6713. История этики

[Вanauka.ru]

http://banauka.ru/1486.html
ИСТОРИЯ ЭТИКИ: ОСНОВНЫЕ ТОЛКОВАНИЯ И КОНЦЕПЦИИ НРАВСТВЕННОГО

Выработка и функционирования моральных норм, регулирующих человеческие взаимоотношения на принципах, принципиально отличных от врожденных или приобретенных инстинктов жизни, достигают глубин истории. Однако более-менее осознанное их восприятия фиксируется в мифологиях и эпосах разных народов. С появлением философии начинается такое осмысление морально-этических явлений, которое стремится к их осмысления на основе понимания и объяснения. Поэтому история этических учений и взглядов произвела на протяжении длительной истории своего существования достаточно многочисленные и разнообразные подходы и толкования этического. Хотя они в подавляющем количестве принадлежат прошлому, их усвоение и понимание необходимо потому, что те аспекты человеческих взаимоотношений, которые в них зафиксированы, не исчезли, а продолжают в той или иной степени биты присутствующими в наше время.

План (логика) изложения материала:

Особенности понимания этики и морали в традиционных обществах. Философские концепции этики.
Выделение этической проблематики в особое направление жизнедеятельности в эпоху Нового времени. Современные концепции этики.
Понимание этики в неклассической культуре. Этика в контексте идей постмодернизма.

[Вanauka.ru]

http://banauka.ru/1487.html

В настоящее время в разных науках начальные этапы общественной истории довольно часто подают как традиционные общества, относя сюда такие способы общественной жизнедеятельности, которые базировались в основном на прямом использовании природных богатств. Поэтому мы и обратимся прежде всего к моральных представлений традиционных обществ.

Когда именно и как произошло становление моральных норм, - на этот вопрос ответить сложно так же, как и на вопрос о том, когда и как сформировалась человек. Однако можно безоговорочно утверждать, что любые этнические сообщества, которые можно сегодня наблюдать и которые характеризуются как примитивные, начальные для развития человека и общества, регулирующие отношения внутри своих членов не на основе биологически-экологических механизмов выживания, а на основе таких норм и принципов, которые уже можно приближать к морально-этическим. Так, например, брачные отношения, отношения между вожаками и рядовыми членами общности между людьми различного возраста вводились в рамки определенных стандартов поведения, иногда - очень сложных. Весьма далеких времен достигают древнейшие проявления культовых действий, лежащих в основе религиозных и мифологических представлений, а рядом с ними, возможно под их влиянием, но также и в отношении самостоятельно развиваются представления этические и эстетические. С одной стороны, определенные свойства природы и самого человека, выделенные из-среди других, чрезвычайно максималізуються (сводятся в высокий степень, гипертрофируются) и через это встают предметами магических культов, а, с другой стороны, они фиксируются с помощью древнего живописи, петроглифов (рисунков на камне), глиняных статуэток, разного рода знаков. Параллельно с этим наблюдается проявления принципиально новых отношений к человеку: возникают специальные захоронения людей, несущих на себе явные признаки сопроводительных культовых церемоний, со временем появляются жертвоприношения. Специальные захоронения свидетельствуют о том, что люди уже не рассматривают своих сородичів как простых живых существ, тем более не сводят их лишь к их телесных проявлений, а считают, что в человеке присутствует такая часть, которая не может быть отождествлена с телом. Жертвоприношения, как это не может показаться странным, свидетельствуют также о чрезвычайно высокая ценность человека, поскольку богам (или силам природы) дарувалось и посвящалось нечто очень ценное, весомое. Косвенно это свидетельствует о неизбежные изменения в человеческих взаимоотношениях, правда характер таких изменений нам не известен.

Есть основания считать, что морально-этические нормы появляются и утверждаются сначала как запреты, ограничения, что в конечном итоге выводили давнюю человека за круг биологических циклов жизни. Такого рода запреты носили название "табу" - это полинезийское слово, которое не имеет прямого перевода в европейских языках, впервые было донесено цивилизованному миру капитаном Куком. Оно означало строгий запрет на определенные действия, связанные с проявлениями агрессии, или сексуальности, или с пренебрежением социальных статусов в пределах племени. То, что подлежало "табу", стоял в то же время предметом глубокого страха и в то же время священного поклонения. Страх частично инициировался глубокой верой в то, что нарушения "табу" приносит их нарушителю страшные страдания, болезни и даже смерть. Этнографы, культурологи и антропологи считают "табу" наиболее ранней известной нам форме нравственности, поскольку именно на его основе блокировались и не допускались определенные проявления, нарушающих баланс отношений в человеческом родовом сообществе. Характерными особенностями "табу" были: отсутствие его навязывание или подкрепление внешними силами, например, божеством; его полная иррациональность и своеобразное внутреннее его инициирования, то есть даже при отсутствии наказания тот, кто нарушал "табу", страдал и мучился, так сказать, сам собой.

Моральные нормы, запреты и поощрения начинают деталізуватись, поддерживаться некоторыми пояснениями и обоснованиями уже в мифах и приобретают существенного рационального окраски в эпических преданиях разных народов. Во-первых, в мифологиях достаточно четко звучит мотив связи определенных направлений человеческого поведения с по состоянию души, а последняя толкуется как наиболее существенная и решающая составляющая человеческого естества. Именно душа попадает под суд и казнь в потустороннем мире, но за те деяния, которые правили человек в этой, земной жизни. Во-вторых, здесь фигурируют решающие для этического сознания понятия добра и зла. В-третьих, здесь в разных вариантах фигурируют представление о судьбу человека, ее жестокую и неотвратимую действие, а вместе с тем возникает представление о определенную моральный мере и норму поведения, нарушение которых так или иначе влечет за собой жестокую действие закона судьбы. Так, например, нарушение норм в отношении к священному, нарушение меры в проявлениях даже благих намерений, чрезмерное возвеличивание или обогащения, - все это "запустить" механизм наказания со стороны судьбы. Интересно отметить, что в некоторых мифологиях под действие законов судьбы попадали и боги и божества. То есть это были законы, так сказать, анонимные, объективные, неумолимые, которые просто выражали факт наличия именно такой, а никакой другой структуры бытия и жизни. Безусловно, в этих особенностях ранней морального сознания проблискують объективные основы нравственности, ее реальную необходимость для человеческого общественной жизни.

В произведениях так называемого героического эпоса (как-вот произведения Гомера, исландские саги, германский эпос и др.) морально-этические представления приобретают стройность, определенных объяснений и даже обоснований, хотя в целом эпические сюжеты базировались на предыдущий мифологии. В древних мощных цивилизациях, таких, например, как Египетского, Шумер, Древняя Индия, Вавилон, Иудея, нормы нравственного поведения оформлялись на основе религиозно-мифологических верований. Повсюду здесь доминировала вера в бессмертие души, а также в том, что ее состояния и судьба могут иметь два варианта конечных выражений: душа может достигать блаженного состояния, но может быть обреченной на вечные муки и даже на полное уничтожение. Поэтому существовали представления о том, каким образом сохраняется в неприкосновенности все данные о характере поступков человека: в Индии здесь видели действие закона кармы (закон всеобщей причине, что не позволяет ничему из совершенного исчезнуть), а в Єгипті верили в то, что характер человеческих поступков и их моральная определенность закарбовувались в сердце, которое после смерти человека взвешивали на весах во время посмертного судилища. В целом в духовных достижениях этих цивилизаций нравственность предстает уже осознанной и сознательно выделенной из-среди других сторон и составляющих человеческой жизни. Здесь фигурируют понятия добра и зла, поощрения, вознаграждения и наказания, совести, долга, судьбы, блаженства, страдания и другие моральные понятия, которые впоследствии превратились в моральные категории.

