*1647. Вред, причинённый незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда

[Жбандиректор]

http://forum.yurclub.ru/index.php?sh...c=165571&st=40

Отправлено 21 Апрель 2008 - 16:39

Возвращаясь к теме компенсаций. Свежее решение CASE OF WASSERMAN v. RUSSIA (NO. 2) Application no. 21071/05.

Исходные перипетии заслуживают отдельного пересказа вкратце.
Заявитель, гражданин Израиля, по каким-то делам приехал в Россию в 1998 году. При пересечении границы он незадекларировал свою наличность и офицер таможни изъял ее. Заявитель подал в суд. 30 июля 1999 Хостинский суд Сочи (видимо, въезд был через тамошнюю границу) отменил ордер изъятия и постановил казначейству вернуть заявителю эквивалент 1600 долларов США. Кассация оставила в силе.
в 2001 (??!) году районный суд изменил резолютивную часть и постановил перечислить собственно $1600 на счет заявителя в Израиль, отправив исполнительный лист в Москву. Московские приставы, по неясной причине (for unclear reasons) отправили лист назад в Сочи. Спустя еще год заявитель, не дождавшись исполнения, подал в ЕСПЧ.
ЕСПЧ уже года три назад вынес решение, что трудности с доставкой бумажек государственными органами не являются уважительной причиной неисполнения решений, присудив заявителю материальный ущерб, проценты на него, моральный и судебные расходы.
Еще в процессе рассмотрения ЕСПЧ государство оформило дубликат листа и направило его в Минфин. Но спустя полгода после решения Минфин уведомил заявителя, что не будет исполнять решение, потому что суд сделал опечатку в одной букве его отчества и потому что лист именовал должника как "Главное государственное управление Федерального Казначейства", а в правильном названии нет слова "государственное".
Спустя еще полгода, районный суд исправил опечатку в своем решении 4-хлетней давности. И еще год спустя 1569 долларов наконец перечислили заявителю, причем $31 Внешторгбанк удержал с него как комиссию за перевод.

Вторая часть. Еще в 2003 году заявитель подает иск на службу приставов, минфин и минюст, требуя компенсации материального и морального ущерба за действия приставов и за длительное неисполнение решения суда.
Год спустя, 25 августа 2004, Замоскворецкий районный суд Москвы решает, что действия приставов незаконны, но не причинили материального ущерба, а оснований морального вреда российское законодательство в подобном случае не предусматривает. Мосгорштамп при кассации оставляет в силе, повторив решение суда первой инстанции. Каким-то образом заявитель добивается отмены в надзоре, и тот же районный суд, спустя полгода и девять отложенных заседаний, присуждает ему моральный ущерб в размере 8000 рублей, указывая при этом, что "суд не находит оснований присудить больше, так как истец не представил доказательств, что действия ответчика причинили ему физические или нравственные страдания необратимой природы". При этом отказав также в возмещении судебных расходов. Мосгорштамп опять же оставляет в силе, дословно повторив решение.

Ну вот, а теперь амбула. ЕСПЧ сначала перечисляет национальное законодательство, включая Постановление КС №1-П от 25.01.2001, рассматривающее вопрос компенсации вреда, нанесенного при отправлении правосудия. Далее

Цитата(CASE OF WASSERMAN v. RUSSIA (NO. 2) Application no. 21071/05)
38. Суд отмечает, что национальные органы подтвердили наличие нарушения права на рассмотрение дела в разумное время и присудили компенсацию морального вреда. Возникает вопрос, может ли заявитель считаться "жертвой" в связи с дальнейшим неисполнением решения.
39. Суд повторяет, что решения или меры в пользу заявителя не являются принципиально достаточными для лишения заявителя статуса "жертвы", пока национальные органы не подтвердят его явно или по существу и не предоставят необходимого возмещения. Суд находит, что в делах по вопросу длительности рассмотрения, возможность заявителя требовать статуса жертвы зависит от возмещения, которое ему было предоставлено национальными средствами. Более того, в этой категории дел, придание статуса "жертвы" связано с более общими вопросами эффективности средств (здесь и далее много ссылок на важный видимо прецедент Scordino v. Italy (no. 1) [GC], no. 36813/97, еще не посмотрел его).
40. Исходя из того, что другие требования заявителя касались отсутствия эффективных внутренних средств защиты от длительного неисполнения, Суд находит необходимым сначала рассмотреть его жалобы на нарушение Статьи 13 Конвенции.

47. Суд повторяет, что Статья 6-1 налагает на договаривающиеся стороны обязанность организовать свои юридические системы таким образом, чтобы суды соответствовали каждому из ее требований, включая обязанность рассмотреть дело в разумное время. Там, где юридическая система несовершенна в этом отношении, наиболее эффективным решением являются меры ускорения рассмотрения, для предотвращения его необоснованного затягивания.
48. Однако, государство может также выбрать только компенсационные меры, которые в этом случае не будут считаться неэффективными. Если внутренняя система законов предусматривает такие меры, Суд оставляет государству широкие возможности для организации таких средств образом, наиболее соответствующим его системе, традициям и стандартам уровня жизни. Это, в частности, позволит национальным судам легче определять возмещение в других случаях ущерба, таких как ущерб, связанный например со смертью родственника или диффамацией, и основываться на их внутреннем убеждении, даже если размер возмещения оказывается ниже, чем был принят Судом в аналогичных случаях.
49. Кроме того, если средство "эффективно", в том смысле что оно позволяет ускорить разбирательство, или получить пострадавшей стороне компенсацию за уже происшедшую задержку, этот вывод применим только в условиях, когда заявление о компенсации является само по себе эффективным, адекватным и доступным средством по отношению к длительности разбирательства. Суд установил следующие критерии оценки этих характеристик таких средств:
- требование компенсации должно быть рассмотрено в разумное время
- компенсация должна быть выплачена оперативно, в основном не дольше 6 месяцев после вступления в силу решения о ее предоставлении
- процедура должна соответствовать общим принципам справедливого разбирательства Статьи 6
- судебная пошлина по таким делам не должна быть слишком велика для сторон
- уровень компенсации не должен необоснованно отличаться от предоставляемых Судом по аналогичным делам
50. По последнему критерию, Суд указывает, что в отношении материального ущерба, национальному суду проще определить его наличие и размер. Однако в отношении морального ущерба, это не так. Имеется сильная, но опровержимая презумпция, что длительность разбирательства наносит моральный вред. Суд принимает, что в некоторых случаях длительность может наносить минимальный ущерб или вовсе не наносить его, в таких случаях национальные суды должны убедительно обосновать свое решение.

52. Как Суд уже находил, в российской судебной системе не имеется превентивного средства, которое бы позволяло ускорить ход разбирательства против государственных органов, поскольку приставы не имеют полномочий принудить государство выплатить присужденное.
54. Суд отмечает, что российское законодательство не предусматривает средств, компенсирующих длительность неисполнения. Хотя Конституционный Суд еще в 2001 году призвал законодателя определить процедуры, регулирующие доступ к компенсациям за нарушение права на справедливый суд в духе Статьи 6 Конвенции, состояние российских законов с тех пор не изменилось. Эта ситуация, рассматриваемая в связи с отсутствием установленной практики по подобным делам, приводит Суд к выводу, что возможность получения возмещения морального вреда не достаточно закреплена на практике, как это требуется Конвенцией.
55. Суд отмечает, что общая длительность разбирательства по вопросу о компенсации превысила 2.5 года, вопреки явному требованию ГПК рассматривать гражданские дела в течение 2 месяцев с момента подачи иска. С точки зрения Суда, такое средство не может считаться "эффективным".
56. Более того, Суд отмечает, что национальный суд присудил заявителю 8000 рублей, то есть менее чем 250 евро, как компенсацию морального вреда за длительность разбирательства. Из решения неясно, какую длительность суд принял во внимание, или каким методом он пользовался для расчета суммы. Однако ясно, что сумма менее чем 50 евро за год неисполнения явно необоснована, в свете практики ЕСПЧ по аналогичным делам против России.

Итог.
350 евро материального ущерба за недоисполненное решение.
4000 евро морального ущерба
1200 евро расходов

[Конституционный суд]

http://infopravo.by.ru/fed2004/ch05/akt18563.shtm

ОПРЕДЕЛЕНИЕ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РФ ОТ 27.05.2004 N 210-О ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА ЧЕРНИЧКИНА АЛЕКСАНДРА СЕРГЕЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОСТАНОВЛЕНИЕМ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 25 ЯНВАРЯ 2001 ГОДА ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЯ ПУНКТА 2 СТАТЬИ 1070 ГК РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 мая 2004 г. N 210-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ
ГРАЖДАНИНА ЧЕРНИЧКИНА АЛЕКСАНДРА СЕРГЕЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ
ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОСТАНОВЛЕНИЕМ КОНСТИТУЦИОННОГО
СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ 25 ЯНВАРЯ 2001 ГОДА ПО ДЕЛУ
О ПРОВЕРКЕ КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОЛОЖЕНИЯ ПУНКТА 2
СТАТЬИ 1070 ГК РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя
В.Д. Зорькина, судей М.В. Баглая, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева,
Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова,
А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы,
В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева,
рассмотрев по требованию гражданина А.С. Черничкина вопрос о
возможности принятия его жалобы к рассмотрению в заседании
Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Басманный районный суд города Москвы неоднократно отказывал гражданину А.С. Черничкину в принятии исковых заявлений к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании убытков и компенсации морального вреда, причиненных в результате незаконных действий (бездействия) суда (судьи), в том числе нарушения разумных сроков судебного разбирательства, на основании пунктов 1 и 7 части второй статьи 129 ГПК РСФСР, а после вступления в силу Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации - на основании пункта 1 части первой его статьи 134. Поводом для отказа в принятии исковых заявлений А.С. Черничкина послужило, помимо прочего, то обстоятельство, что до настоящего времени не выполнено предписание Конституционного Суда Российской Федерации, содержащееся в пункте 3 резолютивной части его Постановления от 25 января 2001 года по делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 ГК Российской Федерации, согласно которому Федеральному Собранию надлежало в законодательном порядке
урегулировать основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), а также определить подведомственность и подсудность дел применительно к случаям, предусмотренным абзацем вторым пункта 1 резолютивной части указанного Постановления, руководствуясь Конституцией Российской Федерации и с учетом данного Постановления.
В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.С. Черничкин, не соглашаясь с правовой позицией, выраженной в Постановлении Конституционного Суда Российской
Федерации от 25 января 2001 года, утверждает, что основанием для возмещения вреда, причиненного при осуществлении правосудия, должно быть вступившее в законную силу новое судебное решение, а вопросы подведомственности и подсудности данной категории гражданских дел должны регламентироваться общими правилами судопроизводства. Тем самым, по мнению заявителя, Постановление нарушает право каждого на судебную защиту, гарантированное статьей 46 Конституции Российской Федерации, а также ограничивает право на
возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти, гарантированное статьей 53 Конституции Российской Федерации, и просит
Конституционный Суд Российской Федерации пересмотреть данное Постановление.
Секретариат Конституционного Суда Российской Федерации в порядке части второй статьи 40 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" ранее
уведомлял заявителя о том, что его жалоба не соответствует требованиям названного Закона.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные А.С. Черничкиным материалы, не находит оснований для принятия его жалобы к рассмотрению.
Согласно части первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" решение Конституционного Суда Российской Федерации окончательно и обжалованию не подлежит. Указание в пункте 3 резолютивной части Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года на необходимость принятия закона, определяющего подведомственность и подсудность дел о возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства, в случаях, когда спор не разрешается по существу, в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, не означает, что до принятия соответствующего закона к подобного рода делам не могут применяться общие правила о
подведомственности и подсудности гражданских дел. Иное его истолкование приводило бы к отказу гражданам в доступе к правосудию и в компенсации государством причиненного ущерба.
Кроме того, как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации, в отсутствие специального правового регулирования (в данном случае - регламентации оснований и порядка возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями или бездействием суда, судьи) должны непосредственно применяться нормы Конституции Российской Федерации и тем самым - приниматься все надлежащие меры к реализации решений Конституционного Суда Российской Федерации.
Соответственно, положения пункта 1 части второй статьи 129 ГПК РСФСР и пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации об отказе в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, не могут являться препятствием к принятию судьей подобных исков.
Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 40, пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Черничкина Александра Сергеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба может быть признана допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН

Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации
Ю.М.ДАНИЛОВ

[Консультант]

http://base.consultant.ru/cons/cgi/o...se=LAW;n=88168

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 5 марта 2009 г. N 278-О-П

ПО ЖАЛОБЕ ГРАЖДАНИНА ИВЕНТЬЕВА СЕРГЕЯ ИВАНОВИЧА
НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ПОЛОЖЕНИЕМ ПУНКТА 1
ЧАСТИ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 134 ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО
КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, С.Д. Князева, Л.О. Красавчиковой, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, В.Г. Ярославцева,
заслушав в пленарном заседании заключение судьи Г.А. Жилина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы гражданина С.И. Ивентьева,

установил:

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин С.И. Ивентьев оспаривает конституционность положения пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации, согласно которому судья отказывает в принятии искового заявления, если оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.
Как следует из представленных материалов, определением Тверского районного суда города Москвы от 14 июня 2007 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 30 октября 2007 года, было отказано в принятии искового заявления С.И. Ивентьева к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации материального и морального вреда, причиненного в результате нарушения Альметьевским городским судом Республики Татарстан гражданского процессуального законодательства, выразившегося в том числе в несоблюдении сроков судебного разбирательства и несвоевременном вручении процессуальных документов. Определением судьи Московского городского суда от 11 февраля 2008 года в передаче надзорной жалобы С.И. Ивентьева для рассмотрения в заседании суда надзорной инстанции также отказано.
По мнению заявителя, оспариваемое им законоположение позволяет суду отказывать в принятии исковых заявлений о возмещении вреда, причиненного правосудием, чем нарушаются его права, гарантированные статьями 2, 7, 15, 17, 18, 46, 52 и 53 Конституции Российской Федерации.
2. Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53), при этом государство обеспечивает потерпевшим от злоупотреблений властью доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52).
Исходя из этих конституционных положений Гражданский кодекс Российской Федерации закрепляет правило возмещения государством вреда, причиненного при осуществлении правосудия, согласно которому такой вред возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу (пункт 2 статьи 1070). В силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении от 25 января 2001 года N 1-П, данное положение Гражданского кодекса Российской Федерации, как предусматривающее возмещение государством вреда, причиненного при осуществлении правосудия посредством гражданского судопроизводства в результате принятия незаконных судебных актов, разрешающих спор по существу, не может служить основанием для отказа в возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в иных случаях (а именно когда спор не разрешается по существу) в результате незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, - если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением.
Как следует из материалов, представленных в Конституционный Суд Российской Федерации С.И. Ивентьевым, отказывая ему в принятии искового заявления со ссылкой на пункт 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации, суды исходили из того, что до настоящего времени не выполнено предписание Конституционного Суда Российской Федерации, содержащееся в пункте 3 резолютивной части Постановления от 25 января 2001 года N 1-П, согласно которому Федеральному Собранию надлежит урегулировать в законодательном порядке основания и порядок возмещения государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), а также определить подведомственность и подсудность таких дел применительно к случаям, когда вина судьи установлена не приговором, а в ином судебном порядке.
Между тем данное обстоятельство не может служить основанием для отказа в принятии искового заявления, поскольку не означает, что до установления соответствующих специальных законодательных норм не могут применяться общие правила об основаниях и порядке возмещения государством вреда, как и о подведомственности и подсудности дел, возникающих из гражданских правоотношений. Иное истолкование указания Конституционного Суда Российской Федерации приводило бы к отказу гражданам в доступе к правосудию и компенсации государством причиненного ущерба (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 27 мая 2004 года N 210-О об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина А.С. Черничкина на нарушение его конституционных прав Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года N 1-П).
Пункт 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации предусматривает, что судья может отказать в принятии заявления в случае, если оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, а рассматривается и разрешается в ином судебном порядке. Между тем в силу статьи 22 ГПК Российской Федерации дела о возмещении государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), относятся к подведомственности судов общей юрисдикции, поскольку в порядке гражданского судопроизводства они рассматривают возникающие из гражданских правоотношений дела о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и охраняемых законом интересов с соблюдением правил подсудности, предусмотренных статьями 23 - 32 данного Кодекса, - при том что никакого иного судебного порядка рассмотрения и разрешения данной категории дел действующее законодательство не предусматривает.
Данный вывод вытекает и из правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, неоднократно выраженной им в своих решениях, по смыслу которой отсутствие общих или специальных правил, установленных процессуальным законом для рассмотрения каких-либо конкретных дел, само по себе не может являться основанием для отказа в защите нарушенных прав, поскольку в таких случаях должны непосредственно применяться нормы Конституции Российской Федерации (определения от 22 мая 1997 года N 75-О, от 21 марта 2002 года N 42-О, от 27 мая 2004 года N 210-О, Постановление от 14 июля 2005 года N 9-П), тем более что право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) суда (судьи), непосредственно подтверждено Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 25 января 2001 года N 1-П. Соответственно, судами должны приниматься все надлежащие меры к реализации данного решения Конституционного Суда Российской Федерации.
Таким образом, положение пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации об отказе в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, - по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм действующего гражданского процессуального законодательства и с учетом правовой позиции, выраженной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 25 января 2001 года, в Определении от 27 мая 2004 года N 210-О и настоящем Определении - не предполагает отказ судьи в принятии искового заявления о возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в случаях, когда спор не разрешается по существу вследствие незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением. Иное истолкование данного законоположения приводило бы к отказу гражданам в доступе к правосудию и компенсации государством причиненного ущерба и тем самым - к нарушению прав, гарантированных статьями 46, 52 и 53 Конституции Российской Федерации.
Исходя из изложенного и руководствуясь статьей 6, пунктом 3 части первой статьи 43, частью четвертой статьи 71, частью первой статьи 79 и статьей 100 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Положение пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации, согласно которому судья отказывает в принятии искового заявления, если оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, - по своему конституционно-правовому смыслу в системе норм действующего гражданского процессуального законодательства и с учетом правовой позиции, выраженной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 25 января 2001 года, в Определении от 27 мая 2004 года N 210-О и настоящем Определении, - не предполагает отказ судьи в принятии искового заявления о возмещении государством вреда, причиненного при осуществлении гражданского судопроизводства в случаях, когда спор не разрешается по существу вследствие незаконных действий (или бездействия) суда (судьи), в том числе при нарушении разумных сроков судебного разбирательства, если вина судьи установлена не приговором суда, а иным соответствующим судебным решением.
Выявленный Конституционным Судом Российской Федерации конституционно-правовой смысл указанного законоположения является общеобязательным и исключает любое иное его истолкование в правоприменительной практике.
2. Признать жалобу С.И. Ивентьева не подлежащей дальнейшему рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации, поскольку для разрешения поставленного заявителем вопроса не требуется вынесение предусмотренного статьей 71 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" итогового решения в виде постановления.
3. Определение Тверского районного суда города Москвы от 14 июня 2007 года, если оно основано на положении пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации в истолковании, расходящемся с его конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом Российской Федерации в настоящем Определении, подлежит пересмотру в установленном порядке, если для этого нет иных препятствий.
4. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
5. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН

Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации
Ю.М.ДАНИЛОВ

[Жбандиректор]

http://forum.yurclub.ru/index.php?showtopic=177844

Конституционный Суд Российской Федерации
ул. Ильинка, д. 21, г. Москва, 103012

Заявитель:
Жбандиректор

Орган государственной власти, принявший нормативно-правовые акты:
Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации:
Охотный ряд, д. 1, г. Москва, 103265
Наименование обжалуемого нормативно-правового акта:
"Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации" от 14.11.2002 N 138-ФЗ (принят ГД ФС РФ 23.10.2002) [далее – ГПК РФ].
Первоначальный текст документа опубликован в изданиях
"Собрание законодательства РФ", 18.11.2002, N 46, ст. 4532,
"Парламентская газета", N 220-221, 20.11.2002,
"Российская газета", N 220, 20.11.2002.

Наименование судебных актов, подлежащих проверке при рассмотрении жалобы:
1) Определение мирового судьи Судебного участка № 79 Дзержинского района г.Волгограда Паталашко Н.В от 16.01.2006 (по иску Жбандиректора к Управление Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков по Волгоградской области [далее – УФСКН РФ по ВО] и к Российской Федерации);
2) Письмо Верховного Суда Республики Мордовия от 13.042007 № 1-ж-33 и письмо Мирового судьи Судебного участка № 4 Ленинского района г. Саранска Республики Мордовия;
3) Определение Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда (далее – СК по ГД МГС) от 30.08.2007 № 33-16518;
4) Определение федерального судьи Тверского суда г. Москвы Журавлевой Н.В. от 09.08.2007;
5) Определение Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда (далее – СК по ГД МГС) от 30.08.2007 № 33-16517 и Определение федерального судьи Тверского суда г. Москвы Князева А.А. от 27.04.2007.
Положения Конституции Российской Федерации, подлежащие толкованию:
Статьи 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35 (части первая- третья), 45, 46, 47, 52, 53, 118 Конституции РФ.

Жалоба
о нарушении права на судебную защиту и публичное судебное разбирательство гражданских дел официальным толкованием и сложившейся судебной практикой по применению статьями ч.1 ст. 3, ч.6 ст. 23, 24, 34, 35, п. 1 ч.1 ст. 134, 135, 360, 374, ГПК РФ, позволяющими возвращать исковое заявление истцу без рассмотрения и выносить надзорной инстанцией немотивированные определения по жалобе или не выносить их вовсе.

По мнению заявителя, основанием для направления жалобы к рассмотрению дела, в соответствии со статьей 36 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года № 1-ФКЗ “О Конституционном Суде Российской Федерации”, послужила обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли статьям 8 (часть вторая), 15, 35 (части первая-третья), 45, 46, 47, 52, 53 Конституции Российской Федерации, воспроизведенные в статьях 3, 23, 24, 34, 35, 134, 135, 360, 374 ГПК РФ положения, которые устанавливают нормативное правовое толкование понятия гражданских дел, подведомственных судам общей юрисдикции, которые рассматриваются в качестве суда первой инстанции, а также позволяющее выносить судебные акты нарушающие международные договоры РФ и ограничивающие доступ к правосудию и его публичность. Указанное нормативное правовое толкование (с учетом сложившейся судебной практики), позволяющее в нарушение Конституции РФ:
а) не принимать мировым судьям к производству иски об окончательном расчете с гражданами, уволенными со службы из органов налоговой полиции;
б) не принимать районным судам к производству иски о признании нарушения международных договоров РФ и взыскания причиненного этим ущерба;
в) не принимать районным судам к производству иски о возмещении ущерба в порядке ст. 1070 и 1069 Гражданского кодекса РФ, причиненного органами правосудия и иными государственными органами;
г) не мотивировать судам общей юрисдикции первой и второй инстанции в судебных актах принимаемые ими решения;
д) отказывать судам общей юрисдикции первой и второй инстанции в выдаче вынесенных в открытом судебном производстве судебных актов лицам,
и я вилось причиной обращения с настоящей жалобой.
Поводом для направления жалобы к рассмотрению дела послужили принятые указанные судебные акты и официальные сообщения судебных органов РФ. При этом были нарушены конституционные права граждан законом, подлежащим применению в конкретных делах.
Первое дело
Заявитель является бывшим сотрудником органов налоговой полиции Российской Федерации. С 1 июля 2003 года на основании пункта 3 Указа Президента Российской Федерации от 11 марта 2003 года N 306 "Вопросы совершенствования государственного управления в Российской Федерации" Федеральная служба налоговой полиции Российской Федерации (далее – ФСНП РФ) была упразднена. Приказом Управления ФСНП РФ по Волгоградской области с 30 июня 2003 года я был исключен из списков сотрудников налоговой полиции в связи с увольнением со службы в федеральных органах налоговой полиции на основании пункта "е" статьи 45 «Положения о прохождении службы в органах налоговой полиции Российской Федерации».
В соответствии с п. 4 Распоряжением Правительства РФ от 24.04.2003 N 509-р «О проведении мероприятий, связанных с ликвидацией ФСНП России» на Госнаркоконтроль России возложено финансирование с 1 июля 2003 г. мероприятий, связанных с работой ликвидационной комиссии ФСНП России, в пределах средств, предусмотренных в федеральном бюджете на 2003 год на содержание ФСНП России.
На основании Распоряжения Правительства РФ от 06.02.2004 N 145-р «О завершении работы ликвидационной комиссии ФСНП России» на Госнаркоконтроль России (в настоящее время - Федеральная служба Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков [далее - ФСКН России]) было возложено финансирование с 1 января 2004 г. ликвидационных мероприятий в отношении ФСНП России в соответствии со сметой расходов на проведение этих мероприятий в пределах средств, предусмотренных в федеральном бюджете на 2004 год на содержание ФСКН России.
При этом окончательный срок финансирования данных мероприятий через ФСКН России в указанных распоряжениях Правительства РФ № 509-р и № 145-р не определен.
Не выполнение ФСКН России возложенных на нее функций по расчетам с уволенными сотрудниками ФСНП РФ и не использование или использование не по назначению выделенных для этого средств из федерального бюджета в 2003-2004 годах не могут являться основанием для освобождения ФСКН России от завершения финансирования мероприятий по ликвидации ФСНП РФ.
Более того, согласно справке АКБ «Промсвязьбанк», взысканная с УФСНП РФ по Волгоградской области по решению Дзержинского районного суда г.Волгограда от 18.06.2004 сумма долга за вещевое обмундирование, поступила на счет Заявителя 13.04.2005 с расчетного счета Управления Государственного комитета РФ по контролю за оборотом наркотических средств. Данный факт подтвержден и зафиксирован в Определении Дзержинского районного суда г. Волгограда от 30.06.2005 по гражданскому делу № 201899/04.
«16» января 2006 года Заявитель обратился к мировому судье судебного участка № 79 Дзержинского района г. Волгограда с исковым заявлением (1) о взыскании с ФСКН России и Российской Федерации денежных выплат, полагающихся при увольнении, денежной компенсации за несвоевременную выплату, компенсации морального вреда.
В соответствии с пп. 6 ч. 1 ст. 23, ст. 28 и ч.10 ст. 29 ГПК РФ и пп. 7 п. 1 ст. 3 Федерального закона от 17 декабря 1998 г. № 188-ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации" Заявитель выбрал местом подачи иска место нахождения одного из соответчиков - Управления ФСКН РФ по Волгоградской области. Указанный соответчик был обязан финансировать выплаты при увольнении Заявителя из органов налоговой полиции и фактически делал это, но не в полном объеме.
Судом первой инстанции, в чью подсудность входит адрес указанного соответчика (г. Волгоград, ул. Рокоссовского, 1-к) является мировой судья судебного участка №79 Дзержинского района г. Волгограда (г. Волгоград, ул. Аракская, 29) (далее – мировой судья).

