6377. ЛЕВ НОВОЖЕНОВ: Я МЕЧТАЛ РАБОТАТЬ НА HTB

[Александр Мельман]

http://www.mk.ru/editions/daily/arti...at-na-htb.html
29 июня 2000 в 00:00,
Новоженов придумал народные программы "Времечко" и "Сегоднячко". Эта неделя — последняя для "Сегоднячко" на НТВ. Передача уходит на дочерний канал — ТНТ. Скандала нет, и сам Новоженов сохраняет по этому поводу олимпийское спокойствие. -В связи с нестабильной ситуацией на НТВ вы не думаете покинуть эту компанию? — Я всегда мечтал работать на НТВ, и не жалею, что пришел сюда. Здесь я многому научился у людей: и в творчестве, и в жизни. Мне трудно говорить, что будет дальше, потому что не ясно, что будет со страной. Я бы вообще ничего не хотел менять в своей жизни, но, как показывает практика, как только я это произношу, обязательно что-то происходит. — "Сегоднячко" — это телевизионный вариант "МК"? — Каждый человек состоит из книг, которые он прочитал, из людей, которых он встретил, из еды, которую он съел. "МК" — огромная часть моей жизни, но процесс здесь был взаимный. Я вносил свою лепту в газету и от нее многое почерпнул. — Кажется, вы пренебрежительно относитесь к людям, которые звонят вам в программу? — Это субъективное мнение. Иногда за внимание к народу принимают заискивание перед ним. Есть ряд ведущих, которые выучили не очень сложные мимические приемы, изображающие внимание, и считают, что это признаки уважения к зрителю. Наши ошибки всем видны, потому что мы работаем в прямом эфире. В этом прелесть. Важен результат. Главное — была ли программа интересной. "Сегоднячко" — это школа общения не только для ведущих, но и для зрителей, когда нужно быть ответственными за свои слова. Кроме того, есть возможность смотреть на себя со стороны, что тоже неплохо. — Когда Дибров стал вести "Старый телевизор", о вас все забыли. — Не нужно говорить за всех. У Диброва своя аудитория, у меня — своя. Не надо нас сталкивать. Кому-то нравится попадья, а кому-то попова дочка. Конечно, всегда есть ревность к своему детищу, а "Старый телевизор" — именно мое детище. Я предпринимал много усилий, чтобы утвердить эту программу в эфире. — К Диброву вы не равнодушны. — Все ведущие на ТВ — конкуренты. Это исходное условие. Но Дибров мой старый друг. В свое время я его брал на работу в "МК", потом спустя много лет он меня пригласил на ТВ. В разное время мы помогали друг другу. — Вы по жизни философ? — Как еще относиться к этой жизни и к этому ТВ. Наверное, это природная склонность или генетическая: мой дедушка был сапожник, а все сапожники — философы. — С женщинами вам интереснее беседовать, чем с мужчинами? — Просто мне нравятся женщины, ну а мужчины не нравятся. Вообще, те, на кого можно железно положиться, — женщины. С мужчинами проблемы. — Самая потрясающая женщина у вас на программе? — Плисецкая. Когда я ее увидел, то почувствовал трепет, стало трудно владеть собой. — После того как вас избили ночью, у вас на человечество взгляд не изменился? — Нельзя любить человечество. Можно любить конкретных людей. Понятно, что человек, которого узнают на улице, сильно рискует, если ходит ночью где ни попадя. Вообще, любой человек в таком случае рискует. Мы живем в специфическое время, в специфическом городе. Этот город такой же опасный, как Нью-Йорк и Чикаго. Любой мужчина, доживший до 53 лет, на протяжении жизни много раз получает в глаз. Это все издержки производства. — Вы смотрели мультфильм про льва Бонифация? Вам не говорили, что вы на него похожи? — Мне говорили, что я похож и на ослика Иа-Иа, и на черепаху Тортиллу. Один зритель так и написал, что я вылитый осел. Меня такое сравнение не оскорбляет, потому что осел очень умное, трудолюбивое и по-хорошему упрямое животное. В этом я на него похож.

[Александр Мельман]

http://www.mk.ru/editions/daily/arti...shom-dube.html
24 мая 2001 в 00:00,

— Сейчас программа “Тушите свет” идет без вашего участия, и это уже совсем другая программа.