Однако концептуального осмысления, рационального толкования и систематического рассуждения явления морально-этического плана получили только в пределах древних философских школ и направлений, которые, как известно, больше всего успешного развития получили в древних цивилизациях Востока (Индия и Китай) и в античном мире (Древняя Греция, Древний Рим, эллинистический мир).

Первые подходы к объяснению явлений морально-этического плана были или сакральные (освященные божественным авторитетом), или натуралистические (связывали мораль с природными свойствами человека или космоса). Сакральные объяснения морали (брахманизм в Индии, аполлонізм и орфізм в Греции, конфуцианство в Китае, богоизбранность в Иудее) базировались на причастности человеческой души к божеству или божественности (в конфуцианстве статусом божественного уделялось Небо); соответственно, источником основных моральных установок возникала именно божественность. Поскольку божественное считалось чистым, свободным от каких-либо ошибок и отклонений от собственной сущности, считалось, что моральные нормы также должны ориентироваться на чистоту помыслов, на поступки, благородство которых не вызывает никакого сомнения. При том наиболее желаемым состоянием души считалось максимальное сближение с божеством, или даже и слияния с ним (такой была цель человеческой жизни в брахманизме, так подавалось желаемое для человека в орфізмі и аполлонізмі, в иудаизме). В пределах сакральных концепций и толкований морали были произведены своеобразные сведения или кодексы нравственности, где фигурировали основные моральные нормы и заповеди. Так, конфуцианство определяло несколько добродетелей, обязательных для любого благородного человека; это были человеколюбие, справедливость, уважение к старшим, выполнения ритуалов. В знаменитых книгах Моисея (учение Торы) фигурировало "Десять заповедей Господних" ("Декалок" д-греч. языке), которые подавались исключительно как божественные наставления человеку. Орфізм культивировал целый ряд культовых действий и ритуалов, которые были направлены прежде всего на очищение души, культ Аполлона также был ориентирован на соблюдение чистоты и ясности человеческих намерений и замыслов, на тщательное соблюдение древних традиций, на ведущую роль коллективного и рационального начала в человеческой жизни.

Нетрудно заметить общую черту во всех сакральных подходах к этического: человек в них возникала прежде всего и преимущественно не активным деятелем собственной жизни, а исполнителем, послушным прислужником в отношении воле высших сил. Однако, с другой стороны, эти концепции противостояли неограниченному и дерзком егоїзмові человек, который время от времени наблюдался (да и наблюдается в наше время) в различных этнических культурах и регионах. Например, в Греции накануне реформ Солона царило социальное беспорядок, в котором неограниченные имущественные притязания людей приводили к полного пренебрежения будь-какой моралью. Подобные периоды истории иногда называли Смутой или Разрушены в истории разных народов. Кроме того, сакральные концепции морали так или иначе нацеливали людей на стремление чего высшего от себя самих, на определенное преодоление себя, на подъем намерений и поступков на уровень, высшей от человеческой жизни. Правда, чрезмерное (фанатичное) служение божественному иногда превращает людей в своего рода послушные "автоматы", при том религиозный фанатизм практически нельзя ни поколебать, ни опровергнуть.

Натуралистические объяснение морали выходили из природных свойств и интересов человека или возводили человеческую жизнь и поведение к проявлениям зальнокосмічних законов. Например, философская школа "Чарвака-локаята" в Древней Индии считала, что такой сущности, что называется душа и что будто-то существует самостоятельно относительно человеческого тела, на самом деле нет: человек представляет собой сочетание так называемых элементов или стихий мира - огня, воздуха, воды и земли. Когда человек умирает, его тело просто разлагается на выходные элементы, а потому следует заботиться не о посмертном, а о земной жизни, пытаться получить от жизни как можно больше удовольствий любого характера. Правда, некоторые представители этой школы утверждали, что наивысшим удовольствием жизнь искусство избегать страдания, распространенными были взгляды на право человека насыщать жизни будь-чем приятным для нее. Библия также доносит до нас сведения об определенных людей в определенные времена истории, которые придерживались взглядов, похожих на только что очерчены. К натуралистических толкований морали можно отнести также древнегреческую философскую школу киников, которые, подражая определенные взгляды Сократа, пытались убеждать всех в том, что человеку следует обращать внимание только на самые первые и прямые жизненные потребности, поскольку как раз обременения человека разными, не нужными для сохранения жизни, а потому лишними хлопотами, делает человека зависимым, ограниченной, несвободной. Представители школы призвали людей быть верными своему естественному состоянию. Поскольку до вещей, совершенно не нужных для свободы и сохранения жизни они причисляли также и высшие достижения культуры и творческого гения человека, в дальнейшей истории этики (благодаря опосередкуванню латинским написанием их названия) они получили название "циников", а слово "цинизм" стало обозначать презрительное, пренебрежительное отношение к культурных и общественных достижений и требований человеческой нравственности.

Достаточно распространенными в философских рассуждениях древних цивилизаций были космологические концепции нравственности, что толковали ее как следствие действия общих космических законов на человека, а также как степень осознания такого действия. Сюда относят давньоіндійську философскую школу Санкхья, китайскую школу Даосизма, философии Гераклита Ефеського и Эмпедокла в Древней Греции. Все эти направления исповедовали идею существования единого космического закона, что правит всем и принуждает человека к согласования своих действий с требованиями данного закона. Задачей человека возникала насущная потребность в познании требований настоящего закона и их тщательного соблюдения.

Философская школа поздней античности (эпохи эллинизма) под названием стоицизм разработала свой промежуточный (или синтетический) вариант этики: в исходных началах они утверждали, что в мире царит всеобщий и неумолимый закон судьбы (фатума, что является единственным космическим божеством), человек не может его ни изменить, ни отменить, однако она имеет моральную свободу воли (но не действия!), то есть она сама определяет свое внутреннее отношение к тому, что с ней происходит. По мнению стоиков, осознание строгой и однозначного действий закона судьбы в человеческой жизни должно наставлять человека на принятие такого положения вещей (ибо все равно изменить судьбу или подействовать на нее невозможно), но дальше человек должен переломить не судьбу, но саму себя тем, что она, не подвергаясь естественным страхам ли отчаянии, всегда должна владеть собой, быть спокойной и рассудительной, последовательно принимая все, что приносит судьба. Как видим, в мыслях стоиков сочетаются повеление, предоставляемых человеку высшими от нее силами и сущностями, и определенные возможности самого человека. От такого понимания морали до нас дошло два ведущие сроки: фатализм - вера в однозначное и полное определение всех аспектов человеческой жизни, вплоть до мельчайших, и стоїчність - умение владеть собой в любых обстоятельствах жизни.

Но сознательное разработки морально-этических идей мы находим только у представителей высокой классики в развитии античной философии - у Сократа, Платона и Аристотеля. Сократа иногда называют первым выдающимся европейским моралистом. И действительно, нравственности человека, моральным принципам ее жизни Сократ придавал решающее значение как в философской теории, так и в реальной практике жизни. За Сократом человек собственное тем и отличается от животных, что живет и действует сознательно, а, значит, на основе выбора принципов собственного поведения. Вне таким выбором человеческое превратится в животное. Но для оправданного выбора человеку необходимы знания, а поскольку от них зависит человеческая жизненная судьба, эти знания должны быть настоящими, то есть надежными, стабильными, окончательными. Знать и действовать морально - это для Сократа было то же самое. Поэтому и считается, что Сократ заложил основы рационалистической или эпистемологической этики: быть благотворной человеком - значит знать, иметь истинные знания, а быть аморальной - значит ошибаться, склоняться к невежества. В этом также видят и моральный радикализм Сократа, поскольку для него вопрос о причинах и принципах нравственность решался однозначно и окончательно.

