был заключен 25 декабря 2002 г.), которая не может считаться обоснованно разумной. В связи с чем, заявитель просит взыскать с ответчика компенсацию за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, повлекшее для него тяжелые последствия, в размере 160 000 рублей. Нахожу, что поданное заявление не может быть принято к производству Верховного Суда Российской Федерации по первой инстанции по следующим основаниям. Согласно части 6 статьи 3 Федерального закона от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и части 4 статьи 244.1 ГПК РФ (в редакции Федерального закона от 30.04.2010 № 69-ФЗ) заявление о присуждении компенсации за нарушение права на уголовное судопроизводство в разумный срок может быть подано заинтересованным лицом в суд в шестимесячный срок со дня вступления в законную силу приговора суда, вынесенного по данному делу, либо другого принятого дознавателем, следователем, прокурором, руководителем следственного органа, судом решения, определения, постановления, которыми прекращено уголовное судопроизводство. Заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок подается в суд, уполномоченный рассматривать такое заявление, через суд, принявший решение (часть 1 статьи 244.2 ГПК РФ). Как усматривается из представленных документов, в нарушение данных положений Ковалевым СВ. заявление, которое подсудно Верховному Суду Российской Федерации по первой инстанции, подано с нарушением вышеуказанных порядка и сроков. В соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 244.6 ГПК РФ суд возвращает заявление о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок, если при рассмотрении вопроса о принятии заявления к производству установит, что заявление подано с нарушением порядка и сроков, которые установлены статьей 244.1 и статьей 244.2 данного Кодекса. При этом ходатайство о восстановлении пропущенного срока подачи заявления не поступало или в восстановлении пропущенного срока его подачи было отказано. Возвращение заявления о присуждении компенсации не является препятствием для повторного обращения с таким заявлением в суд в общем порядке после устранения обстоятельств, послуживших основанием для его возвращения. Одновременно разъяснить заявителю, что согласно ст. 244.3 ГПК РФ в заявлении о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного постановления в разумный срок должны быть указаны: 1) наименование суда, в который подается заявление; 2) наименование лица, подающего заявление, с указанием его процессуального положения, места нахождения или места жительства, наименования ответчика и других лиц, участвующих в деле, их место нахождения или место жительства; 3) сведения о судебных постановлениях, принятых по делу, наименования судов, рассматривавших дело, предмет спора или ставшие основанием для возбуждения уголовного дела обстоятельства, сведения об актах и о действиях органа, организации или должностного лица, на которые возложены обязанности по исполнению судебных постановлений; 4) общая продолжительность судопроизводства по рассмотренному судом делу, исчисляемая со дня поступления искового заявления или заявления в суд первой инстанции до дня принятия последнего судебного постановления по гражданскому делу либо с момента начала осуществления уголовного преследования до момента прекращения уголовного преследования или вынесения обвинительного приговора, или общая продолжительность производства по исполнению судебного постановления; 5) обстоятельства, известные лицу, подающему заявление, и повлиявшие на длительность судопроизводства по делу или на длительность исполнения судебных постановлений; 6) доводы лица, подающего заявление, с указанием основания для присуждения компенсации и ее размера; 7) последствия нарушения права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного постановления в разумный срок и их значимость для заявителя; 8) реквизиты банковского счета лица, подающего заявление, на который должны быть перечислены средства, подлежащие взысканию; 9) перечень прилагаемых к заявлению документов. Кроме того, при подаче заявления о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок физическими лицами уплачивается государственная пошлина в размере 200 рублей (п.п. 15 п.1 ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации).
На основании изложенного и руководствуясь пунктом 2 части 1 статьи 244.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
определил:
возвратить Ковалеву Сергею Васильевичу заявление к Министерству финансов Российской Федерации о присуждении компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок. Определение может быть обжаловано в Кассационную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в течение десяти дней.

[Верховный Суд Российской Федерации]

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 26 января 2006 года N КАС05-644

Кассационная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Федина А.И.,
членов коллегии Толчеева Н.К.,
Меркулова В.П.

рассмотрела в открытом судебном заседании от 26 января 2006 года гражданское дело по заявлению Н. к Верховному Суду РФ и казне РФ в лице Министерства финансов РФ о возмещении вреда по частной жалобе Н. на определение судьи Верховного Суда РФ от 17 ноября 2005 года, которым в принятии заявления отказано по п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда РФ А.И. Федина, Кассационная коллегия

установила:

Н. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с указанным заявлением.
Определением судьи Верховного Суда РФ от 17 ноября 2005 года Н. в принятии заявления отказано на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ.
В частной жалобе заявитель просит об отмене определения и рассмотрении дела в Верховном Суде РФ по первой инстанции.
Кассационная коллегия полагает определение судьи не подлежащим отмене.
Как следует из содержания заявления, адресованного на первую инстанцию Верховного Суда РФ, Н. просил взыскать в свою пользу с ответчиков 300000 руб. в возмещение вреда, причиненного ему (как полагает заявитель) действиями судей при осуществлении правосудия. При этом Н. указал, что постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 29 мая 2002 года было отменено определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 19 апреля 2000 года с указанием о нарушении прав Н. как участника уголовного судопроизводства.
В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
Статьей 1070 Гражданского кодекса РФ, детализирующей положения ст. 53 Конституции РФ, установлена ответственность за вред, причиненный при осуществлении правосудия - в случаях незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ - независимо от вины суда, в порядке, установленном законом (пункт 1), а также в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу (пункт 2).
Такой приговор или иной судебный акт в данном случае отсутствуют.
Поскольку вопрос об ответственности суда (судьи) за действия, совершенные при осуществлении правосудия, может быть рассмотрен только в установленном законом порядке, вывод судьи Верховного Суда РФ об отказе в принятии заявления Н. правомерен.
Руководствуясь ст. 374 Гражданского процессуального кодекса РФ, Кассационная коллегия Верховного Суда РФ

определила:

определение судьи Верховного Суда Российской Федерации от 17 ноября 2005 года оставить без изменения, а частную жалобу Н. - без удовлетворения.

[Конституционный суд]

Определение Конституционного Суда РФ от 20 марта 2007 г. N 202-О-О
"Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ефимова Андрея Ильича на нарушение его конституционных прав положением пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева,
рассмотрев по требованию гражданина А.И. Ефимова вопрос о возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, установил:
1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.И. Ефимов оспаривает конституционность положения пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации, согласно которому вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу.
По мнению заявителя, это законоположение противоречит статьям 2, 15 (части 1 и 4), 17, 46 (часть 1), 53 и 55 (часть 2) Конституции Российской Федерации, так как ограничивает возможность возмещения ущерба, причиненного гражданину только виновными действиями (бездействием) должностных лиц государственных органов, нарушающими права человека, гарантированные Конвенцией о защите прав человека и основных свобод.
Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в порядке части второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" ранее уведомлял заявителя о том, что его жалоба не соответствует требованиям названного Федерального конституционного закона.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Как следует из этих материалов, А.И. Ефимов приобрел по договору купли-продажи четырехкомнатную квартиру, право собственности продавцов (бывших собственников) на которую подтверждалось решением Усольского городского суда от 27 февраля 2001 года, дополнительным решением того же суда от 6 марта 2002 года и свидетельством о праве собственности на квартиру. Однако постановлением Президиума Иркутского областного суда от 14 января 2002 года судебные решения Усольского городского суда были отменены и дело направлено на новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела Усольский городской суд решением от 10 октября 2002 года постановил вернуть квартиру бывшим собственникам, которые вселились в квартиру до начала исполнительного производства о выселении А.И. Ефимова с семьей из квартиры.
В связи с принятием Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2003 года N 6-П Усольским городским судом решение этого суда от 10 октября 2002 года было отменено по вновь открывшимся обстоятельствам, а дело направлено на новое рассмотрение в Ленинский районный суд города Иркутска, решением которого от 11 февраля 2004 года исковые требования А.И. Ефимова, в том числе о признании его добросовестным приобретателем, признании законным договора купли-продажи квартиры, истребовании квартиры из чужого незаконного владения, были удовлетворены.
Полагая, что отменой в 2002 году вступивших в законную силу судебных решений в порядке надзора ему был причинен вред, А.И. Ефимов предъявил иск к управлению федерального казначейства по Иркутской области и Министерству финансов Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями государственных органов при осуществлении правосудия. Решением Кировского районного суда города Иркутска от 18 апреля 2006 года, оставленным без изменения определением суда кассационной инстанции, А.И. Ефимову отказано в удовлетворении исковых требований к управлению федерального казначейства по Иркутской области и Министерству финансов Российской Федерации о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями государственных органов при осуществлении правосудия. Основанием для отказа послужило то, что А.И. Ефимовым не были представлены доказательства наличия вины Президиума Иркутского областного суда по отмене решений Усольского городского суда. Между тем заявитель, ссылаясь на практику Европейского Суда по правам человека, утверждает, что вред, причиненный гражданину при осуществлении правосудия, если при этом были нарушены его права, гарантированные Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, должен возмещаться государством независимо от наличия вины должностных лиц.
Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 25 января 2001 года N 1-П, которым оспариваемое А.И. Ефимовым положение пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации признано не противоречащим Конституции Российской Федерации, поскольку на его основании подлежит возмещению государством вред, причиненный при осуществлении правосудия посредством гражданского судопроизводства в результате принятия незаконных судебных актов, разрешающих спор по существу, наличие вины - общий и общепризнанный принцип юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно; исходя из этого в гражданском законодательстве предусмотрены субъективные основания ответственности за причиненный вред, а для случаев, когда таким основанием является вина, решен вопрос о бремени ее доказывания; само по себе указание в пункте 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации на наличие вины судьи не может рассматриваться как противоречащее вытекающей из Конституции Российской Федерации обязанности государства возместить вред, причиненный при осуществлении правосудия судом как органом государственной власти или судьей как его должностным лицом; при этом, однако, законодатель - в целях обеспечения общеправового принципа справедливости и достижения баланса конституционно защищаемых ценностей и целей - вправе установить в порядке исключения возмещение государством вреда гражданину и независимо от вины должностных лиц суда.
Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Ефимова Андрея Ильича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации В.Д. Зорькин

Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации

[Московский городской суд]

http://forum.yurclub.ru/index.php?showtopic=90759&st=40

Отправлено 21 Сентябрь 2007 - 10:43

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
30 августа 2007 г.
Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда в составе председательствующего Донковцевой Э.С. и судей Федерякиной М.А. и Кнышевой Т.В.,
заслушав в открытом судебном заседании по докладу Кнышевой Т.В., дело по частной жалобе Жбандиректор на определение судьи Тверского районного суда г. Москвы от 27 апреля 2007 г., которым постановлено: В принятии искового заявления Жбандиректор - отказать,
УСТАНОВИЛА
Жбандиректор обратился в суд с исковым заявлением к Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ о признании нарушения Конвенции и Протокола, взыскании справедливой компенсации.
Судья постановил указанное определение, об отмене которого как незаконного просит Жбандиректор по доводам частной жалобы.
Проверив материалы дела, заслушав Жбандиректор, обсудив доводы частной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения частной жалобы и отмены определения судьи, постановленного в соответствии с установленными обстоятельствами и требованием закона. В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
Как следует из искового заявления Жбандиректор, он фактически обжалуются незаконные, по его мнению, действия судей при рассмотрении конкретных судебных дел, имевших место в рамках производства по гражданскому делу, по которому он выступал истцом, и просит о взыскании справедливой компенсации за действия судей, а также ставил вопрос о признании нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола к ней.
В силу ст. 122 Конституции Российской Федерации, судьи неприкосновенны.
В соответствии со ст. 1070 ГК РФ ответственность за вред, причиненный действиями судей и суда, установлена лишь в случаях: незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписка о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, а также в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Вред в рамках указанного исчерпывающего перечня случаев возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, и за счет казны Субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.
Поскольку вопрос об ответственности суда за выраженное им мнение или лишь в установленном законом порядке, такие споры не подлежат рассмотрению в судах в порядке гражданского судопроизводства. Что же касается вопроса о возмещении государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) суда (судьи) применительно к случаям, когда вина судьи установлена не вступившим в силу приговором суда, а в ином судебном порядке, то в законодательном порядке вопрос об основаниях и порядке возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями ( или бездействием) суда (судьи), в том числе выраженное им в нарушении разумных сроков судебного разбирательства и грубом нарушении процессуального законодательства в настоящее время не урегулирован, не определены подведомственность и подсудность дел данной категории.
Рассмотрение вопросов о признании нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола к ней, как правильно указал судья в определении, к компетенции судов Российской Федерации не относится, так как является исключительной прерогативой Европейского Суда по правам человека.
Поскольку разрешение требований, с которыми обратился Жбандиректор, не входит компетенцию судебных органов, то вывод судьи о том, что основания для рассмотрения таких требований по существу в суде, отсутствуют, правомерен.
Каких-либо правовых доводов, которые могли бы служить основанием к отмене обжалованного определения, частная жалоба не содержит.
При таких обстоятельствах судебная коллегия считает определение
судьи законным, а доводы, изложенные в частной жалобе,
необоснованными.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 360, 374 ГПК РФ, Судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА
Определение судьи Тверского районного суда г. Москвы от 27 апреля 2007 г. оставить без изменения, а частную жалобу - без удовлетворения

[Жбандиректор]

http://forum.yurclub.ru/index.php?sh...&#entry2171164

В Судебную коллегию по гражданским делам Московского городского суда
Адрес:107076, Москва, Богородский вал, д. 8

через Тверской районный суд г. Москвы
Адрес:127051, г.Москва, Цветной б-р, 25/15а

Истец: Жбандиректор
Адрес: 119633, г. Москва, Боровское шоссе, д.20, корпус 1, кв. 108

Ответчик: Российская Федерация в лице Министерства финансов РФ
Адрес: 109097, г. Москва, ул. Ильинка, 9

ЧАСТНАЯ ЖАЛОБА
истца на определение Тверского районного суда г. Москвы об отказе в принятии искового заявления