— Конечно, эта ситуация болезненна для меня, для ребят, которые производят “Тушите свет”. Мы эту ситуацию не создавали, а оказались внутри нее и теперь ощущаем на себе ее последствия. Это как живешь-живешь, у тебя папа, мама, и вдруг в один прекрасный день родители разводятся. Те, кто воспитывался в неполных семьях, знают, что это такое.

— Но вы так отчаянно вместе с Хрюном и Степаном отстаивали интересы Гусинского и нападали на Коха с Йорданом. Теперь вы раскаиваетесь?

— У меня не изменилась точка зрения на эту ситуацию, но раз я остался на НТВ... Вы работаете в “МК”, и было бы странно, если бы вы, печатаясь в этой газете, ругали Гусева.

— То есть вы думали одно, а говорили другое. Произошло раздвоение сознания.

— Я работаю на НТВ со дня основания. За это время мы пережили уход Добродеева. По логике вещей мы все должны были вслед за Добродеевым уйти на РТР?

— В “Тушите свет” вы называли Коха душителем свободы слова.

— Не передергивайте. В данном случае объектом нашей иронии была ситуация, которая сложилась на НТВ, и мне очень жаль, что сейчас этой программы на НТВ нет. Была бы она, я бы ее с удовольствием вел.

— Как вы относитесь к тем журналистам, которые сначала поддерживали Киселева, а потом пошли работать к Йордану?

— Главный грех журналистов в том, что они осуждают своих коллег. Эта заповедь “не суди ближнего своего” для журналиста важней, чем даже “не убий”. Каждый делал свой выбор. В той ситуации я чувствовал себя Григорием Мелеховым. Вот вы бы пошли и спросили у него: “Что ж ты, Григорий, то за белых, то за красных?” А он бы вам сказал: “Вообще-то я Аксинью люблю”. Я хочу заниматься своей профессией, не делать политических деклараций, не призывать людей к светлому будущему, не просвещать. Я не с Кохом и не с Киселевым, а с самим собой и со своими телезрителями. Я никогда не был в партии, не работал в КГБ, не жег партбилет, не раскаивался, не бил себя в грудь, а всегда делал то, что хотел. Команда Киселева — это высокопрофессиональная талантливая команда, но я ей никакой присяги не давал. Я не люблю петь хором.

— Но пришлось же?

— Потому что долг солдата и офицера отстаивать до последнего свой рубеж. Но после того как война закончилась, мне что, в леса уходить, в партизаны?

— Часть людей вслед за Киселевым ушла “в леса”.

— Я не представляю себе существование партизанского телевидения. Я человек консервативный, не люблю менять место работы, просто так получается. В “Московском комсомольце” мечтал работать до конца жизни. Мне уже трудно куда-то уходить, я ведь был почти самый старший по возрасту в команде Киселева.

— Почему вы все-таки не ушли с Киселевым на ТВ-6?

— А куда мне деваться после ТВ-6: на остров Ява уехать, что ли?

— Зачем? Делали бы там свои программы “Тушите свет” и “Старый телевизор”.

— А сколько еще будет жить ТВ-6?

— Вы считаете, что у ТВ-6 скоро появятся такие же проблемы, как у НТВ?

— По-человечески ушедшим коллегам я желаю только стабильности. Но тенденция не внушает оптимизма.

— Вы очень любите жизненный комфорт. И какова цена этого комфорта?

— А вы считаете это комфортом, когда каждый судит тебя вдоль и поперек, а ты на глазах у миллионов принимаешь важнейшие трудные решения, и должен еще объяснять их публично.

— Вы уже слышали в свой адрес обвинения в предательстве?

— Вот и вы туда же. У нас в истории ХХ века было столько предателей, столько врагов народа. Когда же мы отучимся мыслить по-большевистски.

— Когда ситуация развивалась, вам лично звонили Кох, Йордан?

— Да, звонили, и я с ними встречался.

— И они вас убедили остаться на НТВ?

— Нет. Я очень долго принимал решение.

— А как вам господа Кох и Йордан при личном общении?

— Рогов у них нет, копыт я тоже не заметил, серой не пахло.

— Когда вы с Хрюном и Степаном ушли на ТНТ и делали программу на кухне, люди про вас говорили: “Какой он молодец, что не остался”.

— А у меня такое впечатление, что мои зрители меня поняли. Во всяком случае пытаются понять, почему мне, в общем-то, не хочется идти на эшафот и становиться Джордано Бруно.

— А помните, как вы сказали, что даже последняя проститутка не все сделает за деньги?

— В той фразе я подразумевал, что проститутка делает свою работу только согласно обговоренным денежным условиям. И не больше того.

