«Известия» / Учредитель: журналистский коллектив «Известий». – 1992. – 22 мая, пятница. – № 119 (23693). – 8 полос.
- Источник:
http://www.yeltsincenter.ru/digest/r...maya-1992-goda
Слушания Конституционного суда относительно указов о запрете КПСС назначены на 26 мая, но суд общественный уже начался. Уже проявляется тот побочный эффект затеянной тяжбы, который может оказаться самым главным ее результатом и которого, вероятно, не предвидели инициаторы дела. Общество уже вовсю судит и рядит в напряженном ожидании решения, которое при любом исходе возродит острые политические проблемы.
Вероятно, те, кто затеял суд, полагают, что это будут проблемы лишь для президента России, чьи указы оспариваются: если суд сочтет его действия неправильными, ему придется признавать сшибку, а если суд его поддержит – оппозиция получит аргументы для критики власти за нарушения демократии. Если расчет действительно таков, то он опрометчив.
Думаю, именно президенту этот суд сулит меньше неудобств, чем другим политическим силам, втянутым в спор. Да, уже высказавшиеся в прессе обозреватели отметили с точки зрения стандартных правовых представлений сложившейся демократии. Но столь же очевидна политическая обоснованность ограничения действий прежнего монополиста власти в послепутчевой ситуации. Так что если даже если суд сочтет необходимым так или иначе пересмотреть указы, это вряд ли повредит авторитету президента в глазах большинства избирателей, которые уже не раз подтверждали, что оценивают его действия иначе, нежели профессионалы политики или правоведы.
И в чисто практическом отношении даже самое неблагоприятное для президента решение суда не создаст ни проблем для правительства, ни преимуществ для оппозиции. Ведь всем известно что на деле указы не сопровождались ни какими-либо ограничениями практической деятельности партий, именующих себя коммунистическими, ни тем более какими-либо репрессиями против коммунистов.
ВКП(б), РКРП, Союз коммунистов и прочие, обьявившие себя правопреемниками КПСС, работают вполне открыто и даже порой не вполне в ладу с нормами закона-никто им не мешает. Деятельность КПСС прекратилась не из-за запрета, которого на практике не было. Она прервалась из-за политического самоубийства, организатором и исполнителем которого было реакционное крыло аппарата самой партии. Эти подлинные антикоммунисты с партбилетами в карманах нанесли по КПСС смертельные удары, и снятие запрета тут ничего не изменит. Попытка оживить КПСС путем отмены указов сродни театру теней в совхозе Вороново, где пытались оживить СССР путем голосования двух сотен доброхотов.
Предметом действительно практического обсуждения может стать не запрет политической деятельности, а национализация имущества КПСС. Но и тут никакой суд не в силах что-либо изменить: невозможно вернуть собственность покойнику. И тут российская действительность преподносит прецендент, неведомый доселе юридической практике и потому не поддающейся традиционным решением. Той многомиллионной партии, которая наживала это имущество (впрочем, не без помощи беспартийных), нет и не будет. Попытка передать это имущество тем осколкам старого аппарата, которые ныне на него претендуют, была бы насилием над волей прежде всего миллионов бывших коммунистов, которые не подтверждали ничьих претензий на имущество. Так что и тут сама жизнь предпишет нестандартное в правовом отношении решение.
Для кого же опасен предстоящей суд? Он может оказаться опасным для самих его инициаторов. Независимо от чьей бы то ни было воли этот процесс не останется чисто юридическим событием-он уже да начала стал событием политическм, и это предопределено самой ролью, которую играла КПСС в нашем обществе. В правовом отношении, конечно, неправомерно было бы смешение суда как юридического действия с тем, что принято судом истории. Но сама логика спора грозит превратить этот процесс в тот самый суд над КПСС, которого хотели бы избежать коммунисты. Ведь защитники указов в поисках аргументов в свою пользу наверняка обратятся к анализу событий прошлого. Конституционный суд будет «судить» указы президента, а внимающее ему общество-судить КПСС.
Может быть, не стоит и жалеть об этом: на что напросились инициаторы суда, то и получат? Может быть. Но вероятные опасности тяжбы этим не ограничиваются. Нельзя исключить и таких последствий, которые причинят ущерб всему обществу. Одна из таких неприятных возможностей-превращение слушаний (пусть не в самом суде, но и в комментариях прессы. В неуправляемом общественном резонансе) в судилище над всеми, кто состоял в этой партии или в тяжбу между бывшими коммунистами и некоммунистами. В этом случае нарастание враждебности может породить такой раскол общества, которого не ждал и не хотел никто. Только общая сдержанность, только добрая воля всех сторон в зале суда и за его стенами поможет избежать этого.
Другую опасность таит возможное столкновение политики и закона: то извечное противоречие между законностью и «революционной целесообразностью», преодоление, казалось таким легким для большевиков, а последствия в дальнейшем-такими тяжкими для всех… Да, немного найдется в стране людей, которые хотели бы видеть у власти макашовых, зюгановых и нинандреевых. Но хотелось бы наконец научиться достигать желательных для большинства общества целей безупречно правовыми средствами-иначе проклятая череда беззаконий не покинет нас никогда.
4. Как заграница его защищала
Линейный вид