Платон, ученик и воспитанник Сократа, пошел дальше своего наставника, поскольку, во-первых, начал различать качественно отличные знания (знания, ум, мудрость), а, во-вторых, он начал довольно подробно анализировать разновидности человеческих моральных добродетелейподводя моральные принципы не только под поступки людей, а под государственные законы и решения. Собственно основателем этики как науки считают уже ученика Платона - Аристотеля, который впервые написал произведения с использованием слова "этика" и провел различения уровней самой этического сознания. В своих этических разведках Аристотель еще больше усилил рационалистическое понимание морали, поскольку поделил все моральные добродетели на два разряда. Первый он назвал этическими доброчесностями, которые возникают и формируются в самой стихии жизни и базируются на принципе "Делай так, как делают все", то есть, например, отвечай добром на добро, на месть местью и др. Но такие стихийно сложившиеся нормы поведения, по мнению Аристотеля, не дают надежных оснований для разграничения добра и зла. Поэтому существуют высшие - діаноетичні благотворительности, основанных на принципе "Делай так, как положено", то есть так, как того требуют умные осмысленные принципы поведения. Следует отметить и то, что все три представителя вершины древнегреческой философии - Сократ, Платон и Аристотель - были сторонниками того, что мораль является неотъемлемой частью государственного жизни, что именно потребности государственного жизни требуют морально-этического воспитания. Такое видение морали называется "моральным етатизмом" (от фр. слова, что означает государство).

Больше всего внимания вопросам морали уделялось в поздней античной философии - так называемой философии эллинизма и римско-александрийской философии. Многочисленные направления этой философии (эпикуреизм, стоицизм, скептицизм, неоплатонизм) прямо ставили перед собой задачу отыскать оправданы основы человеческой индивидуального поведения. В результате здесь были произведены некоторые принципиально важные позиции (или подходы) в трактовке нравственности. Так, эпикуреизм настаивал на том, что в основе нравственности должен быть принцип удовольствия ("гедоне"), а потому эта позиция в этике получила название "гедонизма". Наряду с этим достаточно распространенной была позиция евдемонізму, что считала целью морального поведения достижения счастьекак, кстати, и наоборот, то есть считалось, что именно соблюдение норм морали может подарить человеку истинное счастье (стоицизм). Продолжала исповедоваться также позиция морального етатизму, которая утверждала, что моральным следует считать все, что служит благу государства, или: государственные установки и требования и являются основами морали; эта позиция была особенно распространена в общественном мнении и философии Древнего Рима. Неоплатонисты пропагандировали исключительно духовный характер морали и сделали свой вклад в развитие аскетического ее толкование: чем больше ущемляются телесные запросы, тем большего веса и пространства приобретают духовные, а в духовных запросах важнейшим является стремление к единению с божеством. Однако следует сказать, что все эти позиции основывались на индивидуализме и даже эгоизме, поскольку в античной философии была довольно распространено мнение о том, что по природе человек является эгоистом, то есть заботится прежде всего и преимущественно о своем отдельное, личное благо (Демокрит, Эпикур, скептики).

В следующую историческую эпоху - в Средние века - направление всего духовной жизни, общественной мысли и философии в корне изменилось, поскольку основным жизненным и мировоззренческим ориентиром для людей данной исторической эпохи теперь была религия - преданная и непоколебимая вера в Бога. Соответственно, источником нравственности считался Бог: Он создал человека, Он наделил ее определенными способностями и свойствами, Он предоставил ей (в разные способы) первые наставления на жизнь, которые содержатся в текстах божественных заповедей (для христиан - в Библии). Но это вовсе не означало, что в это время не возникало серьезных моральных проблем и что философско-религиозная мысль не пыталась их осмыслить. К таким проблемам относятся: соотношение божественного - полного и абсолютного - вперед определения судьбы каждого человека и человеческой свободы воли, источники зла в том мире, который создан милостью исключительно благого Бога, основ и признаков греховности определенных людей или их поступков и др. В целом при решении этих проблем средневековая философская мысль выработала свои позиции в понимании морали. Первым ее постулатом было безоговорочное принятие тезиса о грехопадение человека и, соответственно, ее несостоятельности самой вернуться к чистого, непорочного состояния. Из этой концепции следовало признание человека в самом ее естестве испорченной и греховной (первородный грех), то есть совсем не свободной от моральных изъянов. Поскольку только с помощью Бога человек мог надеяться на возвращение к потерянному Раю, то такая моральная установка опиралась на веру в божественную благодать. С другой стороны, из этого постулата также определенная вытекала моральная умеренность и сдержанность человека, поскольку в першородному грехе все люди стали равными, значит не существовало оснований для резкого осуждения будь-кого. Христианская нравственная мысль ввела в этическую практику такие понятия как грех, ответственность, гордыня, любовь, надежда, смирение.

В то же время для христианской нравственности были характерны позиции ригоризму и пуританства. Оба сроки возникли позже, не в средневековье, однако они точно характеризуют особенности именно этой этической мысли. Ригоризм означает строгость и характеризуется требованием всегда, при любых обстоятельствах соблюдать и буквы и духа определенной моральной заповеди, тем более, если это заповедь божественного происхождения. Пуританство происходит от английского слова "чистота" и также характеризуется требованиям строгого соблюдения общих установок христианской веры относительно максимального ограничения любых нужд, исповедование скромности и аскетизма.

В эпоху Возрождения моральные устои христианства в целом продолжали быть основными для европейцев, однако здесь ощутимо начали культивуватись индивидуализм, стремление личного духовного совершенства (ренессансный персонализм) и достаточно активная реабилитация многогранности человеческих потребностей и запросов. Это проявилось, в частности, в попытке доказать, что духовная чистота и пользу не противоречат друг другу, что земные (в том числе - телесные) потребности человека являются вполне законными и важными даже учитывая посмертное, загробную жизнь. Но при том весьма активно продолжала иметь хождение и мысль о принципиальной моральную амбивалентность человека, поскольку, по мнению мыслителей Возрождения, человек мог достигать Бога, а могла и быть ниже скота. Однако все же ведущим мотивом ренессансной этики была мысль о неодномірність человека, о невозможности и неуместность пренебрегать земными, телесными потребностями и радостями человеческой жизни.

Сделаем выводы из рассмотрения вопроса. В раннем историческом развития морального сознания и этики достаточно четко просматриваются своеобразные альтернативы: мораль все больше приобретает рационалистических объяснений, однако она в значительной степени опирается на определенные первичные самоощущения и переживания человека, что оказались в мифологических и религиозных представлениях; человек являлся одновременно греховной и величественной, способной и неспособной управлять собой в сфере выработки и соблюдения моральных норм. Наконец, можно утверждать, что моральное сознание пришла к мысли о необходимости сочетать и согласовывать между собой земные и трансцендентные, телесные и духовные, индивидуальные и общественные потребности и запросы человека.