— Как вам сейчас живется без Хрюна и Степана?

— Грустно, но такое у меня уже не в первый раз. А знаете, как тягостно было расставаться со “Времечком”? Там был конфликт продюсера Малкина и творческого человека Новоженова. Это вечная тема. Конфронтация Путина с Гусинским из той же самой оперы. Притом что Гусинского я очень уважаю. А Березовского — нет, поэтому и не ушел на ТВ-6.

— По-моему, Березовский — это хорошая отмазка для тех, кто не хотел уходить вместе с Киселевым...

— Нет. Просто из-за Березовского произошло то, к чему все пришло. Березовский начал информационные войны. Как можно уходить под крыло человека, с подачи которого еще полтора года назад НТВ “мочили” со страшной силой?

— Но теперь Березовский с Гусинским не разлей вода.

— Знаете, в чем разница между мной и Березовским? Березовский — политик, и его действия меняются в зависимости от перемены политической цели. А я бы хотел поменяться, да не могу.

— Вы разве не конъюнктурный человек?

— Не нужно обсуждать, кто куда перешел, лучше поговорить о моих программах — плохие они или хорошие. Могу еще до кучи Шаляпина процитировать. Он говорил, что соловью все равно, откуда петь — с большого дуба или с малого кустика.

— Вам важно работать на крупном федеральном телеканале?

— Да, я не соловей, а лев.

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/editions/daily/art...-amoralku.html
“Меня тянуло в дурные компании — водка, женщины и т.д.”

05.10.2008 в 16:33
Популярный телеведущий Лев Новоженов кажется человеком ну очень успешным. Вроде все у него в шоколаде. Но, может, потому все так здорово сейчас, что не слишком хорошо было в детстве.
А детство действительно у Новоженова выдалось, мягко говоря, трудное. Впрочем, сейчас он вам обо всем очень подробно расскажет. И очень откровенно.

В черте оседлости

— Какого самого далекого своего предка вы знаете?

— Я слышал про прадедушку. Он был почтальоном. Жил, естественно, до революции. Тогда почтальон считался важной должностью, и называлась она красиво — письмоводитель. Он еще и деньги носил. Это мой дедушка по маминой линии. А предки со стороны отца магазин держали. Они были из обеспеченной семьи.

— В каком городе они жили?

— Одни — в Моршанске Тамбовской губернии. Там еще знаменитая махорка выпускалась. А другие — в еврейских местечках на Западной Украине, в черте оседлости.

— Вы мне как-то говорили, что дедушка ваш был сапожником.

— Совершенно верно. Но сапожник — это человек, который чинит обувь. А дедушка ее шил, поэтому называл себя модельером.

— Но вы еще говорили, что сапожник — очень философская профессия, поэтому ваш дед был еще и философом.

— Ну естественно. У Сталина тоже отец был сапожник. Были еще сапожники, которые работали на улице, их называли холодные сапожники. А еще их называли холодными философами.

— Помню, как-то я поехал к вашей маме. Позвонил и ахнул: дверь мне открыла… Лев Юрьевич Новоженов в женском обличье.

— Да, она похожа на меня.

— Или вы на нее. Расскажите, пожалуйста, про маму и папу.

— Папа у меня был журналистом. У него было два места работы — газета “Брянский комсомолец” и газета “Советская торговля”. А мама по профессии художник-график, закончила полиграфический институт. В последний год перед пенсией она работала в промышленной графике, делала товарные знаки. Это очень сложная работа, которая всегда хорошо оплачивалась, особенно в советские времена.

— Вы родились в Москве. Братья-сестры у вас есть?

— Родных нет, но есть сводный брат и двоюродные.

— Ну вспомните детство золотое. Как вас воспитывали?

— Мои родители родили меня в очень юном возрасте, маме было 18, папе — 19. И, конечно, по большому счету им было не до меня. Они меня перекидывали бабушкам и дедушкам. Мое раннее детство проходило в разных городах, поскольку дедушка у меня был военный. Я жил в оккупированной Германии в военном городке, у другой бабушки с дедушкой — в Харькове, еще в Брянске… Школы все время менял. В общем, детство пестрое было.

— То есть родителей вы почти не видели?

— Они очень недолго жили вместе. Отец после института получил распределение в Брянск, мать некоторое время пожила с ним там, а потом они развелись. А дальше у меня были мачеха, отчим, все по полной программе. То есть сначала я пожил с мачехой, а потом меня мать забрала, и у меня появился отчим.