В соответствии с определением (далее – Определение) от 27.03.2007 Тверского районного суда г. Москвы (далее – Райсуд) мне было отказано в принятии моего искового заявления о признании нарушения Ответчиком Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола № 1 к ней.
При этом в мотивировочной части Определения судья указал, что "Обратившись в суд с настоящим иском, истец поставил перед судом вопрос о признании нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола к ней.
Однако, рассмотрение подобных вопросов к компетенции судов Российской Федерации изначально не относится, так как является исключительной прерогативой Европейского Суда по правам человека.
...
Исковое заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ".
Указанный отказ лишил меня права на справедливое судебное разбирательство по гражданскому делу в первой инстанции национального суда и на разбирательство дела в том суде, к компетенции которого оно относится. Фактическое ограничение Райсудом моих прав на судебную защиту нарушает ст.47 Конституции РФ и ст.ст. 6, 13 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (Заключена в г. Риме 04.11.1950).
Федеральным законом «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод» от 30.03.1998 заявлено о признании обязательной для Российской Федерации юрисдикции Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Прецедентной практикой ЕСПЧ запрещен отказ в правосудии, а также предусмотрено положение, согласно которому заинтересованное лицо должно иметь возможность добиться рассмотрения своего дела в суде – органе государственной системы правосудия.
Таким образом, прямое действие положений Конвенции и протоколов, их толкования, даваемые Европейским Судом по правам человека, а также обязанность судов применять их независимо от уровня или характера разбирательства стали общепризнанными принципами российского права .
В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ нормы международного права являются составной частью правовой системы Российской Федерации. Об этом не раз напоминал Верховный суд Российской Федерации в своих решениях (например, в Определениях от 17.11.2005 N КАС05-500 и от 25.05.2006 N КАС06-129). Кроме того, об этом прямо указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации".
Кроме того, пунктом 2.1. Постановления Конституционного Суда РФ от 05.02.2007 установлено следующее: «В силу статьи 15 части 4 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, являются составной частью ее правовой системы, причем международные договоры Российской Федерации имеют приоритет перед законом при наличии коллизии между ними. Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и его основных свобод, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательным по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, Федеральный закон от 30.03.1998 года № 54-ФЗ.
Таким образом, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, решения Европейского Суда по правам человека, в той части в какой ими исходя из общепризнанных принципов и норм международного права дается толкование содержания закрепленных Конвенцией прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, является составной частью Российской правовой системы, а потому, должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права».
Согласно прецедентной практике ЕСПЧ по делу «Кудла (KUDLA) против Польши» «излагая обязанность Государства защищать права человека, в первую очередь, внутри своего правопорядка, статья 13 [Конвенции] устанавливает в пользу тяжущихся дополнительную гарантию эффективного пользования правами, о которых идет Речь. Как это вытекает из подготовительных работ (Сборник подготовительных работ Европейской конвенции по правам человека, том II, стр. 485 и 490, и том III, стр. 651), предметом статьи 13 является предоставление средства, посредством которого тяжущиеся могут получить, на национальном уровне, исправление нарушений их прав, гарантированных Конвенцией, до того, как будет запущен международный механизм обжалования перед Судом (параграф 152).»
25.01.01 Конституционный суд РФ по жалобе граждан Богданова, Зернова, Кадьянова, Труханова вынес постановление, которым обязал Федеральное Собрание РФ: "В законодательном порядке урегулировать основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), а также определить подведомственность и подсудность дел применительно к данному случаю".
Однако вот уже более 6 лет Федеральное Собрание РФ уклоняется от исполнения данного решения Конституционного суда РФ, подлежащего неукоснительному исполнению.
Вместе с тем Европейский суд по правам человека неоднократно признавал нарушения судами Российской Федерации процессуальных прав сторон при осуществлении правосудия.
Например, Постановлением ЕСПЧ № 23377/02 от 05.10.2006 по делу «Мокрушина против РФ», было установлено нарушение Россией ст.6 п.1 Конвенции за ненадлежащее уведомление ее о кассационном заседании суда и присуждено 1 000 евро за моральный вред.
В другом аналогичном деле, гражданин «Грошев против РФ» добился признания ЕСПЧ факта нарушения ответчиком ст.6 п.1 Конвенции за несвоевременное уведомление заявителя о дате кассационного слушания (Постановление № 69889/01 от 20.10.2005).
В деле же «Сухорубченко против РФ» было вновь установлено нарушение п.1 ст.6 Конвенции в связи с тем, что определение суда о прекращении производства по делу по иску заявителя не было доведено до него судом в трехдневный срок, как это предусмотрено ГПК. Об этом ЕСПЧ вынес Постановление №69315/01 от 10.02.2005.
ЕСПЧ в делах «Васягин (VASYAGIN) против РФ» (Жалоба N 75475/01, Постановление суда от 22.09.2005) и «Плаксин (PLAKSIN) против РФ» (Жалоба N 14949/02, Постановление суда от 29.04.2004) установил, что «в национальном законодательстве [России] отсутствуют средства правовой защиты, с помощью которых заявитель мог бы добиться вынесения судебного решения, подтверждающего его право на рассмотрение его дела в разумный срок, как это установлено в пункте 1 статьи 6 Конвенции».
Однако, в соответствии с выводами ЕСПЧ по делу «Маркин (MARKIN) против РФ» (Жалоба № 59502/00, Постановление суда от 30.03.2006), «заявитель не предоставлял российским судам возможность, которая в принципе предназначена, чтобы быть предоставленной Договаривающемуся государству Статьей 35 Конвенции, а именно, возможность адресации, и таким образом предотвращения или восстановления нарушенного права по Конвенции (см., среди других, Hentrich v. Франция, Постановление от 22.09.1994, и Remli v. Франция, Постановление от от 23 апреля 1996). Возражение, что уместное "эффективное" внутреннее средство не использовалось заявителем в данном случае, поэтому обоснованно».
Кроме того, высшие органы судебной власти РФ ранее также подтверждали, что районные суды обязаны рассматривать как суды первой инстанции дела по искам о признании нарушении прав и свобод человека.
Верховный Суд РФ в Определении от 24 апреля 2003 г. N КАС03-145 указал, что «по заявлению У. об установлении, что истец является "жертвой", нарушении в отношении его Конвенции о защите прав человека и основных свобод и взыскании компенсации морального вреда в размере… заявитель не лишен возможности обратиться с аналогичным заявлением в соответствующий районный суд по месту нахождения ответчика».
Поэтому поданный мною иск, в принятии которого было отказано обжалуемым Определением, и настоящая частная жалоба являются именно той возможностью исправить допущенные нарушения Конвенции для Высокой Договаривающейся Стороны, о которой идет речь в статье 13 и 35 Конвенции. Эту возможность Истец обязан предоставить государству для исчерпания всех внутренних способов защиты перед обращением в ЕСПЧ, однако по настоящему делу национальные власти от нее, как видно из Определения, отказываются.
Кроме того, Райсуд вообще не рассмотрел и не оценил доводы Истца о том, что при разрешении вопроса об ответственности Российской Федерации за действия (бездействие) органов внутренних дел необходимо учитывать положения гражданского законодательства, согласно которым ответственность за вред, причиненный должностными лицами государства, наступает по ст. 1069 ГК РФ на общих условиях.
Между тем Европейский Суд по правам человека (далее – ЕСПЧ), рассматривая пределы прав гарантированных ст. 6 Конвенции в деле «Хаджианастасиу против Греции» (Постановление № 12945/87 от 16 декабря 1992 г.) напомнил, что суды должны указывать с достаточной ясностью доводы и мотивы, на которых они основывают свои решения. При этом ЕСПЧ установил нарушение ст.6 Конвенции в указанном деле.
В связи с этим Истец вынужден обратить внимание суда кассационной инстанции на необходимость соблюдения при рассмотрении настоящей Кассационной жалобы моих прав, гарантированных п. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в толковании, данном Европейским Судом по правам человека в следующих постановлениях:
1) по делу «Пронина против Украины» (CASE OF PRONINA v. UKRAINE (Application no. 63566/00) (§ 25)): «обязанность судов по существу оценивать доводы заявителя, основанные на Конституции, игнорирование данной обязанности является нарушением ст. 6 Конвенции».
2) по делу «Х.Балани против Испании» (CASE OF Hiro Balani v Spain, постановление от 9 декабря 1994 г., Series A, no. 303-: «отказ судебной инстанции рассмотреть в своем решении главное основание жалобы (аргументы, основанные на Конвенции, которые к тому же были ясно и полно изложены) является нарушением права заявителя на справедливое разбирательство по ст. 6 Конвенции».
Подача жалобы в ЕСПЧ возможна, только если были соблюдены условия приемлемости, предусмотренные Конвенцией. В этом заключается одна из характеристик транснационального процесса, который приближается благодаря этому в особенности, хотя и со специфическими чертами, к национальным судебным процессам.
Различные условия приемлемости не имеют ни одинаковой цели, ни одного и того же значения. По общему правилу, они определяют внутренние рамки, которыми должен руководствоваться ЕСПЧ. Правило о предварительном исчерпании внутренних средств правовой защиты занимает там главенствующее место.
Условие предварительного исчерпания внутренних средств правовой защиты имеет основной целью защиту национального правопорядка. Будучи условием рассмотрения дела ЕСПЧ, это правило отражает принцип субсидиарности, на котором основана европейская система защиты прав человека. Так, транснациональный судья компетентен рассмотреть жалобу в отношении внутригосударственного органа в той мере — и только — в какой компетентные органы предварительно рассматривали дело и в силу этого факта имели возможность возместить ущерб, понесенный заявителем, посредством внутреннего права.
Поэтому, считаю, что нелишним будет напомнить некоторую практику ЕСПЧ по данному вопросу:
1. Исчерпание внутренних средств правовой защиты и прин¬ципы международного права, «Правило об исчерпании всех внут¬ренних средств правовой защиты, которое освобождает Государства от ответственности перед международной организацией до того как будет сделано все возможное для надлежащего решения дела в рам¬ках правовой системы страны, относится к числу общепризнанных принципов международного права, на что прямо указывает статья 26 Конвенции» (De Wilde, Ooms et Versip, 50).
2. Цель правила о предварительном исчерпании внутренних средств правовой защиты. «Ответственность Государства на осно¬вании Конвенции о защите прав человека наступает, в соответствии со статьей 26, только с того момента, когда были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты согласно общепризнанным принципам международного права» (CommEDH, D 235/56, Ann. Vol. 2, p. 257, spec.p. 305).
3. Исчерпание внутренних средств правовой защиты и принцип субсидиарности. «Согласно общепризнанным принципам международного права, нужно чтобы до передачи в международный суд индивидуальной жалобы лицо, о котором идет речь, исчерпало средства правовой защиты, которые ему предлагает национальное за¬конодательство и которые способны предоставить ему эффективное и достаточное возмещение; (...) правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты до подачи международной жалобы основано на том, что Государство-ответчик должно сначала иметь возможность возместить ущерб с помощью своих собственных правовых средств в рамках своего внутреннего правопорядка» (CommEDH, D 343/57, Ann. Vol. 2, Nielsen с. Danemark, p. 413, spec.p. 437 et 439).
4. Основание и условия применения правила об исчерпании внутренних средств правовой защиты. «Основание этого правила заключается в том, что до передачи дела на рассмотрение междуна¬родного суда Государство-ответчик должно иметь возможность ис¬править положение в рамках своей собственной правовой системы (...); в соответствии с общепризнанными принципами международ¬ного права это означает, что если лицу предоставлены в правовой системе Государства-ответчика средства правовой защиты, которые кажутся эффективными и достаточными, нужно чтобы он использо¬вал эти средства правовой защиты и их исчерпал; (...) именно вся система законной защиты, такая, как она установлена внутренним правопорядком, должна быть исчерпана до обращения в междуна¬родный суд» (CommEDH, D 712/60, Ann. Vol. 4, Retimag S.A. c. RFA, P- 385, spec.p. 401).
5. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила, содержащегося в статье 26: предоставить Государствам возможность предотвратить или уладить те нарушения, в кото¬рых их обвиняют. (Hentrich, 33; тот же принцип, Glasenapp, 44).
6. Правило об исчерпании внутренних средств правовой за¬щиты: предмет. «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты, о которых говорит статья 26 Конвенции, обязывает тех, кто пытается возбудить иск против Госу¬дарства в международном судебном или арбитражном органе, сна¬чала использовать средства защиты, предоставляемые национальной правовой системой. Соответственно, Государства освобождены от ответственности перед международным органом за свои действия, пока они имеют возможность исправить положение в рамках своей собственной правовой системы. Правило основывается на предпо¬ложении, которое отражено в статье 13 Конвенции, — с которой оно тесно переплетается, — что в национальной судебной системе име¬ются доступные эффективные средства правовой защиты в отноше¬нии заявленного нарушения, независимо от того, включены ли пра¬вовые нормы Конвенции в национальное законодательство. Поэтому важный аспект этого принципа состоит в том, что механизм защиты, установленный Конвенцией, является субсидиарным по отношению к национальным системам гарантий прав человека» (Aksoy, 51; тот же принцип, Akdivar et al, 65).
7. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: пра¬вило ограничительного толкования. «Правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты подлежит ограничительному толкованию; (...) следовательно, для того чтобы заявитель не исчер¬пал внутренних средств правовой защиты достаточно, чтобы он не воспользовался одним из средств защиты, которые были ему дос¬тупны, если предположить, что, обратившись во внутренний суд, он имел шанс добиться рассмотрения всей его жалобы, критикующей одну и ту же меру» (CommEDH, D 712/60, Retimag S.A. с. RFA, Ann. Vol. 4, p. 407).
8. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: тол¬кование правила. «Каждому Государству надлежит (...) создать со¬ответствующие суды, определить их компетенцию и условия приня¬тия дела к производству. Тем не менее, статья 26, которая отсылает к "общепризнанным принципам международного права", должна применяться с некоторой степенью гибкости и без излишнего фор¬мализма» (Guzzardi, 72).
9. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: тол¬кование правила. «Правило об исчерпании не является абсолютным и не может быть применено автоматически; при контроле за его ис¬полнением существенно важно принимать во внимание конкретные обстоятельства каждого дела» (Van Oostenvijck, 35).
10. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: цель правила. «Суд напоминает, что цель статьи 26 состоит в предостав¬лении Государствам-участникам возможности предотвратить или исправить заявленные против них нарушения до того, как эти дела будут переданы на рассмотрение в органы Конвенции. Так, если предполагается, что жалоба в дальнейшем будет подана в Комис¬сию, то она сначала должна быть подана, по крайней мере, по суще¬ству, в соответствующий национальный суд в соответствии с фор¬мальными требованиями и сроками, установленными национальной правовой системой. (...). Статья 26 должна применяться с некоторой степенью гибкости и без излишнего формализма» (Ankerl, 34).
11. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель, «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты, о которых говорит статья 26 Конвенции, обязыва¬ет тех, кто пытается возбудить иск против Государства в междуна¬родном судебном или арбитражном органе, сначала использовать средства защиты, предоставляемые национальной правовой систе¬мой» (Belziuk, 30).
12. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. «Суд напоминает, что цель статьи 26 состоит в предостав¬лении Государствам-участникам возможности предотвратить или исправить — обычно путем обращения в суд — заявленные против них нарушения до того, как эти дела будут переданы на рассмотре¬ние в органы Конвенции. Так, если предполагается, что жалоба в дальнейшем будет подана в Комиссию, то она сначала должна быть подана, по крайней мере, по существу, в соответствующий нацио¬нальный суд в соответствии с формальными требованиями и срока¬ми, установленными национальной правовой системой. Тем не менее, только эффективные средства правовой защиты, способные ис¬править положение, должны быть исчерпаны. Кроме того, статья 26 должна применяться с некоторой степенью гибкости и без излишне¬го формализма» (K.-F. с. Allemagne, 46).
13. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты, о которых говорит статья 26 Конвенции, обязывает тех, кто пытается возбудить иск против Государства в международном судебном или арбитражном органе, сначала исполь¬зовать средства защиты, предоставляемые национальной правовой системой. Соответственно, Государства освобождены от ответст¬венности перед международным органом за свои действия, пока они имеют возможность исправить положение в рамках своей собствен¬ной правовой системы. Для того чтобы можно было считать, что правило соблюдено, заявитель должен воспользоваться средствами правовой защиты, обычно достаточными для возможности получе¬ния им возмещения ущерба, причиненного в результате наруше¬ний» (Assenov et al, 85).
14. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. Принципы. «Суд напоминает, что цель статьи 26 состоит в предоставлении Государствам-участникам возможности предотвра¬тить или исправить — обычно путем обращения в суд — заявленные против них нарушения до того, как они будут переданы на рассмот¬рение Суда. Эта норма должна применяться "с некоторой степенью гибкости и без излишнего формализма"; достаточно, чтобы, по меньшей мере, сущность жалобы, которую впоследствии заявитель намеревается направить в Суд, совпадала с поданной сначала в со¬ответствующий внутригосударственный орган, в соответствии с ус¬ловиями и сроками, предписанными национальным правом» (Frssoz et Roire, 37).
15. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Принципы. «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутрен¬них средств правовой защиты, взятое из прежней статьи 26 (ставшей п.1 статьи 35) Конвенции, обязывает тех, кто пытается возбудить иск против Государства в международном судебном или арбитраж¬ном органе, сначала использовать средства защиты, предоставляе¬мые национальной правовой системой. Соответственно, Государства освобождены от ответственности перед международным органом за свои действия, пока они имеют возможность исправить положение в рамках своей собственной правовой системы. Для того чтобы можно было считать, что правило соблюдено, заявитель должен воспользо¬ваться средствами правовой защиты, обычно достаточными для воз¬можности получения им возмещения ущерба, причиненного в ре¬зультате нарушений» (Bmkarini et al, 26).
16. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. Связь со статьей 13. Дополнительный характер. «Суд указывает, что целью статьи 35 является дать Государствам — уча¬стникам Конвенции возможность предотвратить или уладить те на¬рушения Конвенции, в которых их обвиняют, до того, как эти дела будут переданы на рассмотрение конвенционным органам. Поэтому Государства освобождены от необходимости отвечать за свои дейст¬вия перед международным органом, пока у них есть возможность разрешить дело в рамках своей собственной правовой системы. Это правило основано на предположении, отраженном в статье 13 Кон¬венции, — с которым оно имеет тесную связь, — о том, что в на¬циональной правовой системе гражданам доступны эффективные средства правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений национального законодательства. Таким образом, это важная со¬ставляющая принципа субсидиарности механизма защиты, установ¬ленного конвенцией по отношению к национальным системам защи¬ты прав человека. Так, если предполагается, что жалоба в дальнейшем будет подана в Суд, то она сначала должна быть пода¬на, по крайней мере, по существу, в соответствующий националь¬ный правоохранительный орган в соответствии с формальными тре¬бованиями и сроками, установленными национальной правовой системой» (Selmouni, 74).
Однако, Райсуд проигнорировал нормы международного права, Конституции Российской Федерации, гражданского и трудового законодательства Российской Федерации, судебную практику Верховного Суда РФ. Немотивированное пренебрежение объяснениями и доводами стороны в деле это нарушение права на справедливое судебное разбирательство. В решении суда вообще нет анализа и правовой оценки ни одного из доводов истца. Суд их "не заметил", как будто истец никаких доводов вообще не высказывал. Игнорирование этих доводов является несправедливым. Это также нарушение принципа равенства сторон. Это и фактическое нарушение права на доступ к правосудию: глухота к доводам одной из сторон - пародия на правосудие, это имитация и профанация правосудия, это фактическое отсутствие правосудия. Это является ещё и нарушением действующего процессуального законодательства Российской Федерации: согласно статье 195 Гражданского процессуального кодекса (ГПК) РФ, "решение суда должно быть законным и обоснованным". Судебное решение, игнорирующее доводы одной из сторон (без анализа и правовой оценки этих доводов), не является обоснованным и справедливым.
Право на справедливое судебное разбирательство также предполагает право на справедливый результат или справедливое судебное решение. Право на справедливое судебное разбирательство не ограничивается процессуальными гарантиями, но распространяется также на окончательное судебное разрешение самого дела. Действительно, было бы абсурдно, если бы Конвенция обеспечивала надлежащее осуществление процессуальных действий при споре о праве или предъявлении уголовного обвинения и в то же время оставляла лицо, обратившееся в суд, или обвиняемого незащищенным относительно результата разрешения дела. Такой подход позволяет справедливому судебному разбирательству закончиться с явно необоснованным или несправедливым результатом.
Можно вспомнить о Постановлении ЕСПЧ по делу "Голдер против Соединенного Королевства" (Серия A, N 18 (1975); 1 EHRR 524), в котором Европейский Суд установил, что «право на справедливое судебное разбирательство предполагает защиту права на обращение в суд». Европейский Суд отметил, что было бы немыслимо, чтобы "пункт 1 Статьи 6 Конвенции подробно описывал процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам при рассмотрении иска" и не предоставлял бы защиты в отношении несправедливых постановлений. "Справедливое, публичное и скорое судебное разбирательство не имеют никакой ценности", если они приводят к явно несправедливым результатам.
В прецедентной практике, Европейского Суда по делу "Дюлоран против Франции" (33 EHRR 1093 (2002)) вывод Кассационного суда Франции, оставившего неразрешенным одно из требований заявителя, был расценен как явно неправильный.
Любые неправильные выводы или решения национальных судов, даже если они не являются "произвольными", - это одновременно несправедливые выводы, которые в связи с этим могут быть пересмотрены Европейским Судом на основании жалобы о нарушении права на справедливое судебное разбирательство.
Однако правоприменительная практика Райсудом была проигнорирована, и к истцу был применен необычный и произвольный подход, что также является нарушением ст. 6 Конвенции, а именно права на справедливый суд по гражданскому спору.
Указанные нарушения позволяют усомниться в соблюдении Райсудом права Истца на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом.
Данные ограничения воздействует на права Истца и с учетом всех обстоятельств являются несоразмерными. Фактический отказ в доступе к справедливому правосудию не преследует достижения баланса между частными и публичными интересами.
Таким образом, по настоящему делу Истец обоснованно предполагает, что судом первой инстанции РФ не было реализовано его право на защиту нарушенных прав по Конвенции, однако для исчерпания всех внутренних средств он вынужден обратиться в кассационную инстанцию с настоящей жалобой.
Учитывая изложенное, а также позицию Европейского суда по правам человека о недопустимости чрезмерных преград к судебной защите и в соответствии с п.3. ст. 134, ст. 374 ГПК РФ,
ПРОШУ СУД:
Определение Тверского районного суда г. Москвы от 26.03.2007 об отказе в принятии искового заявления отменить полностью как принятое судом с нарушением ст. 17 (ч. 1), 19 (ч. 1), 34 (ч. 1), 45 (ч. 1), 46 (ч. 1), 55 (ч. 3) Конституции Российской Федерации, статей 6, 13 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 1 Протокола № 1 к ней и передать вопрос на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Приложение:
1. копия определения Тверского районного суда г. Москвы от 27.04.2007 – на 1ом листе;
2. исковое заявление в двух экземплярах;
3. ходатайство о восстановлении срока на подачу частной жалобы – на 1ом листе в двух экземплярах.