[Вanauka.ru]

http://banauka.ru/1488.html

Окончательное оформление и утверждение этики в качестве особой философской дисциплины, а сферы морали - в качестве особой составляющей человеческого индивидуальной и коллективной жизни, происходит в эпоху Нового времени (современную эпоху), то есть в период от XVII в. до середины XIX века. Это было обусловлено прежде всего и преимущественно тем, что именно в это время вследствие увеличения возможностей опыта, технико-технологической составляющей человеческой жизнедеятельности произошло высвобождение отдельной человеку из многочисленных форм родовой, семейной и социально-государственной зависимости. Отдельный индивид впервые в истории появился самодеятельной единицей и относительно самостоятельным субъектом человеческой жизнедеятельности. Именно теперь перед человеком открылась ничем не сдержанная возможность проявлять свободу выбора жизненного пути и основ собственного поведения. Происходит освобождение процессов социальной жизнедеятельности из-под доминирующих воздействий религии (так называемая секуляризация общественной жизни), а потому начинают відшукуватись принципиально новые ценностные ориентиры для и нормативные требования для человеческих взаимоотношений. Поэтому первой особенностью развития этической проблематики в эпоху Нового времени возникает своего рода автономизация сферы этики, то есть функционирование ее в качестве самостоятельной и самоценной сферы. Однако эта автономизация происходила в несколько своеобразном варианте: целый ряд мыслителей эпохи считали, что вопросы этики касаются исключительно глубинных духовных вопросам человека, а потому отдавали эту сферу в ведение религии, то есть утверждали, что мораль - это дело религии. Этим самым они пытались выводить из-под опеки религии науку, политику, искусство, юриспруденцию, семейные отношения, образование. Христианская церковь не соглашалась с таким сужением своей роли в обществе, однако не отвергала зависимости вопросам жизненного выбора от набожности человека. Другое направление этических разведок носил светский характер: здесь пытались найти основы, корни, причины морали в социальных условиях жизни человека. Как правило, это направление опирался на несколько, как тогда казалось, неопровержимых постулатов: 1) на теорию естественного права человека, которую интенсивно проповедовали Т.Гоббс, Дж.Локк, Ж.-Ж.Руссо и др.; согласно нее все люди приходят в мир с равными правами и жизненными претензиями и ожиданиями; 2) на то, что в естественном состоянии и по самой своей сути человек является эгоистом, то есть она понимает прежде всего саму себя и заботится о самой себе. Известный французский мыслитель и просветитель Ф.Вольтер в целом ряде своих произведений доказывал, что именно эгоизм людей приводит к тому, что в обществе схрещується бесконечное количество разнообразных индивидуальных стремлений, которые в конечном итоге не дают должной мере реализоваться ни чистом в своих истоках жизненном намерения. Именно непреодолимое человеческий эгоизм приводит к социальной беспорядков и насилия. Поэтому в конечном итоге в философии Нового времени сформировалась этическая концепция "разумного эгоизма", которая утверждала, что жизненные интересы людей должны привести их к необходимости согласования своих эгоистических стремлений, до определенных уступок своими интересами ради общих выгод.

Весомое место в модерновых этических концепциях принадлежало социальным трактовке сущности морали. Их авторы доказывали что человек является существом общественным, а потому и должна согласовывать свои действия с потребностями и интересами общественной жизни. В русле таких взглядов возникла концепция альтруизма (от слова - другому): каждый человек должен заботиться не только о себе, но и о других, а потому в конечном итоге - о государстве, которая одна только может обеспечивать баланс человеческих интересов. Т.Гоббс считал государство лучшим произведением человеческой культуры, а преимущества государства - именно в ее способности направлять эгоистические интересы в русло развития общих интересов.

Религиозные концепции этики исходили из постулата бессмертие души и посмертной вознаграждения, а потому искали основы нравственности в человеческих надеждах на будущее бессмертие. При том в Новое время религиозные концепции этики достаточно тесно сочетались с метафізичними и антропологическим соображениями, то есть с размышлениями о сущности мира и бытия и о природе человека, его место в мире (Б.Спіноза).

Переломным моментом в развитии этики считаются взгляды и идеи И.канта, который начал отстаивать принципиально трансцендентальную природу моральных требований. И.кант считал, что из фактических случаев жизни никак нельзя вывести такие нормы и законы, которые признавались бы всеми безусловно необходимыми и обязательными. Такими характеристиками могут владеть лишь положения, выведенные на основе природы чистого разума. Поэтому моральные нормы является формой выражения умственной принадлежности: это то, что положено делать, исходя не из отдельных ситуаций жизни, а из самой сущности человеческой разумности. В определенной степени это напоминает діаноетичні добропорядочности Аристотеля. Именно такой - абсолютным требованием ума - возникает знаменитый "категорический императив" И.канта, который сформулирован так: действий всегда так, чтобы максима (предельный выражение сущности действия) твоего поведения могла быть возведенным в общий закон поведения. Немного упрощая, можно сказать: то, что ты предполагаешь возможным для себя, скорбя на всех других, и тогда станет понятным, насколько оправданной является твое поведение.

Осмысления нравственных норм в качестве надлежащего превращает их в разновидность человеческих ценностей (ценностная концепция морали) : ведь в таких нормах, поданных в выражениях "надо", "принадлежит", "следует", "достойно", присутствует момент не существующего, но лишь желаемого, ожидаемого. Подхваченные последователями И.канта, такие толкования моральных норм появились в XIX - ХХ веках почти общепринятым. Довольно часто сущность морали и определяется через ценность или оценивания. Приведем два примера: 1) "Мораль возникает как таковой практически-оценочный способ отношения человека к действительности, который регулирует поведение людей с точки зрения принципиального противопоставления добра и зла" (Малахов В.А. Этика. - К., 2002. - С.21); 2) "Мораль существует в двух формах: личностные качества... и совокупность норм общественного поведения и оценочных представлений..." (Этика: Навч. Пособие / В.О.Лозовой и др. - К., 2004. - С.6-7).

В дальнейшем этическая проблематика была развита и детализирована в произведениях Г.Гегеля, который считал, что мораль является одним из неотъемлемых аспектов в развитии единой основы и субстанции мира - Абсолютной идеи. Соответственно, ведущие позиции в этике принадлежат ступенькам самовыражения духа, однако объективного духа, то есть такого, который возникает в действиях общественной истории, ибо только в социальных связях и отношениях дух лишается жесткой единства с индивидом (по условиям такого единства действует субъективный дух). Именно в процессе общественной истории объективный дух возносится ступенями от права через мораль к нравственности (нравственности). А последняя действует в пределах семьи, гражданского общества и государства: как семья нравственность характеризуется через "природный дух", как гражданское общество нравственность в своих проявлениях является внутренне противоречивой, как государство она наконец приобретает характеристики разумной воли. Непременным условием нравственности, дескать, г.гегель считает свободу воли: воля как таковая или, как говорит, дескать, г.гегель, "в своей истине", есть добро, однако свобода воли предусматривает ее выход за собственные пределы, а, следовательно, определенные негативные действия или произвол. Разумная воля предстает как единство свободы и необходимости добра. Следовательно, можно заметить, что гегелевская этическая концепция предусматривает: а) общественно-исторический характер морали; б) ее общественную природу; в) ее органическое единство с правом и политикой. Надо сказать, что все эти черты унаследовал от Г.Гегеля марксизм, несколько усилив и обострив эти характеристики морали, однако решительно отбросив гегелевское абсолютный дух и духовную природу морали.