— И какие воспоминания у вас остались о мачехе? Как вам жилось в новой семье отца?

— Мачеха тут же родила мне брата Мишу. Его нужно было воспитывать, он был маленький, и меня гоняли туда-сюда. Еще мачеха все время хотела поправиться, и я помню, что покупал ей пиво.

— А к вам она как относилась?

— Ну мачеха есть мачеха. Ничего плохого не хочу говорить. Годы прошли, отца уже нет, мы как-то примирились. Иногда мы видимся. Вот последний раз — на годовщину смерти отца.

— Сколько лет вы жили в той семье?

— Года два.

— Хорошо ли вам было?

— Конечно, не очень. Отец работал в газете, был обижен на мать, потому что она от него ушла к другому мужчине. Но мачеху и своего второго сына он любил. Им всем было не до меня, так что мое детство проходило больше во дворе, чем в семье.

— Но почему вас сначала взял отец, а не мама?

— Он меня не взял, просто мать уехала и не вернулась.

— Ну а с братом Михаилом, который младше вас на 10 лет, вы сейчас поддерживаете отношения?

— Да, я его очень люблю. После того как меня забрала мать, мы долго не виделись и снова повстречались, когда он был уже довольно взрослым. Мы стали видеться, хоть и не так часто. А когда совсем повзрослели, стали дружить. И сейчас дружим.

— Чем он занимается?

— Миша закончил французскую спецшколу, а потом фармацевтический факультет. Сначала он работал фармацевтом, а теперь занимается похожим делом, но уже в соответствии с новыми временами — продает французскую косметику. Постоянно ездит во Францию, знает язык.

— Ну а как вам жилось уже в семье мамы?

— Очень сложно. Мама с отчимом были молодожены. Квартиры не было, мы все жили в одной комнате, которую снимали. Спал я на раскладушке. Я почти все детство спал на раскладушке. Отчим у меня был очень строгим человеком.

— А что у него с пятым пунктом?

— Нет, он Курочкин. Но все друзья у него были евреи.

— Получается, что во всех семьях вы чувствовали себя неуютно. А с мамой на протяжении жизни у вас менялись отношения?

— Мама у меня была красавицей, поэтому она никак не может привыкнуть к тому, что уже немолодая. Она комплексует. Отчим умер, мать осталась одна. Так что все довольно-таки грустно. А когда мама была молодой, меня принимали за ее брата. Но дети же старят родителей, особенно женщины по этому поводу переживают. Ведь дети выдают их настоящий возраст, а им всегда хочется быть моложе.

— Так что же у вас было с мамой?

— Шлейф семейного конфликта протянулся через всю нашу жизнь. Мать испытывает чувство вины передо мной, а я то же самое испытываю перед ней. Вот так мы и живем.

“Слесарь пил водку, я работал за него”


— Я так понимаю, что в таких условиях вы всегда стремились к самостоятельности.
— Да, в 14 лет, после 8-го класса, я пошел работать на завод. Это был маленький электротехнический завод, на котором когда-то еще мой дедушка работал. Был учеником слесаря, зарабатывал 40 рублей в месяц. Слесарь пил водку, я работал за него. Руки у меня всегда были грязными, битые-перебитые. А потом я еще на многих заводах работал, был слесарем-сборщиком, слесарем-ремонтником. Даже плотником-бетонщиком был.

— Да, рабочая косточка. Но разве мама вас не гнала учиться, учиться и учиться?

— Все время пилила, но я учился в вечерней школе. Из нашего класса вышли три профессора, тьма кандидатов наук, физики-теоретики. Сейчас это очень известные люди. Ну а потом я поступил на истфак МГПИ им. Ленина и ордена Ленина. Но меня из него исключили через полгода.

— За что?

— За аморалку и академическую неуспеваемость.

— И почему же вы оказались таким аморальным?

— Меня все время тянуло в дурные компании, водка, женщины и т.д.

— Понятно. А драки тоже происходили?

— И драки. Чего там только не было.

— Для вас исключение из института стало трагедией или драмой?

— Меня исключили с правом восстановления, если я привезу положительную характеристику с комсомольской стройки. Так я оказался в городе Ачинске Красноярского края на строительстве глиноземного комбината среди условно освобожденных зэков. Там же лагеря вокруг. Ну еще комары, мошка — все прелести.

— Ну так в результате вам дали положительную характеристику?

— Я не стал ее дожидаться, потому что там было страшно и мерзко.