Определением мирового судьи Судебного участка № 79 Дзержинского района г.Волгограда Паталашко Н.В от 16.01.2006 (2) мое исковое заявление (1) было возвращено ввиду его неподсудности данному судье. При этом мировой судья мотивировал этот вывод ссылками на ст.ст. 23, 24, 135 ГПК РФ (3).
Считаю, что при рассмотрении указанного дела, национальным судом Российской Федерации были нарушены ст.ст. 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35 (части первая- третья), 45, 46, 47, 52, 53, 118 Конституции РФ и "Конвенция о защите прав человека и основных свобод" с Протоколами к ней (Заключена в г. Риме 04.11.1950, далее - Конвенция).
Есть полные основания утверждать, что имело место действительное вмешательство судами общей юрисдикции Российской Федерации в право по Конвенции. Доказательствами, демонстрирующими, что ограничение фактически повлияло на осуществление Заявителем права на справедливое разбирательство гражданского дела судом, являются следующие факты:
I. В мотивировочной части обжалуемого определения мировой судья указал, что ему неподсудны дела, возникающие из трудовых споров сотрудников налоговой полиции.
Вместе с тем им не было учтено, что ни Постановление ВС РФ от 20.05.1993 №4991-1 "Об утверждении положения о прохождении службы в органах налоговой полиции Российской Федерации", ни ст.ст. 3, 11 Трудового кодекса РФ, ни какой либо иной закон не ограничивает право сотрудников налоговой полиции на рассмотрение их трудовых споров в мировом суде.
Такой подход подтверждается и имеющейся судебной практикой.
Так, из Определения Верховного Суда РФ от 18.08.2006 N 11-В06-18 (5) следует, что решение в качестве первой инстанции по гражданскому делу, возбужденному по иску сотрудника налоговой полиции, принимал мировой судья.
II. Кроме того, национальными судами при рассмотрении моего иска от 16.01.2006 был нарушен п. 1 ст. 47 Конституции РФ, согласно которому «никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом». В соответствии со ст. 23 ГПК РФ к подсудности мировых судей отнесены любые трудовые споры.
Верховный Суд РФ в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами РФ Трудового кодекса РФ" (6) также указал: «решая вопрос о подсудности дела, следует иметь в виду, что исходя из содержания пункта 6 части 1 статьи 23 ГПК РФ мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции все дела, возникшие из трудовых отношений, за исключением дел о восстановлении на работе и дел о признании забастовки незаконной, независимо от цены иска».
Европейский суд по правам человека (далее – ЕСПЧ, Европейский Суд) неоднократно признавал нарушения судами Российской Федерации процессуальных прав сторон при осуществлении правосудия.
Например, по делу «Мокрушина против РФ», было установлено нарушение Россией ст.6 п.1 Конвенции за ненадлежащее уведомление ее о кассационном заседании суда и присуждено 1 000 евро за моральный вред (Постановление №23377/02 от 05.10.2006).
В другом аналогичном деле, гражданин «Грошев против РФ» добился признания ЕСПЧ факта нарушения ответчиком ст.6 п.1 Конвенции за несвоевременное уведомление заявителя о дате кассационного слушания (Постановление №69889/01 от 20.10.2005).
В деле же «Сухорубченко против РФ» было вновь установлено нарушение п.1 ст.6 Конвенции в связи с тем, что определение суда о прекращении производства по делу по иску заявителя не было доведено до него судом в трехдневный срок, как это предусмотрено ГПК (Постановление №69315/01 от 10.02.2005).
Полагаю, что мировым судьей, не рассмотревшим по существу мой иск о взыскании не выплаченных пособий, положенных по закону, и выславшим с существенной задержкой судебные акты по делу, были нарушены в отношении Заявителя сразу три положения Конвенции: п.1 ст. 6 - право на справедливое судебное разбирательство, ст. 13 - право на эффективное средство правовой защиты, а также ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции – право на уважение частной собственности (7).
Отстаивая своё право на защиту имущества в виде положенных по законодательству пособий при увольнении и иных выплат за службу в органах внутренних дел, Заявитель не смог добиться рассмотрения дела в мировом суде, куда обратился за защитой нарушенного права на уважение собственности. Это стало возможным потому, что суд первой инстанции России не применили нормы Конституции Российской Федерации, соответствующие нормы процессуального права и международных соглашений Российской Федерации, и вернул мне исковое заявление без рассмотрения.
Между тем в самом исковом заявлении на страницах 4-5 Заявителем были приведены исчерпывающие доводы, по которым мой иск подлежал рассмотрению в мировом суде.
Также Заявитель считает, что нарушением права на справедливое судебное разбирательство является и немотивированное пренебрежение объяснениями и доводами стороны в деле.
В делах "Ван де Хурк (Van de Hurk) (п.61) против Нидерландов" и в деле "Helle (п.55) против Финляндии» ЕСПЧ указал, что ст.6 Конвенции обязывает национальный суд мотивировать свое решение. Это требование было раскрыто и в п.80 Постановления Европейского суда по правам человека от 12.02.2004 по дело "Перес (Perez) против Франции": «Европейский суд отметил, что гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции право на справедливое судебное разбирательство включает право сторон, участвующих в деле, представлять любые замечания, которые они считают относящимися к их делу. Поскольку целью Конвенции является обеспечение не теоретических или иллюзорных прав, а прав фактических и эффективных (см. Постановление Европейского суда по делу "Артико против Италии" (Artico v. Italy) от 13 мая 1980 г., Series A, N 37, p. 16, § 33), это право можно считать эффективным только в том случае, если замечания были действительно "заслушаны", то есть должным образом учтены судом, рассматривающим дело. Следовательно, действие статьи 6 Конвенции заключается в том, чтобы, среди прочего, обязать "суд" провести надлежащее рассмотрение замечаний, доводов и доказательств, представленных сторонами по делу, беспристрастно решая вопрос об их относимости к делу (см. Постановление Европейского суда по делу "Ван де Хурк против Нидерландов" (Van de Hurk v. Netherlands) от 19 апреля 1994 г., Series A, N 288, p. 19, § 59).»
В исковом заявлении Заявитель указывал, что «отказ мне в праве на судебную защиту будет являться нарушением норм пункта 1 статьи 6 Конвенции…».
Однако данный довод никаким образом не был оценен национальным судом.
Если национальный суд отказывается рассматривать аргументы, основанные на Конвенции, которые к тому же были ясно и полно изложены перед ним, то это само по себе является нарушением Конвенции. В качестве примера можно привести Постановление ЕСПЧ от 9 декабря 1994 по делу «Хиро Балани против Испании» в котором, Европейский Суд установил, что отказ высшей судебной инстанции рассмотреть в своем решении главное основание апелляции был нарушением права на справедливое разбирательство по ст. 6 Конвенции.
В определениях мирового судьи вообще нет анализа ни одного из доводов истца. Суд их "не заметил", как будто истец никаких доводов вообще не высказывал. Игнорирование этих доводов является несправедливым. Это также нарушение принципа равенства сторон. Это и фактическое нарушение права на доступ к правосудию: глухота к доводам одной из сторон - пародия на правосудие, это имитация и профанация правосудия, это фактическое отсутствие правосудия. Это является ещё и нарушением действующего процессуального законодательства Российской Федерации: согласно статье 195 ГПК РФ, "решение суда должно быть законным и обоснованным". Судебное решение, игнорирующее доводы одной из сторон (без анализа и правовой оценки этих доводов), не является обоснованным и справедливым.
Право на справедливое судебное разбирательство также предполагает право на справедливый результат или справедливое судебное решение. Право на справедливое судебное разбирательство не ограничивается процессуальными гарантиями, но распространяется также на окончательное судебное разрешение самого дела. Действительно, было бы абсурдно, если бы Конвенция обеспечивала надлежащее осуществление процессуальных действий при споре о праве или предъявлении уголовного обвинения и в то же время оставляла лицо, обратившееся в суд, или обвиняемого незащищенным относительно результата разрешения дела. Такой подход позволяет справедливому судебному разбирательству закончиться с явно необоснованным или несправедливым результатом.
Можно вспомнить о Постановлении Европейского Суда по делу "Голдер против Соединенного Королевства" (см. Серия A, N 18 (1975); 1 EHRR 524), в котором Европейский Суд установил, что «право на справедливое судебное разбирательство предполагает защиту права на обращение в суд». Европейский Суд отметил, что было бы немыслимо, чтобы "пункт 1 Статьи 6 Конвенции подробно описывал процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам при рассмотрении иска" и не предоставлял бы защиты в отношении несправедливых постановлений. "Справедливое, публичное и скорое судебное разбирательство не имеют никакой ценности", если они приводят к явно несправедливым результатам.
В прецедентной практике, Европейского Суда по делу "Дюлоран против Франции" (33 EHRR 1093 (2002)) вывод Кассационного суда Франции, оставившего неразрешенным одно из требований заявителя, был расценен как явно неправильный.
Любые неправильные выводы или решения национальных судов, даже если они не являются "произвольными", - это одновременно несправедливые выводы, которые в связи с этим могут быть пересмотрены Европейским Судом на основании жалобы о нарушении права на справедливое судебное разбирательство.
Однако правоприменительная практика национальных судов и прецеденты ЕСПЧ мировым судом была проигнорирована, и к истцу был применен необычный и произвольный подход, что также является нарушением ст. 6 Конвенции, а именно права на справедливый суд по гражданскому спору.
Указанные нарушения позволяют усомниться в соблюдении мировым судьей права истца на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом.
Данные ограничения воздействует на права Заявителя и с учетом всех обстоятельств являются несоразмерными. Фактический отказ в доступе к правосудию (как это было в обжалуемых определениях определении) не преследуют достижения баланса между частными и публичными интересами.
В то же время ЕСПЧ в Постановлении от 13.10.2005 N 66543/01 по делу «Праведная против РФ» установил, что лишение собственности по смыслу второго предложения пункта 1 Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции может быть оправданным, если доказано, inter alia, что оно было "в интересах общества" и "на условиях, предусмотренных законом" (см. также Постановление Европейского Суда по делу "Брумареску против Румынии", параграф 78). Однако в данном деле никаких доказательств лишения меня имущества в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом суды не привели.
В своих прецедентных делах Европейский Суд по правам человека толкует положения Конвенции следующим образом:
В деле «Iatridis v. Greece» (Application №31107/96):
54. «Суд повторяет, что понятие "имущество" в Статье 1 Протокола No. 1 имеет автономное значение, которое ни в коем случае не ограниченно собственностью на физические товары: определенные другие права и интересы, составляющие фонды могут также считаться как "права собственности", и таким образом как "имущество" для целей этого обеспечения (смотри Gasus Dosier- und Fordertechnik GmbH v. Нидерланды решение 23 Февраля 1995, Серия no. 306-B, p. 46, 53)».
В деле «KOPECKÝ v. SLOVAKIA» (Application No. 44912/98)
«1. Резюме важных принципов
(i) понятие "законного ожидания"
48. Другой аспект понятия "законного ожидания" был проиллюстрирован в деле Pressos Compania Naviera S.A и другие против Бельгии (решение от 20 ноября 1995, Серия А Номер 332, стр. 21, § 31). Дело касалось требований возмещения убытков, вытекающих из несчастных случаев при отгрузке предположительно вызванных небрежностью бельгийских пилотов. Согласно внутренним правилам деликта такие требования появились, как только произошел ущерб. Суд классифицировал требования как "имущество", повлёкшее защиту по Статье 1 Протокола Номер 1. Далее в этом деле отмечалось что, на основе ряда решений Кассационного суда, заявители могли утверждать, что они имели "законное ожидание" в том, что их требования вытекают из рассматриваемых несчастных случаев и будут определены в соответствии с общим законом деликта».
В деле «Pressos Compania Naviera S.A. and Others v. Belgium» от 20 ноября 1995 г., Series A, N 332, p. 21, §§ 30 - 31) Европейский Суд явно заявлял, что “законное ожидание” было составляющей частью требований заявителей или было присоединено право требовать имущество. Однако это подразумевалось в решении, что никакое такое ожидание не могло иметь места при отсутствии "актива", находящегося в пределах действия Статьи 1 Протокола Номер 1, который в том деле был иском о компенсации ущерба. “Законное ожидание” идентифицированное в деле Pressos Companнa Naviera.S. A и Других само по себе не содержало интереса собственности; оно связано с путем, которым требование квалифицируется как "актив" и будет рассматриваться под внутригосударственным правом, и, в особенности, в уверенности относительно того факта, что установленное прецедентное право в национальных судах может быть примененным относительно ущерба, который уже произошёл».
В приведенном отрывке показано, что может считаться как "право собственности", и таким образом как "имущество" для целей защиты на основании норм Конвенции.
Таким образом, Заявитель полагает, что положенные ему к выплате по законодательству пособия и компенсации могут рассматриваться как имущество, права на пользование которым он был лишен государственными и судебными органами Российской Федерации.
При таком отношении к рассмотрению иска, когда обстоятельства дела не исследуются во всей полноте, выводы суда базируются на недостоверных доказательствах, доводы суда не мотивируются, а федеральные законы и международные договоры игнорируются или применяются явно в произвольном характере, мне не представляется возможным получить правовую защиту в судебных органах общей юрисдикции Российской Федерации.
Право на доступ к правосудию на национальном уровне в моем случае стало формальным, а правовая защита неэффективной, в результате чего я вынужден обратиться в Конституционный Суд РФ за защитой своих нарушенных прав.
Федеральным законом «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод» от 30.03.1998 заявлено о признании обязательной для Российской Федерации юрисдикции Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Прецедентной практикой ЕСПЧ запрещен отказ в правосудии, а также предусмотрено положение, согласно которому заинтересованное лицо должно иметь возможность добиться рассмотрения своего дела в суде – органе государственной системы правосудия.
Таким образом, прямое действие положений Конвенции и протоколов, их толкования, даваемые Европейским Судом по правам человека, а также обязанность судов применять их независимо от уровня или характера разбирательства стали общепризнанными принципами российского права .
В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ нормы международного права являются составной частью правовой системы Российской Федерации. Об этом не раз напоминал Верховный суд Российской Федерации в своих решениях (например, в Определениях от 17.11.2005 N КАС05-500 и от 25.05.2006 N КАС06-129). Кроме того, об этом прямо указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации".
Кроме того, пунктом 2.1. Постановления Конституционного Суда РФ от 05.02.2007 установлено следующее: «В силу статьи 15 части 4 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, являются составной частью ее правовой системы, причем международные договоры Российской Федерации имеют приоритет перед законом при наличии коллизии между ними. Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и его основных свобод, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательным по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, Федеральный закон от 30.03.1998 года № 54-ФЗ.
Таким образом, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, решения Европейского Суда по правам человека, в той части в какой ими исходя из общепризнанных принципов и норм международного права дается толкование содержания закрепленных Конвенцией прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, является составной частью Российской правовой системы, а потому, должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права».
Статья 2 Конституции Российской Федерации устанавливает, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
Статья 7 Конституции устанавливает, что в Российской Федерации устанавливаются государственные гарантии социальной защиты.
Статья 15 Конституции устанавливает, что Конституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции Российской Федерации.
Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы.
Законы подлежат официальному опубликованию. Неопубликованные законы не применяются. Любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.
Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
Статья 17 Конституции устанавливает, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с настоящей Конституцией.
Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Статья 18 Конституции устанавливает, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.
Статья 19 Конституции устанавливает, что все равны перед законом и судом.
Статья 35 Конституции устанавливает, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.
Статья 45 Конституции устанавливает, что государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется.
Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.
Статья 46 Конституции устанавливает, что решения и действия (или бездействие) органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц могут быть обжалованы в суд.
Статья 47 Конституции устанавливает, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
Статья 52 Конституции устанавливает, что права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.
Статья 53 Конституции устанавливает, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Статья 55 Конституции устанавливает, что перечисление в Конституции Российской Федерации основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина.
В Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина.
Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.
Статья 118 Конституции устанавливает, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом.
Судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства.
Судебная система Российской Федерации устанавливается Конституцией Российской Федерации и федеральным конституционным законом. Создание чрезвычайных судов не допускается.

Право заявителя на социальные гарантии при увольнении, на вознаграждение за труд, на ежегодный оплачиваемый отпуск установлено Конституцией Российской Федерации и национальным законодательством.
Заявителю было возвращено без рассмотрения его исковое заявление о взыскании 133354,54 руб. положенных пособий при увольнении из органов налоговой полиции (ст. 32, 33, 41, 51, Постановления Верховного Совета РФ от 20 мая 1993 г. N 4991-I "Об утверждении Положения о прохождении службы в органах налоговой полиции Российской Федерации"; ст. 127, 178 Трудового кодекса РФ; п. 8 ст. 1 Федерального Закона РФ от 30.06.2002 № 78-ФЗ "О денежном довольствии сотрудников некоторых федеральных органов исполнительной власти, других выплатах этим сотрудникам и условиях перевода отдельных категорий сотрудников федеральных органов налоговой полиции и таможенных органов Российской Федерации на иные условия службы (работы)"); 47593,02 руб. индексации по ст. 134 Трудового кодекса РФ; 71569,89 руб. компенсации процентов по ст. 236 Трудового кодекса РФ, а всего на сумму 252517,45 руб.
Национальными судами допущено произвольное применение законов РФ и нормативных актов, что противоречит статье 46 Конституции, статье 8 и 29 Всеобщей декларации прав человека, пункту 2 и подпункту "а" пункта 3 статьи 2 и пункту 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, пункту 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку препятствует эффективной и полной защите прав Заявителя.
В то же время, Заявитель фактически был лишен права на справедливое судебное разбирательство беспристрастным судом по его спору о гражданских правах из-за произвольного толкования мировым судьей национальных законов и иных правовых актов.
Как следует из статей 8 и 29 Всеобщей декларации прав человека, пункта 2 и подпункта "а" пункта 3 статьи 2 и пункта 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), каждый имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его основных прав, предоставленных ему конституцией или законом.
Из указанных конституционных норм и корреспондирующих им положений международно-правовых актов следует, что государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной (Постановление КС РФ от 16 июля 2004 г. №14-П, Определение КС РФ от 12.04.2005г. №113-О).
Под судебной защитой понимается эффективное восстановление в правах независимым судом на основе справедливого судебного разбирательства, что предполагает обеспечение состязательности и равноправия сторон, в том числе предоставление им достаточных процессуальных правомочий для защиты своих интересов при осуществлении всех процессуальных действий, результат которых имеет существенное значение для определения прав и обязанностей (Определение КС РФ от 18 июня 2004 г. №206-О).
Правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах (Постановление от 2 февраля 1996 г. №4-П, Определение КС РФ от 9 апреля 2002 г. №28-О, Определение от 14 октября 2004 г. №329-О).
Очевидно, что в моем деле были допущены фундаментальные ошибки при произвольном и необоснованном применении процессуального законодательства.
В гражданском споре, послужившим поводом для настоящего обращения в Конституционный Суд Российской Федерации, отсутствовало эффективное восстановление в правах Заявителя, а только такое восстановление является судебной защитой и правосудием. В силу ошибочности выводов национального суда Заявитель был лишен права на справедливое судебное разбирательство независимым и беспристрастным судом.
Вынесение незаконного судебного акта по моему гражданскому делу было вызвано пристрастностью и зависимостью суда первой инстанций. Являясь государственным органом, так же как и соответчики, национальный суд в данном деле защищали интересы государства, а не человека.
Полагаю, что по изложенным основаниям настоящая жалоба может рассматриваться Конституционным судом как повод для признания ст. 23, 24, 135 ГПК РФ (с учетом имеющегося правоприменительного толкования) нарушающей ст.ст. 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35, 45, 46, 47, 52, 53, 55, 118 Конституции Российской Федерации.

[Жбандиректор]