Л.Фейєрбах перевел рассуждения своих предшественников в русло рассмотрения вопросов, более приближенных к реальным и всесторонних проявлений человека. Так, он начал настаивать на том, что сущность человека включает в себя по крайней мере три ведущие составляющие: разумность, чувства и волю. Только в условиях развертывания всех этих составляющих человек может жить полноценной жизнью. Однако все эти составляющие должны иметь предмет своего направления и обнаружения, а потому самой первой сферой моральных проявлений человека является его отношение к природы, общества и другого человека как в настоящих реалий жизни. Конечно, на первом плане здесь находятся человеческие отношения, которые Л.Фейєрбах называл "наслаждением человеческого общения", однако лишь при условии, что эти отношения устанавливаются по типу "Я - Ты", а не "Я - Оно", то есть когда они не превращают другого человека на дело. Своеобразным индикатором подлинной моральной зрелости человека философ считал отношение к женщинам: если оно является равным и полноценным, это свидетельствует моральную целостность человеческих отношений.

Итак, осмотрев ведущие толкование морали и нравственности в Новое время, можно утверждать, что в отличие от традиционных обществ сфера этики в эту эпоху возникла относительно самостоятельной. Она приобрела здесь достаточно интенсивных философских опрацювань и в целом стала более реалистичной, чем в предыдущих традиционных обществах. В то же время можно отметить неоднородность толкований этики и нравственности, их постепенную эволюцию в направлении плюралізації, а также детализации, в том числе - в сфере выработки новых этических понятий и принципов нравственности.

[Вanauka.ru]

http://banauka.ru/1489.html

Во второй половине XIX в.. происходит довольно активный переход к неклассической философии, которая отвергает, как романтические, претензии философской классики на окончательные решения проблем человеческого бытия, а потому и к этике начинает подходить совсем с других позиций. А именно: мораль и нравственные нормы теперь ставятся в зависимость от эмпирических потребностей жизни, от определенных, опять-таки эмпирически фиксированных природных характеристик человека, от особенностей работы человеческого сознания.

Одна из первых этических концепций в это время была создана А.Шопенгауером, который считал слепое волевое стремление к бытия в любой форме и любой ценой самой первой основой любого бытия, в том числе и человеческого. Это стремление является первичным и глубинным, его нельзя подчинить разуму или орозумнити. Поэтому реальная картина жизни с моральной позиции ужасна, поскольку борьба многочисленных свобод приводит к печальным последствиям (отсюда - этический пессимизм А.Шопенгауера). Единственная надежда, по А.Шопенгауером, можно возлагать на человеческое сочувствие, то есть способность человека чувствовать не только свои беды и боль, но и других людей. Такие мотивы в этике можно считать психологическими; позже они вошли в арсенал так называемой "философии жизни" (В Дильтей), однако сами принципы этической концепции А.Шопенгаера характеризуют как иррационализм и волюнтарим. В таком же духе толковал этику и датский философ С.Кіркегор, который считал, что человеческая сущность носит ярко выраженный индивидуализированный характер, что не подлежит никакому абстрактно-умственном познанию. Так же и общие для всех традиционные этические нормы не могут выражать самое важное - индивидуальное ядро человека. Поэтому С.Кіркегор считал, что существует возможность "телеологического отклонения этического", то есть возможность выхода за пределы человеческой морали тогда, когда человек чувствует свою прямую связь с Богом.

В XIX в. в Англии сформировалась концепция этического утилитаризма, что утверждала: в условиях несовершенства человека и общества моральные постулаты должны буки такими, чтобы обеспечить счастье как можно большей части общества. Позитивистские течения пришли к выводу о том, что моральные требования не подлежат логической или фактологической проверке, а потому они носят условный характер: принимаются только те нормы, которые вызывают у человека положительную эмоциональную реакцию (когда мы считаем, что это и это хорошо). Данная позиция получила название емотивізму. Критики этой позиции справедливо отмечали, что емотивізм впадает в ошибку "заколдованного круга", когда выводы соображения незаметно присутствуют в его начальных ссылкам. Ведь для того, чтобы нечто вызвало в нас положительную эмоциональную реакцию, мы должны уже иметь представление о том, что мы считаем этичным, а что неэтичным. Однако, как утверждают эмотивисты, только сама эмоциональная реакция может объяснить нам, что е именно таким.

В XIX в. получили распространение и разного рода взгляды и концепции так называемой революционной морали, согласно которой можно считать оправданными любые действия, ведущие к светлому будущему всего человечества. Считалось, что традиционные взгляды на мораль являются консервативными и призванными охранять спокойствие господствующих классов (или слоев). Считалось также, что подавлены трудовые слои населения имеют право пренебречь не только обычной моралью, но и даже божественными заповедями: они не должны считать аморальным "добыча награбленного", классовой мести, физическое уничтожение "социальных паразитов". Таких взглядов придерживались не только террористические объединения, но и определенные довольно авторитетные представители общественного мнения, такие как Т.Шевченко, К.Маркс, Ф.Энгельс, Ш.Петафі, М.бакунин, Я.Домбровський и др.

С другой стороны, в нашем культурном регионе на волне подъема литературы критического реализма довольно заметного распространение получили многочисленные морализаторские идеи и взгляды, согласно которым нравственность и только нравственность является первой чертой человеческого сожительства и непременным условием его улучшения. Разные писатели противопоставляли рафинированном этикета господствующих и образованных слоев простую и мудрую мораль тружеников, призывали следовать им. Подобные мотивы прослеживаются в произведениях П.Мирного, М.коцюбинского, И.франко, Г.Успенського, Ф.достоевского и др. Особенно обостренного выражения эти мотивы получили в художественных и публицистических произведениях Л.Толстого, который настойчиво проводил мысль о том, что только искренняя и открытая совесть, покаяние, даже самоуничижение могут привести к конечной цели человека и общество - к улучшению их морального состояния. Л.Толстой пропагандировал и известную христианскую моральную позицию "не противостояние злу насилием", поскольку был убежден: отвечая насилием на зло, мы лишь увеличиваем количество зла в мире, да и вообще действуем по принципам товарного обмена: если вы делаете мне добро, то я вам - тоже добро, если же вы - зло, то и я отвечаю злом. Конечно, со стороны революционеров и реформаторов общества эти идеи встречали сопротивление и осуждения. Но, как показали дальнейшие события, более привлекательной была все же позиция Л.Толстого.

Окончательное утверждение неклассической философии и культуры состоялось в ХХ ст., когда те черты некласичності, что начали проявляться во второй половине XIX в. приобрели более выразительного характера. В ХХ в. этические концепции создавались и развивались в пределах ведущих философско-методологических парадигм, среди которых ведущие позиции принадлежали таким: 1) парадигма феноменологической философии, что исходила из необходимости добраться до первичных структур сознания, через которые человеку предоставляется будь-яка действительность; 2) парадигма антропологической философии, что считала феномен человеческого самоосмысления первичным и важнейшим для любой философии; 3) парадигма фрейдистской теории, которая разрабатывала специальные процедуры для определения начальных форм проявления в сознании и действиях человека бессознательных факторов; 4) парадигма аналитической философии, которая подавала научное знание и познание как единственно истинное и пыталась анализировать те его элементы, что и предоставляли науке преимуществ; прежде всего язык и логику науки; 5) парадигма религиозной философии, что искала единую засаду для всех проявлений и событий человеческой жизни в связях человека с Абсолютом (или трансцендентным); 6) парадигма философской культурологии, что на первый план в культуре выводила такое явление, как ценности. В конце ХХ в. и в начале XXI в. достаточно авторитетными возникли определенные этические позиции философского постмодернизма.

Обратимся к наиболее показательных этических концепций и подходов, которые прорабатывались в пределах названных парадигм.