16.05.2007 Жбандиректор

[Жбандиректор]

http://forum.yurclub.ru/index.php?sh...&#entry2171164

Тверской районный суд г. Москвы
127051, г.Москва, Цветной б-р, 25/15а

Истец: Жбандиректор
Адрес: 119633, г. Москва, Боровское шоссе, д.20, корпус 1, кв. 108

Ответчик: Российская Федерация в лице Министерства финансов РФ
Адрес: 109097, г. Москва, ул. Ильинка, 9

ИСКОВОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
1. Первое судебное разбирательство
04.02.2004 года, я обратился в мировой суд участка № 119 г.Волгограда (судья О.Б.Пахомова) с исковым заявлением к Государственному Учреждению «Главное Управление внутренних дел Волгоградской области» о взыскании неправомерно невыплаченных сумм компенсации за санаторно-курортное лечение, выходного пособия, материальной помощи и иных выплат при увольнении.
Дело неоднократно откладывалось мировым судьей Пахомовой О.Б. без надлежащих для того оснований, и в результате не было рассмотрено в установленный процессуальным законодательством месячный срок.
22.04.2004 мировой судья Пахомова О.Б. передала указанное дело в Центральный районный суд г.Волгограда, так как оно по ее мнению было принято судом к производству с нарушением порядка подсудности.
Указанное гражданское дело в Центральном районному суде г.Волгограда было определением от 20.05.2004 назначено к слушанию на 02.07.2004 федеральным судьей Салямовой Н.В. и ему был присвоен № 2-2098/04.
Однако только 22.11.2004 решением Центрального районного суда г.Волгограда (судья – Салямова Н.В.), в удовлетворении исковых требований было отказано. При этом судебное заседание было проведено по моей просьбе без моего участия, так как я 17.08.2004 выехал из г.Волгограда на новое места жительство в г.Москву о чем своевременно уведомил судью Салямову Н.В.
Однако указанное решение в мой адрес своевременно не высылалось и о том, что решение по иску судом было принято еще 22.11.2004, мне не было известно до апреля 2005 года.
Полагая, что по надуманным причинам судебные заседания, как и ранее, откладывались судьей на неопределенный срок, я терпеливо ждал очередной повестки с указанием даты назначения слушания.
В начале 2005 года я обратился с жалобой на волокиту (нарушение законных сроков рассмотрения) по гражданскому делу № 2-2098/04.
В ответ на эту жалобу простым почтовым отправлением с сопроводительным письмом Центрального суда г. Волгограда № 29-к от 24.03.2005 в мой адрес впервые было направлено решение от 22.11.2004, которое было получено мною 04.04.2005. При этом на направленной 24.03.2005 копии судебного решения не была сделана отметка о дате вступления его в законную силу или о том, что оно в законную силу не вступило.
Не согласившись с решением суда, я 13.04.2005 подал кассационную жалобу с одновременным ходатайством о восстановлении пропущенного не по моей вине процессуального срока на обращение во вторую инстанцию национального суда.
25.04.2005 определением судьи Салямовой Н.В. в восстановлении срока на подачу кассационной жалобы мне было отказано по причине того, что решение от 22.11.2004 в мой адрес якобы направлялось еще 29.11.2004, хотя никаких доказательств этого в определении от 25.04.2005 приведено не было.
Согласно штемпелю на конверте письмо с определением от 25.04.2005 в г. Москву поступило 19.05.2005, что уже превысило отведенный ГПК РФ десятидневный срок на подачу частной жалобы на 14 дней. В мой же почтовый ящик письмо попало только 30.06.2005, уведомление о вручении к письму не прилагалось. Именно это послужило причиной пропуска для подачи мною частной жалобы от 04.07.2005.
Штемпель на конверте от 19.05.2005, в котором суд направил мне определение от 25.04.2005 не подтверждает получение мною указанного почтового отправления, а лишь свидетельствует о его поступлении в отделение связи. Факт вручения мне определения от 25.04.2005 суда именно 19.05.2005 ничем не подтверждается.
В связи с изложенным на определение от 25.04.2005 мною была подана частная жалоба от 04.07.2005 с ходатайством о восстановлении пропущенного не по моей вине срока.
Определением от 29.07.2005 Центрального суда города Волгограда в восстановлении срока на подачу частной жалобы на определение от 25.04.2005 мне было отказано. Указанное определение от 29.07.2005 поступило ко мне простым почтовым отправлением 16.08.2005.
На определение от 29.07.2005 мною была подана очередная частная жалоба от 17.08.2005. О ее рассмотрении Центральным районным судом г.Волгограда мне до сих пор ничего не известно.
Между тем 01.06.2005 я подал надзорную жалобу в Президиум Волгоградского областного суда, однако из-за того, что на копии решения от 22.11.2004 не было отметки о вступлении его в законную силу, вместе с определением от 09.06.2005 (судья Северина Н.И.) надзорная жалоба была возвращена мне без рассмотрения по существу.
20.05.2005 я обратился в Центральный районный суд г.Волгограда с заявлением о выдаче пяти копий решения от 22.11.2004 с отметкой о его вступлении в законную силу. Однако ответа в разумный срок на это письмо не получил. Тогда я повторно обратился к Председателю Центрального районного суда г.Волгограда с жалобой на задержку с высылкой мне оплаченных государственной пошлиной пяти копий решения от 22.11.2004. Только после этого истребуемые копии были наконец высланы в мой адрес заказной корреспонденцией 18.07.2005.
Получив в июле 2005 года указанные копии, я обнаружил, что решение вступило в законную силу не 02.12.2004, как установлено законодательством, а 25.04.2005, т.е. с даты, когда мне было отказано в восстановлении срока на подачу кассационной жалобы. Такое несоответствие можно объяснить только искажением реальной даты вынесения решения, датированного 22.11.2004.
Тем не менее, моя повторно поданная надзорная жалоба была рассмотрена и Постановлением Президиума Волгоградского областного суда от 21.10.2005 неправосудное решение от 22.11.2004 было отменено, а само дело направлено на новое рассмотрение в Центральный районный суд г.Волгограда.
2. Жалоба на нарушение процессуальных сроков, поданная в административном порядке
Между тем моя жалоба на незаконные действия судей Пахомовой О.Б. и Салямовой Н.В. о нарушении сроков рассмотрения дела № 2-2098/04 была рассмотрена Заместителем председателя Волгоградского суда Н.М.Слепневой.
12.09.2005 я получил от госпожи Слепневой Н.М. письмо № 01-01-38ж/1301, в котором она сообщила, что указанными судьями были нарушены процессуальные сроки, но при этом основания для их привлечения к дисциплинарной ответственности отсутствуют, а сами судьи лишь «строго предупреждены о недопустимости нарушений закона при осуществлении правосудия».
3. Второе судебное разбирательство
При повторном рассмотрении моего дела 16.03.2006 судьей Центрального районного суда города Волгограда Грачевой Н.В. было отказано в удовлетворении большинства моих требований к Государственному учреждению Главное Управление внутренних дел Волгоградской области о взыскании расчетных выплат и компенсации морального вреда. Постановленным судебным решением от 16.03.2006 по делу № 2-112/06 было взыскано всего 2 179,3 руб., вместо 118 143,40р. руб., заявленных в иске (без учета морального вреда) и 100 руб. морального вреда.
В связи с этим мною 31.03.2006 была подана кассационная жалоба на решение от 16.03.2006.
31.05.2006 Судебная Коллегия по гражданским делам Волгоградского областного Суда кассационным определением № 33-2902 полностью отменила решение от 16.03.2006 и направила дело в тот же суд на новое рассмотрение.
Основанием для отмены Решения судьи Грачевой Н.В. явилось существенное нарушение норм материального и процессуального права при рассмотрении иска.
Обращаясь в суд, в исковом заявлении и поданных в ходе рассмотрения дела ходатайствах, я указывал все нормы законодательства, на основании которых основывались мои требования. Неприменение указанных мною в исковом заявлении норм права свидетельствует об умышленном нарушении судьей Грачевой Н.В. законодательства при отправлении правосудия и вынесении ей заведомо неправосудного решения.
Отменяя решение судьи Грачевой Н.В., кассационная инстанция указала также на то, что суд не выполнил требования постановлений Пленумов Верховного суда РФ, являющихся обязательными для судов.
Вместе с тем кассационная инстанция оставила без внимания мой довод, что дело должно было рассматриваться мировым, а не районным судом. Поэтому мое требование о направлении дела после отмены неправосудного решения судьи Грачевой Н.В. от 16.03.2006 в мировой суд было проигнорировано.
4. Третье судебное разбирательство
Судья Анискович А.И., рассмотрев 13.12.2006 дело 2-2294/06, вынес определение об оставлении искового заявления без рассмотрения.
При этом повестка суда о назначении дела на 13.12.2006 ни мной, ни моим представителем получена не была. По повестке же о назначении дела на 08.11.2006 мною еще 04.09.2006 направлялось заявление о рассмотрении дела без моего участия, а заявитель болела и просила рассмотрение дела отложить.
Само определение от 13.12.2006 об оставлении моего иска без рассмотрения было выслано мне только 22.01.2007 после моей жалобы в Волгоградский облсуд.
Мною в феврале 2007 года подано ходатайство об отмене незаконного определения от 13.12.2006.
До настоящего времени о принятом решении мне не известно.
5. Заявление о преступлении при отправлении правосудия, поданное в правоохранительные органы
28.11.2005 года я обратился к Генеральному прокурору Российской Федерации с заявлением о совершении судьей Салямовой Н.В. преступления, за которое предусмотрена ответственность статьей 305 Уголовного кодекса Российской Федерации. Преступление, по моему мнению, заключалось в вынесении заведомо неправосудного решения 22.11.2004, впоследствии отмененного надзорной инстанцией.
Постановлением от 20.01.2006 заместителя прокурора Центрального района г. Волгограда Белоусовой С.В. в возбуждении по моему заявлению уголовного дела против Салямовой Н.В. было отказано.
Поданная мною 21.07.2006 в порядке ст. 125 УПК РФ жалоба в Центральный районный г. Волгограда была рассмотрена 21.09.2006. Постановлением судьи Молодцова В.И. от 21.09.2006 было отказано в удовлетворении моей жалобы о признании незаконным и необоснованным постановления районной прокуратуры от 20.01.2006.
Моя кассационная жалоба от 05.10.2006 на постановление Центрального районного суда г.Волгограда также была оставлена без удовлетворения определением кассационной инстанции.
Указанное кассационное постановление от 12.12.2006 было направлено мне только после моей специальной письменной просьбы.
II. ПРАВО
Я считаю, что передачей 22.04.2004 подсудного мировому судье дела в районный суд было нарушено мое право на рассмотрение гражданского дела судом, созданным на основании закона, вытекающим из п. 1 ст. 6 "Конвенция о защите прав человека и основных свобод" (Заключена в г. Риме 04.11.1950, далее - Конвенция) и ст. 47 Конституции РФ.
Я считаю, что отказами 25.04.2005 и 29.07.2005 Центрального районного суда в восстановлении мне процессуального срока на подачу жалоб во вторую инстанцию национального суда нарушено мое право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона, вытекающее из п. 1 ст. 6 Конвенции и ст. 47 Конституции РФ.
Я считаю, что решениями от 22.11.2004 и от 16.03.2006 Центрального районного суда г.Волгограда нарушено мое право на справедливое судебное разбирательство, вытекающее из п. 1 ст. 6 Конвенции.
Я также считаю, что невысылкой решения от 22.11.2004 и кассационного постановления от 12.12.2006 нарушено мое право на справедливое судебное разбирательство, вытекающее из п. 1 ст. 6 Конвенции.
Кроме того, я считаю, что длительным рассмотрением моего гражданского дела о взыскании пособий с ГУВД Волгоградской области (производство по нему длится вот уже более трех лет и до сих пор не завершено) нарушено мое право на его рассмотрение в разумные сроки, вытекающее из п. 1 ст. 6 Конвенции.
Я считаю, что фактическим отказом в привлечении у административной и уголовной ответственности судей г. Волгограда нарушено мое право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе моих нарушенных прав и свобод, вытекающее из ст. 13 Конвенции.
Я считаю, что бездействием органов внутренних дел (ГУВД Волгоградской области) и национальных судов нарушено мое право на уважение моей собственности, вытекающее из ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции.
Рассматривая вопрос об ответственности Российской Федерации за действия судьи, необходимо истолковывать п. 2 ст. 1070 ГК РФ именно в конституционно-правовом смысле, приданном ему Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 г. № 1-П, являющимся общеобязательным в силу ст.ст. 6, 79, 87 и 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
В Постановлении КС РФ от 25 января 2001 г. № 1-П указано, что судебные акты, которыми дела не разрешаются по существу и материально-правовое положение сторон не определяется, не охватываются понятием "осуществление правосудия" в том его смысле, в каком оно употребляется в положении пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации. В таких случаях, в том числе в случае противоправного деяния судьи, не выраженного в судебном акте (нарушение разумных сроков судебного разбирательства, иное грубое нарушение процедуры), его вина может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным решением.
При этом не действует положение о презумпции вины причинителя вреда, предусмотренное пунктом 2 статьи 1064 ГК Российской Федерации. Участник процесса, в интересах которого судебное решение отменяется или изменяется вышестоящей инстанцией, может считать, что первоначально оно было постановлено не в соответствии с законом именно по вине судьи.
При разрешении вопроса об ответственности Российской Федерации за действия (бездействие) органов внутренних дел необходимо учитывать, что в соответствии с Гражданским Кодексом, ответственность за вред, причиненный должностными лицами государства, наступает по ст. 1069 ГК РФ на общих условиях.
Согласно п. 2 ст. 1064 ГК РФ причинитель вреда освобождается от ответственности, если докажет, что вред причинен не по его вине.
Обязанностью органов внутренних дел является произвести со мной окончательный расчет при увольнении согласно трудовому и отраслевому законодательству.
Прошу суд:
1) признать, что указанные действия и бездействие государственных органов, противоречат вытекающим из Конвенции обязательствам Российской Федерации и являются нарушением п. 1 ст. 6, ст. 13 Конвенции и Протокола № 1 к ней.
2)Обязать Российскую Федерацию выплатить справедливую компенсацию за моральный вред, причиненный должностными лицами Российской Федерации в размере $ 10 000 (десять тысяч) долларов США.