В соответствии с определением (далее – Определение) от 09.08.2007 (8) Тверского районного суда г. Москвы (далее – Райсуд) мне было отказано в принятии моего искового заявления (9) о взыскании с Российской Федерации компенсации морального вреда, возникшего вследствие нарушения Пресненским районным судом г.Москвы ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
При этом в мотивировочной части Определения судья указал, что "Вместе с тем, в настоящее время ни ГПК РФ, ни каким-либо федеральным законом дела о возмещении вреда, причиненного при осуществлении правосудия, когда спор не разрешается по существу, к подведомственности судов общей юрисдикции и к подсудности районных судов не отнесены.
Требование о компенсации вреда, причиненного при осуществлении правосудия, не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
…
В соответствии с п. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии заявления, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства".
Кроме того, отказывая в принятии моего иска, Райсуд сослался и на ч.1 ст. 3 ГПК РФ.
Указанный отказ лишил меня права на справедливое судебное разбирательство по гражданскому делу в первой инстанции национального суда и на разбирательство дела в том суде, к компетенции которого оно относится. Фактическое ограничение Райсудом моих прав на судебную защиту нарушает указанные в настоящей жалобе положения Конституции РФ и ст.ст. 6, 13 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (Заключена в г. Риме 04.11.1950).
Вместе с тем Конституционный Суд РФ в Определении от 19.06.2007 N 431-О-О указал: «…отсутствие специального закона, определяющего подведомственность и подсудность дел о признании незаконными действий (бездействия) судьи, не означает, что к подобного рода делам не могут применяться общие правила о подведомственности и подсудности гражданских дел, установленные Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации.
Соответственно, положения пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации об отказе в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, а также нормы главы 25 указанного Кодекса не могут являться препятствием к принятию судьей подобных заявлений и сами по себе какие-либо конституционные права граждан не нарушают».
Используя принцип процессуальной аналогии (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ) и универсальность правовых принципов в решениях Конституционного Суда РФ (Определения Конституционного Суда РФ от 16.01. 2007 N 234-О-П, 16.01.2007 N 233-О-П, от 18.07. 2007 N 363-О, от 13.06.2006 N 195-О), указанные положение должны быть распространены и на порядок рассмотрения дел о взыскании вреда, причиненного при осуществлении правосудия.
ЕСПЧ в делах «Васягин (VASYAGIN) против РФ» (Жалоба N 75475/01, Постановление суда от 22.09.2005) и «Плаксин (PLAKSIN) против РФ» (Жалоба N 14949/02, Постановление суда от 29.04.2004) установил, что «в национальном законодательстве [России] отсутствуют средства правовой защиты, с помощью которых заявитель мог бы добиться вынесения судебного решения, подтверждающего его право на рассмотрение его дела в разумный срок, как это установлено в пункте 1 статьи 6 Конвенции».
Однако, в соответствии с выводами ЕСПЧ по делу «Маркин (MARKIN) против РФ» (Жалоба № 59502/00, Постановление суда от 30.03.2006), «заявитель не предоставлял российским судам возможность, которая в принципе предназначена, чтобы быть предоставленной Договаривающемуся государству Статьей 35 Конвенции, а именно, возможность адресации, и таким образом предотвращения или восстановления нарушенного права по Конвенции (см., среди других, Hentrich v. Франция, Постановление от 22.09.1994, и Remli v. Франция, Постановление от от 23 апреля 1996). Возражение, что уместное "эффективное" внутреннее средство не использовалось заявителем в данном случае, поэтому обоснованно».
Кроме того, высшие органы судебной власти РФ ранее также подтверждали, что районные суды обязаны рассматривать как суды первой инстанции дела по искам о признании нарушении прав и свобод человека.
Верховный Суд РФ в Определении от 24 апреля 2003 г. N КАС03-145 указал, что «по заявлению У. об установлении, что истец является "жертвой", нарушении в отношении его Конвенции о защите прав человека и основных свобод и взыскании компенсации морального вреда в размере… заявитель не лишен возможности обратиться с аналогичным заявлением в соответствующий районный суд по месту нахождения ответчика».
Поэтому поданный мною иск, в принятии которого было отказано, являлся именно той возможностью исправить допущенные нарушения Конвенции для Высокой Договаривающейся Стороны, о которой идет речь в статье 13 и 35 Конвенции. Эту возможность Истец обязан предоставить государству для исчерпания всех внутренних способов защиты перед обращением в ЕСПЧ, однако по настоящему делу национальные власти от нее, как видно из Определения, отказались.
Кроме того, Райсуд вообще не рассмотрел и не оценил доводы Истца о том, что при разрешении вопроса об ответственности Российской Федерации за действия (бездействие) органов внутренних дел необходимо учитывать положения гражданского законодательства, согласно которым ответственность за вред, причиненный должностными лицами государства, наступает по ст. 1069 ГК РФ на общих условиях.
Между тем Европейский Суд по правам человека (далее – ЕСПЧ), рассматривая пределы прав гарантированных ст. 6 Конвенции в деле «Хаджианастасиу против Греции» (Постановление № 12945/87 от 16 декабря 1992 г.) напомнил, что суды должны указывать с достаточной ясностью доводы и мотивы, на которых они основывают свои решения. При этом ЕСПЧ установил нарушение ст.6 Конвенции в указанном деле.
В связи с этим Истец вынужден обратить внимание Конституционного Суда РФ на необходимость соблюдения при рассмотрении настоящей жалобы прав, гарантированных п. 1 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в толковании, данном Европейским Судом по правам человека в следующих постановлениях:
1) по делу «Пронина против Украины» (CASE OF PRONINA v. UKRAINE (Application no. 63566/00) (§ 25)): «обязанность судов по существу оценивать доводы заявителя, основанные на Конституции, игнорирование данной обязанности является нарушением ст. 6 Конвенции».
2) по делу «Х.Балани против Испании» (CASE OF Hiro Balani v Spain, постановление от 9 декабря 1994 г., Series A, no. 303-: «отказ судебной инстанции рассмотреть в своем решении главное основание жалобы (аргументы, основанные на Конвенции, которые к тому же были ясно и полно изложены) является нарушением права заявителя на справедливое разбирательство по ст. 6 Конвенции».
Подача жалобы в ЕСПЧ возможна, только если были соблюдены условия приемлемости, предусмотренные Конвенцией. В этом заключается одна из характеристик транснационального процесса, который приближается благодаря этому в особенности, хотя и со специфическими чертами, к национальным судебным процессам.
Различные условия приемлемости не имеют ни одинаковой цели, ни одного и того же значения. По общему правилу, они определяют внутренние рамки, которыми должен руководствоваться ЕСПЧ. Правило о предварительном исчерпании внутренних средств правовой защиты занимает там главенствующее место.
Условие предварительного исчерпания внутренних средств правовой защиты имеет основной целью защиту национального правопорядка. Будучи условием рассмотрения дела ЕСПЧ, это правило отражает принцип субсидиарности, на котором основана европейская система защиты прав человека. Так, транснациональный судья компетентен рассмотреть жалобу в отношении внутригосударственного органа в той мере — и только — в какой компетентные органы предварительно рассматривали дело и в силу этого факта имели возможность возместить ущерб, понесенный заявителем, посредством внутреннего права.
Поэтому, считаю, что нелишним будет напомнить некоторую практику ЕСПЧ по данному вопросу:
1. Исчерпание внутренних средств правовой защиты и прин¬ципы международного права, «Правило об исчерпании всех внут¬ренних средств правовой защиты, которое освобождает Государства от ответственности перед международной организацией до того как будет сделано все возможное для надлежащего решения дела в рам¬ках правовой системы страны, относится к числу общепризнанных принципов международного права, на что прямо указывает статья 26 Конвенции» (De Wilde, Ooms et Versip, 50).
2. Цель правила о предварительном исчерпании внутренних средств правовой защиты. «Ответственность Государства на осно¬вании Конвенции о защите прав человека наступает, в соответствии со статьей 26, только с того момента, когда были исчерпаны все внутренние средства правовой защиты согласно общепризнанным принципам международного права» (CommEDH, D 235/56, Ann. Vol. 2, p. 257, spec.p. 305).
3. Исчерпание внутренних средств правовой защиты и принцип субсидиарности. «Согласно общепризнанным принципам международного права, нужно чтобы до передачи в международный суд индивидуальной жалобы лицо, о котором идет речь, исчерпало средства правовой защиты, которые ему предлагает национальное за¬конодательство и которые способны предоставить ему эффективное и достаточное возмещение; (...) правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты до подачи международной жалобы основано на том, что Государство-ответчик должно сначала иметь возможность возместить ущерб с помощью своих собственных правовых средств в рамках своего внутреннего правопорядка» (CommEDH, D 343/57, Ann. Vol. 2, Nielsen с. Danemark, p. 413, spec.p. 437 et 439).
4. Основание и условия применения правила об исчерпании внутренних средств правовой защиты. «Основание этого правила заключается в том, что до передачи дела на рассмотрение междуна¬родного суда Государство-ответчик должно иметь возможность ис¬править положение в рамках своей собственной правовой системы (...); в соответствии с общепризнанными принципами международ¬ного права это означает, что если лицу предоставлены в правовой системе Государства-ответчика средства правовой защиты, которые кажутся эффективными и достаточными, нужно чтобы он использо¬вал эти средства правовой защиты и их исчерпал; (...) именно вся система законной защиты, такая, как она установлена внутренним правопорядком, должна быть исчерпана до обращения в междуна¬родный суд» (CommEDH, D 712/60, Ann. Vol. 4, Retimag S.A. c. RFA, P- 385, spec.p. 401).
5. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила, содержащегося в статье 26: предоставить Государствам возможность предотвратить или уладить те нарушения, в кото¬рых их обвиняют. (Hentrich, 33; тот же принцип, Glasenapp, 44).
6. Правило об исчерпании внутренних средств правовой за¬щиты: предмет. «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты, о которых говорит статья 26 Конвенции, обязывает тех, кто пытается возбудить иск против Госу¬дарства в международном судебном или арбитражном органе, сна¬чала использовать средства защиты, предоставляемые национальной правовой системой. Соответственно, Государства освобождены от ответственности перед международным органом за свои действия, пока они имеют возможность исправить положение в рамках своей собственной правовой системы. Правило основывается на предпо¬ложении, которое отражено в статье 13 Конвенции, — с которой оно тесно переплетается, — что в национальной судебной системе име¬ются доступные эффективные средства правовой защиты в отноше¬нии заявленного нарушения, независимо от того, включены ли пра¬вовые нормы Конвенции в национальное законодательство. Поэтому важный аспект этого принципа состоит в том, что механизм защиты, установленный Конвенцией, является субсидиарным по отношению к национальным системам гарантий прав человека» (Aksoy, 51; тот же принцип, Akdivar et al, 65).
7. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: пра¬вило ограничительного толкования. «Правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты подлежит ограничительному толкованию; (...) следовательно, для того чтобы заявитель не исчер¬пал внутренних средств правовой защиты достаточно, чтобы он не воспользовался одним из средств защиты, которые были ему дос¬тупны, если предположить, что, обратившись во внутренний суд, он имел шанс добиться рассмотрения всей его жалобы, критикующей одну и ту же меру» (CommEDH, D 712/60, Retimag S.A. с. RFA, Ann. Vol. 4, p. 407).
8. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: тол¬кование правила. «Каждому Государству надлежит (...) создать со¬ответствующие суды, определить их компетенцию и условия приня¬тия дела к производству. Тем не менее, статья 26, которая отсылает к "общепризнанным принципам международного права", должна применяться с некоторой степенью гибкости и без излишнего фор¬мализма» (Guzzardi, 72).
9. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: тол¬кование правила. «Правило об исчерпании не является абсолютным и не может быть применено автоматически; при контроле за его ис¬полнением существенно важно принимать во внимание конкретные обстоятельства каждого дела» (Van Oostenvijck, 35).
10. Исчерпание внутренних средств правовой защиты: цель правила. «Суд напоминает, что цель статьи 26 состоит в предостав¬лении Государствам-участникам возможности предотвратить или исправить заявленные против них нарушения до того, как эти дела будут переданы на рассмотрение в органы Конвенции. Так, если предполагается, что жалоба в дальнейшем будет подана в Комис¬сию, то она сначала должна быть подана, по крайней мере, по суще¬ству, в соответствующий национальный суд в соответствии с фор¬мальными требованиями и сроками, установленными национальной правовой системой. (...). Статья 26 должна применяться с некоторой степенью гибкости и без излишнего формализма» (Ankerl, 34).
11. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель, «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты, о которых говорит статья 26 Конвенции, обязыва¬ет тех, кто пытается возбудить иск против Государства в междуна¬родном судебном или арбитражном органе, сначала использовать средства защиты, предоставляемые национальной правовой систе¬мой» (Belziuk, 30).
12. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. «Суд напоминает, что цель статьи 26 состоит в предостав¬лении Государствам-участникам возможности предотвратить или исправить — обычно путем обращения в суд — заявленные против них нарушения до того, как эти дела будут переданы на рассмотре¬ние в органы Конвенции. Так, если предполагается, что жалоба в дальнейшем будет подана в Комиссию, то она сначала должна быть подана, по крайней мере, по существу, в соответствующий нацио¬нальный суд в соответствии с формальными требованиями и срока¬ми, установленными национальной правовой системой. Тем не менее, только эффективные средства правовой защиты, способные ис¬править положение, должны быть исчерпаны. Кроме того, статья 26 должна применяться с некоторой степенью гибкости и без излишне¬го формализма» (K.-F. с. Allemagne, 46).
13. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутренних средств правовой защиты, о которых говорит статья 26 Конвенции, обязывает тех, кто пытается возбудить иск против Государства в международном судебном или арбитражном органе, сначала исполь¬зовать средства защиты, предоставляемые национальной правовой системой. Соответственно, Государства освобождены от ответст¬венности перед международным органом за свои действия, пока они имеют возможность исправить положение в рамках своей собствен¬ной правовой системы. Для того чтобы можно было считать, что правило соблюдено, заявитель должен воспользоваться средствами правовой защиты, обычно достаточными для возможности получе¬ния им возмещения ущерба, причиненного в результате наруше¬ний» (Assenov et al, 85).
14. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. Принципы. «Суд напоминает, что цель статьи 26 состоит в предоставлении Государствам-участникам возможности предотвра¬тить или исправить — обычно путем обращения в суд — заявленные против них нарушения до того, как они будут переданы на рассмот¬рение Суда. Эта норма должна применяться "с некоторой степенью гибкости и без излишнего формализма"; достаточно, чтобы, по меньшей мере, сущность жалобы, которую впоследствии заявитель намеревается направить в Суд, совпадала с поданной сначала в со¬ответствующий внутригосударственный орган, в соответствии с ус¬ловиями и сроками, предписанными национальным правом» (Frssoz et Roire, 37).
15. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Принципы. «Суд напоминает, что правило об исчерпании внутрен¬них средств правовой защиты, взятое из прежней статьи 26 (ставшей п.1 статьи 35) Конвенции, обязывает тех, кто пытается возбудить иск против Государства в международном судебном или арбитраж¬ном органе, сначала использовать средства защиты, предоставляе¬мые национальной правовой системой. Соответственно, Государства освобождены от ответственности перед международным органом за свои действия, пока они имеют возможность исправить положение в рамках своей собственной правовой системы. Для того чтобы можно было считать, что правило соблюдено, заявитель должен воспользо¬ваться средствами правовой защиты, обычно достаточными для воз¬можности получения им возмещения ущерба, причиненного в ре¬зультате нарушений» (Bmkarini et al, 26).
16. Исчерпание внутренних средств правовой защиты. Цель правила. Связь со статьей 13. Дополнительный характер. «Суд указывает, что целью статьи 35 является дать Государствам — уча¬стникам Конвенции возможность предотвратить или уладить те на¬рушения Конвенции, в которых их обвиняют, до того, как эти дела будут переданы на рассмотрение конвенционным органам. Поэтому Государства освобождены от необходимости отвечать за свои дейст¬вия перед международным органом, пока у них есть возможность разрешить дело в рамках своей собственной правовой системы. Это правило основано на предположении, отраженном в статье 13 Кон¬венции, — с которым оно имеет тесную связь, — о том, что в на¬циональной правовой системе гражданам доступны эффективные средства правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений национального законодательства. Таким образом, это важная со¬ставляющая принципа субсидиарности механизма защиты, установ¬ленного конвенцией по отношению к национальным системам защи¬ты прав человека. Так, если предполагается, что жалоба в дальнейшем будет подана в Суд, то она сначала должна быть пода¬на, по крайней мере, по существу, в соответствующий националь¬ный правоохранительный орган в соответствии с формальными тре¬бованиями и сроками, установленными национальной правовой системой» (Selmouni, 74).
Полагаю, что по изложенным основаниям настоящая жалоба может рассматриваться Конституционным судом как повод для признания ч.1 ст. 3, п.1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ (с учетом имеющегося правоприменительного толкования) нарушающей ст.ст. 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35, 45, 46, 47, 52, 53, 55, 118 Конституции Российской Федерации.
Третье дело

Исходя из вышеизложенного и руководствуясь статьями 19, 35, 46, 47, 125 Конституции Российской Федерации, статьями 36, 37, 38, 71, 96, 97, 98, 99 и 100 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года № 1-ФКЗ “О Конституционном Суде Российской Федерации” заявитель
ПРОСИТ:
1. Принять к рассмотрению дела в Конституционном Суде Российской Федерации обращение в форме жалобы и признать ее допустимой.
2. Признать, как основание к рассмотрению дела обнаружившуюся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации отдельные положения ГПК РФ, и обнаружившаяся неопределенность в понимании положений Конституции Российской Федерации и понимании ГПК РФ, в соответствии с доводами, изложенными в жалобе.
3. В соответствии с правовой позицией, выраженной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 16 июня 1998 г. № 19-П, Конституционный Суд Российской Федерации, принимая решение по делу, должен оценивать также смысл, придаваемый рассматриваемому нормативному акту сложившейся судебной практикой. Таким образом, он выражает свое отношение, как к позиции законодателя, так и к ее пониманию правоприменителем, основываясь при этом на толковании положений Конституции Российской Федерации, в сфере которого, по смыслу ее статьи 125 (части 5 и 6), только Конституционный Суд Российской Федерации выносит официальные решения, имеющие общеобязательное значение.
В Определении от 07 октября 1997 г. № 88-О Конституционный Суд РФ указал, что "правовые позиции, содержащие толкование конституционных норм либо выявляющие конституционный смысл закона, на которых основаны выводы Конституционного Суда Российской Федерации в резолютивной части его решений, обязательны для всех государственных органов и должностных лиц (статья 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации")".
В Определении от 6 февраля 2003 г. № 34-О изложена уточняющая по сути правовая позиция: данное Конституционным Судом РФ "истолкование (в т.ч. выявленный им конституционный смысл действующего права) …. является общеобязательным, в том числе для судов…. Иное означало бы, что … суд может осуществлять истолкование акта, придавая ему иной смысл, нежели выявленный в результате проверки в конституционном судопроизводстве, и тем самым подменять Конституционный Суд Российской Федерации, чего он в силу статей 118, 125, 126, 127 и 128 Конституции Российской Федерации делать не вправе".
В связи с изложенным Заявитель просит не выносить по его жалобе отказного определения, с указанием на то, что законность и обоснованности применения обжалуемых норм ГПК РФ в деле заявителя, в полномочия Конституционного Суда Российской Федерации, как они определены в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", не входит.
4. Не изменять формулировки предмета обращения (жалобы) заявителя, чтобы не допустить его существенного искажения.
5. Признать не соответствующими статьям ст.ст. 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35, 45, 46, 47, 52, 53, 55, 118 Конституции Российской Федерации статьи 24, 134 Гражданского процессуального кодекса РФ, как создавшие правовой пробел и правовую неопределенность и до настоящего времени допускающие возвращать исковое заявление истцу без рассмотрения.
6. Указать в тексте решения Конституционного Суда Российской Федерации, принятого по настоящей жалобе, что такое решение является основанием для пересмотра гражданского дела Заявителя в установленном порядке в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.

[Жбандиректор]

Конституционный Суд Российской Федерации _____________________________________________
ул. Ильинка, д. 21, г. Москва, 103012
Заявитель:
Жбандиректор

Орган государственной власти, принявший нормативно-правовой акт:
Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации:
Охотный ряд, д. 1, г. Москва, 103265
Наименование обжалуемого нормативно-правового акта:
"Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации" от 14.11.2002 N 138-ФЗ (принят ГД ФС РФ 23.10.2002) [далее – ГПК РФ].
Первоначальный текст документа опубликован в изданиях
"Собрание законодательства РФ", 18.11.2002, N 46, ст. 4532,
"Парламентская газета", N 220-221, 20.11.2002,
"Российская газета", N 220, 20.11.2002.
Наименование судебных актов, подлежащих проверке при рассмотрении жалобы:
1. Определение мирового судьи Судебного участка № 79 Дзержинского района г.Волгограда Паталашко Н.В от 16.01.2006 (по иску Жбандиректор к Управление Федеральной службы Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков по Волгоградской области [далее – УФСКН РФ по ВО] и к Российской Федерации);
2. Определение Апелляционной инстанции Дзержинского районного суда г.Волгограда от 28.03.2006 по гражданскому делу № 11-72/06;
3. Определение об отказе в передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции № 4г-1492/07 от 06.06.2007;
4. Письмо Председателя Волгоградского областного суда № 4г-п-246107 от 06.07.2007;
5. Определение федерального судьи Тверского суда г. Москвы Князева А.А. от 26.03.2007;
6. Определение Судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда (далее – СК по ГД МГС) от 30.08.2007 № 33-16518;
7. Определение федерального судьи Солнцевского районного суда г. Москвы Петухова А.А. от 15.08.2007.
Положения Конституции Российской Федерации, подлежащие толкованию:
Статьи 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35 (части первая- третья), 45, 46, 47, 52, 53, 118 Конституции РФ.