В рамках феноменологии этические идеи активно разрабатывались М.Гартманом и в определенный период деятельности М.Шелером. Оба эти мыслители выходили из мысли о том, что моральные ценности людьми не придумываются, что они заложены в самих бытийных структурах человеческого положения в мире. То есть, самый факт того, что мы люди, то есть существа, наделенные разумом, способны к познанию, уже обусловливает действие таких реальных (бытийных) механизмов, заставляющих нас становиться в моральные отношения между собой. Когда мы оказываемся в определенной жизненной ситуации, то характер этой ситуации произвольно изменить нельзя, в ней самой, в ее содержании присутствуют определенные ценностные структуры, которые мы, конечно, можем выполнить, а можем и не выполнить, однако в любом случае нас ожидает соответствующий результат. Моральное сознание базируется именно на таком, не произвольном и не вымышленном характере моральных норм, выражающих этические ценности. А этика, как философская наука, должна демонстрировать сущность и онтологический характер моральных норм. Она должна направляться на идеальное значение исходных понятий морали, отыскивая, условно говоря, инвариантные значение в многочисленных реальных нравственных переживаниях, а такие значения обладают внутренней очевидностью, которая улавливается интуитивно. Получается, что содержание исходных нравственных понятий не зависит ни от ситуаций жизни, ни от времени; здесь, в пространстве и времени, он лишь проявляется разнообразно.

В антропологічній философии ХХ в. благодаря усилиям того же М.Шелера, которого справедливо считают основателем философской антропологии, природа нравственности определяется ведущими существенными характеристиками человека. К таким антропология относила достаточно большой спектр явлений человеческого бытия, однако на первом плане находилась человеческая способность разрыва с угодно-чем частичным, что связывает человека с условиями ее существования, и выхода на диалог с самым первым бытием, наконец - диалог с Богом. Такое понимание человека предопределяло и признание принципиальной единства всех людей, поскольку способность находиться в диалоге с абсолютным, всеобъемлющим началом сущего не может принадлежать отдельному человеку, это общечеловеческое качество. Соответственно, исходной основой человеческих взаимоотношений должно быть единство, сотрудничество, солидарность. Только в таком случае люди могут обнаружить свою истинную природу. К этому добавлялись и соображения по поводу природной недостаточности человека, то есть недостаточности ее генетических программ для успешного выживания, что должно наверстываться культурой, которая, опять-таки, может твориться только в сотрудничестве и при условии обмена приобретенным.

К разновидностям антропологической философии довольно часто относят очень влиятельную философское течение ХХ в. под названием экзистенциализм ("философия существования"). Представители этого течения, часть из которых известны как прославленные писатели (Ж. -П.Сартр, Г.Марсель, А.Камю), пытались доказывать, что решающее значение и первейший интерес для человека имеет его внутреннее восприятие явлений собственной жизни, ее внутренние жизненные самоощущения и переживания, потому что все остальное так или иначе является второстепенным и производным от этого. Поэтому и этическая проблематика возникла в екзистенціалізмі через такие человеческие вопросы, как смысл жизни, самореализация, само идентификация. На первом плане в этическим соображениям экзистенциалистов оказались вопросы возможностей человека, которые подавались через анализ свободы: большинство экзистенциалистов утверждала, что человек изначально ни к чему не принуждена и не предназначена, поэтому она осуществляет выбор себя самой. В этом выборе общие моральные установки, которые функционируют в обществе, имеют второстепенное значение, ибо личная ответственность человека является его ответственностью за собственную идентичность. Отсюда звучит тезис о ситуативный характер морального выбора: следует исходить не из каких непреклонных предписаний морали, а из ситуации, в которой главная задача - не изменить себе, не превратить свою уникальность и неповторимость на посредственное существование.

Фрейдистская теория бессознательного также не обошла этических проблем. За З.Фрейдом человеческое общество не может существовать без определенных норм, носящих характер запретов и требуют от человека определенных ограничений в проявлениях инстинктов выживания. В давние времена это были "табу", которые базировались на мистическом страхе, но в историческом развитии к ним присоединились сознательно произведенные запрета, что уже имели определенные объяснения. Моральные нормы относятся к сознательно созданных запретов, что, создав определенные культурные традиции, входят в структуру "Над Я" и благодаря воспитанию начинают выполнять роль внутреннего, а не внешнего контроля за действиями человека. Однако далеко не каждый человек способен сдержать силу влияния бессознательных инстинктов, хотя существуют легальные способы их преодоления. К таким З.Фрейд относит творчество в различных сферах культуры, где, собственно, и тратится глубинная энергия бессознательных влечений; именно здесь, в творчестве, разрешается переходить пределы моральных норм.

В рамках аналитической философии наиболее известной и показательной является этическая концепция Дж.Мура, которую часто называют "метаетикою" ("над-этикой"): дело в том, что Мур считал первейшей задачей теоретической этики не анализ человеческих поступков с позиции их моральных характеристик, а анализ исходных этических понятий, к которым он относил добро и зло. Мораль устанавливает нормы поведения, этика их объясняет и обосновывает, а теория этики ("метаетика") анализирует язык этики - анализирует значение понятий. Значительную часть своих этических трудов Дж.Мур посвятил критике распространенных толкований этического, среди которых он специально рассмотрел натурализм, утилитаризм, метафизическую этику и гедонизм. Мур убедительно доказывал, что все эти теории не избегают греха натурализма, но последний не в состоянии дать подлинное объяснение морали по одной простой причине: он подменяет моральные понятия и качества определенными вещами или их свойствами, утверждая, например, что добро есть или удовольствие, или положительный результат поступков, или состояние человеческих взаимоотношений. Однако все это можно назвать добром лишь тогда, когда мы знаем, что есть добро само по себе, потому что угодно-какие вещи могут находиться только в отношении к добру, но не является добром. Более того, они никогда не смогут быть добром для всех и при любых обстоятельствах, но для этике нам нужно отличать добро от зла когда-либо. Такое понятие добра - добро будь-когда - Мур называл "внутренним (или универсальным) добром". Это понятие было для него синонимом стратегического добра, добра-цели в отличие от добра-средства. Это настоящее и всегда тождественное себе добро за Дж.Муром мы постигаем интуитивно, поскольку оно не может быть разделено на части, то есть подвержено аналитике. Через такой ход мысли концепцию Дж.Мура иногда также называют нравственным інтуїтивізмом. Отметим, что в последнем пункте мы наблюдаем пение падение в подходах Дж.Мура с подходами феноменологической философии, хотя эти направления иногда считают удаленными друг от друга. Сейчас аналитическую концепцию этики активно развивает американский философ О.Макінтайр.

Под влиянием позитивизма и аналитической философии возникла прагматичная концепция морали, которая подчиняла мораль вопросом полезности, выгоды, результативности человеческой деятельности и человеческих взаимоотношений. Нельзя сказать, чтобы мораль была совершенно оторвана от вопроса об успешности человеческой деятельности, однако довольно часто моральные требования идут вопреки пользы и результативности. Например, вряд ли человеческую самопожертвование кто будет напрямую связывать с пользой.