— И вы оттуда свалили?

— Свалил. На свой страх и риск. Все бросил и уехал. Работал курьером в “Вечерней Москве”, куда меня по блату устроили. А потом поступил в полиграфический на редакторско-издательский факультет.

— И здесь вы уже были не таким заядлым хулиганом?

— Я уже начал писать в газету, потому что все время хотел быть как отец. А он Литинститут закончил.

“Любой человек в присутствии Марины чувствует себя негодяем”


— Лев Юрьевич, сколько раз вы были женаты?
— Дайте посчитать. Вот сейчас я женат четвертый раз.

— То есть Марина — это четвертая. А что вы скажете о своих предыдущих супругах?

— Они все были милые, но за небольшим исключением.

— Давайте начнем с небольшого исключения.

— Мне не хочется говорить плохое, они же все это прочитают. Обидятся, а мне никого обижать не хочется.

— Ну а что по поводу милых?

— Была у меня такая замечательная жена Лора. Но все самые исключительные душевные качества вобрала в себя Марина. С ней мы уже вместе 27 лет.

— А что же Лора?

— Она очень милая женщина, хорошо готовила. С ней мы прожили шесть лет. А потом я влюбился в Марину и ушел к ней.

— А до Лоры-то что было?

— Ну это были скоротечные браки — два года, полгода.

— Значит, Марина — это лучшее из всего того, что вы видели?

— Да, и жизнь это подтверждает каждый день.

— Так в чем преимущество Марины по сравнению с другими вашими женщинами?

— Она человек исключительной честности, благородства. Она замечательная, фантастическая мать. Самоотверженная. Она человек порядка во всем: в чувствах, в хозяйствах.

— И как же она вас удерживает все 27 лет?

— Это исключительно ее заслуга. Дело в том, что любой человек в присутствии Марины чувствует себя негодяем.

— И вы тоже?

— И я тоже.

— Так это же тяжело все время так себя чувствовать?

— Ну а что делать.

— То есть вы хотите сказать, что Марина святой человек?

— Если без богохульства, то да.

— А что дети?

— У меня их двое. С Мариной у нас общая дочка Саша. Еще есть сын Игорь от второго брака. Ему уже 34 года, он в Нью-Йорке живет.

— Как часто вы видитесь?

— Сюда, в Россию, он не приезжает, а когда я бываю в Америке, то всегда прихожу к нему.

— И какие у вас отношения?

— Хорошие, но мы ведь почти не жили с ним вместе. Когда я ушел, ему всего два года было. А это наложило свой отпечаток. Игорь очень похож на меня, у него те же самые мои слабости.

— А сколько сейчас лет вашей дочке?

— Саше 26. Она художник, закончила школу графического дизайна, искусствоведческий факультет МГУ. Я ее очень люблю. У меня же и внучка есть, Сашина дочка. Зовут ее Ида, ей три года. Прелестный ребенок.

— И какой вы дедушка: правильный или неправильный?

— Да я вообще далеко не образец.

— Не знаю, не знаю: бывает человек в чем-то не образец, но вдруг в нем просыпаются такие таланты…

— Меня мать ругает: “Что ты на себя наговариваешь?” Но могу сказать, что я в абсолютном восторге от своей внучки! Когда мы встречаемся, для меня это праздник. Всегда. А еще у меня потрясающий зять, музыкант, заканчивает консерваторию. Я с ним очень люблю выпивать.

— Вы дома хозяйством занимаетесь? Ну типа мусор вынести, в магазин сходить, пропылесосить?

— Нет, никогда в жизни.

— Это принципиальная позиция?

— Нет, просто так получается. Я терпеть не могу пылесосить, ходить в магазины… Я из магазина приношу пачку пельменей, не более того. И бутылку водки.

[Александр Мельман]

https://www.mk.ru/culture/2011/10/21...a-krasivo.html
Кто такой Лев Новоженов?

21.10.2011 19:52
Философ, мечтатель, мизантроп. Или последний романтик? А может, юморист на всю голову? Новоженов — это явление. Это “Времечко” и “Сегоднячко”. И еще Новоженов — это “МК”, где он работал много лет. Лев Юрьевич всегда был, есть и будет нашим человеком. Нам уже друг от друга никуда не деться. Накануне его 65-летия мы встретились и, как водится, погрустили и повеселились. А иначе с ним нельзя.


фото: Сергей Иванов
— Вы знаете, что родились в один день с Аркадием Райкиным?