Жалоба
о нарушении права на судебную защиту и публичное судебное разбирательство гражданских дел официальным толкованием и сложившейся судебной практикой по применению статей 3, 23, 24, 134, 135, 360, 374, абзацев второго, третьего и четвертого статьи 380, 389 ГПК РФ, позволяющими возвращать исковое заявление истцу без рассмотрения, отказывать в принятии искового заявления и заявления о признании действия и бездействий судьи незаконными, а также выносить кассационной инстанцией немотивированные определения по жалобе, и, кроме того, возвращать надзорной инстанции надзорную жалобу без вынесения мотивированного определения.

По мнению заявителя, основанием для направления жалобы к рассмотрению дела, в соответствии со статьей 36 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года № 1-ФКЗ “О Конституционном Суде Российской Федерации”, послужила обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли статьям 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35, 45, 46, 47, 52, 53, 55, 118 Конституции Российской Федерации, воспроизведенные в статьях 3, 23, 24, 134, 135, 360, 374, абзацах втором, третьем и четвертом статьи 380, 389 ГПК РФ положения, которые устанавливают нормативное правовое толкование понятия гражданских дел, подведомственных судам общей юрисдикции, которые рассматриваются в качестве суда первой инстанции, а также позволяющее выносить судебные акты нарушающие международные договоры РФ и ограничивающие доступ к правосудию и его публичность. Указанное нормативное правовое толкование (с учетом сложившейся судебной практики), позволяющее в нарушение Конституции РФ:
а) не принимать мировым судьям к производству иски о рассмотрении трудовых споров граждан, уволенных с государственной службы;
б) не принимать районным судам к производству иски о признании нарушения международных договоров РФ и взыскания причиненного этим ущерба;
в) не принимать районным судам к производству иски о возмещении ущерба в порядке ст. 1070 и 1069 Гражданского кодекса РФ, причиненного органами правосудия и иными государственными органами;
г) не указывать мотивировку принимаемых судебных актов судами общей юрисдикции;
д) отказывать в принятии заявления о признании незаконным действий и бездействия судей РФ;
е) не выносить надзорной инстанцией определения по надзорной жалобе,
и явилось причиной обращения с настоящей жалобой.
Поводом для направления жалобы к рассмотрению дела послужили принятые указанные судебные акты и официальные сообщения судебных органов РФ. При этом были нарушены конституционные права граждан законом, подлежащим применению в конкретных делах.

1. Первое дело
Заявитель является бывшим сотрудником органов налоговой полиции Российской Федерации. С 1 июля 2003 года на основании пункта 3 Указа Президента Российской Федерации от 11 марта 2003 года №306 "Вопросы совершенствования государственного управления в Российской Федерации" Федеральная служба налоговой полиции Российской Федерации (далее – ФСНП РФ) была упразднена. Приказом Управления ФСНП РФ по Волгоградской области № 461-лс от 21.06.2003 (10) с 30 июня 2003 года я был исключен из списков сотрудников налоговой полиции в связи с увольнением со службы в федеральных органах налоговой полиции на основании пункта "е" статьи 45 «Положения о прохождении службы в органах налоговой полиции Российской Федерации».
В соответствии с п. 4 Распоряжением Правительства РФ от 24.04.2003 N 509-р «О проведении мероприятий, связанных с ликвидацией ФСНП России» на Госнаркоконтроль России возложено финансирование с 1 июля 2003 г. мероприятий, связанных с работой ликвидационной комиссии ФСНП России, в пределах средств, предусмотренных в федеральном бюджете на 2003 год на содержание ФСНП России.
На основании Распоряжения Правительства РФ от 06.02.2004 N 145-р «О завершении работы ликвидационной комиссии ФСНП России» на Госнаркоконтроль России (в настоящее время - Федеральная служба Российской Федерации по контролю за оборотом наркотиков [далее - ФСКН России]) было возложено финансирование с 1 января 2004 г. ликвидационных мероприятий в отношении ФСНП России в соответствии со сметой расходов на проведение этих мероприятий в пределах средств, предусмотренных в федеральном бюджете на 2004 год на содержание ФСКН России.
При этом окончательный срок финансирования данных мероприятий через ФСКН России в указанных распоряжениях Правительства РФ № 509-р и № 145-р не определен.
Не выполнение ФСКН России возложенных на нее функций по расчетам с уволенными сотрудниками ФСНП РФ и не использование или использование не по назначению выделенных для этого средств из федерального бюджета в 2003-2004 годах не могут являться основанием для освобождения ФСКН России от завершения финансирования мероприятий по ликвидации ФСНП РФ.
«16» января 2006 года Заявитель обратился к мировому судье судебного участка № 79 Дзержинского района г. Волгограда с исковым заявлением (11) о взыскании с ФСКН России и Российской Федерации денежных выплат, полагающихся при увольнении, денежной компенсации за несвоевременную выплату, компенсации морального вреда.
В соответствии с пп. 6 ч. 1 ст. 23, ст. 28 и ч.10 ст. 29 ГПК РФ и пп. 7 п. 1 ст. 3 Федерального закона от 17 декабря 1998 г. № 188-ФЗ "О мировых судьях в Российской Федерации" Заявитель выбрал местом подачи иска место нахождения одного из соответчиков - Управления ФСКН РФ по Волгоградской области. Указанный соответчик был обязан финансировать выплаты при увольнении Заявителя из органов налоговой полиции и фактически делал это, но не в полном объеме.
Судом первой инстанции, в чью подсудность входит адрес указанного соответчика (г. Волгоград, ул. Рокоссовского, 1-к), является мировой судья судебного участка №79 Дзержинского района г. Волгограда (г. Волгоград, ул. Аракская, 29) (далее – мировой судья).
Определением мирового судьи Судебного участка № 79 Дзержинского района г.Волгограда Паталашко Н.В от 16.01.2006 (1) мое исковое заявление (11) было возвращено ввиду его неподсудности данному судье. При этом мировой судья мотивировал этот вывод ссылками на ст.ст. 23, 24, 135 ГПК РФ.
Определением Апелляционной инстанции Дзержинского районного суда г.Волгограда от 28.03.2006 по гражданскому делу № 11-72/06 (2), было отказано в удовлетворении моей частной жалобы на определение мирового судьи судебного участка № 79 от 16.01.2006. При этом определение апелляционной инстанции не было мотивировано, а доводы истца, изложенные в его частной жалобе не были оценены.
Определением об отказе в передаче дела для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции № 4г-1492/07 от 06.06.2007 (3) статьи 23, 24, 135 ГПК РФ также были положены в основу для его принятия. При этом доводы, изложенные в моих надзорных жалобах (14 и 15), никак не были оценены.
Письмом Председателя Волгоградского областного суда № 4г-п-246107 от 06.07.2007 (4) моя вторая надзорная жалоба вообще была возвращена без рассмотрения.
Считаю, что при рассмотрении указанного дела, национальным судом Российской Федерации были нарушены ст.ст. 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35 (части первая- третья), 45, 46, 47, 52, 53, 118 Конституции РФ и "Конвенция о защите прав человека и основных свобод" с Протоколами к ней (Заключена в г. Риме 04.11.1950, далее - Конвенция).
Есть полные основания утверждать, что имело место действительное вмешательство судами общей юрисдикции Российской Федерации в право по Конвенции. Доказательствами, демонстрирующими, что ограничение фактически повлияло на осуществление Заявителем права на справедливое разбирательство гражданского дела судом, являются следующие факты:
I. В мотивировочной части обжалуемого определения мировой судья указал, что ему неподсудны дела, возникающие из трудовых споров сотрудников налоговой полиции.
Вместе с тем им не было учтено, что ни Постановление Верховного Совета РФ от 20.05.1993 №4991-1 "Об утверждении положения о прохождении службы в органах налоговой полиции Российской Федерации", ни ст.ст. 3, 11 Трудового кодекса РФ, ни какой либо иной закон не относит к подсудности районных судов трудовые споры государственных служащих.
Такой подход подтверждается и имеющейся судебной практикой.
Так, из Определения Верховного Суда РФ от 18.08.2006 N 11-В06-18 (13) следует, что решение в качестве первой инстанции по гражданскому делу, возбужденному по иску сотрудника налоговой полиции, принимал мировой судья.
Вместе с тем впоследствии Верховный Суд РФ изменил свою практику (12) направив судам Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за 3 квартал 2007 года.
II. Кроме того, национальными судами при рассмотрении моего иска от 16.01.2006 был нарушен п.1 ст. 47 Конституции РФ, согласно которому «никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом». В соответствии со ст. 23 ГПК РФ к подсудности мировых судей отнесены любые трудовые споры.
Верховный Суд РФ в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 N 2 "О применении судами РФ Трудового кодекса РФ" также указал: «решая вопрос о подсудности дела, следует иметь в виду, что исходя из содержания пункта 6 части 1 статьи 23 ГПК РФ мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции все дела, возникшие из трудовых отношений, за исключением дел о восстановлении на работе и дел о признании забастовки незаконной, независимо от цены иска».
Европейский суд по правам человека (далее – ЕСПЧ, Европейский Суд) неоднократно признавал нарушения судами Российской Федерации процессуальных прав сторон при осуществлении правосудия.
Например, по делу «Мокрушина против РФ», было установлено нарушение Россией ст.6 п.1 Конвенции за ненадлежащее уведомление ее о кассационном заседании суда и присуждено 1 000 евро за моральный вред (Постановление №23377/02 от 05.10.2006).
В другом похожем деле «Грошев против РФ» (Постановление №69889/01 от 20.10.2005) гражданин добился признания в ЕСПЧ факта нарушения Россией ст.6 п.1 Конвенции за несвоевременное уведомление заявителя о дате кассационного слушания.
А в деле «Сухорубченко против РФ» (Постановление №69315/01 от 10.02.2005) было вновь установлено нарушение Россией п.1 ст.6 Конвенции в связи с тем, что определение суда о прекращении производства по делу по иску заявителя не было доведено до него судом в трехдневный срок, как это предусмотрено ГПК.
Полагаю, что мировым судьей, не рассмотревшим по существу мой иск о взыскании не выплаченных пособий, положенных по закону, и выславшим с существенной задержкой судебные акты по делу, были нарушены в отношении Заявителя сразу три положения Конвенции: п.1 ст. 6 - право на справедливое судебное разбирательство, ст. 13 - право на эффективное средство правовой защиты, а также ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции – право на уважение частной собственности.
Отстаивая своё право на защиту имущества в виде положенных по законодательству пособий при увольнении и иных выплат за службу в органах внутренних дел, Заявитель не смог добиться рассмотрения дела в мировом суде, куда обратился за защитой нарушенного права на уважение собственности. Это стало возможным потому, что суд первой инстанции России не применили нормы Конституции Российской Федерации, соответствующие нормы процессуального права и международных соглашений Российской Федерации, и вернул мне исковое заявление без рассмотрения.
Между тем в самом исковом заявлении на страницах 4-5 Заявителем были приведены исчерпывающие доводы, по которым мой иск подлежал рассмотрению в мировом суде.
Также Заявитель считает, что нарушением права на справедливое судебное разбирательство является и немотивированное пренебрежение объяснениями и доводами стороны в деле.
В делах "Ван де Хурк против Нидерландов" (п.61) и в деле "Helle против Финляндии» (п.55) ЕСПЧ указал, что ст.6 Конвенции обязывает национальный суд мотивировать свое решение. Это требование было раскрыто и в п.80 Постановления Европейского суда по правам человека от 12.02.2004 по дело "Перес (Perez) против Франции": «Европейский суд отметил, что гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции право на справедливое судебное разбирательство включает право сторон, участвующих в деле, представлять любые замечания, которые они считают относящимися к их делу. Поскольку целью Конвенции является обеспечение не теоретических или иллюзорных прав, а прав фактических и эффективных (см. Постановление Европейского суда по делу "Артико против Италии" (Artico v. Italy) от 13 мая 1980 г., Series A, N 37, p. 16, § 33), это право можно считать эффективным только в том случае, если замечания были действительно "заслушаны", то есть должным образом учтены судом, рассматривающим дело. Следовательно, действие статьи 6 Конвенции заключается в том, чтобы, среди прочего, обязать "суд" провести надлежащее рассмотрение замечаний, доводов и доказательств, представленных сторонами по делу, беспристрастно решая вопрос об их относимости к делу (см. Постановление Европейского суда по делу "Ван де Хурк против Нидерландов" (Van de Hurk v. Netherlands) от 19 апреля 1994 г., Series A, N 288, p. 19, § 59).»
В исковом заявлении Заявитель указывал, что «отказ мне в праве на судебную защиту будет являться нарушением норм пункта 1 статьи 6 Конвенции…».
Однако данный довод никаким образом не был оценен национальными судамм.
Если национальный суд отказывается рассматривать аргументы, основанные на Конвенции, которые к тому же были ясно и полно изложены перед ним, то это само по себе является нарушением Конвенции. В качестве примера можно привести Постановление ЕСПЧ от 9 декабря 1994 по делу «Хиро Балани против Испании» в котором, Европейский Суд установил, что отказ высшей судебной инстанции рассмотреть в своем решении главное основание апелляции был нарушением права на справедливое разбирательство по ст. 6 Конвенции.
В определениях судов по делу вообще нет анализа ни одного из доводов истца. Суды их "не заметили", как будто истец никаких доводов вообще не высказывал. Игнорирование этих доводов является несправедливым. Это также нарушение принципа равенства сторон. Это и фактическое нарушение права на доступ к правосудию: глухота к доводам одной из сторон - пародия на правосудие, это имитация и профанация правосудия, это фактическое отсутствие правосудия. Это является ещё и нарушением действующего процессуального законодательства Российской Федерации: согласно статье 195 ГПК РФ, "решение суда должно быть законным и обоснованным". Судебное решение, игнорирующее доводы одной из сторон (без анализа и правовой оценки этих доводов), не является обоснованным и справедливым.
Право на справедливое судебное разбирательство также предполагает право на справедливый результат или справедливое судебное решение. Право на справедливое судебное разбирательство не ограничивается процессуальными гарантиями, но распространяется также на окончательное судебное разрешение самого дела. Действительно, было бы абсурдно, если бы Конвенция обеспечивала надлежащее осуществление процессуальных действий при споре о праве или предъявлении уголовного обвинения и в то же время оставляла лицо, обратившееся в суд, или обвиняемого незащищенным относительно результата разрешения дела. Такой подход позволяет справедливому судебному разбирательству закончиться с явно необоснованным или несправедливым результатом.
Можно вспомнить о Постановлении Европейского Суда по делу "Голдер против Соединенного Королевства" (см. Серия A, N 18 (1975); 1 EHRR 524), в котором Европейский Суд установил, что «право на справедливое судебное разбирательство предполагает защиту права на обращение в суд». Европейский Суд отметил, что было бы немыслимо, чтобы "пункт 1 Статьи 6 Конвенции подробно описывал процессуальные гарантии, предоставляемые сторонам при рассмотрении иска" и не предоставлял бы защиты в отношении несправедливых постановлений. "Справедливое, публичное и скорое судебное разбирательство не имеют никакой ценности", если они приводят к явно несправедливым результатам.
В прецедентной практике, Европейского Суда по делу "Дюлоран против Франции" (33 EHRR 1093 (2002)) вывод Кассационного суда Франции, оставившего неразрешенным одно из требований заявителя, был расценен как явно неправильный.
Любые неправильные выводы или решения национальных судов, даже если они не являются "произвольными", - это одновременно несправедливые выводы, которые в связи с этим могут быть пересмотрены Европейским Судом на основании жалобы о нарушении права на справедливое судебное разбирательство.
Однако правоприменительная практика национальных судов и прецеденты ЕСПЧ мировым судом и вышестоящими инстанциями была проигнорирована, и к истцу был применен необычный и произвольный подход, что также является нарушением ст. 6 Конвенции, а именно права на справедливый суд по гражданскому спору.
Указанные нарушения позволяют усомниться в соблюдении мировым судьей права истца на справедливое разбирательство дела независимым и беспристрастным судом.
Данные ограничения воздействует на права Заявителя и с учетом всех обстоятельств являются несоразмерными. Фактический отказ в доступе к правосудию (как это было в обжалуемых определениях определении) не преследуют достижения баланса между частными и публичными интересами.
В то же время ЕСПЧ в Постановлении от 13.10.2005 N 66543/01 по делу «Праведная против РФ» установил, что лишение собственности по смыслу второго предложения пункта 1 Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции может быть оправданным, если доказано, inter alia, что оно было "в интересах общества" и "на условиях, предусмотренных законом" (см. также Постановление Европейского Суда по делу "Брумареску против Румынии", параграф 78). Однако в данном деле никаких доказательств лишения меня имущества в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом суды не привели.
В своих прецедентных делах Европейский Суд по правам человека толкует положения Конвенции следующим образом:
В деле «Iatridis v. Greece» (Постановление №31107/96) Европейский Суд явно установил, что:
54. «Суд повторяет, что понятие "имущество" в Статье 1 Протокола No. 1 имеет автономное значение, которое ни в коем случае не ограниченно собственностью на физические товары: определенные другие права и интересы, составляющие фонды могут также считаться как "права собственности", и таким образом как "имущество" для целей этого обеспечения (смотри Gasus Dosier- und Fordertechnik GmbH v. Нидерланды решение 23 Февраля 1995, Серия no. 306-B, p. 46, 53)».
В деле «Kopecký v. Slovakia» (Постановление №44912/98) Европейский Суд явно установил, что:
«1. Резюме важных принципов (i) понятие "законного ожидания"
48. Другой аспект понятия "законного ожидания" был проиллюстрирован в деле Pressos Compania Naviera S.A и другие против Бельгии (решение от 20 ноября 1995, Серия А Номер 332, стр. 21, § 31). Дело касалось требований возмещения убытков, вытекающих из несчастных случаев при отгрузке предположительно вызванных небрежностью бельгийских пилотов. Согласно внутренним правилам деликта такие требования появились, как только произошел ущерб. Суд классифицировал требования как "имущество", повлёкшее защиту по Статье 1 Протокола Номер 1. Далее в этом деле отмечалось что, на основе ряда решений Кассационного суда, заявители могли утверждать, что они имели "законное ожидание" в том, что их требования вытекают из рассматриваемых несчастных случаев и будут определены в соответствии с общим законом деликта».
В деле «Pressos Compania Naviera S.A. and Others v. Belgium» от 20 ноября 1995 г. (Series A, N 332, p. 21, §§ 30 - 31) Европейский Суд явно установил, что:
“законное ожидание” было составляющей частью требований заявителей или было присоединено право требовать имущество. Однако это подразумевалось в решении, что никакое такое ожидание не могло иметь места при отсутствии "актива", находящегося в пределах действия Статьи 1 Протокола Номер 1, который в том деле был иском о компенсации ущерба. “Законное ожидание” идентифицированное в деле Pressos Compania Naviera S. A. и Других само по себе не содержало интереса собственности; оно связано с путем, которым требование квалифицируется как "актив" и будет рассматриваться под внутригосударственным правом, и, в особенности, в уверенности относительно того факта, что установленное прецедентное право в национальных судах может быть примененным относительно ущерба, который уже произошёл».
В приведенном отрывке показано, что может считаться как "право собственности", и таким образом как "имущество" для целей защиты на основании норм Конвенции.
Таким образом, Заявитель полагает, что положенные ему к выплате по законодательству пособия и компенсации могут рассматриваться как имущество, права на пользование которым он был лишен государственными и судебными органами Российской Федерации.
При таком отношении к рассмотрению иска, когда обстоятельства дела не исследуются во всей полноте, выводы суда базируются на недостоверных доказательствах, доводы суда не мотивируются, а федеральные законы и международные договоры игнорируются или применяются явно в произвольном характере, мне не представляется возможным получить правовую защиту в судебных органах общей юрисдикции Российской Федерации.
Право на доступ к правосудию на национальном уровне в моем случае стало формальным, а правовая защита неэффективной, в результате чего я вынужден обратиться в Конституционный Суд РФ за защитой своих нарушенных прав.
Федеральным законом «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод» от 30.03.1998 заявлено о признании обязательной для Российской Федерации юрисдикции Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ). Прецедентной практикой ЕСПЧ запрещен отказ в правосудии, а также предусмотрено положение, согласно которому заинтересованное лицо должно иметь возможность добиться рассмотрения своего дела в суде – органе государственной системы правосудия.
Таким образом, прямое действие положений Конвенции и протоколов, их толкования, даваемые Европейским Судом по правам человека, а также обязанность судов применять их независимо от уровня или характера разбирательства стали общепризнанными принципами российского права .
В соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ нормы международного права являются составной частью правовой системы Российской Федерации. Об этом не раз напоминал Верховный суд Российской Федерации в своих решениях (например, в Определениях от 17.11.2005 N КАС05-500 и от 25.05.2006 N КАС06-129). Кроме того, об этом прямо указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации".
Кроме того, пунктом 2.1. Постановления Конституционного Суда РФ от 05.02.2007 № 2-П установлено следующее: «В силу статьи 15 части 4 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, являются составной частью ее правовой системы, причем международные договоры Российской Федерации имеют приоритет перед законом при наличии коллизии между ними. Ратифицируя Конвенцию о защите прав человека и его основных свобод, Российская Федерация признала юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательным по вопросам толкования и применения Конвенции и протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, Федеральный закон от 30.03.1998 года № 54-ФЗ.
Таким образом, как и Конвенция о защите прав человека и основных свобод, решения Европейского Суда по правам человека, в той части в какой ими исходя из общепризнанных принципов и норм международного права дается толкование содержания закрепленных Конвенцией прав и свобод, включая право на доступ к суду и справедливое правосудие, является составной частью Российской правовой системы, а потому, должны учитываться федеральным законодателем при регулировании общественных отношений и правоприменительными органами при применении соответствующих норм права».
Право заявителя на социальные гарантии при увольнении, на вознаграждение за труд, на ежегодный оплачиваемый отпуск установлено Конституцией Российской Федерации и национальным законодательством.
Однако мировым судьей Заявителю было возвращено без рассмотрения его исковое заявление о взыскании положенных пособий при увольнении из органов налоговой полиции. В указанном определении от 16.01.2006 было указано на неподсудность иска мировому судье и истцу было предложено обратиться в соответствующий районный суд.
Апелляционная и все надзорные судебные инстанции РФ согласились с определением первой судебной инстанции национального суда о законности отказа в доступе истцу к правосудию.
Считаю, что такими действиями национальными судами РФ было допущено произвольное применение законов РФ и нормативных актов, что противоречит статье 46 Конституции, статье 8 и 29 Всеобщей декларации прав человека, пункту 2 и подпункту "а" пункта 3 статьи 2 и пункту 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, пункту 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку препятствует эффективной и полной защите прав Заявителя.
Как следует из статей 8 и 29 Всеобщей декларации прав человека, пункта 2 и подпункта "а" пункта 3 статьи 2 и пункта 1 статьи 14 Международного пакта о гражданских и политических правах, пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), каждый имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях нарушения его основных прав, предоставленных ему конституцией или законом.
Из указанных конституционных норм и корреспондирующих им положений международно-правовых актов следует, что государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной (Постановление КС РФ от 16 июля 2004 г. №14-П, Определение КС РФ от 12.04.2005г. №113-О).
Под судебной защитой понимается эффективное восстановление в правах независимым судом на основе справедливого судебного разбирательства, что предполагает обеспечение состязательности и равноправия сторон, в том числе предоставление им достаточных процессуальных правомочий для защиты своих интересов при осуществлении всех процессуальных действий, результат которых имеет существенное значение для определения прав и обязанностей (Определение КС РФ от 18 июня 2004 г. №206-О).
Правосудие по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах (Постановление от 2 февраля 1996 г. №4-П, Определение КС РФ от 9 апреля 2002 г. №28-О, Определение от 14 октября 2004 г. №329-О).
Очевидно, что в моем гражданском деле судами России были допущены фундаментальные ошибки при произвольном и необоснованном толковании процессуального законодательства.
В результате указанного произвольного толкования судами обжалуемых норм ГПК РФ Заявитель фактически был лишен права на справедливое судебное разбирательство беспристрастным судом по его спору о гражданских правах. В связи с этим мною была подана жалоба в ЕСПЧ на нарушение ст. 6 Конвенции и ст. 1 Протокола №1 к ней, о чем свидетельствует копия извещения ЕСПЧ о присвоении ей номера (7).
В гражданском споре, послужившим поводом для настоящего обращения в Конституционный Суд Российской Федерации, отсутствовало эффективное восстановление в правах Заявителя, а только такое восстановление является судебной защитой и правосудием.
Вынесение незаконного судебного акта по моему гражданскому делу было вызвано пристрастностью и зависимостью национальных судов. Являясь государственным органом, так же как и соответчики, национальные суды в данном деле защищали интересы государства, а не человека.
Кроме того, я считаю, что положениями статьи 389 ГПК Российской Федерации и находящимися во взаимосвязи с данной статьей положениями абзацев второго, третьего и четвертого его статьи 380, в толковании, придаваемом им сложившейся судебной практикой (4), допускается возможность возвращения судьей надзорной жалобы без рассмотрения по существу, что также противоречит указанным нормам Конституции РФ.
Полагаю, что по изложенным основаниям настоящая жалоба может рассматриваться Конституционным судом как повод для признания статей 23, 24, 135, абзацев второго, третьего и четвертого статьи 380, статьи 389 ГПК РФ (с учетом имеющегося правоприменительного толкования) нарушающими статьи 2, 7, 15, 17, 18, 19, 35, 45, 46, 47, 52, 53, 55, 118 Конституции Российской Федерации.