Религиозная философия ХХ - нач. XXI в. как и раньше встает достаточно сильно этично нагруженной, то есть этической проблематике здесь уделяется серьезное внимание. Исходным тезисом всей религиозной философии современности можно считать ее убеждение в том, что этическая сторона человеческой жизни возникает самой первой и самой важной для человека, поскольку от искренней преданности человека моральным заповедям и принципам зависит не только человеческая судьба, но и состояние бытия в целом - как человеческого бытия, так и бытия выше статусом, то есть духовного, и так же космического бытия, всемирного. Это обусловлено прежде всего тем, что моральные нормы являются установками божества, а духовная природа последнего требует чистоты, открытости, прозрачности, положительного направления любой активности, а также единства внутреннего духовного состояния и внешних проявлений активности. Материальное здесь считается изначально темным, далеким от указанных качеств божественного, а потому наиболее тяжкой виной возникает подчинения души (и духовного) склонностям материального; если такое происходит, душа теряет чистоту, позитивность, а человек и все, что у нее причастна, деформируется и деградирует. Итак, этика для религиозного мировоззрения и религиозной философии почти отождествляется с онтологией, то есть она определяет способ и качество бытия. В современных религиозных течениях довольно часто упор делается на вопросе об отношении человека к Богу и этического. Например, в неотомізмі (обновленной философии св. Фомы Аквинского) тщательно исследуется как содержание и смысл первых божественных заповедей, так и их условия реализации в человеческих поступках. Утверждается, что человек не только monitored Богом, но и поддерживается Им в своих моральных действиях, корректируется и др. До настоящего борение за искреннюю нравственность призывает человека протестантская философия, которая в отличие от неотомизма, оставляет человеку только единую форму связи с Богом - неоглядну и преданную веру. Парадоксально звучит тезис некоторых протестантских философов форме: присутствия Бога в мире есть его отсутствие, что, по их убеждению, порождает явление подлинной религиозности, направленной на поиски смысла бытия. Эти поиски и становятся первым моральным деянием человека. Восточные религиозные философские течения наставляют человека на борение за максимальное самоотречения через служение добру во всех его проявлениях (индуизм, джайнизм, йога). На путь нравственного самосовершенствования наставляет человека учение "живой этики", созданное О.Реріх: человек является сложным творением, но ее первым жизненным задачей является восхождение от самых низких составляющих своей сущности (физического тела) до высших (ментальное тело).

В парадигме философской культурологии (неокантианство, М.Бахтін, С.Аверінцев, В.Біблер, М.Бубер и др.) мораль и этика рассматриваются как органические составляющие культуры, как ее определенное смысловое сосредоточения. По мнению культурологов, мораль - это сфера завоевание и создание настоящей территории человечности, а поэтому сущность морали выражается в типе отношение, которое способна реально осуществлять человек в своем отношении к кому-чему, но прежде всего - к другому человеку. Здесь на первый план выходят как раз характеристики ведущих типов человеческого отношения, где выделяются и анализируются: 1) отношения "Я - Ты" как действительно достойное человека; 2) отношение "Я - Оно" как искаженное, об'єктивоване отношение, что оречевлює другого человека, подает ее через отчуждение; 3) отношение "Я - Другой" как проблематичное отношение, через наполнение которого конкретным содержанием проявляется истинная нравственность человека; 4) отношение "Мы - Они", что возникает социально-психологической характеристикой коллективных взаимоотношений. Довольно часто морально-этические качества рассматриваются культурологами через человеческую способность символизировать действительность (неокантианство, М.Іліаде); поскольку символизация возникает форме внесения высших смыслов в действительностьименно морально-этические действия делают смыслы реально присутствовать в жизни. Наконец, следует отметить, что в культурологии понятию ценностей предоставляется большое значение как ядра культуры, поэтому и этику часто подают как сферу практического выработки и реализации важнейших жизненных ценностей человеческого общества.

Говоря о этическую проблематику ХХ ст., нельзя обойти целого ряда факторов особое звучание проблем этики и морали именно в это время. ХХ в. справедливо считают очень разнообразным, многоплановым и противоречивым. Можно сказать, что испытания, выпавшие в настоящее время на долю человека, предстали в чем небывалыми, поучительными, однако и трагическими: две мировые войны, целый ряд революций, которые сопровождались гражданскими войнами или мерами массового насилия, действия тоталитарных режимов, концлагеря, геноцид в тех или иных регионах, явления Холокоста, "этнических чисток", утверждение массовой культуры, что пропагандирует своеобразный культ наслаждений, экологический кризис, целый ряд масштабных техногенных катастроф, распространение терроризма, возникновения новых заболеваний человека, огромные масштабы распространения наркотической зависимости, компьютерного ескейпізму и др., - все это является признаками и "достижениями" ХХ века. Поэтому можно не удивляться по поводу того, что, с одной стороны, здесь не могло не произойти обострение интереса к морально-этических проблем, а, с другой стороны, так же не могло не состояться распространение морального релятивизма, цинизма, морального лицемерия и др. Стоит обратить внимание, например, на то, что сегодня является редким исключением ситуация, когда какой политический деятель откровенно провозглашает свои циничные или человеконенавистнические взгляды; как правло, ситуация выглядит совсем иначе: с высоких трибун такие люди оперируют лозунгами свободы, демократии, счастье человека, а потом сами под такими красивыми лозунгами разворачивают деятельность, что по сути и содержанию уничтожает эти лозунги или встает с ними несовместимой. Однако следует помнить, что такого рода явления не проходят для человечества безнаказанно. Если присмотреться к ситуации, которая подводила до второй мировой войны, то можно было увидеть нечто подобное, потому что в те времена люди почти полностью были дезориентированы в результате морального цинизма политиков и вождей. Результат таких действий известен. Когда афиняне казнили Сократа, перед тем потеряв своих лучших морских стратегов, то вследствие того, что как одно дело, так и другая сопровождалась моральным лицемерием, Афинский союз государств начал стремительно терять свои позиции и в конечном итоге пришел в упадок. Можно вспомнить также и позорный конец Советского союза, который часто называют последней мировой империей: здесь также степень моральной распущенности и всеобщего лицемерия в 70-те - 80-е годы ХХ в. вступил чрезвычайных масштабов. В целом ситуация здесь должна быть осмыслена так: поскольку мораль является выражением и проявлением чисто человеческого способа бытия и человеческого типа взаимоотношений, то массовая деградация морали означает потерю человечности в социальных взаимодействиях. Тогда такие взаимодействия начинают выстраиваться на каких других основаниях, что в конечном итоге приводит к ломке предыдущего состояния дел с середины общества.

Описанные выше события ХХ ст., а особенно вторая мировая война и те ужасы, которые были ею порожденные (концлагеря, откровенный политический террор, массовое уничтожение мирного населения, этнический террор и геноцид против евреев, славян, цыган), иногда толкуются в социально-гуманитарных науках как кризис цивилизационных основ современного человечества и как толчок к поискам новых гуманистических принципов человеческих взаимоотношений. Эти поиски разворачивались в конце ХХ в. несколько противоречиво: с одной стороны, этика включила в поле своего рассмотрения принципиально новые проблемы современности (например, проблемы отношения к евтаназції, к неполноценных и душевнобольных людей, к людям других религиозных конфессий и др.) и создала новые направления этической мысли (экологической этике, биоэтике, этику делового общения, бизнес-этике, этике международных отношений и др.), а, с другой стороны, в наше время наблюдается распространение этажного отношение к морально-этических норм, их дальнейшая релятивизации и даже отвержение. Достаточно проблематичным сегодня является отношение к этики со стороны философского постмодернизма - одной из новейших философских течений, которая сформировалась в 70-те - 80-е годы ХХ ст. По сегодняшний день отношение к философского постмодернизма является неоднозначным, хотя при том превалирует критическое или настороженное отношение, что вызвано в том числе и тем, что не существует четких признаков постмодернизма, так же как не существует и признанного круга лиц, что является его представителями. С другой стороны, большинство исследователей считают постмодернизм закономерной реакцией на некоторые особенности современной социально-культурной ситуации и считают некоторые его тезисы хотя и неприемлемыми, однако оправданными. Что это за тезисы? - Прежде всего, философы-постмодернисты утверждают, что наше время - это время не вторичной и даже не третичной культуры, а посткультури: например, древнегреческая культура была вторичным относительно культур предыдущих мощных цивилизаций, культура европейского Возрождения была уже третичной, но в наше время мы уже не имеем возможности добраться до первых реалий мира и человека вследствие безумных социально-исторических наслоений, выработанные человечеством. Поэтому мы уже потеряли не то чтобы ощущение действительности, мы уже ней и не интересуемся, поскольку все наши действия пропитаны условными знаковыми процедурами. Когда мы пытаемся нечто написать, например, в области художественной литературы, мы больше думаем об уже написанное, чем о том, что на самом деле мы хотели бы написать. Более того, в наше время почти будь-яка грамотный человек может написать роман, повесть, рассказ, стихотворение, следовательно, писание уже не является призванием, а лишь стремлением достичь любой цели.