— Да, конечно. И еще в один месяц с Достоевским и с Паганини.


— Серьезное добавление. И какую роль эти люди сыграли в вашей жизни?

— Все они борются во мне, постоянно мешают, наступают друг другу на ноги и раздирают меня на части.

— И вы такой же мизантроп, как Достоевский?

— Пессимизма во мне хватает. Кстати, Достоевский был не менее остроумным человеком, чем Райкин. Все знают его «Преступление и наказание», но у него же еще есть «Крокодил», «Дядюшкин сон», «Село Степанчиково». Это же комедийные, сатирические вещи. Пессимизм свойственен людям, которые занимаются той же профессией, что и я, пытающийся смешить.

— Ну а как у вас с желчью?

— Я не жду ничего хорошего от окружающих. Это тоже черта характера.

— И к своему возрасту надо относиться легко и с юмором?

— Тут уж никуда не денешься, выбора-то нет. Но мне всегда нравились старые люди, старые книги, старые дома, старое кино... И все друзья старше меня. А теперь я сам оказался таким же. Я уже в 14 лет мечтал получать пенсию и быть пенсионером.

— Мечта сбылась!

— Хотя пенсия у меня побольше, чем у среднестатистического пенсионера, все равно это не те деньги, которые могли бы поддержать качество жизни, к которому я привык. Но у меня есть работа по профессии, так что я не жалуюсь на материальный недостаток... Мой нынешний возраст отличается определенностью. Ведь в 30, 40 все-таки впереди какая-то неизвестность. А тут понятно, что будет завтра.

— Но в 30 бывает счастливая неопределенность, а когда начинаешь осознавать эту ясность, то, наверное, думаешь, что лучше бы ее и не было?

— Да нет, скучно же жить вечно. Чем дольше человек живет, тем меньше вокруг него остается друзей, близких людей, с которыми он может разделить свои воспоминания. В моем возрасте подружиться с новыми людьми трудно, потому что нет иллюзий по поводу человечества. Да и неохота, потому что дружба — труд довольно тяжелый, требующий много времени и здоровья. Самый одинокий человек на свете — это, наверное, Господь Бог. Потому что он вечен и бессмертен, и думаю, что Ему там скучно.

— Помню, Кончаловский говорил, что когда к нему подходит какая-то сгорбленная старушка и говорит, что они вместе учились, ему становится не по себе. К вам не подходили такие старушки?


— Кончаловский строит из себя мачо по жизни, молодится. А мне старики гораздо интереснее, чем молодежь. Оболочка же человеческая — в принципе, большая иллюзия, хотя, конечно, можно себя обманывать. Бывает отвратительная молодость, а бывает прекрасная старость, очень красивая, достойная. Вот я восхищаюсь старыми американскими актерами, такими как Джим Хэкман. Или де Ниро, Николсон, Аль Пачино. Они так старятся, что можно позавидовать. Вот и моя задача — состариться хорошо, красиво.

— Вы сказали, что Хэкман недавно женился. Надеюсь, ни на что не намекаете?

— Нет, конечно. Тут мне Марина, жена, подсказывает, что нужно больше оптимизма. Я не могу себе представить рядом другую женщину, не знаю, о чем с ней разговаривать. Ну как оказаться рядом с другой, от которой у тебя нет ни детей, ни внуков? И что с ней делать?

— Может, хвалиться и не очень хорошее качество, но чем бы вы могли похвалиться в своей жизни?

— У меня очень умная дочь Саша. Она арт-обозреватель модного журнала, продвинутый критик, искусствовед. И еще могу похвалиться, что, дожив до 65 лет, не припомню момента, не считая далекой молодости, когда бы я был не востребован, обивал пороги в поисках работы. Что, в принципе, довольно неплохой результат.

— Лев Юрьевич, все мы люди, поэтому совершаем забавные, нелепые и глупые поступки. Скажите напоследок: какова ваша самая большая глупость в этой жизни?

— Видимо, когда сделал слишком большую ставку на комбинацию, которая не принесла выигрыш.

— Вы игрок?

— Да, самая моя большая глупость — игра в карты.

[Ольга Шаблинская]

https://aif.ru/culture/person/lev_no..._drug_ot_druga
30.05.2020 00:03Ольга Шаблинская 3274

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 22. Станет ли Кавказ всероссийской кузницей, здравницей и житницей? 27/05/2020
Лев Новожёнов.
Лев Новожёнов. www.globallookpress.com






Известный телеведущий Лев Новожёнов делится мыслями, которые появляются после просмотра очередной порции новостей и 38 лет брака.