[Московский городской суд]

Ф.с. Князев А.В. Гр.д.№33- 16 518
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
30 августа 2007 г.
Судебная коллегия но гражданским делам Московского городского суда
в составе председательствующего Федерякиной М.А.
и судей Федоровой Е.А. Пендюриной Е.М.
с участием прокурора
адвоката
заслушав в открытом судебном заседании по докладу Пендюриной Е.М.
дело по частной жалобе Жбандиректора
на определение Тверского районного суда г. Москвы от 26 марта 2007 г.
которым постановлено:
В принятии искового заявления Жбандиректора - отказать.
Установила:
Жбандиректор обратился в суд с требованиями к РФ в лице Министерства финансов РФ о нарушении Конвенции и Протокола, взыскании компенсации морального вреда.
Суд первой инстанции постановил вышеназванное определение, об отмене которого просит Жбандиректор по доводам частной жалобы.
Судебная коллегия, изучив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, нашла определение по настоящему делу соответствующим требованиям закона.
Отказывая Жбандиректору в принятии заявления к РФ в лице Министерства финансов РФ о нарушении Конвенции и Протокола, взыскании компенсации морального вреда, суд первой инстанции, исходя из норм и, 1 ст. 134 ГПК РФ пришел к выводу о том, что оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
Судебная коллегия в полной мере согласилась с указанным выводом суда первой инстанции, поскольку в соответствии с нормами п. 2 ст. 1070 ГК РФ вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу.
В постановлении Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1 имеются рекомендации Федеральному Собранию РФ о принятии соответствующего нормативного акта, регулирующего порядок рассмотрения споров о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями суда, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным судебным решением, но по настояние время рассматриваемый вопрос не урегулирован на законодательном уровне.
При таких обстоятельствах, полагает судебная коллегия, у суда первой инстанции имелись основания к отказу Жбандиректору в принятии заявления к РФ в лице Министерства финансов РФ о нарушении Конвенции и Протокола, взыскании компенсации морального вреда.
Таким образом, при проверке определения по настоящему делу в кассационном порядке, судебная коллегия не установила оснований к его отмене.
Таковыми не являются и доводы частной жалобы Жбандиректора, поскольку являются противоречащими нормам действующего законодательства и обстоятельствам настоящего дела.
С учетом изложенного, судебная коллегия полагает обжалованное определение суда первой инстанции законным и обоснованным.
Руководствуясь ст. 374 ГПК РФ судебная коллегия ОПРЕДЕЛИЛА:
Определение Тверского районного суда г. Москвы от 26 марта 2007 г, оставить без изменения, частную жалобу - без удовлетворения.

[Жбандиректор]

НАДЗОРНАЯ ЖАЛОБА
истца на определение Тверского районного суда г. Москвы об отказе в принятии искового заявления от 27.04.2007 и определение СК по ГД Мосгорсуда от 30.08.2007 № 33-16517