Вторая исходный тезис философского постмодернизма звучит так: поскольку знаково-семантическая и знаково-символическая деятельность встает теперь решающей в человеческих взаимоотношениях, а реальность недосягаемая для освоения и осмысления, то единственное, на чем держится такая деятельность - это ценности, которые определяется исключительно соотношением определенных знаково-текстовых структур. Поэтому любая знаковая деятельность определяется через вписывание в контексты, гіпертексти, интерпретации. Итак, текст не читается (поскольку его связь с реальностью теряется), а создается даже в процессах его чтение. Поэтому все решает свободный герменевтичний дискурс, то есть накручивания смыслов и значений вокруг определенного исходного текста. Соответственно, и морально-этические нормы не могут иметь не то чтоб единого, но и даже определенного значения.

Третья тезис утверждает, что между отдельными жанрам и видам текстовой и культурной деятельности не может существовать четких и определенных границ: все является условным и относительным, а единственно значимым предстает уже не содержание текстов или знаково-символических форм, а и действие, тот акт, который пытается представить то, чего представить нельзя; его часто называют "перформанс" (спектакль, действо) или "инсталляция" (установка). В обоих случаях речь идет о определенные, иногда довольно условные или эпатажные действия, которые должны вызвать реакцию со стороны тех, кто за ними наблюдает.

Коснемся отдельных конкретных идей представителей постмодернизма. Труд немецкого философа П.Слотердайка "Критика циничного разума" считается своеобразным манифестом постмодернизма. Автор считает, что исходные идеи классической философии скрывали в своих наработках стремление власти и господства. Незаметно эти идеи привели к общекультурной и цивилизационного кризиса, в условиях развертывания которой классические моральные установки выполняют роль "моральных транквилизаторов". Сегодня, по мнению П.Слотердайка, мужество мыслить заключается в том, чтобы отказаться от разума и воспринять действительность вне готовыми решениями, которые оказались напрасными. Французский культуролог Поль де Мэн также утверждает, что такие категории классической метафизики, как благо, единственное, истина больше не поддерживают культуру. При таких условиях Одо Марквард считает нужным привычную моральную максиму "Я на этом стою, и не могу иначе" заменить другой: "Я на этом стою, но могу как угодно". В том же духе Франсуа Лиотар провозглашает, что истина не произносит точных установок, а действует. И вообще, поскольку между умом и реальностью, между субъективным и объективным не существует четких границ, понятие истины теряет любое нормативное значение (Жиль Дельоз). Единственно реальными остаются прямые желание индивида и ценности; именно они лежат в основе его поведения.

Поставим вопрос: какие уроки мы можем извлечь из просмотра многочисленных концепций, которые подают сущность нравственного и наконец подводят к отрицанию любой значимости моральных норм, соображений, теорий в жизни современного человека? - Прежде всего обзор классических этических концепций позволяет сделать определенные оправданы выводы:

- необходимость моральных норм, их осознание и сознательное введение достигает довольно давних времен человеческой истории, однако нет сомнения в том, что они связаны с принципиальным розрізнянням человеческого поведения от действий любых живых существ: человек как творец и средоточие социально-культурного процесса представала совсем в других качествах, функциях, характеристиках, а потому не могла действовать на основе инстинктов жизни, как врожденных, так и приобретенных;

- отсюда становится понятным и то, что при определенной условности, исторической и региональной вариативности моральных норм и этического сознания, последние не придумываются и не являются полностью произвольными: под ними стоят определенные вполне реальные требования к действиям, поступкам, способов человеческих взаимодействий, которые выражаются в конкретных ситуациях жизни человека и общества;

- эти вполне объективные структуры моральных регулятивов человеческой жизни по-разному конституюються в конкретном обществе, по-разному осознаются, выражаются, закрепляются в общественной практике, что позволяет понять как большие различия в моральных нормах различных культур и этносов, так и то, что в своих конкретных формах эти нормы могут довольно далеко отходить от объективных моральных структур и даже им противоречить;

- в последнем случае, когда наблюдается существенное различие между сознательными установками относительно правил и норм морали и требованиями объективных моральных структур, когда в обществе пытаются что угодно содержать определенные моральные императивы нетронутыми, неизменными, могут в конечном итоге произойти изменения с такими деструктивными для данного общества последствиями, что и похоронить вообще определенную социальную систему (как это произошло с падением культуры и социального устройства Древнего Египта, культуры Майя империи, Советского Союза и др.);

- в ситуациях, когда начинают проявляться различия между императивами жизни и установленными в обществе моральными нормами, довольно часто наблюдаются проявления негативного отношения к морали, стремление отвергнуть ее не в конкретных проявлениях, а вообще, и такие стремления можно оправдать разве что тем, что у человечества нет реального опыта трансформаций нравственных основ жизни с одной их качества в другое.

Итак, в целом можно утверждать, что история морального сознания и этических концепций дает нам возможность воспринять явления морально-этического плана в их движении и внутренний единства, в формах выражения и исходных началах, в их внутренней необходимости и фактической вариативности. Это значит, что в истории морали имеет место определенное сращивания реальной необходимости морали и человеческой свободы в процессах ее производства, внедрения, соблюдение и сохранение.



Выводы.

- Появление морально-этических регулятивов человеческой жизни была обусловлена выделением человека с естественно-космического процесса, переходом в качественно иного способа жизнедеятельности, связанного с изменением природы, созданием культуры, то есть искусственных условий и средств жизнь.

- Люди начали осознавать необходимость соблюдения норм морали в давние времена, поэтому самые первые фиксации и осознание этического плана носят мифологический характер; в жизнедеятельности древнего человека моральные нормы стали в форме запретов, которым предоставляли священного и мистического характера.

- В ранних цивилизациях вместе с появлением философской мысли начались специальные размышления над морально-этическими явлениями, а соответственно были созданы ранние концепции морали и выделены определенные моральные позиции, такие как натурализм, гедонизм, цинизм, етатизм, теологическое толкование морали и др. Однако в древних цивилизациях мораль была органической частью неких важных составляющих жизнедеятельности (государственного жизни, религии, гражданского воспитания).

- Выделение морально-этических проблем в самостоятельную сферу человеческого бытия происходит в эпоху Нового времени (эпоху модерна), где мораль начинает рассматриваться отдельно от родственных сфер жизни; в это время доминировали теологические, метафизические и природные подходы к морали, которые приобрели наиболее детализированного и развернутого характера в произведениях И.канта и Г.Гегеля.

- В условиях неклассической культуры философские толкования морали происходят в пределах ведущих философских парадигм; в целом наблюдается усиление критического отношения к возможностей моральных норм, их определенная релятивизация, хотя все это происходит на фоне ударения на глубинном, объективном характере морали, что дает возможность проводить различие между объективными морально-этическими структурами человеческой жизнедеятельности и их выявлением в реальной жизни и сознании человека.