[Жбандиректор]

В соответствии с определением от 26.03.2007 (далее – Определение от 26.03.2007) (5) Тверского районного суда г.Москвы (далее – Райсуд) мне было отказано в принятии моего искового заявления о взыскании с Российской Федерации компенсации морального вреда, возникшего вследствие нарушения национальными судами ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
При этом в мотивировочной части Определения судья указал, что "Вместе с тем, в настоящее время ни ГПК РФ, ни каким-либо федеральным законом дела о возмещении вреда, причиненного при осуществлении правосудия, когда спор не разрешается по существу, к подведомственности судов общей юрисдикции и к подсудности районных судов не отнесены.
Требование о компенсации вреда, причиненного при осуществлении правосудия, не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.
…
В соответствии с п. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии заявления, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства".
Кроме того, отказывая в принятии моего иска, Райсуд сослался и на ч.1 ст. 3 ГПК РФ.
Кассационная инстанция Московского городского суда (далее – Мосгорсуд) определением от 30.08.2007 (6) отказала в удовлетворении моей частной жалобы на Определение от 26.03.2007.
Указанный отказ лишил меня права на справедливое судебное разбирательство по гражданскому делу в первой инстанции национального суда и на разбирательство дела в том суде, к компетенции которого оно относится. Фактическое ограничение Райсудом моих прав на судебную защиту нарушает указанные в настоящей жалобе положения Конституции РФ и ст.ст. 6, 13 "Конвенции о защите прав человека и основных свобод".
Вместе с тем Конституционный Суд РФ в Определении от 19.06.2007 N 431-О-О указал: «…отсутствие специального закона, определяющего подведомственность и подсудность дел о признании незаконными действий (бездействия) судьи, не означает, что к подобного рода делам не могут применяться общие правила о подведомственности и подсудности гражданских дел, установленные Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации.
Соответственно, положения пункта 1 части первой статьи 134 ГПК Российской Федерации об отказе в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, а также нормы главы 25 указанного Кодекса не могут являться препятствием к принятию судьей подобных заявлений и сами по себе какие-либо конституционные права граждан не нарушают».
Используя принцип процессуальной аналогии (ч. 4 ст. 1 ГПК РФ) и универсальность правовых принципов в решениях Конституционного Суда РФ (Определения Конституционного Суда РФ от 16.01. 2007 N 234-О-П, 16.01.2007 N 233-О-П, от 18.07. 2007 N 363-О, от 13.06.2006 N 195-О), указанные положение могут быть распространены и на порядок рассмотрения дел о взыскании вреда, причиненного при осуществлении правосудия.
ЕСПЧ в делах «Васягин (VASYAGIN) против РФ» (Жалоба N 75475/01, Постановление суда от 22.09.2005) и «Плаксин (PLAKSIN) против РФ» (Жалоба N 14949/02, Постановление суда от 29.04.2004) установил, что «в национальном законодательстве [России] отсутствуют средства правовой защиты, с помощью которых заявитель мог бы добиться вынесения судебного решения, подтверждающего его право на рассмотрение его дела в разумный срок, как это установлено в пункте 1 статьи 6 Конвенции».
Однако, в соответствии с выводами ЕСПЧ по делу «Маркин (MARKIN) против РФ» (Жалоба № 59502/00, Постановление суда от 30.03.2006), «заявитель не предоставлял российским судам возможность, которая в принципе предназначена, чтобы быть предоставленной Договаривающемуся государству Статьей 35 Конвенции, а именно, возможность адресации, и таким образом предотвращения или восстановления нарушенного права по Конвенции (см., среди других, Hentrich v. Франция, Постановление от 22.09.1994, и Remli v. Франция, Постановление от от 23 апреля 1996). Возражение, что уместное "эффективное" внутреннее средство не использовалось заявителем в данном случае, поэтому обоснованно».
Кроме того, высшие органы судебной власти РФ ранее также подтверждали, что районные суды обязаны рассматривать как суды первой инстанции дела по искам о признании нарушении прав и свобод человека. Например, Верховный Суд РФ в Определении от 24 апреля 2003 г. N КАС03-145 указал, что «по заявлению У. об установлении, что истец является "жертвой", нарушении в отношении его Конвенции о защите прав человека и основных свобод и взыскании компенсации морального вреда в размере… заявитель не лишен возможности обратиться с аналогичным заявлением в соответствующий районный суд по месту нахождения ответчика».
Поэтому поданный мною иск, в принятии которого было отказано, являлся именно той возможностью исправить допущенные нарушения Конвенции для Высокой Договаривающейся Стороны, о которой идет речь в статье 13 и 35 Конвенции. Эту возможность Заявитель был обязан предоставить государству для исчерпания всех внутренних способов защиты перед обращением в ЕСПЧ, однако по настоящему делу национальные власти от нее, как видно из судебных актов по делу, отказались.
Кроме того, Райсуд и Мосгорсуд вообще не рассмотрел и не оценил доводы Истца о том, что при разрешении вопроса об ответственности Российской Федерации за действия (бездействие) органов внутренних дел необходимо учитывать положения гражданского законодательства, согласно которым ответственность за вред,

[Юстиниан]

http://forum.yurclub.ru/index.php?sh...c=177844&st=20

CASE OF Вассерман против России (№ 2)
(Заявка нет. 21071/05)
JUDGEMENT СТРАСБУР 10 апреля 2008 года
Это решение станет окончательным в обстоятельствах, изложенных в статье 44 § 2 Конвенции. Она может быть предметом редакционных изменений.