Что за жизнь без объятий и поцелуев
Ольга Шаблинская, «АиФ»: — Лев Юрьевич, недавно в соцсети вы разместили довольно ироничный пост о Черчилле. С чего вдруг Новожёнову захотелось пройтись по премьер-министру Великобритании?

Лев Новожёнов: — По закону близких ассоциаций: недавно был День Победы, а Черчилль — один из символов победы над фашистской Германией. Хотя, конечно, они там на Западе здорово в последние годы придумали: оказывается, немцев во Второй мировой победили Англия и Америка. А Черчилль просто так к Сталину дважды ездил в годы войны. Чтобы просто проветриться в СССР? В разгар-то военных действий?

Уинстон Черчилль.
СТАТЬЯ ПО ТЕМЕ
Человек с сигарой. Как Уинстон Черчилль продлевал жизнь Британской империиНо, как ни крути, Черчилль — фигура знаковая. Один из героев мировой истории и культуры — в одном ряду с Дон Кихотом, Гамлетом, Раскольниковым. Ну и, конечно, он вспоминается в контексте русской революции, к которой имеет отношение. Ведь Черчилль — один из организаторов интервенции в России.
А следом вспоминается Чемберлен — тоже на «Ч». И его связь со Второй мировой войной понятна: при звуке его имени тут же приходит на ум Мюнхенский сговор, в результате которого была захвачена Чехословакия. По сути, это и было началом Второй мировой. Да, кстати, недавно в Праге избавились от несчастного памятника Коневу. Конечно, в период коронавируса это первое, что надо сделать. Хочется снова и снова размышлять о том, что было, к чему это привело и как оно дальше будет развиваться.

— С каким настроением вы смотрите новости?

— В российских новостях радоваться особо нечему. А новости о России в иностранных СМИ просто действуют на нервы. The New York Times написала, что в России от коронавируса умирает гораздо больше людей, чем заявлено. Подобные сообщения — в том же ряду, что мельдоний, который принимают наши спортсмены, или Скрипали. Всё складывается в одну картину: невозможная, ужасная Россия во все века ничего хорошего не делала, да и люди в ней живут плохие. Все иностранные СМИ дудят в одну дуду, создавая наш чудовищный образ.

Ещё сегодня в голову лезут мысли совершенно мистического порядка. Например, что коронавирус — это божья кара, посланная за грехи. Скажем, Америка. Бесконечная гордыня: мы самая благополучная держава, у нас всё великое, начиная с Голливуда. И вдруг происходит такое, что не укладывается ни в какие рамки наших представлений о благополучных Штатах, — там бьют все рекорды по количеству смертей от коронавируса. И это сильно корректирует картину мира, заставляет нас пересматривать взгляды и приоритеты.

А ещё меня очень печалит мысль о том, что пандемия пройдёт, а мы продолжим шарахаться друг от друга. Вирус может надолго поселить недоверие. Люди перестанут целоваться и обниматься. И что это будет за человечество — без объятий и поцелуев?!

Йенс Столтенберг и Майкл Помпео.
Капитаны грантов. США ищут «грехи» медицины России на фоне провала своей
Подробнее
«Придёшь домой — там ты сидишь!»
— А что будет с семьями после самоизоляции? Беби-бум или волна разводов?

— После войны был беби-бум, потому что вернулись с войны мужчины, оголодавшие по женской ласке, теплу, семье. Я тоже один из тех, кто родился тогда, у меня год рождения 1946-й. А те пары, которые сейчас сидят по квартирам, не станут больше рожать — они ведь и раньше после работы регулярно виделись. К сожалению, сейчас предпочитают жить с развязанными от всяких забот руками. Люди неохотно заводят детей.

А всплеск разводов... Да, такое возможно. Какая бы семья крепкая ни была, всё время находиться на глазах друг у друга — непереносимое испытание. Помните, у Высоцкого замечательно сказано в «Диалоге у телевизора»:

Придёшь домой — там ты сидишь!
Ну, и меня, конечно, Зин,
Всё время тянет в магазин...

Крепкий брак всё-таки предполагает свободу. Когда тебя насильно привязывают к дому — пускай даже очень любимое лицо, всё равно хочется отдохнуть и переменить картину жизни.


У нас все дома. Как пережить самоизоляцию без ссор
Подробнее
— У вас бывало такое? Хочется побыть одному, а тут «Зинка».