В соответствии с определением от 27.04.2007 (далее – Определение от 27.04.2007) Тверского районного суда г. Москвы (далее – Райсуд) мне было отказано в принятии моего искового заявления о признании нарушения Ответчиком Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протокола № 1 к ней.
Определением от 30.08.2007 № 33-16517 (далее – Определение от 30.08.2007) Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда (далее - СК по ГД МГС) Определение от 27.04.2007 было оставлено без изменения, а моя частная жалоба без удовлетворения.
Указанный отказ лишил меня права на справедливое судебное разбирательство по гражданскому делу в национальном суде и на разбирательство дела в том суде, к компетенции которого оно относится. Фактическое ограничение Райсудом и СК по ГД МГС моих прав на судебную защиту нарушает ст.47 Конституции РФ и ст.ст. 6, 13 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (Заключена в г. Риме 04.11.1950).
Федеральным законом «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод» от 30.03.1998 заявлено о признании обязательной для Российской Федерации юрисдикции Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Прецедентной практикой ЕСПЧ запрещен отказ в правосудии, а также предусмотрено положение, согласно которому заинтересованное лицо должно иметь возможность добиться рассмотрения своего дела в суде – органе государственной системы правосудия.
Таким образом, прямое действие положений Конвенции и протоколов, их толкования, даваемые Европейским Судом по правам человека, а также обязанность судов применять их независимо от уровня или характера разбирательства стали общепризнанными принципами российского права .
В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ нормы международного права являются составной частью правовой системы Российской Федерации. Об этом не раз напоминал Верховный суд Российской Федерации в своих решениях (например, в Определениях от 17.11.2005 N КАС05-500 и от 25.05.2006 N КАС06-129). Кроме того, об этом прямо указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации".
Кроме того, пунктом 2.1. Постановления Конституционного Суда РФ от 05.02.2007 установлено следующее: «В силу статьи 15 части 4 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, являются составной частью ее правовой системы, причем международные договоры Российской Федерации имеют приоритет перед законом при наличии коллизии между ними. Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и его основных свобод, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательным по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, Федеральный закон от 30.03.1998 года № 54-ФЗ.
Таким образом, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, решения Европейского Суда по правам человека, в той части в какой ими исходя из общепризнанных принципов и норм международного права дается толкование содержания закрепленных Конвенцией прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, является составной частью Российской правовой системы, а потому, должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права».
В своем исковом заявлении и частной жалобе я ссылался на обширную практику ЕСПЧ, обязывающую государства на национальном уровне обеспечить рассмотрение исков о нарушении прав по Конвенции.
Кроме того, высшие органы судебной власти РФ ранее также подтверждали, что районные суды обязаны рассматривать как суды первой инстанции дела по искам о признании нарушении прав и свобод человека.
Верховный Суд РФ в Определении от 24 апреля 2003 г. N КАС03-145 указал, что «по заявлению У. об установлении, что истец является "жертвой", нарушении в отношении его Конвенции о защите прав человека и основных свобод и взыскании компенсации морального вреда в размере… заявитель не лишен возможности обратиться с аналогичным заявлением в соответствующий районный суд по месту нахождения ответчика».
Что же касается выводов Райсуда и СК по ГД МГС о невозможности подачи иска причиненного действиями судьи на основании ст. 1070 ГК РФ до принятия специального закона, то они являются неправильными в виду следующего.
Согласно прецедентной практике ЕСПЧ от 26 октября 2000 года по делу «Кудла (KUDLA) против Польши» жалоба N 30210/96 «излагая обязанность Государства защищать права человека, в первую очередь, внутри своего правопорядка, статья 13 [Конвенции] устанавливает в пользу тяжущихся дополнительную гарантию эффективного пользования правами, о которых идет Речь. Как это вытекает из подготовительных работ (Сборник подготовительных работ Европейской конвенции по правам человека, том II, стр. 485 и 490, и том III, стр. 651), предметом статьи 13 является предоставление средства, посредством которого тяжущиеся могут получить, на национальном уровне, исправление нарушений их прав, гарантированных Конвенцией, до того, как будет запущен международный механизм обжалования перед Судом (параграф 152).»
Аналогичная позиция была изложена в Постановлении Конституционного Суда РФ от 20 февраля 2006 г. N 1-П: «лицо, … в отношении которого вынесено судебное решение, нарушающее его права и свободы либо возлагающее на него дополнительные обременения, во всяком случае должно располагать эффективными средствами восстановления своих нарушенных прав, как того требует статья 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Из этого исходит в своей практике Европейский Суд по правам человека, который неоднократно указывал на то, что данная статья гарантирует доступность на национальном уровне средств правовой защиты для осуществления материальных прав и свобод, установленных Конвенцией, независимо от того, в какой форме они обеспечиваются в национальной правовой системе; средства правовой защиты должны быть "эффективными" в том смысле, что они должны предотвращать предполагаемое нарушение или его прекращать, равно как и предоставлять адекватную компенсацию за уже произошедшее нарушение (постановления от 26 октября 2000 года по делу "Кудла (Kudla) против Польши", от 30 ноября 2004 года по делу "Кляхин (Klyakhin) против Российской Федерации" и др.)».
В Постановлениях Конституционного Суда РФ от 3 июля 2001 г. N 10-П и от 22 июля 2002 г. N 14-П также было отмечено, что «конституционное право на судебную защиту предполагает как неотъемлемую часть такой защиты возможность восстановления нарушенных прав и свобод граждан, правомерность требований которых установлена в надлежащей судебной процедуре и формализована в судебном решении, и конкретные гарантии, которые позволяли бы реализовать его в полном o6ъеме и обеспечить эффективное восстановление в правах посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости, что согласуется также со статьей 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод».
Конституционный Суд РФ в Определении от 19.06.2007 N 431-О-О указал, что «…отсутствие специального закона, определяющего подведомственность и подсудность дел о признании незаконными действий (бездействия) судьи, не означает, что к подобного рода делам не могут применяться общие правила о подведомственности и подсудности гражданских дел, установленные Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации.
Соответственно, положения пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации об отказе в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, а также нормы главы 25 указанного Кодекса не могут являться препятствием к принятию судьей подобных заявлений и сами по себе какие-либо конституционные права граждан не нарушают».
Используя принцип процессуальной аналогии (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ) и универсальность правовых принципов в решениях Конституционного Суда РФ (Определения Конституционного Суда РФ от 16.01. 2007 N 234-О-П, 16.01.2007 N 233-О-П, от 18.07. 2007 N 363-О, от 13.06.2006 N 195-О), указанные положение могут быть распространены и на порядок рассмотрения дел о взыскании вреда, причиненного при осуществлении правосудия.
Кроме того, в Определении Конституционного Суда РФ от 27 мая 2004 г. № 210-О также было четко предписано: "Указание в пункте 3 резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года на необходимость принятия закона, определяющего подведомственность и подсудность дел о возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства, в случаях, когда спор не разрешается по существу, в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, не означает, что до принятия соответствующего закона к подобного рода делам не могут применяться общие правила о подведомственности и подсудности гражданских дел. Иное его истолкование приводило бы к отказу гражданам в доступе к правосудию и в компенсации государством причиненного ущерба. Кроме того, как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации, в отсутствие специального правового регулирования (в данном случае - регламентации оснований и порядка возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями или бездействием суда, судьи) должны непосредственно применяться нормы Конституции Российской Федерации и тем самым - приниматься все надлежащие меры к реализации решений Конституционного Суда Российской Федерации".
В Определении от 07 октября 1997 г. № 88-О Конституционный Суд РФ указал, что "правовые позиции, содержащие толкование конституционных норм либо выявляющие конституционный смысл закона, на которых основаны выводы Конституционного Суда Российской Федерации в резолютивной части его решений, обязательны для всех государственных органов и должностных лиц (статья 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации")".
В Определении от 6 февраля 2003 г. № 34-О изложена уточняющая по сути правовая позиция: данное Конституционным Судом РФ "истолкование (в т.ч. выявленный им конституционный смысл действующего права) …. является общеобязательным, в том числе для судов…. Иное означало бы, что … суд может осуществлять истолкование акта, придавая ему иной смысл, нежели выявленный в результате проверки в конституционном судопроизводстве, и тем самым подменять Конституционный Суд Российской Федерации, чего он в силу статей 118, 125, 126, 127 и 128 Конституции Российской Федерации делать не вправе".
Однако правоприменительная практика и решения Конституционного Суда РФ Райсудом и СК по ГД МГС были проигнорированы, и к истцу был применен необычный и произвольный подход, что также является нарушением ст. 6 Конвенции, а именно права на справедливый суд по гражданскому спору.
Указанные нарушения позволяют усомниться в соблюдении Райсудом и СК по ГД МГС права Истца на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом.
Данные ограничения воздействует на права Истца и с учетом всех обстоятельств являются несоразмерными. Фактический отказ в доступе к справедливому правосудию не преследует достижения баланса между частными и публичными интересами.
В нарушение ст. 363 ГПК РФ, постановляя судебное решение, суды не применили следующие законы, подлежащие применению:
1) ст.ст. 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35, 45, 46, 47, 52, 53, 55, 118 Конституции Российской Федерации;
2) Федеральный закон «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод» от 30.03.1998;
3) ст. 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации.
Таким образом, по настоящему делу Истец обоснованно предполагает, что судами первой и второй инстанции РФ не было реализовано его право на защиту нарушенных прав по Конвенции, поэтому он вынужден обратиться в надзорную инстанцию с настоящей жалобой.
Учитывая изложенное, а также позицию Европейского суда по правам человека о недопустимости чрезмерных преград к судебной защите и в соответствии с п.3. ст. 134, гл. 41 ГПК РФ,
ПРОШУ СУД:
1) Определение Тверского районного суда г. Москвы от 27.04.2007 об отказе в принятии искового заявления и Определение от 30.08.2007 № 33-16517 Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда отменить полностью как принятые с нарушением ст. ст.ст. 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35, 45, 46, 47, 52, 53, 55, 118 Конституции Российской Федерации, статей 6, 13 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и передать вопрос на новое рассмотрение в суд первой инстанции;
2) При рассмотрении настоящей жалобы учитывать:
а) Постановление Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2007 г. № 2-П, которым установлено, что «по смыслу статей 381-383 ГПК Российской Федерации, во всяком случае - как при решении вопроса о наличии или отсутствии оснований для истребования дела, так и при решении вопроса о наличии или отсутствии оснований для передачи дела в суд надзорной инстанции для рассмотрения по существу - необходимо вынесение мотивированного определения».
б) Определение Конституционного Суда РФ от 25 января 2007 г. N 65-О-О также гласит, что «Сама по себе процедура рассмотрения заявления или представления о пересмотре судебного акта в порядке надзора, предусматривающая однократность обращения того же лица по тем же основаниям с соответствующим заявлением или представлением, обусловливает обязательность мотивированного обоснования отказа в таком пересмотре».
Приложение:
1. заверенная копия определения Тверского районного суда г. Москвы от 27.04.2007 – на 1ом листе;
2. заверенная копия определения от 30.08.2007 № 33-16517 Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда;
3. копия настоящей надзорной жалобы.