В случае Вассерман против России (№ 2),
Европейский суд по правам человека (Первая секция), сидя в камере в состав которого входят:
Христос Rozakis, президент,
Нина Vajić,
Анатолий Kovler,
Элизабет Штайнер,
Декан Шпильман,
Джорджо Малинверни,
Джордж Nicolaou, судей,
и Сорен Нильсен, Секретарь Секции,
Имея обсуждали за закрытыми дверями 20 марта 2008,
Обеспечивает следующие решения, которое было принято в тот же день:
ПРОЦЕДУРА
1. Возникла в случае применения (№ 21071/05) против Российской Федерации подана в суд в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод ( "Конвенции") на русском и израильской национальной, г Ким Ефимович Вассерман ( "заявитель"), 8 июня 2005 года.
2. Российское правительство ( "правительство"), были представлены г-н П. Лаптев, представитель Российской Федерации при Европейском суде по правам человека.
3. Заявитель жаловался-прежнему не исполнения судебного решения, вынесенного в его пользу и отсутствие эффективных внутренних средств правовой защиты по этой жалобе.
4. 13 марта 2006 года суд принял решение направить уведомление о применении к правительству. В соответствии с положениями статьи 29 § 3 Конвенции, она решила изучить преимущества применения в то время как ее приемлемости.
ФАКТЫ
I. обстоятельств дело
5. Заявитель родился в 1926 году и живет в Ашдоде, Израиль.
А. Внутреннее решение в пользу заявителя
6. 9 января 1998 года заявитель приехал в Россию. На пересечении границы, он опущен сообщить определенные суммы наличности в связи с его таможенной декларации и таможенного захватили его деньги. Заявитель обратился в суд.
7. 30 июля 1999 года Khostinskiy районный суд г. Сочи выделить аресте и приказали казначейство выплатить заявителю в российских рублях "эквивалент захватили 1600 долларов США (USD). 9 сентября 1999 Краснодарский областной суд подтвердил это решение по апелляции.
8. В дополнение к ходатайству заявителя, 15 февраля 2001 года окружной суд поправками постановляющей части судебного решения и приказал казначейство выплатить 1600 долларов США на заявителя на банковский счет в Израиле.
9. 10 апреля 2001 года окружной суд издал приказ о казни и направила его на судебных приставов службы в Москве. 30 октября 2001 Москва судебных приставов направила приказ обратно в Сочи, по неясным причинам.
10. После судебного решения, вынесенного в его пользу не было насильственных течение более чем года, заявитель жаловался суда (заявление нет. 15021/02).
B. вынесения судебного решения в случае Вассерман против России, нет. 15021/02
11. На 18 ноября 2004 года суд вынес решение в случае выше. Он отметил, правительства, признание того, что приказ о казни были потеряны в процессе их передачи из Москвы судебных приставов по г. Сочи офисе. Однако, по мнению суда, материально-технические трудности, испытываемые государством органов не могут служить оправданием для отказа выполнить решение долга, и заявителя жалобы о не-исполнения судебного решения должны побудили компетентные органы для расследования вопроса и обеспечить, чтобы исполнительное производство было доведено до успешного завершения. Суд признал нарушение прав истца "право на суд" в соответствии со статьей 6 § 1 Конвенции и его право на мирное пользование имуществом в соответствии со статьей 1 Протокола № 1 (см. Вассерман против России, нет. 15021 / 02, § § 38-40 и 43-45, 18 ноября 2004 года).
12. Суд присудил заявителю претензии на проценты по мнению задолженности. Он отклонил, однако, претензия на сумму задолженности, поскольку "правительство обязано обеспечить решение вопроса на га [г] не было еще и выключаться заявителя [была]-прежнему право на возмещение этой суммы на внутренний исполнительном производстве" (см. Вассерман, приведенные выше, § 49). Кроме того, некоторые суммы компенсации в связи с нематериальный ущерб и расходы и расходы (§ § 50-53).
C. Дальнейшие события, связанные с принудительным исполнением судебного решения
13. Тем временем, 17 февраля 2004 года дубликата приказа был опубликован и представлен в Министерство финансов для исполнения.
14. В своих замечаниях от заявителя претензии (см. ниже), Министерства финансов отметил, что 21 июня 2004 года выплаты суммы невыплаченных на счет заявителя в Израиле было разрешено.
15. В письме от 17 мая 2005 года Министерство финансов проинформировал заявителя о том, что оно не будет применять силу решение районного суда в решении от 15 февраля 2001 года опечатка одна буква в его имени и отчества, поскольку приказ о казни были неправильно назначенного в качестве должника "Главное управление государственной Федерального казначейства" (правильное название организации не содержит слово "государство").
16. Своим решением от 5 октября 2005 года окружной суд исправить ошибку в решении от 15 февраля 2001 года.
17. 3 октября 2006 г. в размере 1569 USD была зачтена на заявителя на банковский счет в Израиле. Сумму в размере USD 31 было отказано государственным банком Внешторгбанка, как комиссия по безналичному расчету.
D. Отчет о компенсации за чрезмерной продолжительности исполнения приговора
18. 12 мая 2003 заявитель доведено гражданский иск против судебных приставов Москвы, министерства юстиции и министерства финансов. Он запросил компенсацию за материальный и нематериальный ущерб, причиненный путем незаконных действий со стороны судебных приставов и до сих пор не применять суждения.
19. На 25 августа 2004 Zamoskvoretskiy районный суд Москвы установил, что Москва приставов действовал незаконно, в том, что они никогда не учреждена исполнительном производстве и не имел правовых оснований для отправки письменного обратно в Сочи. Она отказалась, тем не менее, иск о возмещении ущерба, вывод о том, что заявитель не понесенных любой моральный ущерб путем, не-исполнения судебного решения от 30 июля 1999 года. Что касается нематериальный ущерб, российское законодательство не предусматривает компенсацию в таких ситуациях, как заявителя.
20. На 30 марта 2005 года Московский городской суд отклонил апелляцию заявителя, имеющих воспроизводятся дословно текст районный суд вынес решение.
21. Заявитель подал ходатайство о надзорного. На 1 июня 2006 года Президиум Московского городского суда предоставлено его применения, отменил решения от 25 августа и 30 марта 2005 года в части денежных и иск о возмещении ущерба для нового рассмотрения окружным судом.
22. В период с 25 сентября 2006 года и 22 февраля 2007 года окружной суд перечислены девять слушаний, которые впоследствии были прерваны по различным причинам.
23. На 22 февраля 2007 Zamoskvoretskiy окружной суд вынес новое решение. Он отклонил иск заявителя за материальный ущерб, на основании, что нет допустимых доказательств было произведено в поддержку его. Он принял иск за моральный ущерб, в частности, вывод в следующем:
"... Суд принимает во внимание, что в Zamoskvoretskiy районный суд вынес решение от 25 августа 2004 года [Москва] приставов действия были обнаружены, было незаконным; исполнения судебного решения был длительным и судебное решение было фактически насильственного только 3 октября 2006 года. Этот факт не оспаривается сторонами.
Поэтому суд приходит к выводу, что имело нарушение прав заявителя, право на справедливое судебное разбирательство в течение разумного периода времени за счет незаконной задержки в исполнение судебное решение, которое предполагает, что справедливая компенсация должна быть выплачена отдельных которые устойчивый убытков из-за этого нарушения.
Принимая во внимание особые обстоятельства дела, принцип разумности, физические и психические страдания, причиненные заявителю через запоздалое исполнение судебного решения, а также то, что заявитель является пенсионером и [имеет название] 'Заслуженный тренер Россия ", суд считает необходимым присудить заявителю 8000 российских рублей в качестве компенсации за нематериальный ущерб от Министерства финансов.
Суд не находит оснований выдавать больше сумма компенсации, поскольку заявитель не привел доказательства того, что ответчики, причиненный ему физические или нравственные страдания из необратимыми природы ... "
Окружной суд отклонил еще заявителя претензии за судебные издержки и расходы.
24. На 7 августа 2007 года Московский городской суд подтвердил это решение по апелляции, дословно воспроизвести Окружной суд в аргументации.
II. Соответствующим внутренним законодательством
25. Суд может провести tortfeasor ответственность за нематериальный ущерб, нанесенный в результате действий отдельных ущерба его или ее личные неимущественные права собственности или затрагивающих другие нематериальные активы, принадлежащие ему или ей (статьи 151 и 1099 § 1 Гражданского кодекса).
26. Компенсация за нематериальный ущерб, понесенный за счет ухудшения состояния индивида права собственности является лишь возмещению в случаях, предусмотренных законом (статья 1099 § 2 из Гражданского кодекса).
27. Компенсация за нематериальный ущерб выплачивается независимо от tortfeasor вины, если ущерб, причиненный личности жизни или здоровья, поддерживается за счет незаконного уголовного преследования, распространение информации, не соответствует действительности и в других случаях, предусмотренных законом (статья 1100 из Гражданского кодекса) .
28. В постановлении нет. 1-П от 25 января 2001 года, Конституционный Суд пришел к выводу, что статья 1070 § 2 Гражданского кодекса была совместимой с Конституцией, так как он предусматривает специальные условия на ответственности государства за ущерб, причиненный в отправлении правосудия. Он уточнил, однако, что термин "отправление правосудия" не охватывает судебные разбирательства в полном объеме, но только продлен до судебных актов, затрагивающих существа дела. Другие судебные акты - в основном процедурный характер, - выходит за рамки понятия "отправление правосудия". Ответственность государства за ущерб, нанесенный такими процессуальные действия или бездействие, как, например, нарушение разумного срока судебного разбирательства может возникнуть даже в отсутствие окончательного уголовного осуждения судьи, если вина судьи была создана в гражданском судопроизводстве. Конституционный суд подчеркнул, однако, что конституционное право на возмещение государством ущерба не должны быть связаны с индивидуальной вины судьи. Человек должен иметь возможность получить компенсацию за любой ущерб, понесенные за счет нарушения судом его или ее право на справедливое судебное разбирательство по смыслу статьи 6 Конвенции. Конституционный суд постановил, что парламент должен на законодательном основания и порядок компенсации от государства за ущерб, причиненный в результате незаконного действия или бездействие в суд или судья, и определить, территориальной и предметной юрисдикцией в отношении таких требований.
ЗАКОН
I. Правительство возражает против компетенции Суда ratione materiae, для изучения настоящей заявкой
29. Правительство утверждает, что суд не обладает компетенцией для рассмотрения настоящей заявкой в соответствии со статьей 46 § 2 Конвенции в силу Комитет министров еще не завершены разбирательства для исполнения суда в случае нет. 15021/02. Они представили, что заявка должна быть признана неприемлемой в соответствии со статьей 35 § § 2 и 4 Конвенции, не входящих в юрисдикцию суда.
30. Заявитель указал, что решение еще не выполняться, несмотря на решение суда в случае нет. 15021/02.
31. Таким образом, суд должен определить, является ли оно компетентным ratione materiae для рассмотрения настоящего заявления. Он вновь заявляет, прежде всего, что в соответствии со статьей 46 Конвенции Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные решения суда в любом случае, участниками которых они являются, исполнение время под наблюдением Комитета министров. Из этого следует, что судебное решение, в котором Суд находит нарушение Конвенции или Протоколов к ней налагает на государство-ответчик правовое обязательство не только выплатить тех, кого это касается сумм компенсации в порядке справедливого удовлетворения, но также выбрать, с учетом контроля со стороны Комитета министров, общие и / или, в случае необходимости, индивидуальные меры, которые должны быть приняты в его внутренней правовой системе для прекращения нарушения найдены в суд и возмещать ущерб за ее последствия в таком образом, чтобы восстановить, насколько это возможно, положение, существовавшее до нарушения (см. Broniowski против Польши [GC], нет. 31443/96, § 192, ECHR 2004 V; Assanidze против Грузии [GC], нет. 71503/01, § 198 , ECHR 2004 II; Scozzari и Giunta против Италии [GC], номера. 39221/98 и 41963/98, § 249, ECHR 2000-VIII и Sejdovic против Италии [GC], нет. 56581/00, § 119 , ECHR 2006 ...). Суд не имеет юрисдикции проверять, правильно ли Договаривающаяся сторона выполнит обязательства, наложенные на него один из Суда (см. Oberschlick против Австрии, номера. 19255/92 и 21655/93, решение Комиссии от 16 мая 1995 года Решения и отчеты 81-А, стр. 5).
32. Однако это вовсе не означает, что меры, принимаемые государством-ответчиком в период после вынесения судебного решения этапа к себе возмещения заявителю за нарушений найдено не входят в юрисдикцию суда (см. Лион и другие против Соединенного Королевства (декабрь) , Нет. 15227/03, ECHR 2003-IX). В самом деле, ничто не препятствует Суду рассматривать последующее применение повышения новый вопрос нерешенным на первоначальное решение (см. Mehemi против Франции (№ 2), нет. 53470/99, § 43, ECHR 2003 IV; Pailot против Франции, решение от 22 апреля 1998 года, доклады решения и постановления 1998 II, стр. 802, § 57; Летерм против Франции, решение от 29 апреля 1998 года, Отчеты 1998 III, и Rando против Италии, нет. 38498 / 97, 15 февраля 2000 года).
33. В конкретном контексте продолжающегося нарушения Конвенции право после принятия судебного решения, в котором Суд установил нарушение этого права в течение определенного периода времени, то нет ничего необычного в суд для рассмотрения второго применения в отношении нарушения это право в последующий период (см. Mehemi (№ 2), приведенные выше, и Rongoni против Италии, нет. 44531/98, § 13, 25 октября 2001 года).
34. Суд отмечает, что дела нет. 15021/02 заинтересованными российскими властями неспособность обеспечить соблюдение Сочи суда от 30 июля 1999 года, с поправками от 15 февраля 2001 года. На время суд вынес свое решение от 18 ноября 2004 года, Сочи суд вынес решение еще не был казнен, и Суд установил нарушение статьи 6 и статьи 1 Протокола № 1 и награду за предшествующий период.
35. Настоящем приложении, которое заявитель подал 8 июня 2005 года, проблемы государства-ответчика в неисполнение Сочи суд вынес решение в период с задней суда от 18 ноября 2004 года. Заявитель также жаловался на отсутствие эффективных средств правовой защиты на национальном уровне, вопрос, который не был поднят в случае нет. 15021/02.
36. Суд признает, что оно не имеет юрисдикции для рассмотрения мер, принятых в национальной правовой тем чтобы положить конец нарушениям в своем решении по делу нет. 15021/02. Он может, однако, подвести итоги последующих фактических событий. Суд отмечает, что, хотя Сочи суда от 30 июля 1999 года, с изменениями от 15 февраля 2001 года, была в конечном счете обеспечивается в 2006 году, это произошло почти два года после решения по делу нет. 15021/02 было выдано.
37. Из этого следует, что в той мере заявителем жалоба касается дальнейшего периода, в течение которого решение в его пользу еще недействующим, она не была ранее рассмотренных в суде. Же самое можно сказать и в отношении его новой претензии по поводу отсутствия эффективных внутренних средств правовой защиты против задержек в исполнении. Эти вопросы не являются частью мер, принятых во исполнение судом первоначального решения и, следовательно, выходят за надзор осуществляется Комитетом министров. Суд поэтому компетенции ratione materiae развлекать этих жалоб.
II. Порядок рассмотрения жалоб
38. Суд отмечает, что в разбирательстве о возмещении ущерба, возбужденное заявителя, внутренние органы признали, что имели место нарушение его права на разбирательство в разумный срок и в награду за нематериальный ущерб. В этих обстоятельствах возникает вопрос, будь то заявитель может все еще утверждать, что "жертва" в отношении его жалобы по поводу дальнейших задержек в исполнении судебного решения.
39. Суд вновь заявляет, что решение или меры, благоприятные для заявителя не является в принципе достаточно, чтобы лишить его статуса в качестве "потерпевшего", если национальные власти признали, либо прямо, либо по существу, а затем предоставляется возмещение за нарушение Конвенции (см. Amuur против Франции, решение от 25 июня 1996 года, доклады решения и постановления 1996-III, стр. 846, § 36, и Dalban против Румынии [GC], нет. 28114/95, § 44, ЕСПЧ 1999-VI). Поскольку суд не установил, в длину-от производства-типа случаев заявителя возможность утверждать, что "потерпевший", зависит от возмещения, которые внутренние средства правовой защиты с учетом его или ее. Кроме того, в такого рода случаях, вопрос о статусе жертвы связано с более общий вопрос об эффективности средства правовой защиты (см. Scordino против Италии (№ 1) [GC], нет. 36813/97, § 182, ECHR 2006 ...).
40. Учитывая, что заявитель жалобы других заинтересованных отсутствие эффективных внутренних средств правовой защиты против задержек в исполнении, суд считает целесообразным рассмотреть первые жалобы заявителя в соответствии со статьей 13 Конвенции, прежде чем приступать к анализу его жалобы в связи с задержками в исполнении суждения.

[Юстиниан]