— Конечно, я ведь не один раз побывал в браке. С моей последней женой мы уже 38 лет вместе. Но живём так долго благодаря тому, что давали друг другу свободу. Свободу, которая, естественно, предполагала соблюдение приличий и уважение друг к другу. У нас обоих всегда была интересная работа. Это очень скрашивает жизнь, потому что невозможно жить одними только семейными радостями. Должно быть что-то ещё. Серебряную свадьбу мы уже прошли. Нам не нужно тратить много слов, чтобы понимать друг друга.

К тому же главная нагрузка во время пандемии ложится на женщин — из-за их хлопотливости, стремления к чистоте, порядку, из-за их терпения. Потому и держим удар, как говорится.

— Жена, судя по сказанному, любит порядок. А вы?

— А я пытаюсь следовать её рекомендациям не разбрасывать вещи. Ещё внучка меня строит: «Дедушка, ты не помыл за собой ванну!» Или: «Дедушка, что ты лежишь на диване и ничего не делаешь?!»

У нас главный — это жена. Она распоряжается всеми деньгами, а кто распоряжается финансовыми потоками — тот главный. Как в стране, так и в семье. Я даже не лезу. Плюс я человек расточительный. Если меня не осаживать, спущу на ветер все финансы. А женщины лучше знают, на что тратить деньги. Говорят, в Японии в семье всеми деньгами распоряжается женщина. Когда это услышал, понял, что живу как японец и делаю всё правильно.

Лев Новоженов, Леонид Агутин, Дмитрий Певцов, Александр Лазарев, Леонид Ярмольник.
Звездные подкаблучники. Почему Новожёнов отдал бразды правления жене
Подробнее
Женщина как источник
— Недавно прочла: если раньше люди хотели быть похожими на олигархов, то в пандемию примером для подражания может стать отшельник. Вы согласны?

— Есть знаменитая книга «Уолден, или Жизнь в лесу» замечательного американского писателя, психолога Генри Торо. Он решил доказать: чтобы жить, нужен комок грязи, фигурально выражаясь. Ушёл в лес и жил там два года, не общаясь с людьми. Это я к тому, что способов жить очень много. Всегда есть выбор. Можно общаться с людьми, а можно уйти от них. Или комбинировать общение и одиночество.

— Самоизоляция вам не портит настроение?

— Я живу за городом. Закрытый посёлок, никто не штрафует, можно гулять. К тому же есть интернет, соцсети, телефон. Когда появилась объективная причина не ездить в Москву из-за того, что карантин, у меня это вызвало не то что бурную радость, но большое облегчение. По молодости я очень рвался на ТВ. Сейчас такого нет. По этому поводу вспоминаю апокриф одного писателя: «Когда узнал, что я импотент, у меня как гора с плеч свалилась». Примерно такие же чувства я испытываю по поводу того, что мне не нужно ездить на эфиры.

Лев Новожёнов.
СТАТЬЯ ПО ТЕМЕ
«Человечеству нужны виноватые». Лев Новожёнов о том, почему травят Россию— Не пойму я мужской психологии, Лев Юрьевич. Разве можно радоваться импотенции?
— Конечно. Потому что женщины — источник огромных хлопот. За дамой надо ухаживать, её провожать, с ней разговаривать, надо тратить массу денег и энергии. Для женщин и для мужчин секс — не совсем одинаковые вещи. Женщине после секса хочется побыть с любимым человеком, чтобы он её приласкал, обнял. А мужчине часто хочется просто исчезнуть.

— Раньше вы регулярно бегали. А сейчас что делаете для поддержания здоровья, для бодрости?

— Ничего. Только хожу и стараюсь ложиться не позже полуночи. Возвращаясь к Черчиллю, вспоминаю его ответ на вопрос: «Что вы сделали для своего долголетия?» — «Своим долголетием я обязан физкультуре, — сказал он. — Я никогда ею не занимался».

Лев Новожёнов
около года назад
Я ЛЮБЛЮ ЧЕРЧИЛЛЯ
------------
Люблю, не могу. До того люблю, что не в состоянии сдержаться, чтобы о нём не написать. Нормальные люди пишут о Путине, о неправильных действиях правительства, о том, что не хватает масок и резиновых перчаток, а я - о Черчилле. Такой вот я невозможный человек.
О Путине боюсь: мало ли что.
Вокруг меня Подмосковье, и я пишу о Черчилле.…
Ещё