III. Якобы имевшее место нарушение статьи 13 Конвенции
41. Заявитель пожаловался в соответствии со статьей 13 Конвенции о том, что он не располагает эффективными средствами правовой защиты в российской правовой системы в отношении задержки в исполнение судебного решения. Статья 13 гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, изложенные в [] Конвенции, нарушены, эффективное средство правовой защиты перед национальными органами независимо от того, что нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве."
А. Приемлемость
42. Суд отмечает, что жалоба не является явно по смыслу статьи 35 § 3 Конвенции. Кроме того, он отмечает, что он не является неприемлемой по любым другим признакам. Поэтому оно должно быть признано приемлемым.
B. Достоинства
1. Материалы, представленные сторонами
43. Правительство утверждает, что заявитель действительно эффективные внутренние средства правовой защиты, поскольку он возбуждения судебного разбирательства о компенсации до Москвы судах. Результатом этих процедур не имеет никакого значения для определения того статьи 13 было выполнено, поскольку статья 13 не гарантирует благоприятный исход разбирательства.
44. Заявитель утверждал, что понятие "эффективные внутренние средства правовой защиты" включает не только возможность возбуждения судебного разбирательства, но и оперативного исполнения судебного решения. Чрезмерной продолжительности исполнительное производство должно рассматриваться как нарушение прав заявителя права на эффективные внутренние средства правовой защиты.
2. Принципы, установленные в суде по делу-закон
45. Поскольку суд постановил, во многих случаях, статья 13 Конвенции гарантирует наличие на национальном уровне средства правовой защиты для обеспечения содержания Конвенции прав и свобод в какой бы форме они могут произойти не обеспечена в рамках национальной правовой системы. Сферы применения Договаривающимися государствами своих обязательств по статье 13 варьируется в зависимости от характера жалобы заявителя; "эффективности" от "защиты" по смыслу статьи 13 не зависит от определенности благоприятные результаты для заявителя. Однако, восстановление нарушенных прав, предусмотренных в статье 13, должны быть "эффективными" в практике, а также в области права в том смысле, либо предотвращения нарушения или исправить оспариваются положения дел, или предоставления адекватного возмещения за любое нарушение, которое уже произошло ( см. Балог против Венгрии, нет. 47940/99, § 30, 20 июля 2004 года, и Kudła против Польши [GC], нет. 30210/96, § § 157-158, ECHR 2000-XI).
46. В серии недавних решений суда на имя общего вопроса об эффективности средства правовой защиты в длину-по-разбирательство дела и дал определенные указания на такие характеристики, которые внутренние средства правовой защиты должны иметь, чтобы считаться "эффективной" (см. Scordino , Приведенных выше, § 182 и след.; Cocchiarella и против Италии [GC], нет. 64886/01, § 73, ECHR 2006 ...).
47. Как и во многих сферах, в длину-по-разбирательство дела наилучшим решением в абсолютном выражении, бесспорно, является предотвращение. Суд напоминает, что он заявлял неоднократно, что статья 6 § 1 налагает на Договаривающиеся государства обязаны организовать их судебных систем таким образом, чтобы их суды могут удовлетворить каждого из его требований, в том числе обязанность рассматривать дела в разумные времени (см., среди многих других органов власти, Süßmann против Германии, решение от 16 сентября 1996 года, Reports 1996 IV, p. 1174, § 55). Там, где судебная система имеет недостатки в этой области, восстановление нарушенных прав, направленных на ускорение судопроизводства, с тем чтобы они не становились чрезмерно длительным является наиболее эффективным решением (см. Scordino, приведенные выше, § 183).
48. В то же время государства также можете ввести только компенсационные меры, чтобы исправить без время считаются неэффективными (см. Scordino, приведенные выше, § 187). В тех случаях, когда такие компенсационные средства правовой защиты доступны в национальную правовую систему, суд должен покинуть более широких рамок применения к государству с тем чтобы позволить ему организовать защиту в соответствии со своей собственной правовой системы и традиций и согласные с жизненный уровень в стране. Он, в частности, будет легче для отечественных судах ссылаться на суммах, присужденных на национальном уровне и для других видов ущерба - телесные повреждения, ущерб, связанные с относительной смерти или повреждения в случаях диффамации, например, - и рассчитывать на их внутренней убежденности , Даже если это приводит к компенсации сумм, что несколько ниже, чем те, установленный судом в подобных случаях (см. Scordino, приведенные выше, § 189).
49. Более того, если средства правовой защиты "эффективного" в смысле, что она позволяет в ожидании разбирательства быть ускорено или для потерпевшей стороны, которая будет предоставлена соответствующая компенсация за задержки, которые уже имели место, этот вывод относится только при условии, что заявка на компенсации остается самой эффективной, адекватной и доступные средства правовой защиты в отношении чрезмерной продолжительности судебного разбирательства (см. Scordino, приведенные выше, § 195, с дополнительными ссылками). Суд определил следующие критерии, которые могут повлиять на эффективность, адекватность и доступность такого средства правовой защиты:
• меры для компенсации должен быть услышан в течение разумного периода времени (см. Scordino, приведенные выше, § 195 в штраф);
• компенсации должны выплачиваться своевременно и в целом не позднее чем через шесть месяцев с даты, когда решение компенсации становится силу (§ 198);
• процедурные правила, регулирующие меры для компенсации должен соответствовать принципу справедливости, гарантированных статьей 6 Конвенции (§ 200);
• нормы, касающиеся судебных расходов не должен место чрезмерное бремя на стороны в судебном процессе, где их деятельность является оправданным (§ 201);
• размер компенсации должен быть разумным по сравнению с выплат, сделанных судом в аналогичных случаях (§ § 202-206 и 213).
50. Что касается последнего критерия, Суд указал, что в отношении денежного ущерба, национальные суды явно в более выгодном положении для определения наличия и квантовой. Ситуация, однако, другое в отношении к нематериальный ущерб. Там существует сильной, но оспоримая презумпция того, что слишком долго возбуждении случаю нематериальный ущерб. Суд признает, что в некоторых случаях, продолжительность процедуры может привести лишь в минимальной нематериальный ущерб или нет нематериальный ущерб вообще. В таких случаях, национальные суды должны обосновать свое решение, предоставив достаточные основания (см. Scordino, приведенные выше, § § 203-204).
3. Применение принципов к настоящему делу
51. В данном случае заявитель жаловался, что у него не было эффективных внутренних средств правовой защиты для задержки, которые преследуют исполнения судебного решения, вынесенного в его пользу. Суд вновь заявляет, что исполнительное производство должно рассматриваться как неотъемлемая часть "судебного разбирательства" для целей статьи 6 Конвенции (см. Kanayev против России, нет. 43726/02, § 19, 27 июля 2006 года). Из этого следует, что выше принципов, разработанных в контексте длина-оф-разбирательство дела также применимо в ситуации, когда жалоба касается доступности средство для затяжных приговора.
52. Поскольку суд уже найдены, нет профилактические средства правовой защиты в российской правовой системе, которая могла бы ускорить исполнение судебного решения против государства, поскольку судебные власти не имеют полномочий для того, чтобы заставить государство для погашения задолженности суждения (см. Lositskiy против Россия, нет. 24395/02, § 29, 14 декабря 2006 года).
53. Остается ли меры для компенсации, которые заявитель была учреждена эффективной, адекватной и доступные средства правовой защиты, способных удовлетворить требования статьи 13 в свете критериев, изложенных выше.
54. Суд отмечает, прежде всего, что российское законодательство не имеет специального компенсационного средство для жалоб, в результате чрезмерной продолжительности исполнительное производство. Хотя Конституционный суд - уже в 2001 году - призвал законодательный орган определяет процессуальные нормы, регулирующие меры, касающиеся компенсации за нарушение права на справедливое судебное разбирательство по смыслу статьи 6 Конвенции (см. п. 28 выше), состояние в российском законодательстве не превратилась с тех пор. Такая ситуация, рассматривать в контексте отсутствия достаточной мере созданы и в соответствии прецедентного права в случаях, аналогичных по заявителя, приводит суд к выводу о том, что возможность получения возмещения в связи с нематериальный ущерб путем использования средства правовой защиты не является достаточно определенным на практике в соответствии с требованиями Конвенции прецедентным правом.
55. Кроме того, Суд отмечает, что разбирательство по заявителя иск о возмещении ущерба продолжалась с 12 мая 2003 года по 30 марта 2005 года и затем, после их повторного открытия по надзору обзора, с 1 июня 2006 г. по 22 февраля 2007 года. Их продолжительность, таким образом, глобального превысило два с половиной года, несмотря на четкое требование Гражданского процессуального кодекса о том, что гражданские дела быть заслушанным в течение двух месяцев после получения искового заявления (статья 154). По мнению суда, такие длительный период, очевидно, упали в фол speediness требования, необходимые для исправления быть "эффективной" (см., в отличие от этого, Scordino, приведенные выше, § 208).
56. Кроме того, Суд отмечает, что национальные суды присуждена заявителю 8000 рублей, что составляет менее 250 евро в качестве компенсации за нематериальный ущерб, причиненный опозданием на основе приговора. Не видно из отечественных судебных решений какого периода, не по принуждению к миру суды принимали во внимание и то, что метод расчета, они привлекались для определения этой суммы (см. пункт 23 выше). Что такое определенная, однако, заключается в том, что присуждать меньше, чем 50 евро в год, не по принуждению к миру является явно необоснованной в свете Суда прецеденты в аналогичных случаях в отношении России (см. прецедентного права, указанным в пункте 65 ниже, , а также сравнить Scordino, приведенные выше, § 214).
57. В заключение, учитывая тот факт, что различные требования для исправления быть "эффективной", не были удовлетворены, суд приходит к выводу, что заявитель не располагает эффективными средствами правовой защиты по его жалобе, вытекающих из запоздалых исполнения судебного решения, вынесенного в его пользу.
58. Там с этим нарушение статьи 13 Конвенции.
IV. Якобы имевшее место нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1
59. Заявитель жаловался, что решение от 30 июля 1999 года, с изменениями от 15 февраля 2001 года, остался недействующим в период после суда от 18 ноября 2004 года. Он полагался по статье 6 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1, в которых говорится в соответствующих частях следующим образом:
Статья 6, пункт 1
"При определении его гражданских прав и обязанностей ..., каждый имеет право на справедливое ... разбирательство в разумный срок ... на [] ... судом ... "
Статья 1 Протокола № 1
"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на мирное пользование своим имуществом. Никто не может быть лишен своего имущества, кроме как в общественных интересах и при условии соблюдения условий, предусмотренных законом и общими принципами международного права ... "
А. Приемлемость
60. Поскольку суд не установил, выше, возмещение присуждена заявителю в внутреннее разбирательство о возмещении ущерба был явно недостаточными (см. п. 56 выше). Таким образом, суд приходит к выводу, что заявитель может все еще утверждать, что "жертвой" нарушения.
61. Суд отмечает, что жалоба не является явно по смыслу статьи 35 § 3 Конвенции. Кроме того, он отмечает, что он не является неприемлемой по любым другим признакам. Поэтому оно должно быть признано приемлемым.
B. Достоинства
62. Правительство утверждает, что задержки в исполнение судебное решение было приходится на сложность процедуры по переводу денежных средств на банковских счетах за пределами России.
63. Заявитель указал, что в июне 2004 года министерство финансов не обнаружила каких-либо дефектов в принудительных работ. Тем не менее, некоторые четырнадцать месяцев спустя она пришла к выводу о том, что же документы были изложены некоторые тривиальные ошибки, и отказался произвести платеж. Суждение долга была выплачена в 2006 году, но лишь отчасти.
64. Суд напоминает, что в первом случае Вассерман он установил нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1 за счет российских властей неспособность обеспечить решение от 30 июля 1999 года, с изменениями от 15 февраля 2001 года , В период до суда (см. Вассерман, приведенные выше, § 35 и след.). Что касается периода после суда от 18 ноября 2004 года, находится под вопросом в настоящее время заявки, Суд отмечает, что основная часть задолженности, решение было выплатили только в октябре 2006 года, то есть почти два года спустя. Правительство не объяснить, почему якобы дефекты исполнения документы не были обнаружены в Министерство финансов уже в 2004 году, когда он издал разрешения оплаты. В любом случае, ответственность за задержки лежит на власти якобы потому, что дефекты были обнаружены в официальные документы, выданные русского двора. Даже после опечатки были исправлены, он принял министерство финансов один год для осуществления платежа. Наконец, Суд отмечает, что вся сумма задолженности, решение до сих пор не уделялось заявителя, несмотря на то, что дополнительное судебное решение от 15 февраля 2001 года о выплате всей суммы на счет заявителя в Израиле (см. пункт 8 выше). Это объясняется тем фактом, что министерство финансов не делать положение для покрытия комиссии по государственным банком, через который она провела телеграфным переводом. В результате, заявитель, не по вине его, получил меньшей сумме, чем один присуждена ему в решении от 30 июля 1999 года, с поправками от 15 февраля 2001 года.
65. Суд неоднократно найдены нарушения статьи 6 § 1 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1 при обсуждении вопросов, похожие на те, в данном случае (см. Reynbakh против России, нет. 23405/03, § 23 и след., 29 сентября 2005 года; Gizzatova против России, нет. 5124/03, § 19 и след., 13 января 2005 года; Петрушко против России, нет. 36494/02, § 23 и след., 24 февраля 2005 года; Горохов Rusyayev и против России, нет. 38305/02, § 30 и след., 17 марта 2005 года; Burdov против России, нет. 59498/00, § 34 и след., ECHR 2002 III).
66. Рассмотрев материалы, представленные ему, суд отмечает, что правительство еще не выдвинули каких-либо факта или аргумента, способные убедить его достичь иному выводу в данном случае. С учетом своего прецедентного права по данному вопросу, суд приходит к выводу, что в отсутствии - в течение почти двух лет в период после суда в случае нет. 15021/02 - соблюдать исполнению судебного решения, вынесенного в пользу заявителя внутренние органы нарушили его право на разбирательство в разумные сроки и не позволило ему - в течение же двух лет - с момента получения денег он мог бы разумно ожидать получить .
67. Там, соответственно, было нарушением статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1.
V. Применение статьи 41 Конвенции
68. Статья 41 Конвенции предусматривает:
"Если суд приходит к выводу, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, и если внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны дает лишь частичное возмещение быть достигнут, Суд, в случае необходимости, обеспечить справедливую компенсацию потерпевшей стороне. "
А. Ущерб
69. Заявитель утверждал USD 501 за моральный ущерб, составляет сумму задолженности в рамках судебного решения (31 USD) плюс проценты по задолженности, по мнению период с декабря 2004 по ноябрь 2006 года Центрального банка России в маргинальных кредитные ставки. Он заявил 10000 долларов США за нематериальный ущерб.
70. Правительство представило, что было бы преждевременно принимать решение в отношении денежного ущерба, потому что иск еще не рассмотрен национальными судами. Они считают, что иск за моральный ущерб был чрезмерным, необоснованным и неразумно.
71. Суд отмечает, что в данном случае он установил нарушение статьи 6 § 1 Конвенции и статьи 1 Протокола № 1 в том, что судебное решение долга была выплачена заявителю после существенной задержки, и лишь частично. Суд вновь заявляет, что вопрос об адекватности компенсации бы быть уменьшена, если ему придется быть выплачена без ссылки на различные обстоятельства, могут снизить его стоимость, как, например, продлен задержки в исполнении (см. Gizzatova, приведенные выше, § 28, и Metaxas против Греции , Нет. 8415/02, § 36, 27 мая 2004 года). Таким образом, суд присуждает заявителю выдающиеся части судебного решения задолженности, то есть 23 евро, и, начисленные за период, в отношении которого было обнаружено нарушение в размере 350 евро, плюс любой налог, которые могут быть отнесены на эти суммы.
72. Кроме того, Суд считает, что заявитель должен страдали горе и отчаяние в результате государственной власти не обеспечить решение в течение еще примерно двух лет и отсутствие эффективных внутренних средств правовой защиты. Частности, заявленная сумма, однако, чрезмерным. Суд принимает во внимание соответствующие аспекты, такие, как продолжительность исполнительного производства, характер компенсации (компенсации незаконно конфискованного деньги), а также тот факт, что это вторая заявка, касающиеся не-исполнение же решения, и сделать свою оценку на справедливой основе, присуждает заявителю 4000 евро за нематериальный ущерб, а также каких-либо налогов, которые могут быть отнесены на эту сумму.
B. Издержки и расходы
73. Заявитель также утверждал, 2340 долларов США за понесенные издержки и расходы в национальных судах и суде. Он подготовила документы с указанием сумм, копирование, перевод, типографские и почтовые расходы, копии авиабилетов в Москву, и плата за его представление перед Москве суды.
74. Правительство согласилось заявителя требования в той мере, в какой она касается почтовых, копирование и печать расходы в размере 130 долларов США. Они утверждали, что юридические услуги соглашение недействительным в соответствии с законодательством Российской Федерации. Они поддерживается одновременно, что не было необходимости заявитель приехать в Москву, потому что он был представителем в этой стране. Наконец, они отвергли оставшейся части иска, как не имеющие отношения к теме применения.
75. По мнению суда прецедентным правом, заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек

[Ильин А.В, главный консультант Управления конституционных основ частного права]

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
СЕКРЕТАРИАТ №15631 от 18.09.08
Уважаемый Жбандиректор!
Ваше обращение рассмотрено в Секретариате Конституционного Суда Российской Федерации на основании статей 40 и 111 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
Как следует из Вашей жалобы, Вы оспариваете конституционность статей 3, 23, 24, 134, 135, 380, 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.
Между тем, согласно пункту 3 статьи 2 Федерального закона "О внесении изменений в статью 3 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации" и статью 23 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" от 22.07.2008 № 147-ФЗ фактически оспариваемое Вами законоположение было признано утратившим силу. Таким образом, согласно пункту 1 статьи 4 названного Федерального закона и статьи 24 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации все дела, возникающие из трудовых отношений, подсудны районным судам.
В силу требований Конституции Российской Федерации, в том числе ее статей 46 и 47 (часть 1), подсудность дел определяется законом. В таком законе должны быть закреплены критерии, которые в нормативной форме (в виде общего правила) предопределяли бы, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное гражданское либо уголовное дело, что позволило бы суду (судье), сторонам и другим участникам процесса избежать неопределенности в этом вопросе (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 марта 1998 года N 9-П). При этом законодатель обладает свободой усмотрения при разграничении подсудности между судами различных уровней.
Таким образом, сами по себе статьи 23, 24 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, относящие дела, возникающие из трудовых отношений, к подсудности районных судов, равно как и статья 135 того же Кодекса, устанавливающая последствия несоблюдения заявителем правил подсудности, не могут рассматриваться как нарушающие Ваше право на судебную защиту и иные конституционные права.
Как ранее указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 19.06.2007 N 431-0-0, отсутствие специального закона, определяющего подведомственность и подсудность дел о признании незаконными действий (бездействия) судьи, не означает, что к подобного рода делам не могут применяться общие правила о подведомственности и подсудности гражданских дел, установленные Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации. Указанная правовая позиция сохраняет свою силу.
Соответственно, положения пункта 1 части первой статьи 134 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации об отказе в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, а также нормы статьи 3 указанного Кодекса не могут являться препятствием к принятию судьей заявлений о возмещении вреда, причиненного незаконными действиями государственных органов при осуществлении правосудия, и сами по себе какие-либо Ваши конституционные права не нарушают.
Обращаю Ваше внимание на то, что оспариваемые Вами положения статьи 380 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации утратили силу согласно пункту 7 статьи 1 Федерального закона "О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации" от 04.12.2007 г. № 330-ФЗ. Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно в своих решениях (Определение от 04.06.1998 N 112-0, Определение от 18.07.2006 N 329-0) указывал, что отмена закона самим законодателем защищает конституционные права граждан столь же эффективно, как и признание его не соответствующим Конституции Российской
Федерации.
Что же касается оспариваемых Вами положений статьи 389 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то указанная норма уже была предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В Постановлении от 05.02.2007 г. № 2-П Конституционный Суд Российской Федерации указанное законоположение было признаны соответствующим Конституции Российской Федерации. Таким образом, Вы, требуя признания неконституционными оспариваемого положения, фактически выражает несогласие с выводами Конституционного Суда Российской Федерации, изложенных в Постановлении от 05.02.2007 г. № 2-П, и ставите под сомнение их обоснованность. Между тем в соответствии со статьей 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" решение Конституционного Суда Российской Федерации окончательно и не подлежит обжалованию.
Исходя из изложенного и на основании пункта 2 части 2 статьи 40, статей 96, 97 ФКЗ "О Конституционном Суде Российской Федерации", уведомляю Вас о том, что Ваше обращение не соответствует требованиям названного Федерального конституционного закона.
По вопросу возврата государственной пошлины Вам следует обратиться с заявлением в Инспекцию Федеральной налоговой службы (ИФНС) Российской Федерации № 10 г. Москвы по адресу: 109316, г. Москва, Волгоградский пр-т, д. 46 Б, стр. 1. В заявлении следует указать свои паспортные данные, номер лицевого счета, на который будет осуществлен возврат, наименование отделения Сбербанка. К заявлению следует приложить справку Конституционного Суда Российской Федерации о возврате суммы государственной пошлины и подлинник квитанции о ее оплате.
Приложение: возврат на(11 листах, квитанция об уплате суммы государственной пошлины, справка Секретариата о возврате суммы государственной пошлины.